Оглавление
Введение
I. Установление власти латинян в Иерусалиме
1.1Первый Крестовый поход и взятие Иерусалима
1.2Образование Иерусалимского королевства
II.Правление латинян в Иерусалимском королевстве в 1099-1187 гг.
2.1 Формы осуществления власти и законодательство Иерусалимского королевства
2.2Латинская церковь в Иерусалиме
III. Историческое развитие Иерусалимского королевства
3.1Внешняя и внутренняя политика Иерусалимского королевства в 1100-1163 гг.
3.2Иерусалимское королевство в 1163-1187 гг. и падение власти латинян в Иерусалиме
Заключение
Список источников и литературы
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Введение
иерусалим латинский власть история
Актуальность исследования обусловлена значением для исторической науки исследования процессов, происходивших на Ближнем Востоке в конце X-XI вв. в связи с образованием государств латинян после Первого Крестового похода.
Наиболее значительное из этих государств, Иерусалимское королевство, занимало главенствующее положение в регионе не столько в силу своих размеров и преимуществ в географическом положении, но и по той причине, что его столицей являлся город Иерусалим — сакральная цель Крестовых походов, место духовных устремлений христиан и крупнейший центр паломничества.
Население Палестины, которым правили иерусалимские короли, состояло преимущественно из мусульман и восточных христиан, поэтому новым правителям пришлось приспосабливать традиционные западноевропейские порядки, обычаи и правовые нормы к местным условиям, что обусловило формирование уникального социального, правового и культурного пространства в границах латинских владений.
С Иерусалимским государством связаны важные исторические процессы, происходившие в Западной Европе, Византии, сиропалестинском регионе и Египте. Среди этих процессов следует назвать укрепление феодальных отношений и усиление папства в Западной Европе, ослабление Византийской империи, объединение мусульманского мира под властью суннитской династии Айюбидов.
Тем не менее, в отечественной научной литературе отсутствуют работы, посвященные комплексному исследованию как крестоносных государств на Ближнем Востоке в целом, так и Иерусалимского королевства в частности.
Изучение основных этапов развития, государственного строя, законодательства, социальной структуры Иерусалимского королевства позволит дать комплексную характеристику последнего, а также раскрыть ряд важных особенностей диалога западноевропейской и ближневосточной культур.
Хронологические рамки исследования охватывают период с 1099 г. по 1187 гг., т.е. с момента завоевания Иерусалима крестоносцами в ходе Первого Крестового похода до взятия Иерусалима Салах ад-Дином.
Методологической основой работы являются общенаучные и специальные методы. К используемым в работе общенаучным методам относятся методы дедукции, индукции, аналогии. Из специальных методов был применен историко-генетический метод, с использованием проблемно- хронологического, синхронного и диахронного подходов.
Научная новизна исследования заключается в комплексном подходе к рассмотрению развития и внутреннего устройства Иерусалимского королевства (со столицей в Иерусалиме) в контексте исторических процессов, происходивших на территории Палестины и Сирии в конце X-XI вв.
Целью исследования является анализ правления латинян в Иерусалимском королевстве (со столицей в Иерусалиме).
Для осуществления данной цели автору потребовалось решение следующих задач:
1.Проанализировать процессы установления власти латинян в Иерусалиме и образования Иерусалимского королевства. Разобрать государственное устройство, формы осуществления власти, законодательство, структуру управления, церковные институты Иерусалимского королевства в 1099-1187 гг. Рассмотреть историческое развитие Иерусалимского королевства и падение власти латинян в Иерусалиме. Для решения поставленных целей и задач был использован ряд источников.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
При рассмотрении Первого Крестового похода и взятия крестоносцами Иерусалима была использована хроника очевидца событий Раймунда Ажильского «История франков, которые взяли Иерусалим». «История деяний в заморских землях» архиепископа Вильгельма (Гийома) Тирского2, принимавшего непосредственное участие в политической жизни Иерусалимского королевства, послужила важным источником фактического материала для освещения различных вопросов образования и развития данного государства.
Иерусалимские ассизы, собранные в своде Жана Ибелина «Письма Гроба Господня»3 (около 1250 г.), а также «Ассизы Палаты граждан»4 (между 1173 и 1183 гг.) и Наблусские каноны 1120 г.5 были использованы в работе как источники для изучения права и государственного устройства Иерусалимского королевства.
«Иерусалимская история» Фулькерия Шартрского6, участника Первого Крестового похода и каноника церкви Гроба Господня в Иерусалиме, была использована при рассмотрении ранней истории Иерусалимского королевства.
Важным источником сведений о Святой земле и Крестовых походах также является «Восточная история» Жака Де Витри (Якова Витрийского)7, написанная в 1-й половине XIII в., позволившая характеризовать ряд фактов рассматриваемого периода, в частности — положение церкви в Иерусалиме.
Научно-исследовательская литература
В ряду общих исследований, посвященных истории Крестовых походов и доступных на русском языке, нами были использованы работы французских историков Ж. Мишо8, П. Виймара9, отечественных исследователей О. А. Добиаш-Рождественской10, Ф. И. Успенского11, М. А. Заборова12, британских историков Т. Эсбриджа13 и К. Хилленбранд14, коллективные труды под редакцией Дж. Райли-Смита15, Э. Лависса и А. Рамбо16.
Работы, вышедшие в XIX — 1-й пол. ХХ в. (Ж. Мишо, О. А. Добиаш- Рождественская, Ф. И. Успенский, Э. Лависс и А. Рамбо), несмотря на наличие взглядов, очевидно устаревших в свете современных научных представлений, содержат богатый фактический материал, а многие выводы авторов представляют интерес и в настоящее время. В исследовании советского историка М. А. Заборова Крестовые походы анализируются с марксистской точки зрения, основной акцент делается на отражении в рассматриваемых событиях развития феодальных отношений. Наиболее интересны работы современных историков. Так, в работе Т. Эсбриджа Крестовые походы исследуются во взаимосвязи с развитием событий в мусульманском мире. К. Хилленбранд, привлекая арабские источники, ставит задачу создать противовес картине Крестовых походов, которая была сформирована западной исторической наукой. В сборнике статей под редакцией Дж. Райли-Смита содержатся ценные материалы по латинскому Востоку и эволюции отношения мусульман к завоеваниям крестоносцев. П. Виймар на основе многочисленных источников подробно рассматривает как сами Крестовые походы, так и создание крестоносных государств.
Комплексные исследования, непосредственно посвященные истории Иерусалимского королевства, в отечественной литературе отсутствуют. В настоящем исследовании была использована книга французского историка Ж. Ришара «Латино-Иерусалимское королевство»17, являющаяся одним из наиболее авторитетных современных работ по данной теме. Всесторонний анализ исторического развития и устройства Иерусалимского королевства, опирающийся на большое количество фактов, позволил автору раскрыть закономерности эволюции последнего и сделать важные обобщения.
Ряд работ посвящен различным аспектам осуществления власти латинян в Иерусалиме. Г. Додю18 посвятил свое исследование институтам власти Иерусалимского королевства, выдвигая на первый план взаимоотношения церкви и короны. Труд Г. Додю, написанный в конце XIX в., значительно устарел и критикуется современными авторами, тем не менее, содержит интересные выводы по рассматриваемой теме.
С. И. Лучицкая анализирует Иерусалимские ассизы как памятник средневекового права19 и исторический источник20, а также принятую в правление короля Амори I «Ассизу верности»21.
Диссертационное исследование П. В. Лапо22 посвящено историко-правовому анализу государственного строя Иерусалимского королевства.
Автор делает ряд выводов относительно характера формы правления, правовой системы и структуры управления королевства.
В выпускной квалификационной работе были также использованы исследования, посвященные духовно-рыцарским орденам: книга В. А. Захарова и В. Н. Чибисова23 и диссертация И. В. Ишимикли24. В данных работах исследуется история ордена госпитальеров.
Для анализа отношений Иерусалимского королевства с Византийской империей были привлечены работы А. А. Васильева по истории Византии —
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
«История Византийской империи»25 и «Византия и крестоносцы. Эпоха Комнинов»26.
Важные материалы по истории Иерусалимского королевства содержит книга израильского историка Я. Кацира27, посвященная истории города Иерусалима в период его завоевания крестоносцами.
Сведения о состоянии латинской церкви в Иерусалиме приводит А. И. Попов, автор сочинения «Латинская Иерусалимская патриархия эпохи крестоносцев» (1903 г.), в статье «Иерусалимская латинская патриархия» Православной богословской энциклопедии28.
Практическая значимость. Результаты исследования могут быть использованы в образовательном процессе, в частности — в курсах «История Средних веков», «История Востока», «История Крестовых походов».
Структура работы. Работа состоит из трех глав, введения, заключения, списка источников и литературы.
I. Установление власти латинян в Иерусалиме
1.1 Первый Крестовый поход и взятие Иерусалима
Государство латинян в Иерусалиме появилось в результате Первого Крестового похода. Согласно краткому определению, «Крестовые походы — военно-религиозные экспедиции христиан, предпринимавшиеся с конца XI в. с целью освобождения Гроба Господня и христианских святынь Палестины в соответствии с папской буллой и под эгидой церковной власти»29. Указанные цели были провозглашены официально, однако в масштабном явлении, получившем наименование «Крестовые походы», тесно переплелись интересы, мотивы и стремления различных социальных групп и отдельных личностей, а также целый ряд исторических обстоятельств.
Для анализа процесса установления правления латинян в Иерусалиме в первую очередь необходимо выяснить, чем привлекал этот город католическую церковь и участников Крестовых походов.
Иерусалим как место нахождения великой святыни — Гроба Господня — со времен Римской империи являлся священной столицей христианства и желанным объектом паломничества. В этом городе проповедовал сам Христос во время своей телесной жизни, здесь зародилось христианство, и разворачивались события, о которых повествовалось в Библии. Цель путешествия в земной Иерусалим — обретение небесного Иерусалима, т.е. спасение души. Прикосновение к гробнице Христа было самым действенным средством искупить свои грехи.
После распада Римской империи Иерусалим стал частью Византийской империи, оставаясь важнейшим городом христианского мира, однако в 638 г. он был захвачен армиями халифа Умара ибн аль-Хаттаба. После арабского завоевания паломничества на Святую Землю не прекратились, хотя они стали намного опаснее для паломников. Гроб Господень, то есть гробница Христа, воздвигнутая в Иерусалиме христианскими императорами, пользовался уважением со стороны арабов-завоевателей, и в ранний период правления мусульман отношение к христианским общинам в Иерусалиме было терпимым. Однако при этом социальный статус христиан был ниже, чем у мусульманского населения. О дискриминации в отношении христиан, в частности, сообщает израильский исследователь И. Правер30.
В конце VIII в. императором Карлом I Великим был заключен ряд соглашений с Харуном-ар-Рашидом, халифом из династии Аббасидов, который даже, как рассказывают, послал в дар Карлу ключи от Иерусалима. Карлу Великому приписывают ряд мер в защиту христианских общин и паломников31. В период правления египетской династии Фатимидов (878-1071 гг.) отношение к христианским общинам, вероятно, менялось при различных правителях и в зависимости от политической ситуации. В 986 г. о гонениях на христиан сообщал папа Сильвестр II, побывавший в Иерусалиме. Французский историк начала XIX в. Ж.-Ф. Мишо, основываясь на некоторых средневековых хрониках, описывает гонения на христиан при халифе аль-Хакиме (996-1021 гг.): «Религиозные церемонии и обряды здесь были полностью запрещены, церкви превращались в конюшни, храм Святого Гроба подвергся осквернению и разгрому. Христиане покидали Иерусалим»32. Осквернение аль-Хакимом Гроба Господня в конце Х в. подтверждает и один из ведущих французских исследователей Иерусалимского королевства Ж. Ришар: «Этот инцидент не имел длительных последствий, но он показал, что жизненному укладу, который воцарился на Востоке, может прийти конец»33.
В 1071 г. турки-сельджуки под командованием Атсиза вторглись в Палестину и в 1073 г. захватили Иерусалим. Ряд современных событиям источников сообщает об ухудшении положения христиан в этот период, о значительных притеснениях со стороны новых правителей города. Так, архиепископ Вильгельм (Гийом) Тирский, рассказывая о бедствиях христианских паломников в пути, добавляет описание унижений со стороны мусульман при отправлении культа: «Наконец, к довершению всех этих бедствий, их церкви, охраняемые и возобновляемые не без труда, подвергались ежедневно жестоким нападениям. Во время богослужения, неверные, наводя на христиан ужас своими криками и бешенством, вбегали неожиданно в храм, садились на алтари, не делая различия в местах, опрокидывали чаши, топтали ногами сосуды, посвященные служению Господу, ломали мрамор и наносили духовенству оскорбления и побои. С самим владыкою патриархом обращались, как с лицом презренным и ничтожным, хватали его за бороду и волоса, свергали с престола и бросали на землю. Нередко они овладевали им и, таща его, как последнего раба, без всякой причины сажали в темницу, лишь бы тем огорчить народ, соболезновавший своему пастырю»34.
Подобные рассказы, очевидно, следует считать преувеличенными, но при этом трудно принять и точку зрения советского исследователя М. А. Заборова, который практически полностью отрицает факт притеснений христиан при мусульманском правлении, утверждая, что «в странах, подпадавших когда-либо ранее под господство мусульманских завоевателей, нововведения притеснительного свойства обычно сводились к установлению поголовной подати, или хараджа: он распространялся на всех жителей, независимо от вероисповедания. Остальное завоеватели оставляли, как правило, в неизменном виде: в какой-то мере сохранялся даже прежний государственный аппарат, должности в котором могли занимать и христиане, и иудеи, имевшие возможность беспрепятственно отправлять свои религиозные обряды. Сельджуки продолжали эту традицию терпимости и не ставили никаких серьезных преград христианам в их религиозных делах»35.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Интересна также точка зрения К. Каэна, который утверждает, что сельджуки хорошо относились к христианам. В особенности это было верно в отношении последователей западно-христианских церквей: католиков и яковитов (в противоположность греко-православным христианам, которые являлись приверженцами Византии). По мнению К. Каэна, сельджукское завоевание привело к отмене византийского покровительства христианам Палестины. Это, в свою очередь привело к повышению статуса латинского христианства. В качестве примера подобного положительного отношения сельджуков к христианам он приводит тот факт, что христиане не пострадали во время подавления восстания в Иерусалиме в 1078 г., и даже греческий патриарх Симеон оставался в городе36.
Тем не менее, можно предположить, что религиозная жизнь христиан в условиях иноверного окружения и далеко не всегда лояльной власти во многих отношениях действительно была затруднена, а само паломничество сопряжено со значительными трудностями.
Несмотря на опасности в пути и риск притеснений, паломнические путешествия в Иерусалим не теряли популярности, и к XI в. даже стали еще более востребованными. Например, в 1064 г. архиепископ Майнцский привел с собой в Иерусалим 7 тыс. паломников37. Существовали специальные путе- водители для богомольцев, где были описаны святыни и реликвии Святой Земли. Паломники находили гробницу Христа во власти мусульман, и хотя им обычно позволяли беспрепятственно молиться перед святынями, им казалось, что освобождение Гроба Господня от «власти нечестивых» было бы делом, угодным Христу. Таким образом, причину Крестовых походов следует искать не только на Востоке, но и на Западе, в настроении умов христианского общества в конце XI в.
