СОДЕРЖАНИЕ
Введение
Глава I. Средневековый гуманизм и подъем общественного движения как «почва» для антицерковной деятельности Ульриха фон Гуттена
1.1 Борьба против католической церкви как часть борьбы против феодальной реакции
1.2 Антикатолические памфлеты и революционные народные массы в борьбе с церковной иерархией
1.3 Гуманистическое движение как яркое антицерковное направление
Глава II. Ульрих фон Гуттен: личностные особенности, политическая идеология и социальные взгляды
2.1 Ульрих фон Гуттен как выдающийся член «эрфуртского кружка» и самая яркая фигура немецкого гуманизма
2.2 Немецкий публицист Ульрих фон Гуттен как интеллектуал и носитель элитарной речевой культуры
Глава III. Реконструкция взглядов Ульриха фон Гуттена на католическую церковь
3.1 Особенность гуттеновского подхода к реформации и к вопросу о путях ее реализации. Идея церковной реформы Гуттена
3.2 Суждения Гуттена о римско-католической церкви и папстве
Заключение
Список использованых источников и литературы
Нужна помощь в написании курсовой?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
ВВЕДЕНИЕ
гуттен церковь эрфуртский кружок
Научная актуальность исследования. В современном гуманитарном познании и в историческом, прежде всего, всё большее значение приобретает изучение идей, мыслительных доминант, ментальных импульсов, подвигающих к действию, эмоционально окрашенных реакций на настоящее, чаще всего оцениваемое критически, и рефлексивных проекций будущего политического устроения, наделяемого более совершенными качествами.
Политическая актуальность исследования. Суждения Ульриха фон Гуттена, безусловно послужили основанием политико-правовых принципов последующей европейской демократии, а в чём-то его представления опередили время, определив парадигмы гуманистической культуры, обозначив антитезы универсалистского и националистического сознания, что придаёт дополнительную актуальность изучению взглядов немецкого мыслителя XVI века.
Первые суждения о немецком гуманисте первой четверти XVI века были высказаны его современниками. Наиболее существенны в этой связи оценки Э. Гессе (1488-1540), прекрасно знавшего наследие Ульриха фон Гуттена и осуществившего одно из первых изданий его трудов, ограниченное, правда, латиноязычной поэзией. Панегирически к Гуттену относились университетские профессора М. Хаслоб и М. Бойтер, И. Лаутербах, П. Лотихий и И. Слейдан.
Немецкие просветители И.В.Гёте (1749-1832), Г. Клейст, К.М. Виланд, И.Г. Гердер, акцентировали внимание на патриотических идеалах немецкого гуманиста.
В русской историографии в одной из первых специальных работ о Гуттене, диссертации З.И. Рогинского были охарактеризованы антиклерикальные взгляды немецкого мыслителя, в частности, освещены менявшееся отношение Гуттена к лютеровской реформации и борьба против католической церкви, затронуты экономические, политические и моральные мотивы в критике католической церкви.
В публикациях Б.И. Пуришева была освещена литературная деятельность гуманиста, отражён его вклад в формирование немецкого литературного языка. В статьях М.М. Смирина обобщены итоги изучения гуманистических и реформационных взглядов Гуттена.
В то же время современный исследователь деятельности и творчества Гуттена, — О.А. Попова, изучая творческое наследие Гуттена, его эпистолярий, памфлеты, диалоги и эпиграммы, уделяла особое внимание той его части, которая имеет политическую направленность.
Объектом курсового исследования является творческое наследие Гуттена, в особенности та его часть, которая имеет социально-политическую и антиклерикальную направленность.
Предмет исследования — совокупность идей Гуттена о государстве, церкви и верхах духовенства в католическом мире.
Цель исследования — выявить причины, специфику и особенности суждений Ульриха фон Гуттена, относящихся к критике католической церкви.
Для достижения поставленной цели в работе решены следующие задачи:
- рассмотрены вопросы активизации средневекового гуманизма и подъема общественного движения как «почвы» для антиклерикальной деятельности Ульриха фон Гуттена;
- охарактеризованы личностные особенности, политическая идеология и социальные взгляды Ульриха фон Гуттена;
- произведена реконструкция взглядов Ульриха фон Гуттена на католическую церковь и на движение Реформации.
Поставленные цель и задачи обусловили структуру и логику курсового исследования, которое состоит из введения, трех глав (разделенных на параграфы), заключения и списка использованных источников.
Нужна помощь в написании курсовой?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
ГЛАВА I. СРЕДНЕВЕКОВЫЙ ГУМАНИЗМ И ПОДЪЕМ ОБЩЕСТВЕННОГО ДВИЖЕНИЯ КАК «ПОЧВА» ДЛЯ АНТИЦЕРКОВНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ УЛЬРИХА ФОН ГУТТЕНА
1.1 Борьба против католической церкви как часть борьбы против феодальной реакции в средневековой Германии
Последние десятилетия XV века и первая четверть XVI века до кровавого подавления Великой Крестьянской войны — были в истории Германии временем бурного подъема общественного движения. Это было время, когда в Германии, занимавшей центральное положение на путях мировой торговли, расцветали города и достигло больших успехов развитие ремесла, когда в ряде отраслей промышленности зарождались впервые капиталистические отношения, а в горной промышленности как по объему продукции, так и по формам и организации производства Германия превосходила все другие страны Европы. Добыча золота и серебра оказалась, по мнению Ф. Энгельса, «последним толчком, поставившим экономически Германию в 1470-1530 гг. во главе Европы и тем самым сделавшим ее средоточием первой буржуазной революции в религиозном облачении, т.е. так называемой реформации».
Вместе с тем это было время, когда обнаружились отрицательные последствия особого характера экономического и политического развития, отличавшего Германию от большинства других стран Европы. В течение всего средневековья отдельные районы Германии оставались разобщенными. Ни один из ее городов не смог сделаться экономическим и политическим центром страны, развитие которой шло не по пути образования централизованной феодальной монархии. К XVI веку «Священная Римская империя германской нации» продолжала оставаться политически раздробленной страной с неустановившимися и в ряде мест спорными границами, в которой господствовали клики территориальных князей, рассматривавших империю как реакционный оплот, направленный против прогрессивного развития других народов. Так же смотрели на империю и императоры из дома Габсбургов, стремившиеся использовать богатства Германии и силу ее народа в интересах своей универсальной державы, которая, по их планам, должна была противостоять процессу консолидации народов в национальные государства. Универсалистские претензии Габсбургов, так же как и реакционная политика немецких территориальных князей, пользовались активной поддержкой феодально-католических реакционных сил Европы, — в первую очередь папства.
