Ключевые слова: договор, виды договоров, недействительность договора, преддоговорные споры, динамика договора.
В проекте Федерального закона (далее — проект) о внесении изменений в Гражданский кодекс Российской Федерации (далее — Кодекс) сохранилось понимание договора как соглашения лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей. Данное определение позволяет отнести договор к юридическим фактам. По этой причине к договорам применяются правила о двух- и многосторонних сделках. При этом авторы проекта предлагают ограничить применение данного правила тезисом «Если иное не установлено настоящим Кодексом», что в аспекте придания проектом договору большей самостоятельности в регулировании общественных отношений представляется логичным.
Значительная часть изменений общих положений о договоре касается регулирования публичного, предварительного договоров, договора присоединения, а также появления новых договоров — рамочного и опционного.
Стороной публичного договора (ст. 426) предлагается признавать лицо, осуществляющее предпринимательскую деятельность, а не коммерческую организацию. Данное изменение позволит распространить действия положений Кодекса о публичном договоре на большее число правоотношений, в которые вступает потребитель, поскольку субъектами деятельности в сфере торговли, оказания услуг являются также индивидуальные предприниматели и некоммерческие организации, осуществляющие предпринимательскую деятельность.
Наряду с этим предлагается изменить правила определения цены и иных условий договора. Так, по мнению авторов проекта, цена товаров, работ, услуг должна быть одинаковой не для всех потребителей, а лишь для потребителей соответствующей категории. В отношении иных условий публичного договора предлагается установить запрет на их определение «исходя из преимуществ отдельных потребителей или оказания им предпочтения, за исключением случаев, когда законом или иными правовыми актами допускается предоставление льгот отдельным категориям потребителей».
Обстоятельство присоединения к договору в связи с осуществлением предпринимательской деятельности, по замыслу авторов проекта, должно перестать являться препятствием на пути к изменению или расторжению договора присоединения по основаниям п. 2 ст. 428 Кодекса. Такая позиция представляется нам обоснованной, поскольку при заключении договора присоединяющаяся сторона независимо от своего статуса лишена возможности участвовать в выработке условий договора. Следовательно, право предъявить требование об изменении или расторжении договора присоединения является мерой защиты присоединившейся к договору стороны от умаления ее прав положениями договора.
Вместе с тем включение в ст. 428 Кодекса п. 3, распространяющего действие нормы, регулирующей отношения сторон при договоре присоединения, на остальные виды договоров, представляется нам отнюдь не бесспорным. Заключение договора присоединения, равно как и публичного договора, представляет собой исключение из общего принципа свободы заключения договора, поскольку в согласовании условий участвует лишь одна сторона. Данный принцип реализуется в этом случае лишь в части права другой стороны отказаться от вступления в договорные отношения. Между тем предпосылками заключения публичного договора и договора присоединения являются, с одной стороны, потребность потребителя/присоединяющейся стороны в их заключении и, с другой стороны, ограниченность в выборе контрагентов. Этим и обусловлены дополнительные меры защиты потребителя и присоединяющейся стороны.
Во всех иных случаях надлежит руководствоваться принципом свободы договора, который состоит не только в праве каждой из сторон заключить договор или отказаться от его заключения, но и в свободе определения условий договора по своему усмотрению (ст. 421 Кодекса). Из этого следует, что сам факт заключения договора должен являться свидетельством того, что стороны выразили в его содержании общую волю, как это предполагает закон (ст. 432 Кодекса). Лишь в этом случае можно рассчитывать на ответственное отношение сторон и к формированию условий сделки, и к их исполнению.
Появление нового основания для изменения или расторжения договора в виде имевшего место затруднения при согласовании его условий не способствует ответственному отношению стороны к заключению договора и, как следствие, устойчивому обороту. Наличие затруднений в согласовании условий договора должно, по нашему мнению, иметь единственный результат — отказ стороны заключить договор. Для тех случаев, когда сторона вынуждена заключить договор на крайне невыгодных для себя условиях, предусмотрен специальный механизм защиты — признание кабальной сделки недействительной (ст. 179 Кодекса).
Авторами проекта предлагается заменить требование к установлению в предварительном договоре существенных условий основного договора необходимостью определить «те условия основного договора, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение при заключении предварительного договора». Таким образом, при невозможности установить существенные условия основного договора из содержания предварительного договора возникнет необходимость в их определении непосредственно на этапе заключения основного договора. В случае же возникновения разногласий (ст. 446) либо уклонения стороны от заключения договора (п. 5 ст. 429) существенные условия будут определяться судом.
