Введение
В последние десятилетия в России «красной нитью» значительного числа публичных выступлений общественных деятелей протянулась тема модернизации страны. В процессе своего осуществления она зачастую несет в себе угрозу одновременной вестернизации общества, теряющего свои традиционные ценности, являющиеся его интегративной основой, и наполняемые новым секулярно-националистическим сознанием. Как следствие, данный процесс влечет за собой кризис самоидентификации, духовный вакуум в сознании людей. «Национальное чувство в качестве функционального элемента взяло на себя интегративную функцию религии. Национализм идет навстречу религиозному состоянию человека и заменяет
собой религию в качестве силы современного общества, формирующей общности». Стихийной формой ответа на эту трансформациюможет становится развитие ксенофобии и шовинизма. В многонациональных странах, таких как Россия, эти тенденции напрямую угрожают целостности государства. Поэтому в современном обществе такую большую роль играет проблема сохранения своих мировоззренческих традиций, морали, духовности. Для России — это православное христианство, пришедшее к нам из «второго Рима» — Византии, выполнившей культуртрегерскую миссию. Поэтому остается такой сущностно важной духовная, культурнаясвязь, объединяющая нас с Православным Востоком.
В данном аспекте актуализированность исследования взаимоотношений России и Православного Востока представляется достаточно очевидной. Контакты русских со своими единоверцами в Восточном Средиземноморье начинаются уже с XI века. Два-три раза в каждое столетие появлялись новые описания путешествий-паломничеств. Однако паломники, в силу своего душевного склада и предпочтений мало интересовались современным им состоянием Востока, обращая внимание, прежде всего, на места поклонения, связь с библейскими и евангельскими сюжетами. С 1840-х гг. наступает качественно новый этап русско- левантийских связей, устанавливается постоянное российское присутствие на Ближнем Востоке в лице дипломатических консульств, Русской Духовной Миссии и др. учреждений. Это во многом способствовало углубленному изучению прошлого и настоящего православной общины Ближнего Востока.
Проблема русского присутствия на Ближнем Востоке в регионе Билад аш-Шам входит в более широкий контекст Восточного вопроса. Данной проблеме посвящен целый корпус исследовательской литературы от коллективного труда «Восточный вопрос во внешней политике России» до монографий ведущих ученых советского и постсоветского периода Н.С. Киняпиной, В.И. Шеремета, соответствующих глав «Истории дипломатии». В тоже время конкретно-историческое исследование вопроса присутствия России в Машрике долгое время не находило своего места на страницах обобщающих исследований в отечественной историографии. В значительной степени это объясняется спецификой фактического материала. Деятельность Российской империи в ближневосточном регионе в конце XIX века была сфокусирована на контактах с Христианским Востоком, то есть территориях канонически относящихся к юрисдикции Иерусалимского и Антиохийского патриархатов. По понятным причинам идеологического характера советскую историографию эти церковно-дипломатические сюжеты привлекали далеко не в первую очередь. Неудивительно поэтому, что до недавнего времени одним из ведущих специалистов по русско-арабским связям и арабскому православию конца XIX века можно было назвать британского исследователя Д. Хопвуда с монографическим исследованием «Русское присутствие в Сирии и Палестине. 1843-1914. Церковь и политика на Ближнем Востоке», в котором автор уделяет внимание деятельности Императорского Православного Палестинского Общества, его просветительской деятельности в Сирии, влиянию России на развитие националистической идеологии в среде православных арабов. К предсказуемым недостаткам работы 1969 года, выполненной Д. Хопвудом, можно с уверенностью отнести слабое знакомство автора с архивными документами.
В последнее десятилетие в отечественной историографии появляется все больше работ, посвященных Православному Востоку. Основными можно назвать исследования К.А. Панченко, М.И. Якушева, Н.Н. Лисового, в которых, в рамках анализа русского духовно-политического присутствия в Святой Земле, уделено внимание и сирийскому православию.
Историки русского присутствия на Православном Востоке по-разному очерчивали границы этого взаимодействия. Часто употребляющиеся определения «библейский регион», «Святая Земля и Ближний Восток» (Н.Н. Лисовой), Машрик, Билад аш-Шам, «сиро-палестинские провинции» (М.И. Якушев), «Сирия и Палестина» (Д. Хопвуд), «православные Леванта»,
«православие на Арабском Востоке» (К.А. Панченко), «христианские общины в арабо-османском мире» (Т. Ю. Кобищанов) делали акцент на обобщении характеристик региона по одному из признаков. У Н.Н. Лисового это подчеркивание сакрального смысла империи («империя есть форма государственно-политического служения Богу»1), у Дерека Хопвуда, М.И. Якушева — сложившегося историко-географического региона, у К.А. Панченко, Т. Ю. Кобищанова — на первый план выходит этноконфессиональный, социокультурный аспект. В соответствии с одним из подходов и рассматривалось присутствие России в регионе — либо в библейском, либо в региональном контексте, либо с опорой на характеристику этноконфессиональной группы в целом. Соответствующая логика вела к представлению о единстве политики России на данном направлении.
Принимая во внимание миллетное устройство Оттоманской империи нам представляется уместным обратиться к структурным составляющим православного миллета (руммиллети), через которые осуществлялись присутствие империи-«покровительницы православных» в регионе — иерусалимскому и антиохийскому православным патриархатам.
Источниковая база исследования распадается на несколько групп. Самая важная из них — записки, отчеты, мемуары дипломатов, ученых путешественников. В первую очередь, речь идет об известной книге бейрутского консула К. М. Базили «Сирия и Палестина под турецким правительством в историческом и политическом отношениях» (написана в конце 1840-х гг.), в которой дана широчайшая панорама жизни и политической истории Ближнего Востока в XVII — XIX вв. Особую ценность представляют приложения ко второму изданию книги (СПб, 1875) об этно-конфессиональной ситуации в стране, содержащие редкие статистические данные. Важны для настоящей темы документы, связанные с деятельностью Порфирия Успенского, оставившего значительное литературное наследие, в частности многотомную биографию «Книга бытия моего». Перу Порфирия принадлежит и ряд научных описаний современного ему состояния православных церквей Леванта.
История русско-ближневосточных связей 1850-1870 гг. тесно связана с именем Б. П. Мансурова (1828-1911), управляющего делами Палестинского комитета. В 1857 г. Б. П. Мансуров совершил поездку по Святой земле, знакомясь с состоянием паломничества. В следующем году им была издана книга «Православные поклонники в Палестине», где речь идет и о положении православной церкви, межконфессиональных отношениях.
Другой яркой страницей была деятельность В. Н. Хитрово, секретаря ИППО. Его перу принадлежит работ «Православие в Святой земле» (СПб, 1881). Автор подробно описал проникновение в страну западных миссионеров, вообще культурно-политическую экспансию Европы, упадок и вырождение греческой иерархии, греко-арабское противостояние внутри православной общины, русское присутствие в Сирии и Палестине. В целом труд В. Н. Хитрово представляет собой фундаментальный источник, незаменимый для исследователя Православного Востока.
Важные материалы для целей нашей работы содержатся в Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА) в фонде №450 Коллекция Военно-ученого архива («Турция».1700-1917). Опись 1. В деле №15 присутствуют донесения полковника Дюгамеля, датированные 1833- 1834 гг.«с подробным описанием укреплений и фортов в Дарданельском проливе и соображениями о возможностях овладения ими; заметки по вопросу о возможности движения русских войск с Кавказа в Сирию».
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Хронологические рамки работы определены, с одной стороны, активизацией российской политики на данном направлении (1840-е гг.), а с другой — началом Первой Мировой войны (1914 г.), положившей конец сложившимся отношениям.
Объектом работы являются международные отношения в рамках Восточного вопроса. Предметом исследования является опыт реализации геополитических интересов России на Ближнем Востоке.
Мы ставили целью на примере духовно-дипломатического присутствия России на Ближнем Востоке дать оценку степени значения и роли гуманитарного фактора в отношениях государств на международной арене, отстаивании своих геополитических интересов.
Достижение цели предполагает последовательную постановку и решение следующих задач:
— изучить значение Ближнего Востока в русской политике в рамках проблемы Восточного вопроса;
— рассмотреть характеристики христианского населения арабских провинций Османской империи вXIX веке;
проследить историю возникновения первых русских учреждений в Святой Земле в середине — второй половине XIX века: Русская Духовная Миссия в Иерусалиме;
проанализировать проблему расширения русского присутствия в Палестине после Крымской войны на примере отношений Палестинского комитета (1859-1864), Палестинской комиссии (1864- 1889) и Русской Духовной Миссии в Иерусалиме;
рассмотреть основание Императорского Православного Палестинского Общества и его деятельность в Сирии и Палестине в конце XIX — начале XX вв.
Цель и задачи исследования определили структуру работы.
Методологической основой исследования является системный подход, принципы историзма, научности, объективности. Исторические события рассмотрены в причинно-следственной связи и во взаимодействии с основными социально-политическими процессами того времени.
Научно-практическая значимостьсостоит в том, что конкретно- исторический материал и выводы диссертации могут быть использованы при чтении курсов и проведении семинаров по истории Ближнего Востока. Возможно использование материалов в научно-исследовательской работе.
Глава 1. Общий контекст духовно-дипломатического присутствия России на Ближнем Востоке
.1 Ближний Восток в русской политике в рамках проблемы Восточного вопроса
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Появление термина Восточный вопрос не имеет точной датировки. Известный российский историк С. М. Соловьев, анализируя содержание Восточного вопроса, подчеркивал, что он «появился в истории с тех пор, как европейский человек осознал различие между Европою и Азией». Тогда как военно-политическое противостояние Османской империи европейским державам он рассматривал как частное проявление глобального конфликта между Азией и Европой. М. Н. Покровский и некоторые другие современные ему авторы определяли возникновение Восточного вопроса «естественным образом, с момента появления турок в Европе в середине XIV века». Однако далее М.Н. Покровский делает замечание, что Восточный вопрос — как вопрос о турецком наследстве, — был «открыт» Кючук-Кайнарджийским миром (1774 г.). В английской историографии возникновение Восточного вопроса хронологически чаще всего связывают с египетским правлением в Сирии в 30-х гг.XIX в. Нет общепринятого мнения и о географических рамках проблемы. Речь идет о том, ограничивать ли географические границы Восточного вопроса европейской Турцией или распространять их на всю Османскую империю или даже страны Среднего Востока.
Представляется вполне обоснованным вывод авторов коллективной монографии «Восточный вопрос во внешней политике России», которые считают, что Восточный вопрос, условное, принятое в дипломатии и исторической литературе обозначение международных противоречий в XVIII
— начале XX вв., связанных с наметившимся распадом Османской империи (султанской Турции), ширившимся национально-освободительным движением населявших империю народов и борьбой европейских великих держав за раздел её владений, в первую очередь — европейских (некоторые исследователи включают в понятие Восточного вопроса также широкий комплекс политических проблем Среднего Востока и Кавказа). В. И. Шеремет связывает его зарождение с эпохой начала промышленного переворота в капиталистических странах. В. И. Шеремет подчеркивает, что в серединеXIX века Восточный вопрос приобрел особую сложность и многогранность. «Он стал узлом, в котором сплелись национально- освободительные движения покоренных турками народов, …
захватнические амбиции великих держав, внутриполитическая борьба в Османской империи».
В этом контексте представляется правомерным включение в понятие Восточный вопрос наряду с европейскими и азиатских владений Османской империи. В частности, по мнению известного востоковеда Е.И. Зеленева,«бесспорна и значительна роль Сирии как объекта в политической борьбе в рамках Восточного вопроса».
С XVIII в. одним из ключевых вопросов в контексте Восточного вопроса стала проблема Проливов. Государство, владевшее Проливами,
оказывало влияние на всю ситуацию на Черном море, подчиняя экономическую жизнь юга России. «Господство над Босфором и Дарданеллами не только открывает двери на влияние в бассейне Черного и Средиземного морей, но и является источником преобладания над Балканским миром и Передней Азией, в судьбе которых Россия заинтересована».
