Содержание
Введение
. Константы западноевропейского дискурса о России XVI ‒ середины XIX вв
2. «Англичанка в России»: проблема авторства и структура книги
. География России. Образ Петербурга
. Русский характер
. Общественная жизнь России
. Образование, просвещение и религиозная жизнь в России
Заключение
Список литературы
Введение
Актуальность темы исследования. В XXI веке огромное внимание уделяется взаимодействию разных культур в литературе. Правильное взаимовосприятие Запада и России дает возможность выстроить грамотный диалог между странами. Однако понимание нации зачастую отягощено стереотипами, предрассудками и навешанными ранее ярлыками. Преодолеть их можно благодаря тщательному изучению иностранных литературных произведений, в частности — путевых заметок.
Записи, сделанные во время длительного путешествия по стране, дают возможность увидеть страну под другим углом зрения — глазами иностранца. Это позволяет проанализировать формирование и развитие образа России и русских на Западе. Путевые заметки дают специфический взгляд на российские проблемы, которые могут быть незаметны самим русским. Такие записи становятся ключом к осознанию характеров обоих народов, их культур, быта и дальнейшего взаимодействия. В связи с этим появляется все большая необходимость изучать тексты, написанные иностранцами.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Важность исследования образа России на Западе понимают многие ученые. Серьезный вклад в изучение этого вопроса внесли Ильин И. А., Константинова С.С., Королева С.Б., Лабутина Т. Л., Левин Ю.Д., Михальская Н.П., Мяло К. Г., Ощепков А.Р., Павловская А.В., Трыков В.П., Шаповалов
Большое значение ученые уделяли изучению мемуаров, трактатов английских купцов (Р. Ченслер, Дж. Горсей), путешественников (С. Кабот, К. Адаме), дипломатов (Т. Рандольф, Дж. Боус, Дж. Флетчер, Дж. Меррик, У. Придо, Р. Бредшоу, граф Карлайл), литераторов (Дж. Турбервилль, Т. Смит), специалистов, состоявших на государевой службе (С. Коллинс, П. Гордон).
«Книга о великом и могущественном царе России и князе Московском» Ченслора, как утверждают исследователи, положила начало развитию дипломатических отношений между Россией и Англией и повлияла на формирование определенного образа России и русских на Западе, а также стало фундаментом для самых стойких и неопровержимых стереотипов о России. Отношение британцев исследователи прослеживали на примере еженедельника «The Moscovite», который выходил в XVIII веке.
Интерес к России проявляли подданные и других стран. Изучены работы Шаппа дОтрош («Путешествие в Сибирь по приказу короля в 1761 г.; содержащее отчёт об обычаях и традициях русских, состоянии государственных дел этой державы; географическое описание и нивелирование дороги от Парижа до Тобольска, астрономические наблюдения и опыты с природным электричеством», 1768), баронессы Ж. де Сталь («Десять лет в изгнании», 1821), Адольфа Кюстина («Россия в 1839 году», 2-е издание 1844) Иностранцев в основном интересовали размах территории России, природа, быт горожан и сельских жителей, вопросы образования, просвещения, религии. Исследователи констатировали, что, начиная с середины XVI века и на протяжении нескольких столетий, на Западе складывался определенный образ России. Появлялись некоторые постоянные, фиксированные стереотипы, которые оставались неизменными. Ученые задавались вопросами: все ли иностранцы, побывавшие в России, делали выводы, что это далекая, дикая страна с огромной территорией и суровым холодным климатом, правда ли, что русский народ — варварский, нецивилизованный и способный привыкнуть ко всему, действительно ли из-за жесткой тирании русские чувствуют себя «врожденными рабами» без возможности свободно мыслить и высказывать свои позиции, все ли русские ‒ язычники.
В связи с этим крайне важно изучить книгу «Англичанка в России. Впечатления от общества и манер русских у себя дома» (1855), которая ни разу не переводилась на русский язык. Как удалось установить, изучением этого труда занимался только один британский исследователь — Окерблум М. М. Благодаря работе ученого, появилась карта путешествия англичанки и варианты возможных авторов «Англичанки». Утверждается, что она десять лет путешествовала по стране и побывала в абсолютно разных точках страны: это не только Москва и Санкт-Петербург. География ее путешествия намного шире. Этот размах, а также длительность путешествия и общение с абсолютно разными гражданами России представляют особую значимость для литературоведов и понимания образа России на Западе. Произведение представляет собой анонимные путевые заметки, которые пишет гражданка Британской империи в 1854 году. В отечественном литературоведении книга
«Англичанка в России» упоминается в монографии Н.П. Михальской «Образ России в английской художественной литературе IX-XIX вв.». Книга охарактеризована Н.П. Михальской как «весьма содержательная»
Цель настоящего исследования — выявить и описать принципы и приемы конструирования образа России в анонимной книге «Англичанка в России». исследования: Вписать книгу «Англичанка в России» в контекст западноевропейского дискурса о нашей стране; Вычленить и проанализировать основные компоненты, из которых складывается образ России в книге, их взаимосвязь; Выявить факторы, которые влияли на конструирование образа России в книге. исследования это анонимные путевые заметки «Англичанка в России». исследования — способы конструирования образа России в анализируемой книге. Работа состоит из введения, шести глав, заключения, библиографического списка. В библиографическом списке представлено 44 источника по теме исследования, в том числе 7 на иностранном языке.
Общий объем исследования составил 73 страницы.
1. Константы западноевропейского дискурса о России XVI ‒ середины XIX вв
Восприятие России и русских на Западе очень важно для понимания нации. Отношение иностранцев дает возможность проанализировать нашу страну под другим углом зрения. Благодаря изучению формирования образа России у западных людей открывается специфический взгляд на российские проблемы, становятся видны те черты, которые незаметны для самих русских.
Специфический взгляд дает ключ к осознанию характеров обоих народов. Наиболее достоверные данные относительно страны, проживающих там людей, их культуры, быта и т.д. можно получить, основываясь на опыте людей, которые провели достаточно много времени в этой стране. Обычно такие сведения, мнения и оценки, принадлежат путешественникам, ставшим непосредственными свидетелями исторических событий.
Как указывает Анна Павловская в статье «Западные стереотипы о России: исторические традиции и нынешняя ситуация» при анализе представленных путешественниками данных о России важно учитывать такие факторы, как продолжительность пребывания иностранца в стране, маршрут передвижения, окружение, степень владения русским языком, уровень предварительных знаний о стране до поездки, политическая ситуация. Добавим к этим факторам еще один: стереотипы одного народа о другом.
Проблеме восприятия России в Британии, формированию стереотипов о русских посвящены монография Н.П. Михальской «Образ России в английской художественной литературе XVI- XIX веков» и книга С.Б. Королевой «Миф о России в британской культуре и литературе (до 1920-х годов)».
Н.П. Михальская первая в отечественном литературоведении дала широкую картину рецепции России на материалах английской художественной литературы XVI‒XIX вв. Поворотным моментом в истории русско-английских отношений исследователь считает 1553 год, когда англичане проложили морской путь в северные земли России. Особую роль в формировании образа России в сознании англичан Н.П. Михальская отводит Р. Ченслору, Дж. Горсею и Дж. Мильтону. Заслуга Ченслора заключалась в том, что он первым рассказал о России и «положил начало целому ряду путевых заметок, дневниковых записей и всякого рода свидетельств путешественников, торговых людей, дипломатов, побывавших на Руси». Именно его «книга о великом и могущественном царе России и князе Московском»стала отправной точкой в формировании образа России на Западе. С момента выхода книги Ченслора начинает складываться мнение о России, как об огромной, суровой, неразвитой, варварской, развращенной и дикой стране с бескультурными и склонными к идолопоклонничеству людьми. Одна из главных констант западного дискурса о России ‒ тема «огромности» территорий. С нее начал Ченслор, который поразился размаху страны — «Россия изобилует землей», — писал он. И далее продолжал удивляться уже большим территориям городов: «Сама Москва очень велика. Я считаю, что город в целом больше, чем Лондон с предместьями». Россия как страна «непомерно больших территорий» всегда привлекала внимание европейцев. «Это царство… являлось самым большим из подчинённых одному монарху. Владения Александра или Траяна были невелики по сравнению с огромной скифской пустыней», — писал Томас Маколей. Основными географическими сюжетами британцев были значительная протяженность русских территорий, суровость климата, многочисленные бытовые неудобства, испытываемые в ходе путешествий, образы Москвы и Петербурга, которые олицетворяли собой европейское и азиатское начала России, и Урала, который воспринимался как естественная граница между Европой и Азией, а также многочисленные мифы о Сибири. По словам С.С. Константиновой, географический образ России в сознании британцев представлял собой совокупность нескольких ключевых понятий и символов. Связывая географические параметры той или иной области с ее культурным развитием, воображение британских путешественников, иногда неосознанно, переносило большую часть русских территорий далеко на восток, который был синонимом «невозделанности» и «дикости».
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Мотив «варварства» русских — другая константа западного дискурса о России. По словам С.Б. Королевой, в XVI веке, начиная со времен Ивана Грозного, в английской литературе зародился определенный образ России- Московии, который и в последующие эпохи описывали так, как это сделал Ченслор: «Наши люди узнали, что страна эта называлась Россией, или Московией, и что Иван Васильевич (таково было имя их тогдашнего короля) правил далеко простиравшимися вглубь землями». Русских путешественник назвал «варварами»: «Я видел, как они едят селедочный рассол и всякую вонючую рыбу. Да и нет такой вонючей и тухлой рыбы, которую бы они не ели и не похваливали, говоря, что она гораздо здоровее, чем всякая другая рыба и свежее мясо». В последующие периоды мысли Ченслора развили и другие писатели. С.С. Константинова приводит в качестве примеров записки Джерома Горсея «О России и других северных землях», которые охватывают более позднее время, конец XVI века, книгу Джона Мильтона «Московия или известия о Московии по открытиям английских путешественников, собранные из письменных свидетельств разных очевидцев», написанную еще позже, спустя почти двести лет, в конце XVII века.
