Введение
В данной работе будет сделана попытка проанализировать творчество Александра Блока сквозь призму его взаимосвязи со средневековой французской литературой. Исследование сосредоточено, главным образом, на его произведениях, содержащих реминисценции на французскую литературу Средних веков. В первую очередь мы имеем в виду те тексты Блока, где есть прямые обращения к сюжетам или самой эпохе французского Средневековья как таковой, а именно перевод им «Действа о Теофиле» французского трувера XIII века Рютбёфа и наиболее известную его драму «Роза и Крест».
В поэзии А. Блока также присутствует символика Средневековья, поэтому и она получит определенное освещение в нашей работе. Мы попытаемся реконструировать цельную картину обращения А. Блока к французским средневековым источникам, а в ходе этой работы понять, какой характер и значение имели для поэта эти обращения к французской литературе, прослеживаются ли в работе Блока со средневековым французским материалом схожие тенденции, что именно привлекало русского поэта-символиста начала XX века в этой эпохе.
Актуальность исследования определяется тем, что на настоящий момент нет работ, с достаточной полнотой раскрывающих нам всю картину взаимодействия А. Блока с литературой средневековой Франции в целом. Такое исследование должно стать важной составляющей среди трудов, посвященных поэту. Возможно, оно позволит открыть в его поэзии дополнительные смыслы, реминисценции, расширить образность его символов и интертекстуальную природу произведений. Это даст возможность в дальнейшем анализировать его творчество под новым углом зрения, по-новому взглянуть на известные блоковские мотивы и образы.
А. Блок перевел «Действо о Теофиле» французского поэта Рютбёфа в 1907 году. Сильные стороны проделанной работы отмечались многими его современниками, однако внимание было обращено и на искажения в переводе, которые поэт допускал из-за воздействия цензуры. На наш взгляд, в рамках данного исследования необходимо провести филологический анализ перевода Александра Блока, соотнося его с текстом оригинала на старо-французском языке.
В 1913 году поэт окончил драму «Роза и Крест». В процессе работы он изучил внушительное количество литературы, посвященной Средневековой Франции, к ним относятся как художественные произведения, так и научная литература, посвященная той эпохе.
Наконец, в 1919 году А. Блок пишет «Планы исторических картин», содержащие наброски сюжетов будущих пьес. Среди них для нашего исследования интересны «План представления» и «Тристан», где поэт вновь перенес время и место действия во Францию эпохи Средних веков.
Поэтические произведения, в которых мы выявим символику Средневековья, требуют отдельного рассмотрения. Однако без этого аспекта картина взаимодействия Блока со средневековой французской литературой, безусловно, была бы неполной.
Намеченный нами сравнительный анализ творчества А. Блока с литературой средневековой Франции актуален тем, что сегодня вопрос исследования диалога культур в гуманитарных науках очень востребован. Изучение проникновений и влияний одной литературы на другую, адаптации чужих традиций в культуре-реципиенте, преломление литературных тенденций прошлой эпохи в произведениях нового времени позволяет расширять понимание рассматриваемых текстов. Более того, заимствование одной литературной традицией мотивов, сюжетов, образов из другой эпохи предполагает в определённой мере отражение ею на фоне такого взаимодействия самой себя.
Степень изученности темы:
Ранее к вопросу о взаимодействии А. Блока со средневековой французской литературой обращались такие исследователи, как В.М. Жирмунский, Е.Г. Эткинд, И.А. Ревякина, О. Е. Любимова, В.А. Пискарев, Г.Н. Шелогурова и др. В первую очередь, конечно, стоит выделить В.М. Жирмунского, подробнейшим образом изучившего драму «Роза и Крест» и изложившего свои мысли в труде «Драма Александра Блока «Роза и Крест»: литературные источники». Наша работа во многом будет опираться на указанное исследование, однако мы должны будем сделать несколько кажущихся нам принципиальными дополнений.
В.А. Пискарёв в своей диссертации «А. Блок и европейское средневековье» рассматривает культуру русского символизма в целом, касаясь драматургии поэта лишь в последней части своей работы. Исследователь рассмотрел механизмы проникновения европейской культуры Средних веков в русский символизм, коснулся феномена рыцарства в ранней лирике А. Блока. Что касается перевода «Действа о Теофиле», В.А. Пискарёв изучил общую историю работы поэта над текстом, но не произвел важного, на наш взгляд, сравнительного анализа блоковской интерпретации с оригинальным старо-франузским текстом Рютбёфа. Касаясь в своём исследовании драмы «Роза и Крест», автор затронул общие вопросы, связанные с произведением, в частности, соотнесение пьесы с творчеством А. Блока в целом с точки зрения идейного содержания. Что касается анализа сюжетных источников или заимствованной символики, то здесь В.А. Пискарёвым были даны лишь сведения из уже существующих исследований (главным образом, В.М. Жирмунского). Кроме того, в этой работе творчество А. Блока было рассмотрено в соотнесении со средневековой литературой в целом, и акцента на французской её составляющей сделано не было. В ходе нашей работы мы должны заполнить эти пробелы. Е.Г. Эткинд и И.А. Ревякина в своих работах обращаются к переводу «Действа о Теофиле», что поможет нам для анализа авторского перевода миракля. В связи с тем, что произведения коснулась цензура, анализировать текст нужно осторожно, учитывая специфику её влияния. Непосредственно в работе И.А. Ревякиной «Перевод «Действа о Теофиле»: история текста и его цензурное искажение» уделено немало внимания работе автора над текстом, что и послужит нам источником информации о том, как А. Блок создавал свой перевод, чтобы далее мы могли приступить непосредственно к его анализу. Е.Г. Эткинд в статье «Французское средневековье в творчестве Александра Блока» отчасти коснулся вопроса сопоставления текстов А. Блока и Рютбёфа, однако, на наш взгляд, на этом моменте стоит остановиться несколько подробнее. В свою очередь, В.А. Пискарев, и И.А. Ревякина в своих работах повествуют об изменениях, которые претерпел текст миракля в ходе цензуры, однако в них нет сравнительного анализа перевода, в связи с чем повышается необходимость сделать его в настоящем исследовании.
В процессе работы над поэтическими текстами А. Блока мы будем апеллировать к трудам таких исследователей, как: Д.М. Магомедова, В.Н. Орлов, И.С. Приходько и пр. Отталкиваясь от этих работ, мы в первую очередь обратимся к аспектам, касающимся классификации и анализа символики в произведениях А. Блока, в частности — что особенно для нас актуально — заимствованной. Это поможет нам в дальнейшем расширить понимание семантического наполнения и интертекстуальности поэзии А. Блока. Наиболее близка к теме нашей работы статья И.С. Приходько «Мотивы драмы «Роза и Крест» в творчестве А. Блока». Как известно, для блоковской поэтики характерны некоторые устойчивые образы и символы, лейтмотивом проходящие через все произведения, будь то поэзия или проза. Мы, вслед за И.С. Приходько, хотим классифицировать среди них собственные блоковские символы и заимствованные, взятые, в частности, из Средневековья. Таким образом, мы видим, что вопрос о взаимодействии А. Блока со средневековой французской литературой, безусловно, поднимался в трудах многих исследователей, однако на данный момент нет работы, рассматривающей этот вопрос достаточно широко и, что главное, систематично, не останавливаясь на каком-то конкретном произведении, а делающей попытку объединить все взаимодействие А. Блока с литературой Франции эпохи Средних веков в одну общую картину. Наша диссертация призвана заполнить эту лакуну.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Объект исследования — драма А. Блока «Роза и Крест», перевод поэтом «Действа о Теофиле» Рютбёфа (а также оригинальный текст на старо-французском языке), «Планы исторических картин» 1919 г., блоковская поэзия, роман «Фламенка», «Лэ» Марии Французской, «Тристан и Изольда», сборник бретонских легенд под ред. Е.В. Балобановой «Легенды о старинных замках Бретани».
Предмет исследования — выявление взаимосвязи творчества А. Блока со средневековой французской литературой, а именно обнаружение возможных сюжетных связей или использования символики того времени в его произведениях. Методология исследования: методологической основой работы являются труды отечественных и зарубежных филологов, историков, культурологов. Общетеоретической базой диссертационного исследования являются работы В.М. Жирмунского, И.С. Приходько, Д.М. Магомедовой, Е.Г. Эткинда, З.Г. Минц. Материал исследования — драмы А. Блока «Роза и Крест», «План представления» и «Тристан»; лирика А. Блока, провансальский роман «Фламенка», «Лэ» Марии Французской, сборник «Старинных легенд о замках Бретани» Е.В. Балобановой, «Тристан и Изольда» под ред. Жозефа Бедье. Цель работы состоит в том, чтобы провести максимально возможный в рамках данного исследования обзор обращений А. Блока к литературе средневековой Франции с тем, чтобы выявить, каков был характер этих взаимодействий, их цели, соотнесенность с остальным творчеством поэта.
Цель работы определила следующие задачи:
. Рассмотреть степень изученности темы взаимосвязи А. Блока с литературой средневековой Франции.
. Проследить изучение А. Блоком значимых книг, посвященных средневековой французской литературе, в частности, работы Гастона Париса «La littérature française au Moyen Age (XI-e-XIV-e siècle)», особенно глав о лэ Марии Французской; работу поэта как с трудом Поля Мейера «Le Roman de Flamenca», так и с самим текстом провансальского романа, а также со сборником «Старинных легенд о замках Бретани» Е.В. Балобановой.
3. Сопоставить текст драмы «Роза и Крест» с провансальским романом «Фламенка» и с текстами лэ Марии Французской с целью поиска общего сюжета и эмоциональной составляющей произведений.
4. Провести филологический анализ блоковского перевода «Действа о Теофиле» Рютбёфа.
5. Классифицировать символы в лирике А. Блока, выделив в них собственные и заимствованные из литературы средневековой Франции.
6. На примере сравнительного анализа стихотворения Блока «Ночной туман застал меня в дороге…» и бретонской легенды «Бабушкин дом» из сборника Е.В. Балобановой выявить вероятный факт заимствования поэтом в лирике сюжета из французской средневековой литературы.
Научная новизна настоящего диссертационного исследования обусловлена системным подходом к изучению обращений А. Блока к литературе Франции эпохи Средневековья. В ходе работы выявляются общие тенденции в процессе заимствований им данного материала, определяется характер и степень взаимодействий поэта в своих произведениях со средневековой французской литературой, что дает возможность по-новому взглянуть на некоторые аспекты творчества А. Блока. В диссертации анализируется взаимосвязь текста драмы «Роза и Крест» с «Лэ» Марии Французской, осмысляется соотнесенность сюжетов «Розы и Креста», провансальского романа «Фламенка» и лэ Марии.
Основные положения, выносимые на защиту:
. Текст драмы А. Блока «Роза и Крест» сюжетно связан с текстами лэ Марии Французской. Ряд исследователей (например, А.Г. Найман) привычно соотносят сюжеты «Розы и Креста» и «Фламенки», делая это вслед за В.М. Жирмунским, однако, на наш взгляд, взаимосвязь с сюжетами лэ Марии нисколько не меньше, и она может быть доказана, если мы проследим за ходом работы А. Блока над драмой и источниками, которыми он пользовался (в частности, книгой Гастона Париса «La littérature française au Moyen Age (XI-e-XIV-e siècle)», где имеется целая глава, посвященная лэ Марии Французской). Более того, мы полагаем, что лэ Марии связаны с драмой А. Блока и эмоциональной составляющей, в отличие от романа «Фламенка», что должно быть доказано в результате сравнительного изучения данных произведений.
. А. Блок не раз изображал в своем творчестве переломную эпоху и человека, погруженного в её среду. На наш взгляд, драма «План представления» (один из набросков «Планов исторических картин») — последнее его обращение к эпохе Средневековья в сюжете произведения — является продолжением этой идеи.
. А. Блок при работе с текстом «Действа о Теофиле» французского поэта Рютбёфа, несмотря на влияния цензуры, стремился создать точный его перевод, однако все-таки внёс в него важные изменения, и текст его отличается от оригинала рядом признаков. На наш взгляд, отличия связаны преимущественно с желанием адаптировать произведения для русского менталитета.
. Характер заимствования А. Блоком символов французского Средневековья в лирических произведениях носит систематический характер, поэт обращался к этой эпохе еще в раннем творчестве, а в дальнейшем применял и в драматургии (в частности, в драме «Роза и Крест»). Это позволяло углубить смысл произведений за счет расширения семантики данной символики в контексте его собственного творчества, в котором произведения перекликались между собой, как сообщающиеся сосуды.
5. В лирике А. Блока заимствованные из эпохи французского Средневековья символы использовались, по преимуществу, чтобы отразить бытовую сторону жизни, придать абстрактным образам более конкретные очертания, заполнить пространство «миром вещей», подчеркивающих принадлежность героев определенной эпохе и свойственный ей колорит. Это помогало А. Блоку уйти от изображения современного ему времени в отдаленные Средние века, их характерная атрибутика демонстрировала нам обособленность текста от настоящей действительности. Кроме того, французские средневековые мотивы помогали ярче выразить поэту культ служения Прекрасной Даме.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
6. Лирика А. Блока могла быть связана с французской средневековой литературой и сюжетно. Мы рассмотрим это на примере сопоставления текста стихотворения «Ночной туман застал меня в дороге…» и бретонской легенды «Бабушкин дом».
Теоретическая и практическая значимость работы: Рассмотренный нами материал позволяет сформировать общее, системное представление о взаимодействии А. Блока с эпохой Средних веков во Франции. Изучая источники, с которыми работал поэт, а также его рабочие тетради, по которым мы узнаем о ходе работы над произведениями, мы обнаруживаем новые пункты в списке произведений, повлиявших на его творчество. Открытые нами данные станут важным ресурсом для дальнейшего изучения творчества А. Блока.
Сопоставляя тексты А. Блока с лэ Марии Французской, мы не просто отталкиваемся от привычного соотношения «Розы и Креста» с провансальской «Фламенкой», но стараемся рассмотреть аспекты, которым другие исследователи уделили недостаточно внимания, оставив в теме пробелы, требующие заполнения. В.М. Жирмунский, например, не считал, что лэ Марии связаны с драмой А. Блока сюжетно. Однако в нашей работе мы попробуем доказать обратное.
Структура диссертации: настоящее исследование состоит из введения, трех глав, заключения и библиографического списка.
1. Степень изученности темы
1.1 Идейные искания А. Блока
литература средневековый картина
Творчество А.А. Блока — одна из самых изученных страниц русской литературы. Тем не менее, и по сей день остаются лакуны, которые призвано заполнить наше исследование.
Прежде чем заняться рассмотрением того круга проблем, которые будут занимать нас в данной работе, приведем наиболее важную информацию об идейных исканиях и творчестве поэта в целом, которые имеют непосредственное значение для темы настоящего исследования.
Обращаясь к творчеству А. Блока, нужно обозначить в нём две стороны его текстов, два противоположных конца, среди которых он — от одного к другому — шел в течение творческого пути. Это некая мистичность, иллюзорность мира и, напротив, реальное его воплощение. Раннему периоду поэзии А. Блока соответствует первая сторона, обусловленная влиянием мистика и идеалиста В. Соловьева. В его мыслях он искал ответа на свои переживания, а в его сочинениях находило своё продолжение учение о двойственности мира, разделяющегося на реальную и идеальную сущность, где человек может соприкасаться и общаться с мистической его составляющей. Соответственно, центральным образом его мистической философии была Мировая Душа, Вечная Женственность. Она подразумевала в себе единое начало, присутствующее во всем окружающем мире. По мнению В.Н. Орлова, внимание А. Блока к мистицизму В. Соловьева было социально и исторически обусловленным.
Идейные искания дворянской интеллигенции в конце XIX-начале XX века тоже влияли на поэта, находящегося в этой среде. Эти духовные поиски в среде дворянства сосредоточились на сознании своего бессилия, равнодушия к задачам жизни народа и отрешенности от этой действительности, уходе в иллюзии и фантастику, мечты, мистику. Кроме того, на А. Блока в то время влиял непосредственно круг его семьи. Мать поэта, Александра Андреевна Кублицкая-Пиоттух, была выразительницей т.н. «декадентских» настроений, она же и привела его к стихам В. Соловьева, как отмечает В.Н. Орлов.
В своей статье «Владимир Соловьев и наши дни» А. Блок пишет о нем следующее: «Вл. Соловьеву судила судьба в течение всей его жизни быть духовным носителем и провозвестником тех событий, которым надлежало развернуться в мире».
В предисловии к сборнику стихов «Земля в снегу» Блок пишет о своем прошлом опыте так: «Стихи о Прекрасной Даме — ранняя утренняя заря, те сны и туманы, с которыми борется душа, чтобы получить право на жизнь». Итак, ранним произведениям поэта присущи туманные, размытые образы.
Резюмируя рассуждения В.Н. Орлова, мы можем выделить главную, уже озвученную мысль: юношескому творчеству А. Блока действительно был характерен некоторый мистицизм. Поэт понимал, что в данный момент человечество стоит на грани перелома, все старое отживает, а на смену ему идут новые силы. Отсюда тяга к изображению в своем творчестве подобных явлений. Среди наиболее крупных его текстов эта тематика проникает в драму «Роза и Крест», поэму «Возмездие», наброски драмы «План представления» и др.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
В блоковском мистицизме В.Н. Соловьев видел попытку понять, обдумать и объяснить свой размытый образ «идеала» и представлений о «новой жизни». Прежде всего, А. Блок воспринимал В. Соловьева как вестника будущего, которого окутывает тревога о нём. Собственно в блоковской лирике серьезно разработана была в основном одна из соловьевских тем — тема Мировой Души. В её рамках поэт выразил чувство слитности своей собственной души с единой душой всего мира. Все это делало творчество молодого А. Блока крайне субъективным, и его занимала проблема соотношения личного и мирового. Идейная наполненность тестов его юношеских стихов, таким образом, сводилась к мистическому ощущению единения космической вселенной и индивидуальной, отдельно взятой человеческой жизни.
В той же статье, посвященной В. Соловьеву, поэт так говорит о наступившей эпохе: «наше время сравнивают со временем великой французской революции. Все отчетливее в нашем времени черты не промежуточной эпохи, а новой эры, наше время напоминает не столько рубеж XVIII и XIX века, сколько первые столетия нашей эры». Также он пишет о том, что на рубеже XVIII и XIX веков европейский мир был охвачен переворотами, буквально кипел в них, общество разделилось на две части, где старые сословия уступали, а новые только входили в эту жизнь. Первоисточником таких переворотов поэт называет Францию.
Однако в дальнейшем А. Блоком овладел скепсис по отношению к философии В. Соловьева, который со временем креп и возрастал. Поэтом овладевают новые интересы и идеи. Под воздействием происходящих в обществе перемен он, прежде всего, начал всматриваться в реальную жизнь, в действительность, что его окружала. Ему становятся интересны не мистицизм и коллизии его сознания, а противоречия самой жизни.
Большую роль в творческом пути А. Блока сыграла, безусловно, революция 1905 года. Она повлияла на идейное его содержание, во многом определила дальнейшее направление его творчества, увела его мировоззрение еще дальше от символистов.
В.Н. Орлов отмечает важную для понимания блоковской лирики т.н. переходного периода статью «Краски и слова» (1905г.), так как в ней поэтом говорится о необходимости изображении художником в своем творчестве реального мира, который должен быть показан объективно.
Творческий путь А. Блока складывается в обозначенную им «трилогию вочеловечивания»: именно так поэт назвал своё трехтомное собрание стихотворений. В этом названии сливаются воедино его идейные и духовные искания, развитие его мыслей в течение жизни, его долгий путь от юношеского мистицизма к беспокойству о реальной действительности, о её коллизиях и переломных моментах, исторически важных событиях и об их объективной передаче. Это творческие искания от образов грядущего мира в сборнике «Нечаянная радость» до более конкретных и детальных воплощений неизбежной и драматической действительной жизни вокруг. Первые «жгучие восторги» в «Нечаянной радости» рассеивают «туманы и неясность», мистицизм «Стихов о Прекрасной Даме», это уже полувоплотившиеся в реальность сны. «Земля в снегу» же — плод пережитых восторгов, горькое вино, которое нужно теперь испить».
Краткий экскурс в историю блоковских идейных исканий важен нам тем, что рассмотрение его взаимодействий с литературой средневековой Франции требует понимания его жизненной и творческой философии в целом.
Однако прежде чем приступить к собственным предположениям относительно основных интересующих нас вопросов по текстам А. Блока, проведем краткий обзор уже имеющихся исследований и наработок по вопросу взаимодействия поэта со средневековой французской литературой. Выявление степени изученности темы откроет нам лакуны, требующие дополнений, к которым мы обратимся далее. Наиболее актуальной будет являться информация относительно источников, к которым обратился поэт в процессе своей работы.
1.2 А. Блок и французская литература Средних веков
Для настоящего исследования особую важность представляет труд В.М. Жирмунского «Драма Александра Блока «Роза и Крест», где автор подробно рассматривает такие аспекты текста, как: общий замысел, творческая история, обращение к источникам, а также французско-провансальскую и бретонскую темы произведения. Здесь основной интерес для исследователя представляло изучение факторов, спровоцировавших поэта написать этот текст или же повлиявших на ход развития сюжета при его написании — словом, тех обстоятельств, текстов, событий, в результате сплетения которых рождена эта драма.
Исследуя драму «Роза и Крест», в первую очередь хочется выяснить, каковы были причины обращения к данной эпохе и конечная цель автора, а также как, в конечном итоге, показана поэтом выбранная им тема? Изучая в целом разные аспекты текста, говоря о тематике произведения, В. Жирмунский полагает, что одна из основных тем лирического творчества Блока — тема романтический любви — раскрывается здесь в реальных драматических конфликтах и противоречиях, отражающих романтический кризис самого поэта. Как было отчасти упомянуто выше, вследствие влияния случившейся в 1905 году революции произошел поворот в эстетике символизма. А.Блок на тот момент искал выхода из достаточно узкого круга декадентских и собственных, личных переживаний к предельно объективной действительности, находясь в поисках более реалистического искусства. Поэт преодолел лирический субъективизм ранней драматургии. Об этом он говорил и в своих «Записных книжках» в 1916 году: «Одним из моих «вдохновений» была честность».
В то время некоторые теоретики литературы выдвигали понятие «реалистического символизма», что находило свое толкование в творчестве Блока (в плане необходимости такого сближения реалистического с символизмом в пределах одного текста). Драма «Роза и Крест» — пример такого сближения, которое порождает некую двойственную природу произведения. Двуплановость текста заключается, таким образом, в условном разделении его на символичные темы и образы и реалистические описания жизни, в том числе быта и нравов средневекового общества.
