ОГЛАВЛЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
1.ИСТОРИКО-ЛИТЕРАТУРНЫЙ КОНТЕКСТ
1.1ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА И ЕЕ ОТРАЖЕНИЕ В ПОЭЗИИ
1.2«БЕЛАЯ» ЭМИГРАЦИЯ КАК ЯВЛЕНИЕ
.3ПОЭТЫ ПЕРВОЙ ВОЛНЫ ЭМИГРАЦИИ
1.4ОБРАЗ СОЛДАТА В ПОЭЗИИ ПЕРВОЙ ВОЛНЫ РУССКОЙ ЭМИГРАЦИИ
1.5ОБРАЗ ГЕРОЯ И ПОНЯТИЕ «КОДЕКСА ОФИЦЕРСКОЙ ЧЕСТИ» В ТВОРЧЕСТВЕ ПОЭТОВ-ЭМИГРАНТОВ
2.ОБРАЗ СОЛДАТА В ПОЭЗИИ ГЕОРГИЯ ИВАНОВА
2.1ГЕОРГИЙ ИВАНОВ. БИОГРАФИЯ И ПЕРИОДИЗАЦИЯ ТВОРЧЕСТВА
2.2ОБРАЗ СОЛДАТА В ПОЭЗИИ ГЕОРГИЯ ИВАНОВА. ОБЩИЙ ОБЗОР
2.3ОБРАЗ СОЛДАТА В СБОРНИКЕ «ПАМЯТНИК СЛАВЫ»
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
ПРИЛОЖЕНИЕ
образ солдат иванов эмиграция
ВВЕДЕНИЕ
Поэзия русского зарубежья до сих пор продолжает оставаться достаточно слабо исследованной, даже невзирая на повысившийся в последние десятилетия интерес со стороны литературоведов. Интенсивное ее изучение начинается только в 1970-80е гг. (до этого она была предметом изучения в основном западных славистов). Однако и по сей день публикации, посвященные этой теме, отрывочны и нерегулярны.
Во многом это связано с тем, что в эмигрантской поэзии немало белых пятен. Мы не все знаем о судьбах отдельных писателей, и особенно об авторах, находящихся на периферии литературного процесса. Недостаточно широко освещена и культурная ситуация в целом — ведь эмиграция была крайне разнородна как в географическом, политическом, так и в художественном отношении.
Таким образом, вполне очевидно, что литература русского зарубежья и, в частности, поэзия, представляет собой весьма благодатную почву для исследования.
Самым мощным катализатором массовой эмиграции из России в конце 1910-х — начале 1920-х гг. послужила Первая мировая и последовавшая за ней Гражданская войны. Потому вполне закономерным представляется художественная рефлексия, непосредственно связанная с этими глобальными конфликтами. Поэты много и плодотворно писали о войне, воплощали в своих произведениях связанные с нею мотивы, создавали новые образы, модифицировали старые. Одним из таких ключевых элементов стал образ героя. И это вполне оправданно: на волне патриотического подъема образ воина как защитника Родины, готового пожертвовать жизнью во благо ее, а также тесно связанные с данным образом мотивы чести, достоинства, самоотверженности (этот ряд можно продолжать), становятся как никогда актуальными.
В данной дипломной работе исследуется отражение мотивов, связанных с воплощением образа солдата, а также смежные с ним образы (герой, воин, войны в целом) в поэзии белой эмиграции. Однако охватить весь массив литературных текстов, прямым или косвенным образом реализующих данные образы и мотивы, в одном исследовании невозможно. По этой причине представляется целесообразным остановиться на творчестве одного видного литературного деятеля этой эпохи — Георгия Иванова. В качестве контекстных по отношению к его лирике будут рассмотрены стихотворения соответствующей тематики, созданные поэтами, творчество которых практически никогда не становилось предметом исследования в отечественном литературоведении.
Георгий Иванов — один из самых известных поэтов, литературных критиков, переводчиков, прозаиков, публицистов, мемуаристов русского зарубежья первой волны эмиграции. В России его произведения были изданы до 1922 года, затем частично в 1966 году, после 1985 года вышло собрание сочинений в трех томах, отдельные произведения постоянно публиковались в сборниках, представляющих литературу Серебряного века и русского зарубежья. Безусловно, на развитие его таланта повлияла жизненная катастрофа (вынужденная эмиграция), которую пророчески предполагал для начинающего поэта В. Ходасевич [62, с. 512].
Среди работ, посвященных исследованию творчества Г. Иванова известна статья Н. Богомолова «Талант двойного зрения», напечатанная отдельно [10] и в качестве составляющей [11] сборник поэтических и прозаических произведений. В электронном журнале «Знание. Понимание. Умение» опубликовано исследование О. Чигиринской «Мотив отплытия в эмигрантском творчестве Г. Иванова» [64], где через исследование отражения мотива плавания обосновывается причисления Иванова к ряду поэтов- экзистенциалистов.
Вызвали большой интерес специалистов и любителей литературы работы В. Крейда, в том числе изданная в 2007 году в серии «ЖЗЛ» книга «Георгий Иванов» [30], которая стала первым систематическим жизнеописанием поэта. Автор книги «последовательно удерживает в фокусе положение о невероятной талантливости Иванова, отдавая ему право быть самим собой, идти поверх литературных этикетов и сложившихся правил» [30, с. 14]. В. Крейд дает справедливо высокую оценку творчества поэта, уточняя: «Впрочем, оценка эта прилагается к его творчеству эмигрантского периода» [30, с.15].
Объемный труд из трех глав «Жизнь Георгия Иванова» [5] принадлежит А. Арьеву; в нем представлена не только творческая биография поэта, но и некоторые его стихи и письма. Исследователь сочетает отзывы критиков- современников Иванова, «библиографическую канву» и ранее не публиковавшиеся или малоизвестные архивные материалы. Вызывают особый интерес вступительные статьи к различным сборникам, посвященным русской эмиграции, в которых есть достаточно развернутые суждения о творчестве Иванова. Особо хотелось бы отметить статью С. Федякина «Петербургский миф в судьбе Георгия Иванова» в сборнике мемуарной прозы о литературном Петербурге. [58]. Она интересна тем, что автор обращается к рассмотрению воплощения образа города в творчестве Иванова. И хотя он выбирает в качестве объекта для анализа не стихотворные тексты поэта, а его мемуарную прозу, все же это исследование вызывает определенный интерес, поскольку образ Петербурга встречается в поэзии Иванова достаточно часто. Ранее появилась обзорная статья С. Смирнова, Л. Алексеевой [52]. Авторы статьи дают сжатую характеристику поэтического творчества Иванова, а также подробно останавливаются на анализе позднего стихотворения «На взятие Берлина русскими».
Для поиска информации о малоизвестных поэтах-участниках Первой мировой и Гражданской войн были использованы списки литературы, сопровождающие книги и статьи, и задействованы тематические электронные ресурсы. Информация о поэтах первой волны эмиграции встречается в периодических и продолжающихся изданиях Русского Дворянского собрания (РДС), например, в газете «Дворянский Вестник» [19], а также в изданиях региональных представительств РДС и их электронных версиях. Зачастую такие сведения приводятся и на сайтах Русской православной церкви за границей, например, на Сайте Вознесенского прихода Ишимско-Сибирской епархии. [59]
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Творчеству поэтов первой волны эмиграции посвящены редкие диссертационные работы и монографии. Следует назвать работу И. Ф. Герасимовой «Художественно-философское осмысление Первой мировой войны в русской поэзии 1914-1918 гг. в историко-культурном контексте эпохи» (2013), в этом же году в Рязани была издана одноименная монография данного автора [16]. Также можно обратиться к монографии О. Симоновой «Первая мировая война в русской литературе 1914-1918 гг.» (2005) [50]. В обеих вышеозначенных работах обстоятельно и подробно рассматривают творчество русских поэтов военных лет, характеризуют самое понятие «военной поэзии», а также путем стиховедческого анализа текста выстраиваются цепочки образов и символов, характерных для поэтического творчества той эпохи. Таким образом, авторы показывают ту эволюцию, которую претерпевают образы, связанные с Первой мировой войной, на протяжении нескольких лет, пока длился этот конфликт.
Одним из первых фундаментальных изданий, собравшим разрозненные публикации из журналов, печатавшихся за границей, является антология поэзии русского зарубежья «На Западе», составителем которой был Ю.П. Иваск [37]. Но в послевоенное время развитию данной темы мешала государственная идеология, и потому антология была опубликована в Нью-Йорке в издательстве им. А.П.Чехова в 1953 г.
Очередной всплеск интереса к творчеству поэтов русского зарубежья, на наш взгляд, возник в 1990-е годы, когда в номерах толстых литературных журналов («Знамя», «Звезда», «Волга»), а также в профильных изданиях (например, «Филологические науки») стали активно публиковать стихи поэтов- эмигрантов, а также статьи, им посвященные. Одним из изданий, собравшим разрозненные публикации 1990-х годов, является антология поэзии русского зарубежья 1920-1990 «Мы жили тогда на планете другой…», которую составил Е.В. Витковский. Четыре книги антологии издавались на протяжении 1994-1997 гг. [1].
В ходе исследования выяснилось, что информация о Георгии Иванове и его поэзии в основном представлена публикациями в объемных литературных журналах, либо профильных журналах 1990-1996 гг., таких как «Волга»,
«Вопросы литературы», «Звезда», «Новый журнал», «Новый мир», «Русская литература», «Филологические науки», «Юность», а также «Литературная газета».
В данных изданиях помещали свои статьи, посвященные Георгию Иванову и его творчеству А. Ю. Арьев, Г.В. Адамович, Н.А. Богомолов, В. М. Борисов, В. В. Вейдле, Р. И. Гуль, И. С. Гурвич, Е.В. Ермилова, В.М. Жирмунский, А.Н. Захаров, В. П. Крейд, Ю.М. Кубланский, Г.И. Мосешвили, В.Д. Смирнов, В.А. Смоленский, Т.Ю. Хмельницкая, А.О. Якобсон. Большое количество работ вышло в юбилейном для Георгия Иванова 1994 году (100- летие со дня рождения).
Однако фундаментальных работ, посвященных творчеству Георгия Иванова, можно назвать только две. Во-первых, исследование Е.А. Алековой
«Поэзия Георгия Иванова периода эмиграции. (Проблема творческой эволюции)» (1994) [3]. Рассматриваемый период творчества здесь — эмиграция, предмет исследования — развитие творческого метода писателя, его эволюция). Во-вторых, работа Н.А. Кузнецовой «Творчество Георгия Иванова в контексте русской поэзии первой трети ХХ века» (1999) [32]. Творчество Г. Иванова рассматривается в сопоставлении с творчеством прочих писателей указанного периода.
Трехтомное собрание сочинений Георгия Иванова вышло в 1993 году в преддверии 100-летнего юбилея со дня рождения поэта (составители Евгений Витковский и Вадим Крейд). В первом томе были собраны стихотворения [23], во втором — прозаические произведения [24], и третий том составили мемуары [25]. Позднее произведения Георгия Иванова публиковались только в сборниках и антологиях.
Для исторических справок требовалась также литература о первой волне эмиграции и ее причинах. Для достижения названной цели был использован биографический энциклопедический словарь «Первая мировая война» К.А. Залесского (2000) [21].
Актуальность и новизна данной выпускной квалификационной работы обусловлены тем, что исследования, посвященные анализу образа солдата в поэзии Георгия Иванова в литературоведении сегодняшнего дня фактически отсутствуют.
Объект исследования дипломной работы — поэтическое творчество Г. Иванова 1910-1958 гг.
Предмет исследования — стихотворения сборников указанного периода («Памятник славы» (1915), «Сады» (1922) (переиздан в Берлине), «Розы» (1931), «Отплытие на остров Цитеру» (1937), «Портрет без сходства» (1950), «Дневник» (1958)).
Цель дипломной работы — рассмотрение и анализ образа солдата, а также смежных с ним образов героя, воина, войны в поэтических текстах Г. Иванова. Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
-дать характеристику исторического фона, оказавшего влияние на литературную среду начала ХХ века. прокомментировать явление «белой эмиграции», дать характеристику отдельных ее ветвей, охарактеризовать основных представителей избранных направлений. рассмотреть основные элементы образа солдата, воина, войны в белоэмигрантской поэзии начала ХХ века; определить содержательное наполнение образа солдата и связанные с ним мотивы в творчестве поэтов первой волны эмиграции; дать толкование, интерпретацию существенных компонентов этого образа проанализировать ряд произведений Г. Иванова, в которых отражены данные образы. Цели и задачи исследования обусловили необходимость использования следующих методов: описательного, биографического, культурно- исторического, филологического анализа текста.
Изучение проблемы, обозначенной в данной дипломной работе, позволит определить ее значение в контексте творчества писателя, а так же в контексте русской литературы в целом, понять природу образов героя и войны в творчестве писателей первой волны русской эмиграции.
Практическая значимость дипломной работы связана с возможностью использовать ее материалы при подготовке к семинарским и практическим занятиям по русской литературе, для проведения факультативных занятий в старших классах средней школы.
1. ИСТОРИКО-ЛИТЕРАТУРНЫЙ КОНТЕКСТ
1.1ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА И ЕЕ ОТРАЖЕНИЕ В ПОЭЗИИ
На начало войны, оставшейся для современников Великой, Второй Отечественной, откликнулись многие поэты Серебряного века. Уже 20 июля 1914 года, спустя всего день после начала сражений, появляются первые стихи о войне. Добровольцами уходили на фронт художники, писатели и, конечно, поэты. Самый известный из них — Н.Гумилев записался в кавалерию, воевал бесстрашно и умело: «и Святой Георгий тронул дважды пулею не тронутую грудь» [29, c. 30]. Войне Гумилев посвятил стихи, прозу, публицистику. [17] Военными корреспондентами стали В.Брюсов, С.Городецкий (на Южном фронте); А.Толстой. С. Есенин и А.Вертинский служили в санитарных поездах. В Пинских болотах строил военные укрепления Александр Блок. Встретив как- то Блока в начале войны на Царскосельском вокзале, Гумилев сокрушенно сказал Анне Ахматовой: «Неужели и его пошлют на фронт? Ведь это все равно, что жарить соловьев» [29, c. 31]. Действительно, война была органически чужда сущности Блока, но он не только исполнил свой воинский долг, но и написал проникновенные стихи, отражающие настроения времени.
С первых месяцев войны начали выходить посвященные ей специальные выпуски журналов, альманахи и сборники. Русские поэты и писатели лучше многих современников сознавали, что они живут в роковое время для страны, переломное время. «Пройдут столетия, — писал М.Пришвин, — какая легенда будет у людей об этой борьбе народов в Августовских лесах…» [42. c. 109] Поэзия эпохи Первой мировой войны отразила эмоциональное восприятие тех событий, выразила патриотические настроения, охватившие Россию в годы битвы, и, несомненно, стала ярким свидетельством жизни и борьбы в военное четырехлетие.
