Содержание
Введение
Глава 1. Образование переносных значений слов в английском спортивном жаргоне
1.1 Механизм образования переносных значений слов
1.2 Спортивный жаргон как тип языка
1.3 Спортивный репортаж как тип текста
Глава 2. Виды переносных значений в лексике спортивных репортажей
2.1 Метафоризация
2.2 Метонимизация
2.3 Сужение и расширение значений общеупотребительной лексики
Заключение
Литература
Введение
Актуальность данной работы заключается в следующем. Так как в современной лингвистике особое внимание уделяется когнитивным исследованиям, в частности — отражению познавательных процессов в формировании переносных значений у уже существующих в языке слов, некоторые элементы когнитивных механизмов в языке можно рассмотреть на примере формирования новых значений у общеупотребительной лексики в спортивном жаргоне. Жаргонизмы — по преимуществу лексика устного употребления, мало допустимая в письменной речи, однако некоторые публицистические жанры — в частности, спортивный репортаж — допускают ее употребление. Кроме того, спортивный репортаж является одной из новых разновидностей газетного стиля и даже, возможно, нарождающимся новым функциональным стилем; он мало изучен.
Нужна помощь в написании курсовой?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
Цель работы — рассмотреть специфику формирования переносных значений слов в спортивном жаргоне
Задачи — рассмотреть: механизмы формирования новых значений слов в общеупотребительном языке и жаргонах; специфику функционирования жаргонов; особенности спортивного репортажа как жанра
Материалами для исследования послужили тексты спортивных репортажей в британских и американских газетах. Эти тексты различаются как по языку и стилю, так и по специфике описываемых в них видов спорта (национально-британские типа регби или крикета или национально-американские типа бейсбола).
Глава 1. Образование переносных значений слов в английском спортивном жаргоне
1.1 Механизм образования переносных значений слов
Процесс возникновения новых значений слова может протекать по-разному. Изменение значения слова вероятно при появлении в жизни общества нового денотата — предмета или понятия. Так, с развитием электротехники в слове core (horny capsule containing seeds of apple, pear, etc.) появляется новый компонент, называющий новый предмет — bar of soft iron forming center of electro-magnet or induction coil. Отражатель огня камина, screen, получивший новую функцию с появлением волшебного фонаря, а затем кино- и телеэкрана, передает свое имя новому понятию, тем самым изменяя объем значения слова. Наиболее характерным в этом отношении является пласт терминологической лексики (antennae, pilot, cabin, to sail, etc).
Еще одна причина изменения значения слова — изменение самого денотата. В современном английском языке глагол to sail означает любое плавное передвижение в пространстве (travel over, glide through), тогда как первоначально он был связан именно с плаванием под парусом (travel on water by use of sails). Изменение способа передвижения вначале по воде, а затем и по суше и воздуху привело к изменению значения глагола. Ручная мельница, mill, с развитием промышленности превратилась в фабричное здание (building fitted with machinery), повлияв на значение слова. Hospice (house of rest for travellers, esp. one kept by religious order), изменив свою функцию, становится местом, где заканчивают свой жизненный путь безнадежно больные.
Слова для обозначения новых реалий либо заимствуются, либо создаются при помощи служебных морфем на основе существующих в языке корней, либо возникают благодаря развитию новых значений у уже существующих в языке слов (так, слово carriage, раньше обозначавшее повозку, в современном английском обозначает вагон железной дороги). При этом развитие переносных значений у слова в языке может идти как по принципу развития нового значения, так и по принципу развития старого.
