Не отобразилась форма расчета стоимости? Переходи по ссылке

Не отобразилась форма расчета стоимости? Переходи по ссылке

Дипломная работа на тему «Фотографическое изображение политического конфликта»

Конфликт как столкновение разнонаправленных, несовместимых друг с другом потребностей в условиях ограниченности ресурсов и вынужденности совместного существования имплицитно присущ человеческой природе. Такой точки зрения придерживался и К. Боулдинг, автор «Общей теории конфликта», в которой он утверждал, что конфликт характерен абсолютно для любой среды, будь то физической, биологической или химической.

Написание диплома за 10 дней

Оглавление

Введение

Глава I. Теоретические основания изучения визуального фрейминга политического конфликта

a.      Визуальный фрейминг политического конфликта и формирование общественного мнения……. Структура фотографического сообщения. Фотография как миф

c.      Описание теоретической модели исследования

d.      Выводы

Глава II. Методологические основания изучения и анализа фотографического изображения политического конфликта

a.      Контекстуальный анализ. Четырёхступенчатый анализ фотографического сообщения

c.      Описание эмпирической базы

d.      Выводы

Глава III. Проведение анализа медиа-контекста и фотографического изображения политического конфликта

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Подробнее

a.      Контекстуальный анализ. Четырёхступенчатый анализ фотографического изображения политического конфликта

c.      Выводы

Заключение

Список литературы


Введение

Конфликт как столкновение разнонаправленных, несовместимых друг с другом потребностей в условиях ограниченности ресурсов и вынужденности совместного существования имплицитно присущ человеческой природе. Такой точки зрения придерживался и К. Боулдинг, автор «Общей теории конфликта», в которой он утверждал, что конфликт характерен абсолютно для любой среды, будь то физической, биологической или химической. По мнению социолога, для человека свойственно применение насильственных методов для достижения своей цели, а когда цели двух противоборствующих сторон становятся противоположными, стороны вступают в борьбу за ресурсы.

Если ранее такого рода ресурсами выступали земли и человеческий капитал, то на сегодняшний день наиважнейшим ресурсом является внимание аудитории и общественное мнение. Таким образом, политический конфликт зачастую превращается в информационную войну — войну за человеческое сознание, а главным оружием такой войны становятся средства массовой информации. Именно СМИ выступают ретранслятором позиции правящей элиты и её идеологических установок, тем самым формируя «правильную» картину мира в сознании граждан и мобилизуя общественное мнение.

Необходимо отметить, что технологии воздействия на массовое сознания со временем меняются и усовершенствуются. Так, на данный момент, наиболее действенным инструментом трансляции события является визуальный контент. Такая практика стала востребованной по следующим причинам: требуемая от индивидов многофункциональность, а также многозадачность проблем возрастают, время становится ограниченным ресурсом, люди хотят получить максимальный объём информации, затрачивая при этом минимум усилий, к тому же «доступность технических средств фото и видеосъемки, возможность их повседневного применения большинством людей” возрастает обратно пропорционально временному ресурсу, и люди всё чаще предпочитают черпать новое знание не с помощью словестного, а посредством иконического языка, основанного на изображении, таком как, например, фотографический репортаж с места событий.

Так, с одной стороны, фоторепортажи, снятые в документальной форме, позволяют максимально удостоверить читателя в подлинности изображённой информации, а с другой, — эффективно используются для воздействия на сознание индивидов, вынуждая их поверить в достоверность того, что возможно подверглось фальсификации или намеренно использовалось с целью манипуляции сознанием. Вторая функция фотожурналистики зачастую активно используется политическим актором для трансляции своей позиции по проблеме, а также формирования у граждан «правильной» точки зрения, то есть влияния на общественное мнение.

Таким образом, неискоренимость противоборствующей составляющей в человеческой природе, тенденция борьбы за ресурсы, а именно за общественное мнение и внимание, использование средств массовой информации в качестве ретранслятора идеологических установок политического актора, а также применение наиболее эффективного визуального контента для формирования общественного мнения составляют практическую актуальность данной работы.

Теоретическая актуальность состоит в изучении парадокса фотографии, а именно в анализе коннотативного кодированного сообщения, образованного на базе денотативного сообщения без кода, в сфере политического, в частности, в рамках феномена политического конфликта, а также в изучении визуального фотографического контента в качестве инструмента воздействия на общественное сознание и мнение.

Для более точной формулировки проблемы, исследовательского вопроса и гипотезы, необходимо сформировать понятийный аппарат данной работы, то есть провести концептуализацию базовых понятий. Таковыми являются:

·        Политический конфликт — это столкновение (противоборство) двух и более субъектов (сторон) политики, причинами которого являются несовместимые политические интересы, цели и ценности, непосредственно или опосредованно связанные с политической (государственной) властью.

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Цена диплома

·        Мобилизация общественного мнения — это “привлечение внимания к определенной социально-политической проблематике, способное вызвать широкий общественный резонанс и привести к серьезным социальным последствиям. СМИ также могут быть ангажированы теми или иными политическими силами для мобилизации общественного мнения в поддержку определенных политических акторов”.

·        Миф — коммуникативная система, состоящая из совокупности коннотативных означающих, которые формируют скрытый идеологический уровень дискурса.

·        Денотативное изображение — это иконический знак, который основан на подобии изображаемого объекта и изображения (непосредственно то, что мы видим на фотографии).

·        Коннотативный код — символический код, присущий иконическому знаку, посредством которого возможно прочтение не только буквальных, но и дополнительных смыслов сообщения; по Р. Барту коннотативные обозначающие всегда находятся в сфере идеологии, так как легитимированы всем обществом.

По сути, столкновение, которое происходит между сторонами политического конфликта, возникает по причине несовпадения мифов, которые, состоя из совокупности коннотативных означающих, образующих скрытый уровень дискурса, отражают ту или иную идеологию или те или иные национальные интересы. Природа мифа устроена таким образом, что, с одной стороны, он конструирует реальность, соответствующую ожиданиям индивидов, а с другой, — скрывает свою первую функцию, то есть утаивает ложность своего существования и создаёт иллюзию естественности. Таким образом, именно через фотографическое изображение политического конфликта миф может ярко заявить о себе, ведь конечная интерпретация и дешифровка мифа получателем сообщения зависят от того, к какой стороне конфликта он себя причисляет. В свою очередь, политический актор, выступающий той или иной стороной конфликта, транслирует через фотографическое сообщение свою позицию, зачастую формируя и определяя тем самым и точку зрения индивида — получателя сообщения. Таким образом происходит формирование общественного мнения, ведь манипуляции подвергается множество индивидов, составляющих общество. Применяя язык кодовых категорий, можно говорить о том, что политический актор использует универсальное денотативное фотографическое сообщение для влияния на процесс формирования общественного мнения по определённой проблеме путём конструирования политического мифа, состоящего из совокупности коннотативных означающих. В научной среде существует довольно большой пул литературы и исследований, проведённых на основе текстовых сообщений, репрезентирующих природу мифа не так ярко, как визуальный код, который, в свою очередь, имманентно конструирует более наглядные, а потому и более эффективные коннотативные составляющие — таким образом, научная новизна данного исследования заключается в изучении визуальных кодов, используемых в сфере политического, которое, принято анализировать исключительно через словесные и текстовые коды. Проблема исследования заключается в отсутствии понимания процесса конструирования политического мифа и последующего формирования общественного мнения посредством визуального фрейминга политического конфликта. Из данной проблемы следует исследовательский вопрос, который формулируется так: каким образом происходит процесс конструирования политического мифа и формирование общественного мнения посредством визуального фрейминга политического конфликта?

Объектом данной работы является фотографическое изображение политического конфликта как совокупность денотативного и коннотативного кодов сообщения, а предметом — коннотативный код фотографического изображения политического конфликта, который образует определённый миф, влияющий на формирование общественного мнения.

Цель данного исследования состоит в выявлении процесса конструирования политического мифа и формирования общественного мнения посредством визуального фрейминга политического конфликта.

Для реализации данной цели необходимо выполнить ряд задач:

дать описание структуре фотографического сообщения, в которое входят денотативный и коннотативный коды;

рассмотреть фотографическое изображение в качестве мифа;

изучить медиа-контекст фотографических сообщений;

деконструировать мифы конкретных фотографических изображений политических конфликтов с помощью четырёхступенчатого анализа, состоящего из герменевтической, семиотической, структурной и дискурсивной интерпретации;

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Подробнее

проанализировать возможность использования политическим актором данных мифов в целях влияния на формирование общественного мнения по проблеме.

Гипотезой данной работы послужит предположение, что с помощью визуального фреймирования политического конфликта, а именно, конструирования политического мифа и его трансляции через визуальный контент политический актор имеет возможность влияния на формирование общественного мнения.

Эмпирическая база, посредством которой будет тестироваться описанная выше гипотеза, основывается на фотографиях-лауретах премии World Press Photo в номинации «Фотография года», сюжетом которых является изображение политического конфликта. Критерии выборки эмпирической базы выделены с помощью контекстуального анализа, приведённого в третьей главе данного исследования. На основании полученных критериев были отобраны следующие фотографические изображения, подлежащие анализу:

.        World Press Photo of the Year 1997: Francesco Zizola (Civil War in Angola 1975-2002)

.        World Press Photo of the Year 1998: Hocine (Civil War in Algeria 1990-2002)

.        World Press Photo of the Year 1999: Dayana Smith (Kosovo War: Serbia 1998-1999)

4.      World Press Photo of the Year 2000: Claus Bjørn Larsen (Kosovo War: Serbia 1998-1999)

.        World Press Photo of the Year 2002: Erik Refner (War in Afganistan)

.        World Press Photo of the Year 2004: Jean-Marc Bouju (Operation Iraqi Freedom (Iraq: 2003-2011))

.        World Press Photo of the Year 2007: Spencer Platt (Israel-Hezbollah War (2006))

.        World Press Photo of the Year 2008: Tim Hetherington (War in Afganistan)

.        World Press Photo of the Year 2010: Pietro Masturzo (Protests in Iran)

.        World Press Photo of the Year 2012: Samuel Aranda (Protests in Yemen)

.        World Press Photo of the Year 2013: Paul Hansen (Arab-Israeli Conflict)

.        World Press Photo of the Year 2015: Mads Nissen (Oppression of sexual minorities in Russia)

.        World Press Photo of the Year 2016: Warren Richardson (Migration Crisis)

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Заказать диплом

.        World Press Photo of the Year 2017: Burhan Ozbilici (Murder of Russian Ambassador in Turkey)

Поскольку данное исследование фокусируется на феномене конструирования мифа, цель деятельности которого состоит в воздействии на сознание аудитории, которая, в свою очередь, интерпретирует полученную информацию в зависимости от набора коннотативных означающих мифа, можно твёрдо говорить о том, что работа строится на основе интерпретативной составляющей и процесса формирования картины мира. Эти элементы указывают на то, что данное исследование будет проведено в рамках методологии социального конструктивизма. Данная методология основывается на том, что социальная реальность формируется не конкретными действиями социальных агентов, а с помощью осмысления характеристик мира как существующих и придания ему качеств действительности, поэтому в рамках социального конструктивизма «социальное знание служит практическим целям не в том смысле, что оно дает верную картину социальности, на основе которой можно построить опыт, а в том смысле, что оно упрочивает социальный опыт как человеческое измерение действительности”. Таким образом, можно говорить о том, что принципы социального конструктивизма отвечают изучаемой проблеме, объекту и предмету данного исследования. Как уже говорилось выше, фотографическое изображение политического конфликта заключает в себе разного рода мифы, отличающиеся друг от друга набором коннотативных означающих и их интерпретацией. Каждый из получателей фотографического сообщения, считывая коннотативный код, создает социальный конструкт, конечный вид которого зависит от внешнего контекста: смыслов и ценностей социальной реальности, сконструированной до этого обществом, членом которого является индивид-получатель. Кроме того, индивиды подвергаются давлению “правильного” мнения — официальной позиции государства, которое транслирует свою точку зрения, создавая идеологический конструкт — политический миф, тем самым мобилизируя общественное мнение.

Методология социального конструктивизма тесно связана с теорией коммуникации, одним из ответвлений которой является дискурсный анализ. Анализ дискурса, первоначально имеющий своей целью изучение самого содержания и смысла речи, в дальнейшем перешёл на исследование характеристик коммуникатора и коммуниканта, контекста их взаимодействия, их намерений, установок, ценностей и целей. В данном исследовании дискурс-анализ при сохранении своей сути приобретает несколько видоизменённую форму, а именно, проводится на основе визуального контента. По сути, визуальные коды так же облечены контекстом и существуют в рамках определённой коммуникации нескольких акторов, которые обладают своими намерениями, ценностями и установками, однако механизм прочтения такого рода визуальной информации не однозначен, поскольку не несёт в себе прямо смысловой референции знака и значения, как это происходит при языковой коммуникации.

В статье “Методология социального конструирования и социльный конструктивизм как методология” сказано, что “в качестве методологии социального познания современный социальный конструктивизм со своим отрицанием объективности социальной реальности и абсолютизацией субъективного аспекта, безусловно, сближается со своим антиподом — постмодернистской деконструкцией…”, поэтому неслучайно методология и методы, релевантные для проведения данного исследования, сводятся к методам визуальной социологии, которая так же “идет в этом направлении в качестве нового приема интерпретации и репрезентации: то есть речь идет о постмодернистском исследовательском методе». Несмотря на то, что такой метод считается «маргинальным», на данный момент именно он в условиях «возвращения образа, символизма, воображаемого на авансцену» является наиболее уместным в рамках данного исследования.

Методы, которые будут использоваться в данном исследовании, можно отнести в двум типам анализа. Первый тип — контестуальный анализ, проведение которого потребуется для изучения медиа-среды размещения фотографический изображений, а также выявления критериев для выборки эмпирической базы. Параметрами контекстуального анализа в данном случае являются: роль и значение публикации; институциональный контекст и локализация размещения фотографии; соответствие сюжета фотографического сообщения текущим на тот момент социально-политическим событиям. Далее отобранные фотографические сообщения будут подвергнуты анализу, детально описанному в работе П. Штомпка «Визуальная социология». В качестве анализа фотографического изображения автор предлагает четырёхступенчатую интерпретацию: герменевтическую, семиотическую, структурную и дискурсивную. Первая герменевтическая ступень анализа фокусируется на составляющих «окружающей среды» фотографии: личности фотографа, аудитории получателей, мотивации фотографа, мотиве выбора объекта и идентификации вида фотографии. Семиотическая интерпретация делает акцент непосредственно на самом изображении: она членит информацию, заложенную в фотографии, на денотативный и коннотативный коды. Денотативный код отображает то, что изображено, без какого-либо ценностного или эмоционального окраса, а коннотативный код привносит дополнительные смыслы, зачастую уникальные для разных групп получателей. Таким образом, данная ступень анализа направлена на раскодирование системы денотативных и коннотативных кодов. Следующий шаг — структурная интерпретация — состоит в «выявлении структур, т.е. того, что обозначено, что скрыто денотациями и коннотациями наблюдаемых ситуаций”. Она проводится с помощью системы INIS, которая включает в себя анализ интеракционной, нормативной, идеальной структур и структуры жизненных возможностей, то есть подробнейшим образом рассматривает контекст денотативного и коннотативного кодов. Последняя ступень анализа — дискурсивная интерпретация — изучает конечный пункт передачи фотографического сообщения — аудиторию получателей, определяя идентификацию категории получателей, режим восприятия (контекст и локализацию фотографии), а также практики рассматривания, считывания и восприятия образа. Данные шаги позволяют выявить восприятие фотографического образа получателями сообщения и определить роль различных институтов, тем или иным образом влияющих на это восприятие.

Аспект научной разработанности данной проблемы можно условно разделить на несколько групп: теоретические, методологические и практические источники. К теоретической базе относятся такие работы Р. Барта, как «Саmera lucida. Комментарии к фотографии», «Фотографическое сообщение» («Система моды: Статьи по семиотике культуры») и «Миф как семиологическая система» из цикла «Избранные работы: Семиотика: Поэтика». Первая из вышеперечисленных работ важна тем, что именно в ней Р. Барт исследует фотографию с точки зрения трёх сторон: Operator (снимающий), Spectrum (снимающийся), Spectator (рассматривающий снимки), таким образом рассматривая все этапы взаимодействия индивида и фотографического сообщения. Кроме того, в данной монографии он проводит анализ восприятия и интерпретации фотографии с помощью разработанной им системы понятий, в которую входят Studium и Punctum. Первое понятие означает общее понимание фотографии, которое зависит от культуры и знаний Spectator’а и “во всех случаях отсылает к блоку классической информации”, а второе — отсылает к более личному и эмоциональному, которое акцентирует внимание зрителя и делает лично для него изображённый образ незабываемым.

