Переходя от частного к общему, от анализа стихотворения к пониманию всего хода исторического процесса революции и гражданской войны, от судьбы лирического героя к видению общих картин эпохи, мы начинаем ощущать свою значимость в истории, размышлять о взаимосвязи событий, оторванных друг от друга иногда многими столетиями. Для нас становится понятным закономерность происходящих событий. Революция и гражданская война, определившие весь ход истории ХХ века, отразились и на нас с вами, поэтому осмысление событий того времени является столь же актуальным, сколько и понимание процессов происходящих сейчас.
Объект исследования — лирические произведения С.С. Бехтеева.
Предмет исследования — хронотоп в стихотворениях С.С. Бехтеева
Цель: исследовать хронотоп лирических произведений С.С. Бехтеева крымского периода.
Задачи:
·изучить теоретический материал по вопросу хронотопа в литературном художественном произведении; выделить категории времени и пространства в лирических произведениях С.С. Бехтеева крымского периода; определить способы выражения и художественное своеобразие категории времени и пространства в лирике поэта; установить связь хронотопа с идейно-тематическим содержанием стихотворения; определить функции хронотопа в лирике поэта; выявить основные мотивы в пространственно-временной структуре исследуемых произведений; обозначить крымский топос в художественном мире лирических произведений С.С. Бехтеева Методы исследования: биографический, психологический подход, культурно исторический, структурный, мотивный, метод целостного анализа художественного произведения, интертекстуальный.
Теоретическое значение: обобщены публикации об изучении хронотопа в литературоведении.
Научная новизна работы заключается в том, что исследование данного сегмента эмигрантской лирики до сих пор не проводилось. Творчество С.С.Бехтеева пока мало известно не только широкому кругу читателей, но и исследователям, так как поэт находился в эмиграции. Литературоведам С.С.Бехтеев известен как поэт-монархист, в чьей поэзии на первый план выходят темы Родины и православия. Хронотоп как эстетическая категория в лирике С.С. Бехтеева рассматривается впервые.
Практическая ценность работы состоит в том, что материал, изложенный в работе, может быть использован для проведения классных часов, уроков литературы и истории при изучении тем, посвященных родному краю.
Понятие «хронотопа» введено в научное употребление благодаря работам по физиологии академика А. А. Ухтомского. Он впервые выдвинул представление о хронотопе, под которым понимал комплекс пространственно-временных отношений предметов и явлений в физической среде, окружающей организм человека, указав на два важных момента: течение времени у человека индивидуально, и — у человека существует прошлое, настоящее и будущее [2]. А. Ухтомский ссылается на А. Эйнштейна <#»justify»>Начатое М.М. Бахтиным исследование хронотопа в настоящее время привлекает к себе всё большее внимание. Филологи изучают и анализируют различные аспекты такого интересного художественного явления. Над этой проблемой работают многие ученые, среди которых можно отметить таких, как: Ю.Б. Бореев [7], , И.П. Никитина [22], В.Т. Воронин [8], Ирза Н. Д.[13], Ю.С.Степанов [27], А. Грюнбаум [9] , А.Я. Гуревич [10], О.А. Кривцун [17], И.Б.Роднянская [25], Е. Е. Сапогова [26].
Учеными охватываются различные сферы в изучении этого вопроса, учитывается философский, психологический, эпохальный, фольклорный аспекты хронотопа как одного из центральных понятий мира художественного произведения. Проводится исследование хронотопа в творчестве отдельных авторов. Так, например, нами отмечены работы по изучению хронотопа А.С.Пушкина [16], Н.В.Гоголя [19], Ф.М.Достоевского [12;4], Л.Н.Толстого[20], В.Пелевина [15; 11], А. Эртеля [23], А. Тарковского [25; 14], Й. Бродского [29].
Исследований хронотопа лирики С.С. Бехтеева до сих пор не проводилось, однако в работе С.И. Афанасьевой «Крымский контекст понятия «Дом» в поэзии Сергея Бехтеева» [2], есть некоторые аспекты, близкие, на наш взгляд, к пониманию хронотопа бехтеевской лирики.
РАЗДЕЛ 2. ФУНКЦИОНАЛЬНО-СМЫСЛОВЫЕ ОСОБЕННОСТИ ХРОНОТОПА КРЫМСКОЙ ЛИРИКИ С.С. БЕХТЕЕВА
Нужна помощь в написании контрольной?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
Данная работа является продолжением изучения лирики поэта-эмигранта С.С. Бехтеева, жизненный путь которого связан с Крымом. Автор таких замечательных и ярких произведений как «Русская Голгофа», «Святая Русь», «Прости!» оказался в Тавриде, как называет он наш край, по воле судьбы. Монархист, православный христианин, настоящий патриот, он участвовал в гражданской войне, вместе с Белым воинством защищал свои идеалы, боролся за матушку-Русь. Он побывал в разных городах Крыма: в Ялте, Севастополе, Джанкое, Керчи, Феодосии и вместе со многими эмигрантами первой волны покинул Родину, последним святым местом которой для него оказался Крымский полуостров.