Изменения в значении слова происходят вследствие «смещения в базовом опыте носителей языка, изменений в базовых знаниях, в базовом уровне категоризации» — иными словами, вследствие «когнитивного сдвига». Под базовым уровнем категоризации здесь имеется в виду уровень, на котором в качестве категорий выступают максимально обыденные для языкового сознания свойства. Категории базового уровня снабжают человека достаточной информацией об объекте; сам этот уровень обладает не только лингвистической, но и когнитивной значимостью. Всю познавательную деятельность человека (когницию) можно рассматривать как развивающую умение ориентироваться в мире, а эта деятельность сопряжена с необходимостью отождествлять и различать объекты. Для обеспечения операций этого рода существуют концепты — «единицы ментальных или психических ресурсов нашего сознания и той информационной структуры, которая отражает знание и опыт человека», «оперативные содержательные единицы памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и… всей картины мира». Изменение концептуальных систем и категорий отражается в образовании новых значений слов.
Известны 2 основания связи лексико-семантических вариантов слова в структуре многозначного слова: связь по смежности (метонимия) и связь по сходству (метафора). Некоторые лексикологи используют иную терминологию: импликационный тип переноса (в который входят метонимия, синекдоха и конверсия) и квалификационный тип переноса (куда входят метафора, синестезия и функциональный перенос), но в настоящей работе мы будем пользоваться более стандартной терминологией. Существуют собственно метафора и метонимия как поэтические тропы, но наряду с этим существуют и «стертые» метафора и метонимия, утратившие свою поэтическую функцию, которые образуют устойчивый механизм связи значений. Таким образом, метафора и метонимия естественно присущи языку.
В английском языке примерами метафоризации в развитии новых значений слов могут быть the eye of a needle, the neck of a bottle, football star, mint drops, названия различных растений (foxglove, bluebell) и т.д.
Метонимизация — процесс, как считают некоторые философы языка, более древний, чем метафоризация, потому что ассоциирование предметов по сходству их проявления во времени и пространстве более легко для осознания, чем ассоциирование по сходству (таким образом, метонимия отражает более древний когнитивный процесс, чем метафора). Наиболее частотен в языке частный случай метонимии — синекдоха (называние части вместо целого и целого вместо части). К метонимизации можно отнести board в значении «стол», hands в значении «работники», china (фарфор) и т.д.
Наконец, в языке существуют еще два противонаправленных процесса образования новых значений у слов — расширение и сужение значений. Так, в древнеанглийском языке слово steorfan означало «погибать, умирать» (ср. нем. sterben), но с заимствованием скандинавского глагола die оно сузило свое значение, и в современном английском to starve означает «умирать от голода». Напротив, слово bird некогда обозначало птенца или молодую птицу — однако в современном английском оно обозначает птицу вообще.
Отношение к метафорическим конструкциям с течением времени претерпевало серьезные изменения. Так, в античности к метафоре относились с пренебрежением, видели в ней свидетельство бедности языка; первым, кто стал рассматривать метафору не просто как нечто естественное и допустимое, но и как одно из важнейших поэтических средств, был Аристотель, уделивший ей немало внимания в своих трактатах «Поэтика» и «Риторика». В гораздо более позднее время (XIX — XX вв.) метафору начали рассматривать уже не только как риторический прием, но и как одно из средств познания окружающего мира: «С одной стороны, она служит обозначением тому, чему нет названия, с другой — средством создания художественной речи». Перенос значения слова имеет место и в том случае, когда в языке есть обозначение той или иной реалии, и когда нет особой необходимости в создании художественного образа. Метафора возникает в силу особенностей человеческого мышления. Существует точка зрения, что в метафорах сохраняются пережитки первобытного синкретического мышления человека, однако «это не подтверждается данными языковой практики: метафоризация не уменьшается, а расширяется с развитием языка».
Метафора делает абстрактные понятия легче воспринимаемыми. Поэтому один из магистральных путей метафорического переноса — от конкретного к абстрактному, от материального к духовному, хотя возможно и обратное движение в развитии метафорических значений.
В постоянном переносе понятий из одной сферы в другую не только проявляется движение человеческого разума — это необходимо для постижения действительности. Метафора является универсальным орудием мышления и познания во всех сферах деятельности.
