Оглавление
Введение
Глава I. Биография Мариэтты Сергеевны Шагинян
.1 Детство и юность
.2 Продолжение жизненного пути в новой эпохе
.3 Последние годы жизни
Глава 2. Деятельность в творчестве и творчество в деятельности. Путь длиною в жизнь
.1 Поиск и становление писательницы. От 1900-х до 1920-х годов
.2 Советская писательница и критик Мариэтта Шагинян. От «Перемены к мыслям о «Гидроцентрали»
.3 Советская писательница Мариэтта Шагинян. От «Гидроцентрали» до «Урала в обороне»
.4 Послевоенный очеркизм и главный труд жизни
Заключение
Список литературы
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Введение
Мариэтта Сергеевна Шагинян — одна из выдающихся личностей ХХ века, несправедливо забытая в постсоветской России. Она была писательницей, поэтессой, публицистом, очеркистом и переводчиком. Активно занималась общественной и партийной деятельностью. В кругу общения М.С. Шагинян были Дмитрий Мережковский и Зинаида Гиппиус, Андрей Белый и Владислав Ходасевич, Павел Бажов, Михаил Зощенко и многие другие.
Стоит задаться вопросом, почему такая выдающаяся личность, как Мариэтта Сергеевна Шагинян, была забыта после распада Советского Союза? Почему окружающим ее писателям до сих пор выделяют место на
«книжной полке», а её книг нет по соседству?
Актуальность данного научного исследования заключается в осмыслении феномена творца в условиях детерминирующей среды. Советская писательская интеллигенция все чаще становится предметом изучения отечественной и зарубежной исторической науки, рассматривающей ее как корпорацию, скрепленную общими, но не всегда внутренне разделяемыми принципами. В качестве примеров исследователями все чаще выбираются фигуры советских писателей, выступивших с явным или негласным протестом против творческой несвободы. Настоящее же исследование посвящено личности, олицетворяющей советскую систему, принципы социалистического реализма в творчестве, лениниану — Мариэтте Сергеевне Шагинян, чье имя незаслуженно забыто не только современным поколением, не знакомившимся с ее работами в рамках школьной программы, но и, как показывает анализ степени изученности ее жизни и творчества, литературоведами и историками.
Между тем, ее писательский век насчитывает более 70 лет. За столь долгий период Мариэтта Сергеевна смогла оставить не только целый ряд трудов, но и определить лицо советской писательской интеллигенции.
М.С. Шагинян была любима властями, ей доверили заниматься биографией Ленина и его рода. Столь важный труд был по достоинству оценен: Мариэтта Сергеевна была Героем Социалистического труда, членом-корреспондентом АН Армянской ССР, Лауреатом Сталинской премии третьей степени и Ленинской премии.
Объектом исследования является советская писательская интеллигенция (1917 — 1980-е гг.) является творчество Мариэтты Шагинян. охватывают годы жизни писательницы, с 1888 по 1982 годы. является создание исторического портрета М.С. Шагинян, определение ее роли в советской литературе. работы определяются следующим образом: изучение биографии Шагинян и основных этапов её жизни; рассмотрение литературного окружения писательницы в разные годы жизни, а также совлияние на творчество друг друга; анализ произведений и освещение обстоятельств их написания; определение роли литературной деятельности Мариэтты Шагинян. . В первую очередь, это были дневниковые записи Мариэтты Шагинян, написанные в различные периоды жизни: «Литературный дневник» 1923 года, неопубликованная автобиография 1954 года, автобиография в издании «Советские писатели» 1959 года, также были использованы художественные произведения и различные статьи, опубликованные в советской прессе.
Историография темы представлена работами критиков, литературоведов и историков. Л.И. Скорино, исследуя все сферы деятельности Мариэтты Шагинян, раскрывает единство жизненного и творческого облика писательницы, принадлежащей к группе основоположников советской литературы. Скорино также были написаны монографии, такие как: «Павел Петрович Бажов», «Писатель и его время» о Валентине Катаеве. В них она рассматривает формирование личности и творчества художника на многогранном историческом фоне, без отрыва от сложного литературного процесса. В этом же ключе была написана книга «Мариэтта Шагинян — художник», которая претерпела два издания. По сравнению с первым, издание 1975 года, которое было использовано для подготовки научного исследования, было дополнено главами о художественном мастерстве Мариэтты Шагинян и о ее последней работе — воспоминаниях «Человек и время». Авдуловым Н. И. была написана книга «М. С. Шагинян. Нахичевань в жизни и творчестве». Эта работа посвящена не только творчеству, а нескольким годам жизни Мариэтты Шагинян в Нахичевани, о ее вкладе в развитие этого места.
Удоновой З. В. были написаны такие труды, как «Мариэтта Шагинян», «Горький в борьбе с декадентами». В книге «Горький в борьбе с декадентами» на материале произведений писателя, его литературно- критических статей прослеживается борьба с декадентско-модернисткими тенденциями в литературе.
Гольдина Р.С. затронула тему ленинианы в жизни Мариэтты Сергеевны, ее труд называется «Ленинская тема в творчестве Мариэтты Шагинян».
В работе Н.М. Щедрина «Лениниана Мариэтты Шагинян» прослеживается творческий путь писательницы, анализируется тетралогия Шагинян о Ленине. Идейно-нравственные проблемы книг Щедрина рассматривает в контексте всего творчества писательницы.
Книга Б.Я. Фрезинского посвящена судьбе петроградских писателей, образовавших в феврале 1921 г. литературную группу «Серапионовы братья». В состав этой группы входили М. Зощенко, Н. Никитин, Вс. Иванов, М. Слонимский, К. Федин В. Каверин и Н. Тихонов.
Первая часть книги содержит литературно-биографические портреты участников группы (на протяжении всего творческого и жизненного пути). Вторая — на тщательно рассмотренных конкретных сюжетах позволяет увидеть, как именно государственный каток перемалывал судьбы русских писателей XX века, насколько губительным для них оказались попытки заигрывать с режимом и как некоторым из них удавалось сохранять человеческое достоинство вопреки обстоятельствам жестокого времени. Автор широко использовал в книге малоизвестные и неопубликованные материалы государственных и частных архивов. В качестве приложения публикуются малоизвестные статьи участников группы, а также высказывания их коллег, критиков и политиков 1920-х гг. о Серапионовых братьях.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Методологическая основа определяется инструментарием новой биографической истории, изучающей индивидуальное в контексте коллективного и общесоциального. Используя биографический методы, мы выделяем специфические характеристики личности, формирующиеся под влиянием его непосредственного окружения, среды, эпохи. включает в себя две главы, введение, заключение, список литературы.
Мариэтта Сергеевна Шагинян — одна из выдающихся писательниц ХХ века, которая несправедливо забыта и неизвестна нашему поколению. В советское время была более известна как писательница нежели поэтесса. Ее произведения входили в школьную программу уроков литературы. Самыми выдающимися произведениями считаются «Orientalia» написанная в 1913 г. и принесшая ей известность,«Две морали» (1914 г.), «Приключения дамы из общества» (1923 г.) «Гидроцентраль» (1949 г.), тетралогия «Семья Ульяновых».
1.1 Детство и юность
Мариэтта Шагинян родилась 2 апреля (21 марта по старому стилю) 1888 г. в Москве в семье врача, приват-доцента Московского университета Сергея Давыдовича Шагиняна. «На его узком иконописном лице, — вспоминает М. Спендиарова, — привлекали большие серьезные глаза, внезапнооживлявшиеся, когда, вступая в общую беседу, он заставлял прислушиваться к своим словам, дышащим неудержимым патриотическим пылом». Мать Мариэтты Шагинян, Пепрония Яковлевна Шагинян, была простой домохозяйкой; Пепрония (Пепронэ) Яковлевна происходила из армянского рода Хлытчиевых. В доме родителей Шагинян собиралась интеллигенция. «В нашей семье бывало много народу и за столом шла читка новых, обративших на себя внимание, книг и частые разговоры о политике и литературе» Дом Шагиян привлекал также и молодежь, их притягивала духовная атмосфера. Отец Мариэтты Сергеевны был приверженцем идеала служения народу, как первоклассный врач выезжал на эпидемию холеры. Сергей Давыдович был атеистом, встречался с большевиками из-за чего был в конфликте с властью и под надзором полиции. Также ощущал тяжелую судьбу Армении, судьбу своего народа, своих корней. Ему предлагали принять православие, что несомненно было бы только преимуществом в дореволюционное время. «Я материалист и в бога не верю, — твердо ответил Сергей Давыдович, — но принадлежность к свою к армянской церкви рассматриваю как связь с родным народом…». В семье Шагинян русская культура занимала главенствующую роль. «Мы выросли на русских песнях и сказках…».
Образованием маленькой Мариэтты сначала занимались родители. Сергей Давыдович и Пепрония Яковлевна с большим вниманием относились к литературному таланту дочери, с 4-х лет Мариэтта писала стихи. Впоследствии она продолжила учебу в одной из лучших гимназий Москвы — Гимназии Ржевской. Во время обучения в гимназии Мариэтта Сергеевна знакомится с идеями революционных демократов. В те времена эта литература была под запретом. За чтение Чернышевского, Писарева и других могли отчислить из гимназии. Но просвещением учеников занимались сами педагоги. Они втайне приносили запретную литературу.
«Какой мир открылся перед нами, — пишет Мариэтта Шагинян, — смелый мир мысли, додуманной до конца, не остановившейся перед выводами, — и в какой пленительно-ясной, яркой талантливой оболочке предстала перед нами эта революционная русская критическая мысль!»
Мариэтта с детства отличалась взрывным характером. Однажды она подслушала разговор тети и матери, касающийся ее с сестрой внешности. Они отметили смуглость будущей писательницы и белизну лица ее сестры.
«Мариэтта взяла чернила и измазала ими лицо сестры. Позвала тетю и маму, чтобы они сравнили бы их сейчас. Потом еще долго пришлось женщинам смывать чернила с лица сестры Шагинян», — рассказывала сотрудник Армянского союза писателей Ачемян.
В 1902 году умирает отец Мариэтты, Сергей Давыдович. А в 1903 году в газете «Черноморское побережье» впервые публикуется стихотворение «Геленджикские мотивы». Именно так начинается газетно- очерковая работа Мариэтты Сергеевны. Несмотря на огромный стресс, который она получила после смерти отца, уже в 1905 году ее произедения начинают печататься на страницах газет, таких как «Ремесленный голос», «Трудовая речь». Первыми способами заработков стали корреспонденции и частные уроки. В 1906 году начинает сотрудничать с московской прессой, а затем с такими изданиями как «Приазовский край», «Кавказское слово» и «Баку». Эти издания сыграли большую роль в формировании Шагинян, как писательницы. Как и многие писатели-прозаики, свой путь в литературе Мариэтта Шагинян начала с написания стихов. В том же году знакомится с Владиславом Ходасевичем. Первый стихотворный сборник «Первые встречи» был издан в 1909 году на личные средства самой Шагинян, но остался незамечнным среди читателей. В «Первых встречах» чувствуется колоссальное влияние Гиппиус и Мережковского на творчество юной Мариэтты. Сборник «Первые встречи» получил сострадательный отзыв Анненского.
«Первые встречи» — это лирика мысли ищущей, лирика, рвущаяся на волю из символистской оболочки. Мистика, отвлеченность, порыв в потусторонний мир, характерные для ранних стихов Шагинян, то и дело нарушаются громким и требовательным голосом поэта, ставящим прямые вопросы: что же такое мироздание, вечность, что такое человек, в чем смысл существования?».
В 1908 году М.С. Шагинян поступает на «наиболее реакционный из факультетов» — историко-философский факультет МВЖК. В это время она близка с поэтом Андреем Белым.
В 1912 году заканчивает историко-философский факультет Московских Высших Женских Курсов (МВЖК) Герье. Во время обучения в МВЖК также изучала минералогию, кристаллографию.
После окончания МВЖК отправляется в Петербург по приглашению Зинаиды Гиппиус «для совместной идейной работы», где сближается с ней и ее мужем Дмитрием Мережковским. Гиппиус оказала большое влияние на раннее творчество Шагинян. Символисты отвергали реальный мир, предлагая взамен свой собственный. Символизм — это театр, перерастающий в жизнь, в котором каждому отведена своя особенная роль. Психиатры утверждали, что такое явление, как «символизм» является признаком вырождения человечества, что они (авторы-символисты) не хотят признавать реальных проблем жизни и выдумывают свой неясный «мирок». Непризнание проблем той жизни, создание собственных идеалов было вполне объяснимым. Мир был полон грязи, бед, предательств и пошлости. У них не было другого выхода. А как известно, все новое всегда отвергает и пугает общество.
Общество пыталось всеми возможными способами бороться с символистами. Им была присвоена кличка «декаденты», что, по мнению сторонних людей, должно было их оскорбить и образумить. Но не так все просто могло решиться, символисты не только не были раздосадованы таким прозвищем, а сделали его своим вторым именем. Стихи стали называть декадентскими, образ жизни тоже.
Мир, который создавали символисты, был непонятен, странен и многогранен. «Странности» в кругу русских символистов начались еще с его зарождения. Брюсов удивлял своими загадочными речами, не удосуживаясь даже объяснять их. Бальмонт своими выходками покорял женщин. Эта действительность, высокопарная конечно, становилась реальной жизнью. Так дела обстояли в Москве, так называемый Московский символизм.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
В Петербурге же к символистам причисляли себя те, кто тяготел к неотчетливым намекам на смутный и неясный им самим смысл, и направлявшие мысль читателя путем ассоциаций, и притязавшие на то, чтобы дать определение сущности Вселенной. В человеке же главное, по символизму, нервность, тяготение к мистическому познанию. Символисты Петербурга гнались выказать обостренную чувствительность, непонятные простому человеку переживания, неожиданные видения. Петербургский символизм в некоторых случаях называют . Религиозность понимается максимально широко — это не только православие, но и различные другие вероисповедания и религиозные искания: от народных, сектантских, до рассудочных конструкций высокообразованных людей. Так обстояли дела в Петербурге. В 1912 году выходит книга «Блаженство имущего. Поэзия З. Гиппиус». В предверии Первой Мировой войны Шагинян обучается в Германии, в Гейдельберге, пишет магистерскую диссертацию посвященную Якобу Фрошаммеру. До начала обучения путешествует по Германии, в частности по «Гетевским местам». Любовь к Гете Мариэтте Сергеевне привил отец.
