ВВЕДЕНИЕ
Литературный процесс ХХ века представляет собой сложное и многоаспектное явление, формирование которого происходило под влиянием множества факторов. ХХ век с его ускоренными темпами жизни, открытиями в разных отраслях знания, новыми средствами коммуникации, успехами в генетике, покорением воздушных пространств, прорывом в космос, развитием компьютерной техники во многом не оправдал надежд на процветание человечества. Сложившаяся в XIX веке вера в безграничные возможности человеческого разума, в прогрессивное постепенное развитие мира, уверенность в разумной воли человека, которому подчиняется Вселенная, была разрушена уже во время Первой мировой войны. Человек понял, что с развитием научно-технического прогресса и совершенствованием комфортных условий жизни, он не становится счастливее. Осмысление указанных процессов породило трагизм и пессимизм, которые сопровождают становление нового художественного мышления ХХ века. роман песок символика пустыня Социально-исторические потрясения, которые переживало человечество в течение всего века (две мировые войны 1914-1918 и 1939-1945 годов, которые принесли огромные жертвы и разрушения, множество других локальных конфликтов, революций, установление и упадок тоталитарных режимов, преступления гитлеризма, геноцид народов, массовое уничтожение людей в концлагерях и с помощью атомного и углеродного оружия и др.), научнотехнический прогресс, который начал набирать обороты с конца XIX века, изменения в философской и мировоззренческой парадигме, в которой наметился отход от рациоцентрической программы Просвещения в сторону иррационалистической парадигмы, — эти факторы обусловили формирование принципиально нового типа сознания, мышления, мировоззрения человека ХХ века.
В связи с этим актуализируется определенная парадигма образов и символов, которые стали активно использоваться писателями. Одним из таких символов становится песок как воплощение непостоянства, быстротечности жизни, ее ненадежности («Пески» А. Серафимовича, «Песочный человек» Э.Т.А. Гофмана, «Замок на песке» А. Мердок, «Озимандия» П. Б. Шелли, «Бесплодная земля» Т. Эллиота, «Дом из песка и тумана» А. Дюбю, «Маленький принц» А. де Сент-Экзюпери, «Книга песка» Х. Л. Борхеса и др.).
Песок в искусстве и, в частности, в литературе, можно трактовать как образ, как пространство (например, пустыня), метафору (для наименования в переносном значении определенных явлений: быстротечности, непостоянства, зыбкости и др.), а также как символ.
Художественный образ и художественный символ являются основой художественного творчества. Неотъемлемой чертой художественного является образность как основа мировоззрения писателя. В прозе, как и в поэзии, образность — универсальная экспрессивно-стилистическая категория художественного языка.
Художественный образ имеет разнообразные формы проявления на всех уровнях его структуры от уровня элементарного знака и художественного приема до уровня архетипного, глубинного содержания произведения как сложного и целостного «художественного мира». Тем не менее, песок в произведениях искусства не выступает столь всеобъемлющим и не пронизывает их от начала до конца, то есть не становится основой построения художественного мира произведения.
Песок в произведениях художественной литературы влечет за собой пространство пустыни как места, в котором все состоит из песка, где песок является тем, от чего невозможно скрыться. В то же время, сам песок, в отличие от пустыни, не может быть трактован как художественное пространство, поскольку не содержит в себе пространственной семантики.
Если взять за основу определение «всякий символ есть образ (и всякий образ есть, хотя бы в некоторой степени, символ)» (С. Аверинцев), то первоосновой художественного образа является художественный символ, а его главным качеством является метафоричность. Однако следует учитывать специфическую природу метафорического образа, который в изобразительном искусстве имеет другой характер, чем в словесном произведении: это только образ приобретает в том или ином художественном контексте символическую (ключевую) значимость, более широкий, обобщающий смысл.
Метафора берет два объекта как комплекс свойств и комплекс взаимодействия этих свойств и обнаруживает общее, она является своеобразным инструментом: метафорическое сравнение каждый раз находит новую жизнь и новые возможности актуализации образа, а в этом заложен потенциал новых сопоставлений и обогащения интерпретации образного содержания. Однако песок в художественных произведениях не может быть трактован как метафора, поскольку не используется в образных выражениях, для построения художественных приемов, а всегда номинируется прямо.
Таким образом, наиболее целесообразно интерпретировать песок как символ. Символ «вырастает» из образа или начинает условно выражать какойто абстрактный смысл, который органично не связан собственно с образом.
Художественный символ как высшая ступень развития образа в художественном тексте имеет сложную структуру и является совокупностью ряда и языковых, и неязыковых факторов. Различные особенности художественной речи определяют характер художественного символа в тексте.
Символ приобретает конкретизирующие значения. Во-первых, речь идет о символе как о категории поэтики, с помощью которой высказывается то, что невозможно представить вербально. Во-вторых, символ — это строительный материал культуры как символической формы. Здесь культура интерпретируется как система символов, способных передаваться путем традиции. При таком подходе в культуре нет несимволических элементов, то есть их функция не содержит отличительных признаков от функции символа. В-третьих, символ определяет характер отношения личности к миру (символизм как мировоззрение). Ведь символ, требующий целостности, является метафорой человека, «который отошел» от мира в контексте религиозной парадигмы, «которая отделила себя» от мира в контексте научной парадигмы.
Архаичность всегда присутствует в символе. Для него характерны, по утверждению Ю. Лотмана на страницах статьи «Символ в системе культуры», способность сохранять в свернутом виде довольно обширные тексты. Подтверждением тому служит, в частности, наличие символа песка в текстах Библии и его постепенная трансформация в литературных традициях различных периодов.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Символы — это важные механизмы памяти культуры. Однако их природа двояка. С одной стороны, символ реализуется в своей инвариантной сущности, с другой стороны, символ активно коррелирует с культурным контекстом, трансформируется под его влиянием и сам его трансформирует.
Самым существенным признаком символа является его способность находиться во внутренней естественной связи с тем, что он представляет, причем связь эта постигается интуитивно, благодаря мифологическому сознанию человека. По словам А. Осадко, «расшифровать» символ невозможно, его можно постичь лишь интуитивно. С этой точки зрения наиболее полно это понятие охарактеризовал К. Норвид: «Символ — это индивидуальный, неконвенциональный, лишенный воспитательной, а также орнаментальной функций, многозначный и неточный, способный к суггестии, соответствует таким качествам, которые не являются строго очерченными качествами и не имеют адекватных определений в системе языка».
Символ содержит в себе в свернутом виде и раскрывает сознанию то, что само по себе недоступно другим формам и способам коммуникации с миром. Поэтому его никак нельзя свести к понятиям разума или к любым формальным понятиям. Содержание в символе неотделимо от его формы, он существует только в ней, через нее просвечивает, из нее разворачивается, так как только в ней, в ее структуре содержится нечто, органично присущее тому, что он символизирует.
В соответствии с традиционной трактовкой, песок является, прежде всего, символом времени, его быстротечности, бесповоротности. Ярким образом в этом контексте становятся песочные часы, представляющие собой сосуд из двух частей, соединенных узким пространством, через которое песок пересыпается из одной части сосуда в другую.
Песок закономерно символизирует также множество и бесконечность. Именно таково основное символическое значение песка, представлено в текстах Библии.
С развитием национальных литератур песок, кроме традиционной символики, приобретает также символическую нагрузку одиночества, ненужности, пустоты, безнадежности и даже смерти. В этом смысле он приближается к символу пустыни, которая представляет собой пустое, безжизненное место и, таким образом, является своего рода воплощением смерти.
Несмотря на то, что вопрос образа и символа в художественной литературе неоднократно становился предметом исследований ученых, его изучение не утрачивает своей актуальности.
Актуальность настоящего исследования обоснована интересом к символике песка в литературе 2-й пол. ХХ века как к отражению мятежности и нестабильности эпохи.
Цель исследования: изучить особенности реализации символа песка в литературе 2-й пол. ХХ века. Достижение поставленной цели предполагает решение таких задач:
1.Рассмотреть общепринятое значение символики песка. Изучить особенности интерпретации символа песка в библейских текстах в контексте его генезиса. Провести обзорный анализ символики песка в художественной литературе. Сопоставить место и роль песка в западной и восточной культурных традициях. Проанализировать специфику реализации символа песка в романе К. Абэ «Женщина в песках» в контексте поэтики его творчества. Исследовать символическое наполнение песка в романе Дж. М. Кутзее «В ожидании варваров», учитывая художественные черты его творческого опыта автора. Выявить основные тенденции «песочной» символики в современной литературе. Составить конспект урока на тему: «Роль символа песка в сказке Антуана де Сент-Экзюпери «Маленький принц» с использованием материалов исследования. Предмет исследования: специфика реализации символа песка и его идейно-смысловое наполнение в художественной литературе 2 пол. ХХ века.
Объект исследования: романы К. Абэ «Женщина в песках», Дж. Кутзее «В ожидании варваров». Выбор указанных произведений обоснован, прежде всего, насыщенностью романов символикой песка, где он выступает как разносторонний символ. Песок становится репрезентативным символом в литературе 2 пол. ХХ века в связи с историческими и идейными особенностями этой эпохи: многочисленные трагедии мирового масштаба и, как следствие, переосмысление смысла человеческого существования, места человека на земле, преобладание настроения отчаяния и безнадежности.
Теоретическая значимость работы состоит в том, что проведен комплексный анализ символического значения песка в литературе на примере конкретных произведений «Женщина в песках» К. Абэ и «В ожидании варваров» Дж. М. Кутзее.
Практическая значимость исследования заключается в том, что его результаты могут стать основой для дальнейших исследований относительно символической наполненности песка в искусстве и литературе, а также могут быть использованы в процессе изучения творчества писателей К. Абэ и Д. М. Кутзее в контексте рассмотрения поэтики их произведений.
В работе были использованы описательный, сопоставительный, культурно-исторический методы.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Теоретическую базу исследования составили концепции и теории относительно теоретических аспектов изучения символа песка в мировой культуре и в литературе в частности, а также практических аспектов реализации символа песка в произведениях К. Абэ и Дж. М. Кутзее. Так, общие вопросы изучения художественного образа и символа представлены в трудах И. Авдеенко, Н. Арутюновой, В. Богданова, В. Вандышева, С. Гайдуки др. Анализу символического значения песка и пустыни посвящены научные поиски М. Лазариди, Р. Мних, М. Нумано, А. Осадкои др. Художественные особенности произведений К. Абэ изучали П. Вайль, А. Вяльцев, В. Гривнин, Г. Злобин, А. Мустояпова, М. Нестелеев, С. Хардин (Hardin)и др. Творчество Дж. М. Кутзее было предметом научных исследования А. Алехнович, О. Павловой, М. Эдельштейна, М. Скроджина (Scrogin)и др.
Во введении раскрывается актуальность и значимость темы, степень ее научной разработанности, формулируются предмет, цели и задачи исследования.
В первой главе «Символика песка в мировой культуре» рассматривается традиционная трактовка символа песка, а также пустыни как связанного с ним символа и пространства. Анализируются особенности реализации символа песка в текстах Библии, а также в произведениях художественной литературы ХІХ-ХХ вв. Определяется специфика восприятия символа песка и пустыни в русской культуре и художественной литературе.
Во второй главе «Символика песка в романе К. Абэ «Женщина в песках» исследуются особенности реализации символа песка в романе К. Абэ «Женщина в песках», а именно: как символа времени, социума, внутреннего одиночества личности.
В третьей главе «Песок как символ в творчестве Дж. М. Кутзее» рассматривается символическое наполнение творчества Дж. М. Кутзее, анализируется специфика реализации символов песка и пустыни в романе «В ожидании варваров».
В заключении подводится общий итог исследования: рассматривается место символа песка в культуре и литературе в целом и в художественной литературе 2 пол. ХХ века в частности.
Список литературы содержит 68 источников на русском и английском языках, среди которых художественные тексты, критические статьи, исследования общетеоретического характера и Интернет — источники.
ГЛАВА 1. СИМВОЛИКА ПЕСКА В МИРОВОЙ КУЛЬТУРЕ
1.1 Символическое значение триады: песок, песочные часы, пустыня
Символ песка получил ряд универсальных общепринятых толкований, отраженных в ряде энциклопедических словарей культурологического характера.
Прежде всего, следует обратиться к трактовке символа песка в словаре символов Дж. Тресиддера. Исследователь по этому поводу пишет: «Песок — по очевидным причинам, символ множества. В бесплодных, засушливых регионах, особенно на севере Африки и Ближнем Востоке, песок заменял воду при мытье и чистке посуды и помещений и поэтому ассоциировался с очищением. В более общем значении он символизирует неустойчивость, уничтожение, разрушение и течение времени (ассоциация с песочными часами)».
Песок, находящийся в движении (например, пересыпающийся в песочных часах) также ассоциировался со временем. Эта идея подтверждается также в «Энциклопедии символов» В. Рошаль, которая пишет, что символом времени является песок, струящийся сквозь пальцы. Сохранилось выражение «пески времени». Вероятно, наши предки понимали, что песок образуется при длительном разрушении скал, и потому считали песок воплощением неумолимого времени. Возможно, песок был выбран как удобный материал для песочных часов и позже стал символом времени. Какая из этих двух версий верная, теперь не просто разобраться. Однако у Дж. Тресиддера встречается также толкование символа песочных часов: «Песочные часы. Смертность и неумолимо проходящее время. Песочные часы часто появляются в изображении благочестивого, тихого образа жизни, для иллюстрации краткости человеческого бытия, как атрибут Отца-Времени и иногда Смерти. Они разделяют символизм двух треугольников, один из которых перевернут, что означает циклы созидания и разрушения (форма барабана Шивы в индийском искусстве)».
Когда появились первые песочные часы — доподлинно неизвестно, но наибольшее их распространение произошло в период Средневековья. Промежутки времени, отмеряемые песочными часами, сравнительно невелики и, видимо, под влиянием образа пересыпающегося между сосудами песка сформировался этот символ стремительного бега времени. Неумолимый поток песка побуждает задуматься о мимолетности бренного бытия, об ограниченности времени, отведенного человеку на земле (подобно ограниченному количеству песка в верхнем отделе часов), и видимо по этой причине песочные часы также ассоциируются со смертью.
Что в действительности представляет собой данный символ? Два треугольных сосуда, соединенных узкой горловиной, символизируют мир причин и мир следствий, соединенных точкой переходного процесса. Песок символизирует энергию времени, втекающую в проявленный мир из мира причин.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
В этом контексте особый интерес представляют устойчивые выражения, закрепившиеся, в частности, в русском языке, такие как: «песочный замок» («замок из песка»), «песок в глазах». Так, фразеологизм «песочный замок» означает нечто ненадежное, непостоянное, то, что легко разрушить.
Например, предложение «строить замок из песка» означает: не иметь основания, надежного фундамента под собой. То есть, песок приобретает символическое значение ненадежности и непостоянства. С другой стороны, фразеологизм «песок в глазах», «пускать песок в глаза» означает обманывать кого-то, создавать неверное впечатление о своих возможностях, способностях и т.д. Таким образом, в проанализированных фразеологических единицах, песок имеет негативные символические коннотации и ассоциируется с ненадежностью, непостоянством, обманом.
