ABSTRACT
Modern socio-economic development of the Perm region is characterized by certain achievements in the development of market relations, with the pace of implementation of social policies aimed at reducing social disadvantage. With the participation of representatives of Executive and legislative authorities, business circles, public and political associations constantly look for the best approaches to improve the effectiveness of social policy in the region. Their efforts are concentrated on solving the most pressing social issues: employment, public and environmental safety, occupational health and safety of citizens, the preservation of available positions in the field of culture and education.
Ключевые слова: бедность; реформа; социальные проблемы; уровень жизни; социальная защита.
Keywords: poverty; reform; social issues; standard of living; social protection.
С декабря 2005 г. Пермский край существует как новый субъект Российской Федерации, созданный в результате слияния Пермской области и Коми-Пермяцкого округа. Социальный облик и экономическое развитие округа на момент объединения определялся низким уровнем душевых денежных доходов, высокими объемами безработицы и широким распространением социальных патологий, высокой детской смертностью при высокой смертности мужчин трудоспособных возрастов. Административный центр округа — город Кудымкар — не имеет развитой промышленной инфраструктуры, крупных образовательных и медицинских учреждений. Экономически активное население округа выживает за счет самозанятости и получения социальных выплат (детские пособия, пособия по безработице, жилищные субсидии и т. д.).
В структуре доходов Пермского края, как региона «донора», по-прежнему преобладают денежные потоки от деятельности добывающих и обрабатывающих отраслей, производства и распределения электроэнергии и газа. По сообщениям местных СМИ, край занимает ведущие позиции по социально-экономическому развитию в Межрегиональной ассоциации «Большой Урал», которая объединяет Свердловскую, Оренбургскую, Курганскую и Челябинскую области, республики Башкортостан и Удмуртия [1]. Лидерство края закрепилось по таким показателям как среднесписочная численность работающих, объем платных услуг населению, номинальная начисленная среднемесячная заработная плата и реальная заработная плата одного работника и также учитываются сокращающиеся показатели уровня безработицы и задолженности по заработной плате.
Но действительно ли экономическое развитие региона обладает социальной направленностью? Достаточен ли потенциал отмечающейся властной элитой, СМИ и официальной статистикой экономической стабилизации для решения острейших социальных проблем?
По такому индикатору уровня жизни, как среднедушевые денежные доходы населения, в период с 2005 по 2013 г. в Пермском крае отмечается рост доходов (8 273,2 руб. и 26 054,3 руб. соответственно). По оценке краевого управления Федеральной службы государственной статистики реальные, скорректированные на индекс потребительских цен, средние денежные доходы населения в первом квартале 2015 г. по сравнению с I кварталом предыдущего года выросли на 14,2 %, при этом, несмотря на рост цен на товары и услуги, покупательная способность денежных доходов населения в январе-марте 2015 года увеличилась в сравнении с аналогичным периодом прошлого года [4].
Но нельзя с полной уверенностью утверждать, что в Пермском крае достигнут «относительно стабильный уровень благосостояния», имеющий тенденцию к росту. В крае, как и в целом по России в условиях кризисной современной социально-экономической ситуации, наблюдается замедление темпов роста номинальной начисленной заработной платы и ее покупательной способности. Продолжает усугубляться значительная дифференциация в оплате труда отдельных категорий работников: на одном полюсе — работники бюджетной сферы, а на другом — рабочие нефте- и газодобывающих, энергетической отраслей. Сохраняется дифференциация в социально-экономическом развитии территорий: город Пермь — торгово-промышленный центр с многочисленными учреждениями здравоохранения, образования, социальной сферы и ряд малых городов без развитой социальной инфраструктуры. Особенно проблематична ситуация в Коми-Пермяцком округе, где средний уровень оплаты труда значительно ниже средних показателей по краю, и уровень доходов населения округа — на уровне прожиточного минимума.
Число граждан, испытывавших материальную нужду, за время реализации социальных программ в регионе не снизилось; бедность приобрела устойчивый характер. С учетом обесценивания рубля и, соответственно, инфляционного изменения цен, по оценке Пермстата, потребительские расходы населения края снизились в первом полугодии 2015 г. по сравнению с соответствующим периодом предыдущего года на 9,7 % [4]. В состоянии бедности в крае находится более 15,1 % населения, и низкооплачиваемые группы вынуждены тратить на покупку необходимых товаров и оплату услуг до 76 % доходов.
Для продолжения детального решения социально-экономических проблем региональными властями была принята обновленная «Программа социально-экономического развития Пермского края в 2006—2010 годах и на период до 2015 года». Представители региональной элиты видели будущее края и г. Перми как центра сервисных услуг, центра корпоративного управления и инноваций: «регион поступательного устойчивого развития», «площадка по реализации инновационных проектов».
В сценарные условия оптимистического варианта развития — варианта без учета неблагоприятных обстоятельств разработчики внесли показатели роста номинальной заработной платы и сдерживания инфляции [2]. В исходных условиях реализации подобного «оптимистического» варианта сохранялись попытки приблизить реальные доходы населения к темпам инфляции без возможностей ее преодоления или минимизации. При неравномерном распределении доходов, устойчивой бедности широких слоев населения и неблагоприятной демографической ситуации основное бремя сеньоранжа (инфляционного налога) будут нести низкооплачиваемые категории граждан.