Уже в 1074 г. папа Григорий VII выражал желание лично повести христианских рыцарей «на борьбу с врагами Господа до Гробницы Спасителя», однако осуществить свою идею ему помешала война с Германией. К концу XI века турки-сельджуки стали серьезно угрожать ослабленной Византийской империи, что заставило императора Алексея I Комнина искать помощи на Западе. Осенью 1095 г. папа Урбан II, соединив в уме эту просьбу с идеей священной войны с врагами христианства и собственными политическими соображениями, произнес эмоциональную речь на Клермонском соборе перед большим скоплением народа. Он увещевал рыцарей взяться за оружие, чтобы защитить Христа против неверных «сыновей Агари», и напоминал им слова Евангелия: «Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Мк. 8:34). Текст папской речи не сохранился, но согласно более поздним хроникам, его обращение включало в себя два основных мотива: необходимость оказания помощи восточному христианству и освобождение Гроба Господня38. Толпа, охваченная энтузиазмом, разразилась криками: «Так хочет Бог! Так хочет Бог!». Епископ города Пюи Адемар Монтейльский преклонил колена перед папой и просил благословить его на поход к св. Гробу, после чего сразу же был назначен папским легатом в войске крестоносцев. На память о слове Христове рыцари прикрепляли к плечу крест из материи (обычно красной), который с этого момента стал знаком крестоносцев, отправляющихся в Святую Землю.
Призыв Урбана II попал на благодатную почву и получил беспрецедентный отклик не только в среде рыцарства, но и среди представителей низших социальных слоев. Это объясняется тем, что в обществе XI веке царила духовная атмосфера, христианская доктрина вторгалась во все аспекты человеческой жизни. Как отмечает С. И. Лучицкая,
«центральное место в коллективных умонастроениях, сделавших возможным Крестовый поход, занимал образ Иерусалима. В нем нашли свое отражение присущие крестоносному движению апокалиптические и эсхатологические мотивы… Новизна Крестовых походов состояла в том, что обет паломничества (votum peregrinationis) заменялся теперь обетом креста (votum crucis). Участие в Крестовом походе ставилось выше всякого иного покаяния»39.
При этом, как отмечают многие авторы, в основе массового энтузиазма лежал не только религиозный пыл и желание сразиться с неверными- мусульманами. Немалую роль играли также экономические, социальные и психологические факторы. Например, по мнению Я. Кацира, одним из таких факторов было перенаселение Западной Европы: «Призыв Папы был обращен к людям, которые искали новые территории для поселения»40. А для принявших участие в походе баронов сочетание религиозного порыва с желанием захватить богатую добычу и новые территории было совершенно нормальным для рассматриваемого времени мотивом. В настоящий период исследователи расходятся во мнениях, действительно ли освобождение Иерусалима являлось целью Крестовых походов, или же данный призыв служил не более чем пропагандистским лозунгом.
М. А. Заборов видел в Крестовых походах лишь способ решения возникших проблем господствующего класса в сочетании с намерением папства, воспользовавшись стечением обстоятельств, «реализовать при поддержке рыцарства давние экспансионистские замыслы римской курии» по созданию «всемирной теократической державы»41. По мнению указанного автора, истинный замысел католической церкви, выступившей в 1095 г. в лице папы Урбана II с идеологической программой Крестового похода, состоял в «завоевании восточных стран под лозунгом помощи единоверным грекам и освобождения гроба господня»42.
Британский историк Т. Эсбридж считает, что «многие средневековые папы искренне верили, что обязаны таким образом защитить христианство. … Создав идею христианской священной войны — в которой акты освященного насилия помогали очистить душу воина от греха, папство открыло новый путь к спасению для своей латинской паствы»43. По его мнению, «Крестовые походы были одним из проявлений более широкой кампании по омоложению и восстановлению западного христианства, проводимой Римом с середины XI века в так называемом «реформаторском движении». С точки зрения папства любые неудачи в церкви были симптомами более глубокого заболевания: порочного влияния светского мира, сохраняемого благодаря связям между священнослужителями и мирскими правителями. И единственный способ избавиться от императоров и королей, державших церковь за горло мертвой хваткой, — реализация папой данного ему Господом права на верховную власть»44.
Приготовления к экспедиции, о которой было принято решение на Клермонском соборе, закончились в 1096 г. В ней участвовало, по преданию, 100 тысяч рыцарей и 600 тысяч пехотинцев; но точное число крестоносцев не установлено. Все крестоносное войско разделилось на четыре ополчения, которые шли до Константинополя разными путями:
1)провансальцы и итальянцы под предводительством папского легата и тулузского графа Раймунда IV шли через Италию, Далмацию и Эпирские горы;
3)третье ополчение, образовавшееся в Южной Италии и состоявшее из итальянских крестоносцев и из рыцарей норманнского королевства Сицилии, под предводительством норманнского князя Боэмунда Тарентского и его племянника Танкреда переправилось через Адриатическое море и шло далее через Эпир и Фракию; крестоносцы Северной Франции под предводительством брата французского короля, графа Гуго Вермандуа, герцога Нормандского Роберта, графов Шартрского и Фландрского прошли Италию до Брундизия и далее направились тем же путем, что и Раймонд45. Алексей Комнин отнесся к появлению крестоносцев в Константинополе с осторожностью, понимая, что подобная армия может представлять угрозу и для Византийской империи. Император решил превратить крестоносцев в имперские войска, продемонстрировав, что земли, через которые лежал их путь, хоть и захваченные к тому моменту турками, принадлежат Византии. Он потребовал от латинян клятву верности и обещания вернуть империи все территории, которые ранее ей принадлежали. Готфрид Бульонский и все крупные бароны после колебаний принесли клятву, кроме Танкреда и графа Тулузского, который отказался признать византийского императора своим господином, пока тот не вступит в ряды крестоносного воинства.
С целью избавиться от крестоносцев, император переправил их через Босфор. В течение следующего года крестоносцы сначала безрезультатно осаждали Никею, затем взяли города Эдессу и Антиохию. Вождями крестоносцев руководили разные мотивы, и стремление достигнуть Гроба Господня, чтобы исполнить свой обет, сочеталось у многих из них с желанием завоевать себе княжества на Востоке. Племянник Боэмунда, Танкред, задумал утвердиться в Тарсе на киликийском берегу. Брат Готфрида Бульонского, Балдуин, затеял ссору с ним и изгнал его из Тарса, затем отделился от армии, направился на юго-восток в страну Евфрата и достиг Эдессы, где царствовал армянский князь Форос. Последний объявил его своим наследником, но Балдуин хотел воцариться немедленно; он принудил Фороса отречься от власти и в 1098 г. провозгласил себя графом Эдессы. Эдесское графство стало первым христианским государством, основанным крестоносцами.
Норманнский герцог Боэмунд хотел удержать за собой Антиохию; Раймунд Тулузский предпочитал, чтобы ее отдали греческому императору, который незадолго перед тем вернул под свою власть Малую Азию. Он заявил, что не уйдет из Антиохии, пока в ней останется Боэмунд. Однако в рядах крестоносцев начался бунт. Как отмечает Ж. Ришар, «они бросили домашний очаг, истратили все сбережения и испытали столько тягот вовсе не ради того, чтобы сделать Боэмунда сеньором Антиохии, а Раймунда Сен-Жилльского — владетелем Маарата»46. По свидетельству Раймунда Ажильского (капеллана войска графа Тулузского), «когда народ увидел, что поход задерживается, каждый стал открыто говорить своему сотоварищу и соседу, пока наконец не возроптали все: «Поелику вожди, то ли из страха, то ли в силу присяги, которую принесли императору, не желают вести нас в Иерусалим, давайте сами себе выберем храбреца из рыцарей, верно служа которому мы и сможем быть в безопасности, и, Божьим милосердием, под его водительством дойдем до Иерусалима»47. Под угрозой прямого неповиновения Раймунду Тулузскому в январе 1099 г. пришлось начать поход на Иерусалим.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Во время кампании крестоносцев в Сирии Фатимиды, воспользовавшись затруднительным положением сельджуков, отняли у последних Иерусалим и, желая удержать его за собой, предложили крестоносцам свободный пропуск для паломников. Бароны отвергли это предложение и решили захватить Святой Град у его новых хозяев. 7 июня войска подошли к Иерусалиму, который был сразу же осажден. Армия крестоносцев в тот момент состояла из 40 000 человек, 20 000 из которых были пехотинцами, а 1500 — рыцарями48. Штурм начался на рассвете 14 июля 1099 г. На следующий день Готфрид Бульонский одним из первых поднялся на городские стены. Вскоре Крестовый поход увенчался успехом: Иерусалим был освобожден от мусульман.
После взятия города арабское и еврейское население было почти полностью уничтожено победителями. Раймунд Ажильский в своей хронике сообщает: «У сарацин одни были поражены насмерть, и участь таких была самая лучшая; другие, пронзенные стрелами, вынуждены были броситься с высоты башен, а многие, настрадавшись, кидались в огонь и сгорали. По улицам и площадям валялись обрубленные головы, руки и ноги. Пешие и рыцари должны были на каждом шагу натыкаться на труп»49. Как отмечается в научной литературе, зверства латинян после взятия Иерусалима констатируются как арабскими, так и латинскими источниками, различаясь только в оценках. В последующие десятилетия ближневосточный ислам стал считать эти действия актом варварства и осквернения, что обусловливало необходимость отмщения.
Однако нельзя сказать, что к завоеванию Иерусалима крестоносцы стремились ради крови и наживы. Их поддерживала искренняя набожность и вера в то, что их деяния угодны Христу. И самый первый страшный день грабежей и убийств завершился актом молитвенного поклонения. Вечером 15 июля 1099 г. латиняне, в сознании которых весьма причудливо сплелись воедино насилие и вера, собрались вместе, чтобы вознести хвалу Господу. Один из современников вспоминал, что, «направляясь к Гробу Господню и его славному Храму, священнослужители и миряне пели песнь Господу, и голоса их срывались от ликования, они делали приношения и возносили мольбы, с радостью посещая Святые места, куда они так долго стремились»50.
Таким образом, Первый Крестовый поход явился результатом эволюции идеи, впитавшей в себя целый ряд представлений и мотивов: покаянное паломничество, войну против иноверцев, эсхатологические настроения, церковные интересы, стремление к захвату новых территорий и ресурсов, частные амбиции знати.
В результате этого похода Иерусалим был отвоеван у мусульман, и в Палестине возникла западноевропейская «колония», которая первоначально состояла из сравнительно небольшого количества рыцарей и поселенцев. В течение следующих 20 лет латиняне в обстановке враждебного окружения удерживали за собой захваченные территории, пока их позиции не окрепли настолько, чтобы смогло произойти настоящее рождение латинского королевства.
1.2 Образование Иерусалимского королевства
Чтобы закрепить свой успех, крестоносцам было необходимо организовать управление Иерусалимом и его защиту. При выборе способа управления завоеванной территорией столкнулись интересы двух партий — клириков и военных.
Представители духовенства, объединенные вокруг Арнульфа де Роола, капеллана Роберта Нормандского, считали, что местом столь непревзойденной святости не должен править светский монарх. Это должно быть церковное государство, столицей которого станет Иерусалим. Речь сторонников Арнульфа в собрании передает Вильгельм Тирский: «Духовенству объявлено, что вы собрались здесь, чтобы избрать королем одного из своей среды. Мы считаем ваше намерение добрым и святым, но оно требует большой осмотрительности, если вы захотите исполнить его с должным порядком. Нет сомнения, что все духовное стоит выше светского, а то, что выше, должно и стоять впереди. Потому, если вы не желаете с намерением исказить естественный порядок вещей, то должно, как мы полагаем, прежде всего найти богоугодного и благочестивого мужа, который мог бы быть поставлен во главе Божьей церкви и сделаться ей полезным, прежде чем будет приступлено к избранию светского властителя»51. Таким образом, положение светского правителя мыслилось представителям духовенства как подчиненное патриарху Иерусалимскому, которого необходимо было назначить в первую очередь. Однако со времени смерти папского легата Адемара де Пюи у крестоносцев отсутствовал достаточно авторитетный церковный руководитель, который мог бы взять на себя подобную миссию.
Военная знать, которая находились гораздо более влиятельна в совете, руководившем Крестовым походом, выступила против предложения клириков, обосновывая свою точку зрения военными соображениями. Немецкий ученый Х. Э. Майер рассматривает спор между представителями знати и духовенства по поводу избрания правителей и управления Иерусалимом как отголосок крупного европейского конфликта — борьбы за инвеституру. Победа клириков стала бы первым шагом на пути к установлению примата духовной власти над светской, что не отвечало интересам нобилитета, который рассчитывал после избрания короля на получение крупных земельных владений52.
В результате победило мнение, что светский правитель необходим, по крайней мере — до выбора патриарха. Тем не менее, в июле 1099 г. принимается компромиссный вариант: формально Иерусалим передавался в управление патриарху, но из числа руководителей похода было решено избрать фактического государя Святого Града. По мнению П. В. Лапо, причина избрания двух правителей заключалась «в особенности статуса сиро- палестинского региона, где библейские святыни и владения церкви встречались буквально на каждом шагу»53. Территория, именуемая Святой землей, не могла находиться под управлением только светского, или только церковного правителя.
В кругу военных вождей было два реальных претендента на власть — граф Раймунд Тулузский и Готфрид, граф Бульонский, герцог Нижней Лотарингии. В конечном итоге Раймунд Тулузский, не пользовавшийся расположением сеньоров и даже вызывавший у них подозрения своими провизантийскими симпатиями, сам снял свою кандидатуру, и государем Иерусалима стал Готфрид Бульонский.
Как отмечает Ж. Ришар, Готфрид должен был пойти навстречу требованиям духовенства: «Некоторое смирение помешало ему, по словам его биографов, «носить золотую корону там, где Христос носил терновый венец»; но он без затруднений объявил себя «защитником Гроба Господня», то есть, представителем патриарха в мирских делах»54.
Патриархом Иерусалима стал Арнульф де Роол. Назначение латинянина на этот священный пост, хотя и не утвержденное Римом, ущемило права греческой церкви и стало свидетельством разрыва с политикой сотрудничества с Византией. Более того, как пишет Т. Эсбридж, «несколько месяцев те же самые восточные христианские «братья», которых франки должны были защищать во время священной войны, подвергались гонениям: армяне, копты, якобиты и несториане были изгнаны из церкви Гроба Господня»55. В декабре 1099 г. в Иерусалим прибыл папский легат Даимберт Пизанский, который низложил Арнульфа и возродил претензии Церкви на корону: Готфриду предлагалось сохранить Иерусалим только на время, необходимое для завоевания другого города, которому и предстояло стать его столицей. Готфрид Бульонский уступил требованиям Даимберта, согласившись отдать ему четвертую часть Иерусалима и Яффы, и признал себя вассалом патриарха.
Когда Готфрид Бульонский принял бразды правления Святой Землей, более 20000 крестоносцев посчитали свою задачу выполненной. Некоторые из них отправились в обратный путь, другие ушли на север, в Сирию, для продолжения территориальных захватов. Численность отрядов, которыми Готфрид располагал в Иудее, а Танкред — в Самарии, не превышала 300 рыцарей и 2000 пехотинцев56, что делало задачу удержания завоеванных территорий весьма трудной.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Фатимиды не смирились с потерей своих владений в Палестине. Уже в августе 1099 г. армия, посланная фатимидским халифом для возврата Иерусалима, прибыла в Аскалон и приготовилась идти к Святому Граду.
