Введение
К двадцатому веку Российская Империя достигла естественных пределов. С Севера Ледовитый океан, с Запада великие европейские державы, с Юга непроходимые горы и пустыни, с Востока ограничивает Тихий океан. Но лишь к Югу от Дальнего Востока нет природных преград; а соседние страны слабее России. Так размышляли многие Российские военные политики того времени, считая, что Китай и Япония не готовы противостоять против Великой Европейской державой с Россией. Возможно, так и есть, но Страна Восходящего Солнца совсем отличалась от других азиатских стран, и после японо-китайской войны 1894-1895 гг. Япония показала свою готовность отстоять свои интересы на мировой политике.
Актуальность. Русско-японский вооруженный конфликт 1904-1905 гг. был давно предсказан, но его начало для многих современников все равно явилось неожиданностью. Война привлекала к себе пристальное внимание обозревателей и аналитиков и вызвала поток публикаций, авторов которых занимали как проблемы ее долгосрочных геополитических последствий, так и ближайших социально-политических результатов. Ожидалось, что итогом этого первокурсного военного конфликта, наступившего ХХ в. и эпохи империализма, первого масштабного столкновения европейской великой державы с азиатским государством, как минимум, станет падение Российской империи и свержение самодержавия. После войны настало время для других деклараций. Впервые на Дальнем Востоке явственно прозвучал лозунг «Азия для азиатов». Прямым следствием победы Японии стало начало ухудшения с европейскими странами, а особенно с США. Если посмотреть эту картину объективно, тогда можно утверждать, что Страна Восходящего Солнца увеличивал свой военный бюджет из-за вмешательства европейских держав на азиатском континенте. Япония до второй половины ХIX века была закрытой страной, и всегда на наш взгляд у японцев был страх перед иноземцами. Можно сказать, что Российская империя проводила колониальную политику на Дальнем Востоке, но это нормально для великих держав, ведь опиумная война в Китае дала многим европейским державам провести колониальную политику на азиатском континенте. На наш взгляд, в этот период особую роль играла дипломатия. Российская империя, проводив колониальную политику на Дальнем Востоке, не рассматривала интересы Японии. И последствиям этого стала позорное поражение русской армии в этой войне. Были и очень много дипломатических вариантов для России, чтобы избежать военных конфликтов с Японией. На данный момент, русско-японская война 1904-1905 гг. окончательно похоронила дипломатические отношения между Россией и Японией. Территориальные споры продолжаются пой сей день. Да, безусловно, что были ряды договорённостей в области территории, а именно с подписанием Симодского трактата в 1855 г. Однако, после Русско-японской и Второй мировой войны не были четко определены интересы обеих стран. Также не стоить забывать, что после Второй мировой войны между СССР и Японией так и не был подписан мирный договор и не были решены Курильские острова. Русско-японская война 1904-1905 гг. для обеих стран повлияла отрицательно, обе стороны потеряли много чего. Хоть и победа Японии. Безусловно, что русско-японскую войну изучали и до сих пор изучают исследователи. И до сегодняшних дней тема русско-японской войны не потеряла свою актуальность, напротив, судя по количеству публикаций, посвященных этому периоду, интерес к ней резко возрос. Русско-японская война 1904-1905 гг. породила огромную историографию, в том числе зарубежную. До недавнего времени в нашей стране официальная история русско-японской войны 1904-1905 гг. трактовалась весьма своеобразно и в строгих рамках господствующей идеологии, инерция, которая, например, при освещении событий 1904-1905 гг. — ощущается и по сей день в военно-исследовательских трудах, в вузах и школьных учебниках (сокрушительное поражение России из-за «прогнившего царского режима», авантюристической дальневосточной политики, проводимой императором Николаем II и его приближавшим окружением; бездарных и не умеющих воевать генералов, малообразованных и пассивных офицеров, «сирых и забитых» нижних чинов, не желавшие умирать на чужой земле «незнамо за чьи интересы», «предательская сдача Порт-Артура», «бесславная Цусима», «позорный Портсмутский мир» и «закат эпохи самодержавия»). В итоге события этой войны остаются по сию пору неизведанными, другие за прошедшие сто с лишним лет, напротив, столько раз подвергались перетолкованию, что изменилось почти до неузнаваемости. Не идеализируя период правления последнего российского императора, не отрицая полностью упрёки в адрес его правительства, командования армии и флота и опираясь на советских, современных и зарубежных исследователей, пришли к выводу, что на самом деле было гораздо сложнее: вышеперечисленные причины неудач на театре войны, исход маньчжурской кампании, её последствия. Безусловно, что за 113 лет о русско-японской войне и ее участниках написано так много и обстоятельно, что давать оценку степени ее изученности, пожалуй, не имеет смысла. Она действительно глубоко и всесторонне исследована отечественными и зарубежными историками, но до конца ли это…. Внимательное изучение нами советских, современных и зарубежных исследователей, позволил создать общую картину русско-японской войны. Исследования данного материала состоит не только в проблемах изучения, но и дипломатическом отношении между Россией и Японией.
Исходя из вышеизложенного, вытекают следующие цели и задачи исследования.
Целью работы является исследование проблемы изучения русско-японской войны в историографии. : Изучить исследования советских и современных авторов по русско-японской войне. Изучить отдельно зарубежных исследователей. Исходя из этого сделать сравнительный анализ советской, современной и зарубежной историографии. Русско-японская война 1904-1905 гг. являются советская, современная и зарубежная историографии вопроса Русско-японской войны. Русско-японская война 1904-1905 гг. породила огромную историографию, в том числе и зарубежную. Современная историография русско-японской в полном смысле начала складываться только в 1990-е годы. Однако многие современные исследователи в 1990-е годы рассматривали с позиции советских исследователей. Естественно, что после распада СССР страна еще не была готова рассмотреть с другого ракурса русско-японскую войну, для этого потребовалось много времени. В 2000-е годы современная историография радикально меняется. Многие историки начали рассматривать без ленинских учений, где описывали весьма необъективно. Также современные историки начали рассматривать зарубежных и дореволюционных исследователей, что давала весьма объективную картину. Такими весьма интересными исследователями в современной историографии являются: Айрапетов О.Р., Павлов Д.В., Глушков В.В., Черевко К.Е., Гущин А.В., Деревянко И.В., Золотарев В.А., Соколов Ю.Ф., Сахаров А.И., Шушкевич Ю.А. и многие другие. Например, на обширном фактическом материале с использованием широкого круга новых источников построен международный сборник «Русско-японская война 1904-1905. Взгляд через столетие». Среди авторов этого сборника, подготовленного к 100-летию русско-японской войны 1904-1905 гг., помимо российских историков — ученые из США, Европы и Японии. Стоит отметить, что авторы статей исследовали не только реалии войны, но и реакцию на нее в мире, включая даже отражение событий в современных культурных мифах. Советская историография, верная традициям своих предшественников-революционеров начала века, и через 20 лет после окончания этой войны продолжала горячо приветствовать пробуждения империализма на Дальнем Востоке, совершенно игнорируя национальные интересы Российской империи. Что касается советских исследований русско-японской войны обобщающего характера, то последняя серьезная работа — монография под редакцией профессора А.И. Сорокина — была опубликована в 1947 г. (перевыпуск 1956 году). С тех пор развитие этой историографии в СССР, увы, идет, по нисходящей, и некоторые новейшие публикации иначе как курьезом не назовешь. Вновь изданные работы, обобщающие работы, за редким исключением, представляют собой либо перепечатки исследований, опубликованных после выхода работы А.И Сорокина, либо сильно политизированные работы. Особую группу представляют работы зарубежных ученых о русско-японской войне. Вобщем, где описываются причины и итоги этой войны. Следует отметить работу японского исследователя ОкамотыСюмпая, в которой автор обширно рассматривает причины и итоги войны. Рядами зарубежных исследователей также являются: ИнабаЧихару, Даниэль Елисеев, Марлен Ларюель, Брист В. Меннинг, Николас Папастратигакис, Кристофер Мартин, Аблова В., ЕсемураМито, Вада Харуки и много других авторов. К сожалению, нами были рассмотрены не все зарубежные исследователи, так как многие труды не были переведены на русский или на английский язык. Однако, изученность темы рассматривается своеобразно, особенно это касается советской историографии. Поэтому нами проделанную работу представляет взглянуть глазами историков с разных стран мира. . Довольно широко использованы труды Айрапетова О.Р. «Русско-японская война 1904-1905 гг. Взгляд через столетие». Настоящее издание продолжает собой цикл международных научных сборников, посвящённых вопросам отечественной и мировой истории. Среди авторов этого тома, подготовленного к 100-летию русско-японской войны 1904-1905 гг., помимо московских и петербургских историков — авторы из США, Европы и Японии, а сами исследования охватывают не только непосредственно реалии войны, но и реакцию на них в мире, включая отражение событий начала XX века в современных культурных мифах. В его работе рассматриваются колониальная политика России в XVI-XX веках, финишной фазой которого стала попытка установить контроль над огромной территорией северо-восточного Китая. Причины и ход войны с Японской империи 1904-1905 гг. Особое внимание в работе уделяется развитию дальневосточных владений России и экономическим предпосылкам колонии в Маньчжурию. Развернутый анализ хода боевых действий в войне с Японией, направленный на преодоление распространенных стереотипов о «неготовности» и «бездарности» русской армии и флота, в качестве основной причины поражения выявляет психологическую неготовность ведущих общественных сил России переключиться с экспансии на обустройство своей гигантской империи. Объективную информацию о русско-японской войне дают следующие авторы, такие как Золотарев В.А, Сорокин Ю.Ф. В своих работах «Военная история Государства Российского. Трагедия на Дальнем Востоке», где авторы раскрывают историю изучения и мирного освоения русскими землепроходцами обширной, ранее не ведомой, земли; улучшения дипломатических отношений с соседними государствами на Дальнем Востоке. Также причины ухудшения международных разногласий на Дальнем Востоке на рубеже XIX-XX вв. и перерастания из них в войну. В работе также показаны причины поражения Российской империи, анализ всех аспектов войны — военных, политических, экономических, а также уроков военных действий на суше и на море.
В нашем исследовании активно использовались труды зарубежных авторов. Так, фундаментальными монографиями стали работы американского историка Кристофера Мартина «Русско-японская война 1904-1905 гг.». В этой работе отлично изложены причины и итоги войны. Также автор критикует действия российского руководства, направления внешней политики, объективно оценивается роль США в Русско-японской войне. Также взгляды и изложение материала, которые наиболее объективны и не носят идеологический характер. Также были использованы советские материалы. Советская историография носила чисто идеологический характер, например, такими носителями являются авторы такие как Бабиков И.И, Козлов И.А, Романов Б.А, Ростунов И.И, Сорокин А.И, Сахаров А.Н, Левицкий Н.А.
Методологическую основу исследования составили принципы историзма и объективности. Принцип историзма позволяет нам исследовать историю русско-японской войны как изменяющийся по времени конкретно-исторический процесс. Принцип объективности дал нам возможность раскрыть данные проблемы без предвзятости и определенных установок, раскрыть объект исследования таким, каким он существует. В исследовании рассматриваемой темы также использовались вспомогательные методы исследования. Сравнительно-исторический метод использовался для сравнения советской, современной и зарубежной историографии. Проблемно-хронологический метод позволил разделить тему исследования на несколько более узкие проблемы, каждая из которых рассматривалась по времени изучения исторической науки. Метод периодизации позволил рассмотреть основные этапы развития исторической науки на каждом определенном временном отрезке. данного исследования по рассматриваемой теме определены нами как период с 1905 года и вплоть до работ, изданных в 2016 году. обусловлена предметом, целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, двух глав с выводами и заключения. Введение раскрывает актуальность, определяет степень научной разработки темы, объект, предмет, цель, задачи и методы исследования, хронологические рамки и структуру исследования
В первой главе рассматриваются предпосылки русско-японской войны, соотношения сухопутных и морских сил к началу войны, зарубежная историография и подглавный вывод.
Во второй главе рассмотрены основные сухопутные операции в Маньчжурии, Цусимское сражения, итоги русско-японской войны и подглавный вывод.
В заключении подводятся итоги исследования, формируются окончательные выводы по рассматриваемой теме.
1. Предпосылки русско-японской войны 1904-1905 гг.
К концу XIX века Россия и Япония — двум ведущим игрокам в Дальневосточном регионе, стало тесно. Интересы двух империй начали всё чаще и чаще сталкиваться в непримиримых противоречиях. Обе стороны стремились овладеть Маньчжурией, Кореей и другими, стратегически важными в экономическом и военном плане, территориями. Многие исследователи в области русско-японской войны 1904-1905 гг. ставят важную задачу, а именно причины и предпосылки этой позорной для России войны. Один из таких выдающих исследователей является русский военный историк того времени В.А. Апушкин.В своей работе «Русско-японская война 1904-1905 гг.» он рассматривает предпосылки войны не с японо-китайской войны 1894-1895 гг., а начинает далёком прошлом, когда еще Россия и Япония впервые подписали в 1855 году дипломатический договор. По утверждению автора, предпосылок было множество, и поэтому мы, рассматривая труды В.А. Апушкина, перечислили три фактора предпосылок русско-японской войны.
) Были очень плохие отношения между Японией и Россией. Как пишет Апушкин: Отношения России и Японии между собою никогда не были хорошими. Их всегда омрачала боязливая подозрительность меленькой замкнутой в себе островной державы к гиганту-государству, распростершемуся на двух материках. Эта враждебность впервые проявилась в Японии, в конце XVIII века. Также, по мнению автора, колонизация Сахалина привела к недоверию русским. И вплоть до 1855 года Япония и Россия не находились в дипломатических отношениях.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
) По мнению автора, Япония была крайне недовольна, что Сахалин остался в руках русских. Данную ситуацию автор пишет таким образом: даже после подписания дипломатического договора, японцы были в ярости и оскорблены в своем национальном самолюбии, вынужденною необходимостью отказаться от заветов предков и войти в сношения с иноземцами. Отсутствие естественной границы (по Симодскому договору) всё более и более вело к взаимным спорам и недоразумениям. Сознавая, что сама она не в состоянии отстоять свои требования, Япония в 1875 г. признала, наконец, себя вынужденной уступить России Сахалин полностью, взяв себя в вознаграждение за отказ от него Курильские острова. Японский народ, лишившийся теперь возможности бездонно, беспошлинно добывать на Сахалине сельдяной тук, лес, рыбу и каменный уголь, остался этой сделкой крайне недовольным, и печать объявила Россию коварным врагом Японии, жестоким её притеснителем. Россия оказалась для Японии опаснейшим врагом, и каждое её мероприятие рассматривалось как угроза независимости и развитии Японии. Автор хорошо и четко объясняет, что все эти два договора не решили территориальные споры, а лишь укрепили напряжённость на Дальнем Востоке. Безусловно, что эта напряжённость стала одной из предпосылок русско-японской войны 1904-1905 гг.