«Отец мой был большой почитатель Гете; он подарил мне собрание сочинений Гете на немецком языке в издании Рэклям, и я до сих пор берегу этот читанный и перечитанный отцовский подарок. Под влиянием любви отца к Гете сделалась гетеанкой и я»
В это же время происходит сближение с семьей философа Э.К. Метнера, знакомится с его братом — композитором Н.К. Метнером.
Среда Метнеров, овеянная поклонением И. Гете, оказывает сильное воздействие на Шагинян. Эти годы, по ее признанию, «прошли под знаком учебы у Гете». Именно тогда начинается ее общение с Рахманиновым. В их переписке она подписывается псевдонимом «Rе». Переписка носила романтический характер. Мариэтта Шагинян подбирала стихи для его романсов. «Он был целомудрен в духовной области, в области мыслей и идей, — вспоминает М. Шагинян. — В этом отношении, как мне кажется, он был похож на Чехова..»
Именно Рахманинову посвящен вышедший в 1913 году сборник «Orientalia», вызвавший восторг у критиков. Этот сборник издавался 7 раз в период с 1913 по 1922 годы, что, несомненно, говорит о возрастающей попуярности Мариэтты. Рецензенты отмечали изящество стихотворной формы, глубину лирического переживания. Поэт-символист В. Нарбут сравнивал стихи Шагинян с поэзией М. Цветаевой и А. Ахматовой, отдавая предпочтение автору «Orientalia». Оформлением обложки занимались такие художники как Г. Якулов и М. Сарьян.
В статье «Жорж Якулов» Шагинян писала: «Тема Востока в то время казалась мне медленной пластической формой, благообразной, строгой, мудрой, обращенной всеми своими страстями внутрь, как окна мусульманского дома».
Наступали новые времена, надвигалась Первая мировая война. В стране было неспокойно. «Все вокруг было полно напряжения, полно ожидания грядущих перемен».
Горький в своих письмах 1914 года дал образ этого времени на переломе — неясного, тревожного: «Горит Русь, и это так мрачно, так страшно, если подумать. Из моего окна по ночам видно, как вдруг вспыхивают сухостойные деревья, — точно свеча зажжется и погаснет тот час же».
С началом Первой Мировой войны возвращается в Россию через Швейцарию, где знакомится с большевиками и их идеями.
В 1914 году оканчивает народный университет имени А.Л. Шанявского, изучает минералогию и кристаллографию для дальнейшего понимания и изучения философии.
С 1915 по 1918 гг. жила в Ростове-на-Дону и преподавала историю искусств и эстетику в консерватории. В этот период написала первое серьезное произведение — «Своя судьба»; роман насыщен философскими размышлениями. Роман «Своя судьба» был дописан в 1916 году. Изначально печатался в «Вестнике Европы» и был прерван на 6 главе из-за закрытия журнала. Революцию Шагинян застала в Ростове-на-Дону, она была воспринята с большим воодушевлением и дала благоприятную почву для размышлений и написания новых произведений. Как говорила сама Шагинян «с первых дней революции соединила свою жизнь с делом большевиков». В 1917 году, после революции, изучала энергетику в Плановой академии Госплана Союза ССР.
1.2.Продолжение жизненного пути в новой эпохе
В мае 1918 года в Ростове-на-Дону рожает дочь Мирэль. В первый класс Мирэль Шагинян пошла в русскую школу в Армении, затем продолжила учиться в Кисловодске. В 1928 году Максимилиан Волошин пригласил Мариэтту Шагинян с дочерью в Коктебель. Мирэль прониклась атмосферой дома поэта и освоилась в нем. В то время усадьба Волошина была переполнена гостями, поэтому Шагинян сняли комнату для ночлега неподалеку у семьи Павловых. Однако все время они проводили в доме Волошиных. Здесь же юная Мирэль постигала немецкий язык, обучать которому ее начала Анна Александровна Врубель. В 1931 году семья Шагинян переехала в Москву. В 1936 году Мирэль окончила школу и поступила на подготовительное отделение Московского художественного института. В 1948 году окончила Московский художественный институт им.В.И. Сурикова, где училась в мастерской Александра Дейнеки. В том же году Мариэтта Сергеевна покупает ей в подарок дом в Коктебеле. Мирэль побывала во многих странах мира, что нашло отражение в ее полотнах. С конца 50-х годов началось знакомство с Африкой, которое пробудило у нее интерес к этому континенту. Самая знаменитая серия ее картин посвящена Африке, в которой художница побывала 16 раз. Перед Великой Отечественной войной Мирэль вышла замуж за графика Виктора Цигаля, с которым прожила 64 года.
В 1919 году Мариэтта основала первую на Дону прядильно-ткацкую школу, в это же время принимала участие в 1-ом сельскохозяйственном съезде Армении.
После путешествия по Нагорному Карабаху в 1920 году был издан труд «Нагорный Карабах» с размышлениями Мариэтты Сергеевны и сведениями о разрушенных турко-татарами армянских поселений.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
В 1921 году приезжает в Петроград, живет в Доме искусств, начинает работу как переводчик и редактор в издательстве «Всемирная литература». В этот момент происходит знакомство с Блоком и Гумилевым, входит в круг писателей, сосредоточенных вокруг группы
«Серапионовы братья», члены которой называли ее в шутку «сестра-квакерша». Дружба с Зощенко, Полонской длится долгие годы. С 1922 года творчество Мариэтты Сергеевны набирает обороты и за 2 года из под ее пера выходит 2 произведения — «Перемена» и «Приключения дамы из общества». В этих трудах очень четко показан перелом в сознании русской интеллигенции под влиянием революции.
В период с 1922 по 1948 гг. работает в газете «Правда»; в 1922 году отправляется в командировку в Армению.
В 1923 году Шагинян публикует сборник критических и теоретических статей «Литературный дневник», в котором выступает против принципов «чистого искусства», и против «гипноза растущего дилетантизма», «любительства», рассматривая современность в бурном потоке обширных историко-литературных построений.
«Статьи собранные в эту книжку посвящены литературно- художественной жизни Петербурга за последние три года.
В те дни в художественной методологии обосновывается «формальный метод», в художественной прозе, наперекор ему возрождается бытописание, поэты вернулись к балладе и поэме, раздвинулись большие полотна эпоса. Современность стала преодолеваться искусством «рапсодически». Это трехлетие и вызванное им к жизни новое литературное движение и характеризуется лучше всего вышеупомянутым словом: рапсодичностью.»
В это же время выходит итоговый для дореволюционного творчества роман «Своя судьба».
В 1924-25 публикуется агитационная трилогия «Месс Менд» под псевдонимом Джим Доллар. Трилогия создавалась в относительной манере по правилам сказочно-приключенческого и пропагандистского жанра, наряду с этим подражая «буржуазному» детективному роману.
Основанием «Месс Менд» была тайная война рабочих всего мира с капиталистами, промульгирующая победу труда в мировом масштабе.
«Месс Менд» переводится на немецкий язык в 1925 году, через год выходит кинематографическая многосерийная картина по мотивам трилогии. 1929 год ознаменовался художественным экспериментом «романа-комплекса» «Кик». Книга сложена в форме газеты, где сменяются различные материалы — передовица, фельетон, хроника, телеграмма, научная статья, заметка селькора, письмо в редакцию. Роман «Кик» являлся откликом поиска новых художественных приемов в литературе.
В 1931 году в театре кукол имени Образцова начинается работа над пьесой «Джим Доллар» по произведению «Месс Менд» .
В 1925 году поэт Владислав Ходасевич написал о ней небольшой мемуарный очерк, в котором были такие строки: «Мне нравилась Мариэтта. Это, можно сказать, была ходячая восемнадцатилетняя путаница из бесчисленных идей, из всевозможных «измов» и «анств», которые она схватывала на лету и усваивала стремительно — чтобы стремительно же отбросить. Кроме того, она писала стихи, изучала теорию музыки и занималась фехтованием, а также, кажется, математикой. В идеях, теориях, школах, науках и направлениях она разбиралась плохо, но всегда была чем-нибудь обуреваема. Так же плохо разбиралась и в людях, в их отношениях, но имела доброе сердце и, размахивая картонным мечом, то и дело мчалась кого-нибудь защищать или поражать. И как-то всегда выходило так, что в конце концов она поражала добродетель и защищала злодея. Но все это делалось от чистого сердца и с наилучшими намерениями.»
Шагинян отправляется в Армению в 1927 году на строительство гидроэлетростанции, не противится даже «черной» работе укладывания шпал, изучает документацию и чертежи, выступает журналистом и агитатором. В результате этой работы появляется роман «Как я работала над гидроцентралью». Это один из первых «производственных» советских произведений. Издательство ВЦСПС в 1933 году выпускает серию книг советских писателей «Мой творческий опыт — рабочему автору». Это одно из мероприятий ВЦСПС по выполнению директив ЦК ВКП(б) «Об издательском деле».
«Товарищи, «Гидроцентраль» — это не только написанная книга, но и пережитый кусок жизни (…) В 1926 году в Эривани мне показали маленькую, местного значения, гидростанцию, построенную в первые годы советской власти в Армении. Когда я осматривала эту гидростанцию, у меня зародилась мысль написать ее историю. (…) В 1926 году, в январе, я пошла в Госплан Армении, вытащила старые папки (…) и стала их изучать. Только в 1927 году эта идея — написать роман о гидростанции возвращается ко мне.»
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Роман увековечил в тончайших подробностях и деталях колоссальную картину строительства, представив производственный процесс как аналитическое исследование самой «сущности жизни». Романтизм Шагинян проявился в непоколебимой уверенности в том, что возможна победа свободного коллективного труда, осуществление мечты народа о светлой жизни. «Гидроцентраль» — литературный памятник эпохе социалистического энтузиазма, люди которой мечтали «мыслить большими масштабами. Дожить — чтоб увидеть воочию, как покроется вся необъятная земля советская сотнями, тысячами строительных объектов, увязанных воедино». Роман был восторженно встречен критикой. Н. Тихонов утверждал, что Шагинян разрушила «домашность» литературы, вывела ее на простор современной жизни, и «оказалось, что вокруг грандиозные вещи», озаренные «пафосом первородного огня».
В 1932 году Шагинян заканчивает академию Госплана СССР, а также получает орден Трудового Красного Знамени Армянской ССР. С конца 30-х годов начинает работу над «ленинской» темой, историей семьи Ульяновых. Она одна из первых начала изучать биографию В.И. Ленина. Первый раз Мариэтта Сергеевна отправляется в Ульяновск в июле 1936 года по командировке Союза писателей СССР, а в ноябре того же года вновь возвращается для работы над книгой «Билет по истории». В Ульяновске Шагинян прожила до 1939 года, изучала местные архивы, общалась с местными жителями, которые помнили Ульяновых, работала в доме-музее В.И. Ленина, Ульяновской областной библиотеке, печаталась в местной прессе, а именно в газете «Пролетарский путь».
В 1937 году выходит книга Мариэтты Сергеевны «Беседы об искусстве». «Три года назад я начала — больше для себя — записывать свои «беседы», выросшие на практике занятий с рабочими авторами. Шаг за шагом, они приблизили меня к выводу, который партия формулировала двумя замечательными словами: «народное искусство». Перечитывая сейчас книжку, я испытываю неясное чувство жажды и неудовлетворения, — от слишком долгого пути к уже всему знакомому и уже всеми принятому выводу. Не отпадает ли этот мой путь, становясь излишним? Надо ли ломиться в открытые двери? Но практическому работнику искусства интересен не только вывод, а и метод прихода к нему. Пусть только помнит читатель скромную задачу моей книжки: она не претендует ни на систему, ни на полноту. Это не учебник и не пособие. Она лишь хочет вести — от образа к образу, от мысли к мысли — к самому дорогому, что сейчас есть в нашей профессии, к пробуждению желания дать массе подлинное искусство социализма» — писала М.С. Шагинян о книге. (М.С. Шагинян «Беседы об искусстве», гос. Изд. «Искусство» М. — Л. 1937 г., вместо предисловия) В «Беседах об искусстве» Мариэтта Сергеевна затрагивает различные аспекты развития таланта к написанию разнородных текстов.
В 1939 году получает орден Трудового Красного знамени. Жизнь семьи Ульяновых рассматривалась Мариэттой Сергеевной на фоне сильных демократических течений того времени, в атмосфере высоконравственной требовательности и большой культуры. Первый вариант «романа-хроники» «Билет по истории» появился в журнале «Красная новь». Роман вызвал резкую и негативную критику в высших партийных кругах и инстанциях. В постановлении ЦК ВКП(б) от 5 авг. 1938 публикация произведения Шагинян квалифицировалась как «грубая политическая ошибка», осуждалась Н.К. Крупская, консультировавшая писательницу. Роман Шагинян был дважды (9 авг. и 3 сент. 1938) обсужден на заседании президиума СП СССР, где он подвергся критике за изображение семьи Ленина как «мещанской семьи интеллигентской провинции». Мариэтта Сергеевна не попала под «горячую руку» ЦК только из-за личного расположения к ней самого Иосифа Виссарионовича Сталина.
В 1938 году 50-летний юбилей Шагинян был отмечен в Ульяновске.
1.3.Последние годы жизни
С приходом войны Мариэтта Сергеевна отправляется в эвакуацию в Свердловск, там она продолжает работать в газете «Правда». В ряды членов КПСС вступила только в 1942 году. В 1943 году награждена орденом «Знак почета». Во время войны, в 1944 году был написан очерк «Урал в обороне». В 1946 году вышел очерк «Южный Урал». В 1945 году получила орден «Красной звезды». После окончания войны литературная работа Шагинян получила развитие по трем направлениям: газетно-очерковому, критико-литературоведческому, редакционно-переводческому. В 1946 году получила докторскую степень по филологии за книгу «Тарас Шевченко» написанную в 1944 году. Из газетных публикаций послевоенных лет составлены очерковые книги, такие как: «По дорогам пятилетки» (1947 г.), «Путешествие по Советской Армении» (1950 г.), «Зарубежные письма» (1964 г.).
