Не отобразилась форма расчета стоимости? Переходи по ссылке

Не отобразилась форма расчета стоимости? Переходи по ссылке

Автореферат на тему «Древняя карелия во второй половине I — первой половине II тыс. н. э. происхождение, история и культура населения летописной Карельской земли»

Источниковедческая база для изучения наиболее северного из подчинен- ных Новгороду финских племен — корелы — была заложена ещё в послед- ней четверти XIX в. раскопками финских ученых на могильниках и городищах Карельского перешейка и северо-западного Приладожья.

Помощь в написании автореферата

Позднейшие планомерные исследования 1970-х – начала 2000-х гг. значительно расшири- ли эту базу. Материалы этих раскопок и результаты проведенных по ним ис- следований обобщены в целом  ряде  монографических  работ  (Т. Швиндт,  Х. Аппельгрен, С.А. Нордман, С.И. Кочкуркина, А.Н. Кирпичников, Ю-П. Та- авитсайнен, П. Уйно, А.И. Сакса).

Выявление территории расселения населявших северо-западные области Новгородской земли прибалтийско-финских племен, их этническая история и социально-экономическое развитие, культура, национальные особенности, выразившиеся в формах погребальной обрядности и материальной культуры, стали первоочередной задачей археологии Северо-Запада России. В послед- ние три десятилетия последовательно и результативно изучаются археологи- ческие памятники летописной корелы. С конца 1980-х гг. работы на Карель- ском перешейке и в Приладожской Карелии носили все более выраженный характер международных междисциплинарных исследований. Это позволило получить новые данные по геологической истории Приладожья, освоению че- ловеком этой зоны, истории и развитию земледелия.

Актуальность темы исследования обусловлена тем, что диссертация посвящена изучению истории одного из прибалтийско-финских народов, сы- гравшего значимую роль в культурно-исторической, социально-экономиче- ской и политической истории Новгородской республики и всего обширного региона Восточной Прибалтики. Наряду с этими фундаментальными истори- ческими проблемами интерес вызывает исследование собственно материаль- ной культуры древних карел, её происхождения и развития, культурных свя- зей карел, процесса сложения поселенческих центров и становления раннека- рельского общества в целом. Вторая половина I – вторая половина II тыс.     н. э. — важнейший этап в истории финно-угорских племен, время их этниче- ской консолидации. Письменные источники содержат крайне скудные изве- стия о истории, хозяйстве, культуре, территории расселения и других аспек- тах существования северных  финно-угорских  племен  до  времени  XIII–  XV вв., что делает археологические свидетельства чрезвычайно ценными. Диссертация актуальна и с точки зрения традиционных российско-финлян- дских научных связей в области археологии. Новой темой в работе является исследование происхождения природного и культурно-исторического ланд- шафта Карельского перешейка и Северо-Западного Приладожья, определив- шего возможности успешного социально-экономического и культурного раз- вития населения этой зоны.

Цели и задачи исследования. Основной целью работы является рассмот- рение проблемы происхождения и ранней истории карел, выявление пред- посылок и факторов, повлиявших на расцвет древней Карелии в XII–XIV вв., изучение процесса сложения поселенческих центров, их функционирования, внутриплеменных и внешних связей. Для достижения этой цели определяют- ся и задачи исследования. В первую очередь, это анализ развития погребаль- ной обрядности и материальной культуры древних карел, на основе которого разрабатывается детальная хронология вещей, выявляются узкие, практиче- ски в пределах одного поколения хронологические пласты и определяется ди- намика развития, как в рамках отдельных поселенческих центров, так и на территории всей древней Карелии. Такая методика позволяет рассматривать карельские памятники не в целом в рамках XII–XIV вв., но относить их к определенному временному отрезку внутри этого признанного всеми иссле- дователями периода расцвета карельской культуры. Тем самым увеличивается и информативная ценность отдельных находок карельских украшений на всей территории их распространения, выявляется их территориальная и хроноло- гическая «ниша».

Источниками для диссертации служат как археологические материалы, так и средневековые письменные памятники. К последним относятся древне- русские летописи и берестяные грамоты, скандинавские саги, папские буллы, сочинения по истории Северных стран. Использованные в работе археологи- ческие материалы получены при раскопках на Карельском перешейке финских археологов в 1880-е –1943 гг. и в ходе последующих раскопок совет- ских и российских археологов в 1970-е – 2004 гг. Сведения о памятниках изу- чаемой территории собраны нами по публикациям и при изучении архивов и фондов Института археологии РАН, Института истории, языка и литературы Карельского филиала РАН, Института истории АН Эстонской ССР, Нацио- нального музея Финляндии. В диссертации в полной мере использованы дан- ные самого автора диссертации, полученные при полевых работах  1978– 2004 гг. на городищах, сельских поселениях, могильниках и культовых ме- стах Карельского перешейка и в Северо-Западном Приладожье, а также в го- родах Приозерск (крепость Корела) и Выборг. Новым важным источником яв- ляются данные палеоэкологических исследований на Карельском перешейке и в Северо-Западном Приладожье, одной из главных задач которых было вы- яснение истории земледельческого освоения этой зоны.

Методика исследования базируется на комплексном источниковедче- ском подходе к различным видам источников. Она основана на детальной хронологии карельского археологического материала, что позволяет привле- кать надежно датированные данные летописей и берестяных грамот, а также находки карельских вещей из культурного слоя Новгорода, крепости Орешек и других городских центров Новгородской земли в рамках одного узко дати- рованного хронологического горизонта, выходя тем самым на конкретный исторический пласт. Эта же методика позволяет проследить динамику внутрен- него развития в древней Карелии и внешние связи древней корелы, предпри- нять попытку реконструкции процесса становления и развития средневековой карельской этнической общности и формирования национально-территори- ального образования Карельская земля.

Научная новизна диссертации определяется введением в научный обо- рот результатов новых археологических, геологических и палеоэкологиче- ских исследований, объединенных одной общей темой изучения истории, культуры и хозяйства населения древней Карелии. В диссертации впервые в отечественной литературе подробно рассмотрены история археологического изучения территории древней Карелии, геологическая история региона и про- цесс формирования историко-географического ландшафта Карельского пере- шейка. Особое внимание уделено рассмотрению природных, исторических и социально-политических факторов, определившие дальнейшее развитие на- селения и расцвет карельской экономики и культуры в XII–XIV вв.. В работе детально и комплексно рассмотрены археологические памятники исследуемо- го региона с привлечением как традиционных археологических приемов, так и статистико-комбинаторных методов. Впервые проведено детальное сопо- ставление памятников предшествующего появлению карельской культуры ХII–ХIV вв. в Северо-Западном Приладожье времени с памятниками Запад- ной Финляндии, что позволило определить степень влияния внешних факто- ров на процесс сложения средневековой карельской культуры. Значительное место в работе занимает рассмотрение внешних связей карел, влияния ка- рельской культуры на соседние территории в Финляндии и в северо-западных областях Новгородской земли. В диссертации выявляются локальные и хро- нологические группы памятников, выделяются общие закономерности и ло- кальные особенности развития карельской погребальной обрядности и погре- бального инвентаря, исследуется проблема возникновения и развития культу- ры древних карел. Отдельно рассматриваются поселенческие центры — рай- оны концентрации могильников, поселений и случайных находок вещей. Эти центры составили социально-экономическую основу древней Карелии.

Практическое значение работы. Диссертация тесно связана с темати- кой отдела славяно-финской археологии ИИМК РАН и согласована с планом его работы. Представленные в ней материалы, положения и выводы использо- вались и могут быть использованы в дальнейшем при написании обобщаю- щих работ и специальных исследований по истории Карелии, Новгородской земли, Финляндии, изучении различных аспектов политической и экономиче- ской истории Восточной Прибалтики. Выводы, полученные при работе над диссертацией, могут найти применение при изучении других прибалтийско- финских племен. Материалы раскопок автора и положения, изложенные в диссертации, используются при подготовке лекционных курсов в Санкт-Пе- тербургском государственном университете, Педагогическом университете им. Герцена в Санкт-Петербурге, Новгородском государственном университе- те им. Ярослава Мудрого, университете г. Йоенсуу (Финляндия), построении музейных экспозиций и подготовке экскурсий, в краеведческой работе и науч- но-просветительской деятельности.

Апробация результатов исследования. Основные положения и выводы диссертации представлены в одной монографии и 102 статьях на русском, ан- глийском, финском и шведском языках. Отдельные разделы диссертации об- суждались на заседаниях отдела славяно-финской археологии ИИМК РАН, пленумах ИИМК РАН, региональных, всесоюзных и всероссийских конфе- ренциях в Санкт-Петербурге, Москве, Петрозаводске, Суздале, Новгороде, Твери, Старой Ладоге, Выборге, Приозерске. Основные положения диссерта- ции неоднократно докладывались на ежегодных Российско-Финляндских гу- манитарных чтениях (Санкт-Петербург), финно-угорских конгрессах в Сык- тывкаре, Дебрецене (Венгрия), Ювяскюля (Финляндия), советско- и россий- ско-финляндских симпозиумах по археологии в Ленинграде, Хельсинки, Тал- линне, Выборге, Пушкинских горах, международном конгрессе по истории крепостей Балтии (Турку, 1992). Разделы по истории формирования ландшаф- та Карельского перешейка и освоения человеком окружающей среды, исто- рии земледелия в древней Карелии прошли апробацию на международных симпозиумах по истории климата (Санкт-Петербург, 28.3.–2.4.2001 г.) и исто- рии Ладожского озера (Санкт-Петербург, 1993 г.),  Йоенсуу  (Финляндия), 2000 г.).

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, 8 глав, за- ключения, списка использованной литературы и иллюстраций, иллюстраций в виде карт, рисунков и фотографий вещей, схем и фотографий мест археоло- гических памятников, отражающих распространение карельских вещей диа- грамм и приложений из таблиц по погребальному обряду и инвентарю могил.

СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении дается общая картина исторической ситуации в Восточ- ной Прибалтике в средневековье, показывается её влияние на население севе- ро-западных районов Новгородской земли, ставших в свете борьбы Новгоро- да со Швецией за обладание приневскими землями и Карелией стратегически важным регионом. Раздел Новгородской Карелии в результате Ореховского мирного договора 1323 г. и передача шведам трех западных карельских пого- стов радикально повлияли на судьбы карел. Во введении кратко излагается современное состояние археологического исследования летописной корелы, обосновываются цели и задачи настоящего исследования.

Глава I. История археологического изучения древней Карелии

Начальный период (1870-е гг. –1917 г.). Археологическое изучение тер- ритории Карельского перешейка и Северо-Западного Приладожья получило свое начало в 1870-е годы с деятельности Выборгского студенческого общества Хельсингского университета, организовавшего ряд экспедиций по сбору археологических и этнографических материалов в тогдашнюю Выборгскую губернию Великого княжества Финляндского.

В этих экспедициях участвовал Теодор Швиндт — будущий «отец ка- рельской археологии», выявивший и раскопавший в 1880-е годы карельские грунтовые могильники эпохи крестовых походов (1050–1300 гг.). Современ- ник Т. Швиндта Хяльмар Аппельгрен провел исследования древних городищ и крепостей Финляндии и Карелии.

Вскоре после открытия Т. Швиндтом на Карельском перешейке карель- ских грунтовых могильников, содержавшие подобные украшения могилы были найдены в Восточнофинской области Саво. В результате этих работ уже к концу XIX в. сформировался основной фонд археологических источников по ранней истории карел (корелы новгородских летописей). Затем наступил период относительного затишья в области исследования памятников железно- го века на рассматриваемой нами территории.

Карельская археология в период независимости Финляндии (1918–1944 гг.)

Финские археологи вернулись к полевым исследованиям на Карельском перешейке в начале 1920-х гг., когда А. Европеус раскопал в дер. Лапинлахти могильники эпохи меровингов и викингов. Он одним из первых выдвинул теорию западно-финского происхождения карел. Она базировалась на сходстве погребального обряда и инвентаря могильников VIII–XI вв. Карелии с одновременным материалом могильников западных областей Финляндии. Как считал Европеус, различия появляются лишь в более позднее время, когда Карелия попадает под влияние Новгорода, а Западная Финляндия ока- зывается под властью Швеции. В эти же годы железному веку Карелии посвя- тил специальное исследование С.А. Нордман, в котором он подверг детально- му анализу все категории карельских украшений. В этой работе Нордман вы- сказал предположение о том, что древнейшее население Карельского пере- шейка происходит из области Хяме. Племя карел возникло из смешения этого населения с пришельцами с востока и юго-востока, то есть с другими финскими элементами. Исследования А. Европеуса и С.А. Нордмана нашли свое продолжение в трудах Э. Кивикоски, продолжившей в 1930-е – первой половине 1940-х гг. исследования древнего прошлого карел, после чего гипо- теза о западно-финском происхождении карел стала господствующей в финской археологической науке.