На события войны откликаются представители всех литературных течений Серебряного века. Это символисты (В. Брюсов, Ф. Сологуб, К. Бальмонт, З. Гиппиус, А. Блок, А. Белый, Вяч. Иванов и др.), акмеисты (Н. Гумилёв, А. Ахматова, О. Мандельштам, С. Городецкий, Г. Иванов, В. Нарбут и др.), футуристы (В. Маяковский, В. Хлебников, Д. и Н. Бурлюки, И. Северянин и др.), поэты новокрестьянской плеяды (Н. Клюев, С. Есенин, С. Клычков и др.), а также те, чьё творчество развивалось вне всяких литературных школ (И. Бунин, М. Цветаева, М. Волошин, В. Ходасевич и др.). Среди отозвавшихся на военные события были как известные авторы, так и многочисленные поэты, чьи имена забыты или полузабыты ныне (Ф. Касаткин- Ростовский, Л. Столица, В. Гиляровский, Т. Щепкина-Куперник, Н. Гагарин, А. Гагарин, М. Генералов, В. Михайлова и др.) либо возвращаются в наши дни из многолетнего небытия (Н. Туроверов, Н. Агнивцев). Период Первой мировой войны — время интенсивного интереса к народному искусству, к исконно русскому, национальному, что обусловило внимание к тем, на чьи плечи легли основные тяготы войны. Стремление увидеть в народе истоки самобытности и нравственных сил объясняет обращение к лубку, использование в творчестве мастеров слова исконно фольклорных видов творчества. В одном из самых первых поэтических сборников «Современная война в русской поэзии» (1914) есть раздел «Народное творчество», где помещены песни и частушки на темы: «Война», «Мобилизация». Под одной обложкой оказались строки А. Ахматовой, 3. Гиппиус и безымянной частушечницы.
Будучи, несомненно, яркими индивидуальностями, поэты реагировали на столь значимое мировое событие по-разному. К примеру, для поэзии Брюсова военных лет характерны были русофильские взгляды. В первые месяцы войны Маяковский работает над текстами для народных лубков в духе официальной гражданственности и патриотизма. Во время войны М. Горький занял пацифистскую позицию. Имя М. Волошина чаще всего было связано с «пацифистами» и «непротивленцами», стоявшими «над схваткой», его высказывания и сейчас приводятся в качестве иллюстрации к характеристике отношения определённой части интеллигенции к войне. С первых дней войны в интеллигентской среде заявили о себе и те, кто считал преступлением сам факт человекоубийства, кровопролития, террора. Чудовищной нелепостью называл войну М. Волошин и при этом замечал: «Поскорее бы кончилась эта мировая нелепица… Так всё нелепо кругом, такие грандиозно-нелепые формы принимают её [войны] отражение в окружающей жизни».[15, c. 226]
В письме Военному министру М. Волошин так изложил свою позицию:
«Я отказываюсь быть солдатом как европеец, как художник, как поэт: как европеец, несущий в себе сознание единства и неразделимости христианской культуры, я не могу принять участие в братоубийственной и междоусобной войне, каковы бы ни были её причины. Ответственен не тот, кто начинает, а тот, кто продолжает. Наивным же формулам, что это война за уничтожение войны я не верю. Как художник, работа которого есть созидание форм, я не могу принять участия в деле разрушения форм — и в том числе самой совершенной — храма человеческого тела. Как поэт, я не имею права поднимать меч, раз мне дано Слово, и принимать участие в раздоре, раз мой долг — понимание. Тот, кто убежден, что лучше быть убитым, чем убивать, и что лучше быть побеждённым, чем победителем, т. к. поражение на физическом плане есть победа на духовном — не может быть солдатом» [15. c. 246].
Русская военная поэзия, создававшаяся как на фронте, так и в тылу, представляет собой огромный массив разных по художественному уровню, но неизменно впечатляющих по своему эмоциональному воздействию произведений. Однако этот «нерукотворный памятник» эпохе, её героям, мученикам и жертвам на протяжении многих десятилетий был «terra incognita» для отечественной литературы и литературоведения. Потребовалось почти столетие, чтобы были, наконец, созданы фундаментальные предпосылки для обстоятельного и объективного изучения литературного процесса 1914-1918 годов.
К числу первых работ о русской литературе периода Первой мировой войны относится монография О. Цехновицера «Литература и мировая война 1914-1918 гг.» [63].
Затем появилась обстоятельная статья В. П. Вильчинского «Литература 1914-1917 гг.» в коллективной монографии «Судьбы русского реализма начала XX века» [15]. Однако до последнего времени не было научных работ, комплексно изучающих факты литературной жизни 1914-1918 годов.
Монография А. И. Иванова «Первая мировая война в русской литературе 1914-1918 гг.» [22], вышедшая в издательстве Тамбовского государственного университета имени Г. Р. Державина в 2005 году, восполнила этот пробел. В монографии — отношение писателей к войне, тематические, жанровые особенности художественной литературы. На примере художественных произведений писателей показана огромная роль литературы в деле сохранения общекультурных ценностей.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Литература 1914-1918 годов способствовала сохранению духовной памяти о войне, фиксации её в национальном самосознании. Она отразила духовный опыт российской интеллигенции в кризисное для страны время. Это этап в художественном познании войны как таковой: открытие новых глубин человеколюбия и жестокости, попытки найти высокий оправдывающий смысл происходящего и «окопная» правда. В литературе военных лет сделан заметный шаг в познании российского воинства — непосредственного участника боевых действий: кадрового офицера или вчерашнего крестьянина или мастерового, ставшего «человеком с ружьем». Подлинно художественных произведений, вышедших в годы войны отдельными изданиями, не так уж много. Именно поэтому необходимо особое внимание к писателям, которые откликнулись на это событие и внесли свой вклад в познание войны, воина, нации в военное время.
1.2«БЕЛАЯ» ЭМИГРАЦИЯ КАК ЯВЛЕНИЕ
Обратимся теперь к самому понятию «Белая эмиграция» — (также Русская белая эмиграция, также Эмиграция первой волны, также Русское Зарубежье) — наименование волны эмиграции из России, возникшей вследствие событий почти шестилетней Гражданской войны (1917 (по другим источникам 1918) — 1923 гг.) [21, с. 23].
Географически эта эмиграция из России была, прежде всего, направлена в страны Западной Европы. Основными центрами русской эмиграции первой волны стали Париж, Берлин, Прага, Белград, София. Значительная часть эмигрантов оседала также в Харбине, а в первое время в Константинополе.
Русская эмиграция первой послереволюционной волны, часто называемая «Белой», — явление уникальное, беспримерное в мировой истории. И не только своими масштабами, но и вкладом в мировую и российскую культуру. Эмигранты первой волны не только сохранили, но и приумножили многие традиции российской культуры. Именно ими были вписаны многие блестящие страницы в историю мировой литературы, науки, балета, театра, кино, живописи и т. д. Именно ими был создан «материк», не обозначенный ни на одной карте мира, получивший название «Русское зарубежье».
Первая эмиграция состояла из наиболее культурных слоев российского дореволюционного общества, с непропорционально большой долей военных. По данным Лиги Наций, всего Россию после революции покинуло 1 млн. 160 тысяч беженцев [21, с. 25]. Около четверти из них принадлежали к Белым армиям, ушедшим в эмиграцию в разное время с разных фронтов.
Белая эмиграция, которая с 1919 года приняла массовый характер, сформировалась в ходе нескольких этапов. Первый этап связан с эвакуацией Вооружённых сил Юга России под командованием Генерального штаба генерал-лейтенанта А. И. Деникина из Новороссийска в феврале 1920 года.
Второй этап — с эвакуацией Русской Армии под командованием генерал- лейтенанта барона П. Н. Врангеля из Крыма в ноябре 1920 года, третий — с поражением войск адмирала А. В. Колчака и эвакуацией японской армии из Приморья в 1920-1921-х годах [21, c. 27].
Их последний крупный контингент, ведший традицию от первого ядра добровольцев, прибыл в Константинополь в ноябре 1920 г. из Крыма (эвакуация происходила с 11 по 16 ноября нового стиля): в те дни примерно на 130 судах Россию покинули около 200 000 военных и гражданских лиц [21, c.28].
Поэтов первой волны эмиграции именуют затонувшей Атлантидой. Так себя называли и сами они, в частности, введший это определение А. Несмелов. В Париже, Берлине, Харбине издавались и отдельные, полные сборники стихотворений. В настоящее время их стихи можно найти в редких антологиях и в номерах толстых литературных журналов 1990-х годов. Действительно, несмотря на изданные многочисленные поэтические альманахи, сборники стихотворений, публикации в разнообразных зарубежных журналах, — многое из их творчества утрачено безвозвратно.
Из 200 тысяч белых эмигрантов Восточной ветви Зарубежья было около 60 поэтов. «Мне известно, — писал В. Перелешин, — около шестидесяти имён поэтов, как пользовавшихся широким признанием в дальневосточных центрах русского рассеяния — Харбине, Шанхае, Тяньцзине и Пекине, так и малоизвестных и оставшихся вовсе незамеченными» [17]. На долю Западной ветви белых эмигрантов Зарубежья — Берлина, Парижа, Праги, Белграда, Варшавы, Риги, Равеля, Софии, проходилось примерно столько же — около 200 тысяч человек. Из этого числа Западной ветви белых эмигрантов было 88 поэтов (включённые в антологию Ю. Иваска «На Западе», 1953) [37]. Уместно здесь напомнить, что была определённая доля эмигрантов (хоть и не столь значительная, точное их число не установлено), поселившихся в Южной Америке: в Аргентине, Бразилии, Чили, Парагвае, на Филиппинах, в Австралии и США. (По данным В. Крейда и О. Бакич — среди них было примерно 20 наиболее видных литераторов) [22, c.14].
Активная, хоть и малочисленная писательская диаспора сформировалась в Болгарии. Доподлинно известно о том, что многие поэтические произведения военных эмигрантов публиковались в болгарских журналах «Корниловец», «За рубежом», «Вестник Общества Галлиполийцев». Для этих изданий писали самые разные авторы, по большей части являвшиеся выходцами из военной среды — некоторые из них даже указывали при публикации воинское звание, например, представитель П. Н. Врангеля в Болгарии генерал В. Е. Вязьмитинов. Печатаются образцы так называемой «юнкерской поэзии», до сих пор остающейся крайне слабо исследованной. Эти произведения остаются крайне ценными для изучения периферийной литературной традиции.
Из Харбино-Шанхайского и дальневосточного эмигрантского зарубежья следует, прежде всего, отметить творчество казацких поэтов-песенников: Алексея Ачаира, Сергея Алымова, Якова Аракина, Валерия Перелешина, Арсения Несмелова.
Алексей Ачаир (1896-1960)
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Происходивший из семьи сибирских казаков, был непосредственным участником Сибирского Ледяного похода. После того, как город Владивосток попал под власть Красной Армии, он пешком пересек русскую границу с Кореей, а после обосновался в Харбине. Там он и развил бурную литературную деятельность, издав несколько сборников («Первая Медитат», 1925, «Лаконизмы», 1937, «Полынь и солнце», 1938. и др.)
При содействии американского секретаря ИМКА он организовал Харбинский Союз русской культуры «Молодая Чураевка», который возглавлял до 1932 года, способствуя его разностороннему развитию. С 1926 года являлся главным редактором харбинской литературной газеты «Чураевка».
«Молодая Чураевка» начиналась с литературного кружка «Зелёная лампа», следуя давней пушкинской традиции. В нём объединились около двадцати человек — любители русской словесности и поэзии в возрасте от 15 до 19 лет. Молодые люди принадлежали к семьям выходцев из бывшей Российской Империи, главным образом, из Сибири и Приморья. К началу 1930- х годов становится литературным объединением.
В 1945 году был принудительно возвращен на Родину. Служил учителем пения, скончался в 1960 году.
Сергей Алымов (1892-1948)
Несколько выделяется из данного круга — причиной его эмиграции стала революционная деятельность, за которую он в 1911 году был сослан в Енисейскую губернию, откуда впоследствии бежал в Китай.
Побывал в Шанхае, жил также в Японии, Корее, Австралии, с 1917 года поселился в Харбине. В начале 1920-х годов активно участвовал в литературной жизни Владивостока и Харбина, примкнув к дальневосточной футуристической группе «Творчество». По воспоминаниям Ю. В. Крузенштерн-Петерец, «стал кумиром харбинской молодёжи» [42, c. 46]. Печатался в Шанхае («Шанхайская газета»), в Харбине («Рупор» — некоторое время был её редактором, «Вестник Маньчжурии»). С 1925 являлся постоянным сотрудником газеты «Копейка». Позднее, в 1930-х вновь вернулся в Россию и подвергся репрессиям со стороны государства.
Стал автором сборников стихов «Киоск нежности», 1920, «Оклик мира», 1921, а также многочисленных статей и очерков. Также занимался переводами, в частности, переводил старинную японскую поэзию. [42, c. 47]
Яков Аракин (1878-1949).
Уроженец Вологодской губернии. Эмигрировал в Харбин в 1922 году, до этого издал поэтический сборник «Стихотворения с того берега», 1912. Автор первой в Китае русской антологии китайской поэзии (1926): 46 стихотворений 33-х поэтов от эпохи Тан до современности с параллельными китайскими текстами, а также перевод одного стихотворения самого Аракина на китайский, выполненный, правда, не им самим. Также его перу принадлежит несколько поэтических сборников, изданных в Харбине за годы его проживания в этом городе, однако их названия не сохранились. [35, c. 252]
Валерий Перелешин (1913-1992).
Эмигрировал в Китай вместе с матерью в 1920 году, поселившись в Харбине. Там получил образование, изучал китайский язык и право. ри жизни Перелешина вышли 14 сборников оригинальных стихотворений, автобиографическая «Поэма без предмета», антологии переводов из китайской и бразильской поэзии, перевод древнекитайского трактата «Дао Дэ Цзин»; многие стихотворения по сей день остаются неизданными. Считается одним из наиболее значительных поэтов русского зарубежья, самым значительным, наряду с Арсением Несмеловым, поэтом «восточной ветви» русской эмиграции и лучшим русским поэтом Южного полушария. Для его стихов (в основном в жанре философской медитативной лирики) характерна классическая манера с ориентацией на твёрдые формы [43, c. 242].