) Победа Японии в войне с Китаем 1894-1895 гг. была настолько унизительной, что в стране победителя начались массовые забастовки. В.А. Апушкин пишет так: «…Японский народ был возмущен этим вмешательством европейцев в дела Азии: его национальное самолюбие было оскорблено, его тщеславию «победителя» был нанесен удар, сознанию силы были поставлены границы. Однако проповедь принципа Азии для азиатов не встретила сочувствия и поддержки в правящих и интеллигентных сферах японского народа. А мщения требует душа народа. Кому же мстить? Франция и Германия непосредственно не прикасаются к Японии и не внушают опасения в том смысле, что для округления своих владений они вдруг пожелают присоединить к себе архипелаг Японских островов. Другое дело — Россия! Ей все твердят: Ты — Третий Рим! Ты — Третий Рим! И она охотно это слушает, охотно верит в своё мировое значение и, действительно, ширится, растет, катится огромною волною по великому азиатскому материку. Она ближе всех других держав к Японии — и этой своей близостью она опаснее всех других. И вот поэтому на неё обрушилось всё сильное, всё полное негодование Японии за Симоносекскую обиду».
Возникает вопрос: а что развивала наша Россия на Дальнем Востоке до русско-японской войны… Советский и русский историк В.А. Апушкин по этому вопросу отвечает, что Россия с 1855 гг. не развивала Дальний Восток. Несмотря на такие сложные ситуации, после оккупации Порт-Артура со стороны России не были предприняты шаги стабилизации на данном регионе. Даже если посмотреть на милитаризованного соседа, то можно увидеть, как японские дипломаты пытались стабилизировать Дальний Восток. Речь идет именно о бывшем, но и первом и авторитетном премьер-министре Японии Ито Хиробуми. К счастью, наши мысли были весьма схожи по сравнению русским исследователем В.А. Апушкиным. Например, автор утверждает, что «…Наряду с пламенным русофобством, в Японии, преимущественно в высших правительственных кругах, создавалось и русофильское течение. Во главе его стал влиятельный маркиз Ито Хиробуми, который доказал, что Япония может достигнуть желательных целей не только войной против России, а союзом с нею. Его доводы были так красноречивы, что Япония долго и сильно колебалась в выборе себе союзника между Англией и Россией. Они составляли планы нападения на наши дальневосточные владения, их генеральный штаб одновременно и столь же усердно работал над планами вторжения в Ост-Индию. Наконец, Япония даже склонилась в сторону союза с Россией, и с этой целью в 1901 г. в Петербург приезжало специальное посольство с маркизом Ито во главе. Но Россия отклонила это предложение из-за опасения, что такой союз послужил бы сигналом к всемирной смуте. Отказ от союза был новым ударом по национальному самолюбию Японии и истолкован был, конечно, в том смысле, что России нужны на Дальнем Востоке свободные руки именно против Японии. И это бросило её в объятия Англии».
В итоге можно сказать, что автор приходит к такому выводу: Предпосылками этой войны являются территориальные споры и тройственный пакт против Японии. Насчёт Дальневосточной политики России и Японии: Россия на Дальнем Востоке проводила агрессивную политику, а такая агрессивная политика способствовала созданию опасного милитаризованного соседа. Рассматривая эти аргументы вышеуказанного автора, мы пришли к такому умозаключению: Скорее всего, Япония проводила оборонительную политику на Дальнем Востоке, а Россия проводила колониальную политику. Но это ещё не означает, что наша страна проводила неправильную политику. На наш взгляд, можно было себе оставить Маньчжурию и Порт-Артур в обмен на Корею. К сожалению, амбиции царя и генералов не позволили этому случиться.
Однако после академических дел против ученых в СССР, где Апушкин был репрессирован, меняется курс историографии, и после 1930-х советской историографии причины и предпосылки войны между Россией и Японией описываются совсем по-другому. Если прошлый автор считал, что Россия сама провоцировала Японию пойти на крайний поступок, то тогда извините, по мнению советского исследователя Б.А. Романова, очаги войны на Дальнем Востоке зажжены Японией с начала японо-китайской войны 1894-1895 гг. По мнению советского автора, Россия остановила агрессивную политику Японии в Корее. Однако, Романов подчеркивает, что русско-японская война была только одним из актов международной борьбы за раздел Китая и за господство на Тихом океане. Именно с конца XIX столетия империалистические государства начали усиленную борьбу за господство на Тихом океане, за раздел Китая. Предпосылки этой войны, по мнению автора, начинаются с японо-китайской войны 1894-1895 гг. По утверждению автора, Страна Восходящего Солнца нарушила международную обстановку, так как многие буржуазные страны не ожидали такой поворот событий. Несмотря на это, автор обвиняет всех, в том числе Россию, в разжигании империалистической войны. Также он коснулся и западных стран, якобы что «…Англия и Германия, как буржуазия других великих держав, направили свои усилия к прекращению войны — из страха перед возможной победой революции в России и чрезмерных усилениях Японии». Тем не менее, автор заявляет, что Россия выбрала захватническую политику на Дальнем Востоке.
В работах другого советского историка А.И. Сорокина, предпосылки войны выглядят весьма схожими с Б.А Романовым. Однако в работах Сорокина «Очерки дипломатической истории русско-японской войны 1895-1907 гг.» встречаются очень странные мысли данного автора, например, пишет: «…империалисты США рассчитывали подчинить себе не только Китай, но и превратить в свою полуколонию в русский Дальний Восток и Сибирь. Именно с этой целью США давались у Российской Империи для постройки и эксплуатации Великого Сибирского железнодорожного пути». Сильное заявление, конечно, мы не будет это рассматривать. Однако, в отличие от других авторов, Сорокин подчеркивает, что «…Российской Империи пришлось активизировать свою политику на Дальнем Востоке», так как империалисты США, Англии, Германии и Японии готовились захвату Дальнего Востока. Доказательством стала империалистическая Япония с решительной захватнической политики. На наш взгляд, автор берет с потолка недостоверные факты, но скорее всего, не факты, а домыслы коммунистической идеологии. Якобы империалистическая Япония предусматривала присоединение к владениям метрополии всех островов Тихого океана, Филиппин, Зондского архипелага, Австралии, Сиама, побережья Китая, Монголии, Манчжурии, Кореи, русского Дальнего Востока, Сахалина, Камчатки и Якутской области.
Интересно, что автор к завоевательной политике России на Дальнем Востоке относится скептически. По его мнению, исход японо-китайской войны 1894-1895 гг. противоречил интересам русского царизма и приводя о том, что наше правительство правильно сделало, прогнав японцев из Манчжурии. А.И. Сорокин рассматривает политику России и Японии на Дальнем Востоке таким образом:
1)Россия проводила правильную политику на Дальнем Востоке; Все европейские страны и Япония представляли угрозу на Дальнем Востоке; Россия не хотела воевать с Японией и продолжала ввести переговоры; Япония намеревалась захватить Дальний Восток; США и Англия были главными инициаторами этой войны. Такие же заявления встречаются в трудах Золотарева В.А. и Козлова И.А. Свою работу начинают с критикой царской политики на Дальнем Востоке. Подчеркивают, что «в связи с нараставшим революционным движением и политическим кризисом в стране, он шел на военный конфликт с Японией, рассчитывая путем небольшой победоносной войны укрепить своё положение, предотвратить революцию». А вот один из советских исследователей И.И. Ростунов рассматривает эту точку зрения совсем иначе. По мнению автора, предпосылки русско-японской войны, начинаются с XVIII века, а именно с продажи Аляски, Алеутских островов и необоснованная уступка в 1875 г. Японии Курильских островов. Таким образом, советский историк И.И. Ростунов, как и все советские исследователи, обвиняет европейские державы и Японию в разжигании войны на Дальнем Востоке.
Довольно громкие заявления встречаются в научных трудах советского исследователя И.И. Бабикова. По мнению этого, как и другие советские историки, Бабиков обвиняет Японию и весь европейский мир в том, что они (империалисты) развязали японо-китайскую войну, а потом и русско-японскую войну. Например, данную ситуацию описывает таким образом: «…царская Россия шла навстречу войне с Японией. Царизм не хотел предотвратить войну, до он и не мог бы этого сделать. Царская правительство нуждалось в войне не только из внешнеполитических обстоятельствам. В стране назревал революционный кризис. Царизм рассчитывал при помощи войны предотвратить революцию, отвлечь народные массы от революционного движения шовинистическим угаром». Однако в отличие от других авторов И.И Бабиков рассматривает договор между Россией и Китаем как оборонительный союз. Возможно, но возникает вопрос: если Россия и Китай подписали оборонительный союз, тогда почему Китай не объявил войну Японии после того, как он напал на Россию; Автор не дал серьёзных аргументов на это, а лишь помешал всё это в компот вместе с ленинскими домыслами. В общем плане можно уверенно сказать, что позиция советского историка Бабикова весьма схожа с Золотаревым В.А и Козловым И.А. Всовременной историографии причины русско-японской войны 1904-1905 гг. рассматриваются на наш взгляд, довольно безупречно. Так как в отличие от дореволюционной историографии современная историография имеет больше информации, а в отличии от советской, имеет больше свободного изучения. Например, советская историография была полностью идеализирована коммунистическими домыслами, что давала весьма необъективную картинку о причинах русско-японской войны 1904-1905 гг.
Если советские историки в большинство были склонны в том, что Россия и Япония проводили на данном регионе агрессивную колониальную политику, тогда домыслы современного исследователя И.В. Деревянко, отличаемы от этих. Российский историк отрицает агрессивную колониальную политику России на Дальнем Востоке и считает, что Россия должна была проводить Дальневосточную политику. Причиной этой политики автор рассматривает таким образом: 1) Россия в начале XX века переживала серьезный экономический кризис; 2) плачевная внутриполитическая ситуация, назревала революционная и террористическая угроза.
Ещё один известный российский исследователь О.Р. Айрапетовуделяет огромное внимание, как и историк В.А. Апушкин. Если Апушкинсчитал, что отношения между Россией и Японией не были доброжелательными, и это является одной из предпосылок русско-японской войны 1904-1905 гг., то тогда российский историк О.Р. Айрапетов считал наоборот. По мнению О.Р. Айрапетова, первый договор между Россией и Японией был положительным, так как Россия предоставляла режим наибольшего благоприятствования в торговле с Японией. Также автор категорически не согласен мнениями советских историков таких как, Ростунов, Сорокин, Бабиков и т.д. Так как перечисленные авторы утверждали, что Страна Восходящего Солнца совершила аннексию на корейский полуостров 1894 году, и это стало поводом русско-японской войны 1904-1905 гг. По мнению Олега Рудольфовича, что для «…Японии было необходимо жизненно пространство в Китае и безопасный плацдарм в Корее. Страна Восходящего Солнца видела угрозу своим планом со стороны европейских держав. Изменение положения в Китае усилило убежденность Японии в неизбежности войны с Россией». Автор подчеркивает, что причиной русско-японской войны является колониальная политика России не в Маньчжурию, а на Корейский полуостров. Но, несмотря на это, в России военные сторонники были против такой колониальной политики, а именно в Корее. Например, автор пишет: «…Против нового направления русской политики выступали только военные — генерал-адмирал Великий Князь Алексей Александрович, Военный министр генерал Ванновский и Начальник Главного штаба генерал Обручев». Как Айрапетов утверждает, эти лица предвидели военную угрозу со стороны Японии. И мы (русские) сами эту угрозу наращиваем, ведя себя эгоистически на Дальнем Востоке.
Таким обзором, российский исследователь О.Р. Айрапетов приходит к такому выводу: 1) Все договора между Россией и Японией были равноправными, но, до японо-китайской 1894-1895 гг.; 2) Россия проводила весьма неграмотную политику на Дальнем Востоке, глубоко повлиявшая на личное решение Николая II; 3) остановить войну было уже неизбежно, авторитет царя не позволяла.
Непосредственно был не согласен с этим мнением один из современников нашего времени историк Павлов Д.Б. Как он отмечает своей работе: «Антироссийская направленность стремится развеятьукоренившийся в исторической науке и общественном сознании России миф о том, что война 1904-1905 гг. являлась вынужденным ответом Японии на последовательную экспансию России в направлении Маньчжурии, Корее и далее на юг». Такому же мнению придерживается российский историк Ю.А. Шушкевич в своей работе «Восточный шанс. Русско-японская война 1904-1905 гг.» рассматривает иначе. Дальневосточную политику России, по мнению автора, это не колониальная политика, а жизненно важная для развития Дальнего Востока. Неладное рассматривается автором и в области дипломатических отношений между Россией и Японией. По мнению Шушкевича, Страна Восходящего Солнца проявляла себя агрессивно и препятствовала русским географам на Сахалине. «Несмотря на кропотливое, уважительное выстраивание межгосударственных отношений с Японией, и на открывшиеся дипломатический диалог и торговлю, в Стране Восходящего Солнца в XIX веке не было более нелюбимого, если не сказать ненавидимого соперника, чем Россия». Российский историк Ю.А. Шушкевич отмечает: «…как только в конце лета 1902 года Россия приступила к выводу войск из Западной Маньчжурии, японская дипломатия выступила с достаточно наглым предложением: признать японский протекторат над Кореей в обмен на сохранение за Россией в Маньчжурии контроля исключительно над линией КВЖД. Не смущало Японию даже то, что по ее же недавнему договору с Англией Корея признавалась неприкосновенной». Помимо этого, автор хорошо оценил политику маркиза Ито Хиробуми, сдерживающего устремления «милитаристской» партии до июня 1901 года, когда его сменили решительно настроенный на войну кабинет Т. Кацуро. По мнению исследователя, «…Х. Ито в Японии считался русофилом, лидером немногочисленной властной группировки, выступавший за сближение с Россией, именно он был послан в Санкт-Петербург для переговоров о русско-японском политическом соглашении по Дальнему Востоку». Мы не согласны высказываем Ю.А Шушкевича. Если посмотреть записки генерала-адъютанта А.Н. Куропаткина о целесообразности занятия Россией Северной Маньчжурии (24 ноября 1904 г.), где он пишет, что «…Мы (русские) предоставим Корею эксплуатации японцев …. Не вижу в этом большой беды. Экономически интересы в Корее… ничтожны. Японцы, несомненно, могут оживить деятельность населения в Корее, провести железные дороги, соединить их с Восточной-Китайской железной дорогой. Косвенно от этого выиграем и мы (русские). Оживлением деятельности на магистрали железной дороги. Но, зная характер японцев, можно безошибочно предвидеть, что они возбудят к себе ненависть в корейцах… Мы можем явиться туда желанными освободителями». Тогда можно уверенно сказать, что многие военные генералы были готовы пойти на уступки, но царское правительство не желало такого исхода. А то, что автора пытаются оправдывать имперские амбиции, на наш взгляд, это выглядит возмутительно.
