Литература напоминала дамочку, которая не знает жизни. Поэзия из кабинета выходила только в будуар.
Символизм, который возник как революционное противодействие натурализму и бытописательству, сыграл реакционную роль.
Борясь против литературной безграмотности корифеев натурализма, символизм был вынужден бороться и против политической сущности натурализма, уводя читателя из мира идей в мир символов, отрывая от жизни и приближая к «неземному». Борьба против формы стала борьбой против содержания.
Объективно символизм выставил социальную сущность поэзии, и некоторый политический акцент в стихах некоторых символистов звучали в сущности отказом от своих позиций.
Символизм оказался идеологом той части интеллигенции, которая была раздавлена реакцией и постепенно отказалась не только от революции, но даже от надежд на революцию.
Течение из внешне литературного стало перерождаться в философское, идеалистическое, с оттенком неохристианского и мистического. Жизнестроительство заменилось богоискательством и богоборчеством. Борясь с натурализмом, то есть с фотографированием жизни, символизм заодно вынужден был бороться и с реализмом, то есть с течением, трактовавшим сущность искусства как создание жизни. Поэзия Блока была одинока.
Символисты уверяли, что художественное произведение со стороны содержания должно допускать бесчисленное количество толкований. За внешним содержанием таятся иные, и этих иных – легионы. Однако до последних дней символизм не мог размежеваться с аллегоризмом, беря критерием различия, в сущности, только художественное совершенство.
Символизм мог существовать только в обстановке болота политической жизни. Тесно связанный с ростом буржуазии, как класса и являясь ее зеркалом, он зависел от буржуазии. Но кратковременной победительнице нужен был уже не туманный символизм, а еще более буржуазный акмеизм. Литературная фаворитка была отставлена. При первом же ветерке революции сама идея символизма пропала, как пропадает фата-моргана.
На смену символизму уже спешил акмеизм. Он вернул поэзию в вещественный, реальный, предметный мир без мистики, без тайн и проклятий. Выполнив свою роль, и он тихо ушел с арены русской поэзии, оставив после себя неизъяснимую любовь к предмету.
Затем возник футуризм. Люди самых разных политических и поэтических направлений задыхались между жерновами футуризма и символизма. Из-под жерновов размолотой поэзии посыпался имажинизм. Он родился закономерно и, толкнув поэзию на путь поэтизации, закономерно исчез.
При подготовке данной работы были использованы материалы с сайта http://www.studentu.ru