Из европейского и латиноамериканского зарубежья наиболее выдающимися поэтами признаны Сергей Бехтеев, Иван Савин (Финляндия, наиболее значимый, прижизненно изданный сборник «Ладонка», 1926), Николай Туроверов (Франция, сборники «Путь», 1928, «Стихи», 1937, 1939, 1942, 1965), Николай Альникин (Турция, позже Франция, сборники «Рифмованные кончики», 1960, «Сполох», 1961).
Однако в европейских центрах рассеяния обосновались, по большей части, гражданские поэты и писатели. Среди них были Иван Бунин, Александр Куприн, Алексей Ремизов, Зинаида Гиппиус, Дмитрий Мережковский, Владислав Ходасевич, Георгий Иванов, Георгий Адамович, Гайто Газданов, Борис Поплавский, Марина Цветаева.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
1.4ОБРАЗ СОЛДАТА В ПОЭЗИИ ПЕРВОЙ ВОЛНЫ РУССКОЙ ЭМИГРАЦИИ
Лирика Сергея Сергеевича Бехтеева (1879-1954) посвящена идеалам монархизма. Он был лично знаком с семьями Николая II и претендента на российский престол великого князя Кирилла Владимировича.
В сборнике «Двуглавый Орёл» (1922), посвященном Императорскому Высочеству Великому Князю Николаю Николаевичу рисуется практически былинный образ русского воина, богатыря: «В священный гимн сольются клики / Поднявших меч богатырей. / Вперед! Победными стопами, / Молитву жаркую творя, / Вперед, с заветными словами — / «За Русь, за Веру, за Царя!» [38].
Солдаты еще верили в победу: «Уж близок день, не за горами / Давно желанная пора; / И грозно грянет над войсками / Родное русское «ура!» [38].
Воины Бехтеева — не только богатыри, но еще и рыцари. В стихотворении
«К рыцарям без страха и упрека» (1922) Бехтеев призывает в своеобразный крестовый поход: «Рыцари чести и долга, вперёд! / <…> / «Взденьте кольчуги, возьмите булат, / Крест начертите на золоте лат. / К битве священной готовясь скорей, / Смело седлайте ретивых коней!» [67].
И рыцари бьются за отечество, за народ, за «святыни родных очагов» Позднее в стихотворении «Царский крест», узнав о страшной кончине царской семьи, поэт гневно вопрошает у тех же рыцарей: «Где были вы? — вы, рыцари присяги!» [67]. В этом произведении, проникнутом трагическим пафосом, поэт эмоционально обличает тех, кто отступился от царя в час его нужды, не откликнулся на просьбы о помощи и тем самым не исполнил долга офицера и солдата — служить своему Отечеству и его правителю. Бехтеев безапелляционно осуждает офицеров, пренебрегших своими обязанностями, честью и долгом. Этим «Царский крест» напоминает речь обвинителя. Об этом свидетельствуют и многочисленные риторические вопросы и восклицания, характерные для ораторского искусства. Привлекаются им и религиозные символы, которые заявлены еще в текстовой раме, в частности, эпиграфом к произведению служит знаменитая цитата из Евангелия от Луки «Яко прежде даже петель не возгласит отвержешися Мене трикраты.…И изшед вон плакася горько», что уже позволяет судить о тех теме, идее, пафосе, которые избрал автор. Религиозные символы у Бехтеева присутствуют на нескольких уровнях: содержательном (образ апостола Петра), образном (крест как удел человека), лексическом (библейское слово «фарисей» в значении «предатель»). Все эти средства помогают создать в воображении читателя образ царя-мученика, преданного и попранного.
Поэзия Арсения Несмелова (1889-1945) была известна уже в 1920-е годы, её высоко ценили Борис Пастернак, Марина Цветаева, Николай Асеев, Леонид Мартынов, Сергей Марков и др. Валерий Перелешин, представитель младшего поколения харбинских поэтов, ставил Несмелова очень высоко и считал его если не своим учителем, то человеком, которому он обязан вхождением в литературу.
Многие стихи Несмелова носят повествовательно-балладный характер, некоторые — развлекательный, но он умел также выразить свои серьёзные человеческие устремления в строках о природе, в философской лирике и в стихах о войне.
В «Песне юнкеров» он крупными мазками рисует образ солдата: «Мы — белые. Так впервые / Нас крестит российский люд. / Отважные и молодые / Винтовки сейчас берут. / <…> / Мы бьёмся в бою неравном, / Но тверд наш победный шаг, / И жизнь нам недорога!» [38].
В представлении Несмелова солдат-белогвардеец идеализируется, наделяется многочисленными положительными чертами, которые впоследствии зафиксируются и в других его поэтических текстах. Несмелов признает, что белые находятся в заведомо невыгодном положении, однако это не умаляет их решимости. Произведение наполнено патриотическим пафосом, солдаты Несмелова сражаются за Россию и одерживают победу. Эта тема появится в произведениях поэта еще не раз.
В стихотворении «Только такие» быстрые и резкие строки, рисуют черты характера русского солдата: «Воля к победе, воля к жизни, / Верное сердце и меткий глаз — / Бодры, напористы и упрямы,- / Только такие нужны стране!» [38].
Битва «за честь страны!» — священна: «Нас поднимает священный зов!». В стихотворении «Россия с нами» воин еще уверен: «Мы идем к победе, мы ряды утроим, / Будет нашей силой опрокинут враг. / <…> / Коль Россия с нами, кто же против нас?!» [38].
Но вот гонец принес страшную весть — убит император. Надо учесть, что для солдата белой армии император — это помазанник Божий, это главнокомандующий, это Россия: «Это было, братья, как удар громовый, / Этого удара позабыть нельзя» [38].
Эти строки служат ярким примером того, чем в восприятии белогвардейцев являлся император. Он был не просто главнокомандующим, правителем, главой государства, но был символом империи, символом России. А когда этого символа не стало, мораль войск значительно снизилась.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Седой офицер, чтобы поднять боевой дух сломленных вестью солдат восклицает: «Да, Царя не стало, но жива Россия, / Родина Россия остаётся нам!» [38].
И здесь вполне возможно провести параллель с рассмотренным ранее
«Царским крестом» Бехтеева. Если в первом произведении кончина царя представляет собой окончательный и бесповоротный крах, то здесь, несмотря на всю трагичность случившегося, высказывается призыв сражаться за Отечество — то, что еще осталось у солдата. Таким образом, Несмелов, не снижая уровень трагичности ситуации, добавляет к ней некого оптимизма.
Следующим, чье творчество я рассмотрю, будет «поэт Белой мечты» Иван Савин (1899-1927) Только в его творчестве и еще у Юрия Сопова образ солдата, вернее, образ воина, создается с помощью ярких эпитетов и метафор. Мы проследим, как меняется образ солдата и его мировосприятие, начиная с надежды, что все еще можно вернуть, воинская честь и долг все еще ценны, и заканчивая волчьей тоской по Родине.
Надежда звучит в строчках 1923 г.: «Грянет колокольная молва: / Стяг державный богатырь-Бова / Развернет на русском косогоре» [67].
Здесь Савин обращается к устойчивому, часто появляющемуся в позднем русском фольклоре образу Бовы-королевича, «обрусевшего» персонажа французских куртуазных романов, славившегося своей удалью.
Библейский образ воина рисует И. Савин в стихотворении «Оттого высоки наши плечи» (1923):
Оттого высоки наши плечи, А в котомках акриды и мед,
Что мы, грозной дружины предтечи, Славословим крестовый поход.
Оттого мы в служенье суровом К Иордану святому зовем,
Что за нами, крестящими словом, Будет воин, крестящий мечом.
Да взлетят белокрылые латы! Да сверкнет золотое копье!
Я, немеркнущей славы глашатай, Отдал Господу сердце свое…
Да придет!.. Высокие плечи Преклоняя на белом лугу,
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Я походные песни, как свечи, Перед ликом России зажгу. [38].
Используя евангельскую и ветхозаветную символику (акридами и диким медом питался Иоанн Креститель во время скитаний в пустыне, также упоминание реки Иордан, в которой крестили Христа), Савин возвышает образ воина, придает ему элемент сакральности. Его воины разят врага «золотым копьем» — атрибутом святого Георгия Победоносца, который издавна считался покровителем русского воинства. Довершает поэтическую символическую картину изображение военной кампании как крестового похода — угодного высшим силам дела.
Солдаты и офицеры И. Савина готовы умереть за Россию: «Я крикнул товарищу: / «Слушай, давай за Россию умрем». / В седле подымаясь, как знамя,
/ Он просто ответил: «Умру» («Первый бой», 1923) [67].
В более позднем стихотворении, посвященном генералу Л.Г. Корнилову, звучит признание: «И только ты, бездомный воин, / Причастник русского стыда» [67].
Здесь Савин фактически признает окончательное поражение Белого движения, не оставляя даже эфемерных надежд на возможный перелом событий. Случившееся поражение он воспринимает остро, называя его
«русским стыдом», проецируя горечь поражения на всю Россию.
Есть и неоконченное стихотворение с говорящим названием «Бездомье»:
«Я — Иван, не помнящий родства, / Господом поставленный в дозоре» [67].
И если в этом произведении у лирического героя еще присутствует вера, надежда на собственные силы и помощь свыше, то в более позднем он уже задается вопросом: «Любите врагов своих… Боже, / Но если любовь не жива?» [67].
Перелом случился не только на полях военных сражений, он произошел и в душах людей. И поэзия очень четко и явно запечатлевала, отражала метания и поиски, выводящие читателя порой на экзистенциальную проблематику.
Юрий Сопов (1897-1919), прапорщик по званию, в немногих дошедших до нас произведениях создает поистине былинный образ русского воина, он сравнивает солдат с верными лебедями и гордыми и смелыми орлами («Лебеди белые»): «Сломлены крылья орлиные / В яростном, диком бою… / <…> / Чтобы все лебеди белые / Гибли в бою, как орлы» [67].
Вызывает интерес тот факт, что автор неоднократно называет Белое движение крестовым походом. Возможно, уже было предчувствие, что его цели так же недостижимы, как и цели похода средневековых рыцарей на Святую землю за христианскими реликвиями.
В «Призыве» автор зовет рыцарей в крестовый поход: «Время гнева исполнилось / В девятьсот девятнадцатый год. / Вижу на небе молнии. / Зову в Крестовый поход» [67].
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
В «Сибирском гимне» Юрий Сопов наделяет русских воинов невиданными доспехами: «Будет нам крепкими латами наша святая любовь» [36].
А теперь обратимся к творчеству Николая Николаевича Туроверова
(1899-1972)
Туроверов — русский поэт, донской казак, белый офицер. Следует отметить, что казачья поэзия восходит к старинной песенной традиции. Стихи обладают особой напевностью и могут быть легко положены на музыку.
В его творчестве с глубоким драматизмом показаны тяготы Первой мировой войны и Ледового похода. Особенно прочувствован им душевный настрой солдат и их отношение к Родине («В эту ночь мы ушли от погони»):
«И останется с нами до гроба / Только имя забытой страны» [67].
Продолжается данная тема в стихотворении «Однолеток»: «До гроба все считаем / Нас породившую страну / Неповторимым раем» [67].
И все же, несмотря ни на что, солдат не теряет твердости духа: «Нас было мало, слишком мало. / От вражьих толп темнела даль; / Но твёрдым блеском засверкала / Из ножен вынутая сталь» [67].
Николай Туроверов сам встал под знамена действующей армии в 36 лет. В поэме «Новочеркасск» мы видим, как погибают 18-летние юноши: «Да блеск тускловатый погона, / На хрупких, на детских плечах» [67].
Не углубляясь в кодекс чести донского казака, но все-таки отмечу, что солдат-казак Туроверова высоко держит голову, несмотря ни на что («Как когда-то над сгубленной Сечью»): «Но в разлуке с тобой не прощаюсь, / Мой далекий отеческий дом, / Перед Господом не постесняюсь / Называться донским казаком» [67].
Солдаты и офицеры надеются на победу, они уверены в своей правоте и непогрешимости чести.
Об этом его стихотворение, посвященное отцу Николаю Иванову: Не георгиевский, а нательный крест,
Медный, на простом гайтане, Памятью знакомых мест
Никогда напоминать не перестанет; Но и крест, полученный в бою,
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Точно друг и беспокойный, и горячий, Все твердит, что молодость свою
Я не мог бы начинать иначе. [67]
В этом стихотворении выражены сразу несколько солдатских заповедей: о родине, вере, чести и о долге. И эти понятия для воина неотделимы друг от друга.
Казак не боится испытаний: холода, голода, нищеты, сохраняя христианскую доброту и готовность помочь: «Не боишься голода и стужи, / Дружишь с нищетою золотой / <…> / Отдаешь последнюю рубаху, / Крест нательный даришь бедняку [67].
Стойкость и способность пожертвовать собой ради ближнего неотъемлемая часть представления о воинской доблести.
Поэт Борис Николаевич Волков пошел добровольцем в действующую армию, где служил командиром фельдшерского подразделения. В поэме
«Пулеметчик сибирского правительства» Волков показывает судьбу множества солдат, участвовавших в Белом движении, — бои, долгое отступление, гибель или эмиграция. И хотя вера не оставляет солдат, понимание того, что они борются за правое дело, уходит: «И над рекой сегодня / Развеет Господь туман.
/ Чтоб были виднее цели / <…> / Но на твоей фуражке / Голубой отцветает кант [38].
Отцветание, увядание — все эти мотивы характерны для более поздней белоэмигрантской поэзии. Голубой кант служит для Волкова символом надежды, покидающей солдат.
Алексей Ачаир (настоящее имя Алексей Алексеевич Грызов) с июня 1919 г. служил в звании хорунжего в штабе 1-й Сибирской казачьей дивизии, участвовал в Сибирском Ледяном походе.
А. Ачаир описывает жизнь солдат в эмиграции в странах рассеяния, но и там, далеко от родины, они остаются рыцарями: «Мы с упорством поистине рыцарским / Подавляем и слезы, и грусть, / <…> / Не сломала судьба нас, не выгнула, / Хоть пригнула до самой земли. / И за то, что нас Родина выгнала, — / Мы по свету ее разнесли» [37].
Поручик Леонид Евсеевич Ещин (1897-1930) — русский поэт, журналист. Участвовал в Великом Сибирском Ледяном походе. Он не понаслышке знал о походных тяготах: «Пустяк, что зима сурова, / Пустяк, что в тайге ночлег / <…> / — Враги! Морозы! Голод! / Мы стали сильней вас всех! [67].
В «Таежном походе» звучат мотивы одиночества и безнадежности. У участников Ледяного похода потеряна вера, утрачена дисциплина, войска деморализованы: «Тогда я все-таки дошел / И, не молясь, напился водки, / Потом слезами орошал / Свои таежные обмотки / <…> / Я одиночество свое / Никак, наверно, не забуду» [67].