Наиболее символичным, «туманным», даже «призрачным» из всех героев драмы является Гаэтан. Он — Рыцарь-грядущее. Это скорее призрак, считает В. Жирмунский, и мнение это, очевидно, основано на собственных комментариях А. Блока к драме: поэт неоднократно противопоставляет Изору, испанку южных кровей, с призрачным, туманным, северным Гаэтаном, которого она ввиду этой противоположности никогда не предпочтет Алискану. Все это создает символическую основу произведения, наполненного образами Средневековья.
Вспомним, например, что Бертран встречает певца Гаэтана на берегу океана: сцена встречи персонажа у водоема отсылает нас непосредственно к литературе Средних веков. Достаточно вспомнить для примера «Тристана и Изольду», лэ Марии Французской, «Плаванье святого Брендана». Вода зачастую играла в литературе роль перехода в другой мир. Здесь она подчеркивает образ туманного Рыцаря-грядущее, углубляет его, наделяя дополнительной интертекстуальной семантикой. Вода часто помогала протагонистам в их поисках или во время пути. Таким образом, символ воды как переходного этапа важен для понимания эпизода встречи Бертрана с певцом Гаэтаном. Помимо этого, здесь присутствуют и другие мотивы средневековой эпохи, уже отмеченные исследователями, например, изображение креста, а сцена, когда Бертран стоит под яблоней отсылает нас непосредственно к тексту провансальского романа «Фламенка», о чем писал В.А. Пискарев в статье «Образ яблони в драме А. Блока «Роза и Крест». Согласно его мнению, в этом тексте А. Блок продолжает традиции своей драматургии, а мистическая тенденция в нём доходит до своего максимума.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Однако, что мы можем сказать о реалистической составляющей драмы? Что нам известно о конкретной эпохе, к которой обратился поэт (мы даже знаем точный год происходящих событий — 1208-ой, начало XIII века), а точнее, что знаем мы о причинах этого явления? В.М. Жирмунский упоминает слова самого А. Блока, являющиеся важным комментарием в его «Записных книжках» о том, что изображение исторического прошлого не было для него самоцелью.
Историческая обстановка средневековой Франции дала ему лишь конкретное историко-бытовое опосредование мировоззренческого конфликта драмы. Психология действующих лиц здесь — вечная, применимая к любой эпохе. Эти вечные мысли легко перекликаются, по мнению поэта, с его современностью. Образы исторического прошлого дают ответ на лирические переживания Блока и его современников эпохи символизма. Отметим, что такое противопоставление времени (современности) и безвременья (вечности) — своеобразный лейтмотив творчества поэта, одно из ключевых понятий, которых он придерживается на протяжении всего пути.
А. Блок в «Записных книжках» отмечал, что современность слишком пестра для него, и он не смог бы должным образом изобразить её и передать те смыслы, которые хотел. Как выход ему представляется обращение к эпохе Средневековья во Франции — в виде способа оттолкнуться от современности (однако, при этом соотносясь с ней идейно).
Как пишет А.В. Фёдоров в своей книге «Ал. Блок-драматург», драма эта не сходна ни с предшествующими ей драмами самого Блока, ни с драматургией других современных ему поэтов. Важное отличие от предыдущей пьесы «Песня Судьбы» — это характеры героев, наполненные реалистичным, жизненным и оттого правдивым содержанием.
Обращение Блока к средневековой Франции в поисках исторической конкретизации и аналогий с современностью было подсказано, согласно письменным источникам (в частности, тем же «Записным книжкам»), внешним обстоятельством. М.И.Терещенко заказал поэту написать для композитора А.К.Глазунова сценарий балета из жизни провансальских трубадуров. В.М. Жирмунский подробно изучает процесс превращения сценария балета в литературный жанр драмы.
Нам же важно, что в своих заметках Блок не раз возвращался к ответу на вопрос: почему, не имея конкретной цели создать историческую драму, он все-таки написал текст, очень приближённый к этому жанру, обратившись для этого к историческому материалу французского Средневековья. Один из его аргументов гласит, что обращение к Средним векам — это отталкивание от современности, как непосредственной темы художественного изображения. Блок признавал, что он был не в состоянии раскрыть тему своего произведения на материале современности, которая отталкивала его противоречивостью, сложностью, пестротой. Средневековье же подсказывает более типизированные и обобщенные формы выражения. Соответственно, был сделан выбор в пользу некой вневременной символичности, отброшена излишняя сложность настоящего момента. Итак, литературная традиция Средних веков, как пишет В.М. Жирмунский, дала А. Блоку возможность развернуть современную проблематику в простых, обобщенных формах традиционно-схематического сюжета с типичными, традиционными персонажами (Изора, Бертран, Арчимбаут, Гаэтан).
Тщательно изучив список всей литературы, с которой ознакомился А. Блок для работы с новым текстом, основным источником сюжета драмы В.М. Жирмунский считает провансальский роман «Фламенка», оттуда были взяты любовная фабула и бытовая обстановка. Рассмотрению этого аспекта исследователь посвятил главу «Французско-провансальская тема» своего главного труда о поэте («Драма А. Блока «Роза и Крест»: Литературные источники»). Действительно, сам А. Блок отмечал, что работал с этим романом, и он был для него основным. Кроме него на текст отчасти повлиял ряд средневековых новелл, фаблио и романов. В частности, В.М. Жирмунским упоминается сирвента Бертрана де Борна, свободное переложение которой стало в драме песней менестреля; французский рыцарский роман XIII века «Окассен и Николетта», а песни жонглеров были подсказаны старинными песнями из книг И.Е. Аничкова, которые тот отдавал поэту для знакомства со средневековой литературой. А. Блок следовал традициям простого, обобщающего искусства, он преобразовал в своих произведениях схемы и образы новым, более глубоким содержанием.
Кроме общих особенностей художественного метода немалое значение играла эмоциональная перекличка творчества Блока со средневековой романтикой. На наш взгляд, этот аспект заслуживает отдельного внимания в настоящем исследовании. В. Жирмунский подчеркивал, что у текста драмы «Роза и Крест», возможно, есть сходный с лэ Марии Французской «дух» и эмоциональная составляющая, но, тем не менее, между ними нет непосредственно прямых перекличек. Сходство «духа» произведений исследователь обуславливал скорее общей близостью здесь Блока к средневековой культуре, не делая акцент на общие черты именно с лэ Марии. Нам необходимо восполнить этот пробел. На этом вопросе мы остановимся подробнее ниже, так как в рамках данной работы представляется интересной попытка полемизировать по этому поводу с В.М. Жирмунским. На наш взгляд, сюжетные переклички с лэ Марии Французской, напротив, имеются, и мы не считаем, что провансальский роман «Фламенка» является единственным и главным источником сюжета драмы. Нам важно выявить все тексты, все сюжеты, повлиявшие на сюжет драмы.
Говоря о других взаимосвязях творчества А. Блока с французской литературой, В.М. Жирмунский упоминает, что первым опытом творческого освоения подлинного поэтического материала средневековой западной литературы был для поэта перевод «Действа о Теофиле» французского поэта XIII века Рютбефа. А в его «Стихах о Прекрасной Даме» воплощалось романтическое начало вечно-женственного идеала любви в образах рыцарского служения Прекрасной Даме. Отметим, что, переводя средневековый французский миракль, А. Блок написал и предисловие к нему, кратко описывающее историю главного героя. Теофиль был реальным историческим лицом, и его история была литературно обработана в XII веке в драматической форме миракля. Начало этому было положено Гросвитой Гандерсгеймской, написавшей в X в. поэму на латинском языке, повествующую об отречении и дальнейшем покаянии Теофиля. Популярность эта история приобрела именно в Средние века, и как следствие, в некоторых церквях есть вылепленные изображения на основе этого сюжета, среди них — два барельефа собора Парижской Богоматери, расположенные в северном портале. Текст, с которого переводил А. Блок, напечатан, как он отмечает, в редкой книге — Michel et Monmerqué. Théàtre français au Moyen âge (XI-XIVs.). Paris, 1839. Chez Delloye éditeur et Firmin Didot.
Важно, что В.Жирмунский глубокое внимание уделяет текстам, с которыми знакомился А.Блок непосредственно перед и во время создания драмы. Особое место в этом списке отведено книге Гастона Париса «La littérature française au Moyen Age: XIe-XIVe siècle» («Французская литература Средних веков: XI-XIV века») 1888 года. Вероятно, она оказала влияние на поэта, об этом свидетельствуют его многочисленные отметки в ней, особенно в главе о «Бретонских романах», в разделах о лэ Марии Французской, о Кретьене де Труа, о Ланселоте. Наша задача заключается в изучении заметок Блока, чтобы ознакомиться с его рассуждениями по поводу данных источников, выявить степень влияния французского материала, а также степень заимствования отдельных моментов (и то, насколько он сам осознавал факт заимствования материала).
Основной материал, извлеченный Блоком из французско-провансальских источников, как считает исследователь, относится к двум темам его пьесы: быт и нравы, царившие в феодальном замке, влияющие в определенной степени на бытовую сторону душевной драмы Изоры, и, второе, — картина весеннего праздника в IV действии. На наш же взгляд, необходимо остановиться на сравнении сцен ревности мужа Арчимбаута к своей жене, так как именно этот элемент сюжета роднит не только тексты «Фламенки» и «Розы и Креста», но и, возможно, отсылает к лэ Марии Французской, о чем подробнее будет сказано ниже. Таким образом, труд В.Жирмунского важен нам для понимания истории создания исследуемого текста. На основе уже проделанной им работы мы можем продолжить раскрытие некоторых вопросов и вынести на защиту собственные гипотезы относительно источников сюжета драмы.
Кроме уже сказанного, стоит отметить, что В. Жирмунский обращает внимание на поэму «Возмездие», считая, что она перекликается с «Розой и Крестом» в её новом на тот момент для поэта объективном показе лирико-романтической темы, которая здесь брошена в исторические образы далекого, созвучного поэту прошлого эпохи Средних веков. Оба произведения созданы во время между двух революций, что говорит о единой тенденции в творчестве А. Блока на тот момент, заключающейся в выходе за пределы исключительно субъективной лирики к выражению реальной действительности.
Вообще, говоря о реалистическом методе, который испробовал Блок в драме «Роза и Крест», нужно вспомнить его собственные слова о том, что этот метод не противоречит символическому углублению реальных событий. Это причудливое понятие «реалистического символизма» было заявлено некоторыми современниками поэта, несколькими теоретиками этой литературной школы. Здесь им будто заявлена некая необходимость сблизить реалистический метод с символизмом в рамках современного искусства.
Непосредственно сам А. Блок подчеркнул видимые параллели, наблюдаемые между т.н. «упаднической» культурой современного ему буржуазного декаданса и переломной эпохой зарождающегося разложения феодальных отношений. Эти параллели, на наш взгляд, можно наблюдать не только на примере текста «Роза и Крест», но и в других произведениях поэта целом, так как изображение человека, живущего в переломную эпоху — нередкая тема его творчества.
Продолжая обзор ранее написанных на данную тему работ, укажем, что в статье О.Е. Любимовой «Блок и сектантство: «Песня судьбы», «Роза и крест» из сборника «Александр Блок. Исследования и материалы» заявлено противопоставление мистики и религии у А. Блока. Данная работа в основном сконцентрирована на подробном рассмотрении у поэта аспекта мистицизма. Автор полагает, что у А. Блока были сомнения в истинности мистического. С опорой на эти размышления производится анализ двух указанных в заглавии статьи произведений. Касательно интересующей нас драмы «Роза и Крест» О.Е. Любимова, вслед за В.М. Жирмунским, напоминает, что это не историческая драма. Главное для него в этой пьесе — изображение характеров, конфликтов, присущих в любое время и любому народу. «Роза и Крест» — драма «вне времени». Таким образом, цель поэта видится в создании универсального (с точки зрения проблематики) текста. Нам же в ходе работы важно понять, как в драме показаны конфликт и персонажи в их взаимосвязи с современной Блоку реальностью. Сама идея поэта — с опорой на средневековые источники описать современность или же универсальные ситуации — кажется на первый взгляд необычной и, возможно, трудноисполнимой. Однако в статье обращается внимание и на то, что вместе с заявленной внеисторичностью здесь одновременно существует максимальная конкретизация времени в окончательном варианте драмы. Выбор автора — 1208 год, начало крестовых походов на альбигойцев — вероятно, полагает О.Е.Любимова, выбор не случаен и помогает автору выявить какие-то важные коллизии сюжета.
Действительно, есть вероятность, что выбор поэтом именно этого события, как временного отрезка — свидетельство его социальных симпатий. Войны альбигойцев — это войны религиозные. Ветвь альбигойской ереси привлекала Блока интересовавшим его гностицизмом, в различной литературе о них и о русских сектах, как отмечает О. Любимова, подчеркивались сходства между ними. Наиболее важна же нам здесь мысль исследователя о том, что Блоку была ясна родственность русского и французского еретических течений. Напоминание о нравственно-религиозной стороне ереси катаров присутствует в характере героев, сочувствующих альбигойцам. Автор статьи полагает, что некоторые аспекты учения катаров помогают нам понять труднодоступные для трактовки моменты драмы.Исследователи сравнивают Бертрана с одними из «христианнейших» героев мировой литературы (Мышкин, Дон Кихот).
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
В статье Г.Н. Шелогуровой «Реликты рыцарского идеала в русской поэзии кризисной эпохи. А. Блок и Н. Гумилев» рассмотрены некоторые особенности творчества А.Блока и Н.Гумилева. Автор опирается на специфику восприятия ими феномена рыцарства, который в определенной степени повлиял на пути развития европейской культуры. Автор статьи не рассматривает последовательность становления рыцарской идеи, а обращает внимание на личное восприятие основного культурного мифа Средневековья выбранными ей поэтами. Оба из них, утверждает Г.Н. Шелогурова, придерживались романтической модели сознания.
Исследователь считает, что А.Блок повторяет историогенез рыцарского мифа. Отмечается, что сама идея рыцарства в Средневековье оформляется окончательно лишь тогда, когда к списку таких достоинств рыцаря, как благородство, щедрость, смелость добавляется любовное служение Даме.
В первых поэтических сборниках А.Блока единственная возможность самоопределения для лирического героя — это любовь-служение. Такое служение Прекрасной Даме превращается в некую абсолютную ценность, объединяет две основных сферы «самореализации» для представителя привилегированного класса — поэт и воин. Безусловно, средневековый материал воспринимается Блоком на фоне современной ему мировой и отечественной литературы.
Далее Г.Н. Шелогурова предлагает остановиться на средневековой модели рыцарского идеала у Блока, не рассматривая дальнейшее её развитие. Такое ограничение легко объясняется тем, что в определенные периоды творчества А.Блок взаимодействовал именно со средневековым материалом.
Автор статьи упоминает незавершенные поэтом «Планы исторических картин» («Тристан» и «План представления»), перевод в 1907 году миракля XIII века «Действо о Теофиле» и, наконец, рассматриваемую нами драму «Роза и Крест», написанную в 1912-1913гг., в которой содержится, по её мнению, множество реалий романа «Фламенка». Г.Н. Шелогурова, как и В.Жирмунский, обращает внимание на тексты, с которыми взаимодействовал поэт при создании драмы. Это, например, различные средневековые трактаты (в частности, текст средневекового лечебника и своего рода путеводителя пилигримов «Codex Campostellanus»), кроме того, Блок в то время тесно общался с крупным знатоком Средних веков Е.Аничковым, который снабжал его списками литературы и консультировал. Помимо этого, сам Блок специально отмечает, что в текст пьесы «Роза и Крест» он ввел собственное переложение нескольких строф из сирвенты Бертрана де Борна.
Разработка новой, лирико-драматический версии мифа о жертвенном служении Прекрасной Даме имела для поэта программный характер. Под знаком служения Даме он вошел в отечественную культуру. В его поэтическом мире за женским началом закреплена главенствующая позиция.
Тайна, как непременное условие любви — один из основополагающих мотивов лирики трубадуров, у Блока средневековая мистика тайны, одухотворенная творческими откровениями немецких романтиков, становится смысловым центром любовного мифа, творимого поэтом по нормам символистского искусства.
К нормам куртуазной поэзии, как скрытому первоисточнику многих произведений Блока, отсылает и обозначение им в той или иной форме этапов возникновения и развития любовного чувства, которому сам поэт придает универсальный, всеобъемлющий характер. Любовь осмысляется автором «Стихов о Прекрасной Даме» как абсолютный критерий, и потому естественным выглядит его стремление предложить «любовноцентричное» обоснование мироздания.
Таким образом, Г.Шелогурова в своей статье, как и В.Жирмунский, исследует источники, с которыми работал поэт в процессе создания драмы, что является важным для нашего дальнейшего анализа текста «Роза и Крест» и творчества А.Блока в целом.
Е.Г. Эткинд в статье «Французское средневековье в творчестве Александра Блока» говорит о новаторской роли Блока, который открыл для русского стиха французское Средневековье, а также неотъемлемые от него песенные миры Прованса и Бретани. Им отмечается, что после периода абсолютного преимущества французской поэзии перед другими зарубежными литературами во влиянии на русскую литературу в XVIII веке наступало длительное время воздействия англо-германских течений (начиная с эпохи романтизма: Гёте, Шиллер, Новалис, Байрон, Гейне). А. Блок, по словам Е.Г. Эткинда, вернулся к этой французской традиции: для него главное место среди зарубежных литератур всегда занимала французская. Это был, безусловно, важный этап в истории как русско-французских литературных отношений, так и русской поэзии XX века. Уже после Блока увидели свет переводы из французской средневековой драматургии, из творчества провансальских трубадуров и северных труверов: он показал, каким путем следует идти, в чем нужно видеть поэту художественное обаяние средневековой поэзии.
Е.Г. Эткинд полагает, что Средние века привлекали Блока больше других эпох. С ним трудно не согласиться, а главным доказательством этому служат собственные слова поэта, например, в «Предисловии к Легенде о прекрасном Пекопене и о прекрасной Больдур В. Гюго» (переведенной, кстати, его матерью): «Метерлинку осталось только его собственное воображение, для того чтобы будить отдаленную память о средних веках. Воображение уже блеклое и усталое. Память у Гюго свежее и здоровее. И я не знаю, кто из них больше помог мне полюбить средние века в дни моей молодости, с которой связана для меня эта легенда» (17 декабря 1918 года).
В ходе работы автор анализирует моменты соприкосновения поэта со Средневековьем и присутствие его влияния в творчестве Блока. В «Стихах о Прекрасной Даме» — Средневековье, как его представляет себе молодой Блок через символизм Метерлинка, легенды Гюго и философию Соловьева.
Немалое внимание Е.Эткинд уделяет также и исторической философии Блока, например, он считает важной его страстью спор с XIX веком. Наиболее полно его историческая философия формулирована в лучшей, по мнению автора, его теоретической работе — в статье «Крушение гуманизма» (март-апрель 1919).
Мы оказываемся в центре блоковских противоречий, в самой болезненной точке сплетений его идей. Идеализирование Средневековья как эпохи наивысшей духовности характерно для автора Стихов о Прекрасной Даме. Автор статьи рассматривает особенности поэтики А. Блока, его философию времен ранней лирики, стихов о Прекрасной Даме, и изменение некоторых позиций ввиду их противоречивости в дальнейшем. Творческий путь Блока представлял собой несколько обращений к Средневековью Франции, которые изучает Е.Эткинд в своей статье.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Помимо этого, исследователь уделил в своей статье внимание переводу «Действа о Теофиле» Рютбефа, как важной точке соприкосновения поэта с эпохой Средних веков во Франции. Автор анализирует возможные причины обращения А. Блока к этому тексту для его перевода, заказанного Н.В. Дризеном. В частности, по его предположению, миракль привлек его тем, что являлся «типичнейшим» текстом Средневековья и его искусства, отчасти мог привлечь поэта и конфликт между силами добра и зла (ведь героя прощает Богородица, явно соотносящаяся с мифом о Вечной Женственности, свойственному ранним произведениям Блока). Е.Г. Эткинд проводит небольшой анализ проделанного перевода, который мы обсудим и расширим во второй главе настоящего исследования.
Известно, что на перевод «Действа о Теофиле» немало повлияла цензура, что исказило самые основные точки сюжета (в частности, прощение именно Богородицей заблудшего человека). То, что было так важно А. Блоку, как раз пришлось сократить или заменить в тексте. Воздействию на его перевод цензуры посвящена статья И.А. Ревякиной «Перевод «Действа о Теофиле»: история текста и его цензурное искажение». Эта работа полезна нам тем, что поможет соотнести текст А. Блока, данный уже позже, когда поэт пытался избавиться от посторонних влияний, с оригинальным текстом миракля на старофранцузском языке.
Рассмотренная нами книга Гастона Париса «La littérature française au Moyen Age (XI-e-XIV-e siècle)» («Французская литература средних веков, XI-XIV века») 1888 г. помогает раскрыть путь, которым следовал А. Блок в процессе написания драмы «Роза и крест». Нам представляется интересным подробнее остановиться на изучении тех глав, в которых А.Блок, согласно наблюдениям В.М. Жирмунского, сделал больше всего пометок. Возможно, ознакомление с трудом французского автора поможет нам раскрыть новые аспекты драмы, которым ранее уделяли недостаточно внимания. Для этого, в частности, мы обратимся к изданию, хранившемуся у самого поэта, то есть к именно той книге, где поэтом сделаны (согласно В.М. Жирмунскому) пометки.
Кроме того, при работе с текстами А. Блока нам может быть полезна книга Д.М. Магомедовой «Комментируя Блока». Автор работы говорит о том, что комментирование символических текстов требует пересмотра привычных нам представлений о предмете так называемого реального комментария: реалиями оказались не только конкретные персоналии, исторические факты, различные культурно-бытовые атрибуты, но также и системы символов и мотивов. В книге Д.М. Магомедовой нам также интересны её мысль по поводу взаимосвязи текстов Блока (лирических, драматических и пр.) между собой и общему набору в них определенных групп символов и мотивов.
О.А. Кузнецова в работе «Изображение «видимого» и «невидимого» у символистов на примере текстов В. Иванова и «Стихов к Прекрасной Даме» А. Блока» говорит об оформлении поэтом в своей лирике «невидимого». В вынесенном в заголовок цикле главным объектом поэтического созерцания является некая неземная сущность. Героиня неоднократно наделяется эпитетами белого цвета. Невидимое, сакральное получает цветовое оформление как в средневековой живописи. Создавая свой условный язык, младосимволисты тем самым получали новые способы «магического» воздействия на душу читателя. Изучение автором исследования языка А. Блока эпохи его ранней лирики необходимо для нашего дальнейшего анализа его поэзии.