В письме начальнику Генерального штаба генералу Н.Н. Обручеву Александр III указывал: «По-моему, у нас должна быть одна главная цель — занятие Константинополя, чтобы раз и навсегда утвердиться в Проливах и знать, что они будут постоянно в наших руках». В российском военном ведомстве также считали, что для обороны Черного моря необходимо сесть на Босфоре.
Николай II также считал овладение проливами вопросом первостепенной важности. Вопрос о проливах имел не только геополитическое, но и цивилизационно-идейное звучание. На протяжении всего XIX и начала XX веков была актуальна идея, выраженная на страницах
«Церковного вестника» в 1915 году. «Царьград — это колыбель нашего христианства, великий учитель веры славянских народов. Царьград — это наследие Константина, завещанное русскому Мономаху и идейно преданное короне московской. Царьград — это узел русского прошлого и ключ к русскому национальному будущему».
В случае распада Османской империи Россия стремилась опередить остальные державы, первой войти в Проливы и захватить Константинополь. Такие планы существовали со времен императора Александра II (совещание в сентябре 1879 г.) Согласно этим планам, в случае распада Османской империи Россия не должна была допустить 1) расширения Австро-Венгрии на Балканах и 2) «постоянной оккупации проливов Англией». Поэтому в этих условиях (распад Османской империи и угроза захвата Англией проливов) актуальной задачей России было «овладеть Проливами, в случае если обстоятельства приведут к уничтожению турецкого господства в Европе».
Однако, уже с середины 30-х гг. XIX в. вопрос о Проливах для военного министерства начинает находиться в связи с регионом Большой Сирии и Ближнего Востока. В 1833 г. в Турцию с секретным поручением был отправлен полковник Главного штаба А.О. Дюгамель, который производил описание укреплений Дарданелл, итогом которого стала секретная шифрованная депеша на имя Военного министра графа А. Чернышева «с сведениями о возможности военных действий по прямым сообщениям от Арзерума и берегов Черного моря к стороне Алепа и Сирии». 1 Июня 1834 г. полковник Дюгамель доносил: «Приступая к рассмотрению вопроса о возможности военных действий по прямым сообщениям от Арзерума и берегов Черного моря, к стороне Алепа и Сирии, и при том рассматривая выгоды, предоставляемые местностью и расположением Кавказского корпуса, как в отношении самых действий, так и удобства продовольствия войск, особенного внимания заслуживают две главные дороги; одна, идущая от Арзерума на Арабкир и Малатию в Антеб и Алеп, другая же от Самсуна и Фассы, Никсар, Иокат, Сивас, Альбистан и Антеб. Первая из оных чрезвычайно гориста и почти непроходима для тягостей, так как и идущая на Диарбекир; вторая же совершенно удобна. Берега моря от Самсуна до Фассы и Воны представляют все удобства к десанту, и дорога до самого Алепа имеет только два трудных перехода через горы, на протяжении ста сорока верст; но и в сем месте она легко может быть исправлена; главное же преимущество оной есть удобство продовольствия, представляемое расположением Дженика, богатого съестными припасами, и долин Никсарской, Сиваской и Альбистанской, изобилующих хлебом. Дорога сия так как и берег моря до Фассы осмотрены со всевозможной подробностью».
Таким образом, данным планом предусматривалось выдвижение войск Кавказского корпуса в сторону Северной Сирии по линии Эрзерум- Александретта.
Можно проследить эволюцию взглядов командования на значимость данного региона.К началу Первой мировой войны важность региона осознавалась военным командованием с не меньшей ясностью, чем в 1834 году.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
«Перед началом Эрзерумской операции, в связи с планом создания в пределах Азиатской Турции «независимой» Великой Армении, русская дипломатия стремилась, с одной стороны, к выходу на побережье Средиземного моря, к Александреттскому заливу…», «на юге же зона «преобладания» интересов России примыкала к Мосульскому нефтеносному району, на который одновременно претендовали Англия и Франция». Иными словами, перед началом Эрзерумской операции командование Кавказского фронта рассматривало в виду все тот же регион Сирии по линии Эрзерум-Александретта, что и секретная депеша полковника Дюгамеля в 1834 году почти столетие назад.
Таким образом, регион в военно-стратегическом отношении в общем контексте Восточного вопроса представляет ценность благодаря: во-первых, своему географическому положению и, во-вторых, наличию христианского населения, которое рассматривалось военным командованием как союзники русской армии и социальная опора России в регионе.
1.2 Характеристика христианского населения арабских провинций Османской империи в XIX веке
Все христианское (православное) население рассматриваемого региона канонически входило в пределы двух автокефальных патриархатов: иерусалимского и антиохийского. Их автокефальность наложила отпечаток на весь характер контактов России со своими ближневосточными единоверцами. Политика Россия должна была одновременно удовлетворять двум условиям: решению стоявших перед ней задач и сохранению неприкосновенности канонических прав местного духовенства над своей паствой.
Иерусалимский патриархат в исследуемый период составляли около 25 тыс. православных христиан, разбросанных по 14 епархиям в Палестине. Из них6 являлись митрополиями (Вифлеемская, Скитопольская, Петры- Аравийской, Птолемаидская, Кесарийская, Назаретская); 7 — архиепископствами (Лиддское,Севастийское, Газское, Синайское, Иоппейское, Неапольское, Фаворское) и одно епископством (Филадельфийское). Некоторые епархии включали в себя один город или деревню, так митрополии Петры-Аравийской принадлежалолишь селение Керак, архиепископство Газское — Газу, епископ Филадельфский — деревню Сальт, в Вифлеемскую митрополию, кроме Вифлеема входила еще деревня Бейт-Сахур, архиепископы Севастийский и Неапольский имели по три деревни, Назаретская и Скифопольская митрополии состояли из 6 деревень каждая и т. д. Самая большая митрополия — Птолемаидская — имела в своем составе один город (Акко) и 15 деревень, в которых жило 3720 православных. Иерусалим и 12 окрестных деревень находились в непосредственном подчинении у Патриарха. Основное православное население составляли арабы, однако высшие иерархические должности занимали греки, принадлежащие к Святогробскому братству.
Как справедливо замечает в своей монографии Н.Н. Лисовой:
«Патриархия представляла собой, по существу, почти наследственную монархию, управляемую через наместников, ибо первое лицо пребывало безвыездно в Константинополе. Тому было две причины. Одна из них — близость к султанскому трону и Вселенскому Патриарху. <…> Вторая — близость к главному источнику доходов — так называемым румынским имениям, доставлявшим до середины XIX в. девять десятых всех средств Иерусалимской Патриархии». Иерусалимский патриарх Кирилл II (1845- 1872) был первым из греков-патриархов, который проживал в Святом граде и объезжал епархии. Однако и он при первой возможности стремился в столицу.
В отношениях с турецким правительством иерусалимский патриарх действовал чрез посредничество своего константинопольского собрата. В период же пребывания в Иерусалиме, патриарх имел в столице своего поверенного для ходатайств по делам престола, «с правом входить в непосредственные от своего имени представления в Порту».
Финансовое благополучие патриархии основывалось на, во-первых, доходах свакуфного имущества, а во-вторых, — паломнических пожертвованиях. К первой категории доходов иерусалимской патриархии, относились имения в Молдавии, Валахии, Бессарабии, а также в Грузии.
Метохи, сады, доходные дома, лавки, приносили доходы, которые собирались монахами-векилями. Значительный доход доставляло иерусалимское подворье в Москве. Вторая категория доходов — паломнические пожертвования — была не менее значительной. В 1840-е гг. доходы Святогробского братства оценивались в размере около 260 тысяч рублей. Епископ Порфирий (Успенский) иронично по этому поводу замечал, что «во всем православном мире ни одна из Церквей не обладала такими денежными средствами, как вторая по малолюдству Иерусалимская Патриархия».
В отношении к православной пастве своих епархий и приходскому духовенству из арабов, святогробские иерархи проявляли полный индифферентизм. «Бедность, нищета были уделом сельских иереев. Прихожане сельских церквей были очень бедны. Духовенство, наживая от паломников большие богатства, ничего не хотело сделать для улучшения их быта. <…> Задавленные нищетой и лишениями миряне к своим иноземным и иноязычным владыкам относились со смирением, терпением, повиновались им в силу необходимости». Неутешительную характеристику греческому клиру на Востоке дает и А. П. Лебедев: «Внешняя обрядность, суеверие, невежество, изредка индифферентизм — вот главное, к чему сводилось проявление религиозного начала у греческого народа».
Причиной было отсутствие системы образования как светского, так и духовного. Как отмечал митрополит Никодим, «из школы дети выходили совершенно без знания Закона Божия. В школе не преподавались ни священная история, ни катехизис. Этих предметов совершенно не было даже в переводе на арабский язык. Имея только элементарную грамотность, молодое поколение не знало совершенно своей отеческой веры». Такое положение усугублялось в иерусалимском патриархате тем, что после возвращения оккупированных Египтом территорий под власть султана (1840) в Палестине и Сирии активизируются западные миссионеры. Наибольшегоуспеха в этом отношении достигли католики, которые устраивали при монастырях школы, библиотеки, типографии, больницы.
Такое отношение греческого клира к своей пастве создавало реальную опасность для православия на Востоке. В России такое состояние дел было воспринято как угроза положению России в регионе, которое основывалось на ее статусе покровительницы православия и православных в османской империи.
Другим субъектом российской политики на Ближнем Востоке был антиохийский патриархат, который наряду с иерусалимским и александрийским, также находился под влиянием Вселенского Патриарха.В середине XIX в. в его состав входило 14 митрополий, большая часть из которых возглавлялись греками. Православное население патриархата достигало 110 тысяч человек (по другим оценкам, 60-70 тысяч). Каноническая территория патриархата распространялась на территорию современного Ливана, Сирию, южные области Турции.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Слабые и бедные, по сравнению с иерусалимской иерархией, антиохийские митрополиты не сумели сохранить какой-либо самостоятельности в церковных делах. Антиохийский первоиерарх, как правило, назначался из числа членов константинопольского синода по указанию вселенского патриарха. Это отступление от древних прав Церкви, было, по свидетельству К. М. Базили, «следствием политических обстоятельств края, а всего более происков римского двора к покорению Антиохийского Престола своему церковному единодержавию, и успехов пропаганды между бедным и уничиженным духовенством Сирии». Постоянным местопребыванием Антиохийского Патриарха с XIII в. был Дамаск, куда был перенесен патриарший престол из Антиохии в устье реки Оронт. В Константинополе антиохийский патриарх,так же как и его собрат из Иерусалима, имел своего представителя для ходатайств по делам патриархии.
В силу того, что греческая иерархия пополнялась исключительно константинопольскими, а впоследствии, в XVIII — XIX вв., и морейскими греками, не проявлявшими активности в деле просвещения своей арабской паствы, необразованность арабского духовенства были такой же чертой антиохийского патриархата, как и иерусалимского. Сами греки отмечали крайне низкий образовательный и культурный уровень православных арабов:
«Христианская вера является для народа неопределенной смесью, где объединены без всякого разграничения и православие, и католичество, и протестантство, и каждое из них не производит на его душу никакого специального впечатления. Народ различает конфессии лишь по внешним формам и обрядам и не имеет ясного представления вообще о христианской религии. Все это происходит от того, что народ остается без систематического обучения, и многие православные от рождения до смерти
так и не успевают узнать, во что они веруют и почему веруют так, а не иначе».
Подобное униженное состояние антиохийской паствы способствовало успеху католической пропаганды. «Состоя под покровительством епископов, выдавая себя за православных, умалчивая о догматах западных, упоминая о Папе, как о некоем покровителе и благотворителе всех Церквей», иезуиты постепенно привлекали на свою сторону антиохийских епископов и народ. Отпавшие в унию епископы в 1725 г. посвятили из своей среды Патриарха с титулом православных патриархов Антиохии, с подтверждением выбора папскою буллою. В течение XVIII в. греко-униаты значительно укрепили свои позиции и в народе и в духовенстве, отправляя молодых послушников для образования в Рим, учредив духовные училища и типографию на Ливане.