В послевоенные годы финские археологи не оставили полностью без внимания карельскую тематику, обратив его на изучение хранящихся в Наци- ональном музее страны материалов из прошлых раскопок на переданной Со- ветскому Союзу по мирному договору 1944 г. территории Карелии. В первую очередь это касается предметов украшения.

Археологические исследования российских археологов на Карельском перешейке и Северо-Западном Приладожье (1970-е гг. – 2004 г.)

Последовательное изучение прибалтийско-финских древностей на тер- ритории Ленинградской области, включая Карельский перешеек, началось лишь в конце 1960-х гг. С образованием в 1974 году в Ленинградском отделе- нии Института археологии АН СССР сектора славяно-финской археологии эта работа приобрела планомерный характер. 1970-е годы явились перелом- ными в археологическом изучении древней Карелии. Начались полевые рабо- ты на Карельском перешейке и в Северо-Западном Приладожье в таких клю- чевых пунктах, как крепость Корела и Тиверский городок на Вуоксе, древний Выборг, городище Паасонвуори и другие городища северо-западного побере- жья Ладожского озера. При проведении этих работ внимание уделяется также поиску и исследованию могильников и синхронных им сельских поселений. В области исследования происхождения карел и их культуры разработана ги- потеза, согласно которой карелы имеют автохтонное происхождение при от- четливом влиянии на развитие культуры на ранних этапах западнофинских переселенцев (С.И. Кочкуркина, Г.А. Панкрушев, А.И. Сакса).

1970-е годы ознаменованы также началом плодотворного сотрудничества с археологами Финляндии в рамках рабочей группы по археологии Советско- Финляндской комиссии по научно-техническому сотрудничеству. Новым направлением стали междисциплинарные исследования с привлечением гео- логов, палеоэкологов, озероведов. Результаты археологических исследований на Карельском перешейке и в Северо-Западном Приладожье, включая свои собственные многолетние работы, впервые в отечественной науке обобщила и научно обработала С.И. Кочкуркина в докторской диссертации «Археологи- ческие памятники корелы. V–XV вв.» (1981, 1982). Особый интерес вызыва- ют результаты ее собственных раскопок, анализ полученных материалов, классификация предметов украшения и керамики. Ценность этого издания состоит еще и в том, что оно сделало доступным для широкого круга иссле- дователей ранее неизвестные и разбросанные по различным, главным об- разом финским публикациям данные по археологическим памятникам коре- лы. В 1984 г. автором этих строк защищена кандидатская диссертация «Ка- рельская земля в XII–XIV вв. (по археологическим данным)». В ней дан ана- лиз предшествующих достоверно карельским древностям материалов второй половины I – начала II тыс. н. э., детально рассмотрен погребальный обряд и инвентарь карельских грунтовых могил XII–XIV вв. В работе впервые рассмотрены сельские поселения и культовые памятники корелы. Итоги науч- ных исследований по истории древней Карелии послужили научной базой для двух защищенных в Финляндии докторских диссертаций (Uino 1997; Saksa 1998).

Нужна помощь в написании автореферата?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.

Заказать автореферат

Перечисленные выше работы, при использовании их авторами единой исследовательской базы, различаются в подходах к археологическому материалу, постановках приоритетных, наиболее важных и мало исследованных с точки зрения каждого автора научных проблем и задач. Следует также в этой связи подчеркнуть, что решение одних, представляющихся актуальными на данном этапе проблем неизбежно вызывало новые вопросы, также требую- щие своего решения.

Глава 2. Карельский перешеек — формирование природного и историко–географического ландшафта.

Геологическое развитие рассматриваемого региона послужило опреде- ляющим фактором в создании предпосылок для расселения и позднейшего пребывания человека в Приладожье и на Карельском перешейке. Заметное влияние на формирование рельефа рассматриваемой территории и создание его основных современных форм оказали ледники. Особенно яркие следы оставило последнее валдайское оледенение. Отступление ледника привело к началу достаточно быстрого на раннем этапе подъема земной коры, прогну- той в период оледенения гигантской массой льда. В результате бассейны Бал- тийского моря и Ладожского озера утратили связь с океаном, став пресновод- ным Анциловым озером (9500–10700 л. н.). Подъем земной поверхности, её наклон в юго-восточном направлении и связанные с этим изменения берего- вой черты Ладожского озера и Финского залива стали основными образую- щими ландшафт факторами в послеледниковый период.

Ладожская трансгрессия. Ладога становится самостоятельным озером на заключительном этапе истории Анцилового озера, когда уровень воды во всем бассейне Балтийского моря резко упал и возник Хейнйокский порог на Карельском перешейке около 9700–9800 лет назад. Причиной трансгрессии озера явилось неравномерное поднятие поверхности земли, усилившееся примерно 5700 лет назад. Ускорение подъема земли совпало с прорывом вод Саймы в Ладожское озеро и рождением Вуоксы более 5000 лет назад. Количе- ство воды в озере резко увеличилось. Порог стока воды озера сместился в его юго-западный угол. Этот порог был прорван около 3300 лет назад с образова- нием р. Невы. Основной сток ладожской воды проходил уже не через порог Хейнйоки в Выборгский залив, а через Неву в Финский залив. В результате уровень воды в озере упал на 12 м. Соответственно и поверхность озера зна- чительно сократилась, особенно в его южной и восточной пологих частях, что привело к катастрофическим последствиям для всего древнего населения побережья Ладоги.

После возникновения Невы ландшафтная ситуация на Карельском пере- шейке приобрела, в основном, современные очертания. Основной сток воды Вуоксы шел в Ладогу через Приозерск (Кякисалми) (восточное русло) и лишь часть воды поступала в Финский залив у Выборга (западное русло).

Формирование историко-географического ландшафта. Первые следы обитания человека на Карельском перешейке и на север от Ладожского озера относятся ко времени около 10400 лет назад, когда Ладога была еще заливом Анцилового озера, соединяясь с ним через Хейнйокский пролив.

Дальнейшее освоение древними людьми этой территории объясняется в первую очередь заметным потеплением климата и в целом улучшением при- родных условий. Наиболее густо были заселены берега древнего Хейнйокско- го пролива с его многочисленными островами и богатыми рыбой бухтами. С началом эпохи неолита (около 5000 лет до н. э.) количество поселений увели- чивается.

В хозяйстве населения на рассматриваемой территории существенных изменений к этому времени еще не произошло. Первые следы хозяйственного воздействия человека на природу, фиксируемые в образцах из донных отло- жений озер, относятся ко времени около 2200–1800 гг. до н. э.

В результате начавшегося около 1300 лет до н. э. мощного культурного влияния из области верхнего течения Волги и Оки Карельский перешеек и восточные районы Финляндии оказались в зоне распространения культуры текстильной керамики. В Северном Приладожье наряду с текстильной про- должалось использование и асбестовой керамики. Поселения этого времени на Карельском перешейке и в Ладожской Карелии единичны и слабо изучены.

Глава 3. Население Карельского перешейка и Северо-Западного Приладожья в железном веке (I – начало II тысячелетия н. э.)

Ощутимое воздействие на условия жизни на Карельском перешейке и примыкающих к Ладожскому озеру территориях оказало происшедшее в кон- це I тыс. до н. э. ухудшение климата и возникновение Невы в начале эпохи бронзы около 3300 лет назад и связанное с этим падение уровня воды в Ладо- ге более чем на 10 м. Многие поселения оказались расположенными далеко от воды, ранее богатые рыбой водоемы, заливы и протоки стали частью суши. Все это привело к сокращению и возможной миграции населения, а также к его дроблению на более мелкие коллективы.

Достаточно поступательное и наглядно проявляющееся в археологи- ческом материале развитие культуры железного века в Приладожской Каре- лии фиксируется начиная с середины I тыс. н. э., и связано оно с возросшим спросом на пушнину в Европе, что привело к увеличению промысловых поездок в отдаленные северные районы. Археологически уловимым след- ствием этого стало появление на обширной территории зоны таежной охоты предметов охотничьего снаряжения: наконечников копий, топоров, блоковид- ных каменных кресал. На Карельском перешейке эти предметы составляют наиболее заметную и представительную группу находок первой половины – третьей четверти I тыс. н. э. Концентрируются они в зоне Вуоксы, что отра- жает её роль как важнейшей транспортной магистрали, а самого перешейка как зоны промысловой охоты.

Местное население в это время продолжало жить в близких к каменному веку условиях, используя орудия из камня. Таким образом, в Приладожской Карелии в первой половине – середине I тысячелетия н. э. одновременно (па- раллельно) существовали две культуры: культура местного населения, про- должавшая традиции предшествующего времени, и культура пришлых про- мысловых охотников, представленная орудиями охоты из металла и каменны- ми блоковидными кресалами.

К середине I тысячелетия н. э. (VI в.) относится самая ранняя для време- ни железного века могила на рассматриваемой территории — погребение под каменной насыпью в дер. Нукутталахти на о-ве Риеккала в северной части Ладожского озера.

В этом погребении вещи имеют широкую область распространения и не составляют единого сложившегося погребального комплекса. Форма погре- бальной насыпи близка так называемым лопарским грудам внутренних райо- нов Финляндии.

Мы полагаем, что имеющие иноземное происхождение украшения из мо- гилы свидетельствуют о приходе в это время на смену сезонным промысло- вым поездкам охотников за пушниной организованной меновой торговли на местах, продуктом которой они являются. В связи со сказанным следует отме- тить, что и в таежной зоне Северной и Восточной Финляндии украшения иноземного производства в массовом количестве появляются в составе нахо- док лишь начиная с середины – третьей четверти I тысячелетия н. э.

Нужна помощь в написании автореферата?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.

Подробнее

С точки зрения развития культуры железного века Карелии, интересным и важным является материал второго из наиболее ранних известных могиль- ников железного века — каменной насыпи на  участке  Наскалинмяки  в  дер. Лапинлахти (Ольховка), датируемой временем около 800 г. В финлян- дской археологической литературе этот комплекс рассматривается как одно из ключевых доказательств заселения Карельского перешейка новым населени- ем из западных областей Финляндии. В то же время вопросы об исходной территории, масштабах колонизационного потока и путях его прохождения остаются открытыми.

При детальном сопоставлении погребального обряда и вещевого матери- ала погребения Наскалинмяки с аналогичными памятниками Западной Фин- ляндии выяснилось, что в Западной Финляндии на VIII – начало IX века не находится области, погребальные памятники которой как по конструкции, так и инвентарю соответствовали бы рассматриваемому погребению. Отмеченное нами противоречие между погребальным обрядом и инвентарем могилы из Лапинлахти устраняется, если предположить погребение в ней местных жи- телей в традиционной для этого таежного района каменной насыпи.

Погребения и места находок отдельных вещей первой половины эпохи викингов (IX – первая половина X в.) происходят из мест, где на время совер- шения захоронения не фиксируются следы постоянного населения. Наиболее известное погребение этого времени было найдено на южном склоне горы Линнавуори в Лопотти (пос. Куркиёки). Погребение совершено по господствующему в эпоху викингов в Финляндии обряду трупосожжения на каменной вымостке. Однако оно выделяется отчетливым интернациональным (скандинавско–прибалтийско-финским) набором предметов вооружения и украшений.

Оставившие эти захоронения западно-финские «переселенцы», следова- тельно, могут рассматриваться в свете этих находок не как представители направленного на восток из Западной Финляндии через центральные районы страны колонизационного потока, а как вооруженные группы воинов-торгов- цев, взявшие под контроль водные пути и пушные ресурсы Карельского пере- шейка и Северо-Западного Приладожья. Отправной точкой этих отрядов яв- лялся район Турку–Лайтила–Каланти в Юго-Западной Финляндии, где сосре- доточены аналогии находкам из Карельского перешейка. Поэтому естествен- но предположить их поступление в Карелию морским путем через Финский залив и Неву.

С XI века начинается новый этап в развитии карельского общества. На это время приходится начало постоянных занятий земледелием. Могильники этого времени содержат значительно большее количество захоронений. Они принадлежат уже местным общинам, хотя и остаются по обряду и инвентарю западно-финскими по форме. Однако одна важная особенность проявляется уже на этом предшествующем сложению собственной карельской культуры этапе. Это избирательность, предпочтение наиболее популярных в Западной Финляндии и в целом на Балтике украшений. В западно-финскую по облику культуру здесь, в Приладожской Карелии, добавляются общебалтийские, ин- тернациональные элементы.