В статье А. Паймана «Время и вечность: бесконечность и безвременье в поэзии Александра Блока» рассматривается, соответственно, одно из ключевых понятий творчества поэта. Еще Е. Эткинд в вышеупомянутой статье говорил о «Стихах о Прекрасной Даме» как о текстах, где нет и намека на историческую последовательность времени. Здесь воплотилось неисчислимое время-пространство. Безвременье — то, к чему стремился Блок, создавая драму «Роза и Крест», события которой относятся к 1208 году, но в то же время являются универсальными для любого времени. Словно вне времени находится и «Песня Судьбы», драма, предшествующая «Розе и Кресту».
В статье И.С. Приходько «Мотивы драмы «Роза и Крест» в творчестве А. Блока» автор раскрывает тему, максимально приближенную к предмету настоящего исследования. Известно, что творчество Блока наполнено устойчивыми мотивами, которые идут сквозь тексты многих его произведений (будь то лирика, драматургия или проза). По мнению исследователя, в драме «Роза и Крест» соединяются вместе многие центральные образы и мотивы, наработанные поэтом до написания данного текста. Здесь присутствуют как ведущие темы творчества Блока, так и менее узнаваемые, но все же собственно авторские, не заимствованные частные слова-образы. Кроме того, автор статьи предлагает некоторую классификацию этих идей и образов. Подобную задачу мы видим перед собой в дальнейшей работе, следовательно, этот аспект будет важен для построения нашей собственной классификации. Однако принципиальное отличие будет в характере этого разделения образов. Если И.С. Приходько распределяет идеи-мотивы главным образом по их семантике (философские, рыцарские, о служении Прекрасной Даме и др.), то мы разделим их на заимствованные из французского Средневековья и собственно наработанные.
Таким образом, знакомство с работами предшественников помогает нам составить картину интересов А.Блока. Понимание того, от чего отталкивался автор, каковы были его причины и цели обращения к Средневековой Франции необходимо для анализа драмы «Роза и крест» как в контексте творчества самого поэта, так и общелитературного контекста.
2. Рецепция средневековой французской литературы в драматургии А. Блока
В предыдущей главе мы представили обзор работ, посвященных теме идейных исканий А. Блока в течение жизни и взаимосвязи его творчества со средневековой французской литературой, чтобы выявить степень изученности вопроса и выявить те пункты, которые требуют дополнения или уточнения. Теперь же нашей основной задачей является исследовать драму «Роза и Крест» и перевод миракля «Действо о Теофиле», как произведения, наиболее ярко связанные с эпохой французского Средневековья.
2.1 Драма «Роза и Крест»: ещё о литературных источниках
Несмотря на кажущуюся исчерпанной тему литературных источников главной драмы А. Блока «Роза и Крест», в ней, на наш взгляд, еще остаются некоторые лакуны, которые следует заполнить.
В труде В.М. Жирмунского «Драма А. Блока «Роза и Крест»: Литературные источники», а именно в главе «Французско-провансальская тема» автор утверждает, что провансальский роман XII века «Фламенка» — основной текст, на который опирался поэт, и именно его сюжет был использован для работы. Это утверждение, безусловно, справедливо. Доказательством этому могут служить записные книги Блока и его личная библиотека, которые показывают нам, что он действительно тщательно изучал не только сам роман, но и книгу Поля Мейера «Роман «Фламенка», блоковский личный экземпляр которой хранится в библиотеке А. Блока в «Пушкинском Доме».
В рамках нашего исследования мы обратились к этому фонду для того, чтобы проследить работу поэта над драмой «Роза и Крест». Как отмечал В.М. Жирмунский, А. Блок делал в книгах пометы, которым мы сейчас уделим внимание.
В книге Поля Мейера о романе «Фламенка» мы находим многочисленные подчеркивания, говорящие о тщательной работе поэта над текстом. Рассмотрим, что именно отмечал А. Блок в этой книге.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
В первую очередь следует сказать о страницах, освещающих сюжет романа. Поэт подчеркнул описание ключевого момента ревности мужа главной героини Арчимбаута — заточение своей жены в башню, чтобы никто не мог её видеть:
«Désormais, un seul moyen peut assurer sa sécurité, c’est de tenir sa femme renfermée dans une tour. L’infortunée vécut ainsi deux ans, ne sortant que pour aller à l’église, les dimanches et jours de fêtes, ayant constamment à supporter la mauvaise humeur de son mari».
Итак, ревнивого мужа Арчимбаута могли успокоить только такие жестокие меры, как заточение жены в башню. В общей сложности дама провела в ней два года. Она могла только выходить в церковь по воскресеньям и праздникам.
Меж тем, это не единственные отметки поэта, подчеркивающие безумную ревность мужа Фламенки. Приведем их ниже:
«A la vue de Flamenca il se sentit le Coeur enflammé, inondé d’un feu amoureux, d’une flamme intérieure dont aucune trace n’apparaissait au dehors: au dedans il brûle, au dehors il tremble».
Этот отрывок демонстрирует нам, что сердце Арчимбаута воспламенялось, когда он глядел на свою жену, наполнялось внутренним огнем: он пылал снаружи, а внутри весь дрожал.
«Огнем любовным под замком
Нег столь пленительных, что пылу
Из плена тела не под силу
Уйти, и нет следа вовне,
Тогда как тело все в огне.
Он изнутри горел, но в дрожи
Снаружи стыл — с горячкой схоже
Вела себя его беда.
Он мог бы умереть тогда» […]
Примечательна также следующая цитата в книге П. Мейера, подчеркнутая А. Блоком:
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
«Le jaloux allait et venait, ayat toujours les clés à la main». В ней говорится о том, что ревнивец всегда ходил с ключами в руке. В тексте романа этот отрывок выглядит так:
«И в благородной к ней любви
Позабывали о тоске
Своей. Зажав ключи в руке,
Ревнивец часто появлялся.
Надолго он не оставался,
Но, не затеяны ли шашни,
Следил, и целы ль стены башни»
Так же о таком сюжетном элементе, как ключи в руке, говорит нам следующий отрывок:
«Он ванну запирал ключом,
Который был всегда при нем,
И в комнате сидел наружной»
Этот эпизод упоминается и В.М. Жирмунским, так как данную линию поведения мужа героини А. Блок перенял очень точно, в этом он следовал за провансальским романом, что проиллюстрирует нам следующая цитата:
«Он, говорят, так и спит − с ключом от башни. С тех пор никому у нас нельзя громко слова сказать».
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Работая с книгой П. Мейера, А. Блок тоже сделал пометы в тех местах, где автор описывал интересующий нас эпизод с ключами. Это еще раз подчеркивает его особую значимость для поэта. Ниже — отрывок, который подчеркнул для себя поэт:
«Il fermait la porte avec une forte clé, et restait dehors. Quand Flamenca voulait s’en aller, elle faisait sonner par ses filles une clochette; aussitôt Archambaut courait ouvrir l’huis, et ne pouvait s’empêcher de dire avec un air bourru».
В.М. Жирмунский (вслед за П. Мейером) считает эту черту Арчимбаута гротеском, полагая, что здесь авторы «Фламенки» и «Розы и Креста» преувеличивают силу его ревности. Того же мнения придерживается А.Г. Найман. Однако, мы полагаем, что гротеск (франц. grotesque — причудливый, комичный) заключается в изображении людей в уродливо-комическом виде, и ключевое понятие здесь, соответственно, заключено в комичности. Провансальский роман «Фламенка» же, равно как и драму А. Блока «Роза и Крест» едва ли можно считать произведением, обладающим чертами комизма. На наш взгляд, рассуждения В.М. Жирмунского не абсолютно справедливы. Здесь требуется некоторая оговорка. Данный провансальский роман — признанный образец текста о временах рыцарства и куртуазии. Сам А. Блок в своей рабочей тетради пишет об этом тексте следующее:
«Провансальских романов только два: «Фламенка», в которой изображены провансальские нравы и «Girart de Roussillon», — тем самым подчеркивая исключительную важность рассматриваемого нами текста.
В следующих цитатах, где поэт неоднократно отмечает пассажи Поля Мейера относительно литературной значимости «Фламенки» и её места в литературе Франции, а именно Прованса, мы можем увидеть отношение французского филолога к этому тексту:
«Ce roman occupe dans la littérature provençale une place à part. Il n’a rien de commun avec les vieilles traditions carlovindiennes ou bretonnes; le sujet n’en est pas emprunté aux légends que l’antiquité a transmises au Moyen-âge […]. Flamenca est la création d’un homme d’esprit qui a voulu faire une oeuvre agréeable où fut réprésentée dans ce qu’elle avait de plus brillant la vie des cours au XII-e siècle. C’etait un roman de moeurs contemporaines».
Главная мысль выделенного Блоком отрывка заключена в том, что роман «Фламенка» занимает особое место в провансальской литературе. В нем нет ничего общего со старинными бретонскими традициями. Это произведение некого ученого мужа, желавшего создать прекрасное произведение, где будут представлена жизнь двора XII века, и это роман современных ему обычаев, нравов.
Далее видим следующие отметки А. Блока:
«Il y a beaucoup à prendre dans Flamenca pour l’histoire de la société polie au moyen-âge, le bon ton de cette époque; […] de la traduction que j’ai jointe au texte, afin que précisément de le rendre accessible à ceux qui voudraient néanmoins profiter des renseignements que fournit notre poème sur l’état moral du XII-e siècle».
Как отмечает здесь П. Мейер, в тексте романа «Фламенка» мы можем найти много полезной информации об истории высшего общества Средневековья, он передает благородный тон той эпохи, её нравы, обычаи, состояние нравственности в то время. Примечательно, что эта информация была особо выделена Блоком для работы над своей драмой. Посмотрим его работу далее:
«Nous avons jusqu’ici étudié le roman de Flamenca comme oeuvre littéraire, comme document ulile à l’histoire des moeurs; nous essaierons présentement, en nous plaçant à un point de vue moins général, de lui assigner son rang dans la série des monuments de la littérature provençale».
Как говорится П. Мейером в этом фрагменте, роман «Фламенка» — это литературное произведение, но в то же время и важный исторический документ, полезный для изучения истории обычаев, и его стоит поставить в ряд выдающихся памятников провансальской литературы.
Рассмотрим ниже ещё один отрывок:
«Il appartient à une période à laquelle tôt ou tard viennent aboutir toutes les littératures: celle où le récit d’aventures, si variées, si inouïes qu’on les suppose, ne suffit plus à exciter l’intérêt, où l’imagination n’ayant plus pour les faits extérieurs la curiosité du premier âge se complaît dans la description des sentiments intimes».
Роман «Фламенка», как говорится в этом пассаже, принадлежит периоду, к которому рано или поздно приходят все литературы: рассказа о приключениях становится недостаточно, чтобы поддержать читательский интерес, а воображение читателя наслаждается теперь описаниями интимных чувств.
«Ainsi, notre poète se répend en plaints amères contre l’avarice du siècle, il oppose l’esprit étroit et égoïsme de ses contemporaines à la générosité que déploient les personnages de son roman».
При этом автор «Фламенки», как считает П. Мейер, противопоставляет ограниченность ума и эгоизм его современников тому великодушию, которое широко демонстрируют герои его романа.
Вот что писал по этому поводу исследователь А.Г. Найман:
«Уже в начале XIII в., в ходе войн, которые более отсталый в культурном отношении Север вел против Юга, Провансу с его аристократической куртуазной культурой было нанесено поражение, и оправиться от него он уже не смог. В такую тяжелую для Прованса пору и был создан роман «Фламенка», явившийся своего рода литературной ретроспективой провансальской куртуазной жизни».
Однако есть и иные рассуждения исследователя. А.Г. Найман также утверждает, что чувство ревности, которое поселила в куртуазном до того момента Арчимбауте королева, сделало его, вполне молодого ещё мужчину, стариком, даже практически «не-человеком», просто существом. Исследователь не отрицает некоторую комичность в изображении мужа Фламенки, при этом она имеет в тексте определенную функцию, заключающуюся в нейтрализации традиционной куртуазной морали смехом.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Все это связано с тем фактом, что любовь трубадура к его Даме была в высшей степени идеализирована, это чувство для него — настоящий источник духовности и совершенствования себя. Следовательно, муж Дамы обязан иметь терпимость (особенно в мире любви куртуазной, которая должна была гарантировать ему спокойствие по поводу соблюдения его супружеских прав). Соответственно, ревность мужа распознавалась как тяга к эгоистическому по своей природе обладанию и в куртуазном мире была грехом. Именно поэтому можно отчасти согласиться с тем, что во «Фламенке» присутствуют черты комического: поведение Арчимбаута не совсем соответствует нормам куртуазии, его чрезмерная ревность не оправдана. Однако, как мы отметили выше, сам по себе роман «Фламенка» — важнейший образец куртуазного романа, изображающего нравы своей эпохи. Поэтому не вписывающаяся в эти рамки безумная ревность Арчимбаута может быть истолкована амбивалентно. С одной стороны, она действительно смешна своим гротесковым преувеличением. Но, с другой, — в этом несоответствии заключена боль ухода эпохи возвышенной куртуазной любви, где трубадур возвеличивает свою прекрасную Даму, а муж относится к этому терпимо, ибо таковы правила. Идея рыцарства в начале XIII века, как известно, уже была не далека от упадка.
Подводя небольшой итог изложенным мыслям по этому вопросу, мы можем отчасти согласиться с мнением Поля Мейера, В.М. Жирмунского и А.Г. Наймана о том, что прекрасный образец куртуазности — роман «Фламенка» — в силу начинающегося упадка эпохи рыцарства мог содержать в себе комичные черты в образе персонажа Арчимбаута, однако с той оговоркой, что в этом же явлении может быть заключен, напротив, и некий трагизм. Несмотря на использование автором стилистической фигуры гротеска, текст этого провансальского романа, как мы полагаем, остается ярким образцом выражения возвышенной куртуазной любви.
Кроме того, нам хотелось бы привести здесь еще одно утверждение В.М. Жирмунского, в котором он следует за П. Мейером. Исследователь говорит нам о том, что любовный треугольник романа (Фламенка-Арчимбаут-Гильём) — не что иное, как обычный адюльтер, а любовь героини к Гильому не так уж возвышена, как это кажется на первый взгляд. Истиной причиной её любовного к нему отношения В.М. Жирмунский видит лишь желание отомстить своему ревнивому мужу Арчимбауту за злостное заключение в Башне Неутешной Вдовы. Однако такая интерпретация идет в разрез со всеми приведенными выше цитатами исследователей относительно художественной ценности романа «Фламенка» и тех важных смыслов, которые она в себе содержит. В признанном образце куртуазного романа просто невозможно обвинить героиню в столь низменных и корыстных целях. Взглянем на следующую цитату, как доказательство нежных чувств героини:
«Ведь это, уступив напору,
Я ради вас сдаюсь Амору.
Свою вам верность доказать я
Хочу, вас заключив в объятья
И поцелуй вам, друг мой, дав.
В вас виден благородный нрав,
Вы — куртуазности пример:
Должна почтить на свой манер
Любая дама вас бесспорно
И вашу власть признать покорно».
Его ласкает и целует
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Она и радости дарует
Словами, жестом, взором, всем»
Меж тем, возвышенность чувств Гильёма Неверского также не оставляет сомнений:
Молил он: «Сжальтесь, поимейте
Чуть состраданья, пожалейте!
[…]
Ум, красота и благородство,
Манеры ваши, куртуазность,
Слов и приемов сообразность,
И хор похвал вам — привели
Меня сюда; благоволи
Вы согласиться — ваш я буду,
Сему свершиться дайте чуду.
Позвольте вашим быть слугой —
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
И мне не нужен дар другой:
Быть здесь по вашему приказу —
И всё […]»
Однако стоит также упомянуть значимую деталь: в тексте романа «Фламенка», как полагает А.Г. Найман, тем не менее, происходит обуздание ревности, что и является «куртуазной» фабулой текста. Исследователь называет это «восстановлением куртуазного равновесия».
На наш взгляд, А. Блок, обращаясь к эпохе Средневековья, а именно к куртуазным временам расцвета идеи рыцарства, сохранил их в своем тексте. Его целью было передать нравы той эпохи и выразить красоту служения рыцаря Прекрасной Даме. В отличие от точки зрения В.М. Жирмунского, упомянутой выше, мы полагаем, что в его драме «Роза и Крест» доля комизма в образе Арчимбаута снижена до минимума. Интересуясь на протяжении своего творческого пути переломными эпохами и временами важных перемен в обществе, поэт обратился здесь к 1208 году, началу XIII века, когда намечался упадок идейных основ куртуазии (как это отмечают некоторые исследователи, в частности, В.М. Жирмунский), однако, А. Блок, тем не менее, передает здесь возвышенные идеалы и дух того времени.
Арчимбаут А. Блока хоть и ревнив, но это чувство не выглядит у него комичным и гротескным. Он сохранил некоторые черты своего прототипа из романа «Фламенка», однако они не представлены нам преувеличенно или смешно. Его ревность скорее болезненна и печальна, у неё иной эмоциональный фон, нежели в провансальском романе:
«Вы поняли, что спорить со мной бесполезно! Сейчас, не медля, — в Башню Неутешной Вдовы! И да поможет вам исправиться святой Иаков Кампостельский! Ступайте!».
Сравним сцены ревности, где Арчимбаут желает отрезать волосы супруге. Отрывок из «Фламенки»:
«И, на себя в безумной злобе,
В жару дрожит он и в ознобе,
Рвет волосы, кусает губы,
Бьет по щекам, сжимает зубы,
Взгляд, жалящий Фламенку, дик.
Он с наслажденьем бы остриг
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Ее волос тугие пряди.
«Н’Изменница, чего я ради
Не колочу вас, не душу,
Прически вашей не крушу?»
Налицо действительно гротесковая ревность, о которой мы уже упоминали выше. Арчимбаут буквально теряет свое лицо под давлением этого разрушительного чувства. Взглянем на аналогичную сцену у А. Блока:
«Святой Иаков!
Какие волосы! — Супруг примерный
Давно бы их остриг! — Ну, ну, не плачьте…»
Я пошутил…»
Блоковский герой Арчимбаут вызывает скорее чувство острой жалости, сочувствия к человеку, терзаемому чрезмерной любовью к жене, переросшей в ревность не по его воле, а по причине сильных чувств и внутренних переживаний.
После того, как Изора лишилась чувств в Башне Неутешной Вдовы, супруг искренне испугался за неё и требовал немедленного освобождения:
«Воды! Приведите ее в чувство! — Еще! Она приходит в себя! Она свободна, -скажите ей! Завтра — май! Бертран привез жонглера! Мы развеселим ее! Только приведите ее в чувство!»
Арчимбаут из романа «Фламенка» уступает жене и дарит ей свободу только из собственной выгоды, когда узнает, что супруга остыла к нему именно из-за своего заключения:
«- Клянусь святыми всеми — впредь
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Так строго за собой смотреть,
Как делать то доныне вам»
-Пришлось. Согласны — по рукам!»
Как мы видим из приведенных выше цитат и рассуждений, между текстами романа «Фламенка» и драмой А. Блока «Роза и Крест» есть действительно важные различия, касающиеся, главным образом, эмоциональной составляющей произведений. Муж главной героини, Арчимбаут, схож с блоковским аналогичным персонажем лишь с точки зрения сюжетной линии поведения. Важным дополнением и оговоркой к мнению В.М. Жирмунского является мысль об истиной куртуазности романа «Фламенка» и его главной героине. Любовь её — не «двусмысленный адюльтер», наполненный желанием отомстить ревнивому мужу, а возвышенное чувство юной владелицы замка к куртуазному возлюбленному. А. Блок еще более приближает своих героев к вершинам куртуазных идеалов и ценностей, к особому духу той эпохи, снизив гротесковость и комизм персонажа Арчимбаута, изменив эмоциональный дух произведения. Если быть точнее, то он не просто изменил его, а задал свой собственный тон в тексте драмы. Поэт перенял у романа «Фламенка» помимо некоторых сюжетных мотивов отдельные бытовые описания, воспользовавшись этим текстом, как идеальным источником информации подобного рода. Взглянем на одну из его помет в книге П. Мейера:
«Au matin, quand le soleil, quasi vergogneux, se montra rougissant, après qu’on eut matines, vous eussiez entendu retenir trompes et clairons, trompettes et cors , cymbales, tambours et flûtes, non point de pasteurs, mais de ceux qui sonnaient et flûtes, non point de pasteures, mais de ceux qui sonnaient l’appel au tournoi et mettaient en mouvement chevalières et chevaux».
Поэтом отмечена идиллическая картина утреннего пробуждения природы и подготовка рыцарей к турниру, где все наполнено звуком горнов, флейт и рожков, где трубят сбор в турнире, и появляется оживление среди рыцарей. Это лишь один из примеров, коих в тексте провансальского романа можно найти достаточно. В.М. Жирмунский говорил об этом в своем труде, утверждая, что «Фламенка» служила важным источником быта замка и его обитателей.
Поэт, возможно, хотел обратить внимание и на мельчайшие портретные подробности образа Арчимбаута, подчеркнув для себя следующий абзац:
«Au temps qu’Archambaut était jaloux, sauvage, farouche, vivait en Bourgogne en chevalier […]. Il avait les cheveux blonds frisés et ondoyants, le front blanc, haut, une et large, les sourcils noirs et arqués, larges et bien fournis; ses yeux étaient grands, le nez long et droit […]».
Однако поэт в итоге не последовал этому намерению, и здесь он расходится с исходным текстом, оставляя идею портретного описания мужа Изоры неосуществленной.
Таким образом, эти рассуждения, освещающие внимательное изучение А. Блоком романа «Фламенка», частично подтверждают слова В.М. Жирмунского по поводу источника сюжета «Розы и Креста» и некоторых его бытовых реалий. Однако же, на наш взгляд, есть еще один очень важный автор эпохи Средних веков, чьи произведения повлияли на рассматриваемую нами драму.
Речь идет о Марии Французской, автору сборника из двенадцати лэ, с сюжетом которых А. Блок, несомненно, был знаком. Это подтверждается его рабочими тетрадями, посвященными драме «Роза и Крест», хранящимися в рукописном фонде «Пушкинского Дома» ИРЛИ РАН.
Дело в том, что еще В.М. Жирмунский отметил связь драмы А. Блока с «Лэ» Марии, однако он, тем не менее, добавил, что связь эта — лишь эмоциональная. Отмечая схожесть общего эмоционального фона произведений, исследователь отрицает сходство сюжетов. Именно на этом моменте нам необходимо заострить внимание.