В период египетского правления в Сирии униаты предприняли новые наступательные действия против православной церкви. Пользуясь веротерпимостью Ибрагима-паши, они добились разрешения строить церкви в Дамаске, Алеппо и др. И только в 1840-е гг., как отмечает К.М. Базили,
«дерзость унии была унята — церкви, похищенные ею в период египетского владычества, были возвращены православию, утихла вражда между исповеданиями».
В то же время на территории антиохийского патриархата вели активную деятельность католические миссионеры. «По всем сирийским городам, где есть только несколько европейских поселенцев, существуют приходские церкви и подворья капуцинские или францисканские. С размножением западных выходцев размножаются и подворья католические». К.М. Базили отмечал, что усиление и распространение деятельности латинского духовенства «служит уже не к самосохранению, или еще менее к проповеди христианства между неверными, но единственным орудием к распространению на Востоке влияния Папы Римского». При изобилии духовных и материальных средств католическое духовенство в Сирии и Палестине не только служит центром различных поддерживаемых им католических сект, но и «подвизается против Восточных Церквей, усиливается подкапывать внутреннюю их дисциплину и их влияние на народ и стремится, не разбирая средств, к конечному их разрушению и к покорению христианского Востока духовному единовластию Рима».
Таким образом, положение антиохийского и иерусалимского патриархата было схожим. Также как и проблемы, стоявшие перед ними. Низкий образовательный уровень, разобщенность греческого клира и арабской паствы, на фоне католической миссионерской активности представляло серьезную опасность как для православия на Востоке, так и связанного с ним влияния России. Понимание этой угрозы антиохийской и иерусалимской паствам со стороны западной пропаганды, и стремление изменить ситуацию определило характер русского церковно- дипломатической деятельности на Востоке во второй половине XIX столетия. В тоже время Россия должна была пытаться исправить, сложившееся положение, не нарушая канонических прав греческого клира, чтобы было трудноисполнимой задачей в связи с отношением греков к возможному русскому вмешательству. Это отношение со свойственной ему образностью передал епископ Порфирий (Успенский): «В 1854 г., когда длилась война нашего Севастополя, Вселенский Патриарх, по желанию и повелению султана Абдул-Меджидаизвитийствовал и обнародовал молитву для православных христиан, в которой испрашивались у Бога победы нашим врагам, а нам (т.е. нашему христолюбивому воинству) — поражение. <…> И нет сомнения, что Константинопольский Патриарх и греческие архиереи не
одними устами молились Богу при этом, но и всем сердцем».
. Некоммерческие организации как фактор русского влияния в ближневосточном регионе 2.1 Возникновение первых русских учреждений в Святой земле в середине — второй половине XIX века: Русская Духовная Миссия в Иерусалиме
В XIX в. православное паломничество в Святую землю явилось важным фактором развития межцерковных связей, требовавших совместной деятельности двух ведомств — Министерства иностранных дел и Св. Синода. Однако до 1840-х гг. какой-либо ясной программы деятельности не было сформулировано.
А.А. Дмитриевский, отмечал «равнодушие к интересам православия» в петербургских сферах. К началу 1830-х гг. интересы России в Восточном вопросе еще не предполагали церковно-дипломатических инициатив на Ближнем Востоке. Покровительство православным подданным Оттоманской империи только начиналоформулироваться в России как один из аспектов внешней политики в регионе.
-е годы XIX столетия стали решающими в формировании системы русско-сирийских церковных связей.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Лондонские конвенции 1840 и 1841 гг. существенно ослабили престиж России на Ближнем Востоке, в частности в вопросе покровительства христианскому населению Османской империи, передав его западным державам. Это в свою очередь усилило массированное проникновение в Святую Землю протестантской и католической церквей. В 1841 г. в Иерусалим был назначен англиканский епископ Александр, а в 1846 г. Римский папа восстановил шесть веков не существовавшую Латинскую патриархию.
1 марта 1841 г. обер-прокурор Св. Синода Н.А.Протасов доложил императору Николаю I о затруднениях, с которыми сталкиваются русские богомольцы в Палестине: «приходящие по возвращении из Иерусалима поклонники Гроба Господня все вообще, с чувством соболезнования, повествуют о бедственном положении, в каком находится сия святыня, и вместе с затруднениями, с какими сопряжено пребывание в Иерусалиме соотечественников наших, не имеющих никакого пристанища». Проект обер- прокурора предполагал учреждение в Иерусалиме для русских поклонников приюта, в который можно было командировать православного архимандрита с двумя или тремя монахами для службы. Н.А. Протасов отмечал, что
Проблема русского влияния была сугубо деликатной. Необходимо было не только балансировать в дипломатическом и культурном соперничестве с европейскими державами, но и блюсти церковно- каноническую норму отношений с древними патриархами. Поэтому решено было действовать крайне осторожно.
В июне 1842 г. вице-канцлер граф К. В. Нессельроде подал на имя императора Николая I доклад, в котором отмечал, что православие в Палестине находится в бедственном положении. В качестве конкретной меры для изменения ситуации канцлер считал полезным «присутствие в Иерусалиме благонадежной и образованной особы из российского духовенства», так как духовное лицо смогло бы легче завоевать доверие греческой иерархии, нежели дипломатический представитель. В Палестину должен быть направлен в качестве паломника иеромонах, или архимандрит, но никак не выше этого сана. По прибытии в Иерусалим русский представитель должен «снискать доверие тамошнего духовенства», изучить положение православной церкви и докладывать все сведения российскому консулу в Бейруте К. М. Базили, «ибо ему ближе известны политические обстоятельства, с коими надлежит сообразовывать и духовные дела». Здесь сразу следует сделать ряд замечаний, которые в дальнейшем будут играть определенную роль. Так, на этом этапе духовная миссия планировалась не только подчиненной консульству, но и греческой иерархии (паломник, не выше сана архимандрита), с опорой на которую планировало действовать правительство.
Говоря о пользе присутствия в Святой Земле, К.В. Нессельроде пишет о контактах с местным духовенством, о посреднической функции в отношениях со Святейшим Синодом и о возможном наблюдении за расходованием собранных в России средств. Однако в докладе нет даже упоминания о русских паломниках.3
Таким образом, можно говорить о том, что именно политические задачи должна была решать будущая духовная миссия и не так далеки от истины были опасения греческой партии о стремлении России к переводу религиозного влияния в политическое. Впрочем, так думали и остальные ведущие европейские державы. Доклад К. В. Нессельроде был утвержден Николаем I и определен к исполнению. Для осуществления содержавшихся в нем рекомендаций был избран архимандрит Порфирий Успенский (1804 — 1885).
Перед отъездом из Петербурга архимандрит получил рекомендации от российского МИД, которыми он должен был руководствоваться во время своего пребывания на Ближнем Востоке. Согласно инструкции Порфирий Успенский посылался в Палестину неофициально, на правах паломника, чтобы не вызвать беспокойства турецких властей и греческой иерархии. Архимандрит Порфирий должен был собрать сведения о притеснениях Православной церкви от других вероисповеданий, «удостовериться о степени распространения влияния чужеземных миссионеров и обдумать какие меры при местных обстоятельствах могли бы повести к упрочению Православия на Востоке». В обязанности Порфирия входило также собрать сведения «об
употреблении сумм, пересылаемых из России», но делать это не слишком назойливо.
Содержание инструкции МИД, данной архимандриту, наполнено осторожностями, впрочем, характерными для всего внешнеполитического курса К. В. Нессельроде.
Католическая миссионерская деятельность в это время значительно усилилась. Иерусалимский патриархат, ссылаясь на свою бедность (что само является довольно спорным утверждением), а в иных случаях и просто по причине нежелания понимать сложившуюся ситуацию, был не в состоянии бороться с ними за паству. Да и хотел ли бороться, в условиях, когда на патриарший престол смотрели, в лучшем случае, как на инструмент корпоративного господства филэллинов-«святогробцев», а зачастую просто как на средство к личному обогащению.
«Положение армянского патриарха в Иерусалиме составляет идеал, даже не скрываемый, для многих из Святогробского братства. Патриархат без паствы; доходы теже, расходов меньше; корпорация эллинская и уничтожение предлога для русского вмешательства».
Когда 20 декабря 1843 г. архимандрит Порфирий инкогнито под видом простого паломника подъехал к Яффским воротам Иерусалима, его встретила огромная толпа верующих. Местное духовенство во главе с личным представителем патриарха и «все наличные русские паломники» встречали посланника Русской Православной Церкви.
В первый свой приезд архимандрит Порфирий пробыл в Палестине с декабря 1843 по август 1844 г.
Результатом деятельности Порфирия (Успенского) в Иерусалиме стал отчет, который он предоставил российскому посланнику в Константинополе В.П.Титову 6 января 1845 г. В нем содержался главный вывод о необходимости учреждения в Иерусалиме постоянного представительства русской церкви при восточных патриархатах: «Духовное посольство церкви Российской к церквам Палестинской, Александрийской и Антиохийской, или российский общежительный Святопоклонный монастырь первого класса».
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Русское братство должно наблюдать за расходованием присылаемых из России средств, снабжением местных церквей иконами, давать полезные советы при устройстве школ и семинарий и выяснять, где обращенные в ислам арабы помнят христианство, с тем, чтобы при первой удобной возможности вернуть их в православие. Таким образом, избирается инкарнационный способ миссионерства.
Отдельно архимандрит рассматривает отношения российского консульства и духовной миссии. Миссия как учреждение духовное не должно подчиняться светской власти (консулу), в задачи которой входит защита монастыря в случае притеснения и гарантия неприкосновенности его прав. «Ни монастырь, ни Консульство ни в каких случаях не ищут перевеса друг перед другом в мнении греческого духовенства и действуют так, как если бы у них была одна душа и одна воля». Так еще в проекте духовенство миссии пытается поставить себя выше консульства, что продолжает линию противостояния церкви и государства, ясно решенную может быть только для высших сановников империи.
Что касается отношений монашеского братства к русским паломниками, то архимандрит Порфирий пишет лишь о нравственном надзоре за богомольцами, но «не для совершения над ними таинств и обрядов церковных, что предоставляется греческому духовенству».
Таким образом, согласно проекту архимандрита Порфирия сохраняется тенденция на сотрудничество с греческой иерархией, отнюдь не вторгаясь в его церковную жизнь, деликатно наблюдая за расходованием средств и давая советы.
На основании доклада архимандрита 11 февраля 1847 г. Николай I принял решение об учреждении в Иерусалиме Русской Духовной Миссии (РДМ). Руководителем миссии был назначен сам архимандрит Порфирий. Перед отъездом Порфирию (Успенскому) была вручена инструкция, согласно которой он и его подчиненные (иеромонах Феофан (Говоров) и студенты Петр Соловьев и Николай Крылов) посылались в Иерусалим на три года «не иначе как в качестве поклонников».
Инструкция РДМ во главе с отцом Порфирием так определяла «цель ее назначения:
1. Иметь в Иерусалиме, как действительном центре православного исповедания на востоке, представителей русской церкви и образец нашего благолепного богослужения.
2. Преобразовать, мало по малу, само греческое духовенство, возвысить оное в своих собственных глазах столько же, сколько и в глазах православной паствы и
3. Привлечь к православию и утвердить в оном те местные народные элементы, которые постоянно колеблются в своей вере, под влиянием агентов разных исповеданий и слишком легко отступают от православия, вследствие недоверия к греческому духовенству и неблагоразумного поведения сего последнего.
Затем Миссии было строго вменено: не придавать себе иного характера, кроме поклонническаго, не вмешиваться ни в чем в дела греческого духовенства, ограничиваться предложением советов в случае надобности, не вмешиваться в житейские дела наших поклонников и, вообще, всячески стараться не возбуждать подозрений иностранных агентов, дабы не подать толка о каких либо скрытных намерениях России».
Каждые полгода начальник Миссии обязан был отчитываться о проделанной работе послу в Константинополе, который препровождал отчет архимандрита в Святейший Синод через МИД. Таким образом, Миссия была не структурным звеном Священного Синода, а консульским отделом, то есть за рубежом в уменьшенной копии воссоздавались отношения, характерный для самой России. Однако если сравнить проект Порфирия и его реализацию, то проявляется их несоответствие. И как и в самой России в эти отношения закладывалась изначальная конфликтность, корни которой находились еще в петровских преобразованиях и отношении к ним духовенства.