Литературные интересы Мариэтты Сергеевны нашли отражение в ее трудах: «Т. Шевченко» (1944 г.), «И.А. Крылов» (1944 г.), «Этюды о Низами» (1955 г.), «Гете» (1959 г.). В 1953 издается «Дневник Мариэтты Шагинян», который критиковал М. Лифшиц за «поразительное сочетание восторга с безразличием», за ограниченность «парадной стороной дела», за «злоупотребление цифрами и фактами» (Новый мир. 1954. №2).
В 1950 году избрана членом-корреспондентом АН Армянской ССР.
В 1951 году Шагинян удостаивается Сталинской премии третьей степени за книгу очерков «Путешествие по Советской Армении», вышедшую годом ранее. Мариэтта Сергеевна занималась переводами с английского, азербайджанского и армянского языков.
Только к началу 1960-х годов Шагинян возвращается к истории семьи Ульяновых. Создается тетралогия «Семья Ульяновых»: «Рождение сына» (1938 г., 1957 г.), «Первая Всероссийская» (1965 г.), «Билет по истории» (1969 г.), «Четыре урока у Ленина» (1970 г.). Целеполагающей задачей в этих трудах Мариэтта Сергеевна ставила исследование истоков формирования личности Владимира Ильича. В последней части работы Шагинян пыталась понять принципы ленинского мышления, особенности его теории познания, этики и отношения к искусству. В 1972 году Мариэтта Сергеевна удостоена Ленинской премии за тетралогию «Семья Ульяновых». Невзирая на апологетическое отношение к семье и к личности Ленина, роман-хроника охватывает большой исторический материал, представляет читателю совершать » мировоззренческие путешествия » в глубину эпох и обратно.
«На семидесятом году моей жизни мне пришлось пережить большую радость: моя книга «Семья Ульяновых», над которой я работала еще в 30-х годах, снова увидела свет. С наслаждением, как в дни молодости, я окунулась в работу по расширению и дополнению романа. Первая его часть написана. Продолжению его собираюсь посвятить весь остаток моей жизни, если позволят силы. Одновременно публикую понемножку еще не бывшие в печати письма ко мне Надежды Константиновны Крупской, Марии Ильиничны и Дмитрия Ильича Ульяновых, с которыми пришлось неоднократно встречаться и по работе, и во время работы над «Семьей Ульяновых», как с консультантами и рецензентами книги, оказавшими мне громадную помощь.» — вспоминала М.С. Шагинян
В 1980 году, за 2 года до смерти, Мариэтта Сергеевна выпускает свою последнюю книгу «Человек и время. История человеческого становления». В этом произведении сочетаются историко-философский и этнографически-описательный подходы.
«Она была универсальным, многообразным и многогранным человеком. Ее отличали чистота, искренность, доброта и порядочность. Мариэтта обладала хорошим чувством юмора», — вспоминала сотрудница Союза писателей Армении Гоар Ачемян.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
«Не напрасно пройдем мы по земле… Не исчезнут ни нащи усилия, ни память о нас из общего дела и памяти поколений, потому что дела наши и усилия впаяны в чертеж и форму, в камень и цемент, в материальные и культурные ценности нового общества…» Мариэтта Шагинян умерла 20 марта 1982 года в Москве не дожив несколько дней до 94 лет. Ее долгая и поистине яркая жизнь была насыщена различными событиями. Она пережила падение царизма и становление советской эпохи, тяготы войны, некоторые ее произведения были под запретом, но это не уничтожило ее желание жить и творить. Знавшие ее люди относились к ней по-разному. Одни восхищались ею, другие — не переносили, третьи относились к ней, как к великой писательнице и важному общественному деятелю. И не было никого, кто относился бы к ней равнодушно. Но времена изменились, советская власть канула в лету и сейчас о Мариэтте Сергеевне и ее творчестве знают или слышали что-то лишь единицы.
Глава 2. Деятельность в творчестве и творчество в деятельности. Путь длиною в жизнь
Творчество длиною в жизнь — именно так можно охарактеризовать жизненный путь Мариэтты Сергеевны Шагинян. За свою продолжительную жизнь, длиной почти в 94 года, ею было написано множество произведений и каждое из них заслуживает отдельного внимания. Она очаровывалась и разочаровывалась в различных общественных и литературных течениях, восхищалась и критиковала, и ее мнения, высказывания и критика никогда не оставались без ответа.
2.1Поиск и становление писательницы. От 1900-х до 1920-х годов
Мариэтта Сергеевна входила в новое время литературы, в новый мир, дотоле неизведанный и в тоже время такой близкий и понятный.
«Счастливым поколением» называла она плеяду советских писателей с которыми рука об руку они шли в новое поколение литературы. И своеобразие своего поколения она видела в том, что оно, «пережив сердцем две революции — 1905-го и 1917 годов», было «навсегда обожжено из их священным огнем».
Первым достижением и серьезным шагом в большую литературу стала публикация ее стихотворного фельетона «Геленджикские мотивы» в газете «Черноморское побережье» 27 июля 1903 года. «Профессиональную работу, печатание я датирую с 15 лет и горжусь тем, что начала свою трудовую биографию в том же возрасте, в каком ее начинает большая часть производственных рабочих».
В 1909 году первая книга, сборник стихов «Первые встречи» Шагинян является миру. Написана она под влиянием семьи Мережковских. Стихи пропитаны декадентской поэтикой и условно стилизованными образами, а также лирико-пессимистичными мотивами неясной тоски и грусти, говорят о непознаваемости тайн бытия и неосуществлении мечт о счастье. Герой книги «Первые встречи» находится в «скорбной и тихой печали», — ему известен «обман несбыточных обетов» и «дорога немая безнадежность». Он всего лишь «угрюмый мученик» своей мечты, желающий сбежать от реального мира, отделить себя неким «заколдованным кругом», где даже сама вечность не имеет власти над ним.
Пейзажи «Первых встреч» покрыты сумраком и призваны быть лишь фоном для беспокойных настроений лирического «я», а окружающий мир тревожен и покрыт тайнами и загадками. «И таинственно, сквозь полог звездный желтый месяц по небу маячит».
Бог весть кто следует за лирическим героем, создавая ощущение шаткости и ненадежности бытия: «Кто-то чуждый и странный глядит из угла…» (стих. «Полночь»); «Кто-то напрасно и долго стучался. Было ль открыто и было ли сказано? Или слепой со слепым повстречался?» (стих. «Пустые комнаты»)
Все в «Первых встречах» остается недосказанным, неясным и призрачным. Но при этом в этом сборнике, полном декадентской образности проявляется голос молодой Шагинян. В этом произведении помещен цикл зарисовок «Детские портреты». В них все просто и ясно, никакой сверхъестественности и мистицизма, лишь тонкая наблюдательность и способность различить множество характеров.
В поэзии Мариэтты Сергеевны представляется импульс глубинной силы человека, его способность противостоять любым испытаниям и трудностям Бытия. Этим сборником молодая Шагинян порывается обусловить собственные связи с миром — «дай познать, что в твоем гармоничном хаосе я частица единой бессмертной души», отыскивает эффективную философию, которая научила бы существовать в этом мире.
Идеологическое формирование Мариэтты Сергеевны определенно отразилось в ее статьях критико-публицистического характера дореволюционного времени. В месяц публиковалось пять, а иногда и больше фельетонов, она отвечала на избыточное явление книжного порядка. Скептические выступления критического характера вызывали интерес и не оставались незамеченными. Соображения Шагинян в отношении современной литературы отличались негибкой прямотой. Мариэтта Сергеевна ставила вопрос о предназначении искусства, о долге писателя непоколебимо и прямо, исходя из идейного условия — «Дай такую философию, которая бы указывала, как надо жить». Статьи 1911-1913 годов констатируют начало отхода от символизма, критики декадентства как литературного течения.
В статье от 22 июня 1911 года «Чистое искусство» , опубликованной в «Приазовском крае», Шагинян осмеивает само существование подобного искусства. «В последние десять лет, — пишет она,- понятие «чистого искусства» до того вошло в литературный обиход, что решительно никого уже не останавливает. К нему привыкли так, как в свое время привыкли к слову «инфлуэнца»… Вы больны «инфлуэнцией»? Вы стоите за чистое искусство?» Этой статьей Шагинян предлагает постичь суть нового термина, разобраться, где в искусстве «критерий для разделения чистого и не чистого». «Форма для формы — не есть уже искусство, это есть стилистика», — говорит Шагинян. — Искусство, считает она «не может не влиять; в самом корне своем оно есть влияние, — вливание воли творца в чужую волю. И в этом его громадное воспитательное значение».
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
С этой теорией Мариэтта Сергеевна бросается на декадентов, на их увлечения теософией и эстетизм. К декадентам Шагинян относит также футуристов. Футуристы в поиске новых форм и словообразований лишь разрушают форму и приводят к «истощению языка».
«Бурлюки блещут старчеством нового», а в результате слову и образу, в потуге «на невиданное новшество, приходится расстаться с главным своим достоинством, со смыслом».
Шагинян в своих ранних статьях выступила против «стихийничества» и «архаизации» поэзии. В статье «Пшеница и плевелы» от 23 февраля 1911 года в «Приазовском крае» говорится о молодых поэтах: А.Н. Толстом и Сергее Клычкове. Тяга к воссозданию прошлого у «стихийников» так же искусственна, как и новизна у футуристов.
Мариэтта Сергеевна не приемлет декаденского тезиса о бессознательности творчества. Творчество — это всегда акт сознательный, напряжение образной мысли. Обращаясь к русской классической литературе, Шагинян критикует и упрекает современников: «И вот этого волевого центра, когда в каждом стихе, в каждом биении рифмы прежней поэзии вставало авторское «я хочу»: так повелось с Ломоносова… этой устремленности из себя вовне мы совершенно не находим у Клычкова и Толстого…».
Статьи 1911-1913 годов способствовали Шагинян выработать свои идейно-эстетические требования к современной литературе, которые определили и ее дальнейшее направление развития как художника.
Осенью 1913 года Мариэтта Сергеевна участвует в идейно- политической дискуссии в русском обществе вокруг постановки «Бесов» Достоевского в Московском Художественном театре. Об инсценировке «Бесов» узнал Горький, который находился на тот момент в Италии. Сюда приехали актеры Художественного театра Андреева и Румянцев для переговоров о пьесе Горького «Зыковы», которую хотел заполучить театр, а после прибыл и Леонидов. В разговоре с Леонидовым Горький сказал жестко и прямо об отрицательном отношении к инсценировке «Бесов», считая это «делом общественно-вредным», и попросил передать свои слова Немировичу-Данченко. Горький написал лично режиссеру пьесы письмо, тот ответил обиженным письмом, утверждая, что если бы Горький сам видел, «что и как инсценируется, то его чувство протеста было бы слабее…»
Театр все равно попытался «обезвредить» роман, но ничего хорошего из этого не вышло. Освободить постановку от реакционных идей романа не удалось. Не помогло участие выдающихся актеров, «чистка» текста от «ретроградного духа».
Алексей Дикий вспоминал: «На сцене «драма Ставрогина предстала не так, как задумал театр, а как то было в природе самого романа. На первый план выступило борение низменного и возвышенного в душе человека, внутренний мир которого всегда «арена разнузданных страстей», и поэтому «через идею бога, через узду религии» стоит попытаться в нем унять «бесов», иначе они «вырвутся на свободу и неизбежно разрушат мир». Против этих реакционных идей выступил Горький в статье от 22 сентября 1913 года «О «карамазовщине» в газете «Русское слово». Резко и определенно Горьким был поставлен вопрос о социальной направленности искусства , о том, какой идейный лагерь оно избирает — реакции или революции. Именно поэтому вспыхнула ожесточенная дискуссия. Первым откликнулся Арцыбашев. Он обвинил Горького в том, что художник «надел шоры известных политических суждений» и уже «не видит ничего вне той линии, которую начертал себе».
За Арцыбашевым тут же написали статьи и письма Сологуб, художник Бенуа и кружок Мережковских. Дмитрий Мережковский высказывал реакционные положения о «независимости» искусства от жизни общества.
Он не защищал «художественников», а упрекал их в том, что просто не понимают Достоевского. Мережковский развернул мысли на этот счет в статье «Горький и Достоевский» и в статье «Еще о «карамазовщине»
В первые дни разгоревшейся дискусии Шагинян напечатала статью «Достоевский и Россия», где встала на сторону позиции Горького, выразив мнение трудовой интеллигенции, которая была против реакции. Статью напечатала газета «Приазовский край», но с оговоркой от редакции, поспешив отделить себя от авторской позиции.
Мариэтта Сергеевна начинает статью словами об общественном значении «инцидента с новой постановкой Художественного театра», считая, что этот инцидент подводит к сложнейшей проблеме русской культуры и к современной действительности, помогая понять их. В полемике с писателями, которые осуждали «протест Горького», Шагинян восстает против «страдальческого символизма» Достоевского. В завершении статьи Мариэтта Сергевна восстает против апологии страдания и решительно заявляет: «…мы всецело присоединяемся к горячему, вызванному верным инстинктом самосохранения письму Максима Горького».
Вторая книга стихов Шагинян — «Orientalia» связана с именем Сергея Рахманинова и посвящена ему. Однако сборник имел также полемическую задачу. Посвятив сборник Рахманинову, Мариэтта Сергеевна обращалась и к другому современнику, споря с Метнером, «хотела противопоставить свой «азиатизм» его «арийству».
Игорь Грабарь вспоминал книгу «Orientalia»: «Когда-то, сидя в подмосковной деревне и отдавшись всецело живописи, я с наслаждением читал первый сборник Ваших стихов, столь выделявшихся на фоне начавшегося уже тогда кривляния, — своей простотой и душевностью».
Стихи в сборнике делятся на две группы. В одной из них, количественно меньшей, сказались звуки мотивов, характерных для первой книги Шагинян. «Лирическая героиня полна тоскливых предчувствий: «Любовь и грусть одним течением смывает времени волна… Молчу. И странным отречением душа холодная полна».
Мистическая окраска стихотворений условна. Образ «Творца» бога обретает у нее философское наполнение и сливается с понятиями бытия и вечности. Основу «Orientalia» составляют стихи о земной, языческой радости бытия. Реальный мир предстает во всей красе. Также этот сборник частично является обращением к Армении, к литературной традиции народа, стремление оттенить и подчеркнуть многообразие материального мира. В 1918 году Мариэтта Шагинян сформулировала требование к принципу творчества, чтобы «сквозь все слова напева жило дыханье естества».