В английской эссеистике XVIII века тема «варварства» находит свое продолжение и дальнейшее развитие в работах Аддисона, Стила. Ю. Д. Левин в своей статье «Россия в английской эссеистике XVIII века» писал, что в значительной степени на негативное представления англичан о России повлиял еженедельник «The Moscovite». Он воспроизводил структуру «periodical essays», но его содержание было особым, соответственно названию. Слово «Moscovite» обозначало русского человека, и существовало в английском языке к тому времени более полутора веков, с середины XVI в., когда установились первые связи Англии и России. «В рассматриваемом журнале это «чудное заглавие», по определению автора-англичанина, от имени которого ведется повествование, прилагалось к его собеседнику, русскому человеку, носящему вымышленное имя Плеско». Беседы англичанина и гражданина России касаются разных аспектов жизни, их обсуждения составляют содержание очерков журнала. Взгляды Плеско при этом представлены там как правильные. По мнению Левина, критическая оценка своей страны устами вымышленного иностранца ‒ прием довольно распространенный в мировой литературе. Здесь в качестве примера исследователь вспоминает Аддисона, который чуть раньше автора «Московита» опубликовал в «Зрителе» письмо индуса, посетившего Лондон и описавшего местные нравы с точки зрения чужеземца. «Московит» же представляет для нашей работы интерес с той стороны, что с помощью него можно понять представления англичанина XVIII века о России и русских. Уже на первых страницах первого номера автор писал: «…появление листов столь изящным заглавием, как «Московит», может кое-кому показаться дерзостью. Ну, чего еще ждать, скажут люди, от уроженца промерзлого края, взращенного среди медведей, волков и не менее диких людей». Зачастую, как утверждает Левин, иностранцы воспринимали подобные высказывания буквально и охотно верили им. При этом сами писатели, которые формировали образ русских варваров, зачастую ни разу не бывали в России. Среди них и автор
«Московита», который не пытался узнать правду о России, а лишь умело пересказывал своими словами то, что было написано до него. Благодаря особому способу подачи информации в форме бесед англичанина с русским молодым человеком создавалось ощущение объективности суждений. Из журнала читатель узнавал, что Плеско «был некогда невежественным дикарем» и рос «среди людей, не знавших иных занятий кроме охоты, еды или сна», у которых «умственное превосходство над окружающими дикими зверями проявляется главным образом в изобретении оружия, которое они применяли для истребления». По сути, в журнале жизнь Плеско была разделена на «до» и «после» переезда. За счет того, что автор хорошо знал свою страну и народ, грамотно описывал нравы, правдиво рассказывал о происходящем в стране, у читателя не создавалось ощущения, что вся история с Плеско может быть выдумкой. По мнению Левина, англичане охотно верили в сказку про русского юношу, который смог выбраться из лап дикарей в культурное английское общество. Автор «Московита», не делая попыток узнать истину о русских, помог утвердиться уже сформировавшемуся о России дикому и варварскому образу. Так что у англичан XVIII века не появилось даже возможности открыть для себя других русских, понять их и посмотреть на них с какой-либо другой стороны. Судя по той информации, которую они получали из журнала, их мнение о русских не могло измениться и соответствовало представлению о России существовавшему с XVI века. В этом убеждена Т.В. Лабутина. В своей работе «Англичане в допетровской России»она изучила записки, мемуары, трактаты английских купцов (Р. Ченслер, Дж. Горсей), путешественников (С. Кабот, К. Адаме), дипломатов (Т. Рандольф, Дж. Боус, Дж. Флетчер, Дж. Меррик, У. Придо, Р. Бредшоу, граф Карлайл), литераторов (Дж. Турбервилль, Т. Смит), специалистов, состоявших на государевой службе (С. Коллинс, П. Гордон) и пришла к выводу, что «русский народ рассматривался иностранцами, как «варварский, достойный жить в рабстве. И подобный стереотип продолжал сохраняться, в глазах европейцев, также в последующие столетия». Тема «рабства» ‒ еще одна важная константа западного дискурса о России. Об этом свидетельствуют записи С. Коллинза, который утверждал, что «русские крестьяне находятся в совершенном рабстве, заботятся только о том, что наполняет желудок, а все, что они приобретают сверх ежедневных потребностей, отбирают помещики, или их управители» . Ему вторил Дж. Флетчер. Он утверждал, что у «простого или низшего класса в России» нет «ни голоса, ни места на Соборе, или в высшем земском собрании, где утверждаются законы и публичные постановления, клонящиеся обыкновенно к угнетению простолюдинов, ибо остальные два класса, т. е. дворянство и духовенство, которые имеют голос в таких собраниях… довольствуются тем, чтобы все бремя лежало на простолюдинах, и что могут облегчить сами себя, сваливая все на них». Флетчера удивляло, «до какого рабского состояния» унижены простолюдины не только по отношении к царю, но и к боярам, дворянам, главным чиновникам и всем военным. Его удивляло, что бедный мужик при встрече с кем-либо из знати «должен отвернуться, как бы ни смея смотреть ему в лицо, и пасть ниц, ударяя головою оземь, так точно, как он преклоняется пред изображениями своих святых».
Большую ценность для понимания «образа рожденного рабом московита» представляет книга французского писателя Адольфа де Кюстина «Россия в 1839 году». Его записки пользовались популярностью, обсуждались и в России были запрещены. Во многом он повлиял на умы европейцев и на их взгляды о России. Чего стоят высказывания: «Нужно жить в этой пустыне без покоя, в этой тюрьме без отдыха, которая именуется Россией, чтобы почувствовать всю свободу, предоставленную другим народам в других странах Европы, какой бы ни был принят там образ правления», «Если ваши дети вздумают роптать на Францию, прошу вас, воспользуйтесь моим рецептом, скажите им: поезжайте в Россию! Это путешествие полезно для любого европейца», «Рабы даже бранятся друг с другом вполголоса; право гневаться составляет здесь одну из привилегий власти». Для Кюстина первая и определяющая весь душевный склад русских черта — это рабство. Только французский путешественник, как пишет исследователь его книги К. Мяло, вкладывал в это понятие намного большее значение: «В Петербурге он видит, — или полагает, что видит — иное: рабство по призванию, рабство как наиболее естественное выражение духовного склада народа и всей страны». Не случайно его первой точкой в путешествии становится Петропавловская крепость. Для Кюстина Россия ‒ это тюрьма. Этот символ прошел через всю книгу французского литератора.
Теме рабства у Кюстина сопутствует, сплетаясь с ней, другая, ещё более древняя, тема мифологической, неземной стужи, которая сама по себе, своей жестокостью, гасит мысль и гнетет душу так, что «климат становится пособником тирании». Однако, стоит заметить, что Кюстин не был в России во время холодов, он прибыл в страну 10 июля 1839 года и пробыл четыре месяца. При этом французский путешественник все-таки продолжает миф этой стужи. «Во всех названных странах зима столь сурова, что восемь месяцев там стоит невыносимая стужа. В это время хоть лей на землю воду, грязи не будет, разве только если разведешь костер. Море здесь и весь Боспор Киммерийский замерзают, так что скифы, живущие по эту сторону пролива, выступают в поход по льду… Такие холода продолжаются в тех странах сплошь восемь месяцев, да и остальные четыре месяца не тепло». О суровом климате писал еще Ченслор: «Все там ездят на санях, и все их повозки такого вида; народ почти не знает других повозок вследствие чрезвычайной твердости земли, замерзающей зимой от холода. Последний в этой стране ужасен и достигает крайних размеров». Таким образом, на протяжении столетий и со времен появления заметок английского писателя на Западе утвердилось представление о «суровом холодном климате России».
Еще одним важным вопросом, которому уделяли внимание западные писатели, ‒ это религия московитов. В Британии церковь отличалась практичностью подходов, занимала прочные позиции в обществе, тесно сотрудничала с политиками, активно участвовала в светской жизни и воспитании подданных. Британские авторы анализируют историю «греческой» церкви, особенности церковной архитектуры и внешнего облика служителей русской православной церкви, содержание православного учения, отдельные обряды, роль духовенства в деле просвещения народа и др. Для этого сюжета в британских сочинениях характерны ярко выраженное чувство превосходства и негативная оценка роли православия. Авторы отличаются незначительным пониманием православных обычаев и традиций, часто смешивают представления, сложившиеся у них в результате наблюдений за православным и неправославным населением России. Так, характерными чертами верующего русского считаются слепая вера и отсутствие строгих религиозных принципов, отсутствие в повседневной религиозной практике книжно-письменной культуры, наличие в православной традиции множества языческих пережитков и др. Ченслор писал, что «русские соблюдают греческий закон с такими суеверными крайностями, о каких и не слыхано. В их церквах нет высеченных изображений, но только писанные, дабы не нарушать заповеди; но к своим писанным иконам они относятся с таким идолопоклонством, о каком в Англии и не слыхали. Они не поклоняются и не почитают никакой иконы, сделанной не в их стране… Все время, пока священник читает, народ сидит и люди болтают друг с другом. Но когда священник совершает службу, никто не сидит, но все гогочут и кланяются, как стадо гусей». Православное духовенство жестко критикуется, а единственным несомненным плюсом в глазах британцев является религиозная веротерпимость. Вера испокон веков была темой распрей и войн. И.А. Ильин утверждает, что именно это стало причиной неприязни Запада. Европейцы «понимают только то, что на них похоже, но и то искажая все на свой лад. Для них русское инородно, беспокойно, чуждо, странно, непривлекательно… Они горделиво смотрят на нас сверху вниз и считают нашу культуру или ничтожной, или каким-то большим и загадочным «недоразумением.
Изучению восприятия России на Западе посвящена статья В.П. Трыкова В.П. и А.Р. Ощепкова «Западная литературоведческая «Россика» XX-XXI веков: основные фигуры, тенденции и подходы». Здесь важно обратить внимание на один фрагмент их исследования, который касается анализа работы Ф.Д. Лиштенан «Миф о России, или Философский взгляд на вещи». Судя по статье В.П. Трыкова и А.Р. Ощепкова, Лиштенан уверяла, что на Западе существовало общество русофобов. Среди них, по ее словам, был французский астроном и путешественник Шапп дОтрош. В книге «Путешествие по Сибири» он неоднократно подчеркнул отсталость России и превосходство Европы, он осуждал русский народный характер, нравы, критиковал государственный строй. Понению Ф.Д. Лиштанен, «мы обязаны, появлением легенды о современной России, сотворенной в соответствии с некоей программой, неким планом… России, которой на самом деле не существовало». Изучив работы исследователей западноевропейской литературы, В.П. Трыков и А.Р. Ощепков пришли к выводу, что: «западное литературоведение зачастую выходит за рамки объективности при анализе дискурса о России, а работы, претендующие на научность, аналитичность, превращаются в новые мифологические конструкты». С этим согласен еще один ученый В.В. Шаповалов. В своей статье «Восприятие России на Западе: мифы и реальность» он проанализировал наиболее известные произведения о России таких авторов, как С. Герберштейн («Записки о Московии», 1517), А. Кампенезе («Письмо к Папе Клименту VII о делах Московии», 1528), Г. Штаден («Страна и правление московитов», 1576), Ш. Массон («Секретные записки о России времен царствования Екатерины II и Павла I»), баронесса Ж. де Сталь («Записки о России», 1812), и дал свою характеристику западного восприятия России: «Трудно отказать авторам в наблюдательности, в умении подметить разнообразные детали, в том числе важные и существенные… Эти произведения ничем принципиально не отличаются от множества этнографических этюдов, оставленных западными путешественниками периода великих географических открытий и посвященных ранее неизвестным Западу народам Америки, Африки, Востока». По мнению Шаповалова, о России существовал миф, который с каждыми публикуемыми заметками все больше укреплялся в глазах читателей. С этим согласна Т. Л. Лабутина, которая обвинила английских путешественников в том, что они намеренно уделяли недостаточно внимания русской культуре; именно этим, по ее мнению, объясняется формирование негативного восприятия России. Таким образом, подытоживая, можно констатировать, что начиная с середины XVI века и на протяжении нескольких столетий на Западе складывался определенный образ России. Появляются некоторые постоянные, фиксированные стереотипы, которые остаются неизменными. Россия ‒ это далекая, дикая страна с огромной территорией и суровым холодным климатом. Русский народ — варварский, нецивилизованный и способный привыкнуть ко всему. Из-за жесткой тирании русские чувствуют себя «врожденными рабами» без возможности свободно мыслить и высказывать свои позиции. Русские верят в язычество и занимаются идолопоклонничеством.
2. «Англичанка в России»: проблема авторства и структура книги
Полное название, изучаемой в данной работе, книги «Англичанка в России; Впечатления от общества и манер русских у себя дома». Произведение представляет собой анонимные путевые заметки, которые пишет гражданка Британской империи в 1854 году (точная дата публикации неизвестна и не установлена).
Если верить исследователю М. М. Окерблум, которая специализируется на изучении текстов британских писательниц и занимается их переизданием, то авторство «Англичанки в России» в разное время приписывали двум женщинам: Эндрю Нельсон и Софии Лэйн Пул. Разберем оба варианта.
София Лэйн Пул (1804‒1891) была автором книги «Англичанка в Египте» (1845). Судя по биографии Пул, она вместе с сыновьями приехала к своему брату, востоковеду Эдварду Уильяму Лэйну, в Египет в 1842 году. По данным Окерблум, они прожили там до 1849 года. А это время перекликается с тем, о котором повествуется в «Англичанке в России». Эта книга была издана в 1854 году женщиной, которая утверждает, что она прожила в России десять лет. Желание опубликовать эти заметки появилось из-за Крымской войны, которая началась в 1853 году. Как сказано в предисловии, книга должна была помочь англичанам лучше понять русских и сгладить обострившиеся из-за политического конфликта отношения. С учетом совпадения временного промежутка путешествия автора «Англичанки в Египте» и автора «Англичанки в России» можно предположить, что эти книги написал не один и тот же человек. Поэтому авторство Софии Лэйн Пул представляется сомнительным.
Английская писательница Эндрю Нельсон с большим основанием может претендовать на авторство «Англичанки в России». Ей принадлежит произведение «Крым: города, жители и их обычаи / Написанные женщиной с берегов Альмы» (1855). Если верить тексту, то Эндрю Нельсон в течение девяти лет жила в разных частях полуострова. Предисловие «Крыма» было написано в Лондоне в феврале 1855 года. Год публикации книги 1855 (точная дата неизвестна). Годом ранее вышла книга «Англичанка в России». Решение опубликовать текст сходно в обеих книгах: автор «Крыма» пишет по
«искренней просьбе большого круга друзей», которые «рекомендовали ей представить эти письменные замечания общественности». Этот же мотив побудил и автора «Англичанки» издать свои путевые заметки.