Уже будучи в эмиграции в Харбине, увидев такого же изгнанного из России в серой шинели, Ещин пишет: «Такая же палка, / Такой же и вид, / Лишь сзади так жалко / Котомка торчит» [37].
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
От идеализированного, романтизированного образа солдата не осталось, по сути дела, ничего. В этих строках отражается мотив изгнания. Солдат, вынужденный покинуть родную землю, не может найти себе приюта в эмиграции. Такое мироощущение свойственно многим писателям-эмигрантам.
Они не стремились принимать жизнь в эмиграции и мечтали о скором возвращении в Россию.
Позднее в стихах Ещина мотив растерянности и упадничества получит дальнейшее развитие. Его солдаты озлоблены, так как впервые, на их взгляд, борьба за правое дело потерпела крушение, солдат, которые честно исполняли свой долг, бросили на произвол судьбы, голодных, обездоленных, так и не понявших, за что они боролись: «А были со мною / Жестяный стакан, / Да фляга с водою, / Да старый наган. / <…> / И вынес я тоже / Свирепую злость…» [37].
И все же солдат Ещина, встретив дезертира, забывшего воинскую честь, едва сдерживается, чтобы не застрелить его: «Сдержал меня Бог!» [67]
Комментируя данные строки, следует заметить, что на протяжении 1918 — 1922 гг. настроение, тематика, образность стихотворений, создававшихся участниками Белого движения, существенно меняются. Если в более ранних произведениях видно воодушевление, вера в свои силы, в победу и праведность дела (Л. Ещин «Праздник», Ю. Сопов «Сибирский гимн») то уже в дальнейшем доминантными становятся пессимистические интонации.
Так, например, Юрий Владимирович Ревердатто (1891-1969). капитан, в «Песне барнаульского полка» называет русских воинов богатырями, несмотря на их поражение: «Покинув дом, семью, друзей, / В молчанье хмуро отступает,
/ Лихая горсть богатырей» [67].
Но в них еще теплится надежда и живо понятие о долге и чести: «С одной мечтой, с одним заветом / Спасти любимую страну / К борьбе готовы с целым светом; / Пусть лучше смерть, чем стыд в плену» [67].
И позднее в стихотворении «Вереницей летят по ночам журавли» звучит мотив тоски по дому и чувством одиночества и безнадежности веет от строк:
«Мрак в окопе, и холод, и стены кругом, / Как в тюрьме; только отблеск орудий, / Вздох тяжелый натруженных грудей… / Мрак в окопе, и холод, и стены кругом [67].
Такая закольцованность катрена вполне объяснима с точки зрения содержания стихотворения. Поэт показывает, что пространство, в котором воины вынуждены находиться, замкнуто, не имеет выхода. Острое чувство безысходности испытывают покинутые солдаты, и этот трагический пафос реализуетмя не только содержательно, но и на уровне структуры текста.
Таким образом, совершив качественную выборку авторов и произведений, мы можем отчетливо представить себе образ солдата в поэзии первой волны эмиграции. Это офицер, для которого главными ценностями являются: Родина, долг, честь, вера, служба на благо России и императора (произведения С. Бехтеева) Это воин, богатырь, рыцарь без страха и упрека (Ю. Сопов «Лебеди белые, И. Савин «Оттого высоки наши плечи») Они верны присяге и Отечеству. Однако по мере того, как происходит постепенное жесткое установление новых исторических реалий, настроение солдата, существенно меняется. К началу 1920-х гг. доминантными постепенно становятся мотивы растерянности, неизбежной разлуки с родиной (Произведения Б. Волкова, Ю. Ревердатто). И все же бывший солдат, даже в эмиграции, остается ей верен. (А. Ачаир «В странах рассеянья», 1924, Н. Туроверов «Однолеток», 1938)
1.5ОБРАЗ ГЕРОЯ И ПОНЯТИЕ «КОДЕКСА ОФИЦЕРСКОЙ ЧЕСТИ» В ТВОРЧЕСТВЕ ПОЭТОВ-ЭМИГРАНТОВ
Поэты первой волны эмиграции, тяжело переживая свой отрыв от родины, неизменно сохраняли мысленную связь с ней. Им, людям просвещенным и образованным, были хорошо знакомы славные страницы русской истории.
Народная память запечатлела походы Петра, победные сражения с турками, иранцами и шведами, изгнание Наполеона. Многие эмигранты сами являлись участниками Первой мировой войны и были непосредственными свидетелями доблести русских воинов. Поэтому во время эмиграции в их воспоминаниях нередко возникают ассоциации с образами и простых солдат, и именитых полководцев, воспетых ранее и Пушкиным, и Лермонтовым ( «Да, были люди в наше время!»)
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
М. Цветаева в своём стихотворении «Генералам двенадцатого года» выражает восхищение героями, защищавшими Россию и погибшими в войне 1812 года. Это молодые генералы «Малютки-мальчики… Сегодня — офицера!», но они отважны и сильны духом «Три сотни побеждало — трое! Лишь мёртвый не вставал с земли. Вы были дети и герои, Вы всё могли».
Но цветаевский образ героя многомерен, он не ограничен только воинской доблестью — поэтесса подчёркивает, что генералы были героями не только на поле брани, но и вне его. Они обладали высокими моральными и духовными качествами и руководствовались понятиями о чести и долге и в мирное время. Русский офицер у Цветаевой предельно идеализирован, это человек, который может буквально все. И тем сильнее в произведении звучит мотив скорби по рано оборвавшейся молодой жизни, по невозвратной гибели того прекрасного, что было некогда в русском воинстве. Поэтесса с горечью говорит о минувших временах, которые остались запечатленными лишь на гравюрах.
К подвигам героев Отечественной войны 1812 года в последующие времена поэты обращались неоднократно.
Литературовед Титова Н.С. в своей статье, посвященной освоению творческих традиций поэтов XIX века в лирике последующих эпох, пишет:
«Защита Отечества для русского человека искони была священным долгом, поэтому и в советском литературоведении, и в русском зарубежье героико- патриотическая тема тесно связана с батальной». [55]
К 100-летнему юбилею Отечественной войны 1812 года князь Касаткин- Ростовский подпоручик лейб-гвардейского. Семёновского полка, будущий белый эмигрант, написал стихотворение, которое принесло ему популярность и признательность: «Раздайтесь, напевы победы, / Пусть русское сердце вздрогнет, / Припомним, как билися деды / В великий Двенадцатый год» [67].
Для военных авторитет героев этого сражения был непоколебим. Стихи были положены на музыку и рекомендованы для исполнения в армейских частях, учебных заведениях, отрядах «потешных» и скаутов-разведчиков.
Поэт-эмигрант первой волны В. Сумбатов образ героя соотносил с традициями создания образов героев А. С. Пушкина и М. Ю. Лермонтова и выстраивал его «на почве глубоких религиозных чувств и убеждений». Эти два элемента в основании образа отчетливо проявляются в отрывке из стихотворного романа «Русская Держава», написанном в 1927 году:
Яснее блещут храмов главы,
<..>
Прозрачней неба синева, И величавее Исакий… Вот по Гороховой казаки
Проходят рысью, им «Ура!» Кричит народ. Пришла пора Гордиться армией народу. [55]
Сумбатов очень точно запечатлевает некоторые стереотипные ментальные черты, присущие русскому народу, а именно: религиозность (все еще очень велико было влияние православной культуры) и уважение к защитникам Отечества, военной силе, что, на мой взгляд, является одним из частных случаев проявления патриотизма.
И. Е. Есаулов, филолог, специалист по поэтике и теории литературы, объяснял это тем, что «народное мировоззрение и духовный уклад определяются христианской верой» [20]
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Сумбатова, как художника слова, привлекали непростые для Руси годы правления Ивана Грозного и Смутного времени. Он написал стихотворение
«Песня опричника» и сонет «Борис Годунов», где главными достоинствами русского человека является забота о судьбе Отечества, подразумевая при этом не только земное, но и Небесное Отечество. У человека должна быть чиста совесть, подданные должны быть рады служить государю, «рады голову за батюшку сложить», т.к. «без Царя Руси великою не быть!» Однако и в произведениях, не привязанных к конкретной исторической эпохе, тема героизма тоже поднимается: так, в стихотворении «За всё!» Сумбатов раскрывает следующее видение галереи героических образов Отечества:
Россия! Россия! Люблю беззаветно Тебя я за сказки, преданья, былины, Люблю за Микулу, Илью и Садко,
За песен старинных напев самоцветный. В котором и удаль, и страсть, и кручины Звучат широко и легко!
За Новгород, гордый богатством и волей, Родивших ушкуйников смелое племя,
За буйное вече, за храмов красу,
За честь Куликова победного поля,
За схимников в латах с крестами на шлеме, За Сергия келью в лесу!..
[67]
Образ героя в представлении Сумбатова во многом сходен с тем комплексом черт, который зафиксировался в сознании народа, здесь можно увидеть многие характерные его элементы, например: закаленность воина в боях, его отвагу и смелость.
Те поэты русской эмиграции, которые участвовали в военных действиях в период Первой мировой войны и Белого движения, имея на плечах офицерский чин, придерживались особых поведенческих норм, определявшихся высшими представлениями и побуждениями как во время сражений, так и в повседневной службе, и в быту. Главным побуждением, которое целенаправленно воспитывалось в русской армии, было понятие чести. Оно являлось «основой большинства военных доблестей и высших подвигов» [22, c. 111].
«Особое внимание здесь обращалось на неразрывность поля морально- этических императивов воинской чести для всех офицеров, независимо от чина и должности, включая и самого царя, который тоже был офицером» [22, c. 112]. Необходимость такого оформления нравственных основ профессии русского офицера была обусловлена созданием регулярной армии в начале XVIII века. Главным достоянием офицера являлась его честь. Эта нравственная норма значительно усиливала нормы правовые, хоть единого документа, в котором бы отражалось содержание четкое определение понятия чести и требований, с нею связанных.
В 1904 году ротмистр В. М. Кульчицкий создал сборник афоризмов
«Советы молодому офицеру». Он характеризовал свой труд как «старые, но вечные истины, которые большинством забыты, а молодым офицерам неизвестны». Короткие, по-военному отрывистые рекомендации очень четко отображают не только и не столько то, как должен вести себя офицер на службе. Предписаний, касающихся бытовой стороны жизни, в «Советах» крайне мало. Гораздо большее внимание Кульчицкий уделяет моральной и духовной стороне жизни, личности офицера. Так, например, среди прочих выделяются следующие высказывания: «Честь закаляет мужество и облагораживает храбрость», «Необходимо, чтобы процветала не одна формальная сторона службы, но и моральная», «Щади самолюбие солдат. У простых людей оно развито не меньше, чем у нас и, вследствие их подчинённости, чувствительнее» [53]. В настоящее время этот труд малоизвестен за пределами исторических или литературоведческих кругов, но тем не менее, его роль в фиксации своеобразного морального кодекса, которым руководствовались русские офицеры, трудно переоценить.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Этот труд обрел большую популярность, он переиздавался шесть раз, однако дальнейшему переизданию стала помехой революция, полностью изменившая страну, в том числе и представления о воинской чести.
Очень ярко отражена тема понимания офицерской чести у поэтов- белогвардейцев.
Поэт Борис Ушаков, ушедший волей судьбы из жизни в 23 года, писал:
«Мы русские люди, мы люди изгнания; / Потомки семей храбрецов. / <…> / Ты слышишь, о чем говорят те молитвы? / Мы снова готовы схватиться за меч, / Готовы мы вынести новые битвы, / Готовы за Родину лечь / [67].
В этих строках молодого поэта проявляется та доблесть, которая казалась русскому воину естественным проявлением его национального характера, реакцией на сложнейшие исторические обстоятельства.
В этом отношении показательна лирика воина-поэта М. Надеждина, где он подбирает ёмкие словесные формулы для описания поступков и чувств русского воина.
В стихотворении «Корниловцам» он пишет о том, как воины отправляются в «славный поход»: «Не зная слепой безнадежности, / Одни, словно факел во мгле, / Шли рыцари, полные нежности / К восставшей немилой земле… / Они умирали без ропота, / Шагая сквозь бури вперед, / И болью предсмертного шёпота / Молились за грешный народ…»[67].
В стихотворении «Мы юности практически не знали…» поэт говорит: «В уроках мужества мы закаляли души». Твердые моральные устои помогали эмигрантам не озлобиться, сохранить тепло своих сердец: «И нежность не ушла, она осталась где-то / Запрятанной в душе, как драгоценный клад. / Она вела меня (и до сих пор кадета!) / Сквозь каторжные дни и постсоветский ад [67].
Полковник Чудинов в своей «Покаянной» как бы подтверждает, что представления русского офицера о вечных ценностях помогают человеку не замыкаться в себе. Напротив, душа, в сострадании трудностям и проблемам товарищей по оружию, посветлела, обогатилась: «Со святыми в селеньях небесных / Упокой, Боже, павших в бою / За родную страну, и безвестных, / Убиенных за веру Твою» [67].
Вне зависимости от тематики стихов того или иного поэта русского зарубежья, их творчество пронизано духом православия. Кодекс офицерской чести определял приверженность большинства из них идеалам православной монархии, т.к. это «считалось долгом каждого русского солдата и офицера».
Немалая часть произведений из не получившего авторского названия сборника стихов русского поэта эмиграции В. Петрушевского посвящена Николаю II. Царя и членов его семьи поэт героизирует: «Пусть снова, как в старые, добрые годы, / Без крови, насилья и тяжких оков, / Под властью Монарха, без горькой свободы, / Россия увидит Твой Божий покров» [67].
Литературовед О. М. Орешкин пишет: «Петрушевский был убежденным монархистом, видевшим возрождение России в восстановлении сильной имперской власти. Той власти, которой он бескорыстно служил всю свою жизнь. Идейная последовательность, честность и жертвенность — таковым было нравственное основание его души и его поэзии» [40]
Петрушевский так характеризует Царя: «Отечество любя, / Всё в жертву он принёс… / Верь , государь, тебя добром помянет, / Благословит несчастный твой народ…» [67].
Он благоговеет перед членами царской семьи: «Ваш взгляд молитвенно- лучистый, / Последний в жизни взгляд очей, / Сказал, что Вы душою чистой / Простить сумели палачей. / Последний вздох… Утихли слёзы… / Исчезла жизни суета… / Четыре Царственные розы / Прошли сквозь райские врата» [67].