Один из самых известных историографов в области русско-японской войны 1904-1905 гг. являются Золотарев В.А., и Соколов Ю.Ф. Первый вместе с Соколовым написали очень большую двухтомную работу под названием «Военная история Государства Российского. Трагедия на Дальнем Востоке». В своих работах авторы хорошо описывают русско-японскую войну 1904-1905 гг. Данные исследователи, как и другие, дружелюбно оценивали первые договоры между Россией и Японий. Однако в отличие от Апушкина и Айрапетова, российские авторы приходят к тому, что Япония начинает вслед за западными державами завоевательную политику на Юго-Восточной Азии. Описывают они таким образом: «…Начавшееся экономическое возрождение империи потребовало новых рынков сбыта, а вместе с тем и приобретение колоний за пределами страны. И в этом направлении Японии не отстала от учителей — она пошла по пути расширения владений в регионах Юго-Восточной Азии и обратила свой взор на стороны ближайшего материка — Корею и Китай». Видно, что авторы ставят крест уже на оборонительный характер (защита против русских) на Дальнем Востоке. Несмотря на большую работу в области русско-японской войны, данная работа, на наш взгляд, выглядит сыроватым. Например, в данной работе Золотарев и Соколов не описывают как русские пытались сделать Корею пророссийским. На агрессивную политику Японии авторы описывают таким образом: «…Японская экспансия в Корее усиливалась с каждым годом. Она проводилась под флагом «содействия» корейцам в их освободительном движении, направленном против Китая». В итоге можно сказать, что эти авторы заявляют, что причиной русско-японской войны 1904-1905 гг. была агрессивная политика Японии, начинавшийся с японо-китайской войны 1894-1895 гг.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Несомненный интерес нами была анализирована в работах многотомной книге, посвященной истории внешней политики России с конца XIX в — 1917 г. Над книгой работали российские историки А.Н. Сахаров, А.В. Игнатьев, О.В. Орлик, Г.Н. Санин и В.М. Хевролина. В их трудах авторы утверждают, что предпосылки русско-японской войны является колониальные амбиции Японии направленными как на юг (острова Рюкю, Тайвань), так и на север (Корея, Маньчжурия). В общем авторы рассматривали, как и советские историки, так и русофильские историки. Вышеуказанные исследователи выпустили свои работы с 1995 года, и на наш взгляд это означает, что авторы еще не ушли от домыслов коммунистических фантазий.
1.1 Соотношение численности вооружённых сторон
Военная мощь Японии обнаружилась ещё при её войне с Китаем. Посадка войск на железную дорогу и суда совершались быстро и в образцовом порядке, без суеты и шума, словно войска только и делали, что практиковались в этом. Да, мы все знаем японцев. Они всегда были дисциплинированными. Дух шиноби и самурая среди солдат и генералов действовал. Они (японцы) всегда отличались от всех, даже от своих соседей-азиатов. Вспомним Вторую мировую войну, когда имперские солдаты Японии убивали себя ради императора. Да, безусловно это выглядит ужасно и весьма странно. Вот и поэтому, мы никогда их не поймем. Насчет русских солдат, они всегда были суровыми, но дисциплина у них всегда хромала. В отличии от других, героизм и мужество у русских не отнять. Кто знает…. Может и не так…. Военный истерик В.А. Апушкинрассматривает японскую армию с похвальными оценками. Например, пишет такие похвальные отзывы: «…Оружие японской армии было в безукоризненном состоянии, обмундирование и снаряжение доказывало большую заботливость военного министерства и его большой практический смысл. Словом, уже тогда обнаружилось совершенство военной организации Японии как для оборонительных, так и наступательных операций, умение хранить тайну и изучать противника. Данный исследователь критикует Россию за то, что не обращал серьезное внимание. И в этом убедительным примером явилось состояние боевой готовности крепости Порт-Артур к началу войны». По оценкам Апушкина, в начале войны Россия имела около 110 тысячную сухопутную армию, но для мобилизации этих сил уходила много времени, например, пехота 40 дней, конница — 21 день и артиллерия — 51 день. В плане военно-морской силы России насчитывался, по мнению автора около 70 судов водоизмещением в 192 тысячи 300 тонн. Японская вооруженная сила в начале войны, по мнению дореволюционного исследователя, составляла около 230-250 тысяч чел. Морские вооруженные силы Японии, как считает автор, составляли из 6 броненосцев, 22 крейсеров, 85 миноносцев, 19 истребителей миноносцев и других судов второстепенного значения. Всего — 168 боевых судов водоизмещением в 265 тысяч 700 тонн, с серьезным артиллерийским вооружением». Автор не оставляет внимания и на качества сил обеих сторон, где приветствуется высокое качество японской армии, но даёт хороший анализ русской армии. Например, автор пишет, что «…в нашей тихоокеанской эскадре были прекрасные отдельные боевые единицы, но не было ничего цельного, ибо суда были различных типов, различной конструкции и имели различную скорость хода, вследствие чего быстроходные суда в бою и на походе должны были равняться по тихоходным. Японский флот отличается однородностью конструкции своих судов и одинаковой их скоростью. Но, пожалуй, ещё более большой разницы было в степени боевой подготовки и подъема духа соперников».
В итоге автор приходит к такому выводу, что война застала нас неподготовленными. Численность войск была недостаточна, предположения по их усилению не были еще доведены до конца; дороги еще не достроены: укрепления Порт-Артура и Владивостока. В особенности первого, далеко не были закончены; флот не имел того, что ему надлежало; боевая подготовка войск имела существенные пробелы. Также автор затрагивает и политическую обстановку, утверждая, что войну предстояло вести на чужой, китайской территории, население которой, родственное по племенному своему происхождению с нашим противником, было настроено к нам скорее враждебно, чем дружественно. А на тот момент по мнению автора, «…японцы имели перед нами численный перевес на суше и на море, преобладание в духе, вытекавшие из желания всей нации войны во что бы то ни стало, тщательную десятилетию подготовку к ней и командный персонал, получивший боевой опыт на том же театре войны, что давало ему превосходное его значение».
Советский историк А.И. Сорокин, как и Апушкин считает, что Россия вообще не была готова к этой войне во всех направлениях. Однако Сорокин подчеркивает коммунистические домыслы о том, что иностранные капиталы вывозили из России 800 млн. руб. золотом прибыли и якобы они управляли экономикой русской страны. Сильное заявление, но мы не будем на это зацикливаться. Дальше автор внимательно изучает военные силы России и Японии и утверждает, что «…кадровая армия России в начале XX века насчитывала до миллиона человек, из них на территории Дальнего Востока к 1 января 1904 года под оружием находились до 98 тыс.». Насчёт Военно-морского флота царской России он оценивал таким образом, что русское военное командование недооценивало японский флот, боялось оставить впустую Петербург от агрессии немцев и англичан. В вооружении русский флот на Тихом океане японскому не уступал, но в количественном отношении был меньше его. Автор также, как и дореволюционный историк В.А Апушкинутверждает, что «…русские броненосцы принадлежали к четырем разным типам, корабли противник были в основном однотипные и имели большую скорость». Видно, что Япония не только построила сильный флот, но и создала многочисленную армию для вторжения на материк. Однако автор при подсчёте численности японской армии приводит колоссальные цифры. Если Апушкин подсчитал около 230 тысяч японских солдат, то тогда Сорокин около 350 тыс. солдат.
Подробно изучив силы России и Японии, советский историк Сорокин А.И. приходит к выводу, что «…царизм был помехой для современной организации вооруженных сил. Экономическая и политическая отсталость страны, кабельная зависимость царизма от иностранных империалистов, противонародная политика господствующих классов — крепостников и крупяной буржуазии — все это тормозило развитие военной научной мысли, приводило к забвению лучших традиций национального военного искусства, порождало преклонение перед иностранщиной, культуровало в вооруженных силах консервативные военные и военно-морские теории, проникавшие из-за границы». Сильное заявление, но, к сожалению, автор ограничивался лишь рамками, заданными работами кровавого преступника В.И. Ленина «о поражении царизма» и «меленькой победоносной войне на Дальнем Востоке». К этому относятся и другие советские историки, например, И.И Ростунов, И.И. Бабиков, В.А. Золотарев и И.А. Козлов. Мы не написали труды этих историков, так как их мнения одинаковы, но зато мы составили таблицу их сведений.
Ниже приведена таблица №1 о росте численности японской армии и русских войск на Дальнем Востоке.
Таблица №1
Японские войскаСолдатыОфицерыК 1 января 1894 г. К 1 января 1904 г58 446 142 6632476 8082Русские войскаК 1 января 1894 г32 7161118К 1 января 1904 г94 5863249
Таблица №2. Общее соотношение морских сил к началу русско-японской войны
КораблиРоссияЯпонияЭскадренные броненосцы76Броненосные крейсера48Легкие крейсера712Эскадренные миноносцы2727Малые миноносцы1019Минные заградители2-Канонерские лодки68Всего6380Общий тоннаж, тыс. т190260
Естественно, что и в современной историографии уделяют много времени в области соотношения численности вооруженных сил России и Японии. Один из таких исследователей является наш вышеуказанный историк Юрий Шушкевич. В отличие от советских историков, военно-морской флот России автор оценивает положительно. Так отзывчиво писал про военно-морской флот России на Дальнем Востоке: «…Эскадренные броненосцы являлись, пожалуй, высшим воплощением вооруженной силы и технических достижений своего времени. Наши красавцы производили на современников неотразимое впечатление. И надо сказать, такая демонстрация не была фикцией: собранный на Дальнем Востоке отечественный флот к началу 1904 года численно соответствовал крупнейшему в регионе Императорскому флоту Японии».
Широко известный в наше время исследователь Айрапетов Олег Рудольфович высказал против о том, что наша сила была подготовлена. По его мнению, он выделяет очень важную проблему в области военно-морской силы России и подсчёте мобилизации японской армии. По его мнению, в генштабе Российской империи неправильно оценивали возможности мобилизации Японии, считая, что силы мобилизованной японской армии (358 тыс. чел., из них 217 тыс. резервистов) в случае действий на континенте не превысят 200, максимум 250 тыс. чел. На самом деле, Япония в ходе войны мобилизовала свыше 1,1 млн. чел., и смогла содержать на фронте примерно 500-тысячную армию. Также Айрапетов утверждает, что «…огромным превосходством Японии было наличие собственной судоремонтной базы. Ни Владивосток, ни Порт-Артур ее не имели. Обе русские морские крепости находились достаточно далеко от берегов Японии, и не могли быть использованы как удачная база действия против неё».
Большой труд в области русско-японской войны встречаются в работах В.А Золотарёва и Ю.Ф Соколова. В плане вооруженных сил России авторы рассматривают таким образом: «…Несмотря на военно-экономическую слабость, организационное строение русской армии в основном стояло на уровне требований своего времени. Накануне русско-японской войны в состав сухопутной армии входили: пехота, кавалерия, артиллерия, инженерные войска, местные войска, иррегулярные части и государственное ополчение». Однако, Золотарёву и Сорокину пришлось согласиться с другими историками о том, что военные недооценивали военную мощь Японии. Например, они писали: «…Ни количество войск, ни качество их подготовки не соответствовали времени. Организация войск также была не на высоте». По их мнению, причиной не подготовки военных это «…экономическая слабость царской России, недостаточное внимание укреплению дальневосточных рубежей государства не способствовали усилению обороноспособности этого края». На военно-морской силе авторы оценивали два этапа: 1) до японо-китайской войны 1899-1895 гг., 2) до начало русско-японской войны 1904-1905 гг. На первом этапе Золотарёв и Сорокин посчитали так: «…до японо-китайской войны 1894-1895 гг. царская Россия имела на Дальнем Востоке весьма небольшие военно-морские силы. Эскадра Тихого океана занимала первое место на Дальневосточном регионе». После японо-китайской войны 1894-1895 гг. по мнению этих авторов, страна Восходящего Солнца начинает наращивать свои морские силы. Если посмотреть в труды вышеуказанных советских авторов, то с 1895 года начинается гонка кораблестроения на Дальнем Востоке. Однако, по их мнению: «…увеличение морской сил России на Дальнем востоке и создание необходимой ремонтной базы на Тихом океане шло медленно. Царское правительство проявило недальновидность, не купив у Аргентины 2 новейших крейсера. Корабли прибрела Япония». Таким образом, российские историки приходят к выводу, что «…вследствие консерватизма военного руководства флота, как и сухопутные войска, оказался совершенно неподготовленным к введению боевых действий на Дальневосточном театре». Численности войск русской и японской армий можно посмотреть в таблице №3. Составителями данной таблицы являются как раз они — Золотарёв В.А. и Сорокин Ю.Ф. Таблица №3
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Таблица №3
ДатаСолдатыОфицерыЯпонские войскаК 1 января 1894 г.54 4462476К 1 января 1904 г.142 6638082Русские войскаК 1 января 1895 г.32 7161118К 1 января 1904 г.94 5863249
Таким образом, Золотарев В.А. и Сорокин Ю.Ф., освоив вооруженные силы Российской Империи, рассматривают и японскую сторону. По их мнению, «…Программа усиления японских вооруженных сил была изложена в обстоятельной записке к проекту бюджета на 1897-1898 гг. На усиление сухопутных сил намечалось израсходовать 81 679 400 иен. На 1 января 1903 г. в этих целях было затрачено 120 млн. иен. Расходы на армию и флота за период с 1896 по 1903 г. составили более 773 млн. иен, в раз превысив расходы за период с 1885 по 1895 гг.». В принципе, Золотарёв и Сорокин оценивают вооруженные силы Японии, как и советские дореволюционные и современные исследователи. В области военно-морской силы Япония развивала свой флот при помощи иностранных союзников, и делали они это гораздо быстрее в сравнение российского флота. Например, авторы считали таким образом: «…Несмотря на огромное напряжение, использовавшее экономическую и техническую помощь Англии, финансовую поддержку США и военную контрибуцию, полученную с Китая, в 1903 г. полностью завершила постройку всех кораблей, предусмотренных судостроительными программами 1895 и 1896 гг.». Составили таблицу №4 с помощи трудов Золотарева В.А. и Соколова Ю.Ф.