Однако войско крестоносцев еще не распалось окончательно. Узнав об угрожающей опасности, Роберт Нормандский и Раймунд Тулузский присоединились к лотарингской и фландрской армиям. Египетская армия, застигнутая врасплох, была рассеяна и уничтожена под стенами Аскалона. При этом осада Аскалона не принесла результатов из-за споров предводителей крестоносцев, кому из них должен принадлежать этот город. В результате этой упущенной возможности Аскалон остался в руках мусульман. В последующие десятилетия возрождающийся флот Фатимидов смог защитить эту палестинскую крепость, и укрепляющееся Иерусалимское королевство постоянно подвергалось опасности египетских атак.
Как пишет французский историк XIX в. Г. Додю, на правителя Иерусалима в то время было возложено «не столько управление провинцией, сколько управление городом. Вследствие этого, едва вступивши на трон, латинские государи всего сильнее чувствовали потребность опереться на более сплоченные территориальные владения»57. Крестоносцам требовалось не только обезопасить подходы к Иерусалиму, но и обеспечить его продовольственное снабжение. Для достижения этих целей Танкред из Наблуса двинулся на штурм Тивериады и Бейсана, вынуждая мусульман оставить Галилею, а Готфрид старался навязать свой протекторат «сарацинам» Иудеи, от Хеврона до Цезареи: 25 мая 1100 г. блокированный им город Арсуф в конце концов согласился выплачивать подать рыцарю из окружения Готфрида, Роберту Апулийскому. Укрепленная и заново отстроенная Яффа вновь стала действующим портом для христианских купцов, прибывавших с продовольствием в Святую Землю, и паломников, стремившихся в Иерусалим. Города Аскалон, Цезарея и Акра, в свою очередь, стали выплачивать ежегодную подать, тогда как население внутренних областей обязалось приносить свои продукты в Иерусалим, взамен чего франки обещали не перекрывать их торговые пути. Ж. Ришар резюмирует, что благодаря всем этим действиям «мусульмане согласились видеть в латинянах не просто дорожных разбойников; франки же признали посредством налогообложения право на жизнь за их вчерашними противниками»58.
июля 1100 г. Готфрид Бульонский умер, и встал вопрос о выборе нового правителя. Северофранцузские и лотарингские рыцари сразу же известили о случившемся брата Готфрида, графа Эдессы Бодуэна (Балдуина), и призвали его в Иерусалим. Попытки Даимберта перехватить инициативу и не допустить появления Балдуина в Палестине, потерпели неудачу. Когда Балдуин 9 ноября 1100 г. добрался до Иерусалима, его приветствовали «организованным, хорошо подготовленным ликованием — улицы были заполнены толпами латинян, греков и сирийских христиан»59. Сумев противопостоять претензиям патриарха, Балдуин предложил последнему короновать его в Рождество 1100 г. в Вифлеемской церкви. Символическое значение этого факта подчеркивает Ж. Ришар: «Связав титул «Иерусалимского короля» с воспоминанием о древних царях Иудеи, Балдуин I (1100-1118 гг.) смог перенести на свою корону престиж библейской династии Давида и Соломона, что сделало ее позиции неоспоримыми»60. «Этим актом, — пишет Т. Эсбридж, — Даимберт положил конец идее о том, что крестоносное государство может существовать как теократическое. Его подчинение также предотвратило потенциально катастрофическую гражданскую войну»61. В своих грамотах Балдуин I официально титуловал себя так: «Я, Бодуэн, получивший Иерусалимское королевство по Воле Божьей»62.
В 1101 г. Даимберт, обвиненный в растрате, был смещен. На короткое время вернувшись к власти в 1102 г., он уступил трон патриарха ряду утвержденных папой кандидатов, а в 1112 г. к власти вернулся давний противник Балдуина Арнульф де Роол. Все эти патриархи никогда не были полностью подчинены короне, но желали сотрудничать с королем, стремившимся усилить франкский контроль над Палестиной.
Установившийся порядок укрепил свои позиции созданием нового культа реликвии, призванного изгнать из памяти воспоминания о «Святом копье», которое было окончательно дискредитировано неудачным испытанием огнем «пророка» Пьера Бартелеми при осаде ливанской крепости Арка. В Иерусалиме была найдена часть «Истинного креста». Эта реликвия вероятно представляла собой распятие, якобы содержащее щепку с того креста, на котором умер Иисус. Очевидно, распятие на протяжении многих поколений мусульманского правления хранилось местным христианским населением. Благодаря Арнульфу де Роолу и его сторонникам «Истинный крест» стал вещественным символом нового латинского Иерусалимского королевства, символом франкской победы и несокрушимости идеала крестоносного движения63.
Королевство, правителем которого стал Балдуин I, все еще оставалось не более чем сетью рассеянных поселений. Как писал Фулькерий Шартрский, «В начале своего управления Балдуин, владевший только несколькими городами с населением малочисленным, могущественно защищал, даже и зимой, свое государство от нападения неприятелей, окружавших его со всех сторон… у нас в то время было не более 300 рыцарей и столько же пеших людей для охраны Иерусалима, Иоппе, Рамлы и замка Каифы»64. Тем не менее, у правителя нового латинского королевства были далеко идущие планы. Успех Первого Крестового похода оправдал надежды, и если первая волна крестоносцев распалась, то другие отряды уже выступили в дорогу, что в перспективе позволяло придать завоеванию непрекращающийся характер. Несмотря на неудачу «арьегардных походов» (1100-1101 гг.) Балдуин I планировал завоевание Египта: в 1104 г. он обещал пожаловать генуэзцам треть Каира и три лучших поместья в Египте в тот день, когда захватит эту землю. Он даже именовал себя «королем Вавилона и Азии» в 1103 г.65
Но в момент прихода Балдуина I к власти города, удерживаемые латинянами (Иерусалим, Вифлеем, Рамла, Тивериада), представляли собой всего лишь изолированные анклавы, в которых франки пребывали в меньшинстве по сравнению с исконным мусульманским населением, восточными христианами и евреями. Основная часть Палестины оставалась незавоеванной и находилась в руках полуавтономных исламских правителей. Латиняне лишь начали устанавливать контроль над левантийским побережьем и владели только Яффой и Хайфой, но ни один из этих портов не удобной природной гавани. Только подчинив себе палестинские порты, Балдуин мог надеяться обеспечить надежные линии связи с Западной Европой, открыть свое королевство для христианских паломников и поселенцев и вмешаться в потенциально богатую торговлю между Западом и Востоком. Поэтому амбициозные проекты были отложены на будущее, чтобы обеспечить защиту уже имеющихся владений.
Важным аспектом вопроса образования латинского государства в Палестине является реакция на это событие наиболее внешнего окружения Иерусалимского королевства — Византийской империи и мусульманских государств.
Как уже отмечалось, несмотря на то, что византийский император Алексей Комнин по сути инициировал Первый Крестовый поход своей просьбой о помощи, адресованной папе Урбану II (хотя эта просьба и не была решающей причиной похода, а лишь удобным предлогом), масштабное движение крестоносцев стало для него неожиданностью, а присутствие латинских рыцарей на Востоке внушало императору вполне обоснованные опасения. Видный византинист А. А. Васильев пишет, что Алексей «хотел не Крестового похода, а наемников против турок, которые за последние три года стали представлять большую опасность в их успешном продвижении в Малой Азии»66. По пути в Константинополь крестоносцы, как первое народное ополчение, так и последовавшее за ним рыцарское войско производили грабежи и насилия, что зафиксировано в ряде источников. Не случайно Алексей Комнин относил крестоносцев к той же категории, что и «варваров», угрожающих империи — турков и печенегов. Кроме того, Крестовый поход, вылившийся в форму образования Иерусалимского королевства и нескольких отдельных латинских княжеств на Востоке, создал сложную политическую обстановку. Византия, удовлетворенная ослаблением турок в Малой Азии и возвращением значительной части последней под власть империи, была в то же время встревожена появлением крестоносных княжеств в Антиохии, Эдессе, Триполи, которые стали представлять собой для Византии нового политического соперника. При этом нельзя и сказать о полном разрыве Алексея Комнина с крестоносцами в рассматриваемый период. Император, несмотря на недовольство, тем не менее, не отказывал крестоносцам в посильной помощи — например, при перевозке их с Востока домой, на Запад67.
Крестовый поход стал неожиданностью и для мусульман, и первое время в мусульманском мире, охваченной междоусобицами, отмечалась определенная растерянность. После того, как в 1099 г. крестоносцы захватили Иерусалим, перебив или взяв в плен практически все мусульманское население, для заселения города пригласили арабов-христиан из Трансиордании. Однако существовало немало и таких городов и селений, где прежние жители не были истреблены и решили остаться. Франки ввели разумное управление страной, и их присутствие предоставило местным сельским жителям защиту от грабителей
бедуинов и тюрков. Мусульмане, оставшиеся на франкских территориях, должны были платить подушный налог, однако, в отличие от христиан, они были освобождены от уплаты десятины. И, тем не менее, на захваченных франками территориях отношения с местным населением были неоднозначными. Даже в тех районах, где мусульмане сами решили остаться, время от времени происходили волнения.
Первое время нападения мусульман на приобретенные в результате Крестовых походов владения крестоносцев происходили преимущественно с целью возвращения утраченных территорий. Но в мусульманском мире вызревала идея целенаправленного противодействия вторжению христиан. Суннитский ученый Али ибн Тахир аль-Сулами (1039-1106 гг.) видел в экспедиции крестоносцев христианский джихад и заверял в неизбежности конечной победы ислама, поскольку пророк Мухаммад предсказал, что мусульмане на время потеряют Иерусалим, но потом не только вернутся в него, но и захватят Константинополь68. Некоторые мусульманские лидеры также осознали значение христианской экспансии и готовились к ответному удару.
Таким образом, после взятия Иерусалима, рыцарство, несмотря на противодействие представителей церкви, утвердило на отвоеванной у мусульман территории светскую власть и добилось для правителя Иерусалима королевского титула. В результате завоеваний на Святой земле латиняне были вынуждены править народами иной культуры и иной веры, во враждебном внешнем окружении и в относительной изоляции от западной цивилизации. Несмотря на далеко идущие планы по продолжению завоевательного похода, первым правителям Иерусалима в лице «защитника Гроба Господня» Готфрида Бульонского и короля Балдуина I пришлось в первую очередь заниматься вопросами обороны и укрепления своего влияния на территории Палестины.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
В исторической науке королям Иерусалима было присвоено династическое имя Арденн-Анжу69. Арденн-Анжуйская династия правила Святой Землей с 1099 по 1185 гг. (исключая царствование Балдуина V), и в этот период Иерусалимское королевство достигло своего наивысшего развития.
II. Правление латинян в иерусалимском королевстве в 1099-1187 гг.
2.1 Формы осуществления власти и законодательство Иерусалимского королевства
Формирование институтов власти в Иерусалимском королевстве происходило в условиях поиска баланса между интересами короля, духовенства и феодальной знати (баронов).
Как уже говорилось, при рождении государства латинян имел место конфликт между светским и духовным руководством крестоносцев. Компромисс, достигнутый в июле 1099 г., не разрешил этот конфликт окончательно, и ранний этап развития Иерусалимского королевства характеризовался противостоянием королей амбициям патриархов, что привело к ряду новых компромиссов. Это позволило Г. Додю утверждать, что церковь «отделяла свои интересы от интересов трона и преследовала честолюбивую цель создания государства в государстве»70.
Правление Балдуина I (1100-1118 гг.) закончилось практически полной победой светской власти над церковной. Хотя король принял помазание в Вифлееме от патриарха Даимберта, он отверг притязания последнего на Иерусалим и независимость в церковных делах. Но вопрос о первенстве между светским и духовным правителями государства окончательно был снят только в правление Балдуина II (1118-1131 гг.). Патриарх Арнульф рассчитывал получить Иерусалим, поставив условие, что коронует нового правителя только после передачи города в руки церкви. Но Балдуин II не уступил патриарху. Согласно канонам, принятым на Наблусском соборе (1120 г.), король возвращал патриарху право сбора десятины с Иерусалимского, Наблусского и Акрского диоцезов, а также с фьефов своих вассалов, но Иерусалим оставался королевским доменом. Как показывает П. В. Лапо, «борьба за инвеституру в Латино-Иерусалимском королевстве завершилась не компромиссом, как в Европе, а победой светской власти»71. Пресечение притязаний главы иерусалимской церкви на Святой Град позволили завершить спор о главенстве между королём и патриархом. С 1130 по 1187 г. последний, сохранив формальный статус духовного правителя, занял по отношению к королю второстепенное положение. К началу правления Фулька (1131-1143 гг.) в Иерусалимском королевстве произошло окончательное утверждение светской монархии. Хотя иерусалимские короли во время коронации приносили клятву защищать патриарший престол и признавали себя вассалами Римской церкви, на деле королевская власть существовала фактически независимо от духовенства.
Существует мнение, что королевская власть в Иерусалиме была сильно ограничена феодальной знатью. Так, Г. Додю пишет: «картина главных отличительных черт королевской власти в Иерусалиме вызывает у нас представление об очень ограниченной монархии». По его утверждению, «крестоносцы основали не монархический строй, но аристократический»72. Рассматривая правовые источники Иерусалимского королевства формально, можно действительно сделать такой вывод. М. А. Заборов отмечает, что «в порядках Иерусалимского королевства, зафиксированных в «Ассизах», получила наиболее полное … выражение система феодальной раздробленности. При этой системе королевская власть была обречена на бессилие». Но при этом он уточняет: «Такая ситуация сделалась, однако, типичной для политического устройства Иерусалимского королевства лишь в XIII в. В первые же десятилетия его истории, когда рыцарству, добивавшемуся расширения территории своих владений, приходилось держаться сплоченно, наметились кое-какие признаки укрепления центральной власти»73. Фактическое положение иерусалимского короля было обусловлено спецификой обстоятельств, в которых рождалось государство крестоносцев, и отличалось от положения королей в Западной Европе.
По мнению ряда исследователей, Иерусалимское королевство в 1099-1118 гг. можно назвать раннефеодальной монархией. На этапе становления в здесь в ускоренном темпе протекали процессы, аналогичные проходившим в западноевропейских государствах VIII-XI вв. На фоне процесса формирования государства король занимал безусловно приоритетное положение по отношению к знати. Типичные для Европы конфликты между монархом и знатью, ослаблявшие позиции престола, здесь не имели места по ряду причин. Во-первых, это ставило под угрозу само существование нового государства. Во- вторых, большинство феодалов было обязано своим положением и статусом лично королю, прямыми вассалами которого они являлись еще до 1096 г., либо стали таковыми во время Первого Крестового Похода. Прямое влияние на положение знати оказывали также ее немногочисленность и незавершенность процессов формирования систем феодальной земельной собственности и вассально-сеньориальных отношений74.