Нужна помощь в написании курсовой?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
Среди многочисленных исследований о мыслительной природе метафорических переносов наиболее известна работа Дж. Лакоффа и М. Джонсона «Метафоры, которыми мы живем» (Metaphors We Live by). Рассматривая язык как набор фактов, позволяющих раскрыть основные принципы восприятия действительности нашим разумом (general principles of understanding), авторы утверждают, что эти принципы по своей природе метафоричны. Большинство из наших концептуальных представлений о мире, по мнению Лакоффа и Джонсона, создано на основе пространственных метафор типа «больше — хорошо», «верх — хорошо»; это определяет наше мировоззрение и мировосприятие. Мы используем их в повседневной жизни, сами того не замечая, говоря о своем самочувствии (настроение повысилось — англ. high spirit), благосостоянии (счет в банке вырос, зарплату повысили). При этом метафоры с противоположным значением типа «меньше — лучше» не согласуются с представлением об окружающем нас мире и могут рассматриваться как не свойственные человеческому сознанию.
Соответственно, и предложения, построенные на основе представлений «меньше — хуже», «низ — плохо», изначально обладают в нашем сознании отрицательным статусом. Ряд высказываний, которые мы употребляем, проистекают из основополагающих концептуальных представлений, основу которых составляют метафоры; они являются средством характеризации наших концептуальных представлений о действительности в терминах других представлений в том случае, если мы не имеем возможности выразить их другим способом. Различные варианты событий, включая состояния, изменения состояний, действия, процессы, причины и цели, понимаются метафорически через понятия пространства, движения и действия. Для Лакоффа и Джонсона не существует вопроса, являются ли метафорические выражения истинными или ложными, так как истина, в их представлении, «всегда связана с концептуальной системой восприятия, которая определяется большей частью с помощью метафорических переносов».
Несмотря на важность затронутой проблематики и огромный резонанс, вызванный этой работой, современные исследователи отмечают, что выдвинутая авторами концепция нуждается в дополнительном теоретическом исследовании. Так, О. И. Глазунова в указанной в сноске работе отмечает, что «приведенные авторами примеры базовых концептуальных метафор, определяющих структуру нашего мышления, достаточно малочисленны и, судя по тому, что с течением времени их рамки практически не расширяются, являются скорее исключением, чем правилом» (с. 127). Вместе с тем невозможно отрицать, что в повседневности мы пользуемся именно метафорическим мышлением. «Возможно, это связано с тем, что в языке используется не конечный набор символов, поддающийся систематизации, а бесконечное сочетание разнообразных представлений, результатом которых является образование новых значений, обусловленных не только метафорическими образами, но и контекстуальными средствами, дополняющими и усиливающими смысл метафорического переноса» (там же).
Метафорические конструкции в течение долгого времени привлекают внимание отечественных лингвистов и традиционно занимают особое место в теории семантических, синтаксических, стилистических и других исследований. В отечественной науке метафорический перенос рассматривается как процесс, обусловленный глубинными процессами человеческого сознания. Ассоциативно-образная природа, позволяющая в одной структурной единице совместить информационное сообщение о предмете или явлении внешнего мира с его оценкой и интерпретацией, предопределила широкое распространение метафор в языке и речи.
Метафорой занимались и занимаются такие лингвисты, как Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, Г.Н. Скляревская, В.Н. Телия и др. Следует отметить, что В.Н. Телия и Н.Д. Арутюнова — представители такого направления в языкознании, как психолингвистика, занимающаяся изучением связи языка и мышления.
Метафора возникает при уподоблении одного явления другому на основе семантической близости состояний, свойств и действий, характеризующих эти явления. С формальной точки зрения, метафорический перенос заключается в употреблении слова (словосочетания, предложения), предназначенного для обозначения одних объектов (ситуаций) действительности, для наименования или характеризации других объектов (ситуаций) на основании условного тождества приписываемых им признаков.
Существует множество способов классификации метафор (свой способ предлагает Н.Д. Арутюнова, свой — Г.Н. Скляревская, в риториках античности и классицизма тоже существовали свои способы классификации).