Структура книг также схожа: обе состоят из кратких предисловий, глав, которые предваряют краткие изложения их содержания, (к примеру, в
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
«Англичанке в России» перед началом главы указано то, о чем будет рассказываться: «Путешественники в России — Ложные впечатления — Цивилизация в царских владениях — Дороги общего пользования — Морозы и леса — Вологодская дорога — Бешеные лошади — Неровные дороги — Обручение крестьян — Аспект деревни — Цивилизация людей — Тщеславие русских — Провинциальные города — Церкви — Почтмейстеры — Ямщики или водители — Внешний вид крестьян — Их костюмы — Пересечение Двины — Радужная сцена — Деревенское кладбище» в «Крыму» тезисное описание выглядит следующим образом: «Симферополь — Татарское прошлое города — Евреи и греки — Современная часть — Бульвар — Собор — Изображения — Музыка — Греческое бюро похоронных услуг — Свадебная церемония — Двенадцатый день — Благословение воды — Мечети — Церкви — Синагоги — Залы собраний — Здание суда — Больницы — Рынок — Зимние мероприятия — Народы — Кладбища») и заключений. Кроме того, «Крым» написан в той же манере, что и «Англичанка в России». Текст представляет собой путевые заметки. Однако авторство Нельсон хоть и выглядит более правдоподобно, чем авторство Пул, тем не менее, окончательно не доказано. Здесь можно сразу предложить несколько опровержений. Автор «Крыма» утверждает, что она девять лет жила и путешествовала исключительно по Крыму. Автор «Англичанки» пишет о десяти годах, причем это годы проведенные не в городах Крыма. В книге «Англичанка в России» нет ни одного упоминания о полуострове и его жителях. При этом география путешествия намного обширней.
Еще одним спорным моментом является тот факт, что «Крым» и «Англичанка в России» печатались в разных издательствах. «Крым», как указано в тексте, публикует Шепард и Эллиот, а «Англичанку в России» Джон Мюррей. Соответственно, говорить с уверенностью о том, что Эндрю Нельсон могла написать эти две книги сложно. Нужен мотив, который бы побудил автора не подписывать свой текст. Если изучить тематику двух произведений, то можно найти объяснение причины нежелания разглашать свое авторство. В путевых заметках «Англичанка в России» много внимание уделено политической ситуации, как внешней, так и внутренней. В «Крыму» об этом не говорится. Кроме того, уже на первых страницах читателю рассказывается о том, что «в настоящее время правительство настроено крайне подозрительно и может признать преступником и отправить в Сибирь тех, кто абсолютно ничего не сделал, поэтому, чтобы перестраховаться, каждое из имен друзей было заменено на вымышленное». В силу подобного замечания мы можем предположить, что именно страх побудил автора не подписываться. Однако утверждать, что именно Эндрю Нельсон написала «Англичанку в России» нельзя. Ее авторство можно только предполагать.
Текст «Англичанки в России» адресован некому брату, чье имя также не называется. Жанр путевых заметок и адресат выбраны не случайно. Это сделано, чтобы убедить читателя в правдивости суждений, искренности и откровенности рассказчика. Автор «Англичанки» избирает повествовательную форму, сходную с той, в которой написана книга французского писателя А. де Кюстина «Россия в 1839 году». Кюстин так объяснял свою повествовательную технику: «Способ, который я употребляю для изображения местностей и описания характеров, кажется мне если не самым удачным для писателя, то по крайней мере самым удобным для читателя, которого я веду за собой, позволяя ему самостоятельно судить о ходе моих мыслей». Автор настаивает на том, что он описывал «увиденное по свежим следам»; и пересказывал «услышанное в течение дня вечером этого же дня». Поэтому все его записи предельно точны. Кюстин также утверждает, что он не собирался публиковать все свои записи. Однако потом свое мнение поменял, так как решил предоставить читателю всю правду о России. Такой же способ выбрала и автор «Англичанки». Только она настаивает, что первоначально в ее планы вообще не входило отдавать записи издателю. Она утверждает, что решение опубликовать текст пришло благодаря друзьям: «Нынешний интерес к этой нации, с которой англичане находятся в состоянии войны, вынудил послушать нескольких друзей. Они рекомендовали сейчас представить эти письменные замечания общественности». Стоит отметить, что в тот момент шла Крымская война, она началась в 1853 году. С одной стороны конфликта ‒ Российская империя, с другой ‒ коалиция Британской, Французской, Османской империй и Сардинского королевства.
В отличие от Кюстина, который пробыл в России несколько месяцев, англичанка, по ее утверждению, жила в нашей стране десять лет, поэтому ее книга с точки зрения объективного и взвешенного подхода представляет большую ценность.
К записям англичанки прилагаются иллюстрации. По утверждению писателя, они были сделаны в Лондоне Джоном Мюрреем в 1854 году. В предисловии коротко рассказывается о том, что цель записей ‒ правдиво описать русские нравы. «Следующие страницы содержат простой отчет о манере, обычаях и genre de vie chez eux (с франц. образу жизни у себя дома) народа, чьи привычки сравнительно мало известны английской нации», — декларирует рассказчица. Она обращается к своим соотечественникам и просит не судить ее строго за данное произведение. Она заигрывает с читателями говоря о том, что у нее нет никакого литературного таланта и она просто хотела достоверно изложить увиденное в России.
Описание десятилетней жизни англичанки в России поделено на двадцать глав. В каждой повествуется о том, что произвело на героиню наибольшее впечатление. Повествование идет от первого лица и начинается с прибытия рассказчика в страну. В каждой главе дается описание посещенных мест. Задача путешественницы, по ее словам, рассказать о том, что вызвало у нее эмоции и чувства. В связи с такой формой повествования рассказчица выбирает самые яркие аспекты жизни русских, колоритные детали и впечатляющие, порой шокирующие, истории.
В «Англичанке в России» героиня пытается сопоставить то, что она слышала о стране до начала своего путешествия, с тем, что увидела во время поездки. При этом она не боится амбивалентности своих суждений, вступает в отчаянные споры с собой, противоречит себе, не закончив одну тему, переходит к другой.
Образ рассказчицы остается для читателя загадкой. Во всей книге ни разу не упоминается ни ее имени, ни фамилии, нет никакой информации об ее прошлом. Героиня не раскрывает, что стало причиной такого длительного путешествия, она не говорит и о своих занятиях в Англии. Делать выводы можно только опираясь на некоторые скудные детали текста. Первое, что бросается в глаза ‒ это то, что героиня образована. Она знает три языка. Текст написан на английском, периодически в главах появляется французская речь:
«pour l’amour de Dieu,» (в переводе с фр. «ради бога»), «je n’avais pas de succ(в переводе с фр. «я не реализовала себя в мирской жизни, поэтому ушла в религию»). Также в тексте встречаются транслитерации: «tchtodelat?», «slavoBogen», «barishna», «matutchka», «yemstchick, «sudarina», «isvenete, venovat», «tchitvertack», «copecks», «blinnies», «isbas», «mujiks». Все значения слов героиня поясняет. К примеру, под «мужиками» она имеет в виду крестьян или молодых людей среднего возраста. Также она использует в тексте поговорки: «безделье — мать всех пороков», «откуда ветер подует, туда он и клонится». Рассказчица — обеспеченная и знатная женщина. Она останавливается у высоких чиновников и бывает в домах, куда приглашен сам император. Англичанка иногда упоминает о группе, с которой путешествует. Однако никак ее не описывает и абсолютно не раскрывает личностей попутчиков. Невозможно даже понять, сколько человек с ней путешествуют. При этом, как и в книге Кюстина, освещаются многие аспекты жизни. Путешественницу интересует, как страна, в целом, так и ее жители, их нравы, культура, быт. В отличие от книги «Россия в 1839 году» в заметках «Англичанка в России» большое внимание уделяется элементам одежды. Рассказчица ‒ женщина, поэтому этот факт не вызывает удивления. В этой книге, как и в книгах выходивших ранее, огромное значение уделено политическому устройству страны.
Героиня сопоставляет известные ее соотечественниками факты о России с полученными ею впечатлениями. Она изучает, как народ относится к императору. В большей степени, по ее словам, граждане боятся своего правителя. Они живут в системе жесткой цензуры, не говорят открыто о происходящем в мире: «за безобидное выражение человек будет нести ответственность, его могут объявить преступником и отправить в Сибирь». Находится ли повествователь в России с дипломатической целью — неизвестно. Это можно только предположить, так как крайне затруднительно представить, что в контексте тех обстоятельств обычная гражданка Британии могла отправиться в десятилетнее странствие по России и бывать в тех же местах, что и император. При этом путешественница настаивает на том, что хочет предоставить правдивую информацию. Если основываться на этом факте, то можно настаивать: цель поездки именно дипломатическая. Здесь можно также сослаться на высказывания Кюстина, который писал о том, что иностранцам было крайне сложно попасть в Россию.
Возраст рассказчика точно определить сложно, но судя по тексту и по ее высказываниям — это зрелая женщина, получившая хорошее образование, в ее мыслях нет юношеского максимализма, есть попытка оценивать все ситуации объективно. Представительниц слабого пола, которым меньше 30 лет, она не называет ровесницами, в тексте они названы девочками и девушками. Судя по тому, что путешественница общается с людьми в возрасте от тридцати до сорока пяти лет, можно предположить и ее возраст. Ей явно не больше сорока пяти.
Она активная, опытная женщина, ее интересует мода, культура, архитектура. Героиня много гуляет по городам, не жалуется на здоровье и обращает внимание на сильных красивых мужчин. Никаких упоминаний о муже и детях нет, возлюбленном тоже. Отсюда можно заключить, что англичанка свободная женщина. При этом любовная сюжетная линия не возникает. Таким образом автор пытается сосредоточить все внимание читателя на России и русских. Англичанка поднимает темы, которые так волнуют иностранцев: какая она — другая страна. Здесь путешественнику кажутся важными несколько моментов: природный колорит территорий страны, жизнь крепостных, их положения, подход к образованию, просвещению, религия и столичные нравы.
По книге «Англичанка в России» мы можем достаточно условно составить портрет рассказчицы. Это женщина старше тридцати лет, сложившаяся личность, образованная, не потерявшая интерес к мужчинам. При этом нет никаких гарантий, что автор текста передал главной героини свои личностные качества.
Личности двух возможных авторов книги «Англичанка в России», на которые в своем исследовании указывает М. М. Окерблум, легко поставить под сомнение. Документально подтверждено, что София Лэйн Пул в период написания «Англичанки в России» путешествовала по Египту вместе со своим братом востоковедом Эдвардом Уильямом Лэйном. В свою очередь нельзя утверждать, что Эндрю Нельсон могла быть автором изучаемой в данной работе книги. При детальном рассмотрении становится понятно, что Нельсон копирует стиль автора «Англичанки в России», который из -за освещения многих политических вопросов страны и страха быть за это наказанным предпочел анонимную публикацию. Если учитывать этот факт, то было бы крайне неосмотрительно спустя год печатать схожее по структуре произведение, открыв, таким образом, свою личность.
3. География России. Образ Петербурга
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Понять, действительно ли автор «Англичанки» был в России или перед нами искусная переработка рассказов и заметок других людей, крайне сложно. До сих пор остается неизвестным, кто именно написал эти заметки. Однако можно предположить, что автор все-таки был в России, он очень детально передаёт местный колорит, заставляет читателя разглядеть разные места России. В сравнении с книгой Р. Ченслора «Книга о великом и могущественном царе России и князе Московском» и Кюстина «Россия в 1839 году» география путешествия англичанки значительно шире. Ченслор в своей работе говорил практически только о Москве. Кюстин акцентировал внимание на Санкт- Петербурге и его окрестностях. Англичанка же захватила намного больше точек.