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Поэт показывает членов царской семьи невинно пострадавшими мучениками, фактически страстотерпцами. Такое возвышение и сакрализация погибших членов династии Романовых достаточно быстро установилось в среде русских монархистов и, соответственно, отразилось и в отдельных поэтических образцах. В глазах Петрушевского юные княжны Романовы утрачивают человеческие черты и идеализируются. Они кротки и смиренны, как подобает христианину, а через использованный поэтом эпитет «молитвенно-лучистый» создается образ великих княжон как великомучениц. В строках «Сказал, что вы душою чистой / Простить сумели палачей» отражается характерный для христианской морали принцип всепрощения. Такая яркая, несколько гипертрофированная идеализация обоснована благоговением перед семейством Николая Второго, характерным для многих офицеров, дававших присягу Отечеству и Государю Императору.
Масштабные конфликты и социальные потрясения, обрушившиеся на Россию в первой четверти двадцатого столетия, не могли не найти своего отражения в творчестве русских поэтов. Многие из них навсегда покинули родину, рассредоточившись по всему земному шару. Однако создавать литературные произведения они не прекратили.
Первая мировая война стала столкновением планетарного масштаба, однако гораздо большее влияние на поэтическое сознание оказали события, последовавшие за этим конфликтом и в некоторой мере им обусловленные, в частности, революция и последовавшая за ней гражданская война. Именно в период гражданской войны эмиграция достигает своего апогея. И этот факт обосновывает слабую выраженность тематики Первой Мировой Войны в стихотворных произведениях поэтов первой волны эмиграции. Их волнуют гораздо более близкие конфликты, непосредственно затронувшие жизни.
Несмотря на то, что географически первая волна русской эмиграции была крайне разнородна, а ареалы расселения включали в себя практически все континенты, многие стихотворные тексты включали в себя схожие или тождественные мотивы и образы, хоть и воплощенные в индивидуальной манере. Это позволяет говорить о содержательном единстве произведений.
Поскольку покинувшие Россию поэты в подавляющем большинстве были белыми эмигрантами, не пожелавшими принять смену власти, идеологии и общественного порядка в стране, то их взгляды на происходящее, отношения и оценки зафиксировались и в стихотворном творчестве. Зачастую они сами принадлежали к военной среде, и это тоже оказало достаточно весомое влияние на прослеживающиеся в творчестве мотивы, отображаемые образы и избираемый круг тем.
2. ОБРАЗ СОЛДАТА В ПОЭЗИИ ГЕОРГИЯ ИВАНОВА
2.1ГЕОРГИЙ ИВАНОВ. БИОГРАФИЯ И ПЕРИОДИЗАЦИЯ ТВОРЧЕСТВА
На сегодняшний день в отечественном и зарубежном литературоведении нет единого мнения относительно периодизации творчества Георгия Иванова. Поскольку какие-то особые критерии для классификации выделить достаточно просто, считаю возможным разделить творчество поэта на этапы в соответствии с его биографией.
Таким образом, можно выделить следующие периоды в творчестве Иванова:
а) раннее творчество (1911-1914). Включает в себя первые поэтические опыты Иванова, во многом написанные под влиянием более старших поэтов, в числе которых Вадим Крейд называет, в частности, Николая Гумилева и Михаила Кузмина, а также многих других. [30, c. 31]. Сам Иванов, однако, относит свой истинный литературный дебют только к 1913 году, считая три предшествующих года некой предбиографией [25, c. 67]. Соответственно, свой первый сборник, получивший название «Отплытие на о. Цитеру», поэт не «захватывает» в свой литературный багаж, ведя отсчет с «Горницы» (1913).
В качестве наиболее значительных событий в судьбе Иванова начала 10-х годов двадцатого столетия можно отметить вступление в знаковый для Серебряного Века кружок «Цех поэтов», возглавляемый Николаем Гумилевым. Гумилев видел свою основную миссию в подготовке основания для нового русского ренессанса, а обстановка предвоенного Петербурга как нельзя более к этому располагала. В январе 1913 г. Г. Иванов впервые напечатался в «Аполлоне», в том номере, где были опубликованы манифесты акмеистов. Сам же он чрезвычайно высоко ставил этот журнал и публикацию в нем расценивал как факт признания. [25. c. 69]
Для произведений Иванова этого периода характерна, прежде всего, яркая подражательность. Молодой стихотворец еще не успел сформировать собственную поэтическую манеру, а потому в его творениях искушенный читатель без труда увидит сильное влияние как предшественников, так и современников. В частности, Вадим Крейд отмечает то, насколько разнородными были эти влияния, включавшие «Сологуба и Бальмонта, XVIII век и Кузмина, Блока и футуристов, Игоря Северянина и Алексея Скалдина». [30, c. 11]. Сам Иванов характеризовал начало 10-х годов как наиболее яркое, счастливое, свободное для жизни и творчества время. [7, c. 78]. И тем больший контраст это создавало со «свинцовым мраком» последующего периода, который вполне возможно охарактеризовать как «эпоху потрясений».
б) поэзия военного и послевоенного времени (1914-1922). Помимо разразившейся Первой Мировой Войны ударом для Иванова стало стихийное закрытие «Цеха поэтов», случившееся весной 1914 года, а также журнала
«Гиперборей», в котором произведения молодого поэта неоднократно печатались. Эта скорбная эпоха продолжится ужасами войны, тяжелыми революционными годами, гибелью Гумилева, который очень много значил для Иванова, и завершится эмиграцией в 1922 году. Боль и тоска по ушедшему мирному времени выражается у Иванова в скорбных строках: «В тринадцатом году, ещё не понимая, / Что будет с нами, что нас ждёт…» [23, c. 441]
Следует отметить, что Иванов был не одинок в своей оценке — другие литераторы отмечали то же самое. Так, например, Анна Ахматова указывала на принципиальное отличие петербургского серебряного века до начала войны 1914 г., самое большее — до переломного 1917 г., от петроградского периода.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Несмотря на достаточно тяжелое время, Иванов продолжает оставаться на виду в культурной среде Петербурга и приобретает немалую известность в литературных кругах. Помимо активного творчества, Иванов прослыл «первооткрывателем молодых талантов», занимаясь этим, по воспоминаниям современников, «со страстью и упорством» [30, c.52].
В последние свои годы в России, трудные для жизни и выживания, для деятельности и искусства, творческая активность Г. Иванова не пошла на убыль. В эти годы, когда столь трудно, а порой и было невозможно издать новую книгу, Г. Иванов участвует в поэтических вечерах, читает стихи вместе с Н. Гумилевым и А. Блоком, переводит с французского и английского для издательства «Всемирная литература», вступает в Петроградский союз поэтов, принимает участие в новом «Цехе поэтов» и в самиздатовском журнале «Новый Гиперборей», работает в литературных студиях. Когда же с наступлением НЭПа с книгопечатанием становится чуть легче, участники «Цеха» начинают выпускать альманахи.
В поэтическом плане весьма показательным для этого периода творчества Георгия Иванова является сборник «Памятник славы». Поскольку в журналах и альманахах в качестве доминантной выдвигается военная тематика, то вполне логично, что и Иванов обращается к ней, тем не менее, делая это достаточно своеобразно. Однако сам автор впоследствии ценил этот сборник невысоко — лишь одно стихотворение перенес он из этой книги потом во второе издание «Вереска» (как бы «второй том» несостоявшегося «Собрания стихотворений», воспроизводимый в издании), еще пять — в «Лампаду», от всех прочих отрекся навсегда [23, c. 9]. Тем не менее, во многих произведениях, помещенных в данный сборник, образ солдата, войны, воина проявляется достаточно ярко, а потому они заслуживают детального рассмотрения и анализа.
в) творчество в эмиграции (1922-1958).
Несмотря на то, что формально Иванов покидал Россию временно (согласно воспоминаниям И. Одоевцевой, его командировали в Берлин и Париж для составления программ спектаклей и репертуара иностранных театров [30, c. 252]). он отчетливо осознавал, что вернуться на Родину ему было уже не суждено. Иванов тяжело переживал разрыв с родными местами, его не привлекала жизнь за границей, а потому он пытался сохранить связь с Россией хотя бы на духовном уровне. Следует отметить, что подобное отношение к русской земле было очень свойственно поэтам и писателям первой волны эмиграции. Так, А. Куприн тоже не мог примириться с разрывом с Россией, говоря: «Ну что же я могу с собой поделать, если прошлое живет во мне со всеми чувствами, звуками, песнями, криками, образами, запахами и вкусами, а теперешняя жизнь тянется передо мною как ежедневная, никогда не переменяемая истрепленная лента фильма» [65, c. 106].
Тоска по утраченной родине во многом диктует и те творческие направления, в которых начинает работать Иванов. Так, едва проведя два года в эмиграции, в 1924 году он начинает публиковать мемуары. Как писатель и поэт, многие свои произведения Георгий Иванов создавал под влиянием петербуржской атмосферы и теперь явно и остро переживал ее утрату. Со временем меняется и характер его поэзии — если стихам доэмигрантского периода была присуща акмеистская эстетика, достигшая своего апогея в сборнике «Сады» (1921), то в более поздних творениях Иванов постепенно отходит от акмеистских настроений, а впоследствии и отвергает их. Сборник «Розы» (1931) объединил стихотворения 1926 — 1930 гг., и в них очевидны приметы расставания с прошлым. Меняется и тональность его поэзии — поначалу возвышенная, легкая, в эмиграции она становится подчеркнуто пессимистичной, в стихах все ярче проявляется ирония, образы все чаще окрашиваются негативно.
Таким образом, классификация творчества Иванова на основании биографического критерия является в достаточной степени показательной.
2.2ОБРАЗ СОЛДАТА В ПОЭЗИИ ГЕОРГИЯ ИВАНОВА. ОБЩИЙ ОБЗОР
В первом сборнике «Отплытие на остров Цитеру» (1911), когда поэту было всего 17 лет, звучит вопрос — «Что с Россией? Какой она станет?»: И только спустя много лет в его стихах прозвучит неоднозначный, печальный и пессимистичный ответ: «Россия счастие. Россия свет. / А может быть, России вовсе нет. / <…> / Россия тишина. Россия прах. / А, может быть, Россия — только страх» [23, c. 299].
В стихотворении «Это звон бубенцов издалека» прекрасный образ России: «Россия, как белая лира, / Над засыпанной снегом судьбой» [23, c. 313]. Имелось ли в виду здесь Белое движение и Ледовый поход, неизвестно.
В этом же сборнике мы читаем вроде бы не относящееся к теме стихотворение «Мы морозный снег пололи». Но в нем исподволь проглядывает уже образ не святой рати, а раненого воина: «Вижу — суженый в шинели, / С перевязанной рукой. / Ну и молодец какой — / Не боялся, знать, шрапнели: / Белый крестик на груди… / Милый, шибче иди / Я ждала тебя давно, / Заживем, как суждено!» [23, c. 96]. Однако читателю понятно, что солдата ждет не свадьба, а долгое отступление Белого движения и эмиграция.
В стихотворении, начинающемся со слов «Кофейник, сахарница, блюдца», звучат уже откровенно скорбные ноты: «И всех, и всех давно забытых
/ Взяла безмолвная страна, / И даже на могильных плитах, / Пожалуй, стерты имена» [23, c.101]. Поэт словно прячет эти строчки в стихотворении об узорах на кофейнике и чашках, в мелочах и обыденности. Очень ярко проявляется здесь мотив забвения. Войны забирают жизни огромного количества людей, и от многих из них не остается памяти.
Полностью описать воина Г. Иванов может, если отправит его во времена императора Павла I (1796-1801) омраченные заговором и убийством императора: «Люблю перед твоим портретом / Стоять, суровый бригадир. / Нахмурил ты седые брови / И рукоятку шпаги сжал. / Да, взгляд такой на поле крови / Одну отвагу отражал. / И грудь под вражеским ударом / Была упорна и сильна, / На ней красуются недаром / Пяти кампаний ордена» [23, c. 106].
Избранная Ивановым в данном произведении поэтическая манера очень явно отсылает нас к литературной, в частности, лирической традиции Золотого века русской литературы. Об этом свидетельствуют и выбранный стихотворный размер — четырехстопный ямб, который считается одним из наиболее широко употребляемых русскими классиками, и выбранные романтические интонации. Таким образом, идея стихотворения, его «привязка» к историческому периоду фиксируется еще и на уровне композиции.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
А в стихотворении «Китайские драконы над Невой» кажется, что спрятана целая битва, она упакована в мифическую скорлупу: «Рассвет Неву стальную озарит, / На плитах стынущих не видно трупа, / Лишь кровь на каменных устах горит / Да в хищной лапе с яростью бесцельной / Один из вас сжимает крест нательный» [23, c. 120].
Красные китайские драконы (возможно аллегорическое указание на атеизм большевиков) сорвали крест с груди русского воина, мертвого воина, иным образом он крест потерять не мог.
Позднее в сборнике «Дневник» мы видим, насколько неуверенно и противоречиво восприятие Георгием Ивановым революционных событий: «Иду — и думаю о разном, / Плету на гроб себе венок, / И в этом мире безобразном / Благообразно одинок. / Но слышу вдруг: война, идея, / Последний бой, двадцатый век… / И вспоминаю, холодея, / Что я уже не человек, / А судорога идиота, / Природой созданная зря, — / «Урра!» из пасти патриота, / «Долой!» из глотки бунтаря»[23, c. 386].
Георгий Иванов — выходец из небогатой, дворянской семьи, раздираем на две части: «Урра!» и «Долой!». Подобная двойственность была свойственна многим представителям интеллигенции того времени. Переломное время переживалось ими особенно остро. Позднее уже в эмиграции, погружаясь в воспоминания, он дает однозначную оценку событиям: «Силуэты черных всадников» скачут «С красным знаменем позора» в стихотворении «Эти сумерки вечерние» [23, c.396].
В сборнике «Вереск» (1916) в стихотворении «Как я люблю фламандские панно» быстро промелькнет образ солдата, или, вернее, то, кем он стал после войны — музыкантом, играющим на трубе. После описания пейзажа поэт показывает следующий образ: «Солдат с блистающей трубой, / Клубы пороховые, мертвых груду / И вздыбленные кони отовсюду!» [23, c.142].
В сборнике «Розы» в стихотворении «Хорошо, что нет Царя» (1930), написанном уже в эмиграции, звучит неприкрытое отчаяние, потеряны надежда и вера: «Хорошо, что нет Царя. / Хорошо, что нет России. / Хорошо, что Бога нет» [23, c.276].
И дальше перед читателем встает послереволюционная Россия: «Деревни голодные, степи бесплодные… / И лед твой не тронется / Едва поднялось твое солнце холодное / И вот уже клонится» (1930) [23, c.278].