Закономерно, что символ песка напрямую связан с символом и пространством пустыни. Целесообразно представить схему вербализации концепта «пустыня».
В энциклопедическом словаре указано, что пустыней есть «тип ландшафта, сложившийся в областях с постоянно или сезонно жарким климатом и характеризующийся очень разреженными и обедненными фитоценозами. В зависимости от характера почв и грунтов различают следующие типы пустынь: песчаные, галечные, щебнистые гипсированные, каменистые, суглинистые, лёссовые, глинистые такыровые, глинистые, солончаковые бедлендовые, солончаковые». Научному стилю энциклопедий свойственно обилие специальных терминов, точных выверенных данных, которые являются результатом многолетних исследований в разных уголках земного шара и с течением времени могут быть уточнены. Знания, представленные в энциклопедии, носят общечеловеческий характер. Таким образом, по словам М. Лазариди, пустыня — это пустое (пустынное) место с континентальным климатом; это (почти) необитаемое место со скудной флорой и фауной, чаще всего пустыни песчаные или глинистые; это обширная территория. Первичные ассоциации, возникающие в сознании, могут быть дополнены сведениями из словарей различного типа: этимологических, толковых, словообразовательных, синонимических, антонимических, фразеологических и др.Примером в этом случае может быть дефиниция понятия пустыня в Словаре русского языка, где представлено два значения понятия «пустыня»: «1. Обширная засушливая область с небольшим количеством осадков, резкими колебаниями температуры воздуха и почвы и скудной растительностью. 2. Безлюдное незаселенное место. Для достижения смысла понятия пустыня должны быть изучены значения родственных слов: пустой, пустота, пустошь, пустынник/ница, пустынно, пустынный, пустынь, пустыня». Вместе с тем, возникает система переносных значений, которые интуитивно ощущаются носителями языка: «Пустой 1. Ничем не заполненный.
. перен. Опустошенный, не способный чувствовать, мыслить. 3. перен. неосновательный, лишенный серьезного значения.
Уже во втором значении при толковании понятия пустыни появляется смысл опустошенность — такое соотношение природы и личности, которая характеризуется потерей способности чувствовать и мыслить, пустотой в душе человека».
Понятие пустыня вербализируется в качестве синонимического ряда:
«Пусто 1. Ничего (нет); хоть шаром покати 2. никого (нет), безлюдно, пустынно; ни (одной) (живой) души (разг.); Пустой см. пустынный; Пустынный, пустой, безлюдный, нелюдимый, необитаемый, ненаселенный, нежилой».
Таким образом, пустыня закономерно символизирует пустоту, безжизненность, смерть, поскольку является пространством, во-первых, полным песка (ненадежности, обмана), а во-вторых, местом, где невозможно существование практически никаких живых существ.
В словаре В. Даля находим смыслы, почти утраченные, относящиеся к так называемой возвращенной лексике: «Пустыня ж., необитаемое обширное место, простор, степи; Пустынь, пустыня ж. уединенная обитель, одинокое жилье, келья, лачуга отшельника, одинокого богомольца, уклонившегося от сует; Пустынник/ ница, отшельник, живущий одинокою, созерцательною жизнью в безлюдье; монах-отшельник.
Таким образом, символ песка получил общую трактовку, связанную со временем, его быстротечностью, непостоянством, в связи с чем в современной литературе образовалась своего рода символическая триада: «песок — песочные часы — пустыня». Кроме того, символ песка влечет за собой пространство пустыни, которое полностью состоит из этого самого песка. Пустыня, в свою очередь, приобретает новые символические значения: пустота, безлюдность, одиночество, непригодность для жизни.
Примечательно, что песок является значимым символом, как в западной культуре, так и в культуре Востока. Так, например, для культуры Западных стран характерно использование песка в песочной церемонии во время свадеб. Суть ее состоит в смешивании песка из двух разных сосудов как символизации духовной связи между влюбленными.
Несколько иное значение имеет песок для восточной традиции. В частности, он является неотъемлемым элементом садово-парковой культуры Японии. В контексте данного исследования целесообразным представляется рассмотреть значение песка для японской культуры, а именно для японского сада.
Художественной и эстетической задачами японского сада являются показать величие и великолепие девственной природы, но в то же время не скрывать, что все это создано воображением и руками человека. Каждый компонент сада несёт в себе особенную смысловую нагрузку, для воплощения образа используются самые различные материалы — разномастные камни, песок, скульптуры, гравий.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Широко распространенные в японских садах «сухие» ручьи символически обозначаются сочетанием гальки или песка и камней. Для этого используется белая или светло-серая галька, насыпанная не слишком плотно. Если используют песок и камни, то берут белый песок и маленькие серые или светло-коричневые камни. Все это воплощает прозрачность и чистоту. Темносерая галька, насыпанная неширокой полосой и по краям оформленная светложелтым песком с небольшими камнями, символизирует реку, спокойно текущую среди невысоких берегов.
Примечательно, что в Японии есть и сады без зелени, созданные из камня и песка. Обычно сад камней представляет собой ровную площадку, большая часть которой засыпана песком или мелкой галькой. Но главным элементом являются, на первый взгляд, хаотично расположенные на ней группы неотесанных камней. Однако беспорядочность только кажущаяся, на самом деле расположение и композиция камней в группах подчиняются определенным правилам, исходящим из мировоззренческих концепций дзэнбуддизма. Камни в группах располагают по три, в соответствии с буддийской триадой. На поверхности сада с помощью граблей делаются бороздки, идущие вдоль длинной стороны сада и образующие кольцевые окружности вокруг камней. Традиционно считается, что поверхность сада символизирует океан, а камни — острова, но посетитель сада может представить на его месте что-то своё. В связи с этим, закономерно, что песок стал символичным и для японской литературы.
Таким образом, символ песка характерен как для традиций европейского искусства, так и для японской культуры. В частности, он актуализируется в ХХ веке, который стал переломной эпохой для развития человечества ввиду множества трагических для человечества событий: двух мировых войн, революций, гибели миллионов людей. В связи с этим, ХХ век характеризуется своего рода разочарованием человека в морали, экзистенциальными размышлениями — о месте человека в мире, о конечности жизни, ее непредсказуемости и др.
Для понимания особенностей реализации символа песка в художественной литературе целесообразно проанализировать его отражение в Библии, которая в некотором роде стала первоосновой для развития европейской литературы и национальных литератур в частности.
1.2 Песок в библейских текстах: генезис символики
В роли символа песок выступает в некоторых местах Библии, например:
«И вторично воззвал к Аврааму Ангел Господень с неба и сказал: Мною клянусь, говорит Господь, что, так как ты сделал сие дело, и не пожалел сына твоего, единственного твоего, то Я благословляя благословлю тебя и умножая умножу семя твое, как звезды небесные и как песок на берегу моря; и овладеет семя твое городами врагов своих…» (Книга Бытие 22:15-17).
«Ты сказал: Я буду благотворить тебе и сделаю потомство твое, как песок морской, которого не исчислить от множества» (Книга Бытие 32:12).
Здесь, в частности, песок выступает как символ множества, неисчислимости детей Израиля. В приведенных цитатах в некотором роде выражается благосклонность Господа к еврейскому народу, которому тот якобы обещает защиту и покровительство.
Символ песка присутствует как в Новом завете, так и в старозаветных писаниях:
«Ибо, хотя бы народа у тебя, Израиль, было столько, сколько песку морского, только остаток его обратится; истребление определено изобилующею правдою…» (Исаия 10:22).
«Как неисчислимо небесное воинство и неизмерим песок морской, так размножу племя Давида, раба Моего, и левитов, служащих Мне» (Иеремия 33:22).
«Но будет число сынов Израилевых как песок морской, которого нельзя ни измерить, ни исчислить; и там, где говорили им: «вы не Мой народ», будут говорить им: «вы сыны Бога живаго» (Осия 1:10).
«А Исаия провозглашает об Израиле: хотя бы сыны Израилевы были числом, как песок морской, только остаток спасется…» (Послание к Римлянам 9:27).
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
«И потому от одного, и притом омертвелого, родилось так много, как много звезд на небе и как бесчислен песок на берегу морском» (Послание к Евреям 11:12).
В данном случае песок становится символ множества, о чем свидетельствуют цитаты, следующие непосредственно после упоминания песка: песок морской, которого нельзя ни измерить, ни исчислить; так много, как много звезд на небе и как бесчислен песок на берегу морском. Примечательно, что в приведенных примерах речь идет о морском песке. Здесь происходит слияние образов: с одной стороны песок — множество, неисчислимость, с другой — море, символизирующее бесконечность, вечность, нескончаемость. Исходя из этих цитат, можно также сделать вывод о том, что песок символизирует потомков Авраама, израильтян. Подтверждением тому служат и другие цитаты из Библии:
«Когда Лот и Аврам расстались, Господь сказал Авраму: «Оглянись! Посмотри отсюда на север и на юг, на восток и на запад. Всю эту землю, которую ты видишь, Я навеки отдам тебе и твоим потомкам. Я сделаю твое потомство многочисленным, словно песок: как не счесть на земле песчинок, так не счесть и твоих потомков» (Бытие 13: 14-16).
Бог подтверждает Аврааму свое слово.
«Самим Собою клянусь, — говорит Господь: за то, что ты это сделал — не пожалел отдать единственного сына — Я тебя благословлю! Я дарую тебе потомков, числом — как звезды на небе, как песок на морском берегу. И падут пред твоими детьми вражеские врата! Благословеньем будут дети твои для всех народов земли — за то, что ты был послушен Мне» (Бытие 22: 16-18)
Сам Иаков, через годы, обращаясь к Богу, говорит:
«А ведь Ты обещал мне Свое покровительство, Ты обещал, что мое потомство будет несчетно, как песок морской!» (Бытие 32: 12).
Кроме того, в библейских текстах символ песка используется для описания бесчисленности врагов Израиля, например:
«Мадианитяне же и Амаликитяне и все жители востока расположились на долине в таком множестве, как саранча; верблюдам их не было числа, много было их, как песку на берегу моря» (Книга Судей 7:12).
«И выступили они и все ополчение их с ними, многочисленный народ, который множеством равнялся песку на берегу морском; и коней и колесниц было весьма много» (Книга Иисуса Навина 11:4).
«Когда же окончится тысяча лет, сатана будет освобожден из темницы своей и выйдет обольщать народы, находящиеся на четырех углах земли, Гога и Магога, и собирать их на брань; число их как песок морской» (Откровение Иоанна Богослова 20:7).
Таким образом, вследствие упоминания песка в текстах Библии наряду с такими понятиями, как «число, множество, бесчисленность», основным символическим значением песка в библейских текстах следует считать «неисчислимость, бесконечное множество».
Наблюдаются и другие символические значения песка в текстах Библии.
Так, Иосиф делает запасы хлеба столь многочисленные, как песок в море:
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
«И скопил Иосиф хлеба весьма много, как песку морского, так что перестал и считать, ибо не стало счета» (Книга Бытие 41:49).
Бог дал мудрость Соломону и великий ум, сравнимый с количеством песка на берегу моря:
«И дал Бог Соломону мудрость и весьма великий разум, и обширный ум, как песок на берегу моря» (Третья книга Царств 4:29).
Символ песка встречается в словах Иова, желающего приумножить свои дни:
«И говорил я: в гнезде моем скончаюсь, и дни мои будут многи, как песок…» (Иов 29:18). И в Псалтире:
«Он возбудил на небе восточный ветер и навел южный силою Своею и, как пыль, одождил на них мясо и, как песок морской, птиц пернатых: поверг их среди стана их, около жилищ их, — и они ели и пресытились; и желаемое ими дал им» (Псалтирь 77:26-29).
«Стану ли исчислять их, но они многочисленнее песка; когда я пробуждаюсь, я все еще с Тобою» (Псалтирь 138:18).
Приведенные цитаты также подтверждают идею о том, что песок символизирует бесконечное множество, которое невозможно исчислить, как песчинки.
И в словах Иеремии:
«Вдов их у Меня более, нежели песку в море; наведу на них, на мать юношей, опустошителя в полдень; нападет на них внезапно страх и ужас» (Иеремия 15:8).
Кроме того, в библейских текстах песок символизирует силу, тяжесть и мощь. Например:
«Оно верно перетянуло бы песок морей! От того слова мои неистовы» (Иов 6:3).
«Тяжел камень, весок и песок; но гнев глупца тяжелее их обоих» (Притчи 27:3).
Наконец, песок в Библии символизирует непостоянство и нестабильность:
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
«А всякий, кто слушает сии слова Мои и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот; и он упал, и было падение его великое» (Св. Евангелие от Матфея 7:26,27).
В то же время, во Второзаконии речь идет о сокрытых в песке сокровищах:
«О Завулоне сказал: веселись, Завулон, в путях твоих, и Иссахар, в шатрах твоих; созывают они народ на гору, там заколют законные жертвы, ибо они питаются богатством моря и сокровищами, сокрытыми в песке» (Книга Второзаконие 33:18,19).
Итак, приведенные цитаты подтверждают, что песок в текстах Библии имеет несколько символических значений. Прежде всего, он символизирует множество, бесчисленность, с одной стороны, еврейского народа, а с другой — его врагов. Кроме того, песок в Библии выступает символом быстротечности времени, а также зыбкости, непостоянства.
Пространство пустыни как место, где песка бесчисленное множество и где есть только песок, также представлено в текстах Библии. Пророк Иеремия изображает пустыню, по которой евреи странствовали 40 лет: «[Иегова] вел нас по пустыне, по земле пустой и необитаемой, по земле сухой, по земле тени смертной, по которой никто не ходил, и где не обитал человек». В тексте Библии можно проследить следующее соотношение пустыня — одиночество (никто не ходил, и где не обитал человек) — смерть (по земле тени смертной). Так, в пустыне искушает дьявол Иисуса Христа, из пустыни сорок дней не могут выбраться израильтяне, в пустыне без ответа остается зов одного из пророков.
Понятие «пустыня» представлено также в несвободных словосочетаниях. Примером тому служит выражение «Глас вопиющего в пустыне» (книжн.) — напрасный призыв к чему-либо, остающийся без ответа, без внимания. Опять же, источником крылатого выражения служит Библия (Ис.40,3). Это призыв Иоанна Крестителя (Предтечи): «Приготовьте путь господу, прямыми сделайте стези ему».
Языки многих народов мира заимствовали это выражение из Библии. Библия рассказывает, что один из пророков кричал (вопил) в пустыне к израильтянам, чтобы они приготовили путь Богу. Однако мольбы этого пророка остались гласом вопиющего в пустыне, потому что израильтяне не прислушивались к этому призыву.
В переносном смысле он употребляется как бесполезный призыв к комулибо, оставленный без внимания, без ответа (Ис. 40: 3, Мф. 3: 3, Мк. 1: 3, Лк. 3: 4). Семантическое поле символа в этом выражении обогащает упоминание о пустыне, ведь именно в пустыне, где никого нет на многие километры вокруг, лишь песок и солнце, раздается «глас вопиющего», обреченного на то, чтобы никогда не быть никем услышанным. Таким образом, пустыня приобретает символическое значение безнадежности.