Балдуин I, став королем развивающегося государства, на первом этапе своего правления заботился о том, чтобы баланс сил всегда был в пользу короны, а не местной знати. Как сообщает Альберт Аахенский, уже на пятый день по вступлении на трон король потребовал, чтобы все рыцари Иерусалимского королевства принесли вассальную присягу и представили сведения о своих феодах и поступающих с них доходах, включая денежные суммы, уплачиваемые городами75. Т. Эсбридж отмечает, что «центральной чертой его подхода к проблеме было сохранение крупного королевского домена — территории, принадлежащей короне и управляемой ею»76. Во владения короны Балдуин I включил крупнейшие города Палестины, в том числе Иерусалим, Яффу и Акру, при этом он предпочитал не создавать слишком много новых управляемых знатью территорий. Знать, которая несла значительные потери в войнах, испытывала затруднения с утверждением и сохранением наследственных прав на фьефы. Кроме того, король часто использовал денежные фьефы, вознаграждая своих сторонников за службу не землей, а деньгами. «Множество указаний, — пишет Ж. Ришар, — подтверждает, что власть Иерусалимских королей не находилась под надзором их вассалов в правление Балдуинов»77. Средневековая концепция власти, особенно с учетом местных условий, не допускала абсолютизации последней, но привилегии короля были бесспорны: «вассалы обязались становиться заложниками, чтобы освободить короля, если он попадет в плен к мусульманам или не выплатит свои долги; никто не мог покинуть королевство в течение одного года и одного дня без королевского разрешения; никто не имел права отказать королю в совете, которым любой вассал обязан своему сеньору; никто не мог продать свой фьеф без согласия короля»78. При этом, однако, следует отметить, что в 1120-1130 гг., когда система вассально-сеньориальных владений и феодальная структура практически сложились, королевская власть несколько утратила свои позиции.
Система государственного управления Иерусалимского королевства складывалась на протяжении правления Готфрида и Балдуина I, и практически окончательно оформилась при Балдуине II (1118-1131 гг.).
На вершине государственного аппарата королевства стояла Высокая Курия (Верхняя Палата), или Королевский Совет. Будучи во многом схожей по структуре и функциям с аналогичным французским органом управления, Высокая Курия значительно превосходила его по объёму полномочий и влияния на государственные дела. С момента основания Высокой Курии и до 1120 г. в нее входили только крупнейшие вассалы короля. Со времени Наблусского собора (1120 г.) в заседаниях Высокой Курии стало участвовать духовенство. В правление Фулька (1131-1143 гг.) ввелась традиция приглашения на заседания Высокой Курии горожан, которые получили право подписи актов наравне с представителями первых двух сословий. В 1163 г. при короле Амори I (1163 — 1174), который стремился ослабить власть баронов, была принята «Ассиза Верности», согласно которой все феодалы королевства вводились в состав Королевского Совета79. Со временем Курия стала решающей политической силой королевства. В круг ее компетенции входили вопросы внешней политики, объявление войны и мира, приказы о мобилизации и введение чрезвычайных налогов. При этом король обладал правом созыва и решал, какие именно вопросы необходимо обсуждать80.
Благодаря широкому социальному базису на основе Высокой Курии во II половине XII в. сформировалось сословное представительство. Тем самым, как отмечает В. П. Лапо, «по темпам государственного развития Латино-Иерусалимское королевство значительно опередило не только Францию, но и другие современные ему западноевропейские монархии»81.
Государственные должности королевства (великие оффициалы) — сенешаль, коннетабль, маршал, канцлер, камерарий, кравчий, регент — также были первоначально скопированы с аналогичных французских должностей. При этом в Иерусалимском королевстве должности не передавались по наследству, а полномочия великих оффициалов во многих случаях отличались от французских, поскольку приходилось приспосабливаться к политической ситуации и местным условиям.
Основным органом городского управления была Курия горожан (Палата граждан), продукт адаптации европейского опыта и отдельных процедур мусульманских органов власти к новым условиям. Являясь в первую очередь судебными органами, курии горожан также служили проводниками королевской и сеньориальной политики на местах, участвовали в разработке законодательства и организации набора сержантов для королевской армии.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
В прологе к своду иерусалимских ассиз Жана Ибелина (созданного около 1250 г.) создание обеих курий (палат) приписывается Готфриду Бульонскому:
«Герцог Готфрид учредил две светские палаты: одну, Верхнюю палату (la Haute Court), которой сам был председателем и судьей; а другую, Палату граждан (la Court de la Borgesie), в которой он поставил одного из баронов (un home) на свое место, чтобы он был председателем и судьей, а называли его виконтом (Visconte). Судьями же Верхней палаты он назначил своих баронов-рыцарей, которые обязывались ему верностью на основании данной ими присяги; а Палату граждан составил из жителей города, самых честных и умных, какие только нашлись»82. Однако, как замечает В. П. Лапо, «органы, учреждённые при Готфриде и первых Балдуинах, являлись только предшественниками настоящих курий Горожан»83.
При создании органов местного самоуправления латиняне не могли использовать готовые европейские образцы, поскольку столкнулись бы с неизбежным противодействием населяющих Палестину и Сирию народов. В плохо знакомых им ближневосточных условиях крестоносцам было значительно проще и выгоднее адаптировать мусульманскую систему взаимодействия с местным населением.
Низшим звеном новой франко-сирийской системы управления стал традиционный институт сельских раисов, т.е. глав восточно-христианских и мусульманских общин. Раисы назначались сеньором феода и выступали посредниками между сеньором и местным населением. Раисы были подотчётны виконту и несли ответственность за сбор податей на территории фьефа. В городах тоже существовали раисы, которые назначались лично королём. Городские раисы являлись председателями курий сирийцев — органов управления восточно-христианского населения. Представляя собой в недавнем прошлом часть судебной системы Фатимидов, они вели судопроизводство по сирийскому, а не франкскому, праву. Исключение составляли дела, подпадавшие под юрисдикцию курий горожан, например, касавшиеся убийства. Складывание и окончательное оформление системы органов местного управления Иерусалимского королевства произошло благодаря синтезу отдельных элементов западноевропейской (французской) и мусульманской моделей управления, адаптированных к новым условиям. Это позволило организовать эффективную систему местного управления, отдельные институты которой были впоследствии успешно включены в систему управления мусульманских государств.
Представление о законодательстве Иерусалимского королевства дают «Иерусалимские ассизы», свод законов Иерусалимского и Кипрского королевств. Согласно Жану Ибелину, Готфрид Бульонский «собрал патриарха и других вышепоименованных, показал им и дал прочесть перед ними написанное. После же, по их совету и согласию, он соединил из всего написанного, что им показалось пригодным, и отсюда образовались ассизы и обычаи, которых должно держаться и употреблять в Иерусалимском королевстве и которыми его вассалы, и его народ, и всякого рода другие люди, отправляющиеся, приходящие и пребывающие (alanz et venans et demorans) в его королевстве, должны быть управляемы, охраняемы, содержимы, руководимы и судимы на основании права и обычая упомянутого королевства»84. По версии Жана Ибелина этот кодекс положили на сохранение в Гроб Господень, но в 1187 г. при взятии Иерусалима Салах ад-Дином, ассизы были утеряны. Данная версия подвергается сомнению современными исследователями, а по вопросу о существовании «оригинального» списка ассиз при Готфриде Бульонском историки расходятся во мнениях.
В настоящее время «Иерусалимские ассизы» принято считать классическим памятником феодального права. В этом судебнике наиболее полно отражены феодальные институты и иерархия господствующего класса. Сохранившийся текст «Иерусалимских ассиз», по мнению большинства исследователей, представляет собой компиляцию авторов XIII в., при этом считается, что юридические нормы этого кодекса, появившиеся в разное время, использовались на протяжении XII в. в Иерусалимском королевстве85.
На раннем этапе образования государства первоочередному регулированию подверглись отношения собственности. Уже в 1099 г., как сообщает Вильгельм Тирский, «…постановили, чтобы те, кто, согласно предписанному, в течение года держал землю и охранял её пределы, стойко перенося трудности, через год и день спокойно и без вопросов получили её во владение. Установлено так было, как уже говорилось, из-за ненависти к тем, кто по трусости бросал свои земли, а потом возвращался к ним, и потому заслуживал наказания…»86. Был установлен и порядок наследования фьефов: данным правом наделялись не только сыновья, но и дочери покойного. Держание следовало разделить между всеми наследниками, а в случае возникновения спора его получал наиболее близкий из присутствовавших в курии. Отдельно регулировались имущественные споры. В курии рассматривались только «споры из-за марки серебра или более». Широкое распространение в качестве средства разрешения спора получил судебный поединок.
Были установлены наказания и за уголовные преступления. Часть из них содержала «ассиза об открытом нападении», т.е. о причинении вреда. Например, нанесение удара холодным оружием, подтверждённое виновным либо двумя свидетелями, каралось отсечением кисти. Наказание за лишение человека жизни (путем убийства, доведения до самоубийства, причинения травм, несовместимых с жизнью, а также при свидетелях) было введено при Готфриде. При этом учитывалось наличие либо отсутствие свидетелей. Обвинитель, которым обычно выступал ближайший родственник убитого, мог договориться с обвиняемым или требовать его смерти. В последнем случае убийца подлежал повешению, а его имущество переходило сеньору.
Особенно важное значение имеют ассизы, регулирующие феодальные отношения. «Иерусалимские ассизы» детальным образом определяют порядок феодальной службы, права сеньоров, обязанности вассалов, регулируют взаимоотношения между ними. Например, в главе CCXVII «Писем Гроба Господня» подробно изложены обязанности вассала по отношению к сюзерену:
«вассал должен являться по оповещению на коне и в оружии во всякое место королевства, куда сюзерен позовет сам или через других, и на всякую службу, как бы на войну, если оповещение было сделано как следует; и оставаться на службе, как то определено в оповещении, до одного года»87. Помимо этого, вассал «должен исполнять всякие поручения сюзерена по всему королевству», некоторые из которых конкретизированы в 11 пунктах данной главы.
Одним из источников права Иерусалимского королевства являются каноны Наблусского собора 1120 г. Несколько канонов, принятых на соборе, непосредственно касались церкви, в частности — восстановления ее права сбора десятины с некоторых диоцезов, закрепления права клириков на вооруженную защиту и т.п. Другие каноны устанавливали ответственность за различные проступки. Так, в канонах IV-VII рассмотрены прелюбодеяние, сводничество, двоеженство, содомия. Особенно сурово каралось мужеложство: «если зрелый муж в содомитстве, совершённом по своей воле, будет уличён, то и свершившего, и претерпевшего надлежит сжечь»88.
Особое место в документе занимают каноны XII-XVI, посвящённые взаимоотношениям между крестоносцами и мусульманами. Почти все они
«аналогичны» канонам о прелюбодеянии: «если кто уличён в возлежании с сарацинкой по взаимному согласию, лишается мужского органа, ей же отрезают нос»; «если кто чужую сарацинку взял силой, подлежит суду как прелюбодей»; «если христианка по своей воле возлегла с сарацином, обоих следует судить как прелюбодеев. Если же было взята им силой, то не считается виновной, а сарацина должно оскопить»89.
В канонах также устанавливалась ответственность за грабеж: «если кто- то был уличён в грабеже, если украл свыше одного безанта, должно его лишить руки, ноги или глаза. Если же кража менее одного безанта, должно ему прижечь лицо каленым железом и прогнать через деревню, посекая кнутами. И если у него что-либо найдут, должен все вернуть обратно, если же ничего не имеет, должен пойти в услужение человеку, у которого украл. Если кто-либо увидит, что он вновь ворует, подлежит отсечению всех конечностей или лишению жизни»90.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Ряд канонов, по мнению исследователей (Б. Кедар), представляют собой рецепцию византийского права, другие являются продуктом собственного правотворчества иерусалимских франков91.
Таким образом, форму правления Иерусалимского королевства в 1099- 1187 гг. можно охарактеризовать как светскую монархию, на ранней стадии — феодальную, на более поздней — сословно-представительную. Система управления королевством представляла собой сплав европейских и ближневосточных институтов, что было обусловлено спецификой взаимоотношений латинян с подвластным населением региона.
Систематизированное и кодифицированное в разное время законодательство Иерусалимского королевства, имевшее в основе феодальное право Европы (в частности — Северной Франции), частично подверглось византийскому влиянию, при этом соседствуя в рамках единого правового пространства с институтами мусульманского и сирийского права.
Особенности формирования королевства латинян в Иерусалиме в условиях постоянной вооруженной борьбы с внешним окружением и необходимостью приспосабливаться к местным реалиям, обусловили на определенном этапе более быстрое, чем в Европе, развитие государственности и привели к формированию уникальных форм управления.
2.2 Латинская церковь в Иерусалиме
Латинская церковь, как инициатор и движущая сила Крестовых походов, с необходимостью должна была занять важное место при распределении власти и ресурсов, организации управления и повседневной жизни в Иерусалимском королевстве.
Духовенство, отправившееся в поход за освобождение Гроба Господня вместе с рыцарями-крестоносцами, с самого начало разрабатывало планы основать на завоеванных территориях Востока латинские епархии. По мере того, как под власть латинян попадали новые города и области, церковь сталкивалась с необходимостью решения вопроса о церковном устройстве этих городов и областей. В ряде случаев, несмотря на мусульманское владычество, на своих местах оставались иерархи восточных церквей. Первое время, не желая настраивать против себя местное население и Византийскую империю, латиняне решали вопрос церковного управления в пользу «сидевших на местах» иерархов. Так произошло, например, в Антиохии, хотя уже в 1100 г. греческий патриарх Иоанн Оксита был изгнан, а на его место поставлен латинский патриарх Бернард. В тех случаях, когда епископские кафедры были свободными (епископ находился в отъезде или в изгнании), на них назначались латинские прелаты. При этом, как отмечается в православных источниках, границы епархий, установленные вселенскими соборами границы, нарушались.
Так, «Тир, Птолемаида, Сидон, Бейрут, Панеада, принадлежавшие издревле к антиохийскому патриархату, у крестоносцев вошли в Иерусалимскую патриархию»92.
Святой Град Иерусалим и прилегающие земли, по замыслам духовенства, должны были перейти под церковное управление. Однако в данном случае интересы церкви столкнулись с интересами военной знати, и, как было показано выше, после непродолжительной борьбы государство со столицей в Иерусалиме стало светской монархией, хотя патриарх продолжал играть в нем значительную роль, являясь «духовным сеньором королевства».
Как отмечает Я. Кацир, католики не придавали большого значения проблеме, связанной с законностью их первенства в городе. Они считали себя естественными преемниками православия, а в своей деятельности видели важнейшее достижение римско-католической церкви. Избрание католического патриарха города в корне изменило его статус внутри церковной иерархии. В соответствии с православной концепцией патриарх Иерусалима пользовался независимостью в качестве одного из пяти виднейших патриархов христианского мира (данный статус иерусалимские патриархи получили на Халкидонском соборе 451 г.). Что касается католического патриарха города, то хотя он и получил титул «примата», то есть главы церкви Иерусалимского королевства и, в соответствии с католической концепцией, обладал правом коронации короля, его полномочия были приравнены к полномочиям архиепископа в странах Европы. При этом он находился в подчинении у папы Римского, епископа Рима93.
Фактически, со времени захвата города крестоносцами Иерусалим имел двух патриархов. Римско-католический патриарх Иерусалима проживал в Иерусалиме и признавал авторитет Папы, в то время, как греко-православный патриарх находился (вплоть до XIX в.) в Константинополе. Его избирали виднейшие иерархи греческой церкви, которые не признавали законность и полномочия латинского патриарха.