Следующая работа Р. Барта, эссе «Фотографическое сообщение», является теоретической базой данной работы. Именно в ней он вводит категории денотативности и коннотативности изображения и описывает парадокс фотографии как образование коннотативного кодированного фотографического сообщения на основе сообщения без кода.

В эссе «Миф как семиологическая система» Р. Барт легитимирует рассмотрение фотографического изображения в качестве мифа, подкрепляя своё утверждение тем, что в фотографии так же, как и в высказывании, заложен код, образующий некую сформулированную мысль, которое служит элементом определённой коммуникации. Будучи вторичной семиологической системой, по своей структуре миф смещён на одну ступень: во вновь образованной системе означающим выступает первоначальный знак как результат синтеза образа и интерпретации. Таким образом, означающее в мифе априори коннотатированно, так как заключает в себе не чистый предмет или явления, но и заложенную или возникнувшую ассоциацию. Данная теория является основополагающей в рамках этого исследования, ведь именно благодаря наличию мифа в фотографическом сообщении становится возможным его разнородное прочтение и управление этим прочтением.

Также одним из значимых теоретических источников по данной проблеме является работа В. Флюссера «За философию фотографии». Издание интересно тем, что в нём описывается некий фотоуниверсум — совокупная фото-реальность, в которой находится индивид и которая выступает как «средство программировать общество на магическое поведение, подпитывающее комбинаторную игру, программировать с железной необходимостью, но каждый раз случайно (т.е. автоматически), а также средство автоматически перепрограммировать общество в игральную кость, в шахматные фигуры, в функционеров”. Таким образом, фотография наделяется функцией воздействия на массовое сознание — данное утверждение является крайне важным в рамках этого исследования, ведь одной из задач работы является доказательство использования мифа для мобилизации общественного мнения по проблеме.

Методологические источники представлены работами А. В. Печуриной «Визуализация социальных исследований: новые данные или новые знания?» и Н. С. Дягилевой, Л. А. Журавлёвой «Методологические основы применение визуального метода в социологических исследованиях». Если в первой из вышеперечисленных статей даётся ретроспектива изучения фотографии как западных, так и отечественных исследователей, а также подход к визуальному анализу британского социолога С. Пинк, то во второй — приводится теоретическая основа изучения фотографии: концептуализация понятия фотографии, классификация объектов и явлений, подлежащих анализу, и поэтапное рассмотрение применения формализованного визуального контент-анализа.

Однако ключевой работой в данном блоке источников является монография П. Штомпка «Визуальная социология», ведь именно предложенный автором четырёхступенчатый анализ, включающий в себя герменевтическую, семиотическую, структурную и дискурсивную интерпретации, будет применяться далее в ходе исследования.

И, наконец, последний, практический, блок источников. В него входит работа «Северная Корея и политика визуальной репрезентации» авторов Шим Д. и Нэйберс Д., которые описывают позиционирование образа КНДР через определённые визуальные фреймы, которые конструируются западными медиа. В качестве наиболее востребованных сюжетов для фреймирования используются жалкие и несчастные женщины и дети, пустые и заброшенные здания, памятники, однородные массы людей, солдаты и оружие, изображение которых реализует две противоположные стратегии: позиционирование Северной Кореи в качестве слабого и бедного государства и в то же время в качестве угрозы и изгоя в международном сообществе.

Ещё одной значимой с практической точки зрения является работа Бакулина О. А. «Фотография как инструмент советской визуальной пропаганды в годы Великой Отечественной войны (по материалам газеты Правда)”, в которой анализируется то, как транслируется государственная позиция по вопросу “свои-чужие” через фотографии, публикуемые в газетах. В заключении статьи автор делает вывод, что “фотоснимки, использовались для моделирования нужной, с точки зрения власти, визуальной картины войны, создания убедительных образов «своих» и «чужих», отражая в то же время официальную позицию сталинского руководства на происходящие события”.

Также необходимо отметить монографию Дж. Бэлоу «Фотожурналистика на войне и в вооруженных конфликтах», в которой автор проводит двухступенчатый, преиконографический и иконографический, анализ фотографических изображений, изучая проблему изображения жертв на фотоснимках-лауреатах премии World Press Photo в номинации «Фотография года». Поскольку данная эмпирическая база будет использоваться и в этой работе, вышеописанное исследование несомненно представляет немалый интерес.

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Цена диплома

Исходя из всех очерченных структурных компонентов, задающих вектор исследования, можно обозначить следующие положения, выносимые на защиту:

1.      Политический конфликт может быть заключён в визуальный фрейм.

2.      Визуальный фрейминг реализуется через фотографическое изображение политического конфликта.

.        Фотографическое изображение является сообщением, состоящим из денотативного и коннотативного кодов — на основании последних формируется политический миф, транслируемый через изображение.

.        Такого рода визуально сконструированный миф может быть использован политическим актором для влияния на общественное мнение.

Структура данной работы включает в себя три главы: в первой приводится теоретическая основа изучения фотографии, во второй — методологическая основа исследования фотографических сообщений и параметры формирования эмпирической базы, а в третьей главе будет приведён анализ фотографических изображений, направленный на дешифровку мифа, и описание механизма влияния на формирование общественного мнения по проблеме с помощью трансляции этого мифа.


Глава I. Теоретические основания изучения визуального фрейминга политического конфликта
a.       Визуальный фрейминг политического конфликта и формирование общественного мнения

На сегодняшний день, в связи с тотальным распространением старых медиа и молниеносным развитием новых для того, чтобы начать войну, совсем необязательно использовать военные силы и вводить многотысячный военный контингент на территорию вражеского государства — зачастую достаточно дать должную информационную огласку, снабжённую визуальными «доказательствами» достоверности происходящего. Такого рода война уже «уже не соответствует известной формуле фон Клаузевица «война есть продолжение политики другими средствами», а, скорее, обозначает отсутствие политики, продолжаемое другими средствами”. Вооружённый конфликт переходит с поля военных действий на экран, тем самым оказываясь продуктом, конструктом, созданным медиа. Обратясь к примеру войны в Персидском заливе 1991 года, можно говорить о том, что рассказ о событии становится важнее самого события, существующая реальность подменяется медиареальностью, и теперь “мы пребываем уже не в логике перехода от возможного-виртуального к реальному, но в гиперреалистической логике апотропии реального виртуальным”. В логике Ж. Бодрийяра, такой политический конфликт стоит определять как симулякр, то есть конструкт гиперреальности, не имеющий оригинала в подлинной реальности.

Симулякр создаёт событие, а соответственно, и трактовку этого события — единодушное мнение, разделяемое аудиторией. Следовательно, одной из задач такого симулякра является либо формирование общественного мнения, либо оказание влияния на данный процесс, в конечном итоге — создание общественного консенсуса по выдвинутому на повестку дня вопросу.

Г. Чайлдс определяет общественное мнение как «согласие между представителями одной человеческой общности по вопросу, имеющему важное эмоциональное или ценностное значение, которое должны уважать и индивид, и правительство под угрозой быть отвергнутым или свергнутым — по крайней мере, в виде компромисса в публичном поведении”. В концепции У. Липпмана общественное мнение предстаёт как “образ реальности, в соответствии с которым действуют группы людей и индивиды, действующие от имени групп”. В любом случае, общественное мнение является сконструированным полем консенсуса, разделяемым большинством членов общества. То меньшинство, которое изначально не согласно с доминирующей позицией, в результате действия “спирали молчания” отказывается противостоять большинству, замолкая и тем самым помогая установить диктат навязанной позиции. По сути, доминирующее мнение нельзя называть общественным (в понимании общественного как имеющего источником именно общество), ведь оно не отражает истинную позицию общества как совокупности мнений индивидов. По мнению П. Бурдьё, “зондаж общественного мнения в сегодняшнем виде — это инструмент политического действия; его, возможно, самая важная функция состоит во внушении иллюзии, что существует общественное мнение как императив, получаемый исключительно путем сложения индивидуальных мнений”. Таким образом, общественное мнение является артефактом, заведомо сконструированным определёнными группами интересов и, как правило, государственными политическими акторами. Посредниками, выполняющими заказ на формирование мнения по тому или иному вопросу, являются средства массовой информации. “Журналисты имеют особые «очки», через которые они видят одно и не видят другое, и благодаря которым они видят вещи определённым образом. Они делают выбор и конструируют отобранные ими факты”. Но всё же, как правило, выбор делают не сами СМИ, а политические акторы, заинтересованные в освещении того или иного события с определённой точки зрения.

Если ранее такими инструментами воздействия на общественное сознание были классические средства массовой коммуникации, такие как газеты и радио, то на сегодняшний день пальму первенства приняли телевидение и Интернет. Они отличаются наиболее визуализированным контентом, представленным с помощью видео или фотографий. Визуализация служит эффективным вспомогательным средством для формирования общественного мнения, ведь именно такого рода контент подтверждает подлинность и истинность событий, описанных устной или письменной речью. Получатель медиа-сообщения вряд ли откажется верить увиденному собственными глазами — усомниться же в правильности текста в таком случае будет проще. Однако если изучению телевидения в качестве мнение-образующей силы было уделено достаточно исследовательского внимания, то такой мощнейший политический инструмент как фотографическое изображение не столь популярен как объект научных исследований. Данная работа будет посвящена анализу фотографического визуального контента в сфере политического, а именно, в рамках феномена политического конфликта.

Сама природа фотографии очень чётко совпадает с истинно политическими целями: желанием навязать, скрыть, убедить. “Фотографии — и в этом их сила — объединяют в себе два противоположных свойства. Объективность присуща им по природе. С другой стороны, фото — это всегда точка зрения”. Фотография изображает то, что происходило в действительности, но “это всегда изображение, кем-то выбранное: сфотографировать — значит выбрать кадр, взять в рамку”, то есть установить фрейм. Фрейм — это смысловая рамка, состоящая из метакоммуникативных сообщений, прочтение которых становится возможным благодаря заложенным в сообщения кодам. Иными словами, это процесс, посредством которого некоторые аспекты того или иного вопроса, события или лица акцентированы за счёт других аспектов с целью навязывания конкретной причинно-следственной интерпретации, определённого конструирования проблемы или моральной оценки. Фрейм вбирает в себя все факты, выступая в качестве “центральной организующей идеи для осмысления соответствующих событий. К примеру, в рамках избирательных кампаний, фрейм образуется с помощью различных нарративных характеристик, в том числе характеристик, присвоенных ведущим кандидатам в новостных сводках. Фрейм-анализ ставит своей целью “выявление механизмов, действующих в повседневной реальности, «разоблачения» не только явной, но и латентной части происходящего взаимодействия”. Такая направленность актуальна для раскрытия природы фотографии, ведь кроме явного изображения реальности, фотографическое сообщение несёт в себе и различные коды, соответствующие разным ожиданиям, бэкграунду и культурам получателей. А визуальный фрейминг, в частности, политического конфликта прямо отвечает критериям теории фреймов: получатели одинакового фотографического изображения политического конфликта, определяющие себя как враждующие стороны, проинтерпретируют изображённое по-разному, в зависимости от заложенных в фотографии кодов, при том, что по своей сути изображение универсально и транслирует один и тот же набор объектов.

Говоря о роли фотографических образов, изображающих современные политические конфликты, мало выделять исключительно процесс эстетитизации текущей исторической напряжённости или явной политизации изображения и пропаганды — зрительный образ в политической форме являет собой доступ к власти путём медиатизации образа или идеологии. Иными словами, политический актор может использовать ресурс, не вызывающий у аудитории ассоциаций со средством прямой пропаганды, а следовательно, и подозрений в склонении к определённой позиции, транслируя через коды фотографического сообщения нужную ему информацию. Печатный текст и видео-ролик могут быть “отфильтрованы” получателем на основе его личных установок и ценностей и не будут восприняты “на веру”, а визуальный образ “осядет” в сознании индивида без каких-либо усилий и сопротивлений с его стороны, ведь, как правило, индивид бегло просматривает изображение, не заостряя на нём внимания, однако именно оно возникает впоследствии в его сознании при воспоминании об этом событии. Таким образом, визуальная репрезентация конфликта являет собой основной ресурс социального конструирования памяти.

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Цена диплома

Такого рода конструирование памяти о том или ином событии производится через особые институции, имеющие возможность устанавливать или каким-то образом влиять на повестку дня. Одной из таких организаций является премия World Press Photo: номинируя определённые фотографии и маркируя их в качестве “Фотографий года”, премия оказывает влияние на весь медийный ландшафт в отношении изображённых событий, а также перспектив их трактовки. Так, отобранные в качестве лучших, а значит требующих обратить на себя внимание, фотографии вызывают в сознании получателей один образ, ассоциированный с конкретным конфликтом, транслируемым через изображение — таким образом, как правило, осевшая в сознании ассоциация экстраполируется на все знания об этой проблеме или, в отсутствие последних, даже заменяет их.

Институции, имеющие доступ к установлению и изменению повестки дня, такие как вышеописанная премия или разного рода СМИ, как правило, используются в качестве инструментов в руках политических акторов для влияния на процесс формирования общественного мнения. Визуальная репрезентация государства является одним из важнейших элементов как самопозиционирования и создания имиджа на внешнеполитической арене, так и конструирования образа противника и распространения такого конструкта в международном дискурсе. Выполнение задач репрезентации значительно упрощается, если последняя проходит в рамках события, доступ к которому имеет крайне ограниченный и узкий круг лиц. Так, например, говоря о политическом конфликте, можно с уверенностью утверждать, что свидетелями вооружённых событий становятся единицы — остальным приходится довольствоваться информацией, предоставленной СМИ, и проводить уже вторичную интерпретацию событий, ведь первичная уже заключена в статьях или видео-сюжетах. Поэтому первичное конструирование образа для “правильной” вторичной интрепретации является важнейшим для политического актора этапом в процессе формирования общественного мнения.

Рассмотрим подробнее реализацию такой стратегии на примере позиционирования КНДР. Как известно, Северная Корея является закрытым государством, поэтому широкое мировое сообщество обладает недостаточным объёмом информации о деталях внутреннего устройства, поэтому вынуждено черпать эту информацию исключительно из статей в СМИ, репортажей и публикаций исследований, то есть через источники первичной интерпретации. Отсутствие всеобщего доступа к информации создаёт квази-императив визуализации — «что поверить, необходимо увидеть». Образ КНДР в сознании «западного» гражданина складывается на основе доминирующих в зарубежных медиа визуальных тем, как то: отсталость, мрачность, безумие, опасность, изоляция, бедность, дефицит, слабость. Наиболее часто используемые мотивы (жалкие и несчастные женщины и дети, пустые и заброшенные здания, памятники, однородные массы людей, солдаты и оружие) создают гегемонистскую визуализацию — визуальный фрейм, через который впоследствии будет восприниматься вся информация о жизни в КНДР. Важно отметить, что сконструированный западным визуальным дискурсом негативный образ Северной Кореи используется в двух совершенно противоположных направлениях: КНДР как слабое и бедное государство и КНДР как угроза и изгой в международном сообществе. Используемые визуальные свидетельства в виде фотографий истолковывают образ Северной Кореи как противоположный, «Другой» по отношению к глобализации. Таким образом, с помощью создания и регулярного использования такого рода визуального фрейма фреймируется и дальнейшее восприятие образа репрезентируемого объекта.


a.       Структура фотографического сообщения. Фотография как миф

Для того, чтобы поэтапно отследить механизмы создания и действия визуального фрейминга, а затем определить возможность и степень его влияния на формирование общественного мнения, необходимо понять саму структуру фотографического сообщения и его деятельность в качестве мифа.

Согласно определению П. Бурдье, «фотография является конвенциональной системой, которая выражает пространство в терминах законов перспектив (скорее одной перспективы) и объемов». Соответственно, фотография не изображает реальность в её первоначальном, первозданном виде, а рассматривает её под определённым углом видения как фотографа, так и получателя снимка.

