Введение
Актуальность исследования состоит в том, что у молодежных субкультур ценностные и политические ориентации имеют специфический характер, они неоднозначны, противоречивы и нуждаются в исследовании и определении приоритетов. Молодежные субкультуры обычно обладают высоким уровнем недоверия к органам государственной власти и лидерам протестного движения, негативной оценкой потенциала личного влияния на структуры власти и их решения, видят общественный упадок в целом, что впоследствии приводит к росту протестных настроений среди молодежи.
Мировым и российским трендом является стремительное развитие телекоммуникационных систем, которые обуславливают появление новых форм политической коммуникации, связанных с открытостью и прозрачностью деятельности органов власти, политической мобилизацией населения и координацией протестных движений. Российские политологи, активно изучающие политические функции сети Интернет, Е.В. Бродовская и В.Д. Нечаев, подметили, что сеть Интернет воспринимается как пространство свободы, из-за чего «в качестве нормы рассматриваются такие ее параметры и функции, как «открытость для выражения позиций», «неограниченная критика властей и политиков» 1, что основано на ощущении безопасности и анонимности в сети Интернет, и потому является консолидирующей базой для пользователей.
По мере стремительного развития Интернета, набирают и обороты виртуальные формы молодежного Интернет-протеста в России. Сегодня значительное число гражданской и политической активности молодежи сконцентрировано в сети Интернет, в рамках разнообразных форумов, специализированных страниц в социальных сетях.
При этом важно понимать, что результатом такой гражданской Интернет активности может быть, как переход к реальным гражданским действиям, так и функционирование только в виртуальном пространстве. Причинами создания гражданских Интернет площадок могут выступать самые разные события, в той или иной мере затрагивающие интересы молодежи, от самых незначительных, до серьезно влияющих.
Контент-анализ блогов, социальных сетей, форумов и других Интернет-ресурсов демонстрирует тот факт, что основная масса протестных Интернет площадок сконцентрирована в мегаполисах, а яро отстаивают свою политическую и гражданскую позицию именно представители той или иной субкультуры.
Анонимность Интернет-коммуникации создает условия для развития гражданского Интернет-протеста. Теперь нет необходимости искать варианты публичного выражения своей гражданской позиции, достаточно написать что-то на своей странице в социальной сети или блоге, и эта информация может стать достоянием самой широкой общественности.
Благодаря силе Интернет-коммуникации и еѐ воздействию на пользователей в современном обществе, молодежные субкультуры (даже, несмотря на малочисленный состав некоторых субкультур) и их сетевые сообщества могут быстро развиваться и в последующем перерасти в политическое движение, что имеет сильный потенциал воздействия на политическую систему в целом и угрозу проявления ими деструктивных действий экстремистского и террористического характера.
В результате проведенного исследования были проанализированы основные концепции возникновения молодежных субкультур, их типологизация, а также место политических ориентаций в политической культуре. Были описаны основные молодежные субкультуры и выявлены их специфические особенности, в том числе их протестный потенциал. Также были сформулированы теоретически значимые выводы и предложения по профилактике и предотвращению деструктивных действий молодежных субкультур в России.
Выявленные в ходе исследования политические ориентации молодежных субкультур и кибертеррористический потенциал определенных субкультур, а также разработанные на их основе превентивные меры противодействия их деструктивных действий представляют практический интерес, направленный на профилактику и предотвращение экстремистских идей и действий среди такой специфичной части молодежи не только в оффлайн режиме, но и онлайн.
Степень разработанности проблемы. Интернет как пространство политической коммуникации, которое оказывает влияние на функционирование политической системы общества в целом, рассматривается в работах Б. Барбера и М. Постера3.
Объектом исследования является влияние Интернет-коммуникации на формирование политических ориентаций молодежных субкультур.
Предметом исследования — политические ориентации российской «субкультурной» молодежи и их особенности восприятия сетевой политической субъектности в Интернете.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Цель исследования заключается в определении оснований дифференциации отношения молодежных субкультур к различным формам проявления политической субъектности в глобальной Сети. В определении и анализе факторов, влияющих на формирование политических ориентаций молодежных субкультур и эмпирическом выявлении структуры политических ориентаций молодежных субкультур России.
Для достижения заявленной цели необходимо выполнить ряд исследовательских задач:
Проанализировать молодежные субкультуры как объект политического исследования;
Проанализировать политические ориентации молодежи как элемент политической культуры;
Необходимость описать наиболее яркие молодежные субкультуры и выявить их специфику в Интернете;
Выявить и проанализировать формирование политических установок молодежных субкультур в Интернете;
Определить взаимосвязь молодежных субкультур и кибертерроризма;
Описать и проанализировать использование молодежными субкультурами сети Интернет в экстремистских целях и разработать методы профилактики и предотвращения экстремизма с учетом специфики молодежных субкультур.
В рамках исследования нами были выдвинуты следующие гипотезы: политическая Интернет-активность молодежных субкультур зачастую переходит деструктивную деятельность (в протестные акции или же в экстремистскую активность представителей тех или иных субкультур). А также, мы предположили, что из-за стремительного развития сети Интернет, в данном пространстве образуются свои определенные «Интернет-субкультуры», которые в последствии будут являться угрозой для государства, и, возможно, общества в целом.
Теоретико-методологическая основа исследования составляет использованные во взаимосвязи следующие подходы социологии и политической науки: неоинституциональный подход, системный подход и деятельностный подход, методы типологического и сравнительного анализа. Теоретико-методологическая основа исследования базируется на комплексном сочетании политико-социологического (Т. Парсонс, Ф. Тернер, В.А. Луков и др.) 13 и политико-культурного подходов (Г. Алмонд, Е.Л. Омельченко и др.) 14, политико-психологические теорий ценностей и установок (М. Рокич15, Д.Н. Узнадзе), а также положениях и выводах ведущих зарубежных и российских ученых, выраженных в политико-коммуникативных концепциях М. Кастельса, Ф. Уэбстера, Е.В. Бродовской, В.Д. Нечаева, А.Ю. Бубнова16 и ряда других исследователей. Указанное сочетание позволяет в полной мере задействовать инструментарий, используемый современной политической наукой для изучения сложных политико-культурных процессов, протекающих в «виртуальном» пространстве Интернета.
Неоинституциональный подход позволил рассмотреть функционирование различных политических субъектов и объектов в современных изменяющихся условиях политической реальности (виртуальной и реальной).
Применение системного подхода позволило выявить специфику взаимоотношений политических субъектов и объектов с внешней средой, на примере отношения молодежных субкультур к действиям власти, к другим субкультурам и течениям.
Типологический анализ позволил в рамках нашего исследования произвести классификацию и выявить типы молодежных субкультур, а также распределить молодежные субкультуры по социально — политическим профилям, а также выявить совершенного новые виды молодежных субкультур, учитывая специфику современной политической реальности, где важной составляющей является сеть Интернет.
С помощью сравнительного анализа мы сопоставили основные особенности молодежных субкультур, дали их характеристику и соотнесли их политические ориентации с их субъективным потенциалом деструктивной деятельности. Также благодаря определению базовых принципов, особенностям и идеологии молодежных субкультур была разработана методология профилактики и предотвращения экстремистской деятельности или смягчения последствий деструктивного проявления протеста.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
В ходе работы была использована модель эмпирического исследования, включающая в себя: глубинное интервью, традиционный анализ и ручной мониторинг профилей социальных сетей. Из числа количественных методов нами была задействована вторичная обработка социологических данных, собранных ведущими исследователями Интернет-пространства.
В ходе глубинного интервью было задействовано 30 респондентов в возрасте от 18 до 29 лет. Результаты качественных и количественных социально-политических исследований, которые были выполнены российскими и зарубежными исследователями, центрами и институтами исследования (среди них ВЦИОМ, Институт гуманитарных технологий в сфере социального компьютинга и Центр киберполитики и прикладных политических исследований) составили нашу базу для вторичной обработки социологических и политических данных.
Традиционный же анализ проводился, основываясь на собранную базу исследований, материалов новостных ресурсов, содержания социальных медиа, а также профилей и сообществ в социальных сетях.
Научная новизна работы состоит в том, что:
во-первых, впервые выявлены политические установки молодежных субкультур в Рунете;
во-вторых, произведено описание и авторская классификация молодежных субкультур, а также выявлена их специфика в Рунете.
в-третьих, мы впервые выявили взаимосвязь молодежных субкультур и кибертерроризма;
в-четвертых, выявили новый вид субкультур, такой как «Интернет-субкультуры», а также описали их;
в-пятых, разработана авторская методология профилактики и предотвращения экстремизма с учетом специфики молодежных субкультур, а также представлены основные направления предотвращения экстремизма в Интернете.
Положения, выносимые на защиту:
выявлено, что молодежные субкультуры являются противоречивым и важным объектом политического исследования;
политические ориентации являются важной частью политической культуры;
молодежные субкультуры легко описать, но их типологизация и классификация невозможны;
субкультуры в России по большей части являются лишь копией зарубежных молодежных движений, некоторые несут на себе воздействие криминализации общества и могут создать платформу развития отрицательных тенденций в среде молодежи;
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
большинство молодежных субкультур, как политизированных, так и не политизированных, довольно толерантны к экстремизму и кибертерроризму;
«Интернет-субкультуры» в последствии будут являться угрозой для государства;
необходима разработка методологии профилактики и предотвращения экстремизма с учетом специфики молодежных субкультур;
молодежные субкультуры имеют огромный протестный потенциал, как в offline-среде, так и в online-среде;
самым важным методом противодействия экстремизма и терроризма является деятельность государственных структур в сети Интернет.
Теоретическая значимость результатов исследования заключается в комплексном анализе молодежных субкультур и киберпространства, который позволил выявить и описать основные особенности и специфику данной группы молодежи, и их поведение в киберпространстве. Положения и результаты данного исследования могут расширить область научного знания о политических ориентациях и классификации молодежных субкультур, а также предложенная методика противодействия экстремизму и терроризму в сети Интернет может помочь более эффективно исследовать молодежные субкультуры и их протестный потенциал, поскольку учитывает их специфику и политическую ориентированность.
Практическая значимость работы отражается в предлагаемых методах работы, направленной на профилактику и противодействие экстремисткой и террористической деятельности молодежных субкультур, которая может быть применена на федеральном, региональном, муниципальном уровнях органами власти, субъектами политики, общественными движениями и организациями в работе с такой специфичной группой молодежи. А также результаты исследования могут помочь в разработке законов и кодексов, разработанных специально для сети Интернет, которые бы на правовом уровне могли бы быть применимы к регулировке сети Интернет, экстремистскому и террористическому контенту и мерах наказания за распространение данного контента. Наконец, результаты исследования могут быть использованы при подготовке лекционных курсов и практических занятий, составлении учебных и методических пособий, написании научных публикаций.
Результаты исследования апробированы в форме участия в работе молодежный секций таких конференций как: Ежегодная межвузовская молодежная конференция «Политические исследования России и постсоветского пространства» (Институт истории и политики МПГУ, 2014-2015 гг.); Ежегодная Международная научно-практическая конференция «Социальный компьютинг: основы, технологии развития и перспективы» (ИППСР МГГУ им. М.А. Шолохова, 2014-2016 гг.)
Структура выпускной квалификационной работы состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы.
1. Теоретико-методологические основы исследования политических ориентаций молодежных субкультур
кибертерроризм молодежный субкультура политический
1.1 Молодежные субкультуры как объект политического исследования
В нашей стране современная политическая ситуация обуславливает многие процессы, которые происходят в обществе. Большинство людей в стране интересуются политикой с той или иной стороны. Политические процессы в настоящее время касаются интересов практически всех слоѐв населения. И в их числе, разумеется, молодежные группы, субкультурные образования в их огромном количестве и другие неформальные объединения молодежи, которые являются неотделимой частью молодежной культуры современности.
Молодежная субкультура возникает и существует из-за необходимости для молодых людей определенных потребностей. Особый способ отношения к миру, со своей особенной системой духовных ценностей, является основой молодежной субкультуры.
Молодежная субкультура — это культура, безусловно, молодого поколения, обобщенного стилем жизни, нормами, моделями поведения, ценностями. Молодежная субкультура является средством самовыражения молодых людей и целым стилем жизни.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
На данный момент существует внушительное количество молодежных объединений и их число постоянно растет, т.к. приходит новая мода и образуются новые направления молодежных субкультур и их течения.
Исследование молодежных субкультур уже давно является одним из очень важных направлений в социологии. Также субкультуры рассматриваются в психологии, педагогике, культурологии, но для политологии интерес к молодежным субкультурам возник лишь недавно, из-за роста их протестного потенциала.
Стоит заметить, что публикации о молодежной культуре начали появляться в 1930-х годах, но рост интереса к данному феномену связывают с протестными движениями в конце 50-60-х гг. XX века. В это время на Западе выявили, что молодежь является источником социальных проблем в обществе. Данные определения показывали своеобразную стратегию отношения к молодежной культуре, а именно: стратегию противостояния. Данная стратегия характерна также и для отечественных определений в период массового интереса к молодежным движениям: в 1980-ом году в СССР стали интересовать исследователей и политиков. Тогда в СМИ им давали определение «неформальные объединения», «неформалы», а в отечественной социологии до конца 80-ых годов анализ такого феномена, как молодежная субкультура, производился только в очень узких рамках и не являлся значимой областью исследования молодежи.
В России до второй половины 80-ых годов считалось, что молодежные субкультуры являются порождением капиталистического общества, что носило, разумеется, отрицательный характер. И только лишь во второй половине 80-ых годов понятие «субкультура» перестало быть отрицательным и тогда отечественные исследователи стали больше уделять внимание исследованию молодежных субкультур 18. А уже в 2000- е года активность исследования молодежных субкультур значительно усилилась19. За этот период по данной тематике более многочисленными являются работы, которые раскрывают такие аспекты молодежных субкультур, как: социально-философский аспект — С.И. Левикова, социологический аспект — Д.В. Петров, социально-управленческий аспект — Г.М. Иващенко, социально-психологический аспект — Л.В. Шабанов. Также такие исследователи, как Т.Б. Щепанская, С.И. Плаксий, И.И. Клявина, Б.В. Куприянов, С.В. Родионов изучали отдельные виды молодежных субкультур, а А.А. Артюх и С.А. Воронина изучали взаимодействие молодежных субкультур с социальными институтами.
На такое явление как субкультура нет одной устоявшейся системы взглядов, наоборот, существует огромное количество подходов к определению данного явления. Первый подход — системно-динамический, представляющий субкультуру как сложную систему, которая постоянно преобразуется через фазы. Второй подход — синергетический, описывающий хаотичное развитие процесса взаимодействия субкультур, в котором одни субкультуры усиливаются, а остальные слабеют. Третий подход — информационный. Он рассматривает образ субкультуры (культуры) как сочетание социальных и информационных феноменов, в которых коллективное сознание формируется от индивида к индивиду, передавая информацию, а средства массовой информации активно влияют на данный процесс. Четвертый подход — когнитивный, рассматривающий субкультуру как систему познавательных теоретических конструктов, через призму которых воспринимается действительность.
В педагогике и психологии появление молодежных субкультур связывают с проблемами социализации, дезадаптации. В социологии западные исследователи как М. Мид, Ж. Мандель и Дж. Старр интерпретируют данные явления в рамках концепций «конфликт поколений», «кризис социализации», «кризис трудовой этики». Они считают, что причиной возникновения и формирования молодежных субкультур и движений являются нарушени каналов коммуникации и социальных связей, которые составляют основу социализации.
В концепциях Т. Парсонса, В. Тэрнера, Л. Фойера маргинализация молодежи рассматривается как временное состояние, которое связанно с переходом из одной социальной позиции в другую. Американский социолог-теоретик, Т. Парсонс считает, что протест заканчивается, когда новое поколение встраивается в существующую социальную структуру, которая в целом не изменяется.
В концепции, американского антрополога и этнографа, М. Мид образование молодежных субкультур со своими альтернативными ценностями обуславливается уже изменением социальной культуры. Т.е. взрослеющая молодежь из-за быстрого развития общества видит иной мир, нежели который им представлялся при процессе социализации. Молодежь не «выпадает» из социальной культуры, как у Т. Парсонса и В. Тэрнера, а, наоборот, формируют свою альтернативную культуру, которая будет отражать новую реальность. Смена культурной парадигмы всего общества происходит при условии адаптации к этой реальности: на поверхности появляются ценности контркультуры, которые становятся основой и доминируют, а прежние доминантные ценности отходят на второй план, в «подземный мир контркультур».
Стоит подметить, что данные концепции маргинализации молодежи дополняют друг друга. Они описывают разные периоды состояния общества: первое — это стабильное (по Т. Парсонсу и В. Тэрнеру), где молодежь проходит от пограничного состояния в социальной культуре до общепринятой культурной традиции. И второе — переломное (по М. Мид), где молодежь сама формирует новую культурную парадигму.
Основная форма существования молодежных субкультур — это неформальные объединения молодежи и неформальные группы.
«Неформальное объединение молодежи» является понятием, как контраст «формальным» (официально зарегистрированным объединениям и организациям), которое пришло в 1980-е годы из газет. Неформальные объединения молодежи не имею юридических атрибутов: устав, глава, учредитель, в отличие от официальных объединений. Довольно-таки часто нет самого факта объединения, именно потому существуют разные течения и формирования с одним и тем же названием (к примеру, существуют «сатанисты», под ними понимаются последователи сатанинской философской концепции, но большинство людей «сатанистами» также называют любителей «тяжелой» музыки). Но также часть неформальных объединений все же имеет свои «уставы», правила, «кодексы», общепризнанного лидера (как пример могут служить «Манифест Киберпанка», «Манифест хакера» и т.д.
Рост и развитие неформальных молодежных объединений обусловлено вытеснением молодежи на периферию общественных отношений. При неудовлетворенности жизнью молодежные группировки становятся формой восполнения удовлетворенности, становятся социальным пространством, где молодежь имеет возможность самоутвердится, достичь признания собственными силами без использования огромных ресурсов в социуме или стать медийной личностью, не завися при этом от регламента «сверху».
Субкультуры, как отмечал английский социолог М. Брейк, как «системы значений, способов выражения или жизненных стилей» развивались социальными группами, которые находились в подчинении, «в ответ на доминирующие системы значений: субкультуры отражают попытки таких групп решить структурные противоречия, возникшие в более широком социальном контексте» 25.
Исследуя особенности неформальных субкультур, доктор педагогических наук, М.И. Рожков, А.М. Ходырев и М.А. Ковальчук выделили три основные характеристики молодежных субкультур. Первая особенность — отстраненность и обособленность от культурных ценностей и национальных традиций, которая часто демонстративна и эпатажна. Второй особенностью является преобладание потребления над творчеством. Третья особенность заключается в авангардности и часто экстремальности.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
В.Д. Ермаков подметил, что для большей части представителей неформальных объединений характерна зрелость в социальном отношении. Также они меньше подвержены инфантилизму, в отличие от своих сверстников, и, более того, сами способны определить истинные общественные ценности, сильны характером и более гибки при конфликтной ситуации.
Другие же социологии считают совершенно иначе, таким образом, российский философ и социолог, Ю.Н. Давыдов и И.Б. Роднянская анализируют молодежные субкультуры как проявление инфантилизма и отсутствия желания молодежи вступить во «взрослую жизнь».
Так в ряде исследований в педагогике ставится акцент на проблемах девиантного поведения, а также функционировании неформальных группировок в асоциальных и антисоциальных аспектах.
Чаще всего взаимодействие органов власти с молодежью акцентируется на значимой борьбе с неформальными радикального характера, не замечая конструктивные проявления. Во всех классификациях молодежных движений акцент ставится на их опасности и антисоциальности, тем самых игнорируя их позитивную роль в процессе социализации молодых людей.
Явным примером может служить классификация неформальных объединений, которую предложил Комитет по молодежной политике и взаимодействию с общественными организациями г. Санкт-Петербурга, там выделили: радикальных националистов («скинхеды, фашисты, хулсы, наципанки, правые «алисоманы»); культурно-экологических радикалов («зеленых»); вандалов («готы, дьяволопоклонники»); радикальных неоконсерваторов («неосталинисты, люберы, экстремистское крыло ролевиков»); религиозных экстремистов («ваххабиты, православные экстремисты, дьяволопоклонники»); радикальных мимикрантов; агрессивные неформальные объединения («панки, анархо-алисоманы, гопники»); «социально-опасные и криминальные формирования» — «черные следопыты, деструктивные мимикранты»; неагрессивные объединения («хиппи, индеанисты, хип-хопперы»). Ну и разумеется «различные просоциальные неформальные объединения» («в том числе, «зеленой», культурно-исторической и патриотической направленности»).
Данных подход и представленная классификация, кроме того, что не соответствует действительности, так еще и не способствует адекватному представлению о моделях поведения, ценностях и современных тенденциях развития молодежных субкультур в целом.
Самый главный вопрос, возникающий при исследовании отечественных молодежных субкультур, является вопрос о соотношении данных субкультур с аналогами Запада.
Большинство отечественных субкультур действительно являются лишь аналогом западного образца. Но и молодежные субкультуры Запада имеют в наличии много элементов, которые заимствованы из культурных традиций, идущих в разрез культуре Запада и культуре западноевропейского / американского среднего класса.
Одной из основных функций молодежных субкультур является поиск и нахождение новой идентичности и рождение нового стиля. Для отечественных субкультур источником культурных мифов является Запад со второй половины XX века, а для западных же молодежных субкультур источниками являются культуры североамериканских индейцев, буддистского Востока, Африки.
Существуют две главные причины копирования именно с Запада. Первой причиной является то, что еще в советские времена, и особенно, а период перестройки, образ Запада в общественном сознании носил характер всего самого прогрессивного и передового. Второй причиной является гегемония информационных источников и каналов на мировом рынке массовых коммуникаций Запада.
Стоит отметить, что субкультура является общностью людей, убеждения, поведение и взгляды на жизнь которых отличаются от общепринятых, либо скрыты от публичности вовсе. Это отличает субкультуры от понятия культуры в широком смысле, хотя они являются лишь ее ответвлением. Как правило, молодежные субкультуры переходят в самостоятельное идейное понятие. Ярким примером служат ЛГБТ, потому что нет культуры, к которой они бы относились.
В целом, субкультуры могут иметь различия по полу, возрасту, этнической / классовой принадлежности и расе. А черты, служащие определением для субкультуры, имеют эстетический, политический, сексуальный, религиозный характер или комбинацию этих характеристик. Субкультуры чаще всего возникают в противовес ценностям общепринятой культуры, но с данной точкой зрения не всегда соглашаются теоретики. Представители той или иной субкультуры, используя отличительный от всех стиль одежды и специфические символы, демонстрируют своей единство и общность. И потому исследование субкультур имеет один из этапов изучения их символизма, касающегося одежды, музыки и других внешних проявлений, и немаловажно сопоставить, как те же символы трактуются в доминирующей культуре. Если одной из главных характеристик субкультуры является систематическое противостояние господствующей культуре, то такое объединение можно определить, как контркультуру.
Такая характеристика субкультуры, как стиль одежды и музыка, является проблемой, т.к. порой эти отличительные черты со временем адаптируются массовой культурой и тогда есть вероятность растворения в ней субкультуры, что приводит к исчезновению субкультуры, а еѐ представители ищут, либо развивают новые течения и стили.
