ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Послевоенное восстановление народного хозяйства СССР
План четвёртой пятилетки и его выполнение
ГЛАВА ВТОРАЯ
Вопрос об альтернативах экономической политики СССР после войны
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Дискуссия по учебнику политэкономии
«Экономическое завещание» Сталина
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ЛИТЕРАТУРА
ВВЕДЕНИЕ
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Выбор темы был обусловлен непрекращающимися острыми спорами — как в историографии, так и в популярной публицистике — о роли и характере данного периода в истории нашей страны. Обострившиеся в последнее время общественные дискуссии об оценке деятельности И.В. Сталина и о значении государственного опыта того времени для сегодняшней России делают обращение к озвученной в заголовке теме особенно актуальным.
Актуальность рассматриваемой темы заключается также в оценке возможности использования элементов экономического регулирования, применяемых советским руководством в послевоенный период для современной экономики. Во многом дискуссионным остается вопрос о применимости форм и методов экономического планирования 1940-начала 1950-х гг. в теории и практике современной экономической модели.
После окончания Великой Отечественной войны перед Советским Союзом стояла труднейшая задача восстановления разрушенного войной народного хозяйства. Сложность проблемы усугублялась необходимостью сохранения независимости СССР и его геополитических позиций, заключавшихся в наличии стран-союзников в Восточной Европе и Восточной Азии, в условиях начинавшейся холодной войны.
Это сложнейшее время в истории нашей страны рисуется в общих чертах следующим образом. В короткие сроки значительная часть военной промышленности была переведена на выпуск мирной продукции, но без ослабления оборонного потенциала, что было весьма актуально в тогдашней внешнеполитической обстановке. Методами «ударного труда» советских граждан, мобилизации трудовых ресурсов принудительными методами «командно-административной системы» удалось довольно быстро восстановить разрушенные войной фабрики, заводы и шахты, построить новые промышленные предприятия. Уже в 1948 году общий объём промышленного производства достиг уровня 1940 года, а в 1952 году превысил его, по официальным данным, в 2,5 раза.
Как замечает нынешний писатель-биограф Сталина С.Ю. Рыбас, «важнейший ресурс Руси и России — трагическое, сверхмерное напряжение многих поколений людей, которое должно было перекрыть пропасть между потребностью государства в выживании и возможностями, которые дала природа. Поэтому Россия практически всегда была военной структурой, ее режим был мобилизационным, на демократическое согласование интересов элиты лишних средств не имелось. На протяжении сотни лет главной задачей власти была мобилизация народа на достижение целей, добиться которых в нормальной практике просто невозможно».
Оборотной стороной такого мобилизационного сверхнапряжения сил в послевоенные годы, впечатляющего по своим количественным достижениям, многие считают:
-искусственно поддерживавшееся экономическое неравенство между городом и деревней в пользу первого, перекачку средств из сельского хозяйства в промышленность, следствием чего стал массовый голод во многих регионах Советского Союза в 1946-1947 гг.; одностороннее развитие производства группы «А» (производство средств производства) в ущерб производству группы «Б» (производство товаров массового потребления); консервацию низкого уровня жизни у подавляющего большинства населения страны;
укрепление командно-административной системы управления советской экономикой, неэффективной в исторической перспективе;
сохранение политической системы, подавлявшей демократию и человеческие права, использовавшей террор и массовые репрессии как обычный инструмент воздействия на подвластный народ.
В конце 1980-х — 1990-е годы в историографии преобладала гиперкритическая позиция по отношению к Сталину, нашедшая особенно яркое выражение в популярных работах Д.А. Волкогоноваи Р.А. Медведева. В конце 1990-х — начале 2000-х годов появились обобщающие популярные работы В.В. Кожинова, С.Г. Кара-Мурзы, Ю.В. Емельянова, Е.А. Прудниковой, С.Ю. Рыбаса, пересматривающие сложившиеся оценки и дающие характеристику послевоенной (и вообще) политики Сталина преимущественно в положительном ключе. При наличии некоторых интересных наблюдений и сопоставлений в части таких работ, общим их недостатком, независимо от выраженной в них точки зрения, автор считает избирательное использование источников, без их должной научной критики, для подтверждения той или иной концепции. Они послужили основным источником информации при написании данной работы. Основными источниками по теме являются:
-труды идеологов и организаторов послевоенного восстановления экономики СССР (Е.С. Варги, Н.А. Вознесенского, И.В. Сталина, Г.М. Маленкова и др.); мемуары советских государственных деятелей и их родственников; документы и статистические сведения о реализации экономической политики СССР; документы о политических процессах изучаемого времени. Значительный массив документальных и статистических данных, как уже отмечалось, приводится в работах историков по данному периоду. Мемуарные источники часто носят субъективный и недостоверный характер. Популярные некогда воспоминания Н.С. Хрущёва и беседы журналиста Ф. Чуева с деятелями послевоенного СССР не использованы в данной работе как источник, поскольку, насколько известно автору, многие из содержащихся в них «сведений» не прошли проверку по документальным источникам, введённым в оборот.
С осторожностью нужно использовать официальную статистику изучаемого периода. Она некритически воспроизводится, например, в работах С.Г. Кара-Мурзыи Ю.В. Емельянова. Между тем, в монографии В.М. Кудрова экономическая статистика послевоенного СССР подвергнута критическому разбору. В.Ф. Зима подробно и критически анализирует демографическую статистику послевоенного СССР. Эта критика снабжает исследователя данного периода весьма ценными указаниями. Вопрос о моральной цене послевоенного восстановления экономики СССР по военной мобилизационной модели в представленном исследовании не ставится и не решается. Цель данной работы скромнее — проследить источники и основные направления советской экономической политики от окончания Великой Отечественной войны до смерти Сталина, а также колебания в осуществлении этой политики, вызванные как объективными экономическими и политическими проблемами, так и субъективными факторами (борьба группировок внутри элиты Советского государства).
Предлагаемое исследование пытается решить следующие задачи:
-выявить основные точки зрения в историографии на истоки, цели и характер политики Советского государства по восстановлению экономики в первые послевоенные годы; установить наличие или отсутствие у руководства ВКП(б) и СССР того времени альтернативных представлений по выработке курса экономической политики; уточнить степень влияния внутриполитических и внешнеполитических факторов на выработку и реализацию экономической доктрины послевоенного СССР;
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
охарактеризовать результаты послевоенного восстановительного периода и открывавшиеся по окончании его перспективы.
Хронологические рамки исследования охватывают время от принятия четвёртого пятилетнего плана (март 1946 г.) до смерти И.В. Сталина (март 1953 г.), частично немного затрагивая предысторию этого периода, начиная от завершения Великой Отечественной войны (май 1945 г.), и его пост-историю (первые месяцы после смерти Сталина в 1953 году).
Объект исследования — разработка экономической политики послевоенного СССР.
Предмет исследования — процессы, связанные с реализацией экономической политики и стратегии партии.
Методология исследования — метод историзма — исследование экономической политики с учетом специфики времени (послевоенный период) и места (Советский Союз).
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Послевоенное восстановление народного хозяйства СССР
Плановые мероприятия по восстановлению народного хозяйства и переходу экономики на мирные рельсы начали осуществляться в СССР ещё в последние месяцы Второй мировой войны. 25 марта 1945 года вышло постановление Совета Народных Комиссаров (СНК) СССР «О государственном плане восстановления и развития народного хозяйства на 1945 год». Это был временный план, рассчитанный на год, переходный от войны к миру. Он предусматривал, как мы бы сейчас сказали, довольно значительную конверсию оборонной промышленности. Специально по данному вопросу 26 мая 1945 года было издано постановление Государственного Комитета Обороны (ГКО) «О мероприятиях по перестройке промышленности в связи с сокращением производства вооружения». В тот период ещё не предвидели холодную войну и гонку вооружений. Однако довольно скоро в мирные планы пришлось вносить коррективы, связанные с угрозой новой мировой войны. Стремлением не просто восстановить предвоенную экономику, но и укрепить обороноспособность страны, был проникнут четвёртый пятилетний план на 1946-1950 гг.
За несколько дней до окончания Второй мировой войны на Дальнем Востоке, 29 августа 1945 года, Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о разработке очередного (четвёртого) пятилетнего плана восстановления и развития народного хозяйства СССР. 9 февраля 1946 года председатель Советского правительства И.В. Сталин, выступая на собрании избирателей Сталинского избирательного округа Москвы (предстояли первые послевоенные выборы в Верховный Совет СССР), охарактеризовал цели новой пятилетки. По его словам, они заключаются в том, «чтобы восстановить пострадавшие районы страны, восстановить довоенный уровень промышленности и сельского хозяйства и затем превзойти этот уровень в более или менее значительных размерах».
В марте 1946 года вновь избранный Верховный Совет СССР на своей первой сессии утвердил на основе доклада председателя Госплана Н.А. Вознесенского план четвёртой пятилетки. В докладе подчёркивалось разрушительное воздействие войны на народное хозяйство: «Немецкие оккупанты… полностью или частично разрушили и сожгли 1710 городов и более 70 тыс. сёл и деревень, сожгли и разрушили свыше 6 млн. зданий и лишили крова около 25 млн. человек. Они разрушили 31 850 промышленных предприятий, на которых было занято около 4 млн. рабочих, 65 тыс. км железнодорожной колеи; взорвали 13 тыс. железнодорожных мостов, 4100 ж.-д. станций; разрушили, повредили и увезли 15 800 паровозов и мотовозов и 428 тыс. вагонов, разорили и разграбили 98 тыс. колхозов, 1876 совхозов и 2890 МТС; уничтожили или разгромили 40 тыс. больниц и других лечебных учреждений, разрушили десятки тысяч учебных заведений, научных и других культурных учреждений». Одни только прямые потери советской экономики от вражеского вторжения оценивались в 679 млрд. рублей.
Уже в ходе войны Советского государство потратило на восстановление народного хозяйства 75 млрд. рублей. В результате в 1945 г. уровень промышленного производства в пострадавших районах был восстановлен примерно на 1/3. План на 1946 — 1950 гг. предусматривал не только полное восстановление довоенного уровня производства. В законе, принятом
Верховным Советом СССР, отмечалось, что «основные задачи пятилетнего плана… состоят в том, чтобы восстановить пострадавшие районы страны, восстановить довоенный уровень промышленности и сельского хозяйства и затем превзойти этот уровень в значительных размерах» [курсив автора работы]. Важнейшим условием быстрого подъёма народного хозяйства план называл первоочередное восстановление и развитие тяжёлой индустрии и железнодорожного транспорта. Объём промышленной продукции СССР в 1950 году должен был составить 205 млрд. рублей — на 48% выше, чем в 1940 г. Объём капитальных вложений в промышленность определялся на пятилетку суммой в 157,5 млрд. рублей. Планировалось как восстановить, так и построить заново 5900 средних и крупных промышленных предприятий, что было в четыре раза больше, чем в первую пятилетку 1928 — 1932 гг.
Предполагаемые конечные показатели объёмов промышленного производства по важнейшим отраслям к 1950 году определялись следующими цифрами (Табл. 1):
Таблица 1
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Вид продукцииОбъём продукцииРост по сравнению с 1940 годомВыплавка чугуна19,5 млн. т-Выплавка стали25,4 млн. т-Выпуск проката17,8 млн. т-Чёрные металлы в целом-35%Добыча угля250 млн. т-Производство газа из угля и сланцев1,9 млрд. куб. м∞Добыча природного газа8,4 млрд. куб. м∞Добыча нефти35,4 млн. т14%Выработка электроэнергии82 млрд. кВт/ч70%Примечание. Прочерк в таблице означает отсутствие сведений. Знак ∞ — рост от нуля или от показателя, близкого к нулю, т.е. создание новой отрасли.
План четвёртой пятилетки предусматривал рост общей продукции машиностроения вдвое и рост продукции химической промышленности в полтора раза по сравнению с последним предвоенным годом.
В сельском хозяйстве намечалось к 1950 году поднять общий объём продукции на 27% к уровню 1940 года. В том числе рост поголовья лошадей должен был составить 46%, крупного рогатого скота — 39%, мелкого — 75%, свиней — 200%. Однако эти цифры рассчитывались по сравнению с 1945 годом, то есть с послевоенным разорением, а не с довоенным уровнем. Планировалось поставить сельскому хозяйству 325 тыс. новых тракторов и других машин, построить 950 новых МТС.
Одна шестая часть всех капитальных вложений, делаемых в народное хозяйство, направлялась на восстановление и развитие железнодорожного транспорта. К 1948 году предполагалось закончить полное восстановление железных дорог в пострадавших от войны районах общим протяжением 15 тыс. км. Планировалось строительство новых 7230 км железных дорог, из которых почти половина — 3550 км — в Сибири. Предусматривалась электрификация 5325 км железных дорог, в том числе электрификация основного Урало- Сибирского направления: Уфа — Челябинск — Омск — Кузбасс.
Грузооборот речного транспорта в 1950 году должен был возрасти по сравнению с довоенным на 38%, а морского транспорта — в 2,2 раза. Морской торговый флот должен был пополниться новыми судами общим водоизмещением 600 тыс. тонн. Причём, как указывалось в плане, «это обеспечивается мощным развитием отечественного судостроения».
Автомобильный парк СССР должен был вырасти вдвое по сравнению с предвоенным временем. Планировалось проложить 11,5 тыс. км новых автомагистралей союзного и республиканского значения с усовершенствованным покрытием. Сеть авиалиний должна была возрасти и составить 175 тыс. км благодаря росту парка гражданских самолётов.
Определённое внимание пятилетний план уделял росту общего благосостояния советских людей. Пятилетний план обещал совершить в течение 1946 — 1947 гг. «полный переход от нормированного снабжения по карточкам, введённого в годы войны, к развёрнутой советской торговле».
Одними из важнейших задач признавались восстановление жилищного фонда в районах, пострадавших от войны, и новое жилищное строительство. Объём капитальных вложений в жилищное строительство определялся суммой в 42,3 млрд. рублей (для сравнения: в железные дороги — 40,1 млрд. рублей; вложения в жилищное строительство по плану третьей пятилетки составляли 15,5 млрд. рублей). Общие государственные расходы на, как мы теперь называем, социальную сферу должны были быть доведены в 1950 году до 106 млрд. рублей, что в 2,6 раза превышало показатель 1940 года.
Более конкретные задачи по культурному строительству предусматривали полный охват всеобщим образованием, начиная с семи лет, благодаря наличию к 1950 году 193 тыс. школ с 31,8 млн. учащихся. Особой задачей выделялось обучение той части молодёжи, которая не могла получить нормальное образование в годы войны. Расширение сети детских садов должно было позволить воспитывать там 2,3 млн. детей — вдвое больше, чем перед войной. Советское государство провозглашало обязательство полностью обеспечить детей, оставшихся сиротами в результате войны.
Годовой выпуск квалифицированных рабочих кадров должен был быть доведён в 1950 году до 1,2 млн., а всего за пятилетие их выпуск должен был составить 4,5 млн. Предусматривалось обучение 7,7 млн. рабочих массовых профессий и повышение квалификации для 13,9 млн. рабочих.
Специалистов со средним специальным образованием планировалось обучить за пятилетие 1,3 млн., а высшее образование должны были получить 0,6 млн. Общее число обучающихся в соответствующих учебных заведениях должно было достигнуть в 1950 году таких же цифр, что обещало ещё более значительное увеличение числа специалистов в следующей, пятой, пятилетке.
В 1950 году во всей стране должно было быть около 300 тыс. публичных библиотек и клубов, около 50 тыс. киноустановок и около 1 тыс. постоянных театров. Расходы на культурно-бытовое обслуживание населения должны были к концу пятилетки превысить довоенные в 2,6 раза.
План четвёртой пятилетки и его выполнение
Особое внимание план четвёртой пятилетки уделял развитию восточных районов страны, а также новых союзных республик, появившихся в 1936- 1940 гг. Так, если в западные и южные районы РСФСР, пострадавшие от войны, планировалось вложить 14,1 млрд. рублей, то в Сибирь и Дальний Восток — 35,6 млрд. рублей. Добычу нефти в Поволжье предполагалось увеличить в 11 раз по сравнению с довоенным уровнем, на Урале — в 3,2 раза. Выплавка чугуна на Урале увеличивалась в 2,5 раза, добыча угля — в 2,7 раза по сравнению с 1940 годом. Предусматривалось развить добычу угля и нефти на Европейском Севере (в Коми АССР).
Общая промышленная продукция РСФСР к 1950 году должна была на 56% превысить показатель 1940 года. В Украине, Грузии. Азербайджане, Карело-Финской ССР промышленный рост должен был быть меньше, а в Таджикистане — таким же. Зато в Туркмении предполагалось поднять объём промышленного производства на 76% по сравнению с 1940 годом, в Молдавии — на 78%, в Литве и Латвии — на 80%, в Узбекистане — на 89%, в Армении и Киргизии — в 2,1 раза, в Казахстане — в 2,2 раза, в Эстонии — в 3 раза.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
В упомянутой речи перед избирателями Сталинского округа Москвы 9 февраля 1946 года глава правительства СССР подчеркнул, что четвёртый пятилетний план есть лишь начало долгосрочной программы промышленного развития страны, рассчитываемой минимум до 1960 года. «Нам нужно добиться того, — заявил Сталин, — чтобы наша промышленность могла производить ежегодно до 50 миллионов тонн чугуна, до 60 миллионов тонн стали, до 500 миллионов тонн угля, до 60 миллионов тонн нефти. Только при этом условии можно считать, что наша Родина будет гарантирована от всяких случайностей.