Итак, в Библии песок символизирует, с одной стороны, множество, бесконечность, неисчислимость. С другой стороны, учитывая тот факт, что бесконечное множество песка представляет собой пустыню, он также приобретает символическую нагрузку пустоты, одиночества, безнадежности.
1.3 Песок в художественной литературе
Уточнению смысла понятия и рождению новых оттенков значения служат литературные тексты, в которых наиболее адекватно выражен дух народа, его национальное чувство.
Так, пустыня для русского поэта — это двуединство значений — прямого и переносного. Однако в России пустынь нет, в связи с чем для русского человека это экзотическое понятие. Но важное место в русской культуре занимает степь, которая в некотором понимании является аналогом пустыни — это также обширное, бескрайнее, полупустынное место. Кроме того, в русском языке зафиксирована лексема «пустынник», которая по семантике напрямую связана с понятием одиночества, уединения. Так, пустынник — человек, который из религиозных соображений поселяется в уединении, отказывается от общения с людьми и с миром в целом; отшельник. Как правило понятие «отшельник» ассоциируется в некой святостью, как вот в выражении «святой пустынник», «отцы-пустынники».
Понятие пустыни ввиду своей экзотичности приобрело в русской культуре следующий смысл: место для общения с высшими силами, способ утоления духовной жажды и овладения особым даром ощущения и понимания миропорядка. Как указывает М. Лазариди, образ шестикрылого серафима А. Пушкина послужил одной из причин включения понятия пустыни в концептосферу русского читателя. Так, А. Пушкин в стихотворении «Пророк» (1828) пишет:
Духовной жаждою томим в пустыне мрачной я влачился. Восстань, пророк, и виждь, и внемли, Исполнись волею моей,
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
И обходя моря и земли, Глаголом жги сердца людей!.
Общение с богом, приобретение новых свойств, позволивших человеку стать пророком, утолить свою жажду познания и ведущих его на подвиг духовного обогащения людей — вот что дало поэту пребывание в пустыне.
В стихотворении «Выхожу один я на дорогу…» (1843) М. Лермонтов описывает состояние душевной тревоги, мучительных раздумий о своей судьбе, о надеждах и мытарствах своей измученной души; поэт тоже стремится в пустыню, где он может услышать и понять себя:
Ночь тиха. Пустыня внемлет богу. И звезда с звездою говорит.
Поэт будто чувствует себя потерянным, одиноким в том месте, где находится и стремится туда, где его душе будет спокойнее. Поэт изображает себя в этом произведении странником, который бредет по ночной дороге, не отдавая себе отчета в том, куда и зачем он держит путь. Автор осознанно противопоставляет красоту ночной природы, от которой веет умиротворением, и собственное душевное состояние, пытаясь найти ответ на вопрос, почему же ему так больно и грустно.
Символ песка присутствует также в русской прозе. Так, в рассказе А. Серафимовича «Пески» (1907) действие происходит на старой мельнице, окруженной песок. Песок здесь будто охватывает все вокруг, т.к. он всюду, куда не глянь: «В ту сторону, где было светло и просторно, где желтели пески, дед часто выходил. Выберется на песчаный бугор, сядет, подставит голую голову горячему солнцу и сидит. У ног — короткая полуденная тень, а вдаль — нескончаемо и необозримо, сколько глаз хватает, пески».
Писатель повсеместно использует песок как основу для многочисленных эпитетов в произведении: «…белый, с нежно пробивающейся травкой песок…», «…из рассыпчатого песка…», «…нежно сквозивший в траве песок…», «…пески ровно, неотвратимо, спокойно расселялись в лесу…», «…мимо полян, белевших песком…», «…белели пески, недвижимые, мёртвые…».
С целью добиться восприятия читателем образа песка как одного из важнейших образов рассказа Серафимович активно использует олицетворение:
«…вышел на бугор, но пески не радовали, неподвижно лежали разморенные, и неуловимой дрожью струился зной…», «…песок незримо, но неустанно и неотвратимо вползал…», «…всё погасало, контуры тонули, и до самого неба вставали крутившиеся пески. Полные отчаяния, ходили они косыми столбами, заслоняя воздух, солнце и синие дали…», «…не вставали на дыбы прихваченные морозом пески и недвижимо дожидались тепла и сухих ветров…», «…да пески ровно, неотразимо, спокойно расселялись в лесу…».
Наконец, в рассказе А. Серафимовича песок обладает не только цветом, меняющимся несколько раз в ходе повествования, но и звуком «… ветра нет, воздух неподвижен, прозрачен и чист, но песок звучит странным, едва уловимым звуком, заунывно и грустно. Зыбучий и тонкий, он даже при безветрии сыплется с перегнувшихся гребней и звучит…».
Примечательно, что в рассказе «Пески» символ песка отождествляется с безнадежностью, отчаянием, запустением и даже смертью. Об этом свидетельствует употребление в рассказе лексемы «песок» в одном ряду с такими словами как не радовали, полные отчаяния, недвижимые, мертвые и т.д.
Таким образом, благодаря умелому использованию художественных средств языковой выразительности, Серафимович добивается понимания читателем особой значимости образа песка среди всех образов рассказа.
Итак, для русских писателей песок и пустыня, с одной стороны, символизируют уединение, возможность побыть вдалеке ото всех, сам на сам с собственными размышлениями (сродни семантике понятия «пустынник»), а с другой — запустение с негативной коннотацией, которое ассоциируется с безнадежностью, отчаянием, смертью.
Символ песка присутствует в ряде литературных произведений мировой литературы. Так, в сказке Э.Т.А. Гофмана «Песочный человек» («Der Sandmann», 1816) песок становится основой для создания образа «ужасного Песочного человека». Собственно Песочным человеком мать пугает детей и рассказчик — он же главный герой — его очень боится. Вот что он говорит о Песочном человеке: «В такие вечера мать бывала очень печальна и, едва пробьет девять часов, говорила: «Ну, дети! Теперь в постель! В постель! Песочный человек идет, я уже примечаю!». И правда, всякий раз я слышал, как тяжелые, мерные шаги громыхали по лестнице; верно, то был Песочныйчеловек».
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Песочный человек получает и еще одно прозвище: Песочник. В тексте произведения читаем: «Мать ничего не могла добиться от меня, кроме прерываемых всхлипываниями криков: «Песочник! Песочник!». Опрометью убегал я в спальню, и всю ночь мучил меня ужасающий призрак Песочного человека. Я уже пришел в такие лета, что мог уразуметь, что с Песочным человеком и его гнездом на луне все обстоит не совсем так, как это насказала мне нянюшка; однако ж Песочный человек все еще оставался для меня страшным призраком, — ужас и трепет наполняли меня, когда я не только слышал, как он подымается по лестнице, но и с шумом раскрывает дверь в кабинет отца и входит туда».
Герои сказки воспринимают Песочного человека по-разному: в главного героя, Натанаэля, он вселяет страх и ужас; в трактовке матери Натанаэля — это красивая метафора, которой она объясняет процесс «запорашивания глаз» перед сном; в понимании старой нянюшки — это реальное злое существо, которое бросает непослушным детям песок в глаза, так, что они наливаются кровью, после чего прячет их (детей) в мешок и относит на Луну, в совиное гнездо, к своим отпрыскам, которые кривыми клювами окончательно лишают детей зрения.
Учитывая тот факт, что по рассказам матери Песочный человек бросает песок в глаза детям, чтобы они засыпали и что сам Песочный человек, которым оказывается знакомый отца Коппелиус, посягает на глаза Натанаэля, можно заключить, что песок в этом случае становится символом неопределенности, страха перед будущим.
В сонете П. Б. Шелли «Озимандия» («Ozymandias», 1818) песок также предстает как символ непостоянства и быстротечности времени и жизни:
Все рушится. Нет ничего быстрей Песков, которым словно не пристало Вокруг развалин медлить в беге дней.
Пустыня и песок как символ разрушений, опустошенности, бесплодности присутствует в поэме Т. Элиота «Бесплодная земля» («The Waste Land», 1922). Так, «Бесплодная земля» совмещает в себе картину жизни Европы 20-х годов XX века и события, связанные с хранителями святого Грааля. Место действия поэмы вначале «нереальный город», но оно становится позже Лондоном, потом Иерусалимом, Александрией, Афинами. К концу поэмы изображается Центральная Европа, превратившаяся в сожженную солнцем скалистую пустыню:
Нет здесь ни капли воды только скалы Камни, безводье, песок под ногой Тропинка все дальше уходит в горы Здесь думать нельзя — скала над скалой Губы хотя бы смочить водой Высох пот и ноги вязнут в песках Была бы хоть капля воды в горах В гнилозубом рту мертвой горы пересохло: здесь Негде стать негде лечь негде сесть И нет тишины в этих горах Лишь сухой бесплодный гром И нет одиночества в этих горах Лишь красные мрачные рожи зло и глумливо Ухмыляются из дверей глинобитных
Here is no water but only rock Rock and no water and the sandy road The road winding above among the mountains Which are mountains of rock without water If there were water we should stop and drink Amongst the rock one cannot stop or think Sweat is dry and feet are in the sand If there were only water amongst the rockmountain mouth of carious teeth that cannot spit Here one can neither stand nor lie nor sit There is not even silence in the mountains But dry sterile thunder without rain There is not even solitude in the mountains But red sullen faces sneer and snarl лачуг. From doors of mudcracked houses.
Итак, в поэме Т. Элиота песок символизирует пустоту, бесплодие, он обладает разрушительной силой, сметает все на своем пути, не оставляя жизни ни малейшей надежды.
В романе бразильского писателя Ж. Амаду «Капитаны песка» (Capites da Areia, 1937) речь идет о банде беспризорников, живущих на песчаных пляжах гавани, в результате чего их прозвали капитанами песка. Песок в романе предстает как нечто всеобъемлющее, то, от чего невозможно скрыться, что является своего рода роком. Подтверждения этому находим в тексте: «Под причалом уже не бьется волна: всем завладел песок. Белый, белый песок простирается перед складом. И уже никогда больше не заполнится этот огромный склад тюками, мешками и ящиками». С другой стороны, песок и песчаные пляжи в романе «Капитаны песка» является своего рода символом власти. Их теряет бывший главарь капитанов Раймундо в результате драки с бандой подростков; здесь проходит вся жизнь капитанов песка: первые чувства, первый сексуальный опыт, просто любовь лежать на песке и наблюдать за звездами.
Таким образом, у Ж. Амаду песок, с одной стороны, символизирует безграничность, необъятность и бесконечность, а с другой — власть.
В сказке А. де Сент Экзюпери «Маленький принц» («Le Petit Prince», 1943) прослеживается символ пустыни. Так, в произведении присутствуют бинарные оппозиции, среди которых пустыня — город. То есть, город с его постоянным движением и суетой противопоставляется пустыне как месту уединения и одиночества. Пустыня в сказке «Маленький принц» символизирует, прежде всего, бездуховность («Пророк» А. Пушкина) и усиливает ряд образов, символизирующих потери человечеством ХХ века творческого начала и духовности («Бесплодная земля» Т. Элиота). Однако более важным является библейский образ пустыни — той, через которую Моисей выводил евреев из египетского рабства, где переход через пустыню ассоциируется с духовной инициацией народа (затяжная борьба с рабским сознанием). Еще более близко прочтение образа пустыни в произведении сквозь призму евангельской мифологии: как места соблазнения Христа змеем перед главным испытанием Мессии. Ведь именно на планете Земля Маленький принц встречается со сложными соблазнами (сад роз) и достойно их укрощает. Пустыня несет и другую семантическую нагрузку: как антитеза человеческой толпе, суете и бессмысленности человеческого существования и как символ тишины, уединения, самоуглубления, медитации.
В романе Айрис Мёрдок «Замок на песке» («The Sandcastle», 1957), где речь идет о любви взрослого женатого мужчины и юной девушки, песок становится символом непостоянства, шаткости (сродни смыслу, содержащемуся в выражении «песочный замок» — то есть нечто, что легко разрушить) — все герои романа живут в мире иллюзий, в мире своих мыслей. У каждого из героев свой мир, но все они пытаются выдавать себя за того, кем не являются. Весь окружающий их мир оказался ложным, успехи сомнительными, а друзья, семьи, карьера — не стали прочным фундаментом в жизни.
Итак, для А. Мёрдок песок является символом непостоянства, ненадежности, иллюзорности человеческого бытия.
Отдельно следует сказать о символе песка и пустыни в произведениях писателей-фантастов: Р. Брэдбери «451 градус по Фаренгейту» (Fahrenheit 451, 1953), Ф. Герберта и К. Андерсона «Хроники дюны» («Dune», 1965). Эти произведения объединяет тот факт, что действие в них происходит на пустынных планетах. Примечательно, что существует научное определение пустынной планеты, каковой считается планета с одним основным биомом, имеющая в основном пустынный климат с малым количеством естественных осадков или вовсе без них. Пустынные планеты часто встречаются в научной фантастике. Наиболее известными примерами таких вымышленных планет являются Арракис, на котором разворачивается действие серии романов «Дюна» Фрэнка Герберта. Для пустыни в романах жанра научной фантастика свойственна символика одиночества, заброшенности, в некотором смысле духовной пустоты.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
В «Книге песка» («El Libro de Arena», 1975) Х. Л. Борхеса главным героем становится собственно «Книга песка» — старая книга, привезенная из Индии, где она была выкуплена за бесценок у бедняка, не умеющего читать, а потому не способного оценить ее настоящую стоимость. Примечательно, что песок здесь, кроме того, что символизирует постоянное течение времени, также становится символом бесконечности. Так, уже на первых страницах романа читатель узнает, что в «Книге песка» нет первой и последней страницы, что количество страниц в ней бесконечно. Подтверждением тому является диалог между библиотекарем и продавцом Библий:
«Он объяснил мне, что его книга называется Книгой песка, потому что она, как и песок, без начала и конца.
Он попросил меня найти первую страницу. Я положил левую руку на титульный лист и плотно сомкнутыми пальцами попытался раскрыть книгу. Ничего не выходило, между рукой и титульным листом всякий раз оказывалось несколько страниц. Казалось, они вырастали из книги.
-Теперь найдите конец. Опять неудача; я едва смог пробормотать:
-Этого не может быть. Обычным, тихим голосом продавец библий сказал:
-Не может быть, но так есть. Число страниц в этой книге бесконечно». Как струится песок, так течёт и человеческая жизнь: быстро, легко, просто, порой непринуждённо, а иногда и вовсе «непонятно». Человек не может сказать, какую фигуру образует течение песка — так и нашу жизнь нельзя предсказать. Жизнь зависит от нас самих, от нашего выбора, от обстоятельств, порой от случая. Она непредсказуема, не существует единой истины для всех. Своеобразную смысловую загрузку имеет песок в романе А. Дюбю «Дом из песка и тумана» («House of Sand and Fog», 1999). Дом в романе становится камнем преткновения для Кетти, которая владела им раньше и у которое его конфисковали из-за долгов и бывшего полковника из Ирана, который теперь, после Революции в Иране, изо всех сил пытается обустроить сою жизнь в США. В романе все призрачно и непостоянно, как песок: внешний достаток семьи полковника, вынужденного ради этого работать на нескольких работах, богатая свадьба его дочери на последние деньги, благополучие Кетти (бывшей наркозависимой), которое рассыпается, как только у нее отбирают дом. Собственно, и сам дом, сначала ставший как будто воплощением мечты полковника, в итоге приводит к потере сына.
