Эта акция феминисток (которая была далеко не первой в их «карьере») и ее последствия вызвали в российской среде огромный резонанс, в определенной степени имеющий место и по сей день.
Если данный казус спроецировать на прошлое, то в некоторых аспектах можно выявить ряд архаизмов, позволяющих оценивать его как исторический феномен. Один из них заключается в том, что образ борцов за женские права, олицетворением которых стали Pussy Riot — в определенной степени соотносится с деятельностью героинь романа Натали Дэвис «Дамы на обочине». Жизненные позиции персонажей этого произведения стали в свое время феноменом. В эпоху средневековья на фоне остальной части женского населения они сумели не сломиться перед возникающими трудностями, выделиться и реализовать собственный потенциал. Автор произведения еще в прологе обращается к своим героиням: «Я не изобразила вас только страдалицами. Я показала, чего могли добиться женщины вашего круга. Меня интересовали в первую очередь преимущества «обочины» — того маргинального положения, которое вы занимали в обществе… Вас объединяла предприимчивость. Каждая из троих пыталась совершить дотоле неслыханное» [2, с. 9—10]. Получить статус женщины-маргиналки в средневековом обществе было относительно несложно. Достаточно было хоть в какой-то степени нарушить принципы идеи патриархального авторитета. «Лишь немногие женщины решались открыто выйти за рамки общепринятых норм, в то время как их нетривиальные поступки всегда привлекали повышенное внимание и воспринимались охранительным сознанием с особым подозрением» [3, с. 53].
Говоря о современности, Pussy Riot «писали о том, что их волнует бесправное положение женщины, которая бьется в рамках стереотипов, загоняя себя в трехсменный рабочий день. Они хотели бы продвигать идеи гендерной свободы: люди не должны подчиняться современным жестким гендерным нормам, которые противопоставляют гетеросексуальность гомосексуальности. И девушки не должны следовать традиционному маршруту — из родительской семьи в семью богатенького папика. Это представление о доминирующем, фаллократическом мужчине следует разбить — оно выгодно только патриархату. А девушкам надо объяснить, что роль куклы — это не то, к чему следует стремиться, что в фаллократическом обществе ей не дают реализовать себя как независимую личность, реализовать свою свободу. И главное тут — понять, что эта система гендерного воспитания с разделением на две классические роли действует буквально с момента рождения ребенка. И пока эта система действует, все не свободны, но у девушек и женщин (особенно если они репродуктивного возраста) степень несвободы больше. Все-таки нынешняя общественная система устроена так, что с успехом обеспечивает довольство и господство только мужской части человечества» [5].
Главное, на чем делают акцент Pussy Riot — это позиция современных женщин в данном вопросе, которых вполне устраивают законы так называемого «фаллократического» общества. В этом плане интересны воспоминания известной феминистки XIX века Эрнестины Л. Роуз, которая повествует о своей борьбе за право женского голоса, как символа свободы и равенства, и выражает отношение представительниц женского пола к данной проблеме. «Я ходила от дома к дому, собирая подписи под петицией с простейшим требованием к нашему Законодательному собранию позволить замужним женщинам непосредственно под своим именем владеть недвижимым имуществом. И что же меня ожидало? Даже само слово «имя» вызывало насмешки, если не нечто худшее. «Нам хватает прав, — говорили женщины. — Нам больше ничего не нужно». А мужчины, само собой разумеется, вторили им: «Вам хватает прав, больше того, у вас их даже слишком много» [4, с. 79].
Если проецировать позицию современных феминисток в лице Pussy Riot на взгляды представительниц американского женского движения, боровшихся за реализацию общечеловеческих прав по отношению к женщине еще в конце XIX века, то станет очевидным, что за это время ситуация мало чем принципиально изменилась. Цитата из «Еженедельника Вудхалл и Клафлин» 1871 года, статья «Добродетель: что означает это слово и чего оно не означает»: «Рабская зависимость от общественного мнения подлежит упразднению: женщины должны отстоять право на абсолютную свободу поведения во всем, за исключением права посягать на права других. Ведь бунт против любого угнетения обычно выливается в другую крайность […] Мир закабалил женщину, играя на ее страхе перед словом. И до тех пор, пока имеется возможность бросать нам в лицо любые грязные оскорбления, заставляющие нас трепетать, мир сможет удерживать нас в состоянии рабства» [4, с. 91] Последние слова явно пересекаются с делом 21 февраля, в ходе которого девушкам пришлось претерпеть и «грязные оскорбления», и совсем не метафоричное закабаление.
Общественная система времени, о котором идет речь в романе Дэвис, также не отличалась излишней демократичностью, в частности, по отношению к лицам женского пола. В своем исследовании автор смогла не только реконструировать персональные истории трех женщин XVII века, но «вышла на более глубокое понимание того социокультурного контекста, в котором они жили и действовали: «Разные жизни, но разыгранные, так сказать, на общем поле… Все трое испытывали на себе давление иерархической структуры, предъявлявшей особые требования к женщинам. Все они, пусть ненадолго, вдруг открывали для себя новые, сулившие лучшее будущее, духовные возможности… Их истории раскрывают перед читателем неизвестные аспекты XVII века, показывают возможности нового, маргинального существования, жизни на обочине. В каком смысле может речь идти о маргинальном существовании? Прежде всего, эти женщины были удалены от центров политической, королевской, административной и прочей власти… Во всех трех случаях созданные их воображением образы и предметы культуры… творились из маргинального пространства… Каждая из этих женщин по-своему обживала маргинальное пространство, превращая его в своеобразный центр… В каждом из этих случаев личность старалась высвободиться из тисков европейских иерархий, уклонившись в сторону от привычной колеи, сойдя на обочину». Излюбленные героини автора — «женщины, пытающиеся найти себя в мужском мире, имеющие расходящиеся с гендерной иерархией собственные ценностные установки, мотивирующие их поведение» [3, с. 36].
При проведении параллели с особенностями положения и восприятия в общественном сознании женских образов XVII в., описанных Натали Дэвис, и современных Pussy Riot, можно выдвинуть гипотезу, что последние стали модернизированными «дамами на обочине». Участницы данной группы — активные борцы за женские права, гендерную справедливость, противницы патриархата. Но такая позиция уже давно не является новационной, теперь важно учитывать, что истории феминистского движения уже двести с лишним лет, и сегодня быть просто феминисткой — это не значит априори быть маргиналкой. Чтобы «выйти на обочину» в современном мире, обратить на себя внимание — недостаточно тихо плыть по течению в рамках выбранной идеологии. А предприимчивость, грамотно разработанные образы и тактика претворения в жизнь своих идеалов позволили Pussy Riot стать заметными на фоне множества подобных движений, и в то же время — гонимыми и презренными для правительства и части общества.
Список литературы:
Могильницкий Б.Г. История исторической мысли XX века: Курс лекций. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2003. — с. 353.
Натали Земон Дэвис. Дамы на обочине. Три женских портрета XVII века. Пер. с англ. Т. Доброницкой. М.: Новое литературное обозрение, 1999.
Репина Л.П. Женщины и мужчины в истории: Новая картина европейского прошлого. Очерки. Хрестоматия. М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 2002.
Трофимова Е. Феминизм в общественной мысли и литературе, М: «Грифон», 2006 г. — 400 с.
Харитонова О. Явление Pussy Riot [Электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://krotov.info/history/21/2011/haritonova_2012.htm (дата обращения: 21.11.2014).