По мнению Р. Барта, контекст существования фотографического изображениея состоит из “трёх способов действия, троякого рода эмоций или интенций: его делают, претерпевают и разглядывают”. Благодаря трём акторам становится возможным создание и действие фотографического образа: Operator — сам фотограф; Spectrum — человек или объект, изображенный на снимке, представляющий собой референта или некий род симулякра; Spectator — зритель, рассматривающий фотографию. Поскольку изображение является продуктом вышеперечисленных акторов, то и анализ фотографического сообщения необходимо проводить с точки зрения этих трёх участников: понять их мотивации, интенции и эмоции. Кроме того, необходимо принять во внимание канал передачи изображения: то или иное средство массовой информации транслирует фотографию, сопровождая её определённым смысловым и визуальным контекстом, который зачастую может определять восприятие и трактовку образа аудиторией.

Говоря о структуре самой фотографии, необходимо отметить, что она строится на парадоксальном сосуществовании двух антагонистических по своему назначению кодов. С одной стороны, фотографическое изображение является механическим аналогом реальности, то есть заключает в себе исключительно денотативное сообщение, а другой стороны, «такая чистая «денотативность» фотографии, ее аналогическая точность и полнота, одним словом ее «объективность» — все это может оказаться мифом». Фотографическое сообщение тоже может обладать коннотацией, ведь снимок — это нечто обработанное, отобранное, помещённое в определённый контекст и приведённое в соответствие с определёнными нормами. Кроме того, получатели не просто воспринимают, а прочитывают изображённый образ на основании заложенных в него кодов и тех, кодов, которыми они обладают. Таким образом, фотографический парадокс состоит в одновременном сосуществовании двух сообщений: «одно из них без кода (фотографический аналог реальности), а другое с кодом («искусство», обработка, «письмо», риторика фотографии)». Следовательно, кодированное коннотативное сообщение конструируется на основе денотативного сообщения без кода.

Коннотация, то есть наложение вторичного смысла на фотографическое сообщение, может быть проведена с помощью шести приёмов.

.        Первый приём — монтаж, который внедряется в денотативный код, изменяет его, превращая в коннотативный. Таким образом, посредством монтажа сильно коннотатированное сообщение выдаётся за денотативное.

.        Второй приём коннотации — поза — позволяет с помощью «готовых элементов значения» — таких поз, как, например, молитвенно сложенные руки или воздетый к небу взор — создать коннотативное значение в самом поле денотации во время создания снимка.

.        Использование объектов, изображённых на фотографии, для побуждения возникновения ассоциативного ряда в сознании получателя сообщения в связи с имеющимся у объектов символическим ресурсом (например, «на фотографии Шессмана двери газовой камеры отсылают к гробовым вратам в древних мифологиях»).

.        Четвёртый приём — фотогения, в рамках которой коннотация заключена в поле денотации: изображение изначально приукрашено средствами освещения, печати и тиражирования.

.        Эстетизм выстраивает композицию фотографии согласно канонам живописи или какой-то конкретной картины, отсылка к которой и являет собой коннотативный код.

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Подробнее

.        Последний приём коннотации — синтаксис — существует в рамках моментальных фото-серий, коннотативный код которых заключён не в каждом элементе, а на уровне их сочленения.

Кроме приёмов, также существуют способы коннотации. Первый из предложенных Р. Бартом способов — перцептивная коннотация — обеспечивает восприятие посредством естественного метаязыка, который создаёт референта для выражения образа. Таким образом, коннотация создаётся с помощью членения реальности и обозначения этих элементов определёнными референтами. Когнитивная коннотация производит селекцию и локализацию означающих в определённых частях изображения-аналога, то есть при просмотре того или иного изображения заложенные в нём коды позволяют определить, к примеру, где происходят изображённые события. И самый сильный способ коннотации — идеологическая коннотация — привносит в считываемый образ определённые социальные и идеологические коды, соответствующие ценностям и установкам получателя или устанавливающие последние.

Все вышеперечисленные приёмы и способы коннотации закладывают коннотативный код в изначально денотативное, отображающее реальность изображение. В связи с наличием коннотативной составляющей, которая по своей сути исторична и всегда является продуктом «определённого общества и определённой истории», количество интерпретаций изображённого на фотографии никак не ограничено и, более того, общепризнано и легитимно, ведь коды коннотации рождаются и функционируют в поле идеологии, которая является единой для конкретных обществ на конкретных этапах их развития.

Область идеологии и способ идеологической коннотации представляют наибольший интерес в рамках данной работы. Эти феномены могут быть рассмотрены через призму мифа как ретранслятора идеологических установок. Определяя понятие мифа, необходимо отметить, что он представляет собой совокупность коннотативный означающих, образующих скрытый идеологических уровень дискурса. Функция мифа имеет двоякую природу: с одной стороны, его целью является конструирование реальности, соответствующей ожиданиям индивидов, а с другой стороны, он ориентирован на маскировку своих идеологических корней под естественность их существования. Несмотря на то, что миф, как правило, принимает текстуальную форму, он может присутствовать и в визуальном контенте. Р. Барт объясняет такую возможность тем, что фотографическое сообщение, подобно словесному, формируется на основе определённого материала, послужившего почвой для создания коммуникации, и «становится своего рода письмом, как только оно приобретает значимость; как и письмо, оно образует высказывание». Таким образом, анализ фотографии в качестве мифа релевантен и обоснован.

Структура мифа представляет собой вторичную семиологическую систему. Элементами первичной семиологической системы являются означающее, означаемое и знак, где означающее представляет сам объект, означаемое -смысл этого объекта, а знак — совокупное значение объекта и вложенного в него смысла. В рамках вторичной семиологической системы элементы остаются теми же, однако их природа и функционал несколько видоизменяются, а именно, сдвигаются вправо на одну ступень.

Таблица 1

Так, знак в качестве синтеза образа и значения становится означающим, на его основе формируется означаемое, а затем и знак. Принципиальное отличие вторичной семиологической системы от первичной заключается в том, что означающее, будучи в первичной системе «чистым» и свободным от каких-либо значений, во вторичной семиологической системе трансформируется в ценностно-окрашенный элемент, и на основе уже коннотативного означающего образуются последующие элементы.

В рамках анализа мифа необходимо рассматривать совокупный конечный результат — знак, ведь именно он ярко проявляет себя и в текстовом, и в визуальном контенте.

В рамках мифа проявляются форма, понятие и значение. То, что контексте языка можно назвать смыслом, в мифе приобретает новое назначение — форму. Миф превратил смысл в форму, лишив первый всего случайного и исторического и оставив лишь абстрактную буквальность. Историчность и преднамеренность, помещённые в ситуационные контекст, воплощаются уже в понятии, а значение выступает как соотношение формы и понятия, как конечный продукт, обладающий двойной функцией и обозначения, и внушения.

Будучи сложной структурной системой, миф подлежит деконструкции и дешифровке. Для их претворения Р. Барт использует следующие правила: )         рассматривать означающее как пустой элемент, тогда форма примет своё буквально понятие, лишённое всякой двусмысленности;)         рассматривать означающее как полный элемент, разделяя форму и смысл и наблюдая искажение второго под действием первого, следовательно, убеждаясь в двойственности конструкта и его мифологизированности;)      воспринимать означающее как синтез форма и смысла, соотнося их между собой и отмечая ложность значения.

Так, с точки зрения автора можно преодолеть мифологическую природу, ориентированную на обман и подлог, и провести дешифровку мифа, достигнув истинных структур и значений. Однако, как можно заметить, сам автор предполагает, что рассматривать означающее можно, как минимум, с трёх сторон, что подразумевает субъективное восприятие элементов мифа, — это наталкивает на размышления, что такой подход всё-таки несколько субъективен и может привести к разнящимся конечным результатам. Для минимизации субъективности анализа будет предложен несколько иной, многоступенчатый метод, описание которого приведено в следующей главе.

a.       Описание теоретической модели исследования

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Подробнее

В предыдущих двух параграфах было дано описание элементам, составляющих ядро данного исследования. Теперь же необходимо соединить части и описать целое в рамках концептуальной модели.

На сегодняшний день, политический конфликт зачастую выступает как симулякр, то есть продукт гиперреальности, не имеющий оригинала в подлинной реальности. Его конструирование становится возможным благодаря действию различных форм медиа, которые расценивают трансляцию события важнее самого события.

Индивиды, составляющие аудиторию таких СМИ, в своём подавляющем большинстве не имеют возможности наблюдать события политического конфликта воочию — они черпают информацию из источников первичной интерпретации и уже на основе полученных знаний совершают вторичную интерпретацию. Поскольку процесс первичной интрепретации доступен исключительно медиа, можно говорить о том, что они обладают ресурсом мобилизации и формирования общественного мнения. Таким образом, общественное мнение выступает как артефакт, подлежащий априорному конструированию определёнными группами интересов и, как правило, государственными политическими акторами. Посредниками, выполняющими заказ на формирование мнения по тому или иному вопросу, являются средства массовой информации.

На сегодняшний момент, в медиа набирает обороты тенденция визуализации контента. Использование визуальных источников оказывается особенно эффективным в случае освещения политического конфликта, ведь именно фотографическое изображение, транслирующее “реальность” и являяющееся авторитетным доказательством, помогает репрезентировать события конфликта в наиболее достоверной форме.

В медиа-пространстве фотографическое сообщение выступает в качестве мифа, через коннотативные коды которого становится возможным донесение до целевой аудитории и внушение определённой позиции. А разнородные интерпретации одного и того же события, изображённого на фотографии, возникают в связи с наличием коннотативной составляющей фотографического сообщения и её яркого проявления в рамках мифа.


a.       Выводы

1.      В ситуации подмены истинной реальности на медиареальность, политический конфликт стоит определять как симулякр, то есть конструкт гиперреальности, не имеющий оригинала в подлинной реальности.

.        Одной из целей такого симулякра является формирование общественного мнения, которое зачастую конструируется определёнными группами интересов, как правило, политическими акторами.

.        Посредниками, выполняющими заказ на формирование мнения по тому или иному вопросу, являются средства массовой информации, которые на сегодняшний момент всё чаще используют визуальный контент для потверждения подлинности и достоверности описываемых ими событий.

.        Политический конфликт, транслируемый через фотографические изображения, заключается в определённый визуальный фрейм, согласно которому получатели одинакового фотографического изображения политического конфликта, определяющие себя как враждующие стороны, проинтерпретируют изображённое по-разному, в зависимости от заложенных в фотографии кодов, при том, что по своей сути изображение универсально и транслирует один и тот же набор объектов.

.        Разнородная интрепретация становится возможной благодаря парадоксальной природе фотографического сообщения, совмещающей в себе денотативный код, отражающий истинную реальность, и коннотативный код, привносящий дополнительные смыслы и ценности.

.        Из совокупности коннотативных означающих образуется миф, который в свою очередь, конструирует скрытый идеологический уровень дискурса, траснлируемый через фотографическое сообщение.

Глава II. Методологические основания изучения и анализа фотографического изображения политического конфликта

Если в предыдущей главе было дано описание теоретических оснований изучения исследовательской проблемы, а также была сконструирована концептуальная модель исследования, то данная глава будет посвящена методологическим аспектам, подробное изучение которых позволит впоследствии перейти к эмпирической части исследования и провести анализ.

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Заказать диплом

Методология данного исследования основывается на направлении социального конструктивизма и теории коммуникации. В рамках социального конструктивизма реальность понимается как социально-организованная, обладающая сконструированной природой. Она конструируется индивидами на основе разделяемых ценностей, смыслов, языка и культурных артефактов — именно члены общества придают этим феноменам статус действительных, тем самым конструируя с помощью них социальную реальность. Создание конструктов зачастую происходит в процессе коммуникации, которая из языкового обмена превращается в социализацию и типизацию социальных взаимодействий и структур сознания.

Теория коммуникации, начинавшаяся с модели, предложенной Г. Лассуэллом, которая отвечала на пять ключевых с точки зрения коммуникационного процесса вопросов «Кто сообщает — Что — по какому Каналу — Кому — с каким Эффектом?», к 60-м годам XX века получила импульс для дальнейшего развития в виде нового подхода к изучению социальной коммуникации — дискурсного анализа, основоположником которого стал Т. А. ван Дейк. Если на начальном этапе исследований дискурса наибольшее внимание уделялось самому содержанию и смыслу речи, то по мере развития подхода акцент сместился на изучение характеристик коммуникатора и коммуниканта, контекста их взаимодействия, окружающих их установок, ценностей, целей и намерений. В данном случае язык изучается как орудие власти, с помощью которого становится возможным производство и воспроизведение контента, а также облечение его в определённую форму.

Описанные выше методологические постулаты отвечают объекту и предмету данного исследования. Как уже говорилось в предыдущей главе, фотографическое изображение политического конфликта заключает в себе различные коннотативные коды, образующие миф. Результат дешифровки этого мифа получателями, причисляющими себя к разным сторонам конфликта, может быть различен, ведь каждый из них, считывая коннотативный код, создаёт конструкт, на конечный вид которого влияют ценности и смыслы социальной реальности, созданные обществом и государством, в котором живёт получатель. В данном исследовании дискурс-анализ применяется в несколько модифицированном виде, а именно, в поле визуального. Ведь визуальные коды несут в себе ту же информацию и облечены тем же контекстом, что и языковые, однако механизм их прочтения не так однозначен, как в случае словесной коммуникации, да и контекст играет более значимую роль, поэтому рассмотрение визуального контента через призму дискурса представляется наиболее интересным с исследовательской точки зрения.

Очертив методологические рамки данной работы, необходимо перейти к более конкретным методным практикам, которые позволят более подробно изучить объект и предмет исследования.

a.       Контекстуальный анализ

Любое исследование на определённом этапе своего развития сталкивается с необходимостью объяснить те или иные процессы, выстроив причинно-следственную связь. Как правило, на возникновение того или иного события влияет множество разноплановых факторов, действие и структура которых может дать объяснение и причину произошедшего. Таким образом, изучение определённого феномена требует внимания не только к непосредственному объекту анализа, но и к контексту, в рамках которого он функционирует.

Ч. Тилли и Р. Гудин считают, что контекст подлежит объяснению и его описание возможно, однако для понимания и формулировки законов контекста необходимо обладать системным знанием политических процессов. Условно контекстуальный эффект можно разделить на три вида: влияние контекста на понимание аналитиком политических процессов; влияние контекста на доказательства, доступные для эмпирического исследования политических процессов; и влияние контекста на сами процессы. В рамках данного исследования наибольший интерес представляет второй вид контекстуального эффекта.

Необходимо отметить, что прочтение фотографического сообщения зачастую зависит именно от контекста, в который была помещена фотография. В данном случае речь идёт не о контексте изображённого, то есть не о дополнительной информации об увиденном сюжете, а о медиа-контексте: фрейме, который окольцовывает изображение и определяет восприятие получателя.

В классификации контекстов использования фотографии вышеописанный контекст определяется как внешний. Внешний контекст — это «презентационная среда фотографии: как и где она была и будет выставлена». В зависимости от внешнего институционального контекста, будь то масс-медиа, семья, политика, религия, галерея, и локализации фотографии (газетная колонка, открытка, стены квартиры или дома, альбом, выставка) зависит её восприятие и интерпретация получателем фотографического изображения.

Кроме того, большое значение в понимании медиа-контекста фотографии играет роль её публикации. Визуальные сообщения различного назначения по-разному рассматриваются и воспринимаются получателем. К примеру, семейные фотографии, хранящиеся в альбомах, рассматриваются по особым семейным случаям или показываются гостям и служат неким семейным артефактом, подтверждающим общность и семейственность группы; фотографии первых официальных лиц государства зачастую присутствуют в государственных учреждениях с целью утверждения своей легитимности — они выступают как немые свидетели, не подлежащие тщательному прочтению; а газетные и репортажные фотографии, представляющие наибольший интерес в рамках данного исследования, как правило, выступают в качестве доказательства и подтверждения истинности текста статьи, к которой они и прилагаются, крайне редко выступая в качестве самостоятельного объекта.

Ещё одним важным элементом медиа-контекста является соответствие сюжета фотографического сообщения текущим социально-политическим событиям, а именно, тем остросоциальным вопросам, которые важны на данный конкретный момент и по которым не существует единообразного общепринятого мнения. Миф, транслируемый через фотографическое изображение, как правило, отображает одну точку зрения и нацелен на конструирование и направление общественного мнения в «нужное русло». Таким образом, использование визуального контента выступает как наиболее эффективный источник воздействия на общественное мнение.

Таким образом, внешний медиа-контекст использования фотографических изображений можно определить по трём параметрам:

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Цена диплома

роль и значение публикации;

институциональный контекст и локализация размещения фотографии;

соответствие сюжета фотографического сообщения текущим социально-политическим событиям.

