Каковы культурные последствия глобализации? Сливаются ли традиционные ценности или идут всё чаще курсом конфронтации? Способна ли культура из столкновения с чужим творить что-то новое?
Глобализация охватила самые разные измерения и сферы нашей жизни. Но если экономические и политические последствия глобализации являются предметом оживлённых публичных дискуссий, получая различные толкования, то её влияние на культуру всё ещё пока остаётся в тени. Международное сотрудничество, СМИ, миграция привели к интенсивному росту культурных обменов. В ходе этого взаимодействия возникают новые формы культуры, происходит стирание границ между своим и чужим. Но одновременно процесс глобализации ведёт к возникновению новых форм культуры и стилей жизни. Поэтому часто границы между своим и чужим стираются.
Столь широко обсуждаемые сейчас процессы глобализации ведут к тому, что различные культуры интенсивнее и быстрее, чем когда бы то ни было, влияют друг на друга. Дифференциация современного мира ведёт к болезненным потерям собственной самобытности. Люди ищут ориентиры, которые позволят им в период стремительных общественных перемен обрести позитивное самосознание. Ими могут быть история и культура. Но затаённые обиды и упрямое самоутверждение могут привести к отрицанию и нетерпимости, о чём свидетельствуют многочисленные примеры «этнизации» социальных конфликтов по всему миру. Поэтому тема поликультурного общения является одной из самых важных в повестке дня современности.
Кросскультурная коммуникация предполагает взаимную готовность учиться. Диалог требует внимательных слушателей и может функционировать лишь тогда, когда коммуниканты имеют интерес и уважение. Путь от конфликта к диалогу может быть тернистым и долгим. Поэтому один из аспектов кросскультурной коммуникации — это вопрос о том, как различные культуры влияют друг на друга. Культура в этом плане — это скорее не определённая, окаменелая традиция. Культура как постоянно вновь создаваемое достижение цивилизации предполагает сомнение, критическое преодоление формальных стереотипов. Интеркоммуникация — это ключ к культурным инновациям, к творческой фантазии. В то же время культура — это нечто объединяющее за рамками всех границ, ведущее к расширению интеллектуальной траектории.
Многообразие культур лежит в основе богатства человеческой цивилизации, особенно в эпоху глобализации. В то же время различия в плане культурной самобытности часто становятся причинами кризисов и конфликтных ситуаций. Поэтому диалог между культурами, дискуссии по поводу взглядов на своё и чужое становятся одним из важнейших требований XXI века.
Новые формы культуры и самобытности нелегко понять с точки зрения наших привычных представлений о том, что такое «культура». Культурные различия между людьми обычно выводятся из их самобытных исторических корней. Культуру представляют себе в виде относительно статичного единства с ясно очерченными границами. Мир уподобляется мозаике, а составляющие её камешки — культурам. В этом образе культура и локальное сообщество суть одно и то же.
Поэтому в данной статье используется понятие «креолизации». Оно взято из лингвистики, где первоначально обозначало процесс новообразований в языках Карибского бассейна, смешение соответствующих колониальных языков с африканскими языками. Перенесённое на повседневную культуру, это понятие более точно передаёт то новое разнообразие, которое основывается в большей мере на взаимосвязях, чем на автономии. Это понятие ставит акцент не только на противоречиях между культурами, но и подчёркивает проницаемость границ знаковых систем (в данном случае, языков). Культура в контексте креолизации уже не конгруэнтна статичной, замкнутой в себе системе, она предстаёт в виде потока значений, перманентно растворяющих старые и создающих новые отношения.
Перемены охватывают не только формы жизни на местах: целые географические пространства меняют своё значение для всё большего числа людей. Мигранты, пользователи интернета, художники, студенты, учёные образуют транснациональные сообщества, сплочённые идейными, социальными и профессиональными связями.
Внутри этой мировой референтной системы устанавливаются различия и выявляются сходства. Так осознаётся разнообразие мира. Всё больше и больше людей определяют своё отношение к растущему числу универсальных категорий и информационных сообщений.