Конец эпохи викингов в Приладожской Карелии знаменуется накоплени- ем значительного количества серебра, аккумулированного в монетных и ве- щевых кладах. Как явствует из распространения находок, население уже освоило к XII в. все те районы, где находятся более поздние достоверно ка- рельские памятники.

Глава 4. Археологические памятники эпохи расцвета древней Карелии (XII–XIV вв.)

В этой главе рассматриваются археологические источники периода су- ществования самобытной и богатой средневековой карельской культуры, ее возникновение и время расцвета, отразившееся в материале карельских грун- товых могильников XII-XIV вв., в составе кладов и культурных слоях поселе- ний. В этой части работы проведен анализ погребального обряда и инвентаря могил, разработана типология основной части женских украшений, хроноло- гия вещей и погребальных комплексов, внутренняя хронология могильников, выделены хронологические группы предметов украшений и погребений, рассмотрены отдельные находки вещей в свете их принадлежности к выде- ленным по погребальному инвентарю хронологическим группам.

Карельские грунтовые могильники XII–XIV вв.

Погребальный обряд. Для карельских грунтовых могильников  XII–  XIV вв. характерно значительное количество коллективных могил. Они пред- ставляют собой погребения мужчин и женщин, причем всегда парные.

В группу карельских грунтовых могил входят погребения трех видов: внутри деревянных рам из толстых балок; в ящиках (камерах) с дном и крыш- кой из досок и толстыми поперечными стенками; в сооружениях, имеющих форму ящика с одинаковыми по толщине стенками. Часть могил не имеет следов погребального сооружения. Они характеризуются богатым погребаль- ным инвентарем, северной или северо-восточной ориентировкой, различны- ми деталями захоронения.

Могилы разделяются на три взаимосвязанные группы. Могилы первой группы характеризуются полным отсутствием деталей захоронения и следов погребальных сооружений, которые, видимо, не сохранились. В могилах этой группы отсутствуют также отдельно положенные в могилу напутственные вещи (оружие, орудия труда, котлы, горшки). Имеется лишь «личный» муж- ской и женский инвентарь.

Могилы второй группы отличаются наличием в погребениях набора напутственных вещей, северной ориентировкой и захоронением в погребаль- ных сооружениях, имеющих форму ящика с дном и крышкой из досок — для основного ядра могил.

Третья группа могил выделяется наличием над могилами вымостки из камней со следами воздействия огня и углей на ней, северной ориентировкой. В вымостке обычно находились обломки гончарных сосудов и кости домаш- них животных. В могилах этой группы встречаются лишь отдельные предме- ты вооружения, украшения или орудия труда. Захоронения совершены в по- гребальных сооружениях, имеющих форму ящика, внутри деревянных рам и с поперечными стенками из толстых балок.

Нужна помощь в написании автореферата?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.

Заказать автореферат

Погребальный инвентарь. В анализе погребального инвентаря исполь- зованы как уже существующие в науке типологические схемы, так и разрабо- танные автором данной работы. В основу нашей классификации положены различие в форме и орнаментации вещей. Типы вещей выделены по их фор- ме, а варианты — по орнаментации.

К вещевому набору женских погребений относятся металлические при- надлежности убора (булавки и головные украшения «сюкерё», шейные ленты и застежки, скорлупообразные и подковообразные фибулы, пронизки и цепе- держатели, цепочки, копоушки, ножи с бронзовыми рукоятями и ножны орна- ментированные, различные подвески и привески) и напутственные вещи (серпы, косы, тяпки, удила, ножницы, иголки, пряслица). Для мужских погре- бений характерны кольцевидные фибулы, поясные наборы, оружие, топоры, ремесленные инструменты. Как в мужских, так и в женских погребениях встречаются шейные ленты, перстни, удила.

В итоге выявления сходства могил между собой по погребальному ин- вентарю мы выделили две группы мужских и три группы женских погребе- ний. Для первой группы мужских погребений характерен набор воинского снаряжения, а также котлы, удила, косы и предметы украшения, пояса и кре- сты нательные. Большая часть погребений второй группы содержит лишь нож, кресало, иногда топор, стрелы, пряжку поясную и еще реже кольцевую фибулу и перстни.

Каждая из выделенных групп женских могил характеризуется набором в погребениях украшений определенных типов и вариантов. В то же время по- гребальный убор в целом остается традиционным, состоящим из почти стан- дартного и неизменного набора конкретных предметов. Меняются лишь типы и варианты этих предметов, иногда добавляются новые украшения (как в по- гребениях второй группы).

Датировка карельских грунтовых могильников является одной из клю- чевых проблем; они широко датируются в целом XII–XIV вв. Для получения более детальной хронологии требовались новые подходы, которые отчасти были реализованы в типологическом иследовании овально-выпуклых и под- ковообразных фибул, других категорий украшений. Использование этого ме- тода не решило проблемы выявления групп одновременных погребений. Про- веденные нами наблюдения за корреляцией предметов украшений на основе выделения комплекса одновременно бытовавших украшений, типологическая и стилистическая связь отдельных категорий вещей позволяют восполнить этот пробел.

Могилы времени развитого этапа карельской языческой культуры в це- лом датируются второй половиной XII–XIII в. – началом XIV в. Карельские украшения были в употреблении в быту и после смены обряда в первой поло- вине XIV в., на что указывают находки этих вещей в новгородских слоях  XIV в., а также в Кореле, Тиверском городке и Орешке. Они, видимо, широко использовались и в одежде христианизированных карельских женщин.

Состав погребального инвентаря, детали погребальной обрядности и сама конструкция погребального сооружения изменялись со временем. При этом выявлено, что нет прямого совпадения групп могил, составленных по принципу хронологии вещей с группами схожих по элементам погребальной обрядности могил, что вполне закономерно, так как обряд менялся медленнее, чем типы украшений. Сказываются также и локальные особенности в погре- бальном обряде и наборе погребального инвентаря. Поэтому в следующем раз- деле внутренняя хронология могильников могилы рассмотрены по отдель- ным могильникам с целью выявить на них разновременные захоронения.

Датировки могил основывались на результатах проведенного нами ис- следования погребального инвентаря. Поскольку в могилах нет монет и дру- гого датирующего материала, мы были вынуждены обратиться к рассмотре- нию их относительной хронологии.

Среди карельских женских могил нами выделены три хронологические группы. Могилы наиболее поздней группы демонстрируют, как инвентарь и погребальный обряд стандартизуются: в погребениях обнаруживаются лишь украшения традиционного женского убора. Полностью исчезают напутствен- ные вещи и на место срубных деревянных рам и погребальных камер прихо- дят гробы из досок.

В результате такого рассмотрения выясняется, что инвентарь могил со временем кардинально не изменялся. Некоторые изделия предшествующего времени использовались и при смене ведущих форм украшений. Хронологи- ческие различия между карельскими могилами эпохи крестовых походов не являются значительными. Изменения происходили постепенно, в могилах по- следующего этапа оставалось место для вещей предыдущего. Единственно, в конце XII в. или, вероятнее, в XIII в. происходят изменения в составе погре- бального инвентаря, выразившиеся в увеличении количества серебряных украшений (подковообразные фибулы, броши-застежки) и появлении новых вариантов овально-выпуклых фибул, цепедержателей и ножен ножей. Также и форма могил (срубные конструкции, коллективные захоронения) и располо- жение могильников в непосредственной близости от небольших однодворных деревень отражают произошедшие внутри эпохи крестовых походов измене- ния в системе хозяйства и расселения.

Следует учитывать, что грунтовые могилы второй половины XII–XIII в. представляют лишь один период развития карельской культуры языческого времени, а именно период её возникновения и расцвета. На территории древней Карелии найдены и исследованы погребения с инвентарем или дру- гими чертами языческой погребальной обрядности и более позднего времени. Они происходят с тех же территорий, на которых с эпохи позднего железного века уже существовали развитые средневековые поселенческие центры.

Глава 5. Средневековые поселенческие центры.

Исследование археологических памятников на территории отдельных центров концентрации населения дает представление о состоянии и динамике демографического и социально-экономического развития как в различных со- ставных частях древней Карелии, так и в целом во всей Карельской земле.

Саккола Лапинлахти (Ольховка)

На территории деревни Ольховка на южном берегу оз. Суходольского открыты и отчасти изучены археологические памятники всего периода позднего железного века и эпохи средневековья, что делает этот район в опре- деленной степени эталонным для изучения истории населения древней Карелии и его культуры. Наиболее ранним памятником является погребение под каменной насыпью, относящееся  к  концу  эпохи  меровингов  (около  800 г. н. э.). На этом же участке выявлены могильники конца эпохи викингов. Суще- ствование этих могильников в какой-то мере и в XII в. относит характерные для погребального обряда эпохи викингов явления к начальному этапу эпохи крестовых походов (1050–1300 гг.). На территории деревни насчитывается по крайней мере три могильника и четыре поселения эпохи крестовых походов и средневековья, культовый центр с жертвенным камнем и ритуальными камен- ными насыпями, восемь отдельных культовых камней с чашевидными выем- ками. Судя по керамическому и вещевому материалу могил и поселений, ве- щевым и радиоуглеродным датировкам каменных куч, карельские грунтовые могильники, расположенные рядом с ними селища и каменные насыпи культового центра представляют один и тот же хронологический горизонт эпохи крестовых походов, относимый нами к концу XII–XIII вв. Могильники Патья и Леппясенмяки, как и культовый центр в западной части деревни, про- должили свое существование и после смены обряда с наступлением истори- ческого времени. Это касается и соответствующих им деревень в прибрежной зоне озера Суходольского (Суванто).

Каукола (Севастьяново)

Нужна помощь в написании автореферата?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.

Цена автореферата

В сельском приходе Каукола памятники и отдельные находки рассматри- ваемого времени известны в деревнях Коверила, Ярвенпяя, Рокосина и Сяп- пяс. В Коверила Т. Швиндтом раскопаны два могильника эпохи крестовых походов Кекомяки (6 могил) и Кулхамяки (две потревоженные могилы с ка- рельским инвентарем).

Основной поселенческий центр в этой части Карельского перешейка в эпоху крестовых походов располагался, таким образом,  на северном берегу оз. Ковериланярви (Богатырское), откуда был прямой выход в озеро Вуоксу и всю водную систему Вуоксы и через нее в Ладожское озеро и в Финский залив.

Ряйсяля (Мельниково)

На территории сельского прихода Ряйсяля в нижнем течении Вуоксы из- вестны многочисленные археологические памятники эпохи каменного, брон- зового и железного веков, а также эпохи средневековья. Наиболее ранние на- ходки железного века относятся к римскому железному веку.

Одним из самых известных доисторических памятников района является Калмистомяки — прибрежный холм, на котором обнаружены и исследованы поселения бронзового и раннего железного века и могильник позднего желез- ного века и средневековья. Второй известный пункт — Тиверский городок, на котором помимо следов поселения эпохи крестовых походов и средневековья, найдены вещи эпохи викингов и керамика раннего железного века.

Кроме этих существовавших продолжительное время памятников, на территории прихода имеется значительное количество отдельных находок эпохи викингов и крестовых походов.

Находки эпохи викингов свидетельствуют, что постоянное население в эту эпоху распространилось на всю территорию нижнего течения Вуоксы от Тиверского городка до пос. Горы (Уннункоски)  на  северо-западном  берегу оз. Вуоксы. В эпоху крестовых походов крупные поселенческие центры сло- жились в районе дер. Тиури (Васильево) (Тиверский городок и окрестности)  и пос. Ряйсяля (Мельниково). Еще один центр концентрации населения суще- ствовал на полуострове Ховинсаари (Большой) на южном берегу оз. Вуокса.

Нижнее течение Вуоксы, включая южное и западное побережье одно- именного озера, в рассматриваемое нами время было густо населенной и эко- номически развитой областью. В XII–XIII вв., когда первостепенное значение для ведения хозяйства приобретают пригодные для развития земледелия и животноводства земли, новые поселения возникают в первую очередь на по- логих, хорошо прогреваемых солнцем берегах и прибрежных невысоких хол- мах, характерных для этой части Карельского перешейка. Уже в период суще- ствования развитой поселенческой структуры в середине – второй половине XIII в. возникает поселение на Тиверских порогах. Это развитие получило продолжение в последующую эпоху средневековья, что наглядно демонстри- рует материал исследованного нами средневекового поселения Тонтинмяки на полуострове Большом (Ховинсаари).