1.2 Спортивный жаргон как тип языка
Многоаспектностъ социальной структуры проявляется в том, что она может рассматриваться в трех планах — функциональном (как упорядоченная совокупность сфер общественной деятельности, социальных институтов и других форм общественной жизни), организационном (как связей, образующих различные типы социальных групп; единицами анализа при этом являются коллективы, организации и их структурные элементы), и, наконец, как система ориентации социальных действий (единицы анализа здесь — цели и средства, мотивы, стимулы, нормы, образцы, программы и подпрограммы социального действия)
Многогранность, многоаспектность и многоярусность социальной структуры общества не позволяет сводить проблему социальной дифференциации языка к проблеме отражения в языке классовой структуры общества. Сложный, многоступенчатый и опосредованный характер связей между социумом и языком исключает возможность рассмотрения структуры социальной дифференциации языка как зеркального отражения структуры социальной дифференциации общества. Известно, что некоторые социальные ситуации влекут за собой преимуществеппое использование предсказуемых формул и речевых штампов. Подобно структуре социальной дифференциации общества, структура социальной дифференциации языка представляет собой многомерное образование, существующее в нескольких измерениях. В частности, для этой структуры характерно противопоставление двух плоскостей социально обусловленной вариативности языка — стратификационной и ситуативной.
Стратификационная вариативность связана с социально-классовой структурой общества, с его делением на классы социальные слои и социальные группы. При этом основной единицей анализа являются языковые коллективы — совокупности социально взаимодействующих индивидов, обнаруживающих общность используемых языковых систем. Однако и этом случае между языковыми и социальными структурами отсутствий изоморфные отношения: одному и тому же языковому коллективу могут соответствовать разные элементы социально-политических, социально-классовых и других социальных структур.
Ситуативная вариативность находит свое выражение в дифференцированном использовании языка в зависимости от социальной ситуации. При этом под влиянием социальной ситуации может наблюдаться либо количественяое варьирование (изменение частотности социально маркированных единиц), либо варьирование качественное (переключение с одной языковой системы или подсистемы на другую).
Среди параметров социальной ситуации, оказывающих детерминирующее воздействие на дифференцированное использование языка, следует выделить, прежде всего, ролевые отношения — взаимоотношения участников коммуникативного акта, определяемые социальной ситуацией и варьирующиеся вместе с ней (чиновник — проситель, покупатель — продавец, учитель — ученик, отец — сын и т. п.). Кроме ролевых отношений, к числу параметров социальной ситуации, детерминирующих варьирование языковых средств, относится и обстановка или место коммуникативного акта. Существуют определенные, строго регламентированные формы реализации тех или иных ролевых отношений в зависимости от обстановки.
Между стратификационной и ситуативной вариативностью существует тесная взаимосвязь, которая проявляется в том, что в результате наложения стратификационных различий на различия ситуативные одна и та же модель ситуативной вариативности может реализоваться по-разному у представителей различных социальных групп. Тесное переплетение ситуативной и стратификационной вариативности находит свое отражение во взаимодействии таких категорий, как статус и роль. Статус — комплекс постоянных социальных и социально-демографических признаков, характеризующих индивида, в отличие от роли, ориентированной на ситуацию, связан со стратификационной вариативностью. Языковыми коррелятами этих признаков могут быть как литературный язык, так и социальные, социально-профессиональные территориальные диалекты, групповые и корпоративные жаргоны, арго и др. Статус является одним из важнейших детерминантов ролевых отношений. Однако ролевые отношения могут, в свою очередь, служить импульсом, приводящим в действие механизм актуализации сленга. С понятием социальной ситуации тесно связано понятие сферы общественной деятельности, которое можно рассматривать в качестве родового по отношению к первому. Номенклатура и исчисление сфер коммуникативной деятельности варьируются от языка к языку и от культуры к культуре. Обычно выделяются такие сферы, как бытовое общение, наука, образование, религия, официальное делопроизводство, общественно-политическая деятельность, художественное творчество, массовая коммуникация. Языковым коррелятом этих сфер в одноязычном обществе является функциональный стиль.