Что касается эмоционального фона «Розы и Креста» и «Лэ», то здесь исследователь абсолютно справедлив. Эта точка зрения очень точно продолжает нашу мысль по поводу отличия «Розы и Креста» от «Фламенки» духом и эмоциональной составляющей произведений. По нашему предположению, А. Блок, изучив текст провансальского романа и комментарий П. Мейера в книге «Le Roman de Flamenca», проработав некоторые его мотивы и сделав нужные отметки в своем экземпляре книги, действительно кое-что из него почерпнул. Однако в «Лэ» Марии Французской, с которыми был знаком поэт, присутствуют те же самые сюжетные мотивы. Здесь мы имеем в виду важную деталь сюжета «Фламенки», «Розы и Креста» и лэ Марии, а именно заточение главной героини в башне ревнивым мужем.
Прежде чем подробнее осветить этот вопрос, приведем определение жанра лэ, данное самим Гастоном Парисом в его труде «La littérature française au Moyen Age (XI-e — XIV-e siècle)», с которой, что важно, был хорошо знаком и А. Блок, изучая французскую литературу при работе над драмой:
«Ce sont des contes d’aventures et d’amour, où figurent souvent des fées, des merveilles, des transformations; on y parle plus d’une fois du pays de l’immortalité, de cette île d’Avalon où les fées conduisent et retiennent les héros; on y mentionne Arthur, dont la cour est parfois le théâtre du récit, et aussi Tristan…Ce sont en grande partie débris d’une ancienne mythologie, d’ordinaire incomprise et presque méconnaissable; les personnages des contes celtique sont naturellement transformés en chevaliers; il y règne en general un ton tendre et mélancolique…».
Главная мысль здесь заключается в следующем: лэ повествуют о приключениях и любви, в их текстах часто фигурируют феи, волшебство, различные трансформации. Большое воздействие на них оказывает античная мифология, а персонажи из кельтских рассказов трансформировались в рыцарей. И, на наш взгляд, завершается этот пассаж очень важной мыслью: в лэ царит в целом нежный и меланхоличный тон изложения.
Вместе с тем, здесь важно и то, что в своей рабочей тетради при работе с драмой «Роза и Крест» А. Блок внимательно изучал труд Гастона Париса и делал из него необходимые выписки. В частности, им переведено данное определение лэ, приведенное выше, из которого он выписал все важные детали, в частности, о меланхоличном тоне лэ. Выписано поэтом и имя Марии Французской.
Далее А. Блок дает перечисление наиболее важных лэ (продолжая переводить Г. Париса). Среди них — «Lanval» («Ланваль»), «Yonec»(«Йонек»), «Titorel» («Титорель»), «Guingamor» («Гингамор») и «Tiolet» («Тиоле»). Заметим, что сегодня лэ «Titorel», «Guingamor» и «Tiolet» исследователи относят к анонимным лэ и не приписывают авторство Марии Французской.
А. Блок, выписывая названия наиболее известных лэ, кратко пересказывал в скобках их содержание.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Все это говорит о том, что поэт был хорошо знаком с лэ Марии Французской и их содержанием как минимум через книгу Г. Париса «La littérature française au Moyen Age (XI-e-XIV-e siècle)», находившейся в его личной библиотеке.
Как отметил В.М. Жирмунский, эта книга должна храниться на данный момент в библиотеке А. Блока в «Пушкинском доме» ИРЛИ РАН в Санкт-Петербурге. Однако исследователь делает пометку на полях о том, что данный экземпляр книги был утерян и сейчас, вероятно, хранится в личной библиотеке профессора Г.А. Гуковского.
Меж тем, нами была обнаружена статья сотрудницы «Пушкинского дома» О.В. Миллер «Литературное наследие XX века: библиотека Александра Блока», где дается очень важное уточнение. После выхода «Описания» − трех книг, содержащих описание личной библиотеки А. Блока (как русских, так и иностранных) − работа по выявлению и поиску потерянных экземпляров активно продолжалась. Некоторые из них «отрывались» от основных собраний и находились в частной собственности или иных книгохранилищах. Недавно двум книгам удалось вернуться в основной фонд А. Блока, среди них − «Божественная комедия» Данте и Paris G. «La littérature française au moyen âge». Вторая из них вернулась в ИРЛИ в 80-е годы XX века в составе собрания В.М. Жирмунского. Исследователь уточняет, что остается загадкой, как эта книга оказалась у него. Вероятно, он использовал этот экземпляр для работы над своим главным трудом − «Драма А. Блока «Роза и Крест»: Литературные источники», а затем он остался в его книжном собрании.
Для нашего исследования было важно найти экземпляр книги Г. Париса, принадлежавший А. Блоку, так как, согласно В.М. Жирмунскому, в ней было множество помет о французской литературе, особенно − что важно − в главе о лэ Марии Французской. Обратившись в «Пушкинский дом», мы действительно обнаружили книгу Paris Gaston «La littérature française au Moyen Age (XI-e-XIV-e siècle)» в составе фонда В.М. Жирмунского. Однако эта книга очень маловероятно когда-то принадлежала именно А. Блоку, так как на её форзаце нет фирменной росписи поэта, а в самой книге практически нет упомянутых В.М. Жирмунским «множественных помет» при работе с текстом. Тем не менее, обратим внимание на то, что в данном экземпляре некоторые пометы все-таки присутствуют и сделаны они красным карандашом исключительно в главе о «Лэ» Марии Французской, а именно в тексте подчеркнуты наиболее известные по мнению Г. Париса лэ Марии, которые мы упоминали выше и названия которых именно из этой главы выписал в рабочую тетрадь поэт:
«Les plus célèbres ou les plus beaux des lais de Marie sont ceux de Lanval (un chevalier est aimé d’une fée, qui finit par l’emmener avec elle, d’Yonec (c’est à peu près le conte de l’Oiseau bleu), de Frêne (apparente à l’histoire de Griselidis), de Bisclavret (histoire de loup-garou), d’Eliduc (double amour d’un chevalier, résurrection d’une de ses deux amies et résignation de l’autre)».
Однако всё это оставляет открытым вопрос о местонахождении подлинного экземпляра А. Блока книги Г. Париса, и при дальнейшем исследовании нашей темы было бы не только интересным, но и необходимым попытаться найти данную книгу.
Тем не менее, рабочая тетрадь А. Блока безоговорочно доказывает его знакомство с «Лэ» Марии Французской. Упоминание о её лэ меж тем было и в романе «Фламенка», и в комментарии П. Мейера. Речь идет о следующей цитате, действие которой относится уже к весеннему празднику:
«Ensuite se levèrent les jongleurs, tous voulant se faire écouter. Alors vous eussiez entendu retenir des instruments montés à tous les tons. Quiconque savait un nouvel air de viole, une chanson, un descort, un lai, faisant de son mieux pour se pousser en avant. […] l’un chante les fidèles amants, l’autre le lai que fut Ivan».
Касательно этой цитаты Поль Мейер делает такое уточнение по поводу лэ: «les fidèles amants — la touchante histoire des Deux Amants — est le sujet d’un lai de Marie de France; toutefois ce n’est point à ce joli récit que se rapporte l’allusion de Flamenca». Речь идет о том, что «верные влюбленные», о которых поют на празднике, − трогательная история двух любовников, являющаяся сюжетом одного из лэ Марии Французской («Deux Amants»). Это уточнение А. Блок также подчеркнул в книге П. Мейера, делая акцент на упоминании о лэ Марии.
Вернемся к нашей мысли о том, что в драме «Роза и Крест» А. Блок мог сюжетно опираться не только на роман «Фламенка», но и на лэ Марии Французской. Кроме того, мы осмелимся предположить, что её лэ ближе драме поэта, чем провансальский текст эмоциональным фоном произведения, его духом и общим настроением. В анализе этой составляющей нам поможет, в частности, определение лэ, данное Г. Парисом, которое мы привели выше.
Обозначим круг текстов, которые мы будем рассматривать с этой точки зрения. К ним относятся такие лэ Марии Французской, как «Йонек», «Соловей» и «Гижмар». Обратим внимание на то, что выбранные тексты мы соотносим именно с драмой «Роза и Крест».
Выбор текстов обусловлен одной важной их составляющей: в них присутствует сюжетообразующий элемент, которым драма «Роза и Крест» с ними связана и который присутствует и в романе «Фламенка». Это мотив заточения в башню жены её ревнивым мужем, популярный в средневековых песнях на тему несчастливого замужества (chansons de mal-mariée).
Приведем отрывок из лэ Марии «Соловей»:
«E eus le poient bien fere,pres esteient lur reperefurent lur maisuns
E lur sales e lur dunguns;
N’I aveit bare ne deviseun haut mur de piere bise».
По сюжету этого лэ жена одного из доблестных рыцарей любит другого, не менее благородного, являвшегося её соседом. В отличие от романа «Фламенка», здесь влюбленные ведут себя осторожно и видятся только через окно, любуясь друг другом издалека. Их любовь, таким образом, более возвышена. Однако, когда мужа не было рядом, её «охраняла» высокая стена, о чем и повествуется в приведенном отрывке. Автор лэ описывает героев куртуазными:
«En Seint Mallo en la cuntree
Ot une vile renumee.chevalers ilec maneёntdeuz forz maisuns [i] aveient».
И также:
«Li uns aveit femme espusee,, curteise e acemee;merveille se teneit chierel’usage e la manere».
В этом фрагменте говорится о том, что супруга одного из благородных рыцарей была очень мудра, куртуазна, прекрасно держала себя и знала хорошие манеры.
Так, в лэ Марии «Соловей» мы наблюдаем мотив ограждения ревнивым мужем жены от общения с внешним миром, что сближает этот сюжет с драмой «Роза и Крест», где эта ситуация развернута на примере персонажей Изоры и Арчимбаута.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Далее взглянем на отрывки лэ «Yonec»:
«En Bretain(e) maneit jadisriches hum viel e antis;Carwent fu avouez
E del paîs sire clamez;
[…] Femme prist pur enfanz aveir,
Quê aprés lui fuissent si heir.haute gent fu la pucele,, curteise e forment bele,
Quê al riche hume fu donee.sa beauté l’ad mut amee.ceo kê ele ert bele e gentre,
En li garder mist mut s’entente:sa tur l’ad enserreeune grant chambre pavee».
Лэ «Йонек» повествует о богатом старике, жившем в Бретани, который взял себе в жены прекрасную девушку, принадлежавшую высшему обществу и обладавшую прекрасными манерами, умевшую держать себя и бывшую очень куртуазной. Старик любил её, потому что она была очень красива и грациозна. Оттого он начал стеречь её, а затем закрыл в башне, желая, чтобы никто, кроме него, не мог увидеть её. Кроме того, он приставил наблюдать за ней свою сестру, чтобы стеречь супругу еще строже:
«Il ot une sue serur,
Veillé e vedve, sanz seignur;od la dame l’ad miseli tenir meuz en justise».
Бедняжка томилась в башне и тосковала, она начала терять красоту из-за частых слёз и вздохов:
«Mut ert la dame en grant tristur;lermes, od suspir e plur
Sa beuté pert en teu mesure»
Сходные чувства испытывает и Изора в драме «Роза и Крест», томясь в Башне Неутешной Вдовы, что проиллюстрирует следующая цитата:
«Боже Милосердный! Легче быть рабыней у армянина, лучше таскать камни и бревна! Алиса! Подойди сюда! […] Я умираю с тоски, Алиса»
Дама в лэ «Йонек» пожелала иметь возлюбленного, как дамы в прежние времена, и он прилетел к ней птицей. Изора же в этот момент начинает от тоски играть с Алисой, разыгрывается диалог, словно дама говорит со своим воображаемым возлюбленным, реплики которого озвучивает служанка. «Рыцарь» обещает Изоре, что придет к ней потайным ходом.
И, наконец, приведем отрывок из лэ «Гижмар», сюжет которого также связан, по нашему мнению, с «Розой и Крестом» мотивом заточения жены в башню:
«Ki esteit chief de cel regné.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Li sires ki la mainteneitfu velz humme e femme aveit,dame de haut parage,, curteise, bele e sage;esteit a desmesure;ceo purportoit sa nature»
Доблестный, умный и красивый Гижмар оказывается в городе, где властвует старик, женатый на прекрасной юной девушке дворянских кровей, куртуазной и красивой. Но старый супруг невероятно ревнив, и от своей безумной ревности запер свою жену в башне. Дама меж тем излечила Гижмара от ран, и они полюбили друг друга. В этом лэ, пройдя множество испытаний, влюбленные остаются вместе.
Мария Французская в лэ «Гижмар» так же подробно описывает силу ревности мужа, делает акцент на строгости его поведения:
«Tels [est] de eage le trespas.ne la guardat mie a gas.un vergier suz le dongun,out un clos tut envirun;vert marbre fu li muralz,
Mult par esteit espés e halz;
N’i out fors une sule entree, fu noit e jur guardee»
У подножия донжона находилась ограда, которая окружала всё зеленой мраморной стеной, невероятно высокой и толстой. Там был только один выход, и он охранялся день и ночь. Внутри стены сеньором была оборудована комнатка, чтобы держать там его жену для полной уверенности в ней. В этой комнате и была молодая женщина заключенной.
Примечательно, что в прислужницы ей была дана благородная и воспитанная молодая девушка:
«La fu la dame enclose e mise.pucele a sun servise»
Здесь необходимо вспомнить для сравнения, что у Изоры в «Розе и Кресте» также есть служанка Алиса.
По сюжету лэ «Гижмар» никто не мог проникнуть внутрь этих стен, только старый евнух, бывший священником дамы. Он накрывал ей на стол, служил службы. Он давно потерял всю свою мужскую силу, иначе ревнивый муж героини не смог бы ему доверять:
«Uns vielz prestres blancs e florizla clef de cel postiz;plus bas membres out perduz:
Autrement ne fust pas creéz;
Le servise Deu li diseit
E a sun mangier la serveit»
Приведем здесь для сравнения примечательный факт того, что и в драме «Роза и Крест» был капеллан, дававший советы Арчимбауту и наблюдавший за Изорой. Однако у Блока он представляет явно отрицательного персонажа.
Герои лэ «Гижмар», как и в предыдущих рассмотренных нами лэ, куртуазны и доблестны. Во всём королевстве не было юноши прекраснее Гижмара:
«Guigeimar noment le dancel,rёaulme nen out plus bel»
Юноша был храбрым и мудрым, и все его очень любили:
«Li vadlet fu sages e pruz,se faseit amer de tuz»
Жена ревнивого старика, будущая возлюбленная Гижмара, не уступала герою в положительных качествах:
«Une dame de haut parage,, curteise, bele e sage»
Таким образом, рассмотрев три лэ Марии Французской — «Соловей», «Йонек» и «Гижмар», мы можем сделать некоторые выводы. Очевидно, что эти тексты имеют сюжетные сходства с драмой А. Блока «Роза и Крест». Они, как мы полагаем, могли привлекать А. Блока не только сюжетно-идейным содержанием, где в лице главных героев мы наблюдаем настоящих представителей эпохи рыцарства и куртуазности, но и эмоциональной составляющей: нежным, меланхоличным тоном, свойственным лэ.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Кроме того, благодаря рабочим тетрадям поэта и упоминаниям В.М. Жирмунского о различных подчеркиваниях в блоковском экземпляре труда Г. Париса «La littérature française au Moyen Age (XI-e-XIV-e siècle)» в главах о Марии и её лэ мы можем не сомневаться, что Блок знал тексты «Лэ» и работал с ними.
Если сюжетно «Роза и Крест» достаточно близка не только лэ Марии, но и провансальскому роману «Фламенка», то в эмоциональном плане она ближе только к лэ Марии Французской. Здесь мы имеем в виду общее настроение, «дух» произведения. Вспомним, что в определении жанра лэ, данного Г. Парисом, одним из ключевых моментов является именно описание их настроения: «il y règne en general un ton tendre et mélancolique» — там правит в целом тон нежный и меланхоличный. Герои лэ проходят много испытаний, влюбленные томятся и страдают, добиваются или трагически лишаются своей любви. В них нет гротесковых черт, комичности, невозможно представить, чтобы их ситуации вызвали смех или улыбку читателя, в то время как не один исследователь, как мы отмечали, указал на черты комического в романе «Фламенка».
2.2 «Действо о Теофиле»: сопоставительный анализ старо-французского оригинала Рютбёфа и перевода А. Блока
Для того, чтобы приступить к рассмотрению перевода А. Блоком миракля о Теофиле, обратимся к самому понятию перевода с научной точки зрения.
По мысли Поля Рикёра, «понимать − значит переводить», то есть изучать и осваивать чужое, избавляясь от «чуждости» в процессе такого взаимодействия. Основным движущим средством и механизмом диалога культур, в таком случае, является перевод.
Традиционный смысл перевода в лингвистическом понимании заключается в передаче одного текста средствами другого языка. В действительности же это более широкое понятие − «герменевтический акт», как об этом пишет А.И. Жеребин в своей статье «Проблема перевода в герменевтическом освещении». И от этого акта зависит вся история общества.
Автор статьи также рассматривает перевод, как фундаментальную проблему науки культурологии. По мнению исследователя, в России на данный момент широкий взгляд на эту проблему основан на достаточно хорошо развитой традиции рассмотрения литератур и культур разных наций со сравнительно-исторической точки зрения. Однако он добавляет, что пока это не осознается, как отдельное направление, обладающее своими особенностями. Тем не менее, уже началось освоение в этом аспекте опыта зарубежной науки. На данный момент наблюдается зарождение новой области знаний гуманитарных наук − «translation studies». Так, взаимодействие и связь разных литературных традиций становится частным случаем языковой практики переводов, и это явление регулирует социальные коммуникации.
Известны три основных типа, на которые подразделяются переводы: дословный, эквивалентный и вольный. Названия их говорят сами за себя: в дословном автор старается максимально точно перевести каждую лексему, что может идти в ущерб художественности и стилю (а в стихах −и рифме), в вольном переводчик, напротив, уделяет больше внимания форме, а содержание может сильно отличаться от исходного текста; и, наконец, в эквивалентном автор старается соблюсти некий баланс − не дать тексту потерять основного смысла, но в то же время не буквально и дословно переводить каждое слово, а подбирать эквиваленты, более подходящие культуре народа, на чей язык переводится произведение.
Цели переводчиков в обращении к тем или иным текстам для работы могут быть совершенно разными. В частности, перевод можно рассматривать, как средство субъективного выражения изображаемой эпохи, на чем мы и сделаем уклон в наших рассуждениях ниже.
В 1907 году А. Блок впервые серьезно занялся материалом, связанным с эпохой Средних веков во Франции. Поэт перевел миракль «Действо о Теофиле» французского поэта Рютбёфа для Старинного театра Н.Н. Евреинова и Н.В. фон дер Остен-Дризена.
А. Блок подошел к работе со всей тщательностью. Кроме самого текста, он представил и «Предисловие», в нём передана история самого Теофиля. Этот персонаж являлся реальным историческим лицом, он был «экономом» в некой церкви в Киликии примерно в 538 году. Его история была не раз обработана в Средневековье. Е.Г. Эткинд в своей статье «Французское средневековье в творчестве Александра Блока» задается вопросом, почему поэт выбрал именно этот текст для перевода, полагая, что главной причиной был далеко не заказ этой работы Н.В. Дризеном. Дело в том, что многие издатели предлагали поэту выгодные заказы, но чаще всего их попытки не завершались успехом. Е.Г. Экинд полагает, что А. Блок брался лишь за ту работу, которая соответствовала его внутреннему миру и потребностям. Исследователь приводит несколько предположений, почему миракль заинтересовал поэта.
В частности, это случилось потому, что «Действо о Теофиле» — вполне типичный текст эпохи Средних веков и искусства того времени, так как в нём показан вечный конфликт между силами добра и зла через образ Богородицы (а этот аспект еще более усиливал интерес А. Блока, в то время находившегося под большим влиянием соловьевской философии, идей о Вечной Женственности и Прекрасной Даме) и Дьявола, противостоящих друг другу в борьбе за душу человека. Напомним, что спасение кающегося грешника — монаха Теофиля — было одним из наиболее известных чудес Богородицы.
Следующей возможной причиной пристального внимания поэта к работе над мираклем Е.Г. Эткинд считает интерес А. Блока к наивному, простейшему аллегоризму текста, его достаточной абстрактности, а значит, добавим мы, нахождением его словно вне времени и универсальности — чертами, которыми так старательно хотел наградить поэт драму «Роза и Крест».
Наконец, еще одной чертой, которая, по мнению Е.Г. Эткинда, возможно привлекла А. Блока в этом средневековом тексте, было интересовавшее его в искусстве той эпохи соединение противоположностей, в частности, соединение набожности и скоморошества. В тексте «Действа о Теофиле» соединены религиозность, спиритуализм с достоверной действительностью, происходящей вокруг, её деталями.
В рамках нашего исследования нам необходимо понять, как А. Блок подошел к работе над этим материалом, как выполнен его перевод: насколько близок он к тексту оригинала; с чем связаны случаи вольного перевода или отступление от подлинника, то с чем это связано и какова их функция.
Для анализа перевода А. Блока нам помогут статья Е.Г. Эткинда, указанная выше, статья И.А. Ревякиной «Перевод «Действа о Теофиле»: история текста и его цензурное искажение».
Е.Г. Эткинд в своей работе уделил внимание стилистическому аспекту перевода миракля, работая с французским текстом и каноническим переводом А. Блока. И.А. Ревякина же главным образом обращает внимание на искажения оригинального текста, которые пришлось сделать под влиянием цензуры, работает она с двумя вариантами перевода: изначальным, т.е. черновым, и цензурным. Также ею обращается внимание на попытку А. Блока, спустя немного времени, вернуть произведению исходные черты, заданные Рютбёфом.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
А. Блок переводил миракль, пользуясь редкой книгой Michel et Monmerqué. Théàtre français au Moyen âge (XI-XIVs.). Paris, 1839. Chez Delloye éditeur et Firmin Didot. Книга была билингвальной, так как в ней содержался как старофранцузский, так и современный французский тексты. Поэт работал с прозаическим переводом на современный язык.
Некоторые современные А. Блоку рецензенты отмечали удачность проделанной им работы, однако наравне с положительными отзывами сразу после выхода спектакля обсуждалось и вмешательство цензуры, наложившее на текст большой отпечаток. В частности, Л.Я. Гуревич выразила мысль о том, что перевод «Действа о Теофиле» обесцветил текст оригинал. Подобные отзывы влияли на то, как поэт оценивал проделанную им работу.