Нельзя не признать, что внутри глобальной культуры формируются различные позиции, которые становятся объектами гегемонистских устремлений субъектов глобализации. Развитие общей референтной системы не делает всех людей одинаковыми. Они лишь демонстрируют свои различия всё более схожим способом. Глобальная культура представляет собой структуру общих различий, в рамках которой народы должны определять культурные особенности, чтобы понять друг друга и добиться взаимного признания. Из множества различий одни акцептируются, другие игнорируются. Новая гегемония означает не столько содержательное, сколько структурное первенство. Глобальными становятся структуры и идеи, например, идеалы красоты, права человека, организационные принципы. Однако их оформление или претворение в жизнь могут быть очень разными.
Глобальная культура не является всеохватывающей. Для большинства людей, глобальность — не состояние, а потенциал. Мы живём сейчас не в мировом обществе без границ, но во множестве «параллельных реальностей», которые могут пересекаться. Между ними, как и раньше, есть различия, которые порой кажутся непреодолимыми. Вопрос в том, как эти «параллельные реальности» будут выглядеть в мире со всё более переплетающимися культурными составляющими, остаётся пока открытым. Ведь ни одно из государств не может сегодня герметично изолироваться от чуждых влияний.
К сожалению, в ходе глобализации часть знаний о культурах теряется. Безусловно, уход с исторической сцены картин мира не есть что-то новое, новым является лишь скорость изменений в современном мире. Образующиеся вновь креолизованные типы культур не устраняют старые формы жизни, а создают новые, которые частично интегрируют предшествующие. Вместе с тем, благодаря архивам, музеям, школам теряется всё меньше знаний о культурах, а новые коммуникационные технологии заметно облегчают доступ к информации. Уже очевидно, что отдельные сообщества могут использовать новые средства коммуникации для распространения своих традиций и передачи их последующим поколениям. С культурологической точки зрения, глобальная коммуникация — это диалектический процесс. Интеграция и дифференциация, конфликты и креолизация, универсализация и партикуляризация — не взаимоисключающие, а взаимопредполагающие тенденции развития. В ходе глобализации некоторые структуры современной жизни распространяются по всему миру. В то же время характерные особенности этнических культур на фоне глобальных структур приобретают всё более чёткие очертания.
Диалог между культурами становится релевантным фактором будущего. С одной стороны, происходит глобализация в сфере коммуникации и СМИ, с другой — фрагментация в результате этнорелигиозных конфликтов, национализма, региональных фундаменталистских тенденций. Проблемы межкультурной коммуникации всё больше кружатся вокруг архимедовой точки: отношение к другому. Представление о культуре как о чём-то целом, поощряющем собственную самобытность, постепенно стирается в современном мире. Культурная глобализация укладывается сегодня в противоречивую систему национально-государственных ограничений и международных процессов. Можно сделать вывод, что унификация и дифференциация происходят одновременно.
Нужна помощь в написании статьи?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.
Поэтому возникает вопрос, как культурная память соотносится с модернизацией. В начале XXI столетия феномен модернизации стал противоречивым и даже конфликтным понятием, так как традиционные принципы и ценности ставятся под вопрос. Постепенно приходит понимание того, что культурная самобытность не имеет гарантий в многополюсном мире, что она противоречива и находится в состоянии процесса. В то же время для восприятия культурных различий требуется диалог между различными культурами.
Глобализация привела не к культурному объединению, а скорее к технической унификации, единообразию без настоящего единства. Появился целый ряд возможностей, позволяющих обладать калейдоскопом различных самобытных культур. Сегодняшняя культура — это уже не культура какой-то местности, а культура времени. В тоже время (в этом и заключается опасность) любая самобытность всегда возникает только в условиях изолированности. Следовательно, фундаменталистские тенденции являются экстремальным проявлением политизирования культурных различий.
Миграция является непростым процессом взаимодействия различных народов. В Россию ежегодно прибывает большое число мигрантов. Люди, приезжающие в другую страну имеют собственное мировоззрение. Их обычаи часто сталкиваются с обычаями местного населения. Чтобы пребывание мигрантов сделать созидательным, нужна система интеграции, которая помогла бы изучить язык и традиции коренного населения. «Знание языка, культуры и доминирующей религиозной традиции, несомненно, должно послужить средством упрочнения межэтнического мира и достижения общественного согласия» [5, с. 23—24].