Поиск пути к реализму шел через освоение литературного наследия восточной поэзии. Стихи «Orientalia» полны деталями, такими как ложе, покрытое «золотистой шкурой леопарда», кувшины, что таят «драгоценный сок, желтей топаза», руки, пахнущие «чабрецом и тмином», и слышен «треск черепиц и стук разбитой вазы»; реалистично описание осени, когда «краснеет в полях кукуруза, давно в янтаре виноград. От сладкого спелого груза погнулся желтеющий сад». Радость бытия наполнила стихи «Orientalia».
Поиск новой формы шел напряженно, сопровождаясь трансформацией эстетический представлений. Были и поиски собственного пути через понимание «серьезности технологии своего мастерства».
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Начиная со сборника «Orientalia» впервые намечается тема труда как жизненного свершения. Вступлением к книге служит стихотворение «Час не повторяется», в котором говорится о «невозвратимом часе», о том, что человеческая жизнь является кратким мгновением вечности. Философские раздумья завершает обобщенный вывод о необходимости дорожить моментом и о том, что жизнь необходимо прожить достойно.
В 1914 году Шагинян совершает «Гётеанское» паломничество в Веймар. Следствием этой поездки появляется книга «Путешествие в Веймар».
«Путешествие в Веймар» — увлекательнейший документ эпохи, в нем содержится множество встреч, разговоров, деталей и фактов в которых отразился тот исторический момент, коглда шло нарастание националистической ярости и безумства, охвативших Европу в моменты военного кризиса. Но именно в этот момент Мариэтта Сергеевна обращена мыслями к великому гению немецкого народа, понимая, что в каждом государстве есть подлинное гуманистическое, творческое и созидающее начало. В период исторических испытаний Шагинян думает о роли интеллигенции в жизни каждого народа, содержании и смысле ее деятельности. Величественный образ Гёте появляется в ее книге на полярном историческом фоне, в катастрофичной суете лета 1914 года.
Рассказ о путешествии в Веймар был задуман как лирико-философский очерк, в котором прошлое органично переплетено с настоящим. Шагинян улавливает это в наблюдениях за обыденной жизнью немецкого народа.
Впервые стилистические особенности Шагинян, как прозаика, появляются именно в книге «Путешествие в Веймар», а также выступает еще одна писательская черта Мариэтты Сергеевны — раздумывания над внутренним миром Гёте, она ищет у него жизненные уроки и что почерпнуть из его опыта для жизни.
Реализм мышления, тонкий анализ явлений мира, глубокий интерес к окружающему — именно эти черты гётевского познания были очень дороги Шагинян. «Ход вещей, связь их в изложении Гёте и перед его взором становятся божественно видимыми; эта исключительная ясность кажется почти страшной и напоминает остроту, с какою видишь предметы в слишком резкие для себя стекла. Связь — вот что открывает глазу Гёте и что его прежде всего интересует».
Ольминский в полемике с Сологубом характеризовал его как литератора, пользующегося «большой популярностью среди буржуазной интеллигенции новейшей формации», имея в виду «колеблющуюся» либеральную буржуазию, которая переметнулась в лагерь реакции. Сологуб «не остался одиноким», — как пишет Ольминский, «голос его не прозвучал в пустыне», и это «доказывается уже одним тем, что звезда этого писателя николько не померкла…после напечатания статьи «Мира не будет».
Мариэтта Сергеевна в «Путешествии в Веймар» отстаивала общность культур разных народов и их взаимообогащение. Идейные искания шли вразрез с реакционно-декадентскими настроениями эпохи и развивались в прямой полемике с ними. В этих ранних произведениях Шагинян выражала веру в человека и в его право стать хозяином своей судьбы.
В течении 1916 года шла работа над произведением «Своя судьба». В центре этой книги стоит проблема судьбы человека, его права управлять своей судьбой. Шагинян считала долгом каждого человека «делаться», «вырабатываться», самим создавать свой характер, обогащать внутренний мир: «идея вырабатыванья навеяна веймарским домом Гёте».
Просветительский идеал Мариэтты Сергеевны осуществляется через призыв к личному самосовершенствованию и к выполнению творческих функций в социуме. Роман «Своя судьба» вступает в кардинальное противоречие с идеями литературы декаданса и с только возникшим фрейдизмом. Главная тенденция романа — отказ от пассивного участия в жизн, от подчинения хаосу бытия, власти неуправляемых инстинктов. Современники уловили остроту идейной дискуссии, заложенной в основе романа. Юрист Кони после выхода романа в личной переписке так охарактеризовал произведение: «…тема, язык, чувство, основная идея, действующие лица — все превосходно! Роман оставляет впечатление чего- то пережитого вами лично».
Сатирическое разоблачение в романе эстетских и идеалистических теорий, разоблачение недугов буржуазии имеет два плана: острой социальной сатиры и философской полемики. В романе много идейных споров, но все духовные коллизии неотрывны от движения событий: идейная позиция героя такая, какую он избрал, и определяет судьбу человека.
Еще одной чертой присущей произведению «Своя судьба» является выявление многообразия духовных человеческих связей, взаимовлияние мыслей и поступков. Вся эволюция событий романа ведет к отрицанию идеализма. Человек обязан сознательным усилием воли формировать свою личность, быть хозяином своей судьбы и управлять ею. Важнейшим фактором процесса «налаживания» души, сознательного руководства внутренней жизнью, чувствами, желаниями и поступками Шагинян считает труд. Мариэтта Сергеевна раздумывает и над этической стороной труда. Одним из требований героя романа «Своя судьба» является воспитание в человеке чувства ответственности перед другими людьми, чувство долга и нравственного идеала.
Только спустя 3 года после революции Мариэтте Сергеевне удается переехать в Петроград. В это время все писатели Петрограда объединились вокруг А.М. Горького, который основал издательство «Всемирная литература». В литературной среде того времени происходило резкое разделение. Часть писателей перешла в лагерь революции, другая часть, по воспоминаниям самой Шагинян, «саботировала советское строительство», считая «политически зазорным печататься в советских газетах».
Первые шаги Шагинян в литературную деятельность в Петрограде начались с публикации 20 декабря 1920 года статьи «Кое-что о русской интеллигенции». В этой статье она выступает резко против саботажа, говорит о «позоре психологической «отсидки», «о необходимости разбить стеклянный колпак и выйти на воздух, которым дышит страна…»
Вслед за этой статьей выходит статья «Театр в Москве» — в защиту нового, революционного театра, а позднее очерком «Как я была инструктором ткацкого дела» и двумя полемическими «Письмами из Петербурга», Мариэтта Сергеевна сразу же влетает в гущу идейных схваток первых лет становления советского государства.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Обе статьи 1920 года — «Кое-что о русской интеллигенции» и «Театр в Москве» — являлись утверждением идейной и общественной позиции Шагинян. Первая из них представляла собой политический фельетон, в котором осмеивалась «саботирующая интеллигенция». Шагинян создала карикатурный, сатирический образ интеллектуала: «праздноболтающего», жалкого, и просто беспомощного «от полной неспособности к будничному труду».
Статья «Театр в Москве» как бы ставит задачу обозреть новые постановки московских театров, но в действительности обобщенно- полемична, как и «Кое-что о русской интеллигенции».
Шагинян рассказывает о возобновлении и оживлении теоретических споров в театрах, о решимости их «практических опытов», и на основе этих новых явлений определяет свои требования к творческой интеллигенции. В статье о театре Мариэтта Сергеевна создает образ подлинного носителя заветов культуры, того, кто продолжает созидать, кто творчески трудится для народа и вместе с ним. Основная мысль статьи заключается в том, что революция открывает широкий простор для новаторства. «Ведь только революция распахнула двери театров и музеев для людей из народа, связала деятелей культуры с массами».
Два образа выступают в статье, олицетворяя своей театральной деятельностью два типа творческой интеллигенции — Таиров и Мейерхольд. Таиров, по мнению Шагинян, принадлежит к тем, кто еще не имеет программы, «не выставил никаких литературных лозунгов»; Шагинян относит его к «режиссерам-практикам». Мейерхольд это иной творческий тип, тот который знает цель и ясно определил свою идейную позицию. Он обращается к народу, говорит с ним о самом главном- о революции и борьбе.
Мариэтта Сергеевна снова вмешивается в театральную дискуссию. На этот раз эта дискуссия о постановке пьесы «Зори» Верхарна. Шагинян беспрекословно защищает Мейерхольда от нападок. Ее увлекла жизненность спектакля, связь с жизнью страны: «…актеры вышивали по авторской канве самые современные рисунки; гонец говорил о злободневных политических победах, читались настоящие декреты нашего правительства, пелся наш «Интернационал», подхватываемый залом, и актеры сновали между зрителями, возникая из массы и растворяясь в массе». В завершении статьи Шагинян говорит о «Зорях»: «Я считаю эту попытку…крайне значительной, а главное — очень плодотворной для будущего…»
Искания Мейерхольда для Шагинян были воплощением истинного и подлинного творческого духа. Она создала образ созидающей интеллигенции, которой с Октябрьской революцией открылись невиданные просторы для деятельности.
В 1920 году Мариэтта Сергеевна вступила в резкий конфликт с литературной средой из-за своих полемических статей. В литературной среде ее помнили, по ее же словам, «как символистку и воинствующую христианку», а теперь видели ярым защитником советского государства. После этого Шагинян ушла почти в полную изоляцию. «Страшное оружие ранившее в то время острее и смертельнее… — «неверие в искренность»…(им были запуганы многие слабые дущи…) — это страшное оружие было со всей силой обращено и на меня…»
Мариэтта Сергеевна непреклонно отстаивала то, во что искренне уверовала, хотя для нее «эта подчеркнутая враждебность почти всей петербургской литературной общественности была трагедией».
Произошел разрыв почти со всеми друзьями. Революция развела Шагинян с Ходасевичем по разные стороны баррикад. В своих воспоминаниях, написанных за границей, Ходасевич написал, что он был среди тех, кто пытался «образумить» Мариэтту Шагинян, «которая сделалась большевичкой», но натолкнулся на твердость и неуступчивость Мариэтты Сергеевны.
Михаил Слонимский писал о идейных столкновениях тех лет в своей «Книге воспоминаний». Он описывал быт петроградского «Дома искусств» в котором в то время жила Шагинян. «В громадной кухне возникали , как в клубе, ожесточенные споры на самые острые темы».
«Входит с чайником Мариэтта Шагинян… Она останавливается по дороге к единственному действующему в доме крану и обрушивается на тех интеллигентов, которые ноют и жалуются, вместо того чтобы бороться вместе с большевиками. Нытиков тут в данный момент нету — но это неважно…».
Эти споры не всегда носили безобидно-бытовой характер: расхождение во взглядах носило мировоззренческую и политическую подоплеку. В начале 1921 года Евгений Замятин разделил литераторов на «юрких» и «не юрких».
С отповедью Замятину выступил Константин Федин. Но по существу, отповедь Евгению Замятину, до Федина, дала Мариэтта Шагинян в статье 1920 года «Кое-что о русской интеллигенции», нарисовав образ «молчащих», напрямую сказав о классовых корнях саботажа.
Острая публицистика Шагинян, полемика с тех же самых позиций Федина с непреложным тогда авторитетом Замятина, претендовавшего на место руководителя, — все это свидетельствовало о противостоянии враждующих лагерей.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
В атмосфере идейной борьбы не просто было отстаивать свое право на революционное творчество. «Вопреки молчащим» и «бездействующим» — даже тем, с кем Шагинян связывала многолетняя дружба, — Мариэтта Сергеевна, как и многие ее современники, отдалась потоку новой жизни.
Поспособствовало этому не только взрывная натура, но и опыт жизненный и социальный. «О чем я тогда писала? — вспоминает М. Шагинян. — Голова моя была полна мыслей и тем от реально пережитого, и я стремилась в газету, естественно, чтоб поделиться с читателем этими мыслями».
Темпераментность Шагинян была от стремления пробиться сквозь скепсис, иронию сотоварищей по литературе, ей хотелось пробить броню неверия и непонимания.
Очерк 1922 года «Как я была инструктором ткацкого дела» и «Письма из Петербурга» имеют не автобиографическое значение — они звено в острой полемике, которая разгорелась в 1922 году.
Спор шел о дальнейшем историческом пути России и о судьбе русской культуры. Споры эти ожесточались трудностями первых лет после окончания гражданской войны. Людям трудно было поверить в начало новой эры, когда Россия находилась в руинах, голод и болезни убивали ее с большой жестокостью. Особенно заметно это было в Петрограде. В.Т. Тан-Богораз назвал Петроград «мертвым городом Брюгге, усопшим на Неве».
Программа жизненного дела захватывала и увлекала наиболее честную и демократическую часть русской интеллигенции. К ней принадлежала Мариэтта Шагинян, что она и определила в очерке «Как я была инструктором ткацкого дела» и в двух «Письмах из Петербурга». Эти работы были опубликованы в журнале «Новая Россия», который после выхода второго номера был перенесен в Москву и там получил название «Россия». 26 мая 1922 года, Политбюро поручило Главному управлентю по делам печати» в качестве высшей инстанции разрешить дальнейший выход журнала Новая Россия, отменив постановление Питерского исполкома о его закрытии».
В очерке «Как я была инструктором ткацкого дела» Шагинян говорит о том, что для интеллигенции ее поколения революция это не социально-экономический опыт, а совестный опыт. И поясняет: «Каждый из нас видел и знал, что крайняя линия революции — по совести самая правильная; лозунги ее совпадали с тем абсолютизмом требований, который выставляет наперекор жизни «утопическая» людская совесть».
Мариэтта Сергеевна не закрывала глаза на тяжкие испытания первых лет революции. В «Письмах из Петербурга» она показывает пейзажи умирающего города, которые наблюдала воочию.
Рождается новая, невиданная молодая культура, простая и ясный как белый день, иногда грубоватая, но полностью противоположная рафинированной поэзии начала 20 века. «По утонченным кристаллам «вымершего Петербурга», по формам, отошедшим в воспоминания, — пишет М. Шагинян, — протоптывает тяжелыми копытами «Орда» Тихонова», неся с собой «резкую певучесть, освежающие неожиданные прозаизмы и — главное — новую живую жизнь».