Таблица №4. Соотношение сил флотов России и Японии на Дальнем Востоке к началу войны
КораблиРоссияЯпонияЭскадренные броненосцы76Броненосные крейсера 1 ранга48Крейсера 1 и 2 ранга712Эскадренные миноносцы2727Миноносцы1019Минные заградители2-Канонерские лодки68
В работах Гущина А.В. «Русская армия в войне 1904-1905 гг.». рассматривается совсем иначе. Автор утверждает, что вооруженные силы России в начале ХХ столетия не уступали армии и флоту Японии в техническом отношении. Организация и обучение войск также не имели изъянов, которые предрекали бы неизбежное поражение. А успех в войне 1904-1905 гг. зависел от способности военной машины своевременно и адекватно адаптироваться к новым условиям боевых действий. И в правду, можно сказать так, ведь история свидетельствует, что везде и всегда над умами военачальников довёл опыт войн предшествующих. Например, как отмечает Гущин: «…армия и флот России на Дальнем Востоке не дали нужного ответа на «вызовы» современности, и в этом огромную роль сыграли конфликты. Их можно сравнить с песком, попавшим в трущиеся части огромной машины и замедлявшим ее работу». Также автор затрагивает и Японию, что Японский военно-морской флот не имел многократного численного и качественного превосходства, хотя в каждом конкретном эпизоде в различной степени превосходил русский по своим тактико-техническим характеристикам: преимущественно в скорости, скорострельности, качестве снарядов и другим показателям. Но, несмотря на это, автор раскритиковал уровень подготовки русских матросов и пишет, что уровень подготовки, профессиональные качества матросов и офицеров были значительно ниже, чем у японских экипажей на всех уровнях. Японское превосходство в умении вести бой оказалось подавляющим.
В итоге можно сказать о том, что большинство исследователей оценивали русскую армию на Дальнем Востоке отрицательно. На наш взгляд причиной этого послужила неграмотная работа царского правительства. Финансовая поддержка была крайне минимальной, это касается и военно-морского флота Российской империи. Естественно, что Россия не хотела войну с Японией, поскольку они сами смотрели на своего врага, будто это макаки, возможно, и в этом заключается слабая финансовая поддержка.
1.2 Зарубежные исследователи о русско-японской войне
Зарубежная историография всегда имела важную позицию в истории России. Так как благодаря этому мы можем взглянуть на другую позицию врага, союзника или наблюдателя. Ведь сейчас, на наш взгляд, многие россияне не рассматривают другую позицию, а это даёт очень неправильную информацию. Зарубежная историография о русско-японской войне имеет особый смысл, так как мы рассматриваем японских историков, а мы знаем, что русские всегда рассматривали только свой вариант. Также нами были рассмотрены зарубежные исследователи со стороны Белоруссии, Англии, США, Франции, Германии и Кореи. В зарубежной историографии и неудивительно, что в наше время многие стремятся найти виновника той русско-японской войны. Хотя исследователи обращались к этой проблеме, но трещина между странами сохранялась. И в России, и в Японии дискуссии в исследованиях по русско-японской войне проходят в параллельных и непересекающихся плоскостях. Японский исследователь ИнабаЧихару пытается рассмотреть данную ситуацию со стороны нейтралитета и утверждает о том, что «…для того чтобы между двумя странами вспыхнула война, обе они должны были иметь на то очень высокие причины. Япония порицала Россию за сам факт ее продвижения на Дальнем Востоке и за дальнейшие планы по усилению своего могущества в этом регионе. Русская сторона порицала Японию за то, что та начала войну, нарушив международные правовые нормы.» Но, несмотря на это, на наш взгляд, автор всё-таки рассматривает Россию как виновника русско-японской войны. Например, Инаба утверждает, что «…Японская сторона начала приготовления к войне именно потому, что Россия продвинулась не только в Маньчжурию, но и на Корейский полуостров. И в связи с ответом России в декабре 1904 г., продемонстрировавшим ее отказом пойти на уступки, было приказано приступить к серьезным военным приготовлениям». Однако, ИнабаЧихаруосуждает внезапную атаку Японии на Россию, что создаёт, по мнению автора, опасность антияпонской коалиции в те времена. Описывает таким образом: «…если сегодня хладнокровно взглянуть на тогдашние действия Японии, все-таки придется признать их нечестными».
Вышеуказанный японский исследователь рассматривает сухопутные силы обеих сторон. На это автор отмечает, что Россия на Дальнем Востоке имела около 90 тысяч человек, а японская сухопутная армия составляла 160 тыс. Что же касается о военно-морской силе перед началом войны, то «они не могли, в отличие от сухопутных сил, резко увеличивать количество судов и военных портов. Боеспособность военно-морских сил мирного времени практически не отличалась от боеспособности военного времени». Иными словами, автор утверждает, что было не так уж и трудно оценить военно-морские силы противника.
В столетие, прошедшее со времени начала русско-японской войны 1904-1905 гг., исследователями этого конфликта была создана солидарная историография, в которой, однако, почти не присутствует Корея. В какой-то степени — это можно объяснить тем фактором, что Россия и Япония стремились рассматривать «страну утренней свежести», скорее, в качестве объекта своей политики, а не самостоятельного субъекта международных отношений. Тем более, что по окончании войны Корея быстро превратилась в японский протекторат, а фактически, в колонию Японии. Но к счастью, нам улыбнулась удача рассмотреть корейскую историографию по научной работе корейского историка Ким Ен Суна. В его трудах мы замечаем, что автор больше всего рассматривает корейского посланника Ли Бон Джина и о его деятельности в русско-японской войне. По мнению автора, Сеул хотел использовать внешнюю ситуацию для того, чтобы столкнуть в Корее несколько иностранных варваров, получить от соперничающих сторон международные гарантии своей независимости и таким путем сохранить statusquo в Корее, так как вмешательство иностранных держав было неизбежно, корейской дипломатии оставалось пытаться использовать его против самого опасного государства — в данном случае, Японии. Однако, когда началась японо-китайская война 1894-1895 гг., все эти планы провалились, а корейские посланники были выгнаны или казнены. Ён-Сузаявляет, что корейский народ и правительство относились скептически к программе «освобождение от чужих», а инициаторам этого проекта была Япония при поддержке США. К сожалению, они всё-таки подписали этот проект, но проявились антияпонские движения. Как считает корейский историк, Корея всегда желала хорошее отношение с Россией. К этому свидетельствует служба корейского посланника Ли Бом-Джина, где он упорно искал пути союза с Россией. После аннексии Кореи Японией в августе 1910 г., Ли Бом-Джин в январе покончил жизнь самоубийством.
Важно отметить, монографии французского исследователя ЛарюэляМарлена. Автор подробно рассматривает «желтую опасность» в работах русских националистов. Среди этих «националистов» автор рассматривает, например, в работах С.Ф. Шарапова. Склоняясь к национализму, он анализировал русско-японскую войну как проявление сознания «…арийской расы, столкнувшейся с первым актом пробуждения желтого Востока». Та же двусмысленность обнаруживается и у князя Э.Э. Ухтомского, человека, размышлявшего о политике России в Азии во времена русско-японской войны авторитетом в отношении азиатских вопросов и ставших полуофициальным выражением мнений правительства о Востоке. Он полагал, что «расовая война» между Востоком и Западом… грозит стать признаком XX века.
Один из известных японских исследователей СюмпэйОкамото не согласен вышеуказанными авторами (Ким Ён-Сун, русские националисты). Онотметил, что русско-японскую войну в 1904-1905 г. начали русские, а не японцы. По мнению автора, Россия проводила колониальную политику на Дальнем Востоке, и этому свидетельствует тройственный союз против Японии после японо-китайской войны 1894-1895 гг. СюмпэйОкамотопишет: «…японцы поняли, насколько их страна зависит от западного империализма. Вся нация, включая императора, почувствовала себя униженной». Также автор отмечает, что тройственную интервенцию сделала Россия, дабы не допустить Японию взять Корейский полуостров и Маньчжурию. Да, безусловно, что автор рассматривает данную ситуацию, как и русский историк В.А. Апушкин. Как подчеркивает данный нами исследователь, в Японии происходили националистические настроения против России. Действительно, что Россия действовала свою политику на Дальнем Востоке невнимательно. Можно и сказать, что бездействия японского правительства привело бы к свержению императора и государственной системы. Но несмотря на это, автор пишет, что Япония упорно искала мирные пути в отношении России. Немалый интерес у нас вызвала работа Брюса В. Меннинга «Ни Мольтке, ни Мэхэн: стратегия в русско-японской войне». Из работы мы узнали, что автор подробно изучает военное командование Российской империи. По мнению Брюса Меннинга, генерал Н.Н. Обручев, когда занимал должность начальника Генштаба, предвидел японскую угрозу после русско-японской войны 1894-1895 гг. и непосредственно доложил Николаю II. Как утверждает автор, Обручев советовал идти на компромиссы и переговоры, чтобы умиротворить японцев, ссылаясь на то, что «…у Японии все под рукой, в двух шагах от наших тихоокеанских владений, у нас все средства в другой части света. Да, достаточно уже врагов в Европе и Средней Азии». Но как история показала, царь не обращал внимания на это. Следовательно, этому, автор раскритиковал политику Николая II. Так автор пишет: «…в период, последовавший непосредственно за китайско-японской войной 1894-1895 гг., Россия делала всё что угодно, только не следовала той взвешенной и миролюбивой политике на Дальнем Востоке, которою отстаивал Обручев». В своих работах Меннинг отмечает имя российского уполномоченного в Токио барона Р.Р. Розена. Как пишет американский исследователь, «Р.Р. Розен в своем отчете отмечал, что российские действия в Корее были восприняты японцами как двуличные, а это повлекло за собой увеличение вдвое японских военных расходов. Розен предупреждал о том, что невозможно сомневаться в том, что предпринимаемые Японией громадные вооружения направлены против нас и что она усиленно готовиться к столкновению с нами». Удивительно, что американский исследователь обширно рассматривает русских генералов в годы русско-японской войны. Один из таких является высокопоставленный офицер флота контр-адмирал С.О. Макаров, герой русско-турецкой войны 1877-1878 гг. и ведущий теоретик минной и торпедной войны. Брюс Меннинг отмечает, что адмирал Макаров был крайне против новых расходов на капитальное кораблестроение и утверждал свою позицию таким образом: «…Японский флот во время войны с нами будет иметь громадные стратегические преимущества, ибо он будет опираться на многочисленные вооруженные порты японский владений, окружающих кольцом наши берега, и в его руках все подступы к нам». Вполне естественно, что автор рассматривает и на нашего любимого персонажа Куропаткина. Как пишет Брюс Меннинг «…Куропаткин жестко критиковал так называемые «новые смелые планы» министра иностранных дел по отношению к Дальнему Востоку и предупреждал, что российские военные ресурсы уже практически израсходованы». Рассматривая труды Брюса Меннинга, мы нашли схожие мысли автора с другими (Апушкин, Шушкевич, Золотарев, Соколов, Ростунов и т.д.) о том, что Порт-Артур неудобный военный гавань. Насчет другого порта, а именно расположенный во Владивостоке, по мнению американского историка, не подходил по параметрам, поскольку он был расположен слишком далеко от ключевого пункта военных действий — Корейского пролива, в зимнее время замерзал и не имел свободного выхода в океан.
Рассматривая труды зарубежных исследователей, мы наткнулись на британского историка Николаса Папастратигакиса. В своей работе «Большая военно-морская стратегия России в начале русско-японской войны», автор отмечает, что, начиная со второй половины 1880-х годов, Россия начала уделять всё больше внимание удаленным территориям Сибири и Дальнего Востока, которые воспринимались как средство экономического и политического развития. Политика экспансии не бала поддержана в регионе мощными сухопутными и морскими силами, хотя надо заметить, что серьёзные внешние угрозы отсутствовали до 1895 г. Но, несмотря на это, японо-китайская война 1894-1895 годов обозначила появление Японии как опасного потенциального соперника в регионе, тем самым вынуждая Россию пересмотреть стратегическую ситуацию на Дальнем Востоке. Однако, по мнению автора, это возникла из-за агрессивной политики России на Дальнем Востоке. В работе также встречаются очень хорошие высказывания адмирала Е.И. Алексеева в области военно-морского флота Российской империи. В работах Николаса Папастратигакиса утверждается, что несмотря на численное и качественное превосходство Японии, вице-адмирал Е.И. Алексеев, главнокомандующий русских сил на Дальнем Востоке и с 1903 г. генерал-губернатор края, начиная с весны 1901 г. полагал, что превосходство Японии невелико. Он был убежден, что несмотря на отставание России, Тихоокеанский флот сможет ограничить высадку десанта Японии». Однако по мнению автора, «…планирование и практическое воплощение большой военно-морской стратегии России пред началом Русско-японской войны испытывало крайне отрицательное влияние общей ситуации, в которой эта стратегия осуществлялось. Руководство русского флота не справлялось с задачей создания флота, способного выполнить стратегические цели на этом театре на момент начала войны в 1904 г.».
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Белорусский историк Н.Е. Аблова, кандидат исторических наук, доцент, рассматривает предпосылки русско-японской войны практически с строительством КВЖД 1896 г. Но, чтобы перейти к КВЖД, автор пытается найти проблему причины этой войны. Автор отмечает, «…что в конце XIX в. объектом колониальных притязаний Японии, Великобритании и США стали также Корея и Маньчжурия, территории, непосредственно граничащие с Россией». По мнению автора, с начала 90-х гг. Япония агрессивно проявляла всё больше внимание к Корее, стремясь политически и экономически вытеснить оттуда цинский Китай, а также установить свой контроль над Маньчжурией. Как считает автор, это было зафиксировано Симоносекским договором 17 апреля 1895 г., им же под власть Японии были переданы Тайвань и часть Маньчжурии — Ляодунский полуостров. Однако Аблова не рассматривает, что японо-китайская война была предпосылкой русско-японской войны. По её мнению, «…договор 1896 г. и строительство КВЖД подготовили почву для возникновения ряда серьёзных международных конфликтов на Дальнем Востоке на протяжении всей первой половины ХХ в. (русско-японской войны 1904-1905 гг., советско-китайского конфликта 1929 г. и ряда более мелких инцидентов)».
В итоге автор приходит к выводу, что Дальневосточная политика русского правительства конца XIX — начала ХХ вв. отличалась непоследовательностью и противоречивостью, отсутствием понимания причинно-следственных связей, сочетанием противоположных начал в проводимых на Дальнем Востоке мероприятиях, что было обусловлено борьбой мнений и интересов в правящих кругах России. Эта непродуманность и недальновидность действий царского кабинета, являющаяся одной из причин русско-японской войны и поражения России. Также автор оценил качества русских солдат в Маньчжурии. По мнению автора, «…война в Маньчжурии показала противоречивость русского национального характера: примеры высокого служения отечеству, самопожертвования, храбрости и благородства соседствовали с низостью, трусливость, предательством и казнокрадством. Слова Порт-Артура — генерал Р.И. Кондратенко и его же позор — генерал-лейтенант А.М. Стессель, подвиг «Варяг», трагедия Мукдена и Цусимы — все это проявления необъяснимого сочетания противоположных начал в национальном характере русского народа». Сильное заявление, можно сказать, и что это первый исследователь, который обвинил русских солдат в поражении в войне за Маньчжурию.