Самыми чувствительными к внешним изменениям являются музыкальные субкультуры. Очень многие музыкальные стили, в особенности: рейв, джаз, хип-хоп и готика были распространены повсюду, но потом поглощались массовой культурой. Это связано с коммерческим интересом, но представители субкультур все равно пытаются опережать доминирующую культуру. Данный процесс «поглощения» культур создает постоянный потом течений и стилей.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Однако стоит заметить, что далеко не все молодежные субкультуры считают отличительной чертой свой внешний вид. Многие современные течения предпочитают делать акцент на моральных и политических убеждениях, что точно уже не станет предметом поглощения для массовой культуры. Представители таких субкультур, не учитывая музыкальные предпочтения, отличаются от остальных людей взглядами на мир, человека, природу, стиль жизни, моральные ценности, уклад страны и т.д.
В России в 2000-ых годах палитра молодежных субкультур стала широкой, появились новые направления и течения, чаще всего можно было увидеть — рейверов, анархистов, толкиенистов, скинхедов, думеров, киноманов, гранжеров, панков, рэперов и на тот момент совсем «молодых» для России — готов и эмо. В данный период палитра стала ещѐ более разнообразной, некоторые из течений исчезли, либо преобразовались, но возникло и множество новых направлений, навеянных модой.
Молодежная субкультура не является однородным явлением. При ее анализе можно выделить, как минимум, несколько образований. Первая — это неорганизованная в объединение совокупность традиций, символов, норм, взглядов, свойственная молодежи как самостоятельное возникновение. Вторая, чаще всего относящаяся к неформальным объединениям молодежи — это часть молодежной субкультуры, организованная в движение / объединение.
Неформальное объединение молодежи является массовым явлением. Их число дорастает до десятков тысяч, а количество представителей измеряется миллионами. Различные типы объединений возникают разумеется в зависимости от интересов, положенных в основу объединения. Выделяют несколько основных признаков неформалов: они не имеют официального статуса, у большинства объединений слабо выражена внутренняя структура, интересы, внутренние связи слабы, отсутствует программа деятельности, у большинства сложно выделить лидера, их тяжело упорядоченно классифицировать, и некоторые из них представляют альтернативу структурам государства.
Безусловно, формирование отечественных субкультур обуславливается влиянием западных субкультур, именно потому молодежные субкультуры России сложно охарактеризовать не только из — за их изобилия, и постоянным возникновением новых форм и исчезновением старых, но и из-за того, что большинство из субкультур являются полноценным заимствованием, а другие в свою очередь отражают сходство побуждающих действий.
Не стоит забывать, что в современном обществе, вместе с доминирующей политической культурой, существуют также, помимо иных субкультур, и политические субкультуры. Под политической субкультурой понимается культура самостоятельного социального образования, отличающаяся специфичными признаками от господствующей политической культуры.
Относительно цельные представления о политической субкультуре были выработаны в процессе исследования особенностей групповой психологии американскими психологами Ф. Ротлисбергом и Э. Майо в конце 1920-х годов. Изначально понятие политических субкультур носило исключительно прикладной характер и помогало описать адаптацию этнических групп в инокультурной среде.
В современном мире в каждом обществе с различной типологией политических культур рядом находятся и политические субкультуры. В политологии чаще всего субкультуру рассматривают как совокупность политических ориентаций, заметно отличающихся от доминирующих в обществе. Каждая из субкультур имеет свой определенный социальный масштаб, время существования и разную степень внедренности в поведении / сознании граждан.
Стоит отметить, что сумма политических субкультур общества не может быть целой политической культурой. Политическая культура включает в себя самые устойчивые и типичные черты, характеризующие поведение основной массы граждан и их политическое сознание. А каждая политическая субкультура в свою очередь имеет и общие черты, характеризующие господствующую политическую культуру в обществе, и специфичные, особенные черты, отличающие определенную субкультуру. Особенности политической субкультуры обусловлены отличием этнических, религиозных, расовых и других черт, а также различным положением общественных групп в социальной, экономической структуре общества.
В основе выделения политических субкультур лежат, как и значительные варианты одинаковых базовых ценностей, так и их разновидность, различающиеся качественно. Все политические субкультуры, кроме рационально осознанных принципов, обладают отраженным неоформленным отношением к реальности, которое усиливает чувство сплоченности внутри субкультуры и укрепляет у представителей той или иной политической субкультуры, одинаковые оценки, подходы, ассоциации и восприятие политических явлений.
Безусловно, единая политическая культура способствует стабильному обществу и достоверному прогнозу большинства политических процессов. А учитывая социальную неоднородность общества, разнообразные политические субкультуры могут стать главным источником дестабилизации общественно-политической жизни государства. Нельзя исключать, что степень сочетаемости различных субкультур между собой является одним из главных факторов влияния на политическую стабильность в стране.
Считается, что в обществе одновременно могут существовать сразу несколько политических культур — это господствующая политическая культура, контркультура и субкультуры. Такое явление как контркультура бывает в некоторых обществах, она заключается в том, что одна часть страны поддерживает ценностные установки и взгляды, отличающиеся и противоречащие базовым ценностям доминирующей политической культуры. Время от времени контркультура является отражением прошлого этапа общественного развития (как пример являются монархисты после установления в стране республиканского строя или правоверные коммунисты в постсоветский период развития общества). В остальных случаях все политические субкультуры имеют возможность стать господствующей в обществе, отражая новый тип политических ценностей и ориентиров, которые только начали формироваться.
Устойчивость и живучесть контркультуры и политических субкультур зависит от множества факторов. Во-первых, это отношение государственной власти к ним. Стандартизированная политика некоторых политических режимов, которая направлена на ликвидацию национальных особенностей, ассимиляцию меньшинств, взращивание идеологического единообразия, а также давление на инакомыслие в обществе, просто уничтожает возможность появления и существования контркультур и субкультур в обществе, и они максимум проявляются лишь на бытовом уровне в виде различных образов жизни и традициях, которым следуют отдельные группы населения страны. В условиях же демократии государственные власти также чаще всего воспринимают контркультуры и субкультуры как угрозу дестабилизации общества и потому ограничивают возможность им политически само выражаться. А не смотря, на это, именно свободное развитие политических субкультур и контркультур делает политическую жизнь многогранной, помогает господствующей в обществе политической культуре эволюционировать и развиваться.
Но не стоит забывать, что угроза потери общенациональных целей и идеалов все равно сохраняется, но только при фрагментарности политической культуры общества, когда имеющиеся политические субкультуры не совпадают.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Существует несколько причин следования молодежным политическим субкультурам. Психологи и социологи ищут объективные причины объяснения того факта, что довольно-таки большой процент современной молодежи в России так или иначе следует отдельным политическим субкультурам, среди таких причин выявили: в первую очередь — это протест, вызов обществу; во-вторых, вызов семье, где их не понимают; в-третьих, нежелание входить в категорию «как все»; в-четвертых, привлечь внимание к себе; в-пятых, жажда самоутвердиться в новой среде; в-шестых, отсутствие развитой сферы организации досуга для молодых людей; в-седьмых, копирование течений и культуры Запада; в-восьмых, определенные религиозные убеждения; в-девятых, отдать дань моде; в-десятых, отсутствие целей в жизни; также хулиганство / влияние криминальных структур; или же все это ещѐ носит характер возрастного увлечения.
Субкультура является не только набором специфичных свойств, образа жизни, ценностей и взглядов, но также прежде всего является внутренней потребностью, на основании которой вырастет целая социальная группа. Ведь все молодежные субкультуры играют роль некой прослойки, где молодые люди восполняют недостаточную социализацию, приобретают навыки и осваивают социальные роли, но из-за свободного потока информации, отсутствия рамок, риск усвоения антисоциальных и деструктивных ценностей и норм поведения остается всегда.
Так же ещѐ ряд ученых пытается обосновать появление субкультур и выявить причину их возникновения посредством социальных, культурологических и экономических причин и т.д.
Мы пришли к выводу, что все огромное количество объяснений, трактовок, подходов к изучению проблемы, говорит лишь о том, что данная проблема достаточно сложна и исследования, которые продолжаются на данный момент, говорят о том, что однозначного ответа нет и не предвидится в ближайшие год. Это говорит также о том путей решения данной проблемы также пока нет. Имеется факт существования молодежных субкультур, но что с ними делать неизвестно. Ранее и отчасти сейчас большинство молодежных неформальных объединений считают социально опасными и ведут борьбу с ними и средствами их выражения. Но учитывая прошлый опыт выступлений молодежи, данная позиция может привести к усилению антисоциальной доминанты внутри субкультур.
1.2 Политические ориентации молодежи как элемент политической культуры
Политические ориентации являются одним из самых важных понятий в политической науке. Политические ориентации заключают в себе отношение индивида к тем или иным политическим объектам, а также готовность субъекта вести себя по отношению к объектам политики определенным образов. Политическая культура не что иное как совокупность именно этих политических ориентаций.
Существует термин «attitude», используемый в политической науке за рубежом, чтобы обозначить политические ориентации, но точного соответствия данному термину в русском языке не существует. Потому для перевода данного термина используются различные термины, такие как: «установка», «ориентация» и т.д. Под этим понятием, как правило, понимается готовность субъекта к восприятию объекта. «Говоря об индивидуальном аттитюде по отношению к какому-либо объекту, мы имеем в виду предрасположенность человека вести себя определенным образом (воспринимать, чувствовать) относительно объекта», «аттитюды — убеждения человека в том, что предмет представляет нечто положительное или отрицательное для него, приемлем или нет для него…».
Отечественные политические исследователи зачастую уравнивают политические ориентации с политическими установками, трактуя их как «специфическое состояние субъекта, которое характеризует его готовность к совершению действия, направленного на удовлетворение данной потребности в данной ситуации», как трактовал это советский психолог и философ, Д.Н. Узнадзе.
Теоретическое исследование и осмысление политических ориентаций берет своѐ начало в ценностно-ориентационном методе, который разработал К. Клакхон с группой антропологов в 40 -50-ых годах XX века. Исследователи современности часто используют данный метод для анализа разных аспектов политического поведения индивидов, в особенности, анализируя влияние культурной неоднородности на политик.
Основные идеи, которые выразил американский антрополог и социальный теоретик, К. Клакхон, нашли отражение в книге американского социолога-теоретика, Т. Парсонса «К общей теории действия» в 1965 году. В главе «Категории ориентаций и организации действий». Т. Парсонс вместе с американским социологом, Эдвардом Шилзом описывает определенный взгляд на систему ценностных ориентаций индивида и его ценностей. Толкотт Парсонс считает, что поведение индивида представляется как акт действия, которое и есть действие актора по отношению к какому-то объекту. Объектом же представляется другой актор или какие-либо вещи материального / нематериального мира. Все акторы обладают своей определенной системой отношения к объектам — собственной системой ориентаций.
По Т. Парсонсу, система ориентаций является совокупностью своеобразных ориентаций актора, где каждая ориентация включает в себя набор установок (осознанных / неосознанных; имплицитных / эксплицитных) и понятий по отношению к желаниям актора, которые возникают в процессе жизнедеятельности этого актора. Толкотт Парсонс разделяет систему ориентаций на две группы. В первую группу входят мотивационные ориентации — это желания и планы актора по отношению к различным явлениям. А во вторую группу входят именно ценностные ориентации, определяемые как «внутренне взаимосвязанная система когнитивных, эстетических и нравственных стандартов, на основе которых их носители — индивиды или группы — делают свой выбор».
Целиком систему ориентаций Т. Парсонс разделил на четыре вида:
Во-первых, это ориентации по отношению к объектам, которые отличаются или же схожи между собой. Во-вторых, это ориентации по целевому отношению курсов действий. В-третьих, выделяет ориентации по отношению к значимости вознаграждений и штрафов, вызванных курсом действий, который выбрал субъект. И четвертый вид — это ориентации, относящиеся к приемлемости курса действия.
Ценностные ориентации, по мнению Т. Парсонса, это и есть четвертый вид — ориентации относительно приемлемости курсов действий. Выбором актора руководят ценностные ориентации посредством «селекции альтернатив»: во-первых, сжатия разнообразных знаний, то есть ценностные ориентации разделяют достоверные объекты от недостоверных; во-вторых, сжатия диапазона желаемых объектов, т.е. разделяют неподходящие и подходящие объекты; в-третьих, сжатия количества альтернатив, то есть ценностные ориентации разделяют моральные стратегии поведения и безнравственные стратегии.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Ценностные ориентации могут помочь актору увидеть последствия принимаемых решений и предотвратить их, благодаря этим функциям. В итоге, вывод Толкотта Парсонса таков, что акт выбора индивида является одним из аспектов ориентаций, а стандарты, руководствуясь которыми осуществляется выбор и являются ценностными ориентациями.
Трактовка системы ценностных ориентаций К. Клакхона «Ценности и ценностные ориентации в теории действия: исследование в определении и классификация» не идет в разрез с концепцией Т. Парсонса, а лишь дополняет ее.
Ценности, по мнению К. Клакхона, заключаются в идеях, ярких символах и, разумеется, в эстетических и моральных нормах, которые характерны для поведенческой системы. Ценности являются устойчивыми во времени стандартами и кодами, формирующими систему действий индивида. Ценности располагают на особой совокупности актов действия, целей деятельности, форм поведения и т.п. по отношению к их приемлемости / неприемлемости для индивида. Исходя из этого, по мнению К. Клакхона, ценность определяется, как особая явная / неявная концепция желаний, которая характерна для группы индивидов или отдельного индивида и оказывающая влияние на выбор средств, результатов и способов действий40. Но стоит подметить, что К. Клакхон подметил то, что исследователи всегда в той или иной степени отделяют четко эмоции и чувства от ценностей41. Каждая ценность, которая разделяется группой индивидов, имеет для каждого отдельного индивида свое значение и интерпретацию, несмотря на то, что сами по себе ценности не что иное, как порождение культуры. Трансформация ценности из групповой в индивидуальную — частое явление, а К. Клакхон отмечает уникальность индивидуального опыта личности и культуры, который влияет на ценности. Также он отмечает, что термин «ценностные ориентации» используется для ценностных понятий, обладающих такими свойствами, как организованность, всеобщность, наличие определенных экзистенциальных суждений. Получается, что ценностные ориентации являются набором взаимосвязанных суждений, которые включают в себя не только ценности, но и элементы наподобие экзистенциальных43. В экзистенциальные элементы К. Клакхон включает взгляды групп индивидов на объединение фундаментальных вещей для каждого отдельного индивида, а именно: отношение человека к миру, к человеку и структура мира. Данное восприятие, включает в себя экзистенциальные суждения группы индивидов по отношению к действительности, не беря в расчет нормативные и эстетические компоненты. Исследователь рассматривает положение между экзистенциальными суждениями и нормативными двояким образом: во-первых, основа нормативных суждений лежит в восприятии группы индивидов того, что существует фактически, т.е. как раз в экзистенциальных суждениях, а во-вторых, концепция мира основывается нормативной ориентации и интересе, возникших предварительно. Ценностные ориентации начинают отличаться от ценностей, благодаря данному объединению экзистенциальной и нормативной реальности. В итоге выходит, что по К. Клакхону, ценностные ориентации являются ни чем иным, как «обобщенной, внутренне организованной, влияющей на поведение концепцией природы, места в ней человека, отношения между людьми, а также представлений о желаемом и не желаемом в отношениях людей с природой и друг с другом». Получается, что К. Клакхон видит отличие ценностных ориентаций от ценностей в объединении нормативных и экзистенциальных компонентов. Но важно понимать, что не имеет значения, что первоначально является источником ориентаций, т.к. в процессе они становятся приемлемы не только для отдельно взятого индивида, но и для группы в целом.
В последующем типологию К. Клакхона использовали как теоретическую базу для огромного количества практических исследований, а его ценностно-ориентационный метод широко развился.
Определив, что такое ценностные ориентации стоит перейти к политическим ориентациям, рассматриваемым в рамках нашей работы.
После рассмотрения теории ценностей и ценностных ориентаций, важно рассмотреть, как они влияют на политическую сферу и в каком соотношении находятся с политическими ориентациями личности. Определение политических ориентаций, со стороны ценностно — ориентационного метода, является таковым: по Т. Парсонсу, политические ориентации не что иное, как стандарты, лежащие в основе выбора моделей политического поведения; а по К. Клакхону, политические ориентации являются организованной внутри концепцией, которая влияет на поведение индивида, на его представление о не желаемом / желаемом взаимоотношении людей и государства и об отношениях политических акторов друг с другом.
Американский политолог, автор структурно-функциональной модели, Г. Алмонд дает политической ориентации трактовку, как главное составляющей политической культуры, выделяя такие составные части ее структуры, как: когнитивные ориентации (знание и вера по отношению к политической системы, к ролям и обязанностям политической системы, что на выходе и на входе системы (что берет и отдает система из окружающей среды); аффективные ориентации (чувства) по отношению к политической системе, роль, работа политической системы и люди, которые вовлечены в нее; и оценочные ориентации — это мнения и суждения об объектах политики, представляющие обычно комбинацию стандартов ценностей с критериями, информации и чувства. Г. Алмонд различал ориентации по отношению к политическому деятелю (актору); качество и содержание чувства индивидуальных отношений с политической системой и норм персональных личных политических обязательств. При трактовке компонентов политической системы стоит выделить три обширных класса объектов: во-первых, это специфические структуры и роли (бюрократия, исполнители, законодательные органы); во-вторых, это ролевые обязанности (законодатели, монархи и т.п.); и в-третьих, это определенная общественная политика, обстоятельства, которые порождают решения и сами решения.
Советский и российский политолог, Г. Дилигенский дает определение политической ориентации как представлению индивидов о целях политической деятельности, которые соответствуют их потребностям, и о средствах их достижения. По его мнению, политическая ориентация индивида является не чем иным, как результатом вовлечения индивида в процессы, которые происходят в сфере социально-политической психологии.
Немецкий социолог, Т. Адорно и британский философ, Г. Айзенка первые подробно представили в своих подходах связь предрасположенности определенным политическим взглядам с психологическими особенностями. Г. Айзенк представил двухмерную модель политического человека, которая ответила на нерешенные вопросы Т. Адорно в рамках его исследования авторитарной личности. Суть данного подхода заключается в аксиоматизировании взаимосвязей внутри системы определенных психологических свойств индивида (стереотипный способ восприятия, расположенность к жесткой иерархии отношений) с конкретными политическими взглядами (антисемитизм, этноцентризм и т.д.). Недостаточные достижения теории Т. Адорно имели объективные причины — это: недостаточная разработка содержательных характеристик разнообразных политических ориентации, а также их сфер и базовых векторов; неимение у политических ориентаций промежуточных типов, которые бы не сводились к крайним (левым, правым и т.п.) оценкам. В данной теории основой являлось слишком схематичное деление политический ориентаций (на либеральную и консервативную), которое в то время плотно укоренилось в политической культуре Америки. Из-за этой схематичности, не зависимо от того, что подтвердилась их гипотеза о том, что чаще всего именно консерваторы разделяют фашистское понимание целей политической системы, также были выявлены «этноцентристы», которые не относились к консерваторам и такие группы консерваторов, которые слабо выражали этноцентризм.
Стоит заметить, что Т. Адорно и Г. Айзенк в своих работах в наибольшей степени оперировали таким понятием как «политический аттитюд», не являющееся, на наш взгляд, тождественным понятию «политические ориентации». Вспоминая классическое определение понятия «аттитюд», которое дал американский психолог, Г. Олпорт: «…это состояние сознания и нервной системы, которое выражает готовность и организованное на основе предшествующего опыта; аттитюд оказывает влияние направляющее и динамическое на реакции индивида по отношению ко всем объектам, к которым он (аттитюд) имеет отношение». Из этого следует, что аттитюд имеет выразительный вербальный характер, который направлен на действия, а это отличает аттитюд такого понятия как «политическая ориентация».
Политическая ориентация предусматривает два типа структурирования внешнего пространства относительно субъекта: во-первых, это оценочное структурирование (обозначение в границах содержательного операционализированного конструкта и реализация типа выбора — свое / чужое; а во-вторых, это содержательное структурирование (освоение субъектом политико-идеологического пространства, а также его деление на основе предметных критериев), производимое субъектов на основе довольно простых противопоставленных конструктов в когнитивном плане, которые имеют политико-идеологическое содержание.
Существует два подхода интерпретации ориентаций: первый — равновесный, который исходит из понимания ориентации как биполярного отношения; второй — неравновесный, исходящий из понимания ориентации, как только монополярного позитивного отношения. Равновесный подход является более точным. Стоит выделить такую важную характеристику формирования ориентации, не рассматривая всего механизма формирования, это двустадийность, двухфазность.
Первая фаза является ничем иным как коммуникативным взаимодействием виртуальных / реальных идеологических дискурсов с пространством, структурированием данного пространства и первичное распознание акторов политического процесса (будут это хоть персоналии, институции в рамках простых опосредованных оппозиций). Можно говорить, что условно, в одной аналогии — это есть выбор системы координат, а в другой является составлением карты местности.
Второй фазой является позиционирование субъекта в рамке сформировавшейся системы координат, поиск собственного места субъекта на карте, которая создалась на первой фазе. Но если первая фаза является по сути главным образом субъектно-объектной коммуникацией (взаимодействием), в которой индивид является субъектов, формируя свою ориентация, то вторая фаза уже является субъектно-субъектным взаимодействием, на данной стадии формируется оценка.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Исходя из выше сказанного, политическую ориентацию, в общем виде, можно определить, как оценочную однозначную реакцию субъекта на определенный по содержанию (обычно, в определениях политико-идеологических псевдовербальных / вербальных конструктов) объект из политического мира, которая способна функционировать в форме духовной.
Объект политической ориентации не всегда является любым событием, явлением или процессом в политическом мире, а скорее является тем, что имеет способность вступить во взаимодействие с ценностями и интересами субъекта. Стоит отметить также принципиальную значимость самого характера объекта при анализе политической ориентации. По нашему мнению, объект политической ориентации дуален, т.е. с первой стороны он в себе содержит идеологическое (конструктно-ценностное) содержание, а с другой стороны, объект непременно должен иметь в себе характеристики субъекта политического действия (партии, государственного или политического деятеля и т.д.) и представлений субъекта о согласованности двух компонентов.
В субстанциональной структуре можно выделить следующие составляющие политической ориентации: эмоциональная составляющая, рациональная и волевая. Ориентации, отличающиеся по субъекту и объекту, имеют разное соотношение аффективных, мотивационных и когнитивных компонентов. Параметры такого соотношения являются очень важной характеристикой для ориентации и ее потенциальной динамики. Основываясь на понимании субстанциональной структурности политической ориентации, по нашему мнению, позволительно провести грань между феноменами: «политическая позиция», «политическая ориентация», «политическое предпочтение». Считается, что данные понятия возможно представить в качестве некой относительно однородной совокупности или даже в качестве некоторого единого понятийного ряда, который упорядочен по критерию увеличения значения волевой составляющей, но в структуре политической ориентации данная составляющая представлена минимально. Исходя из всего этого, ориентация является явлением духовной природы, которое функционирует в рамках сферы общественного сознания. Политические предпочтения же отличаются тем, что у них в большей степени развит волевой компонент, чем у политических ориентаций. А у политической позиции в наибольшей степени представлен волевой компонент, он более интенсивен. Политическую позицию в отличие от политических предпочтений возможно рассматривать в качестве духовно-практического образования, некий «путь», где субъект идет от ориентаций и образов до политического действия.
