Связано это было, прежде всего, с тем, что М.Ю. Лермонтов создавал свои произведения в эпоху, когда поэтическое в жизни отходит на второй план, в эпоху политической реакции, наступившей после неудавшегося восстания декабристов. Те идеалы свободы, которыми жило пушкинское поколение, оказались поверженными. В русском обществе наступает период осмысления, отказа от активной общественной деятельности, пора «безвременья».
Стихотворение М.Ю. Лермонтова «Родина», напечатанное в журнале «Отечественные записки», незадолго до трагической гибели автора, занимает особое место в русской патриотической поэзии.
Не совсем обычен для традиционной поэзии такого содержания уже заголовок. В первые десятилетия XIX в. стихотворения, имеющие в заглавии слово родина, обычно посвящались «малой родине», т. е. месту рождения, родовой усадьбе. Слово родина чаше всего использовалось в поэтических текстах лирического характера, при описании сокровенных человеческих переживаний. Слово родина в поэзии начала XIX в. часто сочеталось со словом тоска, обозначающим очень личное чувство («душевное томление, тревога в соединении с грустью, унынием»).
Стихотворение Лермонтова в автографе было озаглавлено «Отчизна», но напечатано с названием «Родина». Неизвестно достоверно, почему был изменен заголовок, но это изменение существенно. В первой строфе стихотворения, где смысл понятия «Родина» смыкается с официальной идеологией и где речь идет о «большой Родине» — государстве, употреблено слово отчизна: «Люблю отчизну я, но странною любовью!».
Но слово родина в заглавии «направляет» в сторону глубоко личных чувств и переживаний автора, которые составляют очень важную часть содержания стихотворения. Новаторство Лермонтова заключалось в том, что он впервые «малую родину» соотнес с понятием «большой Родины», сделал «малую родину» самым главным элементом сложного понятия «большой Родины». Такое соотнесение большой и малой Родины впоследствии стало традиционным в русской поэзии.
Обратимся к смыслу некоторых слов и выражений. Слово странный употреблено в стихотворении в значении «необыкновенный, непонятный, вызывающий недоумение». Но здесь можно увидеть и такой оттенок смысла: «своеобычный, причудливый». Существительное мечтанье имеет значение «создание, содержание воображения; то, что кто-нибудь себе представляет» [7, т. 2]. Глагол шевелить в сочетании со словом мечтанье реализует два значения: «касаясь чего-л., трогая что-л., приводить в легкое движение» и «тревожить, трогать, волновать (душу, сердце)» [7, т. 4] Наиболее важным в последней строке первой строфы является слово отрадное, которое сейчас понимается как доставляющее отраду, приятное. В таком случае прилагательное отрадное соотносится по смыслу со словом отрада — «чувство удовольствия, радости, удовлетворения». Но в контексте стихотворения отрадное и отрада имеют более глубокий смысл, который не отмечается в словарях современного русского языка, но который можно найти в словарях более ранних периодов:
1.Отрада. 1) облегчение, успокоение, освобождение от неприятного, 2) облегчение скорби, утешение, успокоение [6];
2.Отрада — утеха, услада, утешенье, успокоенье, наслажденье; на чем или чем душу отводят, что покоит, услаждает, облегчает бремя, скорбь [1].
Опираясь на данное значение, можно сказать, что отрадное мечтанье у Лермонтова — это мечтанье, несущее утешение, надежду. Лермонтов не утверждает, что он абсолютно равнодушен к воинской славе (хотя выражение купленная кровью несет какие-то отрицательные ассоциации), заветным преданьям своего народа, но есть нечто более дорогое для его души. В этом контексте и значение слов любовь приобретает особый, тонкий оттенок, тем более рядом с выражениями: «Не победит ее рассудок мой; … люблю — за что, не знаю сам». Странность в том, что любовь к Родине у Лермонтова такая же, какой часто бывает любовь к близкому человеку, к женщине — глубоко личная, не подчиняющаяся рассудку, живущая не в сознании, а в самых тайных глубинах души. Поэт не утверждает, что все, названное в первой строфе, не достойно любви; важно — и для него самого странно, — что о достоинствах и недостатках тут просто не может быть речи.
В данном случае, вероятно, дело в некоторой «оппозиции» поэта по отношению к официальному патриотизму как части государственной идеологии. Официальный патриотизм всегда рассудочен: обязательно перечисляются достоинства Отчизны, гражданам объясняется, за, что ее нужно любить. А у Лермонтова:
Но я люблю — за что, не знаю сам —
Ее степей холодное молчанье,
Ее лесов безбрежных колыханье…
Нужна помощь в написании статьи?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.