«Что делать?» — ставит Иванов вопрос в стихотворении «По улицам рассеянно мы бродим» [23, c.280]. Однако он сам же отвечает на этот вопрос в стихотворении «Страсть? А если нет и страсти?» (1930): «Счастья нет, и мы не дети. / Вот и надо выбирать — / Или жить, как все на свете, / Или умирать» [23, c.282].
Эта судьба постигла многих эмигрантов, выброшенных волной революции на чужой берег.
«И эта, забытая Богом, страна!» восклицает поэт в стихотворении «Все розы, которые в мире цвели» [23, c. 294].
Это произведение дает основания для различных трактовок. Можно выдвинуть предположение о том, что Иванов, подобно многим эмигрантам, не мог принять изгнания с родной земли, мечтал о возвращении в Россию, а потому именовал страну, в которой был вынужден поселиться, уничижительным определением «забытая Богом». Однако возможна и диаметрально противоположная точка зрения, при которой поэт называет «забытой Богом» Россию, которая его отвергла.
В цикле стихотворений 1943-1958 вдруг проскальзывает обращение к воспоминаниям о событиях, которые были словно в другой эпохе. Поэт задается вопросом: а были ли они вообще? Ответ на этот вопрос, не оставляющий уже никаких иллюзий звучит в стихотворении «Все чаще эти объявленья»: «Вдруг — ни похода ледяного, / Ни капитана Иванова, / Ну абсолютно ничего!» [23, c. 374]
Г. Иванов вспоминает о Ледяном походе. А было ли отступление армии адмирала Колчака на восток зимой 1920 года в тяжелейших условиях сибирских морозов? Новая война стерла все из памяти. В Париже ему то тут, то там попадаются русские военные в эмиграции, невольно служащие напоминаниями о давно прошедших событиях: «Эмалевый крестик в петлице /
И серой тужурки сукно… / Какие печальные лица / И как это было давно» [23, c. 372]
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
В этом стихотворении автор выражает свое отношение к безвозвратно ушедшему, к символу ушедшего режима, власти, — к царю, который, безусловно, в глазах Иванова поначалу являлся героем. Однако впоследствии образ самодержца претерпит некоторые изменения и описываться Ивановым уже будет с иронией, насмешкой. Не обойдет эта участь и символы русской державы.
Спустя столько лет в эмиграции поэт уже не боится открыто и с горечью заключить: «Овеянный тускнеющею славой, / В кольце святош, кретинов и пройдох, / Не изнемог в бою Орел Двуглавый, / А жутко, унизительно издох» [23, c.397].
Здесь видится собирательный образ ушедшего в небытие государства и воинства. Или в «Стансах» уже более прямолинейно: «Но Император сходит с трона, / Прощая все, со всем простясь, / И меркнет Русская корона, / В февральскую скатившись грязь» [23, c.530].
Яркая контрастность этого образа (корона в грязи) — знак острых переживаний, испытываемых поэтом за судьбу России. Февральская революция уничтожила институт власти, казавшийся незыблемым на русской земле. В таких условиях остается только рассчитывать на помощь высших сил. Однако Иванов подводит горький итог следующими строками: «Судьба поможет, Бог поможет, / Но — русский человек устал» [23, c.412].
Мотив усталости встречается у эмигрантской лирике не столь часто, но в интонационном плане он близок мотивам уныния и тоски, которые нередко звучат в поэзии белых эмигрантов.
В собрании сочинений Георгия Иванова есть раздел «Стихотворения, исключенные из корпуса авторских сборников при переиздании». Именно в этом разделе в стихотворении «Павловский офицер» снова запечатлен в другом времени образ то ли солдата, то ли рыцаря: «А он стоит, не поднимая глаз, / С запятнанным гербом и сломанною шпагой» [23, c.455]. Его воин имеет герб рыцаря и курносое лицо простого солдата.
В «Стансах» вырастает образ не белого офицера, а красного командира:
«Погоны светятся, как встарь, / На каждом красном командире, / И на кремлевском троне «царь» / В коммунистическом мундире» [23, c.530].
«В коммунистическом мундире» и с «некрещеным лбом» предстает перед нами новый образ. Не будучи убежденным монархистом, Иванов, тем не менее, достаточно едко высказывается в стихотворении по поводу коммунистов, пришедших к власти на его Родине. Две основы, которые были крайне важны для русской земли, русского человека, а именно самодержавие и народность, были фактически сведены большевиками на нет.
И вновь поэт спрашивает неизвестного читателя и себя самого, что же случилось и почему:» Красный флаг или трехцветный? / Божья воля или рок?» (1955?) [23, c.537].
Всем сожалеющим о крахе Февральской революции он жестко заявляет:
«Но, пожалуй, рыцари свободы, / Те еще отчаянней глупцы: / Снится им — из пустоты вселенской, / Заново (и сладко на душе) / Выгарцует эдакий Керенский
/ На кобыле из папье-маше» (1955?) [23, c.541].
Колесо истории вспять не повернуть и ничего не изменить. С иронией и сарказмом показывает поэт надежды патриотически настроенных людей, желающих вернуть прежние времена. Образ кобылы из папье-маше становится чрезвычайно ярким символом фальши, искусственности, невозможности реального воплощения.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
В одном из поздних стихотворений Иванов красноречиво рисует последние мгновения империи: «Кавалергардский или Конный полк — / Литавры, трубы, боевая слава, / Простреленных штандартов дряхлый шелк / Ура… Урра!.. Равнение направо!.. / И Государь, в сияньи, на коне… / Кругом ни шороха, ни дуновенья… / …Так издали рисуются — не мне! — / Империи последние мгновенья» (1956) [23, c.545].
В этом произведении поэт через яркие образы показывает крах империи, крах стоявших веками монархических устоев. Иванов ставит литавры и трубы военного оркестра в качестве символов, предваряющих завершающую часть семантического ряда — «боевую славу». В строке «Простреленных стандартов дряхлый шелк» очень явно прослеживается мотив коренного разрушения прежнего строя. То, что было ранее, больше не имеет значения, выглядит неуместным атавизмом, а потому подлежит уничтожению. Так через изображение ветхого, пробитого пулями знамени Иванов показал состояние всего русского государства.
К 1956 г. уже прошло почти 40 лет, как схлынула первая волна эмиграции, но те, кто остался по эту сторону железного занавеса до сих пор задаются вопросом: «И сорок лет спустя мы спорим, / Кто виноват и почему. / Так в страшный час над Черным морем / Россия рухнула во тьму» [23, c.547].
Эти строки отражают то, насколько сильными были потрясения, выпавшие на долю всей страны: «И начался героев-нищих / Голгофский путь и торжество, / Непримиримость все простивших, / Не позабывших ничего» [23, c.547].
В стихотворении вновь проступают библейские символы, двойственный, мозаичный образ объединяет в себе нищих, героев и мучеников. Подобные сравнения оказались не случайны — многих, избравших эмиграцию, ждала нищета, в том числе и самого Георгия Иванова, умершего в доме престарелых во Франции.
И все же Иванов верит, что не все потеряно: «Кончаю земное хожденье по мукам, / Хожденье по мукам, что видел во сне — / С изгнаньем, любовью к тебе и грехами. / Но я не забыл, что обещано мне / Воскреснуть. Вернуться в Россию — стихами» [23, c.573].
Однако образ солдата — лишь один из целого ряда. Не менее важными для Иванова становятся тема войны, героя как воина и как человека, оставившего свой след в истории Отечества, в сердцах современников и потомков. Он прославлял героизм русского народа не единожды. Эта тема периодически поднимается в его творчестве, начиная с ранних этапов. И неудивительно — сын офицера, сам окончивший в 1910 году Санкт-Петербургский Кадетский корпус, он с юных лет был знаком с историческим прошлым родины. Героические страницы российских побед и мужество её героев, волновавшие поэта, находили отражение уже в ранних его стихотворениях. Большая часть произведений, посвященных теме войны, сосредоточена в сборнике «Памятник славы» и будет рассмотрена мною в следующей главе.
В лирике Иванова позднее отразится и другая война — Вторая Мировая:
«Над облаками и веками / Бессмертной музыки хвала — / Россия русскими руками / Себя спасла и мир спасла. / Сияет солнце, вьётся знамя, / И те же вещие слова: / «Ребята, не Москва ль за нами?» / Нет, много больше, чем Москва!» [38].
Это стихотворение Иванова было впервые напечатано через много лет после смерти поэта в журнале «Континент», в 1982 году. В предисловии к публикации его друг, парижский литератор Кирилл Померанцев рассказал:
««На взятие Берлина русскими» было написано в мае 1945 года и записано мною после того, как Георгий Иванов мне его прочитал». [38] Стихотворение отражает иллюзии относительно наступившего тождества СССР и России, которые у Г.Иванова достаточно быстро сошли на нет (как показывают другие его стихи). Вероятно, поэтому он даже не послал это стихотворение ни в один журнал. Действительно, для «стопроцентного белогвардейца», как называл себя поэт (и таким оставался до конца дней), вещь эта поразительна и странна. Он был твёрд и последователен в своих политических убеждениях, бескомпромиссных по отношению к большевизму и советской власти. Эйфория победы, захлестнувшая русскую эмиграцию, ничуть не затронула поэта. Малейших уступок деспотии он не прощал самым близким людям — Бунину и Адамовичу. Писал об этом, не заботясь о репутации и последствиях:
«На взятие Берлина русскими» написано в небольшом городке Биаррице на атлантическом побережье Франции, где Иванов жил тогда вместе с женой.
Образ солдата в лирике Иванова отличен от того, который изображался другими поэтами первой волны русской эмиграции. В его стихах отсутствует ярко выраженный монархический колорит, имперские настроения, так свойственные поэтам-белогвардейцам. Не встретить у него и воспевания монархии, скорби по царской семье. Напротив, в более поздних произведениях Иванов помещает символы российской государственности в отрицательный контекст. Упоминание их сопровождается, прежде всего, пессимистическими или ироническими комментариями.
Как правило, в творчестве Иванова стихотворения о войне и соответственно образ солдата не были сконцентрированы в пределах одного сборника. Единственное исключение — «Памятник славы» (1915).
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
2.3ОБРАЗ СОЛДАТА В СБОРНИКЕ «ПАМЯТНИК СЛАВЫ»
Война застала Георгия Иванова вне Петербурга, в маленьком уездном городке Лиде. Вадим Крейд приводит следующие выдержки из писем поэта: «Я и теперь еще не отошел как следует. Вот утром, высплюсь и ничего — чувствую себя «акмеистом», а потом как раздумаюсь… придумать ничего не могу, но ужас берет» [30, c. 127]. Однако в рамках военной тематики он работает крайне плодотворно — публикуется в уже упоминавшейся ранее антологии «Современная война в русской поэзии», активно печатается в даже настолько далеких от военной тематики изданиях, как «Аполлон» — именно там опубликованы стихи «Павшим гвардейцам» и «Насильники».
Он участвует в альманахах «Отзвуки войны», «Солнечный путь»,
«Петроградские вечера», «Альманах стихов». Некоторые из них были благотворительными, как «Пряник осиротевшим детям» (сборник в пользу убежища «Детская помощь»). Или «Зеленый цветок», вышедший в апреле 1915 года с объявлением: «Доход с настоящего сборника поступает в пользу лазарета для раненых воинов».
Стихи Г. Иванова в «Зеленом цветке» интересны тем, что являются промежуточным звеном между уже и вышедшей «Горницей» и еще только задуманным «Памятником славы».
В эти годы Иванов не только сам пишет стихи о войне, но и публикует многочисленные критические обзоры произведений других авторов. В журнале «Лукоморье» он публикует новые творения практически каждую неделю, параллельно с этим печатаясь во многочисленных еженедельниках.
Итогом этого кратковременного поветрия в творчестве поэта и явился сборник «Памятник славы». Мнения по поводу сборника были высказаны совершенно полярные, даже сам Иванов впоследствии фактически предпочел его игнорировать, перенеся в дальнейшие сборники избранных произведений только несколько стихов.
Чрезмерно яркий, возвышенно-оптимистичный пафос помещенной в
«Памятник славы» лирики (который ни до, ни после у Иванова в такой степени больше не проявится) вызвал недоумение многих критиков и тем самым спровоцировал жаркие споры, затрагивавшие не столько тексты сборника, сколько военную поэзию вообще. Одним из наиболее часто звучавших по поводу сборника вопросов был следующий: «Почему то, что для других холод и тлен, падение и провал, то самое в глазах г. Г. Иванова — жизнь и возрождение?» Вадим Крейд, комментируя данные претензии критиков, указывает на то, что поступали они прежде всего от сотрудников
«Современника», «Современного мира», «Вестника Европы» — изданий, занявших активную проевропейскую, марксистскую позицию [30, c. 157]. Однако сборник удостоился и нескольких положительных отзывов.
В «Ниве», самом распространенном русском журнале тех лет, рецензент писал: «В книжке Г. Иванова почти нет технических недостатков». Самым лучшим стихотворением в книге автор рецензии назвал «Песню у веретена»:
«Такую гибкость фантазии приятно видеть в молодом авторе». В согласии с Гумилёвым и другими критиками, писавшими о Георгии Иванове, автор рецензии считает, что поэту всего более удается «изобразительная сторона». Гумилёву же понравилось стихотворение «Как хорошо и грустно вспоминать…». Отозвался он о нем с большой похвалой и полностью процитировал его в своей статье в «Аполлоне». «Георгий Иванов, — писал Гумилёв, — показывает себя и умелым мастером и зорким наблюдателем. Он умеет из мелких подробностей создать целое и движением стиха наметить свое к нему отношение. Стихи Георгия Иванова пленяют своей теплой вещественностью и безусловным с первого взгляда, хотя и ограниченным, бытием» [30, с. 158].
Благодаря «Памятнику славы» Иванов хорошо понял, каково быть современным поэтом. Написанные «на злобу дня» стихи быстро потеряли свою актуальность, а следовательно, по мнению публики, утратили и значительную часть своей ценности. В свои последующие сборники Иванов перенес только
«Рождество в скиту», считая его образчиком «лубочного акмеизма», а также цикл произведений, посвященных Петербургу. Впоследствии об этом сборнике он будет вспоминать так: «У меня есть целая книга «Памятник славы» в таких роскошных ямбах: ура, ура, ура за русского царя» И многие, например В. Брюсов, весьма хвалили» [30, c. 158].
Однако именно в «Памятнике славы» сосредоточено наибольшее количество произведений, в которых так или иначе отражается тема войны, отражаются образы войны и героя.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Корпус сборника составляют 30 стихотворных текстов, сгруппированные в несколько циклов по тематическому принципу. Среди них можно выделить:
·цикл «Нерушимая стена» цикл «Знамена друзей (в котором также можно объединить тематически и поэтически «Песни союзных солдат» и «Голоса славян») цикл «Столица на Неве». Говоря о структурном построении сборника, следует отметить некое подобие кольцевой композиции. И в первом произведении «Памятник славы», и в заключительном «Родине», звучат обращения, в них поэт избирает диалоговую форму с объектом изображения.
