Благодаря многочисленным публикациям в прессе, книжной продукции, художественным фильмам и сериалам произведениям конспирологов удалось выйти на большой экран, обрести массового читателя, став, в конечном итоге, неотъемлемым компонентом современной массовой культуры.
Как отмечает крупнейший отечественный специалист в области конспирологии А.Г. Дугин, она постепенно становится легитимным стилем, своего рода модой, причем имеются определенные основания утверждать, что интерес к конспирологическим концептам является не просто «краткосрочным увлечением, но устойчивой социологической тенденцией».
Популярность теорий заговора в современном мире обусловлена, по мнению многих исследователей, вовсе не тем, что конспирологам удалось открыть какие-то объективные закономерности, которые ранее были скрытыми, а размытостью самого образа мира в современную эпоху, общей ситуацией нестабильности и неопределенности, в том числе, и в сфере политики. Именно в представлениях о политической сфере жизни общества конспирология получает очень широкую и благодарную массовую поддержку, что обусловлено самой природой власти, сущностью механизма ее осуществления. Все дело в том, что даже в самых демократических и транспарентных обществах большинство политических решений, так или иначе, принимаются за закрытыми дверями» и даже вездесущим СМИ в большинстве случаев не удается проникнуть за этот занавес. В конечном итоге, отмечает А.Г. Дугин, все это приводит к тому, что существующая в политической сфере «вполне реальная и прагматически объяснимая зона тени разрастается у активных наблюдателей до невероятных размеров» и рождаются мифы о всевозможных «заговорах».
Несмотря на перманентный рост популярности произведений современных конспирологов, в рамках современного научно-политологического сообщества практику подготовки и применения конспирологических концептов чаще всего относят к паранаучной деятельности. Это обусловлено тем обстоятельством, что получение подтверждения существования конспирологической практики крайне затруднено ввиду отсутствия надежных документальных свидетельств и релевантных методов, позволяющих четко определить детерминанты политических конспирологических институтов и формируемых ими политических решений. В реальности наиболее затруднительным делом является поиск конкретных доказательств того, что те или иные глобальные, региональные, локальные политические события действительно обусловлены действием конспирологических факторов. Необходимо отметить, что на отнесение конспирологии официальной политической наукой к сфере паранауки сама конспирология отвечает тем, что научно-политологические изыскания, за небольшим исключением, объявляет сферой производства наукообразных мифов, которые сами выступают как «прикрытие» сложной сферы реальной политики. С точки зрения конспирологов, политическая наука якобы упрощает, схематизирует, идеализирует реальную политику, показывая ее в качестве результирующей столкновений различных сил, цели которых редко осуществляются (даже частично), тогда как политика, если следовать конспирологической трактовке политического процесса, давно уже «кодируется» либо в одном, либо в немногих центрах влияния.
Так или иначе, растущая популярность конспирологических концептов, корни которой следует искать в глубинных социальных и психологических потребностях человека, обуславливает актуальность их научного изучения, в контексте анализа воздействия конспирологических концептов на современные представления о политических процессах. Несмотря на наличие, действительно слабых мест в конспирологических конструкциях, к числу которых следует отнести в первую очередь представления о существовании тайной, не институционализированной, власти, проводящей единую политику в течение долгого времени, что выглядит весьма маловероятным, поскольку отсутствие институтов и высокая степень секретности блокирует информационные потоки между такими властителями и делает сомнительной их способность к совместной деятельности по единому плану долгое время, конспирологические концепты продолжают оказывать сильное влияние на массовое сознание, формируют образы, представления о политических процессах, которые могут сильно отличаться от их официальной версии. Весь этот комплекс проблем недостаточно разработан и нуждается в дальнейшей глубокой теоретической разработке.
Необходимо отметить, что исследования, посвященные анализу влияния конспирологических концептов на массовое сознание, включая представления о политических процессах, а также феномена конспиративизма и конспиративистского менталитета в целом появились в зарубежной и отечественной политической науке относительно недавно. Наибольших успехов в изучении теорий заговоров добились представители американской политической и исторической науки. Так, одной из первых работ, посвященных исследованию влияния конспирологических концептов на американскую политику, стало эссе Р. Хофштадтера «Параноидальный стиль в американской политике», в рамках которой был освещен психологический аспект бытования конспирологических мифов в политической сфере Р. Хофштадтер, в частности, обозначил основные черты, присущие мышлению человека, верящего в теории заговора, характерное для него восприятии прошлого и настоящего.
