Наиболее четко это противопоставление выражено в работе А.В. Суперанской: «Нами предложено деление словарного состава любого языка на общую и специальную лексику <…> все типы специальной лексики обнаруживают много общего и могут быть противопоставлены лексике общей» и далее там же «говоря о специальной лексике, не следует привлекать понятие литературного языка» [8, с. 25-28].
Вторая позиция, с которой согласны многие лингвисты такова: терминологическая лексика является частью словарного запаса литературного языка. Носители терминологии – это носители современного русского литературного языка. Данное мнение разделяет В.П. Даниленко: «терминосистемы формируются средствами естественного литературного языка, его общелитературной формы, главным образом <…> Исследователи при всем разнообразии точек зрения на многие терминологические вопросы неизменно отмечают, что терминологическая лексика, являясь частью общелитературного языка, во многом подвержена тем же лексико-семантическим процессам, по которым развивается словарный состав литературного языка в целом» [2, с. 72-73]. У Н.З. Котеловой: « Термины это слова, и ничто языковое им не чуждо» [4, с. 124].
В.Н. Прохорова пишет: «Мы являемся убежденными сторонниками словности термина и лексичности терминологии и поэтому рассматриваем термины как слова и фразеологические единицы литературного языка, выступающие в особой функции» [7, с. 6].
«Лексико-семантический способ образования заключается в том, что разные значения одного и того же слова превращаются в разные слова, осознающиеся как этимологически самостоятельные и зависимые, или в том, что за существующим в языке словом закрепляется значение, которое с ранее ему свойственным как производное и основное не связано» [11, с. 259].
Убедительным доказательством близости терминологии с общеупотребительной лексикой, по мнению Прохоровой, является образование и функционирование во всех терминосистемах терминов лексико-семантического образования. Лексико-семантический способ терминообразования является исконным в образовании русской специальной лексики и терминологии. Как считает В.Н. Прохорова, «именно перенос названия общеизвестного понятия на специальное, образование новых, терминологических значений, переносное употребление общерусских слов явились основным средством формирования специальной лексики древнерусского языка» [7, с. 7]. В ее работе представлено разноаспектное исследование лексико-семантического образования в русской терминологии как части общего процесса лексико-семантического образования в русском языке.
Б.Н. Головин говорит о том, что в словах общего употребления выражается, прежде всего, информация о чувственно воспринимаемых предметах и явлениях окружающей человека жизни, а также об эмоционально-волевых состояниях сознания, связанных с воздействием на него этих предметов и явлений. В терминах же на первом месте стоят логические обобщения каких-либо сторон и признаков, которые свойственны рядам, группам классам однородных по этим сторонам и признакам предметов. Эмоционально-волевая сторона сознания в этом случае отходит на второй план, отключается, хотя конечно это не означает, что слова общего обихода логически не обобщают явления и предметы мира. В этом случае они обобщены по-иному. В данном случае происходит отвлечение логики от эмоций, что помогает уточнению значения термина и одновременно делает его непригодным для выражения «образного значения».
Таким образом, на первый план в слове-термине выходит объектное значение, а субъективное либо вообще отсутствует, либо завуалировано.
Б.Н. Головин приходит к выводу, что своим объективным значением слово-термин акцентирует наше внимание «на каждом, любом, всяком предмете одного и того же ряда, класса <…> слово-нетермин готово направить наше внимание на отдельный этот предмет в их ряду». Таким приемом в повседневной жизни часто пользуются писатели, поэты, драматурги. В таком случае «получается, что, употребляя слова повседневного обихода, мы за деревьями рискуем не увидеть леса; употребляя термины, мы рискуем за лесом не увидеть образующих его деревьев» [1, с. 7].
Некоторые ученые, в том числе Л.А. Симоненко, А.В. Крыжановская, высказывают точку зрения, согласно которой не существует качественных различий в плане выражения между термином и словом, так как термины образуются по существующим в языке правилам образования слов и словосочетаний, имеют те же формальные признаки, что и обычные слова, а также подчиняются общим правилам словоизменения. В тоже время необходимо отметить, что есть функциональные различия, так как терминология предназначена для употребления в определенной сфере, более узкой и обособленной.