Проведённый контекстуальный анализ позволит впоследствии выделить критерии для выборки эмпирической базы, а именно, черты тех фотографических изображений, которые могут быть использованы политическими акторами для трансляции своей позиции через масс-медиа и влияния на процесс формирования общественного мнения.

b.       Четырёхступенчатый анализ фотографического сообщения

После определения внешнего медиа-контекста использования фотографии необходимо перейти к анализу непосредственного самого изображения, который позволит дешифровать миф и деконструировать само визуальное сообщение.

Первой ступенью анализа фотографического изображения является герменевтическая интерпретация. Её главной целью является анализ контекста создания образа, который образуют такие элементы, как личность фотографа и его общественная роль, адресат визуального сообщения, мотивация фотографа, мотив выбора объекта фотографии и идентификация вида изображения.

Одним из основополагающих элементов герменевтического анализа является определение мотивации фотографа: кадр может быть запечатлён с целью создания художественного образа и реализации искусства или же для отображения части социальной реальности и информирования общества о произошедшем событии. В данном случае, необходимо понимать первоначальную задачу фотографа для чёткого отделения вымысла от трансляции ситуаций реальности. Одним из инструментов определения мотивации может послужить метод эмпатии, то есть “представление себя в роли автора снимка”. Однако такого рода репрезентация сильно граничит с субъективностью, что может помешать ходу анализа, поэтому зачастую применяется метод «двойной герменевтики»: герменевтика интерпретируемого, то есть того, что подвергается интерпретации, реализуется с помощью прочтения прилагаемой к фотографии подписи, а также анализа мимики и поз изображённых объектов, а герменевтика интерпретатора — с помощью проведения интервью с объектами и субъектами фотографии.

Вторым ключевым элементом анализа контекста создания образа является идентификация вида изображения: фотография может быть «для прессы, репортерская, соответствующая данному моменту, официальная, пропагандистская, рекламная, портретная, памятная, семейная, туристическая, художественная, одиночная или фрагмент серии (фотографического эссе, репортажа, семейной хроники)”. Только при определении конкретного вида фотографии может быть проведён её дальнейший полный анализ.

Вторым уровнем анализа является семиотическая интрпретация. В рамках данной ступени анализа фотография рассматривается как сообщение, включающее в себя систему знаков, транслирующих заложенные ценностные и культурные значения. Изначально в поле словесного знак определялся как “своеобразная система обозначения предметов, явлений, содержания, связанного с этим предметом”. Необходимо отметить, что в рамках языка знак-референт имеет определённое общеразделяемое и установленное значение. Однако, если говорить о визуальных источниках информации, в процессе их трактования такое однозначное референтное значение не может существовать, ведь нельзя обозначить изображённый образ как общепризнанный. Поэтому при анализе визуальных образов целесообразно обратиться к типологии, выдвинутой Ч. Пирсом. В рамках данной классификации знаки делятся на:

—        знаки-иконы (форма совпадает со значением);

знаки-индексы (связаны и ассоциируются с тем, что означают);

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Подробнее

знаки-символы (обусловленные, установившиеся в конкретном обществе или культуре значения определённых предметов или явлений).

Ещё одна типология, представленная Э. Пановским, классифицирует знаки-образы следующим образом:

преиконографические (простое соотнесение и идентификация представленных в образе объектов и явлений);

иконографические (извлечение скрытых подтекстов и категорий, определяющих эти объекты и явления);

иконологические (привнесение общественного, политического и исторического контекста).

Однако в рамках проводимого исследования наибольший интерес представляет классификация Р. Барта, анализирующая непосредственно сами составляющие фотографического сообщения — коды, образованные из системы знаков. Согласно данной концепции, фотографическое сообщение состоит из денотативного и коннотативного кодов. Денотативный код отображает реальность, то есть то, что получатель сообщения определяет как совокупность объектов, изображённых на фотографии, а коннотативный код привносит ценностный дополнительный смысл, который делает возможным сам процесс интерпретации (а не однозначного восприятия как в сфере языка). Система денотативного и коннотативного кодов образует сообщение, подлежащее в рамках семиотического анализа декодированию, проводимому с помощью “интерпретации указаний намеренных, ненамеренных или только внушенных значений”.

Следующая ступень анализа — структурная интерпретация. Её целью является выявление скрытых социальных структур, изображённых на фотографии. В данном случае фотографическое сообщение выступает в качестве внешнего знака этих общественных структур, которые скрыты «денотациями и коннотациями наблюдаемых ситуаций». Идентификация латентных структур становится возможной благодаря применению схемы INIS, рассматривающей интеракционную, нормативную, идеальную структуры и структуру жизненных возможностей.(интеракция) выражается через систему человеческой деятельности, как правило, в связи с деятельностью других индивидов. Бытовым примером такой интеракции может послужить разговор, а в рамках изучения фотографического изображения интеракция может быть выражена через снимки беспорядков, бедствий, паники, кризисных ситуаций, то есть тех моментов, когда обнаруживается разрыв привычных интеракционных связей, деструктуризация общественного порядка и возникает спонтанная самоорганизация индивидов. (нормативная структура) отражает каркас общественных правил, куда входят нормы, предписывающие поведение, и ценности, указывающие саму цель и способ её достижения. Как правило, нормы и ценности образуют комплексы, порождающие обычаи, нравы, законы и мораль. В визуальном контенте нормативная структура выражается через снимки запрещающих или предписывающих знаков, нарушения закона, совершения самосуда и так далее. (идеальная структура) являет собой распространённые и разделяемые верования, убеждения и взгляды, которые образуют такие комплексные системы, как мировоззрения, идеологии, доктрины и мифы. В рамках анализа фотографического сообщения идеальная структура проявляется в выражении идеологической борьбы, например, на снимках демонстраций, митингов или на фотографиях, пропагандирующих какие-либо правительственные программы.(структура жизненных возможностей) определяется как «дифференцированные возможности доступа к общественно ценимым благам (идентифицированных таковыми с помощью распространенных ценностей), т.е. к богатству, власти, престижу, образованию, здоровью и т.п.». Проявлением такой структуры является неравное распределение материальных благ и, как следствие, неравных возможностей. На снимках структура жизненных возможностей выражается через изображение различных материальных объектов повседневного использования различных классов, к коим относятся дома, средства транспорта, товары, магазины, рестораны, виды спорта и отдыха. Также в рамках этой социальной структуры может быть определена иерархия социального пространства, к примеру, снимки убранства кабинетов высших государственных лиц или обустройство зала для переговоров с выделением руководящего лица и определённой посадкой остальных лиц.

Если герменевтическая интрепретация рассматривает фотографическое сообщение с точки зрения отправителя, а семиотическая и структурная анализируют его структуру изнутри, то последняя ступень — дискурсивная интерпретация — делает акцент на контекст получения сообщения, в который входят такие элементы, как категория получателей, режим и практики восприятия образа.

Такое “языковое” название анализа, применяемого к изучению визуального образа, мотивировано прежде всего тем, что дискурс в обыденном его понимании и прямом назначении включает в себя не только словесные знаки и правила, но и институциональные контексты, в рамках которых он используется, таким образом определяя способ видения социального мира. Следовательно, визуальный дискурс — это “сложный интерактивный процесс, в котором называются значения образов” и который “стремится к выявлению того, кому адресована фотография и каким образом адресат соучаствует в формировании значения снимка посредством «практик рассматривания», предпринимаемых в рамках определенных институций”.

Первый шаг — идентификация категориии получателей — требует различения гендерных, возрастных, национальных, этнических, профессиональных групп. Затем необходимо определить режим восприятия визуального образа — в него входят институциональный контекст и локализация фотографического снимка. Примером институционального контекста официальной фотографии являются политика и религия, художественной — музей и галерея, газетной и репортажной фотографии — масс-медиа. Соответственно в зависимости от вида будет меняться и локализация снимка: фотография может быть размещена в стенах государственного учреждения, на фотовыставке или в газетной колонке. Именно институциональный контекст и локализация фотографии формируют ожидания и практики рассматривания визуального образа: например, в газете индивиды желают получить информацию и визуальное доказательство реальности произошедшего события и, как правило, бегло просматривают изображение, так как основная информация им преподносится в тексте или даже в заголовке.

Следовательно, на интерпретацию визуального образа влияет институциональный контекст и локализация снимка, которые оказывают влияние на практики рассматривания получателя, принадлежность которого к определённой гендерной, национальной, этнической, профессиональной или возрастной группе также оказывает влияние на трактовку.

Таким образом, описанный выше четырёхступенчатый анализ позволяет изучить фотографическое сообщение с трёх сторон: с точки зрения отправителя, изнутри самого изображения и в контексте получения сообщения, а также полностью деконструировать заложенный в фотографии миф.
c.       Описание эмпирической базы

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Цена диплома

Как уже было сказано в первом пункте данной главы, критерии для выборки эмпирической базы будут определены только после проведения контекстуального анализа. Именно этот вид анализа, изучив окружающую медиа среду фотографических изображений, позволит выделить характерные черты этих фотографий, наличие которых делает эти снимки привлекательными для использования политическими акторами, имеющими целью транслировать свою точку зрения и оказывать влияние на процесс формирования общественного мнения.

Если конкретная выборка на данном этапе исследования не может быть приведена, то общие характеристики эмпирической базы уже могут быть описаны.

Во-первых, она будет основываться на фотографиях — лауреатах премии World Press Photo в номинации «Фотография года» ». Эта премия является не только наиболее престижной в мире фотожурналистики, но и наиболее популярной среди мировой аудитории, ведь по окончании конкурса из фотографий победителей составляют выставку, которую впоследствии ежегодно посещает более миллиона людей в сорока странах. Кроме того, каждый год после завершения конкурса публикуется и поступает в продажу книга, включающее в себя все работы лауреатов премии. Таким образом, фотографии получают известность и распространяются среди аудитории не только с помощью СМИ и сети Интернет, но и посредством более авторитетных способов передачи информации таких, как книжные издания и выставки. Это обстоятельство является крайне важным в рамках данного исследования, ведь согласно вышеописанной гипотезе военная фотожурналистика используется политическими акторами как инструмент трансляции мифа, в котором заложена «правильная» позиция, оказывающая влияние на процесс формирования общественного мнения по проблеме, и чем больше будет охват аудитории того или иного фотографического изображения политического конфликта, тем сильнее будет эффект влияния на общественное мнение.

Параметры, по которым будет проведён отбор конкретных фотографических изображений, будут выделены посредством проведения контекстуального анализа и описаны в следующей главе.

Валидность данных подтверждается включением в выборку исключительно тех изображений, которые стали лауреатами премии в конкретной номинации и репрезентируют политический конфликт, то есть тех данных, которые отвечают цели и гипотезе исследования.

Надёжность использования метода обработки информации выражается в использовании многосоставного четырёхступенчатого анализа, рассматривающего фотографическое изображение с точки зрения отправителя, в качестве сообщения, содержащего в себе совокупность кодов, и со стороны получателя. Таким образом, всестороннее рассмотрение изображения нивелирует возможность привнесения в анализ субъективных домыслов.

Результаты, полученные на основе такого рода анализа отобранной эмпирической базы, не претендуют на экстраполяцию, но подтверждают или опровергают выдвинутую исследовательскую гипотезу.

Как и любое качественное исследование, данная работа подвержена некоторым bias’ам как внутренним, так и внешним: например, гипотетическая смена выборки, формирующей эмпирическую базу, может повлиять и на конечный результат исследования; кроме того, в данном случае сам исследователь может послужить триггером субъективной оценки, неправильно проинтерпретировав заложенный в визуальном сообщении код. Однако в данном исследовании выбранные стратегия и метод анализа призваны минимизировать такую возможность.
d.       Выводы

1.      Методология данного исследования основывается на принципах социального конструктивизма и теории коммуникации.

.        Контекстуальный анализ, параметрами проведения которого являются определение роли и значения публикации; выявление институционального контекста и локализации размещения фотографии; установление соответствия сюжета фотографического сообщения текущим социально-политическим событиям, позволит выделить критерии для выборки эмпирической базы, а именно, черты тех фотографических изображений, которые могут быть использованы политическими акторами для трансляции своей позиции через масс-медиа, а также для формирования общественного мнения.

.        На основе выбранных фотографических изображений будет проведён четырёхступенчатый анализ, включающий в себя герменевтическую, семиотическую, структурную и дискурсивную интерпретацию, целью которого является дешифровка мифа, заложенного в сообщении.

.        На основе полученных результатов будет сделан вывод о распространённости использования политическими акторами визуального контента для трансляции своей точки зрения и их влияния на процесс формирования общественного мнения.

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Цена диплома

.        В качестве эмпирической базы выбраны фотографии — лауреаты премии World Press Photo в номинации «Фотография года». Параметры конкретных изображений будут определены с помощью контекстуального анализа.



Глава III. Проведение анализа медиа-контекста и фотографического изображения политического конфликта

Как уже было описано в предыдущей главе, эмпирическая часть данного исследования разделится на две части: сначала будет проведён контекстуальный анализ, который позволит проанализировать медиа-среду визуального контента и обозначить критерии выборки эмпирической базы, а затем на основе отобранных данных будет проведёт четырёхступенчатый анализ фотографического сообщения, который включает в себя герменевтическую, семиотическую, структурную и дискурсивную интерпретацию.

a.       Контекстуальный анализ

Контекстуальный анализ внешней медиа-среды использования визуальных сообщений будет проведён по трём выделенным параметрам:

роль и значение публикации;

институциональный контекст и локализация размещения фотографии;

соответствие сюжета фотографического сообщения текущим социально-политическим событиям.

Необходимо отметить, что в качестве визуального контента будут использоваться фотографии-лауреаты премии World Press Photo, следовательно, в качестве объекта анализа будет исследоваться контекст именно их использования.

Под первым параметром — ролью и значением публикации — подразумевается тип фотографического изображения, который на данный момент наиболее часто используется в медиа контенте, а также смысл его публикации, то есть с какой целью в медиа-источнике приводится та или иная фотография.

Так, исследование, проведённое Оксфордским университетом при поддержке фонда World Press Photo, целью которого было получение статистических данных о фотографах, с помощью опроса респондентов-участников конкурсной программы WPP выявило, что наиболее популярным типом фотографии, запрос на который оставляют различные периодические печатные и онлайн издания, является репортёрский тип, транслирующий новостной контент.

Таблица 2:

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Заказать диплом

В таком случае необходимо отметить, что репортажная фотография играет определённую роль: её предназначение — информировать аудиторию о произошедшем событии, предоставив визуальное доказательство, в достоверность которого поверить проще, чем в правдивость текстового сообщения. Тем не менее, фотография, как правило, сопровождает текст именно в качестве подтверждения написано, визуализируя словесное сообщение. Таким образом, считывание визуального сообщения происходит быстро, в качестве уведомления о достоверности описанного, и принимается аудиторией на веру, ведь трудно не поверить в то, что видел своими глазами.

Как правило, репортажная фотография публикуется в новостных и информационных СМИ, то есть наименее таргетированных и наиболее популярных среди различных слоёв общества видов масс-медиа. Необходимо отметить, что в данном исследовании нас интересует именно феномен политического конфликта, транслируемый через визуальный контент, поэтому далее речь пойдёт о репортажных фотографиях, сюжетом которых являются военные действия, теракты или иные проявления политического конфликта.

Контекст использования фотографий, изображающих политический конфликт, достаточно многообразен. Во-первых, став лауреатами премии, снимки публикуются во многих печатных масс-медиа и, что происходит чаще, в Интернет-изданиях, которые обладают информационно-новостной направленностью. Например, фотография последнего лауреата премии 2017 года в номинации «Фотография года», изображающая убийство российского посла в Турции, была обнаружена на сайтах таких изданий, как CNN (США), Time (США), The Guardian (Великобритания), The Irish Times (Ирландия), De Telegraaf (Голландия), El Pais (Испания), Liberation (Франция), Die Zeit (Германия), La Repubblica (Италия), BBC Украiна (Украина), РБК (Россия). Таким образом, проанализировав медиасреду использования фотографий-лауреатов WPP, можно сделать вывод о том, что география распространения фотографического сообщения довольно обширна и, кроме того, такого рода снимок был опубликован ведущими авторитетными информационными и новостными изданиями разных государств по всему миру.

Ещё одним контекстом использования фотографий-лауреатов World Press Photo являются выставки, которые проходят ежегодно в 45 странах, 100 городах по всему миру и имеют охват 4 миллиона посетителей. На карте, представленной ниже, красными точками отмечены места проведения выставок — как можно увидеть, WPP посещает практически все континенты, за исключением Африки и Антарктиды.