Однако именно наличие существенных условий в договоре позволяет установить содержание прав и обязанностей сторон, а следовательно, квалифицировать договор как основание возникновения конкретного вида обязательства. В случае уклонения стороны от заключения договора суд по заявлению другой стороны будет вынужден «конструировать» обязательство в своем решении. Такой подход к регулированию процедуры заключения договора ведет, по нашему мнению, к выхолащиванию договорного процесса и принципа свободы договора.
Переходя к вопросу о выделении в Кодексе рамочного договора, следует отметить насущную необходимость закрепления положений об организационных договорах в целом, к числу которых можно отнести предварительный, рамочный, учредительный, о совместной деятельности и иные.
Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации, одобренная Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства 7 октября 2009 г., рекомендует закрепить в виде самостоятельной договорной конструкции так называемый рамочный договор, не порождающий обязательство заключить договор в будущем (что типично для предварительного договора), а представляющий собой договор, условия которого подлежат применению и детализации в будущем (договор с открытыми условиями) (п. 7.8 разд. V Концепции).
Новая договорная конструкция получила отражение в ст. 429.1 проекта. Рамочный договор как соглашение сторон относительно общих условий будущих взаимных обязательств способен регулировать отношения сторон лишь в случае заключения последующих, отдельных договоров, содержащих конкретные условия обязательств.
Нужна помощь в написании статьи?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.
Мы разделяем позицию авторов проекта о целесообразности регулирования опциона как самостоятельной договорной конструкции. Удачным представляется предложение авторов проекта определить предмет опционного договора как предоставление на возмездной основе одной стороной права другой стороне заключить договор на предусмотренных условиях в течение всего срока действия опциона (ст. 429.2 Кодекса). Данная конструкция охватывает все разновидности биржевых опционных сделок (сделок с премией), заключаемых на практике: с условием отказа от договора, с условием кратного изменения количества товара, с условием выбора стороны по будущему договору (выступить продавцом или покупателем) и т.д.
Следует согласиться с предлагаемым в правовой литературе <1> подходом к квалификации опционного договора как возмездного одностороннего предварительного договора. При этом термин «односторонний» в данном случае указывает на то, что обязанность заключить основной договор возложена только на одну из сторон. При делении договоров на односторонние и двусторонние опционный договор относится ко второй группе, поскольку порождает встречные обязанности у обеих сторон.
Во исполнение провозглашенной в Концепции развития гражданского законодательства задачи — не допустить дальнейшего разрушения стабильности гражданского оборота — авторами проекта предлагается комплекс мер, направленных на сокращение легальных возможностей признания сделок недействительными. Определенные ограничения предлагается предусмотреть и в отношении оспаривания договора. В частности, в ст. 431.1 «Недействительность договора» предлагается в качестве условия для признания договора ничтожным и (или) применения последствий недействительности договора закрепить предоставление заинтересованным лицом доказательств нарушения его прав и охраняемых законом интересов в результате заключения соответствующего договора (абз. 1 п. 3 ст. 431.1). Одновременно с этим предлагается установить запрет на применение судами последствий недействительности договора по собственной инициативе (абз. 2 п. 3 ст. 431.1).
В п. 4 ст. 431.1 Кодекса авторами проекта предлагается запретить признание договора недействительным по иску контрагента, принявшего от стороны по договору исполнение, но не исполнившего своего обязательства (полностью или частично).
Следуя буквальному содержанию нормы, препятствием на пути к оспариванию договора призвано стать любое неисполнение стороной обязательства. Между тем возможность исполнения по частям может следовать из условий самого обязательства (например, купля-продажа с оплатой товара в рассрочку), закона, а также обычая делового оборота (ст. 311 ГК РФ). Из контекста статьи не следует, что препятствием к оспариванию договора станет лишь то неисполнение, которое сопряжено с нарушением условий договора. Следовательно, применение данной нормы может породить такую практику, когда добросовестный контрагент будет вынужден произвести досрочное исполнение в целях получения возможности оспорить договор.
По нашему мнению, к вопросу ограничения возможностей защиты прав в целом и оспаривания договора в частности следует подходить с осторожностью. Признание договора недействительным, с одной стороны, влечет разрыв договорного правоотношения и в той или иной степени нарушает нормальное функционирование гражданского оборота, а с другой, институт недействительности сделок является основным инструментом для защиты прав и интересов добросовестных лиц, нарушенных заключением договора. Исполнение сделки одной стороной не основание для сохранения в силе договора с пороками.
В п. 5 ст. 431.1 проекта предлагается предоставить возможность сторонам договора, исполнение которого связано с осуществлением предпринимательской деятельности, предусмотреть в соглашении иные последствия недействительности договора по сравнению с общими последствиями недействительности сделки (ст. 167 Кодекса).