В идеологическом обосновании плановых заданий и приоритетов значительную роль играла привычная ещё с довоенных лет, с начала индустриализации установка «догнать и перегнать ведущие капиталистические страны по объёму промышленного производства». В те годы она была чётко обоснована автором первого советского плана — ГОЭЛРО — Г.М. Кржижановским: «Формула догона и перегона противостоящих нам капиталистических хозяйств является, по сути дела, формулой, решающей судьбы нашего социального бытия». Главный автор плана четвёртой пятилетки, председатель Госплана Н.А. Вознесенский в особенности упирал на необходимость «догнать и перегнать» в речи перед избирателями г. Горького (ныне Нижний Новгород) 1 февраля 1946 года, за несколько дней до знаменательного выступления Сталина и за полтора месяца до принятия закона о четвёртой пятилетке.
Ещё более откровенно в той же «предвыборной кампании» высказывался Г.М. Маленков, будущий творец нового экономического курса уже после смерти Сталина. В речи перед избирателями он подчёркивал: «В величайшем военном столкновении наш социалистический строй устоял и выдержал испытания… Друзья уважают нас лишь до тех пор, пока мы сильны… Чтобы закрепить победу, надо, прежде всего, крепить нашу мощь, крепить нашу силу, укреплять наше социалистическое государство, укреплять нашу славную Красную Армию и Военно-морской флот… Мы завоевали победу и хотим оградить нашу Родину от какой бы то ни было случайности». Таким образом, осмысление новых реалий холодной войны органично вписывалось в привычные представления о противоборстве двух систем, в котором социалистическая система должна, в конце концов, оказаться сильнее капиталистической и сломить её.
Анализируя структуру и содержание четвёртого пятилетнего плана, исследователи приходят к выводу, что только 12% от всех капиталовложений в промышленность поступали на развитие лёгкой индустрии, а 88% шли в тяжёлую промышленность. В 1940 году удельный вес продукции группы «А» (производство средств производства) в общем объёме промышленной продукции составлял 61,2%, производства товаров массового потребления — 38,8%. За годы войны диспропорция по понятным причинам ещё больше сместилась в пользу группы «А». В 1945 году её доля составляла 74,9% промышленной продукции. Сразу после войны удельный вес потребительской продукции заметно вырос — 34,1% от общего объёма промышленного производства в 1946 году. Однако в 1953 году он снизился до 30%.
Каковы же были результаты реализации четвёртого пятилетнего плана? По большинству основных показателей развития тяжёлой промышленности план оказался не только выполнен, но и перевыполнен (табл. 2).
Таблица 2
Вид продукцииПоказатель 1940 г.Плановый показатель 1950 г.Реальный показатель 1950 г.Процент выполнения планаЭлектро- энергия48,6 млрд. кВт/ч82 млрд. кВт/ч91,2 млрд. кВт/ч111%Нефть31,1 млн. т35,4 млн. т37,7 млн. т106,5%Сталь18,3 млн. т25,4 млн. т27,3 млн. т107,5%Машино- строение-200% от уровня 1940 г.230% от уровня 1940 г.115%Вся промышл. продукция (в ценах 1946 г.)≈138,5 млрд. рублей205 млрд. рублей≈235,5 млрд. рублей≈115%
Важной особенностью развития советской экономики того времени являлась экономическая автаркия отечественного ТЭК, его независимость от внешних рынков сбыта. Вся добываемая нефть перерабатывалась на отечественных предприятиях. На экспорт нефть практически не шла. То же следует сказать о и природном газе, основа добычи которого была заложена как раз в четвёртой пятилетке. Он весь использовался внутри страны.
Среди достижений того периода следует отметить фактическое создание в СССР индустрии производства легковых автомобилей для массового потребителя (кстати, данная отрасль машиностроения может, поэтому, включаться в группу «Б», и тогда перекос в пользу группы «А» может оказаться несколько меньше приведённых выше цифр). Если в 1940 году было произведено всего 9,6 тыс. легковых автомобилей, то в 1950 году — 64,6 тыс.(хотя пятилетним планом предусматривалось несколько больше — 65,6 тыс.) Автомобиль «Москвич», выпуск которого был начат в 1946 году на Московском заводе малолитражных автомобилей (впоследствии — Автозавод имени Ленинского Комсомола, АЗЛК), стал основой частного автопарка, начавшего складываться в СССР именно в то время. В том же году Горьковский автозавод приступил к выпуску среднелитражного автомобиля «Победа», предназначенного для более обеспеченных слоёв населения. Так же в 1946 году Московский завод имени Сталина (впоследствии — имени Лихачёва) наладил выпуск первого отечественного автомобиля представительского класса ЗИС-110. С 1950 года Горьковский автозавод стал выпускать также другой автомобиль представительского класса — ЗИМ (от «завод имени Молотова»), который был доступен для более широких слоёв советской элиты (например, академиков Академии наук СССР).
Заметно развивалась гражданская авиация. В 1950 году она перевезла в 3,5 раза больше пассажиров, чем в 1940 году. Основу парка гражданских самолётов составлял Ли-2 («Лицензионный-2»), выпускавшийся на основе приобретённой Советским Союзом ещё до войны лицензии на производство американского пассажирского самолёта «Дуглас» DC-3. В 1947 году на авиалинии страны вышел отечественный Ил-12. В 1950 году свой первый полёт совершил Ил-14, имевший переднее расположение фюзеляжной стойки шасси и, благодаря этому, вполне современный вид. Его массовая эксплуатация началась в 1954 году, уже после смерти Сталина.
Речь Сталина 9 февраля 1946 года стала одним из редко исполнявшихся в истории долгосрочных прогнозов. Намеченные им показатели развития промышленности СССР к 1961 году были не только достигнуты, но и превзойдены. В том году в Советском Союзе было произведено 50,9 млн. тонн чугуна (101,8% от ориентировочной цифры, названной Сталиным), 70,8 млн. тонн стали (118%), 506,4 млн. тонн угля (101,2%), 166 млн. тонн нефти (276,7%).
Однако наряду с бурно развивающимися отраслями имелись и явно отстающие. Рост производства промышленности группы «Б» по сравнению с 1940 годом выразился цифрой всего 20%. Кроме того, в историографии оспариваются официальные советские данные о выполнение и перевыполнении плана четвёртой пятилетки.
Как показывает историк экономики В.М. Кудров, советская статистика систематически завышала показатели выполнения плановых заданий. В своей работе он подробно раскрыл механизмы такой фальсификации отчётности. Согласно приводимым им расчётам некоторых западных экспертов, если в 1940 году рост производства в СССР по сравнению с 1932 годом выразился цифрой183,9%, то в 1951 году этот рост составил 242%, а в 1953 году — 277,1%. Таким образом, производство в 1953 году составило 150,3% от уровня 1940 года. То есть, производство выросло только в полтора, а не в два с половиной раза, как часто утверждается. Согласно другим расчётам, приводимым в той же работе, валовый национальный продукт (ВНП) СССР за 1928-1955 гг. возрос в 3,5 раза, тогда как по официальным советским данным он вырос в 15 раз. Как отмечает другой российский историк, «индекс ВНП за 1938-1950 гг. вырос в США в 1,8 раза, а в СССР лишь в 1,3 раза», хотя и признаёт, что «темпы роста ВНП в 1948-1950 гг. в СССР превысили американские». Даже согласно официальному отчётному докладу ЦК КПСС (так стала называться всесоюзная партия коммунистов с 1952 года) перед XIX съездом партии в октябре 1952 года, производство предметов потребления в 1948 году составило 99% от уровня 1940 года. Плановые показатели на 1952 год предусматривали общий объём промышленного производства 223% от уровня 1940 года, а не 2,5 раза, хотя в тяжёлой промышленности и ожидался показатель 267% (в то время как в производстве группы «Б» только 156%).
В любом случае, вывод о том, что в 1948 году общий объём советского промышленного производства, в общем, достиг довоенного уровня, по- видимому, не оспаривается всерьёз ни российскими, ни зарубежными авторами. Относительно же роста производства в последующие годы налицо явные разногласия. И критика советской методики подсчёта позволяет делать вывод о том, что удвоение довоенного объёма промышленного производства произошло в СССР не при Сталине, а позже.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Значительно труднее происходило восстановление сельского хозяйства. Планом предписывалось увеличение объёмов сельскохозяйственной продукции в 1950 году по сравнению с 1940 годом на 27%. В действительности в 1950 году было произведено продуктов сельского хозяйства на 48,8 млрд. рублей (в сопоставимых ценах, приведённых к уровню 1973 года), в то время как в 1940 году — на 49,3 млрд. рублей. Пятилетний план по сельскому хозяйству был выполнен по совокупности на 99%. Сбор зерновых культур в 1950 году составил 81,2 млн. тонн (в 1940 г. — 95,6 млн. т), тогда как согласно пятилетнему плану он должен был достигнуть 127 млн. тонн и на 8 млн. тонн превысить сбор высокоурожайного 1937 года.
Таким образом, сельское хозяйство в начале 1950-х годов едва, и то не по всем показателям, достигло довоенного уровня. Производимая продукция аграрного сектора распределялась по населению, которое, правда, всё ещё уступало в численности довоенному. В 1941 году в СССР проживало 196,7 млн. человек, в 1946 г. — 170,5 млн., в 1951 г. — 182,3 млн. Довоенная численность населения СССР была превышена в 1956 году.
Вопреки популярному мнению, Советский Союз не испытал после войны «бэби-бума». Рождаемость после войны возрастала очень медленно. Своего максимума она достигла в 1950 году — всего чуть более трёх живущих детей и чуть более трёх рождений за жизнь на каждую взрослую женщину в среднем. Это значительно уступало всем довоенным показателям, даже периода голода 1932-1933 годов. После 1950 года возобновилось падение рождаемости, продолжавшееся до конца советской эпохи и в постсоветской России. В то же время отсутствие всплеска рождаемости после войны указывает на то, что в стране не возникало избытка лиц иждивенческих возрастов. Но качество трудовых ресурсов неизбежно снизилось. То же отсутствие демографического взрыва может указывать на хроническую нехватку мужчин репродуктивного возраста, значительная часть которых погибла на войне. Поскольку наиболее квалифицированные рабочие руки (а это были по большей части мужские руки) изымались для тяжёлой промышленности, основная тяжесть работ в деревне легла на хрупкие плечи женщин. Неизбежное при таких условиях временное падение сельскохозяйственного производства, усугублённое вдобавок природными факторами, могло иметь значительные последствия.
Так, в ряде регионов СССР в 1946 — 1947 гг. возник массовый голод, который ещё больше повлиял на количество и качество трудовых ресурсов. Непосредственным толчком к развитию голода стала засуха в ряде регионов СССР, повлекшая неурожай. Однако «голод охватил не только районы, подвергшиеся засухе, а и большинство других, опустошённых государственными заготовками. Никогда прежде не наблюдалось подобного расползания голодного бедствия по всей территории СССР. Голодало около 100 миллионов человек. Голод не закончился в 1947 году. Не такой сильный, как раньше, он продолжал уносить человеческие жизни во многих регионах в 1948 и даже в 1949 году». Мероприятия власти, преследовавшие только одну цель — конфискацию хлеба у крестьянства, не заботясь о последствиях для деревни, усугубили воздействия природных факторов, сделав их фатальными.
Действие голода было усилено распространением эпидемических заболеваний, жертвами которых становились люди, ослабленные хроническим недоеданием. «Руководство СССР неадекватно реагировало на сигналы из регионов об угрозе распространения голода. В 1946-1947 гг. смертность людей от голода власть могла сократить в 2-3 раза путём привлечения на народное питание хотя бы половины государственных резервов зерна и сокращения его экспорта». Экспорт зерна, однако, не был главной причиной голода. Куда более важную роль в его возникновении сыграла существовавшая централизованная система конфискации и хранения зерна государственными органами, приводившая к порче и уничтожению значительной части собранного и отобранного у крестьян хлеба.
О количестве жертв голода данные противоречивы. Есть мнение, что непосредственными жертвами голода стало несколько десятков тысяч человек
значительно меньше, чем в 1921-1922 и 1932-1933 гг., но они относятся лишь к Украине. На этот раз голодом оказались значительно сильнее охвачены многие регионы РСФСР. «Все доклады и сводки официальной отчётности… отмечают ухудшение показателей естественного движения населения в 1947 году по сравнению с 1946 годом: спад рождаемости и рост смертности, особенно детской, общее сокращение численности населения… Обобщённые данные по численности умерших всячески занижались, — делает вывод историк, проанализировавший демографическую статистику данного периода. — …В 1947 году в РСФСР умерло на 402,8 тыс. человек больше, чем в 1946 году… На Украине — в 1,7 раза больше, в Молдавии — в 2,5 раза больше, чем в 1946 году». В регионах РСФСР, бывших в 1941-1943 гг. под немецкой оккупацией, в 1947 году отмечалось общее сокращение численности населения. «Численность людей, умерших в районах голода, превышала численность умерших в 1946 году, на 774,5 тыс. Возможно, столько же, если не больше, умерших не вошло в сводки».
По мнению цитируемого исследователя, «в Советском Союзе с 1946 по 1948 год включительно от голода и вызванных им болезней, в том числе эпидемий тифа, погибло около 2 млн. человек. Миллионы людей стали калеками от употребления в пищу суррогатов». Западный историк приводит общую цифру жертв голода полтора миллиона. Конечно, подсчёт общего числа жертв голода наталкивается на трудности методологического характера: кого считать жертвой голода. Тем не менее, демографическая статистика достаточно красноречива; резкое снижение естественного прироста в целом по стране (при сохранении всё же общей тенденции к росту численности народонаселения) налицо.
Главным негативным воздействием голода на развитие экономики стало дальнейшее снижение количества и качества трудовых ресурсов, так как «в 1947 году, в отличие от 1933 года, когда возросла детская смертность, среди умерших более всего было лиц среднего, репродуктивного возраста».
В условиях нехватки трудовых ресурсов Советское государство предпринимало меры к повышению производительности труда, в первую очередь, в тяжёлой промышленности, имевшей, согласно его доктрине, приоритетное значение исходя из геополитических соображений. Остальные отрасли, особенно аграрный сектор, финансировались по остаточному принципу. Поэтому одним из следствий выполнения плана четвёртой пятилетки явилось возрастание диспропорций между городом и деревней (между тем в сельской местности вплоть до начала 60-х годов по-прежнему проживало большинство населения СССР).
Колхозная система продолжала использоваться, прежде всего, для принудительного перераспределения продуктов сельского хозяйства в пользу городского населения. После выполнения государственного плана закупок на долю колхозников оставалось весьма немного. В среднем только 20% своих доходов семьи колхозников получали из колхозных бюджетов, основную же часть — от реализации «излишков» (включавших зачастую самое необходимое) собственного подсобного хозяйства. Это же личное подсобное хозяйство (крестьянское подворье) поставляло колхознику основные незерновые продукты питания.
На крестьянское подворье падала огромная тяжесть налогового бремени.
«Если в 1940 г. крестьяне и единоличники выплатили государству 2,4 млрд. руб. сельхозналога, то в 1952 г. — уже 8,7 млрд. руб. Колхозник, имевший в хозяйстве корову, свинью, двух овец, 0,15 га земли под картофелем и 0,05 га грядок овощей, платил в 1940 г. 100 руб. сельхозналога, в 1952 г. — уже 1 116 руб. Не имея возможности рассчитаться с государством по налогам, крестьяне вырубали фруктовые деревья и забивали домашний скот. Для уплаты сельхозналога колхозник вынужден был продавать на рынке почти всю произведенную на личном подворье сельхозпродукцию». По другим подсчётам, «в 1952 году денежные и натуральные отчисления в пользу государства удвоились по сравнению с 1946 годом».
Дисбаланс между городом и деревней станет ещё более ощутим, если учесть, что с 1946 по 1952 год государство 13 раз проводило снижение розничных цен на различные товары. Среди них были не только промышленные товары, но и продукты питания. Так, согласно некоторым утверждениям, хлеб за эти годы подешевел в среднем втрое, а мясо — в два с половиной раза. Снижения цен восторженно встречались городским населением. Между тем, они неизбежно отражались на ценах государственных оптовых закупок у колхозов, что не способствовало повышению доходов последних. Снижение цен автоматически сопровождалось ограничением продажи товаров в одни руки. Из-за товарного дефицита во многих местностях СССР население не могло реально воспользоваться выгодами от снижения цен.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Таким образом, акции по снижению цен имели по большей части пропагандистский характер и мало отражались на уровне благосостояния основной массы населения, в том числе и горожан.
Среди итогов ликвидации последствий голода стоит отметить указ Президиума Верховного Совета СССР от 26 августа 1949 года, с которого начинается развитие дачного хозяйства в пригородах больших городов. Указ позволял рабочим и служащим получать (в организованном порядке, а не покупать) загородные участки с домом или под постройку дома и вести на них индивидуальное хозяйство. Таким образом, горожане получали возможность вести своё подсобное хозяйство и тем самым хотя бы частично стать независимыми от централизованного распределения продовольствия. Такое возвращение к натуральному хозяйству означало не что иное, как признание краха возможностей государственной советской экономики полностью обеспечить потребности населения.