Немалый интерес у нас вызвала работа французского исследователя Даниэлья Елисеева «История Японии между Китаем и Тихим океаном». Из работы мы узнали, что японо-китайская война 1894-1895 гг. играла особую роль в истории Японии. Очень широко освещавшаяся в японской иллюстрированной печати — обошлась весьма дорого в материальном отношении и в людских потерях, но оказалась чрезвычайно выгодной. С помощи Кореи они нашли плацдарм для обороны от иностранных держав, а особенно это касается Российской империи. Кстати, союзный договор между Японией и Англией случился не только из-за колониальной политики России, но и из-за США. Например, автор утверждает, что через три года (после китайской войны) США аннексировали Гавайи, что позволило им контролировать Тихий океан и регулировать японскую иммиграцию, которая их беспокоила. Это был также способ воспрепятствовать всяким планам японского стратегического развертывания в прибрежных районах, и в этом смысле аннексия Гавайев вполне могла вызывать раздражение у военных архипелага.
В итоге можно сказать, что причины русско-японской войны 1904-1905 гг. глазами советских историков заключается в борьбе за сферы влияния на Дальнем Востоке. Однако очаги войны произошли из-за Японии, этому послужила японо-китайская война 1894-1895 гг. Безусловно, что такие домыслы у советских историков из-за контроля государства над исторической наукой. Современные историки рассматривали причины русско-японской войны более открыто, точнее научно. Взгляды современных историков более близко к советской только в плане соотношении вооруженных сил России и Японии. В плане причины войны, взгляды современных историков были разными, а говорится, что есть в нашей стране плюрализм. Несмотря на плюрализм, многие российские исследователи предпосылкой русско-японской войны 1904-1905 гг. рассматривали и японо-китайскую войну 1894-1895 гг. Возможно, что советские и современные историки были русскими, а как показывает история, русские стойко защищают свои интересы, даже несмотря зная свою неправоту. Однако, были историки, которые глобально рассматривали позицию Японии и России. Например, такими исследователями являются, на наш взгляд, В.А. Апушкин, О.Р. Айрапетов и В.А. Золотарев. В плане вооруженных качеств России и Японии, советские и современные историки оценивали это одинаково. Русская армия была полностью неподготовленной, а Японская сторона была безупречной.
Большинство зарубежных исследователей также рассматривали причины и качества солдат. Конечно, есть очень много зарубежных историков, рассматривавших другие эпизоды войны. Но незнания иностранного языка пришлось прочитать, рассмотрев только переведенные на русский язык труды иностранных исследователей. В итоге можно утверждать, что зарубежные исследователи очень тщательно рассмотрели предпосылки русско-японской войны. Однако большинство иностранных исследователей считают, что причиной войны стала колониальная политика России на Дальнем Востоке.
2. Основные сражения и итоги русско-японской войны
.1 Основные сухопутные сражения
Нами были рассмотрены Ляоянская операция и оборона Порт-Артура, так как многие историки считали эти сражения как решающими в этой войне. Действия генерала А.Н. Куропаткина в Ляояне показала в дельнейшие весьма плачевные результаты. Оборона и падения Порт-Артура является глазами историками радикально изменивший исход войны и на море, и на суше.
августа начался один из генеральных сражений русско-японской войны — сражение при Ляояне, которое должно было стать решающим. Три японские армии полукругом атаковали позиции русской армии: с юга наступала армия Оку и Нодзу, на востоке — Куроки. В продолжавшихся до 22 августа боях японские войска были под командованием маршала ИваоОямы, а русские войска под командованием Куропаткина.
Рассмотрим работы участника той войны, а именно речь идёт о дореволюционном историке В.А. Апушкине. Там он рассматривает эту операцию очень глубоко, так как он сам туда находился. Как утверждает автор, «…многократные атаки японцев в Ляояне были провальными. Даже были случаи, когда за неимением патронов японцы бросали в наши окопы камни, все, что попадалось им под руку. Из наших окопов уже видели, как японские офицеры тщетно пытались увлечь за собой в атаку солдат. Силы и средства борьбы, видимо, уже были растрачены японцами. Дух их подорван». И тут Апушкин твёрдо утверждает в отличие от других авторов: «…если бы в это время русские одним или двумя полками перешли где-нибудь в наступление, мы одержали бы под Ляояном блестящую победу. К сожалению, у генерала Куропаткина не хватило на это решимости». Исследователь в итоге приходит в недоумение в отношении плана Куропаткина и описывает данную ситуацию очень эмоционально: «…Мудрое правительство может простить неудачу генералу, потерпевшему поражение вследствие широты своих планов. Но генерал, ожидающий событий, старающийся обезопасить себя на всяком пункте, предпочитает лучше уступить благоприятный случай, чем взять на себя ответственность, который можно избежать, такой генерал хорошо только с точки зрения противника». Сильное заявление, но контраргумент Куропаткина тоже даёт правильный диагноз. Сам генерал указывает, что главной причиной отвода армии от Ляояна к Мукдену было очищение войсками 17 корпуса не только Сыквантунской сопки, но и позади лежащих высот. По утверждению В.А. Апушкина, «…в сражении под Ляояном мы потеряли 516 офицеров и 15 374 нижних чинов, японцы — 600 офицеров и 16 939 нижних чинов». Подводя итоги, автор пишет: «Военного плана японцев, следует отметить, что выполнить его им в существенных его пунктах не удалось. Ни операции против Хайчена для захвата железной дороги, ни операции против Ляояна для поражения русской армии, целей своих не достигли. Русская армия была побеждена под Ляояном, но не разбита, и отошли к Мукдену, готовая для нового боя, по-прежнему владея железнодорожным путём».
Как отмечал в свовй работе советский исследователь И.И. Ростунов, «…неудачи Маньчжурской армии, приведшие к отступлению ее от Гайчжоу до Мукдена… коренились исключительно в том действии, которое производили на воображение начальства армии смелые маневры неприятеля, вызывавшие с нашей стороны только пассивное уклонение от ударов вместо того, чтобы отвечать на манёвр контрманевром, на удар — ударом». К сожалению, такое настроение высшего командования Маньчжурской армии отразилось на некоторых старших войсковых начальниках, что в свою очередь, ещё более ослабляло решимость высшего командования доводить дело до боевой разведки». Также автор утверждает, что главком Е.И. Алексеев был не согласен с планом Куропаткина. Он потребовал решительных действий Южной группы в общем направлении на Порт-Артур. По мнению другого советского историка Б.А. Романова, «…хотя отступление и произошло в порядке, но это было серьезное военное и политическое поражение царизма и главном фронте, и возможность выручки Порт-Артура силами сухопутной армии, в сущности, отпадала». Автор всячески пытается доказать коммунистическую теорию, а суть теории заключается в том, что все империалистические войны приводят к провалу. После провала Ляоянского сражения, Романов пришел к такому умозаключению, что «…масса офицеров тяготится войной, участвуют в делах без боевого одушевления, а многие, даже в крупных чинах, стремятся притвориться больными и уехать в тыл, массе же нижних чинов, говорить нечего, война «чужда», одушевления не вызывает, новая обстановка действует на них подавляющим образом, они более нервны, чем 27 лет тому назад, более рассуждают и требуют более решительного с ними образа действий и примера». В работах известного советского исследователя А.И. Сорокина, встречаются схожие признаки с Ростуновым в области разногласии плана Куропаткина и Алексеева. Однако, если Ростунов обвинял план Куропаткина провальным, то тогда А.И. Сорокин рассматривал иначе, он писал, что «…план отступления до Харбина, разработанный в начале войны Куропаткиным, был правильным, ибо он, бывший военный министр, хорошо знал боевую подготовку и мобилизованные возможности как русской армии, так и японской; ему было известно внутреннее политическое положение в стране, он учитывал, что воевать придется на чужой территории и, возможно, в войну против России ввяжутся и китайские феодалы, что на западных границах не исключены осложнения». Однако на наш взгляд мобилизация русской армии и сосредоточение войск в Южной Маньчжурии далеко определили планируемые сроки. Маньчжурская армия уже приобрела некоторый боевой опыт; наоборот, вступление японцев в Маньчжурию затянулось, и продвижение их было крайне осторожное и медленное, наступление армий осуществлялось с разных направлений, и они могли быть разбиты поодиночке даже слабейшим противником, а Куропаткин имел больше сил. Китай держал строгий нейтралитет, на западных границах было тихо. В такой обстановке следовало переходить к активным действиям. В итоге советский исследователь утверждает, что «…стратегия отступления стала в резкое противоречие с политикой царизма на Дальнем Востоке. Это противоречие и было одной из главных причин неуспешного хода войны».
По мнению российского историка Айрапетова О.Р. «…под Ляояном время начало работать против Японии — у Куропаткина было 150 000 чел. При 483 орудиях, в то время как у Ойямы — 135 000 чел. При 592 орудиях. Русские войска превосходили японцев в кавалерии в 3 раза, в пехоте — на 31 батальон». Автор в своих работах утверждает, что русские войска находились на подготовленных позициях и оборонялись. Они были уверены в том, что их командующему удалось завести противника в ловушку. Безусловно, что русские хорошо были подготовлены в плане пассивной обороны, этому свидетельствует первая неудачная атака Ойямы. Как отмечает автор, русские войска стойко оборонялись, а японские храбро наступали, но всё-таки больше всех пострадали японцы. Положение японской армии было весьма тяжелым, в её штабе опасались возможного контрудара. 18 августа во время мощного артиллерийского удара Японии, сами японцы попадали под огонь. За два дня потери двух японских корпусов составили 11 899 чел., а русских около 6 тыс. чел. Несмотря на это, Куропаткин принимает решение отступить с передовых позиций. По мнению Айрапетова О.Р., отступление было проведено в образцовом порядке, несмотря на близость противника. Однако автор все-таки наложил вину на Куропаткина, например, автор пишет: «…Планы Куропаткина вновь не были осуществлены, никакого облегчения осажденному Порт-Артуру. Войну невозможно выиграть отступлениями и поражениями, пусть и тактическими».
По мнению других российских историков Золотарева В.А. и Соколова Ю.Ф. отступление было предельно стремлением командования Маньчжурской армии, чтобы избежать активных действий, и чтобы с наименьшими потерями отойти к Ляояну, где намечалось дать японцам решительное сражение. В таком порядке обстановка японской армии становилась всё более благоприятной: «…1-я армия выходила из неудобного для маневрирования горного района и сближалась с остальными японскими войсками, создавая угрозу захвата Маньчжурской армии». Безусловно, что намерение русского командования с самого начала войны дать генеральное сражение под Ляояном лишь облегчало японскому командованию выполнение разработанного им плана окружения и разгрома Маньчжурской армии. Как отмечают авторы работ «Трагедия на Дальнем Востоке», японцы, одержав победу над войсками более сильного государства, прониклись уверенностью в дальнейшем успехе.
Если японское командование ставило задачу окружить и уничтожить русскую армию несмотря на её численное превосходство, тогда план русского командования заключался бы в том, чтобы, обороняясь, сначала на арьергардной позиции, затем на передовой и, наконец, на главной, выиграть время для подхода подкреплений из глубины страны. Буквально сказать, что русский план преследовал исключительно оборонительные цели, отдавая тем самым инициативу противнику. Российские исследователи Золотарёв и Соколов утверждают, что «…японский план по уничтожению Маньчжурской армии был нереален. Но японцы не могли поступить иначе. Осенью к русским должны были подойти значительные подкрепления, что еще более изменило бы невыгодное для японцев соотношение сил». В итоге эта пара современных историков приходит к такому выводу по поводу поражение под Ляояном: «…с уходом русских из Ляояна в руки японцев перешла весьма важная база русских войск в Маньчжурии с большими запасами вооружения, снаряжения и продовольствия. В ход боев под Ляояном русские потеряли 541 офицера и 16 493 рядовых, японцы 600 офицеров и 23 243 рядовых. Русский генералитет в Ляоянской операции не смог использовать превосходство сил и средств и стойкость своих солдат».
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Широко известный российский историк нашего времени Шушкевич Ю.А. рассматривал данную ситуацию иначе. Если вышеуказанные авторы утверждали, что Куропаткин был не решительным и его командования заложили поражения в этой схватке, то тогда Шушкевич рассматривал таким образом, что «…Куропаткин был скорее прав, чем виноват. Во-первых, н не располагал данными о реальной численности японских войск и не хотел повторения печального опыта Вафангоу. Во-вторых, командующий не считал возможным растрачивать силы в локальном наступлении, поскольку вполне гласно и открыто планировал — после известного накопления войск и ресурсов — переход в стратегическое наступление. Скорее всего Куропаткин намеревался дать крупное, возможно, что и генеральное сражение с целью, по его собственному выражению: разбить японцев, опираясь на Ляоянские позиции». Сильное заявление, что дало нам вспомнить Бородинское сражения. Так как битва при Ляояне во многом на наш взгляд напоминает эту сражению. Все тот же август месяц, все та же необходимость для обоих армий испытать силы друг друга в генеральной битве и невозможность, в стратегической неопределенности от схватки.
Оборона Порт-Артура является один из самых грандиозных сражений в истории России. Порт-Артур продержался 328 дней со дня первого выстрела с его батарей. При осаде противник потерял около 105 тыс. чел. убитыми, ранеными и заболевшими. Русские потери убитыми и умершими от болезней составили 13 тыс. чел. Безусловно, что эту оборону можно сравнить с обороной Севастополя где русские солдаты проявляли высокую стойкость и мужество. Можно твердо сказать, что падением Высокой горы (отсюда вражеская артиллерия обстреляла русский порт) началась агония осажденной крепости, наступило начало конца. Артур стал нести одну за другой тяжкие утраты, 2 декабря погиб сам генерал Кондратенко вместе с наиболее деятельными своими сотрудниками. 5 декабря мы полностью Первую Тихоокеанскую эскадру. Естественно, что всему есть конец, падение Порт-Артура широко обсуждаются в историографии. Есть сторонки, которые считаю, что капитуляция Порт-Артура является предательством, а точнее, решение Стесселя. Например, военный историк В.А Апушкин считал, что генерал Стессель, решаясь вступить в переговоры о сдаче крепости, не только не собрал для обсуждения этого своего намерения военного совета хотя бы из некоторых находившихся поблизости начальников, но даже не уведомил об отправке этого письма ни коменданта крепости генерал-лейтенанта Смирнова, ни начальника эскадры контр-адмирала Вирена. Генерал Стессель не пожелал разделить тяжесть японского плена вместе с гарнизоном, и даже не простившись с ним, уехал в Россию. Довольно жесткие высказывания встречаются в трудах советского исследователя А.И Сорокина. Он более критически осуждал Стесселя, например, пишет: «…Не военное искусство при людском и материальном превосходстве японцев решило участь крепости, а главным образом бездарность и прямое предательство русского командования. Весть о капитуляции Порт-Артура облетела весь мир. Никто не мог поверить, что столь блистательная оборона закончилась так бесславно». Как считал автор, пока русский флот существовал и крепость отвечала ударом на удар, японцы не были уверены в успешном исходе войны. Эскадра Рождественского, прибив на театр, могла, соединившись с порт-артуровскими кораблями, изменить обстановку на море и отрезать японские армии, действовавшие в Маньчжурии, от японских островов. Извините, а как можно было соединить Первую Тихоокеанскую эскадру если практически его уничтожили после падения Большого орлиного гнезда? Однако, несмотря на это, такие же домыслы Сорокина встраиваются у Б.А Романова: «…Генерал Стессель предательски сдал японцам Порт-Артур и подписал акт капитуляции». Также мнении встречаются в работах Ростунова, Бабикова, Золотарева и других советских историков.