В настоящей работе мы проводим исследования пространственно-временной структуры лирики С.С. Бехтеева крымского периода, для анализа нами взяты 20 стихотворений (прил. 1), написанных автором в Крыму и по дороге в эмиграцию.
.1 Историческое и биографическое время в лирике С.С. Бехтеева
Бахтин М.М., исследуя хронотоп, указывал, что ведущая роль в паре «пространство-время» принадлежит категории времени. Мы убедились в этом, анализируя лирические произведения С.С. Бехтеева, идейным центром которых является образ родины в тяжелый исторический период. Именно этот хронотоп выступает организующим элементом, поскольку концентрирует в себе разные временные уровни. Мы установили, что ведущую роль временного плана выполняет реальное историческое время. Поэт в образной, метафорической и аллегорической форме показывает тяжёлое время в истории государства, тот переломный момент, который на долгие годы определил судьбу не только одного поколения, но и всего мира в целом. Картины революции и Гражданской войны, созданные автором в лирических произведениях, в то же время очень достоверны. Поэт вводит читателя в реальное историческое время, имеющее не только четкие рамки — 1917-1920 годов, но и указание на конкретные исторические события, организованные в особый временной ряд: революция — установление власти большевиков — убийство императора и его семьи — разрушение храмов и убийство церковнослужителей — красный террор — различные этапы Гражданской войны — голод, нищета, разруха — эмиграция.
Образ революции — хронотопичный образ, не только потому, что имеет точную дату — 7 ноября 1917 года, но и потому, что это отправная точка нового исторического процесса. В стихотворениях нет этой даты, но, тем не менее, событие легко узнаваемо. Так, в стихотворении «Святая Русь» мы находим строки: «изменила я Царю-батюшке, на гульбу пошла, врагом званная, я поверила воле-татьюшке, продалась жиду, окаянная!» — пишет он о революции и установлении власти большевиков, используя при этом художественный прием олицетворения. В стихотворении образ русской земли воспринимается как образ продажной девки, которая осознала, что обманута и готова каяться. Поэт не может представить, как будет Русь существовать, если «Нет венца Царей на <…> челе» — символа державы.
Картину революции и свержения царя поэт воссоздает и в стихотворении «Русская Голгофа». Уже в первой строфе читаем: «Сбылось предсказанье Мессии, / и «тьма» пересилила «свет»!/ Явился антихрист в России, / кровавый тиран Бафомет» [1, 34]. Как известно, Бафомет — это имя сатанинского божества, в поклонении которому обвинялись тамплиеры, следовательно, использование этого образа в художественном мире произведения выводит нас на новый пространственно-временной уровень. В стихотворении «Жизнь за царя» автор использует метонимию для того, чтобы указать на историческое событие: «Когда от нас Орел Двуглавый, взмахнув крылами, улетел» [1, 48]. В стихотворении «Набат»: «Вставай, народ, проснись, народ! Ты долго, долго был рабом; возьми топор, иди вперёд громить врагов твоих, господ, которых ты кормил горбом» [1, 38], — мы явно слышим призывы того времени, лозунги, которые звучали повсеместно и были ещё одной характерной чертой революционной эпохи.
Следующей вехой исторического времени является убийство императора и его семьи. В хронотопе поэзии Сергея Бехтеева этому событию отводится одна из ведущих ролей, поскольку весь мир лирического героя формируется через понятия «монархия» и «православие». Понятия эти в русской истории тесно сплетены, так как царь — помазанник Божий, и власть его — проявление власти Господа на Земле. В стихотворении «Цареубийцы», чтобы ярче передать трагедию момента, автором используется принцип поэтического параллелизма. «Был тёмен, мрачен бор сосновый; / Трещал костёр; огонь пылал, / И в мраке свет его багровый / Злодеев лица озарял» [1, 53]. На фоне ночного мрака и происходит подлое убийство: «Не дрогнула рука злодея, / Не возмутился он душой, / И пали в славу иудея / Отец и Отрок дорогой» [1, 53]. Хронотоп мрака, символизирующий трагедию, противопоставлен хронотопу зари: «Пройдут века, ночные тени / Разгонит светлая заря, / И мы склонимся на колени / К ногам Державного Царя» [1, 53]. Эта антитеза может служить примером того, что говорил М.М. Бахтин об эмоционально-ценностной стороне хронотопа. В этом же стихотворении поэт, выражая идею торжества справедливости, предсказывает: «И, Русь с небес благословляя, восстанет Образ неземной Царя-Страдальца Николая с его замученной Семьёй» [1, 54]. Мы считаем, что хронотоп этой идеи находится за пределами реального исторического времени и относится к моментам «вневременного зияния». Описание трагедии мы находим и в других стихотворениях поэта. Например, в стихотворении «Дни покаяния» есть такие строки: «…кайся в зверском убиении Царской праведной Семьи!» А в стихотворении «Они пройдут…» С. Бехтеев, указывая на факт цареубийства, пророчески предсказывает: «…и вспомним мы о позабытом Боге и об убитом Ангеле-Царе…» [1, 36].