Образ нового мира был подчеркнуто полемическим. «Шагинян демонстративно провозглашала свое — Буди! — невиданному обществу, что в страданиях, в муках, в грозе острейших катаклизмов пришло на смену одряхлевшему миру эксплуатации».
Публицистика Шагинян отвечает и на вопрос — может ли народ, эти пресловутые «низы», эта якобы «стихийная слепая сила, создавать новую культуру и государственность. «Да, может», — отвечала Мариэтта Сергеевна, и лучше чем правящие классы старого общества.
Шагинян занимала активно утверждающую позицию. В очерке «Как я была инструктором ткацкого дела» ею с остроумием создана картина тогог, как после разгрома деникинщины и победы «красных» она сама и другие интеллигенты пришли к советской власти и предлагали: «берите нас… мы хотим послужить…»
Также в своем очерке Мариэтта Шагинян рассказывает о том, как возникла целая «трагическая полоса проектов и докладных записок», которые создавались в поисках путей к реальному участию в строительстве новой жизни. По словам Шагинян характерными для этого периода были поиски своего места в народной жизни. И тому, кто честно стремился участвовать в «первоначальном строительстве», приходилось браться за многое, чего раньше никогда не делал.
Завершая свой очерк, Мариэтта Сергеевна как бы подводит итоги идейной дискуссии тех лет. Жизненный опыт революции и гражданской войны показал, что народные «низы» способны к созиданию.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
2.2Советская писательница и критик Мариэтта Шагинян. От «Перемены к мыслям о «Гидроцентрали»
шагинян писатель творчество
В период с 1917 по 1920 годы Шагинян был накоплен опыт для создания трилогии, состоящей из романа «Перемена», повести
«Приключения дамы из общества» и рассказа «Агитвагон». Эти произведения написаны в один период и связаны идейно и тематически.
Роман «Перемена» был начат в 1922 году. Шагинян пишет: «Уходящий 1922 год принес возвращение к газете, на этот раз к «Правде»…и начало романтического эпоса «Перемена».
На страницах своего дневника она писала об увлеченной работе над романом: «Сегодня с утра, ничего не видя и не слыша, засела за «Перемену» и бросила писать только поздно вечером…Вещь эта формируется так радостно, так легко».
Основное произведение трилогии — «Перемена» — является одной из первых книг советской литературы, рассказывающей о крушении старого социального порядка, о счастье борьбы за создание нового общества. Мариэтта Сергеевна говорила: «Записи всего пережитого на Дону, сохранившие мрачные подробности разгула деникинщины, переменные этапы гражданской войны, и, наконец победу революции, а с нею свежесть утреннего ощущения мира, незабвенную для переживших ее радость начала новой жизни, «зари утренней», — почти целиком вошли позднее в мою первую большую послереволюционную вещь — «Перемену».
Роман-эпопея состоит из четырех частей, отображающих этапы гражданской войны на Дону. Первая часть — период от февраля до октября 1917 года. Вторая часть «Перемены» рассказывает о захвате юга немецкими оккупантами. Содержание третьей и четвертой части пестрит разложением контрреволюционного лагеря, противоречиями между казачеством и деникинским правительством.
Заканчивается роман «Перемена» картиной «Судного дня» — полным разгромом сил реакции. «И все текли, толкая друг друга, старый и малый, как черные бусинки, посыпавшиеся с разорванной нитки… И было охвачено сердце у каждого слепотою бесстыдства: лишь бы спастись самому, а там хоть земля не вертись».
Два стиля переплетаются в «романическом эпосе». С одной стороны сатира, с другой — взволнованная романтика. Вражеский лагерь — это кладезь сатирических образов. Шагинян использует характеристику, полную сарказма; острый политический подтекст имеют портретные зарисовки. «Мариэтта Шагинян не ограничивается сатирическими зарисовками, она создает обобщенные сатирические образы».
Параллельно с написанием «Перемены» Шагинян пишет повесть «Приключения дамы из общества». В центре повести — большевик Сергей Безменов. Безменов полностью отдан делу революции. «Я не свой человек, не свой собственный, — говорит он себе, — а принадлежу своему делу». В повести она говорит о радости творчества новой жизни, ищет романтику в пафосе созидания. «Радость тяжкого, земного труда, направленного к великой исторической цели, — такова новая и уже не трагедийная, а жизнеутверждающая сторона романтики первых послеоктябрьских произведений Мариэтты Шагинян.»
В период работы над трилогией выходит рассказ «Волшебный дом», который было напечатан в журнале «Петроград» в 1923 году. В нем все овеяно романтикой революции, но с легким юмором и в сказочной форме.
Шагинян исследует судьбы целых социальных групп старого общества в период, когда произошел раскол его на два лагеря — реакционный и революционный. В своей трилогии она отслеживает развитие героев, изменение их мнения и отношения к историческим событиям. И задавая важнейший для себя вопрос — в чем сущность победы Революции, отвечает на него так: человек перестал быть вещью в руках «хозяев жизни».
В каждом из произведений трилогии поднимаются вопросы изменения взглядов на «старый мир», обрывание связей со своей привычной средой. В образе Якова Львовича из «Перемены», Шагинян наметила важный процесс переделки внутренней, ломки привычных представлений, взглядов. В «Приключении дамы из общества» героиня Алина Зворыкина принадлежит к «высшему обществу», но у нее чистая душа и она прямо и честно смотрит на жизнь. Перед революцией героиня видит, что ее общество, ее круг напрочь лицемерен и лжив. Но порвать с этой средой она не может. Только революция смогла вытащить Алину Зворыкину из этого «праздника лицемерия и лжи». У нее остается один путь, путь участия в труде народа, путь строительства нового общества. Героиня находит свое место в новом обществе. Навсегда разорвав отношения со своей прежней средой она заявляет: «…к вам и к таким, как вы…я не вернусь ни живая, ни мертвая, ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра».
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Тема просторов нового мира и выхода из социальной замкнутости, поисков нового места в переустройстве жизни была интересна и привлекала внимание других советских писателей. Судьба героини «Приключений дамы из общества» подобно судьбе, описанной в автобиографической повести Веры Инбер — «Место под солнцем». Николай Тихонов в 1927 году в рассказе «Бирюзовый полковник» вывел офицера Ведерникова, которого отбросили, как «обломок старого строя». Но офицер Ведерников упрямо работает над проектом по переделке поселка Бирюзового, который затерян в горах. Проекты кажутся утопическими, но герой уже видит свой поселок в электрических огнях и с большими домами, в которых живут коммунами. Творческое новаторство революции захватывает широкие народные слои.
Основным мотивом всего героического эпоса Мариэтты Сергеевны стали такие слова: «Жить, чтоб делать, чтоб познавать, чтоб бороться. Жить, чтоб взошли на земле семена окрыленной мечты человечества о справедливости… Как в храм бесконечных возможностей стал ходить человек, возвращаясь к себе самому, гражданину своего мира».
Шагинян одной из первых сумела разглядеть сознательное начало Перемены, ее созидательную мощь. Поэтому, уже первыми послереволюционными произведениями, ближе всего она была к лагерю советских писателей воспевавших стихию революции, среди них были такие, как М. Горький, А. Серафимович, А. Фадеев и другие.
В трилогии о гражданской войне Шагинян смогла завершить поиски «действенной философии», которая помогала жить. В ее творчестве заструился потоком новый жизненный материал, раздвигая рамки традиционного романа.
Мариэтте Сергеевне присуще давать теоретическое осмысление возникающих в процессе практики идейных и творческих проблем, характерных тому времени.
В 1923 году выходит значительно дополненное издание «Литературного дневника» (в отличии от первого издания датируемого 1922 годом), появившегося в период работы над романом «Перемена». Он объединил литературно-критические статьи Шагинян за период с 1921 по 1923 годы. В предисловии ко второму изданию сообщалось, что «статьи, помещенные в эту книжку, посвящены литературно-художественной жизни Петербурга за последние три года».
Поток новых произведений хлынул в литературу после окончания гражданской войны. Критик П. Коган писал в «Литературных заметках»: «Поэтам дореволюционных настроений, мистикам и фантастам больше не на что жаловатьсфя. Еще недавно они уверяли, что революция задушила литературу. Теперь их имена снова красуются на изящных томиках с «таинственными» заглавиями, с экзотическими фигурами».
Но и появлялись новые писатели. Шагинян внимательно изучала сложность явлений новой литературы. Она вела споры с современниками из-за их сохранения форм прошлого в литературе. Как и Коган, Мариэтта Сергеевна видела, что «снова из куска жизни грубой и бедной» творит легенды Сологуб, «снова тихо молится Ахматова и астральные тела в телах физических прозревает Андрей Белый». Но в том, что появлялось в печати, Шагинян видела признаки нового, признаки которые оставила революция.
Специфичным было новое общественное восприятие литературы; «читатель, как в Гомеровы времена ахейский вождь, вернувшийся к своим Пенатам, — слушает рапсода с пристрастием, с волнением, он ведь не только читатель, но и соучастник событий».
С такой же позицией, навеянной пережитым и увиденным, подходила Шагинян к литературе своего времени.
Статьи 1921 — 1923 годов охватили большое количество литературных явлений. Шла речь о романах Андрея Белого «Эпопея», Федора Сологуба «Заклинательница змей», о стихах Ахматовой и Ходасевича; появились новые имена, а именно — Илья Эренбург и его книга «Хулио Хуренито», Борис Пильняк и его «Голый год», Ольга Форш и целая группа молодых писателей — «Серапионовы братья», общением с которыми дорожила Мариэтта Сергеевна. Она рассказывала о них, как о «часто собиравшихся вместе, читавших вслух свои новые вещи и жестоко их критиковавших». Опыт «коллективности» в творчестве манил Шагинян: «Для нас, дореволюционных художников… такое публичное обсуждение сырой вещи, выковка и отделка ее на людях были совсем новой школой». Шагинян в своих статьях дает хорошо очерченные и завершенные литературные портреты избранных ею писателей. Основой своего анализа она делает рассмотрение внутреннего процесса художника, обращается он к прошлому или его тянет к олицетворению новизны бытия человека.
О поэме Белого «Первое свидание» Мариэтта Сергеевна говорит, что это «огненная импровизация без всякой архитектоники», «лирическое извержение души». Она анализирует его «Эпопею» и показывает, что Белый — «монументалист».
Одной из характерных черт Мариэтты Сергеевны, как критика, является умение разглядеть перспективу развития писателя, показать ему выход из противоречий, объяснить в чем слабость и в чем сила. Ее современники были куда прямолинейнее в своих оценочных суждениях.
Михаил Кузьмин в обзоре «Мечтатели» отмечал лишь то, в чем проявлялась слабость писателя. Шагинян считала, что писателя необходимо изучать в его развитии. У Федора Сологуба Мариэтта Шагинян обнаруживает застойность творчества. Весь секрет и вся сложность этого писателя, считает она, нашли отражение в его романе «Заклинатель змей», сюжет которого «прихотлив», переходит в пародию.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Определяющим в оценке творчества того или иного художника для Шагинян являлась сама направленность таланта — от прошлого в будущее или наоборот. С этих взглядов Шагинян подошла и к творчеству Ахматовой. Обращаясь к поэме «У самого синего моря» и к книге стихов «Anno Domini» Ахматовой, Мариэтта Сергеевна наблюдает разрыв связей с настоящим, как у Ходасевича, но при этом видит надежду на возникновение новых связей с окружающей действительностью.
В это время Анна Ахматова пользовалась большим авторитетом в центре старого литературного Петербурга. Шагинян дерзко и храбро выступает с критикой стихов Ахматовой, при этом стараясь не обидеть поэтессу, но все же честно говорит, в чем сила и слабость поэзии Ахматовой.
Критики этих лет рядом с Шагинян, начиная со статьи Корнея Чуковского «Ахматова и Маяковский», несмотря на высокие оценки, как бы запирали Ахматову в узком круге, откуда не было выхода. Михаил Павлов в рецензии на те же произведения, говорит, что Ахматова — «самый чистый, самый волнующий из всех голосов современной поэзии».
Иннокентий Оксенов не видит необходимости для Ахматовой выходить из своей «кельи», порывать с «устоями». Он писал: «И право, большего от Ахматовой мы не можем требовать. Пусть она «пьет из своего стакана». А мы, устав от бурь и громов, с большой радостью будем приходить в тихую обитель Ахматовой». Именно против утверждения недвижности и замкнутости творчества Ахматовой выступала Шагинян. С высокими критериями подходит Мариэтта Сергеевна и к творчеству Ольги Форш. В первых, дебютных произведениях Форш Шагинян пытается разглядеть новизну тенденций. Сначала она хотела понять своеобразие Ольги Форш, говорила о ней, как о писателе «тяжелом и трудном», со своей особой темой: «тяжелый взгляд, ложащийся на вещь метким определением, тяжелая динамика, заставляющая ворочаться ее массы с медленностью и тугостью очень зрелого мастерства; тяжелая тема…» — о вечном неблагополучии мира не сулящая у Форш никакого исхода. Шагинян замечает важную тенденцию — неудовлетворенность художника толкает его к поискам. Но это уже осталось в прошлом и Мариэтта Сергеевна полемически напоминает, что «безбожный революционер, делающий божье дело на земле, канонизирован и пущен в литературное обращение Мережковским».
Критические статьи Мариэтты Сергеевны в 1921 — 1923 годах убеждали современников к творческим поискам, к тому, что надо пробиваться сквозь старые идеи и навыки к новизне жизни.
Оценка романа Ильи Эренбурга была резко антибуржуазной и вызвала недовольство в кругах «саботирующей интеллигенции». Шагинян охарактеризовала Илью Эренбурга как художника, который нашел место между двух общественных систем.
Вскоре выходит статья Мариэтты Сергеевны о романе Бориса Пильняка «Голый год». В этой статье она пишет, что «здесь ей увиделся прорыв вперед, к изображению молодой революционной действительности. Она прямо сравнивает эти два произведения — «Хулио Хуренито» и «Голый год»: «Там — ликвидация прошлого, лицо обращено назад, сатирический скепсис. Здесь — перевал в будущее, лицо обращено вперед, подлинный пафос. Оба романа перекликаются: один хоронит, другой повивает, и гаснущее солнце Запада готово взойти на Востоке».