Изображение 1:

Кроме того, фотографии-победители популяризируются через ежегодное издание книги под эгидой WPP. Издание выходит на шести языках: английском, голландском, французском, немецком, итальянском и испанском, хотя в данном случае язык не так важен, ведь основное содержание книги составляют фотографии, понятные носителю любого языка. Книжный контекст использования фотографий повышает их авторитетность и не позволяет читателю сомневаться в их достоверности, так как доверие аудитории к книге априори выше, чем к периодическому и тем более онлайн изданию.

Третьей компонентой медиа-контекста использования фотографий-лауреатов WPP — является соответствие сюжета этих фотографий текущим социально-политическим событиям. Они, как правило, поднимают остросоциальные вопросы, которые важны на данный конкретный момент и по которым не существует единообразного общепринятого мнения. Навешивания ярлыка «Фотография года» на то или иное изображение автоматически приковывает внимание общественности не столько к самому снимку и технике съёмки, сколько к изображённому сюжету, который, как правило, иллюстрирует ту или иную политическую или социальную проблему, причём под определённым углом. Таким образом, само событие включается в актуальную повестку дня, а также происходит кодирование изображения, которое призвано внушить ту или иную точку зрения.

Так, к примеру, в номинации «Фотография года» в 2017 года лауреатом стал снимок, изображающий убийство российского посла в Турции; в 2016 — фотография, в основе сюжета которой находился миграционный кризис в Европе и незаконное пересечение границы Венгрии мигрантом из Сирии; а в 2004 — мирного иракского населения, терпевшего муки войны. Таким образом, фотография-победитель — это отражение наиболее важных проблем в мире, по восприятию и оценке которых необходимо создать ценностный консенсус, что через визуальный контент является крайне эффективным.

Суммируя всё выше сказанное, можно приступить к выделению критериев для выборки эмпирической базы. Такими критериями являются следующие предпосылки:

Анализируемая фотография — лауреат премии World Press Photo в категории «Фотография года»;

Вид фотографии определяется как репортажный, а институциональным контекстом её использования являются масс-медиа, преимущественно сайты ведущих мировых изданий (а также выставка и книжное издание под эгидой WPP);

В основе сюжета фотографического сообщения положено изображение политического конфликта в той или иной форме, будь то военные действия, теракт или иное проявление противостояния;

Сюжет фотографии соответствует текущим социально-политическим событиям и, формируя повестку дня, транслируется с целью определения «правильной» точки зрения по остросоциальной и важной на тот момент проблеме.

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Заказать диплом

На основе выделенных критериев необходимо перейти в непосредственному формированию эмпирической базы, которая будет состоять из следующих фотографических сообщений:

.        World Press Photo of the Year 1997: Francesco Zizola (Civil War in Angola 1975-2002)

.        World Press Photo of the Year 1998: Hocine (Civil War in Algeria 1990-2002)

.        World Press Photo of the Year 1999: Dayana Smith (Kosovo War: Serbia 1998-1999)

4.      World Press Photo of the Year 2000: Claus Bjørn Larsen (Kosovo War: Serbia 1998-1999)

.        World Press Photo of the Year 2002: Erik Refner (War in Afganistan)

.        World Press Photo of the Year 2004: Jean-Marc Bouju (Operation Iraqi Freedom (Iraq: 2003-2011))

.        World Press Photo of the Year 2007: Spencer Platt (Israel-Hezbollah War (2006))

.        World Press Photo of the Year 2008: Tim Hetherington (War in Afganistan)

.        World Press Photo of the Year 2010: Pietro Masturzo (Protests in Iran)

.        World Press Photo of the Year 2012: Samuel Aranda (Protests in Yemen)

.        World Press Photo of the Year 2013: Paul Hansen (Arab-Israeli Conflict)

.        World Press Photo of the Year 2015: Mads Nissen (Oppression of sexual minorities in Russia)

.        World Press Photo of the Year 2016: Warren Richardson (Migration Crisis)

.        World Press Photo of the Year 2017: Burhan Ozbilici (Murder of Russian Ambassador in Turkey)

Фотографии, отобранные для эмпирической базы, ограничены временным промежутком в 20 лет, ведь именно к концу 1990-х годов информационное поле стало сетью, в которую могли быть одновременно вовлечены миллионы людей и которая представляла площадку для информационного обмена, границы которого ничем не были ограничены. Именно в период развития Интернета от инновационной до общедоступной медийной сферы наиболее интересно проследить динамику селекции визуальных сообщений с помощью премии World Press Photo.

Дальнейший анализ отобранных фотографий будет проводиться в хронологическом порядке.
b.      Четырёхступенчатый анализ фотографического изображения политического конфликта
1) World Press Photo of the Year 1997: Francesco Zizola (Гражданская война в Анголе 1975-2002)

Гражданская война в Анголе была развязана между тремя противоборствующими группировками МПЛА, ФНЛА и УНИТА за установление новой власти после обретения страной независимости. Необходимо отметить, что все три движения были не в состоянии самостоятельно вести военные действия, поэтому изначально обратились к внешним союзникам: для МПЛА таковыми были СССР и Куба, а для ФНЛА и УНИТА основными союзниками были США и КНР (до 1991 года). Следовательно, движение МПЛА обладало социалистической направленностью, а УНИТА занимало на антисоветские и антикоммунистические позиции. После продолжительных военных действий в 1991 году между МПЛА и УНИТА были подписаны Лиссабонские мирные соглашения о проведении свободных выборов. Результатом голосования, состоявшегося осенью 1992 года, стала победа МПЛА. Однако после отказа лидера УНИТА признать победу соперника, МПЛА организовала «резню Хэллоуин», на которой погибли десятки тысяч членов УНИТА и ФПЛА, после чего военные действия вспыхнули с новой силой. В 1993 году в боях за провинцию Уамбо состоялась последняя крупная победа УНИТА.

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Подробнее

Данная фотография была сделана в 1996 году, то есть в период деэскалации конфликта и переходу к мирным урегулированиям.

 

В связи с использованием детского образа как объекта фотографического сообщения трактовка событий приобретает однозначно негативный оттенок, однако коннотативные означающие всё равно могут быть считаны по-разному, что позволит сконструировать полярные по своему содержанию мифы.

Из-за гражданской войны в Анголе, развязанной при поддержке других государств — союзников противоборствующих сторон, страдают ни в чём неповинные дети, получающие физические увечья и моральную травму — таков доминирующий миф, транслируемый мировому сообществу и нацеленный на формирование общественного мнения по конкретному конфликту.

Однако для самих противостоящих сторон конфликта коннотативные означающие могут сложиться совсем в иной миф: они борются во имя этих детей, за их светлое будущее, для того, чтобы установилась стабильная политическая власть, которая сможет восстановить мир и прежнее течение жизни.

Таким образом, контекст получения фотографического сообщения, будь то внутренний или внешний, влияет на его восприятие и прочтение получателями.

Говоря об использовании мифа в качестве механизма влияния на общественное мнение, необходимо отметить, что данная фотография была сделана в 1996 году, в период массированного наступления правительственных войск и отступления войск УНИТА. Главными лицами сюжета этого снимка являются покалеченные и пострадавшие от войны дети, образ невинных жертв которых осуждает развязывание военных действий на территории Анголы.

Что примечательно, конфликт продолжался довольно долгое время — с 1975 года, однако фотография с осуждающим сюжетом о Гражданской войне в Анголе появилась в качестве номинанта премии WPP впервые. Единственный раз до этой номинации, в 1975 году, премия удостоила призовым местом снимок, транслирующий события в Анголе, однако сюжет этого снимка был прямо противоположенным: на нём была изображена ангольская молодёжь, вышедшая на протест в поддержку МПЛА. В последующие десятилетия течения конфликта военные действия не освещались среди номинантов премии и ни коем образом не осуждались. Таким образом, можно сделать вывод о том, что фотография использовалась в качестве сообщения, целью которого, во-первых, оповещение аудитории о проходящей в Анголе гражданской войне, а во-вторых, осуждение военных действий, которое на тот момент стало необходимым в политических целях: тогда, когда войска УНИТА, поддерживаемые США начали массированное отступление, а правительственные войска начали наступать. Таким образом, США как политический актор, уже по сути не принимая участия в военных действиях, могли легитимно осуждать их и использовать данное фотографическое изображение для влияния на формирование общественного мнения.
2) World Press Photo of the Year 1998: Hocine (Гражданская война в Алжире 1990-2002)

Началом Гражданской войны в Алжире послужила отмена второго тура выборов в Национальную Ассамблею. Правящая партия Фронт Национального Освобождения, побоявшись конкуренции в виде набиравшего в то время популярность оппозиционного Исламского Фронта Спасения, решила ограничиться результатами первого тура голосования. В связи с дестабилизацией политической обстановки власть в Алжире взяли военные, а президент Ш. Бенджедид был смещён со своей должности. Исламский Фронт Спасения был объявлен запрещённой группировкой, начались массовые аресты членов организации, а также стали возникать другие вооружённые исламские формирования, противостоявшие правительству, такие, как Вооружённая Исламская Группа или Исламское Вооружённое Движение.

Новый виток развития конфликта получил начало из-за достижения консенсуса между правительством и находящими в заключении лидерами ИФС, что не устроило Вооружённую Исламскую группу, которая объявила войну теперь уже ИФС. А Исламское Вооружённое Движение, в свою очередь, встало на сторону ИФС, образовав совместно с более мелкими формированиями лояльную ИФС армию.

В 1995 году были проведены выборы, на которых победу одержал кандидат, заручившийся поддержкой армии, Л. Зеруаль. Однако и он не смог урегулировать ситуацию и установить стабильный политический режим — конфликт между ИФС и ВИС нарастал изо дня в день, причём это сказывалось по большей части на мирном населении, которое подверглось массовым убийствам со стороны ВИС. Однако пик убийств пришёлся на 1997 год, когда были объявлены парламентские выборы. На них победу одержала поддержанная армией, вновь образованная сила — Национальный Демократический Конгресс. К этому моменту в ВИС начались внутренние распри, а ИФС не мог противостоять правительственным войскам и ВИС одновременно, поэтому началась деэскалация конфликта. В 1999 году прошли новые выборы Президента, на которых победу одержал А.А. Бутефлик, предложивший законопроект об амнистии членов различных вооружённых формирований. К 2002 году многие воспользовались этой возможностью, что помогло свести количество группировок к минимуму и снизить общий уровень насилия.

 

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Заказать диплом

Доминирующий, нацеленный на формирование общественного мнения о репрезентации данного конфликта, миф сконструирован контекстуальными данными и коннотативными означающими и транслирует аудитории получателей следующую, заложенную в нём информацию: из-за войны, развязанной проправительсвенными войсками и армией в целях подавления оппозицию и установления военного режима, страдают мирные жители Алжира, как например, эти женщины, которые оплакивают потерю своих родных и близких.

Однако коннотативные означающие могут сложиться совсем в иной по своему содержанию миф: женщины оплакивают солдат, раненых и павших в Гражданской войне в Алжире, которые боролись за установление мира и политической стабильности в стране.

Таким образом, считывание коннотативных означающих и понимание мифа зависит от изначальной мотивации и априорного направленности и готовности воспринимать информацию тем или иным образом.

Переходя к рассмотрению данного мифа, транслируемого через фотографическое сообщение, в качестве механизма влияния на общественное мнение, необходимо отметить, что данная фотография была сделана в 1997 году, то есть именно в период эскалации конфликта и пика смертности мирного населения. Этот факт потребовал пристального внимания мирового сообщества к Гражданской войне в Алжире, что и было достигнуто путём маркирования данной фотографии в качестве «Фотографии года». Кроме того, были замечены некоторые разночтения в изложении причины событий конфликта. Так, в подписи, прилагаемой к фотографии, говорится о том, что армия аннулировала результаты выборов, так как посчитала, что одержать победу на выборах должна была оппозиционная партия Исламский Фронт Спасения. Однако на самом деле, выборы были прекращены на стадии завершившегося первого тура партией, находящейся на тот момент у власти, — Фронтом Национального Освобождения, которая побоялась конкуренции с ИФС. Таким образом, разночтения в интерпретации причин событий указывают на то, что миф, транслируемый через фотографическое сообщение, был призван акцентировать внимание на некоем военном перевороте и установившейся военной диктатуре, которая представляет угрозу для любого демократически настроенного политического режима.

Таким образом, политическими акторами, заинтересованными в трансляции такого визуального кода с целью формирования общественного мнения, могли быть государства, выступающие за демократизацию политических режимов. 3) World Press Photo of the Year 1999: Dayana Smith (Война в Косово 1998-1999)

Конфликт в Косово разразился в феврале 1998 года в связи с притеснением косовских албанцев. Необходимо напомнить, что в 1989 году автономные края Косово и Метохия были существенно ограничены в субъектных властных полномочиях. Однако сербские автономные края сохранили свои компетенции в отношении здравоохранения, культуры и образования, что вызвало новый всплеск протестов со стороны албанского населения. В 1990-х годах была сформирована Армия освобождения Косово, состоявшая из радикально настроенных албанцев, подготовка которых проходила в военных лагерях на территории Албании при поддержке инструкторов ЦРУ и британской Специальной авиадесантной службы. Развязывание вооружённого противостояния было инициировано именно АОК, начавшей нападения на полицейских и мирных жителей Косово. 28 февраля 1998 года в ходе операции югославского МВД в районе Дреницы, считавшемся оплотом радикальных албанцев, был убит один из лидеров АОК, что предало конфликт международной огласке и интернализировало его. В марте 1998 года Совбез ООН ввёл военные санкции против Югославии. По началу борьба с повстанцами велась силами югославской полиции, обеспеченными бронетехникой и артиллерией, однако по мере течения конфликта численность АОК росла, поэтому полиция уже была не в силах справляться в одиночку — югославским руководством было принято решение подключить армию. В сентябре в связи с возрастающей эскалацией конфликта и увеличивающимся числом беженцев среди мирного населения Совбез ООН принял резолюцию о призыве сторон к прекращению огня, а НАТО начал планировать воздушную операцию против Югославии. По угрозой авиа-ударов было достигнуто перемирие, контроль за который осуществлялся также НАТО в рамках операции “Eagle Eye”. Однако даже при установленном контроле перемирие оказалось недолгим — в январе 1999 года военные действия возобновились, но теперь одним из полноправных участников стали силы НАТО, вмешавшиеся в конфликт по причине казни 45 албанцев югославскими войсками в Рачаке. В марте 1999 года Великобритания и США предложили проект по урегулированию конфликта, согласно которому Косово становилось политически автономным образованием, которое подлежало вводу войск НАТО и выводу югославских военных сил. Последнее условие было отвергнуто Югославией и Россией — для убеждения в том, что такое решение было неправильным, НАТО начало военную операцию в Югославии. В качестве официальной причины были названы этнические чистки в регионе, проводимые югославским правительством.

 

На основе контекстуальных данных и заложенного в сообщении коннотативного кода можно выделить доминирующий миф, транслируемый с целью влияния на формирование общественного мнения: косовская албанка, мать шестерых детей, потеряла на войне своего мужа, боровшегося на стороне Армии освобождения Косово за независимость региона и освобождения косовских албанцев.

Однако коннотативные означающие могут сконструировать и иной по своему содержанию миф: женщина, мать шестерых детей, стала вдовой, потеряв мужа из-за развязанных в Косово военных действий. По сути, данный миф транслирует ту же информацию, однако не делает акцент на правоте какой-либо из сторон конфликта, обличая саму возможность военных действий и страдания из-за них мирного населения: женщин и детей. Следовательно, причастность или стороннее наблюдение на событиями, то есть внутренний или внешний контекст получения сообщения, определяют результат интерпретации и конечный вид транслируемого мифа.

Говоря о влиянии описанного выше доминирующего мифа на общественное мнение, необходимо отметить, что данная фотография была «маркирована» в качестве «Фотографии года» в 1999 году, то есть именно тогда, когда НАТО, вмешавшись в конфликт, начало проводить военные операции, а затем и вовсе вторглось на территорию Югославии для принуждения руководства государства к принятию всех условий плана по мирному урегулированию. Совершенно не случайно в качестве главного сюжета фотографического сообщения была выбрана истории женщины, потерявшей мужа, который был солдатом именно Армии освобождения Косово, а не, например, сил МВД Югославии или югославских военных подразделений. На данном снимке показано, как страдает мирное население, но акцент сделан именно на потере со стороны косовских албанцев — не зачинщиков, а жертв конфликта, развязавшегося по причине их притеснения и даже геноцида, устроенного сербами. Доминирующий миф, транслируемый через данное фотографическое сообщение, призван показать войну в Косово именно с этой стороны и убедить мировую общественность в истинности такой позиции. Поэтому политическим актором, которому была выгодна трансляция визуального сообщения для формирования именно такого общественного мнения, можно считать НАТО или США. 4) World Press Photo of the Year 2000: Claus Bjørn Larsen (Война в Косово: Сербия 1998-1999)

Причины и ход войны в Косово 1998-1999 гг. были описаны в предыдущем подпараграфе, поэтому будет целесообразно сразу перейти к анализу непосредственного самого фотографического изображения.