В этой обстановке раздробленности страны и господства поддержанной папством и Габсбургами политической реакции экономический подъем конца XV-го и начала XVI-го веков имел своим результатом чрезвычайное усложнение и обострение классовых противоречий. Особенность положения заключалась в том, что расцвет городов, расширение мировых торговых связей, возникновение элементов капиталистических отношений и зарождение новых классов вело здесь не к концентрации сил и интересов в двух противостоящих друг другу лагерях. В самом господствующем классе наблюдались острые противоречия интересов между светскими князьями, мечтавшими о секуляризации крупного-церковного землевладения, и духовными князьями, отстаивавшими свои богатства и привилегии, опираясь на силу и мощь папства. Все больше и больше обострялись противоречия между этими двумя прослойками верхушки феодальной иерархии и рыцарством, потерявшим с распадом имперских связей свои политические позиции в стране, а с изобретением и внедрением огнестрельного оружия — свою роль военного класса. Дворянство компенсировало себя усилением феодального нажима на крестьян и в ряде случаев расширением своих собственных барских хозяйств, что стимулировалось в значительной степени повышением спроса на сельскохозяйственные продукты в растущих городах. Немецкое дворянство, находившееся в воинственной оппозиции к политическому строю, основанному на территориальной системе, было в то же время заинтересовано в упрочении происходившего в XV-XVI вв. и зараставшего процесса сеньориальной реакции. Поддержка политически активной частью рыцарства антикняжеского движения бюргерской оппозиции могла быть только колеблющейся и весьма условной.
В кругах духовенства наблюдались непримиримые противоречия интересов между высшей церковной иерархией, принадлежавшей к верхушке господствующего класса, и низшим духовенством, в составе которого многие стояли близко к революционному крестьянству и сочувствовали его борьбе.
Из сказанного можно видеть, как сложна была классовая структура германского общества в период, предшествовавший Реформации, и как многообразна — складывавшаяся и нараставшая оппозиция. Ни один входивший в ее состав (за исключением крестьянско-плебейского лагеря) класс не был способен выступить с общими требованиями, не говоря о лагере общественной оппозиции в целом. Только общая ненависть к папскому Риму и его агентуре в Германии объединяла все слои оппозиции. Требования упразднения авторитета папы и высшего католического клира, прекращения хищнической деятельности церковных сборщиков денег и продавцов индульгенций, ограничения числа монахов и попов — сделались в Германии всеобщими, равно как и разоблачения безнравственной жизни католического духовенства.
Борьба против католической церкви стала в последние века средневековья неотъемлемой частью борьбы против феодальной реакции. Являясь крупнейшим феодальным землевладельцем, церковь служила идеологической опорой всего феодального строя. Для того, чтобы привить простым людям сознание полного ничтожества своей личности, чтобы заставить их примириться со своим положением, церковь пускала в ход учение об исконной «греховности» земного существования человека, его неспособности к благочестию и к «спасению своей души». Согласно католическому учению, «спасением» и «оправданием» всего земного мира ведает папская церковь, распределяющая в мире «божественную благодать» при помощи совершаемых ею в церковных обрядах «таинств».
Используя свою роль в феодальном мире, высший католический клир во главе с папством претендовал на установление своей политической гегемонии и добивался подчинения себе всей светской жизни, светского государства и его учреждений. Для реализации этих целей папская церковь пускала в ход свое политическое влияние, свою военную и финансовую мощь, стремилась использовать всякое ослабление центральной власти. Эти претензии папской церкви вызывали недовольство не только у народных масс, боровшихся против феодального строя, не только у антифеодально настроенных горожан, но и в среде светских феодалов, особенно в среде рыцарства.
В странах, вступивших на путь государственной централизации, притязания папства и католического духовенства встречали отпор и со стороны королевской власти. В таких странах католическая церковь вынуждена была идти на уступки и согласиться на сильное ограничение деятельности папских агентов, всякого рода сборщиков денег и продавцов индульгенций. В раздробленной же Германии папы не соглашались ни на какие уступки. Огромные суммы денег шли из Германии в папскую казну через духовных князей и действовавших здесь беспрепятственно продавцов индульгенций. Именно поэтому реформационное движение, почва для которого была подготовлена и в других странах Европы в связи с происходившими там социально-экономическими сдвигами, ранее всего началось и объединило разные слои населения в Германии.
1.2 Антикатолические памфлеты и революционные народные массы в борьбе с церковной иерархией
Справедливо будет говорить о том, что антикатолические памфлеты распространялись в Германии уже задолго до Реформации, особенно после гуситских войн. В радикальном бюргерском оппозиционном памфлете конца 30-х годов XV в., известном под названием «Реформация императора Сигизмунда», первое место занимают требования, направленные на упразднение церковных богатств, на ограничение числа духовных лиц и прежде всего на упразднение политических и судебных функций высшего церковного клира. Автор резко выступает против политических претензий духовенства и требует подчинения церкви светскому централизованному государству. Автор этого памфлета указал уже на несостоятельность католического учения о «таинствах». В другом бюргерском памфлете — так называемой «Реформации императора Фридриха III», составленном в основной своей части в конце XV в., отражена также точка зрения рыцарства, так как автор его, принадлежавший к более умеренным кругам бюргерской оппозиции, рассчитывал на реализацию своего проекта преобразования в союзе с рыцарской оппозицией. Автор «Реформации императора Фридриха III» предусматривает сохранение сословного строя, выдвигает весьма скромные мероприятия по уменьшению тягот крестьян со стороны светских феодалов, но очень резок по отношению к духовным феодалам и к церковной иерархии. В согласии с представителями рыцарской оппозиции автор этого памфлета стремится направить гнев горожан и революционного крестьянства исключительно против алчности и стяжательства католической церкви, против умножающихся тягот со стороны духовных феодалов, забирающих у крестьянина «последнего теленка» и «последнюю курицу».
Отметим, что в городах Германии политические настроения были многообразны и неустойчивы. Патрицианские роды, образовавшие городскую аристократию, являлись, особенно в крупных имперских городах, прослойкой господствующего класса. Основная часть бюргерства в крупных имперских городах находилась по отношению к патрициату в оппозиции, касавшейся главным образом дел городского управления и городских финансов, которая, по словам Ф. Энгельса, была вполне «конституционной», так как эта часть бюргерства дорожила своими привилегиями класса феодального общества. В среде этой части бюргерской оппозиции были многие, которые ориентировались на совместные действия с оппозиционным рыцарством и на союз с ним. Однако в городах существовала и радикальная оппозиция тех слоев бюргерства, которые были связаны с зарождавшимися в стране капиталистическими отношениями. Радикальная городская оппозиция добивалась централизации государственного управления, упразднения княжеского суверенитета, а также принятия государством мер, которые благоприятствовали бы развитию торговли и предпринимательства. Радикальные круги горожан рассчитывали на возможность использования в своих интересах борьбы крестьян; многие из их среды открыто выступали против актов феодальной реакции и сочувствовали борьбе крестьянства.
Низы городского населения — массы городского плебейства — представляли собою пеструю неорганизованную толпу, весьма подвижную и шумную, политическая ориентация которой была неустойчивой и менялась в зависимости от общей ситуации. Однако в период подъема революционного движения, каким было и рассматриваемое нами время, городской плебс становился самым решительным союзником крестьян в их антифеодальной борьбе, образуя вместе с ними мощный революционный крестьянско-плебейский лагерь. Сила этого лагеря заключалась в том, что в среде входивших в него народных масс не было и не могло быть никаких противоречивых интересов, так как они все в одинаковой степени были бесправны и эксплуатировались всеми остальными классами общества.