В общественных науках и политологии существуют разнообразные точки зрения на типологию и структуру политических ориентаций, поскольку они неоднородны по происхождению и объектам. Как правило, в структуре ориентации / установок, выделяют данные элементы: во-первых, это когнитивный, который связан со знанием о политических явлениях и объектах, их оценкой; во-вторых, аффективный, который связан с чувствами, которые испытывает индивид относительно объекта; и в-третьих, это поведенческий элемент, т.е. склонность и тяготение к определенному поведению относительно объекта.
Известным российским социологом, В.Я. Ядовым была предложена типология ориентации, отчасти основанная как раз на критерии природы элементов, рассмотренных выше, ставшая в последующем одной из самых известных и используемых в отечественной науке. В.Я. Ядов выделил некоторое количество типов установок, которые занимают различное функциональное положение в системе индивидуальных расположений. В.Я. Ядов утверждал, что «потребностно-мотивационные структуры субъекта, которые… регулируют его социальное поведение», что является системой личностной диспозиции, образуют «иерархически организованную систему, вершину которой составляет общая направленность интересов и система ценностных ориентаций, средние уровни составляет — система обобщенных социальных установок («аттитюдов») на все многообразие социальных объектов и ситуации, а нижний уровень — это поведенческие готовности к действию в максимально конкретизированных социальных условиях».
Данную схему можно преобразовать применительно к политическому миру, где вершину системы ориентаций составляет система политических ценностей или других ценностей, которые имеют отношение к явлениям политики, а также система характеризует направление восприятия человека относительно тех или иных политических явлений. На среднем уровне находятся ориентации, которые характеризуют отношение восприятие граждан относительно институтов политической системы, политических лидеров и групп, также находятся ориентации относительно политической системы и персональные взаимоотношения с ней (оценивание своей роли и места во взаимоотношениях к политической системе). На третьем уровне находятся поведенческие ориентации, т.е. предопределенность действий относительно конкретных политических объектов в определенных конкретизированных условиях.
Стоит заметить, что социальный контекст оказывает приоритетное влияние на формирование политических ориентаций, а именно: политические установки являются средством выражения мотивационных потребностей, которые социально обусловлены на глубине. К таким относятся чувства вовлеченности в структуру социальных связей, единение с социальным окружением, самопознание, безопасность, самоутверждение и т.п.
Кроме преобразования мотивов и потребностей в действия, одной из важных функций политической установки является еще оценочно — ориентационная функция, которая «…обеспечивает человека способностью реагировать на ситуацию и внешние объекты (к примеру, на ситуацию неудовлетворенной потребности и объекты, которые способствуют или препятствуют ее удовлетворению) на основе прошлого опыта. Установка приводит в действие психические процессы и практические действия, т.к. в ней содержатся предшествующие ситуации, готовая «модель» этих процессов и действия».
Еще одной важной функцией установок является «…их способность не только опредмечивать…возникшие на бессознательных глубинах психики потребности, но и практически выступать в качестве отчасти самостоятельных потребностей и мотивов».
В рамках теории С. Вербы и Г. Алмонда, политическая культура является набором социально-психологических характеристик, возникшим из схожего политического и исторического опыта определенной группы индивидов. Политическая культура в рамках поведенческого подхода выступает в роли совокупности разных способов политических действий и ориентации по отношению к объектам политики. Американский социолог, У. Розенбаум использовал поведенческий подход и представил свою собственную структуру политической культуры, опираясь на теорию политической системы Д. Истона и на концепции С. Верба и Г. Алмонда. По мнению У. Ронбаума, политическая культура состоит из таких элементов: во-первых, это ориентации относительно институтов государственного управления, которые включают в себя ориентации по отношению к политическому режиму (оценка деятельности институтов государства, государственных деятелей, оценка индивидов официальных норм и символов), «входов» (ориентации, касающиеся требований и поддержки) и «выходов» (ориентации касаемо политических решений: степени одобрения / неодобрения) политической системы. Во-вторых, это ориентации касаемо «других», которые включают в себя политическую идентификацию (индивид осознает свою принадлежность к политической группе / образованию), политические верования (готовность к сотрудничеству с иными социальными группами, убежденность в полезных / вредных свойствах отношения к нему политических акторов) и ориентации о «правилах игры» (какие правила необходимы для верного функционирования политической системы, отношение к своим правам, оппозиции, диссидентам). В-третьих, это ориентации касаемо «себя», которые включают в себя политическую компетентность (уровень вовлеченности в политическую жизнь, частота участия в различных формах политической активности, собственные знания о событиях в политике и оценка интереса к ним) и действенность (ориентации, касающиеся степени ответственности власти, значимости политического участия и его влияния на политический процесс).
В итоге мы выявили, что в политологии чаще всего субкультуру рассматривают как совокупность политических ориентаций, заметно отличающихся от доминирующих в обществе. Каждая из субкультур имеет свой определенный социальный масштаб, время существования и разную степень внедренности в поведении / сознании граждан. В данной работе в качестве инструмента определения и измерения политических ориентаций мы используем структуру политических ориентаций по концепции американского социолога, У. Розенбаума. В рамках нашей работы, кроме важного выделения структуры политических ориентаций в качественном анализе данных необходимо учитывать возрастные ограничения, определяемые спецификой проблематики молодежи.
2. Специфика политических ориентаций молодежных субкультур в современной России
Субкультура является системой убеждений, норм и ценностей, подразделяющихся и активно использующихся меньшинством индивидов в рамках определенной культуры. При рассмотрении субкультуры относительно господствующей культуры видна ее идентификация как подчиненности и относительного бессилия.
М.А. Ковальчук, М.И. Рожков и А.М. Ходырев в своей статье «Особенности субкультуры неформальных молодежных объединений» выделяют три основные характерные особенности субкультуры молодежи: во-первых, это ее отстраненность и обособленность от культурных ценностей старших поколений и национальных традиций, чаще всего проявляющаяся эпатажно и демонстративно; во-вторых выделяют преобладание потребления над творчеством; третья выделенная особенность — авангардность и экстремальность.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Историк В.Д. Ермаков отметил, что большая часть неформальных объединений молодежи имеет зрелость в социальном отношении, в отличие от сверстников, которые не входят в субкультуры, т.е. они имеют более волевой характер, гибкое поведение в конфликтных ситуациях, сами определяют истинность ценностей общества и в целом меньше подвержены юношескому инфантилизму.
Но ряд социологов, таких как Ю.Н. Давыдов, И.Б. Роднянская придерживаются другой точки зрения. Они рассматривают субкультуры молодежи, как нежелание входить во «взрослую жизнь и как проявление инфантилизма.
Начало исследованию молодежных субкультур было положено в конце 1940-1950-ых гг. Американские социологи Университета Чикаго, такие как Ф. Трешер, Р. Корнхаузен, Е. Фрезер и другие, выделяют ряд основных характеристик феномена молодежных субкультур и тенденции их развития. К ним относятся: во-первых, из-за традиционности поликультурной основы социума формируется на западе «черная» и «белая» модель молодежных субкультур; во-вторых, из-за изначального конфликтного характера взаимодействия субкультур с доминирующей культурной основой модели молодежного самоутверждения («zootiez», байкеры); в-третьих, это стремление к демонизации принятых ценностей, которое они выражают посредством эпатажного внешнего вида и поведения. В последующем данная модель молодежных субкультур стала примитивной и появилась новая музыкальная культура, которая в последствии стала определяющей для молодых людей второй половины XX века.
Другой подход к исследованию молодежных субкультур был разработан в конце 60-70-х годов XX века Центром современных культурных исследований в Великобритании. Такие теоретики структурного функционализма, как М. Брейк, Д. Хэбдидж, С. Холл и другие трактуют объединение молодежи в молодежные субкультуры как проявление борьбы между пролетариатом и буржуазией за социальную и культурную власть, что находило яркое выражение в создании определенных индивидуальных стилях. При этом, Р. Мертон, А. Коэн, Р. Клоуорд отождествили молодежные субкультуры и сообщества с лицами с отклоняющимся от нормы поведением, основываясь на традиции проблематики людей юношеского возраста. Также, в рамках социологической традиции запада присутствует особенное направление исследования субкультур, которое представлено концепцией Т. Роззака о контркультуре. Зарубежные социологи современности, такие как Э. Беннет, С. Редхэд, Д. Физерстоун в своих работах анализируют широкий круг проблем молодежи, начиная от маргинализации молодых людей городских окраин, заканчивая специфичными формами эскапизма богемы столиц. Через расширение медийного пространства молодежных субкультур стало появляться массовое тиражирование различных музыкальных стилей. Тем самым уровень значимости появления музыкальных каналов, определенных обособленных клубов для представителей той или иной субкультуры и большое количество особенных печатных изданий стал интересовать А. Макробби, Дж. Гарбера, Г. Кларка и Т. Джефферсона. В своих исследованиях они отметили, что расширенное медийное пространство играет особую роль в формировании массовой культуры, которая базируется на содержании большого количества молодежных субкультур и их направлений.
Далее в 1990-ых годах, по мнению Д. Хэбдиджа, С. Майлса и К. Гэлдера, такой феномен как молодежная субкультура воспроизводит ранее существующие модели самореализации и самоутверждения этой социально-демографической группы, только уже в несколько измененном виде. Такие исследователи как Д. Сэренджи и С. Сгивенсон подчеркивают постоянную усиливающуюся динамичность в развитии субкультур и быструю смену субкультурных течений. В 1990-х годах увеличился интерес к анализу определенных субкультур молодежи, а также отметилось исчезновение особой роли «национальных» черт молодежных субкультур из-за глобализации современного общества в целом.
Серьезное теоретическое осмысление молодежных субкультур в России началось только в начале 80-х годов XX века, до этого отечественная молодежная культура находилась в «подполье» и из-за этого не имела возможности быть предметом исследования в рамках официальной науки. Только после появления серии публицистических выступлении о криминальном характере молодежных группировок (рокеров), исследование данного феномена стало возможным. Ранее в нашей стране существовало только три направления изучения молодежных субкультур: во-первых, это исследования об отношении молодежи к неформальным объединениям и субкультурам (В. Левичева, В. Ливанов и Ф. Шереги); во-вторых, это профессиональные исследования с использованием интервью (Н.В. Кофырин первый, кто изучал неформальные объединения непосредственно в местах их скопления — «тусовок»), которые основываются на наблюдении; В-третьих, это направление исследования преступных группировок молодежи в области права (работы Г. Забрянского, И. Сундиевой, В. Еремина).
Далее в субкультурном дискурсе в отечественной науке начал замечаться плюрализм методологических концепций исследования, который безусловно связан с ростом уровня либерализации советского общества. Тогда исследователи избегали термина «субкультура», а использовали вместо него понятие «неформальное объединение молодежи» (он же НОМ). Социокультурные, социально-психологические и культурологические аспекты функционирования неформальных объединений молодежи исследовались в работах В.Ф. Левичевой, В.А.
Лукова, С.Н. Иконниковой, А.И. Ковалѐвой, П.С. Гуревича, В.Т. Лисовского и др. В работах 1990-х годов, ряд исследователей: Т.Б. Щепанская, В.А. Бобахо, С.И. Левикова, Т.Г. Исламшина, З.В. Сикевич, А.И. Шендрик и др. уделяли особое внимание в изучении молодежных субкультур анализу взаимосвязи активности субкультур с технической модернизацией общества, с развитием рыночных отношений капиталистического общества, а также анализируется нонконформизм как особенная форма социокультурного поведения.
Классификация молодежный субкультур как исследовательская задача интересовала отечественных исследователей еще в 70-х годах XX века и в работах Е.Г. Комарова, В.А. Писарева и А.В. Толстых была осуществлена типологизация, основывающаяся на социальной направленности и социального конформизма молодежных субкультур, но вот их внутренние характеристики учитывались только как признак второстепенного характера. В настоящий момент создано уже огромное количество типологии молодежных сообществ по разным основаниям. И не смотря на то, что эту исследовательскую задачу пытались решить С.А. Левикова, В.А. Луков, Л.Г. Григорьев, Ф.А. Фрадкин, Л.И. Богомолова, С.А. Сергеев и др., типологизация молодежных субкультур во многом остается нерешенной проблемой.
Из-за своей специфики молодежные субкультуры легко поддаются описанию, чего нельзя сказать об их классификации, т.к. существует огромное количество аспектов, по которым можно произвести классификацию молодежных субкультур, но выстроить одну классификацию невозможно. Так, например, доктор педагогических наук, И.П. Башкатов выделил четыре основных вида неформальных объединений: к первому он относит социально нейтральные молодежные группировки; ко второму — асоциальные или предкриминальные молодежные группировки; к третьему виду относит — неустойчивые криминальные или антиобщественные молодежные группы; и к четвертому виду — устойчивые криминальные группировки или преступные группы.
По социально-правовому признаку выделяют: во-первых, социально-активные молодежные субкультуры (позитивной направленности), к примеру: группы экологической защиты, окружающей среды («Зеленые»); во-вторых, социально-пассивные, которые нейтральны относительно социальных процессов в обществе. К, примеру: музыкальные («хардкорщики», «металлисты», «реперы», «рейверы» и т.п.) и также спортивные болельщики; и третий вид — асоциальные, к примеру: хиппи, панки, наркоманы, преступные группировки т.д.
Социолог М.Н. Топалов классифицировал молодежные группировки и объединения по направленности их интересов, а именно: по увлечениям современной молодежной музыкой: по устремлению их к правопорядковой деятельности; выделил активно занимающихся различными видами спорта; защитников окружающей среды; философско-мистические, а также «околоспортивные» субкультуры (фанаты). Доктор политических наук, С.А. Сергеев предложил данную типологизацию молодежных субкультур: во-первых, это криминальные субкультуры («любера», «гопники»), во-вторых, романтико-эскапистские субкультуры (толкинисты, хиппи, индианисты); в-третьих, гедонистически-развлекательные субкультуры (рейверы, реперы, мажоры и т.п.); и в-четвертых, выделил анархо-нигилистические субкультуры (панки, субкультуры экстремисткой направленности, как «левые», так и «правые»), которые называет ещѐ радикально-деструктивными.
Доктор социологических наук, З.В. Сикевич классифицирует несколько иначе молодежные субкультуры, учитывая их причастность к той или группе, которая связана: с социальной позицией (к ним относятся экокультурные субкультуры); с образом жизни («системники»); со способом времяпрепровождения (к ним относит музыкальные субкультуры и спортивных фанатов, металлистов и даже нацистов); а также связанных с альтернативным творчеством (к ним относят: музыкантов, актеров, непризнанных живописцев и др.)
Молодежная субкультура является частичной, относительно когерентной системой внутри общей системы культуры. Возникновение молодежной субкультуры связано с неопределенностью социальных ролей молодежи, а также неуверенностью в собственном социальном статусе.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
При рассмотрении нами наибольшего количества наиболее известных ныне субкультур, мы считаем возможным классифицировать их по следующим признакам.
Во-первых, это музыкальные субкультуры, которые основаны из поклонников различных музыкальных жанров: готы — поклонники музыкального жанра готик-рок (ответвление пост-панка, основные музыкальные коллективы — The Cure, Joy Division, Bauhaus), готик-метала и «darkwave» (немецкая группа Das Ich). А также поклонники таких писателей, как Эдгар Аллан По, Шарль Бодлер и Говард Лавкрафт; джанглисты — поклонники джангла и drum and bass; металлисты (metalhead) — субкультура поклонников металлической музыки (Black Sabbath, Metallica, Sepultura, Manowar); панки — именно поклонники панк — музыки (Velvet Underground, Ramones, Sex Pistols, а также хоррор-панк группа The Misfits), часто не являются носителями панк-идеологии; растаманы — являются последователями растафарианства и поклонниками регги музыки (Bob Marley со своей группой The Wailers, The Upsetters); риветхеды — поклонники музыки жанра индастриал (KMFDM, PIG, Marilyn Manson, Nine Inch Nails); рэйверы — поклонники электронной музыки, рейва (The Shamen, Scooter); рэперы — поклонники таких музыкальных жанров, как рэп и хип-хоп (Wu-Tang Clan, Eminem, Dope D.O.D, Тупак Шакур); традиционные скинхеды — поклонники музыкальных жанров регги и ska (Madness, Reel Big Fish, Ska-P); эмо — поклонники музыкального жанра эмо и иногда пост-хардкора (Thursday, ранние The Promise Ring, из русских групп Оригами, Sakura).
Ко второму виду относятся субкультуры, которые основались на кино, литературе, играх, мультипликации и тому подобном. К ним принадлежат: отаку — термин, употребляющийся по отношению к фанатам аниме и манги (японской мультипликации), самым популярным японским аниматором является Хаяо Миядзаки; ролевики — субкультура людей, которые играют в различные ролевые игры (в них могут входить и толкинисты, исторические реконструкторы, а также поклонники сериала «Игра престолов»); фурри — сообщество поклонников антропоморфных животных персонажей; киберпанк является жанром научной фантастики, который ориентирован в основном на молодежную протестную аудиторию, но учитывая специфику современного мира данное направление все больше становится определенной особенной субкультурой (самый распространенный сюжет киберпанковских произведений — борьба хакеров с могущественными корпорациями, где киберпреступник — положительный герой, а также мир киберпанка имеет высокое технологическое развитие, но с глубоким социальным расслоением, бесправием и уличной анархией).
К третьему виду относятся имиджевые субкультуры, которые выделяются по стилю в одежде и поведению. К ним относятся: Visual kei («визуальный стиль») — имеют музыкальный подтекст, но по большей части выделяются именно использованием макияжа, ярких костюмов и симпатии к андрогинной эстетике; Кибер-готы — идеи и представление кибер-готов о будущем очень схожи с риветхедами, но больше всего выделяются внешними показателями (самый популярный декоративный символ — знак биологической опасности (биохазард)); Фрики — отличаются ярким и экстравагантным внешним видом (вживление имплантатов, огромное количество татуировок / пирсинга), и зачастую эпатажным поведением, а также отказываются от социальных стереотипов; Милитари — молодежная субкультура, главной особенностью которой является одежда военного стиля, чаще всего также относятся к риветхедам.
Третьим видом молодежных субкультур можно считать политические и мировоззренческие субкультуры, которые выделяются по общественным убеждениям. К ним отнесем: Анархо-панки — политически активная субкультура, которая сочетает в себе идеологию анархизма с элементами панка (музыкальные коллективы Chaos U.K., Crass, Flux of Pink Indians); НС-скинхеды — это ультраправая субкультура молодежи, придерживающаяся национал-социалистической идеологии, их деятельность носит в основном экстремистский характер, является одним из направлений субкультуры скинхедов; Нью-Эйдж (новое движение) — абсолютно аполитичное, мистическое, эзотерическое движение, которое строится на специфичных религиозных предпочтениях и самопознании, часто сторонники увлекаются йогой, буддийскими медитациями, пением мантр и т.п.; Антифа — международное движение, которое ставит целью свою борьбу с фашизмом. Данное движение объединяет в себе левые и леворадикальные партии и организации, различные автономные группы и общественные организации, которые борятся с неонацизмом и расизмом и любыми формами дискриминации; Битники — литературное и молодежное движение, которые провозглашают добровольную бедность, бродяжничество, анархический гедонизм, эротическую свободу, отрешенность от социальных норм (основные представители — писатели Джек Керуак, Уильям С. Берроуз); RASH-скинхеды («редскины») — международная сеть скинхедов, которые придерживаются не только антифашистских, но и на леворадикальных позициях, в отличие от S.H.A.R.P; S.H.A.R.P-скинхеды — это молодежная субкультура, которая представляет объединение скинхедов, противостоящих неонацистам и другим политическим расистам, в особенности если эти расисты считают себя скинхедами. Данное движение отказывается от любых политических взглядов, в том числе и левых взглядов «ред» скинхедов; Straight edge (sXe) — ответвление хардкор-субкультуры, придерживаются философии отрицания употребления алкогольных напитков, табака, наркотиков, в некоторых случаях ведут вегетарианский и веганский образа жизни (музыкальные коллективы 7 Seconds, Minor Threat). Данный термин заимствован из песни под названием «Straight Edge музыкальной группы Minor Threat, основоположник — Ян Маккей; Хиппи — считают что человек полностью свободен, в том чиле и в любви, которая способсвтует единению людей, такде проповедуют пацифизм, считают, что человек должен быть свободен, прежде всего внутренне; Хардкор-скинхеды — они являются ответвлением скинхедов, ассоциирующихся с хардкор-панк — сценой, а не ska (Agnostic Front, Madball, The Exploited, G.B.H.), по большей части придерживаются идеи личностной свободы, анархии, веганизма, пацифизма, их волнует политика и социальные аспекты, также они сохранили идеи своих предшественников и не имеют расовых предрассудков; Околофутбольщики (фанаты) — не смотря на то, что данная субкультура сформировалась из увлечения определенным видом спорта, она является высокоорганизованной субкультурой с ультрарадикальными настроениями; Хипстеры — молодежь, которая интересуется элитарной зарубежной культурой и искусством, модой, альтернативной музыкой и инди-роком, артхаусным кино, современной литературой и т.п.; Панк-движение — это политизированная, активная часть всего многообразия явлений, которые называют панком, придерживающаяся определенной жизненной позиции (с музыкальным и литературным сопровождением), которая переросла в массовое международное движение, благодаря активности сторонников. Панк — движение — это всемирная андеграундная сеть, которая противостоит массовой и господствующей культуре. Четвертым видом мы выделили хулиганские субкультуры. Часто оспаривают их выделение и не все из представителей позиционируют себя именно как субкультура. К ним относятся: Руд-бои (Rudeboy) — стихийная группировка, помогавшая сохранить чувство собственного достоинства во время безработицы и кризиса на Ямайке, презирали опасность любого рода и подчеркивали свою агрессивность. Одним из внешних признаков была бритая голова, а атрибут затем унаследовали скинхеды; Любера — это молодѐжное движение, которое возникло в городе Люберцы Московской области в конце 1970-ых годах. Их жесткая система тренировок и последующий отбор позволили «люберам» развить высокую боеспособность, а также они активно пропагандировали здоровый образ жизни и вели борьбу с неформалами, такими как: хиппи, панки, металлисты и т.п.; «Гопники» (название является жаргонизмом) — малообразованная агрессивно настроенная молодежь, которая обладает криминальными чертами поведения, часто образ криминального мира романтизируется и представители стремятся к нему приблизиться. Предпочитают из музыки русский шансон (Михаил Круг, Иван Кучин), и «пацанский рэп» (Aka-47, Триагрутрика, Восточный округ). Большинство молодежных субкультур испытывают неприязнь к «гопникам», часто доходящее до антагонизма.
Пятая группа субкультур основана на очень активных членов фан-клубов, к ним относятся: байкеры — субкультура любителей и поклонников мотоциклов (для байкеров мотоцикл — это часть образа жизни) и райтеры — это уличные художники граффити (их можно отнести к искусству современного авангардизма).
Большинство известных сейчас прозападных молодежных субкультур, которые относятся к группе музыкальных, либо основаны на литературе / кино / анимации (растаманы, готы, толкинисты, анимешники, эмо и др.) в России развиваются преимущественно в крупных городах. Идеология данных молодежных субкультур не имеет политической направленности и не затрагивает политические вопросы в целом. На наш взгляд, это объясняется воздействием субъектов влияния на формирование системы жизненных приоритетов молодежи, в первую очередь к таким субъектам, безусловно относятся СМИ, т.к. в информационную эпоху они оказывают решающее влияние на процесс социализации индивида. СМИ является основным транслятором моделей поведения, ценностей, образцов для подражания, которые становятся главными аттракторами в процессе формирования системы социально — политических взглядов молодежи.