Обозначим основные изменения в тексте оригинала А. Блоком до попытки вернуть мираклю исходный смысл:
· «вырезаются» из текста все связанные с религией и Богом понятия, понятие «Бог» отсутствует, он заменен на некого абстрактного «хозяина»;
· средневековая Мадонна трансформируется в такого же абстрактного «Светлого Духа»;
· «выброшена» практически вся молитва Теофиля к Мадонне;
· епископа заменен на «кардинала»;
Таким образом, мы видим, что работа над текстом под влиянием цензуры отняла у оригинала основной смысл, его «сердце», так как А. Блок был вынужден смягчить богоборческие реплики главного героя. Французский средневековый поэт Рютбёф желал передать в своем тексте истинное покаяние человека, совершившего один из самых страшных грехов (отречение от Бога), но пришедшего просить защиты у самой Богородицы, а также показать истинное чудо прощения Мадонной этого грешника. Замена же Бога на «кардинала» и вырезание большей части молитвы Теофиля сводит сюжет к раскаянию корыстного «эконома» церкви в нечестивых мыслях и поступках и возвращение его на службу, так как в новом варианте изменились масштабы проступка и прощения главного героя миракля. Помня о важности для А. Блока мифа о Прекрасной Даме, можно представить, как тяжело, возможно, далась поэту эта вынужденная цензурная замена Богородицы на Светлого Духа. В отмеченном выше отзыве Л.Я. Гуревич содержалась и её мысль о том, что пьеса была освещена вовсе однобоко, чему способствовали потеря религиозной окраски в переводе, выступление на первое место «наивной угловатости», юмористических черт, потеря глубоких внутренних мотивов оригинала.
Именно поэтому поэт пытался переписать перевод «Действа о Теофиле» в дальнейшем, как на это указывает исследователь И.А. Ревякина. А. Блок действительно хотел вернуть тексту изначальный смысл. Это подчеркивает важность для него отстаивания и сохранения темы Вечной Женственности, а также средневековой амбивалентности изображаемого: смешения высшего, религиозно-спиритуалистического и низкого, бытового, земного планов.
По мысли И.А. Ревякиной, текст перевода, исходя из числа стихов, изначально был полным, без сокращений. Все особенности, присущие стихотворному тексту (рифма, ритм строфика), были сформированы еще в черновике. Цензурные изменения были введены также еще в черновые наброски, они были надписаны над текстом карандашом. Важно, что изначально в черновике А. Блок ввел фигуру Всевышнего, на которого негодует Теофиль, что сохраняло тему богоборчества, присутствующую в средневековом тексте. Однако цензура вынудила его изменить этот текст.
В ноябре 1909г. поэт написал в редакцию журнала «Новое слово» с предложением напечатать «Действо о Теофиле», вскоре миракль появился в газете «Слово». Основные изменения в тексте тогда касались обозначения Мадонны вместо прошлого варианта «Светлый Дух» и полный текст покаянной молитвы героя к ней. Следующая попытка вновь послать миракль на печать в 1911 году не увенчалась успехом: сборник «Стожары», для которого А. Блок выслал редактору текст, не состоялся.
В итоге «Действо» напечатали впервые в альманахе «Стрелец», в первом его сборнике в 1915г. Тот текст содержал частичное устранение влияний цензуры. Затем миракль выходил еще через год, в 1916 году в сборнике «Театр».
Для того, чтобы внимательнее рассмотреть, как А. Блок передал историю средневекового «эконома» церкви в своем переводе, приступим к самостоятельному сравнительному анализу этих текстов.
Возьмем в качестве примера самое начало миракля, где Теофиль начинает свою богоборческую речь, для сравнения приведем здесь текст оригинала, раннюю редакцию А. Блока и окончательный вариант.
Таблица 1
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Помимо упомянутой замены Бога на господина, а епископа на кардинала, отметим некоторые стилистические и лексические различия переводов. В обоих вариантах А. Блок опускает крик отчаяния Теофиля, с которого начинается его пассаж, обращенный к Всевышнему. Восклицания «Ahi! Ahi!» в старофранцузском варианте поэт опустил. Это междометие точнее всего перевести на русский словом «Увы!», и его отсутствие делает речь Теофиля менее трагичной, так как снижается экспрессия. Кроме того, сразу после данного междометия в тексте оригинала звучит обращение к Богу, сопровожденное эпитетом «Diex, rois de gloire», что можно перевести как «Господь Всемогущий». А. Блок тоже его опускает, оставив только номинацию: «Господь и Бог», а в цензурном варианте — «Мой господин», что снова немного снижает экспрессивность его обращения.
С другой стороны, А. Блок добавляет в обоих вариантах лексему «мольба», хотя в оригинальном тексте её не было. Фраза блоковского героя «В своей мольбе / Я столько помнил о тебе!» смягчает настроенность Теофиля против «хозяина», чем героя Рютбёфа против Бога, ведь он молился и помнил его.
В старо-французском тексте Теофиль говорит о том, что Бога он «столько хранил в своей памяти», что теперь всё растратил, подарил бедным. Упоминание о бедных также опущено у А. Блока, и здесь сложно судить о причине такого изменения оригинала. Возможно, поэт хотел стереть из текста некоторые поступки Теофиля, которые можно истолковать как положительные. «Все роздал, раздарил, что мог» звучит заметно менее эффектно (словно герой беспечно все потратил), чем «Et tout ai aus povres tendu» («всё отдал бедным»). Отметим, что в этой фразе окончательный цензурный вариант даже ближе к оригиналу, чем черновой, так как А. Блок заменил лексему «думал» на дословный перевод «помнил о тебе» («gardé en mémoire»)
Далее, в оригинальном тексте не упоминается «король», появившийся в переводе: фраза о епископе, сделавшего ему мат, заканчивается тем, что он оставил Теофиля «совсем одного», ни с чем, и ему не остается ничего, кроме как умереть от голода, если он не раздаст свои вещи, чтобы добыть себе хлеб насущный. А. Блок облекает этот пассаж в более бытовые и реалистичные детали: «Подрясник свой к ростовщикам / Снесу, иль жизни я лишусь». Вероятно, здесь поэт также хотел снизить выразительность, общий эмоциональный дух посыла Теофиля, сделать его более приземленным и реалистическим. В остальном в этом отрывке А. Блок в целом следует оригинальному средневековому тексту.
Рассмотрим также окончание этой длинной речи Теофиля, в оригинале обращенной к Богу.
В средневековом варианте Рютбёфа Теофиль причитает о том, как хотел бы он попробовать найти Бога, достать до него и сражаться против него. И он бы тогда заставил его дрожать:
«Se or pooie a lui tancier,
Et comatrё et escremir,char li feroie fremir»
В варианте А. Блока Теофиль не говорит так смело и резко, напрямую, что именно он сам хотел бы пойти и сражаться:
«Ах! Славный бы провел денек,
Кто подстеречь его бы мог,
Побить, посечь, пообтесать!
Да только − как его достать? […]
Эх, если б только удалось,
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Ему бы солоно пришлось!
А он, блаженный, в высоте,
Моей смеется нищете»
Это, казалось бы, небольшое изменение смысла меняет восприятие образа Теофиля. А. Блок сильно смягчает его реплики, теперь герой не так решительно настроен. Он выглядит скорее сильно обиженным, но не до такой степени озлобленным, как это звучит у Рютбёфа.
Посмотрим его речь далее:
«Je n’oserai nului veoir,
Entre gent ne devrai seoir,l’en m’i mousterroit au doi.ne sai je que fere doi:m’a bien Diex servi de guile!»
Теофиль у Рютбёфа говорит о том, что он более не осмелится никого видеть и не сможет больше сесть среди других людей, потому что на него будут показывать пальцем. Герой не знает, что дальше делать: Бог над ним хорошо посмеялся! Действительно, исходя из этой реплики, он находится в тупике, не зная, как жить дальше в таком положении, не имея возможности нормально находиться в обществе.
Посмотрим, как передал эти слова А. Блок:
«Смотри, что слух пойдет − скандал!
Меня прогонят от людей,
Запрут, не пустят к ним, ей-ей,
Укажет пальцем, скажет: «Вот,
Гляди, как Бог с ним поступил»
На наш взгляд, здесь проступает совсем иной посыл героя: если у Рютбёфа он сам не может себе позволить показываться людям на глаза от стыда, то у А. Блока он боится, что его прогонят другие, более того, даже запрут и не пустят к людям. Это делает блоковского героя более пассивным и вновь снижает его эмоциональность и резкость высказываний. Примечательно, что поэт именно в этих строках сохранил упоминание Бога, но, если у французского автора герой высказывается более резко (Бог над ним подшутил, можно сказать — поиздевался), то в блоковском переводе слова его более нейтральны.
Е.Г. Эткинд, рассмотрев в своей статье некоторые пассажи Теофиля у Рютбёфа и А. Блока также отметил, что блоковский текст несколько смягчен. Исследователь объясняет это отсутствием фигур Бога и Богородицы в переведенном тексте. Однако, на наш взгляд, обращения героя к Светлому Духу и хозяину могли остаться не менее экспрессивными, тем не менее, поэт выравнивает их тон, делает реплики менее язвительными и поражающими адресата.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Рассмотрим также ключевой момент всего текста: молитву Теофиля Мадонне, являющуюся кульминацией всего произведения и передающую нам искреннее раскаяние героя.
Мы считаем, что текст А. Блока отличается здесь от оригинала по нескольким параметрам. Отчасти это выражается в степени глубины раскаяния Теофиля, масштабе его отчаянной и в то же время наполненной верой молитвы. Если в первоначальных репликах героя, открывающих текст миракля, были смягчены его экспрессивные и грубые богоборческие пассажи, то здесь поэт смягчил всю силу и степень раскаяния грешника, тем самым отчасти уменьшив её.
В частности, герой даже иначе обращается к Мадонне, так как в оригинальном французском тексте Теофиль говорит с ней в основном на «Вы», у А. Блока же обращение происходит в более проникновенной и личной форме форме «ты». Вспомним цитату из А.С. Пушкина:
«Пустое вы сердечным ты
Она, обмолвясь, заменила»
Можно объяснить это желанием поэта быть ближе родной культуре и менталитету, так как в православии мы обращаемся к Богу, Богородице, Иисусу и святым на «ты». Сделав иной форму обращения героя к Богородице в ключевом моменте всего текста, поэт осознанно отошел в этом от оригинала и изменил его. Здесь можно добавить еще одно замечание по поводу возможной адаптации А. Блоком текста для восприятия его на русской почве. Речь идет о фонетическом аспекте, а именно способе написания имени главного героя. Дело в том, что по правилам французского произношения оно должно звучать как «Теофиль», однако в переводе поэта оно превращено в «Теофила». Мы осмеливаемся предположить, что отвердение конечного согласного в этом имени связано с попыткой адаптировать произношение для русского читателя.
Смысловое различие в обращении к Мадонне проступает с самого начала его молитвы. Приведем отрывок из Рютбёфа:
«Sainte roïne bele,
Glorieuse pucele,de grace plainequi toz biens revele,’au besoing vous apeleest de paine;’a vous son cuer amainepardurable rainejoie novele.fontainedelitable et saine,ton Filz me rapele!»
В этом обращении герой, перед тем, как попросить Мадонну о помощи, произносит достаточно длинное вступление, восхваляющее Божью матерь, тем самым все больше подчеркивая свое уважение к ней. Он обращается к святой и прекрасной властительнице, непорочной и всемогущей, полной милостью ко всем; которая совершает всё хорошее, с помощью которой нуждающийся избавляется от своей боли. Также Теофиль называет её прелестной, чистой, метафорически сравнивает Марию с бьющим фонтаном. И только после этих вступительных речей герой Рютбёфа наконец приближается к сути дела и просит при её Сыне заступиться за неё.
Посмотрим на начало молитвы блоковского Теофиля:
«Мадонна святая
Дева Благая,
Твоей защиты молю я»
Как видим, разница значительна. До его слов о том, что он просит защиты, практически нет никакого вступления, восхваления Богородицы, герой сразу просит за себя. Тем самым снижена сила раскаяния и преданности Мадонне героя.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Сравним, наконец, заключительные слова молитвы Теофиля:
«Dame, car leur veez,mes mesfez veez,n’avoie a leur voie.qui lasus seez,’ame leur deveez,nus d’aus ne la voie»
Герой Рютбёфа просит остановить то, что происходит. И, что важно, он говорит «Вы, кто видел мои ошибки», этим признавая ещё раз, что был не прав и раскаиваясь. «Вы, кто находится свыше, не отдавайте им мою душу», «пусть никто из них этого не видит» − герою важно спасти свою душу через это раскаяние. Здесь, в этих фразах, слышится именно мольба, молитва.
В варианте А. Блока концовка более абстрактна и менее экспрессивна:
«Светлому взгляду
Доступно стадо
Врагов заклятых.
Слабых ограда,
Услышь меня Ты!»
Интересно отметить, что Е.Г. Эткинд также заметил непохожесть молитвы Теофиля к Богородице у А. Блока на старо-французский оригинал. Исследователь полагает также, что эта молитва в русском варианте даже ближе к молитве Маргариты из «Фауста» Гёте. Из этого факта он выводит следующую цепочку взаимовлияний: Рютбёф, французский поэт, повлиял на Гёте, а тот, в свою очередь, на А. Блока. Однако, как отмечает сам автор статьи, это лишь предположение. Нам здесь важно подчеркнуть, что в переводе молитвы к Мадонне А. Блок сильно отошел от текста оригинала, что трудно истолковать однозначно. Изначально, как мы упоминали выше, молитва была практически убрана цензурой, затем поэт постарался её вернуть. Эпизод важен для А. Блока сразу по двум причинам: он ценен сам по себе еще в исходном средневековом тексте, так как искреннее покаяние грешника составляет композиционный центр миракля, но кроме этого поэту была интересна тема Вечной Женственности, культ Прекрасной Дамы. Помимо всего перечисленного, напомним тот факт, что А. Блок заново обращался к переводу, желая, в частности, вернуть после цензурных искажений именно эту сцену. Однако при этом она оказалась достаточно вольным переводом Рютбёфа. Вероятно, поэт в очередной раз хотел смягчить исходный текст и пересказал молитву героя иными фразами, не похожими на текст оригинала, где он искренне и выразительно просит прощения.
Если взглянуть на сцену возвращения Теофилю сана, то и здесь мы в очередной раз увидим, как А. Блок смягчает эпитеты, использованные Рютбёфом, сглаживает их и, соответственно, делает менее выразительными:
« […] Or la prenezpreudom estes et senez,quanques j’ai si sera vostre»
Епископ в старо-французском тексте возвращает герою сан, объясняя, что делает это, потому что Теофиль очень добродетельный и мудрый, и всё, чем он сам обладает, передаст ему. Это высказывание подчеркивает искренность и силу прощения грешника. А. Блок, переводя эти слова, в целом сохранил самый общий смысл, но снизил их экспрессию:
«Примите вновь
Ваш сан. За честность вашу − мне
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Угодно наградить вдвойне:
Мы будем с вами все делить»
Восхваляющие эпитеты, которыми Теофиля наградил Рютбёф, здесь заметно теряют краски, тон героя в этом пассаже выровнен.
Посмотрим на сцену раскаяния Теофиля в капелле Мадонны. Вот отрывок из неё:
«Ame doit l’en amer: m’ame n’ert pas amee,
N’os demander la Dame qu’ele ne soit dampnee.a male semence en semoisons semeequi l’ame sera en enfer sorsemee!»
Герой здесь говорит о том, что мы должны любить свою душу, а он, в свою очередь, её никогда не любил, тем самым он уничижает себя, выражаясь ярко и резко. Теперь он не смеет просить Мадонну о спасении его души от проклятия, она будет гнилой и попадет в ад, и эта категоричность лишний раз подчеркивает высокую степень эмоциональности героя Рютбёфа.
Вот как звучит это в блоковском варианте:
«Больной душе моей возлюбленной не стать,
Мадонну за нее не смею умолять.
Плохие семена пришлось мне рассевать:
В аду придется им расти и созревать»
Очевидно, что общий смысл здесь сохранен, однако нет резкости и остроты реплик героя старо-французского текста.
Ответ Мадонны Теофилю у Рютбёфа, на наш взгляд, вновь более категоричен и экспрессивно окрашен, чем в блоковском переводе:
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
«Je n’ai cure de ta favele.t’en, is fors de ma chapele»
Здесь Мадонна сказала ему о том, что ей безразличны его речи, они её не волнуют, а затем просит его убраться из храма. У Блока она лишь мягко просит Теофиля уйти:
«Иди отсюда, пилигрим.
Расстанься с домом ты Моим»
Заострим внимание на сцене, где главный герой демонстрирует хартию епископу, там он в очередной раз упоминает имя Бога:
«Sire, oiez moi, por Dieu merci!que j’aie fet, or sui ci»
Чаще всего в подобных случаях А. Блок такие строки переводил иначе, так как из-за цензуры нельзя было упоминать Господа. Однако в этой важной для сюжета сцене раскаяния и открытия правды епископу героем поэт постарался максимально сохранить этот смысл, не убрав Бога, а заменив его на «Высшие Силы»:
«Я здесь, во имя Вышних Сил,
Хоть грех тяжелый совершил»
При этом, в самом конце миракля, когда епископ радуется чуду спасения грешного Теофиля Мадонной, её имя вновь завуалировано в переводе. Ниже приведем отрывок для наглядного примера:
«Marie, la virge pucele,
Delivré l’a de tel querelle»
Дева Мария избавила Теофиля от страданий, спасла. Однако А. Блок пропустил этот момент в своём переводе:
«И снова дух его воскрес.
Так посрамлен лукавый бес»
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Сделаем некоторые промежуточные выводы. При переводе миракля А. Блок в целом старался быть близким к тексту оригинала, однако часто изменял эмоциональный посыл, выразительность реплик героев, смягчая или снижая экспрессивность их речи, упрощая множество эпитетов до одного-двух, опуская некоторые детали. Помня о том, что работа его проходила под влиянием цензуры, мы могли бы предположить, вслед за Е.Г. Эткиндом, что эти изменения связаны только с цензурным фактором. Однако, как мы полагаем, А. Блок не всегда дословно следовал Рютбёфу и по иным причинам, так как их характер явно не всегда обусловлен требованиями цензуры.
Доказательством этому может служить большинство отрывков, приведенных нами выше. Многие пассажи, украшенные в оригинале ярко характеризующими героев эпитетами, заметно упрощены. Упрощен на уровне лексики в целом весь текст. Нагруженность смыслом и глубина текста переведены в более простые и понятные читателю формулы.
Переводить близко к тексту или выбрать вольный перевод − это решение самого переводчика, нам же важно понять, на чём он остановил свой выбор, чтобы оценить, насколько текст, находящийся перед нами, передает реалии оригинального произведения. Несёт ли он в себе ту эпоху, в которую он создавался, или максимально приближен к современности, точно ли переданы нюансы характеров персонажей? Эти аспекты необходимо учитывать, знакомясь с текстом произведения через его перевод, потому что он может быть настолько далёк от исходного варианта, что скорее будет являться уже новой книгой, обособленной от оригинала.
Перевод А. Блоком «Действа о Теофиле» нельзя назвать в полной степени ни вольным, ни дословным. Поэтом соблюден некий баланс, заключающийся в осознанном отступлении в некоторых местах от текста оригинала и в одновременном присутствии заботы о сохранении самого главного, общего смысла. По нашему предположению, при характеристике перевода миракля А. Блоком более всего подошла бы оценка его, как эквивалентного перевода. Вероятно, все осознанно опущенные детали и смягченные реплики — результат стремления адаптировать текст для русского читателя, сделав его универсальным (та же цель была у поэта спустя некоторое время при создании драмы «Роза и Крест»). Это выражается, например, в таких деталях, как изменение формы обращения к Мадонне на «ты», свойственной скорее русскому менталитету.
Однако желание не утратить смысл и конечный результат − понятия различные. Трудно сказать, что в общем духе произведения ничего не изменилось. Даже если заменяется не фундамент (сюжет), а лишь некоторые детали текста, он уже будет выглядеть иначе. Величие и яркость чуда прощения потерянного грешника-богоборца Мадонной снижены не только заменой религиозных номинаций героев и мотивов сюжета, но и в целом упрощением всей лексики в миракле. Мы не испытываем того самого возвышенного восторга искреннего покаяния и прощения не только потому, что у А. Блока Теофиль − не богоборец, замахнувшийся на Бога и вернувшийся к нему из лап Дьявола, а более приземленный герой, ругающий своего кардинала, но и потому, что экспрессия в речах персонажей намеренно сглажена.
Возможно, точная передача той эпохи, в которую создавалось произведение, не была для А. Блока главной целью, как это было и позже при работе над «Розой и Крестом». Его интересовало Средневековье, но это был его первый серьезный опыт работы с ним. Вероятно, его привлекли все те особенности текста, которые отметил Е.Г. Эткинд в своей статье, в частности, воплощение мифа о Вечной Женственности через образ Богородицы.
Однако отхода от текста оригинала в каких-то деталях чаще всего трудно избежать в силу сложностей перевода или еще некоторых причин, об этом говорят и исследователи. В частности, М.Л. Гаспаров в своей книге «Записки и выписки», рассуждая о том, возможно ли нам судить о подлиннике текста по его переводу, приводит полезную в этом смысле цитату Е.В. Тарле:
«Читать Мопассана в переводе — это всё равно что читать «Евгения Онегина» в пересказе Скабичевского». Продолжая эту мысль, исследователь утверждает, что нужно обладать большой долей самоуверенности, чтобы считать, словно мы можем вызвать у читателей ощущения и чувства современников оригинала текста. Как бы ни старался переводчик, целиком их передать невозможно.
Приведем в пример цитату советского переводчика и литературоведа И.А. Кашкина: «Переводить нужно не текст, а действительность за текстом». Возможно, это высказывание отчасти характеризует работу А. Блока над «Действом о Теофиле». В первую очередь, как отметил ранее Е.Г. Эткинд, поэта заинтересовала именно эпоха, к которой относится это произведение, её особенности, герои. И, хотя в результате получился текст, достаточно условно передающий реалии французского Средневековья и стремящийся к некоторой блоковской «универсальности», поэт, тем не менее, старался не уходить далеко от оригинала. Об этом говорят его тщательные попытки избавиться от цензурных влияний.
Однако есть еще одно важное обращение А. Блока к эпохе Средних веков во Франции. Рассмотрим его в следующем параграфе для того, чтобы систематизировать проанализированный выше материал и сделать необходимые выводы и заключения.