 

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Подробнее

Таким образом, из вышеперечисленных составляющих конструируется доминирующий миф, целью которого является направление общественного мнения и формирование позиции получателя сообщения по данной проблеме: из-за разгоревшегося в Сербии вооружённого конфликта, возрастающего насилия со стороны сербов и угнетения этнических албанцев, последние вынуждены бежать, покидая родной дом, как, например, мужчина, изображённый на фотографии, чьё лицо перебинтовано вследствие полученных ранений.

Однако коннотативные означающие данного фотографического сообщения могут сконструировать иной миф: из-за войны, разгоревшейся в Косово, страдают мирные жители, такие как изображённый на фотографии мужчина, чьё лицо перебинтовано вследствие полученных ранений и который был вынужден спасаться от военных действий и покинуть свой дом. В данном мифе отсутствует привязка к какой-либо из сторон конфликта — здесь виновником выступает не какая-либо из армий, а сама война как разрушающий и губящий жизни феномен. Поэтому в прочтении мифа, транслируемого через фотографическое сообщение, важна не только самоидентификация получателя в качестве сторонника какой-либо из сил, но и изначальная контекстуальная осведомлённость и априорная интенция, предваряющая считывание образа.

Говоря о механизме влияния на общественное мнение посредством визуального изображения конфликта, надо сказать о том, что данный снимок был сделан в 1999 году, а массированные бомбардировки НАТО Югославии проводились с марта по июнь 1999 года. В данном случае фотографическое сообщение легитимирует действия НАТО перед гражданами стран, входящих в коалицию, обосновывая военную операцию тем, что сербы притесняют этнических албанцев, проживающих на территории Косово и вынужденных покидать родные дома из-за обострившегося конфликта. Таким образом, военная операция НАТО — это не что иное, как оказание помощи и борьба за свободу и независимость этнического меньшинства, угнетаемого доминирующей нацией. Именно такую позицию, выгодную НАТО или США, транслирует данное фотографическое сообщение, оказывая влияние на формирование общественного мнения по конкретному конфликту.
5) World Press Photo of the Year 2002: Erik Refner (Война в Афганистане)

Новый этап войны в Афганистане, продолжавшейся ещё с 1978 года, начинается в 2001 году в связи с решением американского руководства провести военную операцию в ответ на теракты 11 сентября 2001 года. Американское правительство, уверенное в том, что атаки в Нью-Йорке и Вашингтоне — дело рук Аль-Каиды и лично Усамы бин Ладена, потребовало от афганских талибов выдать последнего для совершения правосудия. Однако талибы ответили отказом, мотивировав его тем, что у американцев недостаточно доказательств, подтверждающих местоположение Усамы бин Ладена и причастности Аль-Каиды к терактам. Провозгласив своими целями свержение Талибана и суд над членами Аль-Каиды, США начали военную операцию в Афганистане. Для достижения поставленных целей американское военное руководство начало сотрудничать с Северным Альянсом — главным противником талибов, и вскоре правящий режим талибов был свергнут, а в 2002 г. был созван совет старейшин основных племён “Лойя Джирга”, выдвинувший общего лидера Карзая, который опираясь на военную, политическую и экономическую поддержку западной коалиции, начал собирать афганские земли.

Однако на этом конфликт не разрешился, продолжаясь вплоть до 2014 года, когда Афганистану и США удалось подписать мирное соглашение, согласно которому часть войск НАТО останется на территории Афганистана в целях оказания помощи афганским полицейским в борьбе с антиправительственными и иными дестабилизирующими группировками. Однако в 2015 террористы вновь возобновили свою деятельность, поэтому НАТО было принято решение провести совместно с афганскими силами новую военную операцию по ликвидации боевиков. Военные действия в этом регионе продолжаются до сих пор.

 

Согласно выделенным коннотативным означающим и контекстуальным данных конструируется следующий доминирующий миф: годовалый мальчик, семья которого была вынуждена бежать из Афганистана из-за возникнувшей политической нестабильности и поселиться в лагере для беженцев в Пакистане, умер от обезвоживания.

Однако данное фотографическое сообщение может транслировать и несколько иной по своему содержанию миф: мужская половина семьи проводит мусульманский похоронный обряд на телом годовалого мальчика, умершего от обезвоживания.

Таким образом, направленность мифов зависит от их наполненности деталями и от расставленных на эти детали акцентов как внутри самого изображения и его подачи, так и самим получателем согласно его установкам и ценностям.

Выделяя механизм влияния на общественное мнение через данное визуальное сообщение, не приходится говорить о его однозначности. На первый взгляд, фотография не акцентирует внимание на первопричине описанной ситуации — войне в Афганистане, из-за которой беженцы оказались в лагере в Пакистане, где условия были настолько не выносимыми, что не хватало даже воды. Однако логическая цепочка, данная в описании под фотографией, наталкивает на поиск первоисточника случившегося, а он кроется именно в «политической нестабильности в Афганистане».

Необходимо напомнить, что в год, когда была сделана данная фотография, в Афганистане начинают военную операцию американские войска. Причем в описании в снимку подчёркивается, что к июню (2001 года) в лагере для беженцев скопилось более 80000 этнических афганцев, спасавшихся от сложившийся политической ситуации в стране. Американская операция против движения Талибан началась в октябре 2001 года. Таким образом, деятельность США, призванная стабилизировать политическую обстановку в Афганистане хоть и военными методами, с помощью данного фотографического сообщения позиционировалась как операция, целью которой является прежде всего помощь этническим афганцам — беженцам, которые к тому моменту составили уже четверть от всего количества беженцев в мире. Следовательно, именно США могли использовать данное визуальное сообщение для влияния на формирование общественного мнения по вопросу о причинах конфликта в Афганистане. 6) World Press Photo of the Year 2004: Jean-Marc Bouju (Операция “Иракская свобода” (Ирак: 2003-2011))

Война в Ираке началась в 2003 году с вторжения военных сил США на территорию Ирака в целях свержения режима Саддама Хусейна. С 2002 года американское правительство выдвигало обвинения в возобновлении разработки оружия массового поражения и в сотрудничестве с Аль-Каидой, тем самым обосновывая своё мнение об опасности политического режима и необходимости его свержения. В 2003 году США ввели воинский контингент для проведения военной операцию под кодовым названием «Иракская свобода». Американские военные части оставались на территории Ирака вплоть до 2011 года.

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Подробнее

 

Таким образом, на основе контекстуальных данных и коннотативных означающих конструируется миф: взятый в плен американскими военными во время штурма Эн-Наджафы, отец пытается успокоить испугавшегося сына, также оказавшегося среди военнопленных несмотря на свою очевидную безобидность.

Однако миф может принять и несколько иную содержательную форму: американские солдаты, заключающие под стражу иракских военнопленных, несмотря на своё доминирующее положение не стремятся его использовать, а проявляют свои человеческие качества: например, как изображено на данном снимке, американский военный снял с иракского пленного наручники, чтобы тот смог обнять и успокоить своего сына.

Поскольку деталь, на которой строится вышиописанный миф, не изображена на фото, а лишь дана в описании под снимком, можно говорить о том, что доминирующим является всё-таки первый миф.

Таким образом, доминирующий миф, делающий акцент на содержание иракского ребёнка в плену, что само по себе несколько абсурдно, транслирует антиамериканскую позицию по поводу вторжения США в Ирак. В 2003 году, то есть тогда, когда была сделана эта фотография, свою резко отрицательную позицию по поводу начала американской военной операции выразили такие страны, как Германия, Франция, Россия, поэтому можно говорить о том, что данное фотографическое сообщение транслировало миф, соответствующий их интересам и призывающий общественность принять антиамериканскую позицию по данному вопросу. 7)      World Press Photo of the Year 2007: Spencer Platt (Вторая ливанская война (2006))

Вторая ливанская война началась из-за столкновения государства Израиль с шиитской группировкой Хезболла, практически полностью контролировавшей южные территории Ливана. Ещё в 1982 году Израиль оккупировал южные районы Ливана для создания буферной зоны, защитившей территорию Израиля от набегов вооружённых ливанских и палестинских группировок. Однако в 2000 году согласно резолюции Совбеза ООН Израиль вывел свои войска с территории южных районов Ливана. Тем временем, Хезболла, получившая контроль над этими территориями по негласному согласию со стороны ливанского правительства, потребовала от Израиля освободить и «Фермы Шебаа» — участок площадь 252 километров, находящий на стыке ливанской, сирийской и израильской границ. «Фермы Шебаа» были отвоёваны Израилем у Сирии еще в 1967 году в ходе Шестидневной войны. Теперь же Сирия признала эти земли за Ливаном.

В отсутствие буферной зоны и в условиях существования спорной территории конфликт между Израилем и Хезболлой разгорелся с новой силой уже в 2006 году. 12 июля 2006 года Хезболла осуществила обстрел приграничный территорий Израиля, убив трёх солдат и захватив в плен двух израильских военнослужащих. В обмен на пленных группировка потребовала выдачу своих солдат, находящихся в плену у Израиля. Однако израильское правительство отказалось вступать в переговоры с террористами.

 

На основе выделенных коннотативных означающих и контекстуальных данных образуется доминирующий миф, целью которого является влияние на общественное мнение: в ответ на похищение двух израильских солдат шиитской радикальной организацией Хезбалла израильские власти начали обстрел южных районов Ливана, переросший в пятинедельную войну, в ходе которой пострадало мирное ливанское население, лишившееся своих домов.

Иной по своей направленности миф звучит следующим образом: в результате проявленной агрессии со стороны ливанской радикальной группировки Хезбалла Израиль в целях защиты своих граждан был вынужден провести оборонительную военную операцию, в результате которой авиаударам подверглись районы на юге Ливана, как например, изображённая на снимке улица.

В первом мифе акцент сделан на ассиметричность конфликта: противостояние состоялось между государством Израиль и группировкой Хезбалла, а не между двумя равноправными государствами. При этом исход противоборства был несколько абсурден, ведь пострадали ливанские граждане, не имевшие отношения ни к той, ни к другой стороне конфликта. Второй миф практически не транслируется через изображение — он может быть сконструирован в сознании только того получателя, который априори относит себя к израильской стороне конфликта и поддерживает её, а также обладает достаточными контекстуальными данными. Следовательно, доминирующим является первый миф, определяющий Израиль как инициатора конфликта, проводящего операцию против боевиков Хезбаллы, из-за действий которого, однако, пострадало мирное ливанское население, не относящееся к какой-либо из сторон конфликта.

К политическим акторам, способным транслировать антиизраильскую позицию, используя данный визуальный код, может относиться Британия, где 29% опрошенных граждан симпатизирует палестинцам и 22% — Израилю, или Франция, чья политика считается проарабской. После начала израильской военной операции в Ливане британские СМИ и вовсе развернули жёсткую антиизраильскую пропаганду: «Рейтер» и Би-би-си в своих репортажах доходили по фальсификации и прямого поношения Израиля, в газетах появились рисунки, напоминающие карикатуры на евреев в нацистской Германии. «Гардиан», как всегда, выступила в роли локомотива, демонизируя Израиль и призывая к его бойкоту. В самом начале войны она поместила карикатуру, где Ольмерт изображен «фокусником», распиливающим ящик в форме Ливана с истекающим кровью ребенком внутри. «Дейли телеграф» поместила два «идентичных» снимка: на одном было написано «Варшава, 1943», на другом — «Тир, 2006». Фоторепортера «Рейтер» уличили в открытом подлоге: он разбрасывал привезенные из США игрушки (предварительно поломав их) среди руин”. В целом, исламизируемая за счёт пребывающих и уже ассимилировавшихся мигрантов Западная Европа давно и прочно занимает антиизраильскую позицию.

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Заказать диплом

Таким образом, данное визуальное сообщение могло быть использовано вышеперечисленными политическими акторами в целях влияния на общественное мнение. 8)      World Press Photo of the Year 2008: Tim Hetherington (Война в Афганистане)

Причина и ход войны в Афганистане уже были описаны выше, в 5 подпараграфе, поэтому будет целесообразно перейти в анализу самого фотографического изображения.

 

Таким образом, миф, конструируемый коннотативными означающими и контекстуальными данными, звучит следующим образом: измождённый американский солдат отдыхает в бункере Рестрепо после изматывающего боя с радикальными исламистскими группировками, дестабилизирующими политическую ситуацию в Афганистане.

Однако миф может транслировать и несколько иную информацию: американский солдат отдыхает в бункере Рестрепо после боя с радикальными исламистами, измождённый и уставший от войны.

Следовательно, первый миф делает акцент на доблестную борьбу американской армии с радикальными группировками исламистов, не дающих установить мир и стабилизировать обстановку в Афганистане, а второй миф указывает на усталость и изнеможение солдат от войны, которая просто губит жизни, действуя в интересах американского правительства.

Тем не менее, если принять во внимание контекст, необходимо отметить, что фотография была сделана в 2007 году, а именно весной и летом со стороны американской армии произошли инциденты, которые не удалось скрыть. Так, в марте 2007 года на колонну солдат напал террорист-смертник, после чего в целях самозащиты солдаты открыли огонь и убили 16 человек мирного населения, 25 человек ранили. А в августе 2007 года в результате авиаударов, которые были направлены против двух афганских полевых командиров, было ранено и погибло от 200 до 300 человек.

Данный снимок, сделанный так же в 2007 году, создаёт образ американского солдата, который измождён войной, но продолжает бороться с радикальными исламистскими группировками. Такое позиционирование призвано несколько смягчить последствия вышеперечисленных инцидентов и противопоставить им сконструированный визуальным кодом образ.

Таким образом, именно первый миф используется политическим актором для влияния на общественное мнение. 9)      World Press Photo of the Year 2010: Pietro Masturzo (Протесты в Иране)

Акции протеста в Тегеране начались после объявления результатов голосания на президентских выборах, согласно которым победу над оппозиционным кандидатом Миром Хосейном Мусави одержал Махмуд Ахмадинежад. Стронники Мусави, коих оказалось немало, объявили о фальсификации результатов голосования и начали выходить на демонстрации, которые жёстко разгонялись полицией. 16 июня в общей сложности 100 тысяч иранцев в Тегеране и других городах вышли на несанкционированный митинг в поддержку Мусави. Для их разгона полицией применялось огнестрельное оружие. Протестные акции прошли и далеко за пределами Ирана: люди выразили свой протест против фальсификации на выборах у посольств Ирана в Риме, Париже, Амстердаме, Лондоне, Берлине. Тем временем, в Тегеране и других иранских городах полиция начала задерживать участников протеста, и вскоре тюрьмы были переполнены.

 

Таким образом, базируясь на выделенных контекстуальных данных и коннотативных означающих, конструируется следующий миф: иранские женщины, не согласные с результатами выборов и убеждённые в их фальсификации, вышли ночью на крышу одного из домов в Тегеране, чтобы выразить свой протест, борясь за правду и политическую свободу.

Однако коннотативные означающие могут сконструировать и иной по своему смыслу миф: оппозиционеры, не согласные с результатами выборов и проигрышем своего кандидата, устроили несанкционированную акцию в его поддержку.

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Заказать диплом

В данном случае контекстуальные данные и краткое описание фотографии свидетельствуют о том, что доминирующим мифом является первый из вышеперечисленных и именно он имеет целью направление общественного мнения в нужное политическому актору русло. Так, существует точка зрения, что на данные протесты было оказано внешнее воздействие в виде разжигания недовольства среди населения. Так, протестное движение характеризовалось эффективным использованием социальных сетей для распространения информации: например, на таких платформах, как Twitter и Flickr, появилась новость о изначальной победе Мусави, что являлось чистого вида дезинформацией, на Youtube распространялись роли разгона демонстраций, побоев протестующих и т.д. Возможно, западные спецслужбы использовали такую «мягкую» силу для управления протестными процессами. Кроме того, на сайтах некоторых печатных изданий был опубликован материал, компрометирующий данное протестное движение и уличающий его в связях со спецслужбами Великобритании, США, Израиля и в получении финансовой поддержки от Саудовской Аравии.