Что касается рядового восточно-христианского клира, сложившуюся ситуацию описывает епископ Жак де Витри в своем сочинении «Восточная история»: «относительно же латинских прелатов, в диоцезе которых они живут, сириане говорят, что они покоряются им не сердцем, но только устами и по наружности, и единственно из боязни к их светским баронам. Они имеют особенных греческих епископов, и ни во что не ставили бы латинские отлучения от церкви и всякие приговоры со стороны латин, если бы наши миряне сами не избегали всякого общения с ними относительно договоров и других необходимых связей. Сириане говорили между собой, что все латинцы сами отлучены и потому никого не могут связывать своими приговорами»94. Из этого текста следует, что миряне и мелкое духовенство местных церквей не признало авторитета католических епископов и продолжало подчиняться греко- православным епископам, которые неофициально сохраняли свое положение в церковной иерархии.
В научной литературе отмечается, что по сравнению с периодом мусульманского владычества, свобода отправления культа местными христианами (в особенности в больших церквях) значительно сократилась в результате религиозного принуждения и принятия крестоносцами жестких мер по обеспечению исполнению законов. Однако католическая церковь не смогла глубоко проникнуть во внутреннюю жизнь местных христианских общин. Они продолжали вести привычный образ жизни, совершать богослужение и литургию в соответствии со своими обычаями. Это стало возможным во многом благодаря мелким священникам, которые не были смещены католиками и продолжали исполнять свои обязанности95.
Жан Ибелин перечисляет архиепископства (митрополии) Иерусалимского патриархата: «Иерусалимский патриарх, имеет пять суффраганов-архиепископов: архиепископа Тира, архиепископа Кесарии, архиепископа Бесана или Назарета, архиепископа Бессерета, архиепископа Баббата, что у греков называется Филадельфией…»96. Здесь следует уточнить, что в 1168 г. филадельфийскую митрополию перенесли в Керак, который считали древней Петрой. Кроме этого, Иерусалимский патриархат включал в себя 8 епископств. Архиепископы и епископы в свою очередь имели своих суффраганов (подчиненных). Так, архиепископ Тирский имел четырех суффраганов- епископов: бейрутского, сидонского, панеадского и птолемаидского.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
В Иерусалиме еще до прихода крестоносцев насчитывалось большое количество монастырей, некоторые из которых были очень древними. Перед Крестовыми походами купцы из Амальфи построили в Иерусалиме церковь Пресвятой Девы, возле которой они возвели два монастыря — мужской монастырь Ла Латин (Св. Марии Латинской), и женский, посвященный Св. Магдалине Латинской. Рядом с ними был основан гостеприимный дом Св. Иоанна Крестителя. Готфрид Бульонский пожаловал монахам Иосафатское аббатство и монастырь на Сионской горе. Остальные монахи обосновались в Оливьерском саду и Храме Господа. Неподалеку от Святого Града был построен монастырь Св. Иакова Аримафейского. Можно также назвать несколько монастырей на холме, который возвышался над Иерусалимом, и на горе вблизи Иерихона, а также более удаленные монастыри Св. Иоанна в Севастии, Мон-Фавор, Мон-Кармиль и Ла Помере. К этим монастырям необходимо добавить приорства и оставшиеся в истории безымянными многочисленные мелкие обители97.
Г. Додю утверждает, что духовенство было самым крупным собственником в королевстве98. Архиепископы и епископы обладали большими богатствами — за счет участия в дележе военной добычи, пожертвований короля и знати, доходов с земель, церковной десятины. Очевидно, доход также приносили обеспеченные паломники.
На раннем этапе колонизации церковь сталкивалась с трудностями при сборе десятины с баронов (которая взимались с земельных хозяйств, пастбищ, и с добычи рыцарей), но на Наблусском соборе в 1120 г. право сбора десятины с ряда областей было официально оформлено и узаконено.
В дар от короля и франкских сеньоров церкви достались владения, ранее принадлежавшие греческому клиру. Исследователь Иерусалимской латинской патриархии А. И. Попов пишет: «каноники Гроба Господня владели многими монастырями, почти сотней церквей в Сирии и Европе, не меньшим количеством селений с разного рода угодьями и жителями их, громадным количеством садов, виноградников, домов, мельниц и других земель. В одном Иерусалиме каноникам Гроба Господня принадлежало 25 общественных печей»99.
Как сообщает Г. Додю, в «Иерусалимских ассизах» содержался закон, запрещающий духовным лицам, церковнослужителям, монахам и общинам обладать какими бы то ни было ленами: «Это запрещение, не существовавшее во французском законодательстве, было провозглашено на Востоке. Ибелин заявляет о нем во многих местах. Закон, по его словам, запрещает передачу ленов «в руки членов церкви, монахов или общин». В другом месте он говорит: «Никакой лен не должен быть продан ни в монастырь, ни в общину, ни в церковь, которые пожелали бы его купить». Автор «Книги для короля» повторяет и подтверждает слова Ибелина: «Потому что никакая собственность, говорит он, как-то: дома или земли, или виноградники, или сады… не могут быть отданы ни в церковь, ни в монастыри по закону»»100. Таким образом, королевская власть установила существенные ограничения для приобретений церкви. Однако, Филипп Новарский пишет о постоянных нарушениях этого закона: «По той причине, что в этой стране существует обычай, настолько же действительный, как и закон, и всякому известно, что в этой стране всегда было в обычае, во времена королей и сеньоров, что вассалы дарили и продавали монастырям и менялись с ними многими вещами: замками, городами, поместьями и другими доходными статьями»101.
Короли, несмотря на то, что для них было чрезвычайно важно опираться на обширные территориальные владения, не пытались ограничить в свою пользу церковные домены. Собственность духовенства была священна для всех. Хроники не упоминают ни об одном случае конфискации или грабежа церковных владений. Документы свидетельствуют об уважении королей к имуществу духовных лиц.
Духовенство являлось частью феодальной системы. Епископы и аббаты обязаны были участвовать в формировании войска: патриарх был обязан присылать 500 сержантов, столько же церковь Гроба Господня, архиепископы Тира, Назарета и Цезареи по 150 каждый, епископы Тивериады и Севастии — 100, епископы Вифлеема и Лидды — 200, епископы Сент-Авраама и Сидона — 50, Иосафатское и Сионское аббатства — 150, Мон-Фавор — 100, Оливьер, Тампль и Латин — 50. Церковные земли напрямую зависели от короля и в какой-то степени составляли продолжение королевского домена даже внутри бароний. Некоторые из этих земель были настоящими сеньориями, например Назарет, который был обязан поставлять на королевскую службу шесть рыцарей, находился под управлением архиепископского маршала и включал в себя 19 поместий102. «Епископы в своих владениях, — пишет М. А. Заборов, — выступали такими же полновластными сеньорами, как графы и бароны. Рыцари являлись даже вассалами отдельных епископов (так, у епископа Лидды было десять подвассальных рыцарей)»103.
Вышеизложенное говорит о том, что церковь в Иерусалимском королевстве обладала значительной силой, с которой должна была считаться королевская власть. Король обладал всей полнотой власти только тогда, когда принимал помазание, при этом патриарх являлся «духовным сеньором королевства» и претендовал на сюзеренитет над ним. Констатируя ряд конфликтов между церковью и короной, Ж. Ришар при этом критикует взгляды Г. Додю, который считал клириков виновными в «злоупотреблении привилегированным положением» и «главными виновниками гибели латинского королевства»104. По нашему мнению, все упомянутые конфликты в условиях постоянной внешней опасности получали достаточно быстрое разрешение, и на протяжении существования государства церковь в большей степени была поддержкой, а не обузой королевскому трону.
Однако латинская церковь в Иерусалиме не только накапливала богатства и участвовала в осуществлении политической власти, но и выполняла свои прямые задачи: распространять слово Господне и помогать ближнему во имя Христа. Помимо отправления богослужений, иерусалимское духовенство пыталось обратить в христианство пленных иноверцев, в первую очередь — мусульман, также налаживало контакты с представителями восточных церквей. Эта деятельность, как представляется, не принесла больших успехов, гораздо более серьезна и реальна была помощь церкви паломникам. С самого начала главной задачей, провозглашенной при организации Крестового похода и завоевании Палестины, была защита пилигримов. Церковь старалась обеспечить неимущим паломникам всю необходимую помощь. В 1165 г. Иоанн Вюрцбургский утверждал, что в Иерусалиме госпитальеры в день кормили 2000 бедняков; епископы и аббаты основывали гостеприимные дома: в 1121 г. Иосафатский монастырь построил в Тивериаде госпиталь Св. Юлиана, а в 1159 г. упоминается о существовании госпиталя в Магомерии. Эти приюты организовывались при монастырях, и во многих случаях богатства церкви расходовались на нужды бедняков, пришедших поклониться Святым местам. Также духовенство отвечало за содержание школ. Орден Св. Лазаря, основанный около 1112 г., занимался тем, что принимал прокаженных, которых было очень много на Ближнем Востоке. Как пишет Ж. Ришар, «вся эта благотворительная работа, которой занималась церковь, вызывала восхищение у христиан Востока»105.
Рассматривая латинскую церковь в Иерусалимском королевстве, нельзя обойти вниманием такое явление, как духовно-рыцарские (военно-монашеские) ордена, которые функционировали во взаимодействии с церковью, вели образ жизни, близкий к монашескому, и строили свою деятельность на основе церковных постулатов. Военно-монашеская организация часто рассматривалась как низшая форма религиозного служения по сравнению с обычным монастырем с его духовным, созерцательным направлением106.
Традиционно считается, что духовно-рыцарские ордена появились после взятия Иерусалима во время Первого Крестового похода, но есть и другие точки зрения. Так, В.А. Захаров и В.Н. Чибисов, авторы исследования об Ордене госпитальеров, считают, что во время эпохи Крестовых походов произошло лишь официальное утверждение существовавших к этому времени объединений монашества и мирян в ордена107.
Орден госпитальеров (иоаннитов) возник при странноприимном доме для паломников. Госпиталь в Средние века представлял собой гостиницу или приют, где путник мог получить весь комплекс услуг, в которых он нуждался (ночлег, питание, лечение, отдых, защиту, безопасность, религиозные требы), причем в значительной мере бесплатно. По свидетельству Вильгельма Тирского, в Иерусалиме «был Амальфийский монастырь, ныне называемый монастырем св. Марии Латинской, и рядом с ним гостеприимный дом с небольшой молельней, основанный в честь блаженного Иоанна Элеймона, александрийского патриарха, и вверенный заботам аббата того монастыря. Несчастные странники получали там милостыню или от монастыря, или от щедрот верующих»108. Как считает Ж. Ришар, странноприимный дом, посвященный Св. Иоанну Крестителю, был отстроен на территории монастыря Марии Латинской около 1070 г.109 После взятия Иерусалима крестоносцами у главы братства Герарда (Жерара) появилась возможность расширить свое учреждение. Герард и его товарищи отделились от амальфийского монастыря. При Герарде жизнь и повседневные правила бытия госпитальеров исполнялись по уставу бенедиктинцев. Вступавшие в братство принимали три традиционных монашеских обета — безбрачия, нестяжания и послушания, а также выполняли и другие правила бенедиктинского устава. В госпитале св. Иоанна находило приют до 2000 больных и ежедневно раздавалась милостыня. Существовала даже легенда, что сам Саладин переоделся нищим, чтобы ознакомиться с благотворительной деятельностью госпитальеров110.
Как отмечает И.В. Ишимикли, «ранний Госпиталь был в значительной степени «внутрицерковной» организацией и продолжал ей оставаться на протяжении долгого времени; ситуация начала меняться параллельно с процессом милитаризации и освобождением госпитальеров от власти епископов»111. Братство св. Иоанна получило поддержку папы и в конечном итоге трансформировалось в духовно-рыцарский орден. Успешное выполнение иоаннитами сначала только госпитальной, а затем (самое раннее с 40-х гг.) и военной функций (защита паломников), способствовало росту влияния и материального благосостояния братства. Внешние факторы в виде растущей угрозы со стороны мусульман и нехватка людских ресурсов в крестоносном войске сыграли важную роль в дальнейшем процессе милитаризации ордена, которую активно поощряли представители светской власти в государствах крестоносцев.
О другом, получившем еще большую известность, духовно-рыцарском ордене также свидетельствует Вильгельм Тирский: «В том же году (1118) несколько благородных мужей из рыцарского сословия, преданные Богу, благочестивые и богобоязненные, посвящая себя на службу Христу, дали владыке патриарху, по обычаю католического духовенства, обет жить на будущее время в целомудрии, повиновении и без всякого имущества. Между ними первое и главное место занимали почтенные мужи, Гуго из Пэна (de Paganis) и Гауфред из С. Альдемара. Так-как у них не было ни церкви, ни определенного помещения, то король отвел им на время жилище в той части своего дворца, которая на юге примыкает к Храму господню»112. Орден, который основал рыцарь Гуго де Пейен, с самого начала ставил своей целью защиту паломников на дорогах Палестины. Король Балдуин предоставил им часть своего дворца, так называемый Temple, построенный на месте древнего Соломонова храма; они приняли название «Бедных братьев Иерусалимского храма», или тамплиеров. Св. Бернард покровительствовал им и принимал участие в составлении их устава, который частью воспроизводил цистерцианский устав. Устав тамплиеров утвердили на соборе в Труа (1128 г.).
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Членами Ордена тамплиеров были рыцари, служители (лица неблагородного происхождения, которые отдали свое имущество ордену) и священники. Массовое поступление новобранцев в орден и система провинциальных командорств, принимавших щедрые пожалования, позволили новому ордену действовать с размахом, о котором не могли и мечтать его основатели, и принять на себя функции, выходившие далеко за рамки их первоначальных целей.
Несмотря на то, что ордена возникли в среде духовенства, отношения между ними и церковью вскоре стали напряженными: тамплиеры и госпитальеры постарались как можно скорее выйти из-под юрисдикции Иерусалимского патриарха и добиться подчинения исключительно папе, основывая свои претензии на том, что они являлись интернациональными организациями113. Ордена сыграли огромную роль в последующем крестоносном движении, внутренней и внешней политике государств крестоносцев, а позднее — Европы и других частей цивилизованного мира.
Таким образом, роль церкви в становлении, развитии и функционировании Иерусалимского королевства трудно переоценить. Уступив верховенство светской власти, церковь, тем не менее, заняла важнейшее место в государственной и феодальной структуре королевства. Приняв непосредственное участие в разделе территорий и захваченных богатств, церковь обеспечила себе материальное положение, сравнимое с положением наиболее знатных сеньоров, а по некоторым оценкам — даже более значительное. Конфликты между церковью и короной не принимали необратимого характера, и каждый раз заканчивались нахождением взаимоприемлемого компромисса. В целом церковь являлась поддержкой королевской власти.
Католическая церковь проводила на завоеванной территории политику латинизации, не только занимая вынужденно пустовавшие епископские кафедры, традиционно принадлежащие восточным церквам, но и смещая представителей восточной церкви с законно занимаемых ими должностей. При этом рядовой клир подчинялся латинским епископам только формально, а местное восточно-христианское население продолжало исповедовать свою веру. Политика латинской церкви не только не способствовала объединению, но и продолжала углублять раскол между восточной и западной церквями.
Для деятельности латинской церкви в Палестине характерна широкая благотворительность, налаживание системы поддержки многочисленных паломников. Однако внецерковные инициативы подобной деятельности поощрялись лишь постольку, поскольку могли контролироваться церковной иерархией.