Если видеть «странность» только в том, что именно поэт любит, то в данных строках могут вызвать удивление слова за что, не знаю сам. Ведь содержание строк выдает восхищение поэта скрытой силой, таящейся в русской природе, любование просторами родного края. В этих строках называются такие черты Отечества, которые вполне могут быть отнесены к достоинствам России и всегда так и рассматривались в официальной идеологии.
В анализируемом стихотворении Лермонтова, как и во многих других его поэтических произведениях, господствует эмоция, лирическая страстность, а это приводит к тому, что эмоциональное развитие подчиняет себе словесно-образное движение. В «Родине» с поразительной отчетливостью передается ощущение реального движения по проселочной дороге, «чувство пути». Здесь очень важной оказывается организация лексического материала по принципу метонимии, от общего к частному. Метонимическое начало пронизывает стихотворение: на первый план выдвигается лексика, называющая признаки, детали: не просто степи, а холодное молчанье степей, не леса, а колыханье лесов безбрежных, не реки, а разливы рек. Да и сами степи, леса и реки показаны как часть Отчизны, родины (три раза повторяется местоимение ее). Печальные деревни воспринимаются через их признак — дрожащие огни, спаленная жнива — через дымок. Предложения построены так, что в роли главных членов оказываются существительные, называющие части целого, а существительные, называющие целое, выполняют функцию второстепенных членов. В последней строфе словосочетание пьяных мужичков синтаксически зависимо от существительного говор, а отглагольное существительное пляска приобретает большую самостоятельность, так как обозначает признак неназванного субъекта действия. Выделение деталей зрительно конкретизирует картину, читателю кажется, что «герой Лермонтова едет по проселочным путям с мыслью о ночлеге, засматривается на желтые нивы, на крытые соломой избы … деревень, долго и сочувственно вглядывается в картину народного веселья». При движении взгляд человека обычно задерживается на каких-то наиболее ярких деталях.
Однако некоторые особенности стихотворения Лермонтова мешают воспринимать изображенное поэтом как описание реального движения «проселочным путем». Если внимательно вчитаемся в текст, то заметим, что в одном временном ряду оказываются дневные наблюдения и зрительные впечатления позднего вечера или ночи, ранняя весна (разливы рек), поздняя весна и лето (лесов… колыханье), ранняя и поздняя осень (желтая нива, спаленная жнива) и лето (вечером росистым). Реальный порядок смены времен года нарушен. Противоречит реальности и соединение слов скакать и пронзать со словосочетанием медленный взор. Примеры подобного рода можно встретить и в других произведениях Лермонтова.
Описание в стихотворении Лермонтова производит двойственное впечатление: оно одновременно и реально, и «греза сердца» — «отрадное мечтанье». Интересен следующий факт: в «Словаре языка Пушкина» говорится, что слово мечтанье может употребляться в значении «сновиденье». Использование Лермонтовым метонимии получает сразу два объяснения: «реальное» — взгляд человека, едущего по дороге, останавливается на деталях, которые в первую очередь бросаются в глаза; «мечтанье, сновиденье» — «останавливаешься лишь на точках, о которых грезит сердце».
Таким образом, и название стихотворения, и семантика слов отрада, отрадное, мечтанье, и особенности организации лексики — все говорит нам о том, что поэт делится с читателем самым дорогим и сокровенным. Стихотворение «Родина», как и всякое истинное произведение искусства, содержит в себе какую-то тайну, которую трудно до конца разгадать только с помощью рассудка, но можно понять и глубоко воспринять сердцем.
Список литературы:
1. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. — М: Дрофа, 2007
2. Ломинадзе С.В. Поэтический мир Лермонтова. — М.,1985.
3. Макогоненко — Г.П. Лермонтов и Пушкин. — Л., 1987.
4. Максимов Д.Е. Поэзия Лермонтова. — М.,2002.
5. Писарев К.В. Русская литература и изобразительное искусство. Очерки о русском национальном пейзаже середины XIX в.— М., 1972.
6. Словарь русского языка 11—12 в.в. вып. 14. —М.: Наука,1988.
7. Словарь языка Пушкина: в 4 т./ отв. ред. акад. В.В. Виноградов, 2-е изд. Доп./ Российская академия наук. Ин-т рус. яз. Им. В.В. Виноградова. — М.: Азбуковник, 2000.