Таким образом, эти страны были заинтересованы в визуальной подаче материала именно с той стороны, с которой это транслирует первый из выделенных мифов — именно он оказывает влияние на формирования общественного мнения по данной проблеме.
10)    World Press Photo of the Year 2012: Samuel Aranda (Протесты в Йемене)

Протесты в Йемене начались в 2011 году, поддержав Арабскую весну — волну демонстраций в арабских странах. Они были связаны с недовольством населения Йемена затянувшимся социально-политическим и экономическим кризисом в стране. Ведь треть граждан Йемена постоянно страдает от голода, более половины живёт на два доллара в день, процветают коррупция, безработица и тотальная бедность. Кроме того, президент Али Абдулла Салех к тому моменту находится у власти уже 33 года, и если ранее этот факт не вызывал среди йеменских граждан бурных протестов, но в 2011 году сработал внешний фактор — революции и демонстрации в соседних арабских странах. Революция в Йемене продолжалась до 2012 года и завершилась свержением авторитарного правителя, проведением выборов и избранием на пост президента Абда Раббо Мансура Хади.

 

В данном случае доминирующим является первый миф — именно он соответствует западной, в частности американской, внешнеполитической риторике, выступающей за общую демократизацию политических режимов в арабских странах, и может быть использован этими политическими акторами с целью оказания влияния на общественное мнение.
11)    World Press Photo of the Year 2013: Paul Hansen (Арабо-израильский конфликт)

Арабо-израильский конфликт — противостояние между Лигой арабских государств и радикальных арабских группировок и государством Израиль, связанное с притязаниями обеих сторон конфликта на территорию Палестины. Одним из спорных участков стал сектор Газа, с 1967 по 2005 год находившийся под контролем Израиля, а в 2007 году ставший подвластным радикальному исламистскому движению ХАМАС.

В 2012 году Израиль начал проводить военную операцию, целью которой было уничтожение военной инфраструктуры движения ХАМАС в Газе и принятие ответных мер против ракетных обстрелов Израиля.

 

Таким образом, исходя из выявленных контекстуальных данных и коннотативных означающих, конструируется следующий миф: авиаудары израильского бомбардировщика по позициям ХАМАС унесли множество жизней мирных арабских жителей таких, как эти маленькие мальчики, тела которых на руках несут в мечеть их дяди.

Иной по своей содержательной направленности миф звучит следующим образом: в ходе вооружённого противостояния государства Израиль и радикальной группировки ХАМАС гибнут мирные жители и маленькие, ни в чём не повинные дети.

Принимая во внимание главных объектов фотографического сообщения и контекстуальное описание, можно говорить о том, что доминирующим мифом является первый из перечисленных. Жертвой выступает именно арабское население, а инициатором «перестрелки» — именно Израиль.

Таким образом, нельзя говорить о том, что данный визуальный миф использовался в целях влияния на общественное мнение такими странами, как США, Великобритания, Германия, Италия, Бельгия и многими другими государствами-членами Евросоюза, которые считали военную операцию Израиля оправданной и, более того, необходимой. Однако Лига арабских государств, в частности, Сирия, Египет, Иордания, Ирак, а также Иран, Россия и Турция возложили ответственность за гражданские потери и насилие в Секторе Газа на Израиль, назвав такое противостояние непропорциональным.

Следовательно, доминирующий миф данного фотографического изображения мог быть использован последними из вышеперечисленных государственных акторов в целях влияния на общественное мнение по данной проблеме.
12)    World Press Photo of the Year 2015: Mads Nissen (Притеснение сексуальных меньшинств в России)

Сюжетом данной фотографии является политический конфликт, однако не в прямом его проявлении: на снимке не изображён теракт или военная операция. В данном случае противостояние заложено в рамках не жёсткой, а «мягкой» силы: оно проявляется в социально-правовом конфликте, который неизбежно выливается в политический.

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Подробнее

Так, в 2011 году депутат Государственной Думы от фракции «Единая Россия» В. Милонов инициировал законопроект, запрещающий пропаганду гомосексуализма и педофилии среди несовершеннолетних. Законодательное собрание Санкт-Петербурга первым среди заксобраний суъектов РФ приняло данный законопроект в первом чтении, поэтому первой площадкой в России для применения этого закона стал именно Петербург. Принятый закон вызвал неоднозначную оценку и бурную реакцию прежде всего мирового сообщества.

 

Таким образом, на основе контекстуальных данных и выделенных коннотативных означающих формируется следующий миф: жизнь членов ЛГБТ-сообщества, права которых не только ничем не защищены, но и систематически нарушаются и ограничиваются, становится в России невыносимой.

Однако результатом конструирования мифа может стать и следующее утверждение: пропаганда гомосексуальных отношений наносит удар по институту семьи и многовековому традиционному российскому укладу.

Очевидно, доминирующим мифом данного изображения является первый из вышеперчисленных.

Говоря о влиянии данного визуального кода на общественное мнение, необходимо рассмотреть политический контекст возникновения данного снимка. Так, 30 июня 2013 года закон о запрете пропаганды гомосексуализма вступил в силу после подписания его президентом В. Путиным. Принятый закон был воспринят неоднозначно и вызвал негативную реакцию Запада. Законопроект был настолько резонансным, что президент Соединённых Штатов Б. Обама, прилетев на саммит G20 в Санкт-Петербурге, пригласил на встречу петербургских гей-активистов, с которыми намеревался обсудить принятый закон и систематическое нарушение прав членов российского ЛГБТ-сообщества. Свою обеспокоенность по поводу принятого законы выразили и другие зарубежные политические акторы: так, МИД Великобритании и МИД Франции выступили против подобного ограничения прав и наказания за нетрадиционную сексуальную ориентацию, кроме того, Европейский Парламент принял резолюцию, осуждающую данный закон, который на тот момент находился ещё в стадии разработки.

Таким образом, именно вышеперечисленные политические акторы были заинтересованы в трансляции данного мифа через визуальное сообщение в целях влияния на формирование общественного мнения по данной проблеме.
c.       Выводы

)        Контекстуальный анализ доказал, что ) самым популярным видом фотографии, используемым в СМИ, является репортажная фотография;)     её предназначение — информировать аудиторию о произошедшем событии, предоставив визуальное доказательство, в достоверность которого поверить проще, чем в правдивость текстового сообщения;)        география распространения фотографического сообщения — лауреата премии WPP довольно обширна: такого рода снимки был опубликован ведущими авторитетными информационными и новостными изданиями разных государств по всему миру; участвуют в ежегодных выставках по всему миру с посещаемостью 4 млн. человек;)         популяризируются через ежегодное издание книги под эгидой WPP, выпускающейся на шести языках;)         соответствуют политической повестке дня и иллюстрирует ту или иную политическую или социальную проблему под определённым углом.

)        Четырёхступенчатый анализ фотографического изображения политического конфликта доказал, что)       посредством коннотативных означающих, формирующихся на основе контекста восприятия сообщения, самоидентификации и ценностных установок получателя, его изначальной мотивации принятия данного сообщения, могут быть сконструированы несколько противоположных по своему содержанию мифов;)         Доминирующий миф, то есть тот, который отвечает позиции политического актора, можно выделить на основе следующих признаков: объектом фотографии является жертва; в качестве жертв чаще всего изображаются дети, женщины или родители с детьми; политический актор, как правило, поддерживает ту сторону конфликта, к которой принадлежит жертва.

Заключение

В проведённом исследовании в целях выявления процесса конструирования политического мифа и формирования общественного мнения посредством визуального фрейминга политического конфликта были проделаны следующие методологические шаги: сначала была создана теоретическая модель исследования, включающая в себя рассмотрение феномена политического конфликта в качестве симулякра, анализ визуального фрейминга этого феномена и описание структуры фотографического сообщения, на основе которой становится возможным такого рода фреймирование. Затем было дано описание методологическому фундаменту данного исследования, включающего контекстуальный анализ медиа-среды и четырёхступенчатый анализ, состоящий из герменевтической, семиотической, структурной и дискурсивной интерпретации. На основе теоретического и методологического базиса была проведена выборка эмпирической базы с последующим анализом, целью которого являлось деконструирование мифов и определение возможности использования политическим актором данных мифов для влияния на формирование общественного мнения по проблеме.

Исходя из проведённого анализа, можно выделить четыре основных вектора, по которым происходит процесс формирования мифа:

–       Внутренний (получатель сообщения является участником или очевидцем событий, следовательно, миф формируется в процессе первичной интерпретации);

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Заказать диплом

–       Внешний (получатель сообщения — внешний наблюдатель, следовательно та информация, которую он получает и которая формирует миф, подвергается вторичной интрепретации);

–       Ценностный (получатель сообщения воспринимает миф, исходя из своих жизненных ценностей, установок и принципов, сложившихся на основе полученного опыта в разных сферах жизни);

–       Контекстуальный (получатель сообщения воспринимает миф, исходя из своей окружающей среды: государства, социальной группы, референтной группы и т.д.).

Необходимо отметить, что выделенные типы функционируют автономно исключительно в теории — на практике они, как правило, образуют смешанные категории, поэтому уместно сконструировать для выделенной типологии некую матрицу, где каждый выделенный тип может образовывать новый, перекрещиваясь с другим. Созданная на основе результатов анализа данного исследования и типологизирующая вектора формирования и восприятия мифа матрица выглядит следующим образом:

Таблица 3

(*- сочетание контекстуального и ценностного векторов с внутренним или внешним. Если внутренний и внешний вектора создают дихотомию, то ценностный и культурный могут сосуществовать).

В данном исследовании акцент делается на изучении нижней строки матрицы, так как воздействие политического актора на процесс формирования общественного мнения имманентно предполагает первоначальное конструирование мифа определёнными институциями с дальнейшей вторичной, заданной в нужном направлении интерпретацией получателей.

Переходя от описания «процедуры» формирования мифа к его воздействию, необходимо отметить, что фотографии — лауреаты премии World Press Photo — всегда отвечают существующей на тот момент повестке дня, причём политической повестке дня, что немаловажно. За выбранный двадцатилетний период, с 1997 года по 2017 год, из двадцати четырнадцать фотографий-победителей в номинации «Фотография года» в качестве центрального сюжета изображают политический конфликт, будь то военные действия, теракт или иная форма его проявления. Так, отобранные снимки репрезентировали в медиа-пространстве следующие конфликты: Гражданская война в Анголе 1995-2002 гг., Гражданская война в Алжире 1990- 2002 гг., войну в Косово 1998-1999 гг. (два года подряд), войну в Афганистане (два раза: в 2002 и в 2008 году), войну в Ираке, Вторую ливанскую войну, протесты в Иране, революцию в Йемене, Арабо-Израильский конфликт, и в последние годы наименее типичные формы политических конфликтов: притеснение сексуальных меньшинств в России, миграционный кризис в Европе и убийство российского посла в Турции.

При том, что большинство фотографических сообщений изображали военизированные и силовые противостояния, солдаты на фотографиях появлялись крайне редко (а именно, один раз в 2008 году на снимке, транслирующем события из Афганистана). В качестве главных объектов фотографии всегда выступало мирное население: преимущественно дети (два раза: в 1997 и 2002), женщины (четыре раза: 1998, 1999, 2007 и 2010), родители с детьми (четыре раза: в 2004, 2012, 2013 и 2016). Реже изображались мужчины (2000 — покалеченный беженец, 2015 — однополая гей-пара, 2017 — террорист). Таким образом, центральными объектами фотографии в большинстве случаев выступали слабозащищённые слои общества — иным словом, жертвы.

Необходимо отметить, что такие фотографические сообщения получатель рассматривает с чувством сострадания, невольно проникаясь горем жертвы, и тем самым, начинает разделять его позицию. Опасность состоит в том, что каждое из отобранных фотографических сообщений изображает жертву определённой, конкретной стороны конфликта, следовательно, чувство сопереживания пострадавшему, возникающее в сознании получателя, порождает чувство ненависти или, по крайней мере, неприязни к его мучителю, то есть противоположной стороне конфликта. Таким образом происходит процесс формирования мнения у индивидов о репрезентированном через визуальный код конфликте. При этом необходимо принимать во внимание допущение, что спонтанная эмоциональная реакция, возникающая у получателя при просмотре фотографического сообщения, вызывает в его сознании один образ, ассоциированный с конкретным конфликтом, — таким образом, осевшая в сознании ассоциация экстраполируется на все знания об этой проблеме или, в отсутствие последних, даже заменяет их.

Этот механизм крайне удобен для политических акторов, которым зачастую необходимо создать общественный консенсус по проблеме, оказав влияние на общественное мнение. Распространяя среди широкой аудитории фотографическое сообщение, в центре которого изображена жертва дружественной стороны конфликта, политический актор автоматически указывает на виновника страданий этой жертвы и инициатора агрессии и насилия, тем самым выражая свою позицию по данному конфликту и закладывая в сознании аудитории “правильную” картину происходящего.

В связи с тем, что такая стратегия осуществляется с помощью визуального образа, а не печатного текста или видео-ролика, которые могут быть “отфильтрованы” получателем на основе его личных установок и ценностей, нужное видение конфликта осядает в сознании индивида без каких-либо усилий и сопротивлений с его стороны, ведь, как правило, индивид бегло просматривает изображение, не заостряя на нём внимания, однако именно оно возникает впоследствии в его сознании при воспоминании об этом событии.

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Подробнее

Таким образом, описанный выше механизм подтверждает выдвинутую в начале исследования гипотезу о том, что политический актор имеет возможность влияния на формирование общественного мнения с помощью визуального фреймирования политического конфликта, а именно, конструирования политического мифа и его трансляции через визуальный контент.

Используя образ жертвы для более эффективного воздействия на общественное мнение, политические акторы на примере конкретной культурной институции — премии World Press Photo — следуют определённой стратегии. Так, среди технологий формирования коллективной памяти и разделяемого исторического прошлого принято выделять два механизма репрезентации жертв: сакрификация и виктимизация. Первый механизм делает акцент на добровольности принесения в жертву своей жизни, а второй — на беззащитности и пассивности объекта насилия.

Как уже было отмечено, в качестве объектов фотографических сообщений, маркированных ярлыком «Фотография года», выступало преимущественно мирное население, пострадавшее от тягот военных действий: дети, женщины, родители с детьми. Солдат как проявления сакрифицированной жертвы был изображён всего лишь единожды. Таким, образом, можно говорить о тенденции виктимизации образа жертвы и сюжета фотографических сообщений в целом.

В целях оказания влияния на общественное мнение механизм виктимизации является более эффективным, нежели сакрификация. Второй способ репрезентации жерты предполагает обладание объекта некими героискими качествами, проявляющимися в высокоморальных поступках, на которые способны лишь единицы. Виктимизация же наоборот указывает на несение несправделивых тягот, которые претерпевает обычный человек, на месте которого может оказаться каждый. Следовательно, с помощью механизма виктимизации группа получателей значительно расширяется, ведь кроме того, что сакрификация указывает на избранных, а виктимизация — на таких, как все, сама психологическая природа человека более склонна к жалости, чем к восхищению. Таким образом, использование механизма виктимизации для репрезентации жертв — объектов сюжета фотографических сообщений — представляется наиболее эффективным механизмом для оказания влияния на общественное мнение.

В заключение, необходимо отметить, что визуальное фреймирование в рамках политологии является универсальной техникой, ведь с помощью фотографических фреймов можно изучать функционирование различных феноменов политического микро- и макро-уровней: от предвыборных кампаний до позиционирования и самопозиционирования государств. Причём такого рода анализ позволяет взглянуть на проблему совершенно с иной стороны: не с точки зрения языковой кодовой системы или динамичного видеоряда, а со стороны статичного визуального фрейма, закладывающего образ в сознание получателя. Однако при достаточно высокой объяснительной способности и нетривиальности такого подхода в отечественной науке он используется довольно редко и требует пристального внимания и дальнейшего развития.

политический конфликт фрейминг фотографический

Список литературы

1.      Бабосов Е.М. Конфликтология: Учебн. Пособие для студентов вузов.- Минск: Тетра-Системс, 2000. — 464 c.

2.      Барт Р. Camera lucida. Комментарий к фотографии / Ролан Барт. — М.: ООО «Ад Маргинем Пресс», 2013. — 192 с.

3.      Барт Р. Избранные работы: Семиотика: Поэтика: Пер. с фр. / Сост., общ. ред. и вступ. ст. Г. К. Косикова.- М.: Прогресс, 1989. — 543 с.