Широко известный российский историк в области русско-японской войны О.Р. Айрапетов рассматривал иначе. Он утверждал, что после взятия большого орлиного гнезда (отсюда можно было прицельно простреливаться по всему пространству) крепость была обречена. Позиций, позволяющих надеяться на продолжение успешного сопротивления, не было. Стессель, скорее всего, не предал родину, а спас оставшихся солдат в Порт-Артуре.
Естественно можно сказать, что после такого сильного артобстрела порт не продержался бы и на месяц. Ведь Стессель ещё в декабре отравил телеграмму с просьбой о немедленной поддержке: «…в Артуре очень незначительное число здоровых. 11 — дюймовые бомбы разрушают всё, как на фортах, так и внутри крепости. Суда эскадры все потоплены. Никакой помощи я не получил ничем, а идет одиннадцатый месяц обороны. Я не получаю от Вас никаких сведений. Японцы ничего не пропускают. Я не знаю даже, где находится армия. Я прошу теперь скорейшей помощи, так как, повторяю, положение очень трудное». Например, российский исследователь Юрий Шушкевич считал, что с чисто штабной точки зрения, сдача крепости не влияла радикально на стратегическое положение сторон — разве что измотанная многомесячной осады армии Ноги теперь перебрасывалась на маньчжурский фронт, усиливая противостоящую Куропаткину войсковую группировку маршала Ойямы, а эскадра Тогу, после почти годового дежурства, смогла вернуться на базы для отдыха и ремонта в преддверии встречи уже вышедшей из Балтики на Дальний Восток Второй тихоокеанской эскадрой. Однако, другие российские историки как Золотарев В.А., Сорокин Ю.Ф. считали, что «…обороняться можно было также на второй и на третьей линиях. Но Стессель, Фок, Рейс и им подобные предали гарнизон Порт-Артура, солдаты и офицеры которого были полны решимости продолжать борьбу». Авторы утверждают, что Падение Порт-Артура оказало решающее влияние на дальнейший ход и исход войны. Россия потеряла флот и военно-морскую базу на Тихом океане. Японские войска, освободившиеся после захвата Порт-Артура, были использованы противником против русской армии в Маньчжурии. Безусловно, что Японцы получили возможность беспрепятственно перевозить свои войска на материк, а их флот — необходимое время для перевооружения своих кораблей. Да, безусловно, что это ужасно, но варианты спасти Порт-Артура так такового не было. Первая Маньчжурская армия находилась далеко на Мукдене, Вторая Тихоокеанская эскадра приплыла лишь в конце апреля, а провизии в Порт-Артуре хватала лишь на один месяц. Также не стоит забывать, что Порт-Артур — это не сухопутный крепость, а военно-морской. К сожалению, шансы спасти Порт-Артур были невозможными.
2.2 Цусимское сражение в историографии
Цусимское сражение — последняя битва русско-японской войны, напрочь перечеркнувшая тот наработанный кровью и неудачная позитив, который должен был обеспечить перелом в войне в ходе летнего наступления с Сипингайских позиций.
Вторая Тихоокеанская эскадра, по мнению военного историка В.А. Апушкина: «…слабость качественного и количественного состава снаряжаемой эскадры с самого начала возбуждала опасения многих за успех предприятия. Опасения эти усилились после морских боев порт-артурской эскадры 28 июля и 1 августа, приведших ее к разрушению, и после поражения под Ляояном, отступление от которого, казалось, обрекало Порт-Артур на близкую гибель». И правда, что ситуация на Дальнем Востоке находилась в критическом состоянии. Однако, несмотря на это, Россия все-таки отправляет свою Вторую тихоокеанскую эскадру на Дальний Восток, где и потеряла последнюю эскадру. Как считает Апушкин, в России верили, что эскадра Рожественского, удивлявшая уже весь мир своим походом вокруг берегов Европы, Африки и Азии, удивит его и победой над непобедимым флотом адмирала Того. По мнению автора, ей предстояло на выбор два пути: или идти между материком и Японией, или, обогнув южные японские острова, через Сангарский пролив, прорваться во Владивосток. Однако, к сожалению, Рожественский выбрал первый вариант. Почему адмирал выбрал этот шаг, автор не ответил. Но довольно хорошо отзывался по второму варианту, так как невозможно было заминировать мины.
мая наша эскадра вошла двумя колоннами в Цусимский пролив. Как пишет Апушкин: После тяжелой ранении Рожественского (становится вице-адмирал Небогатов), управлять боем уже было нельзя. Боевого порядка не существовало. Наши (русские) корабли метались под градом неприятельских снарядов, горели и тонули. В лучах заходящего солнца, погибали броненосцы «Император Александр III», «Бородино» и «Суворов». Минными атаками были затоплены также броненосцы «Сисой Великий» и «Наварин», крейсеры «Адмирал Нахимов» и «Владимир Мономах» и вспомогательные суда. Но, несмотря на такие унизительные потери, автор пишет, что суда честно дрались до последней возможности и гибли геройски. Однако Апушкин рассматривал Небогатова как предателя, как и Стесселя. Он оказался на войне гуманистом, пишет Апушкин. Оба забыли, что они на войне, что война требует жертв. Однако не стоить забывать, что Апушкин все-таки военный историк, тоже участник той войны. И понятное дело, что встречаются такие радикальные слова против гуманистов: «…Гуманистические рассуждения войны — сколький путь к победе, и сдаче Порт-Артура несомненно деморализующие повлияла на весь слабый дух и дала пагубный пример Небогатову».
Советский историк А.И. Сорокин рассматривал более радикально, чем вышеуказанный нами историк. По мнению Сорокина, адмирал Рождественский, не слушая в своих матросов, а именно касается офицеров, не предпринял ничего, чтобы сделать Второй тихоокеанский флот в слаженный боевой организм (якобы матросы и командиры знали, что там они проиграют). Однако, как утверждает автор, Рожественский и сам не верил план Николая II, ну кончено после того когда узнал в Мадагаскаре о сдаче Порт-Артура. И в тайне надеялся, что император, анализируя обстановку, укажет ему вернуться обратно. Сорокин дальше приводит к тому, что царское правительство решительно отправляло Балтийский флот на верную гибель, так как не хотели опозориться, перед европейскими державами. Автор все-таки счел Рожественского как неорганизованного адмирала. Он в своих действиях руководствовался не здравой оценкой обстановки, соотношением сил на море, боевой подготовкой и боевым опытом сторон, и другими реальными обстоятельствами. В плане военной силы Второй тихоокеанской эскадры Сорокин отметил, что она не уступала бывшей порт-артуровской эскадре и превосходила противника в количестве броненосцев и крупнокалиберной артиллерии на них. Насчет Японии автор утверждает, что Японский флот имел четкую организацию, обученные и с большим боевым опытом команды. На этот раз, нам придется согласиться с Сорокиным, так как сам адмирал Того командовал своим флотом с японо-китайской войны 1894-1895 гг. Поэтому и не мудро, что между ними было полное взаимопонимание по вопросам введения боя. По мнению Сорокина, в конце мая, на Балтийском флоте, был обнаружен адмирал Рожественский и они не предприняли никаких мер против вражеской корабля-разведки. Из-за этого в ходе боевых действий Рожественский уже не успел провести боевой порядок, так как вице-адмирал Того уже держал Рожественского на ладони. Во время обстрела со стороны Японии, автор не считает, как Апушкин, например, Сорокин описывает таким образом: «…Наши крейсеры, выдержавшие ожесточенный и длительный бой с более многочисленными японскими крейсерами, стрелявшими очень плохо, сохранили полную боеспособность. Версия о том, что японцы якобы расстреливали русских как на ученье, а сами оставались незаливными из-за неумение русских артиллеристов стрелять, опровергается фактами». Но все-таки автор оценивает высокую храбрость русских моряков и даже сам японский адмирал Того хвалил дух русского солдата. Однако вице-адмирал Небогатов для автора остался предателем, как и Стессель.
В итоге советский историк А.И. Сорокин приходит к тому, что причины цусимского поражения кроются в общей отсталости царизма и, в частности, людей, руководящих сражением. Рожественский в этом смысле стоял на уровне вахтенного начальника флагманского корабля и ничем, кроме золотых эполет, от него не отличался.
В работах другого советского исследователя И.И. Ростунова встречаются довольно громкие высказывания в адрес Второй Тихоокеанской эскадры. Например, автор описывает: «…Великая армада, — такая же громадная, такая же громоздкая, нелепая, бессильная, чудовищная, как вся Российская империя». Поэтому цитату можно понять, что автор ясно оскорбил свою историю. Если вспомнить, что у Рожественского был другой вариант для прорыва во Владивосток, обойти южную часть Японии через Сангарский пролив. По мнению автора, опасаясь нехватки топлива, командующий Второй Тихоокеанской эскадры решил прорываться кратчайшим путем — через Корейский пролив, сознавая, что без боя с японским флотом не обойтись. Однако, несмотря на то, что Ростунов радикально раскритиковавший Балтийский флот, посчитал Небогатова, скорее всего, не предателем, а реалистом, спавшего около 5 тыс. жизней русских моряков. Советский историк Романов Б.А. рассматривал Цусимское сражение как распад Российской империи, и что это дало явный импульс к октябрьской революции. Однако, несмотря на такие советские взгляды, Романов считал, что сдача Балтийского флота в руководстве Небогатова разумным и ссылается на цитаты Небогатова в суде: «…собака не может исполнить того, что требуется от лошади». В трудах И.И Бабикова тоже встречаются мысли, как и у Романова. Однако автор категорически отрицает правоту действия вице-адмирала Небогатова. По его мнению, Небогатов и Рожественский были главными врагами Второго Тихоокеанского флота, допуская ошибки руководства.
Довольно хорошие материалы про Вторую Тихоокеанскую эскадру встречаются в трудах более современных историков: «Русско-японская война 1904-1905 гг. Борьба на море» В.А. Золотарева и И.А. Козлова, современных историков времени перестройки СССР при М.С. Горбачеве. По мнению авторов, Николай II сам лично решил отправить Второй Тихоокеанский флот на Дальний Восток. Все военные и морские генералы были категорически против этого плана, но никто из них не решился заявить об этом, боясь попасть в немилость царю. На большинстве кораблей, как считают авторы, матросы составляли около 30 процентов, оставившие проценты были новобранцами. Офицеры, как призванные из запаса, так и переведенные из торгового флота, и большая часть рядового состава имели слабую подготовки. Следуя мыслями Золотарева и Козлова можно сказать, что непрофессионализм моряков играла огромную роль в Цусимской сражении. На основании анализа трудов и материалов Золотарева и Козлова можно сказать, что вице-адмирал Рожественский был хорошим моряком, способным организатором, имел больше энергии, трудоспособности и силой воли, твердым характером и настойчивостью. Однако для настоящего флотоводца наличие перечисленных качеств, которыми несомненно обладал З.П. Рожественский, недостаточно для того, чтобы добиться победы над сильным и хорошо подготовленным противником. Авторы утверждают, вице-адмирал Рожественский чувствовал, что этот план провалится, но надеялся в чудо, а точнее помощи Бога. Однако, не только вера в чудо дало решимость отравить Балтийский флот, но этому сыграла пресса и общество. Например, авторы пишут: «…Он отлично знает, что вся Россия ожидает от него чего-то необычайного, ожидает победы и уничтожения японского флота… Адмирал знает, что вся пресса кричит о его будущих подвигах… и конечно, он пойдет вперед». Сильное заявление, и нам кажется, что такая аргументация адекватная. Всегда на человека давит и будет давить общество, особенно авторитетного персонажа. Рожественский понимал, что если отдаст обратный приказ, то тогда авторитет Царя и самого адмирала упадет. На наш взгляд, Россия надеялась, что произойдет чудо, и сам государь, думаю, верил в это. Советские современные историки рассматривали ход военных действий на море 14-15 мая как отрицательный характер военной подготовки матросов и офицеров. В тактическом отношении Цусимское сражение позволяет В.А Золотарева и И.А Козлова сделать следующие выводы:
1)Главным средством нанесения удара в бою служит крупнокалиберная артиллерия, которая и решила в данном случае его исход. Увеличение пробивной способности бронебойного и разрушительного действия фугасных снарядов требует увеличения площади бронирования борта корабля. Необходимые, новые, более совершенные способы управления артиллерийским огнем на больших дистанциях; Ну и так далее…. Несмотря на такие результаты, авторы не дают должное уважение вице-адмиралу Того. Ведь официальные японские источники и исследования склонны представлять самого выдающегося флотоводца эпохи парового флота. По мнению автора, господину Того предписывают честь первого в истории применения маневра охвата головы с одновременным сосредоточением огня на флагманских кораблях противника. Однако этот маневр, задолго до адмирала Того, осуществил русский флотоводец Д.Н. Сенявин в Афонском сражении. Дальше авторы пытаются доказать о непрофессионализме вице-адмирала, конечно, мы это не будем рассматривать.