Одна из важнейших задач культуры заключается в том, чтобы заложить основу для самобытности человека. Культура — это форма коммуникации, которая наиболее утончённо выражается в языке и вместе с ним в широком спектре нравственных ценностей. Коммуникативно-информативные установки могут совпадать и вступать в противоречие или не находить специального выражения, когда полученное сообщение просто принимается к сведению без выражения чёткого к нему отношения. При совпадении установок слушатель выражает согласие, удовлетворение, одобрение, при несовпадении удивляется, недоумевает, критикует, порицает. Общество выработало определённые правила взаимоотношений. В результате воспитания эти предписания усваиваются и становятся затем обязательными.
Существует несколько видов речевого этикета для отдельных сфер и условий общения: нормы обращения к незнакомому лицу; выражения просьб, благодарности; формулы вежливости и оскорбления; правила речевого этикета со старшим, с ребёнком, человеком своего круга и посторонним; приёмы создания интимизации обстановки беседы; определённые стандарты типичных ситуаций, как то: приветствие, извинение, поздравление, реакции на сказанное или ситуативные реакции и т. п. Всё это имеет свои более или менее специализированные словонаборы и синтаксические построения. Морально-этические нормы находят своё выражение не в последнюю очередь и в обиходном языке. В ходе развития языка выработались специализированные единицы, отражающие нравственные представления и понятия [1, с. 37—38].
Незнание норм и традиций общения представителей другого государства может повлечь за собой состояние, возникающее из-за различия культур, которое называется культурным шоком (culture shock). Если изучающие иностранный язык сталкиваются с иным набором моделей поведения и с новой совокупностью ценностей, у них может возникнуть шок, в результате которого они начинают считать носителей изучаемого языка чудаками, плохо воспитанными людьми и так далее. «Поликультурное воспитание может свести к минимуму культурный шок, увеличить и разнообразить опыт межкультурного общения между странами, народами, которые активно сотрудничают во всех сферах жизни» [2, с. 83].
Бесспорно, овладение иностранным языком неразрывно связано с постижением самобытной культуры, которая предполагает не только усвоение социоэтнических характеристик, знание фактов общественной жизни, но и формирование готовности понимать ментальность носителей изучаемого языка. Невозможно понять генезис становления гражданина в отрыве от культуры социальной общности, малой социальной группы и, в конечном итоге, нации. К примеру, желая понять внутренний мир русского или немца, следует изучить русскую или соответственно немецкую культуру.
Так, главные особенности русского коммуникативного поведения включают в себя: общительность, искренность, открытость, эмоциональность, приоритетность разговора по душам, нелюбовь к светскому общению, тематическое разнообразие, свободу подключения к общению третьих лиц, бытовую неулыбчивость, доминантность, категоричность, бескомпромиссность в споре и др.
К общим чертам немецкого коммуникативного поведения относятся: высокий уровень внешней приветливости и бытовой вежливости, коммуникативный этикет, почитание в общении, малая степень любопытства, тенденция к анонимности социальной коммуникации, подробное планирование, пунктуальность, терпимость, приоритетность тем денег и еды, предпочтение официального стиля общения и т. д.
Проблемы кросскультурной коммуникации занимают центральное место в исследованиях лингвистов всего мира, которые изучают культурную специфику языков и общения. Современные переводоведы также признают важность «культурного» аспекта, признавая, что культорологические вопросы являются для перевода не менее серьёзными, чем вопросы лексического и синтаксического характера. Культура — это не просто набор норм, поведенческих установок и ценностей, существующих в культуре носителей иностранного языка. Культура является контекстом, в котором язык оперирует и проявляется. Язык неразрывно связан с культурой, т.е. является основным культурообразующим элементом.
В лингвокультурном пространстве носителей английского языка главенствует мировоззренческая установка на то, что человек активен, рационален, настроен на позитив (positive thinking). Поэтому в английском языке подчёркнуто выражен активный деятель, что отражается в использовании подлежащего-существительного/местоимения, олицетворяющего источник действия или действующее лицо, пусть чисто формальное: I am thirsty. Мне хочется пить. She is not sleepy. Ей не спится [6, с. 138].
