Одним из таких старых узлов противоречий является арабо-израильский конфликт, который, если не обращаться к ветхозаветным истокам, зародился еще в начале прошлого, двадцатого, столетия с активизацией сионистского движения, особенно, после декларации Бальфура (1917 г.). Однако текущие контуры он начинает обретать после окончания Второй Мировой войны, когда на основании плана раздела Палестины, бывшего британского мандата, было провозглашено создание еврейского государства Израиль, отчасти явившееся моральной компенсацией со стороны запада за не предотвращенное массовое истребление евреев нацистами в ходе Холокоста. Но создание Израиля вызвало протест арабов, составлявших к концу 1940-х большинство населения Палестины, более двух третей: они были недовольны ущемлением своих прав при создании Израиля. С тех пор не затихает арабо-израильский раздор, естественно, обращающий на себя внимание не только политиков, но и специалистов по новейшей истории. Впрочем, бывают случаи, когда два амплуа уживаются в одной личности. Таков пример Уильяма Квандта, труд которого об арабо-израильском противостоянии я и рассматриваю. Квандт, американский ученый, почетный профессор в отделе политологии в университете Вирджинии, в годы президентств Ричарда Никсона и Джимми Картера был членом Совета национальной безопасности, активно участвуя в переговорах, увенчавшихся подписанием Кэмп-Дэвидских соглашений и египетско-израильского мирного договора.
Не удивительно, что те вопросы, которыми Уильям Б. Квандт занимался на практике в качестве специалиста по международным отношениям, он продолжил прорабатывать и теоретически. Одним из выдающихся итогов его деятельности стал комплексный труд «Мирный процесс. Американская дипломатия и арабо-израильский конфликт», в третьем издании которого детально рассказывается о роли Соединенных Штатов в постепенном движении по тернистому пути налаживания отношений в регионе арабо-израильского конфликта, начиная от действий администрации Линдона Джонсона накануне и во время Шестидневной войны (1967 г.) вплоть до правления Дж. Буша младшего, в годы второго президентского срока которого вышло в свет рассматриваемое мной издание. По счастью, родившийся в 1941 г. Квандт поныне здравствует и, возможно, продолжает работу над этой проблематикой, которая примечательна тем, что история творится буквально на наших глазах, и уже сегодня можно делать определенные выводы о политике администраций Барака Обамы и Дональда Трампа по отношению к Израилю и Палестине. Тем не менее, хотя в книге проработаны аспекты деятельности американской дипломатии на данном направлении вплоть до середины двухтысячных, в реферате я освещаю главы вплоть до окончания президентства Джорджа Буша старшего, побежденного на президентских выборах 1992 г. Биллом Клинтоном, так как на тот период приходится развал Советского Союза и крах прежней, биполярной, системы, после чего изменилась полярность векторов международной политики, а в своей работе я ставлю целью продемонстрировать взгляд исследователя на американскую дипломатию именно периода функционирования биполярной системы.
В предисловии к изданию (с. IX-XI) Квандт высказывается, почему же он считает арабо-израильский конфликт по-прежнему актуальным вопросом для американской политики: США борются на Ближнем Востоке с исламистским экстремизмом, и американским властям следует работать над достижением палестино-израильского урегулирования, дабы снизить мощный накал антиамериканизма, свойственный ближневосточным арабам, тем самым облегчая свою задачу борьбы с исламским фундаментализмом.