К вещевым находкам на поселении относятся, в том числе два бронзовых нательных креста и снабженная отверстием для подвешивания костяная пе- чатка с изображением воина в островерхом шлеме с копьем в левой руке и прямоугольным по форме щитом в правой. Кресты и печать относятся к XV в. Изображение воина на печати напоминает находку серебряного перстня из могильника Суотниеми с аналогичным сюжетом. За этими изделиями пред- ставляются известные по письменным источникам карельские племенные во- жди — «валиты» (избранные) с их непременными символами власти. Следует принять во внимание, что именно на Ховинсаари в последней четверти XV в. находилась усадьба представителя одного из пяти «родов карельских детей» Григория Рокульского.

Несомненно, к этому  поселению  относится  часть  раскопанных  здесь Т. Швиндтом в 1888 г. могил и место кузницы, а также различные очаги и ка- менные вымостки.

Кякисалми – Корела (Корельский город)

Небольшое островное укрепление Кякисалми в устье Вуоксы (Корела нов- городских источников) являлось центром приладожской части Карельской зем- ли. Оно упомянуто в летописи в связи с попыткой шведов в 1294/95 г. взять  под свой контроль восточную часть новгородской Карелии. Попытку вскоре отразили новгородцы, которые затем в 1310 г. на реке Узерве (Уусиярви — Новая река) «срубиша город на порозе нов ветхыи сметавше».

Нужна помощь в написании автореферата?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.

Подробнее

Решение проблемы местоположения первоначального карельского посе- ления стало возможным благодаря археологическим раскопкам на крепост- ном острове, проведенным в 1972–1976 гг. А.Н. Кирпичниковым и продол- женным в 1989–1993 гг. автором данной работы.

В результате этих работ установлено, что «Корельский городок» (Корела) в 1310 г. был построен по единому плану и в течение короткого срока. При исследовании нижнего строительного горизонта 1310–1360 гг. в соседстве с русскими изделиями встречены вещи карело-финского облика, что привело к заключению, что наряду с новгородцами в «городе» проживали также карелы, что согласуется с известиями летописи.

При строительстве новой крепости площадь острова была значительно расширена с использованием деревянных бревенчатых платформ. Под гори- зонтом настила из толстых бревен первой половины XIV в. выявлены остатки постройки с полом, датируемой концом XIII в., которую можно связать с из- вестием летописи об укреплении новгородцами отвоеванной у шведов крепо- сти в 1295 г. Под этим горизонтом дерева и темной земли со щепой расчищен слой крупнозернистого песка, в котором было найдено значительное количе- ство различных изделий из металла, дерева, кожи, керамики, бус, украшений из бронзы и серебра, в том числе и карельских типов. Это приводит к предпо- ложению, что песок на окраинную часть острова был принесен во время укрепления крепости в конце XIII в. из места (по-видимому, на самом остро- ве), на котором до постройки новой крепости уже существовали культурные отложения с вещами последней четверти I тыс. – начала II тыс. н. э.

Ниже этого слоя песка в юго–западной части раскопа выявлен еще один горизонт дерева, лежащий непосредственно на материке. Серия радиоугле- родных дат относит время его существования к XIII в., то есть, этот слой от- носится к упоминаемой источниками первоначальной карельской крепости Кякисалми. Стало очевидным, что вся история древнего Корельского городка связана с этим островом.

Главным в занятиях жителей первоначального карельского поселения, наряду с рыбной ловлей, были ремесло и торговля. Достаточное развитие по- лучило и сельское хозяйство. В окрестностях крепости, как явствует из по- следних палеоботанических исследований, уже в XIII в. существовали посто- янно обрабатываемые поля.

В окрестностях г. Приозерска (Кексгольма) практически не известны на- ходки рассматриваемого нами времени, за исключением одной женской моги- лы из неизвестного места и случайно найденной в городе овально-выпуклой фибулы. Ближайший могильник находится в пос. Яркое (Суотниеми).

Могильник Суотниеми находится на северном берегу озера Вуокса на территории пос. Яркое в глубине небольшой бухты на южном склоне харак- терного для этих мест невысокого холма. Из пяти раскопанных Т. Швиндтом могил лишь одна была женской. Это погребение 3, совершенное по обряду трупосожжения, в котором находились карельские овально-выпуклые фибу- лы, ножны ножа и другие вещи. Это наиболее древняя могила могильника, датируемая концом XII–XIII вв.

Большинство аналогий фибулам и другим элементам комплекса нагруд- ных украшений из могилы находятся на близко расположенном к Суотниеми могильнике Кекомяки. На остальных могильниках и поселениях Карелии найдены лишь единичные аналогии.

На территории пос. Яркое на месте предполагаемого могильника раскоп- ки проводились в 1980-х и в 1991 г. Раскопки затронули территорию двух хол- мов. На южном склоне Риихимяки выявлена каменная вымостка с находками вещей XIII в., керамики и железных шлаков, а также следы средневекового поселения с очагом из камней, большим количеством железных шлаков и культовый камень с более чем 20 выемками. В 1991 г. раскопки в пос. Яркое продолжили на южном краю площадки соседнего холма Лейлумяки. Найден- ная в раскопе керамика и вещи относятся ко времени от эпохи переселения народов до эпохи викингов и крестовых походов. Указывающие на эпоху ме- ровингов и викингов датировки (в том числе и угля из очагов) говорят о по- стоянной заселенности этого места уже начиная с VI–VII вв. Следов погребе- ний не выявлено. Речь, по-видимому, идет о поселении, культурный слой на ко- тором формировался в течение продолжительного времени.

Северо-Западное Приладожье

Территория Северо-Западного Приладожья географически начинается с острова Кильпола, находящегося в Ладожском озере у побережья северной части Карельского перешейка. На острове, начиная с конца XIX в., сделаны многочисленные находки вещей эпохи крестовых походов, включая клад се- ребряных вещей в дер. Кильпола, расположенной на берегах залива, разделя- ющего остров на две части.

Новые исследования на острове были предприняты в 1992 г. Задача не- большой Российско-Финляндской исследовательской группы состояла в опре- делении возраста Невы. Исследовались внутренние озера на острове, изоля- ция которых от Ладоги с возникновением Невы и связанным с этим падением уровня воды в озере видна в резкой смене донных отложений крупного водое- ма на донные отложения небольшого озера. Взятые со дна озер образцы дати- руются временем около 3300 лет тому назад, то есть по исторической хроно- логии рождение Невы приходится на начало эпохи бронзы. Спорово-пыльце- вой анализ образцов донных отложений озера Суури Кокколампи показал, что прошло несколько столетий после возникновения Невы, прежде чем началось земледельческое освоение прилегающей к нему территории острова. Первые свидетельства занятий земледелием относятся к младшему римскому желез- ному веку (200–400 гг. н. э.).

Примыкающая к Карельскому перешейку с севера часть Северо-Западно- го Приладожья отличается по характеру памятников и материальной культуре от Карельского перешейка. На этой территории практически не известны ка- рельские грунтовые могильники XII–XIV вв. Редки находки предшествую- щей эпохи викингов. Большая часть обнаруженных могильников и могил от- носится уже ко времени развитого и позднего средневековья, фиксируя значи- тельно возросшее количество населения к этому времени.

Среди находок эпохи крестовых походов на этой территории отсутству- ют многие элементы традиционного женского карельского  костюма  XII– XIV вв. Нет в могилах также орудий труда и топоров карельского типа, харак- терных для могильников Карельского перешейка. Собственно карельские украшения представлены лишь находками овально-выпуклых фибул, копо- ушек, двуспиральных и крестообразных цепедержателей. Неизвестны также захоронения в срубных деревянных рамах и камерах, как нет сведений и о коллективных могилах. Выделяется остров Кильпола, материалы памятников которого более близки материалам Карельского перешейка.

Нужна помощь в написании автореферата?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.

Цена автореферата

Куркиёки

На территории бывшего сельского прихода Куркиёки по берегам много- численных характерных для этой части Северо-Западного Приладожья зали- вов, глубоко врезающихся в побережье, выявлено значительное количество археологических памятников различных эпох и собрана большая коллекция случайных находок. Из памятников эпохи крестовых походов и эпохи раннего средневековья наиболее известными следует назвать могильник Калмистомя- ки, городища Лопотти и Хямеенлинна. Ряд находок вещей XII–XIV вв. сделан также и в соседних с пос. Куркиёки населенных пунктах. В дер. Кууппала еще в 1866 г на берегу залива Хямеенлахти был найден клад серебряных мо- нет XI в. На холме Калмистомяки нами исследован могильник с захоронения- ми от конца эпохи викингов (XI в.) до средневековья. Наиболее поздние ин- вентарные могилы относятся к XV в. На этом же склоне холма выявлены по- селения эпохи каменного века, раннего металла и XIII в.

Городища района Куркиёк (Хямеенлахти, Ранталиннамяки (Корписа- ари), Лопотти, Яамяки и др.) относятся к одному хронологическому и культурно-историческому горизонту, отчетливо представленному и другими памятниками этого региона. Археологически фиксируемые следы постоянно- го населения в этих местах появляются во второй половине эпохи викингов. В эпоху крестовых походов оно закрепляется и создает цельную поселенче- скую структуру со своими поселениями, могильниками, системой городищ, функции которых в отдельных случаях (Хямеенлахти) выходили за рамки оборонительных (ремесленное производство). Древние городища Северо- Западного Приладожья в целом составляют значимую часть в системе рассе- ления всего этого региона, выделяя его среди других ранее рассмотренных поселенческих центров древней Карелии.

Поздние безинвентарные могилы на о-ве Кильпола, на холме Калмисто- мяки (Кууппала) и в целом ряде других деревень свидетельствуют, что посту- пательное развитие населения на этой территории продолжалось на тех же местах и с наступлением исторического времени.

Северное Приладожье

Археологические памятники района Сортавалы

Наиболее ранними находками железного века района Сортавалы являют- ся овальное каменное кресало из неизвестного места и погребение VI в. на о- ве Риеккала (Нукутталахти). Находки эпохи викингов более многочисленны. Следы постоянного населения на это время фиксируются в районе пос. Хелю- ля (могильник Хернемяки, городище Паасонвуори, дер. Лиикола).

Городище Паасонвуори располагается между гор. Сортавалой и пос. Хе- люля примерно в 1 км к югу от места слияния рек Тохмаёки и Хелюлянёки у места сужения озера Лиикала. В 1978–1980 гг. на городище произвела раскоп- ки С.И. Кочкуркина.

Подавляющая часть датированных находок представлена вещами карель- ских типов эпохи крестовых походов. Остальные ранние изделия датируются эпохой викингов. На городище Паасонвуори следы постоянного присутствия людей отчетливо фиксируются, по крайней мере, с XI в. Находки вещей эпохи крестовых походов перекрывают практически весь период 1050–1300 гг. Об- стоятельства находок карельских украшений дают основание предполагать продолжение функционирования могильника на том же самом месте отчасти и в это время. По находкам рабочих инструментов и хозяйственных принад- лежностей складывается картина существования поселения на Паасонвуори во второй половине эпохи крестовых походов или в раннем средневековье. Вопрос о дате начала его существования остается открытым.

В дополнение к рассмотренному выше городищу Паасонвуори на остро- вах Ладожского озера в районе Сортавалы выявлен целый ряд городищ с укреплениями, но без культурного слоя. На наш взгляд, возникновение укреп- лений на большинстве из них следует относить к эпохе средневековья, кон- кретнее к XIV–XV вв., то есть, к периоду периодических обострений борьбы Новгорода со Швецией в Карелии.

Глава 6. Этапы развития населения древней Карелии и его культуры в эпоху крестовых походов (1050–1300 гг.)

В эпоху крестовых походов Карелия оформляется как культурная об- ласть, процесс зарождения которой проходил неравномерно в разных ее ча- стях. Ядром этой древней Карелии — Карельской земли древнерусских лето- писей — были плодородные земли по нижнему течению р. Вуоксы на Карель- ском перешейке и Северо-Западное Приладожье. В некоторых районах разви- тие поселенческой структуры происходило на основе более древнего населе- ния. В других местах постоянное население возникает или закрепляется только в эпоху крестовых походов. В центральных районах перешейка плотное за- селение начинается ещё позднее и находит отражение уже в письменных ис- точниках.

Расположение могильников в непосредственной близости от деревень, сам тип могильников и деревень (однодворные или малодворные деревни и им соответствующие небольшие родовые кладбища), форма и конструкция могил (деревянные срубные рамы и камеры, коллективные родовые захороне- ния) отражают изменившиеся формы расселения и хозяйственной деятельно- сти. В конце XII–XIII в. поселения и могильники перемещаются к береговой зоне с благоприятными почвенными условиями для занятий земледелием и скотоводством. Возникает новая поселенческая структура, в основе которой была малодворная деревня. Эта структура оказалась настолько эффективной, что послужила основой формирования известных по Ореховскому  миру  1323 г. и другим источникам четырнадцати карельских погостов. Это деление сохранялось на протяжении всего средневековья (переписные книги конца XV–XVI вв.) и в значительной степени отразилось в позднейшем делении на сельские приходы, в границах которых мы и рассматриваем археологические памятники.