Несмотря на то, что сложилось мнение об агрессивности субкультур в целом, но вышеописанные неформальные объединения, сформировавшиеся по музыкальным и литературным предпочтениям и хобби, не агрессивны. Так, к примеру, райтеры («граффити») открыты к диалогу с обществом и властью и часто сотрудничают с муниципальными властями в организации мероприятий, расписывают городские объекты и т.п.
Но политизированные и мировоззренческие молодежные субкультуры прямо показывают свои радикальные или оппозиционные настроения. В недавней истории существуют примеры социальных движений, которые почти полностью состояли из неформальных молодежных объединений. Яркими примерами могут служить «европейское автономное движение» 1970-1980-ых годов, представляющее из себя конгломерат экологической, феминистской и культурной групп, боровшиеся за «политику личности», и несмотря на то, что они не стремились к оформлению в политическую партию, они довольно успешно занимали определенный район мегаполиса и затем через органы местного самоуправления влияли на политическую ситуацию и на все население. К такому примеру также можно отнести: Партию Молодых (Yоung International Party — они же «хиппи»), которая появилась в 60-е годы в США на волне пацифистского движения, борющегося против войны во Вьетнаме; «студенческий бунт» в Париже 1968-го года, тогда из различных студенческих группировок возникло движение «22 марта», которое в течении нескольких дней удерживали под своим контролем ВУЗы и некоторые кварталы Парижа; еще одним ярким пример развития неформального молодежного объединения в развитии общественных инициатив и локализации в одном месте, может служить «Свободный город» — Христиания в Дании, который изначально развился из коммуны «хиппи» и существует уже более 30 — ти лет и по сей день. Даже этот исторический опыт явно показывает, что молодежные субкультуры имеют огромный протестный потенциал, и имея свои политические взгляды и идеологию могут влиять на политические процессы и в некоторых местах даже образовать свое «общество».
Описать и рассмотреть особенности каждой субкультуры подробно не представляется возможным в рамках данной работы, потому мы остановим свой взгляд на описании и специфике тех молодежных субкультур, к которым относят себя опрошенные нашего исследования респонденты в ходе глубинного интервью.
Среди 30-ти опрошенных респондентов, которые являются представителями тех или иных молодежных субкультур, удалось зафиксировать 10 субкультур. Метод глубинного интервью и мониторинг профилей респондентов в социальных сетях, а также мониторинг основных пабликов данных субкультур в социальной сети «ВКонтакте» позволил нам более подробно описать те субкультуры, которые были представлены среди респондентов. В нашем исследовании представлены респонденты таких субкультур, как: байкеры, хипстеры, готы, металлисты, хардкорщики, околофутбольшики, НС-скинхеды, анархисты, киберпанки и православная молодежь.
Опираясь на мнение респондентов, нам удалось дать более подробное описание и определить специфику данных субкультур, представителями которой они являются, а именно:
Во-первых, это «байкеры» — история байкеров началась в 1901 году, когда компания изобретателей взялась за модифицирование велосипеда. Над созданием трудились Вильям Харлей и братья Дэвидсоны (зарубежные представители: Лемми Килмистер, Дасти Хилл, Билли Гиббонс; отечественные представители: Валерий Скородед, Сергей Троицкий (Паук), Валерий Кипелов, Александр Залдостанов (Хирург)). Само же байкерское движение является, наверное, одной из старейшей субкультуры и зародилось в 40-50-х годах, в США и непосредственно связанно с популяризацией такого транспортного средства как мотоцикл. После Второй мировой войны байкеров становилось все больше. В конце 1940-х годов начали формироваться первые байк-клубы, в этот период формируются основные каноны стиля байкера: куртка косуха, бандана (либо шлем), плотные джинсы, сапоги с высокой подошвой и темные очки.
Их главная цель в жизни — это свобода, стремление к ней, а средством воплощения являлся непосредственно байк. Помимо свободы ценят байкерское братство и всегда готовы помогать друг другу.
Из музыкальных предпочтений можно выделить несколько этапов. Появившийся в 50-х годах рок-н-ролл быстро нашел популярность в байкерской среде, а слова байкер и рокер надолго стали синонимами. Со временем музыкальные предпочтения изменились в более тяжелую сторону: хард-рок, хеви-металл стали дорожными спутниками каждого байкера. Сейчас, на современном этапе предпочтения почти не изменились (зарубежные: Bad Company, ZZ Top, Motörhead, Steppenwolf; отечественные: Монгол Шуудан, KRÜGER, Дягель & Монголы, Э.С.Т.)
В Россию байкерское движение добралось в 80-е годы, а первых байкеров называли рокерами, либо металлистами, в приоритете были мотоциклы советского производства, а с начала 90-х начали появляться и западные модели. Сейчас в России насчитывается свыше 200 мотоклубов, самым популярным движением байкеров в России является «Ночные волки». Представлены в Интернете в виде сообществ, пабликов в социальных сетях, форумов и сайтов. Около 107 — ми тысяч сторонников в социальной сети «ВКонтакте».
Вторая субкультура «хипстеры» — популярная молодежная субкультура. В основном это подростки и молодежь до 26 лет. Круг интересов крайне специфичен — независимые проекты, музыка разнообразных направлений, визуальное искусство и т.д.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Движение зародилось в 1940-м году в США, но современный аналог мало чем похож на то, что было тогда. В то время хипстеры имели много общего, а иногда даже и приравнивались к хиппи, и культура была сформирована на базе джазовых исполнителей и поклонников данного направления в музыке. Формировались со всех слоев общества, зачастую не из самых обеспеченных. Аналогом в нашей стране стали — стиляги.
На современном этапе данная субкультура пришла в 2008 году, подвинув на задний план эмо и готов. Современное значение произошло от жаргонизма «to be hip», т.е. «быть в теме», «шарить». Пика своего развития субкультура достигла в 2011 году.
К особенностям можно отнести то, что хипстер должен всегда держать свою руку на пульсе мира, поддержать любой разговор, касающийся-то музыки, моды, литературы, политики, либо кино. Быть в курсе всех будущих трендов и поддержка всего независимого — одна из основ, который старается соблюдать каждый хипстер.
Музыкальные предпочтения менялись с течением времени, начиная от инди-рока, гаражного рока до минималистичной электронной музыки и электроклэша. Любовь к артхаусу и современному искусству — неотъемлемая часть каждого хипстера (зарубежные: Mac DeMarco, Bloc Party, The Kooks, MGMT, The Killers, Franz Ferdinand, Radiohead; отечественные: Pompeya, Tesla Boy, On-The-Go, БУЕРАК, Motorama, Утро, Труд).
В нашей стране данная субкультура пришла с небольшим запозданием и постигалась с широким распространением через социальные сети и популярных в то время молодежных сериалах (зарубежные представители: Том Мейган, Брэндон Флауэрс, Майлз Кейн, Мак Демарко; отечественные представители: Антон Севидов, Денис Агафонов, Александр Ionoff).
В итоге мы наблюдаем, что данная субкультура не станет более популярной, т.к. пик моды уже прошел, а на замену приходит более прогрессивное движение. Представлены в Интернете в виде сообществ, пабликов в социальных сетях, форумов и сайтов. 96 тысяч сторонников в социальной сети «ВКонтакте».
Третья субкультура «готы», которая зародилась в конце 70-х годов в Великобритании на основе панк-движения, представители в возрасте от 14 до 30 лет, для которых характерен специфический имидж и интерес к готической музыке (зарубежные: Epica, Spiritual Front, Bauhaus, Iconcrash, Akoma, Inkubus Sukkubus; отечественные: Caprice, Necro Stellar, Fright night, БИО). Готическая мода разнообразна и имеет специфические направления, но все же общей чертой является преобладание черного цвета в одежде, готическая атрибутика. На развитие готической субкультуры повлияли определенные произведения литературы и кинематографа (зарубежные представители: Тим Бертон, Эдгар Аллан По, Брэм Стокер). Готика тесно связана с вампирской тематикой. Одна из главных психологических основ готов это эстетический, пассивный протест относительно доминирующих стереотипов культуры. Для большей части представителей готической субкультуры характрна замкнутость, негативное отношение к современному обществу, но несмотря на это они способны спокойно интегрироваться в общество, возможно, это происходит из-за того, что у готов нет единого мировоззрения. Представлены в Интернете в виде сообществ, пабликов в социальных сетях, форумов и сайтов. Имеют 52 тысячи сторонников в социальной сети «ВКонтакте».
«Хардкорщики» — по большей части придерживаются идеи личностной свободы, анархии, веганизма, пацифизма, их волнует политика и социальные аспекты, также они сохранили идеи своих предшественников и не имеют расовых предрассудков. Движение возникло как противовес традиционному панк-мировоззрению — «живи быстро, умри молодым» (зарубежные: Agnostic Front, Black Flag, Bad Brains, Converge, Comeback Kid, Hatebreed; отечественные: Siberian Meat Grinder, What We Feel, Partybreaker, 210, Wild By Heart, Villainz united, Changes). Зарубежные представители: Кит Моррис, Генри Роллинз, Пол Д. Хадсон; отечественные: Павел Мрачек, Павел Мятный, Грюндик экс-
«WWF». Представлены в Интернете в виде сообществ, пабликов в социальных сетях, форумов и сайтов. Около 60 — ти тысяч сторонников в социальной сети «ВКонтакте».
«Металлисты» — субкультура поклонников металлической музыки. Появилась данная субкультура в 1970-х годах в США и Великобритании, после чего распространилась в большинство стран и принимала различные формы. Внешний имидж металлистов часто существенно отличается от других поджанров металла, но основными элементами все равно остается своеобразный стиль, который был взят из байкерской субкультуры, а главным является культивирование индивидуализма и свободы личности.
Данная субкультура позиционируется в основном как мужское объединение, с определенными нормами поведения, ценностями, а главной чертой подлинности принадлежности к ней является оппозиция относительно политических элит и общественных доктрин, но при этом верность относительно остальных представителей общества и музыки. Принято считать, что металлической субкультуре свойственна «культура отчуждения» и выработанные стандарты для определения к этой группе. Основные внешние признаки принадлежности к металлистам — это символика разнообразных групп (зарубежные: Manowar, Iron Maiden, Metallica, Pantera, Sepultura, Anthrax, Testament; отечественные: Ария, Коррозия Металла, Черный Кофе, Кипелов, Легион, Артерия, Алиса), кожаные куртки и длинные волосы. Зарубежные представители: Дэйв Мастейн, Джеймс Хетфилд; отечественные: Сергей Троицкий (Паук), Валерий Кипелов, Артур Беркут, Константин Кинчев. Представлены в Интернете в виде сообществ, пабликов в социальных сетях, форумов и сайтов. 91 тысяча сторонников в социальной сети «ВКонтакте».
«Околофутбольшики» (футбольные фанаты) — одна из самых распространенных форм активности молодежи в России. Главной спецификой данной субкультурной формы является ситуативность идентификации, которая не требует от участников больших усилий и не затрагивает их образ жизни. Молодые люди получают возможность моделировать свое групповое поведение, не испытывая при этом давления со стороны социально-контрольных инстанций. Еще в начале 70-ых годов возникли фанатские группировки (первыми начали посещать гостевые матчи болельщики «Спартака», затем, следуя их примеру, «Зенит» и «Динамо»). Позже фанатские группировки стали организовываться радикально настроенные — «фирмы», главной целью которых является выяснение отношений с представителями других «фирм». Состав такой «фирмы» составляет 40-50 человек, когда «боевой актив» каждой их группировок имеет до 500 человек. Связь между членами данных молодежных группировок чаще всего отлично налажена, чтобы в случае вызова экстренного характера группа собралась в самое короткое время. Чаще всего представители «околофутбольщиков» — это подростки и молодежь до 25-ти лет. В Москве сейчас существует огромное число «фирм», но не все из них пользуются авторитетом. Те, кто пользуется авторитетом стараются не привлекать в процесс «сходок» случайных людей, а заранее договариваются о встрече с «фирмой» противника. Стоит также отметить, что у радикальных фанатов существует своеобразный «Кодекс чести», главным правилом которого является то, что битва ведется при одинаковом числе бойцов, не применяя при этом «аргументов» (арматура, бейсбольные биты и кастеты).
«Фирмы» чаще всего держатся обособленно и не зависят от других крупных группировок, но в последнее время замечается и объединение фанатов. Самым ярким примером является основная фанатская группировка «Спартака» Москвы, которая включила в себя несколько известных фирм, таких как: Gladiators, Flint’s Crew и UNION.
Самые крупные по численности фирмы, после «Спартака»: ЦСКА, самые известные «фирмы» — Red-Blue Warriors, «Ярославка»; затем «Зенит», самые известные «фирмы» — «Коалиция», Z-44; «Динамо», самые известные «фирмы» — Blue white dynamite, Patriots, Capitals. По разным данным насчитывают только в столице более 50 — ти тысяч активных фанатов только. Зарубежные представители: Original 21, South Winners, Irriducibili. Предпочитаю отечественные музыкальные группы, такие как: МолотЪ, CWT, ЯйцЫ Fаберже, Проект Увечье, Коловрат, Околореп, Бухенвальд Флава. Представлены в Интернете в виде сообществ, пабликов в социальных сетях, форумов и сайтов. Около 236 — ти тысяч сторонников в социальной сети «ВКонтакте».
«НС-скинхеды» (Nazi-skinheads) — появилась данная субкультура как протеже партии «National Front» в Британии. Придерживаются правых и ультраправых политических взглядов: «Воины Рейха», «Войны Руси» и т.д. Свои идеи продвигают до сих пор чаще всего силовыми методами. Зарубежные представители: Ян Стюарт «Кровь и честь», «Золотой Рассвет», «The Hammerskin Nation». Отечественные же скинхеды изначально появились как нацисткое движение, базой для их появления послужило военизированное Русское Национальное Единство Баркашова, прославившееся участием в вооруженных столкновения в Москве в 1993 году. Российские НС-скинхеды поначалу были тесно связаны с политическими силами ультраправых (РНЕ Баркашова, НБП Лимонова) и огромным количеством национал-патриотов коммунистического толка. В начале 2000-х годов НС-скинхеды перешли в подполье и полукриминальные структуры, а места сбора стали маскировать под спортивные патриотические молодежные лагеря, это началось из-за их преследования со стороны властей. Сейчас единственная из русских НС, чей авторитет не подвергается сомнению кажется никем является НСО (Национал-социалистическое общество), которые в свое время пытались заниматься легальной борьбой — была политическая партия, пытались участвовать в выборах, потом начались репрессии и пришлось уйти в подполье. Так появилась легендарное НСО-Север, прославившееся борьбой с инородцами, лидером являлся Максим Базылев до его убийства на Петровке, еще одного яркого представителя, как, например, Николая Королева осудили пожизненно. С развитием Интернета НС-скинхеды стали также вести активную идеологическую пропаганду в сети. Отечественные представители: Максим Базылев, Николай Королев, Дмитрий Боровиков, неонацисткая организация «Спас»).
Из предпочтений зарубежные музыкальные группы: Stahlgewitter, Hate Forest, Gigi & Die Braunen Stadtmusikanten, Nordglanz; отечественные: М8Л8ТХ, Шѐпот Рун, Wehrwolf, Wald, Велимор,
Нежеголь, МолотЪ); Представлены в Интернете в виде сообществ, пабликов в социальных сетях, форумов и сайтов. Около 73-х тысяч сторонников в социальной сети «ВКонтакте».
«Анархисты» — чаще всего молодежь в возрасте от 15 до 30 лет, которые провозглашают высшей целью достичь свободы и равенства, упразднить все институты и формы власти, поскольку это является подавлением одних людей другими и основать новое общество, основанное на сотрудничестве индивидов. Главная цель всех анархистов — ликвидация государства, т.к., по их мнению, именно оно является источником неравенства и эксплуатации. К представителям анархисткой идеологии также можно отнести некоторую группу «панков», которые стремятся к личной свободе и полной независимости. Основными принципами являются нонконформизм, принцип «не продаваться», полагаться только на самого себя (DIY «Do it yourself»). Панки чаще всего агрессивны, спонтанны, также имеют высокий уровень ценностных ориентаций, самоуважения, сензитивности по отношению к себе. На современном этапе развития анархизм отличается огромным разнообразием, существуют такие виды анархизма, как экологический, этноцациональный, а также антиглобалисты имеют огромный неоанархистский потенциал. Зарубежная музыка: The Stooges, Sex Pistols, Crass, Amebix, Protector; отечественная: Автоматические удовлетворители, Монгол Шуудан, Бригадир, Гражданская Оборона). Зарубежные представители: Марк «Барни» Гринуэй, Сид Вишес, Стивен Уильямс, Варг Викернес; отечественные: Андрей «Свин» Панов, Егор Летов, Эдуард Старков, Никита Сотский «Пьяный сектор». Представлены в Интернете в виде сообществ, пабликов в социальных сетях, форумов и сайтов. Около 40 тысяч сторонников в социальной сети «ВКонтакте».
«Киберпанки» — это не просто жанр научной фантастики, который появился в 1980-е годы, а феномен, которые оказал влияние на всю социокультурную среду. Данный термин появился в 1983 году в рассказе
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Брюса Бетке «Киберпанк», в котором автор описал хакера-панка. Киберпанк — это не только влечение, но и страх перед развитием искусственного интеллекта, виртульной реальности и глобальных информационных сетей. Киберпанки выдвигают протест против мегакорпораций, децентрализованность является их основным кредо, а также им присущ полный демократизм. Почти все киберпанки — атеисты, могут встречаться и верующие, но тогда это буддисты, очень редко христиане. Являются свободномыслящими людьми, любящими свою жизнь и киберпространство, считают, что любая информация должна быть свободна и находится в открытом доступе. Мир киберпанка близок к жанру антиутопии, главные черты их высокотехнологического мира — государство находится под контролем мегакорпораций, злоупотребляющих властью в личных целях, а главными героями, чаще всего, являются хакеры, искатели приключений, отвергнутые низы общества, которые живут в стороне от мегакорпораций и борятся с ними. Музыкальные предпочтения Dark Electro, Industrial, EBM, IDM, Noise, Cyber Metal, Digital Hardcore (из зарубежных: BlakOPz, Orgy, KMFDM, Psyborg Corp, Coil, Nine Inch Nails; отечественных: Techno Orgasm, Биопсихоз, [T.3.R]. Зарубежные представители: Брайан Уильямс, Саша Кегель Конецко, Дилан Томас Мор; отечественные: Александр Тюрин, Братья Стругацкие, Александр Щеголев). Представлены в Интернете в виде сообществ, пабликов в социальных сетях, форумов и сайтов. Около 36-ти тысяч сторонников в социальной сети «ВКонтакте».
Православные активисты («Божья воля») — представители данного феномена в России являются теократами, ярыми противниками аборта, гомосексуальной пропаганды, называя ее «содомским грехом», считают, что в Библии есть все ответы на вызовы современного мира и что православие является единственно верной религией (даже прочие течения христианства, по их мнению, не верны), также выступают за запрет выступлений многих музыкальных групп, которые они считают «антихристами» и богохульниками, чем вызывают ярый протест со стороны всех остальных молодежных субкультур. Их лидером является Димитрий Энтео — российский православный активист, который также выступает за не научность теории эволюции и имеет блог в Twitter-e (@dimitriyenteo), где у него 51 тысяча читателей, что является достаточно крупной аудиторией.
Мы пришли к выводу, что из-за своей специфики молодежные субкультуры легко описать, но их типологизация и классификация затруднены из-за огромного количества аспектов и признаков, которые не сводятся в одну систему. Также важным фактором является музыкальная сфера, которая не только освещает, но и пропагандирует особый образ жизни, взгляды и идеологию представителей молодежных субкультур, в равной степени оказывая влияние на них. Так, мы выявили в ходе глубинного интервью респондентов нашего исследования зарубежных и отечественных представителей субкультур и музыкальные группы, которые непосредственно оказывают влияние на данные субкультуры (Таблица 3). Также нами было выявлено, что все эти субкультуры представлены в сети Интернет и все имеют количество сторонников не менее 50-ти тысяч пользователей.
Анализ молодежных субкультур показал, что субкультуры в России по большей части являются лишь копией зарубежных молодежных движений, некоторые несут на себе воздействие криминализации общества, могут создать платформу развития отрицательных тенденций в среде молодежи, такие как проблема насилия, наркомании и т.п., другие же имеют положительное значение в обществе (экология и т.п.). Также стоит отметить, что при анализе ряда субкультурных феноменов в современной России мы видим, что потеря такого института социализации, как комсомол в советское время, до сих пор сказывается на поиске новых форм коллективности у молодежи, что является одной из главных причин возникновения молодежного субкультурного феномена, что стоит учитывать при изучении специфики и возможности влияния на стили жизни молодежных субкультур в России.
2.2 Формирование политических установок молодежных субкультур в Рунете
При рассмотрении взаимосвязи сети Интернет и политики, необходимо обратиться к новейшему опыту взаимодействия информационных технологий и политической сферы общества. Важно заметить, что проблеме взаимного проникновения реальной политической действительности и виртуальной реальности посвящено немало исследований: от психологии до социологии, что говорит о том, что данная проблема имеет междисциплинарный характер.
В самом начале, для понимания проблемы, необходимо ввести понятие «киберпространства», или так называемая «виртуальная реальность». Изначально термин был внедрен канадским писателем — фантастом Ульямом Гибсоном, который пользуется огромным авторитетом в среде определенных неформальных объединениях. Сам же термин изначально нес в себе преимущественно философское значение: как метафорическая абстракция для описания иной реальности, мира внутри компьютеров и компьютерных сетей.
В последствии, сама идея иной «компьютерной» реальности, обладая своим художественным содержанием, привлекла молодежь стран Запада и заняла свою нишу в контркультуре, преобразовавшись из отдельного художественного жанра «киберпанк» в культурный феномен, обладающий протестными чертами, умеренной агрессивностью, но при этом ярко выраженным нигилистическим окрасом.
В рамках нашей работы все же необходимо выделить трансформацию философского и литературного понятия киберпространства в политический термин. Политизация «киберпространство» началась, благодаря популяризации Ричардом Кларком теории «кибервойн» и одновременному распространению сети Интернет по всему миру, которая стремительно развивалась и оказывала все большее влияние на общество в целом.
Тогда же начали рассматривать такое понятие как «киберполитика», представляющаяся как об особая форма политической деятельности внутри киберпространства, которое в свою очередь все больше стало ассоциироваться именно с Интернет-средой.
Феномен появления качественной новой реальности и общественно — политической рефлексии на него также глубоко был изучен западными исследователями вроде Дж. Ная, Ф. Ховард, Ф. Хэммит, Э. Тоффлер и многие другие.
Помимо классического понимания постиндустриального общества, предложенной Э. Тоффлером, Дж. Най определил «киберпространство» как информационное пространство, где не существует никакой власти: это анархический мир, где нет никаких территориальных, этических и культурных границ. Субъектами этого пространства становятся анонимные пользователи глобальной Сети. Исходя из этой позиции, можно заключить, что к киберпространству применимы внутренние законы, внутренняя политика или «киберполитика».
Ф. Ховард полагает, что «киберполитика» — это использование информационных технологий с целью достижения политических целей. Ф. Ховард придерживается умеренных идей и полагает, что киберпространство и киберполитика всего лишь продолжение реальной политики, «политики через Интернет» 66.