2.3 «Планы исторических картин» как последнее обращение А. Блока к французскому Средневековью
Самое позднее обращение А. Блока к эпохе Средних веков важно нам не столько отражением поэтом действительности и особенностей его авторского стиля, сколько своими сюжетами, временем и местом действия. В 1919 году поэт задумал «Планы исторических картин», наброски которых можно найти в его дневниковых записях. Два из задуманных сценариев вновь отсылают нас своим сюжетом в Средние века − это «План представления» и «Тристан». Несмотря на то, что картины не окончены, мы можем проследить мысли и планы писателя и выявить некоторые важные для него на тот момент мотивы. Напомним, что со времени создания «Роза и Крест» на тот момент прошло шесть лет, многое в мировоззрении Блока могло измениться.
Идея инсценировки истории культуры принадлежала М. Горькому и была озвучена им в докладе в 1919 году.
Действие в «Плане представления» происходит на юге Франции в конце XII века. В то время идея крестовых походов уже пребывала в заметном упадке. Человек тогда начал требовать некоторой свободы, и его низменные инстинкты прорывались наружу, просыпались и начинали действовать в полную мощь.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
По сюжету «Плана представления» весьма богомольная Châtelaine, как Блок её называет (что значит «владелица замка»), окутана и заражена идеями ереси: она вроде бы усердно молится, будучи наполненной какими-то думами, но в то же время что-то сильно волнует её разум, молитвенник падает из её рук (вспомним героиню «Розы и Креста» Изору, которая и вовсе читала вместо молитвенника роман о Бланшефлёре). Брат этой молодой женщины − советник короля, трубадур, который уже участвовал во множестве крестовых походов, но теперь он настоящий прожигатель жизни. Он пресыщен успехами и победами, одержанными как в войне, так и в любви. Теперь, от скуки, предметом своих мечтаний мужчина сделал свою сестру. Весьма подходящий случай помогает ему в осуществлении нечистых дум: король, обеспокоенный ростом ереси на юге Франции (там, где и обитает героиня), дал графу задание навести порядок в Провансе. Так вышло, что король отдал наиболее мятежные земли на разграбление молодому графу. Дама ждет брата, ничего не подозревая. При этом часть её челяди уже подкуплена, судьба хозяйки замка заведомо предрешена. На устроенном в честь прибытия брата празднике трубадуры в своих песнях насмехаются над святым престолом, граф же поет о золоте и гробе Господнем, притворно возмущается пародиями на католические обряды, а затем объявляет сестру своей пленницей. Тогда же папский легат отдал наказ резать и жечь всех. На этом набросок «Плана представления» оканчивается.
В тексте этого небольшого плана можно отметить желание А. Блока вновь изобразить общество в эпоху важного и большого перелома, конца целой эпохи. То, что было предметом изображения в драме «Роза и Крест», когда еще существовало рыцарство, здесь уже становится уходящим явлением, психология человека ломается и меняется в корне. Это уже не благородные подданные короля, для которых высшими ценностями являются честь и достоинство, это человек, вырывающийся на свободу и рвущий невидимые цепи, сковавшие его в обществе. Понятие о куртуазности также уходит в прошлое. Желание быть независимым и иметь больше, чем заслуживаешь, иметь неважно каким путем и средствами царит в умах народа.
Можно предположить, что сама цель обращения А. Блока к эпохе Средних веков здесь идентична его цели при работе с драмой «Роза и Крест»: написать универсальное произведение, текст, находящийся вне времени. Он не дал «Плану представления» такого подробного комментария, как в случае с «Розой и Крестом», но очевидно, что он и эту драму просил бы не считать исторической. Это, на наш взгляд, вновь отталкивание от современности с тем, чтобы её же и изобразить через мотивы и систему персонажей совершенно другой эпохи; оно же − привычное блоковское «безвеременье».
Таким образом, по прошествии шести лет после «Розы и Креста» изменился сюжет и немного сдвинулось время изображаемого действия − конец XII века, но не изменилась цель и способ обращения к Средним векам. Они остались «родным» берегом, к которому он причаливал, чтобы убежать от описаний современного «пестрого» мира, но с тем, чтобы на современность же и намекнуть. Вспомним, каким мог быть для поэта 1919 год: эпоха после революции, переломный момент в жизни России, а человек находился в том же ожидании свободы, требовал её; и это − созвучность с внутренним состоянием человека конца XII века, конца крестовых походов, эпохи блоковских героев «Плана представления».
Отметим также, что в данном наброске сценария драмы можно усмотреть еще один аспект, связанный с литературной традицией французского Средневековья. По сюжету в «Плане представления» происходит инцест, страсть к родной сестре движем поступками героя, это его основная и конечная цель, главный сюжетообразующий элемент драмы. Напомним, что в сюжете «Песни о Роланде» также присутствовал этот элемент. Вот король говорит своему племяннику Роланду: «Bel neps, yeu vos ac per lo mieu peccat gran / de ma seror e per mon falhimant, / qu’ieu son tos payers, tos oncles eyssamant / e vos, car senher, mon nep e mon enfant».
Он сообщает здесь Роланду, что он − его большой грех и ошибка с его сестрой; таким образом, король ему и дядя, и отец, а Роланд приходится ему и племянником, и сыном. В ту эпоху кровосмесительная связь уже была страшным грехом, в отличие от дохристианского мира, где такое явление могло, напротив, расцениваться как «приближение к богам», так как само по себе оно − исключительное.
Страшный грех собирается совершить и будущий герой А. Блока в незавершенном «Плане представления». Думы о кровосмешении как поиск новых свершений, побед в любви, свободы и выхода из привычного круга жизни движут разумом графа. Изменения в душевном мире людей переломной эпохи нашли своё отражение в набросках будущего текста.
Вторая драма, обращенная к эпохе Средневековья из «Планов исторических картин» − это «Тристан». Интересно, что для неё было запланировано два варианта развития событий, а еще любопытнее то, что оба плана не были похожи на исходный, старо-французский текст «Тристана и Изольды».
В первой редакции автором предполагалось следующее: Тристан убивает Морольта, являющегося женихом Изольды, и побеждает дракона, а затем убитая горем после потери жениха Изольда смягчается. Во втором варианте Морольт − дядя Изольды. Андре говорит ей, что он покончил с тем, кто убил Морольта (Тристаном). Изольда на это ответила, что пошла бы за него, убей он дракона. В это время рыбаки принесли раненного Тристана, а тот представляется жонглером, скрывая, что он и есть убийца Морольта.
Такая не похожая на классический текст интерпретация средневекового варианта «Тристана и Изольды» может быть отчасти объяснена тем, что А. Блок знакомился с этим сюжетом через книгу Ж. Бедье, а не через оригинал, дополнительным доказательством чему служит наличие в его личной библиотеке книги Bédier J. Le roman de Tristan et Iseut / Trad. et restauré par J. Bedier. Préf. de G. Paris de l’Academie Française: H. Piazza et Co: P. Sevin et E. eg, 1902. Факт знакомства поэта с данным сюжетом именно через переложение Ж. Бедье упоминал и В.М. Жирмунский.
Интерес А. Блока к сюжету о Тристане и Изольде можно заметить еще раньше, проложив невидимую нить от «Тристана» 1919 г. к драме «Роза и Крест» 1913г. Для этого нам достаточно вспомнить одну важную деталь: Изора читала роман о Бланшефлёр, которая являлась матерью Тристана.
Вероятно, что сюжет романа о Тристане и Изольде был знаком поэту еще через один источник — лэ Марии Французской «О жимолости» («Chèvrefeuille»).
Исследователь Е.О. Айзенштейн в статье «Седого моря соленый дух»: Тристан и Изольда в русской лирике» видит связь этих двух текстов и на уровне центрального мотива Радости-Страданья. Отшельник ищет разговора с Богом, который воплощает в себе те самые Радость и Страданье, бывших центральным мотивом в «Розе и Кресте», и песня-зов Гаэтана, так манящая Изору, − о тех же двух составляющих. Там же Е.О. Айзенштейн отмечает, что одним из импульсов, вдохновивших А. Блока на создание нового произведения «Тристан», была опера Вагнера. Вообще, в этой опере исследователь видит одну из главных причин появления на русской почве сюжета о Тристане и Изольде. При написании плана нового произведения поэт сделал следующую помету: «По Вагнеру? По Готфриду Страсбургскому»
По нашему мнению, А. Блок, вновь обращаясь в 1919 году к эпохе Средних веков во Франции, в частности, к известному ранее сюжету о Тристане и Изольде, хотел продолжить свои прежние идеи. Поэт питал интерес к переломным временам, когда человек находится на распутье и переживает изменения в своей душе. Интерес к французскому Средневековью не оставил А. Блока практически до конца жизненного пути и оставался способом убежать от сумбура окружающей действительности.
Рассмотрев в данной главе основные обращения А. Блока к французскому Средневековью в своей драматургии, мы можем подвести некоторые итоги.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Изучение взаимосвязи драмы «Роза и Крест» с различными источниками помогло нам выразить предположения, важные для понимания текста и его дополнения. В частности, по нашему мнению, роман «Фламенка» не являлся единственным главным источником сюжета, наравне с ним можно поставить и «Лэ» Марии Французской, с сюжетом которых А. Блок был знаком. Кроме того, он работал с сюжетами данных лэ и с книгой Г. Париса о французской литературе Средневековья. Важнее всего в связи «Розы и Креста» и «Лэ» − эмоциональная составляющая. Меланхолические по своему общему духу лэ гораздо ближе к драме А. Блока, чем провансальский роман, в котором некоторые исследователи находят даже черты комизма. Здесь нами было сделано еще одно необходимое уточнение, так как наша точка зрения не совпадает с предположениями П. Мейера, В.М. Жирмунского и А.И. Наймана, которые настаивали на присутствии комического во «Фламенке». На наш взгляд, этот роман остается образцом куртуазности и выражает нравы своей эпохи в полной мере, именно этим он, возможно, и привлекал А. Блока при работе над ним. Исходя из данной характеристики этого провансальского романа, мы можем утверждать, что в нём не могло быть ярких черт комизма.
Далее нами был проведен сравнительный анализ «Действа о Теофиле» Рютбёфа в оригинальном варианте на старо-французском языке и перевода, сделанного А. Блоком. Итогом проделанной работы явился вывод о том, что поэт сделал скорее эквивалентный перевод французского текста, так как в тесте находятся приметы отхода от оригинала, не связанные с цензурным вмешательством, а являющиеся именно осознанными искажениями, выраженными, в частности, в смягчении экспрессии, опущении некоторых деталей, заменой формы обращений к Богородице и пр. Это значит, что А. Блока тогда уже привлекала эпоха Средних веков во Франции, но перевод миракля Рютбёфа предстает скорее как универсальный текст, не передающий в точности той эпохи, но, в то же время, созвучный ей.
Вновь вернувшись в своей драматургии к Средневековью в 1919 году в «Планах исторических картин», А. Блок продолжил, на наш взгляд, идеи, имевшиеся у него во время написания «Розы и Крест», так как поэта вновь интересует переломная в истории эпоха, когда человек находится на распутье, и его разумом и сердцем овладевают волнение, предчувствия, страсть, желание свободы. Полюбившееся поэту Средневековье было удобно для выражения современных ему реалий в завуалированной форме.
Таким образом, перевод для А. Блока являлся средством субъективного выражения изображаемой эпохи, а обращение к Средним векам в своих собственных драмах − для скрытого намека на современность.
3. Мотивы средневековой французской литературы в поэтических текстах А. Блока
.1 Классификация символики в лирике А. Блока
В предыдущей главе объектом нашего исследования была драматургия А. Блока с точки зрения её взаимосвязи с литературными источниками средневековой Франции. Это дало нам возможность выделить особенности обращения поэта к этой эпохе и выдвинуть некоторые важные для нашего исследования гипотезы.
На данном этапе нам представляется необходимым сосредоточиться на поэтических текстах Александра Блока и рассмотреть их на предмет использования мотивов средневековой французской литературы. Однако для начала нам потребуется произвести определенную классификацию. В этом, в частности, нам поможет работа Д.М. Магомедовой «Автобиографический миф в творчестве Александра Блока». В ней примечательна мысль о том, что стихотворные тексты поэта приобретают подлинную жизнь лишь в большом, общем контексте целого цикла либо всей книги его стихов. Таким образом, лишь рассмотрение их в соотношении с другими текстами помогает раскрыть весь смысл произведений и понять их. Каждый стих содержит нити, ведущие к другим, как находящимся рядом, так и достаточно удаленными от него стихотворениям.
И.С. Приходько в своей статье «Мотивы драмы «Роза и Крест» в творчестве Блока» также обращает внимание на то, что важной чертой в поэтике А. Блока является устойчивая система мотивов и образов, которые распространяются на все виды текстов поэта, будь то драматургия, лирика, эссеистика, поэмы или критические статьи. В свою очередь данные устойчивые мотивы складываются в константные сюжеты. В этом смысле И.С. Приходько отводит драмам поэта главную роль в творчестве, так как в них, по её мнению, концентрируются в одном контексте все ведущие мотивы, тогда как в лирике они достаточно рассредоточены.
Изначально А. Блоком было создано пять сборников стихов, среди которых — «Стихи о Прекрасной Даме», «Нечаянная Радость», «Снежная маска», «Земля в снегу» и «Ночные часы». Однако выпуск собрания стихотворений в трех книгах в 1911-1912гг. немного изменил их структуру. Внутри первых двух книг, оставивших прежние названия, меняется состав произведений. Третья книга теперь называется «Снежная ночь». Второе же издание собрания его стихотворений привело к еще более сильным изменениям. Теперь книги стихов не имеют заглавий, заметно меняется состав циклов.
Такая тщательная и неоднократная переработка состава сборника стихотворений говорит о безусловной важности для поэта их структуры. Это еще раз демонстрирует факт того, что стихи А. Блока содержат не только свой собственный смысл, но и являются частью большой общей картины его творчества; это единый механизм, состоящий из множества сообщающихся сосудов, между которыми переливаются общие мотивы, образы, смыслы и символы.
Выходит, что, изучая мотивы и образы, а также символы лирики А. Блока, мы, так или иначе, касаемся всей его художественной системы. Максимальное сосредоточение всей системы мотивов творчества поэта И.С. Приходько видит в тексте «Роза и Крест». Эта драма, безусловно, содержит основные образы, присущие творчеству А. Блока.
Классифицировав данные образы, мы сможем проследить их использование А. Блоком в лирических текстах, через которые также определяется образная структура его драматургии. Здесь нам необходимо понять, каковы были цели автора относительно использования средневековой символики в своих поэтических текстах, и как она вплетается в общую ткань произведений, какой тон задает всему стихотворению, а также какие образы получаются в результате. Как мы отмечали выше, А. Блок сам не раз говорил о том, что ему интересна эпоха Средневековья, в частности, он упоминал об этом в статье «Девушка розовой калитки и муравьиный царь» и предисловии к «Легенде о Прекрасном Пекопене и Прекрасной Больдур».
Однако было бы полезным для понимания творчества А. Блока заострить внимание на контексте использования средневековой символики, особенностях представления читателю этих деталей. Нами этот вопрос будет рассмотрен ниже, в той мере, насколько это возможно в рамках настоящего исследования, в форме краткого обзора значимых для обозначенной темы текстов или их отдельных фрагментов.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Первым шагом на пути к необходимой классификации послужит разделение символики А. Блока на собственную, наработанную поэтом, и заимствованную (в частности, из французского Средневековья), чтобы далее работать только с материалом, относящимся ко второй категории. Уточним, что под «собственными» мотивами и символами мы рассматриваем те из них, которые поэт развил главным образом самостоятельно, без опоры на реалии какой-либо иной культуры, эпохи, чье-то творчество, систему образов.
Отметим здесь, что в работе Е.В. Сергеевой «Метафора и метафора-символ в поэтических циклах А.А. Блока» исследователь идет примерно тем же путём, что наметили мы. Хотя метафора в его творчестве рассматривается ею с точки зрения скорее лингвистической, чем литературной, автор диссертации разделяет все наличествующие в его текстах метафоры по принципу их отношения к узусу, общепринятому употреблению слов в языковом коллективе; и они, соответственно, делятся на узуальные (общеизвестные) и окказиональные (созданные поэтом). Данное исследование стоит учесть при нашей работе с текстами А. Блока, так как одной из наших задач является разделение его символов и мотивов на уже существующие, заимствованные и его собственные с тем, чтобы обнаружить среди них возможные влияния символики эпохи Средневековья.
Е.В. Сергеева говорит, например, о том, что в цикле «Стихов о Прекрасной Даме» поэтом достаточно хорошо представлены символы и метафоры, которые восходят к античности (например, огонь, роза) и даже восточной поэзии (кольцо, круг), а также христианской символике (лазурь, сон, заря).
Говоря же о цикле «Снежная маска», исследователь выделяет в нем в качестве главного образа стихию (снег, ветер, мгла и сумрак) − в противопоставление Вечной Женственности, превалирующей в «Стихах о Прекрасной Даме».
Действительно, обращает на себя внимание тот факт, что в произведениях А. Блока стихия является неким лейтмотивом, присутствующим во многих его текстах. На нём имеет смысл остановиться несколько подробнее. На наш взгляд, он относится к категории собственных, разработанных самим поэтом мотивов и образов. Такая тема как нельзя точно отражала внутренний мир поэта, ищущего средства выразить смятение, творящееся тогда в душах современников. Стихия, ветер, снег и сумрак — идеальное воплощение его исканий, выражение переломности эпохи. Необходимо проследить использование мотива стихии в блоковских стихотворных текстах.
Возникает он еще в раннем творчестве, в первом сборнике стихов (в который входят такие циклы, как «Ante Lucem», «Стихи о Прекрасной Даме» и «Распутья»). Посмотрим на один из текстов 1901 года «Тихо вечерние тени…», где образы сумрака и снега создают общий тон стихотворения с самых первых строк:
«Тихо вечерние тени
В синих ложатся снегах»
Обращаясь к адресату, герой говорит:
«Спишь в снеговой пелене…»
и далее:
«Голос, зовущий тревожно,
Эхо в холодных снегах…»
Конец стихотворения вторит начальным строкам, создавая тем самым нечто вроде кольцевой композиции, только здесь действие уже совершено, тени легли и коснулись снегов. Мы видим, что, даже смотря лишь на данные отрывки, можно почувствовать общее меланхоличное и тревожное настроение текста. Использование мотивов заснеженного пространства и сумрачности окружающей действительности, зовущего голоса (здесь нам сразу вспоминается «туманный» певец Гаэтан, Рыцарь-грядущее, из драмы «Роза и Крест» с его песней-зовом, тревожащей душу главной героини) помогают поэту с помощью них передать свое собственное мироощущение, настроение, душевное состояние.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Взглянем далее на текст стихотворения 1902 года «Сны раздумий небывалых». В нём стихия вновь завладевает действительностью вокруг, она окружает храм — важный в творчестве А. Блока локус (к которому мы обратимся ниже):
«Здесь снега и непогоды
Окружили храм»
Стихийность и сумрачность общему настроению текста придают такие эпитеты, как «сны раздумий небывалых», «видений запоздалых пламенная тень». Также здесь присутствует мотив свободы героя:
«Все лучи моей свободы
Заалели там»
В дальнейших текстах также можно отметить использование мотивов стихии с целью отразить внутренний мир, смятение героя. Для этого послужит примером, в частности, стихотворение 1902 года «Брожу в стенах монастыря…». Герой — «безрадостный и темный инок» — бродит в стенах монастыря, следя за мельканием снежинок и занимающейся зарей. И вот уже напрямую говорит он своем смятении и неприятии происходящего вокруг, как внутреннем состоянии:
«Мне странен холод здешних стен».
Кроме того, его пугают сонный плен и мертвенная бледность братии. Стихия в виде снега, несущего холод, и перекликающаяся по своей сути с внутренним страхом лирического героя, помогает точнее выразить и его портретные черты:
«Ах, сам я бледен, как снега»
Далее, если взглянуть на второй сборник стихотворений, мы вновь обнаружим присутствие подобных мотивов. Посмотрим для примера на отрывок одного из текстов 1905г. «Там, в ночной завывающей стуже…» (отметим, что уже первые его строки задают определенный тон):
«Уплываешь ты в сумрак снеговый,
Мой от века загаданный друг»
Образ стихии накладывается и на портретные черты героя:
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
«Но в глазах, обращенных на север,
Мне холодному — жгучая весть…!»
одном из стихотворений, относящихся у 1907г. («По улицам метель метет»), герой хочет убежать от всего окружающего мира в объятия мрака и снега:
«Уйду я в поле, в снег и в ночь,
Забьюсь под куст ракитовый!»
Причиной тому − желание свободы, желание чувствовать себя вольным человеком:
«Там воля всех вольнее воль
Не приневолит вольного»
Наконец, нам следует заглянуть и в третий сборник стихотворений А. Блока, в котором также найдем мотивы стихии. Для примера возьмем текст «Поэты» 1908г, а именно его конец:
«Пускай я умру под забором, как пес,
Пусть жизнь меня в землю втоптала, —
Я верю: то бог меня снегом занес,
То вьюга меня целовала!»
Здесь в целом сохраняется общий тон произведений, в которых А. Блок использует мотив стихии, в частности, мы чувствуем смятение и крайнее волнение в душе лирического героя.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Кроме того, снег вновь используется поэтом как художественное средство описать внешность человека, в частности, подчеркнуть его красоту:
«Ты так светла, как снег невинный.
Ты так бела, как дальний храм»
— говорится в стихотворении 1908 года, начинающегося этими строками.
Герой другого текста из третьего сборника стихотворений А. Блока вновь, как мы уже наблюдали выше, хочет скрыться, уйти в никуда, в объятия стихии, отдаться уединению и покинуть суету:
«Под городскую суету
Я ухожу, душою праздный,
В метель, во мрак и в пустоту»
Таким образом, проведя краткий обзор стихотворений А. Блока на предмет изображения в них стихии, мы видим, что этот мотив был для поэта значимым лейтмотивом, проходящим через все его творчество.
Начав разрабатывать этот мотив в лирике, насыщая образами стихии уже свои ранние стихотворения и далее расширяя их употребление и углубляя семантику с помощью контекста собственного творчества, далее А. Блок переносит его на другие жанры своего творчества, в частности, в драматургию. Уже многократно упоминавшаяся нами драма «Роза и Крест» — яркий тому пример. Изора, находясь в состоянии томления и испытывая терзания души, напевает в своих покоях:
«Кружится снег…
Мчится мгновенный век…
Снится блаженный брег…»
В то время как Бертран, отыскав на берегу океана Гаэтана, произносит следующие слова:
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
«Куда я заехал? Снег слепит глаза, ветер свистит в уши! Безумец! Все
равно — вперед, усталый конь!»