Несмотря на то, что начало исследований конспирологических концептов американскими историками и политологами приходится на 1960-е годы, рост научного интереса к этой теме был отмечен в 1990-2000-е годы, что связано с политическими и экономическими изменениями в самом американском обществе. Среди наиболее влиятельных работ, посвященную теориям и заговора и их воздействию на формирование представлений о политических процессах, следует упомянуть работу Д. Пайпса «Заговор: Мания преследования в умах политиков». В этом произведении автор, проанализировав типичные черты, свойственные наиболее влиятельным конспирологическим концептам, сделал довольно интересный вывод, в соответствии с которым, людям, независимо от их политической принадлежности, присуща склонность серьезно относиться к теориям заговора, верить в них и популяризировать данные теории. Иными словами, по мысли Д. Пайпса, теории заговора и вера в них являются не просто уделом маргиналов праворадикального толка, но повсеместно распространенным феноменом, обусловленным в большей степени природой человеческого сознания, нежели политической ориентаций отдельных индивидов. Как двойственное явление описывает феномен теории заговора и другой американский политолог, М. Фенстер, автор работы «Теории заговора: секретность и власть в американской культуре». По мнению этого ученого, конспирологические концепты представляют собой определенную угрозу политическому порядку, поскольку потенциально исходят от наиболее активных и агрессивно настроенных людей, верящих в теории заговора. В то же время, М. Фенстер рассматривает данные теории как уникальное воплощение демократичности политического процесса, представляющее собой неотъемлемую часть политического дискурса современного демократического государства.
Подчеркнем, что в зарубежной политической теории, равно как и в отечественной, преобладают работы, так или иначе направленные против конспирологии и конспиративистского менталитета: для некоторых из них характерна не только критика отдельных элементов и положений конспиративистских теорий, но принципиальное нежелание признавать даже вероятность существования объяснительного потенциала конспирологии. К числу радикальных критиков теорий заговоров относится, например, американский исследователь Дж. Энтин, с точки зрения которого, «теории заговоров как средство интерпретации истории и политики являются опасным и дестабилизирующим явлением в сегодняшнем мире». По мнению Дж. Энтина, научные толкования и теории заговоров характеризуются двумя разными менталитетами: в отличие от научного подхода конспиративизм начисто лишен здравого смысла, мало знает о действительных заговорах и о том, как часто они проваливаются.
Аналогичной точки зрения придерживается и современный норвежский исследователь Ф. Рудмин, рассматривающий теорию заговора как «наивную деконструкцию истории». В качестве основных причин, способствующих повышению интереса к конспирологическим концептам, норвежский ученый выделяет увеличение числа людей, обладающих необходимыми навыками и ресурсами для исследований заговоров и обмена результатами, рост числа самих заговоров вследствие усиления концентрации власти в политике и экономике и ослабления демократии, а также то обстоятельство, что традиционная журналистика, равно как и политическая наука стали в большей степени, чем в прошлом, служить интересам власти и корпораций, порождая в результате больше бессмыслицы.
Ф. Рудмин считает, что сферу конспирологических изысканий
в ближайшем будущем ожидает рост интереса, который ослабнет лишь при снижении числа самих заговоров, а также тогда, когда ученые и журналисты станут прилагать больше усилий для объяснения событий, а не для их запутывания. Наряду с общими теоретическими работами, в зарубежной науке существует немало специальных исследований, посвященных отдельным конспирологическим концептам, направленных на разоблачение наиболее популярных теорий заговора, иудейского, масонского и т. д., а также фальшивых документов («Протоколы сионских мудрецов»). Здесь необходимо выделить таких исследователей как Н. Кон, Ч. Де Микелис, Й. фон Бибберштайн и других.