Во введении (с. 1-23) автор описывает, каким был ближневосточный ландшафт после арабо-израильской войны 1947-49 гг., говоря, что он казался почти застывшим, не двигающимся ни в сторону войны, ни в сторону мира. Очевидно, спорными оставались вопросы, нерешенные по договору о перемирии 1949 г. Однако, как подчеркивает аналитик, пребывая в самоуспокоенном состоянии, никто не торопился по-настоящему приступать к их разрешению. В ходе вспыхнувшего в 1956-57 гг. Суэцкого кризиса американский президент Эйзенхауэр занял позицию, направленную на то, чтобы предотвратить военные действия между англо-францзуско-израильской коалицией, с одной стороны, и Египтом, с другой, но не на то, чтобы справиться с корнями конфликта. Израильтяне в тот период были озабочены вопросами, которые Квандт называет экзистенциальными: А) Примут ли арабы идею еврейского государства? Б) Не пошатнется ли оно, если арабы настоят на возвращении в свои дома сотен тысяч палестинских беженцев, покинувших их в 1948-49 гг.? В) Вести всеобъемлющие переговоры или договариваться с каждым арабским режимом по отдельности?.. В свою очередь, действия арабов также были относительно спокойны и не вели к резкой эскалации. Наиболее радикальные силы ограничивались спорадическими провокациями и поддержкой эпизодических антиизраильских партизанских вылазок, другие, как Иордания и Ливан, оказались довольны соглашениями о перемирии и даже устанавливали с израильским правительством «подковерные» контакты. Палестинцы же использовали все имеющиеся у них моральные и политические рычаги, чтобы ни один арабский режим не поддерживал создание еврейского государства. Опору они нашли в египетском лидере Насере, сделав его имя знаменем своей борьбы. Водоразделом стали события 1967 г., когда действия Египта спровоцировали Израиль пойти на начало военных действий против арабской коалиции, в состав которой, кроме Египта, вошли Сирия, Иордания, Ирак и Алжир. Война продлилась всего шесть дней и закончилась оглушительной для арабского мира победой Израиля, к концу короткой войны взявшего под контроль Синайскую пустыню, Западный берег реки Иордан, включая Восточный Иерусалим, и Голанские высоты, земли, на которых проживало более миллиона палестинцев. Победа отнюдь не была пирровой, но ставила перед Израилем ряд не совсем благовидных альтернатив: А) Формирование двунационального государства, что не входило в планы отцов-основателей Израиля; Б) Не давать палестинцам на присоединенных территорий гражданских прав, что дискредитировало бы Израиль в глазах цивилизованного сообщества, ставя молодую страну в положение цитадели неоколониализма; В) Отдать земли в обмен на достижение определенных компенсаций, но после не чувствовать безопасность, оставаясь под угрозой, без буферной зоны, своеобразного подбрюшья. Далее, во введении, автор обращается к тому, как к разрешению конфликта присоединились Соединенные Штаты, которые не могли оставаться в стороне, при этом Квандт подчеркивает жесткий характер, который приобрела напряженность после столкновения 1967 г., после чего оказывалось невозможным периодически проявлявшееся прежде эмоционально-сентиментальное отношение к ближневосточным вопросам. Квандт сразу же обозначает основные парадигмы как своей работы, так и американской дипломатии в обозначенный период на обозначенном направлении, указывая на потребность сдерживания советского влияния, вопросы энергетической безопасности, еврейского лобби в высших эшелонах американской власти и, вместе с тем, нежелания идти на компромиссы хоть с Израилем, хоть с арабами по вопросам завоевания территорий («уроки Мюнхена»), а также проявлять чрезмерное участие в конфликте в «маргинализированном» регионе (сказывался насущный вьетнамский опыт). Что до палестинцев, те после 1967 г., когда был низведен престиж Насера, задумались над персональной борьбой, вне рамок общеарабского объединения, делая отныне ставку на развитие учрежденной в 1964 г. Организации освобождения Палестины (ООП).
Первая часть работы Квандта, дифференцированной по времени правления различных американских администраций (при сменах которых неизменно происходило хотя бы незначительное обновление курса в отношении арабо-израильского конфликта, что особо подчеркивает специалист, указывая на важность учитывания американских политических традиций), посвящена президентству Джонсона (с.23 – 55). На начало его правления пришлось завершение периода относительного ближневосточного спокойствия. Активизация арабского движения, сплачиваемого Насером, обострила конфликт. Из США израильскому премьеру Леви Эшколю поступали сигналы не предпринимать превентивных мер, чтобы в случае обострения ответственность не легла на Израиль. В конце концов, первые удары в июне 1967 г. будут нанесены израильской армией, пусть и будучи реакцией на усиление арабской военной активности, начавшей Израилю угрожать. Израильтяне не всегда относились к США, как следует относиться к партнеру, в частности, глава «Моссада» незадолго до начала войны приезжал в Вашингтон под вымышленным именем (с. 37). Арабы же, объясняя колоссальные успехи США, обвинили Штаты в прямой военной поддержке Израиля. Таковая едва ли имела место быть, но после израильской победы, вопреки мнению госсекретаря Дина Рида и ряда арабистов в составе Госдепа, Джонсон принял решение не повторять опыт Эйзенхауэра и поддержать Израиль, впрочем, не равняя с землей и арабов. Итогом дипусилий США стало принятие в ООН резолюции 242, основной смысл которой коротко можно выразить положением – территории в обмен на мир. Израиль должен вернуть ряд занятых территорий, но лишь в обмен на прочные гарантии мира и безопасности и другие уступки, на которые арабский мир идти не был готов. Тем не менее, гипотетическая возможность была предоставлена, и она «обеляла» Израиль.