4.      Бодрийяр Ж. Дух терроризма. Войны в заливе не было / Пер. с фр. А. Качалова. — М.: Рипол Классик, 2016. — 256 c.

5.      Бурдье П. О телевидении и журналистике / Пер. с фр. Т.В. Анисимовой и Ю.В.Марковой. Отв. ред. и предисл. Н.А.Шматко. — М.: Фонд «Прагматика культуры», 2002. — 159 с.

6.      Бурдье П. Социальное пространство: поля и практики. — М.: Институт экспериментальной социологии, 2005. — 567 с.

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Подробнее

7.      Валецкий О. В. Партизанская война в Косово и Метохии в 1999 году. — Пушкино: Центр стратегической конъюнктуры, 2013. — 70 с.

8.      Гуськова Е. Ю. История югославского кризиса (1990-2000). — М.: Русское право/Русский Национальный Фонд, 2001. — 720 с.

9.      Липпман У. Общественное мнение / Пер. с анг. Т.В. Барсуковой. — М.: Институт фонда «Общественное мнение», 2004. — 382 с.

10.    Ноэль-Нойман Э. Общественное мнение. Открытие спирали молчания: Пер. с нем./Общ. ред. и предисл. Н.С. Мансурова — М.: Прогресс-Академия, 1996. — 352 с.

11.    Панофский Э. Смысл и толкование изобразительного 
искусства. — СПб.: Акад. проект, 1999. — 455 с.

12.    Сонтаг С. Смотрим на чужие страдания / Пер. с англ. В. Голышева. — М.: Ад Маргинем, 2014 — 96 с.

13.    Флюссер В. За философию фотографии / Пер. с нем. Г. Хайдаровой. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2008.

14.    Чайлдс Г. Общественное мнение: природа, формирование, роль. — М., 1965. — 231 с.

15.    Штомпка П. Визуальная социология. Фотография как метод исследования: учебник/ пер. с польск. Н.В. Морозовой, авт. вступ. ст. Н.Е. Покровский. — М.: Логос, 2007. — 200с.

16.    Бакулин О. А. Фотография как инструмент советской визуальной пропаганды в годы Великой Отечественной войны (по материалам газеты Правда) // Медиа альманах — 2014. № 6. — С. 30-37

17.    Барт Р. Фотографическое сообщение // Система моды. Статьи по семиотике культуры. — Пер. с фр., вступ. ст. и сост. С.Н. Зенкина. — М.: Издательство им. Сабашниковых, 2003. — С. 378-392

18.    Дягилева Н.С., Журавлёва Л.А. «Методологические основы применение визуального метода в социологических исследованиях» // Вестник Челябинского государственного университета — 2012. No 4 (258) — C. 75-79

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Заказать диплом

19.    Желтов В.В. Алжир: реформирование как проявление арабской весны //Вестник Кемеровского университета — 2015. №2(62). — С.33-38

20.    Захарова Н.Ю. Визуальная социология: фотография как объект социологического анализа // Журнал социологии и социальной антропологии — 2008. Том XI. No 1. — С.149

21.    Кургинян С. Е. Горячие точки мира // Альманах «Школа целостного анализа» — 1999. № 5.

22.    Паулов С.В. Масс-медиа в системе политической коммуникации современного российского общества» // Научные ведомости — 2008. Том 6. No 2(42). — С. 145-148

23.    Печурина А.В. Визуализация социальных исследований: новые данные или новые знания? // Социологический журнал — 2007. № 3. — С. 81-89

24.    Пирс Ч.С. Что такое знак? // Вестник Томского государственного университета. Серия Философия. Социология. Политология. — 2009. № 3 (7). — С. 88-95

25.    Солдатова В. Методы визуальной социологии в исследовании фотографии как инструмента регуляции социального поведения // Социальные технологии: актуальные проблемы теории и практики — 2013. No 59-60 — С. 197-207

26.    Сухоносова С. В. Теория фреймов: возможности исследования повседневности // Человек в мире культуры — 2012. № 2. — С. 29-34

27.    Токарева С.Б. Методология социального конструирования и социальный конструктивизм как методология // Вестник Волгоградского государственного университета. — 2011. Том 7. No 2. — С. 113-118

28.    Филин Н. А. Исследование массовых протестов иранской оппозиции в 2009-2011 гг. // Власть — 2013. No 3. — С.154-156

29.    В Джелалабаде силы НАТО при перестрелке убили 16 мирных жителей // Afganistan.ru // URL: http://afghanistan.ru/doc/8235.html (дата обращения: 10.03.2017)

30.    В Москве открылась выставка победителей World Press Photo 2016 // Российская газета: RG.ru // URL: https://rg.ru/2016/04/28/v-moskve-otkrylas-vystavka-pobeditelej-world-press-photo-2016.html (дата обращения: 14.09.2016)

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Подробнее

31.    Венгрия строит вторую линию заграждений от мигрантов на границе с Сербией // РИА Новости // URL: https://ria.ru/world/20170227/1488841757.html (дата обращения: 15.03.2017)

32.    Взгляд: Арабо-Израильский конфликт // Портал ISRAland // URL: http://www.isra.com/lit-29702.html (дата обращения:10.03.2017)

33.    Закон о запрете пропаганды гомосексуализма вступил в силу в Петербурге // РИА Новости // URL: https://ria.ru/society/20120330/609834303.html (дата обращения: 15.03.2017)

34.    Иран накануне парламентских выборов.Часть 4 //Институт Ближнего Востока // URL: http://www.iimes.ru/?p=14221#more-14221 (дата обращения: 12.03.2017)

35.    Миграционный кризис в Европе обернется катастрофой // Ридус // URL: http://www.ridus.ru/news/196254 (дата обращения: 15.03.17.)

36.    МИД Франции критикует питерский законопроект о преследовании за пропаганду гомосексуализма // Интерфакс // URL: http://www.interfax-religion.ru/?act=news&div=44153 (дата обращения: 15.03.2017)

37.    НАТО и Афганистан // Информационно-аналитический портал «Нато» // URL: http://нато.рф/ru/afghanistan.html (дата обращения: 06.03.2017)

38.    «Облачный столп»: Москва и арабы осуждают Израиль, Франция и США поддерживают // NEWSru // URL: http://txt.newsru.co.il/world/15nov2012/loran476.html (дата обращения: 12.03.2017)

39.    Операция «Облачный столб» — пресс-релиз №1 //Центр разведовательной и антитеррористической информации им. генерала Меира Амита // URL: http://www.terrorism-info.org.il/Data/articles/Art_20425/R_230_12_452164760.pdf (дата обращения:12.03.2017)

40.    Петербургские геи расскажут Б.Обаме о притеснении ЛГБТ в России // РБК // URL: http://www.rbc.ru/society/03/09/2013/57040ee99a794761c0ce14a4 (дата обращения: 15.03.2017)

41.    Победители World Press Photo 2017 // РБК // URL: http://www.rbc.ru/photoreport/13/02/2017/58a18fea9a794725917ee5e6 (дата обращения: 27.02.2017)

42.    Почему Великобритания вступила в войну в Ираке // Лента: Политика // URL: http://www.rodon.org/polit-091215115112 (дата обращения: 09.03.2017)

43.    Пули в спину // Lenta.ru // URL: https://lenta.ru/articles/2016/12/19/ambassador/ (дата обращения:15.03.2017)

44.    Утро без Газы // Российская газета // URL: http://rg.ru/2004/10/28/plan_sharona.html (дата обращения: 12.03.2017)

45.    Below J. N. Photojournalism in War and Armed Conflicts // LAP Lambert Academic Publishing, 2011

46.    Bourdieu P. The Social Definition of Photography// 
Oxford: Polity Press, 1998.
 — P.72.

47.    Eisenberg, Laura Zittrain ‘Israel’s Lebanon Policy’// Middle East Review of International Affairs — 1997.

48.    Grabe, M. E. and Bucy E. P. Image Bite Politics: News and the Visual Framing of Elections. New York: Oxford University Press, 2009. — P. 98

49.    Hadland, A. Campbell, D. Lambert, P. The State of News Photography: The Lives and Livelihoods of Photojournalists in the Digital Age. Oxford: Oxford University Press. 2015. — P. 42.

50.    Sturken Maria, Cartwright Lisa. Practices of Looking. An Introduction to Visual Culture. Oxford: Oxford University Press, 2001. — 496 p.

51.    Thomas, D. & Mikulan, K. The Yugoslav Wars (2). Bosnia, Kosovo and Macedonia 1992-2001. — Osprey publishing, 2006.

52.    Fox P. and Pasternak G. Visual Conflicts:
 On the Formation of Political Memory in the History of Art and Visual Culture. Newcastle upon Tyne: Cambridge Scholars Publishing. 2011. P. 273

53.    Tilly C. And Goodin R. ‘ It Depends’. in Oxford Handbook of Political Science Contextual Political Analysis ed. by Tilly C., Goodin R. Oxford: Oxford University Press, P. 6

54.    McCombs M. Setting the Agenda: The Mass Media and Public Opinion. New York: Polity, 2004. — P.101

55.    Shim D. and Nabers D. North Korea and the Politics of Visual Representation. GIGA: Hamburg, 2011. — 29 p.

56.    Under Orders: War Crimes in Kosovo // Human Rights Watch // — 2001. — P. 38-39.

Нужна помощь в написании диплома?

Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.

Цена диплома

57.    Afghanistan, U.S. sign long-delayed security pact // USA Today // URL: http://www.usatoday.com/story/news/world/2014/09/30/afghan-us-security-pact/16467441/ (дата обращения: 06.03.2017)

58.    Afghans check reports of civilian deaths from bombings // France 24 // URL: http://web.archive.org/web/20090215062903/http://www.france24.com/france24Public/en/news/asia-pacific/20070803-Afghanistan-NATO-raid-investigation-bombing-Taliban-civils.php (дата обращения: 10.03.2017)

59.    Das Gesicht des Hasses // Die Zeit // URL: http://www.zeit.de/kultur/2017-02/world-press-photo-award-2017-gewinner-fs (дата обращения: 27.02.2017)

60.    European Parliament resolution on the upcoming EU-Russia Summit on 15 December 2011 and the outcome of the Duma elections on 4 December 2011 // European Parliament // URL: http://www.europarl.europa.eu/sides/getDoc.do?type=MOTION&reference=P7-RC-2011-0693&language=EN (дата обращения: 15.03.2017)

61.    Exhibitions & events // World Press Photo // URL: https://www.worldpressphoto.org/exhibitions (дата обращения: 27.02.2017)

62.    Guardian Photographer Wins World Press Photo Award // The Guardian // URL: https://www.theguardian.com/gnm-press-office/2017/feb/24/guardian-photographer-wins-world-press-photo-award (дата обращения: 27.02.2017)

63.    Hezbollah’s Role in Lebanon’s Government // NPR // URL: http://www.npr.org/templates/story/story.php?storyId=5554992 (дата обращения: 09.03.2017)

64.    In focus: Shebaa farms //BBC News // URL: http://news.bbc.co.uk/2/hi/middle_east/763504.stm (дата обращения: 10.03.2017)

65.    In Pictures: The World Press Photo Winners // The Irish Times // URL: http://www.irishtimes.com/news/ireland/irish-news/in-pictures-the-world-press-photo-winners-1.2975090 (дата обращения: 27.02.2017)

66.    Las imágenes ganadoras del World Press Photo 2017 // El Pais // URL: http://elpais.com/elpais/2017/02/13/album/1486983302_575766.html#1486983302_575766_1486991746 (дата обращения: 27.02.2017)

67.    Le World Press Photo 2017 ou l’instant du cri // Liberation // URL: http://www.liberation.fr/debats/2017/02/16/le-world-press-photo-2017-ou-l-instant-du-cri_1548691 (дата обращения: 27.02.2017)

68.    The World Press Photo Contest // World Press Photo // URL: http://www.worldpressphoto.org/activities/photo-contest (дата обращения: 14.09.2016)

69.    World Press Photo 2017, vince la foto dell’attentatore dell’ambasciatore russo in Turchia // La Repubblica // URL: http://www.repubblica.it/esteri/2017/02/13/foto/vincitori_world_press_photo_2017-158199755/1/#1 (дата обращения: 27.02.2017)

70.    World Press Photo 2017: The Best News Images // Time// URL: http://time.com/4668156/world-press-photo-2017-news/ (дата обращения: 27.02.2017)

71.    World Press Photo Contest — Timeline // World Press Photo // URL: https://www.worldpressphoto.org/collection/contests (дата обращения 27.02.2017)

72.    World Press Photo Contest: 2017 winners //CNN // URL: http://edition.cnn.com/2017/02/13/world/gallery/world-press-photo-contest-2017/ (дата обращения: 27.02.2017)

73.    World Press Photo of the Year 1997 // World Press Photo // URL: https://www.worldpressphoto.org/collection/photo/1997/world-press-photo-year/francesco-zizola (дата обращения:28.02.2017)

74.    World Press Photo of the Year 1998 // World Press Photo // URL: https://www.worldpressphoto.org/collection/photo/1998/world-press-photo-year/hocine (дата обращения: 28.02.2017)

75.    World Press Photo of the Year 1999 // World Press Photo // URL: https://www.worldpressphoto.org/collection/photo/1999/world-press-photo-year/dayna-smith (дата обращения: 28.02.2017)

76.    World Press Photo of the Year 2000 // World Press Photo // URL: https://www.worldpressphoto.org/collection/photo/2000/world-press-photo-year/claus-bjørn-larsen (дата обращения: 28.02.2017)

77.    World Press Photo of the Year 2002 // World Press Photo // URL: https://www.worldpressphoto.org/collection/photo/2002/world-press-photo-year/erik-refner (дата обращения: 28.02.2017)

78.    World Press Photo of the Year 2004 // World Press Photo // URL: https://www.worldpressphoto.org/collection/photo/2004/world-press-photo-year/jean-marc-bouju (дата обращения: 28.02. 2017)

79.    World Press Photo of the Year 2007 // World Press Photo // URL: https://www.worldpressphoto.org/collection/photo/2007/world-press-photo-year/spencer-platt (дата обращения: 28.02.2017)

80.    World Press Photo of the Year 2008 // World Press Photo // URL: https://www.worldpressphoto.org/collection/photo/2008/world-press-photo-year/tim-hetherington (дата обращения: 28.02.2017)

81.    World Press Photo of the Year 2010 // World Press Photo // URL: https://www.worldpressphoto.org/collection/photo/2010/world-press-photo-year/pietro-masturzo (дата обращения: 28.02.2017)

82.    World Press Photo of the Year 2012 // World Press Photo // URL: https://www.worldpressphoto.org/collection/photo/2012/world-press-photo-year/samuel-aranda (дата обращения: 28.02.2017)

83.    World Press Photo of the Year 2013 // World Press Photo // URL: https://www.worldpressphoto.org/collection/photo/2013/spot-news/paul-hansen (дата обращения:28.02.2017)

84.    World Press Photo of the Year 2015 // World Press Photo // URL: https://www.worldpressphoto.org/collection/photo/2015 (дата обращения: 28.02.2017)

85.    World Press Photo of the Year 2016 // World Press Photo // URL: https://www.worldpressphoto.org/collection/photo/2016/spot-news/warren-richardson (дата обращения:28.02.2017)

86.    World Press Photo of the Year 2017 // World Press Photo // URL: https://www.worldpressphoto.org/collection/photo/2017/world-press-photo-year/burhan-ozbilici (дата обращения: 28.02.2017)

87.    World Press Photo: найкращі знімки // ВВС Укрiна // URL: http://www.bbc.com/ukrainian/features-38967207 (дата обращения: 27.02.2017)

88.    World Press: dit zijn de winnaars //De Telegraaf // URL: http://m.telegraaf.nl/article/27612740/world-press:-dit-zijn-de-winnaars (дата обращения: 27.02.2017)

89.    Yemenis take to the streets calling for President Saleh to step down // The Guardian // URL: https://www.theguardian.com/world/2011/jan/27/yemen-protests-president-saleh (дата обращения:12.03.2017)

90.    2017 Yearbook // World Press Photo // URL: https://store.worldpressphoto.org/collections/featured/products/world-press-photo-17-yearbook (дата обращения: 27.02.2017)

Средняя оценка 0 / 5. Количество оценок: 0

Поставьте оценку первым.

Сожалеем, что вы поставили низкую оценку!

Позвольте нам стать лучше!

Расскажите, как нам стать лучше?

442

Закажите такую же работу

Не отобразилась форма расчета стоимости? Переходи по ссылке

Не отобразилась форма расчета стоимости? Переходи по ссылке