Российский исследователь И.А. Быков определяет киберполитику чрезвычайно широко — как использование кибернетических и научных методов в политике.
Отмечая такие аспекты киберполитики, как электронное правительство, управление Интернетом, электронное голосование, электронная слежка, онлайновые медиа, И.А. Быков фактически говорит о традиционной политике, использующей Интернет как средство. В то же время отмечает кибернетическую составляющую политики в сети Интернет, говоря при этом о ее специфических характеристиках — об анонимности, виртуальности, противопоставляя киберполитику реальной политике. Таким образом, И.А. Быков расширяет смысловое содержание киберполитики до трех элементов: кибернетической (виртуальной) политики, «политики в Интернете» и «онаученной» (современной) политики.
Учитывая постоянный рост пользователей сети Интернет (по данным ВЦИОМ, Интернетом ежедневно пользуются 55% опрошенных) и все вышесказанное, можно судить о том, что киберпространство становится полноценным полем идеологической борьбы.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
По данным исследования «Политические функции сети Интернет в восприятии молодых российских пользователей» доктора политических наук, Е.В. Бродовской и А.Ю. Домбровской «99,5% респондентов являются пользователями Интернет…рост проникновения Интернет в России осуществляется преимущественно за счет включения в пользовательскую аудиторию молодых людей», что говорит о тотальном использовании молодежи сети Интернет и показывает количество молодежи на которое направлено влияние сети Интернет.
Поскольку считается, что молодежные субкультуры являются более агрессивными, по сравнению с остальной молодежью, мы выявили необходимость в исследовании того, как неформалы используют сеть Интернет, какова их связь с сетью Интернет и киберпространством, как они себя осмысливают в мире информационных технологий, каким потребностям в первую очередь удовлетворяет сеть Интернет у неформалов, как представители молодежных субкультур используют Интернет в качестве средства выражения своей политической и гражданской воли, а также каковы их ценностные и жизненные ориентиры и их ориентированность на экстремистские действия.
Анализ данных глубинных интервью представителей субкультур показал, что большинство респондентов, вне зависимости от того, к какой субкультуре они принадлежат, отметили, что не испытывают дискомфорта при отсутствии возможности выхода в Интернет, что показывает важность личного взаимодействия в их коммуникации.
Также было выявлено, что социальная сеть «ВКонтакте» является основным и самым популярным средством коммуникации. Респонденты обуславливают это удобным интерфейсом и наличию на данном ресурсе всего необходимого контента. Все респонденты имеют аккаунт в данной социальной сети, а те, кто зарегистрирован и в других социальных сетях, все равно считают «ВКонтакте» основным инструментом общения. Далее по популярности выделяется «Instagram», благодаря возможности полной визуализации контента, имеется у большинства респондентов, но активно пользуются данной социальной сетью в основном девушки. «Facebook» и «Twitter» представлены менее всего, и если данные социальные сети используют, то только в рабочих целях, «посмотреть, что происходит у других», либо не используют вовсе. Еще одной общей тенденцией стало предпочтение респондентов создавать контент, а не «репостить» что объясняется активной жизненной позицией или творческой натурой представителей субкультур, но при этом большая часть из них при данном предпочтении редко создает контент, обосновывая это преобладанием желания лишь просмотра информации, либо своей «малоинтересной» жизнью. Еще одна тенденция общая для всех информантов — это ориентированность на развлекательный контент, где сеть Интернет выполняет лишь развлекательно-досуговую роль. Также определилась тенденция редкого репостинга, это связано с появлением у молодежи некоего идеального / эстетического образа страницы в социальной сети (некоторые даже изобретают концепции ведения страницы), за которой они все тщательней следят и проводят анализ своего профиля прежде, чем что-то выкладывать или репостить.
В ходе исследования политических функции сети Интернет в восприятии молодежи Е.В. Бродовской, было выявлено, что ярко выделились 4 позиции социально-политических профилей молодежи: во-первых, это «пассивные центристы (on-line центристы)»; во-вторых, это «активные центристы (on-line и off-line центристы)»; в-третьих, «пассивные оппозиционеры (on-line — оппозиционеры)»; и аполитичные.
При анализе социально-политических профилей молодежных субкультур, нами была выявлена еще и пятая позиция — активные оппозиционеры (on-line и off-line оппозиционеры).
Данная типология была основана в процессе объединения традиционного деления политических ориентаций на оппозиционеров и центристов с необходимым критерием предпочтительной среды проявления социально-политического участия (on-line или off-line), который определяет уровень активности политической деятельности молодежных субкультур.
Выявленные нами в ходе исследования молодежные субкультуры, к которым отнесли себя 30 респондентов, которые мы указали ранее, распределись по данной типологии следующим образом: к пассивным центристам относятся — байкеры; к активным центристам относятся — православные радикальные активисты; к пассивным оппозиционерам относятся — анархисты и киберпанки; к активным оппозиционерам относятся — НС-скинхеды, «околофутбольщики» и к аполитичным относятся — хипстеры, готы, металлисты и хардкорщики.
Концепция политического участия пассивных центристов заключается в просмотре политической информации в глобальной сети, в основном позитивно относящиеся ко власти, либо занимающие позицию невмешательства. Информанты считают, что политикой заниматься смысла нет, Данные информанты выражают мнение, что заниматься политикой нет смысла из-за отсутствия объективности и огромного количества информации, в которой не успевают даже разобраться. Из политических функций Интернета выделяют лишь важность подписание петиций: «В плане политических возможностей мнения не имею, но считаю интернет реально очень сильной площадкой для создания и подписания петиций разных направленностей. Вот это надо развивать, поддерживать и с этим надо считаться». Респонденты положительно относятся к акциям протеста и митингов, аргументируя тем, что данные формы проявления показывают заинтересованность людей, но при этом умеренны: «Но естественно, палку перегибать нельзя и в майданы вдаряться», а также готовы выйти поддержать определенные решения правящей власти. К экстремистским высказываниям в Интернете относятся спокойно, считая лучшим методом борьбы с данным явлением — игнорирования данной информации. Считают ограничение и регулировку в Интернете нарушением: «Ну а так, конечно, есть абсурд, ограничивающий свободу слова, где наказывают за репосты нацистской символики. Это уже ограничение личной свободы (хотя про нацизм я поддерживаю, это … надо пресекать)». Также отмечается, что информанты не имеют проблем с самоидентификацией в обществе, ориентированы на свободу развития личности, в целом положительно относятся к государству и власти, но предпочитают оставаться «в стороне». Анализ данных интервью показал, что культивирование достижения цели предопределяет выбор примеров для подражания. Из исторических персоналий информанты выделили Ленина, Сталина и Наполеона, объясняя это их яркой личностью и способностью «вести за собой людей». Из кинематографических персонажей выделяют персонажей, которые потеряли все (в основном от преступных группировок), а затем отомстили, что показывает повышенные уровень желания справедливости.
Активные центристы, анализируя данные исследования, готовы участвовать и даже самостоятельно создавать молодежные движения центристской направленности. Информанты имеют четкую самоидентификацию, традиционные ценностные и жизненные ориентиры:
«Православие, семья и Россия», а также с гордостью называют себя россиянами. Эта часть молодых россиян сама инициирует различного рода молодежные проекты: «Ни раз я и мои единомышленники организовывали флэш-мобы в интернете против западных сатанинских праздников — 8 марта и 14 февраля, распространяли петицию о запрете абортов, собирали деньги на лечение бездомных животных и строительство храмов в Подмосковье и т.д.». Информанты часто обсуждают политические вопросы на различных Интернет-ресурсах и обращаются к ним, считая, что Интернет расширяет политические возможности и права рядовых граждан, а также воспринимая Интернет как единственное средство выражения своих политических инициатив, где отмечается равенство всех пользователей. Активные центристы считают проблему экстремизма в Интернете серьезной проблемой, которую безусловно должны регулировать государственные структуры, также отмечают устраивающий их тотальный уровень ограничения Интернет-коммуникации: «Да, это есть восточные образцы — КНДР и в меньшей степени Китай», а также отмечают, что «Интернет нуждается в контроле, ибо он развращает подрастающие поколения». Экстремистский и деструктивный потенциал отсутствует, как и боязнь конфиденциальности: «Меня не беспокоит уровень моей конфиденциальности в сети, потому что у меня тайн от государства нет, а кого он беспокоит — значит тому есть, что скрывать, значит с такими людьми необходимо работать, чтобы они перестали беспокоится, не занимались бессмысленной паранойей, утаивая свои грешные помыслы в интернете. Как говорил отец Даниил Андрею Рублеву в известном фильме Тарковского: «Твой грех. Твоя совесть. Твои молитвы». Из исторических персоналий информанты выделили Путина и Владимира Святого, объясняя это поддержкой режима и политического положения в стране в целом: «Владимир Святославович «Святой», потому что он крестил Русь, введение Христианства стало ключевым поворотом в истории становления нашего государства». Из кинематографических персонажей выделяют такого героя, как «Штирлиц из «17 мгновений весны», потому что похож на Путина».
Пассивные оппозиционеры склонны к критическому осмыслению действий власти, интересуются оппозиционным контентом в Интернете, все формы Интернет-протеста носят черты инфантилизма и декаданса. В нашем исследовании данная часть опрашиваемых является самой старшей (рецензенты от 21 до 29 лет). Данная часть информантов считает достаточным так называемую виртуальную политическую активность, их протест имеет виртуальный характер, не имея возможности материализоваться в off-line, а все сообщества по большей части носят развлекательно-просветительский характер. Все информанты считают, что Интернет может расширять возможности, но только не в России:
«Расширяет, конечно, многим можно промывать мозги через интернет, брать их данные и т.п. ФСБ рядом», либо отмечают влияние Сети как весомый рычаг давления на политику и на «четвертую власть», но при этом это относится лишь к низшему уровню власти. В основном обращаются к таким сообществам, как Лентач, Apparat, где, по их мнению, еще осталась доля правды. Их беспокоит главным образом вопрос свободы Интернета и конфиденциальности, за это они готовы перейти в борьбу из on-line режима в off-line. Также была выявлена тенденция, что большинство из информантов хоть раз совершали экстремистские действия, отрицательно относятся к органам правопорядка, но, считая, что господствующая власть на данный момент считает любую гражданскую активность за проявление экстремизма, отстаивать свои взгляды не станут. Проблему пропаганды экстремизма в сети Интернет не считают серьезной, обосновывая это тем, что на нее ведутся только «глупые детишки». Из исторических личностей выделяют — Стива Джобса, как пример человека, который добился всего сам с нуля, а также представителей левой политическая мысли, защитников народа, таких как Ленин, Эрнесто Гевара, Махно: «Аттила и Чингисхан — потому что дали многим обделаться. И Махно с Че Геварой — за бескомпромиссность». Примеры для подражания из кинематографа — Робокоп: «справедливый, как высшая сила, брутальный, как танк, неотвратимый, как смерть, и в конце даже победил корпоративного монстра. «Служить и защищать», все дела» и персонаж «V» — анархист, пожертвовавший собой во имя идеи («V» — значит Вендетта), наиболее ярко отражают в целом идеи принадлежащих к данной типологии субкультур (анархисты и киберпанк).
Аполитичные информанты отличаются пренебрежением к возможности интересоваться и участвовать в политической жизни страны. Это может происходить по ряду причин: это удовлетворяющие условия жизни, а также конформность личности в целом. Если учитывать специфику объекта исследования, то можно также объяснить аполитичность рецензентов со стороны принадлежности к этой типологии определенных видов субкультур. В нашем случае в нее входят музыкальные субкультуры, которые в целом не придерживаются никакой определенной идеологии и специфических взглядов на политику. Основная тенденция и ориентировка на западную культуру и ценности. Не интересуются политикой, считают, что Интернет не является рычагом давления и используется только для развлечения. Единственное что беспокоит (только лишь 50% респондентов) — это контроль над Интернет — коммуникацией: «Интернет, в первую очередь — свободное пространство. Это — совершенно другой мир, со своими порядками и законами. Не нужно сюда лезть. Людям слишком сильно нужна оттдушина от реальности происходящего, и интернет в этом плане — самая приемлемая из вещей». В отношении экстремистской пропаганда и проблема конфиденциальности признают положение неучастия и незаинтересованности, а в проблеме конфиденциальности информации занимают позицию «…мне скрывать нечего, пускай. Кто хочет, тот всегда найдет». Лишь 10% респондентов данного типа социально-политического профиля готовы отстаивать свои права, но только при условии, что это коснется лично их. Удовлетворяющий уровень свободы Интернета у всех ориентирован на пример США. Также интересная тенденция прослеживается в самоидентификации, направленной на аспекты личностного развития и самореализации, а вот национальная идентификация («Я-личность» и т.п.) в большинстве либо отсутствует вовсе, либо носит отрицательный характер: «Для меня это не значит абсолютно ничего. Я не делю людей на национальности — для меня это пустой звук. И я не патриот своей страны — я патриот человечества. Государственные границы, политика и т.д. делят людей на чужих и своих, и мне это не нравится».
Активные оппозиционеры открыто критикуют власть как в on-line среде, так и в off-line среде, готовы отстаивать свои идеи, интересуются и создают оппозиционные контент в Интернете. Считают, что Интернет не расширяет политические возможности и права рядовых граждан, отмечая при этом Россию как «строящееся полицейское государство». 80% респондентов данного типа придерживаются мнения, что Интернет помогает людям больше понять политику, но только если при этом ресурс качественный, с правильной идеологической составляющей. Стоит отметить, что информаторы отличились от остальных своими глубинными познаниями в политике, рычагах давления, политических идеологий и современной политической ситуации в мире в целом. Так, они отметили, что: «…украинский Майдан и Майдан в Ереване, доказали, что Интернет является действующим инструментом давления на политические структуры». Также удалось выявить высокую степень их готовности к радикальным действиям, в том числе и противозаконного характера (50% респондентов отметили не единичное нарушение закона). Волнения же касаемо проблеме экстремизма и конфиденциальности не возникают, поскольку информаторы приветствуют национализм (т.е. отчасти сами создают экстремистский контент), а для обхода Роскомнадзора, и входа на запрещенные сайты использую браузер «ТОР», поддерживают кибератаки, направленные на государственных деятелей и разрушения корпораций, только отмечают лишь важность борьбы с радикальным исламизмом и особенно в сети Интернет. Их представления о протесте отличаются традиционностью национал-социалистов и радикальным мышлением: «Я должен увидеть, что люди, вышедшие на протест, пришли сюда с революцией в сердце и с верой в эту революцию в душе. Если они пришли чтобы получить 1000 рублей, то пусть варятся в адском котле».
Самоидентификация данного типа имеет явные признаки идеологического влияния: «Я — сын Сварога», «Я — попаду в Вальхаллу» и т.п., что также проявляется и в их главных жизненных ценностях, не смотря на достаточную традиционность: «Семья, дети и их благополучие. Прекрасное арийское будущее». Из исторических личностей выделяют — Майкла Колинза (борец за свободу Ирландской Республики) и Бориса Ельцина, как борца с коммунизмом. Это показывает важность для них идейной составляющей и необходимость существования символа борьбы. Из кинематографа особенно выделились такие персонажи, как — Кхалиси, мать драконов (сериал «Игра престолов») и Тайлер Дерден («Бойцовский клуб»), такие яркие образы показывают предпочтение и необходимость для респондентов из данных субкультур существования колоритной, сильной, волевой личности, настоящего лидера, которые могут вести за собой целые народы, либо группировки.
Мы пришли к выводу, что общей тенденцией всех молодежных субкультур является желание их представителей создания контента, из-за их творческой специфики, но при этом до сих пор происходит именно потребление Интернет-контента. А также сеть Интернет выступает главным источником новостной информации и развлекательно-досуговым ресурсом.
У молодежных субкультур довольно сильно выражена ориентация на политические функции сети Интернет. Из них безусловно большинство положительно относятся к реализации политической субъектности, считая сеть Интернет расширяющей их политические возможности и права, но при этом не до конца верят, что сеть Интернет может повлиять на деятельность властных структур, особенно высшего звена.
«Различные оценки границ свободы и безопасности в сети Интернет раскалывают молодежную аудиторию пользователей на сторонников и противников ограничения свободы Интернет-коммуникации» и молодежные субкультуры не исключение. Замечается характер высокой Интернет-активности и разнообразные типы потребляемого контента. Большинство представителей молодежных субкультур чувствуют себя безопасно, считая, что на них не может повлиять экстремистская и террористическая пропаганда.
Мы выявили, что сторонниками контроля со стороны государства относительно Интернет-коммуникации являются только активные центристы, а в нашем случае именно православные радикальные активисты. Остальные же представители молодежных субкультур, в том числе даже пассивные центристы считают сеть Интернет свободным пространством, не говоря уже об оппозиционно настроенных молодежных субкультурах, ориентированные в первую очередь на критику власти, которые являются не просто сторонниками «абсолютной свободы слова» в глобальное Сети, а активными борцами за такие принципы, как: полная свобода Интернета и информации. Тенденция толерантности к экстремизму менее всего связана с ориентацией представителей молодежных субкультур на политические функции сети Интернет, но все же более отражает критический настрой к нынешним политикам.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Резюмируя основные результаты качественного контент-анализа транскрибов глубинного интервью с представителями молодежных субкультур отметим, что с помощью данного метода мы можем более широко и точно понять / объяснить специфику формирования политических ориентаций и ценностей отечественных молодежных субкультур.
Так же мы выявили, что большинство молодежных субкультур, как политизированных, так и не политизированных, довольно толерантны к экстремизму и кибертерроризму, что может стать настоящей угрозой для государства.
3. Молодежные субкультуры и экстремизм в интернете
.1 Взаимосвязь молодежных субкультур и кибертерроризма
В современном мире средства массовой информации все чаще приобретают характер и свойства отдельного полноценного социального института, потому во время анализа массовой коммуникации необходимо уделять внимание роли масс-медиа в процессе политических, культурный и социальных изменений. В 1960-1990-ых годах зарубежные исследования уделяли большое внимание изучению роли культуры. Такое понятие как «культура» являлось одним из основных понятий при разработке концепции социальных феноменов, которые связаны с массовой коммуникацией, в которой средства массовой информации были главным элементом. Главной функцией средств массовой информации является виртуальное взаимодействие, осуществление социального общения людей.
В более обширном плане в пространстве культуры средства массовой информации выполняют функции: информационную, регулирующую и социализирующую, посредством распространения знания, информирования индивидов и групп индивидов, помощи в прояснении, уточнении ценностных ориентаций и передачи ценностно — нормативных образцов. Под массовой информацией понимаются печатные, аудио, визуальные сообщения, а в средства массовой информации входят печатные издания, телепрограммы, видеопрограммы, радио и ново образующиеся формы распространения информации.
Формирование потребностей, ценностей и интересов, как социокультурных механизмов регулирования в обществе лежат в основе функций СМИ. «Социокультурные механизмы, по мнению американского психолога М. Рокич и американского социолога Ш. Эйзенштадт, обеспечивают взаимодействие элементов мотивационной сферы сознания (ценностей, потребностей), вырабатывая при этом относительно общие стандарты и критерии поведения. Данные критерии, по мнению Толкотта Парсонса, выполняют роль символических посредников взаимодействия людей, социальных групп». Следуя из этого, массовые коммуникации — это главное средство передачи культуры, которая объединяет отдельно взятых индивидов и группы, основываясь на ценностях, идеалах, моделях поведения и восприятии событий, которые они разделяют. Общество не только наследует культуру, оно создает ее и распространяет.
Особую роль в формировании общественного сознания безусловно занимает телевидение. Телевидение формирует восприятие жизненного пространство посредством создания символического образа реальности, а также формирует «политический баланс и культивирует типологию политической ориентации». Оно направленно в первую очередь на «среднего» массового потребителя (зрителя), притом не идеологизированного.
Еще один важнейший фактор формирования новейшего информационного пространства стал Интернет. Молодежные субкультуры и неформальные объединения, как мы уже выяснили, отличаются от массового среднестатистического потребителя и чаще всего имеют свою определенную идеологию и ценности. И они в большей степени становятся подвержены формированию сознания посредством Интернет-коммуникации. Свободный доступ к информации стал обычной привычной нормой жизни, а не мечтой всего человечества.
Теория медиа и коммуникации Маршалла Маклюэна, позволила большинству субъектов технологического прогресса считать, что объединение СМИ, телекоммуникации с новыми вычислительными технологиями повлечет за собой неизбежное создание виртуального пространства (некой электронной площадки), в котором люди приобретут возможность свободно выражать свои мысли и мнения, не боясь цензуры. Следовательно, отсюда начинается процесс формирования выстроенных кругом информационных технологий культуры, главный принцип которой представляет собой промульгацию свободы индивида от тоталитарной власти в любой из структур. Центром создания данной культуры (распространилась впоследствии в другие страны) явилось калифорнийское побережье США. Там впервые объединились: хакерская идеология, которая заявляла о свободном движении информации; технократическая идея инженеров и ученых, которые разработали новую вычислительную технику; футурологические предсказания идеологов постиндустриального общества и, конечно же, хиппи-анархистские идеалы маргинальных субкультур, которые постулируют о непоколебимой свободе личности. Исследователь медиа, Ричард Барбрук назвал совокупность данных идей «Калифорнийской идеологией», где в большей степени воплотится виртуальная демократия и информационный либерализм, хотя Р. Барбрук критикует веру в то, что абсолютно каждый человек сможет свободно себя проявлять в киберпространстве. Исходя из этого, настроения 60-70-ых годов XX века в Калифорнии, по сути считаются началом формирования киберкультуры. Более явным проявлением либертарианства Интернета стала декларация Джона Перри Барлоу — «Декларация независимости Киберпространства», которая была написана в 1996 году и размещена в сети как ответная реакция на план правительства Америки ввести цензуру в сети Интернет. Д. Барлоу в введении этой декларации непристойно выражается в сторону власти, тем самым категорично выступив против любого ограничения индивидуального самовыражения в глобальной сети. Киберлибертарианец хотел показать, как просто могут распространиться высказывания, которые запрещены в официальной публицистике или СМИ и ему это удалось. В итоге тысячи сетевых компьютерщиков распространили его высказывания так, что они оказались переведенными на десятки языков и выложены на сотнях серверах. Ризоморфная структура сети Интернет не позволяет иъять или уничтожить какую-либо информацию, когда любое печатное издание, телепрограмму и т.п. государство имеет возможность изъять, либо поставить барьер, который будет ограничивать перемещение нежелательной информации.
Суть декларации заключается в провозглашении независимости киберпространства от государственных структур. Далее Д. Барлоу говорит о другой природе киберпространства вообще. В социальном же аспекте, по декларации, киберпространство является альтернативой обществу в целом, потому что не является социальной реальностью в привычном для нас ее понимании. Киберпространство — это зона свободы, в которой нет места аппарату государства, в которой отношения выстроены не по принципам, доминирующим в социальной действительности, а по собственному этическому принципу, в которой нравственные законы — единственный регулятор правил общения и характера взаимодействий. «Декларация независимости киберпространства» очень показательный пример, который показывает, как принципы полной свободы информации и особой позиции киберпространства, которые локально провозгласили киберпанки, стали ключевыми в процессе коммуникации в глобальной сети Интернет.
