Человеку жить, в действительности, не бывает легко, на его пути неизбежно ждут всевозможные страдания. Стоит ли в таком случае выносить страдания абсурдности бытия?
Сам абсурд у Камю относится к фундаментальным категориям философии, он рождается на пересечении мира и способности человека к рефлексии. Таким образом, самоубийство могло бы вычеркнуть человека из системы, и абсурд был бы устранён, мучениям пришёл бы конец. Такой метод, по мнению Камю, является на деле принятием торжества абсурда и уходом от него, а вовсе не приемлемым выходом. То же относится и к “философскому самоубийству”, то есть обращению к миру иллюзий, подменяющих сколько-то ясную картину реального мира. Человеческая натура примечательна тем, что всё для неё должно иметь смысл, стройную логику: цели должны достигаться, потребности удовлетворяться, а в противном случае человек сталкивается со страданием и абсурдностью существования. Ему бы хотелось придать самой жизни какой-то единый глобальный смысл, свести всё к одной максиме, что не представляется возможным, потому что мир сам по себе не разумен, не целесообразен, не подчиняется причинно-следственным установкам человеческого разума и не кроет в себе разгадку смысла бытия или истину. Здесь человек неизбежно сталкивается с абсурдом и желает его устранить, но надо ли?
Сизиф катит свой камень вверх на гору, зная, что он снова скатится вниз и придётся тащить его снова и снова. Сизиф бесцельно трудится, пребывая в этой рутине всю жизнь, и, конечно же, сегодняшний рабочий человек должен в полной мере прочувствовать посыл этого мифа и его трагичность. Почему же, согласно Камю, Сизиф должен быть счастливым человеком? Нам стоит понимать главным образом, что Сизиф — хозяин своей судьбы, камень — это не крест, а его настоящее достояние. Как “человек абсурда”, он оборачивается на скатывающийся обратно камень и хладнокровно обозревает пройденный путь, видит в нём своё подлинное предназначение, Сизиф оказывается выше своей судьбы. Тогда, он вновь и вновь катит камень, бесконечно борясь против горы, обретая свой свободный путь и находя красоту в самом движении во мраке.
Камю считал, что мы в этом мире совершенно одиноки, а наш путь не определён высшими силами, человек ясно воспринимает свой удел, несёт тяжкое бремя и обречён бороться с абсурдом не смиряясь с ним. Эта же идея легла в основу повести “Посторонний”, написанной о человеке, чья жизнь исчерпывающе характеризуется названием книги.
Повесть знаменита своим смыслообразующим началом: это слова главного героя (Мерсо) — “ Сегодня умерла мама. А может быть, вчера – не знаю”. Мы сразу же понимаем, в каком ключе нам будет рассказана история жизни героя: это человек безразличный к миру, обществу, построенному на иллюзиях и традиционных постулатах, презирающий догматизм религии, он не видит в мире стройной космической гармонии, незыблемой морали, вот почему он отказывается покаяться перед самой своей казнью. Мерсо выступает контрастной фигурой на фоне своего окружения. Его друг Раймон не замечает экзистенциальной пустоты, играет по правилам социума, заполняя пустоту в своём сердце насилием и криминалом, девушка героя Мари иллюстрирует некий шаблон традиционной мысли и её иллюзорности, она цепляется за брак с Мерсо и строит замки из песка, очевидно, чтобы её жизнь пришла в, так называемый, “порядок”. Повествование здесь отличается уникальным стилем или даже его отсутствием: оно производит отрешённое впечатление за счёт отсутствия строгих логических линий, причинно-следственных связей. Будто написанное ребёнком сочинение со свойственным хаотичным набором событий и впечатлений как нельзя точно подводит нас к мысли Камю о переживании абсурда. Человек покинут Богом, его жизнь — переплетение случайностей, которые вместе с волей творят его судьбу.