В отличие от зарубежной науки, в отечественной политической мысли наблюдается явный недостаток работ, связанных с изучением конспирологических концептов и их влияния на массовые представления о политических процессах. Среди работ российских авторов, посвященных конспирологической проблематике, следует выделить в первую очередь произведения А.Г. Дугина. В своем фундаментальном труде «Конспирология» этот известный ученый и общественно-политический деятель рассматривает теорию заговоров в качестве феномена современной массовой культуры. Рассматривая конспирологические концепты с точки зрения культурологии, А.Г. Дугин объясняет феномен их популярности тем обстоятельством, что конспирология является типичным проявлением культуры постмодерна, когда критичное отношение к окружающей действительности влечёт за собой наложение различных исторических контекстов и выражается тотальным недоверием к рациональному началу в политике и искусстве. По мысли Дугина, конспирологический подход более всего характерен для анализа политических процессов: именно в том, что касается политики, конспирология получает, по мнению данного ученого, очень широкую и благодарную массовую поддержку.
Из других современных отечественных исследований феномена конспиративизма хотелось бы выделить работы И.А. Яблокова, посвященные изучению влияния теории заговора на массовое сознание. К числу несомненных заслуг этого исследователя следует отнести определение им основных черт теорий заговора и конспирологического сознания в целом, а также выделение объективных факторов социального, экономического, политологического и психологического свойства, предопределяющих формирование теорий заговора в современном обществе. Среди характерных черт, присущих различным конспирологическим концептам И.А. Яблоков выделяет содержащиеся в них объяснения кризисного положения сообщества в тот или иной момент времени.
Секрет популярности теорий заговора кроется в том, что они доступно объясняют природу происходящих вокруг событий людям, чувствующим бессилие изменить что-либо в жизни, создавая тем самым определенный комфорт в восприятии действительности, психологически перенося ответственность за изменения привычной жизни и проблемы сообщества на реальных или воображаемых «других». Именно поэтому теории заговора могут стать поводом для обоснования агрессии в отношении определенных групп населения.
Таким образом, проблематика, связанная с воздействием конспирологических концептов на отдельные сферы массового сознания в контексте формирования представлений людей об отдельных аспектах окружающей действительности, в последние годы становится популярной и находит достаточно широкое освещение в научной литературе. Однако, несмотря на социальную востребованность изучения влияния конспирологических концептов на формирование представлений о политических процессах, данная проблема не обрела еще адекватного рассмотрения.
Нужна помощь в написании статьи?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.
Конспирологический подход в целом базируется на том, что мировые процессы являются обусловленными невидимыми для обывателя причинами. Данная точка зрения предполагает, что мир на самом деле не явен в своем устройстве, а составляет сложную скрытую структуру согласования различных интересов влиятельных людей, которые совсем не обязательно являются главами государств или находятся на крупных государственных должностях, но при этом обладают способностью влиять на политические процессы. Что же касается людей, которые формально занимают ведущие государственные посты, то и они, согласно конспирологической интерпретации, могут далеко не всегда декларировать свои истинные намерения и параллельно отстаиванию государственных интересов могут также сознательно выполнять противоречащие им действия. Данный подход предполагает существование неких тайных обществ, не принадлежащих нациям, и осуществляющих свое влияние косвенными, завуалированными от глаз обывателя способами. Соответственно конспирологический подход к трактовке мировых политических процессов открывает нам картину существования неких наднациональных организаций, которые пытаются осуществлять свое влияние на национальные правительства в целях установления Нового мирового порядка.
В рамках политической науки подавляющим большинством членов современного научно-политологического сообщества практика подготовки и применения конспирологических концептов чаще всего относится к паранаучной деятельности. Происходит это главным образом по той причине, что получение подтверждения существования конспирологической практики крайне затруднено ввиду отсутствия надежных документальных свидетельств и релевантных методов, позволяющих четко определить детерминанты политических конспирологических институтов и формируемых ими политических решений. Однако наиболее затруднительно доказать, что те или иные глобальные, региональные, локальные политические события действительно обусловлены действием конспирологических факторов. В целом для конспирологических концептов и, шире, конспирологической парадигмы характерен отход от натуроцентрической (объектоцентрической) парадигмы в гуманитарном знании и опора на культуроцентрические принципы, примат субъектоцентризма в эмпирическом исследовании, обобщении и трактовке его результатов, а также широкое задействование герменевтических подходов (понимание, выявление целей, смыслов и ценностей как основных характеристик политических процессов) и использование телеологических и диалогово-рефлексивных интерпретаций наблюдаемых политических действий и событий. Таким образом, в конспирологической парадигме политическая власть репрезентируется как многослойный элитный институт с многослойным же продуктом в виде политических решений и действий.