Проблема соотношения терминологической лексики с общеупотребительной (некоторые авторы называют ее общелитературной) не имеет однозначного решения. По мнению Н.Г. Михайловской, «данное соотношение определяется, с одной стороны, специальным назначением слов-терминов, имеющих сравнительно узкую сферу применения, а с другой – универсальностью, практической не замкнутостью использования слов общелитературных» [5, с. 123]. На сложность данной проблемы указывал и В.П. Даниленко: «при включении терминологии в лексику общелитературного языка теряется ее функциональная и собственно языковая специфика, утрачивается особый критерий ее оценки. Однако и противоположный прием – изъятие терминологии из лексики общелитературного языка и анализ ее вне определенной языковой системы неправилен и также чреват неизбежным искажением фактических процессов, специфических и общих, распространяющихся на терминологию» [3, с. 7].
Толикина отличает термины и нетермины в зависимости от сферы их употребления и характера выражаемого понятия [9, с. 63].
Языку права присущи термины, образованные из нескольких самостоятельных слов (например, судоустройство, отказополучатель и т.д.). Специальные юридические термины часто заимствуются из римского права или иных развитых правовых систем (акцепт, виндикция, контрабанда и др.). Но основное образование юридических терминов происходит из корней отечественного языка (преступление, дознание, суд, закон и др.).
Еще одним существенным фактором, который отличает юридическую терминосистему от системы лексики общего языка, можно считать то, что терминологические поля структурируются только в письменных документах (кодексах, законах). Это еще больше «подтверждает связь терминологичности номинативных единиц в юридической терминологии с письменным текстом, который определяет не только развитие в ней парадигматических отношений, но и характер синтагматических отношений, на основе которых образуются сверхсловные термины» [10, 1997].
В качестве сходного признака юридической терминологии и общеупотребительной лексики необходимо отметить, что для них характерны все факторы формирования связи слов: лексический, синтаксический и словесно-грамматический. Что касается сочетаемости термина с другими словами, то, по мнению Плотникова, она намного ниже, чем у слов общего употребления. Отсюда следует вывод о том, что признаком терминологичности в данном случае является значительно меньшее число синтагматических отношений [6, 1984]. Как отмечает Хижняк, данное замечание применимо к юридической терминологии. Однако необходимо отметить, что термин развивает и новые связи в терминосистеме, что проявляется на словесно-грамматическом, а также и на лексическом уровнях.
Нужна помощь в написании статьи?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.
Таким образом, мы придерживаемся позиции, согласно которой, терминологическая лексика, являясь составной частью лексики литературного языка, естественно обладает признаками общесловарного запаса, не теряя при этом той специфики.
Список литературы:
1. Головин Б.Н. Термин и слово // Термин и слово. Межвузовский сборник научных трудов. – Горький: ГГУ, 1980. – С. 3-11.
2. Даниленко В.П. Об основных лингвистических требованиях к стандартизируемым терминам // Семиотические проблемы языков науки, терминологии и информатики. – М.: МГУ, 1971.
3. Даниленко В.П. Русская терминология. Опыт лингвистического описания. – М., 1977. – 246 с.
4. Котелова Н.З. К вопросу о специфике термина //Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. – М., 1970. – С. 122-127.
5. Михайловская Н.Г. О формировании и функционировании юридической лексики // Терминология и культура речи. – М.: Наука, 1981. – С. 110-123.
6. Плотников Б.А. Основы семасиологии. – Минск: Выш. шк., 1984. – 223 с.
7. Прохорова В.Н. Русская терминология: Лексико-семантические образования. – М.: МГУ, 1996. – 125 с.
8. Суперанская А.В., Подольская Н.В., Васильева Н.В. Общая терминология. Вопросы теории. – М., 1989. – 243 с.
9. Толикина Е.Н. Некоторые лингвистические проблемы изучения термина // Лингвистические проблемы научно-технической терминологии. – М.: Наука, 1970. – С. 53-67.
10. Хижняк С.П. Юридическая терминология: формирование и состав. – Саратов: Издательство Саратовского университета, 1997. – 136 с.
11. Шанский, Н.М. Очерки по русскому словообразованию. – М.: Изд-во МГУ, 1963.
Автор: Тагир