Начальник Миссии не должен был вмешиваться в жизнь греческой иерархии. Ему позволялось лишь подавать «в случае нужды, грустные дружелюбные представления Патриарху и консулу, когда заметит что-то полезное к улучшению участи … русских поклонников».
При более пристальном рассмотрении инструкции становится понятным, что это «плод досужих канцелярских измышлений». Для
«благолепного служения» как минимум нужен храм, а его РДМ не имела и была вынуждена просить его у Иерусалимского патриарха, становясь в по необходимости в униженное положение. Требуемое «преобразование и возвышение» греческого духовенства могло быть только при сильном влиянии на него, а его архимандрит в силу своего иерархического положения не мог оказать на патриарха, при том, что ему внушено было не придавать себе официального характера.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
И самое важное, привлечь к православию и утвердить колеблющихся можно было только при значительных денежных средствах, а их было отпущено «едва 10 тыс. руб. в год».
Таким образом, деятельность миссии могла быть возможною «при двух условиях: сильной поддержке правительства и сочувствии патриархата. Но ни того, ни другого миссия не имела». Доказательством первому служит следующий эпизод: «В другой раз преосв. Порфирий представил о необходимости учреждения в Иерусалиме больницы, собственно для русских поклонников … На все это требовалось единовременной затраты 1800 руб. и прибавления к штату миссии ежегодно 4000 руб. Четыре года продолжалась об этом переписка и не смотря на то, что за предложение преосвященного стояли наш генеральный консул Базили и посланник в Константинополе, переписка опять ни к чему не привела, вероятно по той же причине: нельзя ли подешевле».
А уж об отношении к миссии филэллина и говорить не приходится:
«Иерусалимский патриарх отнесся к назначению нашей миссии крайне недружелюбно и смотрел на нее как на непрошенных гостей. … Кроме того, пребывание в Иерусалиме русского духовенства лишило патриархат некоторой части ежегодных доходов, так как наши поклонники охотнее обращались к своему духовенству, с которым они могли объясняться на родном языке».1 И это притом, что любое действие могло быть успешным только в содействии с патриархатом. Правительство проявило непонимание обстановки на месте, посылая Миссию с консультативными функциями и делая таким образом основной упор на греческое духовенство, считая его преданным и дружественным России. Считая, надо заметить, совершенно ошибочно.
В таких условиях весь результат деятельности миссии сводился к успехам, поддержанным лишь личным усердием отца Порфирия и к неудачам, заложенным самой постановкой миссии.
Основное время деятельности члены миссии посвятили ученым занятиям.
Почти год объезжал отец Порфирий города и селения в Большой Сирии и изучал жизнь православных арабов во всех ее проявлениях. О благоустроении храмов для арабских христиан никто не заботился.
Преосв. Порфирий пишет: «Храмы арабские находятся в столь жалком положении, содержатся в такой неопрятности, что я плакал при обозрении их».
Так отец Порфирий отмечал особую форму миссионерства избранную западными церквями, а именно «социальный евангелизм». И как видно довольно успешную при попустительстве местного клира, который не только не думал об обращении иноверных, но способствовал отпадению от церкви многих православных христиан. Взирая собственными глазами на то, как обращались в Палестине с арабами православные греки, о. Порфирий восклицал: «Это — народ мученик!»И если в прошлые столетия, в эпоху замкнутой системы миллета, которой всячески содействовала Порта, арабы не могли изменить своего положения, то к середине XIX столетия ситуация изменилась, «отношения протестантскаго и латинскаго духовенства к своим туземным паствам, заступничество за них религиозное и в особенности политическое, с каждым днем нагляднее, указывают православному населению, оставленному без всякого призора, его угнетенное положение и заставляют его делать далеко не утешительные для себя сравнения». А от сравнения до перехода в иную веру оставался один шаг, который, при попустительстве греков, малообразованные арабы и совершали.
Основное внимание архимандрита было посвящено постановке общего и религиозного образования православных арабов (впрочем, единственно ему доступного).
В 1849 г. по благословению иерусалимского патриарха Кирилла архимандрит Порфирий открыл школу в Крестном монастыре (в которой могли бы учиться как греки, так арабы). В 1851 г. рядом со Святогробским монастырем открылась женская приходская школа. Эта школа была создана практически полностью на русские деньги (сам архимандрит пожертвовал 2000 пиастров).
Была создана также типография для издания пособий и книг на арабском языке. Из личных сбережений не раз выплачивались суммы денег учителям «на домашнее обзаведение».
В феврале 1853 г. архимандрит Порфирий учредил Учебное управление во главе с иерусалимским патриархом Кириллом.
Подводя итог первой русской духовной миссии, один из знатоков Востока писал: «Само собою разумеется, что таких горьких опытов слишком достаточно было, чтобы подавить в о. Порфирии всю горячность усердия к святому и благому делу; он мог потерять всякую надежду на возведение имени русского на ту степень величия, которая ему подобает, и вследствие сего, по неимению средств действовать иначе, посвятил себя поклонническому подвижничеству и ученым трудам, в которых он находил и утешение и соответствующее характеру и склонности занятие. Архимандрит Порфирий для себя и для ученого мира не даром пробыл несколько лет в Палестине и других странах востока, своим пастырским поведением он приобрел лично к себе и своим сотрудникам истинное и глубокое уважение, память о себе он оставил прекрасную, но для должного возвышения русской церкви в глазах восточных христиан, для поддержания там достоинства русского правительства и для облегчения нашей будущей
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
деятельности на востоке, он и миссия ему подчиненная не сделали ничего и не могли ничего сделать».
«Крымская война положила конец отношениям становившимися невозможными».
В связи с началом Крымской войны в 1853 г. РДМ была отозвана из Иерусалима в Россию. В 1858 г. архимандрит Порфирий был еще раз командирован на Арабский Восток. Он посетил Солунь, Афон, Палестину, Египет, Малую Азию, Константинополь и в 1861 г. возвратился в Россию.
Таким образом, в деятельности Миссии и консульств ясно видно довольно простое «чиновное» понимание интересов России как распространение своего влияния посредством изъятия у Порты части внутреннего суверенитета с использованием миллетной системы, для чего и была утилитарно необходима Духовная миссия, подчиненная интересам государства и консульства.
После окончания Крымской войны (1853 — 1856) в российской духовно-дипломатической деятельности в Святой Земле начался новый этап. Вследствие поражения в войне гуманитарное присутствие в регионе оказалось практически единственно возможным.
Необходимо заметить, что в эти годы изменилась внешнеполитическая доктрина Российской империи. К.В. Нессельроде на посту министра иностранных дел заменил князь А. М. Горчаков. Это повлекло за собой изменения в ближневосточной политикеимперии. По его мнению, Россия должна была осуществлять присутствие на Востоке посредством церковной деятельности. Это должно было бы отнять у Европы возможность препятствовать законному стремлению российской церкви укрепить свое положение в Палестине.
Министерство иностранных дел предлагалорасширить полномочия РДМ в Иерусалиме и пересмотреть отношение к Восточным православным патриархатам. Если до Крымской войны основной акцент делался на отношения с иерусалимской церковью, то теперь следовало обратить более пристальное внимание на арабскоенаселение патриархатов. Русская церковь должна была примирить греческую иерархию с арабской паствой и поддержать последнюю, чтобы денежная помощь католических миссионеров не побуждала их покидать православие.
Чтобы повысить авторитет русской миссии в Иерусалиме было решенопоставить во главе ее епископа, а не архимандрита. На эту должность был назначен епископ Мелитопольский Кирилл (Наумов) (1823 — 1866).
Под оплеухой Крымской войны российскому правительству пришлось поневоле обратиться к более мягким средствам и прибегнуть к влиянию через Церковь, однако мало это осознать, как увидим, необходимо еще и глубокое понимание функциональной деятельности, которое немыслимо без перехода от приоритета силы, к приоритету «мягких технологий» — культурного, идейного влияния, создания привлекательного образа России и работы с ним.
января 1858 г. новая наша Духовная миссия в Иерусалиме поселилась в том же греческом Михайловском монастыре, где жил и преосв. Порфирий. В инструкции данной духовной миссии было «сказано:
1. Миссии поручается не смотреть более на Церковь в Сирии и Палестине сквозь греческую призму, подобно тому, как мы поступали прежде, а заботиться прямо о настоящих интересах России.
2. Ей предоставляется действовать преимущественно на арабский элемент, притесняемый греками, дабы удержать арабов в православии и не допускать их к переходу в латинскую веру.
3. Для этого возлагается на миссию всеми средствами примирять враждующих арабов и греков и такую же примирительную систему обратить на все враждебные между собой в Иерусалиме исповедания.
4. В отношении к русским поклонникам дается миссии, по прежнему, обязанность иметь за ними только нравственное наблюдение, не вмешиваясь во все стороны их гражданской, духовной и материальной жизни.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
5. Миссии поручается всемерно заботиться о проявлении русского богослужения в Иерусалиме, с тем торжественным благолепием, которое принадлежит российской церкви, дабы возвысить значение оной на востоке. Миссии вменяется в обязанность по возможности чаще участвовать в служении у главных иерусалимских святилищ и ежедневно служить у себя в церкви, как бы в обители.
6. Ей предоставляется следовать примеру западных исповеданий в отношении облагодетельствования местной паствы богоугодными учреждениями, милостынею и всеми просветительными мерами, которые служат вернейшим средством к укоренению религиозного направления в народе.
7. Для облегчения успехов действий нашей миссии она ставится под начало не архимандрита, как было прежде, а епископа; такое возвышение звания начальника миссии установлено потому, что все чужие исповедания имеют в Иерусалиме своих иерархов, и Миссии поручается не ограничивать свой деятельности одним Иерусалимом, но распространить оную на всю Палестину, Сирию, Ливан, Дамаск, горную Хазбею, сидонское поморье, Синай и Египет; для этого предоставляется миссии от времени до времени командировать своих членов в означенные края».
Как видим, если уж и есть продвижение в сторону прогресса, по сравнению с предшествующей инструкцией, то и оно весьма мало.
Во-первых, Россия такой постановкой вопроса признавала разделение церкви на греческую и арабскую часть, но не обвинение в филэтизме в данном случае нас интересует, а то, что таким образом Россия собственными руками сужала сферу своих интересов. Не арабская Церковь нужна была, как видится, нам и не греческая (как ранее), но единая и соответствующая интересам России. В. Н. Хитрово через 30 лет после учреждения РДМ писал, что «пора … твердо усвоить себе, что нет и не может быть никакой
греческой, российской и тем более арабской церквей, а есть только — одна Церковь». Причины такого отношения выявляются, если обратить внимание, что епископа во главе миссии правительство ставит «только для того, что все чужие исповедания имеют там своих иерархов», но ведь они не имеют там туземной иерархии и поэтому поставление епископа имеет для них значение. Какое это имеет значение для России? А только такое как механистическое усвоение приемов и методов Запада. Даже устроение приютов необходимо сделать по западному образцу!
Во-вторых, инструкция признает деление церкви по национальностям и призывает воздействовать на арабов «как следует предполагать — учебными заведениями», однако на это требовались средства; инструкция умалчивала откуда миссия возьмет эти средства, кроме 14650 руб. в год, которые ей отпускались. христианский война императорский православный
Более подробная критика (неясно как несколько человек будут решать эти задачи на всей территории Билад аш-Шам; не говорится также и том, как примирять арабов с греками, а уж тем более остальные конфессии; нет разграничения полномочий между РДМ, консульством и Палестинским комитетом и др.) вряд ли внесет значительные коррективы в описываемую картину.
Официальное назначение в Иерусалим русского епископа у многих вызвало подозрение, что за этим скрываются чисто политические цели.
Иерусалимская патриархия негативно отнеслась к изменению статуса главы миссии. Впрочем, российское правительство предвидело эти последствия и предупреждало епископа об этом заранее.