Глубину перемен отражают также происшедшие в религиозных пред- ставлениях карел изменения, важнейшим из которых является переход от тру- посожжения на древней дневной поверхности к грунтовым могилам. Переме- на в погребальной обрядности произошла в относительно короткий срок — в конце XI – первой половине или середине XII в. В конце XII и в XIII в. появ- ляются новые «классические» грунтовые могильники эпохи крестовых похо- дов. К этому же времени относятся соответствующие им поселения. На этих же территориях известны жертвенные камни с выемками и культовые места. Археологические исследования показали, что культовые камни на п-ове Большом (Ховинсаари, Раммансаари), в пос. Яркое (Суотниеми) и в дер. Оль- ховка (Лапинлахти) использовались при отправлении культов и совершении приношений в эпоху крестовых походов и, по всей видимости, в средневеко- вье.

Нужна помощь в написании автореферата?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.

Цена автореферата

В эту эпоху сложились предпосылки для возникновения городов, как центров населенной округи, ремесла и торговли. С течением времени часть из них развилась в укрепленные или административные центры. Самое позднее в XIII в. карелами были построены крепость Кякисалми (до построй- ки новгородцами Корелы в 1310 г.), Тиверский городок и Выборг (до 1293 г.), важнейшими функциями которых, наряду с выше упомянутыми, были контроль за судоходством по Вуоксе и его обеспечение. Это видно по тому, что Выборг и Кякисалми были поставлены в конечных точках Вуоксинской водной системы у её выходов в Финский залив и Ладожское озеро, а Кякисал- ми и Тиверский городок ещё и на узловых, сложных с точки зрения судо- ходства местах порогов. Городище Хямеенлинна в Куркиёках первоначально возникло как ремесленный и торговый центр округи, который в конце XII – XIII в. был защищен валами, приобретя оборонительные функции. Городище Паасонвуори в районе Сортавалы становится укрепленным поселенческим центром, по-видимому, только во второй половине эпохи крестовых походов или в раннее средневековье.

Факт возникновения к концу XII–XIII в. на Вуоксе новой системы укреп- лений — племенных карельских центров: Кякисалми-Корела, Тиверский го- родок Выборг (до 1293 г.), ориентированных также на торгово-ремесленную деятельность, фиксирует этап сложения качественно нового национально- территориального образования — Карельской (Корельской) земли. Системо- образующую роль в ней играла водная система Вуоксы, в бассейне которой и концентрировался основной массив средневекового населения.

Экономика и хозяйство населения древней Карельской земли

Земледелие. В карельских грунтовых могилах найдено значительное ко- личество кос, серпов, мотыг, рабочих топоров и костей домашних животных (корова, лошадь, свинья, овца). Принято было считать, что наличие значи- тельного количества рабочих топоров в подавляющей части мужских погре- бений означало ведущую роль подсеки в земледелии. Имеющийся у нас в на- личии материал дает основание утверждать, что на Карельском перешейке в XIII в., как и в остальных соседних районах Новгородской земли, получило распространение пашенное земледелие. Именно в это столетие в Карелии стали возникать небольшие постоянные поселения с прилегающими к ним полями и другими сельскохозяйственными угодьями. Из злаковых культур в это время культивировались рожь, овес и ячмень. Пшеницу высевали в цен- тральной части Карельского перешейка. В ходе проведенных в последнее де- сятилетие палеоэкологических исследований выяснилось, что следы ранних опытов занятий земледелием относятся к римскому железному веку и эпохе меровингов. Однако ведущей формой экономики оно становится лишь начи- ная с XI в.

Скотоводство является, пожалуй, наименее изученной темой. Найден- ные на поселениях, в культовых каменных насыпях, у культовых камней и в могилах кости домашних и диких животных ещё ждут своего исследователя. Здесь обнаружены кости коровы, лошади, овец, коз и свиней. Из найденных в Новгороде берестяных грамот знаем, что налоги в Карелии платили также и шерстяными тканями. Остатки шерстяных тканей встречены и в карельских грунтовых могилах эпохи крестовых походов. Кости домашних животных в большом количестве найдены также при раскопках в крепости Корела и в нижних слоях древнего Выборга. Лошади из Карелии были хорошо известны и ценимы в Новгороде. К примеру, в берестяной грамоте № 266 из слоя 1369– 1382 гг. предлагается взять в дорогу «кони карельские».

Охота, рыболовство, промысловая деятельность в древней Карелии были, наряду с земледелием и скотоводством, существенными статьями не

столько дохода, но и как средство постоянной (иногда сезонной) деятельно- сти. Свидетельства этому известны по письменным источникам. Часть шку- рок куницы, бобра, нерпы и белок уходила на оплату даней, но часть свобод- но продавалась или менялась на различные товары у сборщиков налогов. В Задней (Приладожской) Карелии охота и промыслы играли ещё более важную роль в экономике; подати здесь платили от «лука», то есть продуктами охоты, а не земледелия, как на Карельском перешейке. В Карелии в средневековье исключительно важным промыслом было рыболовство. Хорошие рыбные ловли и места нереста были достойны упоминания в мирных и торговых до- говорах между Новгородом и Швецией (Ореховский мирный договор 1323 г., земельные и другие акты XV в.). Также и из текстов новгородских берестя- ных грамот становится очевидным, насколько важным промыслом была рыб- ная ловля (грамоты № 259, 260, 280). Роль рыбной продукции как важнейшей статьи в торговле конца эпохи язычества и в раннее средневековье подчерки- вается материалами раскопок 1970–1990-х гг. в крепости Корела и  1999– 2004 гг. в Выборге, в ходе которых в нижних слоях середины XIII–XV в. были найдены многие десятки поплавков из сосновой коры и грузил от сетей.

Ремесло карел представлено находками инструментов и многочисленных изделий ремесленников из могил и культурных слоев поселений. Остатки кузниц найдены на холме Тонтинмяки в Ховинсаари, в Хиитола и в дер. Кууп- пала в Куркиёках. В могиле 2 на могильнике Кекомяки были инструменты кузнеца. К эпохе крестовых походов карельские ювелиры достигли высокой степени специализации в изготовлении украшений карельского женского ко- стюма. Ювелиры использовали для их украшения зооморфный, раститель- ный, ленточный, ракообразный, спиральный и другие орнаменты, демонстри- руя хорошее знание материала и используя все стилевые возможности орна- ментальных мотивов и различную технику. По манере проводить линию и по самим орнаментальным мотивам можно определить «почерк» конкретного мастера и изделия одной кузницы и тем самым выявить территорию распро- странения украшений, рынки сбыта.

Картирование  распространения  украшений  карельских  типов  XII– XIV вв. показывает, что определенные формы вещей распространялись в большей части на ограниченной внутри конкретной общины территории, часть же имела более широкое распространение. По распространению тради- ционных карельских украшений можно заключить, что на территории древней Карелии существовало несколько центров их производства. Различия проявляются в вариантах и орнаментации общих для всей территории Ка- рельской земли типов украшений, составляющих сложившийся к XII–XIII вв. «национальный» убор карельского женского костюма.

Проявляющиеся в археологическом материале профессиональное умение карельских кузнецов и их уровень технической подготовки указывает на су- ществование определенных «школ», в рамках которых этот уровень мастерства достигался. Такими школами ремесла были развившиеся в торгово-реме- сленные центры укрепленные городища Карелии: Кякисалми — Корела, Ти- верский городок, городище Хямеенлахти в Куркиёках, Паасонвуори в Сорта- вале. При раскопках этих укрепленных торгово-ремесленных поселений об- наружен богатый материал по связанной с обработкой металла произ- водственной деятельности.

В распространении вещей карельских типов выделяется ближайший к центру древней Карелии Кякисалми — Кореле (с 1310 г.) район озера Вуоксы. По всей видимости, у проживающих на выгодных водных путях и плодород- ных землях нижнего течения Вуоксы были лучшие возможности приобретать себе дорогие украшения.

Полагаем, что высокая культура изготовления бронзовых и серебряных украшений развилась в среде местных карельских ремесленников. Эти ма- стера уже в эпоху викингов приобрели навыки работы с металлом, копируя ставшие популярными в Балтийском регионе формы украшений. Для наступ- ления следующего этапа создания собственной карельской культуры требова- лись лишь необходимая степень экономического и социально-культурного развития. Это стало возможным в Карельской земле в XII–XIII вв.

Торговля карел. Карелы участвовали в качестве посредников в европей- ской пушной торговле еще во время до рождения собственно карельской культуры во второй половине XII–XIII в. В XI в. на Балтике возникла благо- приятная ситуация для развития торговли. Внешняя конъюнктура дала воз- можность карелам участвовать в торговле в масштабах всего Балтийского региона, активными участниками которой в XI–XII вв. были Готланд и Новго- род. Именно этим временем (вторая половина XI в.) датируются найденные в Карелии монетные и монетно-вещевые клады. По своему составу они близки древнерусским. Карелия, следовательно, входила в зону монетного обраще- ния Древней Руси. Монетное серебро поступало в Приладожскую Карелию с юга через Старую Ладогу и Новгород. За пушнину также приобретались мечи, наконечники копий, топоры и украшения. Они были либо западноевро- пейского (оружие), либо скандинавского, западнофинского или общебалтий- ского (украшения) происхождения. Во второй половине эпохи викингов уве- личивается количество общебалтийских и западнофинских украшений в ма- териале находок. У части найденных на Карельском перешейке вещей нет конкретной привязки; они на рубеже эпохи викингов и крестовых походов широко распространились в Северной Европе, Прибалтике и Древней Руси. Изделия готландского ремесла: серебряные броши, кольцевидные фибулы, филигранные бусы и плетеные цепочки — являются заметной частью карель- ской культуры эпохи крестовых походов. Они получили также широкое рас- пространение во всем Балтийском регионе.

Карелия была одним из факторов международной торговли на Балтике и, находясь географически между Новгородом и странами Балтийского побережья, формировала своего рода один из углов этого треугольника. В этой си- стеме Новгород был не только серьезной экономической силой, но и своеоб- разным посредником, поскольку многие иноземные товары и большая часть монетного серебра поступала в Приладожскую Карелию и далее вплоть до Северной Финляндии через Новгород.

Карелы на севере и во внутренних областях Финляндии. Обширные территории на север от Карельского перешейка входили в средневековье в со- став новгородских земель. Значительная их часть осталась за Новгородом и после подписания Ореховского мирного договора со шведами в 1323 г. Из до- говора со Швецией 1323 г., мирного договора 1326 г. Новгорода с Норвегией и древнерусских летописей становится очевидным, что обширные северные области вплоть до Кольского полуострова были карельской промысловой зо- ной. В берестяных новгородских грамотах XIV и начала XV в. встречаются упоминания о карелах, которых послали на Каяно море (№ 286). Отраженные в берестяных грамотах события во внутренних областях Карелии это главным образом пограничные стычки между карелами и саволаксами (№ 248, 286, 249). В них упоминаются насильно отобранные товары и рыба, но отсутству- ют известия о деревнях, продуктах сельского хозяйства, домашнем скоте. Со- здается впечатление, что в Северной Карелии в XIV в. ещё не было постоян- ного деревенского расселения.

Расположенные на Севере территории Внутренней и Северной Финлян- дии входили в зону стратегических интересов карел на протяжении всей эпо- хи крестовых походов и средневековья. Их активность в Финмаркене в XIII– XIV вв. подтверждается разнообразными письменными источниками, в том числе договорами между Новгородом и Норвегией об обложении данью лопа- рей на спорных территориях. Археологические следы пребывания карел отыскиваются даже в Шведской Лапландии и в Северной Финляндии.

В новгородских берестяных грамотах в качестве карельских привозных товаров упоминаются меха куницы, белки и лосось (№ 259, 260, 278, 280, 403). Упоминаются также лошади и мясо северных оленей (№ 266, 275). Часть полученной оплаты за ценные меха и другие продукты охоты и про- мыслов возвращалась в Карелию в виде серебряных монет, серебра или изде- лий из серебра и других металлов. В новгородских берестяных грамотах по- лученные из Карелии товары оцениваются в рублях (например, № 249, дати- рованная концом XIV в.). В составе клада на Тиверском городке было пять обрезков новгородских серебряных гривен.

Расцвет и утрата целостности и независимости. Новым явлением в Карелии стало возникновение городских центров, в которых концентрируют- ся торговля и ремесленная деятельность. Карелия всё в большей степени во- влекается в рыночные отношения Новгородской земли. Самобытность ка- рельской культуры в городских условиях теряется; в слоях Корелы второй половины XIV в. большая часть находок представлена изделиями новгородского городского ремесла.

