Так, например, ребенку больше придется по душе сцена из жизни древних людей, или возможность потрогать руками, при-коснуться к чему-то тайному, сокровенному из жизни предков, чем далекое знание о ней в недосягаемом для него пространстве.
Сегодня в большинстве музеев на принцип “подойди-потрогай” возлагается строгое табу. Запрет порождает скуку, утомление.
Единственный способ борьбы с быстрорастущей утомляемостью посетителя — это музейная театрализация.
Театр — это всегда новое, неожиданное впечатление; это всегда яркое и красочное зрелище; это всегда праздник. В театр люди идут снова и снова, чтобы ощутить прилив сил новых эмо-ций, увидеть и испытать в своих чувствах нечто необычное, та-инственное, что может дать только миф, пусть даже очень близ-кий к правде.
Не каждый музей обладает такой популярностью, выставки да-леко не каждого музея так же зрелищны, эффектны, тем более вы-ставки музея, демонстрирующего археологические памятники.
Музей первобытной культуры сегодня должен поставить зада-чу, родственную театру: эмоциональное заражение зрителя. Посе-титель должен стать участником происходящего действа, разрабо-танного тематическим сценарием.
Такая методика показа экспоната в обстановке его культур-ной сферы имеет высокое педагогическое значение. Обычно дети школьного возраста нелегко усваивают материал, касающийся ти-повых особенностей и значения древних культур. Такая тема дос-таточно сложна для восприятия. Макет, фигурный интерьер, рас-крывающие характерные особенности первобытной культуры, дали бы не только богатый сюжетный материал, но и образное воспри-ятие целой эпохи. И здесь дело не в манекенах и их позах.
Обстановочная сцена, макет повышает степень динамичности сюжета. Неподвижный интерьер не означает его мертвое изображе-ние.
Выставка, в которой чувствуется динамика, напоминает танец … Это танец предметов. И то, и другое объединяет одно: ком-позиция. Композиция — это отнюдь не строгая схематика движе-ния. Это, отчасти, вымысел, создание образа. Она имеет смысл только в динамике движения. Любая композиционная сцена должна быть создана таким образом, чтобы в ней чувствовалось движе-ние. Только тогда она имеет смысл. Это не мертвая, но — немая сцена действия в спектакле, свидетелем которой становится по-сетитель. Зритель ни на минуту не должен засомневаться в том, что он — участник происходящего события и находится, действи-тельно, в мифологической действительности, где все вокруг име-ет ритуальное значение и выполнен по законам мифического вре-мени, в существовании которого он имеет право усомниться.
Музей первобытной культуры должен стать местом встречи со-временников и мифических героев, каковыми были духи и тотемные предки первобытных людей, в эпоху первотворения и первовещей — мифологическом пространстве, где господствует ритуал, объеди-няющий весь комплекс мифовещей и требующий беспрекословного повиновения.
“Психологическим принципом разнообразия” назвал Ф.Я. Лок приемы музейной театрализации, без которых невозможно предста-вить “живой образ” эпохи и человека, живущего в ней: “В этом отношении музеи должны позаимствовать у театра, должны иметь так же, как и театр, собственную музейную режиссуру. Надо уметь изучать и собирать, но надо уметь и изображать в образ-ах, доходящих до зрителя” (Ф.Я. Лок, 10).
Действительно, музей — это не только информационная систе-ма, это — коммуникационное здание: оно нуждается в людях.
Общение как одна из возможностей соприкосновения с древней эпохой, составляет ту же ступень познания, что и экскурсия, но гораздо более яркую, запоминающуюся, сохраняющую элемент твор-чества, живущий в самих людях.
Экскурсия в музее сегодня слишком мало, даже при ее свое-образии и глубоком познавательном характере. Музей сегодня — это не сцена для одного актера в лице экскурсовода, но театр коммуникации — театр общения его посетителей.
Нужна помощь в написании доклада?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
В Архаику каждый человек был одновременно и художником и зрителем. Современное мышление обладает воображением гораздо большим.
Обращение музеев, содержащих археологические и этнографи-ческие коллекции, или так или иначе связанные с древними веро-ваниями, предметами культа и ритуала к такой методике работы с посетителем, в которой посетитель являлся бы одновременно и зрителем, а может, и участником этого зрелищного мероприятия, наиболее полно отразило бы характер современного мышления, то-ждественного мифологическому.
Человеку всегда было свойственно связывать свои внутренние переживания с какими-то действиями, во что-то их облекать (кстати, отсюда и слово “обряд” — от “облечь”, “обрядить”). В общении между собой люди никогда не смогут избежать хотя бы самой простой его формы, т.к. обряду свойственно мистическое чувство, относящееся к эмоциональной сфере человека, его ин-туиции. Такое чувство особенно характерно для мифологического мышления, способного во все времена, как в театре, создавать самые невероятные и причудливые образы в своем воображении.