Нетождественность номенклатуры функциональных стилей у разных языковых коллективов и одного и того же коллектива на разных этапах его развития легко объяснима: ведь, будучи коррелятом сфер коммуникативной деятельности, функциональные стили в конечном счете соотносятся с теми речевыми ситуациями, которые возникают в общественной практике данного коллектива. Именно поэтому к анализу функционально-стилистического варьирования языка вполне приложима ролевая модель речевой деятельности.
Нужна помощь в написании курсовой?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
Вместе с тем между функциональными стилями и номенклатурой коммуникативных сфер, как и между любыми элементами социальных структур и их языковыми коррелятами, отсутствуют взаимооднозначные связи. Один и тот же функциональный стиль может обслуживать разные, хотя и соприкасающиеся друг с другом социально-коммуникативные сферы. Так, например, официально-деловой стиль может использоваться не только в сфере административного управления, но и в юриспруденции, коммерции и др.
В социальной дифференциации языка получает отражение еще один аспект социальной структуры общества — социально-психологическая структура. Одной из важнейших социально-психологических категорий, находящих отражение в языке, является установка. В основе установки лежит триада, состоящая из субъекта, другого лица или лиц и объекта установки, В этой связи группу или даже общество в делом можно рассматривать как сложную сеть или структуру межличностных отношений, в которых почти все индивиды связаны друг с другом установками симпатии, антипатии, уважения, ненависти и т. п. Говоря о языковых рефлексах социальных установок, следует различать различные виды последних в зависимости от объекта установки. Прежде всего нужно выделить в особую категорию референциальные установки, объектом которых может быть сам денотат языковой единицы. Социальная установка в отношении денотата может фиксироваться как в коннотации слова, так и в формировании у него переносных значений.
Анализ социальной дифференциации языка, помимо объективной стороны, отражающей реально наблюдаемые показатели этой дифференциации, имеет еще и субъективную сторону, имеющую дело с социальными установками в отношении языковых систем и подсистем, а также с ценностной ориентацией языковых коллективов, то есть с ориентацией на определенные нормы выбора. Именно на основе ценностной ориентации формируются представления о приемлемости и неприемлемости языковой формы в определенной социальной ситуации.
Социальная дифференциация английского языка достаточно сильно отличается от русской: так, в английском языке существуют, во-первых, региональные различия, не вписывающиеся в рамки диалектов (например, дифференциация американского, австралийского и других вариантов английского языка), во-вторых, социальные различия, не имеющие аналогов в русском (существование особых сленгов низших слоев общества, имеющих богатую историю и традицию — например, язык лондонских кокни или Black English в Америке).
Жаргон — это подъязык (во многом родственный сленгу), который относится к деятельности особого рода, профессии или группе. Он развивается как нечто вроде шифра или системы знаков для выражения понятий, часто обсуждаемых внутри данной группы, а также для различения тех, кто принадлежит к данной группе, от тех, кто к ней не принадлежит (в том числе и из желания предотвратить выдачу профессиональной или коммерческой тайны, как это было у средневековых ремесленников и торговцев, или из стремления скрыть от посторонних ушей антиобщественный и криминальный смысл обсуждаемых вопросов, как в воровском жаргоне). Это иногда называется «групповым», «внутренним» жаргоном (в англоязычной лексикологии — «guild», «insider» jargon). Новички или не посвященные в тему легко могут быть опознаны по неправильному употреблению жаргона. Использование жаргона не принадлежащими к данной группе может быть воспринято внутри группы как вызов, дерзость, поскольку в этом содержится претензия на членство в группе. Жаргон отличается от терминологии своей неформальностью и тем, что он является существенной частью устной групповой культуры, будучи представлен на письме в достаточно ограниченном виде. У многих (хотя и далеко не у всех) жаргонных выражений есть литературные эквиваленты. Часто слово «жаргон» используется с пренебрежительным оттенком, для выражения недовольства при использовании слов, чье значение затемнено или непонятно. От сленга жаргон отличается тем, что может являться и языком образованных слоев общества (даже принадлежащих к интеллектуальной элите).