Путешествие героини начинается с Архангельской области. Первое, что она видит по прибытии в Россию — это реку Двину. «Вечер был прекрасный, закат великолепный! Небо и река, лес, далекий океан, и вся эта местность казалось, завернутой в поток малинового свечения». Больше всего ее впечатляет размах территории России. На это же обращает внимание Ченслор, говоря «о далеко простиравшихся вглубь землях»и Кюстин, автор другой книги о России, который, поражается еще и водным артериям: «ее бескрайняя водная гладь, неуловимо скользящая вдоль берегов, которые она освещает и оживляет своим блеском, потрясает мой ум, ибо здесь творение выдает изумительную мощь творца». Все вышеперечисленные иностранцы сравнивают свои страны и их «удушливые территории» с «бескрайней Россией». К примеру, Ченслор писа: «Сама Москва очень велика. Я считаю, что город в целом больше, чем Лондон с предместьями». Первоначально они видят в этом только плюсы, реагируют восторженно. Однако вскоре этот размах начинает пугать. Ж. де Сталь в книге «Десять лет изгнания» написала, что она, хотя и двигалась с большой быстротой, но ей казалось, что она стоит на месте: «настолько природа страны однообразна. Песчаные равнины, редкие березовые леса да крестьянские поселки… вот все, что встречается на пути. Меня охватил своего рода кошмар, который приходит иногда ночью, когда кажется, что делаешь шаги и в то же время не двигаешься с места». Англичанка вторит Ж. де Сталь. Ее смущает, что на протяжении сотни верст может не быть ничего, ни деревушки, никакого населенного пункта, а только полное запустение: «даже птицы покинули их и полетели в соседние окрестности города, чтобы найти там еду. Потому что их родной лес больше не может прокормить их. В лесу можно рассмотреть волка или лису, они либо прячутся среди кустов, либо настороженно сидят в стороне». Эти животные, как отмечает англичанка, по сути символизируют весь русский народ: жалкий, забитый, испуганный, прячущийся, боящийся высказаться.
Вроде территория большая, но люди здесь как в заточении. Таким образом, англичанка продолжает поддерживать мнение, которое высказал до нее Кюстин: «Империя эта при всей своей необъятности не что иное, как тюрьма, ключ от которой в руках у императора. Нужно жить в этой пустыне без покоя, в этой тюрьме без отдыха, которая именуется Россией, чтобы почувствовать всю свободу, предоставленную народам в других странах Европы, каков бы ни был принятый там образ правления…».
Россия — многонациональная страна. Одним из первых народов, с которым знакомится англичанка, было племя самодийцев. Она описывает их, как бедных людей, похожих на цыган и существующих благодаря попрошайничеству, продаже оленей, одежды, сделанной из их шкур, и необычных кукол. Конечно, здесь много внимание уделено образу местной жизни. Больше всего англичанке бросается в глаза «варварское начало». Она подмечает, что люди ходят в оленьих шкурах, что едят они, как дикари. Подобное впечатление произвели русские на Ченслора в 1553 году. Он называет их «русскими варварами», которые «пораженные странным видом и величиной его корабля (ибо здесь до того времени ничего подобного не видели), тотчас же обратились в бегство; он все же следовал за ними и наконец догнал их. Когда Ченслер подъехал к ним, рыбаки, помертвев от страха, пали перед ним ниц и собирались целовать его ноги». Дикое начало подмечает и англичанка, она подробно рассказывает, как убивают оленя, вырывают сердце и тут же на месте отрезают его по кусочку и съедают: «я уверена, что у этих людей принято, когда человек становится слишком старым и неспособным к своим повседневным занятиям, в обязанности старшего сына входит его убить и похоронить». Образ варварской страны героиня пока не разрушает, а, наоборот, все усерднее его подкрепляет своими доводами. В этом она подражает Ченслору, который писал «я видел как они едят соленые сельди и другие вонючие рыбы. Нельзя найти более вонючей и гнилой рыбы, а они с удовольствием едят ее, похваливая, что она здоровее всякой другой рыбы и свежего кушанья».
Подобно предшественникам, англичанка акцентирует внимание на религии. Она протестантка, и ее поражает, подход местных жителей к вероисповеданию. Рассказчица описывает храмы, церкви и удивляется тому, что встреченные ей люди верят в тот факт, что за ними наблюдает с неба:
«Смотрите! Это русские боги, но наш (поднимает руку к небу) больше; Он живет там». И такая вера не находит у англичанки оправдания.
Именно угнетенность и убогость заставляет рассказчицу жалеть русских. Не только люди производят на нее такое впечатление, но и сама обстановка местной жизни. Пока она пребывает на Севере и в глубинке, пока она не доезжает до Санкт-Петербурга и Москвы, ей сложно разглядеть хоть какие-то приятные взору постройки: «единственные здания, которые выглядели сносно, были (как это часто бывает в российских провинциальных городах) правительственными учреждениями, гимназиями и церквями. Более убогого места с таким говорящим названием (это об Архангельске) представить невозможно; но мы утешали себя тем, что нам не надо надолго оставаться в нем, всего на пару месяцев максимум». И англичанка, и Кюстин сетуют на климат. Он описывается, как суровый, а постоянная зима и холод заставляет мечтать рассказчицу о своих краях: «Когда мы поехали в Санкт-Петербург, мы провели тридцать шесть часов посреди Валдайских холмов. Температура была минус двадцать восемь градусов. У нас не было ни еды, ни воды. Некоторых из пассажиров третьего класса переносили в вагоны первого, чтобы они не замерзли до смерти; у одной бедной крестьянки из -за этого прямо на руках умер ребенок. Некоторые пассажиры (один из них офицер) пали в обморок».
Помимо климата англичанка негодует из-за отсутствия каких-либо развлечений. Она, судя по тексту, привыкла бывать в свете, а все места, которые она посещает до прибытия в Санкт-Петербург и Москву, не отличаются богатым выбором досуга. Из-за этого, по ее мнению, у русских в основном два развлечения: это ходить в Церковь или пьянствовать.
Постепенно героиня начинает разграничивать территорию России. Рассказчик делит страну фактически на две части. Первая — Москва и Санкт-Петербург. Вторая — все остальные города.
Главная мысль заключается в том, что между столицами и другими краями России существует огромная разница. В частности, это касается невозможности добраться из одной точки в другую. В дорогах, по мнению героини, вся причина отставания: «Москва и Санкт-Петербург безусловно города прекрасные. Москву можно рассматривать, как истинную российскую столицу, Санкт-Петербург — как красивый город, так похожий на другие выдающиеся европейские города… Замечу, что в стране действительно нет дорог, за исключением двух: благодаря одной можно добраться из Москвы в Санкт-Петербург, а другая ведет из Санкт-Петербурга в Варшаву… В остальном маршрут лежит через необъятные равнины, бесконечные болотистые места, через леса на Севере и степи на Юге». В качестве примера можно привести также поездку героини из Архангельска в Вологду. Весь север России характеризуется, как многокилометровая пустыня. На протяжении всей поездки она сталкивается с тем, что ей приходится постоянно останавливаться из -за невозможности проехать. Когда повозка застревает, крестьяне вынуждены толкать ее. Все провинциальные города похожи друг на друга и находятся в жалком состоянии. Описываются грязные и полуразрушенные дома, у которых нет окон.
Иначе описан Санкт-Петербург. Там, в отличие от других городов, она открывает для себя городскую архитектуру. «Я была очень разочарована моим первым знакомством с Санкт-Петербургом. Из различных источников, я так много прочитала о его величии, что, конечно, ожидала увидеть нечто грандиозное», — так начинает автор шестую главу. Англичанка утверждает то, что за полчаса можно объехать все лучшие места в городе. По ее мнению, все памятники архитектуры находятся в одном районе. При этом она утрирует и утверждает, что они сделаны из кирпича и штукатурки: «Я не отрицаю, что такой подход на первый взгляд прекрасен, он создает эффект великолепного ансамбля; но, как и все русское, за эффектным фасадом скрывается только то, что вкладывается».
Такая реплика дает читателю возможность понять не только отношение автора к увиденным городским объектам, здесь раскрываются ее истинные чувства к русским. У Готье знакомство с Санкт-Петербургом вызывает другие чувства: «В глубине площади величественно вставал гигантский силуэт Исаакиевского собора с золотым куполом, тиарой из колонн, четырьмя колоннами и восьмиколонным фасадом. На ту же площадь выходила параллельная набережной улица, где на порфировых колоннах бронзовые статуи — крылатые женские фигуры, символизирующие победоносную славу — несли в руках пальмовые ветви. Все, что я, пораженный новыми городскими перспективами, смутно и наскоро заметил при быстрой езде, составило в моей голове чудесный ансамбль прекрасного вавилонского города».
Образ Санкт-Петербурга повествователь раскрывает через подробное описание достопримечательностей. Автор «Англичанки», в отличие от Кюстина, который также огромное внимание уделяет городским памятникам, пытается воссоздать на бумаге маршрут своих прогулок. Англичанка рассказывает о здании Главного Адмиралтейства, Зимнем Дворце, Александровской колонне, сквере Адмиралтейства и памятнике Петру I.
«Позади статуи находится Исаакиевский Собор, еще не законченный, на вид это здание тяжелое, выполненное из темного гранита, с позолоченными куполами и крестами, каждый угол украшают четыре смешные на вид маленькие башни. Некоторые утверждают, что купола и главки покрыты тонкими листами из чистого золота, толщиной в дукат; но это совершенно не так; они всего лишь позолочены. Интерьер находится в недостроенном состоянии, но вскоре он будет отделан богатой мозаикой».
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
И опять-таки в этой реплике прослеживается, что англичанка видит, как она это называет «эффектную картинку», по сути яркую обертку, за которой ничего нет. Между тем, пользуясь функциями экфрасиса англичанка не уделяет внимание причинам создания того или иного памятника, не затрагивает исторические аспекты. То есть у читателя действительно остается только внешний «оберточный» образ. Рисуя визуально, к примеру, Александровскую колонну, невозможно прочувствовать значимость ее создания. Это сооружение олицетворяет уважение, память и дань русского народа тем, кто погиб в войне с Наполеоном. Согласно Энциклопедическому словарю Брокгауза и Ефрона, Александровская колонна — самый высокий монумент в мире, выполненный из цельного гранита и третья по высоте из всех подобных сооружений — после Колонны Великой Армии в Булонь-сюр-Мер и Трафальгарской (колонны Нельсона) в Лондоне.Однако об этом нет упоминания в заметках англичанки. То есть, в отличие от разнопланового изучения русского народа и серьезного подхода в данном вопросе, автор описывает город не так глубоко. Она подмечает множество минусов: «Асфальт в Санкт-Петербурге абсолютно отвратительный, и только две или три улицы освещены». В разговоре с одним русским автор узнала, что полиция вместо трех фитилей использует только два, а полученную разницу, которая выражается в хороших деньгах, оставляет себе: «в конце года они умудряются извлечь серьезную прибыль». В своих записях англичанка рассказывает и о том, что представляют собой музеи. Она посещает Эрмитаж и Музей антропологии и этнографии имени Петра Великого Российской академии наук (Кунсткамеру). Автор сухо излагает, какие экспонаты ей удалось увидеть. Лишь изредка она делится любопытными деталями и своими эмоциями. Большинство экспонатов Кунсткамеры и других музеев не соответствуют ее ожиданиям: «Я видела здесь картину Брюллова «Последний день Помпеи», но, она, конечно, не оправдала моих ожиданий. Видимо потому что ее сильно хвалили мои друзья. Вообще русские хвастаются, что Брюллов был первым художником в Европе, но в России все «первое», только по их собственным подсчетам». Многие выводы англичанки до этого и после подтверждают теорию о том, что автор через рассказчика делится личным опытом, а не чужим, переработанным.
Англичанка знакомится с Санкт-Петербургом не только во время прогулок и посещения музеев, она ходит на балы, концерты, маскарады, оценивает оперу и театральные постановки. Конечно, атмосфера Санкт- Петербурга, как и любого другого города, передается и через людей, чьи профессии ей не знакомы. К примеру, она с особыми чувствами описывает, кто такой дворник. И здесь читатель замечает, что англичанку он действительно вдохновляет. Она пытается подробно рассказать своим соотечественникам, что это за профессия. Она заверяет, что именно дворник — настоящий полицейский, и никто другой. В его обязанности входит многое: каждый день он работает с семи утра и до семи вечера, убирает с крыш снег, наводит порядок во дворе, носит воду. Ночью он выходит к воротам и присматривает за домом. Автор не понимает, когда дворники спят и как они работают зимой. Хотя, по утверждению рассказчика, на этот случай у русских всегда есть чай и водка, которая их согревает.
Если дворником она восторгается, то представителем другой профессии нет. В частности, это касается людей, которые работают будочниками. Для современного читателя эта профессия уже в прошлом. Но искать его описания в источниках нет необходимости, так как англичанка довольно детально разъясняет для своих соотечественников, кто такие будочники. По ее словам, это обычные полицейские, которые следят за порядком, но только из будок. По одному встреченному будочнику (как дворнику) она судит всех представителей профессии. Будочники для нее олицетворение зла из-за того, что один такой убил маленькую девочку ради одного рубля.