Во второй части книги (с.55 – 177) затронуты периоды президентства Ричарда Никсона и Джеральда Форда. Основное внимание в разделе уделено Генри Киссинджеру. Никсон, поднявшись на вершину американской политики, сразу привлек Киссинджера к работе, показательно переведя из мрачных помещений в хорошо оборудованный офис в западном крыле Белого Дома (с.57). При этом от активного участия в ближневосточной политике Никсон его долго удерживал из-за еврейского положения, сделав первоочередную ставку на ставшего госсекретарем Уильяма Роджерса, который, как выяснилось, оказался не достаточно напористым для такой должности, в итоге, расчистив позицию для Киссинджера. Никсон и Киссинджер стали сближаться с СССР и Китаем для скорейшего урегулирования затянувшейся болезненной вьетнамской войны и вопросов ограничения ядерных вооружений и нераспространения, чтобы, справившись с ними, приступить с полной самоотдачей к арабо-израильскому конфликту, считавшемуся потенциально взрывоопасным. Естественно, еврейскому государству отдавался приоритет, американское общественное мнение было на стороне Израиля, по-прежнему видевшегося «героическим Давидом, бросающим вызов просоветскому арабскому Голиафу» (с. 60), тем не менее, Никсон и Киссинджер действовали исключительно прагматично, так они оба сообщили Голде Меир, что не намерены встревать в вопрос о правах евреев в Советском Союзе, и, даже если советское руководство пошлет их в газовые камеры, этот вопрос останется в числе гуманитарных, не входящих в число внешнеполитических приоритетов Штатов. Политики бравировали этим, показывая, что поддержат израильских партнеров, но не в ущерб поддержанию баланса сил в мире. Одновременно, поставки оружия в Израиль американское руководство называло антисоветской мерой, а не антиарабской, дабы не будоражить арабский мир. К тому же, во многом это заявление было правдой. Своим достижением Киссинджер считал высылку («изгнание») советских военных специалистов из Египта в 1972 г. Однако отдельные достижения не отвели регион от очередного кризиса. Сначала как гром среди ясного неба по Штатам ударил нефтяной кризис – коллективный сговор арабских участников ОПЕК по накручиванию цен для экономического удара по США с целью отвести капиталистическую сверхдержаву от активной поддержки Израиля. В октябре 1973 г. арабы, вновь во главе с Египтом, начали против Израиля «войну судного дня», обернувшуюся, в скорейшем времени, подобием армагеддона в миниатюре для них самих. Но для США неожиданная неприятность не стала непоправимой катастрофой. Киссинджер извлек немало уроков из случившегося и изменил стратегию переговорного процесса, перейдя к «поэтапной дипломатии» (с. 128). Квандт считает поразительный карьерный успех Киссинджера в немалой степени продуктом обстоятельств и действий других людей (с. 174), в то же время, отмечая, что после нескольких ложных заходов тот нащупал эффективные подходы. По словам политолога и историка, по окончании войны октября 1973 г. Киссинджер счел, что США нужно перестать выбирать между проарабской и произральской позицией, высказав и показав арабскому миру, что США «обречены» на «особые отношения» с Израилем, и они должны, в свою очередь, заставлять арабов иметь отношения с Вашингтоном, а не с Москвой, в том, что касается региональной стабилизации.