Ряд влиятельных конспирологических концептов оказывают в настоящее время существенное воздействие на формирование образов глобальных политических процессов, своеобразных представлений о них, характерных для населения различных современных государств. В рамках современного общества многочисленные теории заговоров стали качественно новым явлением: интегрируя в свою структуру некоторые элементы психологии человека, используя образ внешней научности и критического подхода к окружающей действительности, они смогли в понятных терминах и образах объяснить людям происходящие в мировом сообществе изменения. Важную роль здесь сыграли также и средства массовой информации, благодаря которым конспирология стала явлением массовой культуры. Конспирологические концепты в настоящее время находят отражение как в разнообразных фильмах и сериалах, так и книжной печатной продукции, газетных, журнальных и интернет — публикациях: интерес к подобной литературе является достаточно высоким, что никак не зависит от правдивости, документальной точности и корректности всех этих источников. В результате конспирология становится вполне легитимным стилем, а массовый интерес к конспирологическим концептам рассматривается исследователями как устойчивая социологическая тенденция.
В настоящее время наибольшее воздействие на формирование образов глобальных политических процессов оказывают такие влиятельные конспирологические концепты как масонский заговор, еврейский заговор, мондиалистский заговор, а также заговор банкиров или экономический заговор. Необходимо отметить, что в изображении некоторых конспирологов все эти концепты оказываются слитыми воедино, и таким же образом изображается их воздействие на политический процесс, что нередко формирует у широкой общественности достаточно противоречивые представления о политических событиях прошлого и настоящего. Определенной общей идеей, находящейся в центре многочисленных научных изысканий отечественных и зарубежных конспирологов, является обусловленность современных глобальных политических процессов деятельностью разветвленной сети тайных организаций, которая имеет наднациональный характер и преследует цель построения мира по единому образцу. Конечной целью данных латентных обществ является создание единого мирового правительства с постоянным централизованным социальным контролем и утратой всеми странами национального суверенитета, что в настоящее время становится возможным благодаря возрастающему корпоративному и финансовому контролю над правительствами и экономикой отдельных стран.
Современный период развития российского общества характеризуется активным проникновением в массовое сознание населения страны, в повседневную жизнь людей различных конспирологических конструкций. Так, достаточно большое место в массовом сознании населения современной России занимает возрожденный в конспирологической литературе миф о заговоре против нашей страны. Ассортимент продукции современных российских книжных магазинов представлен огромным количеством разнообразных изданий, посвященных иудейским проектам, а также различным эпизодам борьбы тайных обществ, иностранных спецслужб и правительств против Российского государства. Наряду с «Сионскими протоколами» в современной России появился целый пласт литературы националистического плана, направленные на пропаганду не только антисемитизма, но и других форм национальной и религиозной нетерпимости. Особенно богатым на всевозможные конспирологические изыскания оказалось XX столетие, что объясняется тем, что именно в этом веке наша страна пережила несколько революций, смен общественного и государственного строя, крупнейшие вооруженные конфликты, сопряженные с миллионными жертвами, что не могло не вызвать представлений о том, что все произошедшее было вызвано действием не каких-то внутренних факторов и причин, а произошло вследствие воздействия «извне», явилось результатом деятельности всевозможных тайных организаций, стремящихся установить контроль над страной и использовать ее ресурсы, в том числе, и человеческие, для реализации своих целей.
Конспирологические интерпретации политического процесса в России в настоящее время широко представлены не только во всевозможных книгах и газетных статьях, но и в сети Интернет, где они размещены на сотнях различных сайтов, что, учитывая все возрастающее воздействие глобальной сети на массовое сознание, не может не способствовать формированию соответствующих представлений о политических событиях в нашей стране у значительной части ее населения. Так, несколько лет назад в Интернете появилась статья, а также видеоролик, с которым уже успели ознакомиться миллионы пользователей, где речь идет о так называемых Гарвардском и Хьюстонском проектах, предполагавших уничтожение СССР, а затем и России.