Таким образом, в произведении А. Дюбю песок символизирует призрачность, ненадежность, иллюзорность внешнего благополучия, которые, в свою очередь, оказываются пагубными для героев романа, т.к. приводят к потере единственного сына, а позже и к их собственной гибели.
Символика песка, представленная в произведениях художественной литературы, непосредственно связана с символической нагрузкой песка в текстах Библии, где он символизирует множество, бесконечность, неисчислимость с одной стороны и пустоту, одиночество, безнадежность с другой. Закономерно, что в развитием человечества, а то есть и искусства, и литературы, символ песка приобрел некоторые изменения и вобрал в себя новые коннотации. В частности, в литературе ХІХ века символ песка получает иное прочтение, нежели в текстах Библии. Так, если в Библии песок выступает, прежде всего, как символ множества и бесконечности, неисчислимости, то в художественной литературе с течением времени он претерпевает изменения и уже в ХIХ веке символизирует, в первую очередь, одиночество, отрешенность, пустоту. Именно эти символические значения выступают на первый план в литературе ХХ века, что обосновано историческими и идейно-философскими особенностями этой эпохи, а именно: поднятием вопроса о месте и роли человека на земле, о сути его бытия, безнадежности существования человечества.
Итак, символ песка, использовавшийся еще в текстах Библии, с развитием литературной традиции претерпевал некоторые изменения. Для библейских текстов характерно, в первую очередь, описание песка как символа множества, неисчислимости (людей, потомков Авраама, израильтян), бесконечности (в контексте пространства пустыни). С развитием литературы, однако, песок приобретает и другие символические значения. Так, уже в литературе ХІХ века — как русской, так и зарубежной — песок символизирует одиночество, заброшенность, ненужность и т.д. Он также приобретает устрашающую символику — страха перед необъяснимым, будто потусторонним злом. Такая символика связана, в некоторой степени, с библейскими трактовками песка, где пустыня (как художественное пространство, базирующееся на символе песка) была местом, в котором произошла встреча Иисуса и дьявола, где, почти утратив надежду, блуждал измученный израильский народ. Семантика, приобретенная символом песка в ХХ веке, является закономерным результатом бурных исторических, трагических событий в жизни всего человечества и на его фоне отдельно взятой личности. В связи с этим, в литературе ХХ века песок символизирует, прежде всего, одиночество, ненужность, безысходность.
ГЛАВА 2. СИМВОЛИКА ПЕСКА В РОМАНЕ К. АБЭ «ЖЕНЩИНА В ПЕСКАХ»
2.1 Песок как социум
Творчество Кобо Абэ парадоксально неяпонское по форме и одновременно исключительно японское по духу. Критик Мицуйоси Нумано довольно точно отмечал, что «его литературная логика не столько национальная, сколько универсальная». Сам Кобо Абэ признавал, что на его становление как писателя сильно повлияла русская классика, в частности, Ф. Достоевский и Гоголь. От первого японский художник заимствует публицистичность сюжета, когда за основу берется какая-то реальное и актуальное событие (например, многочисленные факты эпидемии, исчезновение людей), и вдохновляет его философскими обобщениями, а от второго — гротеск и отчетливо субъективный и сатирический взгляд на общество. Исследователи отмечают также влияние на него Ф. Кафки и представителей латиноамериканского «магического реализма» (хотя последнее — скорее совпадение благодаря совместным литературным предшественникам, ведь, как известно, Г. Гарсиа Маркес именно Ф. Кафку считал определяющим для себя художником).
Сам Кобо Абэ отмечал, что творческим толчком для него послужили тексты Э. А. По, которые он прочитал в пятнадцатилетнем возрасте и рассказывал своим одноклассникам. Когда истории заканчивались, он начинал придумывать их сам.
Среди причин непохожести Кобо Абэ на других японских авторов, а точнее — подчеркнутой «европейскости» его художественного мировоззрения, — называют множество факторов. Однако, вероятно, основной причиной является то, что детские годы он провел в Маньчжурии, где сформировался, по его воспоминаниям, как «свой среди чужих и чужой среди своих». В одном из интервью Кобо Абэ охарактеризовал городок своего детства как «достаточно жуткое место, где на улицах царило беззаконие, иногда детей продавали как рабов, и это был лабиринт среди грязных зданий из черного кирпича».Все это и создало будущего писателя, поэтому неудивительно, что впоследствии его постоянно интересовала тема посторонних, чужих и лишних (символического Другого) в социуме.
Так, в частности, главный персонаж его романа «Чужое лицо» (1964) после ужасной травмы, в результате которой его лицо покрылось уродливыми келоидными рубцами и практически вытолкнуло его за пределы общества, намеренно идет к корейскому ресторанчику, чтобы попытаться разделить участие униженных в Японии корейцев. Таким образом, чужак для себя пытается найти общий язык с иностранцами для других, однако быстро понимает искусственность этой попытки, которая только обостряет ощущение его чуждости и одиночества.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Один из ведущих литературных критиков Японии эпохи модернизма Кобаяши Хидео в 1933 г. провозгласил, что «фундаментальной особенностью современной японской культуры есть распространенный дух беспризорности и потери». Интересно, что в 1973 г. Кобо Абэ, признавая, что одиночество является универсальным понятием, отметил, что в Японии это пока «новая тема», ведь она, прежде всего, связана с городским образом жизни.
Одиночество является ведущим мотивом большинства романов Кобо Абэ. Однако это не просто экзистенциальное одиночество индивида в мире, это одиночество в толпе как ведущая психологическая проблема ХХ века, времени мегаполисов.
Психолог П. Кельбель выделяет четыре типа одиночества:
1)положительный внутренний тип («гордое одиночество»), которое переживается как необходимое средство раскрытия новых форм свободы или новых форм общения с людьми; отрицательный внутренний тип, переживается как отчуждение от своего «Я» и от других людей; положительный внешний тип, имеющийся в ситуации физического уединения, когда ведутся поиски нового положительного опыта; негативный внешний тип — в случае, когда внешние обстоятельства приводят к весьма негативному ощущению одиночества. Указанная классификация подходит для толкования сюжетных линий романов Кобо Абэ. Большинство его персонажей сначала описываются как положительные отшельники (например, Ники Дзюмпей из «Женщины в песках», для которого одиночество — это поиски новых впечатлений и опыта), а в конце становятся отрицательными (Ники, в частности, теряет женщину и саму потребность бежать).
В изображении Кобо Абэ человек представляется жертвой общественного устройства. Даже живя в Токио, рядом с миллионами других его жителей, герои Кобо Абэ чувствуют себя безгранично одинокими. Это одиночество особенно впечатляет, в первую очередь, потому, что жизнь героев проходит в огромном мегаполисе, где, казалось бы, от людей невозможно скрыться и постоянно приходится так или иначе соприкасаться с ними.
Таким образом, герои романов К. Абэ выступают носителями основного мотива его произведений — утраты человеком связи с окружающим миром.
Сравнивая творчество К. Абэ с другим не менее значимым японским писателем К. Оэ, А. Мустояпова отмечает, что если в произведениях Кэндзабуро Оэ герои стремятся к некоему «сообществу», к единению с людьми в группе, то герои К. Абэ — это герои отчужденные, бегущие от общества. Им вполне свойственно прятаться, исчезать, убегать в стремлении найти убежище от мира людей. Это свидетельствует о том, что социальный аспект в изображении человека у К. Абэ сменяется аспектом психологическим, сосредоточенном на внутреннем «я» героя.
Тот факт, что герои К. Абэ оказываются в т.н. «пограничной» ситуации, когда у них появляется возможность посмотреть на всю свою предыдущую жизнь в новом свете и сделать решающий выбор, делает творчество писателя близким к философии и литературе экзистенциалистов. В то же время, герои К. Абэ, в отличие от персонажей произведений А. Камю, Ж.-П. Сартра, Ф. Кафки проявляют активность. В связи с этим, критика в адрес писателя, что «в них, в сущности, отсутствует мысль о моральной ответственности самих героев за ту духовную изоляцию, в которой они находятся», представляется неоправданной.
Героям К. Абэ не всегда удается найти выход из создавшейся ситуации, однако само их стремление преодолеть бессмысленность существования многого стоит. По этому поводу К. Рехо отмечает, что «в идее, утверждающей человеческий разум, возможность взаимопонимания и объединения людей даже в «пограничной ситуации», заключен сокровенный смысл «Женщины в песках», свидетельствующий о различии творческих позиций японского писателя и Кафки».
Кроме того, черпая арсенал художественных средств из литературы экзистенциализма, К. Абэ полемизирует с ней. Так, для типичного героя западной прозы характерно «онтологическое» одиночество, то есть одиночество, проистекающее из той очевидности, что на свете есть лишь одно мое «я», а все остальное — не мое, чужое, и это «я» — смертно. У Кобо Абэ черты экзистенциализма приобретают несколько иное прочтение. Герой Кобо Абэ также безмерно одинок, но не из-за абсурдности человеческого существования вообще, а в силу вполне конкретных, социальных в своей основе обстоятельств.
Песок в романе К.Абэ всячески ограничивает свободу и волю человека.
Наиболее ярким примером тому служит диалог между Ники и женщиной:
«- Да если я и выйду отсюда, мне там и делать-то особенно нечего…
Можно погулять!
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Гулять?..
Ну да, гулять… походить туда-сюда, разве этого мало?.. Я говорю, вот вы, до того как я сюда пришел, свободно выходили, когда хотели?
Но ведь попусту ходить — только зря уставать…
Я дело говорю! Подумайте хорошенько. Вы должны это понять!.. Ведь даже собака, если ее надолго запереть в клетке, и та с ума сойдет!
Да гуляла я! — выкрикнула женщина своим глухим монотонным голосом. — Правда же, мне давали гулять, сколько я захочу… пока сюда не попала… Подолгу гуляла с ребенком на руках. Даже замучилась от этих прогулок…».
Таким образом, понятие свободы умещается во фразе «погулять просто так, без какой-либо надобности или цели», которое оказывается чуждо женщине, видевшей смысл лишь в откапывании песка.
Песок, сметающий и разрушающий все на своем пути, который ничто не способно остановить, не останавливается также и перед социальными условностями. Примечательны размышления по этому поводу самого Ники:
«Но все-таки это немыслимо. Какое-то выходящее за всякие рамки происшествие. Можно ли загнать в ловушку, как мышь или насекомое, человека, внесенного в посемейный список, имеющего работу, платящего налоги и пользующегося правом на бесплатное медицинское обслуживание? Невероятно. Наверное, это какая-то ошибка. Да, конечно, это ошибка. Только и оставалось, что считать: это ошибка». Очевидно, что песок и общественная машина, которую он в этом случае символизирует, не останавливается перед подобными мелочами и индивидуальностью.
Показательными являются размышления Ники относительно этой энциклопедической статьи. Вот какие мысли возникают у него по этому поводу: «Поскольку на земле всегда существует ветер и потоки воды, образование песков неизбежно. И до тех пор пока будут дуть ветры, течь реки, катить свои волны моря, из земли будут извлекаться все новые и новые массы песка и, подобно живому существу, расползаться повсюду. Песок не знает отдыха. Незаметно, но упорно он захватывает и разрушает землю…» (С. 27). Таким образом, через размышления главного героя, Кобо Абэ подводит читателя к мысли о том, что песок всюду, он заполоняет собой все вокруг, что от него невозможно скрыться, его невозможно остановить. Так невозможно остановить течение жизни и времени, но, в то же время, невозможно скрыться от одиночества. Песок здесь предстает символом некой всеобъемлющей и разрушительной силы.
Картина непрерывно движущего песка вызывает у Ники беспокойство. Этим непрерывным движением Ники объясняет и бесплодность песка, ведь ничто живое неспособно вынести вечного движения, непостоянства, зыбкости.
Как отмечает П. Вайль, беспрерывное движение песка — «как это похоже на жизнь людей, изо дня в день цепляющихся друг за друга». Аллегория «Женщины в песках» не только не скрывается, но и подчеркивается, даже назойливо: людское сообщество подчиняется законам гидродинамики. Снова и снова Абэ напоминает: песчинка — одна восьмая миллиметра; и мы понимаем, что здесь подразумевается: человек — частица несколько большего размера.
С помощью символа песка Кобо Абэ на страницах романа рассуждает о непрерывной суете в человеческой жизни, о борьбе за выживание, о постоянном стремлении куда-то бежать, спешить. В этой суете, по мнению
Кобо Абэ, человек теряет себя и, несмотря на постоянное движение, начинает ощущать себя одиноким, ненужным, потерянным. Песок писатель сравнивает с этой непрерывной суетой, которая, как и песок, хотя и не прерывается ни на секунду, но все же столь непостоянна и призрачна: «Да, песок не особенно пригоден для жизни. Но является ли незыблемость абсолютно необходимой для существования? Разве от стремления утвердить незыблемость не возникает отвратительное соперничество? Если отбросить незыблемость и отдать себя движению песка, то кончится и соперничество. Ведь и в пустыне растут цветы, живут насекомые и звери… Все это живые существа, вырвавшиеся за рамки соперничества благодаря огромной силе приспособляемости. Вот как его шпанские мушки… Он рисовал в своем воображении движение песка, и у него уже начинались галлюцинации — он видел себя самого в этом нескончаемом потоке» (С. 27-28).
Песок в романе давит на Ники и в прямом, и в символическом смысле. Так, показательной является сцена, в которой Ники буквально засыпает песком, который придавливает его, не давая пошевелиться: «С ног до головы засыпанный песком, не в силах пошевелиться, он похож на кошку, посаженную в бумажный мешок» (С. 132). Песок способен не только разрушать все на своем пути, но даже убивать людей. Так, именно песком засыпало мужа и дочь женщины из деревни. Это выясняется из ее разговора с Ники: «- А ваш муж где? — В прошлогодний тайфун… муж крикнул мне: «Курятник в опасности!» — и вместе с дочкой, она в среднюю школу уже ходила, выскочил из дому… А сама я выйти не могла — следила, чтобы хоть дом цел остался… Когда стало светать, ветер утих, — и я вышла. Курятника и след простыл. Их я тоже не нашла… — Засыпало? — Да, начисто. — Это ужасно… Страшное дело. Песок — и такое… Это ужасно…» (С. 36).
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Романы Кобо Абэ — это в какой-то степени произведения «о городе», даже «Женщина в песках», поскольку персонажи многими нитями связаны с мегаполисом и цивилизацией в целом, и это является одной из причин их жизненных сложностей. Они не могут избавиться от ограничений, наложенных на них жизнью в социуме. Поэтому их одиночество и свобода являются довольно условными, скорее не объективным состоянием, а субъективным самовосприятием.