Ситуация объяснялась финансовой стороной вопроса. Официальный статус РДМ предполагал контроль за расходованием «доброхотных подаяний» из России, которые получал патриархат. С другой стороны, через постройку странноприимного дома русские паломники должны были перейти под управление русского духовенства. Так греки лишались еще одного источника доходов.
Просветительская деятельность РДМ в Иерусалиме среди местного арабского населения воспринималась греческим клиром как нарушение канонических прав иерусалимской церкви. Следствием этого стала напряженность во взаимоотношениях епископа Кирилла и иерусалимским духовенства.
К этому следует добавить и негативное отношение «святогробцев» в целом России, связанное с западным влиянием и распространением филэллинских и панэллинистических идей. В этой связи стоит процитировать корреспондента греческой газеты «Эфемерис»: «Здесь в обладании патриаршим посохом охранялись эллинское главенство и престиж настолько, что история новаго Иерусалима есть просто на просто история эллинского духа, проявлявшегося через посредство христианства… Политика севера с такой жадностью добивавшаяся забрать в свои руки руководство церковным движением на востоке, чтобы посредством его овладеть политическим, в данном случае вела себя не глупо, не обнаружила уже той поспешности, которую обнаруживала в 1856». Так проявляется западная идея нации, противная по сути идеи вселенского православия. И признание ее (имеется ввиду ранее цитированная инструкция) — есть признания всех слабых сторон этой концепции разделения. Для представления риторики, используемой в этой идеологической борьбе, обратимся к описанию В. Н. Хитрово.
«Филэллинизм и результат его панэллинизм есть порождение западного увлечения в 20 годах нынешнего (XIX — Е. К.) столетия греческим возстанием, оттуда же, с запада, перешли они к quasi образованным классам эллинского королевства и турецкой империи. … Отсюда же, с запада, и по той же причине, идет к этим quasi образованным классам, и русофобство. Со всей неблагодарностью обязанного, забывая, что своим нынешним положением православные на востоке обязаны исключительно одной только России, они удивляются как до сих пор Россия пользуется влиянием на массу необразованных православных и вместо того что бы объяснить это себе просто тем, что не все же обязаны быть неблагодарными, они, также со слов запада, громко кричат против всепоглощающего стремления северного медведя».
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
2.2 Проблема расширения русского присутствия в Палестине после Крымской войны: отношения Палестинского комитета (1859-1864), Палестинской комиссии (1864-1889) и Русской Духовной Миссии в Иерусалиме
В середине-второй половине XIX века на первое место в связях русской православной церкви и общины Билад аш-Шам выходит мощный фактор — паломничество в Святую землю. Особенно потрясает динамика его увеличения: если в 1810 г. Палестину и Сирию посетило 25-50 человек, в середине века — около 400, то в 1900 г. уже прибыло 7064 человека, то есть количество паломников в течение века увеличилось более чем в 200 раз.
Обслуживание такого потока людей естественным образом было связано с обогащением тех, кто этим занимался. До середины XIX века это движение отдавалось на откуп греческой иерархии, однако ситуация довольно резко изменилась.
августа 1858 г. было открыто в Петербурге Российское общество пароходства и торговли (РОПИТ) для организации постоянных паломнических рейсов из Одессы в Яффу. А в 1859 г. был создан Палестинский Комитет. Его председателем первоначально стал директор Комиссариатского департамента Морского министерства Дмитрий Александрович Оболенский. Но вскоре Палестинский Комитет возглавил великий князь Константин Николаевич (1827-1892), брат Александра II, придав Комитету надправительственный характер.
Идея создания Комитета созрела сразу после окончания Крымской войны. В 1858 г. Палестину с целью ознакомления посетил Борис Павлович Мансуров. В Иерусалиме Б. П. Мансуров досконально изучил ситуацию с русскими паломниками.
По расчетам Б.П.Мансурова, «наименьший расход для простолюдина от Рождества Христова до Пасхи составляет сумму от 130 до 152 рублей с человека, не считая всех дополнительных расходов на снаряжение в путь, расходов на церковные службы, посещение Галилеи, Назарета и др. Если умножить эту минимальную (!) сумму на количество прибывающих в Яффу паломников (а среди них были и весьма состоятельные люди), то получится значительная сумма и значителен интерес, вызываемый ею.
Знакомство с жизнью паломников привело Б.П. Мансурова к следующему заключению: «горестно твердить всякому о несуществовании в Иерусалиме родного Русского угла». «Для сбора этих сумм и употребления их на улучшение быта наших поклонников Палестине, был учрежден особый, не подчиненный ни одному министерству, палестинский комитет, под непосредственным председательством Великого Князя». Б. П. Мансуров представляется, таким образом, агентом коммерческой структуры (РОПИТ), созданной для перевозки пассажиров и стремящейся к увеличению числа паломников и прибылей, лоббированию своих интересов. А надо заметить, что пароход был единственным средством передвижения для паломников.
Б.П. Мансуров рекомендовал правительству приобрести земельный участок (или несколько) для постройки на нем паломнического приюта.
Деньги для строительствапредполагалось взять у РОПИТ (Б.П. Мансуров говорит о 20 000 руб. в год), а также их должен был доставить ежегодный кружечный сбор в пользу Гроба Господня в российских церквях. РОПИТ готов был также понести часть расходов на учреждение консульства в Иерусалиме, но с главным условием, чтобы консул по совместительству являлся представителем РОПИТ в Иерусалиме. Таким образом, его проект предполагалсофинансирование правительству не только паломников, что соответствовало, конечно, и интересам России и интересам РОПИТ, Палестинского комитета, но и государственных структур. Для этого он, соответственно, нуждался в консульской поддержке, которая должна была обслуживать интересы созданных структур и работать на их благо.
Так, Б. П. Мансуров разграничивал функции российских представительств в Палестине: «политическое покровительство и помощьбудут относиться к обязанностям консула, попечение о нравственности и религиознойдеятельности поклонников должно лежать на ответственностиДуховной миссии, наконец, заботливость о материальных нуждах и благосостояниипоклонников ложится на Духовную миссию совместно с агенциейРОПИТ, ибо в этой стороне дела заключается его собственная выгода».
По распоряжению правительства в том же 1858 г. в Иерусалиме было открыто российское консульство. Первым русским консулом и по совместительству представителем РОПИТ стал коллежский советник морского министерства В. И. Дорогобужинов.
Российскому консульству было разрешено решать возникающие практические вопросы самому, а в случае необходимости обращаться непосредственно к российскому посланнику в Константинополе. Примечательно, что с самого начала своего существования консульство в
Иерусалиме было выведено из-под подчинения российскому консульству в Бейруте. Консулу в Иерусалиме предписывалось во всем советоваться с начальником РДМ епископом Кириллом (то есть отношения не подчинения, а уведомления). В его обязанности входил полицейский надзор за паломниками и непосредственное сношение с турецкими властями и иностранными представительствами не только по гражданским делам, но и по духовным.
Так, из-под опеки консульства в Бейруте РДМ попадала под контроль Иерусалимского консула, назначенного под лоббистским давлением РОПИТ и Палестинского комитета и чуждого интересам РДМ. Для последней ситуация складывалась можно сказать трагическая.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Создание Консульства, Палестинского Комитета и возобновление деятельности РДМ в Иерусалиме, несомненно, усилили позиции Русской Православной церкви и в целом всей Российской империи в ближневосточном регионе, оказали существенную поддержку местному православию и российскому паломническому движению. Однако, как видится, лишили ее стройности единой идеи и политики в Сирии.
Но постепенно большинство функций, которые должна была осуществлять Миссия, перешли к Палестинскому Комитету. Русской Миссии осталось лишь «нравственное и духовное назидание все русской паствы, … производство богослужений, … участие советами и указаниями в деле призрения наших богомольцев», и содействие консулу в улучшении быта паломников. К обязанностям Палестинского Комитета были отнесены «все политическое, дипломатическое, гражданское полицейское представительство и управление, все приобретения земель и домов, все хозяйственное заведование приютами, госпиталем и строениями». По словам церковного историка и члена РДМ в Иерусалиме Марка (Головкова), Миссия постепенно превращалась в паломническую церковь.
Епископ Кирилл оказался в очень сложном положении. С одной стороны, негативное отношение Иерусалимской иерархии, с другой — непонимание светским МИДом обстановки, сложившейся в Палестине. Палестинский Комитет, в частности, лично Б.П.Мансуров и консул В.И. Доргобужинов, а затем А.Н. Карцев предпринимали усилия, чтобы все вопросы, связанные с обустройством паломников и денежными субсидиями, находились только в их ведении.
Епископ Кирилл своим высоким саном и авторитетом среди местного православного населения стеснял их действия. А. Н. Карцев в письме к российскому послу в Константинополе Н. П. Игнатьеву, жалуясь на епископа, просил ходатайствовать в МИД об отозвании отца Кирилла из Иерусалима. Он считал «более полезным для единства наших действий и русских интересов в Палестине новым начальником Духовной Миссии назначить не епископа, а архимандрита». Конечно, вряд ли он исходил из высоких побуждений о интересах России, скорее о ведомстве, которое финансировало его деятельность.
Судьба епископа и Миссии сложилась трагически. В результате непреодолимых трений и интриг после шести лет работы он был смещен со своей должности и отправлен в Казань настоятелем одного из монастырей, практически в ссылку.
Именно при епископе Кирилле началась активная деятельность России по покупке земельных участков в Палестине и Сирии, имеющих культурно-религиозное и в целом историческое значение. С 1856 г. иностранцы получили разрешение приобретать недвижимость и земельные участки в Палестине при условии соблюдения османского законодательства.
Как уже было сказано выше, в результате интриг епископ Кирилл (Наумов) 22 июня 1863 г. был смещен с должности начальника РДМ в Иерусалиме.
Вместо него по рекомендации вел.кн. Константина Николаевича был назначен архимандрит (опять лишь архимандрит) Леонид (Кавелин).
Инструкция, данная архимандриту Леониду, существенно отличалась от предыдущих. В ней вновь говорится о переложении обязанности по обустройству быта российских паломников, покупке земли и строительству с РДМ на Палестинский Комитет. Круг вопросов, находящихся в ведении Миссии значительно сузился. Миссия должна заботиться о нравственном состоянии богомольцев из Российской империи, совершать для них службы на русском языке, поддерживать дружественные отношения с местной православной иерархией и передавать по назначению денежные поступления из России.
Можно сказать, что «такая передача комитета была самою крупною ошибкой, подорвавшею окончательно значение всего, что имелось к виду и предполагалось относительно наших учреждений и нашего значения в Святой земле». Кроме вышеописанных оснований для такого мнения, есть еще основание, что «они (консулы — Е. К.) не вносили в исполнение своих обязанностей ни особой любви, ни особого знания, а общую привычку наших дипломатических агентов — изображать из себя начальников всех прибывающих в местности русских».1 Без чего добиться успеха в деле создания позитивного имиджа России и идейного влияния было невозможно.
Архимандрит прибыл в Иерусалим 12 мая 1864 г. и поселился с членами Миссии в построенном новом здании. Архангельский монастырь, где располагались первые русские Миссии, был возвращен Иерусалимскому патриархату.
Желанием архимандрита было учреждение при Миссии
«первоначального училища для бесплатного обучения местных туземцев грамоте». Наставником при училище отец Леонид планировал поставить члена Миссии студента И. Крылова. Помимо бесплатного обучения грамоте, архимандрит предполагал выдавать детям учебные пособия и школьную форму, а также обеспечить их полноценным питанием. Но на просьбу архимандрита Святейший Синод ответил фактически отказом, отложив прошение на рассмотрение при появлении излишних средств, чем повторил судьбу предшествующих Миссий.
Архимандрит также ходатайствовал перед Синодом, и на этот раз успешно, о высылке для Миссии из России полного круга богослужебных книг для раздачи в местные церкви.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Вследствие назначения Великого Князя наместником царства польского и отъезда его в Варшаву, Палестинский комитет, оставаясь номинально независимым, был передан в 1864 г. в ведомство МИД. А если внимательнее посмотреть, то все того же Палестинского комитета и РОПИТ. Все встало на свои места, а точнее повернулось с ног на голову.