Данный указ имел предысторию. Вскоре после окончания войны, в целях преодоления продовольственного кризиса и в рамках общей временной либерализации политики (см. главу 2), Совет Народных Комиссаров СССР издал (23 ноября 1945 г.) постановление «О развитии индивидуального животноводства и птицеводства среди рабочих и служащих». Однако в 1946 году участки, переданные под подсобные хозяйства, были у горожан отобраны.
И вот, в 1949 году советское правительство было вынуждено снова вернуться к этой мере, сделав её уже постоянной.
апреля 1949 года Совет Министров СССР и ЦК ВКП(б) издали постановление о трёхлетнем плане развития общественного колхозного и совхозного продуктивного животноводства на 1949-1951 гг.Принятие этого постановления показывает серьёзную озабоченность советского руководства медленным восстановлением продуктивности сельского хозяйства. Однако реализация плана, как это нередко бывало, оказалась сорвана другим решением. 30 мая 1950 года ЦК ВКП(б) принял постановление об укрупнении мелких колхозов. По своим последствиям историки сравнивают его с коллективизацией. Одним из следствий укрупнения стало объединение колхозных стад, которые негде было содержать. Миллионы голов скота погибли от холода и бескормицы, что ещё сильнее усугубило продовольственную проблему в СССР и задержало ликвидацию последствий массового голода. При развитии ключевых отраслей промышленности зачастую принимались необоснованные решения. Так, среди семи с лишним тысяч километров новых железных дорог была и железная дорога Салехард — Надым
Игарка на крайнем Севере, в Ямало-Ненецком национальном округе. Её протяжённость должна была составить почти полторы тысячи километров. Строительство началось в 1947 году и продолжалось до смерти Сталина. Велось оно в основном силами заключённых. До 1953 года успели проложить только часть трассы — до Надыма. Дорога так никогда и не использовалась. Построенная в условиях вечной мерзлоты и плывучего грунта, при низкой квалификации труда, «Трансполярная магистраль», как её иногда издевательски называют, быстро пришла в полную негодность. В эксплуатацию поступил только её соединительный участок с железной дорогой на Воркуту (Лабытнанги — Чум; мост через Нижнюю Обь от Салехарда к Лабытнанги также не был построен). 26 марта 1953 года по инициативе министра внутренних дел Л.П. Берия строительство было прекращено. Прямые убытки от необоснованного строительства составили 1,8 млрд. рублей. Более 700 км железнодорожных путей — одна десятая всех намечавшихся к постройке в СССР в четвёртой пятилетке — были проложены зря.
Принудительный труд заключённых играл большую роль в стройках четвёртой пятилетки. После войны был принят ряд законов, расширяющих понятие уголовного преступления в экономической сфере и ужесточающих применение наказаний. В 1947 году был значительно увеличен срок тюремного заключения за кражу личного и общественного имущества, установлена уголовная ответственность за недонесение властям о фактах хищения или растраты. Исследователь, обнаруживший подтасовки в отчётах органов внутренних дел, руководивших, по своему разумению, использованием этой малоквалифицированной трудовой армии, приходит к выводу о низкой эффективности труда заключённых на стройках пятилеток.
После смерти Сталина, 26 марта 1953 года, характеризуя сложившееся за последние годы положение дел, новый глава МВД СССР Л.П. Берия (в последние годы жизни Сталина он был отстранён от руководства карательными структурами и курировал создание атомной бомбы и атомную промышленность) указывал, что в лагерях находится более 2,5 млн. человек.
«Увеличение за последние годы общего числа заключенных, — пояснял Берия в обоснование необходимости широкой амнистии, — объясняется в первую очередь тем, что принятые в 1947 году указы об усилении уголовной ответственности за хищения государственного и общественного имущества и за кражи личной собственности граждан предусматривают исключительно длительные сроки заключения. На 1 января 1953 г. из общего количества заключенных за указанные преступления в лагерях содержалось 1 241 919 человек».
Карательная система принуждения к труду включала в себя и превентивные меры. Так, чтобы исключить саботаж в колхозах, 2 июля 1948 года Президиум Верховного Совета СССР издал указ «О выселении в отдаленные районы лиц, злостно уклоняющихся от трудовой деятельности в сельском хозяйстве и ведущих антиобщественный паразитический образ жизни». Он предоставлял местной администрации право решать вопрос о выселении в отдалённые края, главным образом в Сибирь, не только колхозников, но и единоличников. Чем-то этот указ напоминал указ одной из российских императриц XVIII века о выселении ленивых крестьян в Сибирь, только тем указом право принимать решения о высылке предоставлялось помещикам. Теперь же решение о выселении принимали колхозные собрания и сельские сходы. В качестве профилактической меры применялось предупреждение. Всего за три месяца действия указа было выселено по стране 23 тыс. крестьян, из них по РСФСР — 12 тыс. Боясь попасть в кандидаты на административную высылку, крестьяне меньше игнорировали общественные работы.
Обещание отменить в 1946 — 1947 гг. карточную систему распределения продуктов, сделанное народу в марте 1946 года при принятии пятилетнего плана, было выполнено только в конце 1947 года. Как признавал Г.М. Маленков в докладе на совещании представителей некоторых компартий в Польше в сентябре 1947 года, главной причиной промедления отмены карточной системы стал голод. 14 декабря 1947 года вышло постановление Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б) «О проведении денежной реформы и отмене карточек на продовольственные товары». Одновременно с ним было издано постановление тех же органов власти «О нормах продажи продовольственных и промышленных товаров в одни руки». Таким образом, производство товаров массового потребления не позволяло удовлетворить существовавший на них спрос.
С целью снизить покупательную способность населения и тем самым ослабить товарный дефицит одновременно с отменой карточной системы была проведена денежная реформа. Она носила в значительной мере конфискационный характер. Некоторые историки считают, что конфискации коснулись главным образом теневых капиталов. Если считать, что все честные советские труженики обязаны были хранить деньги в государственных сберегательных кассах, то это так. Однако реформе предшествовали слухи, проникавшие в толщу населения и вызвавшие ажиотажный спрос при товарном дефиците. Многие в тот период сняли свои деньги со счетов в сберкассах и держали их на руках в тот момент, когда был издан указ о реформе. Деньги, хранившиеся на руках, обменивались в соотношении 10:1. Вклады же в сберегательных кассах в размере до 3000 рублей сохранялись полностью (1:1), от 3000 до 10 000 рублей переоценивались в соотношении 3:2, свыше 10 000 рублей — 2:1. Вместе с тем, даже историки, считающие реформу конфискационной, признают, что она оказала значительное положительное воздействие на экономику страны.
Однако, несмотря на принятые меры, дисбаланс между спросом и предложением преодолеть не удалось. Сравнительно удовлетворительным было насыщение потребительского рынка только в Москве, Ленинграде и некоторых других крупных городах. В большинстве местностей СССР товарный дефицит не был ликвидировани оставался хроническим признаком социализма вплоть до его конца в начале 1990-х годов. (Поволжье, Каспийский шельф). Были положены основы новой отрасли — газодобывающей. Появились первые магистральные газопроводы. Одним из первых стал Саратов Москва, положивший начало газификации столицы и крупных городов. Вышла на проектную мощность построенная ещё до войны Рыбинская ГЭС. Были начаты стройки большого количества объектов, завершение которых планировалось уже в пятой пятилетке: Волго-Донского канала (закончен в 1952 году), Куйбышевской и Сталинградской ГЭС на Волге, Каховской ГЭС на Днепре, атомной электростанции в Обнинске и многих других. Начал осуществляться грандиозный (и не менее грандиозно разрекламированный) «сталинский план преобразования природы».
В то же время гораздо менее интенсивным было развитие лёгкой промышленности и сельского хозяйства. Временами состояние дел в этих отраслях было застойным и даже регрессивным. Однако и здесь общая тенденция была, скорее, позитивной. «Жизненный уровень населения, хотя в целом оставался довольно низким, имел тенденцию к повышению». Впрочем, некоторые исследователи указывают на объективные трудности точного выявления уровня жизни слоёв населения СССР того времени.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Приоритетному развитию отраслей, обеспечивавших военный паритет СССР со странами Запада, сопутствовали такие явления, как ужесточение карательной системы власти, широкое применение подневольного труда заключённых, отсутствие демократических и экономических свобод. Государство расширило и интенсифицировало практику политических репрессий, о чём будет подробнее рассказано в главе 2.
В зависимости от того, что тот или иной автор конкретно считает основными критериями социального прогресса, разнятся историографические оценки итогов четвёртой пятилетки. Различие оценок сильно зависит от субъективного отношения к тому периоду, а также от характера используемых источников — объективных (статистики, документов) и частного происхождения. Не приходится отрицать, что в это время был заложен фундамент СССР как военно-экономической сверхдержавы. По мнению ряда авторов, это было объективно главной задачей СССР в то время, которой должны были быть подчинены все другие соображения. И данная задача была успешно выполнена. Поэтому итоги четвёртой пятилетки трактуются ими как однозначно положительные.
По мнению других авторов, ускоренное, через «не могу», развитие отраслей, прямо или косвенно связанных с ВПК, в ущерб отраслям, непосредственно обеспечивавшим благосостояние народа, имело главным образом негативные последствия. Резкое усиление эксплуатации народа государством-монополистом не может быть оправдано соображениями сохранения независимости и социалистического выбора СССР, так как этого сохранения можно было добиться и при меньших усилиях и жертвах со стороны народа. Есть мнение, что руководство СССР вполне сознательно мирилось с неизбежностью жертв и лишений огромных масс народа при осуществлении такой экономической политики, так как её единственной целью было «обеспечение политического господства советской номенклатуры».
Некоторые авторы считают, что главным мотивом форсированного продолжения индустриализации после войны было личное стремление Сталина к распространению политического влияния СССР в мире. Согласно этим взглядам, послевоенная гонка вооружений была навязана Советскому Союзу не столько Западом, сколько самим руководством ВКП(б)-КПСС исходя из его доктрины неизбежности противоборства двух систем до полной победы одной из них. Отдельные авторы считают, что агрессивной стороной в этом противоборстве выступал именно сталинский СССР, и что не будь этой злой воли советского руководства, советский народ мог жить совсем иначе и строить внутреннюю жизнь страны только ради роста собственного благосостояния.
Часть историков скептически оценивает и положительные количественные показатели послевоенного развития СССР. По их мнению, они были достигнуты не столько благодаря прогрессу технологий, сколько благодаря усилению эксплуатации народного труда, внеэкономическому принуждению, то есть путём экстенсивного развития. Подобный способ роста производства препятствовал техническому перевооружению промышленности, консервировал архаику в оснащении предприятий и в организации труда, порождал технический дисбаланс между отраслями. В перспективе это не могло не сказаться, и с середины 1960-х годов начинается всё более заметное замедление темпов экономического развития СССР. Накапливаются трудности, которые были неразрешимы в рамках заложенной тогда же, при Сталине, социально-экономической модели, что в конце концов привело к окончательному и закономерному краху этой модели в конце 1980-х годов. Принудительное форсирование развития стратегических отраслей после войны своими последствиями подорвало жизнеспособность самой социалистической системы.
Отмечается также, что в первые послевоенные годы резко усилилось социальное расслоение между партийно-государственной элитой и простым народом, которое в дальнейшем только углублялось и вело к подрыву идеалов равенства и социальной справедливости, без которых немыслим социализм.
Резко увеличилось количество полных пауперов. Для борьбы с нищетой, своим существованием дискредитировавшей политику власти, последняя не нашла ничего лучшего, как прибегнуть к репрессивным мерам.
В целом, «если рассматривать эффективность системы с позиций государственной власти, она, безусловно, заслуживает полного признания, а опыт управления огромной страной можно считать бесценным». Однако эта эффективность достигалась дорогой человеческой ценой.
Выводы
1.В первое послевоенное пятилетие СССР быстрыми темпами не только восстановил, но и значительно превзошёл свой предвоенный уровень развития промышленности, прежде всего — тяжёлой. Послевоенное развитие отраслей экономики было несбалансированным. Рост тяжёлой индустрии осуществлялся в ущерб росту лёгкой промышленности и сельского хозяйства. Прирост производства происходил не только благодаря техническому перевооружению (путём интенсификации), но и усилению прямой эксплуатации народного труда (экстенсивным путём). Более того, наличие массовой даровой рабочей силы в виде миллионов заключённых тормозило технический прогресс в производстве. Императивом экономической политики СССР являлось стремление советского руководства обеспечить Советскому Союзу положение мировой державы. В ходе послевоенного восстановления экономики и осуществления четвёртого пятилетнего плана был принят ряд решений, усугубивших негативное воздействие факторов, лежавших в основе мотивации экономического курса ВКП(б). Этого воздействия можно было избежать даже при сохранении общей направленности экономического курса, если бы на возможные последствия было заблаговременно обращено внимание. Иначе говоря — если бы руководство страны не рассматривало своё население исключительно как расходный материал для обеспечения внешней мощи. Интегрирующая оценка всего спектра последствий — социально- экономических, демографических, культурных — послевоенного рывка СССР для советского народа не является однозначной в историографии и зависит от индивидуальных предпочтений авторов. Как любой исторический процесс, послевоенное развитие СССР было диалектичным и включало в себя множество разнонаправленных тенденций.
Вопрос об альтернативах экономической политики СССР после войны
Победа в Великой Отечественной войне придала огромный импульс надеждам советских граждан на лучшую мирную жизнь. Миллионы жертв не должны были оказаться напрасными. Массовыми после войны были ожидания смягчения полицейского гнёта государства, послабления частной инициативе, в том числе в хозяйственных вопросах, улучшения материальных условий жизни. В деревнях усиленно ходили слухи, что после войны, в благодарность за победу, Сталин позволит бывшим фронтовикам и семьям погибших на фронте свободно выходить из колхозов. Огромное влияние на миллионы фронтовиков оказал опыт пребывания в странах Центральной Европы во время войны. Сравнение условий жизни «угнетённых трудящихся в капиталистических странах» и «свободных трудящихся в стране победившего социализма» было явно не в пользу второго. Смутные ожидания либерализации режима накладывались на чувство эйфории, вызванное победой в войне. В то же время победа вроде бы продемонстрировала объективные преимущества социалистической системы над капитализмом. Взывая к законному чувству национальной гордости, акцентируя внимание на вновь сгущающихся тучах международной обстановки, пользуясь длительным отсутствием всякого легального оппозиционного слова в стране, руководство ВКП(б) сумело обуздать стихийные демократические течения и повернуть общественные настроения в русло дальнейшего укрепления авторитарного режима и культа личности вождя.
Однако возвращение «на круги своя» произошло не сразу. В 1946 году был подготовлен проект новой Конституции СССР. В нём существенно, по сравнению с действовавшей Конституцией 1936 года, развивались положения, определявшие личные права и свободы советских граждан, демократические нормы общественно-политической жизни. Подтверждалось и развивалось упомянутое в Конституции 1936 года право личной собственности крестьян и кустарей, исключавшее эксплуатацию чужого труда. В откликах на проект Конституции, поступивших из республиканских ЦК и народных комиссариатов, куда он был разослан, нередко содержались пожелания большей хозяйственной самостоятельности административных субъектов, некоторой децентрализации управления. Встречались пожелания отмены специальных судебных учреждений и возвращение к общегражданской подсудности. Аналогичные пожелания высказывались и при обсуждении проекта новой Программы ВКП(б), работа над которым закончилась в 1947 году. Встречались идеи большей демократизации внутрипартийной жизни, введения принципа регулярной ротации кадров, освобождения партийных органов от хозяйственных функций.
мая 1947 года была отменена смертная казнь. Ранее — в марте 1947 года — было принято решение о введении «судов чести» для государственных служащих. Эти «суды чести», разбиравшие проступки, «ронявшие честь и достоинство советского работника», многие считают началом нового витка преследования инакомыслящих. Другие считают «суды чести» ещё одним показателем демократизации режима после войны. Если раньше дела, подобные тем, которые рассматривались «судами чести», нередко выносились на заседания каких-нибудь «троек» или других чрезвычайных судебных присутствий, налагавших уголовное наказание, то «суд чести» мог вынести только общественное порицание. В 1949 году «суды чести» были отменены.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Показательно, однако, что многие, подвергшиеся ранее выговору «судов чести», стали теперь одними из первых объектов уголовных преследований за государственные преступления. А в январе 1950 года, по «многочисленным просьбам трудящихся», была восстановлена смертная казнь.
Идеологические кампании выявления новых «врагов народа», постепенно набиравшие ход в 1946-1947 гг. и с новой силой развернувшиеся уже в 1948- 1949 гг., являются предметом многих публикаций, но не входят непосредственно в сферу нашего изучения. Также совершенно отдельным, не выясняемым в рамках данной работы, является вопрос о том, что было первично одно к другому — репрессии в «низах», преследовавшие цель идеологической консолидации советского общества, или же внутриэлитные персональные разборки. Тем более, что на определённом этапе одно слилось с другим, и ряд советских руководителей, выдвинувшихся в ходе войны и на ниве послевоенного восстановления, попал под каток репрессий. Среди этих руководителей были и те, кто непосредственно руководил возрождением советской экономики в этот трудный период. Мы наметим только основные вехи этой борьбы в «верхах» и попробуем проследить их влияние на эволюцию курса экономической политики руководства ВКП(б).