Между тем, экспозиция — это тоже создание образа в “про-странственной организации”, характер которой определяется “ха-рактером мышления” (Ф. Дюбе, 12).
Подобно спектаклю, экспозиция (выставка) ничуть не менее способна раскрыть характер, живой образ мифологической эпохи, в которой зритель окружен, к примеру, диорамным живописным изображением природы, полной таинственности и неожиданностей, слышит и ощущает повсюду присутствие невидимых, но могущест-венных духов, живущих в образах тех или иных животных или птиц. Водопад, пещерная обстановка, вдали которой струится тонкий пучок света… Музыка, таинственная, настораживающая, в одних залах и будоражущая дух, расслабляющая — в других… За-хватывает ощущение фантастического праздника, маскарада, в ко-тором участвуют причудливые существа мифологической Вселенной в удивительных масках и самых невероятных костюмах.
Соединяя в экспозиционном комплексе Миф как путь к целост-ности, Обряд как путь к символическим сторонам предмета, Риту-ал как путь к композиции структуры и Вещь как путь в эпоху ее создания, мы создаем, таким образом, модель первобытной куль-туры, архаическую форму коммуникации.
Современное сознание не случайно до сих пор вживается в природу архаического мировосприятия, обращаясь к его традици-ям, черпая в нем свою мудрость. Происходит это именно от того, что оно не менее, чем мировоззрение первых людей, отделено от мифа, быть может, сегодня оно даже гораздо более приближено к нему. Современное миропонимание хранит миф, потому что нужда-ется в нем. Это неотъемлемая его часть, бытующая среди людей и передающаяся ими из поколения в поколение.
Именно поэтому обращение музея первобытной культуры к не-экспозиционным, таким непредметным формам бытования культурно-го наследия, как — фольклор, ритуал, ремесла, театрализация — жизненно необходимо на современном этапе музейной деятельно-сти. Они вполне близки и понятны современному мировосприятию, несущему в себе зачатки мифологического мышления.
Однако творческий подход и фантазия экспозиционера, а так-же его желание помочь зрителю в раскрытии образа древней эпохи и связей, существующих в экспозиционном комплексе между явле-ниями и представленными в них предметами, натолкнули, в первую очередь, на проблему технического оснащения музея, требующего немалых затрат.
Реорганизация такого музея, создание музея нового типа, использующего современный дизайн и различные технические дос-тижения, безусловно, задача дорогостоящая, однако сегодня крайне необходимая.
Здесь огромные возможности представляются в экспонировании археологических памятников, которые раскрывают прежде всего голография (Явтушенко, 11).
Использование методов голографического масштабирования особенно актуально при демонстрации ряда древних памятников, которые необходимо рассматривать с нескольких сторон: различ-ные сосуды, чаши и т.п. предметы. Более того, отдельные музей-ные экспонаты не могут быть выставлены в экспозиции, т.к. тре-буют специальных условий хранения. Создание экспозиции на ос-нове голографических копий позволило бы решить не только эту, но и проблему практического изучения, когда посетитель, не опасаясь испортить памятник, смог бы подержать его в руках, проникнуть внутрь его, стать полноправным действующим лицом экспозиции. Самое потрясающее, на что способна современная го-лография — это переложение всего сюжета в объемный трехмерный показ, способный, как по велению волшебной палочки, перенести в другое пространство, в атмосферу культурной среды, в данном случае, в мифологическую эпоху, из которого взят тот или иной предмет.
Применение новейшего оборудования, диорамных изображений, фигурных интерьеров и обстановочных сцен, отражающих то или иное явление первобытного мира, в контексте которого демостри-руется тот или иной предмет, использование современных аудиви-зуальных средств и специального радиокомментария к выставке, театральный прием демонстрации древних памятников, вызывающий зрителя на живое общение с эпохой, — перевернули бы все шабло-ны представления о концепции археологической экспозиции, сде-лав ее не скучным и занудливым учреждением, претендующим на строгую научность, а местом отдыха людей, познания мира, дале-кого от современного, донесшего до нас миф и сказку, веру в чудо, веру в удивительный дух первых людей и их героическое умение противостоять природе, но, вместе с тем, бережно, с лю-бовью и уважением относиться к ней.
Это тот камень преткновения, на который натолкнулось со-временное человечество. Осознав себя царем природы, человек победил ее, преобразовал, но вместе с тем, он изувечил, истре-бил ее, погубив в ней все живое, уничтожив равновесие, он — убил ее.