Нужна помощь в написании курсовой?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
Наиболее решительную позицию в борьбе с церковной иерархией и церковными богатствами занимали революционные народные массы. Для них речь шла не о том только, чтобы упразднить привилегии духовного сословия в интересах какой-либо другой прослойки имущих классов, а о разделе церковных земель и всех церковных имуществ среди народа. В программе раскрытого в 1502 г. в районе Шпейерского епископства заговора под знаменем «Башмака», наряду с требованиями прекращения всех феодальных поборов, содержалось энергичное требование раздела церковных земель. Добро монастырей, церквей, соборов и духовных корпораций, говорится в этой программе, так же как и духовенства всей округи, должно быть насильственно отнято и затем разделено между крестьянами. Церковных же служащих следует принижать и, перебив и разогнав многих из них, привести, насколько это возможно, к минимальному числу. Для представителей крестьянско-плебейского лагеря требование раздела церковных имуществ было неотделимо от их уравнительных мечтаний, от их стремлений к установлению социального равенства. Представители оппозиционных групп имущих классов сознавали, сколь опасна для них эта тенденция народной борьбы против католической церкви. Однако многие из них считали необходимым использовать революционную силу народных масс и при этом надеялись, что удастся овладеть ею и дать ей желательное для имущих классов направление.
1.3 Гуманистическое движение как яркое антицерковное направление
Яркое антицерковное направление приняло в первые два десятилетия XVI века в Германии гуманистическое движение. Немецкие гуманисты — в отличие от итальянских — развивали свою деятельность не при княжеских дворах, а главным образом при университетах. Они вербовались из самых разнообразных слоев населения, в состав их входили молодые университетские магистры, странствующие поэты, проповедники и другие. Немецкие гуманисты живо реагировали на вопросы, волновавшие разнородную политическую и религиозную оппозицию; их внимание привлекали, прежде всего, вопросы религии, философии и морали, вопросы общественной и политической жизни, связанные с ширившимся в стране движением против засилья панского Рима и его агентуры в Германии.
Религиозно-философским и религиозно-политическим проблемам уделяли много внимания наиболее авторитетные гуманисты старшего поколения — Эразм Роттердамский и Иоганн Рейхлин, которых в немецких гуманистических кругах называли «двумя очами Германии». В своей критике официального католического вероучения и деятельности церковной иерархии Эразм Роттердамский высказывал весьма радикальные взгляды. В церковной жизни он видел пошлость, пустой формализм обрядов, бессмысленную догматику и прежде всего глупость — отсутствие всякого разумного начала. Однако при всем своем радикализме и при всей остроте своей сатиры на церковные порядки и изобличение морального разложения католического духовенства Эразм был противником ломки церковных порядков и реформации. Он ограничивался лишь пропагандой гуманистических идей. Такой же осторожностью в своей научной критике церкви отличался и Иоганн Рейхлин, который считал себя правоверным католиком и стремился примирить идеи гуманизма с католической догматикой. И все же Рейхлин сделался популярным в кругах университетских немецких гуманистов благодаря выдвинутому им положению о том, что изучение сущности христианства должно проводиться по линии критического и лингвистического исследования первоисточников, а не по линии церковной догматической традиции. Наибольшую же славу снискал себе Рейхлин среди гуманистов не только Германии своим известным выступлением по так называемому делу о еврейских книгах, которое превратилось в «дело Рейхлина».
Суть этого «дела» заключается в том, что в 1509 г. реакционные кёльнские теологи стали добиваться уничтожения еврейских религиозных книг, враждебных, по их мнению, христианству. Иоганн Рейхлин, запрошенный по этому делу в качестве эксперта, высказался против огульного уничтожения всех еврейских книг, часть которых имеет, по его мнению, важное значение для изучения христианства. В острую литературную полемику, начавшуюся по этому вопросу, вовлечены были все образованные круги Германии того времени, которые разделились на два лагеря — рейхлинистов, к которым примкнули гуманисты и передовые умы, и «темных людей» (обскурантов) — сторонников кёльнских теологов. Центральным вопросом спора стал вопрос о правомерности применения методов научной критики и исследования первоисточников при изучении христианства. Реакционные теологи настаивали на незыблемости авторитета католической догматики и папских декретов, требовали недопущения каких бы то ни было научных исследований в этой области.
Ядро партии рейхлинистов составляли радикальные гуманисты, которые в своих требованиях шли значительно дальше самого Рейхлина. Видное место среди них занял радикальный кружок гуманистов при Эрфуртском университете. Эрфуртский университет считался крепостью схоластической теологии номиналистов, но вместе с тем он был одним из тех немецких университетов, которые уже в конце XV в. подвергались наиболее сильному влиянию итальянского гуманизма. Молодые доценты Эрфуртского университета — Георг Эбербах, Петер Лудер, Публиций, Муциан Руф и другие уже тогда завоевали место для ведения осторожной, но упорной антисхоластической пропаганды. Эта группа молодых доцентов связана была с наиболее видными неоплатониками из Флорентийской академии — с Фичино и Пико делла Мирандолой, стремившимися дать новую систему религии. Влиятельной фигурой среди них сделался Муциан Руф. Как и Эразм Роттердамский, Муциан получил свое первое образование в Голландии, в девентерской школе Александра Гегиуса. Еще до поступления в университет обнаружился его литературный талант; в поэзии и в прозе и склонность к греческой филологии. После окончания университета Муциан Руф стал там же с большим успехом читать лекции. В 1495-1502 гг. он жил в Италии, а с 1503 г. поселился в Готе, расположенной близ Эрфурта. Оттуда Муциан установил тесную связь с эрфуртской университетской молодежью и скоро стал руководителем гуманистического кружка, который вел упорную борьбу со схоластикой.
Членами этого кружка были гуманисты — энтузиасты, восторженно встречавшие сочинения Эразма, Вимфелинга, Рейхлина и трактовавшие их в гораздо более радикальном духе, чем этого хотели сами авторы. Для молодых гуманистов характерно, что их идеал не носил такого абстрактного характера, как у Эразма и Рейхлина. Они видели его реализацию в идее германского национального единства и объединении сил немцев против папского Рима. Деятельными членами эрфуртского кружка Муциана Руфа были молодые поэты Эобан Гесс, Петрус Эбербах, Крот Рубиан, Герман Буш и многие другие. Самым же выдающимся членом эрфуртского кружка и самой яркой фигурой немецкого гуманизма вообще был Ульрих фон Гуттен, подробное освещение деятельности которого будет проведено нами в следующих параграфах.
ГЛАВА II. УЛЬРИХ ФОН ГУТТЕН: ЛИЧНОСТНЫЕ ОСОБЕННОСТИ, ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИДЕОЛОГИЯ И СОЦИАЛЬНЫЕ ВЗГЛЯДЫ
2.1 Ульрих фон Гуттен как выдающийся член «эрфуртского кружка» и самая яркая фигура немецкого гуманизма
Если бы мы захотели указать на отдельного человека, которого можно было бы назвать выразителем всех тех движений, какие происходили тогда в Германии, касалось ли дело государственных и общественных реформ или культурной борьбы гуманизма, национальной оппозиции Риму или социальной оппозиции клиру, то без всякого колебания должны были бы остановиться на имени гуманиста из имперских рыцарей Ульриха фон Гуттена.