Итак, песок в романе К. Абэ «Женщина в песках» символизирует общество и его давление на человеческую личность. С другой стороны, песок в произведении также является символом бренности человеческого бытия, и придает роману, таким образом, экзистенциальную трактовку.
.2 Экзистенциальная трактовка романа: песок как бытие чуждое человеку
В одном из своих самых известных произведений «Женщина в песках» писатель изображает энтомолога-неудачника, который, охотясь за насекомыми, сам, словно насекомое, оказывается в ловушке — попадая в поселок, где люди в ямах безнадежно борются с нашествием песка. Собственно, песок появляется в романе с первых страниц: «Постепенно твердая почва сменилась мелким, липнущим к ногам песком» (С. 24).
Песок в романе всюду, от него словно невозможно скрыться, он заполонил собой все пространство вокруг: «…деревушка раскинулась чересчур широко. Вокруг нее несколько участков плодородной земли, все остальное — белая песчаная почва (С. 25); «…дома все глубже погружались в песчаные ямы» (С. 25); «Обратив внимание на песчаную почву, он еще больше утвердился в своем предположении» (С. 25).
В романе «Женщина в песках» Кобо Абэ вводит эпизод, где представлены энциклопедические толкования песка. Так, интересующийся жизнью шпанской мушки Ники, проявляет незаурядный интерес к песку, в котором обитает насекомое. Он интересуется собственно песком, читаю о нем в словарях и энциклопедиях: «В энциклопедии, например, в статье о песке можно прочесть следующее: «Песок — скопление разрушенной горной породы. Иногда включает в себя магнитный железняк, каситерит, реже — золотой песок. Диаметр от двух до одной шестнадцатой миллиметра». Ну до чего же ясное определение! Короче говоря, песок образуется из разрушенной горной породы и представляет собой нечто среднее между мелкими камешками и глиной» (С. 26).
В одном из трудов по геологии с научной точки зрения объясняется процесс образования песка: «…потоки воды, и потоки воздуха создают турбуленцию. Наименьшая длина волны турбуленции эквивалентна диаметру песка в пустыне. Благодаря этой особенности из почвы извлекается только песок, причем извлекается он под прямым углом к потоку. Если сила сцепления отдельных компонентов почвы невелика. Песок может подниматься в воздух даже очень слабым ветром, неспособным увлечь камни и глину. Затем он снова опускается на землю дальше по движению ветра. Особенности песка должны, видимо, рассматриваться аэродинамикой. … Песок — частицы разрушенных горных пород такой величины, которая делает их наиболее подвижными» (С. 27).
Главный персонаж, Ники Дзюмпей, находясь в затруднительном положении, постепенно переосмысливает свое бытие, и, прежде всего, свою свободу и одиночество. Несмотря на то, что дома его ждет жена, а в песчаной ловушке он живет в избушке с другой женщиной, Дзюмпей, чувствует себя одиноким, поскольку с женой давно потерял нормальные отношения, а в нынешнем положении не способен установить гармоничные отношения с женщиной. Его состояние позволяет понять гравюра на меди «Ад одиночества»; Ники при случае вспоминает о ней: «Там был изображен человек в странной позе, плывущий по небу. Его широко открытые глаза полны страха. Все пространство вокруг заполнено полупризрачными тенями покойников. Ему трудно пробираться сквозь их толпу. Покойники, жестикулируя, отталкивая друг друга, что-то беспрерывно говорят человеку» (С. 144). Так, одиночество становится не трагическим стечением обстоятельств, а сознательным отталкиванием других. Ники, в конце концов, формулирует собственную концепцию одиночества — это «неутоленная жажда мечты» (С. 144). Пока человек продолжает жить в иллюзорном мире постоянных желаний, он не может видеть реальности своего бытия, а потому убегает в выдуманный мир, становясь одиноким среди других.
Подтверждает идею о близости романа «Женщина в песках» к экзистенциальной философии с тем отличием, что герои К. Абэ готовы бороться и противостоять жизненным обстоятельствам тот факт, что, например, главный герой романа постоянно предпринимает попытки сопротивляться положению вынужденной изоляции. Это, в свою очередь, позволяет ему увидеть, что жители одинокой деревни вовсе не сломлены судьбой, как может показаться на первый взгляд, это не брошенные на произвол люди, так как они тоже сопротивляются и тем самым находят смысл в собственном существовании. Более того. Ники осознает причину своего унылого, бессмысленного существования в городе. Он, как отмечает А. Мустояпова, «перестал (или так и не начинал) сопротивляться песку-обществу и, превратившись, как и миллионы, людей в песчинку, следовал вслед за ним, тем самым увеличивая его силу и способность подчинять себе других».
Как указывает А. Мустояпова, для традиционного метода японской литературы характерной является некая авторская безучастность, то есть описываемое писателем как правило не содержит какой-либо оценки. Так и К. Абэ «следует за кистью» («дзуй-хицу»), лишь фиксируя происходящее. Однако из всех повествовательных жанров японской литературы наиболее близок К. Абэ «дзицу-року» — «запись действительных событий». Создавая исключительные ситуации, автор стремится к правдоподобию. Скрупулезные описания и подчеркнутый натурализм не позволяют читателю ни на секунду усомниться в реальности происходящего.
Яма, к которой приближается Ники, также окружена песком. Края ее полностью состоят из песка, они также зыбки как песок, также ненадежны. Эту мысль выражает писатель: «Только он начал прилаживаться с фотоаппаратом, как песок из-под ног его, шурша, пополз вниз. В испуге он отдернул ногу, но песок еще какое-то время продолжал течь. Как неустойчиво это равновесие песка!» (С. 29).
Яма словно не хочет отпускать его. На самом деле, попытка побега из нее — как попытка песчинок в песочных часах сыпаться не вниз, а вверх, ведь Ники и есть такой песчинкой, которая стремится изменить устойчивое развитие событий. Однако именно этим действием и утверждается состояние абсурда. Как известно, песочные часы измеряют время с помощью того, что песок пересыпается из одного сосуда в другой. В своем романе Кобо Абэ меняет местами составные части устройства: вместо двух сосудов является пространство ямы и, условно говоря, «бегства из ямы», вокруг которых превалируют песчаные массы. Тем самым, песочные часы в произведении не измеряют время, а уничтожают его, а время становится абсурдной категорией бессмысленной жизни.
Одиночество его персонажей напрямую связано со свободой, поскольку, воспринимая состояние уединения положительно (если принять во внимание классификацию П. Кельбеля), можно проследить большое количество возможностей в свободной позиции. Хотя сам писатель довольно критически относится к возможности полноценной свободы в условиях жизни в обществе. Кобо Абэ так описывает в «Женщине в песках» послевоенную Японию:
«Лет десять назад, когда царила разруха, все только и мечтали о том, чтобы никуда не ходить. Такой им представлялась свобода».Итак, он достаточно четко определяет то катастрофическое отчуждение в обществе, когда даже понятие свободы начинает пониматься как пассивный акт. Конечно, в восточном мировосприятии имеет место своего рода пассивность, однако Кобо Абэ умышленно описывает внерелигиозную проблематику, чтобы показать, насколько губительна социальная пассивность.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Культуролог П. Вайль утверждает, что «герои книг Абэ — из категории пропавших без вести». Это вечные беглецы от нормы, причем они осознают, что лучший способ потеряться — это раствориться в толпе.
Примечательно, что К.Абэ не стремится к индивидуализации героя. Для него представляет интерес не конкретный человек с присущими лишь ему чертами. Автор имеет в виду в романе всякого человека, любого человека. Так, Ники Дзюмпэй предстает перед читателем вне связи с определенным социальным положением (его профессия учителя — условность), религиозной и национальной принадлежностью. Для К. Абэ важно лишь то, что герой — среднестатистический житель большого города. Причем автор, как и принято в притче (именно к притче по своему жанровому содержанию близки романы К. Абэ, в частности «Женщина в песках»), сразу вовлекает героя в действие, предварительно ничего не рассказав о нем читателю. Женщина в романе — тоже просто женщина, за скудным описанием ее внешности не стоит конкретный человек. Ее образ важен как обобщенный образ представителя деревни, носителя определенной идеи.
Кроме символа песка, которым наполнено все в романе: вещи, дома, улицы, в произведении присутствует также символ дюн. Собственно, дюны являются своего рода местами концентрации песка, его скопления, и, таким образом, являются гиперболизированным символом непостоянства, ненадежности, одиночества. Примечательно, что в переводе роман на английский язык он называется «The Woman in the Dunes» («Женщина в дюнах»). Дюны, как и песок, в романе повсюду. Сквозь дюны пробирается Ники к деревне, во время тайфунов всю деревню засыпает песчаными дюнами и т.д. Сам Ники, уехав из города, пребывает в постоянном поиске дюн: «За деревней уж наверняка и море и дюны»; «Его интересовали только дюны и насекомые»; «Он стоял на гребне дюны — именно там, куда стремился» (С. 24). Таким образом, песок и песчаные дюны становятся символом одиночества, уединенности, столь желанных для главного героя, о которых он все время мечтает, которые заполонили все его мысли.
С другой стороны, Ники словно понимает разрушительную силу песчаных дюн, чувствует некий страх перед ними. У него возникает ощущение, что песок в виде песчаных дюн стремится поглотить все вокруг, в частности, деревню, в которую он прибыл: «Деревня, казалось, взбиралась на дюну. А может быть, дюна взбиралась на деревню?» (С. 24).
Несмотря на то, что все вокруг Ники покрыто песком, он, построив ловушку «Надежда», со временем обнаруживает, что в ней собирается вода. В этом моменте, по словам П. Вайля, можно усмотреть просвет и цель, ведь вода символизирует нечто чистое, прозрачное, она способна смыть песок, освободить мир от власти песка. Вода в романе олицетворяет саму жизнь, способность человека к возрождению. Неслучайно Ники Дзюмпэй обнаруживает песок потому, что он не сломился, не подчинился обстоятельствам, а продолжал сопротивляться. Он видит, что спасение от всесокрушающего песка скрыто в нем самом. Но Абэ неоднократно напоминает, что вода — «прозрачный минерал». Иными словами, вода — тот же песок, разницы нет. То же хаотическое движение, каким ему представляется людская жизнь. Ее суть и пафос несколько в ином, что внезапно, как в озарении, понимает герой: «Жить во что бы то ни стало — даже если его жизнь будет в точности похожа на жизнь всех остальных, как дешевое печенье, выпеченное в одной и той же форме!» (С. 112).
Мицуйоси Нумано справедливо отмечал, что проза Кобо Абэ сочетает «национальную специфику, интернациональность, личностное начало и универсальность». Такой парадоксальный синтез является чертой художника именно ХХ века, когда процессы глобализации и мультикультурализма привели к появлению такого авторского стиля, который в единичнонациональном освещает универсально-мировое.
Парадоксальным является финал романа. Его парадоксальность в том, что Ники, восемь месяцев мечтавший о побеге, строивший планы и даже предпринявший неудачную попытку, когда представляется реальная возможность убежать, отказывается от этой идеи, откладывая побег на потом. Финал романа остается открытым, однако читатель понимает, что Ники так и не убежит. Подтверждением тому служат представленные в конце романа документы, свидетельствующие о том, что и через шесть лет он все еще считается пропавшим и в итоге объявлен мертвым.
В литературоведении существует три трактовки финала романа. Первая из них — экзистенциальная. Ники понимает, что существование в песочной яме мало чем отличается от его жизни в городе. И там, и тут он без пользы и радости работает, живет с женщиной, зависит от общества. В этом контексте жизнь в яме представляется даже более отрадной, поскольку здесь нет прямого контакта с социумом, а от работы полностью зависит выживание. Если в городе постоянно приходится быть лучше кого-то: иметь лучшую одежду, более модную прическу, лучшее положение, чем коллеги, то в яме все это теряет всякий смысл. В ней человек свободен от мелочей и может сосредоточиться на самом главном. Поэтому Ники решает остаться в яме, поскольку он понял, что у него есть главное, а второстепенные вещи лишь заполняют его жизнь песком куда более мерзким, чем тот, что в яме.
Вторая трактовка — буддийская. В основе буддийской философии лежит идея о том, что человек должен довольствоваться малым, тем, что имеет, находить радость в мелочах. Так, вероятно, и Ники научился видеть счастье в ежедневных мелочах: в покупке радиоприемника, в изобретении устройства для добычи чистой воды. Он стал просто человеком, мужчиной, без социальных ярлыков и мишуры. Во многих его размышлениях четко просматриваются навязанные обществом условности. Теперь же, в яме, несмотря на абсурдность ситуации, он получил настоящую свободу — свободу быть собой.
Третья трактовка финала романа «Женщина в песках» — пессимистическая. Финал произведения можно понять и как отказ Ники от борьбы, от своей мечты и цели. Раньше он хотел добиться независимости и справедливости, но в итоге променял это стремление на радиоприемник. Песок — символ рутины существования, метафора бесцветной монотонной жизни ради обеспечения собственного существования. У героя не остается сил трезво оценивать ситуацию и разрабатывать планы побега. Он устал и отказался от бунта. Кризис среднего возраста, когда его бросало из стороны в сторону, миновал. Молодой человек окончательно примирился со своим положением и смирно пошел отгребать свой песок. Он превратился в зрелого человека с потухшими глазами и остывшим сердцем, равнодушным ко всему, происходящему вокруг.
Итак, роман К. Абэ «Женщина в песках», соответствующий, с одной стороны традициям классической японской литературы, а с другой — перекликающийся с экзистенциальной философией, обладает также чертами притчи и содержит множество символов.
Наиболее ярким из символов, использованных К. Абэ в романе, является символ песка. Он упоминается практически на каждой странице произведения. Песок в романе символизирует, прежде всего, общество с его давлением на личность, бессмысленными требованиями и условностями. Именно общество в образе песка давит как на главного героя, так и на жителей деревни. Оно, словно песок, засасывает человека и уже не отпускает. В то же время, песок лишает людей свободы — как главного героя Ники, так и жителей деревни, которые оказываются заточенными в песочную тюрьму и обречены на пожизненное монотонное и, на первый взгляд, бессмысленное рабство.
Таким образом, в романе «Женщина в песках» Кобо Абэ несколько отходит от традиционного символического понимания песка, придавая ему новые символические значения: с одной стороны — общественного давления и общественных рамок, а с другой — человеческого бытия, чуждого ему, и, как следствие, одиночества человеческой личности.