Уже в конце 1945 года Сталин обрушился на сплочённую «четвёрку», в которой видел угрозу собственной личной власти: В.М. Молотов, Г.М. Маленков, Л.П. Берия, А.И. Микоян. Молотов подвергся жестокому разносу за его якобы угодничество перед западными СМИ. «Проработать» Молотова в отсутствие Сталина, отдыхавшего на юге, было поручено остальным членам «четвёрки», которые должны были воспринять этот эпизод как серьёзное предупреждение самим себе. По приезде Сталина в Москву в декабре 1945 года Берия был снят с поста главы НКВД и оставлен куратором атомного проекта. Правда, опала была недолгой. В марте 1946 года Маленков и Берия стали полноправными членами Политбюро ЦК ВКП(б) (в него, кроме них и Сталина, входили в тот момент К.Е. Ворошилов, М.И. Калинин, Молотов, Жданов, Микоян, Н.С. Хрущёв, А.А. Андреев). В мае 1946 года Маленкову, казалось, грозила серьёзная опала: его признали ответственным за укрывательство фактов о выпуске бракованных военных самолётов. Временно Маленков был выведен из числа секретарей ЦК, но уже в июле снова восстановлен там. А вот Молотов в марте 1946 года при переименовании Совета Народных Комиссаров СССР в Совет Министров СССР из первого заместителя Председателя (то есть Сталина) стал лишь одним из заместителей.
Тогда же, в 1946 году, Сталин приблизил к себе Жданова и Вознесенского (тот вошёл в Политбюро в феврале 1947 года). Руководящую группу Советского государства историки называют «семёркой»: «четвёрка» плюс Сталин и двое его новых приближённых. Межличностные и межгрупповые противоречия в этой олигархии усиливались. 31 августа 1948 года из-за неточного диагноза врачей скончался руководитель Ленинградской областной организации ВКП(б) Жданов. 4 марта 1949 года Молотов был снят с поста министра иностранных дел СССР — из-за связей своей жены (была арестована) с Еврейским антифашистским комитетом, члены которого обвинялись в государственной измене. Одновременно Микоян был снят с поста министра внешней торговли СССР. Но Молотова и Микояна карательная машина пощадила. Куда трагичнее оказалась участь т.н. «ленинградцев», связанных с умершим Ждановым.
Ленинградского обкома и горкома (соответственно П.С. Попкова и Я.Ф. Капустина) в том, что они организовали и провели в Ленинграде Всероссийскую оптовую ярмарку якобы без санкции ЦК и правительства. 15 февраля постановлением Политбюро первые трое были сняты с руководящих постов (Капустин как не являвшийся кандидатом в члены ЦК был снят впоследствии Ленинградским обкомом). 21 февраля 1949 года Маленков выехал в Ленинград, где стал добиваться сведений о якобы существовавшей там «антипартийной группе». Четверо обвиняемых оговорили сами себя, тщетно пытаясь спасти себя от кары. Никаких других признаков «антипартийной группы» обнаружено не было.
Ныне историки считают возможным существование в среднем эшелоне руководителей партии некоторой группы, стремившейся к поднятию статуса РСФСР в составе СССР. Крупнейшая республика не имела своего ЦК, своей Академии наук и многих других неотъемлемых атрибутов других союзных республик. В настроениях этих партийных деятелей могло проявляться недовольство общей политикой сталинского руководства, в которой Россия и русский народ служили донором экономического развития других республик, вынеся на себе сначала войну, выносили теперь и основную тяжесть послевоенного восстановления. Основанием для таких предположений служит подготовленная Берией и Маленковым записка Сталину, в которой оговоренные товарищи обвинялись в том, будто они обсуждали и подготавливали «вопрос о необходимости создания Российской коммунистической партии большевиков… и ЦК РКП(б) и о переносе столицы РСФСР из Москвы в Ленинград. Эти мероприятия Кузнецов и др. мотивировали в своей среде клеветническими доводами, будто бы ЦК ВКП(б) и Союзное правительство проводят антирусскую политику и осуществляют протекционизм в отношении других народов за счёт русского народа». При этом Жданов, а после его смерти — Кузнецов, прочились «заговорщиками» якобы на пост генерального секретаря ЦК КП(б) России, а председателем правительства РСФСР намечался… Вознесенский.
Помимо этого, личные агенты Берия раскопали компромат непосредственно на Вознесенского. Заместитель Вознесенского М.Т. Помазнев передал Берия записку, не доложенную Вознесенским в Политбюро, из которой явствовало, что в отчётах о выполнении плановых показателей происходило систематическое завышение. Получается, что, не сообщив об этом факте, Вознесенский покрывал очковтирательство. Мы уже вряд ли когда-нибудь теперь узнаем, сознательно ли Вознесенский не доложил об обнаружившемся факте на Политбюро; или просто забыл об этой записке из-за постоянной занятости; или сама записка была сфальсифицирована Помазневым, ставшим вскоре преемником Вознесенского на посту главы Госплана.
Как бы то ни было, в сентябре 1949 года Вознесенский был исключён из состава ЦК ВКП(б), а в октябре того же года арестован. Его дело было присоединено к делу о ленинградской антипартийной группе, и всё вместе получило название «Ленинградское дело»- ещё одна чёрная страница в истории послевоенного СССР. Впрочем, отдельные современные публицисты, руководствуясь поверхностными аналогиями с образованием РКП в 1990 году и последовавшим вскоре распадом СССР, утверждают, что удар Сталина по «ленинградцам» разгромил готовившийся заговор по развалу СССР. По меньшей мере, согласно этому мнению, даже если репрессированные и не имели таких сознательных замыслов, реализация их программы неизбежно привела бы к подобному последствию. Даже историки, склонные к жёсткой критике Сталина, признают, что «ленинградским делом» «Сталин наносил очередной удар по неформальным номенклатурным сетям». По мнению автора, Вознесенский пал жертвой клеветы и аппаратных интриг. Никаких тайных замыслов по демонтажу единого Советского государства и социалистического строя человек, самоотверженно руководивший советской экономикой в тяжкую годину войны и в самые трудные первые послевоенные годы, держать за душой, разумеется, не мог. Другой вопрос: изменилась ли советская экономическая политика после отстранения Вознесенского от руководства Госплана?
Для ответа на этот вопрос рассмотрим предшествующие дискуссии в советском руководстве о путях развития страны. Впрочем, слово «дискуссии», наверное, не очень уместно для кулуарных разговоров, которые, по-видимому, никогда не приближались к уровню даже фракционных разногласий.
Есть немало свидетельств о том, что после войны советское руководство планировало продолжать извлекать пользу из экономического сотрудничества со странами Запада, особенно с США. Это сотрудничество развернулось ещё до войны и в значительной мере помогло СССР осуществить форсированную индустриализацию. Экспорт вооружения, промышленного оборудования, продовольствия и т.д. по ленд-лизу в ходе Второй мировой войны ещё сильнее укрепил торговые связи СССР с могучим заокеанским союзником. Во время Тегеранской и Ялтинской конференций 1943-1945 гг. между Сталиным и президентом США Ф. Рузвельтом было достигнуто джентльменское соглашение о предоставлении Советскому Союзу после войны долгосрочного кредита на 6 млрд. долларов для развития экономики и 4 млрд. долларов на закупку продовольствия.
В годы войны и сразу по её окончании советские планы строились на предположении о том, что тесное сотрудничество с США и Британской империей будет продолжено. Об этом свидетельствуют вырабатывавшиеся в это время в советских дипломатических кругах проекты стабильного мирового устройства. Такое сотрудничество предусматривало определённые изменения во внутренней политике. Ещё в ходе войны Сталин отказался от многих революционных атрибутов Советского государства, сменил «Интернационал» на новый патриотический государственный гимн, вернул исторические названия ряду населённых пунктов, позволил Русской православной церкви избрать патриарха и восстановить множество храмов, распустил Коминтерн. Преобразования в национально-консервативном духе продолжились после войны. В 1946 году союзное и республиканские правительства были переименованы из Советов Народных Комиссаров в Советы Министров, а Рабоче-Крестьянская Красная Армия — в Советскую Армию.
В тот период сам Сталин неоднократно давал понять, что не намерен «советизировать» страны Восточной Европы, находившиеся в сфере влияния СССР. В 1946 году, дважды выступая перед польскими правительственными делегациями, приезжавшими в Москву, Сталин подчёркивал, что «в Польше нет диктатуры пролетариата, и она не нужна… Более того, это было бы вредно». В большинстве этих стран сохранялась многопартийная система, и коммунисты не были единственной правящей партией на тот момент.
Происходила эволюция и в обосновании экономической политики. Видный советский экономист венгерского происхождения Е.С. Варга выпустил в 1946 г. монографию, указывавшую, среди прочего, на необходимость тесного экономического сотрудничества СССР с капиталистическими странами. В ней утверждалось, в частности, что за время Второй мировой войны западные государства перестали быть только орудием угнетения народных масс классом капиталистов. Они ввели элементы планирования и ограничили прибыли монополий с целью более равномерного перераспределения национального дохода по слоям населения. Таким образом, послевоенное «буржуазное государство противостоит частным интересам монополий, действует во имя интересов всего общества». Более того, капитализм в современных условиях вынужден для собственного сохранения брать на вооружение многое из теории и практики социализма. В будущем возможен даже мирный переход от капитализма к социализму под давлением роста производительных сил и исторической необходимости. Сами капиталистические государства уже не только «буржуазные», в их органах власти представлены как буржуазные, так и пролетарские элементы в различном соотношении, конкурирующие между собой в рамках закона. Поэтому, по мнению Варги, стабильные экономические и политические связи между социалистическими и капиталистическими странами не просто возможны, но желательны и необходимы, так как их развитие объективно ведёт к усилению социалистических элементов внутри буржуазных государств и к конечной победе социализма в них.
Это радикально противоречило учению о противоборстве двух лагерей и усилении противоречий между ними до полной победы одного над другим. Понятно, что издание подобной работы не могло быть осуществлено без ведома и одобрения Сталина.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Однако по мере того, как выявлялось всё больше точек геополитических противоречий в послевоенном мире между СССР и США, советское руководство возвращалось к более привычному взгляду на неизбежность политической конфронтации со странами капитала. Это необходимо подразумевало курс на экономическую самоизоляцию, что противоречило прежней практике индустриализации. Но если в 20-30-е годы СССР мог играть на противоречиях капиталистических держав в многополярном мире, то теперь в капиталистическом лагере осталась лишь одна великая держава — США, и прежняя политика лавирования уже не годилась. СССР находился перед объективным выбором из двух альтернатив — вписаться в мироустройство на условиях США или же стать противоположным центром мирового развития и вступить в конкурентную борьбу со всем Западом за магистральный путь развития человечества. Руководство СССР выбрало второй путь, неизбежно сопряжённый с лишениями и жертвами для большой массы населения страны. Но это произошло не сразу и во многом вынужденно.
В исторической публицистике нередко тиражируется мнение о том, что американский план экономической помощи странам послевоенной Европы, известный как «план Маршалла», был предложен и СССР. Но руководство СССР отказалось от него из политических соображений, предпочло восстанавливать экономику исключительно в опоре на собственные силы и ресурсы, чем усугубило воздействие негативных послевоенных социально- экономических факторов на советский народ. Толчок для подобный публикаций был задан в 1990-е годы. «В послевоенный период у СССР была возможность получить дополнительные финансовые ресурсы, присоединившись к плану Маршалла. Его, как и находившиеся в поле политического влияния СССР страны народной демократии, США приглашали принять участие в этом европейском проекте. Однако политические соображения, связанные с боязнью Сталина любой внешней зависимости и сохранением автаркических взглядов на экономический рост, привели к отказу СССР от плана Маршалла, участие в котором облегчило бы восстановление народного хозяйства после войны». Это высказывание можно считать квинтэссенцией данной точки зрения.
По мнению историка, подробно проанализировавшего по документам историю реакции СССР на американскую инициативу, нет оснований говорить даже о том, что план Маршалла был всерьёз предложен Советскому Союзу. Дело происходило так. 5 июня 1947 года государственный секретарь (министр иностранных дел) США Джордж Маршалл выступил с речью в Гарвардском университете, в которой изложил программу американского экономического содействия послевоенному восстановлению Европы. При этом он довольно откровенно заявил, что «помощь должна способствовать возрождению активно действующей мировой экономики, чтобы политические и социальные условия позволяли существовать свободному предпринимательству». 12 июля 1947 года предполагалось собраться в Париже представителям всех заинтересованных европейских стран, чтобы обсудить условия получения американской помощи. Но ещё раньше дипломаты крупных европейских стран решили обсудить их в своём узком кругу. Министры иностранных дел Франции и Великобритании наметили встретиться в Париже в конце июня. Приглашение на эту встречу получил Советский Союз. В Париж вылетела делегация во главе с министром иностранных дел СССР В.М. Молотовым. 27 июня начались трёхсторонние заседания.
Предложение Франции и Англии заключалось в том, чтобы создать комитет из представителей трёх европейских держав (они сами плюс СССР), который будет изучать потребности экономики остальных европейских стран и распределять американскую помощь под определёнными условиями. Это предложение вызвало критику советской стороны. По заявлению Молотова, сделанному 2 июля, «когда заявляют, …что в деле восстановления экономической жизни стран Европы решающее место должно принадлежать Соединённым Штатам Америки, а не самим европейским странам, то такая установка противоречит интересам европейских стран, так как это может повести к отказу от экономической самостоятельности, что несовместимо с сохранением национального суверенитета. Советская делегация полагает, что решающее значение для европейских стран должны иметь внутренние меры и национальные усилия каждой страны, а не расчёты на иностранную поддержку, которые должны иметь подчинённое значение… К чему поведёт осуществление представленного франко-британского предложения о создании особой организации или для составления всеобъемлющей экономической европейской программы? …Это поведёт к тому, что Англия. Франция и группа идущих за ними стран отделятся от остальных государств Европы, что расколет Европу на две группы государств и создаст новые затруднения во взаимоотношениях между ними. В этом случае американские кредиты будут служить не делу экономического восстановления Европы, а делу использования одних европейских стран против других европейских стран в том смысле, как это будут считать для себя выгодным некоторые сильные державы, стремящиеся к господству». По мнению историка, приводящего эти слова, в них нет критики собственно плана Маршалла. Более того, по окончании парижской встречи трёх министров иностранных дел Советский Союз продолжал готовиться к широкому европейскому форуму, намеченному в Париже на 12 июля. СССР также пригласил страны народной демократии и Финляндию участвовать вместе с ним в этой конференции. «Однако 4 или 5 июля советское руководство получило какую-то новую, не известную нам пока информацию, в корне изменившую его отношение к участию в Парижской конференции. Эта информация ввергла Кремль в шоковое состояние». 5 июля Молотов известил восточноевропейских союзников об отказе СССР участвовать в обсуждении плана Маршалла и рекомендовал им принять участие в конференции только для того, чтобы громко и со скандалом уйти с него, постаравшись увести за собой как можно больше делегатов других стран. 8 июля эта рекомендация была отменена. Правительствам стран народной демократии и Финляндии был дан совет вообще не ехать на Парижскую конференцию (не послушалась только Югославия). Позднее некоторые представители советской элиты высказывали мнение, что для СССР целесообразнее было бы принять участие в конференции, чтобы не дать лишнего повода для антисоветских настроений своим принципиальным отказом, а на самой конференции свести всё на нет частными возражениями. Кроме того, можно было постараться раскрыть перед всем миром истинную цель «плана Маршалла» как американской стратегии установления политического контроля над суверенными странами Европы.
Но что же за информация повлияла на решение советского руководства? Бывший шеф советской внешней разведки П.А. Судоплатов утверждал, что вскоре после речи Маршалла в Гарварде Дональд Маклин, один из членов знаменитой «кембриджской пятёрки» по кличке «Стюарт», работавший тогда начальником канцелярии посольства Великобритании в Вашингтоне, передал шифровку о «плане Маршалла». По его мнению, истинной целью этого плана являлось установление американского экономического и политического господства в Европе. Создаваемая международная комиссия по распределению помощи будет находиться под полным контролем США. Перед поездкой в Париж Молотов был якобы уже знаком с этим заключением и с рекомендацией Сталина отказаться от участия в переговорах.
По мнению цитированного выше исследователя, Судоплатов нечаянно или сознательно допустил ошибку, поскольку кодовое имя «Стюарт» принадлежало не Маклину, а Берджессу, работавшему не в Вашингтоне, а в Лондоне, помощником шефа Форин-офис (английского МИД). «Возможно, из документов Берджесса стало ясно, что ни американцы, ни европейцы не жаждали участия СССР в плане Маршалла… Достаточно вспомнить об отказе конгрессменов предоставить СССР кредит в январе 1947 г., договор о котором был подписан с администрацией Трумэна ещё в 1945 г. Поэтому если бы СССР принял участие в открывавшейся 12 июля в Париже конференции и тем самым заявил о своём намерении участвовать в плане Маршалла, то кредиты ему не были бы утверждены Конгрессом, что поставило бы его в весьма унизительное положение».