В современной историографии рассматривается иначе, например, известный российский исследователь О.Р. Айрапетов, по его мнению, командования знала, что эскадра не сможет подойти к крепости до ее падения. Даже если бы это у нее получилось, она не смогла бы найти там безопасной стоянки. Многие рассматривали, что Вторая Тихоокеанская эскадра могла играть только одну роль — демонстрации на дальних подступах к Японии с целью склонения ее к миру и только в случае успеха действий армии. Русскояпонскоесражение, как считает Айрапетов, был первым поединком современных бронированных флотов. До ее начала эскадренный броненосец считался практически неуязвимым для артиллерийского огня. В ходе боевых действий на Желтом море вице-адмирал Того получил возможность оценить действие артиллерии. Японцы не только правильно оценивали собственный опыт, но и внимательно прислушались к советам, шедшие со стороны консультировавших из британских морских офицеров. Можно сказать, что они сумели грамотно использовать свои корабли против русских. Ведь сводилось к тому, чтобы, используя преимущество в скорострельности и взрывной силы снаряда на первом этапе сражения вывести из строя артиллерийские расчеты противника, а потом добивать корабли, которые лишились бы возможности сопротивляться. Несмотря на поражение, автор отмечает, что героизм русских моряков не мог бы исправить многочисленные ошибки и просчеты командования. Насчет решения о сдаче Второго Тихоокеанского флота вице-адмиралом Небогатовым российский историк Айрапетов Олег Рудольфович не стал комментировать.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Схожие высказывания насчет отправки Балтийского флота на Дальний Восток встречаются в трудах российского исследователя Юрия Шушкевича «Восточный шанс. Русско-японская война 1904-1905 гг.» Если советский историк В.А Козлов считал, что отправка Балтийского флота была решением Николая II, то тогда, скажем, это подтверждается и с Шушкевичем. Как пишет автор: «…Вот уже столетие каждого, кто решает прикоснуться к истории Цусимского сражения, не покидает вопрос: а был ли у русской эскадры хотя бы минимальный шанс на победу…. Ведь если бы такой шанс существовал, то риск идти Корейским проливом был оправдан, а неизбежные весьма большие жертвы были бы не оправдан». Ведь после Цусимы много говорилось и о том, что сумей Рожественский разгромить армаду Того, пять японских армий в Корее и Маньчжурии, лишились бы снабжения, провалили бы летнюю кампанию 1905 года и стали бы окончательно уязвимы с наступлением холодов. И Шушкевич отвечает на свой вопрос, что, оставаясь на объективных позициях, русские должны честно признать, что подобной возможности не могло быть в принципе. Как отмечает автор, по сравнению с жертвами сухопутной Маньчжурской армии, цусимкие потери были невелики — однако, именно они по-настоящему всколыхнули верхний слой общества. Ведь под Ляояном и Мукденом гибли, в основном, провинциальные офицеры и резервисты, то на сгинувших кораблях Балтийского флота были представлены первые семейства России.
Военный российский историк А.В. Гущин ставит вопрос о том, что, когда Вторая Тихоокеанская эскадра стояла на водах Мадагаскара, большинство офицеров «спуская рукава» исполняли свои обязанности. В это время нарушения дисциплины приобрели уже массовый характер: беспорядки на броненосце «Адмирал Нахимов», бунт мастеровых на «Малайне», происшествие на Броненосце «Орел», аналогичное «нахимовскую». Причинами, как утверждает автор, послужили революционные идеи молодых матросов. В ходе Цусимского боя, именно по причине развала дисциплины, многие нижние чины отказывались занимать свои места по штабному боевому расписанию, а это отрицательно влияло на конечный результат. В коллективной работе «История внешней политики России. Конец XIX — начало ХХ века» утверждается, что шансов на успех было мало. Примерное численное равенство наблюдалось только в броненосцах. Но японские броненосцы превосходили русских в скорости, качестве брони и особенно в артиллерийском оснащении. Японская эскадра могла производить до 360 выстрелов в минуту против 134 у русской, а фугасное действие японских снарядов было в 10-15 раз сильнее русских. Также японский флот имел в 4,5 раза больше крейсеров, а миноносцев и эсминцев — в 7 раз, чем русские.
Отправка Второго Тихоокеанского флота на Дальний Восток, на наш взгляд, рассматривается как спектакль Николая Второго. Если большинство исследователей склонны в том, что генералы были против этого плана, тогда уму непостижимо, почему Николай II лично потребовал отправить Балтийский флот на Дальний Восток. Также многие исследователи пришли к разногласию насчет вице-адмирала Небогатова. Даже в советской историографии были историки, которые не рассматривали его как предателя. Однако большинство исследователей рассматривают господина Рожественского как неопытного главнокомандующего Второго Тихоокеанского флота. Также анализируя работы историков, мы обнаружили, что на Балтийском флоте происходили беспорядки моряков, а это дает новый импульс причины поражении данного флота.
В коллективной работе «Военная история Государство Российского. Трагедия на Дальнем Востоке. Русско-японская война 1904-1905 гг.». Золотарев В.А и Соколов Ю.Ф. встречаются схожие мнения насчет посылки Второго Тихоокеанского флота на Дальний Восток. Как и вышеуказанные исследовали Золотарев и Соколов утверждают, что участники совещания высказали мнение о целесообразности задержать Вторую Тихоокеанскую эскадру на зиму в Балтийском море. Однако переубедил царя вице-адмирал Рожественский, указав, что задержка эскадры может расстроить с трудом налаженное снабжение ее пути. По мнению авторов, он показал свою верность к царю и отечеству, но не дал хорошие результаты. Что же касается самого Рожественского, авторы отмечают, что он показал свою блестящею работу в области морского похода Второго Тихоокеанского флота с Балтийского моря до Корейского пролива, преодолев около 18 000 миль в крайне сложной политической обстановке. «Вряд-ли бездарный, — пишет авторы, адмирал мог бы таких трудных условиях обеспечить успешный переход целого флота, состоящего из нескольких десятков боевых кораблей и транспортов». Рассматривая труды Золотарева и Соколова, мы обнаружили весьма серьезный аргумент Рожественского. Как отмечают авторы, когда принималось решение о посылке эскадры на Дальний Восток, вице-адмирал Рожественский, горячо поддерживая, рассчитывал, что демонстрация внешне довольно внушительной русской эскадры, заставит японцев прекратить военные действия и согласоваться на мирные переговоры с Россией. Да, безусловно, что в этом случае Рожественский, вставший во главе Второй Тихоокеанской эскадры, оказался бы героям со всеми вытекающими из этого почестями, наградами и чинами. Можно твёрдо сказать, что Рожественский всячески затягивал своё пребывание у побережья французского Индокитая и выход во Владивосток. Значит, вице-адмирал Рожественский рассматривал посылку Второй Тихоокеанской эскадры на Дальний Восток в качестве мощной военной демонстрации, которая должна была привести к миру Японией без решительного сражения с японским флотом. Во время боя на Корейском проливе авторы отмечают, что можно было взяв на себя руки и изменить исход битвы. Например, Золотарев и Соколов пишут: «…Рожественский полностью отказался от активных действий, что не может быть оправдано, даже учитывая то большое неравенство в силах, которое имело место между русской эскадрой и японским флотом в Цусимской сражении. История военно-морского флота искусства учит другому. Чем слабее силы, тем четче должна быть организация сил в бою и управлениями ими, тем сильнее должно быть стремление выровнять инициативу из рук противника». По мнению российских историков Золотарев и Соколов, Вице-адмирал Рожественский совершил массу ошибок при подготовке эскадры к бою. Он не учитывал опыт боевых действий первой эскадры в своей деятельности и ничего не сделал для того, чтобы познакомить с ним офицерский состав эскадры. Он не разработал план боя, а в ходе сражения не организовал разведку, управление силами и передачу командования. Однако авторы рассмотрели и адмирала Того, и пришили к тому что он тоже допускал ошибки. Например, он неправильно рассчитал свое маневрирование перед сражением, в результате чего не смог охватить голову Второй Тихоокеанской эскадры при ее обнаружении. ТОго поставил свои корабли под удар. Только неумелые действия адмирала Рожественского спасли японский флот от серьезных последствий этого неправильного маневра. Однако большая вина за поражение эскадры лежит лично на Рожественском, как начальника Главного морского штаба и командующем Второй Тихоокеанской эскадрой. Он был одним из инициаторов посылки эскадры на Дальний Восток. В итоге, российские исследователи В.А Золотарев и Ю.Ф. Соколов приходят к выводу, что Цусимское сражение — заключительный этап вооруженной борьбы на море, который, несмотря на героизм моряков, закончился для России бесславно.
2.3 Итоги Русско-японской войны
Русско-японская война 1904-1905 гг. для России, так и для Японии стала весьма значительным, символическим событием. Страна Восходящего Солнца своей победой над огромной империей, обладавшей первоклассной европейской армией и значительным флотом, завоевала право вступление в клуб Великих Держав того времени. Кроме того, этот успех дал возможность Токио закрепиться в континентальном Китае и подчинить своему влиянию Корею. Для императорской России события 1904-1905 гг. на Дальнем Востоке также станут на наш взгляд признаком начало конца абсолютной монархии. Однако многие историки, рассматривали итоги войны и Портсмурский мирный договор по-разному. Военный историк В.А. Апушкин отмечает, что мирные переговоры начались после Цусимской трагедии, а не взятиям южной части Сахалина Японией. Как уже известно, посредником мирного договора стал президент США Теодор Рузвельт. Президент изъявляет свою готовность сделать все, что окажется в его силах… хотя бы в смысле устройства свидания между представителями России и Японии. Однако возникает новая проблема, как отмечает автор, сословия в России призывали царя не подписать этот «позорный» мирный договор. Например, автор пишет: «…Богодуховское дворянство выражало уверенность, что не искала еще русская сила и доблесть, что еще есть порох в наших провинциях, и заявляло, что не требует пощады, не хочет позорного мира. Многие ремесленники также просили Царя довести войну до конца и не заключать позорного для России мира. Хабаровская городская дума от лица жителей Приамурья не допускала мысли, что русское царство признает себя побежденным и согласится на территориальные уступки и на уплату контрибуции». Также автор отмечает, что многие офицеры и генералы были категорически против подписания мирного договора. По Портсмутскому договору Япония получила свободу действий в Корее, южную часть Ляодуна с Порт-Артуром и Дальним, южную часть Сахалина Сахалина, права на рыбную ловлю (севернее Владивостока) и возмещение издержек по содержанию военнопленных». Однако по утверждению Апушкина, заключение портсмутского договора ознаменовалось в Японии враждебными миру демонстрации. Японский народ потребовал возобновить военные действия против России. Очевидно, что японские генералы, офицеры и солдаты представляли, что с русскими войсками можно воевать бесконечно, что их можно отбрасывать, расстраивать, но не слоить русскую силу. Победить русскую армию и навсегда покончить с русским владычеством на Дальнем Востоке нельзя. В итоге дореволюционный и советский историк приходит к такому выводу, что причин беспримерных в нашей военной истории неудач, то, конечно, они лежат не в отношении русского народа и русского общества. Причиной наших военных неудач в войне с Японией были исключительно неискусственные стратегические действия наших вождей. В работах советского историка А.И Сорокина, итог войны рассматривает на наш взгляд слишком радикально. Например, автор утверждает, что капиталисты США, продолжая свою прежнюю политику — загребать жар чужими руками, — гарантировали Японии плацдармы для дальнейших военных авантюр против Китая и России. Интересен тот факт, что он указывает, что многие дореволюционные политики, историки и военные, свалили вину за проигрыш войны на отдельных генералов и что капиталистический строй в стране погубила Россию. Общее разложение буржуазно-помещичьего строя царской России в государственной, политической, военной, экономической отсталости страны, судьбами которой безраздельно распределись крепостники во главе с Николаем II. Являлись они главной и основной причиной проигрыша войны. Сильное заявление, но, конечно, мы не будем всерьез воспринимать его мысли. Другой советский исследователь Б.А. Романов оценивает вмешательства США иначе чем А.И Сорокин. Как утверждает автор, США остановили русско-японскую войну в такой момент, чтобы оба противника остались в Маньчжурии во взаимном противовесе, и чтобы территориальный антагонизм между Японией и Россией не исчез и явился бы рычагом в дальнейшем политике США в Китае. Скажем так, что его мысли с Сорокиным почти одинаковы, просто не хватило времени что-нибудь вообразить.
Немалый интерес у нас вызвала высказывание И.И Ростунова в своей работе «История русско-японской войны 1904-1905 гг.». Если Сорокин и Романов рассматривали США как кормящего отца своего сына Японию, то тогда Росутнов оценивать иначе. По мнению Ростунова США увидели опасность усиление Японии на Дальнем Востоке, и это не отвечало их интересам. Поэтому они хотели, чтобы обе враждующие стороны возможно скорее примирились. Россия находилась в ином положении, чем Япония. У нее было достаточно сил и средств, чтобы выиграть войну даже после цусимской катастрофы. Однако, революционные движении в России не позволяли продолжать войну. На наш взгляд — это более объективное мнение чем предыдущие советские историки, не считая В.А Апушкина. Как пишет автор, поражения русской армии и флота были во многом обусловлены экономической отсталостью России, что не позволяло обеспечить их в достаточном количестве современным оружием и боевой техникой, наладить бесперебойное снабжение всеми видами довольствия. Уму непостижимо даже представить, что советский историк И.И Бабиков рассматривал, что «…они боялись, как и другие империалистические государства, побед русской народной революции. США рассчитывали, что заключением мира они помогут царизму покончить с революцией в России». По мнению Бабикова, в победе Японии большую роль сыграла помощь, которую оказывали ей такие крупнейшие империалистические государства, как США и Англия. Япония никакой самостоятельной силы финансовой и военной без поддержки другой страны иметь не может. Извините, но, когда и где происходили войны без помощи других государств…. труды данного автора были написаны 1958 г. значит, автор был в годы Великой Отечественной войны, и как не разумно, он не заметил помощь со стороны США, или как говорят «Ленд-Лиз». Автор необъективно рассуждает итог любой войны, если он ищет просто чистую войну, где обе страны воюют без помощи других и для нас это неразумно.
Весьма известный российский историк Айрапетов О.Р. подтверждает, что японский народ был категорически против этого мирного договора, например, автор отмечает, что дипломатия считалась синонимом слабости и вызывала гнев общественности… Со времен Токугавы в общественном мнении японцев осталось представление, что внешнеполитических целей можно достичь, только если правительство займет жесткую позицию и что отсутствие таких успехов может быть вызвано только неспособностью правительства такую позицию занять. На наш взгляд, безусловно, что по каким бы той причинам нельзя отрицать, что приверженность жесткой внешней политики всегда была основной установкой общественного мнения. Размышляя о русско-японской войне 1904-1905 гг., нельзя забывать об этой особенности национального менталитета. Как отмечает автор для императорской России, поражение станет признаком краха Российского самодержавия. Ничем другим столь скандально проигранная война и не могла закончиться. Еще в 1811 году Н.М. Карамзин отмечал, что «…для твердого самодержавия необходимо государственное могущество».