ГЛАВА 3. ПЕСОК КАК СИМВОЛ В ТВОРЧЕСТВЕ ДЖ. М. КУТЗЕЕ
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
3.1 Топос пустыни в контексте пространственной символики романа «В ожидании варваров»
Роман «В ожидании варваров» 1980 года, как и «Женщину в песках» К. Абэ, часто сравнивают с текстами Кафки. На самом деле, по мнению А. Вяльцева, роман скорее подражает «Пустыне Тартари» Дино Буццати. Эту идею поддерживает и М. Эдельштейн, отмечая, что с Буццати Кутзее роднит мотив постоянного ожидания таинственного врага, а также то, что «сама тема противостояния «двух враждебных рас» оказывается в итоге вовсе не основной: и там и там значим один лишь главный герой, все остальное — декорации». Название же — «В ожидании варваров» — заимствовано из одноименного стихотворения Константиноса Кавафиса. Существует в мировой литературе и еще одно произведение с идентичным названием — роман румынского писателя Эуджена Урикару «В ожидании варваров» (, 1999). События в этом произведении разворачиваются во времена первой мировой войны в Румынии, которая располагается на перекрестке путей больших империй. Таким образом, оба романа связаны темой истории, времени и империй с их беспощадностью, кровожадностью, жестокостью, но при этом конечностью их существования. Также название романа Дж. М. Кутзее содержит аллюзию на пьесу С. Бэккета «В ожидании Годо», с которой роман роднит тема постоянного ожидания, причем ожидания неопределенного: как в пьесе герои ждут некого Годо, о сущности которого читатель может лишь догадываться, так и в романе Дж. М. Кутзее все время пребывает в ожидании полумифических варваров, о существовании которых жителям известно лишь со слов властей. Кроме того, по словам А. Вяльцева, в романе прослеживается что-то и от «Женщины в песках». Это, в частности, песок и ветер, так часто упоминаемые в обоих произведениях. Кроме того, одной из точек соприкосновения этих двух романов является мотив противостояния главных героев обществу, в котором они живут.
Однако, если у Кобо Абэ Ники активный борец, неустанно обдумывающий план побега из ловушки, в которую он угодил, то судья из «В ожидании варваров» Кутзее пребывает где-то между пассивным приятием действий репрессивных органов в лице полковника Джолла (путь конформизма) и противостоянием им (путь нонконформизма). Точнее говоря, он стоит перед выбором. С ситуации выбора и начинается эволюция героя, его личностное самоопределение. Будучи представителем традиционных ценностей, судья не приемлет политики новых людей Империи (еще одна оппозиция прошлого/настоящего, имеющая ценностный смысл). Однако уже изначально он находится в двойственном положении: чиновник Империи, судья оказывается в противостоянии с ее стражами, но, испытывая сочувствие к варварам, он не пытается их открыто защищать, сторонится их. Положение судьи — посередине между Империей и варварами, законностью, требующей «не любви друг к другу, а лишь выполнения каждым своего долга», и естественно понимаемой варварами справедливостью.
Особый интерес в романе представляет хронотоп границы. Хронотоп границы в романе, по словам А. Алехнович, развертывается в оппозициях «прежде/теперь» и «здесь/там». Так, первая пара проявляется в образах руин исчезнувших цивилизаций (в проекции исторического времени), утраченного «рая на земле» (в проекции циклического времени) и образах разрушающейся мирной жизни в настоящем. Примечательно, что крепость расположена на западной окраине Империи, тем самым как бы символизируя ее закат и упадок. Вторая пара — образы крепости и стоящей за ней цивилизации, с одной стороны, и образы пустыни с варварами, населяющими ее, с другой. «Граница» обладает не только пространственным (свое и чужое пространство) и временным (прошлое и настоящее) значением, но также наделена смыслом перехода из одного состояния в другое, изменения статуса, психологической трансформации, создает больше возможностей для индивидуального выбора «судьбы».
В общем, роман проникнут духом пессимизма. Это прочитывается в описаниях природы — довольно однообразной, серой и унылой; в сценах бесчеловечного отношения к варварам; в размышлениях самого судьи.
Несмотря на это, жизнь в пограничной крепости изображена довольно идилличной. В городе нет даже тюрьмы, преступления случаются довольно редко и наказываются в основном штрафами. «Разбой варваров», живущих на приграничных землях, тоже не особенно досаждает городу: «Бывает, выкрадут пять-шесть овец или отобьют от каравана какого-то мула… Они ведь в основном из нищих племен, собственного скота у них очень мало» (С. 56), — объясняет судья полковнику. Так продолжается до приезда из столицы полковника Джолла, сотрудника Третьего отдела Гражданской охраны, носящего темные очки. Именно эти очки — первое, что предстает взору читателя в романе: «Я никогда такого не видал: перед глазами у него висят два круглых стеклышка в проволочных петлях» (С. 20).
Ни одного из героев Кутзее нельзя назвать нравственным идеалом, который бы отличался моральным совершенством или внешней красотой. Они, как правило, откровенные развратники и похотливцы. Все герои романа «В ожидании варваров» — угрюмые одиночки, по мере сил пытающиеся быть гуманными и, так или иначе, отстаивающие остатки любви. «…ни один из людей не заслуживает смерти» (С. 42), — проповедует главный герой полковнику Джоллу, судье, также далекому от идеала, потому как он «развращает жителей города сценами публичных издевательств над пленными».
Примечательно, что сам судья, осознавая бессмысленность борьбы Империи против местных жителей, пытается противостоять этой системе. Этот факт тем более примечателен, учитывая профессию героя. Ведь именно судья, казалось бы, должен одним из первых отстаивать традиции Империи.
Именно поэтому, рискуя жизнью, судья отвозит бывшую пленницу к варварам, совершая, таким образом, свой единственный поступок, не связанный с личным благом. Однако по возвращении за эту попытку противостоять Империи и неподчинение ей он попадает в тюрьму. Его обвиняют в измене, подвергают допросам и пыткам. В это время полковник Джолл планирует новую операцию против варваров. Последствия этой самой операции его мало интересуют. С одной стороны, он преувеличивает могущество кочевников, с другой — считает, что «история задворков мира никого не интересует» (С. 59) и через несколько лет граница вновь погрузится в спячку. Особенно, если сейчас применить все возможные карательные методы.
Однако во время экспедиции весь карательный отряд погибает от холода в горах и от голода в пустыне, куда их завели варвары. Население города, ожидая мести кочевников, бежит вслед за уходящим гарнизоном. Город остается брошенным на произвол судьбы. Никому не нужный, избитый и исхудавший судья теперь руководит призрачной защитой опустевшего города от варваров и от надвигающейся зимы. «…уразумей мы, что от нас требуется, мы пошли бы на любые уступки, только бы жить здесь и дальше. Ибо здесь был рай на земле» (С. 316), — рассуждает герой, пытаясь понять причину произошедшей катастрофы.
Одну мысль он формулирует довольно четко: «Истории не было, пока ее не придумала Империя, а были лишь весна и зима, осень и лето. То есть, было время, в котором современный человек разучился жить.
Отдельного внимания заслуживает место «врага» в романе. По словам О. Павловой, произведению «В ожидании варваров» свойственен феномен демонизации: «Жители города ждут варваров в страхе, что те отнимут их земли, разорят их дома и убьют, но нападение так и не происходит». В романе преобладает настроение ужаса, постоянного беспокойства за свою жизнь жителей города-крепости. Эти ощущения напрямую связаны с разделением на «своих» и «чужих». Как указывает О. Павлова: «…герой зачастую оказывается в ситуации покорения колонизаторами чужих земель, когда актуализируется оппозиции «я» — «другой», «свой» — «чужой». Этот центральный конфликт представлен уже в самом названии «В ожидании варваров» — ожидание прихода кого-то чужого, не такого, как «мы». Однако, чем дальше читатель углубляется в роман, тем более очевидной становится абсурдность этого исполненного страха ожидания, ведь варвары так и не появляются и не причиняют городу никаких бед.
Обращает на себя внимание связь романа Дж. М. Кутзее с Библией. Несмотря на то, что непосредственно библейских образов в произведении нет, в нем все же присутствует мотив апокалипсиса. Роман «В ожидании варваров» начинается с того, что старый порядок, представленный правительством, законом или чем-то подобным, находится в процессе разрушения или уже уничтожен. Герои пребывают в крепости на границе загнивающей империи в ситуации, близкой к войне. Таким образом, можно наблюдать апокалиптические мотивы относительно места действия и положения вещей. Эту особенность романа О. Павлова связывает с личным мировоззрением писателя, замечая, что: «возможно таким мрачным ему виделось будущее, если не для всего мира, то для ЮАР непременно».
Апокалиптические настроения свойственны творчество Дж. М. Кутзее в целом. Те его герои, которые находят в себе силы сопротивляться ситуации конца света и крушения старого порядка вещей, делают это с цинизмом, не прилагая больших усилий, безнадежно. Так и судья из романа «В ожидании варваров» понимает, что единственный способ для Империи начать историю сначала — уничтожить всех варваров. Это единственная возможность, иного пути нет, но этот путь, как считает сам главный герой, не для него. Кроме того, в процессе прочтения романа также выясняется, что Империя не стоит того, чтобы за нее отдавать свои силы, здоровье и жизнь. Несмотря на это, нельзя однозначно утверждать, что в своем творчестве Дж. М. Кутзее придерживается мысли о том, что все плохо, и будет еще хуже, а впереди человечество ждет только мрак и отчаяние. По этому поводу О. Павлова пишет: «Библейский мотив апокалипсиса не несет в себе не только элемент наказания и возмездия, но подразумевает и преобразование, которое заключает в себе надежду и примирение». Однако писатель видит надежду на перемены к лучшему не в революционных преобразованиях и разрушении старого порядка. Его надежды основаны на вере в самоисцеление и самовосстановление человеческой души, «которое непосредственно связано и происходит на земле. Также как и в Библии, земля, пустыня становятся «местом исцеления, обновления, возвращения и восстановления».
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Ключом к роману, как утверждает М. Эдельштейн, является не столько сюжетный, сколько символический уровень, выстроенный, в частности, вокруг семантики зрения. Практически с первой строчки романа возникает мотив искаженного зрения, когда внимание повествователя фокусируется на темных очках полковника Джолла (позже эта метафора станет еще отчетливей — в романе промелькнет солдат, «глядящий вперед сквозь осколок закопченного стекла, который он прилепил к палочке и, подражая предводителю отряда, держит перед глазами» (С. 118). У подобранной судьей девушки из варварского племени обожжены глаза. Самого судью преследует видение лица без черт, да и себя он ощущает «огромным темным пятном» (С. 98). Однако по мнению А. Алехнович, в образах слепоты репрезентируется мотив лжи, неподлинного бытия Империи.
Итак, одним из основных символов, использованных Дж. М. Кутзее в романе, является символ песка. Топос пустыни в контексте пространственной символики романа — это образ времени, который разрушает связь людей между поколениями и эпохами, что и является причиной всех бед.
.2 Песок как символ времени
В романе «В ожидании варваров» отсутствует конкретика относительно места и времени действия. Перед читателем предстает абстрактная Империя (можно лишь догадываться, что речь о Британской империи) в неизвестное время в неизвестном месте. Империя, гибнущая в противоборстве нищим, темным, угрюмым и убогим, но тем, что естественно для этих мест, присуще этой земле.
С другой стороны, А. Алехнович утверждает, что художественное время организуется в романе двумя формами, реализующими две концепции: с одной стороны, циклически-календарное время варваров, а также жителей крепости до приезда карательного отряда из столицы; с другой — линейное историческое время Империи, «время, мечущееся зигзагами, состоящее из взлетов и падений, из начала и конца, из противоречий и катастроф» (С. 21), время, эсхатологически ориентированное.
Жизнь обитателей крепости размеренно течет в кругу привычных занятий, повторяющихся каждый год. В городе ничего не происходит, нет даже постоянной тюрьмы. Сам судья описывает такое положение вещей следующим образом: «Мы жили во времени, отмечавшем свой ход веснами и зимами, урожаями, прибытием и отбытием перелетных птиц. Мы жили в единстве со звездами» (С. 23). Это время идиллии — атемпоральное время, формирующее хронотоп «провинциального городка». Хотя крепость — часть Империи, она, тем не менее, находится на границе, на периферии ойкумены, она выключена из исторических событий. Во внеисторическом времени, подчиняясь сезонным циклам кочевий, живут и сами варвары. Подтверждением вышесказанному служат слова главного героя: «Я стремился жить вне истории. Вне той истории, которую Империя навязывает своим подданным, даже заблудшим. Я ведь вполне искренне не хотел, чтобы бремя имперской истории легло на плечи варваров» (С. 44).
Кроме того, в романе нет ни малейшего намека на то, что где-то существует другой мир. Создается впечатление, что действие происходит на другой планете. Здесь возможны любые анахронизмы: мушкеты, алебарды, но, в то же время, охота с очевидно современным ружьем, которая переносит читателя из XVII века в XIX. Для автора это не является принципиальным. Именно поэтому вполне допустимым представляется занятие главного героя — судьи — археологией. Благодаря археологии он узнает, что когда-то на этом месте уже существовала цивилизация, но остались от нее лишь деревянные таблички. В этих словах просматривается прозрачный намек на то, что и нынешнюю Империю ждет та же участь.
Тем не менее, время Империи вызывает явные ассоциации с реалиями ХХ века. Они являются в некотором роде гипотетичными, однако можно выделить некоторое из них: темные стеклышки на проволоке у полковника Джолла — затемненные очки у чилийского диктатора А. Пиночета; «сборище с факелами» на городской площади — факельные шествия нацистов Третьего Рейха, да и название Третьего Отдела явно апеллирует к Третьему Рейху; публичное линчевание пленных варваров, которых заранее объявляют врагами — показательные судебные процессы в СССР; яма с человеческими останками — массовые захоронения репрессированных. Тем самым образ Империи в романе содержит аллюзии на тоталитарные режимы ХХ века.
Говоря о символе песка в романе Дж. М. Кутзее, следует отметить, что здесь преобладает не сам песок, а, скорее, символ пустыни как нечто собирательное, место, где есть только песок и где его бесчисленное множество. Собственно, в пустыне стоит город. Через пустыню проходит судья и сопровождающие его солдаты в поисках варваров, которым необходимо передать девушку. Через пустыню пролегает путь экспедиции, все члены которой там и гибнут.
Пустыня в романе предстает как место суровое, беспощадное и безжалостное. В то же время, пустыня в некотором роде таинственна, что выражается в следующих словах из романа: «Поднявшись на крепостную стену, смотрю, как отряд короткой змейкой ползет по северо-западной дороге, взяв курс на далекое зеленое пятно, туда, где в озеро впадает река и где узкая полоса растительности исчезает в дымке пустыни» (С. 268).
Закономерно, что в пустыне сложно найти признаки жизни, она безжизненна и пуста: «я, человек, живущий за счет труда других, человек, лишенный изысканных пороков, которыми он мог бы заполнять досуг, — я заботливо лелею свою тоску и пытаюсь усмотреть в пустоте пустыни некий Пустыня имеет унылый, серо-коричневый окрас, чем лишь больше угнетает участников экспедиции: «На седьмой день барханы наконец пройдены, и на тоскливом серо-коричневом фоне голой пустыни мы различаем вдали полосу более темного оттенка» (С. 185).
Пустыня, естественно, полна песка, песчаных дюн и барханов. По ним сложно идти, и люди, и лошади бесконечно грузнут в них: «Плоская, равнинная пустыня сменяется барханами. Мы карабкаемся по их склонам вверх и вниз, продвижение вперед замедляется. Для лошадей идти здесь сущее мучение: они поминутно останавливаются, копыта у них глубоко увязают в песке» (С. 188).
