С социологической точки зрения, такой образ жизни — это интеграция социальных, религиозных и витальных ценностей; соответствие внешних и внутренних требований — сохранение социально-активной позиции в социуме, жизнетворчество, вовлеченность и в то же время соблюдение основ веры, благочестия и морали.
Влияние православия на национальное своеобразие, культурную и религиозную идентичность следует связывать не только с институциональным основанием, но и с доминантными ментальными особенностями, духовными установками российского общества. Православный духовный тип значительно глубже и обширнее в своем содержании, чем лишь принадлежность к православному вероисповеданию, поскольку он подразумевает особое чувство жизни. Интенциональность православного духовного типа на поддержание особого образа жизни, традиционных социокультурных ценностей, преемственность поколений и связь с прошлым, подтверждается научными изысканиями многих отечественных исследователей, в том числе представителей русской социально-философской религиозной мысли. Например, Н.А. Бердяев [1, с. 82], описывая специфику русской ментальности и национального характера, отмечает, что «русская душа отдает себя церковному коллективизму, всегда связанному для нее с русской землей». После многолетних экспериментов в поиске новых идейных ориентиров россияне вновь обращаются к православию и переосмысляют историю страны как православного государства. Изучение роли религиозности в сохранении и формировании здорового образа жизни российской молодежи становится актуальным в связи с усилением взаимодействия системы здравоохранения с институтом религии.
Православный уклад жизни выражается и в области быта, культуры, в определенном отношении к ближнему, к семье и другим людям, к трудовой и учебной деятельности, творчеству, культуре отношения к здоровью, его ценности, к болезни, смерти. Отметим духовно-нравственный смысл поста, праздников, православной этики, правил устройства дома и культуры общения, правил поведения; существование нравственных норм личной жизни, норм почитания родителей и предков, традиций духовно-нравственного попечительства старших над младшими, стремления к достижению нравственного идеала — все это образует особую модель образа жизни. Приобщение к вышеизложенным нормам позволяет реализовать ориентиры здорового образа жизни на деятельностно-поведенческом уровне.
Некоторые современные исследователи продолжают оценивать христианскую мораль в духе социальных взглядов Н. Макиавелли, как «стратегию слабых» в условиях капиталистического доминирования. П. Сорокин обозначил данную тенденцию абсолютной переоценкой ценностей: «То, что считалось морально предосудительным, теперь рекомендуется в качестве позитивной ценности; что когда-то называлось безнравственным, теперь именуется нравственным прогрессом и новой свободой. Мы, кажется, выходим за пределы различий между добром и злом, двигаясь в направлении вульгаризированной псевдоницшеанской аморальности. Еще одна странная черта этой тенденции — настойчивые утверждения многих ее сторонников, что они являются христианами» [4, с. 48]. Моральный коллапс привел к трансформации религиозного сознания верующих, которая продолжает отражаться на их образе жизни, ценностях, установках и взаимодействии с жизненным пространством. К одним из проявлений изменения религиозного сознания следует относить синкретизацию религиозных верований, например, А.Ф. Гавриленко [2, с. 47] отмечает соединение догматов православия и католицизма — греко-католическая церковь, христианства и ислама — вера Бахаи, христианства, ислама и буддизма — церковь унификации и т. п. Подобные новаторские направления берут за основу формат традиционной религиозной доктрины, поскольку только рациональные формы институтов, практик и этическая определенность способствуют интеграции людей в единое сообщество. Таким образом, как и в любой религиозной доктрине, путь к спасению в христианстве должен выражаться в соответствующем образе жизни, сопровождаться соблюдением определенных морально-этических правил и норм, в том числе в вопросе здоровьесберегающих практик.
Библия задолго до появления формального института здравоохранения предписывал самосохранительные модели поведения, основывающиеся на соблюдении прописанных профилактических мер по сохранению, воспроизводству и приумножению ресурсов здоровья. Здоровье в православном вероучении подразумевает здоровое тело и душу, которые могут быть таковыми только при условии достаточно сдержанного, аскетического образа жизни, добродетельности намерений и поступков, витальных ценностей, душевного покаяния, физического труда, стремления к духовному самосовершенствованию, разумного режима питания, который невозможен без соблюдения постничества.