Бехтеев С.С. создал образ императора не только как великого государственного деятеля, как кроткого и всеблагого христианина, но и как символ ушедшей эпохи, завершение определённого исторического отрезка, то есть этот образ также хронотопичен, как и образ революции. Причём, эти образы являются звеньями одной временной цепи: закончился этап правления Романовых, начался период правления большевиков, и переход от одного к другому был слишком тяжелым и кровавым.
Еще одним этапом испытания, выпавшим на долю всей русской земли и во многом определившим духовное развитие страны, являются такие моменты русской истории, как разрушение церквей и убийства церковнослужителей. Хронотоп лирики С.С. Бехтеева немыслим без описания этого события, поскольку лирический герой видит свой мир таким, каким он был много веков подряд: царь и Православие. Сначала большевики разрушили царский престол, а вслед за этим подняли руку и на Божий. Как преодолеет это испытание народ? По-разному… Кто-то идет бороться за Веру, Царя и Отечество, а кто-то подчиняется «зверю из бездны». Вот как говорит об этом поэт: «Не зовёт молва колокольная люд молитвенный в Церкви Божия» («Святая Русь») [1, 33], «но дьявол не спит и не дремлет; он полон коварства и зол; на Церкви он руку подъемлет, и рушится Божий престол» («Русская Голгофа») [1, 35], «…кайся, Церковь осквернившая» («Дни покаяния») [1, 36], «…и рушились в бездну великие троны, и чернь проклиная Христа, срывала порфиры, топтала короны, глумясь над святыней креста…» («Красное знамя») [1, 37], «…и осквернив алтари православные, ворогу дверь отперла…», «…я издевалась над Богом и верою…», «…красные тени с кровавыми чарами ярко во мгле озарялись пожарами сёл, городов и Церквей…» («Поцелуй Иуды») [1, 46-47], «…воздвигнут вновь разрушенные Храмы и вновь поклонятся поруганным богам…» («Они пройдут…»).[1, 49]. В этих цитатах обращает на себя внимание образ толпы. Ведь это не образ русского народа, это чернь, которая и руку подъемлет, и рушит, и проклинает, топчет, и глумится, оскверняет все вокруг. Эти картины, предупреждают о том, что жить без веры нельзя, что мрак обязательно должен рассеяться. Когда это время наступит, когда закончится жуткое «вневременное зияние» безверия и безбожия, поэт не знает, однако предсказывает то, чему все мы сейчас свидетели. Его пророческое слово сбылось: «Свечу пудовую затеплив пред иконой, призвав в слезах Господню Благодать, начнёт народ с покорностью исконной своих Царей на службах поминать» [1, 49]. На этом примере мы увидели цикличность всего происходящего в жизни. Хронотоп этого события имеет кольцевую структуру: православная страна — революция — гонение на церковь — революция (распад СССР) — возрождение Православия.
В художественной картине мира бехтеевской лирики особое место занимает тема Гражданской войны. Хронотоп войны состоит из реального исторического времени и включает в себя биографическое время лирического героя. Испытания, которые выпадают на долю страны и отдельного человека во время войны хорошо известны поэту, ведь он не созерцатель, он активный участник и борец. Тема войны в большей или меньшей степени звучит во всех стихотворениях крымского периода. Даже в стихотворении «У моря» — одном из самых лирических — слышится «дорогое сердцу слово»: «Бой! Смертельный бой!» [1, 32]. Поэт считает Гражданскую войну антигосударственным преступлением: «Брат поднял десницу на брата, /сын поднял свой меч на отца./ И режутся русские люди,/ и бьются два стана врагов»(«Русская Голгофа) [1,34]; «Армия белая, армии красная, /сёстры кровавой судьбы,/ вас породила година ненастная / междоусобной борьбы» («Две армии») [1, 43]. Вскрывает поэт и истинные причины этого страшного события — ложь и обман, призрак новой счастливой жизни: «Враг нашептал вам заветы лукавые, / Души враждою разжег,/ Зло подтолкнул на затеи кровавые, / Ложною славой увлек» [1,43].
Одним из ярких хронотопичных образов, созданных в поэзии С.С.Бехтеева, является образ красного знамени — центральный образ одноименного стихотворения. Действительно, красное знамя — это символ революционной эпохи, символ Гражданской войны и власти большевиков. Создавая образ красного знамени, автор использует яркие характеризующие эпитеты, а применяя градация, он достигает высокой степени характеристики образа: «кровавое» — «крамольное» — «разбойничьих» — «погромное». И это не столько характеристика знамени, сколько четкая, лаконичная и точная характеристика революционного времени и большевистской власти. Синекдоха как основной художественный прием в создании хронотопа революции в стихотворении «Красное знамя» позволила автору сконцентрировать в одном образе множество черт этой эпохи.
