Толстой, как никто до него, дал образцы художественного изображения движущихся, развивающихся событий и «текучих», сложных, противоречивых, живых человеческих характеров. В отличие от многих других писателей Толстой не дает в начале произведения полных, исчерпывающих характеристик действующих лиц. Образ героя, его портрет и, главное, характер даются Толстым в движении, складываются постепенно из черт и признаков, проявляющихся в том, как герой действует, о чем думает и говорит, какое впечатление производит на окружающих. Толстой — великий. Его увлекало изображение самого процесса душевной жизни героев, показ «диалектики Души».
Вот как описаны переживания проигравшегося в карты Николая Ростова: молодежь дома Ростовых, воротившись из театра, поужинав, сидела у клавикордов. «У них все то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?» — подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды. Николай стал ходить взад и вперед. «И вот охота заставлять ее петь! Что она может петь? И ничего тут нет веселого», — думал Николай. Соня взяла первый аккорд прелюдии. «Боже мой, я бесчестный, я погибший человек. Пулю в лоб — одно, что остается, а не петь, — подумал он. — Уйти? Но куда же? Все равно, пускай поют». Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
Как на каждом шагу у Толстого, в этой сцене поражает та достоверность, с которой передано психологическое состояние, знакомое любому из нас: когда сильное переживание, большое несчастье создают дистанцию между нами и окружающим миром и заставляют все видеть по-новому.
Страстный поборник правды, Толстой был художником-реалистом, ибо правда и реализм в искусстве неразделимы. Толстой без малейшего страха и без устали исследовал противоречия современной ему действительности. « — Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сраженье! Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, — проговорил Тимохин. — Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку пить: не такой день, говорят.
В Петербурге в это время в высших кругах с большим жаром, чем когда-нибудь, шла сложная борьба партий. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни петербургская жизнь шла по-старому; и из-за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ».
Показывая действительность такой, какова она есть, Толстой подвергает суровой критике ее темные стороны, беспощадно осуждает «злые начала», уродующие красоту жизни.
Художественные образы, созданные Толстым, поражают своей жизненностью. Горький советовал всем писателям учиться у Толстого «пластике, изумительной рельефности изображения»: «Когда его читаешь, то получается, — я не преувеличиваю, говорю о личном впечатлении, — получается впечатление как бы физического бытия его героев, до такой степени ловко у него выточен образ: он как будто стоит перед вами, вот так и хочется пальцем тронуть».
Положительные герои Толстого необыкновенно чутки к правде и испытывают отвращение к любой фальши. Им свойственны высокая культура и благородство чувств — свидетельство богатства их внутреннего мира.
«Анатоль, пойдемте, мне надо поговорить с вами, — сказал Пьер. — Вы не можете не понять наконец, что, кроме вашего удовольствия, есть счастье, спокойствие других людей, что вы губите целую жизнь из-за того, что вам хочется веселиться. Забавляйтесь с женщинами, подобными моей супруге, — с этими вы в своем праве, они знают, что вы хотите от них. Они вооружены против вас тем же опытом разврата; но обещать девушке жениться на ней… обмануть, украсть… Как вы не понимаете, что это так же подло, как прибить старика или ребенка».
Основная отличительная черта отрицательных персонажей в произведениях Толстого — бедность внутреннего мира, отсутствие нравственных принципов, узость интересов и стремлений.
Толстой показал высокие образцы вдохновенного, непрестанного, самозабвенного творческого труда, результатом которого явились его совершенные художественные творения, получившие признание самых требовательных ценителей прекрасного.
Преклоняясь перед Толстым-художником, восхищаясь его «непревзойденным мастерством», Горький утверждал, что «в искусстве слова первый — Толстой».
Автор: Светлана