Автор выделяет следующих субъектов здоровьесберегающей среды и типы межличностного взаимодействия между ними в зависимости от вида оздоровительной практики (традиционные медицинские, альтернативные медицинские, самостоятельное воспроизводство традиционно-медицинских, нетрадиционные нелегитимизированные практики (в том числе псевдоправославные), осуществляемые «специалистом»; самостоятельное воспроизводство нетрадиционных нелегитимизированных практик; религиозные (православные) методики врачевания): пациент — врач; верующий пациент — православный врач, психолог; клиент — псевдоврач; «больной» — интериоризованный образ врача; больной покупатель — фармацевт; больной клиент-целитель; «больной» — интериоризованный образ целителя; больной (согрешивший) — священник; верующий — «Бог» (сверхъестественное).
Подчеркнем, что наиболее распространенный среди воспитанников Казанской Духовной Семинарии вид здоровьесберегающих практик — православные методики врачевания и целения, а также самостоятельное воспроизводство традиционно-медицинских практик, т. е. типы межличностного взаимодействия номер четыре и восемь — «больной» — интериоризированный образ врача и больной (согрешивший) — священник (как интериоризация образа святого в богослужебное действие для установления молитвенной связи).
Православные целительные практики базируются на внутренних духовных способностях, но не отрицают влияния внешних действий, например, семи церковных таинствах, которые способны излечить от болезни: таинство крещения, миропомазания, исповеди, евхаристии (причастия), елеосвящения (соборования), брака, священства. Предполагается, что все таинства положительно влияют на здоровье, но именно соборование или таинство елеосвящения направлены на врачевание верующих и их исцеление. Псевдоправославные же целители основываются на магических манипуляциях и силе жестов, слов, предметов и прочее.
Многоплановое понятие «здоровье» с позиций православного учения является целостной системой физического, духовно-нравственного и социального здоровья. Более того, физическое состояние организма напрямую зависит от духовной сферы, комплекса выражающих ее идеалов, ценностей и достоинств, таких как чистота, благость, добродетельность, так и несовершенств, недостатков. Болезнь в христианском вероучении напрямую связывают с грехом и порочностью души. Помимо личной греховности, в Библии упоминается об общей «поврежденности» человеческой природы, поэтому любые недуги должны восприниматься как испытание и сопровождаться терпеливостью, искренним раскаянием со стороны больного и надеждой. Страдание от болезни с позиций христианства — это следствие повреждения природы первородным грехом и нарушения заповедей. Библия выделяет следующие смертные грехи, разлагающие человека физически и духовно: чревоугодие, пьянство, распутство, жадность, гнев, гордыня и уныние. Помимо этого к болезням приводят любые проявления тщеславности, чрезмерного самолюбия, суетности, тревоги, грубости, в особенности к своим ближним. Благоприятно сказывается на здоровье человека, если он проявляет сострадание по отношению к другим, склонен к терпимости, совестливости, благожелательности, бескорыстию, беспристрастию, стойкости, сохраняет ясность ума и придерживается правдивости во всем.
Таким образом, становится очевидной социокультурная обусловленность здоровьесберегающего поведения православной молодежи.
Список литературы:
1.Бердяев Н.А. Судьба России / Н.А. Бердяев. М.: Советский писатель, 1990. — 346 с.
2.Гавриленко А.Ф. Структура религиозного сознания и его трансформация: теория культуры / А.Ф. Гавриленко // Вестник МГУКИ. — 2008. — № 6. — С. 47—49.
3.Лебедев С.Д. Религиозный ренессанс как социальная реальность: к демифологизации понятия / С.Д. Лебедев // Социологический журнал. — 2007. — № 2. — С. 24—36.
4.Сорокин П.А. Американская сексуальная революция. / П.А. Сорокин / Перевод с англ.: предисл. Н.М. Римашевская, Н.Е. Маркова. М.: Изд-во «Проспект», 2006. — 151 с.
Нужна помощь в написании статьи?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.