Личность Ульриха фон Гуттена — одна из наиболее интересных в эту любопытную эпоху. Чуткий и отзывчивый, отличаясь каким то вечным беспокойством духа и быстротой решений (animus irrequietis et versatilis), страстно относившийся ко всем вопросам своего времени, человек с темпераментом публициста и политического деятеля, гуманист, хорошо владевший мечом, и рыцарь, еще того лучше владевший пером, Ульрих фон Гуттен был как бы создан для того, чтобы сделаться рельефным и всесторонним отражением социально-политической, национально религиозной и вместе с тем культурной борьбы, которая велась тогда в Германии. Он был настоящим воплощением стремлений передовой части немецкого общества и, можно сказать, даже опережал свою эпоху в качестве светского гуманиста и демократического радикала, которому суждено было действовать в годы сильного религиозного возбуждения и среди сословной розни феодального общества.
Родившийся в 1488 г. в семье рыцаря, Гуттен был отдан отцом в монастырь, но шестнадцати лет от роду он бежал оттуда. Его ранние произведения отражают глубокую преданность гуманистическим идеалам и готовность самоотверженно бороться за них. Гуттен презрительно относился к титулам, званиям и академическим степеням, за которыми скрывались высокомерие и невежество. Известно, что он отверг предложение отца добиться дипломированного образования и карьеры адвоката и предпочел полную лишений жизнь странствующего поэта.
В отличие от других крупных немецких гуманистов, которые, выступая как кабинетные ученые, выражали настроения очень пестрой массы разнообразных средних слоев общественной оппозиции, Гуттен был всю свою жизнь связан с низшим разоренным дворянством. По его собственным словам, он с детских лет стремился действовать как рыцарь.
В XV-XVI веках, в обстановке распада имперских связей, усиления суверенитета территориальных князей и хозяйничанья в стране папской агентуры, немецкое имперское рыцарство быстрыми шагами шло к своей гибели. Оно видело свое спасение в восстановлении старой империи, так как надеялось, что это привело бы также к восстановлению его былой политической роли. Несомненно, этот политический идеал рыцарства был реакционным идеалом, так как XV-XVI века в Германии — время бурного подъема городской жизни, зарождения капиталистических отношений в важнейших отраслях промышленности и роста международных торговых связей немецких городов. Однако Гуттен, поддерживая военные планы руководителя рыцарства — Франца фон Зиккингена, был убежден, что успехи гуманистического движения и развитие наук и искусств в Германии приведут к идеологическому и материальному освобождению внутренних сил страны от влияния и хозяйничанья папского Рима. При этом Гуттен рассчитывал, что рыцарство окажется еще способным связать свои сословные интересы с прогрессивным духовным развитием Германии. Поэтому мы наблюдаем у Гуттена сочетание реакционных в своей основе политических планов с энергичной поддержкой умственного движения в Германии; поэтому его произведения глубоко проникнуты патриотическим настроением.
Эти настроения лежали в основе отношения Гуттена и его товарищей к «делу Рейхлина», которому они отдались со всей горячностью. В одном из писем к своему другу Пиркгеймеру Гуттен писал, что делу Рейхлина он предан со всем своим упорством. Гуттен, Крот Рубиан, Эобан Гесс и другие молодые гуманисты объединились для совместных действий против обскурантов и смотрели на дело Рейхлина не только как на кровное дело гуманистического движения, но и как на национальное дело Германии.
Нужна помощь в написании курсовой?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
Мыслью о том, что победа Рейхлина в борьбе с обскурантами есть победа Германии, осознавшей, наконец, свои силы, проникнуто стихотворение «Триумф Капниона» (Капнион — греческое имя Рейхлина), написанное Гуттеном и Бушем, послужившее затем темой для известной тогда картины под таким же названием. Подчеркнутое в этом стихотворении противопоставление гуманистической партии, представляющей интересы страны, партии невежества и обскурантизма, враждебной Германии, говорит, что под враждебной партией гуманисты понимали всю систему папского Рима, что для них речь шла не о реформе папства, но об освобождении Германии от его влияния. О таком же непримиримом отношении ко всей враждебной партии говорит и появившаяся в последние годы перед Реформацией (1515-1517 гг.) знаменитая сатира «Письма темных людей» (Epistolae obscurorum virorum), в которой невежество, лицемерие и полное нравственное разложение монахов, богословов и схоластов разоблачаются и высмеиваются без всякой пощады и в исключительно яркой и остроумной форме.
В настоящее время можно считать установленным, что главными авторами этой анонимной сатиры были Ульрих фон Гуттен и Крот Рубиан, что она составлена в кругу эрфуртских молодых гуманистов. «Темные люди», или обскуранты, — это невежественные и безнравственные магистры и бакалавры, монахи и теологи, которые выступают в данной сатире в качестве корреспондентов главы кёльнских теологов и вдохновителя похода против Рейхлина — Ортуина Грация. В сатире они представлены ведущими бесконечные схоластические споры о пустяках, предающимися обжорству и разврату и высказывающими смехотворные суждения по существу рейхлиновского спора или же выдающими свое невежеством высказываниях о классической поэзии и прозе. Из первого же письма видно, что магистры теологии, прекрасно разбирающиеся в различных сортах пива и всякого рода яствах, не имеют представления о латинской грамматике. В одном из писем «Приложения к 1-й части» какой-то «медик, почти что доктор», утверждает, что «Цезарь, который всегда был на войне и постоянно был занят всякого рода великими делами, не мог быть ученым, и не мог научиться латыни», что, следовательно, его нельзя считать автором «Записок о Галльской войне». Остро сатирическим является самый язык «Писем», представляющий собою утрированную форму испорченного многочисленными варваризмами латинского языка средневековой схоластики.
Главное значение «Писем темных людей» — в разоблачительной силе острой сатиры. О положительном идеале авторов «Писем» можно судить лишь по отдельным местам, где в текст вводится высказывание какого-либо гуманиста, с которым «автор» данного письма — богослов, ученик Ортуина Грация — спорит. Так, устами одного гуманиста высказывается мысль о том, что Германия будет очищена и освобождена идеологически при помощи учений Эразма, Рейхлина и Муциана Руфа, которые преобразуют ее религиозную и духовную жизнь. В другом письме сочувствующий рейхлинистам доктор Рейд — «враг монахов» — резко выступает против индульгенций и утверждает, что покупка сотни индульгенций не поможет тому, кто ведет плохую жизнь, и что, наоборот, искренне покаявшемуся и исправившемуся грешнику никакая иная помощь не нужна.
2.2 Немецкий публицист Ульрих фон Гуттен как интеллектуал и носитель элитарной речевой культуры
Самое уникальное то, что именно язык является аккумулятором и хранителем накопленных этносом знаний в непрерывно меняющемся мире. Одним из ярких примеров «языковой личности», которая не померкла с годами, хотя прошло почти полутысячилетие, является немецкий публицист Ульрих фон Гуттен (1488-1523 гг.). Художественное наследие, так называемая «гуттениана», представлена сочинениями на различных языках Европы и мира. Гуттен, не будучи гуманистом первой величины даже в германских землях, не говоря о Европе XVI в. в целом, как раз представлял собой тот тип интеллектуала, который не замыкался в кругу аристократической исключительности, но стремился размышлять о настоящем для того времени и будущем Германии на языке, понятном большинству своих современников, пользоваться доводами и образами, созвучными настроениям и ожиданиям всего немецкого общества. Как справедливо отмечает О.А. Попова, «…В чём-то суждения Гуттена послужили основанием политико-правовых принципов последующей европейской демократии, в чём-то его представления опередили время, определив парадигмы гуманистической культуры, обозначив антитезы универсалистского и националистического сознания (в современном смысловом контексте — глобалистского и антиглобалистского), что придаёт дополнительную актуальность изучению взглядов немецкого мыслителя XVI в. Однако интерес к Гуттену и его наследию никогда не был устойчиво возрастающим, проявляясь то в бурных приливах, то в удивительных спадах и почти полузабвении. Были времена, когда Гуттен превращался чуть ли не в икону, выразителя высших гуманистических ценностей, идеалов и интересов свободных и сильных наций; так было в обществах, строящих коммунизм или созидающих тоталитарный порядок».