Жаргоны активно используются в сфере технического общения, в компьютерной среде, в армии и на флоте и т.д. Настоящая работа посвящена жаргону, употребляемому в спортивных комментариях.
В английской лексикологии термин «jargon» употребляется даже несколько шире, чем в русской. Если в русской лексикологической традиции «жаргон» — нечто, находящееся за пределами литературного языка (чаще всего термин «жаргон» обозначает язык уголовников), в английской литературе, посвященной жаргонам, а также в словарях жаргонов, под этим словом понимается нередко просто профессиональный язык (в том числе язык науки). Так, К. Хадсон в своей работе приводит различные определения понятия «жаргон», которые сводятся к трактовке этого термина как языка, непонятного непосвященным (с пренебрежительным оттенком): . В качестве источников жаргона здесь рассматриваются журналы по медицине, экономике, психиатрии, психологии и т.д. Использование жаргона в данной среде служит, по мнению автора, как для сбережения времени при общении (для посвященных), так и для отстранения от общения непосвященных. Первоначально слово «jargon» обозначало (во французском языке, откуда оно в конце 14 века было заимствовано в английский) «птичий щебет» (и до сих пор, например, в русском языке иногда употребляется выражение «птичий язык» для обозначения нарочито непонятного стиля общения в той или иной среде — как правило, в научной или художественной). Таким образом, в нем изначально содержался компонент значения «непонятность».
Механизмы образования новых слов в жаргонах примерно такие же, как и в других разновидностях языка. Прежде всего это уже рассмотренные нами ранее метафоризация, метонимизация, расширение и сужение значений общеупотребительных слов. При этом некоторые исследователи воспринимают жаргоны и сленги как почти тотальную метафоризацию, а некоторые видят в развитии новых значений у общеупотребительных слов в английских жаргонах и сленгах не столько метафоризацию, сколько актуализацию омонимичных общеупотребительным английским словам древних индоевропейских корней, утраченных литературным языком (особенно известны работы М.М. Маковского и его учеников). Наименее заметное изменение значения происходит в тех случаях, когда лексическая единица чаще используется в жаргоне и сленге, чем в обычных контекстах употребления. В жаргоне или сленге стандартное слово может изменить стилистическую тональность, ослабить или, напротив, усилить интенсивность экспрессивной окрашенности, что нередко связано с контекстом употребления слова, с изменением его сочетаемости.
Другой путь пополнения лексического состава жаргона или сленга — заимствования из других стилей и языков. Например, в американском сленге много заимствований из испанского, идиш и некоторых других языков, на которых говорили сначала представители иммиграции. Такие же заимствования из других языков мы можем видеть и в русских жаргонах и сленгах — слова из идиш (кипеш, хаза, бан) в дореволюционном воровском жаргоне, обилие английских заимствований (часто шуточно деэтимологизированных или имеющих русские морфемы) в компьютерном жаргоне или языке любителей ролевых игр (софт, хостинг, дрова (вм. драйвер), крякнуть (взломать, от crack), хайратник (от hair) и т.д.). Лексический состав жаргона может пополняться и за счет заимствований из других жаргонов (так, в жаргоне русских хиппи и любителей ролевых игр встречаются заимствования из воровского (хавка), геологического (закопушка) и даже издательского (приключенец) жаргонов).
Наконец, жаргон или сленг может содержать в себе общеупотребительные слова с нарочно искаженным фонетическим обликом, что не только является своего рода кодом, но и содержит в себе элемент языковой игры, свойственной культуре устного общения.