Важным образом, связанным с хронотопом войны, в поэзии С.С. Бехтеева является образ нищеты, голода и разрухи. Часто этот образ создан через олицетворение русской земли. Пример этого мы находим в стихотворении «Поцелуй Иуды»: «в рубище жалком, худая, босая, с рваной и стёртой сумой, ты предо мной маячишь, родная, с робко простёртой рукой»; «бедно-убогая, горько-злосчастная», «падают слёзы на землю бесплодную»; «я ли не сирая, я ль не убогая»; «голая, грязная, злая, поганая»; «ярко во мгле озарялись пожарами сёл, городов и Церквей; жгла я палаты, жгла избы убогие, жгла я хлеба и запасы немногие нищих своих сыновей»; «по миру я побрела пепелищами, чёрствые корки сбирать» [1, 44-45]. Мы понимаем, что в образе Земли-матушки сконцентрированы боль и эмоции каждого русского человека, земля родная принимает на себя всю скорбь людских страданий. Этот образ создают ярки эпитеты: «сирая, убогая, босая, голая, грязная, бедно-убогая, рваной, голодные, жалком, несчастная, вялые». Как видно из примеров, образ нищеты и государственного распада является сквозным образом бехтеевской лирики.
Многим известно такое понятие как «красный террор», под которым понимается ряд репрессивных мер по уничтожению несогласных с деятельностью большевиков. Испытание, выпавшее на долю России, было слишком кровавым и жестоким, реки безвинной крови текли по земле. Поэт изобразил это время такими строками: «Исстрадалась я во крови плясать…» («Святая Русь») [1, 33]; «трепещут от стонов застенки, / за пыткою пытка спешит, / и выкрик неистовый:«К стенке!» из дьявольской пасти звучит»; «справляют свой праздник злодеи, / сжигая культуру в огне» («Русская Голгофа») [1, 35]; «Кровавое знамя!» («Красное знамя») [1, 37]; «а звон зовёт, а звон гудит, / скликая к падали зверей. / И мозг ударами долбит / и вновь скликает и манит / на красный праздник упырей» («Набат») [1, 39]. В стихотворении «Поцелуй Иуды» созданы ужасные и в то же время весьма правдивые и реалистичные картины: «красные тени с кровавыми чарами / ярко во мгле озарялись пожарами», «Я обагряла хоромы старинные / кровью князей и вельмож; / рвала на части их трупы кровавые / и, разглашая обеты лукавые, / сеяла смуту и ложь», «я издевалась над Богом и верою в красных застенках Кремля. / В страхе дрожала Москва златоглавая, / буря по царству стонала кровавая, / плакала в муках земля…» [1, 47].
Бехтеев С.С. подчёркивает, что красный террор никого не щадит, даже детей: «вас исковеркали дерзко и властно пытки, застенки и казнь», «Бедные дети кровавого века!» (Наши дети») [1, 39]. Думаем, что хронотоп красного — кровавого террора — выполняет композиционную функцию, он является кульминационном моментом анализируемой нами лирики. Поскольку война, даже гражданская, братоубийственная — это сражение воинов, борющихся за идею, ради спасения и защиты, а красный революционный террор — это действие одностороннее, поэтому автор используют такую мифологически-ужасную метафору — «праздник упырей».
Нужна помощь в написании контрольной?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
Завершающим этапом в описании исторического времени в лирике поэта является эмиграция. Хронотоп эмиграции весьма важен, поскольку он перемещает героя в иное пространство и тесно связан с биографическим временем. Мы вновь переживаем страдания людей, покидающих родину на корабле, когда перечитываем строки из стихотворений «Царьградская всенощная», «Изгнанники», «Прости!».
Итак, из приведённых выше примеров видно, что для С.С. Бехтеева период революции, Гражданской войны и установления Советской власти связан с «годами скорбей, лишений и разлуки».
Хронотоп образа Родины в лирике С.С. Бехтеева соединяет в себе реальное историческое время, создающее различные картины революционного времени, преломившееся через призму биографического времени лирического героя.
Выделим вехи биографического времени героя: участие в гражданской войне («Мертвые срама не имут», «Война») — отступление к «полям седой Тавриды» («Отступление») — пребывание в Крыму и размышление о том, что делать дальше («У Моря») — эвакуация из Крыма на пароходе Самара («Прости», «Изгнанники») — путь в эмиграцию («Царьградская всенощная», «К свободной стихии»).
Надо отметить, что только в стихотворении «У моря» автор создает образ лирического героя как частного лица. Этот образ хронотопичен, так как мы видим его на переломе, в момент внутренней борьбы, именно такие изменения, по мнению М.М. Бахтина, являются как композиционными элементами, так и важными характеризующими образ эпизодами. В предыдущей работе мы отметили, что хронотоп моря — вечное движение, борьба, шум — стали отправным моментом в принятии решения: «Бой, смертельный бой!» — вот единственно возможный путь для лирического героя.