Стоит сказать о том, что одно любопытное обстоятельство пробудило в Ульрихе фон Гуттене сословное чувство: герцог вюртембергский Ульрих, отличавшийся крайним деспотизмом, убил находившегося у него на службе одного из многочисленных Гуттенов за то, что тот не хотел уступить ему своей жены (1515). В написанных по этому случаю стихотворениях Ульрих фон Гуттен обратился к франконскому рыцарству с воззванием против вюртембергского герцога и написал против него памфлет в форме обвинительного акта, где говорит о необходимости избавить страну от угнетающего ее чудовища, а в доказательство жестокости герцога ссылается на бывшее незадолго перед тем восстание местных крестьян, вызванное притеснениями герцога и подавленное им самым ужасным образом. Во второй «речи», разочаровавшись в имперском правосудии, Гуттен прямо заговорил революционным языком: «Поднимайтесь, швабы! берите свою свободу, которой вы, конечно, хотите! Ваши предки не терпели над собой королевской власти, и вы не стерпите над собою власти разбойника и убийцы». Свою литературную борьбу против вюртембергского герцога он продолжал и в Италии, куда снова отправился и где пробыл с конца 1515 г. до середины 1517 г.
Вторичное посещение Италии Гуттеном, — побывавшим на этот раз и в Риме, — интересно в двух отношениях. С одной стороны, он продолжал писать патриотические стихотворения по поводу военных событий, бывших крайне неблагоприятными для Максимилиана, с другой, он начал высказывать резкие вещи против папства и клира в виде, напр., стихотворного послания к Кроту Рубиану, состоящего из нескольких эпиграмм. В это время Гуттен окончательно убедился, что из него выйдет «никто», и как бы в ответ на слова отца, выражавшего желание, чтобы он сделался хоть чем-нибудь, написал своего «Никто», где опять досталось от него духовенству. Рейхлиновский спор вовлек и Гуттена в гуманистическую борьбу со схоластиками: в 1517 г. он издал упомянутый «Triumphus Capnionis» и участвовал в составлении второй части «Писем темных людей».
Вместе с тем он продолжал интересоваться и политикой, написав в 1518 г. «Турецкую речь» к германским князьям, где, между прочим, рекомендует им начать войну для предотвращения внутреннего восстания, которое он уже предвидел, а в следующем году приняв участие в походе на своего давнишнего врага, герцога вюртембергского. Когда этот князь захватил имперский город Рейтлинген, против него поднялись силы швабского союза под начальством имперского рыцаря Франца фон Зиккингена (через три года после того ставшего во главе рыцарского восстания), и герцог был изгнан из своих владений. Гуттен написал еще одну обличительную речь против павшего князя. Это было в год смерти Максимилиана и лейпцигского диспута Лютера с Экком. Известие о новом споре между богословами обрадовало Гуттена, писавшего по этому поводу своим друзьям, что эти люди не на шутку отделывают друг друга, но в том же 1519 г. он иначе заинтересовался монашеским спором, когда понял, куда ведет протест Лютера. Его интерес к религиозному вопросу, имевший главным образом характер национальной и политической оппозиции против Рима,выразился в памфлетах начала двадцатых годов, каковы «Вадиск или римская троица» (напр., в Риме много трех вещей: попов, потаскух и писцов; в Риме торгуют тремя вещами: Христом, должностями и женщинами и т. п.), «Созерцающие» и др., где, между прочим, он рассматривает вопросы о папской власти, о браке духовенства и т. п. В «Вадиске» есть, например, весьма сильное место, в котором Рим изображается, как кладовая награбленного во всем мире добра, а папа, окруженный пожиралами, — как червь, подтачивающий это добро и высасывающий кровь из немцев. «Неужели немцы не подымут оружия? Неужели не пойдут на них с огнем и мечом? Это грабители нашей родины: с жадностью, нахальством и яростью грабят они нацию, стоящую во главе мира, купаются в поте и крови немецкого народа, набивают брюхо и питают похоть свою на счет бедных». Еще раньше нашел он рукопись сочинения Лаврентия Валлы «De falso credita et emendita donatione Constantini, которую он издал с посвящением папе Льву X, заключавшим в себе целое нападение на папство: «Нельзя, — писал Гуттен здесь, — найти достаточного порицания для людей, пользовавшихся малейшим предлогом, чтобы награбить денег, торговавших буллами, установивших таксу за отпущение грехов, продававших духовные должности, налагавших подати под разными вымышленными предлогами, людей, которые, поступая таким образом, титуловались святейшими и не терпели, чтобы их задевали, хотя бы одним словом. Но если бы кто-либо осмелился сравнить тебя с этими разбойниками, этими чудовищными тиранами, разве не счел бы ты его, великий Лев, своим заклятым врагом?».
Последние четыре года жизни Гуттена (1520-1523) протекли в сильной агитации. Осенью 1520 г. он выпустил четыре воззвания: к императору, к двум курфюрстам (саксонскому и майнцскому) и к «немцам всех сословий». Кроме того, он ответил на папскую буллу против Лютера своим её разбором, а на её сожжение Лютером написал стихи. Он бросает теперь гуманистическую латынь и пишет по-немецки «Жалобу и увещание против непомерной и нехристианской власти римского папы». С этого памфлета начинается новый период его деятельности, характеризующийся постепенным переходом Гуттена на почву политической революции, и сам он все более и более превращается из имперского рыцаря в демократического радикала в совершенно новом духе. Он и Лютера думал тогда превратить в демагога, но между ними скоро последовал разрыв: это были слишком несходные натуры, чтобы им можно было долго идти рука об руку.
Глава III. Реконструкция взглядов Ульриха фон Гуттена на католическую церковь
3.1 Особенность гуттеновского подхода к реформации и к вопросу о путях ее реализации. Идея церковной реформы Гуттена
Важно отметить, на наш взгляд, тот факт, что в «Письмах темных людей» содержится идея проведения реформации средствами гуманистической учености. Известный младогегельянец Давид Штраус в своей монографии о Гуттене пишет, что в указанных выше письмах уже до выступления Лютера высказана сущность содержания лютеровских тезисов. Однако для понимания отношения Гуттена к реформации и к Лютеру одного этого наблюдения недостаточно. Сама постановка вопроса об индульгенциях дана у Гуттена более радикально, чем у Лютера, который в своих тезисах энергично подчеркивал недостаточность одного лишь внутреннего покаяния и настаивал на необходимости церковной помощи. Нельзя, однако, упускать из виду, что Гуттен и его товарищи предусматривали такой путь проведения реформации, который не был связан с развитием активности более или менее широких масс. В «Письмах темных людей», отражающих идеологию радикального гуманистического кружка, связанного с Гуттеном, вся надежда возлагается на узкий круг образованных людей, которые преобразуют духовную жизнь Германии и тем самым подготовят ее освобождение от влияния и вымогательств папского Рима. После же выступления Лютера, когда, по выражению Ф. Энгельса, весь немецкий народ пришел в движение, Гуттен не мог больше игнорировать силу и значение общественного подъема. Его кругозор расширился, он стремился дать новое, более широкое толкование своим гуманистическим взглядам и приспособить свою политическую программу к создавшейся новой обстановке.