Для управления богоугодными учреждениями в Палестине была создана Палестинская Комиссия при Азиатском департаменте МИД. Еeвозглавил директор Азиатского департамента граф Н. П. Игнатьев. В ее состав вошли также представитель Синода — князь С. Н. Урусов и Б. П. Мансуров. Так как члены Комиссии не уделяли пристального внимания палестинским делам, то фактическим руководителем Комиссии явился Б.П. Мансуров.
Финансирование Комиссии обеспечивалось преимущественно доходом кружечного «палестинского сбора», поступавшего на ее счет из Хозяйственного управления Святейшего синода.
У архимандрита Леонида сложились напряженные отношения с Б. П. Мансуровым и российским консулом в Иерусалиме А. Н. Карцевым. Истоки этого явления были все те же, что и в случае с епископом Кириллом. По мнению А. А. Дмитриевского арх. Леонид «силою своего недюжинного ума, стойкостью весьма твердого характера, ясным пониманием основных задач и стремлений, с которыми была призвана к своему бытию наша Иерусалимская Духовная Миссия, и неумением идти на компромиссы с людьми сильными и власть имущими» только усугубил положение. Кроме того, в результате интриг Иерусалимский патриарх Кирилл запретил отцу Леониду служить на Святых местах и просил российское правительство отозвать архимандрита из Иерусалима.
Сложившаяся ситуация ставила под сомнение само существование Миссии в Иерусалиме. Обер-прокурорСв. Синода граф А. П. Толстой и посол в Константинополе Н. П. Игнатьев предлагали либо реорганизовать миссию в монастырь, либо вовсе упразднить, назначив при паломнических приютах иеромонаха и иеродиакона.
Проблема разрешилась следующим образом. Архимандрит Леонид был отозван из Иерусалима (лишь поддержка московского митрополита Филарета (Дроздова) и обер-прокурора Св. Синода А. П. Толстого помогли ему не повторить судьбу епископа Кирилла). В Иерусалим разобраться в кризисной обстановке командировали настоятеля посольской церкви в Константинополе архимандрита Антонина (Капустина) в качестве и.о. начальника РДМ.
Выясняя причину разногласий, архимандрит Антонин пришел к выводу, что «Миссия дотоле считавшаяся, если не собственницею, то распорядительницею всего, что было наше здесь, вдруг увидела себя без собственности, без прав, без власти, без силы, даже без совещательного голоса в устройстве наших дел палестинских. Она как бы сама стала на постой в консульство и, естественно, начала сознавать, что она не Миссия более, а менее чем одна из посольских церквей. Такой переворот во взаимных отношениях двух ведомств естественным образом должен был возбуждать в одной стороне желание об утраченном значении, а в другой — некоторую долю надмения им. Отсюда взаимная холодность двух властей».
Первоначально в 1865 году он прибыл в Иерусалим в качестве и.о. начальника духовной миссии. Спустя 3 года по просьбе иерусалимского патриарха он стал полномочным главой РДМ.
Возглавил РДМ отец Антонин в очень сложное время. Сложность ситуации не оставила ему почти никакой свободы действия. Он понимал, что если пойти по проторенному пути епископа Кирилла и архимандрита Леонида, то ему придется разделить их участь. И отец Антонин решил ради укрепления статуса РДМ и церковно-политического влияния России в Палестине бороться с Палестинской Комиссией её же методом — приобретением земельной собственности на свое имя в счет РДМ. Со временем эта верная тактика архимандрита Антонина сделала его практически неуязвимым для петербургских чиновников.
Архимандрит Антонин стал первым руководителем РДМ, который не получил подробной инструкции от МИДа, так как большинство вопросов было поручено Палестинской Комиссии. С уверенностью можно сказать, что столь длительное существование РДМ под его руководством обязано исключительно его настойчивости и личному участию, а не помощи правительства и Синода.
Для борьбы с инославной пропагандой, по мнению архимандрита, необходимо было усилить духовное просвещение жителей Палестины. Еще в в 1866 г. архимандрит Антонин на изысканные им самим средства купил земельный участок в деревне Бейт-Джала. На средства, пожертвованные императрицей Марией Александровной, он построил двухэтажный дом, в котором устроил школу для арабских девочек, которую таким образом можно назвать первым русским учебным заведением в Святой земле. Впоследствии в 1886 г. Антонин передал этот земельный участок со школой в дар Императорскому Православному Палестинскому обществу.
Однако главное внимание отец Антонин уделял русским паломникам.
Согласно игумену Марку (Головкову) «при архимандрите Антонине завершился процесс переориентации деятельности Миссии. Уделяя большое внимание миссии внешней, то есть духовному просвещению местных жителей, главный акцент он делает на миссии внутренней — на заботе о духовном просвещении посещающих Святую Землю русских богомольцев». Так под давлением обстоятельств сущность Миссии была изменена практически до неузнаваемости и в том виде, как она замысливалась в конце 50-х гг., перестала существовать. Показательно, что школу настоятель передал в дар именно ИППО, что является более чем передачей имущества, а скорее продолжением заложенных ранее идей.
Чтобы претворить свои планы в жизнь, архимандрит начал приобретать земельную собственность в Палестине.1
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
За время начальствования архимандрита Антонина им была приобретена земельная собственность на общую сумму до 1 000 000 руб.
Деятельность архимандрита Антонина по усилению позиций Русской Церкви в Святой земле с помощью покупки недвижимости не находила поддержки в столице.
В мае 1872 г. Святейший Синод высказался о нежелательности дальнейших приобретений земли и даже об отчуждении имеющихся в РДМ владений. К счастью, за отца Антонина заступилось Министерство иностранных дел и он продолжил свою деятельность.
Но МИД настаивал на скорейшем переоформлении отцом Антонином своей собственности на имя российского правительства или же его непосредственного представителя в Иерусалиме — консула. Архимандрит Антонин прекрасно понимал, что его прочное положение в Палестине зависит от приобретенных им земельных участков, и поэтому не спешил с переоформлением. В январе 1889 г. Синод предписал своим указом архимандриту Антонину «принять меры к зачислению приобретенных им земельных участков, с находящимися на них постройками, в «Вакуф» Российской Духовной Миссии в Иерусалиме с тем, чтобы сии имущества находились под главным ведением Святейшего Синода и состояли в непосредственном управлении Начальника означенной Миссии…» В сентябре 1889 г.вакуф отца Антонина был оформлен.
Так, в середине XIX века в силу геополитических интересов России, втянутой в «восточный вопрос», усиления паломнического движения и накопления критического опыта взаимоотношений России и Православного Востока вышли на качественно новый уровень.
Уровень создания институтов «мягкого» влияния, через церковные учреждения.
Наметилась в зарубежной деятельности и тенденция совмещения интересов государства и церкви с приоритетом первого. Основы этого были заложены, как мы показали выше, еще в прошлом столетии.
В практической деятельности чиновников это, из-за плохого понимания подлинных интересов государственности, вело к конфликтам, в коих погрязли Русская Духовная Миссия, Палестинский Комитет, Палестинская комиссия, РОПИТ и консульства. Однако именно так был накоплен позитивный опыт, реализовавший себя в создании и успешной деятельности Императорского Православного Палестинского Общества, рассмотрению которого посвящен следующий раздел.
2.3 Основание Императорского Православного Палестинского Общества и его деятельность в Сирии и Палестине в конце XIX — начале XX вв
Вмае 1882 г. в С.-Петербурге торжественно было открыто Православное Палестинское общество. Согласно уставу оно должно было осуществлять три главные функции:
а) собирать, разрабатывать и распространять в России сведения о Святых местах Востока;
б) оказывать пособие православным паломникам этих мест, и
в) учреждать школы, больницы и странноприимные дома, а также оказывать материальное пособие местным жителям, церквам, монастырям и духовенству.
В конце 1884 г. в Обществе состояло 576 человек, и его численность постоянно увеличивалась. К 1902 г. количество членов Общества достигло рекордной цифры — 5116 человек. В последующие годы число членов Православного Палестинского общества несколько уменьшилось и составляло около 4000 человек. Например, в 1907 г. — 4267 человек, а в 1909 г. — 3563 человека.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Православное Палестинское общество подразделялось на три отделения.
С января 1883 г. открылись Отделение ученых изданий и исследований во главе с Д. Ф. Кобеко, Отделение пособия паломникам во главе с Ф. И. Корниловым и Отделение поддержания православия на Святой Земле во главе с П. А. Васильчиковым.
Пост председателя Общества с момента его создания занимал великий князь Сергий Александрович. После его гибели в результате террористического акта Общество возглавила его жена великая княгиня Елизавета Феодоровна.
В качестве своей эмблемы Палестинское общество приняло изображение креста с овалом в центре, по периметру которого написано: «Не умолкну ради Сиона и ради Иерусалима не успокоюсь». В центре овала — буквы Х. Р. и греческие буквы альфа и омега.
Православное Палестинское общество, хотя и считалось частным и находилось сначала в натянутых отношениях с Министерством иностранныхдел, быстро набирало силу. Это объяснялось не только поддержкой Церкви ицарской семьи, но и огромными средствами, которыми располагало Общество.
Основными источниками доходов Общества были ежегодные членские взносы, пожертвования, перечисления от продажи изданий. Но самым верным средством обеспечения материального положения Общества были пожертвования на нужды Святой Земливсего русского народа.
В Петербурге в январе 1883 г. Палестинским обществом была организована Особая комиссия по кружечному сбору пожертвований во главе с М. Н. Паруновым. А с 1885 г. по прошению Палестинского общества Святейший Синод разрешил производить тарелочный сбор средств по церквам 2 дня в году — в Лазареву субботу и Вербное воскресенье.
В первый год, после разрешения, вербный сбор пополнил казну Общества на 129551 руб. Наибольшие суммы были собраны в Московской, Самарской и Черниговской епархиях.
Помимо вербного и кружечного сбора немалый доход приносили и другие пожертвования. Практически регулярно Общество получало значительные денежные суммы от членов императорской семьи. Но главным источником пожертвований оставался простой русский народ.
Таким образом, бюджет Православного Палестинского общества в начале XX в. нередко превышал 1 000 000 руб. По подсчетам В. Н. Хитрово пожертвования составляли основную статью доходов ППО: «В каждом рубле прихода: членских взносов — 13 коп., пожертвований — 70 коп. ( в том числе и вербный сбор), проценты с ценных бумаг — 4 коп., от продажи изданий — 1 коп., от паломников — 12 коп.»
Огромные суммы, получаемые Палестинским Обществом, расходовались весьма рационально. Весь совокупный доход Общества распределялся по следующей схеме:
— на поддержание православия в Святой Земле 50%
— на содержание русских паломников 20%
— на ученые исследования и экспедиции 15%
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
— на нужды Канцелярии 15%.
Таким образом, с момента создания ППО РДМ в Иерусалиме получила надежную поддержку своей деятельности.
Этому во многом способствовали дружественные отношения между архимандритом Антонином и вел.кн. Сергеем Александровичем. После смерти архимандрита Антонина в октябре 1894 г. в Иерусалим новым начальником Миссии был назначен архимандрит Рафаил.
В 1889 г. в виду упразднения Палестинской Комиссии все ее имущество, долговые счета и капиталы были переданы Палестинскому обществу. Общество с этого года получило почетный титул «Императорское».
На приобретенной земельной собственности Палестинское общество возводило храмы, строило странноприимные дома, подворья, больницы, школы.
Помимо церквей Общество на своих участках возводило целые комплексы — подворья для пребывающих в Святую Землю паломников. Первым строительным проектом такого рода стало Сергиевское подворье, названное в честь председателя вел.кн. Сергея Александровича.
декабря 1905 г. в Иерусалиме было открыто еще одно подворье для паломников, названное в честь царствующего императора Николаевским.
Общество заботилось не только о материальном благополучии паломников, но и о духовной их жизни во время пребывания их в Иерусалиме. Поэтому во время паломнического сезона по вечерам на всех подворьях Общества проводились священниками Миссии для российских богомольцев чтения и беседы.
Одной из существенных сторон в многогранной деятельности Православного Палестинского общества стала просветительская работа среди арабского населения в Большой Сирии.