Рассуждая логически, соглашение сторон о последствиях недействительности договора является одним из условий договора либо самостоятельным договором. Что будет составлять предмет такого соглашения, если не реституция: передача иных вещей, прощение долга, предоставление прав, отказ от прав, совершение иных действий, воздержание от совершения? Не является ли такая альтернатива основанием возникновения нового обязательства?
Кроме того, непонятно, какое значение будет иметь данное соглашение в случае оспаривания договора заинтересованным лицом, для которого как раз важны стандартные последствия — реституция. Каким образом будут восстановлены права этого заинтересованного лица?
Согласно проекту факт заключения договора под влиянием заблуждения предлагается рассматривать в качестве основания не только для признания сделки недействительной, но и для возмещения убытков стороной, способствовавшей введению в заблуждение, а также для расторжения или изменения договора (ст. 431.2 проекта). Возможность изменения или расторжения договора как альтернатива признанию договора недействительным также представляется нам положительной новеллой. Общие последствия недействительности сделки не всегда отвечают интересам сторон в частности и гражданского оборота в целом, поскольку не оставляют возможности разрешить спор посредством прекращения или изменения правоотношений.
Ряд изменений предложено внести в положения, регулирующие отношения по заключению договора.
Необходимость норм о преддоговорной ответственности законодатель объясняет стремлением подчинить принципу добросовестности любые действия участников, направленные на возникновение и осуществление прав и обязанностей (пп. 1.1 разд. II, 7.7 разд. V Концепции).
Между тем переговорный процесс имеет ряд особенностей, не позволяющих отождествлять действия сторон на этом этапе с действиями по заключению и исполнению договоров. Переговоры как процесс согласовательный не обязательно должны повлечь заключение договора, на что обращается внимание в п. 1 ст. 434.1. Факт вступления стороны в переговоры не способен заменить собой оферту, предварительный или опционный договор, а следовательно, обязать сторону к совершению сделки. Также начало переговоров не может ограничить сторону в ее праве предпочесть другого контрагента. Иное противоречило бы принципу свободы договора. Поэтому до тех пор, пока сторона не связана обязанностью вести переговоры и (или) заключить договор в силу соглашения или закона, она должна иметь право в любой момент прервать переговорный процесс без объяснения причин.
Установление возможности требовать возмещения убытков по таким основаниям, как заведомое отсутствие намерения совершить сделку, безосновательное прекращение переговоров, способно породить массу судебных разбирательств, инициированных стороной, недовольной не столько процессом переговоров, сколько их итогом.
Нужна помощь в написании статьи?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.
Ответственность же за введение стороны в заблуждение при заключении договора предусмотрена в предложенной авторами проекта ст. 431.2, что является достаточной мерой для реализации принципа добросовестности участников договорного процесса.
Для урегулирования разногласий, возникших при заключении договора, предлагается установить срок исковой давности, равный шести месяцам. Изменение представляется нам рациональным. Однако следует учесть, что для случаев, когда заключение договора является обязательным (ст. 445 Кодекса), закон устанавливает более сжатые сроки для передачи разногласий на рассмотрение суда. В целях недопущения конфликта между данными нормами логично было бы предложить месячный срок для урегулирования преддоговорных споров.
В ст. 446.1 проекта «Оспаривание заключенного договора» авторами предлагается предусмотреть различные последствия для договоров, в которых не определен предмет, и договоров, в которых не согласованы иные существенные условия. В первом случае договор может быть признан судом незаключенным только по требованию одной из сторон. Во втором случае — может быть признан судом незаключенным, в том числе по иску одной стороны, но только если отсутствующее условие не может быть определено по правилам, предусмотренным законом. При этом суд по иску стороны вправе признать такой договор заключенным и определить существенное условие.
Обоснованным представляется предложение исключить возможность оспаривания договора стороной, принявшей полное или частичное исполнение либо иным образом подтвердившей сделку. Как указывалось ранее, такое ограничение предлагается применять и к спорам о признании договора недействительным. При этом по отношению к спору о незаключенности договора такой подход представляется оправданным ввиду существенных различий между сделкой недействительной и несостоявшейся. Условия недействительного договора всегда находятся в прямом противоречии с положениями закона, что влечет за собой нарушение прав не только одной из сторон сделки, но и зачастую третьих лиц. Исполнение такого договора не способно легализовать его содержание, устранить дефект элемента. В договоре, признаваемом незаключенным, противоречие условий закону отсутствует. Исполнение же подтверждает состоятельность сделки, поскольку имеющихся условий договора оказалось достаточно для его реализации. В такой ситуации отсутствие согласованности существенных условий на стадии заключения договора уже не представляет собой достаточного основания для разрыва правоотношения.