Особенность гуттеновского подхода к реформации и к вопросу о путях ее реализации, нашедшая свое выражение в диалогах 1519-1520 гг. и в произведениях и письмах следующих лет, заключается в том, что движение всех слоев немецкого народа, поднявшегося против романистов, должно быть доведено до открытой войны. Гуттен рассчитывал, что при таком обороте событий руководящая роль в общенародном движении перейдет к военному, сословию, т. е. к рыцарству. Гуттен был уверен в том, что рыцарство окажется в состоянии объединить все слбн народа в борьбе с папским Римом. В этом, как представлялось Гуттену, заключалась сила рыцарства. Вместе с тем Гуттен отдает себе отчет, что различные силы участвующие в реформационном движении, преследуют свои особые интересы, что для широких масс дереади и города дело идет по существу о борьбе с феодальными порядками, что; следовательно, рыцарский идеал крепостнической империи, управляемой опирающимся на дворянство императором, не может их воодушевлять.
Проблема взаимоотношений рыцарства с крестьянской массой и с антифеодально настроенной частью бюргерства играла важную роль в определении позиции Гуттена в борьбе за реформацию. Особенно его занимал вопрос о крестьянах, которых он называл «нашими кормильцами» и роль которых в жизни и политических судьбах народа и государства он себе представлял. В «Новом Карстгансе», составленном, несомненно, в кругу людей, близких Гуттену, вопрос о взаимоотношениях рыцарей и крестьян является основным сюжетом произведения. Решение, которое автор стремится дать этой проблеме, сводится к тому, что крестьяне должны признать рыцарство руководящим сословием нации и перенести свой гнев и возмущение на папскую агентуру в Германии и на духовных феодалов. Крестьяне должны, по мнению автора «Нового Карстганса», отказаться от «неразумного насилия», от самостоятельных выступлений. Военную сторону дела крестьяне должны доверять рыцарству, оставаясь по отношению к нему пассивно сочувствующими. В диалоге «Новый Карстганс» крестьянин, убежденный доводами Франца фон Зиккингена, заявляет: «Я теперь заодно с дворянами!».
Таким же образом решается Гуттеном и проблема взаимоотношений рыцарства и бюргерства. В борьбе с католическим духовенством дело обязательно сведется к войне, причем задача купечества должна заключаться в том, чтобы предоставлять «имеющиеся у них в изобилии силы и деньги» рыцарству для ведения этой необходимой немецкому народу войны против папской иерархии.
Гуттен понял политическое значение реформации, ставшей объединяющим центром многообразной оппозиции, искал путей к тому, чтобы сделать рыцарство руководящей силой всей объединенной оппозиции, поскольку речь шла о борьбе против папского влияния в Германии. Поэтому мы видим, что уже в начале 1520 г. руководители рыцарства стараются привлечь на свою сторону Лютера. По поручению Франца фон Зиккингена Гуттен обратился к Меланхтону с письмом, в котором он просил его передать Лютеру, что тот может полностью рассчитывать на защиту со стороны Франца и что более надежной защиты он нигде не найдет. Лютеру предлагалось прибыть к Францу и находиться под его охраной. В августе того же года Гуттен призывал и Эразма Роттердамского присоединиться к делу Лютера.
Нужна помощь в написании курсовой?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
Известно, что Лютер отверг это приглашение. Он не желал связать свою судьбу с оппозиционным классом, который готовился к восстанию. Гуттен, так же как и Франц фон Зиккинген, продолжал рассчитывать, что обращение рыцарства к войне против католического Рима встретит поддержку и признание со стороны всех слоев оппозиции. Однако начавшееся в 1522 г. рыцарское восстание показало всю беспочвенность этих расчетов. Рыцарское восстание могло, по словам Ф. Энгельса, «рассчитывать на успех только при наличии союза всех оппозиционных партий, в особенности союза дворянства с крестьянами. Но как раз этот союз в обоих случаях был невозможен. Ни дворянство не было поставлено перед необходимостью отказаться от своих политических привилегий и феодальных прав по отношению к крестьянам, ни революционно настроенное крестьянство не могло, довольствуясь общими неопределенными перспективами, пойти на союз с дворянством, с тем сословием, которое как раз больше всего его угнетало». Это восстание, начавшееся с выступления западногерманского рыцарства под главенством Зиккингена против трирского архиепископа, не встретило никакой поддержки и со стороны городов и не нашло сочувственного отклика в самом городе Трире и было легко подавлено духовными и светскими князьями. Касаясь эпизода, послужившего непосредственным поводом к выступлению, К. Маркс замечает в «Хронологических Выписках», что «набег Зиккингена — не что иное, как утверждение рыцарского разбойничьего и кулачного права». Так плачевно погибла надежда политических вождей рыцарства связать цели своего класса с общенародным движением эпохи Реформации. Изолированность рыцарства и политическая беспочвенность его программы обрекли восстание на провал. Погибли и вожди восстания. Зиккинген был смертельно ранен при штурме замка княжеским войском, а Гуттен бежал в Швейцарию и вскоре там умер (1523 г.).
Рыцарское восстание 1522-1523 гг. обнаружило начавшийся распад образовавшегося вокруг Лютера общего лагеря реформации. Разразившаяся вскоре буря Великой Крестьянской войны потрясла все германское общество. Кратковременный союз оппозиционных элементов распался окончательно. Каждая социальная группировка, каждое идеологическое и религиозное течение должно было определить свою позицию в великой борьбе против феодализма в его специфической немецкой форме. Консервативная часть бюргерства устами Лютера заявила о своем переходе в вопросах политической ориентации на сторону княжеской реакции. Другие, более прогрессивные слои немецкого бюргерства, оказавшись неспособными возглавить борьбу народных масс в период решающих битв, отошли надолго от активной роли в общественном движении. Что же касается дворянской оппозиции, то ее сила была окончательно сломлена. Великая Крестьянская война показала, что немецкое дворянство, по словам Ф. Энгельса, «свержению князей и попов при помощи открытого союза с освобожденным крестьянством предпочло дальнейшую эксплуатацию крестьян под верховной властью князей».
Поражение Великой Крестьянской войны было поражением всего бурного общественного движения эпохи Реформации. Германия надолго осталась раздробленной и предоставленной политической реакции. Однако великая буря XVI в. не прошла бесследно. Ее значение для дальнейшей истории Германии бесспорно. Среди ярких фигур борцов и сильных характеров той эпохи важное место принадлежит Ульриху фон Гуттену. Гуттен заслужил это место не своим беспочвенным рыцарским донкихотством, не своей обреченной реакционной мечтой о восстановлении распавшейся средневековой империи и превращении ее в «дворянскую демократию», а тем, что в борьбе против униженного состояния Германии, против хозяйничавшей в ней агентуры папского Рима и господства реакционных клик духовных и светских князей он сделался выдающимся борцом за светскую культуру и встал на защиту прогрессивных сил немецкого народа против господствовавших сил мракобесия.
