На протяжении веков складывались традиции создания текстильных полотен и художественного оформления тканей, совершенствовались приемы, оттачивалась техника. Однако, несмотря на постоянный научный интерес к истории текстиля, эта область еще не полностью освоена и сегодня в ней остается немало белых пятен.
Изучению декоративно-прикладного искусства в целом и такому его виду как художественный текстиль в частности, на сегодняшний день придается очень большое значение. Связано это, прежде всего, с необходимостью сохранения и приумножения историко-культурного наследия, а также потребностью в реставрации и реконструкции огромного числа памятников. Анализ имеющихся текстильных предметов в музейных коллекциях, а именно технологии их создания, окрашивания и отнесение к определенному историческому стилю, дает возможность атрибуции и в дальнейшем использование этих предметов или их копий в наполнении экспозиций интерьеров и реконструкции экспонатов.
Однако процесс изучения сопряжен с рядом трудностей, в первую очередь, с отсутствием достаточного количества фактических свидетельств и документальных источников, которые могли бы дать точную информацию, как о самих тканях, так и о специфике технологического процесса ткачества. Еще одной проблемой является фрагментарность и сильная руинированость большинства текстильных образов, которая не позволяет составить полного представления о композиции узора ткани и его колористических характеристиках.
Конечно, на сегодняшний день, мы имеем большой багаж знаний в области характерного для славянских народов текстиля. Мы знаем из какого сырья добывали волокна, как вилась пряжа и ткалось полотно. Также довольно полно изучен народный костюм славянских народов и текстильные предметы сельского быта. Но мы мало что можем сказать о привозных тканях, которые использовались в светской одежде и интерьерах. А ведь многие из них вплоть до начала XVIII века были исключительно привозным товаром и ценились очень высоко. По русскому денежному курсу первой половины XVII века «косяк золотного узорного бархата» стоил 50 рублей, «топорик булатный с золотом», привезенный в 1625 году из Ирана — 2 рубля, и даже настоящая диковинка в России XVII века — «часы с ключом позолочены» — 15 рублей, намного меньше, чем косяк (рулон) драгоценной ткани [1, c. 21—23]. Для славянского быта был характерен универсализм в использовании тканей, при котором одни и те же образцы шли на изготовление церковных облачений, парадной светской одежды, разнообразных бытовых предметов, для оформления интерьера.
Изобразительный материал для суждений о дорогом привозном текстиле дают полотна художников, фрески, иконы, миниатюры, описания костюма в духовных грамотах, описях имущества, судебных делах, в заметках иностранцев. В схематичной форме можно получить представление о костюме священнослужителей, об одежде бояр, воинов, горожан и крестьян. Дошедшие до наших дней подлинники вещей — это скорее исключение, так как уже отмечалось выше, ткань с течением времени сильно разрушается.
Проблема изучения тканей получила отражение в отдельных изданиях и публикациях, выходивших на протяжении прошлого XX века и начале нынешнего столетия. Однако именно привозных тканей коснулись лишь немногие исследователи и этого материала явно недостаточно для атрибуции и восстановления экспонатов данного вида декоративно-прикладного искусства. При этом совершенно отсутствует систематизация и классификация материала, а художественные особенности часто не рассматриваются вообще. Скорее всего, столь незначительное внимание к изучению привозного текстиля обусловлено его тесной связью с церковным искусством, которая долгое время в послереволюционный период не позволяла проводить серьезные исследования.
Исходя из вышесказанного, на мой взгляд, наибольший интерес в изучении текстиля представляют именно культовые облачения и принадлежности христианской религии, а именно: костюмы священников различных конфессий, плащаницы, хоругви, покровца, воздухи, шитые иконы, митры, закладки, оклады Евангелия, и пр.. Драгоценные ткани с разнообразными сложными рисунками, из которых выполнены эти предметы — золотая парча и бархат, обильно затканный золотой и серебряной нитью, золотное шитье, всевозможные типы тесьмы и мишурной бахромы, блестки и дробницы — создают удивительное и ни с чем не сравнимое богатство художественной формы и позволяют причислить их к высокохудожественным произведениям декоративно-прикладного искусства [5]. По этим предметам мы можем судить о самих тканях, о способах их декорирования и о стилистических особенностях орнамента той или иной эпохи. Кроме того, верующие христиане с особым пиететом относились к внутреннему убранству храмов и церковным облачениям, что обеспечило им лучшую сохранность и дает возможность более полного изучения.
Конечно, сами формы этих предметов и их назначение не претерпели особых изменений за всю историю существования христианской церкви, так как были подчинены определенным канонам, зато их декоративное оформление, да и сами ткани, всё же отражали стилистические тенденции своего времени. Кроме того, несмотря на то, что средние века окончательно разделили одежду на церковную, светскую и народную, церковная одежда часто преобразовывалась в светскую, а иногда и наоборот. Связано это было с тем, чтовлияние институтов духовенства было очень велико. Кроме того для светской и церковной одежды характерны и другие общие черты: для пошива и той и другой использовались дорогие ткани, для декора — различные виды вышивки, кружево.