В остальных перечисленных стихотворениях выступает обобщенный образ лирического героя, мы не видим здесь внутренней борьбы, но видим единство, в чем реализуется идейно-содержательная функция хронотопа: показать не частную трагедию одного человека, а трагедию целого народа, всей страны. Таким образом, биографическое время тесно переплетается с реальным историческим временем, и мы наблюдаем непростую работу каждого человека-винтика в историческом процессе.
.2 Библейский хронотоп в лирике С. С. Бехтеева
Анализируя лирику С. Бехтеева, мы обратили внимание на частое использование библейских тем, мотивов, сюжетов и образов, что возвращает нас далеко назад в историю человечества. Мотив покаяния, который звучит очень остро в стихотворении «Святая Русь», «Дни покаяния», «Прости!» выступает аллюзией Ветхозаветной истории Каина и Авеля. Такой библейский сюжет, как предательство Христа Иудой, приведшее к воскрешению Христа и утверждению Христианства одной из мировых религий, так и предательства большевиками России, приведшее к разделу мира на два конфликтующих лагеря — это сюжеты одного плана. Библейское время выполняет здесь функцию как сюжетообразующую, так и характеризующую. С точки зрения хронотопа очень интересен мотив Апокалипсиса. Особенность этого временного мотива состоит в том, что поэт совмещает сразу три временных отрезка: библейское время, связанное с жизнью Иоанна Богослова и его предсказаниями о конце Света, — реальное историческое время революции и Гражданской войны — возможное апокалипсическое будущее. Этот мотив очень ярко звучит в стихотворении «Русская Голгофа»: «Сбылось предсказание Мессии / И «тьма» пересилила «свет»! / Явился Антихрист в России, / Кровавый тиран Бафомет» [1, 34]. Находим мы здесь и такие предсказания, как «роковая печать», разрушение «Божьего престола», «вселенское чудо <…> царства христьянского — нет!».
Мотив Апокалипсиса также звучит в стихотворениях «Прости!»: «Гремит гроза! Ликует Тора! Всё ближе, ближе красный смерч» [1, 51]; «К свободной стихии»: «Страшен и грозен твой ропот безумный; волны взлетают из пропасти шумной, водные горы по морю бегут, чёрные бездны как звери ревут» [1, 52].
В стихотворении «Поцелуй Иуды!» реализованы несколько библейских хронотопов, в которых выражена идея произведения. На первом месте, конечно, мотив предательства — Россия предала свои идеалы и превратилась из православной в безбожную; суть хронотопа предательства заключается в духовном изменении образа. Также в стихотворении реализованы мотив искушения: «Воля мне душу смутила проклятая; враг <…> нашептал: «Сбрось ты венец и одежду державную, / Мне подари свою честь православную» [1, 46]. Интересен и мотив возвращения Блудного сына как сюжетообразующий мотив стихотворения. Хронотоп данного мотива заключен в его кольцевой структуре: уход из дома — отказ от прежней православной и державной жизни — время разгула, приведшее к страшному физическому и духовному обнищанию (красный террор, голод, нищета, война, беспризорщина) — осознание гибельности такого пути («Хмель проходил, и душа бесноватая / поздним стыдом и позором объятая, / в пытках прозрела опять») — покаяние, исповедь — возвращение к прежним православным основам.
В лирике С.С. Бехтеева образ Иуды, как символ предательства, граничит с образом дьявола, а также с образом большевистской власти, ликующей Торы, тем самым выстраивая библейское время огромной протяжённости от сотворения Мир до его конца. Роль библейского времени в лирике С. Бехтеева очень важна. Если реальное историческое время создает картину России периода революции и Гражданской войны, то библейское время является своеобразным маркером нравственных ценностей и выполняет основную идейную функцию: борьба Добра и Зла вечна, но власть зверя не может быть вечной, она конечна, а вечно и истинно лишь Добро!
Библейский хронотоп формируется не только благодаря временной вертикали, но и пространственной горизонтали, поскольку внутри этого пространства есть конкретное место — Голгофа. Как известно, Голгофа — это «исторический холм на окраине Иерусалима <#»justify»>2.3 «Вневременное зияние»
Характерной особенностью лирики С.С. Бехтеева является идея о том, что Россия, русский народ сможет преодолеть все испытания и, несмотря ни на что, будет единой, сильной, православной, и благодать воцарится на земле. Однако это счастливое время лежит за пределами реального исторического времени, не входит оно и в биографическое время жизни лирического героя. Мы относим эти слова к моментами «вневременного зияния». Приметы такого времени — счастливого будущего — мы читаем в следующих строках: «Верим мы твердо в победу идей <…> в светлую будущность русских людей» («Мертвые срама не имут») [1, 41]; «Время рассеет туман <…> И возвратив свою честь и достоинство, / Будет в России, как встарь — / Христолюбивое славное воинство / И его Вождь — Государь» («Две армии»:) [1, 43]. В стихотворении «Жизнь за царя» тоже звучит мотив Воскресения страны: «придет свободы хмель позорный; / Забудет Русь кровавый бой…» [1, 48].