Такую же антипатию вызывают у англичанки и другие полицейские Санкт-Петербурга. Она становится свидетелем сцены, которая происходит на набережной Невы. Когда англичанка гуляла по городу, она увидела толпу народа, который смотрел вниз в воду. Здесь важно проследить разговор англичанки с одной из присутствующих. На вопрос что случилось, горожанка ответила:
«-Мадам, это всего лишь человек провалился под лед. Вот и все.
-Но почему его никто не вытаскивает? Никто не должен ничего делать до приезда полиции. Это их дело. Боже мой! Бедный мужчина тем временем может утонуть Что делать? — пожимая плечами, отвечает продавец»
Как утверждает автор, пока на место прибыла полиция, мужчина утонул. А причина тому в абсурдности русских законов. Еще одно правило также вызывает негодование у героини. Она утверждает, что любой человек, который найдет труп и заявит о нем, обязательно будет задержан до тех пор, пока не найдется настоящий преступник. Из-за этого, по мнению повествователя, многие бояться заявлять в полицию. Так поступил и ее знакомый англичанин, потому что испугался: «Кто может сказать, сколько злых дел творится между закатом и восходом солнца, долгой зимней ночью в это мрачной столице, или сколько убитых проплыли под тяжелыми плитами льда, безмолвно следуя по своему страшному пути в сторону залива! Увы! Кто знает правду, неоднократно заверяли меня, что многие, очень многие».
Подводя итоги, можно сказать следующее: за время пребывания в Петербурге у англичанки складывается определенный образ города. Первый и важный момент, что архитектура, музеи, театры и городская среда ее не впечатляют. Англичанка расставляет акценты только на ярких для нее деталях, что в общем-то свойственно каждому человеку. При этом все лучшее, что она видит обычно не связано с русскими корнями. Образ города в ее восприятии приобретает заметные негативные коннотации. Если описываются памятники, то подчеркивается, что сделаны они «плохо», если рассказывается о музеях, то желания попасть, туда не появляется. Все лучшее, по мнению автора, произведено не в России. Единственное, о чем положительно отзывается англичанка — это одна и единственная увиденная ей пьеса Гоголя «Ревизор». И это вполне объяснимо, автор не шутит над русским народом, он рисует русскую национальную действительность. Его образы русских близки англичанке. Она именно такими и видит их, о чем делится с читателем.
Автор «Англичанки в России» во многом чувствует город не только благодаря прогулкам, анализу образа жизни, конечно, ее главная цель понять русских, узнать их характер, именно поэтому она сосредоточила свое внимание на типичных жителях Санкт-Петербурга. Здесь ее внимание сфокусировано на людях, которые постоянно бывают на улицах в силу профессии. Так, с точки зрения автора, можно понять городскую среду. Из всех встречных англичанка отзывается положительно исключительно о дворниках. Судит она по одному человеку, который преданно выполнял свою работу. Также субъективно автор подходит к изучению людей других профессий. Более того, уже при знакомстве она практически не дает своим vis-a-vis шанса произвести положительное впечатление. Отсюда, за редким исключением, все увиденное предстает перед читателем не с лучшей стороны. В Санкт-Петербурге англичанка цепляется за привычные европейские образы, элементы архитектуры, заимствованные у Запада. Ей тяжело разглядеть и тем более принять любые детали русского и самобытного.
Рассказчику Россия кажется безграничной, безлюдной и пугающе одинокой. Причем люди, встречающиеся на пути, ассоциируются со зверями, живущими хоть и на большой территории, но как в тюрьме. Таким образом она подтверждает слова других исследователей России: Кюстина, Ченслора, Ж. де Сталь и др.
Рассказчица делит территориально Россию на две части: Москва и Санкт-Петербург и вся остальная страна, «где у людей нет никакой культурной жизни».
4. Русский характер
География путешествия героини книги «Англичанка в России» обширна. Соответственно, встречаемые ей народы абсолютно разные. Их характеры тоже. Рассказчик не навешивает ярлыки и старается узнать русских. Она общается с людьми разного происхождения, статуса, сословия и достатка.
По мнению англичанки, от условий, в которых живут народы, зависит и их характер. Суровая зима заставляет жителей России быть сильными. Им необходимо приспосабливаться к низким температурам. В этом англичанка полностью поддерживает теорию Шарля Луи де Монтескье, который из особенностей трех климатических поясов земной поверхности выводил нравы. По его версии поясов три: северный, южный, умеренный. Самым благоприятным для развития общества Монтескье считал северный пояс. «В северных странах, организм здоровый, крепко сложенный, но неуклюжий, находит удовольствие во всякой деятельности…». Там живут люди, «у которыхмало пороков, не мало добродетелей и много искренности и прямодушия».
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Однако в дальнейшем мнение англичанки не совпадает с мнением Монтескье. Он утверждал, что «малодушие народов жаркого климата почти всегда приводило их к рабству, между тем как мужество народов холодного климата удерживало их в свободном состоянии». Англичанка же говорит прямо противоположное. Она считает, что несмотря на сильный характер, люди в России не свободны. Ее позиция во многом связана с существованием крепостного права.
Во время непрерывного десятилетнего путешествия англичанки по России оно еще существовало. Его отменили только в 1861 году. В Англии же это случилось значительно раньше. Уже к концу 15 века там произошло освобождение крестьян от личной крепостной зависимости.
Героиня пытается передать соотечественникам все тяготы крепостных от этого бремени. Одна яркая история следует за другой. Англичанка рассказывает, к примеру, о правилах заключения браков, которые могут осуществиться лишь с разрешения хозяев. Если крепостная из одного имения хочет выйти замуж за крепостного из другого, она автоматически станет крепостной в имении мужа. Это зачастую не нравится хозяевам и они не готовы пойти на такой шаг. Вот что рассказывает одна женщина героине: «У меня никогда не будет еще одной такой служанки, которая бы так хорошо меня обслуживала; кроме того я специально отправляла ее заниматься у Соловьева, одного из лучших портных в Санкт-Петербурге и заплатила за эти уроки хорошие деньги, если я позволю ей выйти замуж, мне придется насовсем отказаться от ее услуг.
Большинство помещиков, по мнению героини, относятся к крестьянам, как к животным. « «Наши крестьяне», — как рассказал мне один русский, — «не что иное, как звери: единственная вещь, которая заставляет их что-либо понять, это оплеухи»». Англичанка приводит различные примеры скотского отношения к крестьянам. Вспоминает историю, которая произошла в культурной столице: у служанок одной светской дамы были очень красивые и длинные волосы. А так как она не могла расплатиться за свой проигрыш, она отправила их к парикмахеру, чтобы им состригли их косы. Продажа волос позволила ей отдать долг. Однако сильно остриженные волосы — это показатель аморального образа жизни, они служат поводом для насмешек и издевательств. Можно легко представить, как стали относиться к этим девушкам». книга рабство дискурс патриотизм «положение здешнего крестьянства куда лучше состояния этого класса в Ирландии». Кокрейн отмечал, что в России «изобилие продуктов, они хороши и дешевы», а также «огромные стада» в обычных деревнях. Англичанка же кардинально не согласна с этим. Она утверждала, что даже буханка хлеба делала простой люд счастливым: «У меня есть жена и двое детей, у нас есть много черного хлеба с солью и очень часто бывают щи. О чем еще можно мечтать?».
Однако если в теме сытости крестьян европейцы расходятся в своих суждениях, то их мнения насчет отношений между крепостными и помещиками сходятся. Западные путешественники в своих заметках писали о жестоком обращении и это несмотря на указы правителей России. Екатерина II в 1775 году уполномочила своих генерал-губернаторов преследовать помещиков за жестокое обращение с крестьянами вплоть до конфискации имений и передачи их в управление опекунским советам. Александр I в 1817 г. указал за произвол помещиков предавать их суду и брать имения под опеку казны. Также известно, что за период с 1834 по 1845 годы царское правительство привлекло к суду 2838 дворян и осудило из них 630 человек. Но с учетом количества населения эта цифра, конечно, мала. Англичанка знала обо всех этих положениях, но во время своего путешествия столкнулась с вопиющими для нее событиями. Однажды, как утверждается, она застала хозяйку, которая избивала своего садовника: «мужчина шел вперед, потупив взгляд, как большой ребенок и периодически восклицал: «Извините, матушка, извините, я виноват». Что касается женщины, то при взгляде на нее было понятно, что она находится в гневном состоянии, в бешенстве. Мне почти не верилось, что это был тот же человек, которого я видела почти десять минут назад в гостиной.
Тогда она поразила всех своим гостеприимством, дружелюбием и вежливостью». В большинстве подобных ситуаций крестьяне просто терпели, редко некоторым из них удавалось найти деньги и поехать к Царю, чтобы просить его о помощи, а если доезжали и их данные подтверждались, то помещиков и помещиц отправляли на каторгу. Но чаще происходило по- другому. Крестьянам не хватало денег на поездку, они не выдерживали и шли на преступления. Одно из них совершил отец девушки, над которой издевался хозяин. Когда он пошел в лес, крестьянин отправился следом и зарубил его топором. При этом он никуда не сбежал, выследить его не составило труда, поэтому в скором времени он был сослан в Сибирь: «Я слышала множество подобных примеров, они показывают что даже приравненные к пыли крепостные в России, не всегда могут просто корчиться, когда их топчут, словно червей, а начинают мстить».
Другую историю повествователь услышала от гражданки Швейцарии, которая работала в одном большом поместье гувернанткой. Она занималась воспитанием троих детей. «Однажды утром она пошла к своим воспитанникам, они были уже одеты и как обычно завтракали. Своих слуг они видели чаще, чем маму и папу, поэтому их отсутствия они не заметили. У них даже не было оснований подумать, что могло произойти что-то экстраординарное. Но спустя какое-то время, они все-таки начали спрашивать, почему в комнате родителей так тихо. Слуги тоже стали удивляться и опасаться не случилось ли что-то серьезное, тогда швейцарка пошла к ним. Постучавшись несколько раз и не получив никакого ответа, она решила войти так. К своему непостижимому ужасу и тревоге, она увидела на кровати тела женщины и мужчины, рядом с ними лежали их головы». При дальнейшем расследовании выяснилось, что эта пара жестоко обращалась с крепостными, и они не выдержав, такого отношения решили их казнить. О таких расправах писал еще Д. Флетчер: «Я не хочу говорить о странных убийствах и других жестокостях, какие у них случаются. Едва ли кто поверит, что подобные злодейства могли происходить между людьми, особенно между такими, которые называют себя христианами».
Большинство исследователей склонялись к мнению, что русские терпели издевательства над собой в силу сложившихся обстоятельств. Изучением этого вопроса занимался Абрам Рейтбрат в своей работе «Риторические стратегии оправдания крепостного права в России в первой половине XIX века». В первую очередь, как утверждает исследователь, большинство поддерживали крепостное право и позиционировали его как благое дело. Такая пропаганда шла повсеместно. Зачастую это было связано с тем, что многие просветители боялись революции. К примеру, П.Д. Киселев в работе «О постепенном уничтожении рабства в России» выражал опасения народных восстаний: «свобода может стать источником буйства». Аналогичный характер имело
«Предположение о удобнейшем и безопаснейшем способе даровать свободу крепостным земледельцам в Великороссии» А.Ф. Малиновского, написанное по указанию А.А. Аракчеева. Автор утверждал, что «привычка превратила состояние и тех, и других [помещиков и крестьян] в природное. <…> За добрым помещиком они рады век вековать. Поистине между сими земледельцами и помещиком существует издавна такая же связь, какая бывает в большой семье между отцом и детьми. Разрушать ее, как для тех, так и для других, вредно».
Англичанка преподносит крепостных совсем иначе: при их угнетенном состоянии они заставляют ее восхищаться. По мнению рассказчицы, они способны построить дом с помощью одного инструмента, считает их талантливыми и уверена, что в России все делается для того, чтобы не давать им возможности развиваться. Их невежество, по мнению повествователя, равнозначно суевериям. В силу необразованности крестьяне верят в сверхъестественное: «если вина стало меньше или исчез сахар, это, конечно, сделали не Гриша или Маруся, это все дело рук Домового». Повествователь утверждает, что от своих древних предков они мало чем отличаются. Такие же суеверные не только крестьяне, это касается и высших классов: «ни один истинный русский никогда не подумает отправиться в путешествие в Понедельник», «если заяц перебежал дорогу, или если человек встретил священника, то это предвестники несчастья, которые можно избежать только тремя плевками через правое плечо».
