Казаки в составе Российской Империи занимали особое положение. Среди различных частей населения, входивших в состав Российской Империи, существовали казачьи области, внутренний быт которых отличался от бытовых условий населения других частей страны. В условиях строго централизованной системы государственного управления казачьи области составляли исключение, пользовались известной автономией и управлялись на основе “Особого Уложения об Управлении Войска Донского”, распространявшегося и на другие казачьи области.
В составе Российской Империи было двенадцать казачьих областей, восемь из которых были созданы в целях государственной обороны искусственными средствами правительства. Население их составила часть казаков, выведенных из бывших областей, пополненных служилыми людьми и охотниками. Только четыре области сложились исторически, без вмешательства государственной власти. Это области донских, гребенских или терских, Яицких, или, переименованные после Пугачевского бунта, в уральских и днепровских казаков. Последнее – днепровское войско прекратило свое существование при Петре I, и части его впоследствии, были использованы для организации кубанского войска, но это было время, когда все войска входили в состав Империи, в царствование Екатерины II. Время и условия зарождения казаков уходят в глубокую древность, и для настоящего времени для истории составляют нерешенный вопрос. Официальная русская история считает, что население казачьих областей было образовано выходцами из русских княжеств, не мирившихся с тяжелым бытом русской действительности и искавших более выгодные условия на окраинах русских владений, в пределах “Дикого Поля”. Беглецы эти, по мнению историков, объединялись в “ватаги” и затем, образуя более крупные группы, устраивали жизнь на основе свободы и равноправия. Таким образом, по мнению большинства русских историков, “беглым людом” из русских княжеств был создан народ с уникальным бытом, внутренней общественной организацией, военным укладом и тактикой, не свойственной не только русской, но и европейским армиям.
Искусственно принятая теория зарождения казаков не только не разрешала этого вопроса, но и вызывала теорию совершенно противоположную, утверждавшую, что казаки по происхождению с русским народом ни чего общего не имеют и в прошлом принадлежали к народам, пришедшим из Азии, а впоследствии обрусели, приняли русский язык и религию. Теория эта находила сторонников среди историков и прочно держалась среди казаков.
Ген. Ригельман, собиравший материалы по истории казаков, писал, что в конце 18 и начале 19 веков донские казаки считали, что они не русские люди, а происходящие от черкесов и других горских народов, но обрусевшие, живучи в России. Кто же их “москалями” назовет, то отвечали: “Я не москаль, а русский, и то по закону и вере православной, а не по природе”.
Особенностью казачьего быта было то, что с древности в основе их общественной жизни была военная организация, свойственная кочевым народам. Казаки не принадлежали к кочевым народам, но их внутренний быт слагался под большим влиянием кочевников. Живущие на далеких окраинах русских княжеств, окруженные со всех сторон воинственными ордами кочевников, они ставились в необходимость постоянной готовности к войне, защите своей земли и отражении нападений своих, алчных к легкой добыче, соседей. В составе Российской Империи казачьи войска высоко ценились, их быт и внутренняя организация всячески поддерживалась правительством.
Среди различных теорий о происхождении казаков как более достоверную можно принять ту, что казачьи поселения были образованы вне пределов России, и в условиях, от нее не зависимых.
При подготовке данной работы были использованы материалы с сайта http://www.studentu.ru