В стихотворении «Они пройдут» хронотоп будущего выполняет основную сюжетную функцию. Этому способствует анафора первых трех катренов, усиливающая идею, заложенную в названии стихотворения. Те кошмары, которые были характерными чертами революционной эпохи, пройдут и «вновь» — это наречие также троекратно повторенное, как и слова «они пройдут» — все будет как прежде: воздвигнут храмы, поклонятся богам, начнут поминать на службах царей. А символом раскаяния и покаяния будет «пудовая свеча». Так С.С. Бехтеев замыкает границу вневременного зияния в художественном мире своих лирических произведений, начало которой положено революцией и Гражданской войной.
Нужна помощь в написании контрольной?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
Хочется отметить также, что в лирике С.С. Бехтеева наблюдается некая гиперболизация времени. События исчисляются сначала днями («Дни покаяния»), годами, а затем веками: «Они пройдут, чудовищные годы» («Они пройдут») — «идут и проходят века за веками, враждует с народом народ» («Красное знамя») — «пройдут века, ночные тени разгонит светлая заря» («Цареубийцы»).
2.4 Структура пространства в художественном мире бехтеевской лирики крымского периода
Пространство, как одна из категорий хронотопа, является важной составляющей целостной картины мира художественного произведения. М.Бахтин отмечает, что в художественном произведении «пространство интенсифицируется, втягивается в движение времени, сюжета и истории. Приметы времени раскрываются в пространстве, и пространство осмысливается и измеряется временем. Этим пересечением рядов и слиянием примет характеризуется художественный хронотоп» [4, 5].
В лирике С.С. Бехтеева изображено реальное пространство — Русское — место происходящих событий, где реализуется историческое и биографическое время и где должно закончиться вневременное зияние. Мы видим множество образов, формирующих это пространство. К ним относится как целостный образ «матушки Руси», так и образы моря, лесов, степей, городов, сёл, «пустых голых полей», «горных круч». В предыдущей работе мы уже указывали на особое значение образа моря, как сакрального места для лирического героя, которое является пространственно-временным рубежом прошлого, настоящего и неведомого будущего.
Создавая картину реального мира, поэт использует как нарицательные существительные, так и имена собственные — топонимы. Мы обнаружили в стихотворениях С.С. Бехтеева крымского периода такие топонимы: Русь, Россия, Керчь, Митридат, Босфор, Царьград, Стамбул, Боспор, Москва. Таким образом, реальное пространство тесно связано с судьбой лирического героя. Мы видим, как горячо любит лирический герой Родину, как он страдает из-за того, что на родной земле происходит страшная трагедия. Олицетворяя образ русской земли, он наделяет её интересными эпитетами: светлокудрая, синеокая, описывает её как нищенку «убогую, в жалком рубище». В стихотворениях С.С.Бехтеева образ Родины является одним из главных. Для создания этого образа он использовал много различных художественных средств выразительности, а именно: олицетворения, также используются яркие характеризующие эпитеты, метафора.
Хочется отметить хронотопическую особенность слова Царьград. Топоним является русским синонимом названия одного и того же города: Константинополь, Стамбул. Эти названия — вехи в истории города, но нам интересно слово «Царьград», поскольку оно подсознательно связывает нас с русской историей и культурой. В стихотворении «Царьградская всенощная» мы находим такие строки: «Сияла ночь над куполом Софии, / над колыбелью первых христиан, / встречая нас — изгнанников России, / восточной сказки гордых мусульман» [1, 42]. Речь здесь идёт об известном турецком храме Святой Софии. Однако для русских православных людей есть ещё одна Святая София — это София Киевская. Возникает ассоциативная связь между «Летописями» Нестора, пушкинским «Вещим Олегом» и бехтеевской «Царьградской всенощной», так историческое место способно переместить нас в разные временные точки. Эта ассоциативная связь ещё больше укрепляется благодаря последним строкам стихотворения: «И снилось нам: с таинственного брега, / из зарева огней, из мрака диких стран, / Державный призрак вещего Олега / над нами щит победно простирал» [1, 43].
Одним из интересных мест реального пространства является Кремль. Несмотря на то что, московский Кремль был символом русского государства, местом пребывания царей, у С.С. Бехтеева это место приобретает иное значение. Вот что он пишет: «Дни проходили; с ватагою серою /я издевалась над Богом и верою / в красных застенках Кремля» («Поцелуй Иуды») [1, 47]. Или вот ещё: «Пируют в Кремле латыши» («Русская Голгофа») [1, 35]. В этих примерах мы видим, как «интенсифицируется» пространство, и мы понимаем, что «зверь из бездны» выходит именно из кремлёвских застенок. И от этого «в страхе дрожала Москва златоглавая, / буря по царству стонала кровавая, / плакала в муках земля…»[1, 47]. Этот пример интересен ещё и тем, что автор, используя синекдоху, чрезвычайно точно показывает всю суть происходящих событий: источник зла сконцентрирован в определённой точке пространства. Так хронотоп образа Кремля способствует выражению идеи стихотворения.