Американский политолог Джозеф Най в 1990-ом году ввел понятие «smart power» — умной или гибкой силы, которое стало широко применятся в политической науке. А в 2010-ом году он предложил совершенно новую концепцию, которую он применил к киберпространству — это «cyber power», в которой на первый план выходят все акторы, которые способны осуществлять деятельность в киберпространстве, т.е. индивид стоит на одном уровне с государством. Джозеф Най сам делит киберпространство на три группы, по отношению к которым и применяется мягкая и жесткая сила: во-первых, это когда субъект побуждает объект на действие или бездействие (при «hard power» — жесткой силе, к этому относится запуск вредоносных программ, отражение атак на сервера, уничтожение баз данных, арест блоггеров и т.д., а при «soft power» — мягкой силе, это имеет вид информационной кампании, которая направлена на то, чтобы изменить предпочтения хакеров и вербовать членов террористических организаций); во-вторых, это контролировать повестку дня, где субъект мешает выбору объекта (при «hard power» — фильтры, браузеры, давление на не допустить определенные идеи посредствои фильтров, браузеров, давлением на компании, а при «soft power» — через мониторинг поставщиком услуг сети Интернет, поставщиков и правила доменных имен); В-третьих, субъект определяет предпочтения объекта.
Важными вопросами, в рамках концепции «cyber power», являются: у кого в руках сосредоточена власть и сила, какова новая форма власти и каков новый характер акторности. Джозеф Най (автор концепции) говорит о том, что государства являются самыми влиятельными акторами даже в эпоху кибер-силы, но при этом происходит быстрое рассеивание государственной власти к другим акторам (новым многонаселенным полям, которыми чрезвычайно трудно управлять, и, безусловно, Интернет является таким полем). Также Дж. Най отмечает, что сохранение влияния государства на информационно-компьютерную сферу технологий происходит еще из-за развития кибертеррористических технологий и постоянным ростом атак на структуры государства. Именно потому методы стандартного контроля над сетью Интернет по-прежнему остаются популярными, среди них: системы фильтрации, как пример, в КНР фильтрационная система «Золотой щит»; создание своих собственных сетей с цензурированным Интернетом, как в Иране.
Стоит отметить, что отмечается также позитивная динамика деятельности акторов, к которым и направлена диффузия власти государства, в киберпространстве. Уже сейчас сетевые киберструктуры являются новейшими центрами влияния в общественно-политических процессах, к ним относятся: в первую очередь, социальные сети, блогеры, хактивисты, затем системы поиска, антиглобалисткие движения, пиратские партии, проекты по различным утечкам информации и другие сообщества. Безусловно, стоит выделить структуры, акторность которых уже не вызывает сомнений: в первую очередь, это хактивисты (самое яркое движение «Anonymous», которые провели ряд протестов и акций в противовес антипиратским кампаниям корпораций, из последнего они взломали и опубликовали в Twitter-е более пяти тысяч аккаунтов членов террористической группировки ИГИЛ, в рамках акции «Операция Париж». Их восхваляют некоторые аналитики как борцов за свободу сети Интернет, а другие критикуют и считают их анархо-кибер-партизанами, «киберлинчевателями» и кибертеррористами); также это пиратские партии (Пиратский интернационал) и проекты, которые специализируются на утечках информации (это в первую очередь проект «Wikileaks» и другие аналоги). В итоге получается, что, несмотря на то, что государство остается основным актором мировой политики, оно не обладает монополией влияния и не отличается от других акторов, а в рамках концепции «cyber power», а распределение власти от государства идет не к определенным конкретным акторам, а просто на другие уровни, где и существуют разнообразные акторы, которые объединены сродным потенциалом и их возможностями в киберпространстве. Стоит учесть, что концепция «cyber power» — это не новая концепция взаимодействия между акторами, а лишь новая парадигма в исследовании международных отношений в целом. Это напрямую говорит о том, что киберпространство уже является площадкой идеологического противоборства различным центров влияния, в особенности по проблемам цензуры и свободного доступа к информации в сети Интернет.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
На сегодняшний момент в контексте инфраструктуры Интернет охватывает более 150-ти стран. И несмотря на то, что социальные сети начали появляться в начале XXI-го века, они стали универсальным средством общения. Сейчас в социальных сетях насчитывается около двух миллиардов пользователей. Самыми многочисленными социальными сетями в России являются: «Одноклассники» (около двухсот миллионов зарегистрированных пользователей), «ВКонтакте» (более сорока четырех миллионов пользователей), «Живой журнал» (около девяти миллионов) и «Facebook» (около семи миллионов пользователей). Из-за такой огромной включенности населения в Интернет-коммуникацию и огромных возможностей Интернета экстремистские и террористические группы и организации начинают использовать социальные сети и Интернет в целом для пропагандирования религиозной, расовой нетерпимости и др.
Рассмотрим самые многочисленные по числу зарегистрированных пользователей Интернет-ресурсы в России. Первое, это «Живой Журнал», один из самых старых блого-сервисов в Рунете (ранее работал в закрытом режиме, где ценился навык написания больших аргументированных текстов на различные тематики и возможностью вести сразу несколько дискуссий). В настоящее время данный блого-сервис переживает кризис, считается, что в нем представлена «Интернет-элита», которые продолжают писать огромные тексты (в том числе и на политическую тематику), которые у большинства пользователей нет времени и желания читать, отсутствует «система лайков», что опять же усложняет выражение своего мнения и оценки прочитанному, что только больше уменьшает интерес к данному сервису, который итак, в целом, не является развлекательным. Второй, это «Facebook», популярность данной социальной сети в целом всегда находится на одном и том же уровне, за исключением того, что отчасти аудитория из «Живого Журнала» переходит в нее. «Facebook» удобен в использовании с мобильного устройства, не столь требователен к располагаемому в нем контенту, «система комментариев» не удобна при длинных дискуссиях. Также отечественный пользователь не привык к иностранному интерфейсу данной социальной сети и потому используют ее в основном только в рабочих целях, хотя наличие «системы лайков» позволяет зафиксировать интерес к теме, при этом понижая интеллектуальную нагрузку пользователя, эта социальная сеть все равно не воспринимается пользователями, как развлекательной и основной. Более популярными среди молодых пользователей являются «мессенджеры» — системы мгновенных сообщений, такие как Telegram (в котором как раз ИГИЛ и производили вербовку, рассылая свои материалы, т.к. там есть возможность создания анонимного чата, сообщения из которого удаляются без возможности восстановления), What`s App, Viber. Отечественные социальные сети: «ВКонтакте», «Одноклассники» и зарубежная «Instagram» наиболее распространены в России. «Instagram» — приложение для обмена фотографий и видеозаписями с элементами социальной сети, популярно среди молодых Интернет-пользователей, благодаря чисто визуальному контенту, который в лучше всего воспринимает пользователь, но за этой визуальной составляющей умаляется роль самого сообщения, написанного под фото / видео, даже если оно политически направленно (самые популярные и заметные аккаунты в «Instagram» политической направленности в России принадлежат Дмитрию Медведеву, Алексею Навальному и Ксении Собчак (в меньшей степени). В «Одноклассниках» представлены пользователи от 30-ти лет, за редким исключением присутствия там молодежи. И самой многочисленной социальной сетью по количеству в ней молодых пользователей является «ВКонтакте» (самая популярная социальная сеть по данным ВЦИОМ, ее ежедневно посещает каждый третий пользователь Интернета), данная социальная сеть объединила в себе самые востребованные и важные для пользователя характеристики и гармонично их сочетает (удобный привычный интерфейс, система лайков, комментариев, система поиска, доступность аудио / видео контента, возможность создания отдельных страниц мероприятия и специализированных страниц по интересам (любой направленности, рода и вида) — «пабликов».
Эти социальные сети и Интернет в целом популярны у представителей экстремизма и терроризма тем, что это единственное пространство для пропаганды, которое имеет широкую аудиторию, даже больше, чем у телевидения и иных традиционных СМИ, к которым экстремисты прямого доступа не имеют. Разумеется, помимо социальных сетей и блогосферы, экстремисты всех видов и направлений создают свои собственные сайты с закрытым доступом, но спецслужбы чаще всего своевременно блокирую такие Интернет-ресурсы. Но стоит подметить, что из-за стремительного развития Интернета, число таких ресурсов постоянно увеличивается (в 98-ом году только 12 сайтов поддерживали террористические структуры, в 2005-ом году — 4.800, а сейчас их уже около 10-ти тысяч). Помимо этого, в сети Интернет существует достаточное количество сайтов, форумов, пабликов и новостных агентств, которые оказывают террористам и экстремистам поддержку, либо разделяют их идеологии и взгляды. Самым ярким представителем такого Интернет-ресурса является «Apparat» — Интернет-журнал о технологиях и новом обществе. Данный ресурс следит за киберпространством, выкладывает сведения о кибер-атаках и утечках информации, рассказывает истории о хакерах и движении «Anonymous» и др., в общем, целиком поддерживают и освещают тему кибертерроризма. Он имеет самостоятельный сайт (#»justify»>В Рунете сейчас функционируют около двухсот сайтов, которые поддерживают идеи терроризма / экстремизма, но аудитория у них довольно небольшая, т.к. для того, чтобы привлечь индивида на ресурс (который чаще всего закрытый), необходимо его найти и провести с ним работу, убедить в своих идеях. А в социальных сетях сейчас процесс коммуникации происходит легче и проще, достаточно написать небольшое сообщение / начать спор / провокацию в группах, обсуждениях и т.п., как другие пользователи сами пойдут на контакт. Вербовщики пользуются все теми же методами информационного воздействия online (провокация, подтасовка фактов, манипулирования информацией, выделяющаяся риторика / манера письма), что и в режиме offline. Социальные сети и блого-сфера, по своей сути, являются той же уличной толпой, охват которой правда намного шире, а скорость распространения информации иногда молниеносна, т.к. большинство пользователей воспринимают яркий визуальный образ, который сразу вызывает у них реакцию поделиться этим / репостнуть. Также замечена ещѐ такая тенденция пользователей, как нежелание / неумение проверять информацию (информационные «вбросы») и потому скорость распространения какой-либо недостоверной информации является проблемой. Здесь существует только один метод борьбы с «вбросами» информации — проверка информации, получение одной и той же информации из разных источников и далее ее анализ.
Сейчас в Сети функционируют огромное количество сайтов, которые пропагандируют экстремизм и ксенофобию. Можно условно разделить данные информационные ресурсы на такие основные группы: во-первых, это сайты, которые прямо распространяют идеи сепаратизма, экстремизма, терроризма (через такие сайты ведут пропаганду, причем почти без препятствий, радикальных течений ислама, международные террористические организации); во-вторых, сайты, которые разжигают ксенофобию на основе принадлежности к расе или национальности (ресурсы антисемитского характера); в-третьих, это сайта, которые поддерживают международные террористические организации и их представителей информационно и финансово (также распространяют межнациональную рознь, сепаратизм и т.д.); и последняя группа Интернет-ресурсов, которые предоставляют справочную информацию (как изготовить ядовитые, взрывчатые вещества, оружие и т.п.), обычно не призывают к конкретным действиям и часто изменяют свое доменное имя.
Доступность и низкая стоимость новейших информационных технологий позволили терроризму открыть новые границы и повлияли на появление нового опасного вида терроризма, такого, как — кибертерроризм. Ранее террористические группировки использовали традиционные СМИ, распространение которых намного легче сократить или изъять вовсе, но сейчас террористические организации разных масштабов и видов при малых затратах ресурсов получают доступ к огромной аудитории, где каждому пользователю сети Интернет могут направить информацию о своей деятельности (например, этим пользуются такие организации: «Хизбалла» или чеченские сепаратисты и др., а при помощи электронной почты и интерактивного общения «Аль — Каида» поддерживала связь с группировками «Хизбалла», «Хамас»).
Террористы, используя Интернет, преследуют множество целей, основополагающими являются: обеспечить доступ к СМИ и пропагандировать свою деятельность; при помощи Интернета можно вести психологический терроризм (введение в заблуждение индивидов, чтобы разрушить и поведенческие установки и спровоцировать панику); создание ресурсов с подробной информацией о своем движении, чтобы воздействовать на поддерживающие их группы (публикация время встречи, указания о протестах, цели, задачи и т.д.); привлечь внимание массовой аудитории, чтобы сообщить о плане действий.
К сожалению, превентивных мер и предотвращения распространения террористической и экстремисткой деятельности на данный момент нет, усилий государственной власти здесь недостаточно, а следить за всем Интернетом или даже Рунетом пока не представляется возможным.
Говоря об использовании Интернета в экстремистской деятельности, необходимо также рассмотреть такой критерий, как анонимность, которая является одной из самых главных ценностей киберкультуры.
В рамках киберкультуры такой феномен, как анонимность является возможностью формировать альтернативные идентичности, т.е. анонимность — это творческое действие (начиная от создания «ника» 81 в сети, заканчивая выстраиванием виртуальной идентичности), которое характерно для постматериальной эпохи, а не обезличенность, как представляется данное понятие в обычном его понимании. Получается, что анонимность обнуляет реальную идентичность, после чего появляется возможность конструировать новую идентичность и даже не одну. Со стороны реальной политики это не что иное как эскапизм тех, для кого была недостаточна мотивация со стороны политической системы для политического участия. Киберкультура рассчитывала на переосмысление и разбор политического содержания. В сети Интернет политическое нашло себя в аполитичности относительно политики реальности, это помогло в рамках киберкультуры дать другую формулировку тезисов анархистов. С другого взгляда, новая идентичность предусматривает возникновение виртуальных сообществ, вырабатывающих свои индивидуальные псевдополитические формы, а все политическое становится симуляцией (игрой). Маска Гая Фокса не зря стала символом движения хактивистов «Anonymous», т.к. она как раз является олицетворением виртуальной анонимности, где как раз предполагается постоянная смена идентичности в сети. Т.е. по сути маска в одно и тоже время подчеркивает индивидуальность носителя, но при этом не дает себя персонифицировать, что безусловно защищает и является гарантом безопасности и безнаказанности. Государство разумеется желает открытости, чтобы облегчить идентификацию, когда в классической киберкультуре идеалом является отказ от физического привычного воплощения, да и без маски данный субъект просто станет объектом.
Рамки уничтожения границ приватной сферы и публичной проявляютя в материалистическом аспекте безопасности. Такой феномен как «приватность» содержит в себе все аспекты жизни, которые индивид держит далеко от публики. По мнению Ю.В. Шкудуновой, традиционное представление «приватности» — это феномен, который имеет отношение к домашнему хозяйству, сфере ассоциации гражданского общества и рыночной экономики82. По мере развития сети Интернет также изменяется и проблема «приватного» — «публичного», отношение которых было дуалистическим, до появления Web 2.083. Публичное, при поглощении приватного, уравнивало эти сферы и стирала границы, но также было явным и выделение девиантного приватного, дающее ощущение нового, задающее моду уникальности / ненормальности (в радикальной форме). Желание сохранить публичное и при этом реализовать творческий потенциал дали толчок росту анонимности как новейшей ценности. В эпоху до телевидения публичное было безликим и анонимным, в ранний период Интернета анонимность являлась защитой от тотальной публичности. Анонимность ни в коем случае не допускает моделирования образа мира и установки идентификации, что стало бы прямой реализацией концепции «Большого Брата» из романа-антиутопии «1984» Джорджа Оруэлла. Одним словом, иллюзия анонимности и гарантировала
Интернет свободу. Со временем концепция анонимности нашла свое место в движении криптоанархистов и киберанархистов, шизопанков и шифропанков, имея уже при этом некоторые черты политической идеологии. Анонимность с дополненными ее технологиями дала возможность создавать анонимные ресурсы, как «WikiLeaks», что государство всегда рассматривает как потенциальную угрозу.
Web 2.0 сильно изменил как отношение к анонимности, так и развитие сети Интернет в общем. Первый момент состоит в развиртуализации сети Интернет (происходит поощрение позиционирования пользователя как реального человека в социальных сетях, если же пользователь не желает персонификации, то скорее всего, его заклеймят, как «фейк»). Второй момент заключается в усилении регулирования государством Интернета. В итоге это приводит к снижению уровня значимости анонимности как ценности.
Неоднозначное отношение к анонимности в сознании государства сохранилось до сих пор. Анонимность по-прежнему продолжают анализировать в среде «плохих» (является допустимым средством безопасности) и «хороших» (является угрозой общественных интересов) государств. Исследование, проведенное после нашумевшего дела с Эдвардом Сноуденом, показывает тонкую грань между этими государствами в понимании среднестатистического пользователя, т.к. тогда 48,3% пользователей Facebook-а удалили свои профили из-за страха нарушения их приватности в социальных сетях.
Немаловажным является вопрос о влиянии анонимности на увеличение асоциального поведения. По сути анонимность включает в себя принцип безнаказанности, что должно приводить к увеличению количества «троллинга», «флейма» и нецензурной лексики. В университете Западного Иллинойса группа ученых провела исследование, где выяснилось, что агрессивное поведение социальные сети действительно формируют86, также формируют нарциссизм. А Web 2.0 отчасти персонализировал Интернет-пространство (в «My space» — my, в «Facebook» — face), что безусловно делает акцент в восприятии пользователя и этим побуждает ещѐ больший нарциссизм87. Нарциссизм сейчас является обычной публичной практикой (только в одном лишь Instagram более 301-го миллиона «селфи»), где граница публичности и интимности по сути почти стерта. Ролан Барт данную особенность трактует как: «публичность приватного», «новую общественную ценность», делая акцент на том, что это «взрыв приватного на публике». Тема ограничения анонимности и цензура в сети Интернет в последние несколько лет является одной из основных в отечественных политических дискуссиях. Данная инициатива соответствует логике наступлению на сеть Интернет со стороны государства, также соответствует технологической модели Web 2.0, но при этом инициатива является мерой уничтожения киберкультуры. Мы пришли к выводу, что, во-первых, анонимность это современная постматериалистическая ценность, которая приобретает важность в контексте развития киберкультуры, а также сближении и размытии границ между публичным и приватным. В итоге, после анализа, мы пришли к следующим вводам: во-первых, анонимность — это постматериалистическая ценность важная в рамках киберкультуры и соотношения публичного и приватного; во-вторых, анонимность является значимой функцией в рамках создания новых идентичностей пользователя, защиты приватности и безопасности информации; в-третьих, из-за перехода к Web 2.0 нарциссизм последовательно заменяет анонимность и становится ценностью, которая участвует в создании всеобщего информационного пространста, где публичное уже минимизирует приватное.
Классическую киберкультуру, которая предполагает индивидуализм, заменяет ценность конструирования и контроля «сверху» сообщества. Тем самым можно объяснить предпосылку кризисного состояния киберкультуры, что создает благоприятные условия для усиления позиции государства в киберпространстве и «управления сети Интернет».
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Кризис виртуальной политики можно рассмотреть на таком ярком примере, как киберфеминизм, который выступает в роли своеобразного переосмысления киберпанка, основываясь на классических феминистских идеях. Причиной возникновения такого явления является то, что киберпанк, хакерские сообщества, искусственный интеллект и технологические утопии давали возможность создания новых конфигураций дестабилизации власти, отношений в обществе, выхода за грани телесности и природы человека, но при этом оставались мужскими и потому были консервативны в гендерном отношении. Киберфеминизм является одним из направлений философии феминизма, которое изучает изменения отношений гендеров в киберпространстве. Сам же термин появился в 1991 году в двух разных местах, причем независимо: в Англии его начала использовать С. Плант (культуролог, философ), которая считает, что анонимность и доступность Интернет-технологий являются союзниками женщин в борьбе с гендерным и капиталистическим угнетением, и что необходимо освободить революционный потенциал женщин от корпорационного влияния и доминирования мужчин; а в Австралии его начали использовать участницы арт-группы «VNS Matrix», которые в том же году опубликовали «Киберфеминистский манифест XXI века», который провозглашал их как новый вирус мирового порядка и саботажниц центрального процессора «Большого Папочки» («Большой Папочка» является эдипальным воплощением техно-индустриального комплекса, созданным в 1995 году в игре «All New Gen», которую разработали киберфеминистки, где «кибертеррористические анархистки» как раз взламывают базу данных этого «Большого Папочки», чтобы создать Новый Мир Беспорядка). Данный манифест был написан в нецензурной манере, что очень характерно для культуры Интернета, и не имел никаких серьезных программных установок. Одна из участниц арт — коллектива «VNS Matrix», Дж. Пирс отметила, что «Интернет — это очень важное пространство, позволяющее людям переделать и вылепить из себя что угодно и каким угодно способом» 89. Не смотря на то, что киберфеминизм это лишь одно из многих новейших направлений феминизма (постфеминизм, третья волна феминизма, DIY-феминизмом, феминизм силы), он отмежевался от классического понимания феминизма и стал неким новым стартом в развитии данной философии, где киберпространство стало новой ареной пропаганды своих идей. В 1988 году Донна Харауэй, феминистка и социалистка, написала «Манифест для киборгов» — политизированная кибер-фем-панк-утопия, которая стала основопалагающим документом киберфеминизма. В «манифесте» она описала новую фигуру киборга, который являлся итогом смешения человеческого и животного с технологическим. Киборги и Донна Харауэй поддавали осуждению все, что являлось в той или иной степени наследием капитализма и патриархата: оппозиция публичного и приватного, виртуального и реального, сексуальных идентичностей, труда и удовольствия и т.д. Д. Харауэй в духе техноутопизма переосмыслила идеи киберпанка в его классическом понимании, которые восходят к роману Уильяма Гибсона «Нейромант». Расщепление тела и сознания стоят в центре внимания киберпанка, а у Д. Харауэй киборг является лишь неким символом свободы от тела, пола и социальности в целом. Течение киберфеминисток пытается разрабатывать различные стратегии относительно киберпространства, несмотря на то, что «Манифест для киборга» не имел прямого отношения к сети Интернет. О.Н. Арестова и А.Е. Войнскунский в своем исследовании подметили, что для киберфеминисток «возникновение виртуального мира обозначило новый этап борьбы с мужским доминированием в реальном, патриархальном мире».
Кризис киберфеминизма происходит из-за ряда причин: во-первых, это в целом изменение идеологии и философии феминизма (новый феминизм не должен быть жесткой идеологией, создатель «феминизма силы» — Наоми Вульф считает, что «империя мужчин пала, очень много женщин занимают высокое общественное положение, а законодательные препятствия женскому равноправию сняты. Но для того, чтобы сохранить достигнутый уровень равноправия, женщины должны психологически измениться, т.е. отказаться от «феминизма жертвы» и принять «феминизм силы»); во-вторых, это причина того, что киберфеминизм не приобрел форму единого идеологического / философского учения и растворяется среди множества других феминистский течений; в-третьих, это кризис старой киберкультуры, т.е. вместо анонимной культуры, которая связана с ценностями виртуальной реальности и удвоением мира, пришел Web 2.0 со своими ценностями публичности и развиртуализацией, где сеть Интернет начинает все больше быть похожей на реальный мир, а киборги становятся частью истории политической философии.
Кризис киберфеминизма безусловно присутствует, но если учесть, что по некоторым версиям главными протагонистками киберфеминизма являются хакерши, которые взламывают системы безопасности, гендерную матрицу, и получают от этого удовольствие, то сложно не учесть потенциал киберфеминизма во внедрении Вируса Мирового Беспорядка. Особенно при сотрудничестве с другими хактивистами, киберанархистами, шифропанками, криптоанархистами и т.д. их действия вполне могут перерасти в кибертерроризм.