Русский язык тяготеет к безличности и неопределённости, поэтому многочисленные русские конструкции с существительным/местоимением в дательном падеже, модальными словами («нужно», «нельзя»), отрицательными инфинитивными конструкциями («не бывать», «не видать»), возвратными глаголами («не спится», «не работается») и др. подчёркивают инертность субъекта.
Языковые различия между народами проявляются не только в том, что люди говорят на разных языках, но и в особых языковых привычках. Логика или, наоборот, нелогичность иносказательных выражений, к примеру, в большей мере определяются фольклорными традициями. Некоторые из них могут показаться достаточно странными. Например, немецкое слово Ratte означает «крыса» (животное). Оно может употребляться и в переносном значении как ругательство. В то же время этим словом немцы шутливо называют подвижных миловидных девушек. Для русской культуры такой семантический перенос как минимум непривычен [4, c. 126—127].
В китайской культуре дракон — символ императора, престижа, власти. Поэтому китайский мужчина сочтет за комплимент, если его назовут «настоящим драконом». В русском фольклоре дракон — Змей Горыныч, отрицательный персонаж сказок, чудовище в облике огнедышащего змея. Он ассоциируется у носителей русской культуры с жестоким и безжалостным человеком [3, 99—100].
Данные примеры убедительно показывают, что корректное использование страноведческих сведений в единицах языка позволяет избегать затруднений и неудобств при взаимодействии с представителями другой национальной лингвокультуры.
В любой коммуникативной обстановке важное место занимает соблюдение правил речевого этикета. Обращение является одной из значимых форм национального речевого этикета. В роли обращения используются собственные имена, название лиц по степени родства, положению в обществе, званию, занятию, профессии, возрастному признаку и т. д. В русском речевом этикете используются многообразные формы имён, отчеств и фамилий. В немецком и английском языках, в зависимости от степени знакомства и условий общения, в основном употребляются формулы обращения типа господин+фамилия. В китайском речевом этикете считается невежливым называть человека по фамилии. К пожилым людям в Китае принято обращаться «бабушка», «дедушка». Поэтому китайские студенты часто обращаются к преподавателям в России с такими выражениями, что, по-видимому, может испортить настроение носителям русской культуры, то есть данные речевые формулы неуместны при обращении студента к преподавателю [3, с. 98]. Таким образом, усвоение тех или иных форм обращения с учётом их национально-культурной специфики порождает доверие. Вежливость и деликатность позволяют собеседникам чувствовать себя уверенно и непринуждённо в межличностном и профессиональном общении.
Нужна помощь в написании статьи?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.
Итак, культуры не только имеют существенные различия, но взаимно обогащают друг друга. Это позволяет им сохранять живой характер и не становиться музейным экспонатом. Однако такое развитие таит в себе риск культурного отчуждения. Единая мировая массовая культура провоцирует противоречия не только между культурами, но и в рамках одной культуры. Развитие в сторону мультиэтнического общества в глобальном мире идёт не бесконфликтно. Современное общество в условиях глобализации становится поликультурным, требующим от своих субъектов понимания и терпимости в коммуникации с представителями других национальностей. Поэтому значимыми факторами в процессе коммуникативного взаимодействия представителей разных этносов являются культурная непредвзятость, социокультурная наблюдательность, лингвистическая компетентность, веротерпимость и толерантность.
Список литературы:
1.Девкин В.Д. Немецкая разговорная речь: Синтаксис и лексика. М.: Международные отношения, 1979.
2.Маркова Н.Г. Кросскультурная грамотность как индикатор межнационального понимания. // Высшее образование сегодня. 2009. № 1.
3.Пань Хэн. Приучение китайских студентов. изучающих русский язык, к использованию форм обращения, принятых в русской культуре. // Иностранные языки в высшей школе. Научный журнал. Выпуск 4 (19). 2011.
4.Пирязев О. Преподавание немецкого языка на основе межкультурной компетенции. // Высшее образование в России. 2008. № 11.
5.Святейший Патриарх Московский и Всея Руси Кирилл. Международные Рождественские образовательные чтения. // Высшее образование сегодня. 2011. № 2.
6. Тимко Н.В. Достижение культурного понимания в переводе. // Вестник ВГУ. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2009. № 1.