Можно встретить мнение, что в принятии Сталиным решения до начала конференции важную роль могли сыграть рекомендации академика Е.С. Варги, которому было поручено дать заключение по «плану Маршалла». В своей записке от 24 июня 1947 года Варга отметил, что «решающее значение при выдвижении плана Маршалла имело экономическое положение США, которым необходима «продажа излишних (в условиях капитализма) товаров за границей, не покупая одновременно на соответствующие суммы товаров из-за границы… США в собственных интересах должны дать больше кредитов, чем они давали до сих пор, чтобы освободиться от лишних товаров внутри страны» Однако в этом отзыве не содержится однозначной рекомендации отказаться от американских кредитов, в нём всего лишь указывается на их экономическую роль, и понятно, что кредитор всегда стремится извлечь выгоду. Обращает на себя внимание дата записки. Ведь Молотов был отправлен в Париж участвовать в обсуждении плана Маршалла с главами МИД Франции и Англии уже после этой записки. Следовательно, экспертное заключение Варги не оказало существенного влияния на последовавшее затем решение Сталина.
Более того, по мнению нашего историка, изучившего в подробностях этот вопрос, отказ СССР участвовать в Парижской конференции вовсе не означал принципиального отказа СССР от плана Маршалла, что подтверждается публикацией предложений Молотова по принятию американской помощи в день открытия конференции и их повторной публикацией год спустя, когда план Маршалла начал реализовываться в Западной Европе. Неверна информация, будто участие в Парижской конференции и получение американских кредитов были жёстко взаимоувязаны. Из стран, участвовавших в конференции, помощь по плану Маршалла не получили Ирландия, Турция и Швейцария, тогда как из не участвовавших её получили Испания и Западная Германия. Для американской экономики, считает исследователь, было слишком обременительно кредитование большого количества стран, что доказывает судьба ассигнований по плану Маршалла. Намечавшиеся первоначально в сумме 30 млрд. долларов, они, после многочисленных согласований, были урезаны Конгрессом США более чем вчетверо — до 6,8 млрд. долларов.
По-видимому, США изначально не рассчитывали на участие СССР и его союзников в плане Маршалла, так как на Парижской конференции предъявили ряд условий, которые могли быть предназначены только капиталистическим странам, ориентирующимся во внешней политике на Вашингтон. Главным среди них было — недопущение коммунистов в состав правительств. В то время коммунисты входили в правительства Франции, Бельгии и Италии. До конца 1947 года в этих странах были спровоцированы правительственные кризисы, итогом которых стало удаление коммунистов из правящих кабинетов. Только тогда, с 1948 года, «план Маршалла» начал осуществляться в полном объёме. Анализ его реализации в странах Западной Европы выходит за рамки данной работы.
Очевидно, что логика конфронтации двух систем сделала невозможными для СССР участие в плане Маршалла и какую бы то ни было экономическую конвергенцию со странами Запада в то время. СССР отказался от вступления в Международный валютный фонд (МВФ) и Международный банк реконструкции и развития (МБРР), хотя планировал туда вступить сразу после войны. 1 марта 1950 года СССР отказался от привязки рубля к доллару в международных расчётах и перевёл рубль на золотую основу.
Краеугольным стержнем советской экономической доктрины следует считать учение об автаркии социалистической системы, которое развивалось независимо в работах идеологов экономического строительства социализма ещё с 1920-х годов. После Второй мировой войны, когда сфера геополитического влияния СССР резко расширилась и включила в себя целый ряд зарубежных стран, включая многолюдный, с неразработанными ещё природными ресурсами, Китай, эта идея получила дополнительный импульс к реализации. В целях укрепления экономики уже не одного СССР, но всей системы социализма, в 1949 году был создан Совет экономической взаимопомощи, куда первоначально вошли, кроме СССР, все его тогдашние
восточноевропейские союзники (в их число уже не входила Югославия). Увеличение материальной базы мирового социализма, как могло представляться советским руководителям, позволяло преодолеть трудности экономического развития и вести успешное политическое соревнование с капиталистической системой, не прибегая больше к экономической помощи капиталистических стран. Ситуация виделась принципиально иной, чем при начале индустриализации и во время Великой Отечественной войны, а именно — гораздо более благоприятной для Советского Союза и для торжества социализма во всём мире. Советское руководство легко и охотно вернулось к догме о том, что противоречия капитализма постоянно обостряются, и это приведёт к неминуемому и скорому краху капитализма. Это же, а также абсолютное превосходство планового хозяйства над рыночным, постоянно «доказывали» статусные советские экономисты. Начинавшаяся холодная война способствовала возвращению и укреплению привычного взгляда на мир, отказу от всякой либерализации и прочих экспериментов, сомнительных с точки зрения «чистоты» партийного учения. Для односторонних шагов по снижению конфронтации с Западом и отказа от борьбы за всемирное торжество дела социализма советское руководство не могло усмотреть в то время никаких очевидных оснований.
Если во времена довоенных пятилеток и Великой Отечественной войны Советский Союз широко пользовался технической помощью США, то теперь он мог считать себя достаточно сильным, чтобы обойтись без такой помощи, тем более, если за неё надо было платить политическими компромиссами. Кроме того, масштабы союзнической помощи по ленд-лизу позволяли рассчитывать на то, что она сыграет свою роль и в послевоенном развитии. Ведь довольно значительное место в поставках занимало промышленное оборудование и транспортные средства. Так, поставки из США в годы войны составили 25% металлорежущих станков, 160% автомобилей от произведённых за это время в СССР. Большинство этих поставок не подлежало последующей оплате как израсходованные для военных нужд. Сумма долга СССР Соединённым Штатам за поставки ленд-лизу, подлежащие оплате, была согласована только в 1970-х годах. Не удалось обнаружить в литературе сведений и о возвращении довольно значительного по тоннажу торгового флота, переданного США Советскому Союзу (чтобы избежать атак японского флота) — 128 судов- на время войны для ввоза грузов по ленд-лизу во Владивосток (через него шло 46-47% всех поставок, а по некоторым данным — больше половины). экономика послевоенный восстановительный советский Принципиальных разногласий относительно путей и методов экономического развития и управления экономикой в советском руководстве сталинского времени не обнаруживается. Да и было бы странно, если бы в нём каким-то чудом оказались, скажем, сторонники рыночной экономики и частного предпринимательства. С точки зрения современного наблюдателя, возможные разногласия касались только частностей, оттенков. Если курс экономической политики изменялся, то это выглядело как единодушное решение, а не как результат каких-то дискуссий в руководстве.
Анализ истоков советской экономической политики приводит многих авторов к выводу, что выбор путей развития СССР как до войны, так и после, определялся не столько волей и доктриной советского руководства, сколько историко-геополитическими реалиями российско-евразийского пространства. То есть экономический курс Сталина был жёстко детерминирован внешними условиями, прежде всего теми, которые независимы от воли политиков: географическим положением, климатом, наличием/отсутствием тех или иных природных ресурсов и т.д. К принятию данной точки зрения склоняет тот факт, что в 1946-1949 гг. мы не наблюдаем в руководстве ВКП(б) альтернативных точек зрения на развитие страны.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Историки, даже критики Сталина, ознакомившиеся с документами, не подтверждают расхожего мнения публицистов о том, что форсирование темпов роста тяжёлой промышленности диктовалось, прежде всего, Сталиным. Советский лидер трезво смотрел на планы развития и порой остужал горячие головы руководителей министерств и ведомств. Так, 25 декабря 1947 года состоялось заседание Политбюро ЦК ВКП(б), на котором обсуждался вопрос о плановых заданиях на 1948 год. По варианту Госплана предусматривались капитальные затраты в размере 60 млрд. рублей. Многие министры ранее, при обсуждении плана на Бюро Совмина, высказывались за дальнейшее увеличение капиталовложений.
Ознакомившись с предложениями министров, Сталин, согласно сохранившейся записи, заявил: «План очень раздут и нам не по силам. Деньги надо давать только на пусковые объекты, а не размывать по многим объектам. Разную чепуху строят на новых необжитых местах и тратят много денег. Надо больше расширять старые предприятия… Может быть, мы пятилетку не выполним… Надо установить план в 40 млрд. рублей вместо намётки в 60 млрд. рублей. Мы должны иметь в виду, что на снижении цен и отмене карточек государство потеряло 50 млрд. рублей. Если мы раздуем капстроительство, то на рынке появятся лишние деньги и обесценятся». Днём позже Сталин утвердил плановые капиталовложения в размере 50 млрд. рублей, причём на изменение его мнения оказала влияние позиция Вознесенского.
Репрессированный позднее Вознесенский, как мы знаем, принципиально не возражал против фундаментальных основ сталинской экономической политики: стремление к автаркии в условиях враждебного империалистического окружения, упор на развитие тяжёлой промышленности, а в ней — на развитие оборонных отраслей, использование директивного плана, командно-административных методов управления, а также принудительного и подневольного труда.
«Некоторые авторы считают Вознесенского здравомыслящим экономистом, противостоящим консерваторам, что предопределило его гибель. Однако это преувеличение, — считает историк О.В. Хлевнюк. — Вознесенский был типичным администратором сталинского типа и мало отличался от других председателей Госплана… Об отсутствии принципиальных, программных причин для смещения Вознесенского свидетельствовали все обстоятельства развития его дела».
Хотя процесс против Вознесенского сопровождался «чисткой» в Госплане, характер и масштаб мер против его бывших сотрудников и помощников был относительно мягким по меркам сталинского времени. Несмотря на то, что «чистка в Госплане, что в значительной мере свидетельствовало о её реальном назначении, сопровождалась серией решений об увеличении планов 1949 г.», это увеличение было довольно скромным.
«Первоначальный план 1949 г. по приросту промышленной продукции, составлявший 17%, был повышен до 18,5% и выполнен на уровне 19%».
Однако, следя за последующим осуществлением экономических мероприятий в рамках четвёртой пятилетки и по её окончании, можно, как видится автору, обнаружить постепенный отход от реализма, рост гигантомании, увеличение затратных строек, требовавших огромных капиталовложений. Но, по-видимому, эта эволюция определялась самой политической «логикой» противостояния двух систем. Про постройку бесполезной железной дороги в тундре, начавшуюся ещё при Вознесенском, мы уже писали в главе 1. В 1950 году началось строительство Главного Туркменского канала Амударья-Красноводск. Он изначально планировался как судоходный, с цепью водохранилищ. Этот канал должен был обводнить пески Каракумов и превратить сотни тысяч квадратных километров среднеазиатской пустыни в цветущий сад. После смерти Сталина работы по прокладке канала были свёрнуты. В последующем был проложен (значительно южнее) Каракумский канал — чисто оросительный.
Этот непомерный рост государственных расходов на бесперспективные цели, эта перекачка средств в никуда, тогда как благосостояние широких масс, вопреки официальным заявлениям, оставалось почти на прежнем уровне, стали постепенно понятны и тем сподвижникам Сталина, кто инициировал смещение и убийство («по суду») Вознесенского. Однако в тот период, в конце 40-х — начале 50-х годов, гигантомания цвела пышным цветом. Тот же Главный
Туркменский канал представлялся одним из звеньев в «великом Сталинском плане преобразования природы». А сами грандиозные проекты всё чаще получали название «великих строек коммунизма».
Выводы
1.К концу войны в политическом курсе СССР наметилась определённая тенденция к демократизации, делавшая уступку стихийным настроениям народа-победителя. Эта тенденция охватывала и внешнеэкономическую сферу. Руководство Советского Союза не имело намерения в одностороннем порядке свёртывать благоприятно развивавшееся до войны и во время неё экономическое сотрудничество с Западом, прежде всего с США. Сталин и его окружение не исключали возможности использовать помощь США в послевоенном восстановлении экономики СССР. Однако императивом использования такой помощи являлось для них сохранение полной независимости СССР в определении внутреннего и внешнего политического курса. Наряду с этим сохранялось фундаментальное, взращённое за десятилетия, представление о противоборстве двух систем, о потенциально враждебном капиталистическом окружении, о более прогрессивном характере социализма по сравнению с капитализмом и о неизбежности всемирной победы социализма. Возникновения политических разногласий с США оказалось достаточно для советского руководства, чтобы полностью вернуться на привычную стезю. Следует иметь в виду, что это движение в значительной мере оправдывалось столь же фундаментальными недоверием и враждебностью части правящих кругов США к СССР, воинствующим антикоммунизмом и антисоветизмом мировых элит. Обращение советского руководства к идеологии и практике глобальной конфронтации облегчалось новыми геополитическими условиями, складывавшимися как долгосрочные последствия Второй мировой войны. Теперь уже не «отдельно взятая» «страна победившего социализма» представляла собой «осаждённую крепость» во «враждебном капиталистическом окружении». Теперь был состоящий из нескольких стран «лагерь социализма», имевший к тому же тенденцию к расширению за счёт новых стран. Это убеждало советское руководство в принципиальной верности привычных идеологических установок, выдерживающих, казалось, проверку опытом. Успешный исход противоборства двух систем казался не вызывающим сомнения и уже близким. В отличие от довоенной индустриализации и милитаризации экономики во время войны, проведённых при значительной технической помощи капиталистического Запада, послевоенное развитие СССР происходило в опоре только на собственные силы. Некоторым подспорьем могли оказаться только запасы, оставшиеся от поставок по ленд-лизу в ходе войны, да использование труда военнопленных. Оценка удельного веса этих элементов в послевоенной советской экономике затруднена, но вряд ли могла быть значительной. Что касается репараций, то СССР довольно быстро прекратил их взимание с оккупированной им части Германии, не взыскав даже причитавшуюся сумму, а вскоре, по политическим причинам, сам стал донором экономического развития этой части Германии (так же, как США — донором развития Западной Германии). Тезис о том, что СССР ради конфронтации с США отказался от американской помощи по плану Маршалла и тем самым затруднил себе послевоенное восстановление экономики, особенно в плане поднятия жизненного уровня населения, не имеет надёжного обоснования. Напротив, совокупность имеющихся сведений позволяет заключить, что план Маршалла изначально не был рассчитан на СССР и страны Восточной Европы, обставлялся такими политическими условиями со стороны США, которые заранее исключали участие в нём СССР и стран народной демократии. В руководстве СССР не наблюдалось принципиальных программных разногласий относительно путей и темпов экономического строительства после войны. Советское правительство меняло политический вектор как внешне монолитная группа, а не в результате борьбы фракций, выражавших разные точки зрения. Разногласия по экономическим вопросам в руководстве ВКП(б) касались частностей и не затрагивали устоев государственно- монополистической командно-административной системы. Внутриэлитная борьба, приводившая к репрессиям против отдельных представителей и групп советской элиты, вдохновлялась в то время мотивами группового соперничества, а не различием взглядов на пути развития страны.
Дискуссия по учебнику политэкономии
Одной из загадок правления Сталина представляется то обстоятельство, что пятый (1951-1955 гг.) пятилетний план развития народного хозяйства СССР, который должен был быть придти на смену четвёртому, так и не появился на свет в виде столь подробно разработанного документа, каким был четвёртый пятилетний план (1946-1950 гг.). Партия и правительство серьёзно и заблаговременно отнеслись к разработке и принятию плана четвёртой пятилетки, однако совершенно не озаботились тем же самым в преддверии пятой пятилетки. Когда закончился 1950 год и начался 1951-й, советские граждане вряд ли смогли бы сказать, какая пятилетка сейчас идёт. Вроде бы четвёртая закончилась, должна была начаться пятая, однако о начале пятой им не сообщали. Плановые показатели и задания имелись, но на короткие сроки. Это кажущееся отсутствие заботы о долговременном развитии экономики, столь резко контрастирующее с отношением в первые послевоенные годы, может удивить. И странно, что причины такого положения дел до сих пор не стали предметом обстоятельного историографического анализа.
По мнению автора, решающую роль в том, что советское руководство не спешило с подробной разработкой плана пятой пятилетки, сыграли внешнеполитические обстоятельства. На 1950-1951 гг. пришлось наибольшее обострение холодной войны. В июне 1950 года началась война в Корее между просоветским Севером и проамериканским Югом. Север (КНДР) одержал быструю победу и занял почти весь Корейский полуостров, что вынудило США прибегнуть к прямой массированной интервенции в Корее. Высадив там довольно значительный контингент войск, США в сентябре перешли в наступление против войск КНДР и, в свою очередь, довольно быстро добились успеха. Американские и южнокорейские войска к концу октября 1950 года захватили почти всю территорию КНДР, разбив её войска. И тогда в войну против США вступили вооружённые с помощью СССР части Народно- освободительной армии Китая, получившие название «китайских народных добровольцев» (КНД).
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Зимой 1950/51 г. КНД отбросили американцев и южнокорейцев с территории Северной Кореи и захватили Сеул — столицу Южной Кореи. В ходе последующих операций американцам удалось вновь отвоевать Сеул. Дальнейший ход боевых действий характеризовался затуханием глубины наступательных операций. Фронт постепенно стабилизировался. Обе стороны осознавали невозможность одержать полную победу в условиях локальной войны. Летом 1951 года в Женеве начались переговоры заинтересованных сторон о перемирии в Корее. Завершились они соглашением о прекращении огня и установлении демаркационной линии (существующей по настоящее время) уже в июле 1953 года, после смерти Сталина.