Кибертерроризм и киберпреступность (подвидовая производная от кибертерроризма) — один из самых серьезных вызовов развитым постиндустриальным обществам в современном мире, которая развилась, основываясь на политической / криминальной мотивации асоциального поведения индивида или групп индивидов. Сегодня содержанием кибертерроризма и киберпреступности являются: незаконный доступ в сети посредством взлома кода безопасности, обезличивание порталов, где выставляют свои лозунги и требования, перехват и снятие информации, хищение финансовых средств — все это формирует угрозу физической, финансовой, а главное информационной безопасности. Субъекты кибертеррора (хактивисты, пиратские партии и т.п.) применяют различные средства вторжения, к ним относятся: вирусы и черви, троянские кони, логические бомбы и т.п. Также они используют две формы активности: первая — децентрализованные действия, вторая форма
целевые кампании, которые могут быть продолжительными, либо краткосрочными. В первую очередь кибертеррористы нацелены на такие группы, как: общественные организации (цель носителя национальной и религиозной неприязни), банковские структуры (цель исполнения криминальной деятельности), высшие органы власти (цель субъектов политического / социального протеста) и, конечно же, международные организации, которые являются целью субъектов антивоенных движений, участников вооруженных конфликтов и т.д.
Но самой большой опасностью в рамках кибертерроризма являются действия, которые направленны на критические инфраструктуры, т.е. против систем управления атомных электростанций, промышленных предприятий, командных пунктов ядерных сил и др. Так, информационные ресурсы вооруженных сил Америки, которые включают в себя до двух миллионов компьютеров, ста тысяч локальных сетей и около десяти тысяч систем информации, каждый месяц подвергаются около 750-ти атакам хакеров, которым удается достичь свои цели (нарушить навигацию, связь, систему космической разведки и т.д.) После же взлома систем Sony Pictures в конце прошлого года, США в этом месяце объявят о создании специального подразделения по борьбе с кибертерроризмом («Cyber Threat Intelligence Integration Center» — центр по интеграции разведок против кибер-угроз).
Ни одна современная война, которая ведется в мире, по сути не обходит стороной киберпространство. Взаимные массовые атаки ранее также фиксировались, а сейчас особенно распространены, тем более в таких конфликтах, как индо-пакистанский, китайско-американский, балканский, арабо-израильский, а многие группы хакеров (G-Force Pakistan, Unix Security Guard из Палестины), встали на достойные места в каталогах террористических организаций, не осуществив при этом ни одного выстрела. Но кибертехнологии применяются не только в военной сфере, но еще и в новейших технологиях (от беспилотного летательного аппарата до нейрокирнетических устройств), используя в рамках таких программ «зловред», представляется возможность подвергать человека манипуляции, взломать его мозг, чтобы получить информацию.
Все это говорит о том, что просто необходимо разработать киберстратегию, которая должна будет охватить все рассмотренные сферы и будет защищать производителей в сфере компьютерных технологий и коммуникаций, позволит создать информационный суверенитет России, установит диалог между странами, чтобы выработать адекватное законодательство в области киберпространства. Это становится возможным только при наличии в стране: полноценного цикла производства в сфере компьютерной техники, программного обеспечения и коммуникационных систем; оценки широкого спектра угроз и разработка вариантов действия; развитии научного потенциала, частного бизнеса в данной области и их поддержка; участии общества в подобных инициативах, особенно на международном уровне, используя публичную дипломатию.
Специалист по борьбе с терроризмом Ричард Кларк в своей книге о кибервойне говорит о том, что не нужно совершать попытки полного запрета кибервойн в нынешнем состоянии, которое близко к анархии, а необходимо последовательно создавать режим безопасности киберпространства. Р. Кларк утверждает, что база для такого режима безопасности киберпространства должна созреть из локальных соглашений и недостаточного консенсуса, ссылаясь постоянно при этом на показательный опыт режима контроля над ядерными вооружениями, сложившийся по большей части во время холодной войны.
Однако стоит заметить, что на сегодняшний момент пока не создано каких-то определенных и серьезных способов решения и профилактики данной проблемы, это обуславливается не до конца полным пониманием киберпространства, как такового, а также подкрепляется «размытостью» юридических законов, которые не могу быть в полной мере применимы в киберпространстве и сети Интернет.
Главным выводом, к которому мы пришли, является то, что кибертеррористы / киберпреступники и все, кто к ним относится — это акторы, которые на сегодняшний момент влияют на Интернет в большей степени. Возможно, что некоторые государственные органы имеют такую же власть над Интернетом, но это пока выявить не представляется возможным. На основе этого, мы представляем модель взаимовлияния субъектов и объектов в киберпространстве.
Но стоит также заметить, что в контексте киберпространства кибертеррористы и все, кого к ним причисляют, сами становятся некой субкультурой, поскольку они отличаются и выделяются от остальных пользователей сети Интернет и обладают своей исключительной идеологией и философией. Получается, что существуют молодежные субкультуры в классическом их понимании и абсолютно новый вид — «Интернетные субкультуры».
3.2 Использование молодежными субкультурами сети Интернет в экстремистских целях
В большинстве стран на сегодняшний момент проблема экстремизма и борьбы с данным явлением является одной из самых важных. Самое большое развитие данного явления, безусловно, получило у молодого поколения. В России, как и в других странах, молодежный экстремизм носит проблему глобального характера.
Прежде всего, под молодежным экстремизмом понимаются взгляды, идеи и модели поведения молодежи, которые основаны на культовом отношении к принципу силы, агрессивном отношении к окружающим людям, иногда доходящем до насилия или убийства. Также предполагает непринятие иных мыслей и идей, в особенности определенных других движений молодежи. Все экстремистские организации в нашей стране, которые стоят на контроле в МВД, можно условно разделить на четыре вида: во-первых, это националистические организации, которые имеют свои политические взгляды и установки и стремятся прийти к власти; во-вторых, это группировки, часто преступные, которые созданы как противоположность этническим группам («арийские банды»); в-третьих, это фашистские неформальные молодежные объединения, которые являются самыми многочисленными по числу представителей; и четвертый вид — это футбольные фанаты или «околофутбольщики», даже не смотря на то, что у них нет определенной философии / идеологии, чаще всего, они придерживаются националистических идей, а экстремизм является лишь средством выражения своей позиции.
Молодежный экстремизм является одной из причин разрыва преемственных ценностей и установок, понижения уровня образования, патриотизма, гражданственности, а также криминализации сознания молодых людей при условии политической неопределенности и социально-экономического кризиса в России, что безусловно оказывает огромное влияние на процесс формирования ценностных установок молодежи.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Существует ряд факторов, из-за которых происходит распространение экстремистских взглядов и идей: во-первых, это изменение примеров и стереотипов поведения, которое произошло после смены политической эпохи и режима в целом; во-вторых, низкий уровень образования, который не способствует получению полной информации о других культурах или этносах, что и побуждает рост этнической неприязни; в-третьих, изменилась система идеалов и ценностей, которые связаны с современной политикой государств; в-четвертых, повышается уровень разнообразия этносов и различия культур; и пятым фактором является большая роль средств массовой информации в распространении экстремистских идей и ксенофобии.
Стоит отметить, что измененный уклад жизни и ценностных ориентаций, понижение уровня жизни, более слабый уровень воспитательной функции семьи, репрессивные запрещающие меры правоохранительных органов при работе с молодежью, а также низкие результаты работ по предупреждению преступных действий несовершеннолетних и т.п. являются причиной возникновения данного явления и интерес к нему именно в молодежной среде. Конечно, можно предположить, что экстремизм у молодежи — это всего лишь отблеск «взрослого» экстремизма и как обособленное явление вовсе не является угрозой. Но большинство исследователей, таких как С.Н. Фридинский, М.Ф. Мусаелян, Н.Б. Бааль и др., изучающих тему экстремизма, утверждают, что молодежный экстремизм — это одна из самых актуальных социально-политических проблем. Необходимо иметь понимание того, что молодые люди чаще всего становятся исполнителями акций экстремистской направленности, и притом часто несовершеннолетние. СМИ довольно часто публикуют новости такого рода (к примеру, в октябре 2009-го в Грозном террорист-смертник 92-го года рождения привел в действие свое взрывное устройство). С.Н. Фридинский считает, что экстремистская деятельность молодежи берет свое начало в выражении пренебрежения относительно общественных правил и норм поведения, или вовсе их отрицанию, поскольку молодые люди всегда были и будут подвержены настроениям радикального характера, из-за возрастных особенностей и свойств.
По нашему мнению, М.Ф. Мусаелян выделил наиболее четкие особенности и критерии криминализации молодежного экстремизма в современной России. К ним относятся: объединение молодежи (от 14 до 30 лет) в неформальные группировки экстремистско-националистической направленности и участие в организованных массовых акциях экстремисткой направленности; желание и попытки привлечения как можно большего количества агрессивных молодежных субкультур и ранее судимых личностей в экстремистско-националистическое движение; рост количества этносов, национальностей, субкультур, что приводит к расширению географии угрозы экстремизма в нашей стране; убийства граждан направленные на лиц определенных национальностей и вероисповедания приобретают более жестокий и серийный, ритуальный характер, зачастую даже становящиеся у определенных групп лиц профессиональной деятельностью; и в целом наличие вооружения (взрывчатых веществ в частности) у неформальные молодежных группировок и организаций. Также, М.Ф. Мусаелян выделяет социально — политические причины, которые порождают возникновение экстремистских настроений в среде молодежи: досуговые ориентации преобладают над социальными, общение в криминальной среде, кризис в воспитательной функции в школе и семье, отсутствие адекватного восприятия воздействий педагогов, а также отсутствие и неопределенность планов в жизни.
Преобразование глобальной ситуации отразилось главным образом в динамике развития экстремизма политической направленности, что дало жизнь новым экстремистским движениям, таким, как антиглобалисткие или, к примеру, скинхеды. Антиглобализм, вызванный увеличивающейся силой процесса глобализации, является довольно сложным явлением и до конца до сих пор не изученным, это явление ассоциируется в первую очередь с «новыми левыми» движениями. Движение является транснациональным, формальными идеологами антиглобализма являются Жозе Бовэ, Наум Чомски и левый радикальный писатель и философ — Субкоманданте Маркос, и они выступают против политики ведущих государств, деятельности международных политических и финансовых организаций, так как ООН, ВТО и т.п. Иной пример политического экстремизма представляют скинхеды, которые являются международным молодежным движением, которое зародилось в 69-ом году XX века в Великобритании, основывающимся на индивидуальной субкультуре и форме организации. На данный момент, это движение распространено больше, чем в 50-ти странах, и Россия не исключение, где постоянно увеличивается количество их представителей. К другим видами политического экстремизма могут относиться анархистские организационные структуры, религиозные и т.д.
Говоря об экстремизме, в том числе и политическом, стоит учитывать фактор СМИ, которые посредством вольной или целенаправленной информации о происходящих событиях, формируют интолерантные отношения и тем самым играют значительную роль в усилении в молодежной среде националистических / экстремистских настроений. Политолог И.Л. Морозов подмечает, что есть вероятность того, что государственные спецслужбы и ведомства, нагнетают страх вокруг потенциальной угрозы терроризма в сети для роста финансирования свой деятельности, что безусловно является проблемой… «Не исключено, что миф о сетевой свободе поддерживается государством сознательно…а глобальная сеть дает возможность и значительные преимущества для экстремистов лишь в трех важных сферах: во-первых, это пропаганда своих политических идей и площадки; во-вторых, это упрощенная координация, проводимых акций и мероприятий данных группировок, посредством Интернета; и третья сфера, это акции прямого воздействия посредством сетевых технологий — кибертерроризм» 101. Впервые, термин «Кибертерроризм» использовал научный сотрудник Института безопасности и разведки, Барри Коллин, использовавший данное понятие в контексте перехода терроризма из мира физического в виртуальный, а также срастание этих миров. И не смотря, на то, что сеть Интернет делает общество открытым и свободным, как раз из-за ее свободы, глобальная сеть теперь является: во-первых, каналом широкого распространения деструктивной идеологии; во-вторых, инструментом привлечения в радикальные структуры новых членов; а также средством координации и связи террористических и экстремистских акций / действий.
Множество недавних событий в мире демонстрируют тот факт, что глобальная Сеть используется для организации массовых погромов и беспорядков, а не только для протестных общественно-политических акций. На данные момент, в сети Интернет присутствует более 7,5 тысяч сайтов, пропагандирующих экстремизм и ксенофобию, а по данным Совета безопасности РФ более двухсот из них являются русскоязычными. И поскольку российское законодательство пока не предусматривает определенной четко ответственности относительно организаций — провайдеров и владельцев этих сетевых ресурсов за содержащуюся на этих ресурсах информацию, которая имеет экстремистскую направленность, то для широкого распространения радикальных идей в массы сеть Интернет является самой благоприятной и удобной средой. Свободный доступ к информации в сети Интернет без достаточного правого механизма регулирования этой сферы безусловно только привлекает террористические / экстремистские объединения, группы и отдельных людей, поскольку упрощает информационную пропаганду и дает возможность привлечения большего количества новых членов в группировку и объединения.
Таким образом, глобальная Сеть стала одним из самых мощнейших инструментов пропаганды экстремистских группировок, особенно молодежных. В целом, этому поспособствовала сама специфика сети Интернет: во-первых, это простота и дешевизна доступа; во-вторых, это отсутствие в ограничении потенциальной аудитории: в-третьих, очень высокая скорость передачи информации; в-четвертых, затруднение, а чаще всего невозможность контроля над Интернетом со стороны правоохранительных органов. Представителям экстремистских и террористических группировок больше нет нужны использовать личную встречу для передачи информации, координации преступных действий, согласования плана. Так, к примеру, в структуру экстремистских группировок все чаще входят молодые программисты, которые владеют навыком компьютерного взлома, кодировки и т.п.
«Поднимайтесь для великой борьбы, формируйте ячейки Misanthropic Division в каждом городе, точите ножи. Мы должны приблизить этот день!» (на данный момент ячейки Misanthropic Division есть в Белоруссии, и в России (Москва, Вологда), а также представлена в Великобритании, Португалии, Италии, Испании, Франции, Австралии, Финляндии, Аргентине, Чили, Колумбии, Швеции, Ирландии).
Одной из главных современных угроз всего мира стали религиозные экстремисты, в особенности исламской направленности, которые в первую очередь использую глобальную Сеть для своих атак и привлечения новых участников. Так, к примеру, на сайтах исламской и праворадикальной направленности размещают информацию о средствах и тактике проведения террористических действий. На этих веб-сайтах можно получить сведения обо всех основах взрывной техники, методах конспирации, как изготовлять самодельные взрывчатые устройства, типы и виды отравляющих веществ и т.п.
С помощью сети Интернет экстремистские сообщества решают одну из главных задач — максимально широкое освещение проводимых ими акций, привязывая их к идеологии и устрашению общества. Прекратить деятельность Интернет-ресурсов экстремистского содержания чаще всего невозможно из-за юридических и правовых сложностей, да и является этот метод малоэффективным, т.к. на их замену приходят все новые и новые ресурсы. Также замечается тенденция постоянной смены сетевых и физических адресов данных сервисов, что делает эти сайты практически неуловимыми. Экстремисты используют методы противодействия контроля на них правоохранительными органами, к ним относятся: использование адресов электронной почты, которые зарегистрированы на зарубежных сегментах Интернета и не имеют при этом российских доменных имен; модернизация сайтов и расширение коммуникативных связей с потенциальными участниками объединения в разных регионах нашей страны, а также в других странах. Рассмотрев материалы, которые размещаются на праворадикальных сайтах и страницах в социальных сетях, было выявлено, что чаще всего обстановка в стране в них представлена как поле борьбы с «оккупантами», а также наибольшее количество информации, содержащееся на данных ресурсах, повествует о преступлениях, совершенных мигрантами. Это в целом складывает впечатление у пользователей, что между мигрантами и коренным населением непреодолимая пропасть, состоящая из различного менталитета, культуры, традиций, тем самым отвергая мирное существование с мигрантами и укореняя агрессивный настрой по отношению к любым другим этносам и национальностям.
Социальные сети также активно используются для анализа личной информации пользователей, по которой можно определить его отношение к разным рода проблемам и взглядам. С подходящими пользователями, которые будут заинтересованы в деятельности группировки, устанавливают контакт. Также в социальных сетях «ВКонтакте», «Одноклассники» есть возможность создавать закрытые сообщества, чем активно пользуются экстремистские организации для распространения своих материалов, сообщения информации о месте и времени проведения акций протеста. В настоящее время все больше приобретают и «мессенджеры», особенно такой, как «Telegram», из-за своей возможности создавать анонимные чаты, чем также активно пользуются экстремисты.
Под особое внимание создателей таких закрытых сообществ попадает молодежь, склонная к аддикции от социальных сетей, тем самым подростки являются самой уязвимой от агитационного механизма экстремистских объединений группой, т.к. их психика еще не до конца сформирована. Безусловно, Интернет-сообщества не могут кардинально изменить мировоззрения, но все же с их помощью легче и качественнее можно развить и усилить взгляды радикального характера. Чаще всего, все сайты с экстремистским содержанием имеют яркий оригинальный дизайн, хорошую систему навигации, поиска информации, огромное количество контента имеет развлекательный характер, но тоже антитолерантный, также способствующий разжиганию национальной розни, шовинизма, ксенофобии, гомофобии, расизма и т.п. (в «ВКонтакте» один из таких пабликов, по-прежнему остающийся одним из самых крупных «4ch» — https://vk.com/why4ch). Основная форма предоставления информации — новости (в виде ленты), статьи, развлекательные материал. Для привлечения внимания весь контент ярко оформляется, обильно используются фотографии и тематические картинки, используются иллюстрации, громкие заголовки и т.п. Источники информации чаще всего не указываются вовсе. Также данные сайты часто содержат аудио и видео контент, которые воспевают «героизм» представителей экстремистского объединения, биографии лидеров, «героев» (реальные имена и фотографии размещаются чаще всего относительно погибших). Владельцы экстремистских ресурсов часто используют сайты с открытой публикацией (например, «Живой Журнал») во время роста социального напряжения для привлечения большей аудитории, публикуют опросы и их результаты, новости о «зверствах» оппонентов, или же размещение новостей в сообществах оппонентов для устрашения активных членов «Антифа» и ее лидеров, в общем, все, что создавало бы активное действие, хотя зачастую это является лишь иллюзией. Единственный же способ связи с редакторами сообществ — это электронная почта и отправка сообщений с помощью специальной формы («от имени сообщества»), что полностью обезличивает владельцев Интернет-ресурса.
На сегодняшний день самая популярная форма участия молодежи — нахождение в каком-либо Интернет сообществе. Учитывая сетевые формы вовлечения молодежи в процессы политики, можно говорить о постоянном расширении экстремизма. Притом, активное использование множества средств коммуникации молодежи облегчает распространение экстремистских идей, благодаря искусной тактике информационно — пропагандисткой деятельности. Если учитывать постоянное увеличение информатизации общества, внедрение новых технологий и их создание, мы пришли к выводу, что «Интернет-экстремизм» в перспективе может стать основным инструментом экстремисткой деятельности молодежных субкультур.
По мере стремительного развития Интернета, набирают и обороты виртуальные формы молодежного Интернет-протеста в России. На сегодняшний день значительное количество молодежи и их гражданская и политическая активность сконцентрирована в сети Интернет, в форме «пабликов» и различных форумов. Анонимность Интернет-коммуникации создает благоприятные условия для развития гражданского Интернет — протеста. Интернет-протест является важнейшим феноменом в современном обществе, и актуальность его возрастает с каждым днем.
Известный специалист в области технологий политического протеста, Г.Г. Почепцов говорит о том, что новые социальные движения функционируют в рамках процесса создания контркультуры, являясь ответом на неудовлетворенность процессами официальной культуры102. А также, что Интернет значительно облегчил поддержку связи между членами группы. Теперь то, что раньше требовало большой затраты ресурсов, ныне требует уже меньшие ресурсы, что дает возможность маргинальным группам становиться более сильными и влиятельными игроками на политической арене. Именно потому необходимо исследовать субкультурную молодежь, чтобы выявить, во что переходит их гражданская Интернет-активность (в локальные акции протеста, митинги или же проявляется в активности молодежи экстремистской
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Результаты исследований Е.В. Бродовской отражают существенную связь между ценностными предпочтениями и интенсивностью Интернет — коммуникации, в которую вовлечена московская молодежь. Вместе с тем вопросы формирования Я-образа молодого человека в сети Интернет, сетевой идентичности и активности требуют дополнительных исследований с привлечением качественных методов104.
Online-протест может быть структурирован в 3-х видах: когнитивный (редко используется), символический и эмоциональный (самый распространенный). Также online-протест может быть системным, пассивно-событийным (самый распространенный в России), но самым опасным видом является агрессивный протест online, т.к. именно он переходит из режима online в offline (в физическое пространство).
В качестве инструмента «цветных революций» (технология реализации государственных переворотов в условиях политической нестабильности, созданной искусственно) используют молодежные протестные движения, а давление на власть осуществляется в форме политического шантажа. Несмотря на то, что все государства имеют существенные различия в геополитическом, социальном, экономическом, международном положении, они все укладываются в одинаковую организационную схему, которая предполагает шаблонную организацию молодежного протестного движения, преобразовавши его в политическую толпу и использовав эту силу против действующей власти в качестве инструмента политического шантажа. Политическая нестабильность в стране является самым главным условием осуществления «цветной революции», которая сопровождается кризисом действующей власти. Но при стабильной политической ситуации в стране, ее искусственно дестабилизируют. Достаточным условием является присутствие специально организованного по особой сетевой форме протестного движения молодежи.
Д.В. Громов отметил, что: «Молодежные политизированные сообщества как в России, так и во всѐм мире маргинальны по отношению ко «взрослой» политике, но при этом существует ряд многочисленных примеров, где деятельность этих сообществ в ситуации политического кризиса была эффективна. В тех ситуациях молодежь выступает «как движущая сила революции. В новейшем времени такими примерами являются «цветные революции», которые произошли в мире: революция в Югославии (2000 г.), «революция роз» в Грузии (2003 г.), «оранжевая революция» на Украине (2004 г.), события в Киргизии (2005, 2010 гг.) и Ливане (2005). Также были попытки осуществить смену власти по «цветным» методам в Белоруссии (2006 г.) и Армении (2008 г.). В 2010-2012 гг. волнения, которые иногда сопровождались сменой власти, прокатились по арабским странам».
Очевидно, что политические группировки и субкультуры в контексте современных «гибридных войн» и цветных революций имеют сильнейший протестный потенциал для их мобилизации в боевые группировки. Мы считаем, что, вероятно, одним из таких примеров является появление правых неформальных партий (например, политические субкультуры НС-скинхедов (ультраправая субкультура молодежи, придерживающаяся национал-социалистической идеологии и являющаяся одним из направлений субкультуры скинхедов. Деятельность НС-скинхедов обычно носит экстремистский характер) и националистов из партии «Pegida») в Германии, которых подозревают в связях с Кремлем, цель которого дестабилизировать политическую ситуацию в Германии.
Исходя из недавнего опыта «Евромайдана», где основной ударной силой были молодежные субкультуры (фанаты Киевского «Динамо», националисты, хипстеры, так называемый «креативный класс») — «неформалы», можно судить, в целом, что отечественные молодежные группировки также могут быть «агентами» мятежей и революций.