В середине двадцатых годов выходит агитационно-авантюрный роман-сказка «Месс-менд». К этому времени в молодой советской литературе проявляется тяга к фантастическому повествованию, напряженному сюжету и немыслимым событиям и ситуациям. Формалисты увидели в широком распространении авантюрно-фантастических произведений ломку «старых форм» и сближение русской прозы с «западной» традицией. Виктор Шкловский считал, что проза того времени оказалась на перепутье: с одной стороны — густота быта, «победа подробностей»; с другой — имитация жизни. Роман Шагинян «Месс-менд» критик объявлял лишь отчетливым образцом остросюжетной литературы, которая создает ироничную пародию на «старый роман». Помимо формалистов и другие критики утверждали, что интерес к фантастическому жанру всего лишь поиск новых возможностей сюжета. В это время шла дискуссия о противопоставлении «бытовиков» «фантастам». Дискуссия носила теоретический характер, затрагивала только вопросы «формы», но в действительности эти вопросы являлись выражением идейных столкновений этого периода.
Понятие «условности» в литературе Шагинян категорически отвергала. В одной из своих статей этого времени Мариэтта Сергеевна писала: «Два молодых писателя спорили между собой о том, что брать материалом искусства — условность или быт. На чем они порешили, не знаю. Но спор их заставил меня задуматься».
Шагинян не отвергает возможности возникновения «чистой условности». Она считает, что возникнуть «чистая условность» может лишь тогда, когда «отмирают бытовые и злободневные элементы» для восприятия искусства. Именно тогда, по мнению Шагинян, «на первый план выступает оболочка». Мариэтта Сергеевна делает важный вывод: «бытовая» или «условная» формы выбраны художником — в любом случае для него важно понять и воплотить всю сложность своего времени. Одной из особенностей этой статьи является стремление Шагинян, вопреки критикам, рассматривать жизнь в ее движении.
В спорах о путях литературного развития этой эпохи звучали слова защиты «чистого бытовизма», основанного на неизменности человеческого бытия. Такую позицию выразил Михаил Зощенко. Он отстаивал автономность искусства от развития истории, провозглашая подлинным именно реализм «неподвижного быта». Противопоставлением этому утверждению о «неподвижности» быта, было написано в 1924 году в «Дневнике писателя» Андрея Белого. Впадая в полемические крайности, Белый утверждал, что бытовизм в литературе больше невозможен. Андрей Белый осмеивал «новых бытовиков».
К середине 20-х годов четко определились основные тенденции и идеи фантастического романа. Во-первых, это было стремление художественного выражения новой действительности, а во-вторых, воплощение сказочных перспектив, которые открылись благодаря революции. «Быстрота общественного развития за последнее пятилетие прямо-таки сверхъестественная…» — писал В.И. Ленин в мае 1922 года и пояснял существо явления: «Основная причина этого громадного ускорения мирового развития есть вовлечение в него новых сотен и сотен миллионов людей». Ведь угнетенное «большинство населения земли» «теперь проснулось и пришло в движение…».
Все переживали увлечение динамичной революционной эпохой. Валерий Брюсов, обращаясь к товарищам интеллигента, восклицал: «Из круга жизни, из мира прозы мы взброшены в невероятность!».
Шагинян 31 декабря 1922 года в дневнике назвала «действительность 1919 — 1920 гг. «грозной и гениальной».
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Сатирико-фантастическая форма позволяла ставить идейные и социальные вопросы. Илья Эринбург в своих романах дает картину распада и гибели буржуазной цивилизации, предостерегая от опасностей разложения капитализма для человечества. Безрадостный сарказм фантастики Эренбурга не давал выхода: империализм ведет мир к гибели, именно об этом он предупреждал.
Не только «фантасты» отдавали дань времени. «Бытовики» также выражали в своих произведениях ощущение пугающей новизны того, что изменило жизнь страны. Каверин, вспоминая ранние рассказы Всеволода Иванова, говорил, что прославленный «бытовизм» был особенным. Сначала его рассказы «поражали своей обыкновенностью». Каверин считал, что Иванов первым изобразил неожиданную и фантастическую сторону революции и гражданской войны, и сила его в том, что он «написал эту фантастичность в революции как нечто обыкновенное, ежедневное».
Некоторые писатели были поражены величием времени, а других революционная новизна казалась сказочно-враждебной. У Пильняка революция представлялась как разгул разрушительных сил. Чувство беспомощности и страха окрашивало страницы его произведений. Прочих художников пугала «рационалистичность» революции, ее призыв к рациональной организованности общества.
Отдельное место в фантастике тех времен занимает роман Ольги Форш «Сумасшедший корабль». Он был написан в конце двадцатых годов. Название его носит символичный характер. «Будущее стояло над городом крупным планом оно было видно, как карта или далекий берег» — писал об этом романе Виктор Шкловский. — … «Сумасшедший корабль оторвался от прошлого, плыл в будущее. Это был корабль первооткрывателей». Роман Ольги Форш носил полемическую тенденцию помимо передачи причудливости времени. В «Сумасшедшем корабле» возникает образ старой буржуазной Европы. Неподвижностью своего быта, своих нравов и устоев Европа противостоит молодому миру Советов.
Большое значение в идейной полемике в литературе двадцатых годов представляет трилогия Шагинян «Месс-менд», а особенно первая книга «Янки в Петрограде». Мариэтта Сергеевна создала особый тип романа, роман-сказку, с открыто политическим подтекстом: «Месс-менд» — одно из первых советских антифашистских произведений. Роман предсказал победу пролетариата над фашизмом.
Роман написан с веселой остротой и начинается сразу полемикой с зарубежным «рабочим» романом двадцатых годов. Пародийно-шутливым вступлением Шагинян подчеркивает основную идею романа: рабочие — подлинные хозяева жизни. В «Месс-менд» единство рабочих противостоит мировому заговору фашистов. Два классовых лагеря противопоставлены Шагинян. Старый эксплуататорский мир она показывает уродливым и поэтому фашисты представлены в виде кучки злодеев. Новый мир рабочих Мариэтта Сергеевна рисует прибегая к веселой и яркой фантастике.
В романтическо-утопической форме писательница высказывает важные мысли, к которым она позднее обращается в своем реалистичном романе «Гидроцентраль». Трилогия «Месс-менд» была опубликована в 1924 — 1925 годах, когда начиналось восстановление промышленности. В это время мысли о «едином хозяйственном комплексе» могли казаться утопическими, но в романе был взгляд в будущее, мечта о научно продуманном хозяйственном плане.
Сама Шагинян признавалась: «Я считаю «Месс-менд» моей самой счастливой книгой. Я люблю первую книгу «Месс-менд» — «Янки в Петрограде» — больше всех других моих книг и считаю, что в нее вложено чрезвычайно много такого, что будет еще разматываться с течением». Это признание относится к началу тридцатых годов, когда многие идеи этого веселого романа начинали обретать уже реальное воплощение.
Наблюдая за развитием и подъемом во всех областях жизни народа в дневниковой записи от 1931 года Шагинян вновь обращается мыслями к «реальной сказке «Месс-менд». И заметит: «В свете пятилетки и рабочей самодеятельности, из нее выросший «Месс-менд» предстает по новому — книгой, принесшей с собой реальную атмосферу».
Наполненный жизнеутверждающей энергией роман «Месс-менд» привлек внимание немецкой коммунистической газеты «Роте фане», которая начала печатать это произведение. Печатался роман ежедневно с ноября 1924 года по февраль 1925 года.
В Советском Союзе шла разработка первого пятилетнего плана. На Четырнадцатом съезде разгорелась ожесточенная борьба с оппозицией, борьба за индустриализацию.
Мариэтта Сергеевна откликнулась на идею научной реорганизации народного хозяйства. Шагинян внимательно следит за спорами происходящими вокруг вопроса о дальнейшем развитии страны. «Читаю… главным образом, газеты, где сейчас печатается материал XIV партийного съезда, драматический, захватывающе интересный».
Шагинян четко видит, что плановое переустройство экономики является объяснимым и понятным развитием завоеваний народной революции. Она считает, что было бы немыслимым после октября 1917 года, чтобы «большевики взяли власть и не сделали пятилетки». И говорит: «А сейчас будущее все виднее, все грандиознее и убедительней».
Чуткий интерес к проблемам экономики и их связи с движением жизни народа возник у Мариэтты Сергеевны еще в юности, когда она прочла «Беседы о торговле зерном» аббата Галиани. Писательницу поразило, что сухие экономические проблемы представали здесь полными захватывающего драматизма, за ними раскрывалась борьба человеческих страстей. «Беседы о торговле зерном» послужили первым уроком блестящей диалектики.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Увлечение этой книгой прошло через всю жизнь Мариэтты Сергеевны и совсем не случайно. В «Беседах о торговле зерном» для нее раскрылся новый творческий принцип: он расширял возможности художника.
Вторая половина двадцатых годов знаменовалась прямым вторжением крупных экономических проблем в частную жизнь. В жизни каждого человека отражаются сложные процессы, происходящие в стране. Новый материал действительности требовал своего выражения в художественном образе.
Очерки Шагинян этих лет представляют любопытное литературное явление, так как отражают определенные настроения современников, и направление творческих поисков советских писателей в период, когда начинался новый этап истории — индустриализация.
Ясно проступает последовательность работы Мариэтты Сергеевны над очерками: первая — это работа в 1925 — 1926 годах над «Текстильными рассказами», сюда входили очерки, материалом для которых послужила ленинградская промышленность. Спустя время, вторая — с 1926 по 1929 год — поездки по Закавказью, изучение горнорудной промышленности и создание нескольких циклов очерков — «Нагорный Карабах», «Зангезурская медь», «Восхождение на Алагез» и «Ткварчельский уголь».
Как и другие советские художники, Мариэтта Сергеевна обращается к истории русского пролетариата. Центральное управление печати ВСНХ организовывает издание серии книг «Промышленная беллетристика». В 1925 году Шагинян пишет очерки о двух текстильных фабриках Ленинграда. На Алтае в это же время Анна Караева пишет роман «Золотой клюв», в основу которого легли материалы царских архивов, описывающий борьбу крепостных рабочих с заводовладельцами.
Таким образом, писатели решили единую творческую задачу, ища средства освоения нового для литературы материала. В очерке «Фабрика Торнтон» Шагинян писала: «…уходящую от жизни старую фабрику мы не должны и не смеем забыть…» и поясняла: « ведь «сутулые, закоптелые, устарелые здания видели то, чего никогда больше не увидят новички; гудки связывали их толпу; и мрачные отделения с грубыми мастерами — воспитывали главную стихию современности, воспитали и подхлестнули ее. Эта стихия — революция».
У Шагинян прошлое служило контрастом для современности. Целую зиму она работая над циклом очерков, она провела на ленинградских текстильных фабриках. «Фабрики, стоявшие в первые годы революции законсервированными, или как тогда говорили «замороженными», — вспоминает М. Шагинян, — начали «размораживаться», и процесс этот был жгуче интересен». Как всегда очерки Шагинян не были просто историей фабрик. Весь цикл был наполнен полемикой. Исторические соревнования капитализма и социализма — такова поставленная и решенная задача.
В очерках о ленинградских ткацких фабриках Мариэтта Сергеевна ведет спор, основываясь на факты, высмеивает людей которые основывают свое мнение на прошлом, которые не видят смысла двигаться вперед считая, что это лишено всякого смысла. Писательница придерживается мысли о том, что творчески социализм превосходят капитализм. В то время как многие люди и в Советском Союзе,и за его пределами расписывали дикие разрушения революции, именно в эту пору большевики наводят порядок в стране. Но все фабрики и заводы, которые остались от капитализма, по мнению Мариэтты Сергеевны, стоило бы стереть с лица земли. Побывав в цехах фабрики «Невская нитка», Шагинян рассказывает: «…из сырости, едкости сероводородных испарений я внезапно была втянута в жерло такой нестерпимой «печи», сто дыхание у меня пресеклось». И добавляет: эти цехи могли бы «с честью постоять за себя в любом кругу Дантова ада».
Варварство хозяйствования капиталистов, которые уничтожали радость созидания, разрушали единство трудового коллектива, обрисовано в «текстильных» очерках Мариэтты Сергеевны.
Изучая процессы первых лет восстановления восстановления народной промышленности, Шагинян находит то новое, что в ней возникает. И в старых цехах писательница подмечает возникновение нового ритма производства, улавливает прообраз будущего стахановского труда, как продуманной системы стремящейся к «наивысшей целесообразности». Шагинян утверждает, что в природе производственного процесса лежит «гармония, естественное и необходимое слияние разрозненных действий людей в единый комплекс». Мотив планового созидания жизни стал одним из ведущих мотивов как очерковых циклов двадцатых годов, так и романа «Гидроцентраль».
О первых шагах государства в пути переустройства всей экономики Шагинян рассказывает в 1925 — 1926 годах. В ее очерках возникает новый закономерный мотив — красота трудового процесса. Она образно передает ощущение связи машины с человеком, которая возникает в процессе производства. Красота движения рождена самим трудом. Именно освобождение рабочего от ужасных условий труда открывает красоту этой «наивысшей целесообразности», обусловленной ритмом и характером труда.
Мариэтта Сергеевна выступала первопроходцем этой темы, открывая изменившееся отношение рабочих к заводам. Она обогащала жанр очерка новыми образами.
В очерке о ленинградских текстильных фабриках главное — ощущение новизны времени. Еще во время реконструкции Шагинян замечает возникновение молодой социальной промышленности, новаторской по методу хозяйствования. Она как бы предсказала рождение нового отношения к труду задолго до передовиков. Об этом говорится в ее очерках и двух рассказах — «Три станка» и «Качество продукции». (17 февраля 1926 г. Мариэтта Шагинян заносит в дневник, что написала для «Бакинского рабочего» рассказ «Три станка».)
В первые же годы революции главные газеты страны группируют вокруг себя литературные силы. Власть способствует приобщению писателей к новой жизни. Седьмого сентября 1922 года Шагинян получает первый мандат от редакции газеты «Правда», которая отправляет ее в командировку с целью сбора информации «о жизни, нуждах и достижениях братских Республик». (Мандат хранился в личном архиве Мариэтты Шагинян.) Мариэтта Сергеевна отправляется в Армению, испытывая «острое чувство необходимости для новой литературы овладеть новым материалом, ближе и глубже узнать действительность…».