При анализе причин неравномерного социально-экономического развития региона можно обратиться к известному определению «проклятие ресурсов» экономиста Джозефа Штиглица. Страны, богатые природными ресурсами, часто отстают в своем экономическом развитии, в них наблюдается высокий уровень безработицы и социальное неравенство. Установка на освоение природных ресурсов для получения быстрой прибыли отвлекает внимание правящей элиты от проблем развития производства и человеческого потенциала. «Проклятие ресурсов» Пермского края сводится к тому, что при реализации многочисленных долгосрочных стратегий экономического развития население не ощущает на себе никакого эффекта от наличия данного богатства. В крае существуют так называемые депрессивные территории, в которых не используются природные ресурсы, рабочая сила и оставшиеся в «наследство» от прежней экономической системы производство и транспортная инфраструктура.
В условиях реформ человеческие ресурсы края потеряли не только количественные, но и качественные характеристики. Резкие темпы убыли населения трудоспособных возрастов отмечались с 1990 г., и причинная структура смертности существенно с этого времени не изменилась. В ней по-прежнему преобладают смертность от несчастных случаев, отравлений и травм, криминального поведения (особенно мужчин в возрастных группах 40—55 лет) и от болезней системы кровообращения и новообразований.
Численность постоянного населения в регионе в первой половине 2007 г. составляла 2723,07 тыс. человек или 2 % жителей России. Краевой центр — Пермь — утратил статус города «миллионера». Если в 2001 г. в Перми проживало 1017 тыс. чел., то в 2007 г. — около 700 тыс. [5, с. 35] Остальные города обладают незначительным количеством населения, и только в Березниках и Соликамске численность жителей превышает 100-тысячный рубеж. Процессы депопуляции резко проявились в первой половине 2006 г., число умерших превысило число родившихся в 1,5 раза [3, с. 5]. Нельзя не учитывать в качестве фактора, негативно влияющего на социально-экономическое развитие, неравномерное распределение жителей края по возрастным группам, — численность лиц пенсионного возраста превалирует над количеством экономически активного населения.
Многие СМИ утверждают, что материнский (федеральный, региональный) капитал и увеличение размеров пособий по уходу за ребенком подстегнули процесс деторождения. Но представляется, что в основном повышение рождаемости вызвано не столько этими выплатами (детские пособия мизерны, а материнский капитал может использоваться только по определенным направлениям — пенсионное обеспечение матери, ипотека, приобретение автомобиля), сколько с вступлением в детородный возраст поколений конца 70—х–80-х гг. В настоящее время отмечается значительный круг факторов, обуславливающих социальную неудовлетворенность родителей; в первую очередь — коммерциализация услуг образования и здравоохранения, «очереди» в дошкольные учреждения, жилищная необеспеченность и постоянно растущие цены на оплату содержания ребенка в детском саду [6, с. 216—218]. Городская программа «Мамин выбор», призванная частично компенсировать затраты на частные детские сады тем родителям, которые не получили место в детском саду, была закрыта в 2014 г.
Региональные власти предпринимают попытки решить некоторые из них. Так в дополнение к федеральной программе «Жилище» в крае была запущена подпрограмма «Обеспечение жильем молодых семей в Пермской области на 2005—2010 годы». За начальный период реализации подпрограммы количество средств, направляемых на ее финансирование, значительно выросло. В 2008 г. по сравнению с 2006 г. было запланировано потратить из краевого бюджета в 3 раза больше средств (в то время как из федерального бюджета — только в 2,2 раза). В 2006 г. более 1 тыс. семей получили материальную поддержку в рамках реализации подпрограммы, но из-за спекулятивного роста цен на жилье в 2007 г. молодые семьи — участники подпрограммы — были вынуждены вернуть 149 свидетельств, выданных им на приобретение жилья [6, с. 216—218]. Причины в большинстве случаев схожи: либо отсутствие рынка жилья в малых городах края, либо высокая фактическая цена подобранного варианта жилья. Думается, что ни административные и ни какие-то иные меры не позволят в ближайшем будущем добиться снижения цен и, соответственно, добиться позитивных результатов в решении «вечной» жилищной проблемы.
Нужна помощь в написании статьи?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.
Таким образом, в крае накоплен опыт формирования и внедрения механизмов организации и предоставления помощи социально уязвимым слоям населения на принципах адресности, начата подготовка квалифицированных кадров для работы в социальной сфере. Исходя из анализа местных условий и финансовых возможностей, региональные исполнительные органы власти разрабатывали и реализовывали социальные программы, сохранили и обеспечили функционирование учреждений социальной сферы. Значительных успехов муниципальные органы власти добились в расширении нормативно-правовой базы социального обеспечения, адекватной требованиям либеральной экономики. Разработана система разнообразных социальных услуг и начата деятельность по удовлетворению потребностей населения в социальном жилье, обеспечении лекарственными препаратами, социальном транспорте и т. п. Существует острая необходимость во внедрении инновационных технологий социального управления, ориентированных на преодоление бедности населения и стимулирование развития человеческих ресурсов.
Список литературы:
Большой Урал. Ассоциация [Электронный ресурс]. — Режим доступа. — URL: http://bigural.ru/contacts/1179233021-rukovoditeli-ispolnitelnojj-vlasti-respublik-i.html
Исходные условия для формирования вариантов развития экономики Пермского края на период до 2010 года (основные сценарные условия) [Электронный ресурс]. — Режим доступа. — URL: http://www.perm.ru/finances/prognoz/.
Капитал Weekly. 2006. 8 ноября.
О денежных доходах населения в Пермском крае в январе-марте 2015 года [Электронный ресурс]. — Режим доступа. — URL: http://permstat.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_ts/permstat/resources/e6adf980.pdf
Социальная защита в России: уровень муниципальных образований. М.: изд-во Фонда «Институт экономики города», 2001.
Шаяхметова В.Р. Преодоление бедности как стратегическая цель региональной социальной политики // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведения. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота. — 2011. — № 5. — Ч. 4. — С. 216—218.