Для понимания идейной стороны лирики С.С. Бехтеева хронотоп реального пространства играет очень важную роль. Он отражает основную трагедию лирического героя (мы уже говорили выше, что лирический герой часто выступает как обобщенный образ) — разрушение «его» мира. Мы видим, как рвутся устоявшиеся, многовековые традиции, исторические связи, нет царя, нет Бога, нет православной веры, а вместо этого начинают действовать иные, звериные, кровавые законы. На фоне родного пространства насильственно насаждаются другие идеалы. Формируется новое пространство, которое для лирического героя не просто абстрактно-чужое, оно ненавистно-чужое. Мы видим, как движется в пространстве лирический герой, это движение, хотя и вынужденное, но осмысленное и выбранное им самим, он не пассивен, он борется за родину, за свое привычное пространство, он верит, что будет Воскресение, что все вернется на круги своя и станет таким же традиционным, вековым и привычным, каким было до трагического момента: насильственного изменения привычного мира.
В хронотопе бехтеевской лирики крымский топос играет немаловажную роль. С ним тесно связан концепт «дом», характеристика которого подробно дана в работе С.И.Афанасьевой «Крымский контекст понятия «Дом» в поэзии Сергея Бехтеева». Автор статьи пишет, что «Крым для поэта — это временное жилище, походный дом, убежище. Субконцепт несёт важный духовный смысл: это последний рубеж, последняя грань между прошлым и неопределённым будущим, эксплицитно актуализирует оппозицию «дом-анти-дом». В художественной картине мира Сергея Бехтеева крымские реалии представлены как нейтральной, так и эмотивной лексикой, гидронимами (море, Босфор), оронимами (Митридат), урбанонимами (Керчь)»[2, 158].
Но если в стихотворении «Прости!» крымский топос чётко обозначен (Босфор,Митридат), то в большинстве остальных стихотворений крымский контекст реализуется скрыто («имплицитно»). На него указывают только место и время написания стихотворения (Белый Крым, Севастополь, Феодосия, Керчь, Джанкой, Ялта, Чёрное море). Афанасьева С.И. подчёркивает, что поэт не выделяет Крым в пространстве, бывшем когда-то великой империей «Для него дом, семейный очаг, Родина — это Россия. А Белый Крым — это последний оплот государственности, духовности, традиций «Христовой страны» [2, 156].
Действительно, Крым — «последний клок земли родной», поэтому крымские места, обозначенные топонимами, представляются нам как островки памяти в душе лирического героя.
.6 Мотив испытания и дороги в хронотопе бехтеевской лирики
Бахтин М.М. подчеркивал важность в пространственно-временном мире художественного произведения таких мотивов как мотив испытания и мотив дороги. Мотив испытания является сквозным мотивом крымской лирики поэта, поскольку им описана историческая эпоха разрыва, разлома привычных связей, что само по себе является испытанием. Этот мотив реализован практически во всех анализируемых произведениях.
Нужна помощь в написании контрольной?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
Так убийство царской семьи, революция — это испытания, посланные как целой стране, так и каждому ее жителю в отдельности. С точки зрения хронотопа мотив испытания выполняет 2 функции: сюжетообразующую и идейно-содержательную. Обе функции реализуются в стихотворении «Цареубийцы». В стихотворениях «Две армии» и «Русская Голгофа» основная идея — недопустимости братоубийственной войны, где русские люди — два стана врагов, также выражена благодаря хронотопу мотива испытания.
Тяжела судьба народа во время войны, особенно трудно в это время самым беззащитным — детям. Об этом пишет автор в первой строфе стихотворения «Наши дети»: «Дети несчастные, бедные дети, / пасынки злобной судьбы! / Вы прозябаете грустно на свете/ в годы гражданской борьбы…» [1, 39]. В стихотворении «Русская Голгофа» автор отмечает: «от слёз надрываются груди у сирот-малюток и вдов…» [1, 34-35]. Хронотоп мотива испытания, реализованный в образах несчастных детей, позволяет поэту высоко поднять нравственно-ценностную планку события.
Хронотоп мотива дороги хорошо раскрывается в стихотворении «Отступление», которое посвящено отступлению белых «туда, к полям седой Тавриды, для новой муки и борьбы» [1, 42]. В данном стихотворении этот мотив звучит четко благодаря использованию анафоры. Троекратное повторение «Мы шли в поход» в начале каждого катрена усиливает мотив дороги. Путь «к полям седой Тавриды» горек и полон слез — ведь Таврида — это «последний клок земли родной», которому суждено стать отправной точкой новой дороги — дороги в неизвестность, в эмиграцию. Предвкушение этой горькой судьбы чувствуется и в «пустых и голых полях», и в «горьком плаче земли». Мотив дороги изменяется в стихотворении «Царьградская всенощная». Здесь уже изображено другое время — для лирического героя закончилась гражданская война, потеряна родина.