От песка невозможно скрыться: его несет ветром в лицо, он набивается в обувь, он кружит в воздухе: «Поднявшись на гребень бархана, загораживаю глаза от солнца и смотрю вперед, но там лишь вихрящийся песок» (С. 171); «уже сложены в тюки и погружены на вьючных лошадей, а в ножны набился песок» (С. 166); «Щеку ополоснуло шорохом песчинок, катящихся через пустошь из ниоткуда в никуда» (168); «…люди работают в дюнах, не разделяя моего интереса (им он кажется чудачеством); их удручает, что песок тут же ползет обратно» (С. 177).
Приведенные примеры позволяют сделать вывод о том, что песок и пустыня как пространство, состоящее из песка, символизируют отрешенность, одиночество, внутреннюю пустоту и безнадежность, ожидание чего-то плохого, ужасного. Собственно песок выступает символом времени, общества и разрушений.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Подтверждением последнего тезиса служит тот факт, что судья находит таблички — свидетельство ранее существовавших на этом месте цивилизаций — разбросаны среди руин и отполированы песком так, что на них почти ничего не видно. Песок в данном случае символизирует время, которое неумолимо течет и не останавливается перед мощью цивилизаций и
Империй, а стирает их с лица земли, оставляя лишь руины: «…в нише под полом, в мешке, который рассыпался от первого прикосновения, я нашел набор деревянных табличек, покрытых значками письменности, не похожей ни на один известный мне алфавит. Такие таблички, разбросанные среди руин, словно бельевые прищепки, мы находили и раньше, но в большинстве они были настолько отполированы песком, что письмена на них стали почти неразличимы» (С. 63). Учитывая тот факт, что основной темой романа «В ожидании варваров» является тема истории, Империи, использование символов песка и пустыни представляется вполне обоснованным. Дж. М. Кутзее четко определяет позицию главного героясудьи: политика вымышленной Империи ему чужда, она противоречит его внутренней сути. Он довольно лояльно относится к варварам, которых все вокруг считают своим злейшим и главным врагом. Империя же в романе предстает как некое воплощение зла, она несет ненависть, злобу, смерть. В связи с этим, символическую нагрузку приобретает пустыня, посреди которой стоит описанный в произведении город-крепость. Лишь пустыня и песок способны стереть с лица земли Империю, несущую лишь страдания и горе. То есть, песок ассоциируется с историей, опять же, со временем. Время, течение истории стирает с лица земли старое, прокладывая место для новых эпох, сооружений, государств и Империй.
Говоря о символе пустыни в романе «В ожидании варваров», следует отметить, что земля в общем, и пустыня в частности у Дж. М. Кутзее получает черты одушевленного существа. Земля в романе «В ожидании варваров» обладает своими чувствами и имеет особые способности, например, вершить правосудие. К примеру, земля и вода в озере, которая становится все более соленой со временем, помогают кочевникам противостоять Империи, а в итоге, возможно, и пережить ее. С другой стороны, в пустыне гибнет почти вся экспедиция военных из города — пустыня будто мстит Империи за столь небрежное отношение к себе, к людям, которые жили в ней испокон веков. Таким образом, «в этом контексте автор пытается выразить мысль о том, что земля может наказать притеснителя».
Развивая мысль о, своего рода, противопоставлении пустыни, где нет никаких признаков жизни и города-крепости, как некоего воплощения цивилизации, следует упомянуть о экзистенциальных чертах романа Дж. М. Кутзее. В этом контексте обращает на себя внимание тот факт, что основное действие романа происходит в пограничном городе, на окраине Империи, в т.н. «переходной зоне». Таким образом, герои романа «В ожидании варваров» в прямом смысле пребывают в пограничном состоянии. Это состояние пограничья выражается в том, что некоторые жители города все же осознают несправедливость своего пребывания в нем, ведь это не их земля, она когда-то была насильно отобрана у людей, которым по праву принадлежала. Это самое пограничье предстает перед читателем как хронотоп промежуточности: в нем происходят изменения исторического и личностного характера. С другой стороны, в произведении существует простирающая за границами города пустыня, которая представляет собой пространство без каких-либо демаркационных линий, символизирует собой соприсутствие всех времен.
В романе автор упоминает о песке в ряду с такими понятиями как тлен, ржавчина, черепки, зола, что невольно заставляет читателя ассоциировать песок с разрушениями и гибелью: «Я сидел, глядя, как восходит луна, сидел, раскрыв все свое существо навстречу ночи, и ждал знамения, способного подтвердить, что я прав в моих догадках, и то, что окружает меня, то, что лежит у меня под ногами, есть нечто большее, чем просто песок, тлен, ржавчина, черепки и зола» (С. 155).
В одном из снов перед судьей предстает образ девочки: «Я ищу ту девочку. Она стоит на коленях, спиной ко мне, перед замком, который вылепила то ли из снега, то ли из песка» (С. 202). В этой цитате отчетливо просматривается символическая семантика песка, которая связана со значением песка в выражении «песочный замок», то есть нечто ненадежное, непостоянное, ненастоящее, обман, иллюзия. Примечательно, что здесь писатель наряду с песком использует еще один символ, который по своей сути очень близок к песку — снег. Собственно, речь идет о замке «то ли из снега, то ли из песка». Снег, как и песок, ненадежный материал. Как песок легко сдувает ветром, так и снег быстро тает, оставляя после себя пустоту.
Наряду со снами, которые периодически снятся судье, его также одолевают воспоминания о былой жизни. Так, у него в памяти свежи картины, связанные с его встречей с варварами во время возвращения им девушки: «Стою перед стариком вождем, щурю глаза от ветра и жду, когда старик заговорит. Дуло древнего ружья по-прежнему торчит между ушей его лошади, но нацелено оно не в меня. Я отчетливо сознаю, как огромно раскинувшееся над нами небо, я ощущаю близость пустыни» (С. 245). Пустыня в приведенном примере символизирует собой бесконечность и необъятность, что особенно ярко выражается в комбинации с выражением «как огромно раскинувшееся над нами небо». С другой стороны, «близость пустыни» ассоциируется с близостью неизбежной пустоты, одиночества, которое постигнет героя, когда он передаст девушку варварам и больше, скорее всего, никогда не встретится с ней.
Пустыня закономерно предстает как жестокое, безжизненное место, которое ассоциируется у читателя с гибелью, смертью — именно смерть и опустошение символизирует пустыня в таких отрывках романа: «Войска ушли в поход почти три месяца назад, и от них до сих пор нет известий. Зато страшных слухов хоть отбавляй: поговаривают, что солдат заманили в пустыню и истребили всех до одного» (С. 262); «…верноподданный полковник Джолл, который в поисках врагов Империи рыщет сейчас по бескрайней пустыне с саблей наголо…» (С. 270); «Мы замерзали в горах! Мы дохли с голоду в пустыне» (С. 295); «Они с нами не воевали — просто завели в пустыню, а сами исчезли» (С. 295). В приведенных цитатах из романа пустыня предстает бескрайней, беспощадной (где нет никакой пищи и царит холод), жестокой. Даже варварам, по рассказам солдат, не пришлось бороться с войском — достаточно было лишь заманить их в пустыню и бросить там на произвол судьбы, что практически равноценно гибели. Именно это и случилось с экспедицией имперского войска, отправившегося в пустыню; почти все ее члены погибли из-за холода, голода и жестоких условий пребывания в пустыне.
Таким образом, перекликаясь с романом К. Абэ «Женщина в песках», произведение Дж. М. Кутзее «В ожидании варваров» является самобытным произведением с особой поэтикой и системой образов и символов. Прочтение символа песка в романе близко к традиционному, т.к. песок в произведении «В ожидании варваров» символизирует, преимущественно, время, разрушение, а пустыня как пространство — одиночество и внутреннюю пустоту, а также жестокость и беспощадность.
Итак, роман Дж. М. Кутзее «В ожидании варваров» по основным мотивам близок к роману К. Абэ «Женщина в песках». В частности, оба произведения сближает мотив сопротивления и противостояния. Герои обоих романов являются безгранично одинокими и пытаются противостоять обществу. Однако, если Ники Дзюмпэй предпринимает активные попытки борьбы: тщательно обдумывает план побега, до мелочей все рассчитывает и в итоге совершает побег — пусть и не удавшийся в итоге, то судья из романа «В ожидании варваров» занимает более пассивную позицию. Мысленно он не согласен с политикой Империи относительно варваров — местных жителей, которым он в некоторой степени симпатизирует, однако не проявляет своего отношения открыто. Он будто находится где-то между своим долгом перед родиной (Империей) и личным отношением к варварам. В контексте основных тем и мотивов романа наиболее ярким символом становится песок и пустыня. В частности песок в романе представлен как нечто всеобъемлющее, от чего невозможно скрыться: он в воздухе, он набивается в ножны, скрипит на зубах, налипает на лицо. Песок представляет собой некую разрушительную силу, способную смести с лица земли целые цивилизации. В то же время пустыня, как пространство, где есть только песок и где он повсюду, символизирует отрешенность и одиночество, внутреннюю духовную пустоту главного героя.
Таким образом, песок в романе Дж. М. Кутзее «В ожидании варваров» обладает традиционным символическим наполнением и тяготеет к библейскому прочтению символа песка.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Итак, в результате анализа особенностей реализации символа песка в литературе II половины ХХ века, можно сделать следующие выводы.
Песок в мировой культуре имеет как традиционные символические оттенки, так и индивидуально-авторские. Среди традиционных символических значений песка следует выделить: множество и бесконечность (так же, как много песчинок), а также время и его быстротечность. Относительно второго значения показательными являются песочные часы, представляющие собой закрытый сосуд из двух отделений, связанных узким отверстием, через которое просыпается песок, символизируя, таким образом, энергию времени, втекающую в проявленный мир из мира причин. С символом песка тесно связано пространство пустыни как место, состоящее полностью из песка, в котором есть только песок. Пустыня является местом, где пусто, где никого и ничего нет, где невозможна жизнь, ведь на многие километры вокруг нет ни пищи, ни воды — лишь песок и палящее солнце. Собственно с пустыней ассоциируются такие понятия: пустынный, пустой, безлюдный, нелюдимый, необитаемый, ненаселенный, нежилой. Пустыня традиционно символизирует пустоту, одиночество, безнадежность. Таким образом, символ песка получил общую трактовку, связанную со временем, его быстротечностью, непостоянством. Кроме того, символ песка влечет за собой пространство пустыни, которое полностью состоит из этого самого песка. Пустыня, в свою очередь, приобретает новые символические значения: пустота, безлюдность, одиночество, непригодность для жизни.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
С традиционным прочтением песка и пустыни связано символическое воплощение этих понятий в текстах Библии. Песок символизирует, прежде всего множество, неисчислимое количество, с одной стороны, еврейского народа, а с другой — его врагов. Кроме того, песок в Библии символизирует нестабильность и непостоянство, в частности, в таких выражениях как «дом на песке». Пространство пустыни как место, где песка бесчисленное множество и где есть только песок, также представлено в текстах Библии. Пророк Иеремия изображает пустыню, по которой евреи странствовали 40 лет: [Иегова] вел нас по пустыне, по земле пустой и необитаемой, по земле сухой, по земле тени смертной, по которой никто не ходил, и где не обитал человек. В тексте Библии можно проследить следующее соотношение пустыня — одиночество (никто не ходил, и где не обитал человек) — смерть (по земле тени смертной). Так, в пустыне искушает дьявол Иисуса Христа, из пустыни сорок дней не могут выбраться израильтяне, в пустыне без ответа остается зов одного из пророков.
Уточнению смысла понятия и рождению новых оттенков значения служат литературные тексты, в которых наиболее адекватно выражен дух народа, его национальное чувство. Так, для русского поэта песок и пустыня — это символ состояния душевной тревоги, мучительных раздумий о судьбе, о надеждах. Пустыня также символизирует одиночество и отрешенность от жизни. Песок в западноевропейской литературе символизирует страх перед будущим, неопределенность. Позже, в ХХ веке песок приобретает символическое значение безграничности, необъятности, власти как в романе «Капитаны песка» Ж. Амаду. Для А. Мердок песок является символом непостоянства, ненадежности, иллюзорности человеческого бытия. В сонете П. Б. Шелли «Озимандия» песок также предстает как символ непостоянства и быстротечности времени и жизни. Пустыня и песок как символ разрушений, опустошенности, бесплодности присутствует в поэме Т. Элиота «Бесплодная земля». В произведении А. Дюбю «Дом из песка и тумана» песок символизирует призрачность, ненадежность, иллюзорность внешнего благополучия, которые, в свою очередь, оказываются пагубными для героев романа, т.к. приводят к потере единственного сына, а позже и к их собственной гибели. Таким образом, если в Библии песок выступает, прежде всего, как символ множества и бесконечности, неисчислимости, то в художественной литературе с течением времени он претерпевает изменения и уже в ХХ веке символизирует, в первую очередь, одиночество, отрешенность, пустоту.
Символ песка характерен как для традиций европейского искусства, так и для японской культуры. В частности, он актуализируется в ХХ веке, который стал переломной эпохой для развития человечества ввиду множества трагических для человечества событий: двух мировых войн, революций, гибели миллионов людей. В связи с этим, ХХ век характеризуется своего рода разочарованием человека в морали, экзистенциальными размышлениями — о месте человека в мире, о конечности жизни, ее непредсказуемости и др. Семантика, приобретенная символом песка в ХХ веке, является закономерным результатом бурных исторических, трагических событий в жизни всего человечества и на его фоне отдельно взятой личности. В связи с этим, в литературе ХХ века песок символизирует, прежде всего, одиночество, ненужность, безысходность.
Роман К. Абэ «Женщина в песках», соответствующий, с одной стороны традициям классической японской литературы, а с другой — перекликающийся с экзистенциальной философией, обладает также чертами притчи и содержит множество символов. Наиболее ярким из символов, использованных К. Абэ в романе, является символ песка. Он упоминается практически на каждой странице произведения. Песок в романе символизирует, прежде всего, общество с его давлением на личность, бессмысленными требованиями и условностями. Именно общество в образе песка давит как на главного героя, так и на жителей деревни. Оно, словно песок, засасывает человека и уже не отпускает. В то же время, песок лишает людей свободы — как главного героя Ники, так и жителей деревни, которые оказываются заточенными в песочную тюрьму и обречены на пожизненное монотонное и, на первый взгляд, бессмысленное рабство. Таким образом, в романе «Женщина в песках» Кобо Абэ несколько отходит от традиционного символического понимания песка, придавая ему новое символическое значение — общественного давления и общественных рамок.
