В определённом смысле бунинский персонаж повторяет парадоксальную роль Мармеладова, случайная встреча с которым в начале романа помогает Раскольникову впоследствии обрести надежду на новую жизнь, пройти путь «постепенного обновления» и «перерождения».
В исповеди-самобичевании «титулярного советника» доброе, трепетное сердце «бывшего студента», противоречащее жестокому, циничному разуму, угадало ту дверь, за которой его приветят и поймут, когда ему будет «уже некуда больше идти». За этой дверью его ждала «падшая женщина» с непорочной душой невинного ребёнка, несущая на хрупких плечах тяжёлый крест человеческого страдания («Я не тебе поклонился, я всему страданию человеческому поклонился»).
Неисповедимые пути Господни, избравшие проводником маленького чиновника, свели вместе убийцу и блудницу и озарили их, не дав погрязнуть во мраке безысходности, свечой Благой Вести о воскресении и прощении. В воскресении Лазаря, о котором вдохновенно прочитала кроткая («Блаженны кроткие, ибо они унаследуют землю») и чистая сердцем («Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят») Соня, для обиженного на Бога и оттого неверующего повзрослевшего «бедного мальчика», в исступлении бросившегося уже не с «кулачонками», а с топором на призрак Миколки, обернувшийся старухой процентщицей, начал открываться ответ на мучительный вопрос-просьбу: «Господи! Покажи мне путь мой». После чего между двумя кошмарными снами в Раскольникове в страшных конвульсиях испустил свой злой дух теоретизирующий террорист и в не менее страшных муках родился просто человек.
Так опустившийся до самого жизненного дна пьяница, называющий себя «прирождённым скотом» и раздавленный пороком нищеты, поднялся в последние мгновения своего никчёмного существования до евангельской правды исповедального завещания, ставшего спасительным для преданной им же самим несчастной дочери и воскрешённого её самоотверженной любовью страдальца, возомнившего себя сверхчеловеком («И прострёт к нам руце свои, и мы припадём… и заплачем… и всё поймём!.. Господи, да приидет Царствие Твое!»).
«Их воскресила любовь, сердце одного заключало бесконечные источники жизни для сердца другого». Вот та Церковь, к которой пришли мимо кабака нещадно битые кнутом несправедливости два заблудившихся в петербургских трущобах существа, одно из которых слезами скорби смыло с больной совести другого кровь преступления, и произошло чудо: сквозь изжёлта-красные тучи, на протяжении всего романа заслонявшие небесную чистоту, забрезжил Божественный свет истинного человеческого предназначения.
Список литературы
Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://lit.1september.ru/