Нужна помощь в написании доклада?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
Метафическая катастрофа привела к оскудению духовного уровня, духовных ценностей. Разум и чувства, связующие ранее Архаику единой нитью, в современной культуре совершенно удале-ны друг от друга. Массовые радения и восторженные опьянения от всепоглощающей пляски остались далеко в глубокой древности.
Повышается уровень цивилизации. Падает уровень духовной культуры.
Первые люди не имея паровой машины и, тем более, атомного двигателя, обладали духовным началом, несравненно выше совре-менного. В их мире гораздо более ощущалось благоговение перед созданными традициями, установленными законами природы. Зави-симый от нее, страшившийся ее человек, почитал и уважал ее, оставаясь духовно свободным.
Современное сознание многое утеряло из того духовного пер-воистока. Быть может, есть смысл обратиться к духовному насле-дию древних?.. Направить русло музейной древности в области экспонирования памятников первобытной культуры в сторону дос-тижений духа первых людей?
Равновесие в выставочном комплексе между древней эпохой и современностью может восстановить только миф.
Миф, определяя законы первобытных людей, обращая их веру в священное хранилище магических и духовных сил — мифологическое прошлое, устанавливая гармонию в природе и обществе.
Через Образ, Ритуал, Обряд, Традицию музей первобытной культуры должен создать свой миф, который соединил бы в совре-менном сознании посетителя невидимый мостик между отдаленными временем эпохами: Архаикой и сегодняшним днем.
Миф и музей первой человеческой культуры сегодня не мысли-мы друг без друга. Проблема “миф и музей” стоит на современном этапе в русле одной из главных коммуникационных проблем сего-дняшнего музея.
Оживить миф в своих стенах, возвратить музей к обряду, ри-туальным традициям, первоистокам духовной культуры древних, положивших свой первый камень в фундамент человеческого созна-ния, сохранившего и донесшего до современного мира частицу ми-фологического, таинственного, загадочного, так прочно занявше-го свое место в традиции искусства современного человека, соз-дать живой комплекс мифовещей и войти вместе со зрителем в да-лекое мифологическое прошлое, — именно такой коммуникационный метод музейной работы красочен и интересен. Именно такой метод музейной работы всегда разнообразен, необычен и далеко не ти-пичен, потому что, сохраняя, по-прежнему, познавательную функ-цию, в нем ощущается момент игры, являющийся непременной ча-стью человеческой культуры; потому что он несет в себе семан-тику вещи, сохраняющую не просто смысл древней эпохи, но — частицу человеческого миропонимания, мифологического мышления; потому что, создавая подобие реальной действительности, он по-зволяет поистине завладеть сегодняшним зрителем, приблизиться к современному духу предков, а значит, — заставить приходить его снова и снова в мир, с которого он когда-то начал свой путь.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Бродский В. Выставке нужен сценарий // Декоративное искус-ство. № 12, 1959 г., с. 40.
2. Арсеньев В.Р. Африканские коллекции МАЭ и концептуальные проблемы развития музея // Курьер Петровской кунсткамеры. 1995 г., в 1, с. 18.
3. Стиклер Д. Полнота погружения: новая технология как источ-ник новейших впечатлений. — Мизеит, № 185, № 3, 1995 г., с. 38-40.
4. Марион М.О. Экспонирование предметов традиционных ремесел: эксперимент в Мексике. — Мизеит, № 175, 1993 г.
Нужна помощь в написании доклада?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Наша система гарантирует сдачу работы к сроку без плагиата. Правки вносим бесплатно.
5. Стокер М. Мемориальный музей Холокоста в Вашингтоне — Мизе-ит, № 3, 1995 г., с. 28.
6. Портер Дж. “История человека”. — Мизеит, № 152, 1986 г., с. 38-44.
7. Покровский А.М. Музей истории религии // Советский музей, 1935, № 1, с. 83-86.
8. Дракохруст Е. К вопросу о месте макета и фигурного интерье-ра в экспозиционном комплексе // Советский музей, 1935, № 1, с. 85.
9. Шнеерсон Н.А. Музейная экспозиция или театральная постанов-ка? // Советский музей, 1932, № 4, с. 29.
10. Соловьев К.А. Художественное оформление музейной экспозиции // Советский музей, 1936, № 1, с. 21.
11. Явтушенко И., Морозов В. Голография. Возможности использо-вания трехмерного изображения в музейных экспонатах // Ку-рьер Юнеско, № 4, 1981, с. 30.
12. Дюте Ф. Экспозиция как инструмент знания и инструмент пока-за // Мизеит, № 3, 1995 г., с. 4.
13. Городцов В.А. Археологическая классификация // В.К. Николь-ский. Очерк первобытной культуры. — М., Пг, 1923, с. 18.