Обратимся к «Запискам охотника». Это цикл рассказов, которые проникнуты любовью и к природе Полесья, и к народным персонажам, являющимся как бы частью самой этой природы. «Записки охотника» открывают нам красоту этой взаимосвязи, которую понимают в полной мере герои Записок. От их простых высказываний душа радуется — вот оно, то единство, о котором мы так редко вспоминаем. У Тургенева природа из красоты внешней превращается в силу обыденную, формирующую весь жизненный уклад человека, которого можно даже назвать Человеком природным. Мы видим, как чувство и понимание природы проникает и в православное сознание простого человека, формируя те же категории. Ничего подобного в других произведениях Тургенева мы не увидим. В этом смысле «Записки охотника» занимают особое место в огромном наследии писателя.
В чем тут дело? Попробуем разобраться. У человека городского, оторванного от природного быта, бытовое сознание не связано с осмысление природы. Этим занимается у него сознание надбытовое, которое характерно для всякого рода идеологических конструкций и церковного сознания. У человека же природного, как мы его только что назвали, произошло обытовление природы настолько, что по этому же пути пошли и другие его представления. Не только у Тургенева, но даже у современного сельского жителя есть признаки обытовления церковного сознания. Конечно это говорит о том, что для человека природного, в отличие от городского, многие аспекты духовно-нравственной жизни являются более простыми и понятными – как закон природы.
Таким образом в «Записках охотника» присутствуют два положительных персонажа – природа и человек природный. Всё бы хорошо, но появляется третий персонаж – отрицательный. По отношению к двум первым он может быть нами назван как Человек потребляющий. Если с одной стороны действует организующее начало природы, которое формирует весь жизненный уклад человека природного, то с другой стороны появляется управляющий разум человека потребляющего. Он противостоит целостной картине бытия, о которой не имеет никакого понятия, потому что считает ее естественным предметом потребления.
Теперь перенесемся в наше время.
Что такое экология культуры? Это представление о традиционной культуре, организующим началом которой была и продолжает оставаться природа. В основе своей традиционная культура осталась неизменной с самых древних времен. И часть ее дошла даже до нас в неизмененном виде, несмотря на разрушительные действия последнего столетия. Есть еще места, где время идет как бы медленнее, и человек все еще живет в согласии с природой. Но в целом эпоха научно-технического прогресса стала уже эпохой потребления, и она еще активней диктует необходимость поставить природу на службу человеку. Во главе природы стал не Homo sapiens, не Человек разумный, но Человек потребляющий, и он вытесняет интересы Человека природного, даже не понимая, что это и есть тот единственный вид человека, к которому мы все относимся. Продуктом этого противостояния является разрушение традиционной культуры – иногда агрессивное, а иногда просто плохо осознанное.
Современные попытки переосмыслить традиционную культуру считаются делом достойным, но, опираясь на новые сказки о старом, плохо помогают и в основном ведут к противостоянию между специалистами, к путанице в общественном сознании и могут привести даже к уничтожению памяти о традиционной культуре.
Чего стоит хотя бы опыт моих односельчан в попытках сохранить свою самобытную культуру! На этом пути они столкнулись с разрушительным влиянием специалистов. В первую очередь это была излишняя идеологизация элементов нашей культуры, поиск несуществующих в ней символов, применение некорректных обобщений. Так в нашем традиционном костюме появился не существовавший ранее гайтан из бисера – вместо него наши женщины повязывали алые ленты, располагая узел на груди так, чтобы образовалась буква «Х». Из числа многих элементов старинного головного убора исчезла внутренняя шапочка-сорока. Донышко у нее делали из церковной парчи с вытканным изображением креста. И этим крестом покрывали голову, зная, что снаружи его видно не будет. Специалисты, не заметив этого элемента, объявили наш головной убор языческим, снабдив соответствующими объяснениями. То же самое чуть было не случилось с нашими рукавами. Они расшиты крестиком в виде отдельных элементов, напоминающих разнообразные снежинки, но с четырьмя лучами, а не с шестью. Бабушки наши признавались, что брали узоры с замерзшего окна, и недавно мы нашли видео с этими словами, но все равно была попытка похвалить вышивку нашего костюма в районной газете как имеющую полный набор языческих символов. Автор также с восторгом сообщал, что этот костюм помогал женщине связываться с богами. Вообразите себе, что ответили бы на это наши бабы 100 лет назад! Всякая охота связываться с богами прошла бы у современных специалистов навсегда.
Какой здесь может последовать вывод? Может быть это кого-то огорчит, но настоящим носителем традиционной народной культуры является не организатор массовых праздничных мероприятий и даже не специальная литература, а только сам народ, да и то только тот, который получил эту культуру по наследству – то есть тот самый, которого мы называем сегодня «ЧЕЛОВЕК ПРИРОДНЫЙ». В этом деле у него приоритет абсолютный.
Поэтому нам остается только один путь – самое бережное отношение и непрестанное изучение культуры человека природного и природы как великой организующей силы всего жизненного уклада, необходимость осознания ЕСТЕСТВЕННОЙ природной целостности того и другого. На этом пути нас неизбежно постигнет восхищение от силы и глубины этого слияния и радость от малейшей даже причастности к этой огромной силе, охраняющей нашу жизнь от растления и уничтожения.
Само понятие «экология культуры», о котором в последнее время начали наконец говорить, призывает специалистов разных отраслей, могущих оказать влияние на экологизацию общественных отношений, активнее пропагандировать данную категорию знаний в общее употребление. От нас, здесь собравшихся, особенно специалистов в области культуры и образования, в значительной мере зависит судьба русской традиционной культуры – смогут ли современные люди ее впитать, выбросят ли ее на склад истории, или бережно понесут как святыню.
Спасение нашей культуры и даже полное ее воскресение возможно, если Homo sapiens, т.е. Человек разумный откроет в себе Человека природного.