Возвышенная тональность лирики задается Ивановым практически с первых строк. Так, в заглавном произведении читаем: «Пред гордым «Памятником Славы», / Поэт, колена преклони… / За честь и правду гибнут люди… / <…> / Над медью лавров и орудий / Суровый ангел в вышине» [23, c. 53].
Во второй части стихотворения «Складень» из цикла «Нерушимая стена» Иванов прибегает к аллегорическому изображению реалий средневековья, в частности, крестовых походов, а также библейских образов: «Вы снова вспыхнете, кресты, / На дряхлом небе Византии!» [23, c. 54].
Далее, в произведении «Павшим гвардейцам» Иванов отдает дань памяти тем солдатам, которые пали на полях Первой мировой: «Простреленных знамен столетний шелк, / Твоих знамен, Конногвардейский полк!» [23, c. 54]
И здесь следует особо отметить практически дословную параллель с уже рассмотренным более поздним стихотворением «Кавалергардский, или Конный полк», где романтический флер уже отсутствует, интонация меняется на противоположную — трагическую, и даже образ знамени представлен абсолютно иначе — «столетний шелк» у раннего Иванова становится «дряхлым» у позднего.
Стихотворения «Георгий Победоносец», «О твердость, о мудрость прекрасная», «Закат в окопах» объединены переходящим образом — во всех трех произведениях представлен образ небесного воина, и если в первом тексте это вполне конкретный, весьма частотный образ Георгия Победоносца, представленный и в творчестве других поэтов русской эмиграции, то в двух других отсутствует даже персонификация, что сводит его до уровня символа. Через использование архетипа «небесного воинства» Иванов делает акцент на праведность деяний русской армии, на то, что ее действия будут поддержаны свыше.
В двух произведениях, объединенных под общим заглавием «Врагам» Иванов меняет тон с возвышенно-воспевающего на обличительный. В первом из текстов поэт обращается к актуальной для него теме — разграблению и сожжению немецкими войсками богатейшей библиотеки бельгийского города Лувен. Используя яркое сравнение, поэт показывает незавидную участь разграбивших Лувен солдат. Во втором стихотворении вновь встречаются библейские образы, на сей раз — Каин и Авель: «Вопрос решится роковой, — / Сраженный в сердце, рухнет Каин / И Авель меч отбросит свой!» [23, c. 60]
В цикле «Знамена друзей» Иванов показывает видение войны со стороны представителей народов-союзников России. Среди лирических героев этого цикла — бельгийские девушки («Песня кружевницы», «Песня у веретена»). В «Песне у веретена» присутствует и образ солдата — юноши, которого лирическая героиня провожает на войну. Совершенно справедливо задается она вопросом: «А ты, моя любовь, / Вернешься ли домой? / Иль скоро будет весть, / Что ты погиб в бою, / За правду и за честь, / За родину свою» [23, c. 65].
Данное стихотворение красноречиво свидетельствует о том, что круг образов и точек зрения, которые Иванов изображает в рамках военной тематики, достаточно широк. Эти стихи — в той или иной мере — стилизация под народные «примитивы». Нарочитая наивность скрывает сложное происхождение этой темы у Георгия Иванова. И одной из важных составляющих подобного изображения, конечно, был обширный пласт фольклора, связанный с народными песнями.
К песенной форме тяготеют и тексты цикла «Песни союзных солдат». Жизнерадостное и легкомысленное изображение французского солдата- крестьянина «Я оставил повозку и грабли…» несколько контрастирует с церемонно-сухим образом британского войска. Однако Иванов очень тонко улавливает особенности менталитета и стереотипные черты государства в мировом сознании обывателя. Так, в произведении «Британская [песня]» Англия предстает перед читателем в известном облике «владычицы» морей, появляется и символ льва, который издавна считается одним из наиболее зафиксировавшихся в общественном сознании символов Соединенного Королевства.
В цикле «Столица на Неве» Иванов также обращается к образу воина, но уже в несколько другой ипостаси. Поэт обращает свой взор в прошлое, воспевая прежние дни славы русского воинства. Перед читателем предстают и петровские времена в стихотворении «Видения в летнем саду»: «Оружья отблески… Во взорах / Огни… Гвардейцев кивера… / И, словно отдаленный шорох, / По саду носится «ура»! / Так торжествуют славных тени / Величье нынешних побед» [23, c. 69].
Поэт реализует в данном тексте известный романтический концепт двоемирия, противопоставляя Петербург прошлый Петербургу нынешнему и вместе с тем показывает взаимопроникновение двух этих миров. Эта тема продолжится и в стихотворном посвящении «Бронзовым полководцам»: «Перед собором, чьи колонны / Образовали полукруг, / Стоят — Кутузов непреклонный, / Барклай де Толли — чести друг» [23, c. 75].
Казалось бы, личность полководца М. Б. Барклая де Толли и его заслуги на военном поприще и до сих пор оцениваются как достаточно спорные — в народном сознании он остался как недальновидный военачальник, не достигший расположения ни со стороны своих солдат, ни при дворе (и, надо сказать, незаслуженно), однако Иванов сопоставляет его с легендарным М.И. Кутузовым. Для поэта их формальные заслуги не имеют значения, а сами полководцы предстают символами-напоминаниями той эпохи, в которой они когда-то жили.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
В «Памятнике славы» явно прослеживаются интонации, характерные для поэзии XVIII века. Оптимистично-возвышенная тональность стихотворений, одический пафос свидетельствуют о сильном влиянии поэтической традиции классицизма хотя бы на содержательном уровне. Впрочем, все это легко объясняется увлеченностью Иванова творчеством Ломоносова, Сумарокова, Державина. По свидетельству В. Крейда, поэт собирался завершить исследование о поэтах «осьмнадцатого» столетия. [30, c. 159]. Однако впоследствии Иванов осознал, что издавать «Памятник славы» в его первоначальном виде не стоило. Чистота и ясность языка не спасли стихотворения от быстрого «устаревания», военная тематика изжила себя в широких кругах достаточно быстро. Однако в качестве материала для исследования военных образов в творчестве Иванова произведения, вошедшие в «Памятник славы», имеют очень высокую ценность.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В русском зарубежье Георгий Владимирович Иванов выполнил одну из труднейших задач писателя: он осмыслил духовный опыт своей жизни и как реакцию художественно одаренной личности на окружающую действительность выразил в поэзии, критике, прозе, публицистике, мемуаристике. По мнению В. Крейда, идея «вечной, непреходящей России» не казалась Иванову отвлеченной. Его многосторонний талант особенно проявился вне родины, и в русском зарубежье он назван писателем первой величины. Данная дипломная работа была выполнена на материале его поэтического творчества 1910-1958 годов.
В первой главе исследования я предпринял попытку охарактеризовать исторический фон, в значительной мере повлиявший на культурную среду эпохи в первую четверть ХХ века. Этот аспект, на мой взгляд, играет достаточно большую роль, поскольку ни одно литературное произведение не существует в отрыве от среды, в которой создается, и потому целесообразным кажется осветить то, какие события той переломной эпохи преломились в сознании поэтов.
Помимо этого, была представлена краткая характеристика «белой» эмиграции как явления, непосредственно повлиявшего на формирования литературы русского зарубежья, а также обозначены основные географические точки — центры рассеяния поэтов и писателей. В частности, были подробно рассмотрены европейская и дальневосточная ветви.
Наконец, в завершении первой главы были привлечены и прокомментированы произведения других авторов, творивших в тот же самый период, для создания необходимого литературного контекста, проведения семантических параллелей, нахождения сходных черт, образных перекличек или различий.
Во второй главе я обратился непосредственно к анализу лирических произведений Георгия Иванова, в которых искомый образ солдата, а также смежные образы героя и войны, отражаются в той или иной ипостаси. Путем использования различных методов литературного анализа поставленных целей и задач достичь удалось.
В результате исследования удалось сделать следующие выводы:
Геополитическая обстановка в мире начала ХХ века оказывала сильное влияние на все сферы человеческой жизни и культуры, в том числе и литературную среду. Поэты и писатели откликнулись на события Первой Мировой войны, запечатлевая ее в своих произведениях. В изображении конфликта поэты практически единогласны — несмотря на то, что в их стихах проявляются вера, надежда на победу, зачастую присутствует торжественность, в качестве доминантных все же проявляются мотивы тоски, упадка, потрясения. сожаления. Романтические взгляды на войну единичны и отрывочны. В частности, они характерны для Николая Гумилева. [17]
Сильное влияние на литературных деятелей эпохи оказали косвенно спровоцированные глобальным противостоянием 1914-1918 года конфликты, в частности, революция и гражданская война. Последовавшая за гражданской войной массовая эмиграция позволила в скором времени говорить о формировании литературы русского зарубежья.
Во многих лирических произведениях поэтов — белых эмигрантов зафиксированы образы солдата, воина, войны. Во многом это объясняется тем, что большое количество покидавших Россию литературных деятелей принадлежало к дворянскому сословию или находилось на службе в действующей армии. В их стихотворных текстах частотны образы царя, царской семьи, солдата-белогвардейца, часто встречается государственная символика.
В лирике Георгия Иванова образ солдата рассеян по многочисленным сборникам и выражается отлично от традиций иных поэтов-эмигрантов. В его творчестве редки монархические мотивы (а в поздней лирике они и вовсе употребляются в ироническом контексте). Наиболее явным свидетельством подобной динамики могут служить строки «Моля, чтобы Орел Двуглавый /
Сразил тевтонского орла» в произведении 1915 года «К России» и «Не изнемог в бою Орел Двуглавый / А жутко, унизительно издох» из «Дневника», включившего в себя стихотворные тексты, написанные в период с 1943 по 1958 годы. Возможно, это связано с тем, что сам поэт никогда не являлся приверженцем монархии, не был офицером действующей армии.
Образ солдата в лирике Георгия Иванова часто окрашивается яркими ностальгическими мотивами, он развертывается в контексте темы Родины, России, неотрывен от различных символов, будь то геральдические (флаги, штандарты, знамена), религиозно-библейские (Георгий Победоносец), географические (образ Петербурга и его окрестностей в цикле «Столица на Неве») или исторически-культурные символы (образы правителей прошлого, полководцев). Однако восприятие этих образов в сознании поэта динамично, меняется на протяжении его жизни и свидетельствует об эволюции Иванова как творца. Возвышенные, пафосно-одические стихи «Памятника славы», тяготеющие и к акмеистской поэтической традиции, и одновременно отсылающие к поэзии XVIII столетия достаточно резко контрастируют с более поздними произведениями, созданными в эмиграции. Тот факт, что в настоящее время однозначной жанровой характеристики постэмиграционных произведений Иванова не дано, вполне красноречиво и полно свидетельствует об уникальности его поэтической манеры.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Данное исследование не является исчерпывающим, в дальнейшем вполне возможно расширение круга рассматриваемых тем. Следует отметить, что поэзия первой волны эмиграции и, в частности, Георгия Иванова еще не подвергалась комплексному анализу, однако движение в этом направлении уже начато.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1.«Мы жили тогда на планете другой…»: антология поэзии русского зарубежья. 1920-1990 (1-я и 2-я волна). В 4 кн. Кн. 2 / сост. Е.В.Витковского; коммент. Г.И. Мосешвили. — Москва: Московский рабочий, 1994. — 467 с.
2.Алекова, Е.А. Поэзия Георгия Иванова периода эмиграции (Проблема творческой эволюции): дис. канд. фил. наук: 10.01.02 / Е. А. Алекова. — Москва: МПГУ, 1994. — 249 с.
3.Алексеева, Л.Ф. Поэзия русской эмиграции первой волны Л.Ф. Алексеева // История русской литературы ХХ века: В 4 кн. Кн. 2: 1910- 1930 годы. Русское зарубежье. — Москва: Кругъ, 2005. — 315 с.
4.Андреев, Л.Н. «Верните Россию!» / Л. Н. Андреев. — Москва: Московский рабочий, 1994. — 268 с.
5.Арьев, А. Ю. Жизнь Георгия Иванова. Документальное повествование./ А. Ю. Арьев. — Санкт-Петербург: Звезда, 2009. — 488 с.
6.Бахтин, М.М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет / М. М. Бахтин. — Москва: Художественная литература, 1975. — 504 с.
7.Белая лира: антология поэзии Белого движения / сост. В.В. Кудрявцев. — Смоленск: Русич, 2006. — 608 с.
8.Библиотека русского зарубежья им. А. Солженицына [Электронный ресурс]: каталог. — Режим доступа: #»justify»>ПРИЛОЖЕНИЕ 1
БИОГРАФИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ
Ачаир Алексей (настоящее имя Алексей Алексеевич Грызов (1896-1960). Звание — хорунжий. С июня 1919 г. служил в штабе 1-й Сибирской казачьей дивизии, участвовал в Сибирском Ледяном походе. На станции Тайга отморозил ступню правой ноги. При отступлении дивизии из-под Красноярска, Грызов с небольшой группой казаков вынес знамя дивизии, за что был награждён Георгиевским крестом 4-й степени в 1920 г. В октябре 1922 г. эмигрировал в Китай, жил в Харбине. Был одним из организаторов харбинского литературного объединения «Чураевка». [44]
Бехтеев Сергей Сергеевич (1879-1954, Ницца, Франция) — русский поэт и драматург, белогвардейский офицер, эмигрант первой волны. Стихи публикует под псевдонимами: Сергей Терпигорев, «Летописец», «Верноподданный». Гражданская лирика Бехтеева посвящена идеалам монархизма. Был лично знаком с семьями Николая II и претендента на российский престол великого князя Кирилла Владимировича.
В октябре 1917 года на пепелище собственного дома в Липовке пишет ряд патриотических стихов. Часть стихов удалось передать Царской семье в Тобольск. Бехтеев решает, что его долг — послужить «гибнущей отчизне», и уезжает в Добровольческую армию. Публикуется в ряде военных газет. [44]
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Волков Борис Николаевич (1894-1954). В 1915 г. он прервал учебу на юридическом факультете и пошел добровольцем в действующую армию, где служил командиром фельдшерского подразделения (в Польше и на Кавказе) и выносил раненых солдат с линии фронта. В декабре 1917 г. участвовал в восстании белых в Иркутске, был агентом Сибирского правительства в Монголии во время гражданской войны. Жил в сначала в Китае, затем США. [44]
С 1919 г. служил адъютантом командира Ижевской стрелковой дивизии полковника В. Молчанова. Участвовал в Великом Сибирском Ледяном походе, с войсками Молчанова дошёл до Приморья. Попав в 1921 г. во Владивосток, сотрудничал с местной печатью, выпустил книгу «Стихи таёжного похода».