Крестьяне описываются, как очень трудолюбивые, выносливые, работающие днями напролет людьми, англичанка преподносит их как крайне благодарных, сочувствующих. Некоторые в ее рассказах даже чересчур смышленые. «У моих друзей из Москвы был один знакомый — старый и крайне состоятельный дворянин, который был одержим мечтой стать величайшим гурманом в России… Он только и делал, что грезил супами, фрикасе и паштетами… Всякий раз, когда он приглашал к себе, мы были уверены, он хочет рассказать о своем гениальном открытии какого-то нового сочетания. Казалось, будто для него это также значимо, как победа Наполеона при Аустерлице или как открытие теории гравитации Ньютона. Этот дворянин достиг невероятно высокого уровня жизни, его размеры были настолько большие, что он не влезал в карету. Для того, чтобы он мог туда сесть, дверь пришлось вырезать по всей ширине повозки. Глаза его практически утопали в жире щек, толстые губы и весь его тяжелый вид показывали, насколько он удовлетворен от своего любимого порока». Ради исполнения своих желаний и в надежде освоить новые рецепты дворянин решил отправить своих слуг в разные кулинарные столицы: в Вену, Париж, Лондон и Неаполь. Они должны были там обучиться и вернуться. Один из слуг жил в Париже три года и в честь его возвращения дворянин собрался устроить роскошный ужин. Он надеялся представить гостям французские изыски. Однако накануне, за один день, до назначенной даты, ему пришло письмо, в котором крестьянин благодарил своего хозяина за возможность начать новую жизнь во Франции. Слуга объяснял, что он не вернется, что собирается жениться и останется там. Рассказчик преподносит эту историю в саркастической форме и смеется над этим дворянином: «Я не знаю, что произошло с тремя другими слугами, но надеюсь, что все они последовали этому похвальному плану».
Мнение насчет крепостного права у рассказчика категоричное: «описывая характер людей, я оставляю читателя самого делать выводы из всего выше следующего. Никто не отрицает, что у русских добрые и прекрасные сердца, это подтвердят все, кто когда-либо жил среди них. Но дьявольская система правления оставила свой след на этих достойных людях. Правда под таким гнетом рабства любой народ бы изменился, и люди бы стали подлыми, трусливыми и хитрыми. Негостеприимные берега и суровый климат этой дикой страны компенсирует душевная теплота людей. У человека, который когда-то жил на заснеженных равнинах в России, именно она пробуждает интерес и оставляет очаровательные воспоминания. В России и русских многое можно полюбить, есть то, что достойно уважения и даже восхищения. Если эта рукопись в какое-либо время попадет в руки моих друзей, я прошу их не обращать внимания на некоторые моменты. Когда я пишу о чем-то плохом, я обязательно отмечаю что-то хорошее. У меня никогда не было никакого злого умысла и величайшим доказательством этого служит моя привязанность к ним, искреннее сожаление, с которым я прощалась с российскими берегами навсегда, Я с нетерпением жду, когда изменится система управления, когда не станет рабства, народ перестанет страдать и пойдет по пути свободных и просвещенных обществ».
По мнению Рейтблата, изменение образа крестьянина в культуре, а затем и социальные сдвиги в стране вскоре произошли. Это случилось уже после возвращения англичанки на Родину, то есть после Крымской войны. А доказательством этому служит отмена крепостного права в 1861 году. Можно сделать вывод, что англичанка, как и ее предшественники, увидела угнетенный своими помещиками народ, который выживал в условиях сурового климата и голодного времени. Однако англичанка рассмотрела и то, на что не обратили внимания другие авторы. В своих заметках она показала этих людей сильными,выносливыми и благодарными. Автор отметила их находчивость. Это проявилось в истории побега крепостных. Таким образом рассказчица позволила читателю взглянуть на русский народ совсем под другим углом зрения, не только пожалеть, посочувствовать, но и удивиться и даже посмеяться. Этот ход дает надежду на благополучное будущее, на возможность выбраться из беспросветного, по мнению большинства, рабства русских.
5. Общественная жизнь России
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
В книге «Англичанка в России» показано, как живут обычные люди в разных городах России. По мнению рассказчицы, большинство сельских крестьян привыкло к постоянному голоду, недоеданию и гнету со стороны их хозяев. При этом они остаются благородными в отличие от городских жителей. Представители рабочего класса, которые встречаются англичанке в Санкт- Петербурге и Москве живут только жаждой наживы: «Чужестранец гуляя по улицам Санкт-Петербурга и понимающий местную речь, не может не заметить, что общей темой для разговоров среди низших классов становятся деньги; едва ли один проходит не говоря четвертак, гривенник, рубль. Ни в одной стране больше нет такой жажды наживы. Только и разговоров, что о серебре, при слове о котором у русских начинают гореть глаза. Он готов на все, чтобы получить его. Копейки и выпивка — вот два величайших порока русского человека». Сама англичанка становится свидетелем множества ситуаций, когда один пытается обмануть другого. Например, такой случай происходит во время ее прогулки. В тот момент некая иностранка хотела купить французские ленты. Сначала продавец долго уговаривал женщину купить его товар, но покупательницу не устраивала цена. Потом он все-таки сбросил цену, но попытался ее обсчитать. О таком подходе торговцев писал еще австриец Сигизмунд фон Герберштейн, который в 1517 и 1526 году посещал Россию с дипломатическими миссиями: «Они ведут торговлю с величайшим лукавством и обманом. Покупая иностранные товары, они всегда понижают их цену наполовину. Иностранцам они все продают дороже». Об этом писал также Ченслор: «Русские по природе очень склонны к обману; сдерживают их только сильные побои».
При этом англичанка в отличие от предшественника не осуждает таких людей. Она уверена, что на подобные поступки русских толкают тяжелая жизненная ситуация. И если человек хочет хоть как-то вылезти из ямы, то ему приходится или обманывать или воровать. Англичанка даже разбирается в корнях коррупции в России: «Взяточничество практикуется повсюду. Несомненно, среди служащих, встречаются и честные люди, но они, как правило, так нищенствуют, что на самом деле их соблазн должен быть почти непреодолимым. Их зарплата от правительства настолько мала, что они едва ли могут позволить себе покупку обуви и перчаток; так что, чтобы выглядеть подобающе, они должны раздобыть деньги раздобыть каким-то другим образом». Данными высказываниями англичанка вторит французскому послу барону де Баранту, который также останавливался на этой теме. Взятки в России, по его словам, — явление до такой степени привычное, что когда судьям увеличили жалованье, они ровно во столько же раз увеличили размер взяток.
Наиболее правдиво данное явление общественной жизни, по мнению англичанки, отображено у Гоголя. Рассказчица побывала на постановке «Ревизор», когда была в Санкт-Петербурге. Это произведение привело ее в восторг. Конечно, она акцентирует внимание, как на игре актеров, так и на главных темах, которые отображены в «Ревизоре», а это смех автора над чиновничьим произволом, его волнения насчет проблем государственной власти, судопроизводства, образования, медицины. Вдохновленная новаторским подходом Гоголя, англичанка пытается также захватить различные явления общественной жизни. Она пытается над ними смеяться, но это выходит неловко. Если первоначально рассказчица пытается строить повествование об этих темах в саркастической форме, то потом ее высказывания становятся совсем другими. Она не может смеяться, как Гоголь, она может только жалеть. Для нее все русские — это бедные люди, на которых так пагубно отразилась внутренняя политика государства.
Взяточничество ‒ одно из тех явлений, на котором останавливали свое внимание многие писатели и иностранцы. Наряду с этой проблемой в глаза англичанке бросилось пьянство. О нем многое было сказано еще до нее. Флетчер писал: «Несчастные работники и ремесленники часто тратят в кабаках все, что должны были бы принести своим женам и детям; часто можно видеть, как они пропивают даже одежду и остаются абсолютно голыми». Саксонский ученый Адам Олеарий, посетивший Россию в первой половине XVII в., отмечал, что «русские преданы пьянству более всякого другого народа в мире… Порок пьянства одинаково распространен у русского народа во всех сословиях, между мужчинами и женщинами, старыми и маленькими, духовными и светскими, выше и ниже, до такой степени, что вид пьяного человека, который валяется в луже — здесь явление обычное».
Поиском причин такого явления озадачивался Кюстин. Он был уверен, что пьянство помогает русским забыть о проблемах: «Величайшее удовольствие русских — пьянство, другими словами — забвение. Несчастные люди! Им нужно бредить, чтобы быть счастливыми… Россия, думается мне, единственная страна, где люди не имеют понятия об истинном счастье. Во Франции мы тоже не чувствуем себя счастливыми, но мы знаем, что счастье зависит от нас самих; в России оно невозможно». Англичанка, подобно французскому путешественнику, пытается разглядеть истинные причины этой пагубной привычки. Она уверена, что пьянство в России — дело рук государственных деятелей, впрочем, как и взяточничество. Как утверждает англичанка, государство спаивает народ, чтобы закрыть ему глаза и избежать революции. От всеобщего алкоголизма в стране не происходит волнений, так как все мысли народа сконцентрированы на алкоголе и его покупке, а после мысли и вовсе нет — из-за пьянящего дурмана. Плюсом к этому является доход, который идет от продажи спиртных напитков в казну. Отсюда, как утверждается, появляется доступ к более легкому управлению массами.
Своими пассажами англичанка пытается объяснить причины таких явлений общественной жизни, как взяточничество и пьянство. Тут она не развенчивает существующие стереотипы, дополняет слова предшественников, но не ограничивается констатацией фактов. Англичанка смотрит на эти явления глубже, анализирует причины, истоки, пытается разобраться в их природе. Она, в отличие от предшественников, не утверждает, что у русских алкоголизм в крови. Рассказчица видит питейные заведения, кабаки, двери в которые открыты и днем и ночью. При этом англичанка оказывается права и в своих суждениях касаемо революции. Она утверждала, что стоит русским перестать пить, как они взбунтуются против правителей. Так и произошло. Уже после возвращения рассказчицы в Британию, в 1858 — 1859 годах в России возникло мощное трезвенническое движение. В июле 1859 года Святейший Синод вынес решение, в котором обязал «священнослужителей содействовать возникновению в городских и сельских сословиях благой решимости воздержания от употребления вина». Сотни тысяч людей, в каких-нибудь пять- шесть месяцев, без всяких предварительных возбуждений и прокламаций, в разных концах обширного царства отказались от водки. Дальше предсказания англичанки сбываются: сначала крепостные становятся вольными, а потом всю страну охватывают волнения, которые нарастают с каждым годом все больше и больше и в итоге приводят в 1905 году к революции.
6. Образование, просвещение и религиозная жизнь в России
Огромное внимание автор книги «Англичанка в России» уделяет проблемам образования в стране. Здесь стоит обратить внимание на действия императора Николая I в данном вопросе. Согласно Платонову и его учебнику по русской истории меры в области народного просвещения были двойственными.Он пишет, что «с одной стороны, очевидны были заботы о распространении образования в государстве; с другой же стороны, заметен был страх перед просвещением и старания о том, чтобы оно не стало проводником революционных идей в обществе». Также по мысли министра народного просвещения графа С. С. Уварова, среднее образование, даваемое гимназиями, должно было составлять удел лишь высших сословий и предназначалось для детей дворян и чиновников. Правительство опасалось, что учебные заведения станут источником вредных политических влияний. К примеру, при Николае I была создана собственная его императорского величества канцелярия. Она стояла над Сенатом, Государственным советом, министрами. У жандармов канцелярии были огромные полномочия. В их обязанности входило «искоренять любое вольнодумие и революционные идеи». Агенты III отделения были внедрены почти во все сферы жизни общества. Первым руководителем III отделения был назначен граф А.Х. Бенкендорф, ставший символом эпохи. В стране сложилась атмосфера подозрительности, доносительства, тотального сыска. Россия официально стала полицейским государством. Созданная при Николае I в 1826 г. политическая полиция стала одним из ведущих государственных органов на протяжении столетия и просуществовала до 1917 г.»
Еще одним шагом, который сделал император, было введение нового Университетского устава. В результате образование стало подчиняться государству, соответственно, образовательные программы очищались от вольнодумных идей, а сами университеты фактически переходили на казарменное положение.