Наконец, Гаэтан поёт:
«Ревет ураган,
Поет океан,
Кружится снег,
Мчится мгновенный век»
Так, образ стихии и снега играет значительную роль в тексте драмы «Роза и Крест». С одной стороны, он подчеркивает смятение души отдельных персонажей, их тревогу и волнение, с другой — усиливает символичность образа Гаэтана, его «северную» кровь, его туманность, превращая его из осязаемого, видимого человека скорее в призрачную сущность, зов, песню, тревожащую души. Его песня является в тексте драмы лейтмотивом, сначала напеваемая Изорой, а затем дважды, в разных местах, звучащая голосом самого Гаэтана.
Нельзя не вспомнить здесь и знаменитую поэму «Двенадцать», где метель сопровождает героев на протяжении всего действия. Снежная стихия является художественным средством выражения эпохи перемен, стирающей всё старое, отжившее и вихрем несущей новое в жизни людей. Самые первые строки поэмы звучат именно так:
«Черный вечер.
Белый снег.
Ветер, ветер!»
Это сразу задает общее настроение всему произведению, определяет его ритм. Снег и снежная стихия неотделимы здесь от главных действующих лиц, они — неотъемлемая часть их шествия:
«Гуляет ветер, порхает снег.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Идут двенадцать человек»
Герои, желая идти вперед, не видят при этом перед собой абсолютно ничего:
«Ой, вьюга’, ой, вьюга’!
Не видать совсем друг друга
За четыре за шага!»
Мы рассмотрели здесь лишь малую, но значимую часть текстов, наполненных мотивом стихии и соответствующими ему смыслом и атмосферой. Проделанная работа необходима, в частности, чтобы ясно понимать, как разрабатывал А. Блок в своем творчестве свой центральный лейтмотив и как его применял. Кроме того, из проделанного анализа мы можем увидеть, что данный мотив помогал поэту, главным образом, выражать общее настроение произведения и отдельных его персонажей, а иногда и портретные черты, которым тем самым добавлялись некоторая особенность и возвышенность. Также с помощью использования мотива стихии, выражающейся, в частности, в виде снега, метели, бури, мглы, сумерек, мрака, выражался общий эмоциональный фон текста, передавался образ той действительности, которая волновала героя и звала уйти от суеты современности. Стихия также помогала поэту передать переходный этап в жизни человека, когда новое (достаточно болезненно для души лирического героя) сменяет старое:
«Старый дом мой пронизан метелью,
И остыл одинокий очаг»
Что касается бытовой стороны жизни и обогащения текстов различной значимой для смысла атрибутикой, то здесь, как мы считаем, сложно выделить в лирике А. Блока мотивы, разработанные для этого самостоятельно и превратившиеся в устойчивые символы, перетекающие из стихотворных текстов в другие жанры и увеличивающих своё семантическое поле с ростом использования их в произведениях. В то же время мы предполагаем, что искомая нами символика французского средневековья как раз могла использоваться им главным образом для точного выражения бытовой стороны жизни, подчеркивая принадлежность событий к определенной эпохе или оттеняя значимые аспекты текста, принадлежащие «миру вещей».
Итак, по нашему предположению, распределение мотивов и символики в блоковских текстах могло происходить по следующей схеме: поэт использовал разработанные им самим мотивы для передачи эмоций героев, состояния их души и окружающего мира вокруг, — словом, тех составляющих произведения, через которые мы чувствуем общую атмосферу происходящего, , в которую помещены герои, и каково их настроение. Образы стихии были нацелены, как мы увидели выше, именно на это.
Тогда как заимствованные из других литератур мотивы, возможно, могли использоваться А. Блоком, чтобы заполнить описываемую действительность предметами, которые могли нести в себе символический смысл, будучи связанными в сознании читателя с определенной эпохой, местом действия, — то есть, конкретизировать происходящее и заполнить пространство нужной атрибутикой.
Однако, безусловно, стоит учитывать, что это распределение, если оно имело место, не было в обязательной мере строгим, и мотивы могли переплетаться между собой. В частности, как мы видели в примерах выше, мотивы стихии помогали выразить и портретные черты героев, а не только их внутренний мир. Также и заимствованная символика могла быть полезна А. Блоку не только для конкретизации действительности, но и для выражения отвлеченных понятий. Ниже мы обратимся к более подробному анализу и распределению по смыслу основных блоковских мотивов.
Сосредоточим теперь наше внимание на дальнейшей классификации символики и образов-мотивов А. Блока. В этом мы будем, в частности, опираться на упомянутую выше статью И.С. Приходько «Мотивы драмы «Роза и Крест» в творчестве Блока».
Исследователь сразу выделяет группу концептуальных, философских мотивов у поэта; среди них такие, как: Судьба, Человек, Поэт, Радость и Страдание. Выделяются они, в частности, тем, что были важны для А. Блока в целом, а затем подробнее развиты им в драме «Роза и Крест». Через них И.С. Приходько видит связь с таким центральным понятием в творчестве поэта, как «вочеловечивание».
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Эти темы также помогает выразить следующая группа мотивов, куда относятся Рыцарь с Дамой, Рыцарь бедный, Роза, Крест, океан, тюрьма, щит, меч, весна, холод, снег.
К устойчивым образам, которые помогают А. Блоку передать реалии любимого им Средневековья, относятся башня, замок, сад, кусты роз, ров и пр. В данной классификации мы согласны с И.С. Приходько, однако для нашего исследования представляется полезным добавить сюда еще несколько символов, на наш взгляд, связанных со Средневековьем.
В частности, здесь можно указать часто встречающуюся у А. Блока идею-мотив белого лебедя, а также белый цвет в целом, как средство передачи чистоты и возвышенности образа. Приведем для примера отрывок одного из текстов первого сборника стихотворений «Мы встречались с тобой на закате…»:
«Я любил твое белое платье,
Утонченность мечты разлюбив.
Всё померкло, прошло, отошло..
Белый стан, голоса панихиды
И твое золотое весло».
Здесь образ возлюбленной героя обретает особую возвышенность именно за счет семантики белого цвета, усиленную, в частности, лексемой «стан».
Следующий отрывок — стихотворение «Когда я уйду на покой от времен…»:
«Когда подходила Ты, стройно бела,
Как лебедь, к моей глубине»
Сравнение возлюбленной с лебедем также привносит в её образ утонченность и красоту, усиливается это и эпитетом «стройно» бела. Тем самым героиня предстает перед нами в возвышенном образе нетронутой, непостижимой красоты.
И, наконец, посмотрим на отрывок стихотворения «Она молода и прекрасна была…»:
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
«Она беззаботна, как синяя даль,
Как лебедь уснувший, казалась».
Образ возлюбленной, сопряженный с образом лебедя, вновь обретает черты нежной красоты и невинности. Возвышенность его подчеркивается здесь и сравнением с Богородицей:
«И чистой мадонной осталась»
Мотив белого лебедя может быть связан, по нашему предположению, с Рыцарем Лебедя, образ которого уходят корнями в эпоху Средневековья. Он являлся героем средневековых легенд, составленных на основе мнимо исторического сюжета о рождении Рыцаря Лебедя. Стоит учитывать, что, с другой стороны, образ лебедя достаточно спорен с этой точки зрения, так как его можно соотносить и с античностью; следовательно, наше предположение не может быть подтверждено абсолютно, однако его необходимо здесь отметить с точки зрения вероятной переклички с эпохой Средних веков.
Далее стоит отметить важный символ, также связанный отчасти со средневековыми реалиями, а именно образ храма, как главного локуса в тексте. В литературных произведениях эпохи Средних веков нередко важные и основные события происходили именно в храме, что усиливало особенность, сакральность момента, его возвышенное значение. Здесь можно привести в пример рассмотренный нами в предыдущей главе провансальский роман «Фламенка», где объяснение главной героини с возлюбленным Гильёмом происходит именно в храме, который она посещала по воскресеньям. В храме проходят все их первые встречи, в течение которых постепенно раскрываются чувства и план Гильёма Неверского к Фламенке.
Чувства героя в храме, где он видит возлюбленную, описывал, в свою очередь и А. Блок. Достаточно вспомнить раннее его стихотворение «Вхожу я в тёмные храмы» 1902г.:
«Вхожу я в темные храмы,
Совершаю бедный обряд.
Там жду я Прекрасной Дамы
В мерцаньи красных лампад»
Кроме того, здесь отражен не только важный для Средневековья локус храма, но также отмечен культ Прекрасной Дамы, которой служит герой, что перекликается с любовной лирикой трубадуров и темой куртуазной любви. Об этом может сказать и следующий отрывок стихотворения Servus-Reginae 1899г.:
«Не призывай. И без призыва
Приду во храм.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Склонюсь главою молчаливо
К твоим ногам»
Герой готов служить своей даме, преклоняясь перед ней, словно рыцарь, отдавая ей всего себя на служение.
Далее нам хотелось бы остановиться на образе башни, который играл столь значимую роль в рассматриваемых выше текстах, а именно провансальском романе «Фламенка», лэ Марии Французской «Гижмар», «Йонек» и «Соловей» и драме А. Блока «Роза и Крест». Напомним, что в данных произведениях башня играла роль локуса, где заточена главная героиня своим ревнивым мужем, была местом её страданий и томления. В стихотворении «Влюбленность» 1905г., написанном, соответственно, еще задолго до драмы, у А. Блока прослеживаются мотивы, отдаленно напоминающие этот сюжет:
«Королевна жила на высокой горе,
И над башней дымились прозрачные сны облаков.
Темный рыцарь в тяжелой кольчуге шептал о любви на заре,
В те часы, когда Рейн выступал из своих берегов»
Текст, как мы видим, отсылает нас к Средневековью, к эпохе куртуазной любви. Кроме того, здесь есть и упоминание символа розы:
«Подними эту розу», — шепнула — и ветер донес»
Стоило возлюбленному позвать королеву с собой, как она покидает свою тюрьму:
«И в воздушный покров улетела на зов
Навсегда…»
Некий зов, влекущий за собой влюбленную женщину, напоминает нам героев «Розы и Креста» Изору и певца Гаэтана, который был, как мы говорили, словно «зов», песня, туманный Рыцарь-грядущее.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Таким образом, стихотворение «Влюбленность» напоминает нам сюжет драмы «Роза и Крест», написанной несколько позже. Но даже если не брать во внимание контекст творчества поэта, то, в любом случае, очевидно, что здесь образы башни, а вместе с ней присутствие королевы и рыцаря, влюбленного в неё, и розы отсылают нас во французское Средневековье эпохи рыцарства и трубадуров.
Рассмотрим также символ меча в лирике А. Блока. Меч — важный и неотъемлемый атрибут рыцарей из Средних веков. Меч выделял образ рыцаря из массы простых людей даже более, чем его конь, он подчеркивал его превосходство.
Например, в стихотворении «Дали слепы, дни безгневны…» повествуется о спящей царевне и о всаднике, мчащемся ей помочь, в образе которого легко угадать рыцаря:
«Всадник в битвенном наряде,
В золотой парче,
Светлых кудрей бьются пряди,
Искры на мече»
Здесь меч дополняет портретный образ героя, являясь важной характеристикой его облика мужественного и прекрасного всадника, спешащего спасти Прекрасную Даму. Кроме того, наполнение текста атрибутикой иной эпохи позволяет нам понять, что речь не идет о современных поэту героях, ставится акцент на их принадлежности скорее Средним векам, что делает их более отвлеченными и абстрактными и в то же время наделяет определённым колоритом.
Очень близко идее рыцарства и служения даме еще одно стихотворение «Безмолвный призрак в терему…», где также присутствует символ меча:
«Я стерегу Ее ключи
И с Ней присутствую, незримый.
Когда скрещаются мечи
За красоту Недостижимой»
В этом четверостишье воплощена идея сражения за возлюбленную, образ которой настолько чист и прекрасен, что упоминание о ней, по традиции А. Блока, выражается только с прописной буквы. Герой растворяется в её красоте, становясь незримым, при этом оберегает свою даму, находясь рядом с ней.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Интересно, что в стихотворении «Песенка» 1905г. образ меча метафорически переносится на описание образа возлюбленной:
«Поймем. Не то пронзят ребенка
Безумных глаз твоих мечи»
Символ меча, как оружия, несущего гибель, как мощного атрибута, которым обладали рыцари, придает портретной характеристике героини важный штрих некой остроты и внутренней силы.
Рассмотрим также образ рыцаря в лирике А. Блока. Например, стихотворение «Тени на стене» 1907г. буквально пропитано эпохой Средневековья и духом рыцарства: там присутствуют и король, и дамы с пажами, розы и, конечно, «Рыцарь с темными цепями / На стальных руках», которому, как отмечает поэт, идёт меч:
«Ах, к походке вашей, рыцарь,
Шел бы длинный меч!»
Отметим и символ трубы, которая в Средневековье предваряла сообщение герольдов, представляющих рыцарей на турнирах. Это символ призыва или важного сообщения, имеющий непосредственную связь с эпохой Средних веков. Например, он присутствует в стихотворении «Пляски осенние» 1905 г.:
«Улыбается осень сквозь слезы,
В небеса улетает мольба,
И за кружевом тонкой березы
Золотая запела труба»
Причем героиня настолько взволнована, что далее говорит, словно звук трубы похож на голос возлюбленного. Словно голос его превращается в некий зов, и мы вновь можем вспомнить певца Гаэтана из драмы «Роза и Крест», чья песня томит и влечет Изору.
Схожий смысл можно найти в стихотворении «Потеха! Рокочет труба…» 1905г. У лирического героя символ трубы, а точнее, её зова, ассоциируется с самой судьбой:
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
«И вновь завывает труба,
И в памяти пыльной взвиваются речи,
И руки… и плечи…
И быстрая надпись: «Судьба»!»
Далее, в стихотворении «Так окрыленно, так напевно…» 1906г. мы вновь можем увидеть мотивы и символы, уводящие нас в отдаленное французское Средневековье. Царевна провожает своего возлюбленного и просит взять с собой его меч. Она же будет верно ждать его в добровольном заключении:
«Я сохраню мой лед и холод,
Замкнусь в хрустальном терему»
Вот каким образом описывает окрестности царевна:
«Вкруг замка будет вечный шорох,
Во рву — прозрачная вода…»
Ответ лирического героя царевне наполнен меланхолией и чувством грусти:
«Даль опустила синий полог
Над замком, башней и тобой»
Героев ожидает прощание, нам же здесь важно, что текст стихотворения наполнен атрибутикой Средневековья, а именно упоминаются замок, башня, ров вокруг замка, меч. Этот вещный мир окружает героев, давая нам возможность представить их не героями современной А. Блоку эпохи, а находящимися в Средних веках.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Здесь можно упомянуть и образ ворот, защитный символ которых также принадлежит Средневековью. Ворота, как известно, защищали замок от врагов. Защитную функцию они выполняют и для лирического героя А. Блока, например, в тексте стихотворения «Она стройна и высока…» 1902г.:
«Меня скрывали в глубины
Слепые темные ворота»
Благодаря этому он чувствует себя «невидимым для всех».
Кроме того, ворота могут играть роль препятствия между героем и возлюбленной, как в тексте «Знойный день догорает бесследно…» уже более позднего творчества 1915г. Когда лирический герой проходит мимо ворот возлюбленной, происходит следующее:
«И она меня, легкая, манит
И круженьем, и пеньем зовет»
Заключительная строка стихотворения подчеркивает семантику символа ворот, как препятствия и ограды, и указывает на то, что герою нравится такое томленье:
«Недоступность ограды люблю»
Далее отметим и важный средневековый символ короны, обозначающей власть. Соответственно, герой произведения, наделенный этим символом, обладает большой силой и преимуществом перед другими. Взглянем для примера на стихотворение «Тебя скрывали туманы…» 1902г.:
«Я помню, покорный раб.
Тебя венчала корона»
Герой говорит о том, что он помнит её строгий суд. Символ короны здесь помогает А. Блоку полнее выразить культ Прекрасной Дамы, оттенить недостижимость и неприкосновенность возлюбленной и, в противоположность тому, его полную покорность и преклонение ей.
Итак, мы очертили круг определенных символов и мотивов эпохи Средневековья, которые использовал А. Блок в своей лирике. Преимущественно он использовал их в своих текстах с тем, чтобы обогатить лексику и семантическое наполнение оборотов речи, тематика же заимствованных символов варьируется, но, тем не менее, четко придерживается скорее темы бытовых реалий, нежели отображения внутреннего мира, переживаний и эмоций героев. Преклонение лирического героя перед Прекрасной Дамой требует соответствующей атрибутики в описании «мира вещей», чтобы подчеркнуть реалии жизни эпохи Средних веков во Франции с их куртуазностью и идеей рыцарства.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Примечательно, что А. Блок, как мы видели выше, начал использовать средневековую (в частности, французскую) символику уже в самом раннем своем творчестве. В дальнейшем он не оставлял эту тему без внимания, периодически создавая лирические тексты, наполненные духом той эпохи. Это позволяло ему писать произведения, отвлеченные от времени «пестрой» современности, которую, как мы уже упоминали, он затруднялся выразить и в основном избегал в своем творчестве.
Проведя обзор значимых с точки зрения наличия символики французского Средневековья текстов мы обнаружили, что А. Блок действительно привносил её в свои стихотворения, чтобы обозначить выбранную эпоху с помощью мира вещей и бытовых предметов. Тексты, наполненные духом идеи рыцарства, помогали поэту избежать современности, что делало произведения более «универсальными», «вне времени», как, например, драма «Роза и Крест»: то есть, изображая совершенно определенную эпоху, он в то же время позволял стихотворениям говорить на вечные темы, не привязанные к какому-то конкретному времени. В то же время идеи эпохи Средневековья, с её куртуазностью и служением рыцаря своей возлюбленной, как нельзя лучше сливалась в унисон с идеями самого А. Блока, воспевавшего Прекрасную Даму и Вечную Женственность.
Соответствующая атрибутика этой эпохи, заключающаяся в образах замков, башен, рвов, мечей, рыцарей, звучащих и зовущих труб, королей и королев с пажами заполняет знаковые с этой точки зрения лирические тексты А. Блока, помогая сделать стихотворения наиболее точно отражающими реалии того мира. Ведь мало изобразить абстрактные томления героя по недостижимой и прекрасной возлюбленной, важно облечь их образы и мир вокруг них в некоторые осязаемые черты и предметы, заполнить туманное пространство миром вещей той эпохи рыцарства.
Кроме того, разработанные в лирике, эти образы позже легли в основу драматических текстов, помогая А. Блоку изобразить реалии Средневековья.
3.2 Сюжетные связи лирики А. Блока со средневековой французской литературой
В данном параграфе мы бы хотели остановиться на вопросе возможного заимствования А. Блоком сюжета средневековой французской литературы в своем поэтическом тексте, а именно разобрать стихотворение «Ночной туман застал меня в дороге…» 1899г. в соотношении с бретонской легендой «Бабушкин дом».
Для начала следует объяснить наш выбор текстов для сопоставления. Дело в том, что в личной библиотеке А. Блока имелся сборник Е.В. Балобановой «Легенды о старинных замках Бретани». Кроме того, наша работа в «Пушкинском Доме» ИРЛИ РАН показала, что эта книга не просто принадлежала поэту — он работал с ней при изучении французской средневековой литературы. В тексте книги имеются его подчеркивания в предисловии, где дается информация о бретонских легендах в целом и о данном сборнике в частности. А. Блок подчеркивает высказывание Е.В Балобановой о своём сборнике, который она сравнивает со сборником Ле Браза. Он, на её взгляд, преисполнен идеями уничтожения и окутан царством смерти. Она, в отличие от упомянутого Ле Браза, делает сборник, который носит отпечаток бретонской души, а также исполнен чувствами глубокой веры и примирения. В сборнике Е.В. Балобановой, по её словам, кипит жизнь. Что касается самих легенд, то подчеркивания имеются именно в обозначенном нами тексте «Бабушкин дом», третьим по счету в данном сборнике.
При работе с лирическими текстами А. Блока нами была выявлена возможная сюжетная связь между старинной бретонской легендой «Бабушкин дом» и ранним стихотворением поэта «Ночной туман застал меня в дороге…».
Французский текст повествует о юной девушке Терезе, вышедшей замуж за рыцаря, который вскоре после свадьбы забрал её в свои владения и просил попрощаться с семьей надолго, «если не навсегда».
Трудный и показавшийся Терезе очень долгим путь из дома в неведомый край на коне вместе с мужем — это, на наш взгляд, центральный эпизод легенды, где максимально выражены эмоции героини, вызванные разрывом с родным домом и неизвестностью, туманом вставшей перед глазами. Дорога, которой они едут, кажется ей незнакомой и странной, хотя муж уверяет Терезу, что это старый путь. Кроме того, неведомый девушке край настолько таинственен и непонятен, что там царит тьма:
«- Отчего это так стемнело? — спросила она мужа.
Потому что свет солнца не достигает сюда, моя дорогая!»
Много лет спустя, состарившись на сто лет, Тереза вернулась в родной дом, ставший теперь «бабушкиным», ведь в нем росли правнуки её сестры. Здесь делается акцент на локусе дома, как значимого в судьбе героини места, где хранится её семейный очаг даже спустя сто лет.
Взглянем теперь на текст стихотворения А. Блока «Ночной туман застал меня в дороге…». Как мы видим, уже название его словно вторит бретонской легенде, когда герои в пути оказались окутанными ночным туманом посреди дня.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
«Усталый конь копытом бил в тревоге —
Спокойный днем, он к ночи не привык»
Далее едва ли не дословные сходства с французским текстом продолжаются:
«Знакомый лес был странен для меня»
Так говорила Тереза своему мужу, испугавшись незнакомого пути.
В дальнейшем герой блоковского текста также теряет из виду свой родной дом:
«Там, за холмом, за рощей, за долиной —
Мой дом родной скрывается во тьме»
Новое место, куда направляется герой, ему не только незнакомо, но и откровенно чуждо, он называет его «чужим селом». Таким образом, как мы предполагаем, в этом тексте так же, как в бретонской легенде, усилена значимость локуса родного дома, куда зовет героя его душа. Сюжеты построены на контрасте своё/чужое, а герои не находят внутреннего примирения с этим противоречием. Новое для них окутано мраком, сравнимо с внезапно наступившей ночью, дорога, даже знакомая, кажется странной и зловещей.