Но пока война в Корее проходила через фазу маневренных действий, постоянно сохранялась угроза перерастания этого локального конфликта в глобальный. Этому способствовала позиция главнокомандующего силами коалиции США и их союзников на Тихом океане генерала Д. Макартура. Он ратовал за активные боевые действия с воздуха против Китая, поддерживавшего Северную Корею (вопреки часто встречающимся утверждениям, Макартур не призывал к атомным бомбардировкам Китая). По его мнению, СССР не решится открыто заступиться за Китай, а если и сделает это, то у США есть все шансы одолеть СССР с помощью атомного оружия. Высказывания Макартура попали в американскую печать. Результатом явилось снятие ретивого генерала с должности главнокомандующего. Американское руководство больше всего опасалось, что, в ответ на авиаудар по Китаю, Советский Союз нанесёт удар сухопутными войсками по Западной Европе.
Советское руководство должно было осознавать реальную опасность эскалации корейского конфликта, выхода его за пределы не только полуострова, но и Дальнего Востока. Опыт Великой Отечественной войны, грянувшей в разгар третьей пятилетки и сорвавшей её выполнение, подсказывал, что в этой обстановке какие-то долговременные планы могут оказаться просто ненужными, так как их неизбежно придётся ломать. Похоже, что большую часть 1950 и 1951 гг. руководство СССР провело в ожидании скорого начала большой войны с США. Когда же непосредственная военная угроза для СССР несколько спала, реакцией Сталина и его окружения стал поиск новых возможностей для форсированного развития, которое позволило бы в дальнейшем не бояться грядущих обострений отношений с США. Определяющей являлась многократно повторявшаяся установка, что неизбежным результатом грядущей Третьей мировой войны станет полное крушение капиталистической системы и всемирная победа социализма (в изложении Г.М. Маленкова: «Могут ли быть какие-либо сомнения в том, что если империалисты развяжут третью мировую войну, то эта война явится могилой уже не для отдельных капиталистических государств, а для всего мирового капитализма?»). Впрочем, не исключено, что основной причиной могло стать просто ухудшившееся здоровье Сталина, не позволявшее уследить за всем, а кроме него никто не рискнул бы выступить с инициативой разработки нового пятилетнего плана.
Как представляется, развернувшаяся в это же время дискуссия о концепции нового государственного учебника по политэкономии стала только поводом для высказываний Сталина по долгосрочной экономической стратегии социализма. Причиной же было именно, как и при принятии четвёртого пятилетнего плана, стремление обезопасить страну от «случайностей». Иначе говоря — обеспечить постоянную готовность СССР к прямому военному конфликту с США и победе в нём. Для этого, по-видимому, требовался какой- то качественный скачок. Известна восходящая к Гегелю формула, которую любили повторять коммунисты, о том, что «количество переходит в качество». Советское руководство, регулярно дезинформируя граждан о происходящем якобы экономическом упадке ведущих капиталистических стран и потрясающем экономическом развитии СССР, возможно, само находилось в плену представлений, создаваемых подобными заявлениями. Экономическое развитие СССР после войны представлялось Сталину и его окружению весьма успешным. В октябре 1952 года, делая отчётный доклад ЦК ВКП(б) XIX съезду партии, тот же Маленков приводил цифры, будто бы свидетельствующие о значительно опережающих темпах роста экономики СССР сравнительно с экономикой ведущих капиталистических стран(хотя в действительности, например, по современной оценке, если ВНП США за 1938-1950 гг. вырос в 1,8 раза, то ВНП СССР — всего в 1,3 раза). Количественным показателям развития советской экономики, как они изображались руководителями партии большевиков, давно было пора перерастать в новое качество, то есть в очередную трансформацию общественно-экономического строя. Предыстория дискуссии началась ещё до войны, когда Сталин поручил экономисту Л. Леонтьеву начать работу над новым учебником по политэкономии, который учёл бы опыт социалистического строительства в СССР. Работа возобновилась после войны. Однако все варианты, шедшие к Сталину на ознакомление, не получали его одобрения.
Параллельно происходила во многом стихийная трансформация целей социалистического строительства в общественном сознании, особенно в корпоративном сознании партийно-государственной элиты. Ещё в одном из проектов программы ВКП(б), разработанном в 1947 году, имелось положение о том, что целью является построение коммунизма в обозримом будущем. По мнению историка Е.Ю. Зубковой, идея о возможности скорого построения коммунизма заменила после войны, в плане мобилизующего лозунга, прежнюю идею военного времени о победе любой ценой над врагом. Построение коммунизма постепенно приходило на смену привычной установке «догнать и перегнать развитые капиталистические страны». Причин того, почему старая формула оказывалась неактуальной, видится две. Первая — та, что, согласно заявлениям партии и правительства, СССР уже давно обогнал все капиталистические страны, кроме США, по объёмам промышленного производства. Вторая — та, что советские граждане в массе своей испытывали смутное недовольство своей жизнью именно на фоне этих заявлений: ведь они должны были жить лучше всех в Европе в отношении материального достатка. Поэтому цель, имевшая вполне конкретное количественное измерение, заменялась смутной, но завораживающей целью близкого достижения идеального общественного строя, при котором наступит всеобщее изобилие, а деньги вообще не понадобятся.
«На рубеже 40-50-х гг. Сталин сделал важный вывод о необходимости существенной корректировки» прежней установки — «догнать и перегнать капиталистические страны по размерам промышленного производства на душу населения». В это же время в обиход всё чаще входит выражение «великие стройки коммунизма», обозначающее наиболее грандиозные и затратные проекты. В июне 1950 г. в Институте экономики АН СССР прошла теоретическая конференция на тему «О путях постепенного перехода от социализма к коммунизму». На ней постоянно подчёркивалось, что СССР имеет все условия для успешного построения коммунистического общества. Однако на вопрос — как конкретно будет осуществлён этот переход — ответа никто не дал.
В ноябре-декабре 1951 года состоялась организованная ЦК ВКП(б) Всесоюзная экономическая дискуссия, обсудившая проект учебника по политэкономии (готовившийся на этот раз большой группой экономистов). В дискуссии приняли участие более 200 учёных. Были подготовлены предложения по изменению проекта учебника, другие рекомендации. Материалы дискуссии были направлены Сталину. Свой ответ Сталин начал излагать в феврале 1952 года в форме писем-откликов на дискуссию в целом и на отдельные материалы. Все эти письма были сведены вместе и опубликованы в газете «Правда» 3 и 4 октября 1952 года, а потом изданы отдельной брошюрой под названием «Экономические проблемы социализма в СССР». Эта публикация стала его последней работой и получила у некоторых авторов название «теоретического завещания» Сталина.
Не исключено, однако, что не сама дискуссия подтолкнула Сталина к высказыванию обширных теоретических соображений об экономике социализма, а замечания об этой дискуссии, высказанные в личном письме академика П.Л. Капицы Сталину в июле 1952 года. Как известно, Сталин и Капица были регулярными корреспондентами друг друга ещё с довоенного времени, и в своих письмах всемогущему вождю академик нередко высказывался так вольно и критически, как не могли позволить себе многие соратники Сталина по Политбюро. «Как могло случиться, — писал Капица, — что марксисты… только на четвёртом десятке [лет] социализма всерьёз занялись отысканием тех законов природы, которые лежат в основе нашего хозяйства?»При этом Капица едко намекал на намерение руководства СССР преобразовать природу («сталинский план преобразования природы») в то время как ему не ясны экономические законы, управляющие его собственным бытием. «Судя по пометкам вождя в тексте письма, замечание академика его чрезвычайно задело». ». Таким образом, Сталин считал, что реальное построение коммунистического общества становится в повестку дня. новые законы». «Эти товарищи глубоко ошибаются, — писал Сталин. Они, как видно, смешивают законы науки, отражающие объективные процессы в природе или обществе, происходящие независимо от воли людей, с теми законами, которые издаются правительствами, создаются по воле людей и имеют лишь юридическую силу. Но их смешивать никак нельзя». Таким образом Сталин подчеркивал объективность экономических законов при социализме.
Во втором пункте Иосиф Виссарионович обрушивается с критикой на противников товарного производства при социализме, указывающих на опасность реставрации капитализма. «Товарное производство приводит к капитализму лишь в том случае, если , следовательно, существует в стране система эксплуатации наемных рабочих капиталистами… Если системы наемного труда не существует и рабочая сила не является больше товаром, если система эксплуатации давно уже ликвидирована, — как быть тогда: можно ли считать, что товарное производство всё же приведет к капитализму? Нет, нельзя считать. А ведь наше общество является именно таким обществом, где частная собственность на средства производства, система наемного труда, система эксплуатации давно уже не существуют». Сталин по сути предостерегал от ликвидации товарных отношений «сверху». Далее Сталин говорил о том, что закон стоимости сохраняется и при социализме, при этом социализм лишь ставит его в более жесткие рамки, а при коммунизме он исчезнет. «На второй фазе коммунистического общества количество труда, затраченного на производство продуктов, будет измеряться не окольным путем, не через посредство стоимости и её форм, как это бывает при товарном производстве, а прямо и непосредственно — количеством времени, количеством часов, израсходованным на производство продуктов…
Распределение труда между отраслями производства будет регулироваться не законом стоимости, который потеряет силу к этому времени, а ростом потребностей общества в продуктах. Это будет общество, где производство будет регулироваться потребностями общества, а учёт потребностей общества приобретёт первостепенное значение для планирующих органов».
«Экономическое завещание» Сталина
Уже и при социализме, по мнению Сталина, рентабельность имеет иной характер, чем при капитализме. «Почему не закрывают у нас ряд пока ещё нерентабельных предприятий тяжелой промышленности, где труд рабочих не даёт ? … Это значит уничтожить возможность непрерывного роста нашего народного хозяйства, ибо невозможно осуществлять непрерывный рост народного хозяйства, не осуществляя вместе с тем примата производства средств производства… Если взять рентабельность не с точки зрения отдельных предприятий или отраслей производства и не в разрезе одного года, а с точки зрения всего народного хозяйства и в разрезе, скажем, 10-15 лет, …то временная и непрочная рентабельность отдельных предприятий или отраслей производства не может идти ни в какое сравнение с той высшей формой прочной и постоянной рентабельности, которую дают нам действия закона планомерного развития народного хозяйства и планирование народного хозяйства, избавляя нас от периодических экономических кризисов». Так же Сталин говорил о необходимости отличать ликвидацию противоречий и ликвидацию различий. Противоречия уже ликвидированы при социализме, утверждал Сталин. Что же касается различий, то какие-то из них, несомненно, ещё сохранятся неопределённое время.
В пятом пункте письма Сталин доказывал, что кризис мировой системы капитализма продолжает углубляться, а мировой рынок для капиталистических стран непрерывно сужается. Шестой пункт — доказательства неизбежности войн между капиталистическими странами. Это, по мнению Сталина, якобы вероятнее новой войны против Советского Союза, потому-де, что «что война с СССР, как со страной социализма, опаснее для капитализма, чем война между капиталистическими странами, ибо… обязательно должна поставить вопрос о существовании самого капитализма». «Борьба капиталистических стран за рынки и желание утопить своих конкурентов оказались практически сильнее, чем противоречия между лагерем капитализма и лагерем социализма», — говорил Сталин, основываясь на опыте ВМВ, не предполагая возможности изменения условий в новых эпохах.
Седьмой пункт — разбор Сталиным основных экономических законов капитализма и социализма. Хоть высказывания Сталина и оторваны от реальности, но определенно не лишены смысла. По его мнению, главным законом капитализма является обеспечение максимальной прибыли самих капиталистов всяким доступным путем. Главным законом социализма — «обеспечение максимального удовлетворения постоянно растущих материальных и культурных потребностей всего общества путем непрерывного роста и совершенствования социалистического производства на базе высшей техники». Среди остальных вопросов явно заслуживает внимания поправка Сталина к проекту учебника, в которой вождь подчёркивал, что скот, птица, инвентарь, дом и т.д. находятся не в личном пользовании, а в личной собственности колхозного двора.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Письмо Сталина А.И. Ноткину от 21 апреля 1952 г. имеет во многом академический характер. Но здесь явно заслуживают внимания рассуждения Сталина о том, что при социализме средства производства не являются товаром; что сырьё не подходит под категорию средств производства, однако также не является товаром при социализме, поскольку отсутствует рыночная конкуренция и игра цен. Сталин повторяет свои соображения о рентабельности при социализме, согласно которым нужно рассматривать не рентабельность предприятий по отдельности, а с точки зрения «высшей рентабельности», избавляющей от кризисов перепроизводства и безработицы. Сталин тут вновь говорит о том, что капитализм якобы переживает «общий», «всесторонний» кризис, начавшийся ещё после Первой мировой войны.
Большое негодование у Сталина вызвало определение, данное Ярошенко коммунизму: «Высшая научная организация производительных сил в общественном производстве». «То, что он [Ярошенко] считает предметом политической экономии социализма — рациональная организация производительных сил, планирование народного хозяйства, образование общественных фондов и т.д. — является», по мнению Сталина, «не предметом политической экономии социализма, а предметом хозяйственной политики руководящих органов».
Попутно Сталин упомянул о необходимости «добиться такого культурного роста общества, который бы обеспечил всем членам общества всестороннее развитие их физических и умственных способностей, чтобы члены общества имели возможность получить образование, достаточное для того, чтобы стать активными деятелями общественного развития, чтобы они имели возможность свободно выбирать профессию, а не быть прикованными на всю жизнь, в силу существующего разделения труда, к одной какой-либо профессии… Для этого нужно прежде всего сократить рабочий день по крайней мере до 6, а потом и до 5 часов». Как представляется, такого сокращения нельзя было бы добиться без научно обоснованного планирования производства в государственном масштабе, а потому непонятно, каким образом взгляды Ярошенко могли противоречить этой установке Сталина, исключать её.
Возможно, некоторый свет на причины гнева Сталина на Ярошенко открывает фрагмент его последнего письма в этой серии, адресованного экономистам А.В. Саниной и В.Г. Венжеру (от 28 сентября 1952 г.). На основании этого письма становится ясно, что Сталин пытался обосновать свой оригинальный взгляд на переход к коммунизму. Основой его Сталин считал переход к прямому обмену продуктами вместо купли-продажи товаров.
«У нас нет еще развитой системы продуктообмена, но есть зачатки продуктообмена в виде сельскохозяйственных продуктов, — писал Сталин. — …Задача состоит в том, чтобы эти зачатки продуктообмена организовать во всех отраслях сельского хозяйства и развить их в широкую систему продуктообмена с тем, чтобы колхозы получали за свою продукцию не только деньги, а главным образом необходимые изделия. Такая система потребует громадного увеличения продукции, отпускаемой городом деревне, поэтому её придётся вводить без особой торопливости, по мере накопления городских изделий. Но вводить её нужно неуклонно, без колебаний, шаг за шагом сокращая сферу действия товарного обращения и расширяя сферу действия продуктообмена. Такая система, сокращая сферу действия товарного обращения, облегчит переход от социализма к коммунизму. Кроме того, она даст возможность включить основную собственность колхозов, продукцию колхозного производства, в общую систему общенародного планирования. Это и будет реальным и решающим средством для повышения колхозной собственности до уровня общенародной собственности при наших современных условиях». Таким образом, Сталин считал необходимым постепенно вытеснять денежное обращение из отношений хозяйствующих субъектов, заменяя её, выражаясь современным языком, бартерным обменом. То, что сейчас всем представляется как регресс, возвращение к первобытным формам товарообмена, виделось Сталину шагом к утверждению высшей формы общественного устройства. Правда, Сталин при этом оговаривал постепенность таких мероприятий, отрицал административный нажим на колхозы. В частности, он раскритиковал предложение упомянутых экономистов заставить колхозы выкупать у государства имущество МТС, справедливо замечая, что такая мера приведёт к разорению колхозов. Однако трудно представить осуществление предложенного им грандиозного транзита к безденежным отношениям без административного диктата. По-видимому, Сталин настолько привык к всесилию созданной им командно-административной системы (хотя на словах, как мы видели, он отрицал это всесилие), что просто не замечал её действия, воспринимая его как нечто, происходящее само по себе, автоматически, естественным путём, вроде действия законов природы.
По мнению историка В.П. Попова, Сталин «в перспективе планировал создание единой централизованной системы, которая объединяла бы не только всё производство, но и организовывала бы последующее распределение всех материальных благ в стране, произведённых всеми отраслями хозяйства, без всякого посредничества (купли-продажи) хозяйствующих субъектов. Для села и, видимо, для города была необходима коммуна — новый, единый тип общественно-производственных отношений в Советском Союзе… Товарное производство, даже в ограниченных условиях социалистической системы, поощрение , половинчатая в сравнении с коммунами колхозная система и многое подобное не приближали, а отдаляли от достижения главной сталинской цели — создания идеальной государственной машины». «Наказывая Л.Д. Ярошенко, Сталин предупреждал, что не потерпит поборников внедрения в экономику методов, расшатывающих государственную централизацию, тех, кто своими идеями ставил под сомнение монопольное право государства на абсолютный контроль за производством и распределением всего и вся в стране». Однако увидеть переход к государству-коммуне в работе Сталина можно лишь, пытаясь логически развить его идеи (а такое развитие явно может иметь альтернативные трактовки) и применить их абсолютно ко всем экономическим отношениям в стране. Сам же Сталин, как мы видели, писал об этом очень осторожно, как бы в дискуссионном порядке, и только в последнем из писем. По-видимому, он сам ещё чётко не сформулировал своего взгляда на дальнейшее развитие социализма и пути перехода к коммунизму, о чём свидетельствует, на наш взгляд, и его попытка завязать обсуждение своей работы членами Политбюро (см. ниже). Что же касается Ярошенко, то он, сколько можно судить, писал о решающем значении планирования производства при переходе к коммунизму, следовательно — о возрастающем значении государственных органов планирования производства и распределения, а значит, по нашему мнению, — об усилении централизованной государственной системы, а не об её ослаблении. Гнев Сталина на Ярошенко, скорее всего, был вызван неуместной, на взгляд Сталина, просьбой предоставить написание учебника по политэкономии ему одному «с двумя помощниками», в обход всех маститых и статусных учёных. Дальнейшие репрессии против Ярошенко (он был арестован в январе 1953 года, и только смерть Сталина спасла его от расправы), по-видимому, были вызваны уже корпоративными интригами, которые значительно облегчались в условиях, когда жертва интриг была ошельмована на самом «высоком уровне».