В декабре 1882 г. вблизи Назарета в селении Мждель была открыта начальная школа для мальчиков. Через месяц в ней уже учились 26 учеников.
Спустя некоторое время распахнули двери еще три школы в селах ар- Рам(Рамэ), Кафр-Ясиф и аш-Шаджара (Шаджаре). В 1883 г. число учащихся вшколах достигло 120 человек.
Вмарте 1883 г. в составе Православного Палестинского общества былоорганизовано отделение поддержания православия на Святой Земле подпредседательством П. А. Васильчикова. Основными задачами отделения былиорганизация православных школ, «в которых Православное населениемогло бы найти то необходимое для него образование, которого оно вынужденоискать у иноверцев» и «возобновление приходящих в ветхость иразрушение церковных зданий, построение новых церквей там, где местноенаселение не имело Православного храма».
Осенью 1884 г. Палестину вновь посетил Василий Николаевич Хитрово. Он осмотрел открытые Обществом школы в Кефр-Ясифе, Рамэ и Мждель и был крайне удручен сложившейся в них обстановкой. В школах не было квалифицированных педагогов, не хватало учебников и книг. Но самым главным недостатком, по словам В. Н. Хитрово, было «полнейшее отсутствие какого-нибудь рационального учения». Учителя просто заставляли заучивать наизусть отрывки текста из Священных книг, и этим все учение ограничивалось. Поэтому В. Н. Хитрово предложил открыть в Назарете мужскую семинарию для подготовки учителей.
Высказанные В. Хитрово идеи были поддержаны Советом ППО и в сентябре 1886 г. в Назарете был открыт Пансион для подготовки сельских учителей.Его возглавил А. Г.Кезма.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Задачи укрепления тесных связей учащихся с окружающим арабским миром соблюдалась в самых мельчайших деталях не только в программах обучения, но и в формальных вопросах. Так, в Пансионе не было европейской формы одежды. Все дети были одеты в национальный арабский костюм: длинная рубашка, поверх нее серая куртка и на голове феска. Разрешение носить детям национальный костюм было отличительной чертой русских православных школ от западных миссионерских, где обязательна была европейская форма одежды, что крайне стесняло восточного человека.
Преподавание в Пансионе велось на арабском и русском языках.
В учебную программу для первых и вторых классов входили следующие предметы: Закон Божий, арабский язык, русский язык, арифметика, греческий язык, история, география, геометрия, арабское чистописание, русское чистописание, черчение, пение, турецкий и факультативно английский и французский. Старшие классы занимались педагогикой, русским языком, пением и игрой на скрипке.
Особое внимание в первые годы существования Общества его руководство обратило и на женское образование. Католическая и Протестантская церкви создали в Сирии и Палестине целую сеть начальных школ для девочек. Деятельность Православной церкви сосредоточилась в основном на обучении мальчиков. А ведь девочки — это будущие матери. Закончив обучение в миссионерских школах, они становились проповедниками католической либо протестантской веры в своих семьях. Для изменения сложившейся ситуации Палестинским обществом решено было открыть три центра женского образования на Святой Земле: в Северной Палестине в Назарете, в Южной — Бейт-Джале и в Бейруте.
В октябре 1885 г. в Назарете была открыта школа для приходящих девочек.
В Бейруте тоже была открыта начальная школа для девочек. К апрелю 1887 г. в русских православных школах в Палестине и Сирии обучались 100 мальчиков и 300 девочек.
В 1890 г. на основе Бейт-Джальской начальной школы начал функционировать женский Пансион, в дальнейшем переименованный в учительскую семинарию. К этому времени Назаретский мужской пансион уже осуществил свой первый выпуск — 24 воспитанника. Руководство Православного Палестинского общества признало этот выпуск удачным. Лучший ученик был награжден золотым знаком и рекомендован продолжить образование в Киевской Духовной семинарии. Остальные воспитанники получили серебряные значки. Эта традиция сохранялась на протяжении всей работы Пансиона.
Женская Бейт-Джальская семинария во многом была схожа с Назаретским пансионом. Она также была рассчитана на 24 ученицы. Девочки поступали в нее в возрасте 10 — 12 лет, изучали арабский, русский и древнегреческий языки, арифметику, геометрию, географию и историю. Срок обучения в семинарии составлял 8 лет. Преподавание с третьего года обучения велось на русском языке.
Учебные программы для семинарий составляли, а также экзаменовали слушателей, в частности известные русские арабисты И. Ю. Крачковский, Н. А. Медников, Д.В. Семенов, араб по происхождению М. О. Аттая и другие. И.Ю. Крачковский, путешествуя по Сирии и Ливану в 1908-1910 гг., близко познакомился с выпускниками семинарий.
Решая, таким образом, вопросы учительских кадров. Палестинское общество постоянно расширяло систему начального образования. В 1887 г. была открыта школа для мальчиков в Амиуне (Ливан) и школа для девочек в Бейт-Сахуре. В 1889 г. была открыта русская школа в Бискинте (Ливан), в которой учился известный ливанский писатель Михаил Нуайме (1889-1988).
«Почивший патриарх Иерусалимский Герасим, при своих личных высоких качествах, как воспитанник Афинского университета, проникнутого панэллинистическим направлением, недоверчиво взирал на просветительную помощь России, которая проявляется через Императорское Палестинское общество, и не допускал развития в Иудее русских учебных заведений». В 1898 г. Обществу удалось открыть школу для туземных детей в Иерусалиме, но вот что было последствием этого поступка, по словам отчета Палестинского общества за тот же год: «Те наши единоверцы, которые, как кажется, наиболее должны были бы нам содействовать, официально назвали открытие нашей Иерусалимской православной школы антиканоническим поступком».
При таких обстоятельствах ИППО могло открыть до 1900 г. лишь 23 школы в Палестине. Ввиду этого и других побуждений Палестинское общество с 1895 г. решилось расширить круг своей деятельности, включив в нее Антиохийский патриархат. Один из митрополитов, просивших Общество принять школы под свое покровительство, писал, что Палестинское общество, «несомненно устроилось по внушению Св. Духа». Общество, распростирая свою деятельность на Антиохийский патриархат, знало, что оно в этом случае найдет себе поддержку, ободрение и сочувствие в высшем духовенстве, единоплеменном с народонаселением Сирии. В 1895 г. Антиохийский патриарх Спиридон (1891 — 1897) обратился к руководству Православного Палестинского общества с просьбой о принятии в ведомство Общества женской школы в Дамаске. Антиохийского патриарха поддержали митрополиты Эмесский (Хомский) Афанасий и Селевкидский Герасим, прося принять православные школы их епархий. Таким образом, с 1895 г. к ИППО перешли следующие школы: Женская в Дамаске, мужские в Сук-аль-Гарбе, Мааруне, Мааре, Маалаке, три школы в Хомсе и женская школа в Седнае.
Дело ИППО в Антиохийском патриархате пошло очень успешно. Уже в 1897 г. из числа 13 епархий, входящих в состав патриархата, Общество имело свои учебные заведения в шести: Дамасской, Тиро-Сидонской, Селевкийской, Эмесской, Триполийской и Бейрутской. Правда, оно встретилось с осложнениями. Например, ввиду более развитого населения требовались бы не одни первоначальные школы, а и средние, каких общество открывать еще не может.
Насколько успешно идет развитие школьного дела в Антиохийском патриархате, видно из того, что к 1900 г. русских училищ здесь было уже 42.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Помещение школ в большинстве случаев было удовлетворительным. Школы находились в домах, переданных местными жителями специально для этой цели. Для некоторых школ Общество построило новые здания, например, для школы в Дамаске. Но строительство новых школ и размещение в них учеников было сопряжено с трудностями. Местные власти, опасаясь усиления влияния России в Сирии, противодействовали стремлениям Палестинского общества расширить сеть начальных учебных заведений.
Основным недостатком русских православных школ в Сирии был дефицит квалифицированных кадров.
Это и не удивительно, количество школ, открываемых Православным Палестинским обществом, постоянно увеличивалось. К 1914 г. в Большой Сирии насчитывалась 101 школа с общим количеством учеников 10594.
В практике школьной работы Палестинское общество применяло две системы обучения — арабскую и русскую, так как традиции Арабского Востока в системе просвещения оно не могло игнорировать. При русской системе обучения для разных классов намечалась определенная программа, составленная на целый год. По этой системе, при усвоении программы и после сдачи зачета ученик переводился с младшего в средний класс. По арабской системе школьников заставляли зазубривать наизусть определенную книгу. Количество зазубренных страниц или разделов из книги и определяло успеваемость ученика.
Особое внимание в младших классах уделялось гигиене, что заметно отличало православные русские школы от западных миссионерских. Перед началом уроков малышей умывали, причесывали, одевали чистую одежду и каждый день выдавали по чистому носовому платку. Таким образом, к старшему классу дети приучались к чистоте и порядку.
Дошкольников обучали кратким молитвам, знакомили их с начертаниями арабских букв, цифр, заучивали звуки по арабской передвижной азбуке, учили считать. Занятия чередовались с длительными перерывами, которые заполнялись играми под надзором учителя. Любимой игрой арабских детей, по замечаниям инспекторов, была «Чехарда».
Смладших классов начинались уроки пения. Ученики разучивали церковные песнопения, гимны России и Османской империи, арабские и русские народные песни.
Трудовые навыки дети получали путем практического ознакомления с садоводством и огородничеством. Овощи, выращенные учениками, частично продавались на базаре, частично шли на стол или запасались на год.
В женских школах девочки учились вязать кружева, вышивать, шить, а в мужских школах мальчики занимались столярным делом.
Все учебные и наглядные пособия, а также руководства для школ Православного Палестинского общества составлялись на месте преподавателями.
Учителя и инспекторы палестинских и сирийских школ по правам приравнивались к государственным служащим Министерства Народного просвещения. Им, также как и педагогам Российской империи, полагалось единовременное пособие и пенсия за выслугу лет. Юноши, отправляемые Обществом преподавать в Святую Землю освобождались от воинской повинности и зачислялись в запас.
Профессор К. В. Оде-Васильева отметила особенность русских школ:
«Характерный штрих рисует разницу в целях деятельности европейских миссионерских обществ и Палестинского общества. Первые … старались арабов — мусульман обращать в христианство и резко высказывались против ислама. А вот в школах Палестинского общества не только никогда не делали этого, но старались знакомить нас арабов — христиан, со славным прошлым нашего народа, даже с возникновением ислама, знакомили с историей родной литературы».
С созданием Православного Палестинского общества в паломническом движении произошли существенные изменения. На первом месте в списке основных задач Общества стояла помощь православным русским паломникам. Палестинское общество вошло в соглашение с железнодорожными компаниями и РОПИТ, которые значительно понизили плату за проезд в Иерусалим.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Обществом выпускались также специальные паломнические книжки, по которым проезд простым богомольцам обходился еще дешевле. В самой Палестине Общество приобретало земельную собственность. На купленных участках Палестинским обществом были построены прекрасные подворья для паломников, включавшие в себя целый комплекс зданий. Россиянин, независимо от своего материального положения чувствовал себя комфортно на Русских подворьях. Паломники были избавлены от поборов со стороны патриархии и турецких властей и могли свободно помолиться в святых местах, к которым некоторые стремились всю свою жизнь.
В целом, можно сделать выводы о том, что Православное Палестинское Общество, созданное в 1882 г., было уникальной организацией для своего времени.
Оно аккумулировало в себе достижения предшествующих русских учреждений, устранив их недостатки. На примере Императорского Православного Общества мы можем наблюдать успешную реализацию политики «softpower» в Сирии. В конце позапрошлого столетия было создано почти классическое учреждение так называемого «третьего сектора» некоммерческих организаций. Опыт Императорского Православного Общества без сомнения актуален и в начале третьего тысячелетия, когда именно «мягкие технологии» выходят на первый план.
Особенностью его деятельности, в отличие от предыдущих организаций, было и тесное взаимодействие с консульской миссией, что при решении греко-арабского конфликта в Антиохийском патриархате создало базу для успеха России.