История происхождения английского спортивного жаргона остается малоизученной. Логично было бы предположить, что возникновение спортивного жаргона (особого подъязыка спортсменов и любителей спорта) имеет те же мотивы, что и происхождение любого другого жаргона: во-первых, обозначение понятий и реалий (названия участников спортивной игры, элементов игры, особых ситуаций и т.д.), для которых отсутствуют номинации в общеупотребительном языке (то есть развитие терминологии), во-вторых — создание особого «языка для посвященных» (поскольку поклонники того или иного вида спорта, особенно командных игр, постепенно выработали свою субкультуру, противопоставляя себя всему остальному миру и представителям других субкультур). Кроме того, спортивный жаргон не является чем-то единым: помимо региональных различий в жаргонах в Англии и Америке, у каждого вида спорта существует свой жаргон (свой у футбола, свой — у бейсбола, свой — у тенниса и т.д.), причем различные клубы и команды, занимающиеся в пределах одной и той же страны одним и тем же видом спорта, могут употреблять различные жаргонные слова и выражения. Здесь жаргон служит как знак различия в чистом виде (наряду с символикой, эмблемой, клубными цветами и т.д.). Вместе с тем некоторые жаргонные термины являются общими для многих видов спорта (например, roster — список команды; по происхождению из военного жаргона).
Специализированные словари спортивного жаргона (за редким исключением) практически отсутствуют, а те немногие, которые существуют, отличаются не вполне профессиональным подходом к их составлению и отсутствием единого критерия — что считать жаргонизмом, что техническим термином и что научным. Так, в Интернет-словаре, посвященном жаргону бегунов, в качестве жаргонизмов рассматриваются и такие слова, как beta-blockers, erythropoietin и т.д., являющиеся скорее медицинскими терминами, чем жаргонизмами.
1.3 Спортивный репортаж как тип текста
Хотя жаргон — как уже было сказано ранее, в основном язык устного общения, он нередко используется и в публицистическом стиле, а именно в языке спортивных репортажей.
Возможность употребления элементов спортивного жаргона в спортивных репортажах и комментариях обусловливается стилистическими и прагматическими особенностями данного типа текста. Этот жанр не отличается строгостью в отборе языковых средств, так как повествует о сфере жизни, чуждой официальности (спорт как стиль жизни часто противопоставляется официозу); для него характерны высокая степень экспрессивности и эмоциональности. Вместе с тем в языке репортажа, как в любом газетном тексте, необходимо присутствуют элементы книжного, литературного языка (конструкции с неличными формами глагола, сложные предложения, книжная лексика). Основная прагматическая задача спортивного комментария или репортажа — не только сообщить аудитории информацию о том или ином спортивном событии, но и высказать свое отношение к ней. Текст спортивного репортажа ориентирован на широкие слои населения, не всегда имеющие высокий культурный уровень, но при этом достаточно хорошо разбирающиеся в подробностях спортивной жизни, в том числе владеющие в той или иной степени спортивным жаргоном. Спортивный жаргон внутри данного типа текста выполняет несколько функций: терминологическую (так как служит для обозначения понятий и реалий, существующих только в том или ином виде спорта), контактную (маркирует принадлежность автора и аудитории к одной замкнутой социальной группе со своим особым кодом коммуникации) и стилизующую (так как спортивный репортаж должен создавать иллюзию непосредственного общения, живой речи).
Нужна помощь в написании курсовой?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
Все случаи употребления жаргонной лексики (независимо от их происхождения и принадлежности) в переносных значениях можно разбить на несколько групп.
2.1 Метафоризация
Примеры метафоризации, хотя и не являются самыми частотными, достаточно ярки и показательны.
Например, в жаргоне игроков регби существуют выражения dummy pass (обманный пас) (от слова «манекен, кукла», что подчеркивает значение «фальшивый»), feed (когда мяч оказывается в центре атаки — по аналогии с подбрасыванием топлива в огонь или чем-либо аналогичным), to kill a ball (когда игрок падает на мяч, не удержавшись на ногах), scissors (когда игрок отбирает мяч у противника, бегущего в противоположном направлении; движение, напоминающее движения лезвий ножниц во время работы). Таким образом, метафорика данных выражений связана с поведением игрока во время игры, с движениями, предусматриваемыми правилами игры.