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Для Шагинян путешествие по Армении имело колоссальное значение, в предисловии к «Дневникам (1917 — 1931)» она омечает, что она сама изменяется вместе с родной страной. «…Поездка в Армению повторяется у меня несколько раз на протяжении пятнадцати лет и служит своеобразной единицей меры: с каждым разом — уже не та страна, и уже не те приемы восприятия материала, и уже не та степень участия в действительности».
Шагинян видела разоренную после гражданской войны Армению.
«Отступая, дашнаки разрушили и сожгли ее деревни, — вспоминала писательница позднее, — в деревнях нечего было есть, не осталось семян для посева. Большевики приняли разрушенную, нищую страну и начали строить».
В 1925 году Шагинян встречается с новой Арменией, строящейся и выбирающейся из нищеты. Наблюдает она и причудливый быт народов Закавказья. Рассказ «Вахо» появился из жизненного материала, накопленного во время поездок по дальним углам Армении. В своих странствиях Шагинян исследует, каковы же результаты хозяйничаства капитализма в Закавказье. Поездки по Закавказью в середине двадцатых годов — это поездки на марганцевые разработки в Чиатурах, в Нагорный Карабах, на медные рудники Зангезура, на угольные шахты Ткварчели и восхождение на вулкан Алагёз. Всюду Мариэтта Сергеевна встречала свидетельства разбоя частных владений, отвратительной организации промышленных и горных работ. Огромные природные богатства Закавказья расхищались. Заводы и рудники в частных руках были малорентабельными и отличались низкосортным оборудованием и ужасными условиями труда. О Чиатурах она пишет в дневнике: «…в этих шахтах очень много участков, испорченных частновладельцами, и работа с ними, систематизация их, исправление, введение в общий план рудника — страшно трудны».
Аналогичную картину она видит и в Зангезуре, на медных рудниках.
«Здесь медь добывали вертикальной выработкой, по старинке, когда же из- за этого в рудниках скоплялась вода, выносили ее наверх… в козьих мехах. Если же приток воды оказывался слишком большим, просто «бросали жилу и переходили на новую».
Об угольном районе Закавказья, Ткварчели, Шагинян писал так: « Проблема Ткварчели замечательна тем, что… это социалистическая проблема в полном смысле слова». Развитие района требовали организации большого комбината. Ткварчели — Чиатуры — Дашкесан, то есть комплекса решений: уголь — марганец — железо. Публицистика этого периода тесно связана с вмешательством в жизненные процессы и события, наблюдателем коих она была. «Уже не любознательность вообще, но задания партийного органа, связанные с вопросами отпуска кредитов, приводит меня в Зангезур и в Нагорный Карабах». Поездки по Закавказью — это путешествие в глубина хозяйственных проблем. Во всех своих очерковых и остропублицистических циклах Шагинян стремиться дать «философию хозяйства». «Философия хозяйства» — это раскрытие правды, творческое осмысление, философское обобщение основных тенденций развития советской действительности. Современники высоко ценили публицистику и очерки Шагинян. Андрей Белый тонко оценил закавказские очерки Мариэтты Сергеевны. По мнению Белого здесь произошло ценное и обогащающее жанр слияние поэзии и науки.
Оживленный интерес к форме всегда был присущ Мариэтте Сергеевне. В «Введении в эстетику» (1918 — 1919) она пытается определить точные законы построения художественного произведения. В своих дневниках она размышляет над проблемами формы: «Несомненно, что мы стоим перед будущим стилем в искусстве, быту и архитектуре в частности». В начале 1930-х годов, в книге статей «Литература и план», Шагинян вновь полемизирует с теориями и заветами формалистов, говоря об опасности увлечения формальными навыками.
Появление трилогии «Месс-менд» и последовавшей за ним книги «Колдунья и коммунист» (Первое упоминание об этом романе появилось в 1924 г., «Кик» публикуется в журнале «Звезда» №2 — 3.) вызвано было стремлением найти новую прозаическую форму для жизненного содержания. «Колдунья и коммунист» — это литературная и идейная полемика. В этом романе Шагинян восстает против попыток подойти к новому жизненному материалу со старыми навыками. «Вся книга должна быть написана в форме газеты… Глав нет. Чередование различных статей». Тут намечались эпизода, которые были поданы в виде политического фельетона, научной статьи, хроники.
К концу двадцатых годов снова разгорелись споры о дальнейшем развитии литературы, а особенно жанра романа. Александра Михайловна Коллонтай в 1929 году выступила со статьей «Книга-роман отмирает» («Красная газета», Вечерний выпуск, 22 и 23 августа 1929 г.), где утверждала что жанр себя полностью изжил. Коллонтай, в своей статье, призывала к поискам новых художественных форм. Завершила она свою статью таким выводом: «Дни романа-вымысла — сочиненного, надуманного — сочтены».
После написания романа «Кик» Мариэтта Сергеевна признается, что: «Именно пройдя школу своего «Кика», я почувствовала необходимость засесть за «Гидроцентраль, почувствовала, как к ней нужно подойти…».
«Знакомство с Армянской республикой, знание главных ее хозяйственных проблем, отпечатлевшиеся в памяти образы ее людей так переполняют меня, — свидетельствует сама писательница, — что рамки очерка размыкаются перед воображением, словно вспомогательные леса и меня неудержимо тянет к новому, реалистическому роману».
2.3Советская писательница Мариэтта Шагинян. От «Гидроцентрали» до «Урала в обороне»
«Гидроцентраль» — одно из первых произведений, рассказавших о начале индустриализации страны. Закончен роман был только в 1931 году, а в конце 1930 года появились «Соть» Леонида Леонова и документальная книга «Рассказ о великом плане» М. Ильина. Мариэтта Сергеевна с пристальным вниманием следила «Сегодня купила и прочитала маленькую, замечательную книжку Ильина…». Многие современники увлекались книгой Ильина. По свидетельству Бориса Агапова «Рассказ о великом плане» захватил знатоков дела и широких читателей логичностью, ясностью и полнотой фактов.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
С особым вниманием относится Шагинян к работе тех, кто вместе с ней начинал поднимать новую тему в искусстве. Возникали трудные творческие задачи.
Роман «Гидроцентраль» Мариэтта Сергеевна начала писать, обосновавшись на Дзорагэсе. После зимовки на участке, весеннего паводка и гибели моста на строительстве, были готовы первые четыре главы. Но они были потеряны во время одной из поездок по Закавказью. К работе над «Гидроцентралью» Шагинян вернулась только в 1929 году. Писательнице удалось восстановить утерянные главы и добавить к ним еще три новых. Основная работа над романом шла в 1930 году. Подводя итоги работы над романом, она признается, что ей становится все труднее с написанием каждой последующей главы.
Январь 1931 года стал месяцем напряженнейшей работы. Писательница закончила роман «Гидроцентраль» 8 февраля. А в мае того же года ей приходится отправляться в срочную командировку в Москву и Харьков добывать трубопровод и генераторы для Дзорагетской гидростанции. Запуск станции был под угрозой срыва из-за отсутствия оборудования. Шагинян с успехом отвоевала оборудование.
История создания «Гидроцентрали» переплеталась с историей борьбы за первый пятилетний план. Внутренний замысел романа острополемичен. Мариэтту Сергеевну захватила «страстная потребность отразить в искусстве, как сквозь борьбу и сопротивление рождается социалистическая стройка и, рождаясь, усиливает позиции социализма в стране».
Когда Шагинян начинала работу над романом, шла борьба вокруг вопроса о самой возможности индустриализации страны. Когда она заканчивала роман, победа «пятилетки» была признана. «Вот сейчас перед второй пятилеткой, — писала М. Шагинян в статье «Гидростанция на гизельдоне», — наглядно видишь и чувствуешь, как далеко шагнул наш строительный и экономический опыт, как разбогатели и обросли мы постройками».
В 1930-х годах главной темой отечественной литературы становится тема переделки сознания миллионов людей. Об этом писали такие художники, как Леонид Леонов, Илья Эринбург, Валентин Катаев, показав участников новостроек в их духовном развитии и становлении нового мировоззрения.
Мариэтта Сергеевна занимает особое место в этой литературной группе. В «Гидроцентрали» она выдвигает на первый план героев, которые с первого дня приняли Октябрьскую революцию.
В романе «Гидроцентраль» Шагинян показала как в корне изменилась жизнь страны. «Социализму не нужны «ландскнехты», «службисты», а нужны творцы и созидатели».
Этот мотив романа вызвал гневные отклики за границей в среде тех, кто сбежал от революции. Георгий Адамович в своих «Литературных заметках» полемически выступил против «Гидроцентрали». Он писал, что само название романа подчеркивает, что речь идет не о чувствах, а о вещах практически полезных. Корил, что в роман введены отчеты, протоколы, выкладки и технические рассуждения. Среди его придирок проступает основной пункт разногласий с советскими авторами. Рассматривая «Гидроцентраль» и «Соть», он пишет: «Оба романа говорят об одном и том же», в обоих романах авторы стремятся к изображению слияния работников с работой. По мнению Адамовича, труд — это повинность и он не входит в число глубоких душевных переживаний.
Мариэтта Сергеевна, как и другие ее современники, изучая процессы жизни, показала, как творческий труд обогащал людей. Спустя многие годы Шагинян в одной из своих статей вновь обращается к проблеме человеческих потребностей. Статья «Первая половина формулы», речь здесь идет о принципе коммунизма — «от каждого по способностям», который отодвигается на задний план в стремлении осуществить вторую половину формулы — «каждому по потребностям». Это важная задача, но Шагинян напоминает и о первой части формулы, о том что творческий инстинкт также важен, как и голод с жаждой.
Мариэтта Сергеевна — исследователь жизни и ее процессов, идет к сложной романной форме от записи, от анализа реального факта, характера и явления. Шагинян стремиться запечатлеть существо и краску событий. Ее очерки и статьи служили для Мариэтты Сергеевны лирико-философским дневником, где определялись в размышлениях актуальные проблемы времени. Именно поэтому Мариэтта Сергеевна придавала большое значение своей работе в газетах.
По определению самой Шагинян три последующих периода охватывают годы: 1932 — 1941; 1941 — 1944; 1944 — 1958. «Литературный мой труд за это время развивался в трех основных направлениях: газетно-очерковом, критико-литературоведческом, редакционно-переводческом». «Главной и основной формой» литературной деятельности этих лет писательница считала для себя очерк. В тридцатых и сороковых годах Мариэтта Сергеевна неразрывно связана с газетами. Получая от них коммандировки, она создает циклы социологических очерков. Первые образцы очерков появлялись в поездках по стране. Это были очерки «особого типа, требовавшие от писателей видения и понимания, понимания заинтересованности и вмешательства». Тут выражены основные принципы работы в области очерка.
В тридцатых годах Мариэтта Сергеевна опубликовала два цикла — «Тайна трех букв» 1934 года и «Дневник депутата Моссовета» 1936 года.
Первый из них связан с переломными историческими событиями 1933 года. Шагинян выступила со статьей «Чувство фронта» в поддержку советского студенчества о принятие участия в борьбе за урожай. Сама она в этот момент отправилась на Одесщину работать в машинно-тракторную станцию. Шагинян наблюдала и принимала непосредственное участие в исторической битве за хлеб. «…борьба за урожай для политотдела и явилась борьбою за человека, который соберет и вывезет хлеб». Обо всем пережитом во время работы на МТС Шагиян написала в цикле очерков «Тайна трех букв», также она выступила с полемическими статьями о МТС в «Дискуссионом листике» к семнадцатому съезду партии.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
С началом Великой Отечественной Войны Шагинян полностью отдается агитационно-пропагандистской работе. В первые же дни войны она подает заявление в партию и к июлю 1942 года становится членом Коммунистической партии. В Москве, вместе с другими писателями, такими как Федор Гладков, Николай Ляшко, Алексей Новиков-Прибой — она выступает на митингах в Политехническом музее, на заводах и в залах метро. «Пронизан напряженным лиризмом ее рассказ о Москве первых месяцев войны, о том, как мирный город становится несокрушимой крепостью. Неспокоен, жуток вечерний зеленоватый цвет неба, обостренно ожидание фашисткого нападения, когда тишина будет надорвана рокотом моторов. Но бомбежки порождали лишь стремление включиться в борьбу.» В очерках 1942 — 1943 годов возникает картина сплоченного тыла, который ощущает себя фронтом, когда в качестве корреспондента Шагинян уезжает на Урал, где изучает героический тыл и продолжает агитационные выступления. На счету Мариэтты Сергеевны около двухсот выступлений на заводах и рабочих клубах. Урал стал кузницей оружие в годы войны.
Писательница в годы войны продолжает работу над, называемой ей самой, «Летописью современности». В 1942 — 1943 годах печатается ее книга очерков «Урал в обороне». В этой книге переплетены документальные свидетельства о силе новой системы с взволнованным рассказом очевидца о времени и людях.
2.4Послевоенный очеркизм и главный труд жизни
Послевоенный период дал новую почву для труда. Основным мотивом в очерках конца сороковых и пятидесятых годов является пафос первой послевоенной пятилетки.
В 1947 году выходит книга «По дорогам пятилетки», возникшая в результате поездки Шагинян по новым строящимся дорогам: Южно-Сибирской магистрали, Кант — Рыбачье и другим.
Будущее находит воплощение в материальных и осязаемых формах — в новых дорожных магистралях, нефтяных вышках и быстром темпе роста городов. Но Шагинян исследует и изменения личности, ее облика. Основной чертой людей послевоенной пятилетки является, по мнению Мариэтты Сергеевны, ясное осознание задач строительства, понимание общей экономической ситуации. Писательница дает картину созидательного труда в период первой послевоенной пятилетки, как труда пронизанного чувством будущего.
Свой идеал Шагинян воплощает в очерках сороковых и пятидесятых годов: сочетание философской мысли и жизненной практики. «Очеркист всю жизнь учится, но его учат не в классе, не урокам; его ученье — это и есть наука извлекать знание».
В очерках Шагинян жизненное явление предстает выходящим за рамки единичного, перевоплощается в емкое обобщение. Одной из характерных черт Мариэтты Шагинян, как очеркистки, является интерес к своеобразию конкретных форм и к принципу новых человеческих взаимоотношений. Исследуя процессы действительности, писательница вновь убеждается, что простор для личной инициативы открывает именно социализм. Об этом она повествует в своих очерках о послевоенном восстановлении государства, о начале новых пятилеток. Также очерки Шагинян являются социологическими исследованиями. Каждое ее выступление в печати соединено с реальным делом. Цикл очерков 1953 года «Керченская селедка» рассматривался на коллегии Министерства промышленности продовольственных товаров, где было установлено, что писательница вскрыла недостатки в организации промысла ценных пород рыб, обработки рыбной продукции, эксплуатации водоемов и охраны рыбных запасов Азово-Черноморского бассейна.