Иерусалимское королевство, соединив в своем устройстве европейские, греческие и мусульманские элементы, оказалось достаточно жизнеспособным на протяжении почти девяти десятилетий. Для того чтобы выяснить причины упадка этого во многих отношениях уникального государства, необходимо проанализировать его внутреннюю и внешнюю политику в рассматриваемый период, а также ход исторических событий.
III. Историческое развитие иерусалимского королевства
.1 Внешняя и внутренняя политика Иерусалимского королевства в 1100- 1163 гг.
К началу царствования Балдуина I (1100 г.) будущее крестоносных государств выглядело неопределенным. По выражению Т. Эсбриджа, «первое поколение франкских поселенцев … унаследовало от своих героических родителей «лоскутное одеяло» из плохо снабжающихся городов и поселений, и этот хрупкий «новый мир» постоянно балансировал на грани исчезновения»114. Балдуин I был вынужден посвятить почти все первое десятилетие XII в. укреплению своих позиций в Палестине и взаимоотношений с мусульманским населением Святой земли.
В 1101-1110 гг. с помощью генуэзского флота Балдуин I сумел подчинить себе ряд важных городов на побережье — Арсуф, Цезарею, Акру, Сидон, Бейрут, установив таким образом жизненно важную связь с христианским Западом. Тир удалось изолировать с суши путем постройки крепости, но Аскалон, который являлся «воротами в Египет», продолжал представлять угрозу, и попытка сделки с его эмиром, отпавшим от Фатимидов, закончилась неудачей.
В 1115 г. в Трансиордании для установления контроля над транслевантийской торговлей была построена крепость Монреаль — Королевская Гора, а в следующем году создан аванпост на побережье Красного моря в Акабе. Этими шагами Балдуин I начал процесс территориальной экспансии, который принес большую пользу королевству в будущем.
Балдуину I также удалось отразить атаки египтян, озабоченных возвратом завоеванных франками территорий. Одержав в первом сражении при Рамле убедительную победу, во втором он сам чуть не погиб, и королевство выстояло только благодаря отсутствию союза между шиитским Египтом и суннитским Дамаском. Как исключение, в одной из военных кампаний Фатимидов участвовали лучники из Дамаска, но в очередной битве при Рамле Балдуин I снова разбил мусульман. При этом ему удалось заключить ряд соглашений с Дамаском, в первую очередь направленных на облегчение ведения взаимовыгодной торговли между Сирией и Палестиной. Одним из последствий этих договоренностей было заключение около 1109 г. соглашения о «частично демилитаризованной зоне» на пахотных землях к востоку от Галилейского моря, позволившего мусульманским и христианским крестьянам сотрудничать в обработке земли. Продукция этих земель делилась на три части: одна оставалась крестьянам, а две другие отправлялись в Иерусалим и Дамаск. Эта договоренность была в силе большую часть XII столетия115.
Рассматривая мусульман как основного врага, латиняне, тем не менее, заключали с ними и военные союзы, если того требовали обстоятельства. Так, в 1115 г. в Апамее, для отражения крупных сил персидского военачальника Бурсука, собрался «необычайный панлевантийский союз»: эмир Дамаска Тугтегин, Роджер Антиохийский, Балдуин I и Понс Триполийский. Как отмечает Т. Эсбридж, «мусульмане и христиане не испытывали трудностей в общении»116.
В отношениях с другими государственными образованиями крестоносцев — княжеством Антиохийским, графством Триполи и графством Эдесским — Балдуин I проявил себя умелым дипломатом, обеспечив Иерусалимскому королевству в этот период главенствующее положение в регионе. Король сумел обратить в свою пользу постоянные разногласия между сеньорами этих государств, вкупе с необходимостью совместно отражать натиск внешних врагов. Кризис 1113 г., когда атабек Мосула Мавдуд повел большую армию на Ближний Восток, доказал франкам необходимость совместного сопротивления мусульманскому натиску. События этих лет сформировали модель латинской военной практики, которая просуществовала большую часть XII века: перед лицом сильного агрессора франки объединялись, организовывали оборону, стремились патрулировать находящиеся под угрозой районы и не давать противнику свободы маневра, одновременно упорно избегая открытых сражений.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Король Балдуин II (1118-1131 гг.) продолжил политику Балдуина I. После крупного поражения, которое войска регента Антиохии Роджера Салернского потерпели от эмира Алеппо при Сармаде (1119 г.), он сумел оттеснить мусульманскую армию и заставил ее отступить от пределов Антиохийского княжества. Но поражение при Сармаде, в результате которого погиб антиохийский регент, привело к существенному ослаблению позиций крестоносцев.
Тяжелое поражение Антиохии сильно повлияло на настроения в Иерусалиме, к этому добавился и целый ряд внутренних проблем. В 1120 г. король созвал собор в Наблусе, о котором Вильгельм Тирский пишет: «В год от воплощения Господня тысяча сто двадцатый, когда королевство Иерусалимское было обременено грехами нашими и многими напастями вместе с тем, что атаковали его враги, а нашествия саранчи и прожорливых мышей без малого четыре года подряд целиком уничтожали урожай, так что казалось, что не хватает всеобщей опоры — хлеба, господин Гормонд, патриарх Иерусалимский … вместе с господином королём Балдуином, а также прелатами церкви и баронами королевства подле Наблуса, что в Самарии, созвали народное собрание и Высокую Курию. Там … напуганные грозными небесными знамениями и частыми землетрясениями, голодом и бедностью, чрезмерным неистовством и почти постоянной близостью врагов, посредством милосердия Господня установили и сохранили двадцать пять канонов, имеющих силу закона»117. Каноны, принятые собором в Наблусе, рассмотрены в главе 2 нашего исследования. На соборе было принято обращение к папе Каликсту II о новом Крестовом походе, а также просьба о помощи к Венеции.
Балдуин II предпринял большие усилия, чтобы восстановить позиции и престиж латинян. В 1124 г. с помощью венецианцев после длительной осады был взят важнейший портовый город Тир. В 1125 г. объединенная армия Иерусалимского королевства, Триполи и Эдессы дала сельджукам бой в окрестностях Азаза, города на севере Сирии. Несмотря на то, что армия Бурзуки, правителя Мосула, намного превосходила их по численности, крестоносцы одержали победу, благодаря чему христианским государствам удалось восстановить влияние в регионе, утраченное в 1119 г. За время своего правления Балдуин II вернул часть территориальных потерь Антиохии, а также захватил ряд стратегически важных плацдармов.
Ко времени правления Балдуина II относится оформление духовно- рыцарских орденов, которые уже начинают проявлять себя как серьезная военная сила. Так, в 1129 г. Балдуин, призвав под свои знамена тамплиеров, отправился в поход на Дамаск, однако попытка взять город не удалась. Госпитальеры принимали участие в осаде и взятии Тира, при этом в литературе отмечается их доблесть118.
После смерти Балдуина II были коронованы его дочь Мелисенда и приехавший из Франции Фульк Анжуйский, выбранный ей в мужья по совету короля Людовика VI. Каждый из супругов имел собственные властные амбиции, и по этой причине в 30-х гг. XII в. латинская Палестина оказалась на грани гражданской войны из-за споров о правах на корону. Несмотря на все попытки править отстранить Мелисенду от власти, был вынужден признавать королеву равноправной правительницей. После смерти Фулька в 1143 г. Мелисенда приняла регентство и стала править совместно с малолетним сыном Балдуином III, а фактически — единолично. В 1145 г. Балдуин достиг совершеннолетия, но его мать отказалась передать ему власть и правила до 1152 г. Для общества XII в., построенного по западноевропейскому типу, единоличная власть женщины представляла собой уникальное явление. Следует отметить, что уже с этого момента в Иерусалиме обнаруживается ослабление королевской власти и усиление позиций высшей знати и духовенства, входящих в Высокую курию. Однако до восшествия на престол Балдуина IV Прокаженного в 1174 г. правители Иерусалима обычно брали верх в спорах со знатью119. В 1144 г. сельджукский атабек Занги внезапно захватил Эдессу, что явилось потрясением для латинян в Палестине. Вильгельм Тирский писал о «зловещей катастрофе» 1144 года, замечая, что появилась реальная перспектива того, что мусульмане захватят весь Восток120. В следующем году вести об угрозе для христианского форпоста в Палестине достигли Европы, и папа Евгений III своей энцикликой объявил Второй Крестовый поход. В 1147 г., вдохновленные проповедью выдающегося богослова и мистика Бернарда Клервоского, французский король Людовик VII и король Германии Конрад III повели армии в Левант. Однако в пути крестоносцы понесли значительные потери: Людовик едва избежал плена, а войско Конрада III было наголову разбито в Каппадокии. Людовик с остатками войска прибыл в Антиохию в марте 1148 г., немного позже к нему присоединился и Конрад. К этому времени Занги уже был убит, и в Алеппо пришел к власти его сын, Нур ад-Дин.
Цель Второго Крестового похода заключалась в освобождении Эдессы. В соответствии с этой целью было необходимо восстановить положение в латинских государствах севера: даже если не удастся снова взять Эдессу, то, по крайней мере, отвести угрозу от княжества Антиохийского со стороны Нур ад-Дина. Поэтому князь Антиохии Раймунд де Пуатье убеждал Людовика VII, что прежде всего нужно захватить Алеппо. Этого же мнения придерживалась и королева Мелисенда. Однако представители иерусалимской знати опасались, что Крестовый поход будет использован для усиления Антиохии в ущерб интересам Иерусалима. Изменение приоритетной цели экспедиции, как представляется, импонировало Людовику и Конраду. М. А. Заборов пишет:
«…предводители крестоносцев, оставив мысль о том, что их ближайшая цель — вернуть Эдессу, позабыли про войну с Мосулом и совместно с войском, сформировавшимся в Иерусалимском королевстве, осадили сильно укрепленный Дамаск: ведь его захват сулил богатую добычу!»121. Данное решение раньше многими исследователями рассматривается как эгоистичное и ошибочное, учитывая недавний союз этого мусульманского города с латинской Палестиной и его сопротивление возвышению Зангидов. По словам Ж. Ришара, «этот эгоизм дорого обошелся франкам»122. С другой стороны, как отмечает Т. Эсбридж, нужно принимать во внимание, что смерть Занги в 1146 г. изменила баланс сил в мусульманской Сирии. Пока Иерусалим выступал против Алеппо, Дамаск успел накопить силы и к 1148 г. стал намного более грозным и опасным соседом. А значит, его нейтрализация и покорение были разумной целью, и захват города мог существенно улучшить долгосрочные перспективы латинского Ближнего Востока123.
Попытка захватить Дамаск закончилась неудачей. Проведя довольно продолжительное время в бесполезной осаде, под угрозой нападения Нур ад- Дина с севера, христиане были вынуждены отступить от стен города, ничего не достигнув. Людовик и Конрад вскоре вернулись в Европу.
Причины неудачи похода на Дамаск и Второго Крестового похода в целом в научной литературе принято объяснять разногласиями между руководителями похода. Например, «граф Тьерри Фландрский потребовал, чтобы император и короли уступили ему Дамаск во фьеф: эта просьба повлекла за собой трения между западноевропейцами и «пуленами», раздраженными тем, что город не достанется ни одному из них»124. Таким образом, можно согласиться с М. А. Заборовым, который пишет, что «краху предприятия существенно содействовали и несогласия среди предводителей крестоносных ополчений, и их раздоры с баронами Сирии и Палестины»125. После неудачи 1148 г. «на протяжении долгого времени на Западе и слышать не желали о Крестовом походе»126. Поход латинян также внес вклад в укрепление антилатинских настроений среди жителей Дамаска. Вскоре правящая элита города снова открыла дипломатические каналы с Иерусалимским королевством, но местная поддержка политики союза с Палестиной теперь существенно уменьшилась.
После Второго Крестового похода Нур ад-Дин значительно усилил свои позиции и стал одним из самых сильных лидеров в мусульманском мире. Он объединил Сирию, распространил власть Зангидов до Египта и одержал ряд убедительных побед против латинян существенно ослабив Антиохийское княжество. В 1154 г., после ряда дипломатических и пропагандистских шагов, Нур ад-Дин без боя взял Дамаск. Судя по всему, Нур ад-Дин не был одержим идеей джихада, потому что, по арабским свидетельствам, сразу вслед за оккупацией Дамаска новый эмир согласился на заключение новых мирных договоров с латинской Палестиной. 28 мая 1155 г. «были согласованы условия мира» с Иерусалимом на один год. В ноябре 1156 г. договор был продлен еще на год, на этот раз с условием, то «дань, уплачиваемая франкам из Дамаска, будет 8000 тирских динаров»127.
Как пишет Ж. Ришар, «объединение мусульманской Сирии разрешило то, что до этого оставалось неясным: кем станут короли, которые восседали в Иерусалиме — «королями Вавилона и всей Азии» или простыми правителями Иерусалима? Отныне доступ в Азию был для них закрыт и рано или поздно Палестине было суждено пасть под натиском соединенных сил Алеппо, Дамаска и даже Мосула»128.
Тем не менее, латиняне не собирались сдавать свои позиции. Балдуин III добился очень важной для Иерусалима победы, захватив в 1153 г. Аскалон. В начале 1158 г. крестоносцы также захватили Харим, тем самым восстановив безопасность восточных границ. Важные шаги были сделаны в отношениях с Византией: в сентябре 1158 г. Балдуин III женился на представительнице династии Комнинов — племяннице Мануила Теодоре. Византийский император, в свою очередь, женился на сестре Балдуина III Марии Антиохийской. Восстанавливая отношения с франками с помощью этих союзов, Мануил стремился подтвердить права империи на Антиохию и Киликию. В том же году Мануил Комнин привел большую армию в Северную Сирию. Балдуин III лично прибыл в Мопсуестию, где в лагере Мануила он был с почестями принят императором. Однако Балдуин был вынужден заключить с ним договор с обязательством поставлять императору вооруженные силы129.
Нур ад-Дин добился соглашения с Мануилом, пообещав ему освободить латинских пленных и обеспечить поддержку грекам против сельджуков Анатолии, после чего Мануил вернулся в Константинополь. Как отмечается, Нур ад-Дин «проявил прагматизм, чтобы нейтрализовать конфликт с одним из действительно глобальных врагов ислама»130. Политика Нур ад-Дина на протяжении рассмотренного периода говорит о том, что, несмотря на разговоры о джихаде, он рассматривал латинский анклав на Ближнем Востоке лишь как одного из многих противников, причем не самого сильного.
В 1160-х гг., оправившись после позорного бегства от франков в долине Бекаа, Нур ад-Дин занял более агрессивную позицию по отношению к латинским государствам и стал представлять реальную угрозу. В 1164 г. он нанес сокрушительное поражение латинянам и захватил Харим, а затем — несколько крепостей на южной границе Иерусалимского королевства. Развитие событий говорит о том, что к середине XII в. идея возрождения исламского джихада охватила левантийский регион, и этот процесс получил значительное ускорение при Нур ад-Дине.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
Таким образом, в царствование Балдуина I и Балдуина II был предпринят ряд мер, направленных на упрочение позиций недавно образованного государства: захвачены важные прибрежные города, построены крепости, в общих чертах определен формат взаимоотношений с местным населением и мусульманскими правителями, выработана стратегия и тактика отражений атак мусульман. Иерусалимское королевство в этот период заняло главенствующее положение среди государств крестоносцев, а короли обеспечили себе необходимый авторитет среди связанной с ними вассальными отношениями знати. Важной поддержкой для иерусалимских королей стали духовно-рыцарские ордена, которые не только обеспечивали охрану паломников, но и принимали участие в военных походах, помогали противостоять внешним вторжениям и участвовали в территориальных захватах. Во внутренней политике были приняты меры по урегулированию отношений с церковью и упорядочению законодательства.