Регион Ближнего Востока в военно-стратегическом отношении в общем контексте Восточного вопроса представлял для России ценность благодаря: 1) своему выгодному географическому положению на линии между Кавказом и Средиземноморским побережьем, 2) наличию христианского населения, которое рассматривается военным командованием как союзники русской армии и социальная опора России в регионе.
Сложившаяся в XVI веке система руммиллети стала по существу «бэкграундом» всех отношений России с Востоком на следующие четыре столетия. В силу этого, говоря об отношении России к арабским провинциям Порты, мы имеем ввиду отношения России с двумя специфическими структурными единицами руммиллети — антиохийским и иерусалимским патриархатами. Политика России в отношении православных арабов и греков Антиохийского патриархата была главным выражением политики России в Машрике.Проигрывая в торгово-промышленной конкуренции Франции и Англии русская дипломатия делала акцент именно на религиозную политику в регионе. Опасность для русских интересов представляла деятельность католических и протестантских миссионеров. Увлекая православных в унию, католики превращали православное население Сирии в покровительствуемое Францией этноконфессиональное меньшинство, сокращая влияние России.
Религиозная политика России в Сирии носила двойной характер, имея помимо духовного измерения ясно выраженный военно-стратегический и дипломатический уклон.
Наиболее успешным примером реализации данной политики является деятельность Императорского Православного Палестинского Общества. Основанное в 1882 году Православное Палестинское Общество стало квинтэссенцией накопленного Россией опыта по реализации духовных и, неразрывно с ними связанных, политических интересов в арабских провинциях Османской империи. И если для деятельности ИППО в Иерусалимском патриархате характерна скорее забота о паломническом движении, то в Антиохийском — просветительский труд в целях поддержания православия в среде арабской паствы патриархата.
. Православное Палестинское Общество, созданное в 1882 г., было уникальной организацией для своего времени. На примере Императорского Православного Общества мы можем наблюдать успешную реализацию политики «мягкой силы» в Сирии. В конце позапрошлого столетия было создано почти классическое учреждение так называемого «третьего сектора» некоммерческих организаций. Опыт Императорского Православного Общества без сомнения актуален и в начале третьего тысячелетия, когда именно «мягкие технологии» выходят на первый план. Главным аспектом его деятельности было сохранение православия и православных в Сирии от увлечения их в унию и протестантизм, под покровительство Франции и Англии. Сохранение сирийского православия означало сохранение важной в стратегическом отношении социальной базы влияния России в регионе.
На всем протяжении рассматриваемого периода к Святым местам тянется непрерывный поток русских паломников, «этих простых русских мужиков и баб» (В. Н. Хитрово), которые несли с собой в далекую Сирию частичку Святой Руси, а, возвращаясь с богомолья, становились желанными гостями в любой крестьянской избе.
Этот народный поток постоянно рос, достаточно сказать, что за XIX век он увеличился почти в 200 раз. Именно российское (западные миссии были вынуждены для этих целей снаряжать научные общества и экспедиции) паломничество было в подавляющей своей массе простонародным.
Паломническое движение стало также мощным фактором внутренней жизни России. Ведь от того в чьи руки попадут паломники будет зависеть и опыт, вынесенный ими домой из путешествия. Эти, без сомнения, пассионарные личности, становились лучшими носителями и проповедниками государственной идеологии и потому, деятельность русских учреждений была направлена также и на обеспечение внутренних интересов России.
Список использованных источников и литературы
1. РГВИА Ф. 450. Оп. 1. №15. Донесения полковника Дюгамеля с подробным описанием укреплений и фортов в Дарданельском проливе и соображениями о возможностях овладения ими; заметки по вопросу о возможности движения русских войск с Кавказа в Сирию. На фр. и русс.яз. 1833-1834.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
2. Базили К. М. Сирия и Палестина под турецким правительством в историческом и политическом отношениях. — СПб., 1875.
3. Базили К. М. Сирия и Палестина под турецким правительством в историческом и политическом отношениях. — М., 2007.
4. Березин И. Н. Христиане в Месопотамии и Сирии.//Москвитянин, 1855, №2.
5. Березин И. Н. Православныя и другияхристианския церкви в Турции. /Библиотека для чтения — Т. 133. — 1855.
6. Дмитриевский А. А. Русские учебно-воспитательные и странноприимные учреждения в Палестине и Сирии. — Киев, 1907.
7. Договоры России с Востоком. Политические и торговые. /Т. Юзефович. — СПб., 1869.
8. Елисеев А. В. Русские паломники в Святой земле. // Отчет ППО за 1884-1885. — СПб., 1885.
9. Извольский П. П. Учебные заведения Императорского Православного Палестинского общества в апреле и мае 1893 г. Отчет по командировке. — СПб., 1894. 1858.
10. Мансуров Б. П. Православные поклонники в Палестине. — СПб.,
11. Материалы для биографии епископа Порфирия Успенского. — Т. 1- 2. — СПб.,1910.
12. Меры, принятые для улучшения положения православных паломников в Святой Земле. // Отчет ИППО за 1888-1890 гг. — СПб., 1901. 2000.
13. Россия в Святой земле: Документы и материалы. — Т. 1-2. — М., 1906.
14. Соколов И. И. Святогробское братство в Иерусалиме / СИППО,
15. Хитрово В. Н. Православие в Святой земле. — СПб., 1881.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
16. Хитрово В. Н. Откуда идут в Святую Землю русские паломники (опыт статистического исследования). / ППС. Т. 1. Вып. 1. — СПб., 1881.
17. Георгиев В.А., Киняпина Н.С., Панченкова М.Т., Шеремет В.И. Восточный вопрос во внешней политике России: конец XVIII — начало XX в. М., 1978.
18. Гуревич П.С. Культурология: учебное пособие. — М., 1996. 1973.
19. Данциг Б. М. Ближний Восток в русской науке и литературе. — М.,
20. Дворкин А. Л. Очерки по истории Вселенской Православной Церкви. — Нижний Новгород: Изд. Братства во имя Св. князя Александра Невского, 2003.
22. Дмитриевский А. А. Императорское Православное Палестинское общество и его деятельность за истекшую четверть века. — СПб., 1907.
23. Дмитриевский А. А. Начальник Русской Духовной Миссии в Иерусалиме архимандрит Антонин (Капустин) как деятель на пользу православия на Востоке, и в частности в Палестине // СИППО, — Т.15. Вып. 2.- СПб., 1904.
24. Дурылин С. Град Софии. Царьград и Святая София в русском народном религиозном сознании. — М., 1915.
25. Жантиев Д. Р. Традиция и модернизация на арабском востоке: реформы в сирийских провинциях Османской империи в конце XVIII — начале XIX века. — М., 1998.
26. Жантиев Д. Р. Трагедия была неизбежной. / Вестник Московского университета. Сер.13, №4, 1994.
27. История Православной церкви в XIX веке. Православный Восток. — Московское подворье Свято-Троицевой Сергиевой Лавры, 1998.
28. Иванов Н. А. Османское завоевание арабских стран 1516-1574 гг. — М., 1984.
29. Иванов Н. А. Система миллетов в арабских странах в XVI — XVII вв. / «Восток», 1992, №6.
30. Каптерев Н. Характер отношений России к православному Востоку в XVI и XVII столетиях. — М., 1885. 1993.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
31. Карташев А. В. Очерки по истории русской церкви. Т. 2. — М., 2007.
32. Карташев А. В. Очерки по истории русской церкви. Т. 2. — Минск,
33. Кастри Анри де Ислам и христианство в эпоху завоеваний и владычества арабов. — Петроград, 1915.
34. Киняпина Н.С. Внешняя политика России второй половины XIX века. М., 1974. 1938.
35. Корсун Н. Эрзерумская операция. — М.: Воениздат НКО СССР,
36. Крачковский И. Ю. Избранные сочинения. — Т. 1-3. — М., 1955.
37. Ламанский В. Об историческом изучении греко-славянского мира в Европе. — СПб, 1871.
38. Лебедев А. П. История греко-восточной церкви под властью турок. — СПб., 1903.
39. Лебедев А. П. История Греко-Восточной церкви под властью турок. — Кн. 1- 2. — СПб., 2004.
40. Ливен Д. Российская империя и ее враги с XVI века до наших дней / Пер. с англ. А. Козлика. — М., 2007.
41. Лисовой Н.Н. Русское духовное и политическое присутствие в Святой Земле и на Ближнем Востоке в XIX-начале XX в. — М., 2006.
42. Лисовой Н. Н. Русское духовное присутствие в Святой земле в XIX-начале XX века. / Россия в Святой земле: Документы и материалы. — Т. 1. — М., 2000.
43. Луцкий В. Г. Новая история арабских стран. — М., 1965.
44. Макарий (Булгаков) Митрополит Московский и Коломенский. История Русской Церкви. М.: Издательство Спасо-Преображенского Валаамского монастыря. 1994-1996.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
45. Макарий (Тайяр), архимандрит. История Антиохийской Православной Церкви от ее основания до н. XX в. Т. 2. — М.: Магистерская диссертация, 1978.
46. Малышевский И. И. Александрийский патриарх МелетийПигас и его участие в делах русской церкви. — Киев, 1872.
47. Марк (Головков) Русская Духовная Миссия в Иерусалиме: история учреждения, цели и задачи. // ЖМП, 1997, №5.
48. Никодим (Ротов), архимандрит. История Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. — Серпухов, 1997.
49. Оде-Васильева К. В. Взгляд в прошлое. // Палестинский сборник. Вып. 13(76). — М.-Л., 1965.
50. Омар Махамид. Россия-Палестина. Диалог на рубеже XIX- XX веков. — СПб., 2002.
51. Панченко К. А. Россия и Антиохийский патриархат: начало диалога (конец XVI — первая половина XVII в.) // Россия и Христианский Восток. Выпуск 2 — 3. — М.: «Индрик», 2004.
52. Панченко К. А. Взаимоотношения османского правительства и православной общины Арабского Востока в XVI — н. XX. — М., 1996.
53. Перенижко О. А. Этапы и формы культурно-религиозного взаимодействия Палестины и России. — М., 2003.
54. Пиотровский М. Б. «О природе власти Мухаммада» // Государственная власть и общественно-политические структуры в арабских странах. — М., 1984.
55. Ранчинский В. П. Сирия в начале XX века: этноконфессиональные общины и проблема национального единства. — Брянск: Издательство БГУ, 2004.
56. Рафаил (Хававини), архимандрит. Антиохийское патриаршее подворье. — М., 1891.
57. Россия и Черноморские проливы (XVIII — XX столетия) / Под ред. Л. Нежинского, А. Игнатьева. — М., 1999.
58. Сафрастян Р. А. Доктрина османизма в политической жизни Османской империи. — Ереван, 1985.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
59. Скабаланович Н. Политика турецкого правительства по отношению к христианским подданным и их религии. / Христианское чтение. — Ч. 2. — 1878.
60. Стрельцов Р. Россия, Царьград и Проливы. — СПб., 1915
61. Смилянская И. М. К. М. Базили — российский дипломат и историк Сирии. / Базили К. М. Сирия и Палестина под турецким правительством в историческом и политическом отношениях. — М., 2007.
62. Соловьев М. П. Святая земля и Императорское Православное Палестинское общество. — СПб., 1891.
63. Тальберг Н. Д. История христианской церкви. — М.: изд-во Православного Свято-Тихоновского Богословского института, 2001.
64. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. // Полис. — 1994. — № 1.
65. Шеремет В. И. Османская империя и Западная Европа. Вторая треть XIX в. — М., 1986.
66. Шеремет В.М. Империя в огне. Сто лет войн и реформ Блистательной Порты на Балканах и Ближнем Востоке. М., 1994.
67. Якушев М.И. Христианские субъекты Османской империи — Антиохийский и Иерусалимский Патриархаты — в политике Российской империи (30-е гг. XIX-начало XX в.). Дис. … канд. ист. наук. М., 2009
68. HopwoodD.TheRussianpresenceinSyriaandPalestine.1843-1914. ChurchandPoliticsintheNearEast. — Oxford, 1969
69. Karpat K. H. Ottoman population. 1830-1914. Demographic and Social Characteristics. Madison, 1985