Одним из центров противоречий была Персия. Выгодное географическое положение этой страны на пути в Индию, Персидский залив, Среднюю Азию, Кавказ определяли ее значимость в борьбе за влияние в регионе. Здесь переплетались экономические, политические, стратегические проблемы. Противоборство приняло настолько острый характер, что компромиссы казались невозможными.
Отношения России и Великобритании в связи с Персией можно охарактеризовать как международный конфликт. При этом имеется в виду, что «международный конфликт – это относительно открытое для восприятия взаимодействие двух или более элементов системы международных отношений, которые преследуют взаимоисключающие или взаимонесовместимые цели» [4, с. 179]. Значимость этого конфликта определяется его местом в ряду англо-российских противоречий, а также трудностью для урегулирования.
Политика России в Персии во многом определялась англо–российским соперничеством в этом регионе. «Ту форму соперничества, которая во второй половине XIXв. наблюдалась между Россией и Англией, можно назвать фронтальной… Складывались две огромные фронтовые линии, которые, как волны, накатывались друг навстречу другу… До XX в. эти линии не находились в непосредственном соприкосновении», – пишет исследователь этого вопроса С.В. Лурье [8, с. 141]. В «Отчете МИД» России за 1858 г. говорилось о Персии: «Эта слабая держава не может быть нам ни надежною союзницей, ни опасным врагом. Но ее независимость охраняет нас от сближения с владениями Англии и от столкновений с этой державой» [2, л. 144 об., 145].
В то же время Россия опасалась усилении Великобритании в Персии. Обе стороны ревниво следили за успехами друг друга. Так, например, когда шли переговоры о мире, завершившем англо-персидскую войну 1856 – 1857 гг., Россия пыталась оказать давление на Персию для того, чтобы не допустить расширения сети английской консульской службы на север Персии. А именно этого добивалась Великобритания, ссылаясь на права России по Туркманчайскому миру. Россия же аргументировала свою позицию тем, что Англия не вела торговли на Каспии. В указаниях МИД российскому посланнику в Тегеране Лаговскому отмечалось: «…Для нас все-таки остается предметом крайней необходимости удаление английских консулов от берегов Каспийского моря» [1, л. 62]. Тем не менее, английское консульство открылось в Мешхеде, став центром антироссийской деятельности на севере Персии. Британский консул в Реште Макензи совершил поездку по прикаспийской Персии, целью которой было «во всем мешать русским» [3, c. 82].
Г. Роулинсон, один из авторов концепции о «русской угрозе» британской Индии, послужившей идеологическим обоснованием наступательной политики Великобритании на Среднем Востоке, в бытность свою посланником в Персии в 1859 г. совершил поездку по Кавказу. Он изучил положение дел на российско-персидской границе и деятельность российских торговых компаний в Северной Персии, в том числе и в Реште. Роулинсон был весьма встревожен, о чем и сообщал в британский МИД: «Я не склонен относиться безразлично к усилиям, которые Россия предпринимает для того, чтобы соперничать с Англией в азиатской торговле. Признаюсь, я чувствую некоторую тревогу относительно последствий… Ее внутренние побуждения – чисто военные… Маловероятно, что Россия склонна сейчас к территориальной экспансии в Персии», но со временем «она может начать продвигаться с такой скоростью, которую мы, основываясь на нашем прошлом опыте, вряд ли могли бы от нее ожидать» [12, с. 9‑13].
В последующие годы англо-российские противоречия сосредоточились к востоку от Каспийского моря. Их развитие подогревалось в Англии сторонниками концепции «обороны Индии» от угрозы со стороны России. В середине 80-х гг. дело едва не дошло до вооруженного конфликта.
На рубеже XIX– XX вв. возникла еще одна форма соперничества России и Англии в Персии – «линейная», то есть соперничество торговых и стратегических путей, контролируемых державами. Она вылилась в «соперничество проектов» –строительства железных дорог, средств связи и т. д., что отразилось и на положении в Персии. В то же время появились и проекты раздела Персии на сферы влияния, что рассматривалось в качестве возможного пути решения персидского вопроса и смягчения «фронтального» типа соперничества [8, с. 143‑145]. Об этом британский посланник в Тегеране Г. Вольф беседовал с российским послом в Лондоне Стаалем, а осенью 1888 г. обратился с таким предложением к Александру IIIво время его поездки в Берлин. В 1898 г. британский премьер-министр Солсбери в связи с разрешением противоречий на Дальнем Востоке предложил российской стороне заключить соглашение общего плана о разграничении сфер влияния на Востоке от Константинополя до Пекина. По сведениям из его переписки с послом в России О’Коннором, он имел в виду и Персию [9, с. 450‑454; 13, с. 11].
В конце 90-х гг. британский посланник в Тегеране М. Дюран разработал несколько вариантов соглашения о разграничении интересов России и Англии в Персии. Они были направлены Дж. Керзону, политику, путешественнику, публицисту, много писавшему о необходимости обороны Индии, а в то время занимавшему пост вице-короля Индии. Керзон согласился с такой мерой как вынужденной и в депеше британскому правительству изложил свое видение проблемы [5, с. 138–147; 14, с. 220].