Мотив дороги тесно связан с хронотопом эмиграции. Одним из ярких образов, реализованных в пространственно-временной структуре художественного мира бехтеевских произведений, является образ моря, который выступает рубежом двух миров, двух эпох. Образ моря как элемент хронотопа в лирике поэта детально был рассмотрен нами в работе «Стихотворения о море С.С. Бехтеева: поэтика и проблематика».
ВЫВОДЫ
Данная работа является продолжением исследования крымской лирики С.С. Бехтеева и подробно рассматривает вопрос поэтики хронотопа в произведениях автора. Проведя анализ 20 стихотворений С.С. Бехтеева, мы пришли к следующим выводам:
·хронотоп крымских произведений поэта воссоздает картину Российского государства в сложный исторический момент революции и Гражданской войны. В художественном мире лирики С.С. Бехтеева нашли отражение такие вехи истории как: убийство царя и его семьи, установление власти большевиков, разрушение церквей, убийства церковнослужителей, красный террор, голод, нищета, разруха, вынужденная эмиграция; важными структурными элементами хронотопа исследуемых произведений является историческое и биографическое время, моменты «вневременного зияния»; особую роль в раскрытии идейного-тематического содержания крымской лирики поэта играет библейский хронотоп, включающий в себя различные библейские сюжеты, образы и мотивы, среди которых необходимо отметить мотив покаяния, предательства, распятия, искушения, Воскресения, Апокалипса; важными образами библейского хронотопа являются образ Христа, образ Иуды, образ Голгофы; центральным образом хронотопа крымской лирики поэта является целостный образ Родины, который вмещает в себя различные пейзажные образы, образ народа, образ врага, образ несчастных детей; в исследуемых произведениях отмечено использование топонимов, формирующих пространственно-временную структуру произведений; в хронотопе крымской лирики поэта нами отмечены такие образы символы, как: образ Иуды (символ предательства), образ красного знамени (символ революции), образ пудовой свечи (символ покаяния), образ Голгофы (символ великих страданий), образ Кремля (символ большевистской власти); сквозным мотивом пространственно-временной структуры крымских произведений С.С. Бехтеева является мотив испытания; важное место занимает мотив дороги;
·художественные образы, формирующие пространственно-временную структуру крымской лирики С.С. Бехтеева, созданы благодаря широкому использованию средств художественной выразительности: олицетворение; оценочно-характеризующие эпитеты; метафора; синекдоха; и стилистических фигур: градация; антитеза; инверсия; анафора, эпифора. Исходя из всего вышеизложенного, жанр поэзии С.С. Бехтеева исследуемого периода можно определить как лиро-эпический. Исследование хронотопа бехтеевской лирики позволило нам понять, что история вершится и нами, поскольку наша жизнь уже включена в реальное историческое время, испытания, которые переживает страна, переживает и каждый из нас: богатый и бедный, счастливый и несчастный, любимый и отвергнутый. Все вместе мы образуем то единое пространство, которое называется современная независимая Украина.
Список использованных источников
1.Антология Крымской поэзии ХХ века. Крым 1917-1920-х годов в русской поэзии в 2-х частях. Часть 1.: Составители В.В. Лавров и И.М. Богоявленская. — Изд.: мсп «Ната», 2007. — 208 с.
2.Афанасьева С.И. Крымский контекст концепта «ДОМ» в поэзии эмигранта первой волны Сергея Бехтеева // Актуальные вопросы филологии, искусствоведения и культурологии: материалы международной заочной научно-практической конференции (12 сент. 2011г.) — Новосибирск, Априори, 2011. — С. 150-158.
.Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет / М. М. Бахтин. — М. : Худож. лит., 1975. — С. 447-483.
.Бахтин М. М. Собрание сочинений: науч. издание / М. М. Бахтин. — М.: Русские словари, 1996 — Т. 6 : Проблемы поэтики Достоевского. Работы 1960-1970-х гг.: науч. изд., 2002. — 800 с.
.Бахтин М. М. Формы времени и хронотопа в романе: очерки по исторической поэтике / Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. — М.: Худож. лит, 1975. — С. 234-407.
Нужна помощь в написании контрольной?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
6.Беляев Л. А. Голгофа <http://www.pravenc.ru/text/165249.html> / Л.А. Беляев // Православная энциклопедия <http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D1%80%D0%B0%D0%B2%D0%BE%D1%81%D0%BB%D0%B0%D0%B2%D0%BD%D0%B0%D1%8F_%D1%8D%D0%BD%D1%86%D0%B8%D0%BA%D0%BB%D0%BE%D0%BF%D0%B5%D0%B4%D0%B8%D1%8F>. — Том XI — М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2006. — 752 с.
.Борев Ю. Б. Хронотоп // Бореев Ю. Б. Эстетика. Теория литературы: энциклопед. словарь терминов. — М.: Астрель, АСТ, 2003. — С. 507.
.Воронин В. Т. Тема вторая. Время — пространство для процессов / В. Т. Воронин // Ресурсы и время (социально-философский контекст) :учебно-методическое пособие. — Новосибирск, 2000. —