Указывалось на существовавшую осенью 1939 г. угрозу оккупации прибалтийских стран Германией, превращения их территории в плацдарм для нападения на СССР. Подчеркивалось, что правительства стран Прибалтики ориентировались в своей политике на Германию, и лишь под давлением народных масс пошли на подписание осенью 1939 г. договоров с Советским Союзом. События лета 1940 г. рассматривались как народные революции, проходившие мирным путем .
В конце 80-х годов на страницах советской печати прибалтийские публицисты и политики стали утверждать, что советизация Прибалтики была предопределена секретным протоколом, подписанным Риббентропом и Молотовым. Например, авторы предисловия к изданному в Вильнюсе сборнику документов о советско-германских дипломатических отношениях в 1939-41 гг. указывали, что «секретные дополнительные протоколы /…/ предрешили судьбу трех независимых государств — Литвы, Латвии и Эстонии» .
Эта точка зрения получила поддержку и в работах ряда историков. Например, М.И.Семиряга считает, что решение советского правительства подписать договор с Германией было вызвано тем, что Сталина и Молотова «привлекли щедрые обещания Берлина предоставить свободу рук Советскому Союзу в зоне Восточной Европы, особенно в Прибалтике, т.е. то, чего не обещали, да и не могли обещать Англия и Франция» ). Согласно секретному протоколу, подписанному вместе с договором о ненападении, Сталин получил от Гитлера «право» на владение территориями своих северо-западных соседей». Немедленная реализация этого «права» была отодвинута исключительно из-за опасения «серьезной реакции западных стран».
Аналогичным образом представляет политику Советского Союза в отношении стран Прибалтики кандидат исторических наук М.И.Мельтюхов. Преследуя экспансионистские цели, пишет он, советское руководство в ходе переговоров с английской и французской делегациями летом 1939 г. требовало признания Прибалтики своей «сферой интересов». Не добившись от Англии и Франции «этой уступки», Сталин вступил в переговоры с Германией, «достижение договоренности с которой позволяло добиться усиления советского влияния в Прибалтике». Угрожая военным вторжением, осенью 1939 г. СССР навязал прибалтийским республикам договоры о взаимопомощи. Политику невмешательства во внутренние дела этих республик М.И.Мельтюхов объясняет «нежеланием обострять отношения с Англией и Францией и неясностью перспектив войны в Европе».
Таким образом, в работах М.И.Семиряги и М.И.Мельтюхова нашла отражение та концепция, согласно которой действия Советского Союза в 1939-1940 гг. были обусловлены идеологическими установками советского руководства. Избрав летом 1939 г. (или еще зимой, как считает М.И.Семиряга) стратегию сотрудничества с Германией, Сталин и Молотов уже в этот момент 0предполагали добиться с ее помощью значительного расширения территории СССР.
А.С.Орлов, Г.Л.Розанов, В.Я.Сиполс, Н.П.Шуранов выступили в качестве сторонников другой позиции, суть которой состоит в отрицании жесткой идеологической заданности действий советского руководства, подчеркивании определяющего влияния на принятие решений иных — внешнеполитических и внутриполитических факторов. В частности, что касается взаимоотношений СССР со странами Прибалтики после подписания советско-германского пакта, то эта позиция выражается в утверждении, что политика СССР в отношении Прибалтики приняла соответствующую форму под влиянием происходивших в 1939-1940 гг. изменений внешнеполитической ситуации, а также внутренней обстановки в Прибалтийских государствах .
Доктор исторических наук Н.П.Шуранов выделяет пять этапов в развитии отношений СССР с республиками Прибалтики и обращает внимание на их зависимость от развития внешнеполитической обстановки. Признавая, что в ходе переговоров осенью 1939 г. на делегации прибалтийских стран оказывалось давление, Н.П.Шуранов, тем не менее, подчеркивает, что «ни пакт о ненападении, ни секретный протокол к нему не могут считаться актами присоединения прибалтийских стран к Советскому Союзу. А их пакты о взаимопомощи с СССР были общепринятыми в международной практике договорами. Они были зарегистрированы в Лиге наций». Советизация стран Прибалтики, присоединение их к Советскому Союзу не планировалась. Даже в июне 1940 г., добившись смены правительств Литвы, Латвии и Эстонии, советские представители сдерживали развитие ситуации, и только в конце месяца, когда А.А.Жданов, А.Я.Вышинский и В.Деканозов были вызваны в Москву, было принято решение о советизации. Предпринятые советским правительством летом 1940 г. шаги, по мнению Н.П.Шуранова, были в первую очередь связаны с поражением Франции.
Доктор исторических наук А.С.Орлов считает, что советская политика в отношении Прибалтики изменялась дважды. Сразу после подписания советско-германских договоренностей у советского руководства не было твердой уверенности, что Германия будет их соблюдать, о чем свидетельствует беседа Сталина с Шуленбургом, состоявшаяся 18 сентября 1939 г. О реальности угрозы захвата немцами Литвы уже осенью 1939 г. говорит содержание подписанной Гитлером директивы N4. В тот же день Сталин сделал немецкой стороне предложение об изменении «сфер интересов», которое, по мнению А.С.Орлова, свидетельствует о том, что в Москве появилась большая определенность в отношении дальнейших внешнеполитических шагов: Сталин отказался от намерения сохранить в той или иной форме остатки Польского государства, а также принял решение относительно той формы, в которой должно было состояться вовлечение Прибалтики в советскую «сферу интересов».
Следующий этап в отношениях СССР и Прибалтики наступил весной 1940 г. А.С.Орлов непосредственно связывает решение о присоединении Прибалтики к Советскому Союзу с изменением внешнеполитической обстановки вследствие разгрома Франции. Таким образом, с позиций интересов безопасности СССР, считает А.С.Орлов, направленные в июне 1940 г. правительствам прибалтийских стран ноты являлись мерой, продиктованной «объективной необходимостью».
При подготовке данной работы были использованы материалы с сайта http://www.studentu.ru