Снова вспомним наказанного Богами Сизифа и его муки. Если к сердцу его подходит печаль, то это победа камня, тяжёлая ноша возобладала над личностью. Но разве тяжкое бремя, абсурд и счастье порождены не одним и тем же реальным миром? “Человек абсурда” познаёт горести бытия и ощущает счастье, потому что они невозможны друг без друга. Бог приносит в мир смирение с бесцельными страданиями, Камю же говорит твёрдое “нет” и провозглашает человека лишённого идолов свободным. Экзистенциальный подход к жизни у Камю можно сформулировать как “важно искать, а не находить”. Смысл жизни здесь — не конечная истина, детерминирующая нашу сущность, это нечто указывающее на направление поиска себя. Если мы найдём смысл жизни, то она превратится в детерминированное, невообразимо скучное бессмысленное бытие, в чём рождается интересный парадокс. Вера, как бы дающая людям ответ на их жизнь — не более чем способ закрыть глаза и лишиться трезвого виденья мира, подменив его иллюзорным, где есть место конечному смыслу и логике, где страдания оправданы. “У абсурда куда больше общего со здравым смыслом” — пишет Камю на этот счёт, ясность виденья означает честность перед самим собой, отказ от смирения. Человек не несёт бремя первородного греха, страдания не являются оплатой долга Богу, как принято в христианстве, существует лишь человек и его собственный выбор. “Человек только и делал, что выдумывал Бога, чтобы не убивать себя… я убиваю себя, чтобы показать непокорность и новую страшную свободу мою… ” — знаменитый монолог Кириллова, персонажа альтер-эго Достоевского, рассуждавшего о “Человекобоге” вместо “Богочеловека”, выворачивая наизнанку подлинную сущность религии и делая из неё атеистический вывод. Эти выводы роднят Камю с Достоевским, философские идеи которого мы находим упомянутыми на страницах “Мифа о Сизифе”.
Таким образом, мы подходим к тому, что Камю обращён против веры, как попытки расстаться с бессмысленностью бытия и против разума, как инструмента подгонки реальности в стройные рациональные концепции, подчинённые причине, следствию и логике. Наука рассказывает человечеству о разнообразных феноменах, но не объясняет их, она не приходит к единству и вселенскому смыслу, выраженному формулой, и как следствие, Камю отрицает её. Тогда, остаётся лишь абсурд — это и есть реальность. Абсурд берёт начало из скуки, неизбежного состояния, в котором человек пытается найти разумное оправдание своей рутине и не находит его. Мы стремимся в будущее, которого не существует, так как мы имеем только один момент — сейчас, в таком случае надежды на будущее — это жажда смерти, что опять же приводит нас к абсурду. Перед лицом смерти жизнь действительно лишена всякого смысла, остаётся лишь свобода, причём свобода, не всегда направленная на одного лишь себя. Сам Камю в годы оккупации Франции фашистами был участником французского Сопротивления, что выводит его борьбу на новую ступень значимости, этот бунт становится всеобщим.
Бунт человечества с абсурдом определяет некое благо, за которое стоит бороться, а конечной его цели не существует, и существовать не может, и именно в этой борьбе мы находим источники нашего счастья, красоты, рождается искусство. Камю отвечает нам на фундаментальный вопрос философии — да, жизнь стоит того, чтобы быть прожитой.
Идеи экзистенциалистов, в том числе и Камю, получили широкое отражение массовой культуре, художественной литературе, легли в основу “театра абсурда”, повлияли на становление сюрреалистов, а проблематика экзистенциализма до сих пор не растеряла актуальность в самых различных областях философии и искусства. Так, например, я нахожу параллели между творчеством Камю и художественным виденьем режиссёра Акиры Куросавы, который главным образом в своих картинах управляет движением, стихией и хаосом с целью чувственно тонкого воздействия на зрителя, передачи внутреннего состояния персонажа, характера и определения его судьбы. Происходящее зачастую не подчинено логике и сумбурно, движение абсурдно, но люди в его картинах сплочены для решения жизненно необходимых задач, а преодоление экзистенциального кризиса умирающим человеком в фильме “Жить” по моему мнению, довольно точно соответствует концепции Камю.
В заключение, стоит отметить чем так примечательна философия Камю. К примеру, у ещё одного видного представителя экзистенциализма Жана Поля Сартра человек обречён на свободу, неполноту бытия, отчаяние и одиночество. Писатель широко известен раскрытием понятия экзистенциальной тошноты, которая утверждает очевидную бессмысленность бытия. В целом, экзистенциализм считается одним из самых пессимистичных течений философии. Но примечательно то, что философия Камю, пожалуй, самая оптимистичная среди представителей течения, потому что она утверждает своеобразный смысл жизни в движении, бунте за благо, самом стремлении к счастью и красоте как самоцель. Жизнь — это дорога абсурда, которую надо пройти с широко открытыми глазами, возвышаясь над страданием и рутиной. От себя не могу не добавить, что поднятая проблематика смысла жизни в творчестве Камю столь актуальна для раскрытия, потому что на важном этапе моего личностного становления работа “Миф о Сизифе” спасла мне жизнь.