Роман Дж. М. Кутзее «В ожидании варваров» по основным мотивам близок к роману К. Абэ «Женщина в песках». Оба произведения сближает мотив сопротивления и противостояния. Герои обоих романов являются безгранично одинокими и пытаются противостоять обществу. Однако, если Ники Дзюмпэй предпринимает активные попытки борьбы: тщательно обдумывает план побега, до мелочей все рассчитывает и в итоге совершает побег — пусть и не удавшийся в итоге, то судья из романа «В ожидании варваров» занимает более пассивную позицию. Мысленно он не согласен с политикой Империи относительно варваров — местных жителей, которым он в некоторой степени симпатизирует, однако не проявляет своего отношения открыто. Он будто находится где-то между своим долгом перед родиной (Империей) и личным отношением к варварам. В контексте основных тем и мотивов романа наиболее ярким символом становится песок и пустыня. В частности песок в романе представлен как нечто всеобъемлющее, от чего невозможно скрыться: он в воздухе, он набивается в ножны, скрипит на зубах, налипает на лицо. Песок представляет собой некую разрушительную силу, способную смести с лица земли целые цивилизации. В то же время пустыня, как пространство, где есть только песок и где он повсюду, символизирует отрешенность и одиночество, внутреннюю духовную пустоту главного героя. Таким образом, песок в романе Дж. М. Кутзее «В ожидании варваров» обладает традиционным символическим наполнением и тяготеет к библейскому прочтению символа песка.
На основе анализа особенностей символов песка и пустыни в текстах Библии и национальных литературах ХІХ-ХХ вв. также можно сделать вывод о тенденциях песочной символики в современной литературе. Так, анализ эволюции образа песка в литературных произведениях свидетельствует о том, что с течением времени и развитием национальных литературных традиций, песок не утрачивает своего классического символического значения, а именно: многочисленности, бесконечности, времени с его быстротечностью и неумолимостью с одной стороны и мощной силы, обладающей разрушительной силой, способной сметать все на своем пути — с другой. В то же время, каждая национальная литература, как и каждое отдельно взятое произведение привносит в трактовку символа песка нечто новое. Таким образом, песок и пустыня становятся символом одиночества, пустоты, безнадежности, общества и его давления на личность, течения исторического времени и, как следствие, смены поколений и времен.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Тексты:
2.Библия. — М.: Источник жизни, 2004. — 1062 с.
3.Борхес Х. Л. Книга песка. — М.: Мировая литература, 1975. — 298 с.
4.Гофман Э.Т.А. Песочный человек. — СПб.: Кристалл, 2000. — 911 с.
5.Кутзее Дж. М. В ожидании варваров. — М: Эксмо-Пресс, 2002. — 327 с.
6.Лермонтов М. Ю. Выхожу один я на дорогу… // Лермонтов М. Ю. Сочинения: В 2 т. — Т. 1. ‒ М.: Правда, 1966. ‒ С. 222-223.
7.Пушкин А. С. Пророк // Пушкин А. С. Собрание сочинений в 10 т. Т.II / А. С. Пушкин. ‒ М.: Художественная литература, 1974. — С. 82-84.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
8.Сент Экзюпери А. Маленький принц. — М.: Эксмо, 2007. — 104 с.
9.Серафимович А. С. Пески // Серафимович А. С. Собрание сочинений в 4-х т. Т. 1. — М.: Правда, 1980. — 560 с.
10.Шелли П. Б. Озимандия // Шелли П. Б. Избранные произведения. — М.: Художественная литература, 1998. — С. 201.
11.Элиот Т. С. Бесплодная земля // Элиот Т. С. Полые люди. СПб.: ООО
«Издательский Дом «Кристалл», 2000. — С. 227-229.
12.Shelley P. B. Ozymandias // Poetry of the Romantics. — Middlesex: Penguin Books, 1995. — P. 40-42.
13.The Waste Land by T. S. Eliot [Электронный ресурс]. — URL: https://www.poetryfoundation.org/poems-and-poets/poems/detail/47311 (дата обращения: 22.05.2017).
Критика, исследования и справочная литература:
1.Авдеенко И. А. Символ и художественный образ // Филологические науки. Вопросы теории и практики. — 2014. — № 1. — Ч. 1. — С. 15-18.
2.Аверинцев С. С. Собрание сочинений / Под ред. Н. П. Аверинцевой и К. Б. Сигова. София — Логос. — К.: Дух i Лiтера, 2005. — 912 с.
3.Александрова З. Е. Словарь синонимов. ‒ М.: Русский язык, 1986. ‒ С. 439-440.
4.Алехнович А. С. Роман-парабола Дж. М. Кутзее «В ожидании варваров»: оформление экзистенциального сознания // Тезаурусный анализ мировой культуры: сб. науч. трудов. Вып. 21 / под общ. ред. Вл. А. Лукова. — М. : Изд-во Моск.гуманит. ун-та, 2011. — С. 64-74.
5.Арутюнова Н. Д. Метафора и дискурс: Вступ. ст. Н. Д.Арутюнова // Теория метафоры: Сборник. — М.: Прогресс, 1990. — С. 5-32
6.Бабенко Л. Г., Каразин Ю. В. Лингвистический анализ художественного текста. Теория и практика: учебник; практикум. — 6-е изд. — М.: Флинта : Наука, 2009. — 496 с.
7.Берковский Н.Я. Мир, создаваемый литературой. — М.: Советский писатель, 1989. — 568 с.
8.Библейская энциклопедия. ‒ М.: Терра, 1990. ‒ 904 с.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
9.Библейская энциклопедия Брокгауза [Электронный ресурс]. — URL: http://www.agape-biblia.org/books/Book03/ (дата обращения: 15.03.2017)
10.Богданов В. А. Творческая природа художественного образа. — М., 1989. — 422 с.
11.Вайль П. Все — в саду: Токио — Кобо Абэ, Киото — Мисима // Иностранная литература. — 1998. — № 4. — С. 225-237.
12.Вандышев В.Н. Художественный образ: проблема понимания // Философия и литература. — Х.: Прометей — Пресс, 2004. — С. 131-134.
13.Винокур Г.О. Понятие поэтического языка // Винокур Г.О. О языке художественной литературы. — М.: Высшая школа, 1991. — С. 18-31.
14.Вяльцев А. Письма из окаменевшего сада [Электронный ресурс] // Дружба народов. — 2006. — № 7. — URL: http://magazines.russ.ru/druzhba/2006/7/via15.html (дата обращения: 17.03.2017)
15.Гайдук С. Е. Символ как художественно-эстетическая категория эпохи романтизма // Ученые записки ХНПУ им. Г. Сковороды. — 2012. — № 3
(71). — С. 34-41.
16.Гегель Г. В. Ф. Эстетика в 4 т. / Георг Вильгельм Фридрих Гегель; [перевод под ред. М. Лифшица]. — М.: «Искусство», 1968-1972. Т. 2 : Эстетика. — 1969. — 326 с.
17.Голан А. Миф и символ. — М.: Русслит, 1993. — 374 с.
18.Гривнин В. Человек в мире зла. Творчество Кобо Абэ // Кобо Абэ. Собр. соч.: В 3 т. — Т. 1. — СПб.: Симпозиум, 1998. — С. 5-28.
19.Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.III / В. И. Даль. — М.: Русский язык, 1982. — С. 543.
20.Джонг-Гирвельд Дж., Дж. Раадшелдерс. Типы одиночества // Лабиринты одиночества / пер. с англ., сост. и предисл. Н. Е. Покровского. — М. : Прогресс, 1989. — С. 301-319.
21.Евгеньева А. П. Пустыня //Словарь русского языка/ Под ред. А. П. Евгеньевой. В 4 т.Т.III. — М.: Русский язык, 1987. — С. 561-562.
22.Заветный С.А. Философия и литература как источник смыслов, управляющих человеком и обществом // Философия и литература. — Х.: Прометей — Пресс, 2004. — С. 310-312.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
23.Зливко С. Д. Образный компонент научных лингвистических текстов: на материале работ известных русских языковедов : автореф. дис. … канд. филол. наук. — Казань, 2008. — 20 с.
24.Злобин Г. Дорога к другим — дорога к себе // Абэ Кобо. Женщина в песках. Чужое лицо. — М.: Художесттература, 1988. — С. 5-18.
25.Кириченко Е. Категория художественного образа как проблема эстетического освоения мира // Ученые записки НПУ. Сер. Педагогические науки. — 2014. — Вып. 147. — С. 77-82.
26.Климова И.И. Природа референции в тексте и дискурсе. — М.: Диалог-МГУ, 2000. — 132 с.
27.Костюк М. М. Художественный символ в поэтическом тексте // Вестник ВНУ. Сер. Дискурсоведение. Текстология. — 2011. — № 5. — С. 69-71.
28.Кругликов В. А. Антропологические условия восприятия //
Ориентиры… / Отв. ред. Т. Б. Любимова. — М.: ИФРАН, 2001. — С. 34-47.
29.Лазариди М. И. Символ «пустыня» в концептуальной картине мира // Ученые записки Таврического национального университета им. В.И. Вернадского Серия «Филология. Социальные коммуникации». — Том 26 (65). —
№ 1. — С. 236-242
30.Липгарт А. А. Лигнвопоэтика и теория литературы // Филологические науки. — 1995. — № 4. — С. 56-62.
31.Литературная энциклопедия терминов и понятий/ Под ред. А. Н. Николюкина. — М.: Интелвак, 2001. — 1600 с.
32.Лосев А. Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. — 2-е изд-е, испр. — М.: Искусство, 1995. — 320 с.
33.Лотман Ю. М. Анализ поэтического текста. Структура стиха. — СПб.: Просвещение, 1972. — 272 с.
34.Лотман Ю. М. Символ в системе культуры // Лотман Ю. М. Статьи по семиотике культуры и искусства. — СПб: Гуманитарное агентство
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
«Академический проект», 2002. — С. 211-225.
35.Лукин В.А. Художественный текст: основы лингвистической теории, аналитический минимум. — М.: Ось-89, 2005. — 559 с.
36.Макогонова В. В. О формах взаимодействия философии и литературы в культуре // Философия и литература. — Х.: Прометей — Пресс, 2004. — С. 336-338.
37.Мамардашвили М. К., Пятигорский А. М. Символ и сознание. Метафизические рассуждения о сознании, символике и языке. — М.: Школа
«Языки русской культуры», 1997. — 213 с.
38.Мних Р. Категория символа и библейская символика в поэзии XX века. — Lublin : Wydawnictwo Uniwersytetu Marii Curie-Sklodowskiej, 2002. — 258 с.
39.Молотков А. И. Глас/ Глас вопиющего в пустыне // Фразеологический словарь / Глав ред. А. И. Молотков. — М.: Русский язык, 1978. — С. 107.
40.Мустояпова А. Т. «Женщина в песках» Кобо Абэ: традиционные черты и модернистские тенденции // Вестник КРСУ. — 2010. — Т.10. — № 3. — С. 54-58.
41.Нестелеев М. А. Одиночество и свобода в прозе Кобо Абэ // Литературные записки. — 2013. — Вып. 412. — С. 164-166.
42.Нумано М. Граница японской литературы и ее сдвиг в мировом контексте // Иностранная литература. — 2002. — № 8. — С. 242-248.
43.Осадко А. В. Знаковые образы-символы как стилевые факторы в поэзии и прозе символизма: автореф. дисс…канд.филол.наук. — Новосибирск, 2006. — 22 с.
44.Павлова О. А. Категории «история» и «память» в контексте постколониального дискурса (на примере творчества Дж. М. Кутзее и К. Исигуро): дисс…канд. филол. наук. — М., 2012. — 203 с.
45.Петров М. Пустыня // Большая советская энциклопедия / Глав. ред. А. М. Прохоров. — М.: Советская энциклопедия, 1975. — С. 695.
46.Портнова В. В. Художественный образ как онтологическое основание искусства: Опыт феноменологической редукции: автореф. дисс… канд. филос. наук. — Магнитогорск, 2004. — 27 с.
47.Потебня А. А. Из записок по теории словесности: Поэзия и проза; Тропы и фигуры; Мышление поэтическое и мифическое; Приложение. — Х.: Изд-во Потебни, 1905. -652 с.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
48.Потебня А.А. Теоретическая поэтика: Учеб. пособие для студ. филол. ф-тов высших учеб. заведений / Сост., вступ. ст. и коммент. А.Б.Муратова. — 2-е изд., испр. — СПб.: Филолог. ф-т СПбГУ; М.: Изд. центр
«Академия», 2003. — 384 с.
49.Рехо К. Современный японский роман. — М.: Художественная литература, 1977.
50.Ротенберг В. Слово и образ: проблемы контекста // Вопросы философии. — 1980. — № 4. — С. 152-155.
Харвест, 2008. — 182 с.
52.Серов В. Глас вопиющего в пустыне // Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений / Авт.-сост. В. Серов. М.: «Локид-Пресс», 2003. — С. 181.
53.Федоренко М. Грани реальности и выдумки // Абэ Кобо. Женщина в песках: романы. — К.: Днепр, 1989. — С. 5-22.
54.Хисамова Н. Айрис Мердок «Замок на песке» [Электронный ресурс]. — URL : http://citycelebrity.ru/citycelebrity/Post.aspx?PostId=18289 (дата обращения: 23.03.2017)
55.Художественный образ // Словарь философских терминов / научн. ред. проф. В.Г. Кузнецова. — М.: ИНФРА-М, 2007. — С. 655-656.
56.Словарь русского языка/ Под ред. А.П. Евгеньевой. В 4 т.Т.III. ‒ М.: Русский язык, 1987. ‒ С.561-562.
57.Чан Ким Бао. Введение в изучение текста как лингвистического феномена: (Синтез западных и восточных взглядов в области лингвистики). — М.: Творчество, 1999. — 198 с.
58.Шевченко А. К. Проблема понимания в эстетике. — К.: Наукова думка, 1989. — 125 с.
59.Шеллинг Ф. В. Й. Философия искусства [пер. с нем. П. Попова]. — М.: Мысль, 1999. — 608 с.
60.Шкловский В. Искусство — мышление образами? / В. Шкловский [Электронный ресурс]. — URL : http://www.clubochek.ru/lib.php?rat=9&dog=18 (дата обращения: 10.05.2017)
61.Щербань О. О. Символическая функция художественного образа // Вестник НТУ КПИ. Сер. Философия. Психология. Педагогика. — 2010. — № 2. — С. 65-69.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
62.Эдельштейн М. Жизнь и время Джона К [Электронный ресурс] // Новый мир. — 2004. — № 5. — URL: http://magazines.russ.ru/novyi_mi/2004/5/ed11.html (дата обращения: 20.03.2017).
63.Hardin S. N. An Interview with Abe Kobo // Contemporary Literature. —
1974. — Vol. 15. — № 4 (Autumn). — P. 439-456.
64.Hock Soon Ng A. Confronting The Modern : Kоbо Abes «The Box Man» аnd Yumiko Kurahashis «Thе Witch Mask» // Criticism. — 2009. — Vol. 51. —
№ 2 (Spring). — Р. 311-331.
65.Sand [Электронный ресурс] // International Standard Bible Encyclopedia. — URL: http://www.biblestudytools.com/dictionary/sand/ (дата обращения: 01.03.2017).
66.Scrogin M. Apocalypse and Beyond: The Novels of J. M. Coetzee// The Christian Century. — 1988. — May 18-25.
67.Słownik literatury polskiej XIX wieku; [pod redakcją Józefa Dachórza i Aliny Kowalczykowej]. — Wrocław — Warszawa — Kraków : Zakład Narodowy Imienia Ossolińskich — Wydawnictwo, 1994. — 1112 s.
68.Tresidder J. The complete dictionary of symbols. — NY: Chronicle books, 2000. — 544 p.