Между тем употребление в тексте нормы такой формулировки, как «иное подтверждение действия договора», не представляется допустимым. Как следует из содержания п. 2 ст. 166 проекта, «подтверждением действия» авторами предлагается считать такое поведение лица, из которого «очевидна его воля сохранить сделку». Однако выражение воли лица сохранить действие договора, не сопряженное с его исполнением, не способно, по нашему мнению, восполнить недостаток существенных условий договора. В результате возможности оспорить договор будут ограничены в большей степени, чем это оправдано целью обеспечить устойчивость гражданского оборота.
Согласно проекту Кодекса авторами предлагается не ограничивать проведение торгов формой конкурса и аукциона, предусмотрев возможность использования иных форм, предусмотренных законом. Одновременно с этим предлагается изменить сферу применения положений Кодекса о порядке проведения торгов, а также последствиях их недействительности. Поскольку нормативные акты в области биржевой торговли и торгов по реализации имущества должника не предусматривают особого порядка проведения таких торгов, выделение в самостоятельную норму Кодекса положений о публичных торгах, проводимых во исполнение решения суда, представляется обоснованным.
Изменения, предлагаемые авторами проекта в части организации и проведения торгов, являются актуальными и направленными на поддержание баланса интересов как организаторов, так и участников торгов. К их числу относятся: необходимость указания в извещении о проведении торгов условий договора (п. 3 ст. 448 проекта Кодекса); возможность обеспечения обязательств организатора и участников независимой гарантией (п. 5 ст. 448); запрет на уступку прав и перевод долга победителем торгов по договору, заключаемому посредством проведения торгов (п. 7 ст. 448); запрет на изменение условий заключенного по результатам торгов договора, имеющих существенное значение для определения цены на торгах (п. 8 ст. 448).
В качестве альтернативы действующим мерам ответственности за уклонение от подписания протокола предлагается возмещение убытков в части, превышающей размер предоставленного обеспечения (п. 6 ст. 448). При уклонении от подписания протокола организатора торгов он может быть понужден к заключению договора и возмещению убытков, однако лишь в том случае, когда заключение договора возможно исключительно на торгах (п. 6 ст. 448).
Срок исковой давности по спорам о признании торгов недействительными предлагается считать равным одному году (п. 1 ст. 449 проекта Кодекса), который, на наш взгляд, является достаточным для реализации заинтересованными лицами своего права на защиту.
Основания признания торгов недействительными представлены в виде открытого перечня таких обстоятельств, как: необоснованное отстранение от участия в торгах; неправильное отклонение высшей предложенной цены; осуществление продажи ранее указанного в извещении срока; иные существенные нарушения порядка проведения торгов, повлекшие неправильное определение цены продажи; иные нарушения правил, установленных законом.
Общим основанием расторжения или изменения договора предлагается закрепить соглашение сторон. Одностороннее изменение или расторжение договора, таким образом, будет возможно только по отношению к обязательству, связанному с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, и только если это предусмотрено договором (ст. 310 Кодекса). Такой подход представляется правильным, поскольку стороны не всегда имеют практическую возможность реализовать свое право на формирование условий договора (например, в договоре присоединения). Расторжение и изменение договоров исключительно по взаимному соглашению позволят свести к минимуму случаи недобросовестного использования условий договора одной из сторон.
Следует отметить, что по отношению к многосторонним договорам авторами избрана иная позиция: расторжение договора возможно по соглашению большинства лиц, если это предусмотрено договором и не противоречит существу обязательства. Однако многосторонний договор, являющийся выражением воли всех сторон и каждой в отдельности, порождает права и обязанности для каждой из сторон, в связи с чем столь лояльный подход к его прекращению представляется не совсем логичным, решение квалифицированного большинства более полно отражает коллективные и индивидуальные интересы.
Положительным, на наш взгляд, является устранение пробела в части порядка отказа от договора. В качестве способа одностороннего отказа от исполнения договора предлагается предусмотреть соответствующее уведомление другой стороны (п. 1 ст. 450.1 проекта Кодекса). Моментом прекращения договора в этом случае будет являться момент получения уведомления, если иное не предусмотрено законом или договором.
Обоснованным представляется также новое положение п. 2 ст. 450.1 проекта, согласно которому сторона не вправе реализовать свое право на отказ от исполнения договора, после того как ею (при наличии оснований для отказа) подтверждено действие договора, в том числе путем принятия исполнения от другой стороны. При этом отказ от договора по иным основаниям не запрещен.
Нужна помощь в написании статьи?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.
Предлагаемые изменения, на наш взгляд, отражают тенденцию укрепления роли договора в регулировании гражданского оборота, являются, бесспорно, позитивными. Однако очевидна необходимость дальнейшей работы по совершенствованию норм договорного права.
Список использованных источников
1. См.: Меньшенин П.А. Опционный договор // Право и экономика. 2008. N 5.