Историк-популяризатор Ю.В. Емельянов обнаруживает в последней работе Сталина следы его незнакомства с реалиями как современного ему капитализма, так и созданной под его руководством социалистической системы. «Поставив во главу угла своей теоретической формулы человека и его потребности, Сталин фактически игнорировал историческую реальность, в которой развивался советский социалистический строй… Задача социалистического общества… подчинялась решению другой, более насущной задачи — сохранению независимости страны и выживания народов СССР в борьбе против агрессоров… Чисто теоретическая формула Сталина игнорировала и то обстоятельство, что советская система хозяйствования с её централизованным контролем и планированием могла порождать невнимание к реальным потребностям населения и становиться неэффективной в организационном и техническом отношениях… Сталин явно отказывался пересмотреть марксистские представления о капитализме, фактически исходя из того, что строй, описанный Марксом и Энгельсом в XIX веке, принципиально не изменился. По сути, Сталин игнорировал значительно возросшую роль государства в контроле за капиталистическим развитием, роль внутрифирменного планирования, значение военных расходов в развитии наукоёмких отраслей производства и многое другое. Отрицал Сталин и значительно возросшую степень солидарности капиталистических стран в их борьбе против СССР, Китая и их союзников, а также существенно усиливающуюся роль США в военном, политическом, идейном руководстве западным миром… Теоретическая модель Сталина не учитывала те изменения, которые претерпел капиталистический строй в течение ХХ века под воздействием социалистической системы».
При жизни Сталина обсуждение его работы членами Политбюро вылилось лишь в череду дежурных славословий. Позднее Микоян, например, указывал, что принципиально не был согласен с предложениями Сталина о переходе к продуктообмену, но не высказывался прямо из опасения быть репрессированным. По мнению В.П. Попова, дело было не в принципиальном взгляде Микояна на преждевременность или экономическую неуместность продуктообмена вместо торговли, а в отстаивании Микояном корпоративных интересов той части советской элиты, чьё могущество основывалось на контроле механизмов советской торговли. По мнению Ю.В. Емельянова, соратники Сталина оказались просто не готовы к серьёзному обдумыванию и обсуждению тех глубоких теоретических вопросов, которые поставил Сталин в своей работе. Для них значительно более актуальным выглядел передел сфер власти в связи с явно ухудшавшимся здоровьем Сталина. Именно это занимало все их помыслы. Для выполнения и даже для осмысления «теоретического завещания» Сталина не оказалось преемника.
Но работа Сталина лежала в иной плоскости, нежели актуальные задачи экономической политики. «Непомерное увеличение программ капитального строительства, множившиеся гигантские проекты ввергли советскую экономику в очередной инвестиционный кризис. Наращивание затрат сопровождалось ростом потерь в незавершённом строительстве, а это, в свою очередь, требовало дальнейшего увеличения финансирования. Неэффективность такой политики стала вполне очевидна в 1951-1952 гг. Планы капитального строительства не выполнялись, пуск новых предприятий затягивался. Дополняли картину стагнация сельского хозяйства и социальной сферы — основных доноров тяжёлой индустрии. Несмотря на это, разработанные при жизни Сталина планы на 1953 год предусматривали новый скачок капиталовложений. Этот курс неизбежно вёл в тупик. В последние годы жизни Сталин упорно повторял ошибки, допущенные во время форсированной индустриализации первой пятилетки».
В октябре 1952 года состоялся очередной, долго откладывавшийся, XIX съезд ВКП(б). Съезд переименовал партию в Коммунистическую партию Советского Союза (КПСС) и изменил структуру её правящих органов. ЦК был значительно расширен. Вместо Политбюро был создан Президиум ЦК также более широкого состава — в него вошло 25 человек вместо 11-и. Обычно это связывают с намерением Сталина устроить очередную «чистку» в верхах и заменить свою «старую гвардию» новыми кадрами, не обросшими тесными связями в элите, а потому более послушными и преданными. На состоявшемся вскоре после съезда пленуме ЦК было избрано более узкое Бюро Президиума в составе 9 человек. Среди них не оказалось Молотова и Микояна.
Съезд утвердил, по отчётному докладу Маленкова, задания пятилетнего плана развития СССР на 1951-1955 гг.То, что с докладом выступил Маленков, а не Сталин, впоследствии воспринималось как своего рода знак преемственности, особенно когда, после смерти Сталина, Маленков стал вместо него Председателем Совета Министров СССР. Вряд ли, однако, тогда этот акт был воспринят так символически, хотя всего лишь одно-единственное выступление Сталина за весь съезд не могло не вызывать беспокойства за его физическое состояние. В докладе Маленкова, как и во всех его прежних публичных выступлениях, не содержалось ни малейшего намёка на то, что именно этот человек станет после смерти Сталина творцом «нового курса», пересмотрит традиционные приоритеты развития производства группы «А», временно облегчит жизнь деревни и впервые после начала индустриализации попытается, пусть и спонтанно, создать в СССР экономику с лицом, обращённым к человеку. А пока директивы по пятой пятилетке составлялись и принимались в отрыве от реального положения дел. Резко обозначившиеся к концу 1952 года трудности в экономике, «насколько можно судить по известным документам, в высших эшелонах власти… всерьёз не обсуждались. Сам Сталин до конца жизни оставался консервативным приверженцем экспансии тяжёлой промышленности и гонки вооружений любой ценой. На ограниченные уступки и корректировку курса, как и ранее, он соглашался лишь под давлением проблем, достигших крайней степени обострения».
Именно такая ситуация сложилась в конце 1952 года. Под воздействием неблагополучных сигналов из аграрного сектора Сталин в декабре 1952 года согласился в принципе на поднятие государственных закупочных цен на продукцию сельского хозяйства. Для подготовки правительственного постановления была образована комиссия во главе с Н.С. Хрущёвым. Однако с первых шагов комиссия натолкнулась на нежелание Сталина осуществлять её рекомендации. Вскоре комиссия перестала собираться, однако её предложения начали выполняться сразу после смерти Сталина.
Также почти сразу после смерти вождя были свёрнуты многие из начавшихся «строек коммунизма». Доклад о затянувшихся нерентабельных проектах был подготовлен Госпланом по личному указанию Маленкова уже 10 марта 1953 года, и содержавшиеся в нём рекомендации тут же были приняты к осуществлению. Если в последние месяцы жизни Сталина всякое адекватное экономическое управление оказалось просто парализовано нежеланием вождя признавать факты, то «спасительные решения принимались и воплощались в жизнь с небывалой быстротой в считанные недели и месяцы после смерти Сталина». Причём направленность этих решений, продиктованных непосредственными жизненными потребностями экономики, шла вразрез положениям последней теоретической работы Сталина.
Выводы
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
1.Внутренняя логика развития командно-административной системы, укрепившейся в условиях холодной войны, требовала новой мощной идеи- стимула для трудового энтузиазма народа, чтобы совершить очередной формированный рывок развития тяжёлой индустрии. Такой идеей стало скорое, в обозримом будущем, построение коммунизма. В 1951-1952 гг. в советском руководстве окончательно назрела идея очередного большого скачка в общественно-экономическом развитии, сопровождаемого резким административным нажимом на остатки товарных отношений. Концентрированным выражением этой идеи стала работа Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР». Новый большой скачок СССР по пути индустриализации и обобществления средств производства и распределения представлял собой неадекватный ответ на нараставшие трудности и диспропорции в развитии советской экономики. Он был призван заглушить актуальные проблемы реализацией новых грандиозных сверхзадач, в очередной раз требовавших огромного напряжения усилий всего народа. Можно предполагать, что в случае реализации установок, содержавшихся в сталинской работе «Экономические проблемы социализма в СССР», существующие кризисные явления только углубились бы и возникли бы новые трудности. Вряд ли приходится сомневаться, что благие пожелания сталинской доктрины (такие, как повышение благосостояния людей, опора на более высокий уровень развития техники, общее поднятие образовательного и культурного уровня народа, профессиональная диверсификация трудовых кадров и сокращение рабочего времени) были бы выхолощены в угоду установкам, больше отвечавшим логике существовавшей системы — созданию нерентабельных предприятий тяжёлой индустрии, сокращению удельного веса лёгкой промышленности, превращению колхозно-кооперативной собственности в государственную, сокращению сферы денежного обращения и принудительной его замене натуральным продуктообменом и централизованным распределением. Смерть Сталина временно положила конец стратегическим экспериментам в экономике. На первых порах прежняя парадигма развития сменилась ситуационным реагированием на наиболее острые и очевидные кризисные явления, созданные в предшествующие годы.
В 1946 — 1953 гг. Советской страной был пройден нелёгкий исторический этап. Ценой колоссального напряжения народных сил был восстановлен, а затем и значительно превзойдён довоенный уровень развития советской экономики. Государственные решения, направленные на решение этих задач, не всегда носили обоснованный характер и не всегда были продуманы последствия их реализации с точки зрения человеческого фактора. Продолжалась практика первых пятилеток, когда все силы бросались на развитие производства средств производства в ущерб отраслям, работавшим на народное потребление. Среди негативных следствий такой политики в послевоенные годы следует отметить не только усиление хронических кризисов, характерных для командно-административной советской экономики диспропорции в развитии и технической модернизации разных отраслей промышленности, товарный дефицит, отсутствие стимулов для развития сельского хозяйства, но и, прежде всего — голод 1946-1947 гг. во многих областях. Голод был спровоцирован природными факторами, но его воздействие было усилено мероприятиями властей, преследовавшими цели, прежде всего, выкачки продовольствия из деревни, как и время первой пятилетки 1929-1933 гг. Последствия голода серьёзно обострили созданную войной нехватку трудовых ресурсов и перевели демографический кризис, также созданный войной, в стагнацию.
Определяющее воздействие на формирование экономической политики ВКП(б) оказывало восприятие международной обстановки руководством партии. Вопросы о том, насколько адекватным было это восприятие, действительно ли независимости СССР грозила после войны серьёзная опасность со стороны усилившихся США, мог ли Советский Союз не прибегать к мобилизационному сверхнапряжению сил в этот период, не выступало ли само советское руководство главным зачинщиком холодной войны — являются дискуссионными и неоднозначно решаемыми в историографии. Можно с большей степенью обоснованности утверждать лишь то, что развитие СССР по логике «осаждённой крепости» во «враждебном окружении» лучше всего соответствовало привычной парадигме правящих верхов СССР.
Видимо поэтому оказались нереализованными альтернативы экономического и политического развития, едва намечавшиеся по окончании Великой Отечественной войны. Эти альтернативы заключались в демократизации внутриполитической жизни и в большей открытости СССР по отношению к внешнему миру, особенно в экономических отношениях с капиталистическими странами. При этом руководство СССР, имея опыт сотрудничества со странами Запада в годы индустриализации и войны, отчётливо осознавало те выгоды, которые продолжение такого сотрудничества могло принести. Но оно не было готово платить за эти выгоды какими-то политическими уступками или реформами социально-экономического строя СССР. Можно предполагать, что такие реформы, означавшие ослабление командно-административной системы управления экономикой СССР, неизбежно, рано или поздно, влекли за собой политическую смерть правящей верхушки ВКП(б).
Традиционный антикоммунизм и антисоветизм части буржуазных элит Запада, несомненно, облегчал Сталину и его окружению переход от сотрудничества с бывшими союзниками СССР по Второй мировой войне к конфронтации с ними. Другим фактором, облегчавшим этот переход, являлись геополитические последствия Второй мировой войны в виде складывания целой группы социалистических или ориентирующихся на СССР государств. Теперь конфронтация с капиталистическим миром не означала полной политической и экономической изоляции СССР. Исторический опыт трактовался руководством ВКП(б) как однозначно свидетельствующий в пользу преимуществ социализма над капитализмом и грядущей скорой победы первого над вторым.
Само руководство ВКП(б) выступало единой группой в выработке и декларировании политического курса и его изменений. Каких-либо фракций внутри Политбюро или ЦК, ратовавших за альтернативные варианты развития, в рассматриваемый период не возникало. Причинами острых внутриэлитных конфликтов, порой заканчивавшихся политическими репрессиями для их участников, служили не принципиальные разногласия, а корпоративные и личные интриги. Политические обвинения в «антипартийной деятельности» могли служить обоснованиями репрессий, но они не должны вводить нас в заблуждение относительно гораздо более приземлённых мотивов этой борьбы.
Советское руководство и его окружение из числа учёных-экономистов не вполне понимали природу и логику созданной в СССР экономической системы. Это отчётливо выразилось в дискуссиях о путях перехода к коммунизму в последние годы жизни Сталина, а также в работе самого Сталина
«Экономические проблемы социализма в СССР». Особенно характерно, что в этой последней работе вождя ничего не говорится о действительно актуальных экономических проблемах, испытывавшихся СССР в то время. Рассуждения были оторваны от реальной почвы, и их реализация, если бы состоялась, сулила советской экономике и советскому народу очередные кризисы и беды. Это было бы очередное внедрение отвлечённой доктрины, не учитывающей того, как и чем на самом деле живут люди, а директивно указывающей, как им должно жить.
Не поднимавшиеся до таких всеохватных и обобщающих суждений соратники Сталина смутно чувствовали нарастающие кризисные явления в народном хозяйстве. Руководствуясь в большей степени не теоретическими
«схемами», а практической сметкой и выработавшимся за долгие годы политическим чутьём, они, сразу после смерти Сталина, приняли ряд спонтанных решений для ситуационного смягчения кризиса. В дальнейшем, уже в годы единоличной власти Н.С. Хрущёва, идея директивного строительства идеального общества вновь встала вразрез со здравым смыслом и практичностью, что привело к очередному витку доктринальных экспериментов с экономикой, но это находится уже далеко за пределами рассматриваемого периода.
ЛИТЕРАТУРА
Источники
Работы государственных и общественных деятелей изучаемого периода
1.Байбаков Н.К. Нефтяная промышленность в пятилетнем плане // Плановое хозяйство. — 1946, № 3. — С. 12-19.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
2.Варга Е.С. Проблемы экономической политики при пролетарской диктатуре. / пер. с нем. — М.: Гос. Изд., 1922. — 148 с.
3.Варга Е.С. Новые явления в мировом экономическом кризисе. — М.: Партиздат, 1934. — 116 с.
4.Варга Е.С. Изменения в экономике капитализма в итоге Второй мировой войны. — М.: ОГИЗ; Госполитиздат, 1946. — 320 с.
5.Варга Е.С. Основные вопросы экономики и политики империализма (после Второй мировой войны). — М.: Госполитиздат, 1957. — 548 с.
6.Вознесенский Н.А. Пятилетний план восстановления и развития народного хозяйства СССР на 1946 — 1950 гг. — М.: Госполитиздат, 1946. — 48 с.
7.Вознесенский Н.А. Военная экономика СССР в период Отечественной войны. — М.: Госполитиздат, 1948. — 192 с.
.Вознесенский Н.А. Речь на предвыборном собрании избирателей в г. Горьком. 1 февраля 1946 г. // Вознесенский Н.А. Избранные произведения, 1931 — 1947. — М.: Политиздат, 1979. — С. 442-446.
.Кржижановский Г.М. Ленин, диктатура пролетариата и построение социализма. // Кржижановский Г.М. Сочинения в 3-х т. — Т. 3: Социалистическое строительство. — М.: ОНТИ, 1936. — С. 426-454.
.Кржижановский Г.М. Энергетика и социалистическая реконструкция. // Плановое хозяйство. — 1929, №1. — С. 7-53; Избранное. — М.: Госполитиздат, 1957. — С. 240-260.
.Маленков Г.М. Речь на предвыборном собрании избирателей Ленинградского избирательного округа г. Москвы. 7 февраля 1946 г. — М.: ОГИЗ; Госполитиздат, 1946. — 16 с.
.Маленков Г.М. Информационный доклад о деятельности ЦК ВКП(б) на совещании представителей некоторых коммунистических партий в Польше в конце сентября 1947 г. — М.: ОГИЗ; Госполитиздат, 1947. — 40 с.
.Маленков Г.М. 32-я годовщина Великой Октябрьской социалистической революции. Доклад на торжественном заседании Московского Совета 6 ноября 1949 г. — М.: Госполитиздат, 1949. — 32 с.
.Маленков Г.М. Отчётный доклад XIX съезду партии о работе ЦК ВКП(б). 5 октября 1952 г. — М.: Правда, 1952. — 86 с.