Мы имеем полное основание в итоге утверждать, что для карел на всех этапах их истории торговые и внешние связи в целом имели важное значение для развития их экономики и культуры. Население древней Карелии на своей традиционной территории на всём протяжении позднего железного века и эпохи крестовых походов имело возможность почти без препятствий и в вы- годных природно-географических условиях развивать своё хозяйство и культуру. Ещё в средневековье на Карельском перешейке и в Приладожской Карелии возникало много новых деревень. Другими словами, археологиче- ский материал XIV в., как и переписные книги 1500 г. и XVI в. свидетельству- ют, что местные природные ресурсы на территории Древней Карелии не были исчерпаны до конца и рост населения еще не достиг своей критической точ- ки.

Нужна помощь в написании автореферата?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.

Подробнее

Из письменных источников исторического времени известно, что после того как Швеция завоевала западную часть Новгородской Карелии, Новгород усилил свою административную власть в Карельской земле. В конце XIII– XIV в. Новгород управлял Карелией и другими пограничными землями через князей, которые получали в наместничество целые области или их части. Судьба карел отныне зависела не от их собственных усилий, а от двух борю- щихся между собой средневековых государств.

Глава 7. Древняя Карелия и соседние территории Карелия и Саво (к вопросу о происхождении населения Саволакского погоста)

Возникновение первых постоянных могильников в области Саво в Вос- точной Финляндии (Кюхкюля и Мойсио у г. Миккели) приходится на конец IX–X в. Подавляющая часть вещей, найденных в составе погребений и слу- чайно, представлена вещами западнофинского облика. Происходят они из об- ласти Хяме и более западных областей Финляндии. Причем среди них нет па- радных изделий, получивших распространение в густо населенной к этому времени Западной Финляндии. Видимо, в земледельческом освоении Восточ- ной Финляндии участвовали, как и в торговле с коренным населением, рядо- вые члены земледельческих общин из Западной (сумь) и Центральной (емь) Финляндии и практически отсутствовали дружинные элементы. По-видимо- му, этим объясняется и отсутствие крупных кладов, характерных для Запад- ной и Северной Финляндии, а также Приладожской Карелии.

Ситуация меняется ко времени наступления эпохи крестовых походов (1050–1300 гг.). Следует отметить, что в Саво вещи эпохи викингов встреча- ются достаточно равномерно в южной, центральной и северной частях этой исторической провинции, в то время как находки эпохи крестовых походов концентрируются в южной части. Также область распространения могильни- ков сократилась до районов Миккели и Лаппеенранта.

Культура населения восточно-финской области Саво в эпоху крестовых походов была сходной с карельской. Принято было считать, что население Саво (Саволакс — один из трех переданных Новгородом по Ореховскому миру 1323 г. Швеции западных карельских погостов) ведет свое происхожде- ние от переселенцев с Карельского перешейка. В настоящее время признает- ся, что население эпохи крестовых походов является прямым продолжением существовавшего здесь с эпохи неолита аборигенного населения при некото- рой доле переселенцев с запада, продвинувшихся в Восточную Финляндию из области Хяме уже в эпоху меровингов и викингов, а также карел, пересе- лившихся в район Миккели начиная с XII в.

Детальный анализ всего комплекса находок украшений карельских типов наглядно свидетельствует, что население района Миккели в эпоху крестовых походов выработало свой вариант карельской культуры со своими местными особенностями. Имеется целый ряд вариантов «карельских вещей» практиче- ски из всех категорий украшений, которые были распространены только в Саво или исключительно на территории ядра Карельской земли на Карель- ском перешейке и в Северо-Западном Приладожье. Как «карельские» формы украшений в Миккели, так и «саволакские» в Карелии не формируют само- стоятельных групп. «Карельские» формы украшений в Саво и «саволакские» в Карелии, также как и общие для обеих территорий, выявлены на всей насе- ленной к тому времени области в Карелии и Саво и свидетельствуют о регулярных и интенсивных связях между рассматриваемыми областями во всё время существования карельской культуры эпохи крестовых походов.

Различия проявляются и в погребальном обряде грунтовых могил эпохи крестовых походов района Миккели при сопоставлении с собственно карель- скими могилами Карельского перешейка. Наиболее наглядными из них яв- ляются отсутствие деревянных срубных рам и погребальных камер с коллек- тивными захоронениями на могильниках и предметов вооружения, орудий труда и глиняных горшков в могилах. На могильниках Тууккала и Висулахти  в Миккели погребенные (рассматриваются лишь инвентарные могилы) были положены в могилы с преобладающей западной ориентировкой или близкой к ней. В то время как в Карелии могилы были ориентированы по линии север–юг или близкой к ней. Все эти особые черты свидетельствуют о том, что и религи- озные представления жителей района Миккели отличались своеобразием.

Поэтому представляется неверным утверждение о заимствовании насе- лением области Саво карельской культуры в XII в. или её переносе новым ка- рельским населением. Более обоснованным, на наш взгляд, является пред- ставление об общей карельско-саволакской культурной области. Более того, имеются основания полагать, что именно в области Миккели возникло избы- точное давление населения, поскольку на этой территории, как и в целом в регионе южного Саво проблемой уже в средневековье и, особенно в более позднее время, было ограниченное количество пригодных для земледелия зе- мель.

Древняя Карелия и Ижорская земля

На большой, протянувшейся от Карельского перешейка до р. Нарова тер- ритории, заселенной корелой, ижорой и водью, в XII–XIII вв. развивались свои, относительно близкие формы материальной культуры, при том, что по- гребальная обрядность была различной: корела и ижора хоронили своих умерших в грунтовых могилах, а водь — под курганной насыпью.

Происшедшие в XII в. изменения вызваны в значительной степени эко- номическими причинами и, прежде всего, развитием земледелия, резко уве- личившим возможности демографического роста населения. Привлекатель- ные в земледельческом отношении и богатые запасами железных руд земли Ижорского плато влекли сюда и новое население из более южных областей Новгородской земли. Отсюда и характерный для славянского населения кур- ганный обряд погребения и значительное количество вещей новгородских ти- пов. Среди украшений прибалтийско-финских типов в курганах и грунтовых могилах встречаются и карельские. Обращает на себя внимание, что наи- большая часть карельских украшений найдена в бассейне связанной с Невой р. Ижоры, где нет курганов, и в центральной и западной части курганного ареала.

К востоку от Ижорской возвышенности карельское влияние более ощу- тимо. В Южном Приладожье неподалеку от крепости Орешек в деревне

Мишкино обнаружено женское погребение с карельским инвентарем. В Пу- пышево найден целый ряд карельских и древнерусских изделий, относящихся главным образом к XIII в. Этот могильник обоснованно связывают с прила- дожской лопью, известной по средневековым письменным источникам. При раскопках в Орешке в слоях XIV–XV вв. обнаружены три карельские оваль- но-выпуклые фибулы, декоративный двуспиральный цепедержатель и бронзо- вая рукоять ножа.

Нужна помощь в написании автореферата?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.

Подробнее

Влияние карельской культуры достигло территории проживания води и ижоры в тот исторический момент, когда плодородные земли Ижорского плато были освоены, и там укоренилась культура, в которой славянские и прибалтий- ско–финские элементы дополняли друг друга. Карельское культурное  влияние  и возможное переселение небольших групп карел на рассматриваемую терри- торию не оказало существенного влияния на поселенческую структуру и карти- ну развития культуры: подавляющая часть вещевого материала из курганов представлена общими финно-угорскими и славянскими типами.

При многих общих чертах культуры населения рассматриваемой зоны историческая судьба корелы кардинально отличается от судеб води и ижоры. Карельские земли до XIV в. не были объектом новгородской крестьянской ко- лонизации и организованного налогообложения. Да и позднее состав населе- ния здесь существенно не изменялся. Карелы к XII в. сформировали свою самобытную культуру, в которой не было места для посторонних заимствова- ний. Имеются основания утверждать, что в каждом поселенческом центре (в отличие, скажем от води, где многое определялось поставками продукции новгородских ремесленников) сформировались к XII в. свои варианты жен- ского костюма.

Древняя Карелия и Олонецкий перешеек

Археологические памятники Олонецкого перешейка позднего железного века стали известны  после  раскопок  В.И. Равдоникаса  в  1929–1230 гг.  и  Э. Кивикоски в 1943 г. Особое внимание было уделено низким погребальным насыпям по рекам Видлица и Тулокса, в которых погребенные были захоро- нены внутри деревянных срубных рам. Погребальный инвентарь представлен типичными для курганной культуры Юго–Восточного Приладожья изделия- ми, но в то же время в нем имеются характерные для карельской культуры западного берега Ладожского озера вещи. В.И. Равдоникас считал, что курга- ны Видлицкого типа представляют собой промежуточную форму между соб- ственно курганами и грунтовыми могилами. На основании своих исследова- ний он представил гипотезу происхождения карел, согласно которой предки карел переселились из Юго–Восточного Приладожья на западный берег озера через Олонецкий перешеек. Курганы Видлицкого типа оставлены переселив- шимся с юго-восточного берега на северо-западный берег Ладожского озера населением. Подобные мысли о происхождении карел ранее высказывал

А.М. Тальгрен (1916). Э. Кивикоски (1944) также не исключала возможность переселения с восточного берега Ладоги.

С.И. Кочкуркина (1973) считает, что выделенные В.И. Равдоникасом спе- цифические черты Видлицких курганов не могут служить достаточным осно- ванием для миграционной теории. А.М. Спиридонов (1987) появление новых элементов в местной погребальной обрядности объясняет приходом нового населения на северо-восточный берег Ладоги и на Онежское озеро с южных районов Приладожской курганной культуры и Верхней Волги. Это пришлое население стало в XI в. господствующим в бассейне рек Видлица и Тулокса.

По нашему мнению, курганы Видлицкого типа бесспорно относятся к миру Приладожской курганной культуры. На Карельском перешейке и в Севе- ро-Западном Приладожье в X–XI вв. господствовал погребальный обряд тру- посожжения на сооруженной на древней дневной поверхности каменной вы- мостке. Этот погребальный обряд означает, что эта часть Приладожья была включена в западнофинскую культурную область, в то время как археологи- ческие культуры Олонецкого перешейка и Юго–Восточного Приладожья ис- пытывали влияние из области Верхней Волги. Граница между этими соседни- ми культурами была не только границей между двумя родственными древне- карельской и древневепской областями; между пос. Салми и р. Видлицей на восточном побережье Ладожского озера в позднем железном веке и раннем средневековье сформировалась граница между двумя различными культурны- ми областями.

«Карелизация» населения Олонецкого перешейка и рождение Олонецкой Карелии относится уже к процессам исторического времени, на которые по- мимо переселения населения влияли также изменившиеся демографические, языковые и в немалой степени экономические условия на плодородной зем- ледельческой равнине южной части Восточного Приладожья.

Древняя Карелия и Новгород

Корела и Новгород — тема традиционная для российской историогра- фии. В то же время карельская тематика продолжает оставаться на периферии связанных с Новгородом исследований, невзирая на то, что при раскопках  новгородской экспедиции найдены также и предметы украшения карельских типов. Их анализ в литературе носит общий характер. Детали в орнаменталь- ном оформлении вещей, ареал распространения, как и прямые аналогии в Ка- релии, подробно не рассматриваются. В то время как для более полного рас- крытия темы взаимоотношений Новгорода с Карелией важно также привлече- ние собственно карельских материалов с территории Карельского перешейка. В свете достаточно многочисленных находок из Новгорода и Новгородской земли важно представлять, как и происходило внутреннее развитие на пери- ферийных территориях, к каковым относится и Карельская земля, и как на этой основе можно трактовать присутствие изделий карельского ремесла в Новгороде.

Пример находок в Новгороде наглядно демонстрирует интенсивность внешних связей карел в этом направлении. В Новгороде вообще найдено чрезвычайно большое количество предметов прибалтийско-финских типов XII–XIII вв. Среди вещей находятся и карельские. Они представлены прак- тически всеми металлическими составляющими женского костюма. Наи- большее количество перечисленных вещей обнаружено на Неревском и Троицком раскопах. Вещи по раскопам распределяются достаточно равно- мерно. Карелы, следовательно, постоянно проживали в городе. О статусе ка- рел в Новгороде и связях между Карелией и Новгородом рассказывают бе- рестяные грамоты, одна из которых написана на карельском языке (№ 292).  В 1269 г. князь Ярослав собирался в военный поход на корелу, но новгород- цы «умолиша не ити на корелу». Полки были отосланы назад. Этот эпизод подчеркивает, насколько важны были и для новгородцев связи с корелой. Берестяные грамоты XIV в. уже свидетельствуют, что связи с Карелией, в данном случае речь идет о торгово-экономических, были налажены на по- стоянной основе и концентрировались в руках отдельных влиятельных бо- ярских родов.