По мнению русского исследователя Юрия Шушкевича, Россия была вынуждена подписать этот договор, так как другого выхода не было. Однако автор, не признает колониальную политику России на Дальнем Востоке. Как считает автор, для закрепления в Маньчжурии элементарно не хватило времени: упредив замену демонстрационных русских сил на подобающую для защиты собственной территории фундаментальную военную организацию, в ходе войны 1904-1905 гг. сумели добиться ухода России из этой части света. Сохранения за Россией права на ограниченное число хозяйственных проектов, прежде всего КВЖД, формально восстанавливало статус России в Китае в паритете с другими державами, и не решавшимися идти дальше экономического проникновения. В итоге можно сказать, что Россия фактически потеряла все на Дальнем Востоке включая КВЖД. Юрий Шушкевич, отмечает, что российская дипломатия работала грамотно, и уступка Кореи было невыгодно. Если большинство советские исследователи рассматривали политику западных стран в конце войны как вмешательство. То тогда российский историк Д.В. Павлов рассматривает иначе. Как он отмечает, к моменту подписания Портсмутского мирного договора мировая печать была настроена уже заметно настороженнее к Японии и благожелательнее к России, нежели в начале дальневосточной войны. Западные страны вовремя портсмутских переговоров увидели в Японии националистические настроении. Не удивительно, что на Западе «токийский бунт» расценивали уже как конфликт цивилизованного уровня с неизбежным последующим охлаждением прояпонские симпатии. Как мы знаем, в дальнейшим, а именно после первой мировой войны слово Япония ассоциировалось в сознании американцев с понятием «желтой угрозы».
Рассмотрев советских и современных исследователей перейдем к зарубежным исследователям. Так как зарубежная историография имеет особую значению, это позволяет нам оценить итоги русско-японской войны с другого ракурса. Например, американский историк Кристофер Мартин рассматривает этот вопрос очень внимательно, автор отмечает, что обе стороны хотели закончить войну уже в 1905 г. Японцы выиграли все сражения, но у русских было больше сил в Маньчжурии, и постоянно пополняла свои ряды. Русские потеряли все свои военные и морские базы на южной части Ляоянаского полуострова. Также они были узнали разгром своего флота, что колоссально переубедил Николая II прекратить эту позорную войну. Однако, как пишет автор, война вообще могла бы не начаться, так как русские дипломаты работали достаточно нелепо, а точнее неграмотно. Если бы русские дипломаты были достаточно мудры, чтобы понять японские требования, позволить им удовлетворить некоторые их интересы в Корее.
Немалый интерес вызвала работа японского исследователя ОкамотыСюмпэя «Японская олигархия в русско-японской войне». По мнению автора, основной причиной победы Японии была разница в отношении к войне у воюющих сторон. Россия сражается за свой обед, а Япония — за свою жизнь. Япония готовилась к этой войне, начиная с тройственной интервенции 1895 года. Безусловно, на наш взгляд можно согласится, что русско-японская война в Японии как оборонительный характер. К тому же Россия явно недооценивала военную мощь Японии. Когда разразилась война, Россия послала на Маньчжурский фронт только резервистов, причем далеко не лучших. Считая Европу жизненно важным для своих интересов регионом, готовясь к внутренней революции, наша страна придерживала свои элитные подразделения в Европе. Как считает японский исследователь ОкамотоСюмпэй, Страна Восходящего Солнца пошла на мирные переговоры из-за того, что Россия начала полномасштабное усиление своих вооруженных сил в Маньчжурии, перебрасывая свои лучшие войска из Европы. Народные восстании в Японии, где требовали продолжения войны против России повреждается автором. Еще более, Сюмпэй утверждает, что Японские власти боялись своего народа большее, чем самого противника. Более того, в противовес победам на фронте и описанию единства и высокого духа японского народа пресса сообщала о постоянном возрастающих беспорядках в России. Люди верили, что под всесторонним давлением российское правительство может в любой момент запросить мира. Сообщения о непрерывных победах, должно быть, опьянили японцев, долго живших в постоянном страхе перед русским. Естественно, что каждая значительная победа на суше или на море служила поводом для всенародного празднования — и это конечно укрепляло уверенность народа в собственной силе. Таким образом можно сказать, что народ продолжал поддерживать войну.
Как отмечает британский исследователь Брюс. В. Меннинг, война показала несовместимость сухопутных и морских военных действий, особенно со стороны русских. Финансовое истощение японцев и русских, в том числе и в связи с революционными событиями в России, привело к обе стороны за стол переговоров. Президент США Теодор Рузвельт показал профессионализм в дипломатии, так как он увидел угрозу в начале и после войны, и сам же остановил эту войну. Японский историк ИнабаЧихару оценивает роль США иначе. По его мнению, США использовали Японию как оружия на азиатском континенте, и начали расширять свои владения без согласия Японии. В дальнейшем из-за вмешательства западных стран в том числе России, внешняя политика Японии превращается националистическим. По мнению белорусского исследователя Н.Е. Аблова, русско-японская война — страшный пролог кровавой русской истории ХХ в. Но, если верно выразиться, каждое поколение русских имеет свою войну, а в ХХ в. их было несколько. Неразумное руководство страной ввергло Россию в пучину бедствий, но созданное русскими людьми в Маньчжурии не пропало даром: через годы КВЖД дала десяткам тысяч бывших российских подданных приют и возможность выжить в годы испытаний и лихолетья.
Рассматривая советских историков можно сказать, что основные сражения на суше были категорически катастрофическим. Большинство советских исследователей наложили ответственность за поражения в Маньчжурии на генерала А.Н. Куропаткина. Оборонительная тактика Куропаткина дала Японской армии полностью окружить военно-морской Порт-Артур. В современной историографии уже встречаются разногласия. Некоторые современные историки оценили действия генерала Куропаткина положительно и нейтрально. На наш взгляд, оборонительный план генерала А.Н Куропаткина вызывает неопытность и нерешимость. Отступления 1-й Маньчжурской армии плоть до Мукдена, окончательно дал японцам оккупировать Порт-Артур. Однако рассматривая оборону Порт-Артура, мы нашли очень большую ошибку в советской историографии. Большинство советские исследователи рассматривали действия Стесселя как дела рук предателя. На наш взгляд это выглядело как-то возмутительно, ведь не было ни одного шанса спасти Порт-Артур. Да, были такие аргументы, которые выглядели весьма нелепыми. Якобы Вторая Тихоокеанская эскадра сумела бы освободить Порт-Артур, как можно так аргументировать, если зная, что Вторая Тихоокеанская эскадра приплыла только в начале мая. Нам показалось, что советские историки пытались сказать, что все, кто находился в Порт-Артуре должны были умереть героически. Это довольно выглядит не гуманно, хотя, возможно, в войне не нужная милосердия. Современные исследователи данную ситуацию анализировали довольно противоречиво. Многие на эту ситуацию пытались рассмотреть нейтрально, что сдача Порт-Артура не повлияла радикально на исход войны. В Цусимское сражение в большинство советских исследователей рассматривалась весьма объективно, но были историки, которые радикально оценивали действия адмирала Рожественского. Также большинство советских историков обвинили вице-адмирала Небогатова в предательстве, как и Стесселя. Однако в современной историографии не рассматривается действия Небогатова как предательским.
Итоги русско-японской войны наглядно, видно, что все историки рассматривали по-разному. Советская историография рассматривается довольно радикально, так как многие советские историки обвиняли западных стран во вмешательстве, особенно это касается США. Также многие советские исследователи рассматривали данную войну как последний крах Российской империи. В современной историографии было выделено, что Россия и Япония стремились закончить войну.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Безусловно, что итоги русско-японской войны обошлись довольно плачевно для обеих стран. Однако Россия практически потеряла всё, что было на Дальнем Востоке и в том числе Южную часть Сахалина. Мы не можем сокрушаться о том, что такой гений не появился в числе наших старших генералов, участников Японской войны. Скажу даже, что, несмотря на все наши неудачи, на понесенный громадный урон и расстройство финансов, на слабость флота, исход войны модно считать благополучным в виду нашей неподготовленности и невыгодной обстановки, при которой разорилась неожиданная для нас борьба с дальним опасным соседом. Естественно, что фиаско России в русско-японской войне породила общественные беспорядки в центре нашей родины. Разумеется, пришлось как нельзя более на руку нашим революционерам, которые не успели дождаться лучшей обстановки для осуществления своих замыслов.
Заключение
Русско-японская война закончилась для обеих государств с изменением исторических процессов. Страна Восходящего Солнца своей победой над огромной великой державой, обладавшей первоклассной европейской армией и значительной флотом, завоевала право на вступление в клуб Великих Держав того времени. Между тем, именно защита своей страны была главной причиной вступления войны. Именно после войны 1904-1905 гг. Япония превратилась в желтую угрозу для всех стран мира. В дальнейшем это наследие вдохновило восточную соседку — Россию на интервенцию в годы Гражданской войны, оккупацию Северного Сахалина. Опираясь на силу, Токио диктовала Советской уже России свои условия сосуществования. Можно сказать, что Южный Сахалин и Курильские острова Советскому Союзу отныне будут служить не для средством отрыва СССР от океана и базой японского нападения на наш Дальний Восток, а средством прямой связи Советского Союза с океаном и базой обороны нашей страны от японской агрессии.
Российская империя, проводившая свою немудрую дипломатическую работу на Дальнем Востоке, в некотором смысле уманил международный престиж Российской империи и привел к революции 1905 г. Но в экономическом отношении война способствовала коренному изменению хозяйственного уклада России и оказала мощное воздействие на укрепление ее могущества, пик которого наступила 1913 г. В военном отношении, будучи прообразом Первой мировой войны 1914-1918 гг., где воевала уже не армия, а вооруженные народы, война 1904-1905 гг. вызвала коренную реформу вооруженных сил и создание нового более мощного чем прежде Военно-морского флота.
Историография русско-японской войны разделилась на 3 этапа. Первый этап — это Советская историография 1917-1991 гг. Второй этап — это Современная историография 1991-2016 гг. и последний этап — это зарубежная историография, начавшийся с разных годов. В советской историографии изменились подходы к изучению русско-японской войны 1904-1905 гг., то есть вмешательством, в первую очередь, подчеркиваю, коммунистической идеологией, что в результате у читателя может сложиться в корне ошибочное представление к отношению и Российской империи, и к Японии. В итоге анализ советской историографии показал, что в виду политики Советского Союза, выражавшейся строгой идеологией и цензурой, историческая наука рассматривалась как элемент государственной политики, который кровно связан с партийной системой, и выполнял все её потребности. Данная политика полностью отразилась в историографии русско-японской войны 1904-1905 гг.
В современной историографии расширилась источниковая база отечественных историков, связано это с открытием доступа к советским архивам и рассекречивания ряда документов и материалов. Также российские исследователи начали использовать зарубежные источники в своих трудах. Проявились задатки диалога ученых отечественной и зарубежной историографии для поиска истинной истории Русско-японской войны. Всё это позволило проводить объективные исследования. Но, несмотря на это, существовала группа консерваторов, то есть продолжателей исследований советских историков.
Зарубежная историография показывает нам более объективную работу, чем советская историография. Было выявлено, что зарубежные исследователи в основном рассматривают причины и итоги русско-японской войны 1904-1905 гг., например, японская историография больше времени уделают причиной этой войны. Понятно, что японцы научно пытаются доказать, что это была неизбежная война с Российской империи. Да безусловно ведь многие современные зарубежные историки в том числе наши отечественные историкипришли к единому выводу, что Страна восходящего солнца была вынуждена воевать с Россией ради своей национальной безопасности. Не стоить думать, что наши мысли рассматриваются как прояпонскими, ничего подобного, изложенные нами слова были формулированы в первую очередь утверждениями военных того времени, ну а потом конечно историками.
Если даже подумать исторически, можно сказать, что до русско-японской войны Япония проводила оборонительный характер, а после этой войны уже агрессивную. Именно желтая угроза появилась в этой войне, и мы сами с европейскими державами пробудили у своего соседа такую страшную силу.
Использованные источники и литература
1)Айрапетов О.Р. На пути к краху. Русско-японская война 1904-1905 гг. М., 2015
Айрапетов О.Р. Ни Мотыльке, ни Мэхэн: стратегия в русского-японской войне. Брюс В. Меннинг. В сб.: Русско-японская война 1904-1905. Взгляд через столетие. М., 2004.
Айрапетов О.Р. Желтая опасность в работах русских националистов. Марлен Ларюель. В сб.: Русско-японская война 1904-1905. Взгляд через столетие. М., 2004.
Айрапетов О.Р. Большая военно-морская стратегия России в начале русско-японской войны. Николас Папастратигакис. В сб.: Русско-японская война 1904-1905. Взгляд через столетие. М., 2004.
Айрапетов О.Р. Россия и русские в Маньчжурии в конце XIX — начале XX вв. Н.Е. Аблова. В сб.: Русско-японская война 1904-1905. Взгляд через столетие. М., 2004.
8)Виноградский А.Н. Причины войны, театр войны и средства сторон. В сб.: Японо-русская война, СПб., 1904
Воронович Н.В. Потонувший мир. Очерки прошлого, 1891-1920 гг. М., 2001.
Гущин. А.В. Русская армия в войне 1904-1905 гг. СПб., 2014.
Глушков В.В, Черевко К.Е. Русско-японская война 1904-1905 гг. в документах внешнеполитического ведомства России. Факты и комментарии. М., 2006.
Даниэль Елисеев. История Японии между Китаем и Тихим океаном. СПБ., 2009.
Деревянко И.В. Белые пятна русско-японской войны 1904-1905 гг. М., 2005
Золотарев В.А, Козлов И.А. Русско-японская война 1904-1905 гг. Борьба на море. М., 1990.
Золотарев В.А, Соколов Ю.Ф. Военная история Государства Российского. Трагедия на Дальнем Востоке. М., 2004.
Левицкий Н.А. Русско-японская война 1904-1905 гг. Третье издание. М., 1938.
Кристофер Мартин. Русско-японская война 1904-1905 гг. М., 2003.
Керсновский А.А. История русской армии. М., 1999.
Кокцинский И.М. Морские бои и сражения русско-японской войны, или Причины поражения: кризис управления. М., 2002
Кристофер Мартин. Русско-японская война 1904-1905 гг. М., 2003.
ОкамотоСюмпэй. Японская олигархия в русско-японской войне 1904-1905 гг. М., 2003
Павлов Д.Б. Русская-японская война 1904-1905 гг.: Секретные операции на суше и на море. М., 2016
Ростунов И.И. История Русско-японской войны 1904-1905 гг. М., 1977.
Романов Б.А. Очерки дипломатической истории русско-японской войны 1895-1907 гг. М., 1947.
Русско-японская война 1904-1905 гг. Летопись сражений. М., 2015.
Сорокин А.И. Русско-японская война 1904-1905 гг. М., 1956.
Сахаров А.Н, Игнатьев А.В, Орлик О.В, Санин Г.Н и Хевролина В.М. История внешней политики России. Конец ХIX — начало ХХ века. М., 1999.
Шушкевич Ю.А. Восточный шанс. Русско-японская война 1904-1905 гг. в ретроспективе исторического выбора. М., 2005.
Шащилло В.К. Щащилло Л.А. Русско-японская война 1904-1905 гг. М., 2000