Для парадной дворцовой и церковной одежды использовалась парча (тяжелая шелковая ткань с узором, вытканным золотыми или серебряными нитями), шарлах и дамаск. В XVI — XVII веках наиболее ценимыми в московском государстве были итальянские парчовые ткани, получившие в России местные названия аксамита, алтабаса, обьяри, а также шелковые ткани с одноцветным узором, называемые камкой. Широкое применение в светской и церковной жизни находил также восточный привозной текстиль — турецкие и иранские ткани. Шелковый Дамаск восточного происхождения предназначался также и для обивки мебели.
Что же касается декорирования, то наряду с широко распространенной орнаментальной вышивкой для отделки одежд священнослужителей и в убранстве храмов с принятием христианства бурно развивается лицевое и золотное шитье, вышивка жемчугом. Золотные и серебряные нити, речной жемчуг, самоцветы, дробницы, особые технические приемы, не противоречащая иконописным канонам композиция и цветовое решение создавали неповторимые произведения церковного искусства [5].
По характеру узоров декорирования можно произвести атрибуцию предмета, так как именно эта составляющая культовых предметов в наибольшей степени отражала стилистические особенности своей эпохи.
Так на всём протяжении своего существования менялись традиции золотного и лицевого шитья. В XV—XVI веках свои отличительные черты от византийско-балканских начинает принимать древнерусское золотное шитье и именно здесь оно достигнет наибольшего расцвета. Для большинства образов этого периода характерны нравственная цельность, спокойствие, строгое подчинение канонам, простота швов. Начиная с XVI века золотное шитье отличается стремлением к пышности и сложной узора. Мастерицы стремятся передать вышивку в виде металлической поверхности.
Во второй половине XVIII в. получает дальнейшее развитие вышивка шёлком гладевыми швами. Цветной гладью даже стремились имитировать золотые оклады и дорогие привозные ткани. Узоры заимствовались из восточных или западноевропейских тканей. В музеях Кремля сохранилось несколько фрагментов вышивок, имитирующих драгоценные ткани. Среди них — полоса черного бархата с вьющимися по нему стеблями и плодами граната, шитыми золотыми и серебряными нитями. Вышивка имитирует турецкий золотный бархат XVII в. Выполнение таких тканей стоило тогда значительно дешевле, чем приобретение драгоценных заморских тканей [2, c. 6—10].
В XIX в. встречается необыкновенное множество различных типов украшения литургических облачений и принадлежностей — расшивание бисером, нередко с лицевыми изображениями, нашивание галунов и лент с орнаментом, тканый рисунок на материале, использующийся как орнаментальное украшение, выполнение аппликации на кружево, используемого в качестве основного материала шитье золотом по карте. При этом орнамент становиться очень похожим на народный.
Нужна помощь в написании статьи?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.
Важным также является то, что в христианской, особенно православной традиции культовые предметы, в том числе и из текстиля, нельзя было выбрасывать или уничтожать. Изветшавшие детали облачений поновлялись, а из не подлежащих поновлению выбирались целые куски и использовались для пошива деталей других облачений или церковных предметов. С обветшавших риз снимались шитые жемчугом и золотными нитями оплечья, подольники, зарукавья, кустодии и кресты, которые затем перекладывались на вещи, сшитые из новых, современных тканей. Потертые, но еще пригодные станы фелоней и стихарей дополнялись более простыми оплечьями и отправлялись в отдаленные скиты и небольшие церкви. Поэтому на более поздних одеяниях можно встретить детали из тканей и кружева раннего времени. Наиболее ценные образцы орнаментального и лицевого шитья, снятые со старых вещей, могли сохраняться в ризнице монастыря долгие годы.
Также следует отметить, что сохранение отдельных фрагментов обветшалых вещей было характерным явлением и для светского быта. Подобная рачительность была связана с высокой стоимостью материала — привозных тканей, золотных и шелковых нитей, камней и жемчуга, а также с желанием сберечь высокохудожественные образцы узорного текстиля, лицевого и орнаментального шитья.
Как мы видим, церковный текстиль является огромным малоизученным источником по истории текстиля. Обращение к этому источнику, анализ сохранившихся предметов и изображений может дать достаточно полную картину о привозных тканях, об их декоре, о стилистике изображений. Знания, полученные в результате подобного исследования можно применять при восстановлении интерьеров замков и храмов, реконструкции светской одежды и предметов быта.
Список литературы:
Викторов А.Е. Описание записных книг и бумаг старинных дворцовых приказов 1584-1725 г. Выпуск 1. М: 1877. c. 21-23
Дроздова О. Столетия связующая нить. Из истории церковного шитья / журнал «Убрус № 1. Церковное шитье, история и современность». С-Пб.: Издание золотошвейной мастерской «Убрус» при Успенском подворье Оптиной Пустыни, 2003. c. 3-10
Исаева Е.Л. Православная энциклопедия. М: Рипол Классик, 2010.
Сохачевская В. Художественный текстиль. Материаловедение и технология. М: Владос, 2010. 144 c.
Статьи «Мастерская церковной вышивки при храме Святой Великомученицы Ирины (Троицы Живоначальной) в Покровском» [сайт] URL: http://www.sakkos.ru/index.html