Дальнейшее развитие Иерусалимского королевства характеризуется рядом серьезных внешних и внутренних проблем. Захват Эдессы мусульманами в перспективе поставил под угрозу само существование латинских Сирии и Палестины, при этом надежды на помощь Запада и Византийской империи не оправдались. Внутренние противоречия, борьба за трон ослабили власть короны и усугубили трудности, с которыми столкнулись правители латинян. В это же время в мусульманском мире становилась все более востребованной идея ответной священной войны (джихада) против христиан. Вышеперечисленные обстоятельства нарушили хрупкое равновесие сил в регионе, сложившееся при первых иерусалимских королях, и создали предпосылки для постепенного упадка Иерусалимского королевства.
.2 Иерусалимское королевство в 1163-1187 гг. и падение власти латинян в Иерусалиме
Временные военные успехи и укрепление отношений с Византийской империей в начале 1160-х гг. позволили латинянам обратить внимание на Египет, который к этому времени значительно ослабел. Захват Аскалона открыл прибрежный маршрут на юг из Палестины, и еще в 1160 г. король Балдуин III планировал вторжение в Египет, но отказался от этого замысла, получив в результате организованной с помощью пизанцев экономической блокады обещание от Каира уплаты дани размером в 16 тыс. золотых динаров.
После смерти Балдуина III в 1163 г. королем стал его младший брат Амори, поставивший свой целью установление господства Иерусалима над Египтом. «Сжимаемое с севера и востока, — пишет О. А. Добиаш- Рождественская, — Иерусалимское королевство не укрепляет своих связей с Антиохией и Триполисом, но вытягивается на юг, стремится взять реванш за счет владений египетского халифа и вступает с ним в борьбу»131. Для решения «египетского вопроса» латинянам было необходимо одновременно обеспечить владение ресурсами этой страны и помешать сирийским мусульманам ее аннексировать. При этом Нур ад-Дин также проявлял интерес к Египту, привлекаемый богатством этой страны и надеясь путем ее завоевания блокировать латинские государства с юга. В 1163-1168 гг. Амори I совершил несколько походов в Египет, используя разногласия мусульман. Однако все эти походы не принесли каких-либо значимых результатов, кроме выплаты Египтом крупных денежных сумм с целью откупиться от претензий латинян. Тем не менее, Амори продолжал строить планы по завоеванию Египта, и даже (безуспешно) обращался за помощью к западным королям Людовику VII и Фридриху Барбароссе.
Кампания 1168 г. оказалась самой неудачной, и в результате Нур ад-Дину удалось привести к власти в Каире в качестве визиря халифа Аль-Адида своего ставленника, Ширкуха. Эта победа усилила позиции Зангидов, и создала ситуацию, в которой Алеппо, Дамаск и Каир могли объединить усилия для ведения войны против латинян. Но Ширкуф вскоре умер, и должности визиря халифа добился его племянник Юсуф ибн Айюб, впоследствии ставший известный под именем Салах ад-Дин, (Саладин), основатель династии Айюбидов и будущий завоеватель Иерусалима.
В это время королевская власть в Иерусалиме еще более ослабела. Опасная внешняя ситуация заставила Амори I предпринять беспрецедентные меры по централизации власти. Согласно принятой Высокой Курией законодательной новации, так называемой «Ассизе верности», все сеньоры и рыцари государства становились непосредственными вассалами короля, которому они должны были приносить присягу верности, тема самым нарушая принцип вассалитета. Данная мера, по замыслу короля, должна была создать власти опору в лице мелких феодалов. Однако, как отмечает С. И. Лучицкая, «ассиза не смогла существенно повлиять на баланс сил между королевской властью и знатью — невозможно было осуществить предложенные меры в конкретной ситуации Иерусалимского королевства»132.
Столь же беспрецедентные меры предпринимались и во внешней политике. В 1171 г. Амори I отправился в Константинополь и был принят императором Мануилом Комнином. Мануил, «необычайно тронутый и польщенный этим поступком, … принял с пышностью Амори»133, а иерусалимский король признал себя вассалом императора. Таким образом, Иерусалимское королевство формально потеряло независимость.
В то же время Салах ад-Дин быстро добился фактической независимости не только от слабого египетского египетского халифа, но и от своего «протеже», Нур ад-Дина, впрочем, на словах демонстрируя преданность и тому, и другому. В 1171 г. халиф Аль-Адид умер, и Салах ад-Дин провозгласил себя султаном Египта. В 1174 г. умер также и Нур ад-Дин, и Салах ад-Дин, подобно последнему, после необходимой идеологической подготовки и без каких-либо военных действий занял Дамаск. Распад единого зенгидского государства позволил Салах ад-Дину подчинить значительную часть Сирии. Свои действия он оправдывал необходимостью объединения мусульман для ведения священной войны. Занимая города, он писал: «Мы сделали этот шаг не для того, чтобы захватить новые владения для себя, а чтобы поднять знамя священной войны»134. Священная война против христиан стала стержнем политической программы Салах ад-Дина, обеспечив ему популярность и поддержку мусульманского мира.
В научной литературе существуют разные мнения относительно истинных намерений Салах ад-Дина при провозглашении им джихада. Мусульманские авторы изображают Салах ад-Дина как образцового мусульманина, борца за веру. О. А. Добиаш-Рождественская называет Салах ад- Дина «фанатическим сыном Ислама»135.
В коллективной монографии «История Востока» отмечается, что «в современной историографии наблюдается отказ от чрезмерной идеализации Салах ад-Дина, восходящей к сочинениям его средневековых биографов»136. Британский медиевист Р. Ирвин пишет, что «на Саладина оказывали постоянное давление благоверные мусульмане-идеалисты и беженцы из Палестины; они требовали, чтобы он возглавил джихад против латинских поселенцев. … Однако Саладин не много делал для борьбы с христианами до тех пор, пока в 1183 году Алеппо не признал его своим владыкой»137. Ж. Ришар считает призывы к джихаду Салах ад-Дина всего лишь пропагандистскими лозунгами: «для него священная война была лишь разновидностью борьбы за гегемонию»138. Его мнение разделяет Т. Эсбридж: «Султан пытался изобразить свои сирийские кампании идеологической борьбой за объединение ислама против франков. На самом деле все это было чистейшей пропагандистской риторикой, поскольку сам Саладин заключил в этот период с латинянами два мирных договора»139. Профессор Эдинбургского Университета К. Хилленбранд справедливо резюмирует, что «в контексте возрождения идеалов джихада на территории Леванта, в конечном итоге имела значение именно общественная позиция правителя. … значение Саладина для пропаганды джихада заключается в том, что каждый шаг на своем пути он оправдывал требованиями джихада»140.
Преемником Амори I на иерусалимском троне стал его сын Балдуин IV. К моменту восшествия на престол новому королю было всего лишь 13 лет, кроме того, у него была ранняя стадия проказы, которую не сразу распознали и сначала считали каким-то невыясненным заболеванием. Тем не менее, Высокая Курия поддержала его кандидатуру. Балдуин IV был коронован и помазан иерусалимским патриархом в церкви Гроба Господня в июле 1174 г. В течение двух лет до совершеннолетия Балдуина IV королевством управлял регент Раймунд III Триполийский. Вскоре после коронации стали очевидными признаки болезни, что грозило окончательно подорвать авторитет нового короля, поскольку проказе придавалось весьма негативное социальное и религиозное значение — эта болезнь рассматривалась как Божье проклятие.
Тем не менее, король остался на своем троне, продемонстрировав удивительную стойкость и волю, и в 1176 г., отказавшись от мирного договора с Дамаском, Балдуин IV возглавил войско и нанес поражение эмиру Туран- Шаху в долине Бекаа. Зимой 1176-1177 гг. Рено де Шатийон был направлен королевским посланником в Константинополь, чтобы возобновить союз с императором Мануилом Комнином. Надеясь восстановить греческое влияние на международной арене, император согласился на инициативу Рено де Шатийона, обещав военно-морскую поддержку нового наступления на Египет Айюбидов. В ответ на это латинское королевство должно было признать статус византийского протектората, и в Иерусалим должен был вернуться христианский патриарх восточной церкви. Однако эта экспедиция потерпела неудачу, из-за ставших уже традиционными разногласий и взаимных обвинений. Иерусалиму не удалось ослабить позиции Салах ад-Дина в Египте.
Осенью 1177 г. Салах ад-Дин начал военную кампанию против Иерусалимского королевства. Вероятнее всего, Салах ад-Дин решил продемонстрировать свою готовность священную войну, и это наступление не планировалось как полномасштабное вторжение в Палестину. Армия Салах ад- Дина насчитывала 20 тысяч всадников. Навстречу ему выступил Балдуин IV с гораздо меньшими силами. Как свидетельствует современный событиям источник, «все потеряли надежду на выздоровление больного короля, и так полумертвого, но он все равно собрал в кулак всю свою волю и выехал навстречу Саладину»141. Попытка остановить наступление мусульман не удалась, и армия Балдуина IV отступила к Аскалону, чтобы укрыться за его стенами. Воспользовавшись тем, что войска Салах ад-Дина рассредоточились и занялись грабежом близлежащих поселений, Балдуин направил на него мощный удар тяжелой кавалерии. Войско мусульман было разбито, хотя латиняне понесли при этом тяжелые потери. Битва при Монжизаре имела большое значение для поднятия боевого духа франков. Но в 1179 г. Салах ад- Дин все же добился ряда побед над латинянами, а в 1170 г. было заключено перемирие на два года. Султан намеревался посвятить это время укреплению своей власти в Египте и походу против Алеппо и Мосула.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
После смерти императора Мануила в 1180 г. отношения между латинянами и Византией существенно ухудшились. Византийцы перешли к политике нейтралитета, заключив в 1181 г. мирный договор с Салах ад-Дином. Новый император Андроник Комнин, пришедший к власти в 1182 г. не стал восстанавливать отношений с Иерусалимским королевством. Более того, одним из пунктов программы Андроника было освобождение Византии от латинян, и в том же году возбужденная толпа устроила кровавый погром в латинском квартале Константинополя, значительно обостривший отношения Византии с Западом142.
Указанные обстоятельства укрепили позицию Салах ад-Дина, который к тому же в 1183 г. овладел Алеппо. В окружении Салах ад-Дина установление власти султана над Алеппо было названо шагом на пути к возвращению Иерусалима, и Салах ад-Дин объявил, что «ислам теперь готов вытеснить ночной призрак неверия»143. В этом же году владетель Трансиордании Рено де Шатийон предпринял грабительский набег на побережье Красного моря, угрожая, в частности, безопасности священных городов Мекки и Медины. Действия Рено де Шатийона вызвали возмущение в мусульманском мире, и призывы к священной войне получили дополнительный мотив. Ситуацию осложняло резкое ухудшение состояния здоровья короля Балдуина IV: он практически потерял зрение и перемещался только на носилках. В Иерусалиме установилась напряженная атмосфера из-за споров вокруг будущего регентства и наследия престола, а знать распоряжались государством по своему усмотрению. «В то время как он [граф Триполи] находился далеко от двора, а король был болен и не мог заниматься делами королевства, — пишет Вильгельм Тирский, — то желанием всех стало оборачивать в свою пользу доходы с земли; и не было среди них ни одного честного человека, который удержал бы их»144.
В этих обстоятельствах Салах ад-Дин предпринял новый поход на Иерусалимское королевство, но был вынужден отступить — во многом благодаря осторожным действиям ставленника короля Ги де Лузиньяна, не принявшего открытого боя с султаном и позже обвиненного за это в трусости. В 1184 г. Балдуин IV умер, оставив государство в состоянии упадка власти и самой сильной опасности со времени его основания.
Характеризуя правление Балдуина IV историки, с одной стороны, отмечают редкие силу воли и отвагу перед лицом смертельной болезни, с другой — слабость его как короля. Утверждение на троне слабого и больного монарха в условиях, когда возвышение Салах ад-Дина представляло опаснейшую угрозу для Иерусалимского королевства и государственности крестоносцев на Востоке в целом, принято рассматривать как крайне негативное событие. «Крестоносные государства, — пишет Т. Эсбридж, — нередко потрясали кризисы, связанные с наследованием престола, и они оказывались особенно опасными, когда правитель умирал неожиданно — от болезни или погибал в сражении. Случай с Бодуэном IV был другим, и урон от его правления был тяжелее и глубже именно потому, что он не умер»145.
После смерти Балдуина IV внутренний кризис в Иерусалимском королевстве усилился. В борьбе за трон победу одержал муж сестры Балдуина IV Сибиллы Ги де Лузиньян. Перед лицом угрозы масштабного вторжения Салах ад-Дина претенденты на власть примирились, однако установить порядок в латинских владениях не удалось. Так, Раймунд Триполийский попросил защиты у Салах ад-Дина и позволил войскам Айюбидов беспрепятственно проходить по землям Галилеи, а Рено де Шатийон, властитель Керака, напротив, нарушил перемирие с Айюбидами, напав на мусульманский караван, шедший через Трансиорданию. Тем самым у Салах ад- Дина появился официальный повод к войне.
В июне 1187 г., собрав огромную армию (12 тыс. всадников и 30 тыс. пехоты), Салах ад-Дин начал вторжение в Палестину. 4 июля, вследствие ряда неблагоприятных для латинян обстоятельств, численного превосходства мусульман и некомпетентного руководства короля Ги, полевая армия Иерусалимского королевства, насчитывавшая 1200 рыцарей и от 15 до 18 тыс. пехотинцев, потерпела полное поражение при Хаттине. Особое значение имела потеря франками частицы «Истинного креста» — реликвии, много лет укреплявщей дух латинян в сражениях. Личный секретарь султана Имад аль- Дин заявил: «крест — это приз, которому нет равных, потому что он высшая драгоценность их веры»146. Большая часть латинских крепостей из-за мобилизации осталась без гарнизонов, поэтому после разгрома франков последовало быстрое завоевание Салах ад-Дином их владений в Палестине и Сирии, и вслед за этим — непродолжительный штурм и взятие Иерусалима 2 октября 1187 г.
В отличие от латинян в 1099 г., при взятии Иерусалима мусульмане не устраивали грабежей и насилий. Балиан Ибелин, руководивший обороной города, предупредил Салах ад-Дина, что если последний не предложит приемлемые условия сдачи, франки уничтожат мечеть Омара, казнят пленных мусульман, а сами будут защищаться до последнего жителя. Салах ад-Дин согласился дать свободу тем, кто сможет заплатить выкуп — с мужчины — 10 золотых, с женщины — 5 золотых, с ребенка — 1 золотой. Поскольку далеко не у каждого горожанина имелись средства для выкупа, часть бедняков были выкуплены «оптом», по более низким расценкам. Как отмечает Ж. Ришар, «патриарх и зажиточные горожане внесли свою долю в этот выкуп, но госпитальеры и тамплиеры под предлогом, что хранившиеся в орденах деньги им не принадлежат, проявили прискорбную скупость: только под угрозой мятежа они открыли свою казну, впрочем, без особой щедрости»147. Сообщают также, что представители восточных церквей остались в своих домах после того, как приняли на себя уплату подушного налога согласно мусульманскому закону148.