Прямые археологические свидетельства контактов между Карелией и Новгородом относятся ко времени не ранее середины XIII в., что вполне со- гласуется с летописными известиями, согласно которым корела лишь со вре- мени около 1270 г. стала «волостью» Новгородской земли. Более ранние изве- стия о карельско-новгородских связях (например, под 1143, 1149, 1191  и 1240 г.) говорят о наличии в тот период тесных и, вероятно, взаимовыгодных военно-союзнических отношений. Есть ещё одна заслуживающая внимания область совместной с новгородцами деятельности в рассматриваемое время, а именно сбор дани с лопарей на Севере, где карелы зачастую вступали в кон- фликты с норвежцами. Однако последние уладили их путем переговоров и подписания соглашений с Новгородом в 1251–1252 и 1336 г.

Нужна помощь в написании автореферата?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.

Заказать автореферат

Влияние Новгорода в Карелии проявляется, прежде всего, в заимствова- нии местными ремесленниками различных технологических приемов (одина- ковые медные сплавы, такая же технология изготовления ножей и т. д.), а так- же в импорте серебра и некоторых вещей (монетные гривны, ромбощитковые и многобусинные височные кольца, подвеска-медальон с изображением «про- цветшего креста», кресты нательные и иконки, другие предметы христи- анского благочестия) и в распространении славянской керамики.

Лишь с постройкой Корелы в 1310 г. (как ответ на захват шведами Запад- ной Карелии и постройки ими Выборгского замка в 1293 г.) и общим усиле- нием административной власти (назначение наместника), новгородское влия- ние стало все более отчетливо проявляться также в материальной и духовной культуре Карелии.

В Заключении в краткой форме подведены основные итоги исследова- ния. В нем рассматривается возникновение и развитие карельской культуры

XII–XIV вв., её особенности и степень влияния на её формирование внешних факторов, становление поселенческих центров, внутренние и внешние пред- посылки, повлиявшие на процесс образования Карельской земли.

Приложения состоят из сравнительных таблиц по характерным призна- кам погребального обряда и инвентаря могил, наглядно демонстрирующих характерные признаки карельской культуры XII–XIV вв. и разделение могил на хронологические группы по признакам погребального обряда и инвентаря погребений. В таблицах также в наглядном виде показано выраженное в ти- пах и вариантах традиционных карельских украшений различие между по- гребальными памятниками древней Карелии и Саво (Саволакского погоста Новгородской карельской земли), свидетельствующее о самостоятельном раз- витии вариантов общей для этих областей культуры.

Основные положения диссертации изложены в следующих публикациях:

Монографии
1. Rautakautinen Karjala. Muinais-Karjalan asutuksen synty ja varhaiskehitys // Studia Carelica Humanistica 11. — Joensuu: Joensuun yliopistopaino, 1998. — S. 258.

Статьи
2. Древности Карельского перешейка по археологическим данным // Во- просы угроведения. Тезисы докладов. — Сыктывкар: Наука, 1979. — С. 75–76.
3. Разведочные работы Приозерского отряда // Археологические открытия
1978 г. — М.: Наука, 1979. — С. 30–31.
4. Исследование средневековых памятников на Карельском перешейке // Археологические открытия 1980 г. — М.: Наука, 1981. — С. 30.
5. Древности Карельского перешейка (по материалам карельских могильников) // Краткие сообщения института Археологии Академии наук СССР. Вып. 166. 198l. — С. 51–56.
6. Археологические памятники Карельского перешейка конца I — начала II тыс. н. э. // IX Всесоюзная конференция по изучению истории, экономики, литературы и языка Скандинавских стран и Финляндии. Тезисы докладов. — Тарту: Ээсти раамат, 1982. — С. 194–195.
7. Комплекс археологических памятников в д. Ольховка (Лапинлахти) // Новое в археологии СССР и Финляндии. — Л.: Наука, 1984. — С. 112–117.
8. Карельская земля в XII–XIV вв. (по археологическим данным) // Авторе- ферат на соискание ученой степени кандидата исторических наук. — Л., 1984. — С. 1–20.
9. Работы Приозерского отряда // Археологические открытия 1983 г. — М.:Наука, 1985. — С. 29–30.
10. Древности карел на современном этапе исследования // Новое в археоло- гии Прибалтики и на соседних территориях. — Таллинн: Ээсти раамат, 1985. — С. 108–118.
11. Исследование средневековых памятников на Карельском перешейке // Новое в археологии Северо-Запада СССР. — Л.: Наука, 1985. — С. 81–84.
12. Исследование археологических памятников Северо-Западного Приладо- жья и пути его интенсификации // Задачи советской археологии в свете решений XXVII съезда КПСС. Тезисы докладов. — М.: Наука, 1987. — С. 224–225.
13. Исследования Ленинградской областной экспедиции // Археологические открытия 1987 г. — М.: Наука, 1988. С. 24–26 (совместно с В.A. Лап- шиным).

14. Средневековая корела (к вопросу о происхождении этнической общно- сти) // Материалы VI Международного конгресса финно-угроведов. T. I. — М.: Наука, 1989. — С. 94–97.
15. Финляндия в позднем железном веке // II Всесоюзная конференция по изучению истории, экономики, литературы и языка Скандинавских стран и Финляндии. Тезисы докладов. — М.: Наука, 1989. — С. 172–173.
16. 100 лет археологического изучения корелы // Современное финно-угроведение. Опыт и проблемы. — Л.: Изд-во Гос. музея этнографии народов СССР, 1990. — С. 22–30.
17. Приполярная Финляндия на рубеже I и II тысячелетий н. э. // Краткие сообщения Института Археологии Академии наук СССР. Вып. 200. 1990. — С. 83–88.
18. Финляндия и Карелия в позднем железном веке // Congressus Septimus internationalis. fenno-ugristarum: Summaria dissertationum. Debrezen, 1990. — S. 200.
19. Корела // Финны в Европе VI–XV вв. Вып. 2. — М.: Изд-во Института археологии АН СССР, 1990. — С. 68–82 (совместно с В.А. Тюленевым).
20. Из истории древнего населения области по данным археологии // Мы живем на одной земле. Население Ленинградской области. СПб., 1992. — С. 61–71.
21. Каменные выкладки Европейского Севера и их истолкование // Древности славян и финно-угров. — СПб.: Наука, 1992. — С. 64–74 (совместно с A.Н. Кирпичниковым, В.A. Назаренко, В.Я. Шумкиным).
22. Древняя Ладога и человек на ее берегах // Ежегодные Российско-Финляндские гуманитарные чтения «Щегрен — академик Императорской Академии наук. К 200-летию со дня рождения». Тезисы докладов. — СПб., 1993. — С. 27–29 (совместно с M. Саарнисто и Ю.-П. Таавитсайненым).
23. Корела – Кякисалми как этап освоения реки Вуоксы // Приозерск–Кексгольм–Кякисалми в истории России и Финляндии. К 700-летию основания города. — СПб.: Европейский дом, 1994. — С. 8–10.
24. Международные исследования на Карельском перешейке в Приладожской Карелии // Археологические изыскания. Вып. 14. — СПб.: ИПК
«Вести», 1994. — С. 101–104.
25. Северная (Финская) Карелия: формирование этно-культурного ареала // Духовная культура: проблемы и тенденции развития. — Сыктывкар: Изд- во Сыктывкарского университета, 1994. — С. 63–65.
26. Древние жители Куппалы — свидетели этапов истории Ладоги // Вопросы
геологии и археологии. — СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университе- та, 1994. — С. 75–77 (совместно с M. Саарнисто и Ю.-П. Таавитсайненым).
27. Равдоникас и Финляндия — забытые страницы сотрудничества // Меж-
дународная конференция, посвященная 100-летию со дня рождения

В.И. Равдоникаса. Тезисы докладов. — СПб.: Изд-во Санкт-Петербург- ского университета, 1994. — С. 5–8.
28. Северные прибалтийско-финские племена в эпоху Александра Невско-
го // Князь Александр Невский и его эпоха. Исследования и материа- лы. — СПб.: Европейский дом, 1995. — С. 114–122.
29. Тальгрен и русская археология по материалам переписки // Россия и
Финляндия в XIX–XX вв. — СПб.: Европейский дом, 1996. — С. 27–34 (совместно с Ю.-П. Таавитсайненым).
30. Исследования на северо-западном побережье Ладожского озера // Новые
археологические открытия и изучение культурной трансформации. Мате- риалы пленума ИИМК РАН 14–17 мая 1996 г. — СПб.: ИПК Вести, 1996. — С. 52–55 (совместно с В.И. Тимофеевым).
31. Карелия и Ладожская область в I – начале II тыс. н. э. // Ладога и Север-
ная Европа. Вторые чтения памяти Анны Мачинской. Старая Ладога 22– 23 декабря 1996 г. Материалы к чтениям. СПб., 1996. — С. 15–17.
32. Свинцовые печати из раскопок в Кореле // Новгород и Новгородская зем-
ля. История и археология (Материалы научной конференции. Новгород, 23–25 января 1996 г.). Вып. 10. — Новгород: Изд-во Новгородского гос. объединенного музея заповедника, 1996. — С.187–194 (совместно с В.Л. Яниным).
33. Поздняя и постгляциальная история озер Карельского перешейка // Пер-
вый международный симпозиум по изучению Ладожского озера. / Гидро- графия 322. 1996. — С.119–204 (совместно с Н.Н. Давыдовой, Х.А. Ар- слановым, В.И. Хомутовой, И.И. Красновым, Д.В. Малаховским, М. Са- артнисто, Д.А. Субетто).
34. Город Корела — центр приладожской Карелии (по археологическим дан-
ным) // Славяне и финно-угры. Археология, история, культура. Доклады российско-финляндского симпозиума по вопросам археологии. — СПб.: Изд-во «Дмитрий Буланин», 1997. — С. 179–185.
35. Древняя Карелия в IX–XIII веках // Современность и археология. Меж-
дународные чтения, посвященные 25-летию Староладожской археологи- ческой экспедиции. — СПб.: ИПК Вести, 1997. — С. 95–96.
36. Первые русско-финские города // Austrveg 3. 1997. — С. 27–28 (совмест-
но с А.Н. Кирпичниковым).
37. Поселенческие центры как фактор расцвета Карелии в Х–XIV вв. // По- селения: среда, культура, социум. — СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 1998. — С. 157–160.
38. Археологическое наследие древней корелы // Культурное наследие Рос-
сийского государства. — СПб.: ИПК Вести, 1998. — С. 64–72.
39. К вопросу о заселении Приладожской Карелии в позднем железном веке
// Ладога и эпоха викингов. — СПб., 1998. — С. 20–25.

40. Итоги изучения карельских крепостей эпохи средневековья // Раннесред- невековые древности Северной Руси и ее соседей. — СПб.: ИПК Вести, 1999. — С. 192–205.
41. Археологическое наследие древней корелы // Культурное наследие Рос-
сийского государства. Вып. 2. — СПб.: ИПК Вести, 2000. — С. 121–129.
42. Формирование культуры карел железного века — хронология процесса и факторы воздействия // World Congr. For Central and East Europ. Studies; 6. Tampere, 2000. — C. 368–369.
43. История населения Приладожской Карелии и области Саво с древней-
ших времен и до XIV в. // Очерки исторической географии. — СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 2001. — С. 257–271.
44. Средневековая корела. Формирование этнической и культурной общно-
сти (Корельская земля новгородских летописей) // Вуокса. Вып. 2. Т. 1. — Санкт-Петербург: Изд-во «Б&К», 2001. — С. 95–112.
45. Выборг и Карельская земля // Культура, образование, история Ленин-
градской области. — СПб.: ИПК Вести, 2002. — С. 76–79.
46. Древняя Карелия и Новгород // Ладога и ее соседи в эпоху средневеко- вья. — СПб.: ИПК Вести, 2002. — С. 88–92.
47. Средневековая Корела: формирование этнической и культурной общно-
сти // Программа спец. курсов по археологии. — СПб.: Изд-во Санкт-Пе- тербургского университета, 2002. — С. 80–84.
48. Выборг — город четырех исторических традиций (итоги исследований
1998–2000 гг.) // Культурное наследие Российского государства. Вып. 3. — СПб.: ИПК Вести, 2002. — С. 150–164.
49. Финское население в составе северорусских средневековых городов //
Старая Ладога и проблемы археологии Северной Руси. — СПб.: Изд-во Государственного Эрмитажа, 2002. — С. 134–144 (совместно с А.Н. Кир- пичниковым).
50. Выборг — первые века истории (некоторые итоги исследований 1998–
2001 гг.) // Проблемы балтийской археологии: Сб. науч. трудов. — Кали- нинград: Изд-во Калининградского гос. университета, 2003. — С. 129– 140 (совместно с С.В. Бельским, А.В. Курбатовым, Н.Ю. Поляковой).
51. Новые данные по ранней истории средневекового Выборга (предвари-
тельные итоги археологических исследований 1998–2000 гг.) // Страницы Выборгской истории. — Выборг: Европейский дом, 2004. — С. 569–584.
52. Древняя Карелия в эпоху железного века (к вопросу о происхождении ле-
тописной корелы) // IN SITU: К 85-летию профессора А.Д. Столяра. — СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета. 2006. — С. 282–307.
53. Карельский перешеек — формирование природного и историко-геогра-
фического ландшафта // Археология, этнография и антропология Евра- зии. № 2. — Новосибирск: Изд-во Института археологии и этнографии СО РАН, 2006. — С. 35–44.