Как пишет Платонов, «университеты подверглись чрезвычайным ограничениям и исключительному надзору. Преподавание философии было упразднено; посылка за границу молодых людей для подготовления к профессуре прекращена; число студентов ограничено для каждого университета определенным комплектом (300 человек); студентов стали обучать военной маршировке и дисциплине. Эта последняя мера была введена и в старших классах гимназий. Министерство народного просвещения, которому была в то время подчинена цензура, чрезвычайно усилило цензурные строгости, запрещая всякую попытку в журналах, книгах и лекциях касаться политических тем». Все произведения проходили два вида цензуры: предварительную (это значит, что все неугодные труды отсеивались перед публикацией) и карательную (авторы, чьи работы оказывались вольнодумными, наказывались, меры предпринимались и к цензорам, которые допустили публикацию)
Слова Платонова подтверждает и автор «Англичанки в России», которая также пишет, что «даже обычные школы посещают инспекторы, назначаемые властями, они смотрят на учащихся и книги, по которым они занимаются. Благодаря этому, они обладают огромной властью над подрастающим поколением, и, конечно, позволяют учить только то, что одобряет правительство. К примеру, в изучении истории правдивы только имена царей и время их правления, в остальном все, что преподают, напоминает исторический роман, в котором восхваляют Россию и императорскую семью. Все, кто царствовали в Московии, за исключением Лжедмитрия, описаны как небесные добродетели. При этом никакого упоминания о том насилии, которое они творили во всем мире нет».
Обучение, по мнению автора, направлено на то, чтобы ученики благоговели, преклонялись перед императором. Все занятия проходят под бдительным оком старших. Единственный предмет, который можно исследовать глубоко, — это астрономия. Очень много внимания в образовании уделяется изучению иностранных языков: французскому, немецкому, и английскому языкам. Мало кто учит латынь и единицы — греческий. «На самом деле большинство ничего не знают о том, что находится за пределами их страны. Такие знания дают возможность бегло говорить на многих языках, и это становится своего рода обретением мудрости».
До англичанки вопросами образования и просвещения в России всерь ез был озадачен посол де Барант: «Там, где нет общественного просвещения, там нет общественности, там нет власти общественного мнения… заинтересованного в развитии наук и литературы, там совершенно отсутствует универсальная интеллектуальная атмосфера, столь необходимая кабинетному ученому, эрудиту, погруженному в свои книги. Ничто не встречается в России так редко, как люди, совершенствующие свой разум учебой и размышлениями, движимые стремлением к саморазвитию и научным интересом… Большинство стремится изучить свое ремесло и ничего более», — отмечал посол. Барант очень низко оценивал уровень обучения в гимназиях: «Знания гимназистов были сопоставимы со знаниями ученика шестого класса парижского коллежа, говорит он, ссылаясь, впрочем, на мнение преподавателя французского языка одной петербургской гимназии». Англичанка видит причины безграмотности русских не в нежелании учиться, а в том, что в принципе претендовать на обучение могли не многие. Если брать девушек, то они должны были быть благородных кровей. О крепостных англичанка вообще отзывается следующим образом: «Их никто не учил, об этом вообще не шло речи». Ей встречались такие, которые не могли даже ответить на вопрос, сколько им лет. Отвечая на вопрос, почему государство делало все для недоступности образования, англичанка отвечает, что это связано с тем, чтобы народ смотрел только внутрь своей страны, не сравнивал свою жизнь с жизнями граждан других стран, не умел анализировать и соответственно делать выводы. Подобная закрытость позволяла заниматься почитанием только своих традиций.
Таким образом рассказчица поддерживает образ непросвещенных русских: «Я не буду говорить об их знаниях, или об их выдающемся уме, большинство не так любят усердно учиться, будь это мужчины или женщины, но я могу сказать об их доброте, добродушии и желании доставить удовольствие другим, так что у иностранца нет повода жаловаться. Однако следует признать, что их чувства по отношению к чужестранцам могло поменяться в силу того, что сейчас происходит». Здесь автор, как мы можем понимать, имеет в виду Крымскую войну.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Информация о военных событиях в СМИ, как поясняет героиня, преподносилась по-разному. В качестве примера приводится Синопское сражение, когда в 1853 году русский Черноморский флот под командованием адмирала Нахимова разгромил турецкую эскадру. Сражение произошло в гавани города Синоп (около 300 км от Севастополя) на черноморском побережье Турции. Тогда турецкая эскадра была разгромлена в течение нескольких часов. В России это событие называлось «Славное Синопское сражение», а в Англии «Синопская резня». По некоторым данным, в конечном итоге это подтолкнуло Великобританию и Францию к вступлению в войну (в марте 1854) на стороне Османской империи. По мнению автора, вся информация, которая печаталась в прессе, была направлена на то, чтобы представить английский народ, как виновников во всех негативных событиях:
«Из их разговоров, можно представить, что все зло существующее в мире, совершили англичане, Обычно можно было услышать ,что под влиянием англичан свершилась революция в Китае или что мы пытались поднять Польшу против России… Русские винили англичан в начале войны, вместо того чтобы признать себя агрессором». Повествователь утверждает, что к такому восприятию привела внутренняя политика. Еще до вступления англичан в эти боевые действия, русские, по словам повествователя, с уверенностью говорили: «Турция наша!»
О мнении крестьян насчет англичан повествователь судит по чужим рассказам: «Мне сообщили, что многие люди из низших классов в столице верили: если англичане победят, то в России не будет крепостных и подушного налога. Если они правда так думают, а я уверена, что это так, то какие могут быть последствия для российского правительства и насколько скоро оно будет свергнуто? Когда такие убеждения приобретут национальные масштабы, правительство очень скоро поймет, что им нужно бороться не с иностранной армией, а с собственными угнетенными крестьянами, у которых за тысячи лет рабства и обид, есть повод чтобы начать мстить. Они будут трясти и громить могучие крепости и башни тех, кто вечно топтал их своими ногами».
О политике, как утверждает автор, в России не говорят: «Удивительно, насколько отсутствие разговоров о политике влияет на всю общественную информацию, или насколько свобода слова способствует развитию интеллекта; любой, кто жил в России, может отметить этот факт. Когда мы были уже практически на границе с Пруссией, в вагоне некоторые французы и немцы заговорили о нынешнем состоянии Европы. Один из них ничего не говорил несколько минут, но потом сказал: «Друзья мои, послушайте: уже через час мы покинем территорию России, пока мы этого не сделали, давайте не будем обсуждать таких вещей. Откуда мы знаем, кто может нас услышать?». Остальные молчаливо согласились со справедливостью этого тезиса».
Англичанка считает, что большинство тех, кто пытался искать истину и просвещаться с помощью дискуссий, в итоге оказывались за решеткой: «Потом я узнала, что этих бедолаг, большинство из которых довольно молодые, были брошены в тюрьмы за небольшие глупости; они говорили о политике… Похоже, что у них был Званый ужин, и они выпили больше вина, чем нужно, и стали, конечно, общаться довольно свободно. А в России, когда трое собираются вместе, один из них точно оказывается шпионом». Тайных агентов в России, как выяснила повествователь, около восьмидесяти тысяч. Многие из них иностранцы, что крайне ей неприятно Страх от того, что везде есть шпионы, отражается на поведении русского народа. Люди бояться наказания, страх заставляет их молчать и скрывать свои мнения и позиции.
Рассказчик приводит в качестве примера одну беседу — о маркизе Кюстине и его книге, в которой «Кюстин подверг резкой критике режим Николая I, однако точность и яркость многих негативных суждений сочетались с тенденциозностью и категоричностью оценок. Кюстин склонен объяснять пороки самодержавной системы спецификой русского национального характера, проявляет непонимание своеобразия русской культуры. Пытаясь бороться с впечатлением от книги Кюстина, царское правительство запретило ее ввоз в Россию, инспирировало публикацию за границей опровержений Н.
Об этом труде и шла речь на одной из встреч. Собеседники англичанки знали об этой книге, рассуждали на тему многих тезисов. Однако когда один из присутствующих у них напрямую спросил, читал ли кто-либо из них эту книгу, все кроме англичанки, ответили, что: «Конечно, они бы не стали читать произведение, которое осуждается и запрещено». Однако тот же Герцен в 1851 году вспоминал, что книгу Кюстина можно было найти у любого русского. И, тем не менее, этот труд вызвал и вызывает немало споров до сих пор. Между тем, англичанка продолжает дальше рассуждать на тему просвещения русских граждан. В связи с жесткой цензурой им не доступны многие издания: «Я хорошо помню сетования одного из лучших современных публицистов в России и его горькие сожаления о том, что очень часто самое ценное для него публиковать не разрешали».
Свои высказывания рассказчица подкрепляет познаниями о жизни Карамзина. Она не утверждает, что разговаривала с самим Николаем Михайловичем Карамзиным, но и не опровергает. Англичанка вводит читателя в заблуждение, создается впечатление, что она встречалась с известным редактором, историком и создателем «Истории государства Российского». Однако если посмотреть на годы жизни Николая Михайловича Карамзина, а это 1766-1826, то становится понятно, что англичанка была в России значительно позже. И она специально не объясняет, что пересказывает чьи-то слова. Она утверждает, что Карамзин читал свои произведения императору и только после его одобрения получал разрешение на публикацию. Тут же повествователь приводит в пример еще одного писателя, который пытался адаптировать исторические факты об Англии к пьесе, но во всех его записях было слишком много вольности, и он боялся, что цензура их не пропустит.
«- Но почему бы вам не взять историю о дочери графа Девоншира Эльфриде, — предложила я. — это было почти тысячу лет назад, и не может сильно влиять на настоящее.
Это невозможно», — отвечает он, — «цензура никогда этого не пропустит и не позволит, поставить такую пьесу
Но какие могут быть возражения?
Что значит какие? Цензоры никогда не допустят пьесу, где муж Эльфриды обманывает короля.
Но он же не был владыкой Московским.
Это ничего не значит, по закону даже мысль или возможность обмануть короля ни в коем случае не допускается.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Благодаря этому примеру можно судить, что русский автор не может написать ничего лучше какой-нибудь глупой или нелепой комедии, которая призвана позабавить общественность в Санкт-Петербурге».
Во многом, из-за непросвещенности русские не могут взвесить и политическую обстановку в мире. Об этом еще говорили Кюстин, Готье и другие путешественники. Англичанка вторит им: «Русским действительно не хватает просветления, чтобы отделить одного конкретного человека от нации, и думают, что если они обидят встреченного ими сына или дочь Англии, то это станет доказательством их патриотизма. Как только стало известно о войне, я заметила, как даже мои самые старые и наиболее близкие друзья изменили свое отношение ко мне: казалось, что этих несколько слов было достаточно, чтобы разорвать узы дружбы, и поставить холодный барьер между теми, кто раньше был близок. В действительности, я истинно верю, что им легче потрогать жабу, нежели протянуть руку англичанину. Это непереносимость чувствовалась даже во время короткого разговора; и, наконец, она достигла такой большой точки, что стало почти невыносимо для каждого, кто обязан ежедневно с ними общаться, находиться в стране. Мы не удивлялись, когда слышали из уст даже образованных женщин из высшего общества такие высказывания, как: «эти собаки», «эти английские свиньи»».
О безрассудном патриотизме говорил Кюстин. Пропаганда того что политика правителей исключительная, верная, не знающая никаких ошибок процветала на Руси испокон веков: «Любовь к царю напоминает мне любовь стада к своему пастуху, который его кормит, чтобы послать затем на убой. Народ без свободы имеет инстинкты, но не имеет разумных чувств. Эти инстинкты проявляются иногда в диких, чудовищных формах. Рабское восторженное поклонение, безмерный фимиам, становящийся, наконец, невтерпеж божественному идолу, весь этот культ обожествления своего монарха прерывается вдруг страшными, кровавыми антрактами».
Из выше написанного можно сделать следующие выводы. Автор уверена, что политика государства направлена на то, чтобы не дать возможности русскому народу образовываться и просвещаться. Правительство держит население в страхе. Русский народ представляется, как безграмотный, непросвещенный, несвободный. Жесткая цензура, карательные меры по отношению к «инакомыслящим» выработали четкие правила поведения. Русский народ уверен, что только политика их Царя правильная. Им не дозволено сомневаться, дискуссировать и думать. Таким образом, по мнению автора, правительству удается удерживать власть и контролировать своих гражданам.