В 1922 г. после захвата красными Владивостока, Ещин был переправлен в Корею. С 1923 г. жил в Харбине. [44]
Иванов Георгий Владимирович (1894-1958) Георгий Владимирович Иванов — русский поэт, прозаик, публицист, переводчик; один из крупнейших поэтов русской эмиграции.
Первая книга Г. Иванова «Отплытие на о. Цитеру», вышла в последние дни 1911 года (т.е. по выходе книги Иванову едва исполнилось семнадцать лет!) и была отмечена рецензиями Брюсова, Гумилева, Лозинского.
Затем появляются сборники: «Граница» (1914),
«Памятник славы» (1915), «Вереск» (1916), «Сады» (1921), «Лампада» (1922). В ранних стихах присутствуют мотивы усталости, разочарования и др.
Осенью 1922 года Г. Иванов вместе со своей женой, поэтессой И. Одоевцевой, отправляется по командировке в Берлин. В 1923 году супруги переезжают жить в Париж.
В годы эмиграции выступает как прозаик: мемуары «Петербургские зимы» (1928, Париж), «Третий Рим» (1929, незаконченный роман).
В 1938 году в Париже выходит лирическая проза «Распад атома». В 1949- 1950 гг. опубликована серия критических статей. С 1943 по 1946 гг. живет в Биаррице, находясь в крайней нужде, почти в нищете. Умер Георгий Иванов в 1958 году во Франции. [44]
Несмелов Арсений (настоящее имя и фам. Арсений Иванович Митропольский, 1889-1945) — русский поэт, прозаик, журналист, поручик. Всю Первую мировую войну провёл на Австрийском фронте. В начале ноября 1917 года принимал участие в борьбе с большевиками в Москве. Участник Великого Сибирского Ледяного похода.
В начале весны 1920 года оказался во Владивостоке, где занялся журналистикой и литературной деятельностью, взяв в качестве литературного псевдонима фамилию боевого товарища, погибшего под Тюменью. В 1924 г. перешёл советско-китайскую границу. Поселился в Харбине. Там Арсений Несмелов стал одним из лучших поэтов русской дальневосточной эмиграции. Его стихи публиковались в эмигрантских газетах и журналах в Маньчжурии, в Европе, и даже в советском литературном журнале «Сибирские огни» в 1927 — 1929 гг. Был известен также как прозаик и публицист. [45]
Ревердатто Юрий Владимирович. Родился 30 июля (1893-1921) В 1917 — 1918 гг. состоял в партии эсеров. Служил в Белой армии на нестроевых должностях. Участник Сибирского Ледяного похода в составе 3-го Барнаульского Сибирского стрелкового полка. В декабре 1920 г. служил в штабе генерала В.М.Молчанова. Застрелился 29 ноября 1921 г. во Владивостоке. [46]
Савин Иван (настоящее имя Иван Иванович Саволайнен, до эмиграции Саволаин)(1899-1927, Хельсинки) — русский поэт, писатель, журналист. Участник Белого движения, эмигрант первой волны. Пятеро братьев воевали в Белой Армии. 15 летний Коля и Борис убиты в бою.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Сестры умерли во время войны. В живых остался Иван. Был популярен в среде русской эмиграции. Его называли «поэтом Белой мечты». [46]
Сопов Пётр Иванович (литературный псевдоним — Юрий Сопов) — (1895-1919). В 1918 г. Пётр Сопов был мобилизован в армию адмирала Колчака и направлен для обучения на краткосрочные юнкерские курсы, по окончании которых служил в чине прапорщика в составе конвоя Верховного правителя России.
Публиковал стихи в газетах и журналах Омска и других сибирских городов, в том числе в барнаульском журнале «Сибирский рассвет», посещал литературно-художественный кружок «Единая Россия» при одноимённом журнале. В 1917 г. в Омске была опубликована его единственная книга стихов «Сказки прошлого лета». [46]
Туроверов Николай Николаевич (1899-1972, Париж) — русский и казачий поэт. Донской казак, русский и белый офицер, подъесаул, участник Первой мировой, Гражданской, Второй мировой войн. 17-ти лет от роду зачислен в лейб-гвардии Атаманский полк. С атаманцами участвовал в боевых действиях Первой Мировой войны.
После развала фронта вернулся на Дон, где встал на сторону Белого Движения. Прошел всю гражданскую войну — сражался в донских степях, ходил в Кубанские походы с Добровольческой Армией, участник Ледяного похода, потом Крым. В эмиграции жил в Париже. Один из активных создателей казачьего землячества. [46]
ПРИЛОЖЕНИЕ 2
МЕТОДИЧЕСКАЯ ЧАСТЬ
«Серебряный век» русской поэзии занимает особое место в программах по литературе 11 класса. Поэтическое наследие В. Соловьева, Д. Мережковского, К. Бальмонта, В. Брюсова, А. Блока, Н. Гумилева, А. Ахматовой, О. Мандельштама, В. Хлебникова, И. Северянина и других становится предметом чтения и изучения на уроках литературы. Их произведения обладают высокой художественной ценностью и способствуют развитию устойчивого интереса старшеклассников к поэзии вообще.
Лирика «серебряного века» — одно из наиболее сильных средств воздействия на формирование личности старшеклассника, так как именно в этом возрасте у учащихся с необычайной силой пробуждается интерес к внутреннему миру человека, рождается стремление постигнуть самого себя, окружающий мир, найти ответы на многие волнующие вопросы. Одиннадцатиклассникам, в силу особенностей самоорганизации их эмоциональной сферы, близко пристальное внимание поэтов «серебряного века» к внутреннему миру человека, к состоянию его души. В новом, неожиданном для них свете предстают в этой поэзии природа человека, его место в обществе.
Авторы, не входящие в очерченный выше круг, освещаются на уроках литературы в одиннадцатом классе гораздо реже и отрывочней. К их числу относится и Георгий Иванов, имя которого вряд ли окажется хорошо известным нынешним школьникам. Однако его стихотворные произведения отлично подходят для иллюстрации основных мотивов поэзии русского зарубежья, в частности, мотива ностальгии, который пронизывает немалое количество произведений поэта в той или иной мере.
В изложенной ниже методической разработке я представлю урок, посвященный особенностям изображения войны у Георгия Иванова. Данные особенности целесообразно выделять на основе сравнительного анализа. Ученикам будет предложено сопоставить произведение Николая Гумилева, поэта-воина, непосредственного участника боевых действий, награжденного несколькими орденами, с произведениями Иванова, человека, который непосредственным участником военных событий не был. Учитывая эти факты, тем более интересной кажется возможность найти сходство и разность в изображении войны между двумя этими поэтами.
В планировании занятие вполне возможно проводить во время изучения лирики Серебряного века, в частности, акмеизма.
Конспект урока по литературе на тему «Образ войны в поэзии Георгия Иванова»
Тема урока «Образ войны в поэзии Георгия Иванова». Задачи, решаемые в процессе урока:
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Образовательная (учащиеся знакомятся с поэзией Г. Иванова, выявляют ее специфику, художественные особенности, знакомятся с биографией писателя)
Развивающая (дети учатся работать с текстом лирического произведения, проводить анализ и на его основании характеризовать текст, высказывать и обосновывать свое мнение, работать с литературными источниками).
Воспитательная (учащиеся развивают интерес к поэзии 20-го века, к поэзии русского зарубежья, вовлекаясь в литературно-культурный контекст).
Тип урока — комбинированный (урок внеклассного чтения)
Методы — эвристический, метод творческого чтения, исследовательский.
Планирование урока
1.Организационный момент и слово учителя (1-2 минуты) Объяснение нового материала (15-17 минут) Закрепление (15-18 минут) Итоги урока. Оценки (3-4 минуты) Домашнее задание (3 минуты) У. — учитель у. — ученики.
У. Здравствуйте, дети. Садитесь. Сегодняшнее занятие будет посвящено одному из тех русских поэтов (а их было немало), которые волею судеб оказались за пределами Родины. Покинув Россию после череды многочисленных потрясений, выпавших на долю страны и народа, эти деятели литературы, рассредоточившись по всей Европе, и не только, сформировали незримый, неосязаемый, но вполне реальный материк — Русское Зарубежье.
Сегодня мы обратимся к стихам Георгия Иванова. Для творчества многих поэтов того времени характерен мотив ностальгии, тоски по Отечеству. К этой теме обращались, наверное, все поэты-эмигранты; тоска по России, горечь изгнания были той общей атмосферой, в которой они жили. Однако, по мнению Ирины Одоевцевой, из всех, кого она знала в эмиграции, почти «никто не переживал ее так остро и больно, как …Георгий Иванов». Для него эмиграция «вылилась в настоящее человеческое горе, в «земное хожденье по мукам». …
Он жил, дышал Россией каждый день, каждый час» отказался от французского подданства, которое давало возможность относительно обеспеченной жизни, и в результате умер в доме для престарелых; не хотел путешествовать; не позволял ни себе, ни Ирине Одоевцевой писать по-французски, хотя после войны они оказались в настоящей нищете. Георгий Иванов, в отличие от многих эмигрантов, не идеализировал Серебряный век, не надеялся на возвращение в Россию и все же был, по словам Г. Адамовича, «крепче большинства, а пожалуй даже, и всех своих современников с прошлым связан с родной действительностью.» Однако в одном из своих произведений Иванов изъявляет робкую надежду вернуться в Россию хотя бы стихами. Так и случилось.
Многие поэты Серебряного Века исповедовали в качестве бытийного принцип жизнетворчества. Суть его в том, что жизнь сама по себе ценна как произведение искусства, а потому проживать ее следует соответствующим образом. У Георгия Иванова это получилось, хоть и невольно. Давайте узнаем подробнее о его жизненном пути.
(Один из учащихся читает заранее подготовленное сообщение, рассчитанное по времени на 4-6 минут. Возможно сопроводить его мультимедийной презентацией, если оборудование классной комнаты это позволяет).
У. Спасибо. Как мы видим, череда обрушившихся на Россию социальных катаклизмов, среди которых Первая Мировая Война, революция 1917-1918 гг. гражданская война вынудили многих деятелей литературы покинуть родную страну. Разумеется, поэты и писатели не могли не откликнуться на события этого тяжелого времени.
Но все они, будучи яркими индивидуальностями, изображали войну по- разному. И в этом можно убедиться, читая и анализируя их стихотворения.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Обратимся к произведению Николая Гумилева «Война».
Прочитайте его и ответьте, какой показывает войну поэт.
Учащиеся читают произведение по раздаточному материалу, первое прочтение осуществляется учителем или кем-либо из желающих. На выполнение задания отводится 5 минут.
У. Завершаем работу. Так какой же война видится Гумилеву?
у. Он описывает войну как нечто мирное, в чем-то даже романтизированное, сравнивает ее с работой, трудом.
У. Покажите примером из текста.
у. А «ура» вдали — как будто пенье Трудный день окончивших жнецов. Скажешь: это — мирное селенье
В самый благостный из вечеров. У. Действительно, Гумилев предлагает несколько оксюморонное, парадоксальное отношение к войне. Он эстетизирует и романтизирует ее. Как еще он характеризует войну?
у. Как «величавое, светлое и святое дело».
У. Верно. Явно ли выражен трагизм и ужас военного времени в этом стихотворении?
у. Нет.
У. Это — одна из характерных черт гумилевского настроения. Его поэзии свойственен дух приключения, опасности, преграды, стремление идти напролом, до конца). Да, свистят пули, разрываются шрапнели, строчит пулемёт, солдаты идут в бой, умирают, но нет трагического мироощущения, оно явно снижено). Давайте подтвердим это примерами.
у. «Пулемет тявкает, как собака».
У. Верно. Еще.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
у. «Жужжат шрапнели, словно пчелы».
У. Правильно. Каким тропом пользуется Гумилев для создания образа? у. Сравнением.
У. Верно. Все это нацелено на то, чтобы снизить уровень трагизма. В самом деле, жужжание пчёл нас обычно не пугает, эпитет «ярко-красный» не производит впечатление чего-то страшного, т.к. употреблён со сладким словом «мёд». За воинами — серафимы, крылатые ангелы, защитники. Воины напоминают сельских тружеников, «сеющих», «жнущих», очень похожих на былинного Микулу Селяниновича, степенного, могучего, готового в трудную минуту встать на защиту Родины. Правда, «жнут» и «сеют» гумилёвские воины «на полях, омоченных в крови», поэтому и идут медленно и тяжело (война — нелёгкий труд), и автор просит Господа благословить их святое дело — это «подвиг» отдать жизнь за Родину и исполнить свой долг. За воинов молятся, ставят свечки, автор готов разделить с ними их высокую судьбу: и час победы («царский час»), и час смерти («поверженному» — «братский поцелуй»).
Теперь прочитайте стихотворение Георгия Иванова «Георгий Победоносец» и попробуйте определить, в чем они сходны. В чем различаются? Делайте необходимые пометки в тетради.
Учащиеся выполняют задание, на него отводится 5-7 минут.
У. В чем сходство в изображении войны между Ивановым и Гумилевым? у. Оба поэта используют в своих произведениях образ высших сил, которые помогают воинам в бою. У Гумилева — серафимы, у Иванова — святой Георгий.
У. Как вы думаете, с какой целью авторы прибегают к использованию этих символических образов?
у. Скорее всего, для того, чтобы показать поддержку русского воинства свыше.
У. Еще?
У. Верно. Лирический герой Гумилёва — воин, нарисованный в гуще событий, делающий то, что предназначено судьбой. Герои Иванова — менее осязаемы, больше напоминающие покровительствующее им небесное войско. Для него в поэзии гораздо более важно символическое значение.
Гумилев — эстет, романтик, фрондёр (во время боя — впереди, на бруствере, стоя во весь рост). Он с восторгом принял войну, т.к. для него она азарт, стихия, вихрь. У него она выглядит как предмет эстетического любования, он как будто наблюдает всё происходящее непосредственно из центра событий. Иванов, напротив, отстраняется, наблюдается за движением воинства со стороны. Отчасти это может быть продиктовано и биографическими фактами — Георгий Иванов никогда не был непосредственно вовлечен в военные действия.
В заключение нашей беседы предлагаю вам подумать, может ли вообще война поддерживаться высшими силами, будь то святые или ангелы. Ведь традиционно нормы морали нацелены против причинения вреда ближнему. Свои мысли опишите в тетради.
В качестве домашнего задания предлагаю Вам самим продолжить ряд произведений о войне, перекликающихся (на тематическом или мотивном уровне) с рассмотренными сегодня. Спасибо за урок.