Метафорические выражения в жаргоне бегунов в основном касаются либо поведения спортсмена на трассе (старт, особенности бега), либо физических трудностей, с которыми сталкивается спортсмен (в основном проблем с дыханием и мышечной усталости). Очень образным является слово bear (точка на дистанции, когда ширина шага спортсмена уменьшается вследствие физической усталости — как объясняют сами спортсмены, as if you were carrying a bear on your back, то есть «как будто тащишь на себе медведя»); возможно, этимологически это слово не является метафоризацией общеупотребительного слова bear, но в сознании употребляющих его оно воспринимается как метафоризация (по признаку тяжести). Другие слова и выражения, означающие сбои в работе мышц спортсмена вследствие физической усталости, также образны — например, выражение to hit the wall (резко и неожиданно упасть на дистанции) (как будто врезался в стену).
Яркие метафоры в бейсбольной терминологии обозначают различные виды удара, подачи, а также игровой инвентарь. Если перчатки и биты именуются в жаргоне в основном метонимически (см. параграф 2.2), для мяча существует ряд метафорических наименований (связанных с его круглой формой и белым цветом): ice cream cone (мяч в перчатке, что по цветосочетанию действительно напоминает шарик мороженого в вафельном рожке), pea, pearl. Наиболее частотный способ подачи мяча, в официальной терминологии именуемый fastball <#»justify»>Engber, «How To Throw the Goopball: The physics of baseball’s most popular illegal pitches,» Slate (October 23, 2006)Passan, «Searching for Baseball’s Bigfoot,» Yahoo Sports (March 13, 2006)Hanft, «In Search of the Magical Mystery Pitch,» Boston Globe (August 27, 2006)Scheinin, «Thrown for a Loop: Matsuzaka’s Mystery Pitch, the Gyroball, Is an Enigma Wrapped in Horsehide,» Washington Post (December 23, 2006)Gonzales, «‘El Duque’ dynamite in Sox debut,» Chicago Tribune (April 8, 2005), «Baseball Appealing Fantasy Legal Victory,» Boston Globe, August 9, 2006Stone, «Ten great moments in baseball superstition history,» Seattle Times (Nov. 30, 2005)Martin-Jenkins, , The New York Times (April 19, 2007)
Литература
Антрушина Г. Б., Афанасьева О. В., Морозова Н. Н. Лексикология английского языка: Учеб. пособие для студентов. — М, 1999
Гак В.Г. Метафора: универсальное и специфическое // Метафора в языке и тексте. — М, 1988
Глазунова О.И. Логика метафорических преобразований. — СПб, 2000
Елисеева В.В. Лексикология английского языка. — СПб.: Изд. СпбГУ, 2003
Колесов В.В. Философия русского слова. — СПб, 2006
Махнин Н.Э., Квартыч Н.В. О некоторых семантических и структурных особенностях спортивных терминов в английском и русском языках // Вопросы романо-германской и русской филологии. — Пятигорск, 1991. — С. 73-123
Перминов В.О. Глагольная метафора в американском просторечии. — Автореф. дис… канд. филол. наук. — Л., 1987
Фоменко О.В. Метафора в современном американском сленге. — Коломна, 2004лексика спортивный метафорический метонимический Шафранова Н.А. Коммуникативные функции спортивной лексики в современных английских текстах // Вестн. Пятигор. гос. лингв. ун-та. Молодеж. прил. — Пятигорск, 2004. — N 2. — С. 102-107
Нужна помощь в написании курсовой?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
Швейцер А.Д. Контрастивная стилистика. — М., 1993
Швейцер А. Д. К проблеме социальной дифференциации языка // Вопросы языкознания. — М., 1982, № 5. — С. 39-48
Ярмолинец Л.Г. Некоторые особенности функционирования игровых спортивных терминов в современном английском языке // Лингвистические единицы разных уровней в языке и речи. — Краснодар, 1988. — С. 43-48