3.2 Суждения Гуттена о римско-католической церкви и папстве
Отметим, что в 1519-1520 гг. определилось особое отношение к реформации со стороны тех кругов рыцарской оппозиции, которые примкнули к Лютеру и приветствовали его выступление против папства. Ульрих фон Гуттен не сразу объявил себя сторонником Лютера. Вначале он рассматривал борьбу между Лютером и католиками как «поповскую распрю». Но он изменил свои взгляды и стал проявлять все больший и больший интерес к реформации, когда убедился в широком характере и силе поднятого движения и оценил все его значение в общей борьбе за освобождение Германии от влияния папского Рима. Гуттен решил отдаться целиком делу Лютера. В 1519-1520 г. Гуттен написал сначала на латинском, а затем и на немецком языке несколько острых обличительных произведений. Наиболее яркими из них были «Лихорадка I», «Лихорадка II» и особенно «Вадиск, или римская троица». Гуттен энергично разоблачал порочную, паразитическую жизнь папского окружения и всей католической иерархии и подчеркивал невозможность по отношению к ним половинчатых мер и реформ. Необходимо, говорит один из собеседников в диалоге «Вадиск», уничтожить все папские декреты вместе с их составителями и изобретателями.
Лейтмотивом диалогов Гуттена и других его произведений тех лет была идея защиты Германии от систематического ее ограбления папским Римом. Гуттен перечисляет все многообразные церковные доходы, которые выкачиваются из Германии папской курпей, — деньги за епископские мантии и другие платежи, связанные с церковными должностями, деньги, вырученные от продажи индульгенций, от сборов папских легатов на войну с турками, и другие огромные суммы, являющиеся достоянием немецкого народа. При этом Гуттен подчеркивает, что все слои населения подвергаются ограблению со стороны папской агентуры, деятельность которой в Германии принимает характер общенародного бедствия. «Почему,- спрашивает Гуттен в поэме «Жалоба и предостережение», — мы, немцы, допустили, чтобы нас лишили возможности владеть тем, что является нашим добром?» Но не только на беззастенчивое ограбление Германии папской курией жалуется Гуттен. На первых страницах диалога «Вадиск» темой разговора Гуттен а со своим другом Эрнгольдом служит вопрос о гонениях на духовные богатства немцев со стороны папского Рима, на стремление к подавлению наук в Германии. Гуттен сообщает Эрнгольду свой разговор с одним немецким издателем, который на основании папской буллы отказался напечатать найденные недавно книги Тацита, имеющие очень важное значение для национальной гордости немцев, для их знаний своей древней истории. Гуттен, вынудив у издателя признание в том, что никакими папскими буллами нельзя было бы заставить немцев отказаться от употребления вина и пользования золотыми деньгами, заявил ему, что образованным людям Германии науки дороже вина и золота, что, следовательно, необходимо отвергнуть папскую буллу, направленную против культурного достояния немецкого народа.
В прекрасном стихотворении «Nemo» («Никто») Гуттен подчеркивает, что действительный обладатель высокого образования и гуманистической нравственности — это «никто», т.е. человек без официального положения. Гуттен связывает гуманистические идеалы процветания наук и развития человеческих талантов с немецким патриотизмом, с преодолением княжеского партикуляризма и с освобождением Германии от эксплуатации римской курией.
В опубликованной им в 1518 г., после возвращения из Италии, «Турецкой речи» Гуттен выдвигает борьбу с папским Римом в качестве необходимой предпосылки для подготовки победы над турками. Еще раньше им написаны были эпиграммы на папу Юлия II, в которых он резко изобличал безнравственный образ жизни «виновника многих смертей и преступлений» и зло высмеивал индульгенции. Указывая на несоответствие безнравственного образа жизни папы Юлия II его духовному сану, Гуттен называет Юлия II разносчиком, продающим небо, хотя сам им не обладает. «Не бесстыдство ли, Юлий, — спрашивает он, — продавать то, в чем ты сам больше всех нуждаешься?» Привезенное им из Италии сочинение Лоренцо Валлы «О константиновом даре» Гуттен издал в Германии, иронически посвятив это издание папе Льву X, который вначале пробовал заигрывать с гуманизмом.
Если, однако, защита Германии является основным мотивом антипапских произведений Гуттена, то его аргументация значительно более широка и пропитана гуманистическими идеями. Излагая критические аргументы итальянского гуманиста, разоблачившего подложный характер так называемого Константинова дара, Гуттен резко выступает против притязаний пап на светскую власть вообще. В разных местах его произведений можно найти резкую разоблачительную характеристику всех ступеней церковной иерархии от кардиналов до монахов. Гуттеновская критика католического духовенства и монашества основана на наиболее передовых для того времени взглядах. Он не только использовал многие из идей, высказанных его знаменитыми современниками — Мартином Лютером и Эразмом Роттердамским, но во многом был решительнее и последовательнее их. Гуттену оставалась чуждой абстрактная теология Лютера с его учением о внутреннем смирении, о духовном возвышении над миром действительности и примирения с царящим в нем злом. Гуттен призывал к активной борьбе светского государства и всех слоев народа с теми, кто насаждает суеверие и использует его в корыстных интересах своего обогащения и ограбления народов. Гуттену чужды также схоластические методы аргументации, характерные для Лютера. В своей борьбе со схоластикой Гуттен выступает более решительно, чем Эразм Роттердамский. Гуттен прямо апеллирует к доводам человеческого разума и светских понятий о нравственности, которые лежат в основе его диалогов. Гуттен не был атеистом. В его произведениях можно найти характерные для той эпохи ссылки на божественное провидение. Однако в своих рассуждениях о практической деятельности людей, в своем обращении к доводам человеческого разума он часто забывает о факторе бога и совершенно его обходит. В то же время Гуттен в ряде мест своих произведений подчеркивает зависимость человеческого разума и умственной одаренности людей от природных условий.
Гуттен оставался сыном своего класса, деятелем рыцарской оппозиции. Он обратился к передовым идеям своего времени, отражавшим настроения других прогрессивных слоев общества, но при этом без всяких на то реальных оснований мечтал сделать рыцарство руководящим классом, который сможет использовать в своих интересах все материальные и духовные силы народа.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В заключение проведенного исследования подведем некоторые итоги. Итак, к учению Лютера, как становится ясно по результатам анализа целого ряда источников, Ульриха фон Гуттена привлекало не богословское его содержание, а тот широкий политический отклик, который оно вызвало. Поэтому среди протестантских историков в разное время существовало сильное стремление полностью развенчать Гуттена и тем самым подчеркнуть исключительные заслуги Лютера. Первое место среди этих историков-протестантов принадлежит П. Калькову, автору книги «Ульрих фон Гуттен и Реформация», вышедшей в Лейпциге в 1920 г. Так, Кальков вообще отрицает, что у Гуттена были широкие планы борьбы с папством, связанные с определенной национально-политической программой. По его мнению, отношение Гуттена к Лютеру и к реформации определялось исключительно личными интересами. По нашему мнению, грубая тенденциозность этой концепции, бросающаяся в глаза каждому беспристрастно изучающему жизнь деятельность Ульриха фон Гуттена, выдает ее автора. Карл Маркс и Фридрих Энгельс в своих трудах стремились показать классовую ограниченность Гуттена и в какой-то степени даже реакционность его политической программы. Но Карл Маркс и Фридрих Энгельс не только причисляли Гуттена к лагерю реформации в качестве «дворянского представителя революции» и не только называли этот лагерь общим именем «лютеранско-рыцарской оппозиции», но и подчеркивали, что у Гуттена, национально-политические мотивы, которые, как нам представляется, были выражены сильнее, чем у Мартина Лютера.