54. Новгород, Карелия и Ижорская земля в эпоху средневековья // Прошлое Новгорода и Новгородской земли. Материалы научной конференции 15– 17 ноября 2005 года. — Новгород: Изд-во Новгородского гос. универси- тета, 2006. — С. 15–28.
55. Хозяйство и ремесло населения древней Карельской земли // Российская
археология. № 3. 2006. — С. 63–74.
56. Medieval Karelia on European trade routes // Iskos 4. Helsinki: «Vammalan kirjapaino Oy», 1984. — S. 93–97.
57. The medieval Korela (the question of the origins and formation of the ethnic
community) // VI Международный конгресс финно-угроведов. T. 4. Этно- графия. Археология. Антропология. — Сыктывкар: Наука, 1985. — С. 157.
58. Results and perspectives of archaeological studies on the Karelian Istmus //
Fennoscandia archaeologica 2. — Helsinki: «Gummerus», 1985. — S. 37–49.
59. Kakisalmen linna 1200-luvulta // Geologi 42. 1990. — S. 65–68 (cовместно с Т. Kankainen, M. Saarnisto и J.-P. Taavitsainen).
60. On the study of ancient Karelian craft centers // Iskos 9. — Helsinki:
«Vammalan kirjapaino Oy», 1990. — S. 69–73.
61. Kakisalmen maasta esiin kaivettu historia // Viipurin Suomalaisen Kirjallisuusseuran toimitteita 10. — Lahti: «Etelä-Saimaan Kustannus Oy», 1992. — S. 5–17.
62. The pollen data of the cultural layer of the wooden fortress of Kakisalmi, dat-
ed to appox. AD 1200–1700 // Annales Botanici Fennici 29/3. Helsinki, 1992. — S. 187–196 (cовместно с Т. Lempiainen, I. Vuorela и M. Saarnisto).
63. Karelia and the West Finnish cultural area in the Late Iron Age // Cultural her-
itage of the Finno-Ugrians and Slavs. — Tallinn: «Varrak», 1992. — S. 96–105.
64. Karjala ennen kolnatta ristiretkea // Suomen varhaishistoria. Studia historica septentrionalia 21. — Rovaniemi: «Gummerus», 1992. — S. 468–479.
65. Arkeologiset tutkimukset Kannaksella ja Karjalassa // Karjalainen viesti 2.
Joensuu, 1992. — S. 7–10.
66. On the factors influensing the formation and development of Karelian culture between the eleventh and thirteenth centuries // Fenno-ugri et Slavi. — Helsinki: «Gummerus», 1992. — S. 98–104.
67. Deglaciation of Karelian Isthmus: the Vuoksi system and its role in Lake
Ladoga evolution. 1st Intern // Lake Ladoga symposium, Abstracts. Sankt-Pe- tersburg, 1993. — S. 43 (совместно с Х.A. Арслановым, Н. Давыдовой, В. Хомутовой, И.И. Красновым, Д. Малаховским, Д.А. Субетто,
M. Saarnisto).
68. Results and perspectives of archaeological investigations at the castle of Kak- isalmi/Kexholm // Castella Maris Baltici. — Stockholm: «Almqvist & Wiksel International», 1993. — S. 213–217 (совместно с P. Uino).

69. On early agriculture in the archipelago of Lake Ladoga // Fennoscandia ar- chaeologica XI. — Helsinki: «Gummerus», 1994. — S. 29–40 (совместно с J.-P. Taavitsainen, L. Ikonen).
70. Rautakautinen Karjala — Karjalan synty // Studia Carelica Humanistica.
Т. 5. — Tampere: «Tammer-Paino Oy», 1994. — S. 29–45.
71. Rautakautinen Karjala — Karjalan synty // Kahden Karjalan valilla Kahden Riikin riitamaalla / Studia Carelica Humanistica 5. — Joensuu: «Tammer- Paino Oy», 1994. — S. 29–45.
72. 1200-luvun lopun raadiohiiliajoitus Viipurista // Suomen keskiajan arheolo-
gian seura (SKAS). 3/2003. Turku, 1994. — S. 15–20 (совместно с Matti Saarnisto, J.-P. Taavitsainen).
73. Land-use history on the Karelian Isthmus — a project outline // Fennoscandia
archaeologica XII. — Helsinki: «Gummerus», 1995. — S. 35. (Совместно с
E. Grönlund, H. Simola., J.-P. Taavitsainen).
74. The Early History of the Fortress of Kakisalmi, Russian Karelia — Archaeo- logical and Radiocarbon Evidence // Fennoscandia archaeologica XII. — Helsinki: «Gummerus», 1995. — S. 41–47 (совместно с Т. Kankainen ,
P. Uino).
75. Late–and postglacial history of lakes of the Karelian Isthmus // Abstracts of the first international Lake Ladoga Symposium 1993/ Joensuun yliopisto. Karjalan tutkimuslaitoksen julkaisuja. № 112. Joensuu:, 1995. — S. 199–204. (совместно с Х. Арслановым, Н. Давыдовой, И. Красновым, Д. Малахов- ским, Д. Субетто, M. Saarnisto).
76. The early history of the fortress of Kakisalmi, Russian Karelia, as evidenced
by new dendrochronological dating results // Fennoscandia archaeologica
XII. — Helsinki: «Gummerus», 1995. — S. 215–220 (совместно с P. Zetter- berg., P. Uino).
77. Ancient history of the population of the present-day Leningrad Region //
Karelia and St. Petersburg. — Joensuu: «Gummerus», 1996. — S. 27–37.
78. Karjalaiset ja inkeroiset — laheisia sukulaiskansoja? // Historia fenno-ugrica I:1. Congressus primus historiae fenno-ugricae. — Oulu: «Gummerus», 1996. — S. 513–518 (совместно с О.И. Коньковой).
79. The history of environment and development of agriculture on the Karelian
Isthmus and NW Ladoga region: a palaeoecological and archaeological study
// Congressus octavus internationalis fenno-ugristarum, Pars VII. — Jyväskylä: «Gummerus», 1996. — S. 371–376 (совместно с E. Grönlund,
H. Simola, J.-P. Taavitsainen, L. Kivinen, K. Tolonen).
80. Uudemmat arkeologiset tutkimukset Kurkijoella Laatokan Karjalassa // Karjalainen Viesti 2. Joensuu, 1997. — S. 1–5.
81. Palaeoecological studies of three small lakes in western Lake Ladoga region:
Holocene vegetation dynamics, history of agriculture and effects of vegetation and land-use change on aquatic ecosystems // Proceedings of the 2hd Lake

Ladoga Symposium / University of Joensuu, Publication of Karelian Institute
117. Joensuu, 1997. — S. 391–395 (совместно с E. Grönlund, H. Simola,
T. Alenius, J. Lahtinen, J. Miettinen, L. Kivinen., N. Davydova, J.-
P. Taavitsainen, K. Tolonen).
82. Kronikan taustat. Сведения хроники. В кн.: Mikko Savolainen. Inkerinmaa. :
«Atena», 1997. S.
83. The finnish Population of themedieval Cities of Northern Russia // Finno-ugri et slavi 1997. Area of the Gulf of Finland in the 9–13 centuries. Museoviraston arkeologian osaston julkaisuja 8. — Helsinki: «Gummerus», 1999. — S. 23–28 (совместно с А.Н. Кирпичниковым).
84. Paleoecological reflection of rapid land use change in the nordhern Lake
Ladoga region // Proc. of the 3 Intern. Lake Ladoga Symp. Joensuu, 2000. —
S. 504–507 (совместно с H. Simola, J. Miettinen, E. Grönlund).
85. Pollen analytical evidence of Late Medieval establishment of arable field cul- tivation in the environs of the Svir Monastery, eastern Lake Ladoga coast // Climate and environment during the Last Deglacion and Holocene in NW Russia a around the Baltic. Sankt-Peterburg, 2001. — S. 21 (совместно с
E. Grönlund, H. Simola, С.И. Кочкуркиной).
86. Viipurin kaupunkikaivaukset 1999–2000 // Hiidenkivi 2/2001. Helsinki, 2001. —S. 26–29 (совместно с M. Suhonen).
87. An archaeological field survey of Stone Age and Early Metal period settle-
ment of Kaukola (Sevastynovo) and Räisälä (Melnikovo) on the Karelian Ist- mus in 1999 // Fennoscandia archaeological. № 18. — Helsinki: «Gummerus, 2001. — S. 3–25 (совместно с Mika Lavento, Petri Halinen, В. Тимофее- вым, Д. Герасимовым).
88. Kaupunkiarkeologia Viipurissa // Suomen keskiajan arheologian seura (SKAS)
2/2002. Turku, 2002. — S. 4–10 (совместно с С. Бельским, M. Suhonen).
89. New archaeological excavations in Viipuri. Results of field investigations of the 1998–2001 seasons and current research problems of urban history // Fennoscandia archaeologica XIX. — Helsinki: «Gummerus», 2002. — S. 37– 64 (совместно с С. Бельским, А. Курбатовым, Н. Поляковой, M. Suhonen).
90. Ristiretkiaika 1100–1300 jKr. // Karjalan synty. Viipurin läänin historia I. —
Jyväskylä: «Gummerus», 2003. — S. 383–474 (совместно с P. Uino,
M. Hiekkanen).
91. Stadsarkeologi i Viborg // Medeltidsarkeologisk tidskrift 2003:1. Lund, 2003. — S. 14–30 (совместно с С. Бельским, M. Suhonen).
92. 1200-luvun lopun raadiohiiliajoitus Viipurista // Suomen keshiajan
arheologian seura (SKAS) 3/2003. Turku, 2003. — S. 15–20 (совместно с Matti Saarnisto, J.-P. Taavitsainen).
93. Archaeological Cronology of Medieval Vyborg — preliminary results of the
excavations of 1998–2000 // Fenno-ugri et slavi 2002. Dating and Chronolo- gy. — Saarijärvi: «Gummerus», 2004. — S. 98–109.

94. New Studies of Viking Age and Medieval Swords from the Collection of the National Museum of Finland // Fenno-ugri et slavi 2002. Dating and Chronol- ogy. — Saarijärvi: «Gummerus», 2004. — S. 28–35 (совместно с А.Н. Кир- пичниковым, Leena Tomanterä).
95. Viipurin kaupunkikaivaukset 1999-2001 // Viipurin linnaläänin synty. Viipurin
läänin historia II. Jyväskylä, 2004. — S. 88–90.
96. Radiohiiliajoituksia Viipurin arkeologisilta kaivauksilta Viipurin linnaläänin synty // Viipurin läänin historia II. — Jyväskylä: «Gummerus», 2004. —
S. 259–261 (совместно с Matti Saarnisto).
97. Radiocarbon dates from archaeological excavations in Viipuri. The corner site of former Uudenportinkatu and Etelävalli // Fennoscandia archaeologica
XXI. — Helsinki: «Gummerus», 2004. — S. 37–42 (совместно с Matti Saar- nisto).
98. Land-use history of Riekkalansaari Island in the northern archipelago of Lake
Ladoga, Karelian Republic, Russia // Veget Hist Archaeobot 13. Helsinki, 2004. — S. 23–31 (совместно с Teija Alenius, Elisabeth Grönlund, Heikki Simola).

Средняя оценка 0 / 5. Количество оценок: 0

Поставьте оценку первым.

Сожалеем, что вы поставили низкую оценку!

Позвольте нам стать лучше!

Расскажите, как нам стать лучше?

988

Закажите такую же работу

Не отобразилась форма расчета стоимости? Переходи по ссылке

Не отобразилась форма расчета стоимости? Переходи по ссылке