Ядром третьей части книги, рассказывающей о президентстве Картера (с. 177 – 245) является освещение хода и результатов переговоров в Кэмп-Дэвиде, в ходе которых, как метко подчеркнул Квандт, удалось достичь большего, чем готовы признать хулители, и меньшего, чем утверждают ярые сторонники (с. 203 – 204). Египетский лидер Садат за соглашения с Израилем не только получил нобелевскую премию мира, но и поплатился авторитетом в исламском мире, а затем был убит скооперировавшимися фундаменталистскими группировками, как впоследствии будет убит за вклад в дело мира, на этот раз сионистами, израильский политик Ицхак Рабин. Премьер же Израиля Бегин, хоть и тоже оказался увенчан лаврами после переговоров, существенно девальвировал их результаты, за годы своего премьерства, никак не посодействовав разрешению палестинского вопроса, не выполнив ни один из пунктов подписанного им плана. И все же, при всех минусах Кэмп-Дэвидского процесса, и он, и политика Картера беспрецедентны в американской истории. Согласно Квандту, Картер – уникальный среди американских президентов по желанию найти мирное разрешение конфликта, мало знавший о его прошлом, но чувствовавший, что мир на Ближнем Востоке пойдет на пользу Америке и ставивший неоднократно на кон свою репутацию в ходе переговоров, которые легко могли провалиться. Просчетов в его действиях хватало, но в данном случае характер намерений важнее.
Наконец, в четвертой части (с.245 – 321) книги (заключительная среди вплетенных мной в ткань реферата) уделяется вниманию американской дипломатии на ближневосточном театре в ходе президентств Рональда Рейгана и Джорджа Буша старшего. Политика Рейгана поначалу диаметрально отличалась от картеровской, антикоммунистические настроениям консервативной кинозвезды подогрел ввод Советским Союзом войск в Афганистан. Но при обретении более четких контуров политика Рейгана в отношении арабо-израильского конфликта стала походить на продолжение Кэмп-Дэвидских начинаний, лишь слегка доработанных при участии госсекретаря Шульца, что стало одним из немногих успехов Рейгана на этом фланге. Другим можно назвать, что при всей относительной пассивности политики на этом направлении между арабами и израильтянами крупных столкновений в тот период не происходило. Зато наблюдалось много других негативных тенденций: скандал «Иран – контрас» (внешнеполитический «Уотергейт», приведший к эрозию американского авторитета в регионе), произошла кровавая гражданская война в Ливане с вмешательством в нее Израиля и соседних арабских государств, обострилась террористическая угроза, страшными проявлениями которой стали резня в Шабре и Шатиле (часто рассматривается, как акт государственного террора) и взрыв казарм миротворцев в Бейруте (1983 г.). Рейгана недаром прозвали «тефлоновым» президентом: рейтинг его не переставал быть устойчивым, невзирая на все провалы, которые на ближневосточном направлении слегка сглаживал профессионализм Шульца, нашедшего общий язык и с Арафатом, но все же не прибегавшего ни к чему общему с челночной дипломатией Киссинджера (с. 270). Инциденты, наподобие дела Джонатана Полларда, были редкими аберрациями, не сильно смазывающими общую картину. Буш и Бейкер, придя к власти, проявляли интерес к арабо-израильскому конфликту, но весьма сдержанный, стремясь избегать ошибок предшественников (с. 317 – 318). Переговоры 1989 – 1990 гг. о выборах на Западном берегу и в секторе Газа потерпели неудачу, но это, как подчеркивает знаток проблематики, Квандт, было частью «процесса обучения». Основным же событием во внешней политике старшего Буша станет грандиозный успех войны в Персидском заливе, когда предварявший его ошибки (неверное определение намерений Хуссейна) завершились триумфом, победоносной операцией, в которой США впервые были поддержаны Советским Союзов, уже находившимся на грани распада. Эти события усилили и влияние Штатов на арабо-израильский процесс. Клинтон же, победивший Буша старшего на выборах 1992 г., мог двигаться, по сути, по готовым лекалам, но уже в несколько иной обстановке, в которой США смогли почувствовать себя единственной сверхдержавой ставшего однополярным мира (и сохранять это чувство на протяжении чуть более чем полутора десятилетий).
Работа Квандта позволяет читателям, неискушенным подробностями, но проявляющим интерес к истории и международной обстановке, проникнуться е перестающей быть актуальной тематикой, а лицам, профессионально занимающимся историческими изысканиями и политической аналитикой, проследить за закономерностями развития арабо-израильского противостояния, американской внешней политики, Ялтинско-Потсдамской системы международных отношений. Причем взгляд автора лишен клишированности, глубоко оригинален (но не чрезмерно), не содержит деструктивных идеологических штампов.