Не прошла писательница и мимо религиозной жизни России. Она протестантка. И именно этот момент ключевой. Отношение англичанки к православию имеет явно негативный окрас. Рассказчица продолжает описывать веру русских, как это делали другие иностранные путешественники. К примеру, рассуждая о характере русского народа, Барант отмечал, что более спокойным, смиренным и склонным подчиняться его делало почтительное отношение к религии и церковному культу. «Трудно себе вообразить народ, более усердный и точно исполняющий религиозные обряды, чем русские», — писал он. — «никогда человек из народа не пройдет мимо церкви, не поклонившись и не перекрестившись… В углу каждой комнаты, начиная от дворца императора и заканчивая самой бедной избой, есть икона». В то же время, по меткому замечанию посла, «строгое следование религиозным канонам вовсе не препятствует ни пьянству, ни нарушению порядка, ни обману, ни воровству». Он описывает случай, когда два простолюдина зимой ограбили и убили путешественника, прятались, но чуть не умерли от голода, так как не осмелились прикоснуться к лакомству во время поста. С высказываниями Баранта соглашался и Кюстин. Он писал, что: «русский народ — самый суеверный в мире, но, когда наблюдаешь его вблизи, поражаешься, до чего доходят внешние проявления его набожности». И в дальнейшем он описывает вопиющий случай, когда убийца на суде был оскорблен вопросом, соблюдает ли он пост.Эти суждения повторяет и англичанка. Однако в отличие от своих предшественников она протестантка, и прежде чем рассмотреть ее высказывания и суждения на этот счет, стоит проанализировать историю англикано-православных связей. Формирование англиканской Церкви происходило в XVI веке. Тогда православие все еще воспринималось неоднозначно, а если точнее, то многие считали это вероисповедание еретическим. Все знания о православии были основаны на мифах и не отличались обширностью и полнотой. Между тем развитие дипломатических связей пробуждало все больший интерес к этому вероисповеданию.
После перекрытия западных торговых путей Россия нуждалась в английских купцах, которые первыми освоили Северный морской путь, и поэтому царь Иван Грозный даровал английской компании право беспошлинной торговли внутри страны. Инструкции, выданные компанией своим сотрудникам, обязывали их не вступать в религиозные дискуссии с православными. Книга Флетчера «О государстве русском» (1591), содержавшую сведения о Русской церкви негативного характера, запретили как нескромную и угрожающую торговле. Англиканам, как и всем протестантам, запрещалось входить в православные храмы и приближаться к иконам. Православные относились к ним как к язычникам, ибо англикане не носили и не творили креста, не почитали иконы и не соблюдали посты. Многие же англикане воспринимали православных как идолопоклонников, почитавших не Бога, а деревянных кумиров. Об этом писал еще Ченслор: «К своим писанным иконам они относятся с таким идолопоклонством, о каком в Англии и не слыхали… Когда священник совершает службу, никто не сидит, но все гогочут и кланяются, как стадо гусей».
Англичанка в своих высказываниях идет по тому же пути, что и Ченслор. Для нее абсолютно не ясны все полюсы вероисповедания русских. В церквях от увиденного «разбегаются глаза», образ Бога поражает так, что «соотечественники были бы в шоке, если увидели Творца в образе старика, сидящего на облаках с длинными светлыми волосами и бородой». В таком образе героиня видит копию языческого Юпитера или северного Тора. Англичанка пытается выяснить у православных, почему они уверены, что Бог выглядит именно так. Однако никакого вразумительного ответа не получает. Здесь важно отметить, что протестанты не используют икон, так как считают, что десять заповедей (Исход 20:4) запрещают использование образов для поклонения: «Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли». Поэтому увиденное вызывает у нее недоумение.
Огромное внимание уделено декору: «Многие из икон очень старые и дорогие, правда, выглядят они безвкусно и сделаны в каком-то варварском стиле. В общем-то, их художественное оформление оставляет желать лучшего». Здесь имеется в виду, что в православной церкви все выглядит «чрезмерно помпезно», много позолоты, драгоценных камней и т.д. Она пишет, что «более просвещенные народы склонны смотреть на все эти безделушки с презрением. Однако низшие классы в России, которые безграмотны и неразвиты, конечно, впечатляются всем этим».
Повествователь даже вспоминает анекдот, который как-то услышала. Его суть заключается в том, что одна женщина постоянно ходила в церковь и молилась одному святому, она проводила очень много времени перед иконой и подносила свое лицо близко-близко. Многие начали даже сомневаться в том, что человек может так верить, и приставили полицейских за ней следить. В конечном итоге оказалось, что она зубами снимала драгоценные камни, которые обрамляли икону. За это женщину отправили в Сибирь.
Никаких выводов из этой истории героиня «Англичанки» не делает. Читатель может только догадываться об ее мнении и отношении. Вполне вероятно, что своим рассказом она пытается объяснить: «помпезность» не есть истинная вера, а как мы знаем, протестантские церкви отличаются скромностью.
С таким же непониманием она относится к крещению младенцев. Здесь важно отметить, что в разных протестантских течениях понятия таинства и обряда могут иметь различное смысловое содержание. Обычно признаются два таинства — причащение и крещение, хотя некоторые протестанты за этими действами признают только символический смысл. Ритуальные действа, даже если они не признаются таинствами, в любом случае требуют сознательного отношения. С этим связано то, что большинство протестантов не крестят детей в младенчестве — крещение совершается в более или менее зрелом возрасте.
В Православной Церкви к таинству крещения относятся иначе. Православные верят, что крещение необходимо человеку для спасения. Крещение — это новое рождение для духовной жизни, в которой человек может достичь Царствия Небесного. А таинством оно называется потому, что через него таинственным, непостижимым для нас образом на крещаемого действует незримая спасительная сила Божия — благодать. Ребенку обязательно присваивается имя святого, который будет его ангелом — хранителем на протяжении всей жизни, оберегающем человека на Земле постоянно.
Однако для англичанки факт того, что человек принимает решение не самостоятельно становится диким. При этом она старается не делать никаких резких выводов. Более того, англичанка пытается понять этот обряд, но ей, как протестанткой верующей, очень сложно это сделать.
Во многом объяснение всех обрядов, которым слепо следует народ, она связывает с безграмотностью, близостью к язычеству и другим древнейшим восточным культурам.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Протестанты, как и православные, в настоящее время отмечают Пасху. Для них это один из главных религиозных праздников. Правда, не все обряды совпадают. Главное отличие протестанткой Пасхи и главный символ — пустая гробница. Крест — пустой и гробница — пустая, потому что Иисус воскрес.
К празднованию Пасхи протестанты подходят не с таким размахом, как православные христиане. Англичанку, к примеру, удивляет отношения к
«пасхальным яйцам». Она видит во всей этой традиции связь с Брахмой, приводя еще один аргумент в пользу того, что в православной вере присутствует много языческих мотивов. А это говорит о невежестве и незнании. Для примера англичанка рассказывает о том, как русские относятся к Святым:
«- И вы действительно уверены, что труп Александра Невского не разлагается в отличие от остальных смертных?
-Безусловно, — отвечает она, — Я в этом также не сомневаюсь, как вижу вас перед собой сейчас. Возможно, у монахов есть секрет, который позволяет сохранить их? Я слышала об этом. Больше я вам ничего не скажу, — ответил мой друг, — вы английские еретики не верите ни в одно из наших чудес». Повествователь уверена, что при прочтении этой книги читатель будет поражен тому, как похожи вероисповедания русских и греков. «Возможно, греки и русские выбрали одну и ту же религию, потому что в древности они верили в похожих языческих богов. В русско-греческой церкви очень многое осталось от идолопоклонства, наверное, поэтому во всех школах страны запрещено изучать мифологию. Кажется, что язычество действительно, не полностью исчезло. Любопытно, но в некоторых церемониях очень многое осталось от того вероисповедания. Почти у каждого древнего бога и богини есть соответствующие святые в православном календаре, большинство праздников напоминают языческие, только называются по-другому. Искоренить идолопоклонничество и вселить в сердца этих людей чувства чистой веры очень сложно. Крайность, с которой они почитают Богоматерь с Младенцем, можно сравнить только с поклонением их бывшему идолу — Золотой Бабе, которая по их мнению, была матерью всех богов». Данными высказывания англичанка повторяет мысли Ченслора, который писал, что «когда кто-нибудь из них умирает, то в гроб ему кладут свидетельство, которое душа, подойдя к воротам рая, могла бы предъявить св. Петру, который тогда объявляет, что это верный и святой русский человек».
Схожие мнения двух путешественников из Англии, жизнь которых разделяли столетия, дает понять, что они не готовы понять веру русских. Обоих удивляет религия в России, обряды и таинства и отношение к тем или иным святым. К примеру, англичанка не понимает, как русские могут считать святой княгиню Ольгу, которая жестоко мстила древлянам за смерть своего мужа: «все русские перед портретом этой жестокой и злой женщины кланяются и падают ниц на землю, умоляя ее просить за них перед престолом Небесным».С таким же непониманием героиня высказывается об Александре Невском: «Тем не менее, этот негодяй почитаем и обожаем, как если бы он был истинным благодетелем человечества». Из заметок англичанки о православии можно сделать несколько выводов. Для нее православие основано на идолопоклонничестве, а истоки православия идут от древних языческих культур и верований. И в этом англичанка повторяет мысли своих предшественников-соотечественников, которые путешествовали по России. Народ из-за безграмотности не задается теологическими вопросами, а слепо следует за тем, что ему говорят. Англичанка не разделяет взгляды православных христиан, она не может понять вероисповедания русских. Для нее эта религия «дикая». Она производит на англичанку такое же впечатление, как на путешественников, которые были в России столетиями ранее.
Заключение
В настоящей работе была поставлена цель проанализировать образ России в анонимной книге «Англичанка в России». По сравнению с произведениями многих своих предшественников, обращавшихся к «русской теме», автор дает развернутое повествование о российской действительности середины XIX века, основанное на личных впечатлениях, полученных за время ее долгого пребывания в России. Это создает эффект достоверности и убедительности в книге. Основное внимание анонимный автор уделяет географии страны, русскому национальному характеру, описанию общественной и духовной жизни России середины XIX века.
Рассказчику Россия представляется безграничной, безлюдной, холодной и пугающе одинокой. Причем люди, встречающиеся на пути, ассоциируются со зверями, живущими хоть и на большой территории, но как в тюрьме. Таким образом, автор книги воспроизводит некоторые стереотипы, сложившиеся в западном литературном сознании о «варварстве» русских, их «рабстве» (см. произведения Р. Ченслора, С. фон Герберштейна, А. де Кюстина и др.).
Пространство России для автора делится на две части: столицы (Санкт- Петербург и Москва) и вся остальная страна, «где у людей нет никакой культурной жизни».
Среди обитателей городов особое внимание англичанки привлекают обыватели, простые горожане, особенно дворники, о которых она отзывается с неизменной симпатией. На основе наблюдений за этими людьми она часто делает выводы об особенностях русского характера. Она признает доброту русских. Однако она придерживается расхожего мнения, что огромное влияние на формирование русского характера оказали суровый климат и крепостное право. Автор не ограничивается декларациями о «рабстве» русских, но в своих заметках она показала крепостных людей сильными, выносливыми, находчивыми и благодарными. Вместе с тем она отмечает такие явления русской жизни, как взяточничество, пьянство. Последнее она рассматривает отчасти как результат сознательной политики властей, заинтересованных в подавлении потенциала политической активности.
Взгляд английской путешественницы фиксирует прежде всего то, что в российской действительности воспроизводит или напоминает европейские образцы. Значительно сложнее ей разглядеть и тем более принять любые детали русского и самобытного. В этом отношении автор записок уступает Ж. де Сталь с ее искренним интересом и симпатией к Другому.
Оптика автора записок в значительной степени обусловлена событиями Крымской войны. Сетуя на то, как изменилось в худшую сторону отношение даже в русском образованном слое к англичанам с началом войны, англичанка сама проявляет изрядную долю критицизма по отношению к русскому патриотизму, всплеск которого наблюдался в середине XIX столетия.
Другой фактор, определявший взгляд англичанки на Россию, — религиозная инаковость русских. Англичанка не понимает и не принимает православия, отождествляя его с идолопоклонничеством.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Таким образом, образ России и русских в книге амбивалентен. Он строится на личных впечатлениях автора, однако испытывает влияние стереотипов о России, сложившихся за несколько столетий в литературном сознании Запада. Автор претендует на достоверность фактов и взвешенность оценок, однако военно-политическая ситуация, религиозные предпочтения неизвестной англичанки не могли не сказаться на конструировании образа чужой страны.