После выхода книги «По дорогам пятилетки» академик Образцов рассказал о том, как Шагинян включилась в спор специалистов о направлении трассы новой железной дороги.
Стоит отметить, что позиция Мариэтты Сергеевны как публициста — это также продуманная позиция как художника.
Зарубежные поездки писательницы в страны Европы вызвали новый цикл очерков: «Чехословацкие письма», «Английские письма», «Три дня на Фиате» и другие.
Основным мотивом всех этих очерков является интернационализм.
«Жизнь, творчество жизни — это коллективное дело многих».
С зарубежными очерками связан историко-биографический роман «Воскрешение из мертвых», посвященный чешскому композитору восемнадцатого века Иозефу Мысливечку. Этим произведением Мариэтта Сергеевна дает начало новому виду романной формы: роману- исследованию. Роман «Воскрешение из мертвых» присоединяется и к зарубежным очеркам, и к литературоведческим работам — таким, как «Тарас Шевченко», «Гёте», к к послевоенным очеркам о Низами, Налбалдяне, Абовяне и Александре Ширванзаде.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
«Ленин проходит через всю мою жизнь», — говорит Мариэтта Сергеевна и это подтверждается основными этапами ее творческого развития. Над ленинской темой писательница работала много десятилетий, начиная с первых лет Октябрьской революции и до семидесятых годов, когда появились ее исторические романы: «Семья Ульяновых», «Первая Всероссийская», «Билет по истории» и лирико-философские очерки «Четыре урока у Ленина».
Знакомство Шагинян с коммунистическими идеями пришлось на переломный момент в ее жизни. В поисках ответов на вопрос о смысле бытия, она переходит от увлечения идеалистической философией к поискам действенной философии, просветительства, но убеждается в их ограниченности и несоответствии эпохе социальных катаклизмов. Вспоминая эти годы, Мариэтта Сергеевна говорит: «…пришла Октябрьская революция. Жизнь раскололась надвое, началось нечто невиданное — все прошлое сметено, закладываются камни совершенно неизведанного, незнакомого мира, и участие в его строительстве становится делом каждого человека. Но для того, чтобы правильно строить новое общество, надо знать его чертеж, план, его очертания». Именно тогда Шагинян обратилась к ленинским работам. Поиски верного пути к участию в новом бытии народа, проверка своего выбора были важным звеном эволюции целого поколения. «Ведь жизнь человека — это его единственная жизнь, данная ему, — говорит Мариэтта Шагинян, — и, конечно, мы хотели прожить ее правильно, честно, с пользой».
Ленинская мысль охватывала любое явление во всей его реальной сложности, во всех его противоречиях, но и в «глубокой связи с целым».
«Первое и главное, что меня захватило… — вспоминает Шагинян, — это умение В.И. Ленина подходить к каждому явлению, как к движущемуся, живому, меняющемуся, а не то что наклеил ярлык — и стоит на веки вечные».
Влияние ленинской мысли и деятельности отразилось в творческой эволюции Мариэтты Сергеевны. Стремление к подвигу труда нашло опору в делах партии.
Обращение к ленинскому образу связано со смертью Ленина, когда писательница откликнулась на общее горе написав статью «Смерть Ленина».
Именно в раннем цикле очерков о ленинградских текстилях определилась ленинская тема. В замыслах писательницы появился и другой подход к ленинской теме — стремление исследовать движение мысли, познать круг проблем, над которыми он размышлял. Первые замыслы и наброски двадцатых годов, первые очерки — все это было подступами к теме.
Сложные творческие задачи были поставлены перед Шагинян образом Ленина, его жизнью.
Большой цикл статей, которые сопутствовали работе над ленинской темой, ее дневниковые записи свидетельствуют о сложности возникнувших перед нею проблем.
Как раскрыть своеобразие исторического героя? Как и в чем изменяется жанр Исторического романа, каковы его границы и возможности? Этим вопросам посвящены ее статьи на протяжении почти целого двадцатилетия: «Самое дороге» 1957 года, «Как я писала «Семью Ульяновых» 1960 года, «Как я работала над «Семьей Ульяновых» 1963 года, «Главная тема жизни» 1970 года и «Нужен дар любви» 1973 года.
Первый роман тетралогии — «Семья Ульяновых» — был задуман как «роман-хроника». «…я захотела.. чтобы глубже подойти к теме Ленина, обратиться к истокам: откуда, из какой среды он вышел… в каких условиях рос, учился, воспитывался, что на него влияло. И я решила поехать на его родину, пожить там и собрать архивные материалы и свидетельства живых людей о том, каким был Ленин, как жила семья Ульяновых».
Шагинян работала в местных архивах и библиотеках Ульяновска (Симбирска). Она изучила «все то, что стоит на полках кабинета Ильи Николаевича, то есть в основном педагогическую литературу двух десятилетий» и прочитала комплекты «Симбирских губернских ведомостей». Начало ленинской тетралогии было положено в Ульяновске. Этот замысел укрепляли встречи с современниками. Формирование молодого Ленина, по мнению Мариэтты Сергеевны, определялось духом времени, общественным развитием конца девятнадцотого века. Книга «Семья Ульяновых» была первым шагом к теме. От не и пошло определение жанра — «роман-хроника».
Интересна судьба шестнадцатой главы, намеченной планом переработок от 3 макрта 1957 года. Шестнадцатая глава переросла в новую книгу цикла.
Далее появляется книга «Первая Всероссийская». В романе «первая Всероссийская» рассказывается, как из народа поднимается волна народной мысли и инициативы.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Сама писательница оценивает романы «Семья Ульяновых» и «Первая Всероссийская» так: «То были подступы к Ленину через изучение 60-х и 70-х годов и образы его семьи и детства». «Между тем время шло.. — писала 16 июня 1968 года Мариэтта Шагинян, — а тема «Ленин», сам Ленин, мудрый, взрослый, учитель, преобразователь жизни, открывший новую эру не только в социально-политической области, но и в этике, в философии, в теории познания, — оставалась все еще впереди. И я решилась, наконец, приступить к ней. Так родилась, вернее — начала рождаться, самая трудная, самая увлекательная книга в моей жизни. Я назвала ее «Четыре урока у Ленина».
Цикл «Четыре урока у Ленина» состоит из отдельных очерков: «Воспитание коммуниста», «По следам Ильича». «В библиотеке Британского музея» и «Рождество в Сорренто».
Книги Шагинян, посвященные великой теме, представляют собой важный вклад в Лениниану, создаваемую трудами многих советских художников.
Оглядываясь назад, обдумывая исторический опыт советской литературы Мариэтта Сергеевна обосновывает важный вывод: литература наша обладает великой действенностью, именно поэтому она могла вести и помогать пониманию нового, стать «частью общепролетарского дела».
Заключение
Стоит подчеркнуть, что творчество Мариэтты Шагинян было несправедливо забыто в постсоветском пространстве, но оставило неизгладимый отпечаток в советской литературе. Её произведения были
«зеркалом» окружающей действительности тех времен и содержали в себе идеологию Советского Союза, писательница состояла в Коммунистической Партии Советского Союза, что имело влияние на её литературные труды.
Жизнь Мариэтты Шагинян с детства была наполнена различного рода драматичными испытаниями судьбы, но писательница была сильной личностью и несмотря на все преграды прожила долгую и счастливую жизнь. Она находила плюсы во всех невзгодах, включая свою рано появившуюся глухоту и частичную потерю зрения с ранних лет жизни. Потеря отца с четырнадцатилетнего возраста, также сказалась на жизни столь сильной женщины и талантливого художника. Смерть единственного кормильца семьи заставила юную девушку быстро повзрослеть и возложить на свои плечи заботу о своей семье, чем она очень гордилась.
Несмотря на то, что в юношестве Мариэтта Сергеевна была подвержена влиянию символистов, увлечению символизмом, это не помешало ей искренне проникнуться идеями Владимира Ильича Ленина и революцией, и всей душой полюбить построенную советской эпохой действительность.
Мариэтта Шагинян пыталась создать новые формы в жанре романа, что ей с успехом удавалось, например, роман-хроника — «Семья Ульяновых», главный труд ее жизни. Роман «Гидроцентраль» отличался от классического романа тем, что содержал нормативные документы о строительстве Дзорагэс, представляя собой не только производственный, но и мировоззренческо-философский роман.
По натуре своей Мариэтта Сергеевна — неутомимый исследователь жизни и её процессов. Писательница не искала «легких путей» и стремилась передать не только существующую реальность, но и неповторимую окраску всех происходящих событий, все своеобразие открывающегося перед ней нового дня истории.
Мариэтта Сергеевна Шагинян, находясь в литературной среде, не оставила не одного равнодушного к себе художника: к её мнению прислушивались и критиковали, ею восхищались и ненавидели. Из-за искренней веры в новую советскую идеологию, ей пришлось попрощаться с её друзьями и бывшими единомышленниками из среды символистов. Но это не помешало, а наоборот способствовало обретению новых товарищей и сторонников ее идей в отношении развития литературы и взглядов на новую действительность. Мариэтта Сергеевна была обласкана властью настолько, что ей доверили писать труд о семье Владимира Ильича Ленина и провести исследование о его личности. Изначально на ее творчество оказывало влияние общество символистов, а впоследствии советская идеология и компартия, членом которой писательница являлась. Будучи уже в преклонном возрасте, она не оставляла свою писательскую деятельность. Последнее произведение писательницы — «Человек и время» было издано за два года до ее кончины.
Как нам известно по суровой реальности жизни, публика признает гениев в творцах и лидерах в основном по окончанию их жизненного пути, что нельзя сказать о столь яркой личности, как Мариэтта Сергеевна Шагинян. Её ценили и к ней прислушивались при жизни, но, к сожалению, для нового поколения она неизвестна.
Список использованных источников и литературы
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Материалы личного характера
1.Архив А. М. Горького. Т. IX. Письма к Е. П. Пешковой. М., «Художественная литература», 1966.
2.Гоар Ачемян Интервью [Электронный ресурс] // sputnik-abkhazia.ru (Дата обращения: 01.06.2017 г.)
3.Каверин В. Здравствуй, брат. Писать очень трудно… М.: «Советский писатель», 1965.
4.Письмо от 1 марта 1951 г. Личный архив. М. Шагинян // Скорино Л. Мариэтта Шагинян — художник. М., 1981.
5.Письмо от 3 мая 1923 г. // Кони А. Ф. Собрание сочинений. Т. 8. Письма 1868-1927 гг. М.: Изд. «Юридическая литература», 1969.
6.Письмо от 8 сентября 1913 г. // В. И. Немирович-Данченко. Избранные письма. М., «Исскуство», 1945.
7.Слонимский М. Книга воспоминаний. М. — Л.: «Советский писатель», 1966.
8.Советские писатели. Автобиографии в 2-х томах. М.: Гос изд. художественной литературы, 1959.
9.Шагинян М. Автобиография, 1954 г. // Скорино Л. Мариэтта Шагинян — художник. М., 1981. С. 3 — 92.
10.Шагинян М. Литературный дневник. М. — Л., 1923.
Публицистические работы и художественные произведения М.С. Шагинян
11Шагинян М. Страничка прошлого // Правда. 1945. 30 ноября.
12Шагинян М. Во имя будущего // Литературная газета. 1974. № 5.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
13Шагинян М. Главная тема жизни // Неделя. 1970. № 7.
14Шагинян М. Дух музыки. Чехословацкие письма // Библиотека «Известий». 1960. № 6.
15.Шагинян М. Зарубежные письма. М.: «Советский писатель», 1971.
16Шагинян М. Истощение языка // Приазовский край. 1911. 23 января
17Шагинян М. Мир свободного труда // Литературная газета. 1947. 5 ноября.
18Шагинян М. Морфологические заметки // Летопись Дома литераторов. 1921. № 1. 1 ноября.
19.Шагинян М. Обзор альманаха «Записки мечтателей» // Алконост. 1921. № 2 — 3.
20.Шагинян М. Приключения дамы из общества. М., 1986.
21.Шагинян М. Семья Ульяновых. Очерки. Статьи. Воспоминания. М., 1959.
22.Шагинян М. Собрание сочинений: В 9 тт. М., 1986
23Шагинян М. Условность и быт // Жизнь искусства. 1922. № 7.
24Шагинян М. Школа участия в жизни // Известия. 1957.
. Шагинян М.С. Беседы об искусстве. М. — Л.: «Искусство», 1937.
. Шагинян М.С. Как я работала над гидроцентралью. М., 1933.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Периодическая печать
27.Книга и революция. 1921. № 3(15).
28.Литературная газета. 1963, 1964 (подшивка)
29.Литературная газета. 1964. 18 февраля.
30.Биржевые ведомости. 1913. 8 октября. 31.Известия. 1953 г. (подшивка) 32.Правда. 1922. 22 марта.
34.Приазовский край. 1913. 13 октября.
35.Русское слово. 1913. 27 октября, 12 декабря.
Статьи в периодических изданиях
36.Дикий А. Достоевский в Художественном театре // Театр. 1956. №2.
37Замятин Е. Я боюсь // Дом искусств. 1921. № 1.
38М.П. Арцыбашев о выступлении Горького против Художественного театра. Беседа // Вечерние известия. 1913. 24 сентября.
39.Ольминский М. Федор Сологуб о мировой войне (1915) // По литературным вопросам. М., Гослитиздат, 1932.
40.Спендиарова М. Александр Спендиаров (главы из книги) // Литературная Армения. 1961. №3.
Научная литература
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
41.Авдулов Н.И. М.С. Шагинян. Нахичевань в жизни и творчестве. Ростов-н/Д, 2013.
42.Скорино Л. Мариэтта Шагинян — художник. М., 1981.
43Удонова З.В. Горький в борьбе с декадентами. М., 1968.
44Удонова З.В. Мариэтта Шагинян. М., 1959.
.Фрезинский Б.Я. Судьбы Серапионов. СПб, 2003
.Щедрина Н.М. Лениниана Мариэтты Шагинян. М., 1984.