Несмотря на то, что около 15 тыс. жителей Иерусалима так и не сумели выкупиться и были проданы в рабство, условия капитуляции можно считать великодушным поступком со стороны Салах ад-Дина — учитывая военные обычаи того времени и провозглашенный султаном лозунг священной войны с неверными. Часто причиной такого «великодушия» называют личные достоинства Салах ад-Дина, «благородного воина Ислама», противопоставляя их нравам крестоносцам, уничтожившим в 1099 г. все мусульманское население города. Но многие историки объясняют мягкие условия сдачи города причинами стратегического и пропагандистского характера. Так, М. А. Заборов считает, что «умеренность Салах ад-Дина диктовалась соображениями политического порядка: ведь ему предстояло включить территорию государств крестоносцев в состав египетской державы, и свирепость торжествующего победителя могла бы только повредить в этом деле»149. Сам Салах ад-Дин, судя по сохранившимся документам, намеревался не щадить христиан, а позже объяснял, что к компромиссу его склонили эмиры. В любом случае, факт «умеренности» Салах ад-Дина при взятии Иерусалима способствовал дальнейшему утверждению в мусульманском мире образа этого властителя как твердого, но милостивого защитника Ислама, а также укреплению представления о моральном превосходстве мусульман над христианами.
Подобно «латинизации» Святого Града, предпринятой крестоносцами в 1099 г., мусульмане сразу же после овладения городом приступили к его «исламизации». Кресты были повергнуты, христианские церкви — закрыты, либо переоборудованы в мечети и медресе, бывшие здания мечетей — очищены и возвращены для использования по назначению. Первоначально предполагалось уничтожить главную святыню Иерусалима — церковь Гроба Господня, но потом было решено оставить ее нетронутой, по примеру первого завоевателя Иерусалима Умара. Однако Гроб Господень был закрыт для почитания паломников.
Таким образом, в период правления королей Амори I и Балдуина IV Иерусалимское королевство еще более ослабело. Кризис королевской власти при Амори I получил продолжение в правление Балдуина IV, который, несмотря на выдающиеся личные качества, ввиду серьезной болезни был неспособен справиться с конфликтами, вызванными противоречивыми интересами знати и со стремлением ее представителей принимать самостоятельные политические решения. В условиях мусульманского окружения данная тенденция представляла серьезную опасность для государства, потому что сила Иерусалимского королевства состояла в готовности рыцарства, оставив сиюминутные интересы, сплотиться перед лицом внешней угрозы под предводительством короля.
Кризисные процессы в Иерусалимском королевстве происходили на фоне усиления мусульманского мира, успешно объединяемого султаном Египта Салах ад-Дином, который стал наиболее последовательным проводником идеи священной войны против христиан. Внутренняя слабость королевства, отсутствие надежных союзников, недостаточное внимание со стороны западного мира позволили Салах ад-Дину одержать верх и положить конец власти латинян в Иерусалиме.
Заключение
Первый Крестовый поход, явившийся следствием целого ряда политических и экономических предпосылок и выражением духовно- религиозных устремлений западноевропейского общества конца XI века, привел к образованию в Палестине и Сирии феодальных латинских государств, которые позиционировали себя в качестве христианского форпоста на мусульманских территориях. Политическим и идеологическим центром этого форпоста стал Иерусалим, завоевание которого представляло собой официально провозглашенную цель и важнейший итог Первого Крестового похода.
Наиболее значительным из латинских государств в сиро-палестинском регионе стало Иерусалимское королевство. Образование и развитие этого государства происходило в условиях противостояния враждебному мусульманскому окружению, удаленности от центров западноевропейской цивилизации и постоянной нехватки человеческих, материальных и денежных ресурсов. Тем не менее, иерусалимским правителям удалось укрепиться в регионе, обеспечить фактически беспрепятственную связь с Западом, наладить торговлю, выработать эффективную тактику отражения внешних атак. Это стало возможным не только благодаря умелым действиям иерусалимских королей, но и по причине разобщенности мусульманского мира, неспособного до 70-х гг. XII в. организовать общий фронт противодействия христианской экспансии.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
В результате компромиссного разрешения конфликта между духовенством и военно-феодальной знатью, оспаривавших главенство власти над завоеванными территориями, Иерусалимское королевство получило статус светского государства с формальным приоритетом власти патриарха как духовного синьора. Форму правления Иерусалимского королевства на данном этапе можно охарактеризовать как феодальную монархию. При этом первые иерусалимские короли добились признания баронами авторитета королевской власти, что способствовало консолидации сил, необходимой для противодействия мусульманским вторжениям.
Право Иерусалимского королевства, о времени кодификации которого в «Иерусалимских ассизах» существуют разные мнения исследователей, основывалось на обычном праве (кутюмах) Западной Европы, в частности — Северной Франции. При этом правоприменительная практика была приспособлена к местным условиям, и фактически имели силу только те ассизы, которые не противоречили реальной политической и социальной ситуации. На определенном этапе наблюдается также рецепция византийского права, что отразилось в Наблусских канонах 1120 г. Параллельно на территории государства функционировали нормы мусульманского и восточно-христианского права, однако они не смешивались с западноевропейскими нормами, поскольку применялись только для подвластного местного населения. Поскольку правящий класс и подвластное население кардинально различались по национальным, религиозным и культурным характеристикам, на территории Иерусалимского королевства сложилась уникальная система управления, представлявшая собой сплав западноевропейских и местных институтов. Эта система доказала свою жизнеспособность и эффективность, позволив обеспечить мирное сосуществование латинян, восточных христиан, мусульманского и еврейского населения внутри государства.
Проводимая церковью политика латинизации в целом не привела к желаемым результатам, поскольку, несмотря на переформирование церковной иерархии в пользу латинского епископата, рядовой клир и миряне продолжали исповедовать свою веру и принимали власть латинских иерархов только формально. Местное население сохраняло также свою культуру, образ жизни и обычаи. Более того, латиняне, поддерживая постоянные тесные контакты с «иноверцами», подверглись значительному культурному влиянию последних. Несмотря на ряд законодательных установлений, призванных препятствовать «смешению культур», в Иерусалимском королевстве постепенно сформировалось культурное пространство, являющееся результатом синтеза латинских, восточно-христианских и мусульманских элементов. Культурное взаимопроникновение, наряду со все более распространяющимися смешанными браками, позволило ряду историков говорить о начале формирования особой латино-сиро-палестинской нации.
Дальнейшее развитие Иерусалимского королевства характеризуется ослаблением королевской власти и усилением влияния феодальной знати, что в немалой степени было обусловлено неудачными решениями вопроса о наследовании и сопровождающей смену правителей борьбой за власть. Формирование сословного представительства сыграло значительную роль в упорядочении системы управления, но в целом не привело к уменьшению влияния знати, поскольку в условиях перманентной войны обладание военной силой и контроль над стратегическими пунктами имели решающее значение для принятия властных решений.
Объединение политических сил мусульманского мира под лозунгом «священной войны» (джихада), происходившее на фоне внутреннего ослабления Иерусалимского королевства, привело к потере латинянами ряда важных территорий, и в конечном итоге — к завоеванию мусульманами самого Иерусалима. Сравнение взятия Иерусалима крестоносцами в 1099 г. и Салах ад-Дином в 1187 г., по нашему мнению, не дает основания говорить о «моральном превосходстве мусульман», поскольку фактическое отсутствие насильственных действий и убийств после падения города объясняется политическими соображениями Салах ад-Дина и самоотверженностью защитников, позволившей сдать город на приемлемых для латинян условиях.
В результате падения столицы Иерусалимское королевство латинян не исчезло окончательно, но с этого момента стало именоваться Иерусалимским лишь формально.
Взятие Иерусалима и разрушение Иерусалимского королевства стало значительной победой исламского мира — как в символическом, так и в стратегическом аспекте — и одним из важных факторов формирования современного мироустройства.
Список источников и литературы
Источники
1.Ассизы Палаты граждан. Пер. М.М. Стасюлевича // История Средних веков. Кн.3. Крестовые походы (1096-1291 гг.) / Сост. М.М. Стасюлевич. СПб.: Полигон; М.: АСТ, 2001. С. 574-577.
2.Вильгельм (Гийом) Тирский. История деяний в заморских землях. Пер. М.М. Стасюлевича // История Средних веков. Кн.3. Крестовые походы (1096-1291 гг.) / Сост. М.М. Стасюлевич. СПб.: Полигон; М.: АСТ, 2001. С. 32- 43; 100-116; 172-183; 209-219; 243-262; 324-338.
3.Жак Де Витри (Яков Витрийский). Восточная история. Пер. М.М. Стасюлевича // История Средних веков. Кн.3. Крестовые походы (1096-1291 гг.). / Сост. М.М. Стасюлевич. СПб.: Полигон; М.: АСТ, 2001. С. 346-353.
4.Жан Ибелин. Письма Гроба Господня. Пер. М.М. Стасюлевича // История Средних веков. Кн.3. Крестовые походы (1096-1291 гг.) / Сост. М.М. Стасюлевич. СПб.: Полигон; М.: АСТ, 2001. С. 564-573.
5.Наблусские каноны 1120 г. Пер. П.В. Лапо // Лапо П.В. Государственный строй Первого Латино-Иерусалимского королевства (историко-правовое исследование). Дисс…. канд. юрид. наук. М., 2015. С. 192- 195.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
6.Раймунд Ажильский. История франков, которые взяли Иерусалим. Пер. М.М. Стасюлевича // История Средних веков. Кн.3. Крестовые походы (1096-1291 гг.) / Сост. М.М. Стасюлевич. СПб.: Полигон; М.: АСТ, 2001. С. 153-167; 184-186.
7.Фулькерий Шартрский. Иерусалимская история. Пер. М.М. Стасюлевича // История Средних веков. Кн.3. Крестовые походы (1096-1291 гг.). / Сост. М.М. Стасюлевич. СПб.: Полигон; М.: АСТ, 2001. С. 123-127; 219- 227.
Научная литература
8.Брандедж Д. Крестовые походы. Священные войны Средневековья. Пер. с англ. Л.А. Игоревского. М.: Центрполиграф, 2011. 316 с.
9.Васильев А.А. Византия и крестоносцы. Эпоха Комнинов (1081-1185) и Ангелов (1185-1204). Петроград: Academia, 1923. 120 с.
10.Васильев А.А. История Византийской империи. Т. 2. От Крестовых походов до падения Константинополя. СПб.: Алетейя, 1998. 206 с.
11.Виймар П. Крестовые походы. Миф и реальность священной войны. СПб.: Евразия, 2003. 384 с.
12.Добиаш-Рождественская О.А. Эпоха Крестовых походов (Запад в крестоносном движении). М.: Едиториал УРСС, 2003. 120 с.
13.Додю Г. История монархических учреждений в Латино- Иерусалимском королевстве (1099-1291 гг.). СПб.: Изд. Л.Ф. Пантелеева, 1897. 363 с.
14.Заборов М.А. История Крестовых походов в документах и материалах. М.: Высшая школа, 1977. 274 с.
15.Заборов М.А. Крестоносцы на Востоке. М.: Наука, 1980. 320 с.
16.Заборов М.А. Папство и Крестовые походы. М.: Издательство АН СССР, 1960. 266 с.
17.Захаров В.А., Чибисов В.Н. Орден госпитальеров. СПб.: Алетейя, 2009. 468 с.
18.История Востока. В 6 т. Т. 2. Восток в средние века / Гл. редкол.: Р.Б. Рыбаков (пред.) и др.; отв. ред. Л.Б. Алаев, К.З. Ашрафян. — М.: Восточная литература, 2002. 716 с.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
19.История Крестовых походов / Под ред. Дж. Райли-Смита. М.: Крон- пресс, 1998. 495 c.
20.История Средних веков. Кн.3. Крестовые походы (1096-1291 гг.) / Сост. М.М. Стасюлевич. СПб.: Полигон; М.: АСТ, 2001. 592 с.
21.Ишимикли И.В. Орден госпитальеров: становление и эволюция в контексте внутрицерковных отношений на Латинском Востоке в XII столетии.
Автореф. дисс…. канд. ист. наук. Н.Новгород, 2006. 20 с.
22.Кацир Я. Иерусалим в веках: Часть 6. Иерусалим — столица государства крестоносцев. Открытый Университет, 1997. 192 с.
23.Лапо П.В. Высокая Курия как основа системы управления Латино- Иерусалимского королевства (1099 — 1187) // История государства и права. 2014. №7. С. 28-32.
24.Лапо П.В. Государственный строй Первого Латино-Иерусалимского королевства (историко-правовое исследование). Дисс…. канд. юрид. наук. М., 2015. 202 с.
25.Лапо П.В. Особенности структуры земельной собственности и вассально-сеньориальных отношений в Иерусалимском королевстве (1099-1187 гг.) // История государства и права. 2012. № 19. С. 27-30.
26.Лапо П.В. Франко-сирийские элементы администрации Иерусалимского королевства (1099-1187 гг.) // История государства и права. 2013. № 6. С. 52-56.
27.Лапо П.В. Эволюция монархического режима в Латино- Иерусалимском королевстве (1099-1187) // История государства и права. 2013. № 22. С. 12-17.
28.Лучицкая С.И. Источниковедческие особенности Иерусалимских ассиз в медиевистике XIX-XX вв. // Средние века. 1988. № 51. С. 153-166.
29.Лучицкая С.И. Крестовые походы // Словарь средневековой культуры. М., 2003, с. 234-239.
30.Лучицкая С.И. «Ассиза верности» — попытка государственной централизации на латинском Востоке // Господствующий класс феодальной Европы. М., 1989. С. 54-73.
31.Лучицкая С.И. Иерусалимские ассизы — памятник средневекового права // Из истории социально-политической и культурной жизни античного мира и средневековья. М.: Институт всеобщей истории РАН, 1985. С. 79-95.
Нужна помощь в написании диплома?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Сдача работы по главам. Уникальность более 70%. Правки вносим бесплатно.
32.Мишо Ж. История Крестовых походов. М.: Вече, 2005. 165 с.
33.Попов А.И. Иерусалимская латинская патриархия // Православная Богословская Энциклопедия. Т. 6. / Под ред. Н.Н. Глубоковского. СПб.: Издание преемников проф. А. П. Лопухина, 1905. С. 418-427.
34.Ришар Ж. Латино-Иерусалимское королевство. СПб.: Евразия, 2002. 448 с.
35.Успенский Ф.И. История Византийской империи. В 5 т. Т. 4. М.: Астрель; АСТ, 2005. 496 с.
36.Успенский Ф.И. История Крестовых походов. М: Даръ, 2005. 352 с.
37.Хилленбранд К. Крестовые походы: взгляд с Востока. Мусульманская перспектива. М.; СПб.: Диля, 2008. 670 с.
38.Эпоха Крестовых походов / Под ред. Э. Лависса, А. Рамбо Смоленск: Русич, 2002. 674 с.
39.Эсбридж Т. Крестовые походы. Войны Средневековья за Святую землю. М.: Центрполиграф, 2013. 736 с.
Размещено на Аllbеst.ru