В целом же, в настоящее время на формирование представлений о российском политическом процессе оказывают воздействие все наиболее влиятельные конспирологические концепты, от традиционных уже классических теорий иудейско-масонского заговора, до современных мондиалистских концепций. Разработчики этих концептов стремятся внедрить в массовое сознание представления о том, что «мировая закулиса», различные тайные общества через своих «агентов влияния» стремятся к ликвидации России как самостоятельного суверенного государства, а также к уничтожению русских или даже всех славян. Авторы книг и публикаций, посвященных всевозможным заговорам против России, пытаются доказать, что все проекты и планы «мировой закулисы», направленные против нашей страны, так или иначе пересекаются между собой и уже реализуются в рамках осуществляющейся в нашем государстве политики.
Результаты моего исследования позволяют углубить теоретические представления в области политической философии, политической психологии и политической социологии, стимулируя дальнейшее исследование проблем, связанных с воздействием конспирологических концептов на массовые представления о политических процессах. Результаты, полученные в ходе исследования, могут быть использованы как для конкретного политического анализа и корректировке деятельности политиков, так и при чтении общих и специальных курсов по политологии, политической философии, политической социологии, управленческим дисциплинам.
Список литературы:
Алексеева Т.А. Политический процесс в социокультурном измерении. М., 1997.
Афанасьев Ю.Н. Опасная Россия. Традиции самовластья сегодня. М, 2001.
Ашин Г.К. Элитология. М., 1999.
Бенсон А. Фактор сионизма. Влияние евреев на историю XX столетия. М., 2001.
Бернетт Т., Геймз А. Кто на самом деле правит миром? Война между глобализацией и демократией. М. — Спб., 2008.
Бжезинский З. Великая шахматная доска. М., 2008.
Нужна помощь в написании статьи?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.
Боголюбов Н. Тайные общества XXI века. СПб., 2003.
Брачев В. Масоны и власть в России. М., 2005.
Бурлуцкая Л.А. Тайные общества или кто правит миром? М., 2003.
Вебстер Н. Всемирная революция. Заговор против цивилизации. Киев, 2001.
Виноградов А. Тайные битвы XX столетия. М., 1999.
Гарвардский проект + Хьюстонский проект = смерть [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.warandpeace.ru/ru/news/view/6537/ См. также: nnm.ru/…/ssha_unichtozhaet_rossiyu_garvardskij_proekt/ и др.
Грачева Т.В. Невидимая Хазария. Алгоритмы геополитики и стратегии тайных войн мировой закулисы. Рязань, 2009.
Деружинский В.В. Теории заговора. Самые известные мировые мифы и мистификации. М., 2009.
Дугин А.Г. Конспирология. М., 2005.
Дугин А.Г. Философия войны. М., 2004.
Дугин А.Г. Крестовый поход солнца. М., 1993.
Зенькович Н.А. Тайны уходящего века. Книга 1 — 4. 1998, 1999, 2000.
Зиновьев А.А. Глобальное сверхобщество и Россия. Минск, 2000.
Зюганов Г.А. География победы: Основы российской геополитики. М., 1997.
Нужна помощь в написании статьи?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.
Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием. М., 2000.
Кирсанов В. Мировое правительство: тайный заговор против человечества. [Электронный ресурс] /В. Кирсанов. — Режим доступа: www.proza.ru/2009/02/18/37/
Колеман Д. Комитет 300. Тайны мирового правительства. М., 2001.
Немировский ВГ. Тайные организации в контексте социальных изменений. Постнеклассические подходы. Красноярск, 2006.
Платонов О.А. Терновый венец России. Тайная история масонства. Документы и материалы. М., 2000.
Платонов О.А. Загадка Сионских протоколов. М., 2004.
Саттон Э. Уолл-стрит и большевистская революция. М., 1998.
Субетто А.И. Разум и антиразум. Спб., 2003.
Стариков Н.В. 1917. Кто «заказал» Россию?: Главная тайна XX века. М., 2009.
Теория заговоров, или Зачем нужны мифы об 11 сентября. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: //www.point.ru/news/stories/515
Яблоков И.А. Теория заговора и современной историческое сознание (на примере американской исторической мысли). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Томск, 2010.
Яблоков И.А. Конспирологические мифы в современной художественной литературе (на примере романа Д. Брауна «Код да Винчи») //Вопросы истории, международных отношений и документоведения. Выпуск 2. Томск, 2007.
Hofstadter R. The Paranoid Style in American Politics and other Essays. New York, 1965.
Pipes D. Conspiracy: How the Paranoid Style Flourishes and Where it Comes from. New York. 1997.