Стоит отметить, что по итогам нашего исследования были выявлены некоторые своеобразные черты в молодежной политической субкультуре России на сегодняшний день, к ним относятся: нигилизм молодежи в целом, политическая апатия, пренебрежение к духовно политическим ценностям, и одновременно с этим замечается рост агрессии и склонность к экстремизму. Такие особенности, на наш взгляд, появились из трудностей перехода от тоталитаризма к демократии, структурирующегося гражданского общества, а также из-за ошибок и отчуждения власти от личности. Но также отметилась тенденция слабого проявления экстремизма молодежных субкультур в offline и online режиме, что в основном связано со страхом подвергнуться за эти проявления наказанию.
Исходя из анализа глубинных интервью, в рамках нашего исследовании, мы выявили, что СМИ и Интернет-коммуникация в России имеют огромное воздействие на формирование политической ориентированности молодежных субкультур, их взгляды о протесте формируются посредством влияния на них ярких «медиа образов». Так, к примеру, в 2014-ом году в Россию пришла мода «Witch House», изначально вышедшая из жанра электронной музыки и направления «веб — панк», которая способствует распространению Исламского государства и романтизации их образа. На данный момент в данной группе состоят 120 тысяч человек, где музыка сопровождается изображениями с казнями и фотографий с бойцами Исламского государства, фотографиями женщин в хиджабе с оружием, а в песнях присутствуют части Корана, все это должно располагать пользователей «благим» и «добродетельным» образом участников организации. Здесь кроется опасность в привлечении и радикализации тех пользователей социальных сетей, которые, казалось, далеки и от политики, и от религии.
Следуя из этого, можно говорить о том, что Интернет является мощным средством протестной мобилизации молодежных субкультур, а в силу появления новых форм ведения войны и цветных революций, политические молодежные субкультуры могут стать опасными участниками различных политических конфликтов, а также легко мобилизоваться посредством Интернет-коммуникации в деструктивные группировки.
Молодежные субкультуры и сообщества очень предрасположены к «впитыванию» радикальных идей и образованию политически настроенных неформальных объединений молодежи, которые являются начальной средой, из которой может сформироваться радикально — политическое движение, в котором начинали и начинают свой путь множество революционеров и политических движений. Эти движения могут развиться в направлении жесткой структуры в будущем, и вызреть в террористическую группу, а также есть возможность формирования в умеренную общественную организацию, которая бы отходила от политики.
Современная молодежная субкультура, различные жанры музыки и направления, которые включают в себя чаще всего определенную идеологию и модели поведения, а также несут идеи протеста и в своих произведениях заостряют внимание на социально-общественных проблемах, что зачастую облегчает формирование политического мировоззрения у молодых людей и их восприятие радикальных идей на начальном этапе.
Поскольку молодежное протестное движение и политические молодежные субкультуры выступают в роли инструмента «цветных революций», необходимо разработать методы противодействия, т.к. их деятельность может привести к государственному перевороту, либо другим деструктивным действиям. Главным образом, борьба с экстремизмом в молодежной среде предполагает целенаправленную модернизацию законодательной базы, а также повышенное внимание к проблемам криминализации и декриминализации экстремистских проявлений, и составу этого негативного социального явления на постоянной основе. Стоит учитывать, что в России экстремизм молодежи
это не прерогатива исламистов или выходцев из Северного Кавказа, а в группу риска входят практически все другие этнические и религиозные группы, субкультуры и неформальные объединения молодежи. Эффективными методами борьбы с распространением экстремистских и ксенофобских настроений являются: во-первых, запрет на свободную продажу литературы, которая содержит теории расового, национального или другого превосходства, призывы к геноциду и этническим чисткам. Подобные меры противодействия должны иметь поддержку закона, а также иметь четкое определение литературы экстремистской направленности (сейчас к ней относится масса произведений, начиная от книг «Майн Кампф» Адольфа Гитлера, «Дневники 1945 года Йозефа Геббельса» и т.д. до музыкальных произведений групп «Коловрат», «Циклон Б» и отдельных песен группы «Коррозия Металла», таких как «Нигер», «Скинхед», «Смерть цунарэфам» и т.д.). В недавней ситуации, когда за репост песни Коррозии Металла «Нигер» студенту из ЕАО дали условный срок как раз показана поддержка закона о наказуемости экстремистских идей; во-вторых, необходимость проведения постоянного мониторинга деятельности неформальных общественных объединений, чтобы описать субкультуру и затем выявить их динамику, что позволит предотвратить преобразование идей в противоправные деструктивные политические практики; в-третьих, необходимо организовать, совместно с правоохранительными органами, социальное сопровождение несовершеннолетних и молодежи, которые относятся к неформальным молодежным объединениям экстремистской направленности и вести профилактические работы для предупреждения массовых хулиганских проявлений со стороны неформальных молодежных объединений, которые направлены на экстремистскую деятельность.
В рамках нашей работы, мы разработали модель превентивных мер, которые ориентированы на понижение деструктивного потенциала молодежных субкультур. Модель основывается на деятельности местного самоуправления и государства В основе данной модели лежит разработка механизмов государством и местным самоуправлением, которые направлены на совершенствование функционирования молодежных субкультур, которые существуют на данный момент. Веди именно молодежные субкультуры чаще всего реализуют и формируют экстремистскую активность. Именно поэтому профилактика молодежного экстремизма направлена на снижение деструктивного потенциала субкультур молодежи. В нашей модели выделяются две основные стратегии:
Первая стратегия — деятельность специалистов, которая направлена на уничтожение или/и смену ориентации молодежных субкультур. В этой цели стоит необходимость создания поля, где молодые люди смогут проявлять, «выплескивать» свои экстремальные и агрессивные проявления. Это можно реализовать через развитие экстремальных видов спорта (сноуборд, паркур, альпинизм, трековые мотогонки — «спидвей» и т.п.), а в это же время будет происходить уничтожение «центра управления» субкультуры изнутри, что тем самым переведет ее просто в позитивную деятельность. Вторая стратегия — это деятельность, которая направлена на внедрение и создание новых субкультур, которые будут имитировать экстремистскую деятельность, либо будут социально — позитивистскими. Суть заключается в создании и финансировании властью субкультур с привлекательным образов, типом деятельности и стилем для молодежи. Лучше создать не одно такое движение, тогда это позволит затронуть различные категории молодежи и представлять их интересы.
Безусловно, необходимо уделить особое внимание работе с «фанатами» (объединения спортивных болельщиков — «околофутбольщики»). Как мы уже выяснили, «околофутбольщики» являются носителями экстремистских настроений, либо используют экстремизм, как средство самовыражения, что также несет является деструктивной деятельностью, потому надо особенно тщательно продумать работу с данной молодежной категорией, а именно рекомендуется: во-первых, проведение рабочих встреч представителей органов внутренних дел с офицерами по безопасности команд и лидеров фанатов, что позволит учесть мнения болельщиков и предупредить конфликтные ситуацию, которые довольно часто возникают на футбольных матчах. Во-вторых, разработать региональные комплексы программ, направленных на формирование у «фанатов» правомерного поведения. В-третьих, создание горячей линии для «фанатов». В-четвертых, создание «Совета фанатов» или проведение совещаний с «околофутбольщиками», чтобы оперативно решать вопросы и конструктивно взаимодействовать. Также можно: проводить спортивные мероприятия между «околофутбольщиками», что станет заменой сходок «фирм» в скрытых местах; привлечь фанатов к проведению и помощи в организации крупных спортивных мероприятий; создать такую должность в органе по делам молодежи РФ в субъектах, как «ответственный за работу с околофутбольщиками».
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Такая профилактическая модель не только имеет положительные особенности, но и основывается на использовании естественных процессов, которые происходят в среде молодежи. Именно это позволяет «мягко» вести профилактику экстремизма, т.к. учитывает предпочтения и интересы молодежи. Но с другой стороны, сложно реализовать данную модель, т.к. отсутствуют специалисты, ограничено число специальных учреждений, которые системно работают с представителями «субкультурщиков», а также малая информированность муниципальных и государственных органов власти о субкультурах в целом и процессах, которые протекают в молодежных субкультурах и объединениях.
В этой модели отражена суть тщательного изучения субкультуры и внимательный подход к ней, для более продуктивного противодействия и профилактики экстремизма, по такому же принципу необходимо подходить к разработке превентивных мер экстремизма для каждой субкультуры, сугубо индивидуально.
Резюмируя все выше сказанное, отметим, что молодежные субкультуры имеют огромный протестный потенциал, как в offline-среде, так и в online-среде, а также, поскольку Интернет сейчас является главным инструментов влияния на молодежные субкультуры и молодежь в целом, то самым важным методом противодействия экстремизма и терроризма является деятельность государственных структур в сети Интернет, которая должна строиться по принципу постоянного мониторинга виртуального контента на наличие сообщений экстремистского содержания; отдельное внимание стоит обратить на формирование моделей восприятия политической реальности и моделей поведения, основанных на анализе личных данных конкретного пользователя и сообществ; необходимо создавать и поддерживать гражданские медиа-проекты по контролю за нарушением установленного в России законодательства по надзору за интернет-деятельностью. Мотивировать людей к участию в профилактике экстремизма в интернет — пространстве и активному сотрудничеству с соответствующими профильными ведомствами; предотвращение возможности широкого доступа населения к внешним Интернет-ресурсам, транслирующим чуждые ценностные смысловые и идеологические модели, способные негативным образом сказаться на стабильности политического режима.
Стоит отметить, что изначально неформальные группировки рассматривали, как культурное явление, а не политическое. Этим можно объяснить длительное отсутствие научного интереса по отношению к неформальным группировкам и их протестному потенциалу. Тем самым, наша работа показывает не только, что данная тема интересна в процессе исследования, сколько выделяет ее значимость в политической науке, особенно учитывая специфику современной реальности.
Заключение
В настоящее время примеры многих стран, показывают нам, что молодежное протестное движение и политические молодежные субкультуры выступают в роли инструмента «цветных революций». При этом сеть Интернет продолжает стремительно развиваться и оказывать огромное влияние на молодежь, этот мировой и российский тренд учитывают и пользуются им в экстремистских и террористических целях, потому этот процесс необходимо поддавать более тщательному изучению и систематизации.
Проанализировав данные исследования, мы пришли к выводу, что в политологии чаще всего субкультуру рассматривают как совокупность политических ориентаций, заметно отличающихся от доминирующих в обществе. Каждая из субкультур имеет свой определенный социальный масштаб, время существования и разную степень внедренности в поведении / сознании граждан.
Также из-за своей специфики молодежные субкультуры легко описать, но их типологизация и классификация невозможны из-за огромного количества аспектов и признаков, которые не сводятся в одну систему.
Анализ молодежных субкультур показал, что субкультуры в России по большей части являются лишь копией зарубежных молодежных движений, некоторые несут на себе воздействие криминализации общества, могут создать платформу развития отрицательных тенденций в среде молодежи, другие же имеют положительное значение в обществе.
Все молодежные субкультуры активно пользуются Интернетом, каждая из субкультур представлены в сети Интернет и все имеют количество сторонников не менее 50-ти тысяч пользователей. Те молодежные субкультуры, чья деятельность в оффлайне считается экстремисткой, также ведет пропаганду своей идеологии и в сети Интернет.
Также нами было выявлено, что у молодежных субкультур довольно сильно выражена ориентация на политические функции сети Интернет. Из них, безусловно, большинство положительно относятся к реализации политической субъектности, считая сеть Интернет расширяющей их политические возможности и права, но при этом не до конца верят, что сеть Интернет может повлиять на деятельность властных структур высшего звена, что только порождает протестные настроения.
Мы выявили, что сторонниками контроля со стороны государства относительно Интернет-коммуникации являются только активные центристы. Остальные же представители молодежных субкультур, в том числе даже пассивные центристы считают сеть Интернет свободным пространством, не говоря уже об оппозиционно настроенных молодежных субкультурах, которые являются не просто сторонниками «абсолютной свободы слова» в глобальное Сети, а активными борцами за такие принципы, как: полная свобода Интернета и информации.
Так же мы выявили, что большинство молодежных субкультур, как политизированных, так и не политизированных, довольно толерантны к экстремизму и кибертерроризму, что может стать настоящей угрозой для государства.
Мы выявили, что молодежные субкультуры безусловно связаны с кибертерроризмом, и это проявляется не только в одобрении деятельности кибертеррористов, но и обусловливает появление так называемых «Интернет-субкультур», которые сами ведут кибертеррористическую деятельность.
Также мы пришли к выводу, что молодежные субкультуры имеют огромный протестный потенциал, как в offline-среде, так и в online-среде, а поскольку Интернет сейчас является главным инструментов влияния на молодежные субкультуры и молодежь в целом, то самым важным методом противодействия экстремизма и терроризма является деятельность государственных структур в сети Интернет.
В рамках нашего исследования мы выдвинули гипотезу о том, что гражданская и политическая Интернет-активность молодежных субкультур зачастую переходит деструктивную деятельность (в протестные акции или же в экстремистскую активность представителей тех или иных субкультур). Проанализировав данные исследования, эта гипотеза частично подтвердилась, а именно было выявлено, что в России гражданская и политическая Интернет-активность довольно редко переходит в локальные протестные акции, но если это происходит, то, как правило, проявляется в активности молодежи экстремистской направленности, о которой они отказываются говорить открыто. Вторая гипотеза об образовании определенных «Интернет-субкультур», которые в последствии будут являться угрозой для государства, и, возможно, общества в целом, из-за стремительно развития сети Интернет подтвердилась. Мы выявили, что в контексте киберпространства кибертеррористы и все, кого к ним причисляют, сами становятся некой субкультурой, поскольку они отличаются и выделяются от остальных пользователей сети Интернет и обладают своей исключительной идеологией и философией. К таким «Интернет-субкультурам» можно отнести киберпанов, киберанархистов, хактивистов и т.д. А проанализировав действия кибертеррористов наглядно видно, какую угрозу они несут для государства и общества.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
В будущем необходимо и не менее интересно более детально изучить каждую из субкультур молодежи, в том числе и «Интернет — субкультуры», число которых постоянно растет. Поскольку сеть Интернет является наиболее функциональной, доступной и стремительно развивающимся инструментом гражданского и политического протеста, в котором участвуют молодежные субкультуры, то данная тема не только не перестанет быть актуальной, но есть возможность и даже в настоящее время замечаются тенденции развития этого «инструмента» протеста в новую реальность и область, где будет вестись непосредственная идеологическая и политическая борьба за власть.
Список источников и литературы
1.Социология молодежи: Учебник /Отв. ред. В.Т. Лисовский. СПб., 1996.
2.Соколов К.Б. Субкультуры, этносы и искусство: концепция социокультурной стратификации // Вест. Российского гуманитарного научного фонда. — 1997.
3.Колесин И.Д. Молодежная культура и ценности будущего /Отв. ред. А.Г. Козлова, М.С. Гаврилова. — СПб., 2001;
4.Сикевич З.В. Молодѐжная культура: «за» и «против». Заметки социолога. Л.: Лениздат, 1990;
5.Щепанская Т.Б. Символика молодѐжной субкультуры. Опыт этнографического исследования Системы. 1986-1989 гг. СПб: Наука, 1993;
6.Шендрик А.Н. Духовная культура молодѐжи как объект социологического исследования. Авторефер. дис. док. соц. наук. М., 1991;
7.Молодѐжные субкультуры. / Под ред. Т.Г. Исламшиной и Р.С. Цейтлина. Казань, Изд-во Каз. гос. технол. ун-та, 1987;
8.Омельченко Е. Молодежные культуры и субкультуры. — М., 2000; ее же. Молодежь: открытый вопрос. — Ульяновск, 2004;
9.Плаксий С.И. Молодежные группы и объединения: причины возникновения и особенности деятельности. — М., 1988;
10.Левичева В.Ф. Молодежный Вавилон. — М., 1989;
11.Mид M. Культура и мир детства: Избранные произведения. М., 1988.
12.Тэрнер В. Символ и ритуал. М., 1983.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
13.Щепанская Т. Система: тексты и традиции субкультуры. — М.: ОГИ, 2004.
14.Социология молодежи: Учебник / Отв. ред. В.Т. Лисовский. СПб., 1996.
15.Шестопал Е.Б. Психологический профиль российской политики 1990-х. М., 2000. С. 160.
16.Ядов В.А. Стратегия социологического исследования. Описание, Объяснение, понимание социальной реальности. М.: Добросвет, 1998. С. 306.
17.Дилигенский Г.Г. Социально-политическая психология: Учеб. пособие для высш. учеб. заведений. М.: Наука, 1994. С. 135.
18.Иконникова С.И. Молодѐжь и культура. М.: Знание, 1989;
19.Ковалѐва А.И. Социализация личности: норма и отклонение. Ин-т молодѐжи. М.: ИМ Голос, 1996;
20.Луков В.А. Молодѐжное движение в социалистическом обществе: вопросы теории и практики. М.: Молодая гвардия, 1987;
21.Башкатов И.П. Психология неформальных подростково — молодежных групп. М.: Информпечать, 2000. — С. 336.
22.Джозеф С. Най Будущее власти. М: Neoclassic. 2014. С. 448
23.Ричард Барбрук Интернет-революция: от капитализма доткомов к кибернетическому коммунизму [Текст], М: Ad Marginem, 2015. — 128 с.
24.Почепцов, Г.Г. Информационные войны [Текст] / Г.Г. Почепцов — Москва: Рефл-бук, 2000. — 280 с.
25.Почепцов, Г.Г. Информационно-политические технологии [Текст] / Г.Г. Почепцов — Москва: Центр, 2003. — 384 с.
26.Громов Д.В. Уличные акции (молодежный политический активизм в России) [Текст] / Д.В. Громов — Москва: Институт этнологии и антропологии РАН, 2012. — 510 с.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
27.Григорьев М.С. Евромайдан [Текст] / М.С. Григорьев — Москва: Кучково поле, 2014. — 464 с.
28.Нечаев В.Д., Бродовская Е.В. Политические функции Интернета в восприятии россиян // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2013. №3.
// Материалы Первой Международной научно-практической конференции «Социальный компьютинг: основы, технологии развития, социально-гуманитарные эффекты» (IISC-12): Сборник статей и тезисов. Москва: Изд-во МГГУ им. М.А. Шолохова, 2012.
30.Титов В.В. Политическая самоидентификация и модели протестного поведения пользователей Рунета (по материалам контент-анализа социальных сетей «ВКонтакте» и Facebook) // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. 2012.
№2.
31.Грачев М.Н. «Электронная демократия»: возможности и угрозы // Интернет и современное общество: Тр. XII Всерос. Объед. Конф. С. — Петербург, 27-29 октября 2009 г. СПб. Факультет филологии и искусств СпбГУ, 2009.
32.Омельченко Е. Субкультуры и культурные стратегии на молодежной сцене конца ХХ века: кто кого? // Неприкосновенный запас, 2004, №36;
33.Луков В.А. Особенности молодежных субкультур в России // Социол. исследования. 2002. №10.
34.Луков В.А. Проблема обобщающих оценок положения молодѐжи // Социологические исследования. 1998, №8;
35.Быков И.А. Киберпространство как фактор развития политических идеологий // Политическая наука, 2008, No. 2.
36.Фридинский, С.Н. Молодежный экстремизм как особо опасная форма проявления экстремистской деятельности / С.Н. Фридинский // Юридический мир. — 2008. — №6.
37.Кузина С.В. Влияние средств массовой информации на политическую социализацию учащейся молодежи. Автореф…. Канд. полит. наук. — М., 2008.
38.Бобахо В.А., Левикова С.И. Ценностные ориентации молодѐжных субкультур // Актуальные проблемы социологии, психологии и социальной работы. Ежегодник. Вып 4. Барнаул, 1995;
39.Нормальная молодежь: Пиво, тусовка, наркотики; Часть 2: Посторонним вход не воспрещен: Нарративы, дневники, артефакты… аутентичные свидетельства за и против «нормализации» /Под ред. Е. Омельченко. — Ульяновск, 2005;
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
40.Давыдов Ю.Н., Роднянская И.Б. Социология контркультуры: Критический анализ. (Инфантилизм как тип мировосприятия и социальная болезнь). — М., 1980. С. 111 -132; Кон И.С. Ребенок и общество. (Историко-этнографическая перспектива). — М., 1988.
41.Неформальные объединения молодежи вчера, сегодня… а завтра? Сб. статей. М., 1988. 167 с.
42.Ценностная неоднородность общества как фактор социальной динамики — построение эмпирической модели: препринт WP14/2011/01 [Текст] / М.Ю. Урнов, В.А. Касамара, А.С. Соболев, И.В. Соболева, А.А. Сорокина; Высшая школа экономики. — М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2011.
43.Алмонд Г., Верба С. Гражданская культура и стабильность демократии // `Полис` (`Политические исследования`) 1992. №4.
44.Лисовский В.Т. Что значит быть современным? 3 — е изд., доп. М.: Политиздат, 1983.
45.Формирование у учащихся СПТУ коммунистических убеждений и непримиримости к проявлениям буржуазной идеологии и морали
/Всесоюз. научно-методический центр профессионально-технического обучения молодѐжи. П.С. Гуревич и др. М.: ВНМЦ Госпрофотбора СССР, 1987.
46.Комарова Е.Г. Проблемы возникновения и развития неформальных образований молодѐжи в условиях социализма. Автореф. дис. канд. фил. наук. М.: 1989;
47.Писарева В.А. К вопросу о типологии «трудных» подростков в связи с исследованием единого процесса их изучения и воспитания // Проблемы педагогического стимулирования и методологии исследований современной школы. Мар. пед ин-т, Йошкар-Ола, 1989;
48.Фрадкин Ф.А., Богомолова Л.И. Введение в педагогическую специальность. Лекции — диалоги. М.: ТЦ «Сфера», 1996;
49.Сергеев С.А. К вопросу о классификации и некоторых особенностях молодежных субкультур России / Социальное знание: формации и интерпретация. Материалы международной научной конференции. Казань: Форт-Диалог, 1996;
50.Манько Ю.В., Оганян К.М. Социология молодѐжи. СПб.: ИД
«Петрополис», 2008.
51.Зубок Ю.А., Чупров В.И. Социальная регуляция в условиях неопределенности. Теоретические и прикладные проблемы в исследовании молодежи. М.: ACADEMIA. 2008.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
52.Шкудунова Ю.В. Публичная приватность или приватная сфера государства // Наука о человеке: гуманитарные исследования: научный журнал. 2009. №3.
53.Мусаелян, М.Ф. Криминологические особенности современного российского молодежного экстремизма / М.Ф. Мусаелян // Российский следователь. — 2009. — №10.
54.Мусаелян, М.Ф. Профилактика экстремизма — важнейшее направление противодействия экстремизму в Российской Федерации / М.Ф. Мусаелян // Адвокат. — 2009. — №7.
55.Морозов, И.Л. Политическая коммуникация в постсоветской России: проблемы формирования и парадигмы развития / И.Л. Морозов // Материалы секции «Политическая коммуникация» Третьего Всероссийского конгресса политологов 28-29 апреля 2003 г. — М.; Улан-Удэ: Республиканская типография, 2003. — С. 302.
56.Молодежь Москвы: ценностные приоритеты, стратегии поведения и перспективы развития: Сборник информационно-аналитических материалов / под ред. В.Д. Нечаева. Москва, 2012.
57.Бочаров Р.А. Профилактика политического экстремизма и терроризма в молодежной среде [Текст] / Р.А. Бочаров — Власть, 2013.