.Микоян А.И. Лагерь социализма и лагерь капитализма. — М.: Госполитиздат, 1950. — 64 с.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
.Сталин И.В. Речь на предвыборном собрании избирателей Сталинского избирательного округа г. Москвы. 9 февраля 1946 г. // Сталин И.В. Сочинения в 16-и т. — Т. 16. — М.: Писатель, 1997. — С. 5-16.
.Сталин И.В. Экономические проблемы социализма в СССР. // Сталин И.В. Сочинения в 16-и т. — Т. 16. — М.: Писатель, 1997. — С. 154-223.
Документы
18.«Ленинградское дело»: сборник документов. — Л.: Лениздат, 1990. — 416 с.
.Николай Алексеевич Вознесенский. Стратег экономической Победы в Великой Отечественной войне и восстановления народного хозяйства СССР: к 110-летию со дня рождения: сборник документов и материалов. — Ярославль: РМП, 2013. — 240 с.
.Решения партии и правительства по хозяйственным вопросам: Сборник документов в 16-и т. — Т. 3: 1941 — 1952. — М.: Политиздат, 1968. — 752 с.
.Российская деревня после войны (июнь 1945 — март 1953): сборник документов. / сост. В.П. Попов, науч. ред. Э.М. Щагин. — М.: Прометей, 1993. — 204 с.
.Советская жизнь. 1945 — 1953: сборник документов. / сост. Е.Ю. Зубкова, Л.П. Кошелева, Г.А. Кузнецова. — М.: РОССПЭН, 2003. — 720 с.
Справочно-статистические материалы
23.Авиация. Гражданская авиация СССР. // Большая Советская Энциклопедия. 2-е изд. — Т. 1. — М.: Государственное научное издательство «Большая Советская Энциклопедия», 1949. — С. 109-110.
.Автомобильная промышленность. // Большая Советская Энциклопедия. 2- е изд. — Т. 1. — М.: Государственное научное издательство «Большая Советская Энциклопедия», 1949. — С. 258-266.
.Главный Туркменский канал Амударья-Красноводск. // Большая Советская Энциклопедия. 2-е изд. — Т. 11. — М.: Государственное научное издательство «Большая Советская Энциклопедия», 1952. — С. 462-464.
.Народное хозяйство СССР. Транспорт. Воздушный транспорт. // Большая Советская Энциклопедия. 2-е изд. — Т. 50: Союз Советских Социалистических Республик. — М.: Государственное научное издательство «Большая Советская Энциклопедия», 1957. — С. 347-348.
.План восстановления и развития народного хозяйства СССР на 1946 — 1950 гг. // Страны мира. Ежегодный справочник. 2-е изд. / ред. П.Ф. Юдин, Ф.Н. Петров. — М.: Государственный научный институт «Советская энциклопедия»; ОГИЗ РСФСР, 1946. — С. 262-274.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Мемуары
28.Байбаков Н.К. Сорок лет в правительстве. — М.: Республика, 1993. — 320 с.
29.Байбаков Н.К. От Сталина до Ельцина. — М.: ГазОил пресс, 1998. — 352 с.
.Байбаков Н.К. Из воспоминаний о Н.А. Вознесенском. // Вопросы экономики. — 2003, № 11. — С. 141-145.
.Вознесенская В.А. Воспоминания о брате и о семье (1962) // По Чернской земле. Николай Алексеевич Вознесенский [Электронный ресурс] URL: http://www.tram11.ru/kr/chern06/vozn/voznes.html (дата обращения 02.05.2016)
.Джилас М. Беседы со Сталиным. / пер. с сербскохорв. — М.: Центрполиграф, 2002. — 224 с.
.Колотов В.В. Николай Алексеевич Вознесенский. — М.: Политиздат, 1974. — 352 с.
.Смирнов Ю.Н. Сталин и атомная бомба. // Вопросы истории естествознания и техники. — 1994, № 4; Сталин в воспоминаниях современников и документах эпохи. — М.: ЭКСМО; Алгоритм, 2002. — С. 507- 515.
.Судоплатов П.А. Спецоперации. Лубянка и Кремль, 1930 — 1950-е годы. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. — 688 с.
Научные работы
Специальные
37.Аллен Дж. План Маршалла. План восстановления или военный план? / пер. с англ. — М.: издательство иностранной литературы, 1949. — 96 с.
.Бокарев Ю.П. Ещё раз об отношении СССР к плану Маршалла. // Отечественная история. — 2005, №1. — С. 86-97.
39.Быстрова И.В. Военно-экономическая политика СССР: от «демилитаризации» к гонке вооружений. // Сталинское десятилетие холодной войны: факты и гипотезы: Сборник материалов конференции. / отв. ред. А.О. Чубарьян. — М.: Наука, 1999. — С. 171-187.
40.Варга Е.С. План Маршалла и экономика Англии и США. — М.: Правда, 1947. — 24 с.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
.Вишневский А. Демография сталинской эпохи. // Демоскоп Weekly. №103-104 от 3-16 марта 2003 г. [Электронный ресурс] URL: http://demoscope.ru/weekly/2003/0103/tema02.php (дата обращения 04.05.2016)
.Волобуев П.В., Зубкова Е.Ю. Общество и реформы. 1945 — 1964. — М.: Россия молодая; АИРО, 1993. — 200 с.
.Гриценко В.Н. «Сталинская» дорога // Тобольский исторический сборник: Сборник научных трудов. — Тобольск, 1994. — Вып. I. Часть II. — С. 64-84.
.Данилов А.А., Пыжиков А.В. Рождение сверхдержавы: СССР в первые послевоенные годы. — М.: РОССПЭН, 2001. — 304 с.
.Евсеева Е.Н. СССР в 1945 — 1953 гг.: Экономика, власть и общество. // Новый исторический вестник. Журнал Российского Государственного Гуманитарного Университета (РГГУ). — 2000, №1 (6) [Электронный ресурс] URL: http://www.nivestnik.ru/2002_1/21.shtml (дата обращения 03.05.2016)
46.Жиромская В.Б. Великая Отечественная война и демографическая ситуация в России. // Российская история. — 2010, №4. — С. 46-54.
47.Зима В.Ф. Голод в СССР 1946-1947 годов: происхождение и последствия. — М.: Наука, 1996. — 265 с.
48.Зима В.Ф. Голод, медицина, власть: 1946 — 1947. // Отечественная история. — 2008, №1. — С. 117-126.
49.Зубкова Е.Ю. Общественная атмосфера после войны (1945 — 1946). // Свободная мысль. — 1992, №6. — С. 4-14.
.Зубкова Е.Ю. Общественная атмосфера после войны (1948 — 1952). // Свободная мысль. — 1992, №9. — С. 79-88.
.Зубкова Е.Ю. Историки и очевидцы: два взгляда на послевоенную историю. // Свободная мысль. — 1995, №6. — С. 106-117.
.Зубкова Е.Ю. Сталин и общественное мнение в СССР. 1945 — 1953. // Сталинское десятилетие холодной войны: факты и гипотезы: Сборник материалов конференции. / отв. ред. А.О. Чубарьян. — М.: Наука, 1999. — С. 151- 170.
.Зубкова Е.Ю. Кадровая политика и чистки в КПСС (1949 — 1953). // Свободная мысль. — 1999, №6. — С. 112-120.
.Зубкова Е.Ю. Послевоенное советское общество: политика и повседневность. 1945 — 1953. — М.: РОССПЭН, 2000. — 232 с.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
.Зубкова Е.Ю. На «краю» советского общества. Маргинальные группы населения и государственная политика. 1940-1960-е гг. // Российская история. — 2009, №5. — С. 101-118.
.Зубкова Е.Ю. Преодоление войны — преодоление победы: советская повседневность и стратегия выживания (1945 — 1953). // Победители и побеждённые. От войны к миру: СССР, Франция, Великобритания, Германия, США (1941 — 1950): Сборник статей. — М.: РОССПЭН, 2010. — С. 14-28.
.Зубкова Е.Ю. Частная жизнь в советскую эпоху: историографическая реабилитация и проблемы изучения. // Российская история. — 2011, №3. — С. 157-167.
.Зубкова Е.Ю. «Бедные» и «чужие»: нормы и практики борьбы с нищенством в Советском Союзе. 1940-1960-е гг. // Труды Института российской истории Российской Академии Наук (ИРИ РАН). — Вып. 11. — М.: Наука, 2013. — С. 285-310.
.Зубкова Е.Ю. «Привычка к бедности». Проблемы измерения уровня жизни в СССР в 1940-1960-е гг. // Российская история. — 2013, №5. — С. 92-104.
.Иголкин А. Фундамент нефтяной сверхдержавы. // Нефть России. — 2008, №2 [Электронный ресурс] URL: http://www.oilru.com/nr/178/4142/ (дата обращения 03.05.2016)
.Кузнецова Н.В. Восстановление экономики Нижнего Поволжья в 1945 — 1952 гг.: трудности, противоречия, итоги. // Российская история. — 2012, № 3.
62.Кудров В.М. Советская экономика в ретроспективе. Опыт переосмысления. — М.: Наука, 1997. — 304 с.
.Наринский М.М. Нарастание конфронтации: план Маршалла, Берлинский кризис. // Советское общество: возникновение, развитие, исторический финал. / ред. Ю.Н. Афанасьев. В 2-х т. — Т. 2. Апогей и крах сталинизма. — М.: издательство РГГУ, 1997. — С. 53-89.
64.Орлов А.С. Ленд-лиз и его роль в Великой Отечественной войне. // Великая Отечественная война в 4-х кн. — Кн. 4. Народ и война. — М.: Наука, 1999. — С. 205-217.
65.Паперно А.Х. Ленд-лиз. Тихий океан. — М.: ТЕРРА, 1998. — 368 с.
.Позняков В.В. Тайная война Иосифа Сталина: советские разведывательные службы в США накануне и в начале холодной войны. 1943 — 1953. // Сталинское десятилетие холодной войны: факты и гипотезы: Сборник материалов конференции. / отв. ред. А.О. Чубарьян. — М.: Наука, 1999. — С. 188- 206.
.Полярная магистраль / ред. Т.Л. Пашкова. — М.: Вече, 2007. — 448 с.
.Попов В.П. Крестьянство и государство. — Серия «Исследования новейшей русской истории» / ред. серии А.И. Солженицын. — Вып. 9. — Париж, YMCA-press, 1992. — 300 с.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
.Попов В.П. Экономическое и социальное положение советского общества в 40-е гг. — Автореферат диссертации на соискание учёной степени доктора исторических наук. — М., 1996. — 36 с.
.Попов В.П. Государственный резерв хлеба в СССР и социальная политика. // Социологические исследования — 1998, №5. — С. 24-33.
.Попов В.П. Экономическая политика советского государства. 1946 — 1953. — Тамбов: издательство Тамбовского Государственного Технического Университета, 2000. — 224 с.
.Попов В.П. Хлеб как объект государственной политики в СССР в 1940-е годы. // Отечественная история. — 2000, №2. — С. 49-66.
.Попов В.П. Сталин и советская экономика в послевоенные годы. // Отечественная история. — 2001, №3. — С. 61-76.
.Попов В.П. Сталин и проблемы экономической политики после Отечественной войны (1946 — 1953). — 2-е изд., испр. и доп. — М.: издательство Российской Академии Государственной Службы, 2002. — 160 с.
.Семиряга М.И. Как мы управляли Германией. — М.: РОССПЭН, 1995.
.Суржикова Н.В. Труд иностранных граждан в СССР в 1945 — 1956 гг.: проблемы изучения. // Победители и побеждённые. От войны к миру: СССР, Франция, Великобритания, Германия, США (1941 — 1950): Сборник статей. — М.: РОССПЭН, 2010. — С. 242-255.
.Сутулин П. Ленд-лиз: мифы и реальность. 21.10.2009 // История государства [Электронный ресурс] URL: http://statehistory.ru/35/Lend-liz—Mify-i-(дата обращения 04.05.2016)
.Хлевнюк О.В. Советская экономическая политика на рубеже 1940 — 1950- х гг. и «дело Госплана» // Отечественная история. — 2001, № 3. — С. 77-89.
.Хлевнюк О.В. Экономика ОГПУ-НКВД-МВД СССР в 30-50-е гг. ХХ века: проблемы и источники. // Исторические записки. — М.: Наука, 2002. — Т. 5 (123). — С. 43-68.
.Хлевнюк О.В., Горлицкий Й., и др. Холодный мир: Сталин и завершение сталинской диктатуры. — М.: РОССПЭН, 2011. — 232 с.
.Хлевнюк О.В. Хозяин. Сталин и утверждение сталинской диктатуры. — М.: РОССПЭН, 2012. — 480 с.
.Хлевнюк О.В. Сталин. Жизнь одного вождя (биография). — М.: АСТ, 2015. — 464 с.
.Эллман М. Голод 1947 года в СССР. / пер. с англ. // Экономическая история. Обозрение. / ред. Л.И. Бородкин. — Вып. 10. — М.: издательство Московского Государственного Университета, 2005. — С. 197-199.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Общие
84.Андреев Е.М., Дарский Л.Е., Харькова Т.Л. Население Советского Союза, 1922 — 1991. — М.: Наука, 1993. — 144 с.
.Быстрова Н.Е. СССР и формирование военно-блокового противостояния в Европе (1945 — 1955): в 2 кн. — Кн. 1. На пути к конфронтации. 1945 — 1948. — М.: ИРИ РАН, 2005. — 240 с.; Кн. 2. Пик конфронтации и кодификация блоков. 1949 — 1955. — М.: ИРИ РАН, 2005. — 304 с.
.Война в Корее. 1950-1953. — СПб.: Полигон, 2000. — 928 с. Демографическая модернизация России, 1900 — 2000. / ред.
.А.Г. Вишневский. — М.: Новое издательство, 2006. — 601 с.
.Кульчинский С. Демографические потери Украины в ХХ веке. // Демоскоп Weekly. №173-174 от 11-24 октября 2004 г. [Электронный ресурс] URL: http://www.demoscope.ru/weekly/2004/0173/analit06.php (дата обращения 04.05.2016)
89.Наше Отечество: опыт политической истории: в 2-х ч. / ред. С.В. Кулешов, О.В. Волобуев, Е.И. Пивовар. — Ч. II. — М.: ТЕРРА, 1991. — 624 с.
90.Пихоя Р.Г. Москва. Кремль. Власть. 40 лет после войны. 1945 — 1985. — М.: АСТ, 2007. — 551 с.
91.Попов В.П. Большая ничья. СССР от Победы до распада. — М.: ЭНАС, 2005. — 216 c.
Современные учебные пособия
92.История России, 1917-2007: учебное пособие для студентов вузов. / [А.С. Барсенков, А.И. Вдовин]. — Изд. 2-е, доп. и перераб. — М.: Аспект Пресс, 2008. — 832 с.
.Новейшая отечественная история. ХХ — начало XXI века: учебное пособие для студентов вузов, обучающихся по специальности «История»: в 2 кн. — Изд. 2-е, испр. и доп. / [Э.М. Щагин, А.В. Лубков, Д.О. Чураков и др.];
.ред. Э.М. Щагин. — Кн. 2. — М.: ВЛАДОС, 2008. — 560 с.
.История России. ХХ век: учебное пособие: в 2 т. / [А.Б. Зубов, В.М. Лавров, Ю.С. Пивоваров и др.]; ред. А.Б. Зубов. — Т. 2. — М.: АСТ; Астрель, 2009. — 848 с.
Научно-популярные работы
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Книги
96.Волкогонов Д.А. Сталин. Триумф и трагедия. — М.: ЭКСМО; Яуза, 2012. — 1020 с.
.Емельянов Ю.В. Сталин: на вершине власти. — М.: Вече, 2003. — 544 с.
.Кара-Мурза С.Г. Советская цивилизация. — Кн. 2: От Великой Победы до наших дней. — М.: Алгоритм, 2002. — 688 с.
.Медведев Р.А. К суду истории: О Сталине и сталинизме. — М.: Время, 2011. — 655 с.
.Прудникова Е.А. 1953. Роковой год советской истории. — М.: Яуза, 2008. — 416 с.
.Рыбас С.Ю. Сталин. — М.: Молодая гвардия, 2009 (Серия «Жизнь замечательных людей»). — 902 с.
.Суворов (Резун) В. Последняя республика: Почему Советский Союз проиграл Вторую мировую войну. — М.: Добрая книга, 2012. — 392 с.
Статьи
104.б/а. План Маршалла как счастливый билет для Европы. 17.04.2012 // MyBank [Электронный ресурс]. URL: http://mybank.ua/articles/articleDetail.do?objectId=9609 (дата обращения 03.05.2016).
105.б/а. План Маршалла и почему Советский Союз не стал его участником. 05.03.2013 // Эхо России [Электронный ресурс] URL: http://www.ehorussia.com/new/node/7366 (дата обращения 03.05.2016)
.Ратников Н. Маршалла план (по материалам Советской военной энциклопедии в 8-и т. — Т. 5) // Хронос [Электронный ресурс]. URL: http://www.hrono.ru/sobyt/1900sob/1947marshal.php (дата обращения 03.05.2016).
.Чибрикин В. Если доллар рухнет, он погребёт под собой весь мир. // Огонёк. — 1999, №5. — В: Экономика и финансы [Электронный ресурс]. URL: http://www.finansy.ru/ogonek.htm (дата обращения 03.05.2016).