Великобритания пыталась начать сотрудничество с Россией и в вопросе о займах персидскому правительству. В. А. Косоговский, бывший военным инструктором в Персии и вращавшийся в придворных кругах, писал в своем дневнике в июле 1898 г.: «Посланник говорил мне, что англичане так упали духом, что… сами идут навстречу», предлагают России «открыто войти с ними в прямое соглашение и братски поделиться…» [7, с. 168]. Российская сторона с безразличием относилась к таким предложениям или прямо отказывалась от них. Объяснение этому можно найти в записке министра иностранных дел Муравьева Николаю IIот 25 февраля 1900 г.: «Что касается… раздела сфер влияния между Россией и Англией, то, не говоря уже о том, что подобное, противное традициям русской политики в Персии, соглашение с Англией могло вызвать самые невыгодные для нас толки в Тегеране, нельзя не заметить, что разделение сфер влияния и на практике не принесло бы нам никакой пользы… Север Персии и без того находится уже в руках России и является совершенно недоступным для иностранцев; признавая же официально за Англиею право распоряжаться единолично на юге, где ее влияние далеко не укрепилось исключительно за нею, мы тем самым заранее добровольно ставим преграду к дальнейшему вполне возможному для нас движению за пределы северных провинций Персии» [11, с. 14].
Еще одна попытка была предпринята англичанами в ноябре 1903 г. Переговоры длились в течение месяца. Состоялосьнесколько встреч российского посла Бенкендорфа с министром иностранных дел Англии, но успеха они не принесли. Вскоре началась русско-японская война. После ее окончания позиция России кардинально изменилась. В конце 1905 г. началась подготовка к переговорам с Великобританией о заключении о соглашения по разграничению сфер английских и российских о. интересов в Персии. На совещании в феврале 1907 г. министр иностранных дел Извольский заявил: «До последнего времени мысль эта не встречала сочувствия в русском общественном мнении, и в руководящих кругах господствовало даже убеждение, что Персия должна всецело попасть под русское влияние и что нам надо стремиться к свободномувыходу в Персидский залив с проведением железнодорожной линии через всю Персию и созданием укрепленного пункт на означенном заливе. События последних лет выяснили, однако, несбыточность этого плана и выдвинули вопрос о необходимости устранить почву для конфликта с Англией, для чего наиболее подходящим средством является разграничение сфер влияния» [6, с. 19]. Англо-российское соглашение было заключено в августе 1907 г. Оно делило Персию на три зоны контроля: северную – российскую, южную – британскую и среднюю – нейтральную [10, с. 387‑388].
Список литературы:
АВПРИ. Ф. Канцелярия. Д. 167.
АВПРИ. Ф. Отчеты МИД. 1858.
Аблова Н. Е. Политика России и Англии в Иране после Крымской войны. 1856 ‑ 1881. Дис…канд. ист. наук. – М., 1982.
Введениев теорию международных отношений: Учебное пособие /Отв. редактор А. С. Маныкин. — М.: Изд-во МГУ, 2001 (Труды исторического факультета МГУ: Вып. 17. Сер. III. Instrumenta studiorum). – 320 с.
Жигалина О. И. Великобритания на Среднем Востоке: XIX– начало XX вв. : Анализ внешнеполитических концепций. – М.: Наука, 1990. –166 с.
Нужна помощь в написании статьи?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.
К истории англо–русского соглашения 1907 г. Журнал Особого совещания. 1.02. 1907. // Красный архив. –1935. – Т. 2–3. – С. 5–25.
Косоговский В. А. Из тегеранского дневника полковника Косоговского. – М.: Изд–во вост. лит., 1960. – 178 с.
Лурье С. В. Российская и Британская империи на Среднем Востоке в XIX‑ начале XX в. Дис… канд. ист. наук. – М., 1995.
Ротштейн Ф. А. Международные отношения в конце XIXв. М., Л.: Изд–во АН СССР (Лен. отд.), 1960. – 708 с.
Сборник договоров России с другими государствами (1856-1917). – М.: Госполитиздат, 1952. ‑ 463 с.
Царская дипломатия о задачах России на Востоке в 1900 г. // Красный архив. – 1928. – Т. 18. – С. 3–29.
British Documents on Foreign Affairs. British Documents on Foreign Affairs: Rep. and papers from the Foreign office confidential print/ Gen. ed. Kenneth Bourne and D. Cameron Watt. Pt. 1. From the mid-nineteenth century to the First World War. Ser.A. Russia, 1859-1914. /Ed. Dominic Lieven – [Bethesda (Md)]: Univ. publ. of America, Cop. 1983. Vol. 1-6. – Vol.1. – XIX, 342 p.
British Documents on the Origins of the War. 1898-1914. Ed. By G.P. Gooch and H.Temperley. – L.: H. M. Stationary office, 1926-1938. Vol. 1-11. Vol. 1. 1927.–XXXII, 355 p.
Hurewitz J.C. Diplomacy in the Near and Middle East. A Documentary Record 1535–1956. Ed. By J.C. Hurewitz. – Cambridge: Cambridge Univ. Press, 1987. – 750 p.