Вероятно, этот сюжет мог заинтересовать А. Блока именно темой смены привычного старого уклада жизни на туманное будущее, здесь его вновь влечет изображение переломного момента в судьбе героя, что перекликается тематически с общим настроением эпохи, в которой жил поэт. Как мы показали в предыдущей главе, Блок любил изобразить в своем творчестве данную коллизию, кроме того, мы видим сюжетное сходство именно с французской средневековой легендой, что лишний раз демонстрирует его интерес к этой эпохе.
Мы не можем с точностью утверждать здесь о факте заимствования поэтом сюжета легенды «Бабушкин дом» из сборника Е.В. Балобановой, однако в рамках настоящего исследования представляется необходимым оговорить этот факт. Более того, вероятность заимствования возрастает с доказательством работы А. Блока с указанным сборником и именно этой легендой в частности.
Итак, в данной главе мы затронули лирические тексты А. Блока, и продемонстрировали, что поэт с самого раннего своего творчества обращался к символам и образам эпохи Средневековья (в частности, французского). На это поэта мотивировало его желание отойти от современности, любовь к эпохе французских Средних веков, необходимость семантически расширить и наполнить изображение культа Прекрасной Дамы и поклонение недостижимой, прекрасной возлюбленной. Мотивы средневековой французской литературы помогали поэту обогатить свои тексты «миром вещей» той эпохи, выразить, главным образом, бытовую сторону жизни рыцарских времен. Это углубляло смысл произведений, вносило в них должный колорит средневековой атрибутики.
Также нами было высказано предположение относительно сюжетных заимствований из средневековой французской литературы в поэтических текстах А. Блока. Рамки настоящего исследования не позволили бы рассмотреть каждое вероятное заимствование, поэтому нам представляется необходимым и важным продолжать работу в дальнейшем и расширять круг рассматриваемых и сопоставляемых текстов А. Блока и французской литературы Средних веков.
Заключение
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Подведем итоги нашей работы. Главной целью настоящего исследования было изучить взаимосвязь творчества А. Блока со средневековой французской литературой, исследовать её влияние на произведения поэта с точки зрения сюжетов, мотивов, символов или их эмоциональной составляющей. Нам было необходимо выявить особенности и цели обращения А. Блока к этой эпохе и сделать попытку их систематизировать, чтобы нам открылась цельная картина взаимодействий блоковских текстов с литературой средневековой Франции.
Цель настоящего исследования требовала проанализировать работу А. Блока с научной и художественной литературой, посвященной французскому Средневековью, для того, чтобы проследить аспекты, отмеченные поэтом, на которых им был поставлен особый акцент.
Также представлялось необходимым сопоставить тексты блоковской драмы «Роза и Крест» с провансальским романом «Фламенка» и сборником «Лэ» Марии Французской и проанализировать полученные результаты.
Затем нами предполагалось провести анализ блоковского перевода миракля «Действо о Теофиле» Рютбёфа с тем, чтобы выявить особенности его работы со средневековым текстом и характер адаптации данного сюжета к русскому менталитету.
Наконец, что касается лирических текстов поэта, нашей задачей было попытаться классифицировать мотивы и символы, содержащиеся в них, на собственные, наработанные А. Блоком, и заимствованные, особо отметив, а затем проанализировав мотивы средневековой французской литературы.
В ходе работы необходимо было найти подтверждение гипотезам, вынесенным на защиту. В частности, мы предположили, что текст драмы «Роза и Крест» А. Блока соотносится с «Лэ» Марии Французской, причем не только сюжетно, но, что особенно важно, и своей эмоциональной составляющей, а именно общим «духом» текста. Данная гипотеза нашла свое подтверждение при изучении рабочих тетрадей поэта и книги Г. Париса «La littérature française au Moyen Age (XI-e-XIV-e siècle)», а также при детальном анализе и сопоставлении текстов данных произведений. «Лэ» Марии действительно имеют схожие с «Розой и Крестом» сюжетные мотивы, и это опровергает слова В.М. Жирмунского о том, что провансальский роман «Фламенка» — единственный главный источник сюжета для блоковской драмы. Заметки в рабочих тетрадях А. Блока и в главе о лэ Марии в книге Гастона Париса подтверждают факт того, что поэт был знаком с их сюжетами и работал с ними. Особенно примечательно здесь то, что лэ Марии Французской при анализе оказались даже ближе к тексту А. Блока своей эмоциональной составляющей, чем провансальский роман «Фламенка». Как в них, так и в блоковской драме царит нежный, меланхоличный тон изложения, в то время как в провансальском романе исследователи (в том числе и В.М. Жирмунский) единодушно находили черты гротеска и комичности.
Далее, изучая идейные искания А. Блока в течение творческого пути, мы увидели, что поэт любил изображать дух переломной эпохи, хотел выразить внутренне состояние человека, погруженного в это переходное время, что было обусловлено соответствующими событиями и реалиями той эпохи, в которой жил поэт.
Как мы предположили, поздние блоковские наброски «Исторических картин», а именно «План представления» и «Тристан» были продолжением этой мысли. Очередное обращение А. Блока к эпохе Средневековья в 1919 году было вновь обусловлено желанием избежать изображения своего времени и отнести события произведений в любимые им Средние века.
В то же время этим представлением переломной эпохи и живущего в ней человека поэт старался дать намёк на свою современность. Таким образом, наше предположение нашло своё подтверждение, и цель обращения к французскому Средневековью в 1919 году была сходна той, что была у поэта в 1913 году при создании «Розы и Креста».
Также мы предположили, что при переводе миракля «Действо о Теофиле» А. Блок, если не считать цензурных вмешательств, старался приблизить текст оригиналу. Однако он следовал ему не до конца. Благодаря исследованию И.А. Ревякиной, где был представлен также черновой вариант перевода и сведения о дальнейшей работе поэта над текстом, мы выяснили, что не все значительные и принципиальные изменения в оригинальном произведении были устранены А. Блоком при попытке избавить текст от цензуры. Это означает, что некоторые отступления от оригинала были осознанными. Кроме того, нами были отмечены некоторые аспекты в тексте, которые демонстрировали попытку Блока адаптировать текст для русского читателя, подстроиться под русский язык и менталитет. Это особенно важный момент, который означает, что поэт старался синтезировать в своем творчестве мотивы французской средневековой литературы и собственные язык, культуру, эпоху, выводя в этом соотношении некое универсальное произведение, находящееся словно «вне времени».
Что касается лирических текстов А. Блока, то мы предположили, что поэт использовал в них мотивы и символы французской средневековой литературы с целью расширения семантики собственных произведений, при этом он по большей части заимствовал именно бытовые реалии и предметы. Вспомним здесь о том, что в течение своего творческого пути Александр Блок шел от изображения неземного, мистического бытия к более реальному изображению действительности. Желание изображать более конкретные события, в том числе уходящие корнями в историю, обращение к эпохе Средневековья требовали поэта описывать в творчестве «мир вещей». Предметы, несущие в себе приметы своей эпохи, неизменно вносят в тексты необходимый колорит, а также углубляют их семантику. Анализ ключевых с этой точки зрения поэтических текстов А. Блока показал, что мысль наша была верна. Атрибутика, присущая французским Средним векам, эпохе рыцарства и куртуазности, помогала поэту поместить свои абстрактные идейные искания, наполненные культом служения Прекрасной Даме, в более конкретную обстановку, подчеркивающую соотнесенность текста с французским Средневековьем, где такие символы, как замки, башни, мечи, розы и рвы создают необходимый фон, передающий изображаемую эпоху.
Помимо этого, мы вынесли на защиту гипотезу о том, что лирические тексты А. Блока могли быть связаны со средневековой французской литературой и сюжетно. Это предположение нашло своё подтверждение при сопоставлении текстов блоковского стихотворения «Ночной туман застал меня в дороге…» и бретонской легенды «Бабушкин дом» из сборника Е.В. Балобановой «Легенды о старинных замках Бретани». Данные произведения, как показал нам анализ, очень похожи между собой сюжетно, что, в свою очередь, сближает общий настрой и дух текстов. Данное положение не может быть подтверждено окончательно, однако также играет важную роль в рамках нашей работы, как возможный пример заимствования. Вероятность его усиливает тот факт, что в библиотеке А. Блока хранился сборник «Легенды о старинных замках Бретани» Е.В. Балобановой, где мы обнаружили подчеркивания поэта, сделанные именно в тексте легенды «Бабушкин дом».
Таким образом, проделанный нами обзор взаимодействия А. Блока с мотивами и сюжетами французской средневековой литературы призван представить цельную картину этих взаимодействий. Мы видим, что поэт обращался к этим источникам ещё на раннем этапе творчества и не разорвал эту связь, вернувшись к французскому Средневековью в 1919 году в набросках будущих драм. Одной из основных его задач во всех соотношениях с литературой Франции эпохи Средних веков было желание избежать описания своего времени, обратившись к более отдаленной эпохе, но, вместе с тем, через изображение в своих драмах («Розе и Кресте» или наброске «Плана представления») переломной эпохи и человека, погруженного в неё, он намекал именно на свою современность.
Тексты А. Блока, таким образом, становились универсальными, что и было целью поэта, если судить по его рабочим тетрадям. В них он настаивал, что его пьесы — это не исторические драмы, и при их создании он не добивался исключительной достоверности изображаемого. При этом, напомним, что А. Блок, даже уходя сюжетом во времена рыцарства и куртуазности, не отходил от своей родной культуры.
Переводя старо-французский текст «Действа о Теофиле», поэт постарался придать ему черты, близкие нашей культуре, но при этом не уходя далеко от оригинального текста Рютбёфа, тем самым, опять же, претендуя на универсальность произведения.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Обращаясь к символам и мотивам французского Средневековья в поэзии, А. Блок делал акцент на бытовых деталях жизни, на её реалиях, наполненных свойственной этой эпохе атрибутикой, и таким образом задающих тексту необходимый колорит.
Таким образом, сопряженность произведений Александра Блока со средневековой французской литературой носила регулярный характер. Поэт обращался к её мотивам, сюжетам, символам, чтобы ярче выразить определённые аспекты своего творчества, будь то служение Прекрасной Даме, связанное также с идеями рыцарства и куртуазности, изображение человека, погруженного в эпоху переломного исторического момента или работа над переводом средневекового миракля о покаянии и прощении грешника Богородицей. Символика французского Средневековья помогала поэту иллюстрировать в поэзии атрибутику выбранной им эпохи, наполнять произведение конкретными бытовыми реалиями, что перекликалось с его идейными поисками, основанными на переходе от мистицизма к изображению реальной, объективной действительности. При этом, ещё раз отметим, историческая достоверность не была для Блока основной целью. Ему важно было непосредственно художественное изображение эпохи любимого им французского Средневековья.
Список использованной литературы
Литература
. Брокгауз-Ефрон // Большая советская энциклопедия: В 66 томах (65 т. и 1 доп.) / Гл. ред. О. Ю. Шмидт. 1-е изд. М.: Советская энциклопедия, 1926-1947.
Исследования:
2. Lalou René. Histoire de la poésie française. Paris: Presses universitaires de France, 1967.
3. Lavaud R., Kelli R. Aux origins du roman psycologique: Examen du Roman de Flamenca. Cahiers du Sud, 1956.
4. Lewitter L. R. The Inspiration and Meaning of Aleksandr Blok’s «The Rose and the Cross». The Slavonic and East European Review, Vol. 35, No. 85 (Jun., 1957).
5. Meyer P. Le roman de Flamenca publié d’après le manuscrit unique de carcassonne / Trad. et accompagné d’un glossaire par P. Meyer. Paris: A. Frank, 1865.
. Paris Gaston. La littérature française au Moyen Age (XI-e — XIV-e siècle). Librairie Hachette et C-ie, 1888.
7. Paris Gaston. La poésie du Moyen Âge : Leçons et lectures: 2-ème serie / Par Gaston Paris. Paris: Hachette, 1895.
8. Paris Paulin. Les Romans de la Table ronde. Paris, 1868.
9. Raison du Cleuziou et Vicomte Ch. de la Lande du Calan. Histoire de Bretagne élémentaire (texte et récits). Saint-Brieuc, 1910.
10. Ricoeur P. Sur la traduction. Grandes difficulties et petits bonheurs de la traduction. P.: Bayard, 2004.
11. Thompson Ewa M. The Development of Aleksandr Blok as a Dramatist. The Slavic and East European Journal, Vol. 14, No. 3 (Autumn, 1970).
12. А. Блок и современность: сборник статей, сост. С. Лесневский. М.: Современник, 1981.
. Айзенштейн Е.О. «Седого моря соленый дух»: Тристан и Изольда в русской лирике. «Нева», 2014. №1.
. Азадовский К. М. Александр Блок и Мария Добролюбова. Блоковский сборник: Труды науч. конф., посвящ. изучению жизни и творчества А. А. Блока. Отв. ред. Ю. Лотман. Тарту, 1964.
. Балобанова Е. В. Легенды о старинных замках Бретани. СПб.: С.-Петербургская губернская типография, 1896.
. Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. 2-е изд. М.: Худож. лит., 1990.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
. Бекетова М.А. Ал. Блок и его мать. Л., М.: Петроград, 1925.
. Гаспаров М.Л. Жизнеописание трубадуров. М.: Наука, 1993.
. Гаспаров М.Л. Записки и выписки. М.: НЛО, 2008.
. Громов П. П. А. Блок, его предшественники и современники. Л.: Советский писатель, 1986.
. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1989.
. Долгополов Л.К. Александр Блок: личность и творчество. Л.: Наука, 1984.
. Долгорукова Н.М. «Лэ» Марии Французской в контексте литературы её времени. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. М., 2014.
. Долгорукова Н.М. Птицы, послания и посланники в лэ Марии Французской: «Бретонский материал» и/или лирика трубадуров? Studia Humanitatis, 2013, № 2
. Евдокимова Л.В. Французская поэзия позднего средневековья (XIV — первая треть XV в.). М.: «Наука», 1996.
. Жирмунский В. М. Драма А. Блока «Роза и Крест»: Литературные источники. Л., 1964.
28. Жирмунский В.М. Средневековые литературы как предмет сравнительного литературоведения. М.: Известия АН СССР. Отделение литературы и языка. Т. XXX. Вып. 3, 1971.
29. Западно-европейский эпос и средневековый роман в пересказах и сокращенных переводах с подлинных текстов. Сборник Е. Балобановой и О. Петерсон. СПб., 1896.
. Карпачева О.А. Культура западноевропейского средневековья в восприятии русского символизма. Диссертация на соискание ученой степени кандидата культурологи. Москва: ГАСК, 2000.
. Книга об Александре Блоке с приложением хронологического списка стихотворений А. Блока, сост. Е.Ф. Кипович. СПб.: «Эпоха-Петербург», 1922.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
. Литературное наследство. Т.92. Александр Блок. Новые материалы и исследования. М.: Наука, 1982.
. Любимова О.Е. Блок и сектантство: «Песня судьбы», «Роза и крест»// Александр Блок. Исследования и материалы. Вып. 3, Спб., 1998.
. Магомедова Д.М. Автобиографический миф в творчестве Александра Блока, диссертация на соискание ученой степени доктора филологических наук. Москва, 1998.
. Магомедова Д.М. Комментируя Блока. М.: РГГУ, 2004.
. Матюшина И.Г. Древнейшая лирика Европы. М.: Издательский центр РГГУ, 1999.
37. Миллер О.В. «Литературное наследие XX века: библиотека Александра Блока»: http://www.rba.ru/content/activities/section/12/mag/mag09/4.pdf.
. Минц З.Г. В мире Блока. Сборник статей. Москва, 1981.
39. Минц З.Г. Функции реминисценций в поэзии А. Блока. Труды по знаковым системам. Вып. 6. Тарту, 1973.
40. Мир А. Блока. Сборник статей, ред.кол.: З.Г. Минц. Тарту: ТГУ, 1985.
41. Михайлов А. Д. Французский рыцарский роман. М.: Наука, 1976.
42. Найман А.Г. О «Фламенке» — старопровансальском романе // Фламенка, 1984.
43. Новиков В. Александр Блок. М.: Молодая гвардия, 2010.
44. Орлов В.Н. Александр Блок. Очерк творчества. М.: Государственное издательство Художественной Литературы, 1956.
45. Пайман А. Ангел и камень: жизнь Александра Блока. Российская академия наук, научный совет «История мировой культуры». М.: Наука, 2005.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
46. Пайман А. История русского символизма. М.: Республика, 2000.
47. Пискарев В.А. А. Блок и европейское средневековье. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Владимир, 2006.
48. Пискарев В.А. Образ яблони в драме А. Блока «Роза и Крест». Проблемы филологии, культурологии и искусствоведения, 2007, №2.
. Поэтическое искусство Александра Блока: сборник статей// М-во культуры Российской Федерации, Российский институт искусств. Сост. и ред.: Д.Д. Кумукова. СПб.: РИИИ, 2013.
. Приходько И.С. Александр Блок и русский символизм: мифопоэтический аспект. Владимир: Владимирский государственный педагогический университет, 1999.
. Приходько И.С. Мифопоэтика Александра Блока. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Воронеж, 1996.
. И.С. Приходько «Мотивы драмы «Роза и Крест» в творчестве А. Блока» // Блок Александр. Исследования и материалы. СПб.: РАН. Институт русской литературы (Пушкинский дом), 1999.
53. Приходько И. С. Скрытые смыслы драмы А. Блока «Роза и Крест» // Известия Российской Академии наук. Серия литературы и языка. 1994. Т. 53, № 6.
. Ревякина И.А. Перевод Действа о Теофиле: история текста и его цензурное искажение // Литературное наследство. М., 1993.
55. Сергеева Е.В. Метафора и метафора-символ в поэтических циклах А.А. Блока. Диссертация на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Л., 1990.
. Смирнов А. А. Литература средневековья. Окассен и Николетта: старофранцузская песня-сказка. М.: Академия, 1935.
. Средневековый роман и повесть. Сборник, вступ. статья и примеч. А. Д. Михайлова. Москва Художественная литература, 1974.
. Федоров А.В. Ал. Блок — драматург. — Ленинград: Издательство Ленинградского университета, 1980.
. Чуковский К.И. Книга об Александре Блоке. Петербург: «Эпоха», 1922.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
. Шелогурова Г. Реликты рыцарского идеала в русской поэзии кризисной эпохи. А. Блок и Н. Гумилев. «Вопросы литературы» 2011, №6.
. Шишмарев В.Ф. Лирика и лирики позднего средневековья. Очерки по истории поэзии Франции и Прованса. Париж: тип. Н.Л. Данцига, 1911.
. Эткинд Е.Г. Французское средневековье в творчестве Александра Блока. Revue des études slaves, 1982.
63. Яхонтова М.А. Очерки по истории французской литературы. М.: Учебное педагогическое издание, 1958.
Источники:
64. Bédier J. Le roman de Tristan et Iseut / Trad. et restauré par J. Bedier. Préf. de G. Paris de l’Academie Française: H. Piazza et Co: P. Sevin et E. Reg, 1902.
. Féval P. Contes bretons. Nouv. éd. ornée de gravures. Paris: E. Dentu, 1866.
. Hugo V. Légende du beau Pécopin et de la belle Bauledour. Paris: Place Royale, 1841.
67. La Chanson de Roland. Éditions Chez Jean de Bonnot 1975.
. Marie de France. Lais. Préface, traduction nouvelle et notes de Philippe Walter. Edition bilingue. Editions Gallimard, 2000.
. Rutebeuf. Le miracle de Théophile. Miracle du XIII-e siècle. Ed. par Grace Frank. 2-me éd. Paris: Champion, 1949.
. Rutebeuf. Oeuvres complètes de Rutebeuf, trouvère du XIII siècle. Recueillies et mises au jour pour la 1-re fois par Achille Jubenal. Paris: Pannier, 1839.
71. Александр Блок. Стихотворения, поэмы, театр. Ред. Вл. Орлова. Ленинград: государственное издательство художественной литературы, 1936.
. Александр Блок. Стихотворения. Книга вторая (1904-1908). Санкт-Петербург: «Северо-Запад», 1994.
. Бекетова М.А. Воспоминания об А. Блоке. М.: Правда, 1990.
. Блок А. А. Песня судьбы. Петербург, 1919.
. Блок А.А. Стихотворения. Поэмы. Роза и Крест. Вступ. статья и сост. А. Тархова, примеч. Е. Огневой и А. Тархова. Москва: Худож. лит., 1974.
. Блок А.А. Записные книжки. Москва: Вагриус, 2000.
. Блок А.А. Письма к жене. М., 1978.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
. Блок А.А. Рабочие тетради. Рукопись. Хранение: «Пушкинский дом» ИМЛИ РАН, рукописный фонд.
. Блок А.А. Собрание сочинений в 8-ми томах. Под общей редакцией В.Н. Орлова, А.А. Суркова, К.И. Чуковского. Т.2. М., Л.: Государственное издательство художественной литературы, 1960.
. Блок А.А. Собрание сочинений в 8-ми томах. Под общей редакцией В.Н. Орлова, А.А. Суркова, К.И. Чуковского. Т.4. М., Л.: Государственное издательство художественной литературы, 1961.
. Блок А.А. Собрание сочинений в 8-ми томах. Под общей редакцией В.Н. Орлова, А.А. Суркова, К.И. Чуковского. Т.6. М., Л.: Государственное издательство художественной литературы, 1962.
. Блок А.А. Собрание сочинений в 8-ми томах. Под общей редакцией В.Н. Орлова, А.А. Суркова, К.И. Чуковского. Т.7. М., Л.: Государственное издательство художественной литературы, 1963.
. Блок А.А. Стихотворения и поэмы. Москва: Эксмо, 2009.
. Блок Александр. Исследования и материалы. СПб.: РАН. Институт русской литературы (Пушкинский дом), 1999.
. Блок Александр. Малое собрание сочинений. СПб.: Азбука, 2014.
. Блок Александр: проза. М.: Вагриус, 2000.
. Блок, Александр Александрович. Театр. Содерж.: Балаганчик; Король на площади; Незнакомка; Действо о Теофиле; Роза и крест. Берлин: Слово , 1922.
. Ваш Блок. Собрание сочинений: стихотворения, поэмы, драматургия, публицистика; хроника жизни и творчества. М.: Издательский центр «Классика», 2006.
. Записные книжки А. Блока. Под ред. П.Н. Медведева. Л.: Прибой, 1930.
. Тристан и Изольда. М.: Рипол Классик, 2002.
. Фламенка. Изд. подгот. А.Г. Найман. М.: Наука, 1983.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.