Считаем достаточно объективным вывод о том, что возглавленное Ульрихом фон Гуттеном и его ближайшими друзьями радикальное направление гуманистов еще до выступления Лютера встало на путь разрыва с римско-католической церковью. Направленные против папства и католического духовенства гневные обличительные произведения Гуттена сделались острым оружием в борьбе всех передовых слоев народа против обскурантизма и идеологического порабощения. И в этом, безусловно, состоит их историческое значение.
Хотя Ульрих фон Гуттен с раннего возраста принимал участие во всех главнейших событиях эпохи, каковы итальянские войны, рейхлиновский спор, низвержение герцога вюртембергского, политическое движение двадцатых годом, хотя в своих сочинениях он отзывался на все вопросы, волновавшие в то время немецкую нацию, он мало мог быть понятен современникам, так сказать, слишком зарвавшись вперед и задумав осуществить средневековыми силами такой общественный строй, для создания которого не было необходимых элементов в окружавшей его действительности. В голове Гуттена таились мысли, возникали планы, он стремился вызвать движение и им руководить, направляя его в смысле своих политических планов, тогда как Лютер был более увлечен движением, чем его вызвал; в то время, как Гуттен уже выступал политическим деятелем, Лютер, отличавшийся менее отзывчивой и подвижной натурой, начавший сознательную жизнь аскетом и папистом, скрывавшийся в монастырской келье от житейских бурь и лишь с трудом вытащенный на проповедническую и профессорскую кафедру, был только богословом, подвергшим осуждению торг индульгенциями и имевшим в запасе лишь один отвлеченный принцип — учение об оправдании посредством веры.
Нужна помощь в написании курсовой?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
Правда, этот принцип был выстрадан им в монастырской тиши, но он не имел непосредственного отношения к тогдашним политическим и культурным злобам дня. И тем не менее Лютер делается сразу центральной личностью этой бурной эпохи: на целую голову выше многих современных деятелей, он все-таки был более под стать среднему немецкому человеку, более ему понятен, и вот все обратились к нему и поставили его на большую высоту — и князья, которые стали ему покровительствовать, и гуманисты, вступавшие с ним в союз, и города, принявшие его учение, и рыцари, предлагавшие ему свою защиту, и крестьяне, искавшие у него одобрения своих требований, даже сам император, наконец, который в виттенбергском монахе готов был видеть удобное орудие, дабы при случае воспользоваться им при сложных политических отношениях к курии. Правда, многие ошиблись, многим пришлось разочароваться в реформаторе и отвернуться от него, но Лютер сыграл свою роль объединителя разных движений, происходивших тогда в Германии. Результаты этого объединения оказались совсем не такими, каких ожидал, каких хотел достигнуть Ульрих фон Гуттен, а в нем ведь также находили свое объединение все главные движения эпохи. Причины успеха Лютера и неуспеха Гуттена лежали, конечно, в них самих, но только отчасти: торжество дела Лютера, хотя и далеко неполное, и падение всех надежд и планов Гуттена были результатом того, что религиозно настроенная и недовольная Римом Германия была более готова к принятию церковной реформы, чем к той политической свободе и тому общественному переустройству, о которых мечтал Ульрих фон Гуттен.
Отметим, что согласно своему реформаторскому проекту Гуттена, в котором раскрывалась идея церковной реформы, им предлагалось упразднить монашество, самый праздный и паразитирующий социальный слой; существенно сократить духовенство, оставив только ту его часть, которая способна подражать Христу бедностью и высокой нравственностью; оно должно быть гуманистически образованным, заниматься нравственным воспитанием общества, не должно вмешиваться в светские дела. Гуттеном предлагалась секуляризация церковной собственности, перераспределение её на нужды империи, в том числе и науки.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
Бедуелл Г.И. История церкви, М., 1996.
Берд Ч. Реформация XVI века в ее отношении к новому мышлению и знанию. СПб., 1897.
Володарский В.М. Гуманистические воззрения Ульриха фон Гуттена // Средние века. М., 1963. Вып. 24.
Володарский В.М. Социально-политические взгляды Ульриха фон Гуттена // Средние века. — М., 1964. — Вып. 26.
Гуттен У. Диалоги, публицистика, письма. — М.: Изд-во АН СССР, 1959. — 523 с.
Кареев Н.И. История Западной Европы в Новое время. Том 2. История XVI и XVII веков. — СПб.: типография М.М. Стасюлевича, 1904. — 624 с.
Кареев Н.И. История Западной Европы в Новое время. Том 1. Переход от Средних веков к Новому времени. — СПб.: типография М.М. Стасюлевича, 1904. — 416 с.
Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. — Т. XXVIII.
Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. — Издание 2-е. — Т. 7.
Лютер М., Гуттен У. Источники по истории Реформации. Выпуск 1. — Издательство: Печатня С.П. Яковлева. — 1906. — 155 с.
Попова О.А. Немецкий публицист Ульрих фон Гуттен как представитель элитарной речевой культуры // Мир лингвистики и коммуникации: электронный научный журнал. — 2008.-№ 11.- С. 67-78.
Нужна помощь в написании курсовой?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
Попова О.А. Политическая сатира в немецкой литературе периода Реформации (По творчеству Ульриха фон Гуттена) // Художественная культура как феномен: Мат. регион. науч.-практич. конф. / Под ред. И.Н. Гнездиловой. Тюмень: ТюмГУ, 2002. С.48-52.
Рогинский З.И. Гуттен и Рим: Опыт анализа противоримской полемики Ульриха фон Гуттена: Дисс. к.и.н. М., Ярославль, 1940-46.
Смирин М.М. Германия эпохи Реформации и Великой крестьянской войны. — М., 1962.
Смирин М.М. Народная Реформация Томаса Мюнцера и Крестьянская воина. — М., 1953.
Смирин М.М. Очерки истории политической борьбы в Германии перед Реформацией. — М., 1952.
Смирин М.М. Германия эпохи Реформации и Великой Крестьянской войны. — М., 1962. Гл. 1-8.
Смирин М.М. Эразм Роттердамский и реформационное движение в Германии: Очерки из истории гуманистической и реформационной мысли // Культура эпохи Возрождения и Реформации. М.: Наука, 1978.
Хрестоматия по западноевропейской литературе. Эпоха Возрождения. — М., 1976.
Штраус Д. Ульрих фон Гуттен. Перевод под редакцией Э.Л. Радлова. — СПб., 1896.
Энгельс Ф. Крестьянская война в Германии // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Изд. 2-е, — Т. 17.
Эриксон Э. Молодой Лютер. Психоаналитическое историческое исследование. — М., 1996.
Ян Гус, Мартин Лютер, Жан Кальвин, Торквемада, Лойола. Биографические очерки. — М.: Республика, 1995.